Гралева Алина : другие произведения.

Радужная сфера

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.00*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Странные сны временами посещают людей во время полета на курорт. Незнакомый мир, сменивший привычную реальность, не слишком приветлив и дружелюбен. Да и с драконом сражаться тоже не слишком-то хочется. А дружба, любовь, ненависть и предательство одинаковы везде и не зависят ни от наличия волшебства, ни от того, какие маски надели герои.

Алина Гралева.

Радужная Сфера.

Аннотация.

   Странные сны временами посещают людей во время полета на курорт. Незнакомый мир, сменивший привычную реальность, не слишком приветлив и дружелюбен. Да и с драконом сражаться тоже не слишком-то хочется. А дружба, любовь, ненависть и предательство одинаковы везде и не зависят ни от наличия волшебства, ни от того, какие маски надели герои.
  

Пролог

Душераздирающее зрелище! Вот как это называется...

С этой стороны ничуть не лучше!

А. Милн.

   Вот так, ногой, да еще пинком со всего маха, эту дверь не открывал еще никто. Старый слуга, почтительно ожидавший Преемника, едва успел отскочить в сторону, чудом избежав удара тяжелым дубовым полотном.
   Алекс ворвался в комнату, кипя от негодования. Кто бы мог подумать, что собственная семья так его подставит! Если бы он только мог предположить, чем ему грозит столь скоропостижный вызов домой...
   Обведя помещение яростным взглядом, выискивая на чем излить гнев, стремительно обернулся на звук шагов сзади.
  -- Предатель! - в руках материализовалась тяжелая бронзовая пепельница, просвистевшая над головой лучшего друга.
   Микаэль, не раздумывая ни секунды, ласточкой нырнул под монументальное сооружение, ошибочно принимаемое многими за стол. Упершись в мягкий пуфик для ног, понял, что пути к дальнейшему отступлению отрезаны, и заныл:
  -- Не убивай меня злобный молодец, я тебе еще пригожусь.
   Хриплое рычание, вырвавшееся в ответ, мало напоминало членораздельный ответ. Но ничего тяжелого также не полетело, хотя, возможно, этому помешал стол, сыгравший роль баррикады
  -- Я неделю без сна и отдыха ношусь по провинции, улаживая бесконечные свары наших подданных с ордами переселенцев, надеющихся на явление нового бога. Затем провожу трое суток в седле, не понимая, какая беда могла потребовать моего присутствия столь срочно. А когда приезжаю, человек, которого я считал лучшим другом, стоит, посвистывая в сторонке, когда меня ведут на заклание! Ты что не мог хотя бы предупредить о милой затее моей семьи? - Алекс с размаху бросился в кресло, жалобно заскрипевшее от такого издевательства.
  -- Не мог, - высунув голову из-под стола и убедившись, что гроза миновала, Микаэль стал выбираться наружу. - Не мог, - повторил он, заметив, как яростно покосился друг в его сторону.
   Не в силах сдерживать раздражение, Алекс сдернул с головы тонкий обруч, украшенный огромным черным камнем. По всем законам природы, абсолютно гладкая поверхность должна была сверкать в радостном свете, словно в насмешку струящемся в окно. Но, нет. Камень жил по своим собственным законам. Его многочисленные грани причудливо разделяли осколки мрака, соединяющиеся в самый неимоверный артефакт этого мира.
   Покрутив в руках бесценный талисман, Алекс с маху швырнул его в стену. Словно растревоженная струна, жалобно застонал на одной протяжной ноте серебряный обод венца. Камень глубоко ушел в деревянную обшивку, будто был простым наконечником копья. Слуга вздрогнул всем телом - только безумец мог поступить подобным образом. Первый порыв броситься на спасение реликвии разбился о тяжелый взгляд молодого Преемника. Он будто сковал ноги и заставил отняться язык.
  -- Вон, отсюда, - гортанный рык кинул в пот, но внезапно дал свободу оцепеневшему телу.
   Не дожидаясь повторного приказа, лорд бросился за дверь. Но лишь оказавшись в коридоре, позволил себе вздох облегчения.
  -- Круто, ты с ним, - неожиданно беззаботно произнес Микаэль, умащиваясь на краешке стола. Он не стал уточнять, имел ли ввиду фамильную драгоценность или старого слугу, хотя, возможно, и то и другое разом.
   Неожиданно успокоившись, Алекс подошел к стене, в которой торчало бесценное украшение. Извлечь камень из стены удалось удивительно легко - тот словно выпрыгнул в протянутую руку. Проведя пальцами по глубокой вмятине, молодой человек задумчиво хмыкнул: на гладкой деревянной облицовке рядом с новоявленным углублением имелась глубокая трещина многолетней давности.
  -- Объясни мне, недалекому, - он вернулся в кресло и уставился на друга внимательным взглядом, - что произошло в мое отсутствие? Я допускаю, что отец сошел с ума. Но, остальные? Я - Преемник! Да такого и в кошмарном сне не привидится! А как же Лайрон? Он первенец и законный наследник! Дорн, наконец! Или вместе с темным ветром перемен столицу накрыло повальное безумие? Судя по твоей ухмылке, эпидемия коснулась исключительно моих родственников.
  -- Не беспокойся, решение было абсолютно обдуманным, и твои родные в полном здравии. Пифия проснулась - вот и все, что случилось в твое отсутствие.
  -- И по какому поводу потревожили покой столь глубокоуважаемой особы? - несмотря на видимое спокойствие молодого колдуна, каждое его слово так и сочилось ядом.
  -- В том-то и дело, что никто. Она сама явилась на королевский совет, прервав обсуждение текущих дел. И пока высшие лорды разевали рты, не зная, как реагировать на вторжение, она начала вещать.
  -- Какие же ужасы потребовалось исторгнуть вечно юной деве, чтобы совет единодушно принял столь странное решение? - Попытка выглядеть равнодушным на сей раз не удалась. Говорят, последний раз Пифия проснулась самостоятельно, когда мир стоял на краю.
  -- Это тайна для всех, кто не входит в совет, а я, к счастью, не обременен этой обузой.
  -- Не говори, что совсем ничего не знаешь, - Алекс устремил на друга внимательный взгляд.
  -- Только туманные слухи, - Микаэль поерзал, удобнее умащиваясь на твердой столешнице. - Близится "То Самое Время". А во времена перемен, как ты понимаешь, требуются новые правители.
  -- Но ты так и не ответил - причем здесь я? Мои братья...
  -- Твои братья женаты, - спокойно объяснил Микаэль.
  -- С каких пор это стало препятствием?
  -- Пифия сказала, что преемник должен быть свободен от брачных уз. Только в таком случае есть шанс удержать равновесие. Ты - единственный в семье, кто до сих пор не обзавелся женой. При таких условиях ты должен быть счастлив, что на тебя не напялили сразу корону. К тому же...
  -- Что еще? - Несвойственная приятелю нерешительность наводила на мысли, что он выдал еще не все новости. И то, что он знает, ему очень не нравится.
  -- Как ты предполагаешь, кто именно на этот раз сделает попытку стать хозяином Ледяных Чертогов?
  -- Сумасшедших всегда хватало с избытком, - Алекс досадливо передернул плечами.
  -- Да, но у кого есть реальный шанс осуществить задуманное? Вижу, ты понял мой намек. А у тебя, как говорят, был роман с этой леди.
  -- Роман? - Алекс возмущенно подхватился, но тут же снова упал в кресло. - Не было никакого романа. Отец сам отправил меня на один из бесчисленных балов, устраиваемых этой дамой, чтобы приглядеться к ней поближе. Проверить слухи, так сказать. Если бы не поручение, я держался бы от нее на расстоянии арбалетного выстрела. А в нашу последнюю встречу... - угол рта болезненно дернулся. - Не думаю, что она ее забудет. Она предложила мне безраздельную власть над Темной стороной, если я помогу осуществить ее планы.
  -- Представляю твою реакцию...
  -- Не думаю, что ты действительно можешь это представить... Я проклял ее всей своей мощью, поклявшись, что лучше лишусь силы и жизни, но не допущу, чтобы на смену кровожадному богу, не имеющего власти на наших землях, пришла эта... Пока я жив никто из живущих в этом мире не сможет овладеть силой Радужной Сферы.
  -- Пифия еще никогда не ошибалась.
  -- Значит, я должен навсегда положить конец всем попыткам безумцев обрести могущество...
  

Человек устроен так, что когда с ним случается

нечто необъяснимое, он кладет на это

необъяснимое со словами: "Ах, какое у меня пылкое воображение".

М. Фрай.

