Аннотация: "Это для вашего блага": как Запад снова и снова неверно считывает Россию. И ошибается исходя из своих нарративов.
"Это для вашего блага": как Запад снова и снова неверно считывает Россию
Тезис
Западная оптика много веков подряд строится на одном и том же предположении: "мы - норма, вы - отклонение; мы несём благо, вы сопротивляетесь себе во вред". Отсюда и второй ярлык: "с вашим образом жизни вы сумасшедшие". Но всякий раз, когда "благо" приходит извне, оказывается, что оно не ложится на нашу ткань - и попытка перепрошивки заканчивается конфликтом, откатами и ростом взаимной неприязни. Ошибка системная: нас меряют чужим лекалом.
Три закона западного заблуждения о России
1) Закон зеркала.
Чужую цивилизацию глядят через зеркало собственных институтов. Там, где у нас сплав центра и периферии, традиции и прагматизма, коллективной памяти и ситуативной модернизации, западный взгляд видит "архаику" и "автократию". Суждение готово заранее: если не похоже на нас - значит, неправильно.
2) Закон миссии.
Вместо партнёрства - "миссионерство": "принести свободу/рынок/просвещение". Добрые слова превращаются в политику переделки, а не в диалог. В реальности это означает: "станьте нами, и у вас будет хорошо".
3) Закон короткой линейки.
Сложные процессы меряют одной метрикой: рейтингом "свобод", "индексацией демократии", "процентом оправданий" и пр. Метрическая дисциплина удобна для отчёта; она плохо описывает живые, неоднородные системы.
Исторические "дежа-вю": когда "благо" не совпадало с жизнью
XVII-XVIII века.
"Ориентализованная" Русь объявлялась полу-Азией, которую надлежит "привести в цивилизацию". Там, где шёл наш жёсткий рывок к морям и промышленности, видели "варвара с топором". Итог: реформа по-нашему дала флот, города, заводы, а не "европейский клон". Запрос "станьте нами" - не выполним, когда у тебя иной старт и иные задачи.
1812 год.
Наполеон вёл захватнические войны, но формально яко бы вёз "новый порядок", институции кодекса и красивую картинку свободы - и врезался в пространство, климат и волю, в стратегию самоистощения и собирания сил. Набор "разумных" яко бы расчётов оказался неразумен в чужой среде. Думал . что его подержат забитые , яко бы крестьяне, а дворянство вообще на французком разговаривало и с Русским языком и речью у него у русского дворянства были большие проблемы.
XIX век - "цивилизаторские" проекты вокруг нас.
Где предлагали "правильную конституцию" и "правильного монарха", там натыкались на местные элиты, общинные практики, религиозную ткань. И снова: попытка одномоментного "улучшения" ломала хрупкое равновесие.
XX век.
От "освобождения от большевиков" путём вырезания населения, до позднейшей "перестройки под рынок" - идеи приходили в упаковке "универсальной модернизации". В 1990-е мы пробовали жить по чужому рецепту быстро и радикально - получили обвалы, криминальную приватизацию, демографический удар. Благие намерения? Возможно. Но несовпадение рецепта и организма - реальность.
XXI век.
Санкции, "педагогика стыда", экспорт политических практик через НКО и медиа - всё тот же сюжет. За десять лет стало очевидно: вместо "перепрошивки" мы разворачиваем импортозамещение, азиатские коридоры, собственные платформы. Снаружи это выглядит "упрямством". На деле - инстинктом выживания большой системы и сохранение Русского народа.
В итоге мне конечно, же здесь накидают говна на вентилятор. Но можно и так видеть историю маньяки и нехорошие люди то же подходят к ребенку с конфеткой и декларируют благие намерения.
Почему наш образ жизни снаружи кажется "сумасшествием"
1) Длинный горизонт.
Мы часто выбираем дальнюю выгоду ценой ближних потерь. Для культуры коротких циклов это иррационально. Для нас - привычная ставка: "выдержим - потом соберём".
2) Субъектность через боль.
Российская история - это многократный опыт "вставания" после падений. Он формирует устойчивость к шоку и нелюбовь к наставничеству. Когда тебе говорят "сделай, как мы", в памяти всплывают все вставания - своими руками.
3) Вертикаль и низовые практики одновременно.
У нас могут сосуществовать сильный центр и сильные локальные сцепки, "домашние конституции" - от двора до кооператива. Это не похоже на западный дизайн, потому и объявляется "хаосом".
4) Иное чувство справедливости.
Юридические процедуры важны, но у нас высоко морально-бытовое чувство правды - то, что на Западе легко списывают на "популизм". В конфликте холодной нормы и "тёплой правды" мы часто поддерживаем вторую - и это снаружи выглядит "эмоциональной политикой".
Почему "благо извне" не срабатывает
Неучёт стартовых условий. Нельзя перелить институты, как воду. Они растут из земли привычек, языка, религии, страха и надежды.
Политика унификации. Экспортная "свобода" превращается в жёсткий набор требований, где нет места локальной вариативности.
Стратегия наказания. Санкции, изоляция, "культура отмены" создают эффект осады. Осада обычно консолидирует осаждённых, а не делает их похожими на осаждающих.
Короткая память. Каждый новый виток начинается с фразы "ну это другое". На деле - тот же сценарий с новой обложкой.
Что вместо этого работает (и выгодно всем)
1) Договор равных интересов.
Не "воспитание", а сделки: энергообмен, технологии, логистика, космос, медицина. Там, где партнёрство, - меньше идеологического шума.
2) Признание различий.
"Сильные различия - это не дефект, а ресурс". Когда это произносится вслух, исчезает необходимость перевоспитывать.
3) Длинные кооперации.
Наука, климат, Арктика, ядерная безопасность - повестки, где всем нужна предсказуемость. Здесь идеология бессильна, работают профессиональные стандарты.
4) "Тихая интеграция" на уровне людей.
Студенты, инженеры, врачи, культурные индустрии. Там, где возникают сетевые связи снизу, политики вынуждены считаться с реальностью, а не с лозунгами.
Наш ответ на ярлык "сумасшедшие"
Мы - не зеркало Запада и не антизапад. Мы - собственная цивилизационная сборка: с долгим дыханием, с привычкой "держать удар", с тяжёлым багажом ошибок и побед. Снаружи это пристраивается под "иррациональность". Внутри это называется рациональностью другого типа: мы платим за суверенность сложной организацией, а не красивой диаграммой.
"Прийти и принести благо" - звучит благородно. Но благо - это не посылка, а выращенный сад. Его нельзя привезти грузовиком стандартов и инструкций. Его можно обменять на семена: технологии, идеи, практики - с допущением, что сад будет не таким, как ваш.
Итог
Запад ошибается не потому, что глуп, а потому, что слишком уверен в универсальности себя. Россия ошибается, когда пытается доказать обратное в чужих терминах. Выход простой и трудный: делать своё - длинно, спокойно, без просьб "признать нормальными". Тогда любой "благодетель" неизбежно перестанет видеть "сумасшествие" и начнёт учитывать интерес. А интерес - единственный устойчивый язык между разными мирами.