Я уже реже захожу в эту квартиру, которая когда-нибудь достанется мне в наследство по странной прихоти ее владельца. В первые дни я забегала в нее каждый день, надеясь, что мне просто приснился плохой сон, и живший в ней человек окажется на месте.
Теперь я захожу сюда раз в пару недель. Я не трогаю ничего из его вещей, вдруг беспорядок, в котором они разложены, имеет какое-либо значение для его возвращения. Глупое детское предположение, но так хотелось бы надеяться, что это поможет. Поэтому я просто мою пол и протираю пыль и конечно исправно оплачиваю коммунальные услуги. Вот так и возникают новые ритуалы. Когда очень хочется во что-то верить, когда тебе очень нужно что-то, что не в твоей власти, и ты пытаешься договориться внутри себя с высшими силами, мол, я буду делать так-то и так-то, и всё будет хорошо. Ну, или, хотя бы не очень плохо. Иногда я прихожу сюда просто когда мне плохо и хочется отгородиться от жестокого и непонимающего мира. Почему-то в этой пустой квартире я чувствую себя защищённой. И веду длинные мысленные диалоги с человеком жившим здесь. Это несложно. Я знала его так хорошо, что вполне могу представить себе его ответы на всё, что я скажу. Где-то на краю сознания я понимаю, что когда-нибудь мне придётся сделать ремонт и переехать суда. Но даже тогда его комнату я оставлю нетронутой.
Сначала я абсолютно не воспринимала всерьёз его рассказы, что есть другие места и там может быть лучше, чем здесь. И можно построить мост и попасть в такие места. Ну не верила и всё тут. Но просто не подавала виду. Ну, мало ли какая идея фикс может втемяшиться в голову даже одному из самых умных и добрых людей, из всех, кого я когда-либо знала. Пусть верит в свои мечты, зачем обижать близкого человека сомнениями и насмешками. Я видела как ему всё тяжелее жить среди нас, как кровоточит его душа под ударами жестокой реальности, и как он пытается спасти всех до кого может дотянуться. Под страшным грузом он становился всё более замкнутым и раздражительным, а я прощала ему это и помогала, как умела. Я считала его не таким так все, а он считал, что я ошибаюсь. Пойми, наконец, - говорил он мне, - все люди изначально задуманы совсем другими. Вы все созданы прекрасными, добрыми и талантливыми, но что-то в этом мире мешает вам проявить заложенные в вас лучшие качества.
А потом вдруг всё изменилось. Сначала начали приходить посылки из-за границы, всё чаще и чаще, потом каждый день, потом по несколько раз в день. В посылках приходили какие-то странные детали, инструменты, электронные компоненты и приборы, назначения которых я не понимала. По вечерам он что-то увлеченно рассчитывал. собирал и настраивал. Всё чаще, заходя в его комнату и мельком бросая взгляд на монитор компьютера, я обнаруживала там вместо привычных новостных сайтов, странного вида таблицы и длинные непонятные формулы. Нашёл себе новое увлечение, думала я, хоть какая-то отдушина.
А потом вдруг мир перевернулся в один день. Перестал отвечать телефон. В огромной квартире ни оказалось, ни одной живой души, ни его самого, ни его животных. Только старая машина сиротливо ютилась на стоянке под домом. Полиция никого разыскать не смогла. Такой человек не выезжал из страны, не вылетал из аэропорта, не выплывал морем, ни в каком месте не пересекал границу за последний год... Прошло какое-то время. Он не объявился живым и также не был найден мёртвым. Как корова языком слизала и человека и его кошек. Он всё приготовил заблаговременно. Разумом я понимаю, что, скорее всего, он построил один из тех мостов, о которых говорил и надеюсь, что цель его путешествия оправдала его ожидания. Но ведь он не может просто не вернуться! Он не может позволить себе уйти навсегда! Как бы ему здесь не было тяжело и плохо. Он же знает, что наш мир нуждается в нём. Мы все нуждаемся в нём. Нуждаются в нём те, кому он может помочь. Я нуждаюсь в нём. Он ведь не бросит нас, он вернётся когда-нибудь, правда?