   Полосатый свитер тяжеловесного шмеля ярким пятном выделялся на сером бетоне. И как он не спарился в такой одежке по летнему времени? Мохнатик же, кажется, и сам удивлялся, как его занесло в столь негостеприимное место, как взлетная полоса аэродрома. В этом мы с ним были вполне солидарны - слишком уж неуместно выглядел здесь толстопузый одышливый толстяк, вырядившийся несмотря на жару в столь теплый наряд.
   Я стояла на летном поле, пышущем не хуже раскаленной духовки, в окружении еще трех с лишним десятков потных счастливчиков, отправляющихся отдыхать на юг. Как будто здесь всем нам тепла не хватает!
   Наверное, только в такой провинции, где мне посчастливилось родиться, к самолету, направляющемуся в почти родную Турцию, приходилось ножками топать до самого трапа. И все это затем, чтобы услышав за собой торжествующий хлопок двери паспортного контроля, вдыхать зловоние авиационного топлива. Видимо, считается, что только после этого мы сможем сполна оценить прелести заграничного курорта.
   Похоже, насекомое, за которым я все это время пристально наблюдала, было со мной совершенно солидарно. Недоуменно поводя выпученными глазками, шмель с настойчивостью, достойной лучшего применения, полз по раскаленной бетонной плите. Наверное, искал, что же могло привлечь меня в место, где не выживают даже сорняки.
   Точно такой же растерянный взгляд я видела в собственном зеркале в течении последнего года. Выпускной класс, как и зима, подкрался незаметно. А вместе с ним - тестирование, еще совсем недавно казавшееся чем-то далеким и почти таким же невозможным, как библейский Апокалипсис.
   Кажется, все уже читано и не раз, но убедить меня, что я действительно знаю хоть что-то из многотонных запасов книжных премудростей, не смог никто из многочисленной очереди доброжелателей и утешителей. От солидной стопки учебников, кажется только увеличивающейся день ото дня, я отрывалась лишь для того, чтобы с головой нырнуть в Интернет в поисках новых сведений по интересующему предмету. Даты, имена и длинный список фактов и фактиков кружились в голове неудержимой каруселью, заставляя безудержно паниковать. Из всего многообразия окружающей действительности для меня существовали лишь вопросы, набатом стучавшие в висках. Пытаясь усыпить мою бдительность слишком простыми заданиями, злокозненные тесты только и ждали, когда я расслаблюсь, чтобы завалить. Но я настороже...
   Так и не поняв, где был подвох, я выходила из аудитории и брела домой - начинать все заново. Еще несколько напряженных недель ожидания результатов. Подготовка к выпускному. Шумный вечер, когда даже впервые официально легализированный алкоголь не может снять накопившегося нервного напряжения. Слезы расставания с учителями и большинством одноклассников. Собеседование в университете и... когда два дня назад я, наконец, нашла свое имя в списках поступивших, вдруг с растерянностью поняла, что не знаю, чем себя занять. Что делать с внезапно свалившейся на меня свободой я до и сих пор решительно не знала. Впрочем, время придумать еще будет, ибо мне предстоит целая неделя отдыха - именно так родители решили поздравить меня с успешным поступлением в университет. Море, солнце и никаких учебников и конспектов... хотя, я почти уверена, что столбики цифр и страницы, исписанные собственным корявым почерком, еще долго будут являться мне в ночных кошмарах.
   Пожалуй, сейчас я впервые за это время вновь обрела способность замечать прекрасный мир вокруг. Суетливые люди, увлеченно озабоченные ожиданием посадки, скользили равнодушным взглядом и по лицам будущих спутников, и по одинокому насекомому. По их внешности трудно даже предположить, что все они направляются на отдых - столь напряженная деловая сосредоточенность сквозила в каждом их взгляде и движении. Любопытно, изменятся ли их лица на пляже. Возможно столь же важно и озабоченно они будут загорать и купаться, ежеминутно хватаясь за мобильный и тяготясь отсутствием компьютера в песке.
   Выслушав мои мысленные жалобы, шмель важно качнул головой и приготовился взлетать. Прозрачные радуги крыльев взблеснули ослепительным сиянием. Как это нежное великолепие в состоянии поднять столь грузную тушку, было для меня вечной неразрешимой загадкой. Если всерьез верить в законы аэродинамики, летать это насекомое ну никак не может. Но ломать голову над вопросом, оставшимся тайной даже для физиков, не было никакого желания - пусть это будет тем самым чудом, смутные мечты о котором робко стучат во сны. Польщенный моим вниманием, шмель задумчиво пошевелил усиками и, словно подтверждая версию о волшебстве и натужно гудя, поднялся в воздух, будто рисуясь - глянь, какой красавец! Никто не спорит. И впрямь хорош! На мгновение меня коснулся запутавшийся в шубке шмеля густой аромат летнего луга и растаял вслед за хозяином, с неожиданной легкостью взмывшим над глянцевым боком самолета.
   Я же снова обратила свое внимание на трап. Вовремя, кстати: стоявший передо мной мужчина, весьма смахивающий на борца сумо, наклонившись и потеснив стюардесс, протолкнулся в салон, и я получила возможность нырнуть вслед за ним. Впервые мне предстояло лететь самостоятельно и сердце замирало в тревожном предчувствии чего-то необыкновенного. А уж месту у иллюминатора я обрадовалась и вовсе с детским восторгом.
   Полюбовавшись на пантомиму стюардесс и представив, как будет выглядеть салон самолета с люками, закупоренными пассажирами в оранжевых спасательных жилетах, я откинулась в кресле, приготовившись к полету. Самолет покатился по взлетной полосе, с неторопливо-уверенной ленцой добираясь до места старта, и я устремила взгляд за стекло. Несколько секунд тряски и тошнотворной заложенности в ушах - и мы уже в бескрайнем воздушном океане. Как всегда пассажиры встретили этот знаменательный факт бурными аплодисментами. Похоже, им так понравились пережитые ощущения, что они требуют повторить их на "бис". Зачем, спрашивается, садиться в самолет, если факт успешного взлета и посадки воспринимаешь как неожиданный успех поп-певца, рискнувшего спеть вживую? Или же в людях, оказавшихся в воздухе, просыпаются древние шаманы, хлопками задабривающих духов Воздушного флота? Но не думаю, что хотя бы кто-то признается, даже если спросить напрямую.
   Самолет бесшумным скальпелем прорезал молочное марево. Нередко оно сгущалось, превращаясь в сметану, и лишь временами голубые потеки ясного неба разбавляли ее густоту. Не верилось, что это безобразие с земли выглядит так величественно и даже завораживающе. Легкие пушистые облака, ежеминутно меняющие свой облик и превращающиеся в могучих драконов или легкомысленных бабочек, изнутри навевали лишь тоску. Вздохнув, я отвела взгляд. Стюардессы, скрипя тележками, начали приготовления к традиционной кормежке, призванной не столько утолить голод пассажиров, как скоротать монотонное время полета. Знакомые пластиковые коробочки плюхнулись на откидной столик, и я имела счастье услышать жадное чавканье моего соседа отнюдь не улучшающее аппетит. Поболтав ложечкой и убедившись, что синтетические сливки равномерно распределились по всей поверхности стаканчика, я отхлебнула горячую жидкость, имитирующую кофе. Впереди предстояло еще несколько часов бездумного рассматривания пейзажей за бортом, разбавляемых храпом тех счастливчиков кому хроническое недосыпание или изрядная порция спиртного позволяют чувствовать себя в самолете так же уютно, как в собственной постели.
   Я снова уткнула нос в стекло и несколько раз быстро сморгнула. Ой. Кажется, суррогатный напиток не пошел мне на пользу. А ведь говорила мне мама: не пей всякую гадость. Чем конкретно это может грозить, она оставляла на усмотрение моему злокозненному воображению, способному нарисовать картинки гораздо ужаснее того, что понапридумывали составители медицинских справочников.
   Прямо в салоне, проникая через стенки самолета, как сквозь нечто несущественное, появились сияющие желтоватым свечением нити, толщиной примерно с мой мизинец. И они целеустремленно двигались ко мне. Вжавшись в спинку сиденья и судорожно вцепившись в подлокотники, я покосилась на соседа, надеясь по его реакции понять, видит ли он то же, что и я. Пожилой мужчина с выпирающим пивным брюшком и блестящей лысиной, стыдливо замаскированной прядью темных волос, спокойно спал, по-младенчески приоткрыв рот. Судя по запаху, перед засыпанием он принял ударную дозу народного средства от страха, и, даже если бы и бодрствовал, на его мнение по поводу тревожащих меня видений я могла бы положиться в последнюю очередь.
   Между тем, нити медленно, но очень уверенно приближались. Попытка избавиться от назойливой галлюцинации, крепко зажмурив глаза, провалилась мгновенно - я видела их сквозь сомкнутые веки так же отчетливо. Попытка отогнать гнусные видения щипками также не имела успеха. Лучи, видимо, не подозревавшие о том, что после этой манипуляции я просто обязана проснуться, продолжали свои поползновения. Я снова старательно зажмурилась и попыталась думать о чем-то хорошем. Какие именно мысли должны помогать в подобной ситуации за неимением опыта я не знала, и потому я зацепилась за первое, что пришло в голову. А пришли в нее отчего-то овечки - те самые, что должны прыгать через заборчик, дабы дать добрым людям возможность отогнать бессонницу. Мои животинки оказались на удивление ленивыми. Они меланхолично жевали траву, не обращая ровно никакого внимания на мои потуги заставить их пошевелиться. В конце концов, одна все же прервала монотонную трапезу, весьма красноречивым жестом покрутив передним копытом у виска. Затем это наглое создание с издевательской невинностью хлопнуло ресницами и продолжило жевать. Приятного аппетита, чтоб им всем! Вот только на галлюцинацию это впечатления не произвело... Хотя, подозреваю, что она даже не знали о наличии такого сумбура в моей голове - иначе посовестилась бы, поняв, что место уже занято.
   Между тем, лучи медленно, но очень уверенно приближались. Еще секунда, и все двенадцать нитей, которые я пересчитала по старой детской привычке, сплелись вокруг меня в плотный кокон. В голове зашумело, почудилось, будто я отрываюсь от кресла, и пальцы невольно вцепились в подлокотники. Глаза заволокло сияющим туманом, вызывающим дурноту, а сердце, пропустив удар, теперь билось где-то в районе горла, видимо, пытаясь вырваться наружу.
   Наверняка, мои спутники расценят мое состояние как банальный приступ паники. Они, конечно, вызовут стюардессу, та снабдит меня гигиеническим пакетом, но я же после всего этого со стыда помру! Нет, уж! Попытаюсь справиться самостоятельно, тем более что более существенного, чем бумажный мешочек я вряд ли что получу. Не раскрывая глаз, я попыталась сделать глубокий вдох, как рекомендует литература. Как ни странно, но это помогло. Глубокий вдох, медленный выдох. Сердце перестало изображать взбесившуюся канарейку, рвущуюся на волю, и тихонько вернулось на законное место, головокружение прекратилось, и я решилась потихоньку приоткрыть глаза.
   Лучше бы я этого не делала! Несмотря на улучшившееся самочувствие, то, что я увидела перед собой, говорило лишь об одном: боязнь высоты, которую я так опрометчиво обвинила в своих странных видениях, вовсе не причем. Странно, вроде шизофреников среди родственников не было. Или сказалось частое попадание баскетбольного мячика по голове на уроках физкультуры? Ну, что тут поделать - ловить его, как все приличные люди, у меня никогда не получалось... Представляю, как расстроятся родители. Хотя, обидно в какой-то мере, ей богу! Если уж начались настолько масштабные галлюцинации - могло бы привидеться что-то приличное.
   Из привычной для меня реальности осталось только авиационное кресло, в которое я вцепилась побелевшими пальцами. Остальное же, если брать во внимание количество проглоченных фантастических книг и голливудских фильмов, показалось мне довольно убогим.
   Огромное сумрачное помещение, скорее всего пещера, в центре которой я оказалась, а вокруг - темные фигуры, вид которых не внушал ни особого доверия, ни желания познакомиться поближе. Хотя бы потому, что именно от них ко мне тянулись те же сияющие нити, с которых и начались мои милые видения. Странные мне сны снятся, однако... Если других идей нету, буду считать это сон - и мне приятнее, и им... наверно. Не сказать, чтобы это было самое увлекательное сновидение в моей жизни, но все же и не кошмар. В общем, сон так сон. А там все возможно.
   Темные фигуры зашевелились, протягивая ко мне руки и декламируя в один голос незнакомые слова, звучащие с монотонностью заученного стиха. Я с искренним любопытством прислушалась, но разобрать так ничего и не смогла - хотя скорее, удивительным было бы обратное. Страха по этому поводу я не испытывала, восторга, впрочем, тоже. Зато нитям, соединяющим меня с чтецами, произнесенное явно понравилось. Они укрепились, стали толще и засияли совершенно нестерпимым для глаз ярким светом. Сейчас они напоминали огромных пиявок, присосавшихся ко мне. Было в этом что-то угрожающее и неприятное. "Пиявки" пульсировали, будто пили мою кровь. Чувство невероятной брезгливости вывело меня из того состояния оцепенения, в котором я до сих пор пребывала. Нервно передернув плечами в бесполезной попытке стряхнуть прилипшую мерзость, я схватила рукой ближайшую нить. На ощупь она оказалась удивительно теплой и приятной, что, впрочем, не изменило моего желания избавиться от докучной прилипалы.
   Попытка оторвать от себя "пиявку" вызвало ощутимую, почти физическую боль, будто я собственными руками попыталась вырвать собственное сердце, неаккуратно прихватив при этом расположенную по соседству душу. По лбу потекли струйки пота, собираясь залить глаза. Но руки были заняты, а отпускать нити, чтобы промокнуть противную влагу, почему-то не хотелось. Попробую по-другому. Не могу оторвать от себя, буду отрывать от чтецов. Собрав все нити в один "канат", я взялась за него двумя руками, и, чувствуя себя бурлаком с известной картины, что было мочи, потянула на себя. Громкий возглас ужаса сменил незнакомую речь, но откровенный страх таинственных фигур, сопровождающий мои действия, меня только вдохновил. Нити поддались на удивление легко. Все тело наполнилось теплыми, пьянящими искрами, которые, упорядочиваясь, занимали свое место. А еще через долю мгновения мои руки сжимали пустоту. Существа же, спрятанные под черной одеждой, начали рассыпаться черным песком. А люди ли это вообще были-то? Через минуту кроме меня в пещере не осталось никого живого, но ее интерьер теперь разнообразился двенадцатью черными "надгробными" холмиками пепла.
   Вроде бы никто меня здесь больше не удерживает, так может - домой? Я крепко зажмурилась, с внутренним содроганием ожидая всего комплекса "приятных" ощущений, сопровождавших мое перемещение сюда. Ничего. Может, теперь когда типы в темных балахонах рассыпались песком, все это уже и не обязательно? Приоткрыв глаза, я с огорчением убедилась, что обстановка не изменилась - я все еще торчала посредине пещеры. Попробую еще раз. Сомкнув веки плотнее, я вцепилась в ручки кресла и даже потеребила их для верности. Не сработало.
   Все еще не решаясь покинуть сиденье, вместе с которым попала в это странное место, поджав под себя ноги, я обхватила колени руками и пригорюнилась. А вот интересно - какой в Турции сумасшедший дом? Тоже традиционный "желтый домик" или что-то более экзотичное? Хотелось бы верить в последнее - если уж угораздит попасть в подобное заведение, хочется чего-то оригинального... хотя, сравнивать-то мне будет не с чем. Да и, может, я уже там и есть и просто мирно брежу. Ой, а как же я с врачами объясняться буду? Я ведь турецкого не знаю... или сумасшествию никакие языковые барьеры не страшны? Или там, как во всех местных гостиницах, тоже свободно изъясняются на моем родном языке?
   Ну, раз уж я не могу отсюда выбраться, неплохо бы осмотреть декорации, на фоне которых проистекает мой тихий бред. Пока, для верности, не покидая насиженного места.
   Пещера, в которой я оказалась, была декорирована в лучших традициях рассказов о жилищах скаредных клептоманов-драконов, своими загребущими когтистыми лапами тянущих все, что плохо лежит.
   Возвышающаяся у стены гора золота, отчего-то навевала воспоминания о помойке после Нового Года. Большие и маленькие побрякушки сползали с верхушки драгоценной горы, беспорядочными холмиками растекаясь по всему полу. Ну и бардак здесь развели! Я укоризненно глянула в сторону черных холмиков - занялись бы делом, вместо того чтобы обижать бедных девушек, возможно, не закончили бы столь печально. Кроме золота, со своего места я могла рассмотреть лишь огромное темное зеркало, обрамленное странными фигурами, рассмотреть которые отсюда не было никакой возможности.
   Помедлив еще несколько минут, я, наконец, решилась покинуть кресло, единственно соединяющее меня с реальностью. Было ощущение, что оно исчезнет, как только я перестану вжиматься в его надежную поверхность. Я осторожно сползла с уютного сиденья, успешно стараясь не наступить на возникший прямо под ногами черный камень - мало ли какие ловушки натыкало здесь мое взбесившееся воображение. С опаской обернувшись, я убедилась что кресло, ставшее почти родным, пропадать никуда не собиралось, возвышаясь памятником покинувшему меня здравому смыслу. Вздохнув, я потопталась на месте и на всякий случай довольно больно себя ущипнула. Увы, обстановка меняться не спешила.
   Словно в песке по щиколотку увязая в золоте на каждом шагу, я бездумно брела по пещере, пытаясь настроиться на оптимистический лад. Усилием воли отбросив мысли о дурдоме, попыталась обдумать более приятные варианты.
   Возможно, я все-таки сплю. Переутомилась, вот и снится слишком красочная чепуха. А сон, как известно, рано или поздно закончится сам, если это, конечно, не кома. Теоретически, этот вариант был предпочтительнее дома скорби, да и нравился мне гораздо больше.
   Возможно, я умудрилась попасть в параллельный мир. Конечно, это невероятно, но как человек, излюбленным жанром которого всегда было фэнтези, я не могла не "опознать" ситуацию, описанную уже уймой всевозможных авторов. Но я не хочу в фэнтезийную бегалку! Мне и так неплохо живется...
   Если придерживаться сюжета, ставшего едва ли не каноническим, мне в ближайшем времени предстоит обзавестись парой друзей-соратников, почти разумным конем, предпочтительно черной масти, и со всей этой честной компанией идти спасать мир или как минимум громить местного злодея, что, вообще-то, слишком несерьезно. Почему друзей пара, а не один или десяток? Ну, дело, наверное, не только в том, что бог и главный редактор, любит троицу (хотя для многих этот самый редактор существо не менее мифологическое, пусть даже его истинное имя можно прочитать на титульном листе любой книги), но с одним соратником могут возникнуть очевидные проблемы в самом начале повествования. Если герои разнополые - сюжет преждевременно скатится к выяснению личных отношений. Если же однополые - при современной распущенности читатель будет все время подозревать, что отношения таки есть, но автор что-то недоговаривает. Когда же единомышленников слишком много, есть шанс запутаться в именах и характерах, да и не у всякого автора хватит терпения выписывать такое количество ситуаций, чтобы задействовать всю эту толпу. Так что большинству из них приходится удовлетворяться ролью в массовке, а многие из героев считают это унизительным и начинают пробиваться на главную роль, внося разброд и сумятицу в сюжет. В общем, троица - это самое то. Третий исполняет роль и строгой дуэньи, предотвращая любовные романы, и шута, разряжающего обстановку. Хотя, за лошадку рыжей масти, похожую на красавицу, благосклонно подставляющую мне спину для прогулок в моем реальном мире, я без промедления отдала бы весь золотой запас пещеры. Половину, поправила я себя мысленно. Отсюда еще выбираться придется, так что хоть немного золота да пригодиться, хотя бы на прокорм той же лошади. Ах, да! Еще мне надо будет обзавестись железной оглоблей типа "меч" и размахивать ею, устрашая врагов, для пущего эффекта встряхивая рыжими кудрями. Стоп! Какими кудрями? Признаюсь честно, последний пункт меня напугал больше всего. Против меньших братьев, друзей и холодного оружия я почти не возражала...хотя драться с кем бы то ни было не испытывала никакого желания. Но вот волосы... между прочим, покраска влияет на них отнюдь не самым благотворным образом! Господи, ну что за ерундистика в голову лезет? Даже если мне действительно изменили масть в соответствии с канонами жанра, сомневаюсь, что использовалась для этого обычная краска! Все равно не желаю менять свою черную гриву на легкомысленные рыжие кудряшки!
   Зеркало мгновенно стала первоочередной целью. Я уже не замечала золота, в котором увязали ноги. Мне необходимо увидеть собственное отражение. Срочно. Когда до объекта моего вожделения оставалось пара шагов, я невольно затормозила. И что, спрашивается я буду делать, если худшие опасения оправдаются? Устрою бурную истерику? Глупо. Рядом ни одной живой души - никто не оценит и не бросится утешать. Стоически сглатывать слезы, кусая губы тоже слишком по театральному. Да и жалко мне свои губы. Ладно, чего уж там. Увижу отражение, и тогда уже буду решать предаваться панике немедленно или подождать благодарного зрителя. Может, еще все обойдется...
   Последние сантиметры, отделяющие меня от зеркала, я преодолела почему-то на цыпочках и о-очень медленно. Только бы не оказалось, что я превратилась в рыжеволосую зеленоглазую ведьму с паршивым характером! То есть, характер-то в худшую сторону уже не изменится... но с родной привычной внешностью расставаться не хочется. Когда цель была рядом, я зажмурилась и после секундного промедления мужественно распахнула глаза, глянув на свое отражение. Фух! Волосы не осветлились. Глаза, нос - все родное.
   Удостоверившись, что с моей единственной и неповторимой внешностью ничего непоправимого не произошло, я, наконец, соизволила обратить более пристальное внимание на окружающую обстановку.
   Фигуры, обрамляющие зеркало, до этой минуты скрывались во мраке. И то, что раньше казалось причудливой игрой теней в отблесках золота, оказалось двумя искусно сделанными барельефами. Крылатый лев, весьма напоминающий сфинкса, и яростный дракон мирно соседствовали на ровной поверхности полированного гранита. Они выглядели такими живыми, что я нисколько не удивилась бы, оживи они под моим взглядом. Но, чуда не произошло. Постояв перед барельефами и убедившись в их равнодушном безмолвии, я двинулась дальше.
   Собственно говоря, смотреть особо и не на что. Огромная пещера когда-то была чьей-то сокровищницей. Зеркало, возле которого я находилась, располагалась ближе к выходу, если таковым считать отверстие в стене, через которое проникал рассеянный свет. Остальные стены теряются где-то во мраке и хаотическом нагромождении драгметалла. Вру - не совсем хаотичном. Напротив кресла, на котором я сюда прибыла, была относительно расчищенная площадка, ограниченная двенадцатью кучками черного песка. Освободить ее от золота, видимо было невозможно, но его разровняли и даже слегка утрамбовали. Наверное, здесь проводили какой-то ритуал. Любопытно, а при чем же здесь я? Мысль о том, что все происходящее затевалось лишь ради меня, я отбросила как заведомо абсурдную. Комплексами я не страдаю, но и считать себя центром вселенной еще не научилась. В самой середине площадки что-то белело. Наверняка очередное украшение, но явно не из золота. Любопытство, конечно не порок...
   Чем ближе я подходила к предмету, привлекшему мое внимание, тем больше понимала, что не зря столь сильно уменьшилось поголовье кошек. Когда до цели оставалось совсем немного, нога зацепилась за какую-то золотую побрякушку, и я весьма не эстетично полетела вниз, рискуя чересчур близко познакомить нос с объектом своего пристального внимания. В безуспешной попытке остановить падение, я проехались ладонями по драгоценному ковру, разбрасывая брызги золотых монет. Ой! Больно же - словно по гальке проехалась. Пальцы судорожно сжались вокруг той самой штуковины, к которой я так стремилась. Ну что, дорогуша, довольна? Рука намертво вцепилась в череп. Явно человеческий. Он был так похож на учебное пособие в кабинете биологии, что не вызывал никаких отрицательных эмоций.
   Присев на корточки, я несколько минут рассматривала его сверху, после чего взяла в руку, взвешивая на ладони и сверля задумчивым взглядом. Через мгновение я поняла, что до боли напоминает эта сцена, и, усмехнувшись, вслух глубокомысленно заявила:
  -- Бедный Йорик...
   "Йорик" предпочел промолчать, хотя я не удивилась бы даже в том случае, если бы череп вдруг решил вступить в высокоинтеллектуальную дискуссию на тему классической литературы, или просто заявил, что никакой он ни Йорик.
   Всегда замечала, что высокопарные речи никогда до добра не доводят. Вот и сейчас - не удержав равновесия, я плюхнулась на пятую точку и тут же почувствовала, что сижу на чем-то круглом. Еще один череп? Я отползла в сторону и, не удержавшись, стала разгребать золото. В тусклом освещении что-то засверкало. Фух! Это точно не череп. А что тогда?
   Сияющий шар, оказавшийся в моей руке, более всего напоминал огромный мыльный пузырь, переливающийся всеми цветами радуги. Из чего сделана эта штуковина, я не могла даже предположить. Теплая на ощупь, она была настолько легкой, что хотелось придержать ее - еще взлетит ненароком. А выпускать ее мне очень не хотелось: разноцветье переливающегося великолепия притягивало взгляд больше россыпи самоцветов под ногами. Кажется, все краски мира сконцентрировались в этой сфере. Все, решено! Эту штуковину я захвачу с собой. Казалось, шарик только и ждал, когда я приму такое решение. Стенки стали истончаться, как у обычного мыльного пузыря, но вместо того, чтобы лопнуть, разлетевшись фонтаном брызг, он растекся по моей ладони радужной перчаткой и впитался в кожу, одарив напоследок ощущением нежного прикосновения.
   Ну, хватит с меня расследований! Находить остальные кости, обычно прилагающиеся к черепу, никакого желания не возникало. Смотреть больше не на что, значит, пора выбираться наружу.
   Воображение живенько нарисовало нетерпеливо переминающихся в ожидании меня спутников и наглого черного жеребца, с ехидным выражением морды украшающего милую полянку у входа "конскими яблоками". Вот будет облом, если я первым делом вляпаюсь в такую "мину". Картинка была настолько устрашающе-реальной, что, пожалуй, впервые в жизни я внимательно смотрела под ноги. Золото наконец-то закончилось и голубовато-серый гранит со сверкающим инеем слюды под моими ногами выглядел более привлекательным, чем аляповатое разноцветье самоцветов. Осторожно подойдя к выходу, я выглянула наружу и тут же с громким воплем отпрянула назад. Отверстие пещеры, в которой я находилась, открывалось над пропастью. Высота, на которой я сейчас была, не предполагала возможности спуститься отсюда без помощи парашюта. Вцепившись в каменную стену, я решилась еще раз выглянуть. К сожалению, ничего не изменилось. Прямо подо мною неторопливо проплывали белые кучерявые облака, где-то совсем далеко темная масса зелени позволяла предположить наличие леса, а между ними, задевая крыльями верхушки облаков, парила огромная птица. Больше всего она походила на орла, но размеры ее навевали подозрения, что питается он динозаврами. Сомневаюсь, чтобы волшебники, на память о которых остались лишь живописные кучки, прилетели сюда на голубом вертолете. Орел, бороздивший небо неподалеку, вполне потянул бы на себе и с полсотни человек или пяток слонов средней упитанности, но чувство самосохранения громко протестовало против такого вида транспорта. Буду надеяться, что не столь экстравагантный выход найдется где-то в неисследованной мною глубине пещеры.
   С таким слегка натянутым оптимизмом я снова вернулась к осмотру. И вскоре мною было обнаружено то, что я благополучно пропустила в первый раз. За каменным выступом скрывался поворот, приведший меня в еще одно помещение. Как и пещера, оно носило явные следы человеческого вмешательства. Из стены бил родник, вода которого собиралась в большую каменную чашу с вырезанным на стенках орнаментом, а сбоку стоял небольшой шкаф, скрывающий содержимое плотно прикрытыми дверцами. Да, вряд ли его птичка принесла, и уж точно не она его сделала.
   Аккуратно приоткрыв дверцу, я заглянула внутрь. Надеюсь, меня не ждет "скелет в шкафу". Уж не знаю, что я предполагала там увидеть, но представшее передо мной зрелище кроме вздоха разочарования ничего не вызвало. Одинокий черный балахон, такой же, как на рассыпавшихся в песок фигурах, был единственным украшением раритетной мебели. Невольно дотронувшись до ткани, я с удивлением отметила, что она не только очень мягкая, но еще и теплая, будто одежда, которую только что сняли с тела. Отдернув руку, я поспешно захлопнула дверцы, отгородившись от странного одеяния. Во рту опять пересохло и я решилась на дегустацию воды из родника. Она была очень холодная, но удивительно вкусная и освежающая. И только сейчас, прихлебывая воду из "фонтана", я обратила внимание на еще одну емкость. Овальное углубление в полу размером с небольшую ванну было заполнено бурлящей водой, от поверхности которой явственно поднимался пар. Приготовившись мгновенно отдернуть руку, я прикоснулась к поверхности и затем с удовольствием опустила ладонь в озерцо. Приятное тепло ласкало пальцы, вызывая невольное желание немедленно окунуться в него целиком. А почему бы и нет! Может, из этого странного места выпускают лишь начисто отмывшихся путешественников между мирами?
   Вернувшись к шкафу, я бестрепетно взяла балахон, решив использовать его вместо полотенца. Скинув прямо на пол свою одежду, я погрузилась в "ванну", вернее, джакузи, так как теплая вода с пузырьками воздуха, поступающая снизу, весьма эффективно имитировала этот атрибут роскошной жизни.
   Теплая ласковая вода нежно расслабляла мышцы и убаюкивала сознание. Страхи казались такими глупыми и мелкими, а губы раздвигала такая естественная улыбка, что возвращалась уверенность в себе, и окружающее уже не казалось болезненным бредом. Что ж, по крайней мере, тоска по пятизвездочной гостинице на берегу теплого моря будет уже не столь сильна.
   Не знаю, сколько времени я провела в этом состоянии блаженной неги, но очнуться меня заставил банальный голод. Желудок громко и настойчиво заявил о своих потребностях недвусмысленным бурчанием, переходящим в рык запертого в клетке хищника. С сожалением покинув емкость с водой, я закуталась в невзрачное черное одеяние, нежно принявшее меня в свои теплые объятья.
   Бездумно наслаждаясь своим новым состоянием, я вернулась в большую пещеру, и только там я вспомнила, что произошло. Снова невесть почему перепрыгнув черный камень упорно попадающийся на моем пути, я рухнула в кресло и укоризненно уставилась на барельеф-дракона, будто пытаясь попенять ему на такое катастрофическое отсутствие сервиса. Увы, у изображенной рептилии совесть явно отсутствовала, а потому кормить меня никто не торопился.
   В голову полезли паникерские мысли: сколько времени я протяну без еды? Выйти из пещеры и поискать подножный корм, не было никакой возможности. Может, чтобы долго не мучаться, сразу прыгнуть вниз? Нет, меня это, конечно, должно волновать в последнюю очередь, но зрелище будет уж больно неэстетичное. Я представила большое кровавое пятно вперемешку с мелким крошевом костей и содрогнулась. Но кушать-то хочется! Что там мне должны были подать на обед? Перед глазами встала картинка из рекламного проспекта. Огромный стол, застеленный идеально белой скатертью, от края до края заставленный разнообразными блюдами, начиная от овощей и фруктов и заканчивая многочисленными видами разнообразно приготовленного мяса. Я так явственно это представила, что даже почувствовала ароматы еды, стимулировавшие мой желудок исторгнуть воистину зверский рык. Я грустно вздохнула и открыла глаза.
   Передо мной простиралось нетронутое великолепие того самого стола. Желудок согласно заурчал, а рот наполнился слюной предвкушения. Убеждать взбесившуюся пищеварительную систему в несъедобности галлюцинаций я не стала. И куда делись мои хорошие манеры? Накинувшись на еду, я вспомнила про ее разнообразие, лишь тогда, когда ополовинила ближайшее блюдо. Впрочем, желудок не выказывал пока особого протеста, и я могла с чистой совестью продолжать гастрономическую вакханалию. Я пошла вдоль стола, отщипывая по кусочку от наиболее аппетитных блюд, и, увлеченная поеданием всего, что попадалось, не сразу заметила, что край стола не упирается в стену, как положено всем нормальным предметам мебели, а будто размывается, растворяясь в какой-то другой реальности. Неужели моя фантазия действительно притащила сюда край того самого стола на курорте, и сейчас его конец мирно стоит где-то в гостиничном ресторане? Если так... может, удастся через стол попасть в нормальный мир? Недолго думая, я вскарабкалась на стол и поползла навстречу свободе. Надо признать, что передвигаться по столу, плотно заставленному посудой - занятие не из легких. Мыслями я была уже в гостиничном холле, потому такие мелочи, как переворачивающиеся тарелки и коленки, вымазанные липким соусом, игнорировались как совершенно незначительные детали. Притормозить меня заставили лишь сладкие блюда. Торты и пирожные на некоторое время стали непреодолимым препятствием. Шоколадный десерт не мог пострадать от моего варварского способа передвижения. Уж лучше он пропадет в моем желудке. Надкусив с десяток тортиков обнаруживших признаки шоколада, я поняла, что все осилить не смогу при всем желании и двинулась дальше. Наполненный желудок тянул вниз, но я упорно продолжала продвижение в надежде если не выбраться из этого фантастического изобилия, то хотя бы порастрясти изрядный излишек съеденного
   . Ползла я долго и усердно, но никаких особых изменений не видела - я подобралась вплотную к точке перехода, но дальше двинуться не могла. Оглянувшись назад, я лишь изумленно присвистнула - двигалась не я, а стол, причем выдвинулся он настолько, что уже и второй его конец исчезал в районе противоположной стены. Надо ли добавлять к тому же, что за мной тянулся след из разбросанной посуды, как после прогулки слона по известной лавке. Что ж... видимо, с идеей попасть в свой мир таким образом придется расстаться. Хотя, это было бы слишком просто - попирание всех законов жанра, как-никак...
   Я спрыгнула со стола, и тот тут же вернулся к своим изначальным размерам, будто втянувшись в другую реальность. Интересно, а как это все выглядит с той стороны? Объевшаяся, почти умиротворенная и готовая примириться с окружающей действительностью, я вальяжно развалилась в кресле, разглядывая эту самую действительность. Ее можно описать одним словом: скучно. Огромный стол с едой, которому я, несмотря на все старания, не нанесла существенного ущерба, загромождал большую часть пространства. Но стоило мне подумать, что в данный момент он здесь лишний, как снова воцарилась обстановка не слишком уютного минимализма с одиноким авиационным креслом как единственным представителем мебели. Не мог, что ли, неизвестный любитель злата хоть немного озаботиться обстановкой? Сомневаюсь, что спать на металле действительно столь уж удобно. Впрочем, на всякий случай я попробовала. Привычно перепрыгнув камень, я примостила свою пятую точку на золотую гору. Монеты протестующе зазвенели, порция их осыпалась, пребольно ударяя по плечам - вот он, золотой дождь! Частям же тела, непосредственно соприкасавшимся с драгметаллом, было весьма неудобно. По видимому, эта реальность хотя и фантастическая, но не коим образом не мультяшная. По крайней мере, купаться в золоте как это делал дядюшка Скрудж, у меня никак не получится. Поерзав еще немного, я окинула пещеру взглядом опытного дизайнера, которому предложили оформить новую квартиру, невзирая на затраты и вкусы клиентов. В мою голову вежливо постучалась поистине гениальная идея - если мне удалось создать стол с едой, почему бы не попробовать как-то оживить это местечко?
   В этот раз, мне даже не пришлось закрывать глаза - все преобразилось в одно мгновение. Неизменным осталось лишь кресло, остальное походило на картинку в журнале модных интерьеров. Вот только цвет... Голубое великолепие в обрамлении сверкающего металла - не совсем то, что я считаю идеалом. Сверкающее зеркало, теряющееся в высоте, отражало изменившуюся обстановку в стиле хай-тэк и мою фигуру в черном одеянии, выглядевшую удивительно нелепо в этом огромном, сверкающем зале. Решено, срочно меняю общий фон! Правда, для того, чтобы нежно-голубой сменился угольно-черным, пришлось изрядно напрячься, но дело того стоило. Такая обстановка меня устраивала. Уходящие в высоту потолки, теряющиеся во мраке, создавали впечатление бездонности. Да, мрачновато... Освещения явно не хватает. Этой мысли оказалось достаточно для того, чтобы по периметру вспыхнули шары, осветившие пещеру мягким желтоватым светом, сделавшим ее уютной, несмотря на аскетический минимализм (то бишь полное отсутствие мебели). Груды золота, повинуясь моему желанию, сдвинулись к стене, образуя внушительный завал. Но, мне это даже понравилось. Вот он, столь милый моему сердцу художественный беспорядок, которого так не хватало, чтобы почувствовать себя дома.
   Нерешительно подойдя к новому зеркалу, я еще раз осмотрела свое отражение, убедившись, что, кроме одежды, ничего действительно не изменилось. Впрочем, нет - изменилось мое внутреннее ощущение. Я чувствовала себя веселой и удивительно легкой, а потому не очень-то и удивилась, увидев, что мое отражение парит в нескольких сантиметрах над землей. Сейчас я ощущала себя Маргаритой, попробовавшей крем Азазелло. Только швабры не хватало. Но где-то в глубине души таилась уверенность, что при желании появится и она.
   Попытавшись пригладить вечно непослушную копну волос, я потыкала пальцем в живот своему изображению.
  -- Аля, дорогуша, ты уверена, что тебе это не чудится? - насмешливо поинтересовалась я вслух у самой себя. Отражение, подумав, вслед за мной помотало головой и легкомысленно улыбнулось.
  

Их знакомство произошло в один из

тех неудачных дней, когда быть Малышом

не доставляло никакой радости.

А. Линдгрен.

   Впрочем, почти тут же я поняла, что поводов для улыбок у меня не так уж и много. В общий интерьер снова вплелся неприятный, но уже успевший стать привычным элемент. Знакомые светящиеся нити проникли через вход преображенной пещеры и устремились ко мне. Бежать было некуда, и я не придумала ничего умнее, кроме как накинуть на голову огромный капюшон моей теперешней одежды, спрятав свое лицо. Но поиграть в прятки не удалось. Приблизившись ко мне, нити обвили меня плотным коконом, и я почувствовала, что куда-то перемещаюсь. Легкомысленная радость, будто вино, продолжала кружить мне голову, и, когда я очутилась на месте назначения, кроме детского любопытства не испытывала никаких эмоций. Зато их было явно в избытке у остальных присутствующих, коих было немало.
   В центре зала, в котором я оказалась, стоял беловолосый старик с длинной ухоженной бородой. Глубоко посаженные живые, черные глаза смотрели на меня с пристальностью рентгена. Рядом расположились человек двадцать более молодых мужчин, старательно копирующих взгляд своего предводителя. В их исполнении это выглядело столь напыщенно-нелепо, что развеселило меня еще сильнее. Правее от меня находилась столь же многочисленная группа женщин, явно возглавляемая немолодой темноволосой леди с разъяренным выражением лица учительницы математики, ученики которой регулярно не делают уроки. Одетые в одинаковые белые мантии, все они с явным трудом удерживали светящиеся нити, которые приволокли меня сюда. Мне они не доставляли никакого неудобства кроме легкого чувства брезгливости. Зависнув под потолком огромного светлого зала, богато украшенного золотой лепниной, я разглядывала лица столпившихся внизу людей. Если бы, собравшиеся на идеально чистой кухне, хозяйка и ее почетные гости в разгар веселья увидели здоровенную мышь с десантом тараканов на спине, думаю, реакция была бы именно такой. Взрывоопасный коктейль страха, ненависти и, как результат - ярко выраженная жажда немедленно уничтожить назойливую докуку - вот что читалось на лицах присутствующих.
   Я недоуменно покрутила головой в поисках объекта столь недружелюбного внимания. Но, кроме меня и огромного светильника, состоящего из множества мелких висюлек, за моей спиной, ничего и никого не было. Не думаю, что все они одновременно и единодушно прониклись антипатией к этой люстре, висящей здесь, судя по пыли, уже давно. А я, позвольте узнать, чем всем им так не угодила? Я, возможно, и не сногсшибательная красавица, но, вполне симпатичная девчонка со сносным характером и не привыкла вызывать у окружающих столь явные отрицательные эмоции. И вдруг я вспомнила! Позаимствованный в пещере черный балахон, капюшон которого до сих пор скрывает мое лицо, мог ввести этих милых людей в заблуждение. Они, видимо, приняли меня за одного из тех, с кем я мило пообщалась по прибытии сюда. Подняв руку, я прикоснулась к растрепавшимся волосам, с удивлением убедившись, что во время перемещения капюшон покинул свое место, и мое лицо ничто не скрывает. Столь незначительный жест вызвал у предводительницы женской группы настоящую истерику.
  -- Убейте ее! Чего вы медлите! - заорала она визгливым фальцетом, обращая свой пылкий призыв, по-видимому, ко всем собравшимся.
   К своему удивлению, я прекрасно поняла сказанное. И лишь потом до меня дошел его смысл. Убить меня? Да они в своем уме? Они собираются убить меня этим? Сначала мне стало смешно, но затем меня захлестнула обида.
   Старик с сомнением потеребил огромный белый камень, висящий на груди, но эта фанатично настроенная особа, по-видимому, уже приступила к делу. От нее к окружающим молодым женщинам, а затем мужчинам протянулись такие же нити, как и те, что соединяли меня с присутствующими. Попавшие в эту сеть на глазах бледнели, и вот одна из девушек без сил упала на пол.
   Мне эти манипуляции не принесли ни малейшего вреда, хотя нить явно стала тоще раз в пять. Со злобой дернув этот "канатик", я оторвала его от атакующей меня ведьмы. Последовавший результат я, пожалуй, могла бы предвидеть, учитывая предыдущий опыт. Несмотря на белые одежды, холмик песка, оставшийся от мегеры, был угольно-черным, как и прежние. Случившееся мгновенно остудило мою ярость - возможность уничтожить всех присутствующих совсем не радовала. То, что я уже сделала подобное сразу по прибытии, не вдохновляло на дальнейшие подвиги. Тогда я не понимала, что творю, да к тому же не видя лиц своих противников, даже не была уверена как в их реальности, так и человеческой природе. Ну, не любят они меня, возможно, даже ненавидят. Почему-то вспомнилась школьная подруга, с которой мы испытывали взаимную неприязнь в первый год знакомства. Отличная оказалась девчонка. А какая кошка между нами вначале пробежала, мы потом и вспомнить не могли... Не буду я уподобляться маньякам, стремящимся уничтожить всех, кто на них косо посмотрит.
   Но тогда встает другая проблема: как избавиться от нитей, не уничтожив тех, кто их удерживает. А ведь упорно продолжают удерживать, несмотря на трагический пример! Возможно, стоит с ними поговорить, чтобы они убрали игрушки, опасные для них самих? Ага. После того как я уничтожила одного из членов их клуба, доказать, что я теплая и пушистая будет достаточно проблематично. Вряд ли они поверят, даже если я скажу, что, мол, погорячилась, признаю свою ошибку и больше не буду. Ну а если честно, эта противная тетка мне с самого начала не понравилась. Обиженно перестав обращать внимание на фанатиков внизу, я сосредоточилась на изучении нитей. Ого! Да они сплошь заполнены светящимися искрами, которые в нерешительности замерли в миллиметре от моего тела. Все потуги магов приводили к тому, что их становилось все больше, но и только. Я вспомнила, как было приятно, когда они попали ко мне. Ну, что ж. Раз господа так настаивают...
   Соблюдая максимальную осторожность, я позволила небольшой части этих светящихся созданий проникнуть ко мне. Теплое чувство единения со всем миром охватило меня. Одновременно, будто губка воду, я впитывала знания и понимание этого мира. Искрами оказалась сила, которую маги используют, чтобы творить волшбу. Но, управляя, они боятся ее, как балаганный фокусник, легко жонглирующий факелами, ужасается лесного пожара. Мне же этот огонь не только не вредит, а придает и сил, и знаний.
   Чем больше искр попадало в меня, тем более вялыми и апатичными становились мои оппоненты. Самые сообразительные, видимо, догадались, в чем дело и самостоятельно убирали одну нить за другой. Дольше всех продержался старик-магистр и молодой темноволосый парень. Последний, несмотря на то, что был в числе тех, из которых погибшая ведьма вытягивала силы, все еще старательно поддерживал со мной магическую связь. Магистр же, к моей радости, не последовал жестокому примеру своей коллеги, и, не заимствуя чужой силы, вскоре убрал свою нить. Осталась одна. Тонкая, едва заметная, с редкими искрами, поблескивающими внутри, она не хотела исчезать. Забирать эти жалкие крохи, лишая безумца последних сил, очень не хотелось. Думаю, ему самому скоро наскучит. Окинув взглядом это странное поле боя, я убедилась, что противники хотя и не блещут энергией, но вполне живы, и пожала плечами. Надеюсь, в дальнейшем они избавятся от привычки нападать на миролюбивых скромных девушек. А мне уже пора возвращаться...
   Не успела я толком додумать, как оказалась перед зеркалом, возле которого меня настигли вездесущие нити. Так, на чем я остановилась...
   Но продолжить дизайнерское творчество прямо сейчас, мне было не суждено. Уловив краем глаза шевеление в углу, едва не исторгшее нервный вопль из моего горла, я резко развернулась и застыла. Пытаясь испепелить меня взглядом, на полу сидел тот самый "последний герой", единственный не оборвавший магическую нить.
   И что мне с ним делать? Видимо, самозваный гость также мучался подобным вопросом. Молчание затягивалось, предоставляя возможность рассмотреть его поподробнее. Симпатичный русоволосый парень, с волевым подбородком и решительным взглядом, он мог бы мне понравиться, повстречайся мы в другой ситуации.
  -- И как ты сюда попал? - не пытаясь скрывать раздражение, я сверлила незнакомца взглядом.
  -- Ты сама притащила меня за собой.
   Ой, ой, ой! Как грозно мы умеем задирать подбородок.
  -- Ну, так проваливай отсюда. Я тебя не держу, - я вперила на него взгляд, не предвещающий в случае промедления ничего приятного.
   И этот чудак не обманул моих ожиданий. Но я-то думала, что он просто исчезнет, а этот ненормальный с ловкостью фокусника выхватил из-под одежды меч и попытался совершить цирковой кульбит. В его исполнении это, вероятно, должно было означать героическую атаку. Ого! Кто бы мог подумать, что такой приличный с виду молодой человек, таскает за собой арсенал колюще-режущих убивалок! Однако предыдущий поединок его достаточно обессилил, и он не смог даже замахнуться. Видимо, железяка оказалась слишком тяжелой. Краска досады залила его лицо, но, стиснув зубы, меч из руки он не выпустил. Вспомнив о соединяющей нас до сих пор нити, я потянула на себя немного силы, предусмотрительно обезопасив себя от дальнейших посягательств на жизнь и здоровье.
  -- Ну, теперь ты, может, все-таки уберешься? - я добавила холода в голос.
  -- Я не умею самостоятельно перемещаться, - столь откровенное признание далось ему явно нелегко.
   Только недоучки на мою голову не хватало!
  -- Сиди на месте и без фокусов. Стемнеет - я тебя перенесу обратно. Попробуешь напасть - уничтожу, - все это я проговорила максимально грозным голосом. Кажется, поверил.
   Неожиданно я вспомнила о живописных пятнах, оставшихся сомнительным украшением на подоле моей одежды после попытки преодолеть при помощи стола границы реальности. Непорядок. Бросив на неожиданного постояльца еще один суровый взгляд, я отправилась к источнику. Да и переодеться не помешает.
   Натянув родные бриджи и футболку, скептически осмотрела балахон. Ой, как же стиркой заниматься не хочется! А придется. Можно, конечно пожелать груду новых шмоток, но где-то в глубине души таилось легкое недоверие ко всему, что я умудрялась сотворить. Представив, как наколдованный костюмчик тает в самый неподходящий момент, я нервно передернула плечами. Не знаю, сон это или реальность, но слава голого короля меня никогда не привлекала. Ну, что, заказывать стиральную машину или тазик и супер порошок? С машинкой могут быть проблемы: с источником электричества я так и не разобралась. Пока я мучалась воистину Гамлетовскими проблемами, одежка, которую я сжимала в руках, ощутимо нагрелась. И что сие значит? Ура! Да здравствуют добрые сны или не менее добрые чудесные реальности, избавляющие ленивую меня от бытовых проблем. Балахончик радовал первозданной чистотой, настраивая на мажорный лад.
   В задумчивости, окинув взглядом помещение, я решила продолжить свои дизайнерские потуги, превратив этот невзрачный закуток в роскошную ванную комнату. Через минуту все вокруг сияло черным полированным мрамором стен и поблескивающими боками современной сантехники. Старомодный шкаф сменил роскошный гардероб с зеркальными дверями. Удовлетворенно вздохнув, я вернулась в пещеру.
   То ли следуя моим указанием, то ли просто не имея сил подняться, мой гость сидел на том же месте, где я его оставила. Мельком глянув в его сторону, я обеспокоено подумала об аптечке скорой помощи, которая тут же оказалась в моих руках. Красное до багровости лицо, выпученные глаза, учащенное дыхание - судя по признакам, парня сейчас посетит дядя Кондратий. И что делают в таких случаях? Может нашатыря будет достаточно? Но, стоило мне приблизиться, как этот ненормальный с громким воплем дернулся в сторону.
  -- Эй, ты случайно умереть не собираешься? - Хватит мне одного неопознанного черепа. Опознанный труп меня тоже совершенно не привлекает.
  -- Тебе не удастся соблазнить меня и переманить на сторону зла! - Ой, ой! Сколько патетики! Что он сказал? Соблазнить?
  -- Успокойся, я не покушаюсь на твою честь. Сиди тихонько и не смотри в мою сторону, если уж ты такой блюститель нравственности, - ответа я не удостоилась. Ну, не больно и хотелось. Дождусь, пока стемнеет, и избавлюсь от этого нервного типа.
   Демонстративно не обращая на него внимания, я попыталась заняться дальнейшим обустройством помещения. Но настойчивый взгляд, сверлящий спину, не способствовал полету творческой мысли. Кровать я переделывала раз пять, начав в розовом стиле Барби и закончив вариантом черной шелковой роскоши, предназначенный единственно позлить раздражающего меня зрителя. И лишь отверстие входа окрасилось серым, как я подошла к парню и молча, взяв его за руку, пожелала оказаться в безлюдном месте рядом со средоточием магов.
   Непонятно, почему я решила, что смогу перенестись куда угодно? Наверное, легкость, с которой я получала в пещере все желаемое, так на меня подействовала. Вообще-то наглая самоуверенность не в моем характере. В общем, мое пожелание зависло немым вопросом в разом повеселевших глазах моего невольного пленника. И чему, спрашивается, радуется? Я понимаю, моя неудача должна потешить его самолюбие, но до сих пор я считала, что он сам мечтает выбраться отсюда. Я повторно загадала желание, для верности топнув ногой. Но перед моим взглядом была все та же пещера и расплывающаяся в ехидной ухмылке физиономия парня. Странно, до сих пор мои желания сбывались, как по мановению волшебной палочки. Почему же сейчас, когда я действительно мечтаю избавиться от общества недружелюбно настроенного типа, волшебство не срабатывает? А может, просто у меня было несколько желаний, и я легкомысленно растранжирила их лимит? Попробую. Что бы такого мне пожелать? Кроме мысли о мороженом, в разом опустевшую голову, почему-то ничего не приходило. Стоило мне лишь представить знакомую упаковку любимого лакомства, как оно тут же оказалось в моей руке. Ага, значит проблема не в волшебстве.
  -- Чего скалишься? - уже не скрывая раздражения, я бессовестно срывалась на парне. - Если ты такой радостный, это для тебя самый подходящий выход, - я ткнула пальцем в чернеющий провал.
  -- Так я могу идти? - по-моему, он чего-то не догоняет.
  -- Иди, иди, прогуляйся... - на слащавую приторность моего голоса при свете дня слетелись бы все пчелы в окрестности.
   Чудак недоуменно пожал плечами и сделал шаг к выходу. Я последовала за ним. Если не разглядит в темноте, где находится, придется хватать за шкирку. Если избавляться от всех недоброжелателей, сбрасывая их в пропасть, скоро не останется ни первых, ни вторых: пропасти наполнятся телами тех, кто посмел при жизни бросить на меня косой взгляд.
   Парень подошел к самому выходу и внезапно остановился. Он стоял на самом краю, тупо вглядываясь в пустоту.
  -- Ну что, убедился? - широкая спина вздрогнула.
  -- Зачем я тебе нужен? - в голосе звучало столько укоризны, что на мгновение мне стало стыдно. Знать бы еще, за что.
  -- Ты что шутишь? Ты мне нужен как прошлогодний снег. Но все равно прыгать в пропасть не советую.
  -- А ты и правда не можешь меня перенести? - в его голосе впервые проскользнули человеческие нотки.
  -- Не могу, - устало призналась я. - Все, что я себе представляю, тут же появляется. А стоило пожелать перенестись... - я виновато развела руками. Результаты (а вернее их отсутствие) он и сам мог наблюдать.
  -- А какое место ты представила? - полюбопытствовал этот неугомонный тип.
  -- Ну... Подальше от скопления магов, но недалеко оттуда, где ты был.
  -- А конкретнее?
   Я растерянно пожала плечами.
  -- Да не знаю я конкретных мест, - я и зал-то, в котором происходило "теплое" общение с магами почти не рассмотрела. А в других и побывать не успела.
  -- Наверное, в этом все и дело. Тебе надо представить, куда ты хочешь попасть! - гордый своей сообразительностью, он торжествующе посмотрел на меня.
  -- Умница. Возьми конфетку. Но твои гениальные догадки нам ничем не помогут: я не умею представлять то, чего никогда не видела.
  -- А по рисунку?
  -- И где мы его возьмем? - Я скептически вскинула брови. - Для того, чтобы достать рисунок надо попасть в место, где его хранят, а я не знаю как оно выглядит.
  -- Я могу нарисовать. Если ты, конечно, дашь мне холст, кисти и краски.
  -- Ты? - я недоверчиво окинула взглядом парня. Тот скорее смахивал на странствующего рыцаря без лошади, но никак не на художника.
   Но, в конце концов, терять мне особо нечего. После тех шедевров современного модернизма, которые я уже имела счастье лицезреть, думаю удивить меня творчеством человека, более привычного размахивать мечом, вряд ли удастся. Через пару мгновений мольберт и палитра ожидали первых прикосновений художника. Парень неожиданно уверенно взял в руки кисть, и я увидела настоящее чудо. Скованное, насупленное лицо преобразилось. Засверкали глаза, сгладились жесткие складки у рта. Вдохновение будто осветило лицо изнутри. Кисть порхала по холсту, и каждый мазок рождал новые детали пустынного тупика, с каждой секундой становившегося все более реальным. Трещины на стенах, хилая зелень, пробивающаяся сквозь камень мостовой, кажется, он умудрился нарисовать даже пыль. Я вдохнула воздух, почувствовала запах той самой пыли, и схватилась за руку парня.
   Через мгновение мы стояли у крепкого каменного забора в безлюдном закоулке. Кто и от чего отгораживается столь крепкой стеной, узнавать не хотелось. Покровительственно похлопав по плечу сего представителя рода человеческого и высказав пожелание больше никогда не увидеться, я вернулась. Но, не успел еще вздох облегчения вырваться из моей груди, как он материализовался на том же месте, откуда я его забрала.
  -- Ты что, издеваешься? - прошипела я со злобой. Но, увидев обескураженное лицо парня, остыла. Если он не врет, что не умеет перемещаться, а это вряд ли, самостоятельно увязаться за мной он не мог. Возможно, я случайно захватила его во время перемещения. - Ладно, горе ты мое, до утра затягивать твою отправку я не собираюсь. Попробуем еще раз, - продолжила я более миролюбиво.
   Несмотря на показное равнодушие, с которым была выслушана моя тирада, он выдал себя с головой, чересчур быстро протянув мне руку. Насмешливо хмыкнув, я взялась за предложенную конечность, и мы снова очутились у знакомой ограды.
  -- Давай, иди отсюда, - буркнула я, освобождая свою ладошку.
   Не проронив ни слова, этот неблагодарный тип направился по улице. Судя по напряженной спине, он явно ожидал от меня какой-нибудь пакости. Ну, что ж, будет в его жизни на одно не сбывшееся ожидание больше. Отойдя достаточно далеко, он остановился и повернулся ко мне. Я посчитала это знаком и решила возвращаться. Оказавшись перед знакомым зеркалом, я с тревожным волнением уставилась на тот кусок пола, который облюбовал мой назойливый гость. К сожалению, мои худшие предположения оправдались. Бледное лицо и судорожно сжатые губы выдавали крайнюю степень расстройства моего визави, но и сейчас он продолжал хранить гордое молчание. Наверняка решил, что это и есть та самая пакость, которую он так от меня ожидал.
   Безнадежно вздохнув, я плюхнулась в ставшее привычным авиационное кресло.
  -- Слушай, чудак, мне кажется, ты сам виноват в том, что мы никак не можем избавиться от общества друг друга, - после минуты задумчивости выдала я. Но этот тип в ответ лишь недоуменно поднял брови. Считает ниже своего достоинства выяснять отношения? Ну да ладно. Сейчас главное отделаться от этой головной боли. Так, на чем я остановилась?
  -- Так вот, - продолжила я. - Ты до сих пор не убрал свою магическую нить, которая продолжает нас соединять. Я думаю, именно это продолжает удерживать тебя рядом со мной.
  -- Какую магическую нить? - о, да у нас голос прорезался!
  -- Магическую нить, - тоном учительницы младших классов, в сотый раз объясняющей туповатому ученику, что два плюс два - четыре, проговорила я. - Знаешь, светящаяся такая ниточка, содержащая магию. Я, видишь ли, не могу оборвать ее сама, не превратив тебя в неаккуратную кучку песка.
  -- Ты видишь магию?
   И это все, что он хочет мне сказать? Но, тупое удивление на лице, говорит, пожалуй, большее всяких слов. Но, удержаться от встречного вопроса, я не смогла, хотя уже предполагала каким будет ответ.
  -- А ты нет? - я попыталась наполнить голос сарказмом.
   Парень угрюмо покачал головой. Ну, что ж, попытаемся зайти с другой стороны.
  -- С помощью них вы притащили меня в тот зал, где мы так мило пообщались.
  -- Мы провели обряд вызова. Никто, никогда не видел эти твои нити. Поэтому я не знаю, как их можно убрать.
  -- Но, все остальные смогли, - в моем голосе скользнула паническая нотка.
  -- Я не знаю, как, - не понимаю, что было больше в этом ответе - фатализма или смирения перед неизбежным, но мне он совсем не понравился.
  -- Ну, так узнай, и поскорее, - я, кажется, скатываюсь к банальной истерике. - Мне надоело твое общество! Раз ты был в тесной компании тех маньяков, которые пытались меня уничтожить, значит, ты маг. А раз маг - немедленно придумывай, как разорвать эту нить, иначе я сама этим займусь, а потом просто вымету ту черную пакость, которая от тебя останется.
  -- Я удивлен, что ты этого до сих пор не сделала, - голос спокоен. То ли уверен, что я этого не сделаю, раз панькаюсь с ним до сих пор, то ли действительно готов умереть. Во имя чего только? Ладно, потом разберусь.
  -- Нет уж дорогой, лучше я посажу тебя на цепь, чтобы на людей не бросался. Может быть, это стимулирует твои умственные способности, - злобно промурлыкала я.
  -- Ты собираешься сделать из меня раба? - вскинулся он.
  -- Угу, только рабов мне не хватало! - фантазия тут же нарисовала десяток мускулистых парней в набедренных повязках, вооруженных опахалами.
   Вообще-то, я не злая, и к дружной братии стерв не отношусь. Либо этот сон основательно испортил мой характер, либо просто акклиматизация таким вот образом происходит.
  -- Ну, ты же маг, сделай, что-нибудь, - заныла я. Мама всегда говорила, что рычать на мужчину - дело совершенно безнадежное. Он ощеривается и совершенно перестает соображать. Хотя, я думаю, это замечание относится и к представительницам слабого пола. Так что я срочно сменила интонации.
  -- Не называй меня магом, - бурчание приобрело более миролюбивые нотки - кажется, новая тактика срабатывает.
  -- И как же тебя называть?
  -- Мое имя Айлери. И я не маг, я - фей.
  -- Ася, - кивнула я, и тут до меня дошло, что он сказал. - Кто? - по-моему, моя челюсть весьма неблагозвучно стукнулась о грудь.
  -- Айлери...
  -- Да нет. Имя я поняла, кто ты такой? Мне показалось, ты сказал...
  -- Фей. Добрый фей, - в голосе парня послышалась нескрываемая гордость, а мне показалось, что я схожу с ума.
  -- Это вот такие маленькие, - я показала предполагаемый размер большим и указательным пальцем, - создания с крылышками, которые приносят денежку за выпавший зуб и спят в чашечке цветка? Сомневаюсь, чтобы ты влез туда при всем желании - меч выпадать будет.
  -- Ничего мы не маленькие, - ой, кажется, он обиделся. - А крылья выдают после окончания Академии.
  -- Академии? - теперь, по-моему, уже я туплю.
  -- Академии добрых фей, - в его интонациях появились жалостливые нотки.
  -- Это вы-то добрые? - моему возмущению не было предела. - Вытаскивают меня, тихую и безобидную на суд общественности, не давая сказать и слова, набрасываются скопом, а когда я скромно удаляюсь, один из добряков, - я обличительно ткнула пальцем ему в грудь, - выхватывает меч и бросается на безоружную девушку. И после этого ты заявляешь мне о доброте. Ха. Ха. Ха!
  -- Ты - воплощение зла, поэтому мы вынуждены были так поступить, - да с таким успехом можно оправдать любого маньяка.
  -- Я - зло? Долго думали? - я уже кипела от негодования. Именно из-за этого ты не можешь от меня отстать?
  -- Возможно... - озаренный какой-то мыслью, он внимательно разглядывал меня. - Когда я пришел в Академию, дал обет, что буду преследовать зло везде и всюду.
  -- Ну-ну. Небось, жалеешь теперь, что ляпнул такую глупость.
  -- Но еще раньше, - словно не слыша меня, продолжал Айлери, - поклялся, что если встречу девушку своей судьбы, никогда с ней не расстанусь, - в его взгляде появилась настораживающая задумчивость.
  -- И не думай, - мой голос едва не сорвался на визг. - Решили, что я - зло, значит - зло. Нечего глупости разные выдумывать, - знаю эти шутки. Сейчас насочиняет невесть чего, а мне потом расхлебывай. При этакой-то наивности он сдуру решит, что и впрямь влюбился. А мне надо думать, как домой выбираться, а не решать проблемы этого недотепы. - И вообще, спать уже пора, - поспешила я закруглить разговор. - Завтра утром решим всю масштабность угрозы, которую я представляю и как со мной бороться. Только, чур, раз ты такой добрый, прояви благородство - не нападай на меня ночью.
   Дождавшись ответного кивка, исполненного чувства собственного достоинства, я наскоро сотворила ему кровать и бухнулась спать. Денек оказался более чем насыщенным.
   Проснулась я далеко за полдень, как делаю всегда, когда выдается такая возможность. С удовольствием потянувшись, повернулась на бок, собираясь понежиться еще, но тут же наткнулась на напряженный взгляд моего гостя. Он стоял рядом со своей постелью, слегка переминаясь с ноги на ногу. С секунду я непонимающе разглядывала его странные движения, а потом до меня дошло. С трудом удержавшись, чтобы не рассмеяться в голос, я кивнула на угол.
  -- Туалет там, - и с удовольствием проследила, с какой фантастической скоростью могут передвигаться люди, когда им приспичит.
   Айлери вернулся спустя несколько мгновений, и счастья на его лице, я что-то не заметила.
  -- Ну, что опять не так? - удивилась я.
  -- Я не могу осквернить священный источник! - как вызов бросил он.
  -- А его и не надо осквернять, - я решительно двинулась в сторону ванной. - Пошли уж, чудо. Учись, пока я жива.
   Надеюсь, надежда, которая мелькнула в его глазах, не относится к длительности моего существования...
   Освоение сантехники при заинтересованности обучаемого в успехе закончилось в рекордные сроки. На этот раз он задержался надолго. Вышел посвежевший и гораздо более довольный, чем я застала его при пробуждении. На фоне его утренней умытой свежести помятая одежда, в которой он спал, выглядела особенно неопрятно. Создав точную копию его облачения, я с деланной небрежностью бросила ее Айлери, и направилась в санузел. Бурчание, раздавшееся за спиной, видимо, надо рассматривать как благодарность. Поплескавшись в воде и переодевшись в любимую джинсовку, я вернулась в пещеру. Мой гость, стоя ко мне спиной, натягивал новую рубашку. Плечи широкие, накачанные мышцы перекатываются под кожей. Видимо, не только над книгами горбиться. Да и если вспомнить, с какой ловкостью этот псих вчера обнажил меч, тренируется он немало. Почувствовав мой взгляд, он обернулся и, смутившись, с трудом попал в рукав. Хмыкнув, я отвернулась, решив заняться завтраком. Повторять вчерашнее изобилие неразумно - только продукты переводить. Обойдусь небольшим столом с сервировкой на двоих. Правда, мне пока есть не слишком хотелось, но молодые парни, насколько я знаю, всегда голодны, поэтому еды надо побольше.
   Судя по разгоревшимся глазам Айлери, я не ошиблась.
   После длительного пристального изучения содержимого тарелки на предмет несъедобных включений, не обнаружив там ни змей, ни скорпионов, он, наконец, приступил к трапезе. Напряженное молчание не способствовало пробуждению моего аппетита. Поэтому, прихватив с собой чашку чая, я подошла к выходу. Хмурое небо, затянутое тучами, не улучшило испортившееся настроение. Под ногами что-то звякнуло. Оказывается, не все золото переместилось в монументальную кучу, красующуюся в углу. Десяток монеток, конечно, не мусор, но и оставлять их валяться где не попадя - тоже не дело. Исчезать, повинуясь минуте раздражения, они не пожелали, а плестись через всю пещеру, чтобы бросить их в общую груду, мне было лень. Хорошо, что человечество придумало карманы - многим они по жизни заменяют мусорку, а главное - всегда под рукой. Оттянув карманы джинсов "золотым запасом", я снова тоскливо уставилась вниз. Надо срочно выбираться из пещеры. Сидя здесь, я рискую обзавестись толпой агрессивно настроенных постояльцев. И, возможно, не все будут столь благородны как этот. Я искоса глянула на сосредоточенно жующего Айлери. Впрочем, вчера он подсказал неплохую идею.
   Повинуясь моему желанию, вдоль стены выстроился десяток мольбертов, превратив пещеру в филиал художественной мастерской.
  -- Закончишь жевать, попробуй нарисовать несколько пейзажей. Вдруг удастся расстаться, - прокомментировала я свои действия.
   Получив в ответ кивок, сопровождаемый неразборчивым чавканьем, снова попыталась разглядеть вид внизу. Возможно, если бы я могла рассмотреть его подробнее, мне удалось бы там оказаться. А что нужно, чтобы рассмотреть что-нибудь вдали? Правильно - бинокль. Этой мысли оказалось достаточно, чтобы мои ладони почувствовали холодящую тяжесть металла. Повертев в руках желанную оптику, обнаружила простенький значок. Так вот ты какой Цэйсовский бинокль! Ну что, испытаем на деле возможности раскрученного бренда...
   Вау! Картинка как на ладони! Правда, я надеялась увидеть что-то больше соответствующее типичным описаниям фантастических романов. Что-то этакое пасторально-экологическое. Но и черные булыжники, громоздившиеся у подножья, в настоящий момент меня вполне устраивали. Я всматривалась в монотонный пейзаж, будто хотела запомнить его на всю жизнь.
   Еще несколько минут пристального рассматривания и я перенеслась к подножью приютившей меня пещеры. Вспомнив, что Айлери появляется при моих перемещениях как привязанный, покрутила головой, ожидая появления этого типа с бутербродом в зубах. Но рядом было пусто. Возможно, я нахожусь слишком близко, поэтому Айлери и остался в пещере, а быть может, она-то его и притягивает. Удивительно, я никогда не тяготилась обществом людей, но сейчас присутствие рядом вполне симпатичного парня воспринималось как настоящая обуза. Наверное, вынужденная "привязанность" друг к другу так на меня подействовала. Так что, ура! Можно посветить несколько часов свободы осмотру окрестностей. А мой постоялец пусть тем временем порисует.
   Прямо передо мной красовался камешек размером с двухэтажный дом, загораживающий мне обзор. Милый гранитный обломок, весело отблескивающий боком в лучах неожиданно выглянувшего из-за тучки солнца. Я оглянулась на "свою" гору. Та мрачно возносилась в вышину чернотой полированного монолита. Странно... Я точно помню, что до моих дизайнерских экспериментов пол моей пещеры был серо-голубым. Сейчас же непроницаемая гематитовая темнота не предполагала наличия посторонних включений. А, ладно, легкомысленно махнула я рукой. Пора заняться изучением местности вместо отстраненных рассуждений на геологические темы, в коих я никогда не была сильна.
   Обойдя вокруг камушка, я увидала дорогу. Она ручейком огибала радостную зелень леса, почти вплотную подступавшего к моей одинокой горе, а затем вливалась широкий проспект, обрамленный домами. А, как известно и дороги, и дома означают лишь одно - где-то рядом есть люди. Надеюсь нормальные, - с невольной опаской я поглядела ввысь, где в пещере остался Айлери.
   Дорожка стелилась под ноги будто сама. Деревья и кустарники, обрамлявшие ее, ничем не отличались от привычных. Щебет птиц и свежий воздух, непривычные городскому жителю, настроили меня на мажорный лад. Я и не заметила, как оказалась на окраине небольшого села. Из-под моих ног бежала тропинка ярко-желтого цвета, местами переходящая в настоящую мощеную дорогу. Аккуратные белые хатки, выстроившиеся вдоль дороги, были покрыты соломой или черепицей. Большинство из них было обнесено заборчиками, из-за которых раздавалось многоголосье сельской живности, приводившее меня, как коренную горожанку, в священный трепет. Зелень, того самого цвета "молодой бешеной травки", который можно встретить только ранней весной, когда все еще не успело запылиться и пожухнуть, умиляла почти до слез. Все краски окружающего мира были настолько яркими и свежими, будто некие небесные распорядители еженощно совершали влажную уборку, любовно протирая все мягкой тряпочкой. Вот та самая пастораль и экология, о которых я сожалела.
   Жаль, что дорожка не выложена кирпичом. Но, возможно в конце ее меня все же ждет мудрый Гудвин? Это было бы весьма неплохо... ну, или ладно, согласна не на Гудвина, и даже не на великого, а на хоть какого-нибудь захудалого волшебника, который смог бы отправить меня домой...
   Свернув наугад, я удивленно остановилась: улица по которой я проходила была совершенно пустынна, а возле невзрачного домика на отшибе толпилась группка барышень самого разного возраста. Съезд местных феминисток или просто девичник? Тогда почему не заходят в дом? Возможно, это шанс познакомиться с аборигенами поближе.
   Подойдя, я удостоилась нескольких косых взглядов без капли как удивления, так и доброжелательства. Хорошо хоть не орут и не бросаются с кулаками. Впрочем, легкой болтовни в дружеском кругу также не наблюдалось. Мгновенно позабыв о моем присутствии, девицы переминались с ноги на ногу, бросая жадные взгляды в сторону калитки. Очень похоже на фан-клуб, ожидающий появления рок-звезды. Мазнув взглядом по воротам, я собиралась было уже пройти дальше, но тут до меня дошел смысл устрашающей таблички на калитке: "Осторожно, злая ведьма!" Это и есть местная знаменитость? Так она то мне и нужна... Правда, если она пользуется такой бешеной популярностью, дождаться приема мне удастся ой как не скоро. Но, попробовать стоит.
  -- Вы, на прием к ведьме? Кто крайний? - как всегда в такой ситуации, я чувствовала себя глупо, и голос прозвучал растерянно и жалко.
   Девицы глянули на меня, как на сумасшедшую, решившуюся добровольно сунуться в пасть дракону. Раздвинувшись передо мной, как перед прокаженной, они образовали живой коридор, ведущий к калитке. Так, видимо, в этой очереди я буду первой. Нагло задрав подбородок, я прошествовала, сопровождаемая завистливо-злорадными взглядами. Ой, не нравится мне это.
   Потоптавшись перед входом, я неуверенно постучала. Звонкий женский голос прокричал из садика что-то невнятное, что я самонадеянно расценила как разрешение войти. Собравшись с духом, я толкнула калитку и сделала несколько шагов вперед, оказавшись на галечной дорожке, ведущей к крыльцу. На нем, мирно лузгая семечки, сидела девица с впечатляюще встрепанной гривой длинных ярко-рыжих волос и невероятно зелеными глазами. На грядке неподалеку от нее, согнувшись в три погибели, копался высокий блондин с утонченными чертами, полностью соответствующий моим представлениям о классических эльфах. Вот только эльфы в моих фантазиях не занимаются сельхоз работами... ну, мало ли. Жизнь тяжкая вынудила. Или вот эта рыжая.
  -- Эм... это вы тут ведьма? - неуверенно поинтересовалась я.
  -- А есть еще кандидатуры? - подняв брови, относительно дружелюбно поинтересовалась девица, материализовав в свободной руке огненный шарик. Файербол кажется. С явным удовольствием полюбовавшись на мою отвисшую челюсть, она словно ненароком покосилась на блондина. Тот, с трудом выпрямившись, схватился за поясницу, бросил на меня короткий взгляд и кивнул головой. Не знаю уж, что они там "обсуждали", но приветливости у рыжей заметно прибавилось. - Садись.
   Ведьма подвинулась и хлопнула ладонью по крыльцу рядом с собой. Огненный шарик впитался в руку, словно его и не было. Я, решив ничему не удивляться, последовала ее приглашению. Впрочем, это решение явно не отразилось на моей исключительно озадаченной физиономии. Рыжая несколько мгновений рассматривала меня с не наигранным удовлетворением, а потом фыркнула и решила пояснить.
  -- Он тебя проверял.
  -- На глаз, что ли? - еще больше вытаращилась я и поежилась. Неужели огородник обладает рентгеновским взглядом?
  -- Да нет, - досадливо мотнула головой девица. - Поверхностное мысленное сканирование. Сразу отсеваем пришедших за приворотом. Да и способность заплатить тоже вопрос не последний.
   Удивительно, что в моей опустевшей при виде файербола голове можно было выловить хоть какую-то мысль. Кстати, отчего это они решили, что я платежеспособна? Ах, да! Как же я могла забыть. Золотой "мусор" в моих карманах, наконец, сможет послужить средством расчета.
   Разговор на этом застопорился. Рыжая явно ждала, пока я выложу свою просьбу, а я просто не представляла, как мне это сделать. Извините, а вы не можете отправить меня в мой мир? Ну, если других вариантов нет...
  -- Ну, так чего же тебе не хватает для счастья? - не то решила меня поторопить, не то просто вслух рассуждала ведьма. - Деньги у тебя есть, за любовью не гонишься. Слуги распоясались? Домовой лошадей загонял? Фамильное привидение спать не дает? А может, упырь по ночам в окошки стучит? - при последних словах ее глаза зажглись нездоровым азартом, а блондин укоризненно покачал головой.
  -- Нет у меня слуг, домовых, лошадей и привидений. И упыря нет, - обидно, конечно разочаровывать столь милую ведьму, но лучше сказать всю правду разом. - В этом мире у меня вообще ничего нет кроме маленького клада. Поэтому я ищу волшебника, который отправил бы меня домой, в мой мир - с этими словами я выложила на крыльцо содержимое своих карманов. Ну, насчет "маленького клада", судя по загоревшимся глазам собеседницы, я слегка преуменьшила. Но нельзя винить себя слишком строго. Это первый клад в моей жизни и, какие бывают крупные клады, я не знаю.
   Ведьма с нескрываемым сожалением отодвинула золото в сторону.
  -- Не моя специализация, - с тяжким вздохом сообщила она. Видно было, что ей не по душе признаваться в собственном бессилии, да еще и упуская при этом денежного клиента. - Если я правильно поняла, ты сама не знаешь, как сюда попала. Возможно, ты сама что-то намудрила с заклинаниями, или попала под руку неумелому магу, и он зашвырнул тебя совершенно случайно. Тогда тебе проще всего послать домой эльфа с сообщением, куда тебя занесло.
  -- Кого? Эльфа? - безудержное воображение нарисовало остроухого красавчика с луком, пуляющего в белый свет, как в копеечку, в безнадежной надежде попасть в мой мир. Беловолосый огородник, прислушивающийся к нашей беседе, расхохотался так безудержно, что уронил орудие труда, заработав гневный взгляд ведьмы. - К сожалению, в моем мире нет магии, - заразившись чужим весельем, я не удержалась от улыбки.
  -- Еще скажи, что у вас эльфов нет, - рыжая с нескрываемым возмущением сверлила взглядом все еще веселящегося блондина. - Может быть, вы называете их как-то иначе: посланники, шпионы, - как только не дразнят этих любопытных тварей, - она прищелкнула пальцами и прямо перед моими глазами появились знакомые очертания шмеля. Повинуясь знаку, тот присел на раскрытую ладонь ведьмы.
  -- Это эльф? - каюсь, я совершенно растерялась.
   Погладив шмеля по мохнатой спинке, ведьма удовлетворенно усмехнулась:
  -- Что, признала? А говоришь, нет магии. Как бы, по-твоему, перемещались бы эти существа в мире без волшебства? Ладно, - с усмешкой глядя на мою обескураженную физиономию, протянула она. - Сейчас попробуем.
   Несколько секунд она пристально вглядывалась в замершего шмеля. Тяжело зажужжав, тот взлетел с ее ладони и, покружив вокруг моего лица, нырнул в цветок колокольчика, росший прямо у порога. Через секунду виднелось лишь брюшко насекомого, упорно зарывающегося вглубь. Как связана добыча нектара с перемещением в мой мир, я совершенно не понимала. Смилостивившись надо мной, ведьма приподняла цветок, открыв моим глазам его содержимое. Внутри было пусто, хотя я могла поклясться чем угодно, что за мгновение до того все еще слышала натужное жужжание и видела шевеление внутри чашечки.
   Несколько минут я тупо смотрела на цветок. Ведьма, явно наслаждалась моим замешательством. И я ее понимаю - встретить человека, которого можно удивить таким пустяковым по ее мнению фокусом в этом мире удается наверняка не часто. Ну и пусть. Мне не жалко... Полюбовавшись моей растерянной рожей, рыжая отпустила цветок и через мгновение тот прогнулся под тяжестью возвратившегося посланника. Сейчас он точь-в-точь напоминал того самого шмеля, которого я увидела в аэропорту. Мне показалось, что даже услыхала тот самый запах летнего луга. Лукаво блеснув глазами, он пересел на протянутую ведьмой руку.
  -- Так быстро? - не выдержала я.
  -- А ты хотела ждать неделю? - усмехнулась она. Но потом смилостивилась и снисходительно объяснила: - Время в наших мирах течет по-разному. Для посланника прошли сутки, а может и больше. Не отвлекайся. Давай-ка послушаем, что он узнал.
   Возможно, она и слышала доклад "эльфа", но я-то кроме жужжания ничего не воспринимала.
  -- Так, - деловито начала перевод ведьма. - Волшебство, связанное с тобой, в твоем мире было. И ты сама хотела посмотреть мир, и еще кто-то вокруг тебя чаровал. Но, это все мелочи - могло послужить толчком, но и только. Основная нить тянется отсюда. Это все, что выяснил посланник.
   Мир я хотела посмотреть. Хотела. Но, свой! Об этом у меня и мыслей то не было!
  -- И что мне теперь делать? - боюсь, в моем голосе прозвучали слезы.
  -- К колдунам тебе надо. Это они с пространством и временем шалят. Иногда такого начудят, - ведьма махнула рукой. - Ну, в крайнем случае, разыскать Ледяные Чертоги, но вот это как раз не советую, - она понизила голос до шепота: говорят, уже нашелся хозяин. А иметь дело с сумасшедшими гораздо неприятнее, чем с теми, кто бесхитростно ищут наживы.
  -- А вы уверены, что кто-то из колдунов захочет мне помочь? - недоверчиво поинтересовалась я. Все мои знания о них исчерпывались сказками да фантастикой, но ни та, ни другая не говорили об этой категории волшебников ничего приятного и побуждающего к более тесному знакомству.
  -- Заплатишь - захотят, да еще и как, - пренебрежительно отозвалась рыжая, явно не питавшая к своим коллегам особого трепета или неприязни. Их услуги обойдутся тебе дешевле, чем дерут феи, вот кто настоящие барыги. До них, конечно, добраться легче, но обдерут как липку, а толку будет мало. И претензий предъявлять не к кому, твое желание не входит в реестр законных услуг. Попробуй попасть в Черную башню. Это никому не удавалось больше ста лет, но... если тебе действительно надо, возможно, получится. А если нет - придется идти на Темную Сторону.
  -- Спасибо, - со вздохом поблагодарила я и подвинула к ведьме горку золота. - Будем считать это платой за консультацию.
   Вообще-то, было бы просто смешно рассчитывать, что мне удастся вернуться так быстро.
  -- И где же находится эта самая Черная башня? - с внутренним трепетом поинтересовалась я.
  -- В столице. Это недалеко - пару дней конного пути, - сообщила мне ведьма, и, увидев, что блондин, пользуясь моментом, отвлекся от своих сельскохозяйственных работ, прикрикнула на него: - Не отвлекайся!
   Блондин страдальчески закатил глаза и вновь согнулся над грядкой. Я искренне ему посочувствовала. Впрочем, еще больше - себе. Двое суток без минимального комфорта? Ой, мама! Но не удержалась и задала вопрос, совершенно не относящийся к делу:
  -- Послушай, а что ожидают девушки у тебя под калиткой?
  -- Чуда ждут, - буркнула рыжая.
  -- ???
  -- Что я расчувствуюсь и продам им таки приворотное зелье, - фыркнула ведьма.
  -- А ты не расчувствуешься? Это, конечно не мое дело, но почему же не помочь влюбленной девушке обратить на себя внимание избранника, - я недоуменно пожала плечами.
  -- Влюбленной? - зеленые глаза возмущенно сверкнули. - Эти меркантильные с-с-с... - сипение, видимо заменяло эпитет, которым она хотела наградить претенденток. - Все они желают приворожить принца, чтобы вступить в королевский клуб. Причем, все они жаждут одного и того же принца. А таким количеством приворота и отравить можно, а за это по головке не погладят. Ну, а самое главное, - она заговорщицки подмигнула, - феи приплачивают мне за непроданные зелья. Судьбами принцев распоряжаются королевы, и гораздо легче заплатить ведьме, чем решать проблемы внезапной влюбленности.
   Тепло попрощавшись с дружелюбными хозяевами, я направилась к выходу. Мысли не покидала "радостная" перспектива длительного путешествия по незнакомой местности. Впрочем, тут же на память пришел заключенный в моей пещере фей-недоучка. Наверняка он сможет нарисовать эту башню. В конце концов, отправить меня в мой мир, возможно, для него вообще единственная возможность от меня избавиться.
   С этими мыслями я пожелала вернуться в пещеру. Представляю физиономии девиц у ворот после того, как я не вернулась. Наверняка, больше храбрецов войти и высказать свою просьбу не найдется.
  
  

Он был на половину эрделем, на половину

легавым, причем обе половины - худшие, и многие

вслух выражали свою радость, что он - не их собака.

А. Линдгрен

   За время моего отсутствия пещера превратилась из художественной мастерской в филиал галереи. По великолепным пейзажам можно было изучать все разнообразие ландшафта мира, в который занесла меня судьба. Лес, цветущая поляна, старинный замок, крошечная деревенька, площадь небольшого городка, одинокая серая башня... Почему серая? Мне нужна черная. Собираясь высказать свое неправедное возмущение, я поискала глазами творца этих шедевров и едва не подавилась. Парень вертелся перед зеркалом. И обвинить его в приступе нарциссизма не удалось бы при всем желании. Сосредоточенно вглядываясь в холст, стоящий перед ним, он разглядывал собственное изображение, видимо, сверяясь с оригиналом. Лицо парня было странным образом вытянуто, уши спаниеля свисали до плеч, а прямо из штанов торчала виляющая из стороны в сторону мочалка.
  -- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а, - я и не думала, что могу так долго визжать на одном дыхании. - Ты, что с собой сделал, придурок?!
  -- Ничего, - парень залился краской, сообразив, что его застукали на горячем. Еще раз глянул в зеркало и вернул себе прежний облик.
  -- Что это было? - я почти успокоилась, но голос все еще дрожал.
  -- Я... Пытался... - Айлери потупился, не в силах объяснить свои действия связно.
   Я подошла, чтобы увидеть картину, которую так пристально рассматривал фей во время своих странных экспериментов.
  -- Что это? - дрожащим пальцем я указала в полотно. Такого я еще не видела. На полотне весьма реалистично было прорисовано содержимое пещеры, а на фоне всего этого нечто. Нет, неправильно. Там было нарисовано НЕЧТО. Такое впечатление, что картину великого художника дали на растерзание пятилетнему мазиле, и тот попытался изобразить собачку. Или "забаку". Это существо, по крайней мере, весьма напоминали изображения животных, не поддающихся идентификации, которые малюют воспитанники детских садов.
  -- Это мой зверь-талисман, - пробурчал художник.
  -- И за что ты его так? - в моем голосе прозвучало искреннее любопытство и столь же искреннее сострадание к вышеозначенному животному.
  -- Как? - вскинулся Айлери, яростно сверкнув глазами. Но, взглянув на изображение, снова поник. По-моему, он даже носом шмыгнул от расстройства.
  -- Да не переживай ты так, - в порыве внезапного сочувствия я погладила его по голове и, о чудо, он даже не шарахнулся от моего прикосновения. - У меня и так бы не получилось. Просто удивительно - пейзажи у тебя получаются просто замечательные. Вот я и подумала, что ты просто прикалываешься. И вообще не понятно, почему ты с таким талантом в феи пошел.
  -- Ты что, издеваешься? - парень уже едва не рыдал.
  -- Не издеваюсь. И вообще, прекрати истерику! Я два дня в вашем мире, а ты на меня орешь как на врага народа. Объясни толком, не психуй.
   Слезы злости, выступившие на глазах у парня, при моих словах засияли нескрываемым любопытством. Не даром говорят, что мальчишки взрослеют позже. Вон, какая швабра вымахала, выше меня на голову, размах плеч, как у Шварцнегера, а услыхал начало "сказки", и глазенки разгорелись как у маленького.
  -- Как это два дня? А раньше ты где была?
   Наверное, стоит рассказать все, как есть. В конце концов, не такая уж это тайна. И если он примет меня за сумасшедшую, вряд ли наши отношения станут более напряженными, чем уже есть. А если поверит - возможно, поможет добраться до Черной башни.
   Удивительно, прошло совсем немного времени, как я здесь очутилась, а рассказ получился совсем не коротким. А, глядя на восторженный блеск в глазах Айлери, я не удержалась, придав повествованию характер легкой веселой сказки.
  -- Так что, теперь ты встретишься с колдуном и все? - вздохнул, дослушав мое повествование Айлери. Мне показалось, или в его голосе действительно прозвучало разочарование?
  -- Вот чудак человек. А тебе чего надо? Ты, вроде, и сам был не прочь избавиться от моего общества.
  -- Ну, я ведь думал ты - великое зло. А мы так и не разобрались, какая из клятв удерживает меня рядом с тобой. Может, ты и правда девушка моей судьбы.
  -- Даже не думай, - с легкой угрозой произнесла я.
  -- К тому же ты так здорово управляешься с магией. Может, и меня научила бы чему. И вообще, - парень потупился, - с тобой весело.
   Что-то не заметила я особого веселья с его стороны, но у каждого свой способ проявлять счастье. Видимо, бросаться на людей с острыми предметами - его излюбленный способ порадоваться.
   Ну, как говорил Карлсон: "Продолжаем разговор".
  -- Но ты мне так и не рассказал, как попал в феи. Проявились способности к магии и добрые родители за ручку отвели в Академию?
  -- Опять издеваешься? - возмущенный взгляд с негодованием искал на моем лице признаки насмешки. Но я была сама доброжелательная заинтересованность.
   Из его рассказа выяснилось много интересного. Например, то, что врожденная магия присуща всем жителям этого мира. Но развивать свои способности может отнюдь не каждый. Для этого требуется много времени, зубрежки и достаточно средств: обучение в Академии удовольствие не из дешевых. Поэтому все остальные люди пользуются лишь теми возможностями магии, до которых дошли своим умом.
   Сам Айлери был третьим сыном вполне обеспеченных родителей. Четвертой была сестра. Старинный герб, который с полным правом красовался на воротах особняка, давал отпрыскам родовитого семейства перспективы весьма светлого будущего. Но, как водится в сказках, лучше всех этими самыми возможностями воспользовался старший сын, сделав блестящую карьеру и заключив весьма выгодный брак. Средний не блистал, но сделал несколько весьма удачных финансовых вложений, приумножив тем самым и без того не малый семейный капитал. Младший же не только слишком долго, по мнению родителей, болел, но и, заласканный чадолюбивой нянюшкой, занимался тем, что на душу придет. А приходили туда разные глупости. С трудом научившись более или менее прилично держать в руках меч, он категорически отказался становиться рыцарем. Карьера профессионального военного претила его миролюбивому нраву. С большим удовольствием он брался за кисть, чем за меч. Но столь неблагородное занятие не пристало отпрыску благородного семейства. Мамочку, застукавшую непутевого сына за крамолой, едва не хватил удар. Срочно созванный семейный совет не придумал ничего лучше, чем отдать малыша в Академию. Уж там то у дитятки не останется времени маяться дурью. И до встречи со мной, лишенный кистей и холстов, он тихо страдал: магия, насильно вдалбливаемая в голову упорными наставниками, никак не находила там свободного места, а все конспекты пестрели пейзажами реальных и выдуманных мест. Вот только люди и животные выглядели на рисунках столь ужасно, будто их рисовала чужая рука. Это расстраивало фея гораздо сильнее, чем неудачные заклинания.
  -- Да, не повезло тебе, дружок, родиться в знатной семье.
  -- Не повезло, - грустно кивнул Айлери.
  -- Послушай, я вот только вот чего понять не могу: помнишь, я рассказала тебе о ведьме? Не было у нее никаких крыльев, а колдовать она, по-моему, умеет - не зря ведь девицы в очередь выстраиваются.
  -- Ну, так то же ведьма! - после такого всеобъемлющего объяснения мне, конечно, все сразу стало ясно. Заметив мои скептически поднятые брови, он пустился в более пространные объяснения: - Свои умения она приобрела ведовством. Ну, там бабка у нее была, или еще какая знакомая. Но она не может быть крестной феей, да и расценки у нее пониже. С такими гонорарами, как у ведьм, много денег не заработаешь. Но, ты знаешь, я ей даже завидую: у нее была наставница, которая ей все толком объяснила. А наши академики так нас учат, что половина студентов ничего не понимает. На каждое заклинание десяток формул, уже запомнить их все - и то проблема, а как к делу пристроить и вовсе непонятно. А как по-простому, никто не знает. Вот ты, - он требовательно уставился в мои глаза, - когда перемещалась, какими формулами пользовалась?
  -- Никакими, - растерянно промямлила я, а потом вспомнила: - Послушай, а ведь это ты научил меня перемещаться!
  -- Я?! - обожаю отвисшие челюсти и выпученные глаза! По крайней мере, на этом образчике сильного пола такое выражение смотрится весьма уместно и органично.
  -- Ну, да, ты, - торжествующе заверила я окончательно оторопевшего парня. - Помнишь, когда я пыталась отправить тебя назад? Ведь сначала у меня ничего не вышло. Ты сам подсказал мне, что это место надо сначала представить. И все эти картины, - я обвела рукой стоящие полотна, - ты рисовал именно для этого.
  -- Все так просто?!! - судя по восторгу, явно написанному на его лице, парень уже видел практическое применение своим талантам. - А можно прямо сейчас попробовать?
  -- Пробуй, пробуй, - хорошо, что у меня нет младшего брата. Чувствую, мужчины требуют опеки няньки до глубокой старости.
   Улица, извилистым ручейком огибающая старинный двухэтажный домик с небольшим запущенным садом, появилась прямо у входа в нашу пещеру.
  -- Оригинально, - присвистнула я.
  -- Угу, - не менее обалдело подтвердил Айлери.
  -- Классный ты придумал способ перемещаться. Ну что, пойдем, прогуляемся? Может, так мы сможем расстаться?
  -- А может не надо? - жалобно заныл непризнанный гений.
  -- Чего не надо, гулять? - каюсь, мое ехидство неистребимо.
  -- Нет, гулять можно. Давай ты меня еще чему-нибудь научишь, а расстанемся потом - когда ты со своим колдуном поговоришь?
  -- Ну, ты даешь! Ладно. Честно говоря, отправляться к колдуну одной мне и самой страшновато. Пошли уж, чудо. Испытаем твой способ перемещаться...
  -- Ага! - радостно закивал парень.
   С некоторой опаской я первой ступила на безлюдную улицу. Обувь слишком громко стучала по мощеной мостовой - и это притом, что я не на каблуках. В грохоте современного города услышать собственные шаги практически невозможно. Сзади слышалось напряженное дыхание Айлери. Что-то уж слишком здесь тихо. Ни людей, ни кошек, ни собак, даже птички не поют. И это среди бела дня! Я растерянно смотрела по сторонам. Что-то здесь не так. Мы дошли до угла дома, так и не повстречав ни одной живой души. Ветерок тихонько шевелил листья деревьев в саду, и этот шелест был единственным звуком, оживляющим это странное место. Еще пара шагов, и я с воплем отпрянула назад - улица обрывалась в бездну. Впереди простиралась бескрайняя небесная гладь. Кучерявые облака неспешно проплывали прямо под моими ногами.
  -- Любопытно, как это выглядит снизу? - я обернулась на фея с художественными наклонностями.
   Тот нервно кусал губы с явным намерением разрыдаться.
  -- Я же говорил. Я неудачник. Ничего у меня не получается! - вот только истерики мне не хватало.
  -- И чего ты так психуешь? У тебя не получилось переместиться, но ты создал что-то совсем новое. Скажи, кто-то из твоих друзей или наставников делал такое?
  -- Нет... - кажется, парень совсем растерялся, но, по крайней мере, рыдать передумал.
  -- Ну, вот видишь! У тебя получается что-то новое, оригинальное. А повторять то, что умеют все, ты всегда научишься, - и чтобы закрепить успех продолжила: - Зато если ты захочешь построить дом, тебе не понадобиться бригада строителей, и он точно будет соответствовать твоим представлениям об идеальном жилище. А не понравится - придумаешь новый.
  -- Но я так и не смог превратиться в зверя, а это получается почти у всех, - все, пора избавлять парня от комплексов. Рисовать животных я умею не лучше него, но у меня появилась идея.
   Вернувшись в пещеру, я первым делом ткнула его в барельефы на стене.
  -- Превращаться в ту зверюгу, что ты намалевал, у тебя не получается. Ее и представить-то себе можно с большим трудом. А вот эта киса, - я указала на сфинкса, - совсем как живая. Представь, что надеваешь ее шкуру. Ну, что ты внутри льва...
   Сосредоточенное лицо фея лучше всяких слов свидетельствовало, что парень сконцентрировался на предложенной идее. Пару минут я напряженно ожидала превращения, но ничего не происходило. Жаль. Другой мысли, как внушить бедняге уверенность в своих силах, у меня пока нет. Но все-таки здорово у него получилось материализовать свою картину. Я вспомнила собственный ремонт, прерванный на стадии "осталось доделать по мелочам". Скоро пора уже будет делать следующий, а недоделки, оставшиеся с тех пор, радовали глаз ощущением грядущих перемен все последующие после ремонта годы.
   А все-таки, как же классно он рисует! Я тоже временами берусь за карандаш, но о таком могу только мечтать.
  -- Ура! - ой, что это с его голосом? С чего это бедолага стал срываться на рык?
   Во второй раз за день моя челюсть весьма неблагозвучно грохнулась о грудь. Передо мной стоял огромный, серебристого цвета лев со сложенными за спиной крыльями.
  -- Получилось! - ой! Он еще и разговаривает! И только сейчас до меня дошло, кто обращается ко мне, скаля белоснежные зубы сантиметров по десять каждый.
  -- Айлери! Как же ты меня напугал. Я замечталась и забыла о твоих экспериментах, - еще один такой приступ склероза, и я стану заикой.
  -- Видишь, у меня все-таки получилось, - сияющие клыки можно было снимать в рекламе зубной пасты, но при взгляде на эту радостную улыбку меня пробирала нервная дрожь. Оказаться в непосредственной близости от зубастого хищника, даже зная, что это заколдованный человек, как-то слегка напрягает.
  -- Все не так! Это безобразие! Это, это... Я даже цензурных слов не нахожу чтобы сказать как это называется!
   А вот теперь я испугалась не на шутку. Смутно знакомый девичий голос, причитающий у меня над головой, никак не мог принадлежать Айлери. Может, в пещере появился новый постоялец, а мы и не заметили? На всякий случай я посмотрела в направлении криков. То есть задрала голову вверх. Но, как и следовало ожидать, в бездонной колодезной темноте уходящей вверх пещеры никого не было видно.
  -- Эй, кто там? - неуверенно окликнула я темноту.
  -- Все, шиза, - горько констатировал голос.
  -- Ты - шиза? - никогда не думала, что в этом можно сознаться так легко и относительно бестрепетно.
  -- Сама ты шиза, - огрызнулся голос. - Я - твоя хозяйка.
  -- Ничего себе, теперь у меня еще и хозяйка завелась! - я задохнулась от такой наглости. Не хватало еще, чтобы всякие бестелесные духи здесь права качали. Вот только голос у этого привидения уж больно знакомый.
  -- Уймись, комп заглюченый. Кто бы мог подумать, только роман начал вырисовываться, как железяка сдыхать начала. Теперь мне предстоит веселуха с переустановкой программы. За что?! - какие знакомые проблемы.
  -- Эй, отзовись. Ты кто? - робкий огонек надежды зажегся где-то в глубине души. Обалдевший лев смотрел на меня с нескрываемым ужасом. По-видимому, он принял меня за сумасшедшую. Ну и пусть. Если это действительно говорят из моего мира...
  -- Молчи, вирус, я в печали, - так тонко заразой меня еще не обзывал никто.
  -- Скажи, а как это все выглядит? - полюбопытствовала я.
  -- Как, как, - ворчливо буркнул голос. - Им самым кверху.
  -- Да ладно, расскажи, чего ломаешься?
  -- Ну, ты и наглый вирус, - фыркнула собеседница. Но, решила все же описать возникшие проблемы: - Видишь ли, я писательница, а мои герои ведут себя черт знает как. Своевольничают, хамят и вообще... Но с такими сумасбродными существами, как в этом романе, я еще не сталкивалась. А сегодня сажусь писать, а там целая страница текста, которого я не писала, да еще и это...
  -- Это, в смысле ты слышишь мой голос? - с недоверием переспросила я.
  -- Хуже, я тупо смотрю в монитор, а там печатается этот бредовый диалог, - в голосе послышалась искренняя тревога о своем душевном здоровье. И я таки ее понимаю. Если бы с моим компьютером происходило такое, я бы призадумалась искать ли в первую очередь доктора для него или для себя любимой. - Может, расколешься, что за хакер мне такую свинью подложил? - заныла она.
  -- Ага. Пароли, явки, ники. Не поможет все это, подруга, - до меня кое-что стало доходить. Писательница среди знакомых у меня лишь одна. - Стасюха, это ты?
  -- Я, - судя по голосу, она окончательно обалдела.
  -- И скажи, дорогая, с чего это ты решила писать роман со мной в главной роли?
  -- Э-э-э...
  -- Это нечленораздельное мычание все, что ты можешь сказать в свою защиту?! - вспылила я.
  -- А почему я, собственно говоря, должна оправдываться? - возмутилась Стася.
  -- Хотя бы потому, что в Турцию я так и не долетела.
  -- А ты и правда летела в Турцию? - в голосе школьной подруги, с которой в последние месяцы нам приходилось общаться сугубо при помощи Интернета, прозвучала искренняя заинтересованность.
  -- Представь себе. Села на самолет, но вместо курорта очутилась в мире твоих фантазий. Немедленно вытаскивай меня отсюда!
  -- Хороший прикол. Кажется, я переработалась. Пора выпить кофе с аспирином. Если не поможет - пойду сдаваться в желтый домик. Там хорошо и главное - никаких компьютеров...
  -- И не мечтай! Сейчас компьютеры есть везде, - рявкнула я. - Не вздумай отключаться. Натворила дел, а теперь решила спрятаться в желтом домике? Не надейся! Тебя совесть замучает и тогда ты точно с ума спрыгнешь.
  -- Если честно, я не могу всерьез поверить, что и в правду разговариваю с собственным героем, гораздо проще предположить, что ты - вирус.
  -- Ты разговариваешь не с героем, а со мной. Ничем не лучше и не хуже, чем мы обычно общаемся в аське. Только перед тобой есть монитор и клавиатура, а я ору в потолок. А насчет твоих слишком самостоятельных героев помню, помню. Один твой Рэсс чего стоил, - с Рэссом, одним из героев своего первого романа, Стаська в свое время и впрямь помучалась немало. По сюжету этот подлый тип должен был стать возлюбленным главной героини, но негодяй уперся и ни в какую влюбляться не хотел. Как она с ним билась! Всем форумом ценные советы давали. Но тот стоял намертво - друг, и ни на грамм больше. В конце концов, она его превратила во что-то неодушевленное и с трудом вспомнила, что надо расколдовать, в самом конце книги.
  -- Не напоминай, - застонала подруга. Кажется, последнее напоминание уверило ее в моей реальности. - Послушай, но как это возможно?
  -- Не знаю. Но факт остается фактом - уже двое суток я торчу в странном мире на самом краю здравого смысла. Надеюсь, пересказывать, что со мной здесь случилось не надо?
  -- Не надо, - печальным эхом откликнулась Стася.
  -- У тебя странное чувство юмора и не менее странная манера обходиться с героями. Я понимаю - полная тишь и благодать не интересны читателю, но дала бы хоть немного времени на акклиматизацию. А то не успела я здесь появиться, как на меня тут же нападают местные феи. Спасибо хоть из ванны голышом не вытащили.
  -- Да не должны они были на тебя нападать, - с обреченностью откликнулась подруга. - У меня с этой книгой бардак почище, чем со всеми остальными. Я задумала ее давно, но как-то все руки не доходили - было странное ощущение, что писать ее рано. А сейчас вдруг приспичило. И не просто так, происходящее снилось мне, преследовало днем, не позволяя думать ни о чем другом. Причем с задуманным мною сюжетом это имело очень мало общего. А если я пыталась написать то, что сама задумывала, происходили самые дикие вещи: зависал комп, исчезали написанные страницы, а взамен появлялись новые, содержание которых не имело никакого отношения к задуманному.
  -- Ничего себе, - присвистнула я. - Ну, что происходило со мной, я знаю, но мне любопытно, что же предполагалось по сюжету?
  -- По сюжету, ты попадаешь в волшебный мир и поступаешь учиться в школу волшебников.
  -- Не оригинально. Гарри Поттер и Таня Гроттер в одном флаконе.
  -- А ты придумай что поумней. В русских сказках все были Иванами и ходили воевать либо на Змея Горыныча, либо на Кощея. И все были счастливы, - флегматично огрызнулась подружка-графоманка.
  -- Ну ладно, давай дальше, - любопытно все-таки, что там со мной должно было случиться при идеальном развитии событий.
  -- В школе находишь друзей, с их помощью разбираешься с драконом, знакомишься с принцем на белом коне...
  -- Разобраться - это как? - с опаской уточнила я.
  -- Ну, я предполагала, что, используя приобретенные силы, ты, то есть героиня, убьет дракона.
  -- Ну, ты садистка! - ахнула я. - Пожалуй, я даже рада, что у тебя все пошло наперекосяк. Это же надо было додуматься, заставить меня, трусиху и пацифистку в придачу, биться с драконом! А с принцем ты так тем более прогадала. Если судить по известным мне сказкам, половина из них - напыщенные высокомерные снобы, для которых нет ничего важнее смазливой внешности и дорогих шмоток. Оставшиеся - блаженные романтики, шляющиеся по разным злачным местам в поисках неземной страсти, в крайнем случае, посмертного признания своих подвигов. Предположить, что я смогу влюбиться в кого-то из этой братии - совершеннейшая чушь.
  -- Любовь зла, - прокомментировала мое заявление подруга.
  -- Но ты мне так и не сказала, почему - я? С какой стати ты решила сделать меня своей героиней?
  -- Понимаешь, ты любишь учиться, а это такая редкость в наше время, - вот так объяснила. - К волшебству в сказках относятся слишком потребительски. Изредка случается мимолетное замечание, что волшебник приобрел свои умения не за минуту, но оно обычно пропускается мимо ушей. А в остальном - сплошная красота: взмахнул волшебной палочкой и все, что пожелаешь к твоим услугам. В нашем мире мы разучились верить в серьезность волшебства. Люди посвящают силу и энергию всему, что, по их мнению, серьезно. А волшебство - это сказка, пустяк, ерунда. Я хотела показать мир, в котором магия - это жизнь. Так сказать, сказка изнутри глазами нашего современника.
  -- А с чего ты вдруг так взбеленилась, что стала орать? Или ты всегда так общаешься со своим компьютером?
  -- А что, иногда помогает. Я психанула, когда твой дружок во льва превратился. Какой лев, а тем более сфинкс? У меня и мыслей то таких не было!
  -- А в кого же, по-твоему, он должен был превратиться?
  -- В собаку. В крайнем случае - в лошадь. Я еще не решила толком.
  -- Зачем? - я с трудом сдерживала нервное хихиканье. - Зачем ему вообще в кого-то превращаться?
  -- Ты сама возражала против спутников. А девушке, да еще в незнакомой местности, все же не безопасно. Вот я и подумала, что тебе нужен спутник - защитник или средство передвижения, это я еще не решила. Ну и желательно, чтобы он был говорящий. А говорящее животное - это заколдованный человек. По-моему, логика железная. Но сфинкса я не сочиняла.
  -- Мне все ясно. А теперь вытягивай меня отсюда. Немедленно!
  -- Попробую. Но, честно, я сама не знаю, как ты там очутилась, поэтому не совсем представляю, как тебя вытягивать, - в ее голосе явственно проскальзывали панические нотки.
  -- Пиши окончание. Сейчас я упаду, может, даже стукнусь головой, но очнусь не в гипсе, а в самолете или в Турции. Все очень просто. Давай, давай, стучи по клавишам.
   Пару минут я посверлила взглядом безмолвную темноту над головой. Так и подмывало окликнуть ее с вопросом: "Ну, как там?" Но отвлекать подругу во время работы было делом совсем не безопасным: еще напишет чего не так. Мало ли как на мне скажутся ее опечатки. Для того чтобы написать о моем возвращении, ей понадобится не меньше часа, а может и больше. Ладно. Я согласна слегка подождать. Со вздохом оторвавшись от созерцания пустоты, я перевела взгляд на фея. Застыв в весьма неудобной позе, сфинкс стоял, задрав голову вверх, с выражением неподдельного изумления на морде.
  -- Эй, ты чего?
   Вздрогнув всем телом, будто очнувшись, он взглянул на меня с самым виноватым выражением.
  -- Ты знаешь, я как-то умудрился подслушать ваш разговор. Сначала я слышал только тебя, а потом вот здесь, - он прикоснулся лапой к голове, - стали звучать слова твоей подруги. Значит, ты не врала, что из другого мира.
  -- А ты сомневался? - возмутилась я.
  -- Ну, не то чтобы сомневался... - замялся Айлери.
   Понятно. Сомневался. Наверное, я на его месте тоже не стала бы верить на слово.
  -- Ладно, замяли. А чего это ты до сих пор не превратился обратно? Что, понравилось? Так и будешь ходить в львиной шкуре?
  -- А? - фей, окончательно придя в себя, с недоумением глянул на свои лапы. - Прости, я совсем забыл. Увлекся.
  -- Так займись делом. Сфинкс - олицетворение мудрости и спокойствия, а ты похож на сбрендившую от любопытства драную кошку.
   "Драная кошка", обиженно фыркнув, отвернулась, старательно имитируя сосредоточенность на растерянной морде.
   Я, не отрываясь, следила за каждым его вдохом. Момент, когда он превратился в сфинкса, я пропустила, и сейчас с неподдельным любопытством ждала обратного обращения. Интересно же, как это выглядит со стороны. Возможно, это последнее волшебство, которое я увижу: час, может, чуть больше, и я покину этот сказочный мир, а дома увидеть колдовство вообще нереально.
  -- Ну, не дуйся. Я не собиралась тебя обижать, - не выдержала я спустя несколько минут бесполезного ожидания.
  -- А я и не дуюсь, - убитым голосом всхлипнул сфинкс, подняв на меня заплаканные глаза.
  -- Ты, что?.. - я растерянно погладила встрепанную гриву. Вот вечно так - ляпну что-нибудь, а потом сама чувствую себя неловко. - Не расстраивайся ты так. Никакая ты не кошка драная. Я пошутила. В конце концов, ты не можешь быть кошкой, ты - кот.
  -- Я не потому, - всхлипнул Айлери. - Я не могу превратиться в человека, - с трудом сдерживаемые до того слезы, хлынули, заливая морду.
  -- Как это "не можешь"? - оторопела я.
  -- Я не могу себя представить. Ты вернешься домой, а я навсегда останусь львом.
   Присев на корточки, я обняла голову сотрясающегося в рыданиях сфинкса. В глубине души зрело решение, и оно мне о-очень не нравилось. В конце концов, Айлери пострадал из-за моих необдуманных советов. Я не могу уйти, бросив парня в таком бедственном положении.
  -- Стася, - тихонько позвала я равнодушный потолок. - Я остаюсь.
  -- Это хорошо, что ты сама приняла такое решение, - голос звучал с усталой обреченностью.
  -- Твои проделки?
  -- В том то и дело, что нет. Все это время я пыталась написать о твоем возвращении. Комп опять завис, а после перегрузки я прочитала совсем другое. Я не знаю, что делать. Все это сейчас от меня совершенно не зависит.
  -- Ладно, все равно я не смогла бы спокойно спать, зная, что бросила парня в беде. Только постарайся не вываливать на меня все неприятности этого мира.
  -- Постараюсь, - в голосе подруги слышалось явственное облегчение, что я на нее не злюсь. - Есть еще надежда на колдуна. Может, он решит ваши проблемы разом, - с надеждой напомнила она.
  -- Возможно...
   После этих слов наступила тишина. Видимо у подруги крупные нелады с компьютером, или она решила придумать очередной вариант развязки. Надеюсь, легкий и безопасный.
   Зареванная мордаха сфинкса сияла блаженной улыбкой.
  -- Ты меня не бросишь! - шершавый язык теркой прошелся по моей щеке. Еще часу не прошло, как превратился в кошака, а уже обзавелся типично звериными замашками.
  -- Опять подслушивал? - нарочито укоризненно попеняла я, хотя была бесконечно рада - не выношу слез, особенно когда плачут такие взрослые парни.
  -- Ага, - радостно взмахнул он лохматой башкой.
  -- Слушай, а ты не придумал все, чтобы я здесь осталась? - Я с подозрением уставилась на счастливую морду сфинкса, даже не пытающегося скрывать свою радость.
  -- Я что, дурак, по-твоему? - искренне обиделся фей.
   Я тактично промолчала. Мальчишки такие обидчивые, так что собственные мысли лучше держать при себе.
  -- Ладно, - вздохнула я. - План действий у нас, по крайней мере, есть. Ищем колдуна, а там по обстоятельствам. Вот только как мы к нему попадем... - надеяться на перемещение прямиком в Черную башню, воспользовавшись рисунком Айлери, не приходится. Видела я картины, написанные "как курица лапой", что же намалюет когтистая конечность моего хищного друга даже представлять не хотелось.
  -- А рисунок не поможет? - жалобно мурлыкнул лев, кивая головой на "художественную галерею" у стены.
  -- Ты успел ее нарисовать? Где? - вскинулась я. Пробежав глазами по полотнам, я так и не нашла искомого объекта.
  -- Да вот же, - пораженный моей тупостью, сфинкс ткнул носом в изображение серого строения, возвышающегося посреди усеянной яркими цветами лужайки.
  -- Это, Черная башня? Ты что, дальтоник?
  -- Кто? - ну не все же мне удивляться. Приятно понимать, что выражение глупой растерянности может отражаться не только на моем лице.
  -- В смысле цветов не различаешь. Какого, по-твоему, цвета это здание? - тоном учителя младших классов вопросила я.
  -- Серого, - изображая прямодушное непонимание, честно ответил фей.
  -- А нам нужна черная башня, - попыталась втолковать я.
  -- Но это и есть Черная башня, - глядя на меня широко распахнутыми глазами, уперся Айлери.
  -- Я ничего не понимаю, - призналась я. - Какого фига ее называют Черной, если она серая?
  -- Потому, что это обиталище колдунов, - объяснил мне лев тоном, каким маленьким детям втолковывают азбучные истины.
  -- А-а-а. А ты не разыгрываешь меня? - на всякий случай уточнила я.
  -- С какой стати? - теперь уже обиделся Айлери.
   Я тактично промолчала. Склонность мальчишек к дурацким, а главное, неуместным шуткам была мне хорошо известна.
  -- Ладно, давай лапу, пошли.
   Но сфинкс задумчиво изучал свое отражение в зеркале.
  -- Ты чего?
  -- Что-то мне страшновато, - смущенно потупившись, признался фей.
  -- Да... Трусливый лев уже есть. Только железного дровосека и Страшилы для полного комплекта не хватает.
  -- Чего? - не понял Айлери.
  -- Ничего, - ну не пересказывать же сказку.
   Я уже приготовилась к перемещению, как вспомнила слова рыжей ведьмы.
  -- Стой! - заорала я. Фей оказался удивительно послушным - он стоял и до моего вопля и сейчас не сдвинулся с места, лишь нервно вздрогнул всем телом. Да, близкое общение со мной психику не укрепляет. - Совсем забыла. Ведьма ведь предупреждала - бесплатно никто колдовать не будет. Не сказочный мир, а сплошной меркантилизм!
   Айлери в ответ лишь философски пожал плечами.
   Набивать золотом карманы мне не хотелось - во-первых, неудобно, а во-вторых - возможно, запросы колдуна побольше емкости моей одежды. Согласно моему желанию появилась сумка на длинном ремне, с которой я направилась к золотому запасу пещеры. Вообще-то, я собиралась грести все подряд, но Айлери сунул мне под руку свой любопытный нос.
  -- Украшения не бери, - посоветовал он. - Среди них могут попасться артефакты. Для оплаты хватит обычных монет.
   Я кивнула, бестрепетно отшвыривая в общую кучу колечки и подвески. Когда сумка была полна под завязку, я схватилась за ремешок. Ничего себе! Драгоценный метал, а по весу, будто пара кирпичей!
   И что, хрупкая девушка должна таскать такую тяжесть? Да еще если под рукой есть даже не мужская, а львиная сила? Без всякого зазрения совести, я протянула ему сумку:
  -- Гордись, я вверяю тебе наши финансы!
   Кажется, такое доверие не внушило сфинксу особого энтузиазма. Но я не собиралась вступать с ним в дискуссию.
   Вместо этого я схватила льва за загривок и всмотрелась в картину. Через секунду под нашими ногами зеленела травка, и голова кружилась от одуряющего запаха разноцветных цветов. Веселое щебетание невидимых мне птичек заглушал громкий цокот зубов. Моя рука ходуном ходила на сотрясаемой от дрожи холке сфинкса, так что спрашивать о причине клацанья не было никакой необходимости. Мальчишки ужасно не любят когда их уличают в трусости. Незачем лишний раз ставить парня в неловкое положение - он и так чересчур робкий и неуверенный.
  

Ты будешь дорогим гостем. Как-нибудь в другой раз.

А. Линдгрен

   Прямо перед моим носом чернел провал входа. Двери в этом здании, видимо, предусмотрены не были. Либо здесь совершенно отсутствует преступность, либо в башне не храниться ничего ценного. Хотя, разве колдун это не ценность, которую стоило бы охранять? Ладно, разберемся.
   Осторожно войдя внутрь, мы остановились в недоумении. Круглое пространство внутри башни было совершенно пусто. Узенькая винтовая лестница, лепившаяся к стене, поднималась куда-то в бездонную высоту. Странно, снаружи башня не производила впечатления настолько высокой. Но, самое удивительное - ступеньки лестницы. Очень узкие, они были словно поделены на две половины. По стенам башни струилась мерзкого вида зеленовато-бурая грязь, пузырями бугрящаяся на ближайшей к ней половине лестницы. Вторая же половина сверкала кристальной чистотой льда, о поверхность которого поскальзывался даже взгляд. Подниматься было возможно лишь боком, прижавшись спиною к стене. И не факт, что поднимешься слишком высоко. Я представила, как, перемазанная с ног до головы липкой гадостью и, клацая зубами, скатываюсь по лестнице, и передернула плечами.
  -- Да, здесь высоко не поднимешься, - видимо Айлери пришел к тем же выводам. И, по-моему, они ему понравились. По крайней мере, зубами он клацать перестал.
  -- И чему ты радуешься? - проворчала я.
  -- Ну, ты еще что-нибудь придумаешь, - оптимизму фея не было предела.
  -- Понятно теперь, почему сюда не стоит очередь посетителей, - пробурчала я, разглядывая пустое пространство внутри.
  -- Да ты с ума сошла! Это же башня колдуна!
  -- Угу. Башня серая, а юмор точно черный, - огрызалась я уже для проформы. Все мое внимание было поглощено рассматриванием тонкой светящейся нити в самом центре башни.
   Стоило мне подойти к ней поближе, как пол под моими ногами дрогнул. Совершенно невидимая, но вполне устойчивая платформа, на которой я стояла, медленно, но уверенно поднималась вверх. Сообразительные ребята - уже до идеи лифта додумались!
  -- Айлери, прыгай ко мне скорее!
   И где, хотелось бы мне знать, этот недоученный фей нахватался типично кошачьих замашек? Или это внешний вид так действует? Прижав к взъерошенной голове уши и поджав хвост, он смотрел мне вслед расширившимися до предела глазами, но с места не трогался.
  -- Никуда не уходи, трусишка. А то еще куда-нибудь без меня влипнешь, - рявкнула я. Хотя, со мной-то он в неприятности влипать и начал. Бедняга Айлери! Какой простой и безмятежной была его жизнь до встречи со мной.
   Буквально, через несколько секунд я оказалась наверху, хотя поднималась со скоростью обычного лифта. Глянула вниз - все правильно, высота не больше второго-третьего этажа. Я оказалась в круглой комнате без окон, в центре которой было отверстие для "лифта". На выход с лестницы не было даже намека. Хотя, этого как раз стоило ожидать. Прозрачная платформа создавала ощущение, что я стою на воздухе. Зябко поежившись, я с опаской ступила на пол. Ничего, вполне устойчивая поверхность.
  -- Я уже на месте, все в порядке, - прокричала я вниз.
  -- Ты уверена? - донесся неуверенный голос, больше похожий на мяуканье испуганного котенка.
  -- Да. Только здесь никого нет.
   Внутри комнаты, и правда, не было ни одной живой души. Хотя, было бы глупо, создав себе преотвратительную репутацию, а для самых настырных - непроходимую лестницу, сидеть столетиями в одиночестве, хихикая над попытками редких дуралеев подняться по грязным, скользким ступенькам.
  -- А что там есть? - услыхав, что в засаде не скрывается злобный чародей, поедающий за завтраком конкурентов-фей, трусливый лев заметно повеселел.
  -- Ничего. Только картины на стенах. Портреты. Зря ты со мной не пошел - может быть, чему подучился бы.
   Десятки картин в больших прямоугольных рамах, из которых, будто из окон, на меня глядели лица. Молодые и старые, мужчины и женщины, хмурые и насмешливые, они словно ловили мой взгляд. Лишь одно "окошко" было пустым - совершенно белое полотно, неизвестно зачем обрамленное рамой, вызывало резонное недоумение.
  -- Ничего там не трогай! - бедняга Айлери едва не сорвался на визг.
  -- Ты чего такой психованный? С такими нервами только смотрителем в музее работать. "К полотнам близко не подходить, руками не трогать - это шедевры мирового искусства. Идите на концерты рок-звезд и хоть на тряпочки их порвите!". Остался внизу, так не командуй!
  -- Это не просто картины, - уже совсем безумным голосом взвыл парень. - Это - зеркало призыва!
  -- И кого из них можно вызвать, духов предков? - скривилась я, но сама благоразумно отступила назад.
  -- Каких духов? Ты что, совсем не соображаешь? Можно вызвать того, кто изображен на портрете. А там кроме колдунов быть никого не может.
  -- Так это же здорово! Значит, мы притащились сюда не напрасно! - с преувеличенным энтузиазмом гаркнула я. Не надо же хоть как-то отомстить за "не соображаешь".
  -- Ты, что и правду собираешься вызвать колдуна? - плаксиво заныл фей.
  -- Угу. Самого злобного и страшного. Подскажи только, как это делается.
  -- Ни за что, - злорадно ответствовал наш не шибко смелый представитель кошачьего племени.
  -- Ну и ладно, сама разберусь.
   Втайне посмеиваясь, я пошла по кругу, выбирая портрет посимпатичнее. Почему-то я решила, что с женщинами связываться не хочу. Если колдуны, и правда, не отличаются сговорчивостью, то женщины по стервозности переплюнут всех мужиков вместе взятых. Стариков даже рассматривать не буду: я на опыте успела убедиться в правдивости высказывания, что мудрость не всегда появляется с возрастом - иногда старость приходит одна. Коктейль склероза, маразма и колдовства что-то не кажется мне слишком приятным. Буду искать мужика постарше Айлери - надеюсь, не нарвусь на очередного недоучку.
   Задумчиво переходя от портрета к портрету, я по кругу обошла всю галерею, пытаясь выпытать у собственной интуиции, с которым из волшебников можно иметь дело. Иногда эта дама дает вполне дельные советы. "Может этот?", - как-то очень вяло и нерешительно пробормотал внутренний голос. Так нечестно! Мне нужна точная подсказка, а тут шепчут что-то нечленораздельное. С таким же успехом я могла и наугад ткнуть. Голос обиженно заткнулся. Но, других предложений не поступало, и я решила таки остановиться на выбранной кандидатуре. Темноволосый парень постарше Айлери. Веселые глаза оттеняют густые ресницы. Пухлые губы изогнуты слегка ироничной улыбкой. Чем-то напоминает Бандереса. В общем, типичный дамский любимец. Рискну.
   Я уставилась на картину, пристально изучая нарисованный облик. От меня к портрету устремилась уже знакомая нить. Сейчас я чувствовала себя рыбаком, подсекающим крупную добычу. Удастся выудить рыбку или сорвется?
   Портрет подернулся легкой дымкой, и внутри меня полыхнуло ликование - клюет! Непроницаемый туман, закрывающий "окно", вышел за пределы картины, заставив меня опасливо попятиться, уступая свободное пространство. Еще минута, и передо мной стоял тот самый парень, изображение которого только что украшало стену. Правда, настроение у него сейчас было отнюдь не радостным.
   Виновато понурив голову и потупив глаза, он говорил, глядя в пол:
  -- Я не знаю, как это могло случиться, - он, по-моему, только сейчас он сообразил, что узор на досках несколько изменился. Вскинув голову, он с ужасом уставился на меня. И это грозный колдун, свидания с которым так страшился Айлери!
  -- Ты кто такая? Где я? - желание во что бы то ни стало вытрясти из меня правду любыми методами столь ярко выразилось на его лице, что я тут же поверила, что он именно тот самый злой колдун, которого боится фей.
  -- Я - просительница. Ты - в Черной башне, - надеюсь, я не слишком лаконична?
  -- Более ста лет никто не заглядывал, и теперь, когда я по уши в неприятностях, сюда заносит легкомысленную девицу! Почему тебя угораздило выбрать именно меня? Ты хотя бы представляешь, откуда ты меня выхватила? Я даже думать не хочу, что теперь со мной сделают, - он вперился в меня гневным взглядом.
  -- Я заплачу, - робко проблеяла я.
  -- Даже если ты мне дашь все золото мира, это не решит моих проблем, - видимо он все-таки не умеет плеваться огнем или с расстройства забыл о такой возможности, иначе испепелил бы меня на месте.
  -- А что решит? - вдруг мне удастся ему помочь. Формула ты - мне, я - тебе, обычно дает неплохие результаты.
   Колдун посмотрел на меня внимательней.
  -- В конце концов, ты единственная, кто за сто лет попал в башню, - будто самому себе пробормотал он. - Смотри, - легким движением руки он указал на пустую картину. - Найдешь его и приведешь сюда - выполню хоть дюжину твоих желаний. Совершенно бесплатно, - веско добавил он.
   Повинуясь его жесту, на картине проступили очертания мужского лица, сначала едва уловимые, они становились все более четкими. Проявившись, портрет все равно был несколько размытым, но вполне различимым - будто любительская фотография.
  -- А не легче ли эльфов припрячь? - я попыталась воззвать к здравому смыслу волшебника.
  -- Было бы так легко: без тебя разобрались бы, - хмыкнул колдун. - Найди его. И доставь сюда хоть в цепях. Живого, - внушительно уточнил он. - Все. Некогда мне болтать. И так...
   Не договорив, он шагнул в раму. Рассеялась туманная дымка, и картина отображала прежнее жизнерадостное лицо. Таким только вводить в заблуждение наивных, доверчивых девиц, вроде меня. Знала бы - вместо золота привела бы мужскую часть Академии. Может, выбрали бы кого, а мне надрываться не пришлось бы. Пылая праведным гневом, я с легкостью отбросила тот факт, что золото тащить пришлось Айлери.
   Ну, посмотрим еще раз, кого там надо найти. Ага. Так меня и ждали. Картина снова была чиста, как свежевыпавший снег. Вот подлец. Не мог, что ли, изображение оставить? Я-то и лица шапочных знакомых умудряюсь благополучно забыть, а уж мельком увиденный портрет и подавно. Ладно. С какой стати я вообще должна запоминать это лицо? Я что, впрямь буду его искать? Нашли мисс Марпл. Я буду играть по своим правилам. Сейчас вызову другого колдуна, посолиднее. И договорюсь с ним о нормальной оплате.
   Воодушевленная собственным решением, я подошла к портрету серьезного пожилого дядечки и сосредоточилась на вызове. Но туман не спешил заволакивать избранный мною портрет. Да и нить, которой я могла вытащить волшебника из где-он-там-был, тоже не появлялась. "Занят, наверное", - подумала я, хотя в глубине души росла паническая уверенность, что больше никого мне вытащить не удастся. Уже не перебирая, я тупо ходила от портрета к портрету, пытаясь вызвать хотя бы кого-нибудь.
  -- Аля, ты там жива? - донесся снизу жалобный голос Айлери.
   И что ему ответить? Прозевала, мол, Аля колдуна и ходить теперь тебе, дружок, в львиной шкуре до конца своих дней? Что-то мне кажется, такая новость его не слишком обрадует.
   А может попытаться вызвать того парня, которого ищет волшебник? Вдохновленная идеей, я уселась прямо на пол, сосредоточенно пытаясь дотянуться до человека, изображение которого все еще хранила моя ненадежная девичья память. Но и без того смутный образ будто ускользал из сознания - призрачная тень на белом холсте, а не живой человек.
   Не знаю, сколько времени я медитировала таким образом, заработав в результате лишь головную боль. Кряхтя, как старуха, с трудом заставила тело принять вертикальное положение. Онемевшие ноги отозвались на мое решение тысячью злобных мурашек, впившихся в беззащитную плоть. Охая и кляня подлых колдунов на чем свет стоит, я пыталась привести в порядок многострадальные конечности. А ведь мне еще предстоит объясняться с Айлери! Предполагаемое негодование фея моей нерасторопностью было не лучшим стимулом поторапливаться. И я попробовала достучаться к тем колдунам, портреты которых до сих пор обходила стороной. Глухо, как в танке.
   Ну и черт с ними! Пора возвращаться. Поди уж, Айлери меня заждался. Может, даже беспокоиться начал. Эта мысль меня почему-то чрезвычайно развеселила - волнующийся о моем благополучии фей, это конечно забавно, особенно после того, как он бросался на меня с мечом.
   В последний раз обведя взглядом портреты, я с трудом подавила возникшее желание напакостить, пририсовав колдунам угольные усы и бороды, а на чистом холсте обозначить "здесь была Аля". Сдержав тяжкий вздох сожаления по поводу собственной излишней воспитанности, не позволяющей так "тонко" мстить, ступила на невидимую платформу лифта.
   Ой! Что это с нашим феем? Обняв передними лапами сумку с золотом и зарыв в нее как в подушку мохнатую морду, сфинкс, сотрясался в рыданиях. Громкие всхлипывания, эхом отражались от стен, превращая их в хор плакальщиц. Сумка уже насквозь промокла от слез и, мне кажется, под ней уже растекалась небольшая лужица.
   Внутри меня вспыхнула волна негодования. Это что, пока меня наверху озадачивают невыполнимыми поручениями, здесь моего личного фея обижают? Сейчас найду этого негодяя... Что я с ним сделаю не знаю, но весьма шумный скандал ему обеспечен - все зависит от того, что он сделал парню.
   Присев на корточки, я аккуратно прикоснулась к сотрясающейся спине.
  -- Что случилось? Кто тебя обидел? - я сама удивилась мягкости своих интонаций.
  -- Я же говорил ей, что там опасно. А она... - теперь он рыдал во весь голос.
  -- Сюда еще кто-то приходил? Ну, не рыдай, расскажи толком, что случилось?
  -- Аля... - рыдания сотрясали мощное тело льва.
   Кажется, до меня стало доходить. Я сразу почувствовала себя очень неуютно: мне ужасно неловко видеть, как рыдает такой взрослый парень, но то, что он это делает из-за меня, делало ситуацию особенно неприятной. Я почувствовала, как загорелись щеки и защипало в глазах. Что, стыдно, дорогуша? Довела парня до слез и теперь сама не знаешь что делать?
   Я нежно погладила серебристую гриву:
  -- Айлери, миленький, ну не плачь - все в порядке, - но мои слова, по-моему, его только раззадорили.
  -- Ее заколдовали, похитили, убили, - скопом вываливал он придуманные ужасы, совершенно не вникая в смысл сказанного.
  -- Да ничего со мной не случилось, - не выдержав, я попыталась оторвать львиную башку от облюбованной за неимением жилетки сумки.
   Ох, и тяжелая же у него голова! Если предположить, что основная масса - это мозги, он должен быть просто гением.
   На меня посмотрели совершенно мутные, непонимающие глаза. В них не читалось ни грамма здравой мысли.
  -- Айлери, очнись, это - я! - встряхнула я гриву.
  -- Аля? А-а-а-а, - рыдания пошли по новому кругу.
   Сфинкс обхватил мои ноги когтистыми лапами, уткнувшись в коленки мокрым носом. Бриджи тотчас же промокли, а в обуви захлюпала влага. Ничего себе запас жидкости в организме! Что еще сказать парню, чтобы утешить, в голову не приходило. Давай-ка вернемся в пещеру - на месте разберемся, как успокаивать льва с неустойчивой психикой.
   Но и попав в привычный уют пещеры, парень и не подумал успокаиваться. Как впрочем, отпускать мои ноги и сумку с золотом, в которую он, несмотря на рыдания, вцепился зубами. Надо срочно что-то делать. Как успокаивают неуравновешенных львов, я не знаю, но людям вроде бы неплохо помогает валерьянка. Услужливая память тут же подсунула образ небольшого пузырька со скромной этикеткой. Я с сомнением глянула на подрагивающую от не прекращающихся рыданий тушку. Маловато будет такого флакончика на этакую зверюгу. Согласуясь с моим желанием в рекордные сроки победить истерику, появилась огромная чашка и десятка два пузырьков. Слив их содержимое в емкость, я засунула туда свой любопытный нос. Фу! Гадость, конечно, редкая, будем надеяться, хоть полезная. Запрокинув голову безропотно-послушного льва, я влила в раскрывшуюся пасть содержимое чашки.
   Машинально сглотнув, сфинкс поднял на меня мутные от слез глаза.
  -- Еще.
   Еще, так еще. Не представляю, как может понравиться такая мерзость, но о вкусах не спорят. Может это проявление шока.
   Я соорудила еще одну кружечку жидкости весьма специфического запаха, которую лев вылакал с явным удовольствием.
  -- Ты живая! - расплылся сфинкс в широчайшей улыбке.
  -- Наконец-то дошло! - буркнула я. Широчайшая улыбка хотя и радовала, но будила воспоминания о зубастиках в фильмах ужасов. Все-таки когда он плачет, хотя бы не видно шикарных клыков, более подходящих саблезубому тигру, а не льву.
  -- Я так счастлив, я уж и надеяться перестал... Ик! - стыдливо прикрыв лапой рот, из которого вырвалось икание и, видимо убежденный, что я сама поняла, на что же он перестал надеяться, сфинкс от полноты чувств полез целоваться. Ну, конечно же, не рассчитал усилий, в результате чего я восполнила пробел в знаниях относительно твердости мраморного покрытия пола. Твердое, зараза!
   Совершенно не обращая внимания на мою недовольную физиономию, лев прошелся шершавым языком по моим щекам.
  -- Аля, родненькая, я так рад! - продолжал он издевательство над моим лицом, глядя на меня совершенно счастливыми глазами.
   С каких это пор я стала ему родненькой? Да-а, парень не на шутку переволновался. Хорошее все-таки лекарство валерьянка! Только что рыдал, света белого не видя, а спустя каких-то сорок пузырьков - совсем другой человек. Тьфу ты, не человек, но это уже не важно. Он, каков красавец: улыбка до ушей, хвост виляет, окосевшие глазки светятся совсем уж неземным огнем. Красота!
   Стоп. Окосевшие глазки? Да он же пьян! В дюпель, в дым! Словно подтверждая мою мысль, сфинкс бухнулся на спину, раскидав лапы во все стороны, и заорал дурным голосом.
  -- Мяу! - огласилось радостным воплем наше жилище.
   И с чего он успел так налакаться? Я подозрительно поднесла к носу чашку, из которой отпаивала депрессивного фея. Может, лекарство делают на спирту? В нос шибанул специфический запах валерьянки. Поморщившись, я убрала сосуд подальше. Если даже там и есть алкоголь, я его унюхать не в состоянии.
   А собственно, что тут не понятного? Хоть Айлери и заколдованный человек, но что ни говори, в настоящий момент - он самый настоящий лев. То есть - кот. А сочетание кота с валерьянкой... Да что далеко ходить - вот оно, наглядное пособие для тех, кто не имел счастья лицезреть эту смесь - гасает, как угорелый. Надоело валяться на полу и теперь носится по пещере, пытаясь запрыгнуть на стену. А уж звуки, вырывающиеся из его глотки, и вообще не имеют ничего общее с человеческой речью.
   И как же лечат возбужденных котов, упившихся валерьянкой? Никогда не слышала. Пожалуй, я больше не буду испытывать на бедном парне лекарственные препараты своей родины. В конце концов, он уже и так стал жертвой моих необдуманных экспериментов. Буду терпеть, что бы он ни сотворил.
   Терпеть оказалось не так просто. Когда льву пришло в безумную от незнакомой фармакологии голову подраться с барельефами на стене, гнусные вопли раззадорившегося кота стали просто невыносимыми. Спасибо родному человечеству, придумавшему беруши. Боюсь, без них я бы не выдержала.
   Как только я заткнула уши, отгородившись от какофонии, устроенной разбушевавшимся другом, голос подал желудок. Хотя, вполне возможно, что он давно пытался обратить на себя внимание, но в этом шуме его требования просто не были слышны. Все правильно. Уже давно миновало время ужина, а про обед мы умудрились благополучно забыть. Может еда успокоит расшалившегося льва? Побольше мяса, и он сыт, доволен и тих? Попробую.
   Стол с едой сфинкс воспринял, как очередную игрушку, созданную доброй мной для увеселения резвящейся кисы. Я едва успела схватить облюбованную тарелку. Все остальное в мгновение ока оказалось на полу. "Побольше мяса" взлетали в воздух, изображая птичек. Началась настоящая охота. Вслед за мясом и столовыми приборами в ход пошло золото из сумки, нещадно разодранной легким движением шаловливого коготка. Время от времени фей поворачивал ко мне умильную морду, вопрошая, знаю ли я, какая я хорошая и как сильно он меня любит. И когда только успел? Вопросы он задавал таким оглушительным рычанием, что не спасали никакие затычки.
   Когда, в результате дикой охоты был съеден последний кусок мяса, бесследно исчезли и осколки посуды, и живописные разводы соуса на полу. Это позволило забыть о надвигающейся темной тенью перспективе уборки, и с большей снисходительностью смотреть за проделками расшалившегося котенка.
   Эта вакханалия продолжалась еще часа два. Как только мне удалось убедить друга хоть немного убавить звук, от затычек я благополучно избавилась. Уютно устроившись на кровати с поджатыми ногами, я комментировала происходящее весьма ехидными замечаниями и дельными советами по устройству максимального бардака. Лев вошел во вкус и старался выполнять рекомендации с наибольшей точностью. Закончилось это безобразие так же неожиданно, как и началось. С полного разбегу въехав в золотую гору, сфинкс зарылся в нее с головой и внезапно затих. Я обеспокоено приподнялась: не случилось ли с парнем чего. И тут же облегченно плюхнулась обратно: из кучи доносился здоровый мужской храп, свидетельствующий лишь об одном - котик наигрался и теперь благополучно заснул. Ну, пора и мне баиньки. Что там день завтрашний нам готовит?
   Мне снилось, что я дома в окружении любимых игрушек, которыми завалена моя кровать. Приоткрыв глаз, я увидела кусочек серебристого меха моей плюшевой мышки. Надо же, не снится. Кончиками пальцев погладила нежную шелковистую шерстку. Какая она все-таки приятная! Умеют же сейчас делать игрушки. Мышке моя ласка тоже понравилась, и она замурлыкала низким басом, изредка порыкивая от удовольствия. Мышка, мурлыкающая басом?! Это же вроде не кошмар...
   Распахнув глаза, я попыталась рассмотреть, что же происходит на самом деле. Тяжелая лапа, перекинувшись через меня, сразу избавила от всех сомнений. Понятно - спать на золоте нам не понравилось и, благо размеры кровати позволяют, утомившиеся от шалости коты решили перебраться на мягкое. А как же, спрашивается, моя девичья честь? Пока ленивые спросонья мысли спорили, стоит ли устраивать скандал, все решилось без моего участия. Сфинкс, видимо, тоже проснулся и, сообразив, где находится, попытался тихо и незаметно исчезнуть.
  -- Ну, уж нет, дружок, - я успела схватиться за ухо, - Стоять.
  -- Стою, - лев вытянулся в струнку уже на полу, вот только ухо, зажатое моими цепкими пальчиками, перетягивало голову в сторону кровати. - Я не виноват. Я сам не помню, как оказался на твоей кровати. Это все проделки вчерашних колдунов, - заныл Айлери под моим суровым взглядом.
  -- Не надо мне рассказывать сказки и валить все на злых волшебников. А что не помнишь - верю. Пьянствовать меньше надо! Ладно, замяли, - смягчилась я под жалобным взглядом фея. - Вообще-то я и сама виновата - незачем было давать тебе незнакомые медикаменты. А насчет колдунов мы с тобой еще поговорим. Я вчера многого не поняла, а ты, вместо того, чтобы помочь разобраться, сначала поливал золото слезами, в надежде, что оно прорастет, а потом бесился, словно расшалившийся котенок. А сейчас - завтракать.
  -- Так что там с колдуном? - даже не пытаясь казаться вежливым прочавкал из-под стола Айлери.
   Я удобно устроилась с чашкой чая и горячими круасанами, а фей, сославшись на то, что за столом ему, видишь ли, сидеть неудобно, с не меньшим комфортом умостился на полу с окороком. Его молодой львиный организм, оказывается, давно забыл о съеденном вчера мясе и требовал повышенную дозу съестного. За рассказом мы успели расправиться с завтраком. Внимательно выслушав мое повествование, Айлери пустился в объяснения:
  -- Изредка, в качестве уплаты за услугу, волшебник может потребовать ответную "любезность". Это и будет оплатой за выполнение желаний. Если же после оплаты, какой бы она ни была, чародей не сможет выполнить желания - его накажут. Вплоть до лишения магических способностей, в зависимости от степени гнева клиента, ну, само собой разумеется, если у него есть определенные связи. Но, чаще всего - лишают лицензии на год-другой. Хотя, это тоже наказание не из приятных. Если чародей не слишком богат - за это время и разориться без заказов можно. А то, что ты не смогла вызвать никого другого - так и должно быть. Раз ты выбрала чародея, с которым решила иметь дело - будешь общаться только с ним. Общество защиты прав волшебников приняло особый указ на этот счет. Разве что поменяешь злого колдуна на доброго фея. Но, честно говоря, я не знаю никого из наших, кто смог бы решить наши с тобой проблемы, - он чисто по человечески пожал плечами, еще больше растрепав и без того лохматую гриву.
  -- И что же нам теперь делать? Ведьма, правда, еще что-то говорила про Ледяные Чертоги...
   От такого предложения Айлери едва не подавился.
  -- Только ненормальный мог посоветовать тебе такое. Это само сосредоточие зла. Это... - по моему, парень просто захлебнулся. Надеюсь, от негодования, а не от куска мяса, попавшего не в то горло.
  -- Но ты и меня считал всемирным злом, а сейчас вот общаешься, и ничего страшного, - робкие возражения тихо умерли под непреклонным упрямством фея. Да, предубеждения - самый сильный аргумент в умах многих людей. Бороться с предрассудками - неблагодарное занятие. Жизнь положишь, будешь считать, что победил, а, в конце концов, выясниться, что оно все так же живо, только приняло иную форму. - А как выглядят это твое сосредоточие зла? Вдруг, придется столкнуться. Надо же знать, что это - те самые Чертоги. А то, я по неведению попрусь в самую пасть этому вашему злу, - маленькие женские уловки еще никому не помешали. Как говорят не мытьем, так катаньем.
  -- Ты, правда, не собираешься их искать? - подозрительно покосился на меня сфинкс. И получив в ответ отрицательное мотание головой при очень честно выпученных глазах, вздохнул: - Чертоги ты ни с чем не перепутаешь. Название говорит само за себя - они ледяные. Огромная гора чистейшего льда, внутри - холодные безжизненные хоромы, в которых ожидают пришествия хозяина артефакты, способные разрушить мир. И самый страшный из них - Радужная сфера. Чертоги появляются раз в несколько столетий, и попасть туда могут лишь призванные сферой для вызова Хозяина волшебники. В общем, и не думай об этом.
  -- Не думаю... - где-то на задворках сознания робко постучалась умная мысль. Но ее подружки, безуспешно пытающиеся предложить хоть какой-то выход из ситуации, нагло не позволяли мне обратить на нее внимание. Почему, позвольте спросить, все умные мысли такие скромные? Да, они возвращаются, когда их нахальные товарки уже спят, но обычно толку от этого уже мало. Вот и эта - постучалась и обиженно нырнула куда-то под мозжечок. Видимо, пошла изучать рефлексы.
  -- Может Богу помолиться? - в голосе звучало столько неуверенности, будто парень и сам считает свое предложение абсурдным.
  -- А у вас еще и бог есть? - признаюсь, это заявление меня ошарашило. - Зачем волшебникам бог?
  -- Ну, не у всех. Только - у добрых. Колдунов он обходит вниманием, - в словах было столько явственной гордости, что я подавила невольную улыбку.
  -- Только что-то в твоем предложении маловато уверенности.
  -- Ну, во-первых - ты не местная, и Бог просто может не услышать твоей молитвы.
  -- А во-вторых? - мне уже стало любопытно. Чего-то он явно не договаривает.
  -- Во-вторых... - фей снова запнулся. Посверлил меня жалобным взглядом, но решился таки закончить мысль: - Даже если тебя услышат - не факт, что помогут. А если помогут... Видишь ли, Бог считает, что помощь надо заслужить. Поэтому может послать такие испытания, что сам рад не будешь, что обратился за помощью. Вот наказать провинившегося - это легко, - какая, знакомая история! Наверное, боги всех миров и народов отличаются одинаково мерзким характером.
   А зачем нам какой-то бог? Вот уж склероз, пардон - девичья память. У меня ведь есть знакомая писательница, а она круче бога - она демиург этого мира. Сама меня сюда затащила, пусть сама ломает голову, как вытаскивать. Эй, где ты там прячешься?
  -- Стаська! - грозным голосом воззвала я к потолку.
   Но он был глух и безразличен к моим призывам. Неужели она и правда компьютер на переустановку программы отдала? Плохо дело. Это надолго.
   У меня появилось странное ощущение. Такое бывает, когда чувствуешь чей-то пристальный взгляд. Вроде бы как и невесомое, но совершенно явственное чувство. Такое ни с чем не перепутаешь. Стася?
   Тоненькая нить наподобие тех, что так беспардонно выхватили меня сначала из самолета, а потом из пещеры, деликатно пыталась обратить на себя внимание. Ух-ты, какая вежливая! Умеет же когда захочет. Может потому, что она одна?
   Именно эта нить и создавала беспокоящее меня ощущение назойливого взгляда. Кто-то еще воспылал желанием со мной пообщаться? Делать все равно нечего. Мыслей, достойных внимания, не приходит ни мне, ни Айлери. В данном случае вполне уместна поговорка: "Одна голова хорошо, а два сапога - пара". А ждать очередного сеанса связи с подружкой тупо сидя за столом - тоже не выход. Будем заполнять страницы романа собственными необдуманными поступками. Возможно, это быстрей приведет к развязке. Одна надежда, что в качестве главной героини меня не ждет преждевременная трагическая гибель в середине повествования.
   Я ухватилась за нить и позволила ей увлечь меня за собой.
   И куда меня занесло в этот раз? Включите свет! Не видно же ничего. Сзади раздались приглушенные ругательства, общий смысл которых можно высказать одной простой фразой: "Ну, кто так строит?". Мне и самой приходилось стоять, согнувшись: в затылок и спину острыми гранями упиралось что-то каменное. А бедный Айлери, которого я как всегда утянула за собой, видимо более близко ознакомил свою голову с неровностью местной архитектуры. Нора какая-то. И кто меня мог сюда позвать? Надеюсь не белый кролик? Вообще то в Алисы я уже по возрасту не гожусь. И, льщу себе, что и наивности у меня слегка поменьше. По крайней мере, экспериментировать с собственным ростом не собираюсь.
  -- Ты все-таки пришла! - в хриплом голосе невидимого собеседника, или все-таки собеседницы было столько нескрываемого восторга, будто она призывала того самого бога, о котором мы недавно беседовали, а он взял и явился собственной персоной.
  -- Ну, пришла, - надеюсь, ворчливые интонации не оскорбят столь милую восторженность?
  -- Умоляю, спаси его! - Глаза немного привыкли к темноте, и я различила белую руку, указывающую на пол.
   Я присела на корточки и нащупала неподвижное тело. Цепкие зубки сфинкса ухватили меня за пояс, оттаскивая назад. Где-то в отдалении послышался грохот.
  -- Уходите! - в отчаянии вскрикнул голос, обладательницу которого я так и не рассмотрела.
   То приглашают, радуются, а не успеешь познакомиться с хозяевами - тут же гонят. Странное у людей понятие о гостеприимстве. Но звуки, нервирующие всех присутствующих кроме недвижимого объекта на полу, все больше напоминали недружелюбный и даже агрессивный рев разъяренного зверя совсем не маленьких размеров. Что-то мне не хочется здесь больше задерживаться.
  -- Может, пойдешь с нами? - не в моих привычках бросать человека в беде, если есть возможность смыться вместе.
  -- Уходите. Он уже не сможет причинить мне вреда. Спаси его...
  

Ты должен стать мне родной матерью.

Ты будешь уговаривать меня выпить горькое

лекарство и обернешь горло теплым шарфом.

А. Линдгрен

   Ну, вот мы и дома. Как все-таки хорошо выпрямиться в полный рост, не рискуя разбить голову. И что за добычу нам так упорно навязывали? Один командует "найди его", другая умоляет "спаси его". Надо посмотреть хоть на один экземпляр "его" раз уж притащила его с собой.
   Лучше бы я не делала этого. Рядом раздался шум падения о-очень большого тела. Ума не приложу, как я сама-то умудрилась не грохнуться в обморок. Наверное, просто не поверила, что такое может быть с живым человеком. Привычка к экранным ужасам сделала свое дело - в отличие от Айлери, не подающего признаков жизни, у меня всего лишь потемнело в глазах.
   Передо мной лежало тело обожженного мужчины. Причем, обожженного - слишком мягкое определение тому, что я сейчас видела. От лица почти ничего не осталось. Особенно пострадала правая половина. Обугленные кости, кое-где покрытые почерневшими лохмотьями плоти и зияющая темной пустотой глазница - все, что там осталось. Впрочем, левая половина выглядела не многим лучше - черная короста, прикрывающая левый глаз, отметала всякую надежду на его сохранность. Вздувшаяся пузырями красно-багровая кожа, с потемневшими краями не могла принадлежать человеку. Правая половина тела представляла собой не менее печальное зрелище. Оголенные ребра и кости того, что раньше было рукой, заставляло задуматься, как же этот человек еще жив. Но, судорожно вздымающаяся грудная клетка подтверждала именно этот неимоверный факт. Как лечат ожоги, я не имела абсолютно никакого представления. Хватало и того воспоминания из школьного курса, что это очень, ОЧЕНЬ больно.
   Я не могу оставить этого человека страдать. Меня трясло как в ознобе. Сейчас как раз самое время волшебной пещере потрудиться в полную силу. В голове всплывали обрывочные воспоминания об ожоговых центрах, целиком почерпнутые из различных киношных программ.
   Кошмар! Это я сделала? На громоздкой больничной кровати лежал мой пациент. Сама я стояла возле этого кошмарного сооружения в зеленом хирургическом халате. Мое, выражавшее полное ошеломление от такого поворота событий, лицо прикрывала марлевая маска. На руках красовались хирургические перчатки. Но, самое страшное - прямо передо мной стоял высокий железный столик, покрытый линялой простыней, на которой разместился набор устрашающего вида инструментов. Из множества блестящих фиговин я опознала скальпель и зажим. Может быть, кто-то подскажет, что мне со всем этим делать. Ой, мамочки, голова-то как кружится!
   Сзади послышался стон и тихий шорох - мой нервный фей, по всей видимости, приходит в себя. Даже нашатырь не понадобился. Нетвердой походкой лев подошел ближе и, не удержавшись, ткнул свой любопытный нос мне под руку. Бумсь! Надо же, как громко он падает! Видимо, принял хирургический набор за орудия для особо изощренных пыток. Хотя о гуманистическом назначении этих инструментов я и сама предполагаю чисто теоретически. Но теперь, по крайней мере, если мне вздумается запугать насмерть кого-то из местных жителей, я знаю, что показать ему в первую очередь.
   Все это, конечно, хорошо, но что же мне делать? Я еще раз глянула на обожженного. Взгляд выхватил то, что я не заметила в первый раз: на груди, впаянный в обугленную кожу, пылал овал рубина. Его поверхность была словно опутана пульсирующими магическими нитями, протянувшимися к сердцу больного. Вот что не дает бедняге умереть. Но его силы надолго не хватит. Нити становились все тоньше и прозрачнее.
   Я не хочу, чтобы он умирал! Волна невероятной жалости подкатила к горлу тяжелым комом. Смерть этого незнакомца была бы слишком несправедливой и жестокой. Не хочу!!! - завопила я, схватившись за его обожженную руку. Зачем вообще нужно это дурацкое колдовство, если сейчас, прямо на моих глазах умирает человек, а я ничем не могу ему помочь? От этой мысли стало вдруг так обидно, что я перестала сдерживаться. Я почувствовала соленый вкус слез во рту, а глаза заволокло влажной пеленой. Потому я и не заметила сразу, как от моих пальцев протянулось несколько десятков нитей. Странно было видеть, как эти шустрые создания устремились к больному, оплетая его плотным коконом. Наверное, когда меня вытягивали из самолета, я выглядела так же. Уставившись на тело, я терпеливо ожидала продолжения. Возможно, сейчас он перенесется в безопасное место, где ему окажут должную помощь. Не знаю, смогу ли я выбросить из головы беспокойство об этом человеке, но больше я ничем не смогу ему помочь.
   Плохая из меня предсказательница. Пострадавший никуда не делся. Зато кокон стал уплотняться и съеживаться, приобретая очертания тела. Теперь мой пациент походил на грубую пластиковую куклу без лица. Тонкая щель на месте рта и дырочки, обозначающие ноздри и уши на белой блестящей поверхности - жуткое зрелище. Все пораженные поверхности закрывали такие же огромные заплаты. Ожогов под ними, конечно не видно, но теперь он напоминал человека весьма отдаленно. Скорее, этакий Франкенштейн, в отличие от классического сделанный из живой плоти и робота Си-3ПО из "Звездных войн". Хорошо хоть не R2D2. Миленько, - с внутренним содроганием подумала я. Он хоть жив после моих экспериментов?
   Жив - грудная клетка продолжала равномерно вздыматься, несмотря на "пластиковый" корсаж. Камень, красным пятном светившийся на груди, пульсировал сильно и равномерно.
   Сзади послышалось шевеление, сменившееся душераздирающим стоном, более похожим на вопль кошки с прищемленным хвостом. Ох, наша нервная барышня очнулась! Надо занять парня делом, иначе так и будет непрерывно в обмороки падать.
   Я обернулась с самым суровым выражением лица.
  -- Ты что, припадочный?
  -- Не-ет, - на морде читалось искреннее смущение.
  -- А то смотри, наша медицина кроме валерьянки еще много чего выдумала, - нашла, чем испугать! При воспоминании о дивном успокаивающем, львиная рожа расплылась в блаженной улыбке.
  -- Я больше не буду, - угу, где-то я это уже слышала. По-моему, классе эдак в первом. А еще чаще в детском саду.
  -- Значит, вот что, дружок - твой диагноз ясен: все это от безделья. Займемся мы трудотерапией, сразу забудешь об обмороках и прочих глупостях, - пока фей обводил тоскливым взглядом пещеру, соображая как увильнуть от работы, я судорожно придумывала, чем бы его занять. - Не бойся, генеральную уборку пещеры я тебя делать не заставлю, - по-моему, мои слова его не успокоили, по напряженной физиономии, его воображение о штрафных санкциях дальше уборки не простиралось и теперь он уж и предположить не мог, какую же пакость я надумала. - Вот твое задание, - я торжествующе кивнула в сторону золотой кучи.
   В глазах фея появилась настоящая паника.
  -- Да я с этой горой за всю жизнь не управлюсь, - голос задрожал от незаслуженной обиды.
  -- А со всей и не надо, - я была непреклонна. - И вообще, что ты ноешь? Ты еще даже не поинтересовался, что надо делать.
  -- А что надо делать? - вместо радости в голосе звучала тоскливая обреченность.
  -- Фу. Я тебе, можно сказать, нашла работу по специальности, а ты тоскуешь о примитивном не квалифицированном труде. Так всю жизнь и проходишь в рыцарях, тупо размахивая своей железякой, - припечатала я.
  -- Да нет, я готов, - в глазах появился явный интерес и, видимо, для того чтобы я не усомнилась в его готовности, и еще и хвостом завилял. - Так что мне делать?
  -- Помнишь, ты мне сказал, что в этой куче могут находиться артефакты? - И получив хотя немного растерянный, но утвердительный кивок, продолжила: - Ну, вот тебе и задание: попытайся разыскать эти полезные вещички и, желательно, определить под каким соусом их употребляют.
  -- Ты так доверяешь мне? - пасть раскрылась в широчайшей улыбке, а глаза зажглись прямо таки неземным восторгом. Главное, не показывать вида, что его внешний вид уж очень похож на боевой азарт льва, как его показывают по каналу Дискавери, а то еще не ясно, кто кого будет заставлять работать.
  -- Доверяю, - проворчала я, трусливо отводя взгляд в сторону пациента. Ну, должна же я, в конце концов, поинтересоваться здоровьем больного.
  -- Он жив? - недоверчиво спросил Айлери, с опаской заглядывая на кровать.
  -- По крайней мере, дышит, - не думаю, что стоит подпускать фея слишком близко к нашему новому постояльцу: иначе мне придется постоянно таскаться с флаконом нашатыря.
   Но, как ни удивительно, кукла, бестолково слепленная из частей человеческого тела и кусков белого пластика, Айлери вовсе не испугала. Наоборот, моя работа привела его в восторг.
  -- Ты умеешь делать доспехи восстановления! - мне кажется, или в голосе прозвучала откровенная зависть? - На такое даже не все магистры способны, - теперь понятно. А потом просительно заканючил: - Может, научишь меня? Я буду стараться очень, очень.
  -- Я и сама не знаю, как это получилось. Можешь поверить - восторгаться тут совершенно нечему. Просто, мне очень не хотелось, чтобы этот человек умер. Только и всего.
   Фей старательно изобразил понимание, но, по-моему, не слишком-то поверил. Но, через мгновение его посетила новая мысль.
  -- Надеюсь, ты не дотрагивалась до него? - откровенное опасение в голосе меня немало позабавили.
  -- Ты, что, инфекции боишься?
  -- Так дотрагивалась, или нет? - позабыв о почтении, фей сорвался на визг, от которого заложило уши.
  -- Дотрагивалась, - я попыталась ответить твердо, но при воспоминании о пережитом ужасе, вновь защипало в глазах, - ну, и что? - спросила я с неприкрытым вызовом.
  -- Мы пропали, - столько безысходной тоски, даже отчаяния было в этих словах, что даже меня проняло.
  -- Объясни толком. Я ничегошеньки не понимаю.
  -- Мы пропали. Если ты до него дотронулась, нам уже нигде не скрыться. Считай, мы уже покойники.
  -- Прекрати истерику! Объясни все по порядку. Почему мы должны умереть? - я спрашивала, а пакостное воображение подсовывало сюжеты из ужастиков. Возможно, парень, которого мы притащили в пещеру, и не был обожжен, а это действительно какая-то жуткая местная инфекция, передающаяся при касании. И вскоре мы покроемся такими же кошмарными ранами и умрем? Ой, мамочки. С каких это пор Стася стала писать фэнтэзи ужасов?
  -- Он, - со смесью ужаса и восхищения ткнул в кровать лапой сфинкс, - вступил в схватку с драконом. И при этом выжил. А ты, - продолжил он с горечью, - умудрилась прикоснуться к нему. И не просто прикоснуться - ты спасла его!
  -- Значит, никакой инфекции нет? - опасливо переспросила я. Лучше показаться глуховатой, а то и туповатой, чем потом биться головой из-за того, что неправильно понял собеседника.
  -- Да нет никакой инфекции, - вспылил Айлери, - ты что, не слышишь, что я тебе говорю? Он схватился с драконом. И теперь, все, кто оказал ему помощь, или хотя бы просто прикоснулся - враги дракона. Он будет преследовать нас до тех пор, пока не уничтожит.
  -- Ага! - неожиданно обрадовалась я. - Дракон все-таки плохой.
  -- С чего это ты взяла? - возмутился Айлери в ответ.
  -- Как с чего? Ты же сам только что сказал, что это он не только напал на человека, но и нас собирается преследовать, - как-то не вписывается это в образчик дружелюбия.
  -- Ты не понимаешь! Дракон - посланник божий. Он наказывает только тех, кто идет против Его воли. А тот, кто помогает еретику и отступнику, заслуживает божьего гнева, - фей печально взмахнул длинными ресницами. - Мы обречены, - шмыгнул он носом, и по морде, оставляя мокрый след, потекла гигантская слеза.
  -- С ума сойти! - какой же бардак в голове моей подруги. Наверное, она так и не решила, какими будут драконы в ее книге, а отсюда вся эта неразбериха. Но в данный момент опасность, которой стращал меня Айлери, вовсе не казалась реальной. А парень уже едва ли не прощался с жизнью. Все-таки идея отвлечь его работой вовсе не так пуста, как мне самой показалось поначалу. - Послушай, я не думаю, что дракон прилетит мстить нам прямо сейчас. Давай ты все-таки займешься делом, как мы и договорились. Вдруг найдешь в этой куче что-нибудь, что поможет нам. Спрятаться, замаскироваться, убедить дракона, что мы хорошие - да мало ли что ты там отроешь.
  -- И ничего у меня в голове не бардак, - раздался откуда-то с потолка голос полный укоризны.
  -- Стасюха! Наконец-то! Тебе успели переустановить программу! - моей радости не было предела: подруга соизволила таки выйти на связь и, надеюсь, теперь она объяснит, что успела придумать за время своего отсутствия.
  -- Ничего мне не переустанавливали, - некоторая растерянность в ее голосе заставила меня напрячься. - Всего-то комп завис, а пока я его перегружала и чай заваривала. В общем, села я с тобой дальше поболтать, и будто заснула. А когда пришла в себя, долго не могла поверить, что умудрилась написать все это. Я сама не понимаю, что случилось, - голос виновато осекся.
  -- Ты хочешь сказать, что со времени нашего разговора для тебя прошло всего несколько минут? - с ужасом переспросила я.
  -- Если быть точным - около сорока минут. Пара минут на перегрузку и чай, минут тридцать я колотила по клавишам, как не своя, и минут восемь - читала, каждую минуту опасаясь, что с тобой что-то случилось и что-то очень нехорошее приключится со мной, когда ты вернешься.
  -- Ты - сама доброта. Знаешь, как утешить подругу, - боюсь, мой голос, как никогда сочился ядом.
  -- Ты напрасно решила, что я демиург этого мира. Я не только не знаю, что произойдет в дальнейшем, я не понимаю подоплеки событий сейчас, - что-то уж слишком невесело прозвучали последние слова.
  -- И что нам теперь делать? - вот теперь, кажется, и мне стало страшновато.
  -- Если, честно - не знаю. Думаю, вам стоит продолжать в прежнем духе. Пока, особо ужасного с вами ничего не происходит...
  -- А это ты не считаешь ужасным? - забыв, что она меня не видит, я кивнула в сторону обезображенного тела, вложив в голос максимум гневных интонаций. Но, подружка никогда не отличалась тупостью (или успела прочитать).
  -- Я даже не догадываюсь, кто этот тип и почему он свалился тебе на голову. Поверь, этого не было ни в каких моих планах.
  -- Зато я догадываюсь. Трусливый лев у меня уже есть, значит это либо Страшила, либо Железный Дровосек. Судя по тому, что я с ним сотворила - все же Железный Дровосек. Надеюсь, мне не придется доставать ему кардиостимулятор. Впрочем, надобности в этом не будет - рубин успел доказать свои свойства поддерживая жизнь у, по моему мнению, совершенно безнадежного пациента.
  -- Не дуйся. Это было бы не самым плохим поворотом событий - по крайней мере, они выпутались из истории без особого ущерба, - слабое утешение. К тому же, она забыла про Гингему, и кто там еще был...
  -- Если бы у меня были волшебные башмачки, уж я то знала бы, что с ними делать, - проворчала я, сдаваясь. - Может, знаешь, кто та девица, что позвала меня на помощь - я не разглядела ее в темноте.
  -- Не знаю. Послушай, у меня опять что-то с компьютером...
   Подруга замолчала. Так и хочется посоветовать ей выбросить жестянку, которую она высокопарно именует компьютером, на помойку.
  -- Я знаю, кто та девица, - робко проблеял Айлери. Ну, конечно. Типичный мужчина - вместо того, чтобы выполнять порученную работу, развесив уши, подслушивает чужие разговоры.
  -- И кто же, господин всезнайка?
  -- Это горгулья, - гордый своей осведомленностью, фей сделал вид, что не расслышал моего скепсиса.
  -- Горгулья. Это такая каменная тварюга с крыльями и оскаленной мордой? В темноте я, конечно, не увидела ее лица, но по голосу трудно предположить, что он принадлежит столь жуткому созданию.
  -- А почему именно тварь с оскаленной мордой? - неподдельно удивился Айлери. - Знаешь, став львом, я стал видеть в темноте совсем как днем. Не знаю, как в вашем мире, но у нас горгульи внешне вполне милые создания. Чего нельзя сказать об их сущности, - понизив голос и округлив глаза, он выдал страшную тайну: - Эти существа - хранители черных. Хотя, насчет крыльев ты совершенно права - они неплохо летают. Но каменными становятся только на солнце, что впрочем, делает их еще более опасными. Практически никакое оружие не способно пробить эту броню, даже прямое попадание огня дракона.
  -- Хранители черных? У вас, что и негры есть? - я окончательно запуталась в устройстве этого мира. Хотя, до сих пор я и не интересовалась им слишком пристально - как-то хватало сиюминутных проблем.
  -- А кто такие негры? - у нас вполне получается разговор глухого с немым.
  -- Ты же сам говорил про черных...
  -- Черные - это колдуны. А ты про что? - в глазах стоял огромный знак вопроса.
  -- Я - о цвете кожи, - иногда собственная лаконичность меня умиляет. Умею же когда захочу.
  -- А что, бывают люди с черной кожей? - пучеглазый сфинкс зрелище, скажу вам, презабавнейшее.
  -- Бывают, бывают. По крайней мере, в нашем мире. Есть такой континент, на котором царит вечное лето. Жара такая, что все черные, как вакса.
  -- А что такое вакса?
  -- А тебе не кажется, что ты придумываешь все новые и новые вопросы, лишь бы не заниматься делом? - ехидно уточнила я.
  -- А ты думаешь так легко перебирать мелкие безделушки когтистыми лапами? - а парень быстро учится - ехидства в его голосе прозвучало не меньше, чем в моем.
  -- И кто тебе мешает обзавестись руками? И не надо мне строить глазки, в твоем исполнении такими рожами только детей по ночам пугать. Но я и сама кого хочешь запугаю.
  -- Ну, ты же видела - у меня ничего не получается, - признав свой провал в попытке прицельной стрельбы глазами, он припустил слезу в голос.
  -- Так тренируйся! Я буду тебе родной матерью. Нет, лучше, я буду тебе учителем, - не все же нашему министерству образования над нами экспериментировать. Всю жизнь мечтала побывать не подопытной крысой, а с противоположной стороны баррикад, а тут такой случай! Как и любимое министерство, я абсолютно не представляла, что и как делать, но точно так же была преисполнена радостного воодушевления и не собиралась принимать во внимание никаких возражений. Правда, в отличие от экспериментаторов со своей родины, я, по крайней мере, представляла, каких же результатов хочу добиться, но, пардон, не всем же быть такими гениями, как министры.
   В глазах Айлери промелькнуло неподдельное восхищение. Видимо мысль, что он получит наставника в моем лице, ему еще нравилась. Надолго ли?
  -- Вот прямо сейчас и приступай, - безапелляционно заявила я, для пущей убедительности пригрозив кулаком.
   Не знаю, испугался ли он угрозы или и самому захотелось чему-то подучиться, но сфинкс с удивительной смесью решительности и безнадежности, направился к зеркалу. Посмотрим, поглядим, чем меня порадует фей. Чувствую - скучно не будет.
  -- Подойди поближе, - глухо буркнул он. И, заметив, что я не слишком тороплюсь, неохотно оторвался от зеркала: - Возьму тебя за образец, раз уж себя не могу представить.
   Вот только клонов мне не хватало! Я представила, как ругаюсь сама с собой и слегка усмехнулась: возможно, это то самое раздвоение личности, от которого меня лечат в уютном заграничном дурдоме. И вот, наконец, терапия позволит хотя бы мне самой определиться с диагнозом. Не дождетесь! Раз я уверилась, что нахожусь в параллельном мире, разубедить меня сможет лишь явное наличие санитаров со смирительными рубашками в руках, отрывающих мои шаловливые ручонки от шеи посиневшего доктора Фрейда.
   Пока я развлекалась своими фантазиями, Айлери сосредоточенно изучал меня, словно видел впервые. Я, конечно, понимала, что он занимается делом, но под чересчур пристальным взглядом почувствовала себя слегка неуютно. Через несколько минут томительного ожидания я наконец-то стала замечать, что фей не просто сверлит меня взглядом, а действительно пытается колдовать. Вокруг его тела появились почти невидимые завихрения, состоящие из знакомых мне беспокойных нитей. Они суетливо метались от верхних лап к нижним, словно не зная с чего же начинать. Через некоторое время они все же сосредоточились в районе конечностей, а затем причудливым мерцающим туманом окутали все тело, целенаправленно избегая голову.
   И это он лепил с меня? Мама дорогая. Мне уже страшно! Ну и фантазия у парня. Голову, как я и предположила, изменения не затронули. Львиная морда с шикарной, хотя и слегка взлохмаченной гривой. Все же остальное...
   Начать с того, что рост существа, стоящего сейчас передо мной, был более трех метров - ему что, своего метр девяносто показалось мало? Да и остальные части тела больше подходили для съемок какого-нибудь американского боевика с раздувшимся от стероидов главным героем. Голый торс позволял мне обозревать прекрасный образчик безмозглого качка, наслаждающегося игрой бесполезной, хотя весьма внушительной мышечной массы. Поверьте, Шварцнегер, по сравнению с этой горой бугрящихся мышц показался бы субтильным подростком. Крылья этот чудак удалить не озаботился, и сейчас они напряженно трепетали за спиной фея, будто самостоятельно решая, не вознести ли хозяина в воздух. Но, видимо, сообразив, что такую гору мяса им не осилить, решительно сложились за спиной, сделав фея сутулым. Нижнюю половину фантазера украшали мохнатые штаны из все того же серебристого меха сфинкса. Ну, вылитый Пан, только копыт не хватает. Хотя, крылатый Пан с головой льва - это все-таки перебор. На этом фоне изящные кисти пианиста, которые фей сейчас с удовольствием рассматривал, смотрелись весьма забавно.
  -- А можно что-то более реалистичное? - я постаралась задать вопрос наиболее мягкой из имеющихся в моем запасе интонаций. Не хватало только обидеть парня, напрочь отбив охоту продолжать занятия.
  -- Тебе не нравится? - а он совершенствует свое умение пользоваться жалобным дрожанием голоса. Придется вырабатывать толстокожесть, иначе с такими темпами он будет вышибать у меня слезу всякий раз, когда ему вздумается поканючить.
  -- Ну, почему же. Очень живенько. Особенно если у тебя есть смертельный враг, которого ты хочешь быстро и безболезненно свести в могилу. А если для дружеского общения - тебя уж слишком много.
  -- Ну, ты же не боишься меня...
  -- Ха! После того, что показывают по телевизору, перекачанным мужиком с львиной мордой меня напугать трудно. Только не надо так счастливо улыбаться - оскаленные клыки где-то над головой все же пробуждают атавистические инстинкты убегать и прятаться. Не думаю, что пещера настолько велика, чтобы играть в прятки. К тому же, - привела я последний аргумент, - мне неудобно разговаривая с тобой, все время задирать голову. Считаем эксперимент удавшимся, при условии уменьшения размеров.
  -- Ну, ладно.
   Рост, поддавшись на уговоры, он все-таки уменьшил, но жуткую мускулатуру по моему абсолютному убеждению изменения никоим образом не коснулись, хотя Айлери клятвенно убеждал меня в обратном. В общем, теперь это был просто шкаф размерами два на два с женскими кистями в придачу. Оригинально, хотя все еще жутковато, особенно когда он довольно скалится.
  -- Объявляю об успешном завершении опыта. До высшего балла, конечно, не дотягиваешь, но вполне прилично. Скажи только, дружище, ты почему львиную морду оставил? Проявление новомодных течений в изобразительном искусстве?
  -- Да нет, - слегка смутился фей, - просто свое лицо я вспомнить так и не смог, а такое воплощение мужественности с твоим лицом... - так вот теперь как это называется: "воплощение мужественности". Потом я представила вот ЭТО со своим лицом и содрогнулась, нет уж - зубы все-таки лучше.
  -- Руки ты получил, так что приступай к работе, - вынесла я суровый вердикт эксплуататора.
   Фей, сообразив, что продолжение пререканий грозит дальнейшими экзекуциями, покорно поплелся к нашему золотому запасу.
   Присев на корточки, он слегка стал разгребать ближайший к нему участок. Любопытно, он собирается прорыть нору и зазимовать в уютном логове?
  -- Может быть все, что не несет магии, отбрасывать в сторону? - хорошо вот так давать советы со стороны.
   Как ни странно, Айлери не схватился за шанс вступить в длительную дискуссию, а послушно отбросил за спину горсть золота и схватился за следующую. Сообразив, что дело предстоит долгое и утомительное, он с размаху плюхнулся на пятую точку, не забыв бросить на меня весьма укоризненный взгляд. Ну, взглядами меня не проймешь.
   За всеми этими превращениями я совсем позабыла о нашем пациенте. Как он там? Лежит тихонько, как мышка. В этот раз я склонилась над телом совершенно бестрепетно. Странная все-таки скотина человек - не прошло и часа с тех пор, как я едва не сомлела сначала от вида полуживого незнакомца, а потом от результатов своих собственных неосторожных экспериментов, а сейчас смотрю на него с абсолютным спокойствием. Дышит ровно. Трудно представить, что человек, на половину обгоревший до костей, может сейчас спокойно спать. Может, ему воды дать?
  -- Только не вздумай что-нибудь с ним делать, - подал голос из своего угла Айлери. - Пока лечение не окончено, больной погружен в глубокий сон и все, что нужно, получает через доспехи. Если его сейчас потревожить, я думаю, ему будет очень, очень больно. Он может этого и не выдержать. Или, может, ты передумала? - в его голосе промелькнула надежда. - Хочешь, чтобы он помучался перед смертью?
  -- Злой ты, - грустно констатировала я. - За что ты его так не любишь? Он не сделал тебе ничего плохого.
  -- Когда дракон будет медленно поджаривать нас обоих, ты будешь думать совсем по-другому. Но если тебе его так жалко, давай я придушу его по-тихому. Он умрет, даже не проснувшись. И, может быть, дракон нас не тронет.
  -- Ты с ума сошел! Теперь я не отойду от этого парня ни на шаг - буду следить, чтобы ты к нему не приближался, - подтверждая свои слова, я соорудила удобное кресло возле постели больного, в котором устроилась с максимальным комфортом.
   Обреченно вздохнув, Айлери вернулся к прерванной работе.
   Верно говорится: можно бесконечно смотреть на горящий огонь, текущую воду и чужую работу. Наблюдать за Айлери тоже было настоящее удовольствие. Сидеть на мраморном полу, видимо, оказалось жестко и неудобно, и фей умостился лежа на животе, опираясь на локти. Подолгу всматриваясь в очередное украшение, выловленное в куче, он чаще всего небрежно отбрасывал его себе за спину в горку, кажущуюся удивительно маленькой. Пожалуй, на встречу с колдуном мы брали больше. То, что лежало перед парнем, вызывало лишь грусть - пара колец и медальон с синим камнем. Ну, не стоило ожидать, что каждое украшение в золотом хламе будет артефактом, да и впереди еще поле непаханое. Бедняга...
   Исполнившись неожиданного сострадания, я подошла к заерзавшему фею, пытающемуся устроиться на жестком мраморном полу с максимальным удобством. Получалось явно не очень.
  -- Хоть бы коврик или подушку себе наколдовал, - посоветовала я.
  -- Я говорил тебе, что я не колдун, - яростно блеснул на меня глазами этот чудак.
  -- Ладно, фей. Просто звучит это как-то странновато, - миролюбиво поправилась я.
  -- Как? - вызверился парень, но потом решил сбавить тон: - не умею я, - признался он уныло.
  -- Странно. С улицей у тебя получилось очень даже не плохо. А тут какой-то жалкий коврик вызывает у тебя приступ паники.
  -- А ведь и правда... Я совсем забыл. Сейчас нарисую подушку.
  -- А ты попробуй просто представить. Так же, как тогда, когда изменял свое тело, - надеюсь, результаты не будут столь же впечатляющими.
   Глаза фея заблестели от предвкушения. Пускай развеется. Отдохнет от монотонной нудной работы, да и в магии потренируется. Глядишь, если будет тренироваться почаще, комплексовать начнет поменьше. А там и вообще человеком, а не затурканным феем станет.
   Задумчиво глядя куда-то в потолок, он сосредоточился и вдруг ахнул. Вместо коврика или подушки под ним бугрилась мягкими боками роскошная перина. Да, парень явно склонен к преувеличениям! Но, совсем неплохо.
  -- Отлично! - словно не заметив столь "мелкого" промаха, похвалила я зардевшегося от удовольствия Айлери. - Надеюсь, теперь ты можешь продолжить. В комфорте, на мягком, в окружении золота - ну чем не султан, - и, не позволив встрять с вопросом, развивающим захватывающую тему "кто такой султан", поинтересовалась: - А каким способом ты определяешь, артефакт это или просто безделушка?
  -- А то ты не знаешь, - недоверчиво протянул фей.
  -- Не-а, - я честно помотала головой.
  -- Надо сосредоточиться на предмете, пытаясь по формуле вычислить резонанс ее ауры. Если он более тридцати процентов отличается от резонанса составляющих этого предмета в отдельности, значит, в нем есть магическая составляющая. А потом надо сопоставить это изделия с аналогичными артефактами. Желательно, конечно, чтобы под рукой был образец, похожий по своим свойствам. Тогда можно с большой достоверностью определить предназначение этой вещи, - боюсь, за время его монолога, мое лицо приобретало все более глупое выражение. Смилостивившись надо мной, парень решил пояснить подробнее: - Смотри, - протянул он мне отобранное кольцо, - это украшение сделано из золота, составляющего не менее двух третей объема этой вещи, и камня. Так как природу камня мы можем определить как рубин, то можем, в общем, выставить индекс не магической ауры. Ее определяют по таблицам, но золото и многие драгоценные камни каждый студент должен знать наизусть. Они составляют... Да ты меня совсем не слушаешь, - менторский тон, явно позаимствованный у преподавателей, сменился возмущенным воплем. Каюсь, китайская грамота, которую монотонно, словно зазубренный, но так и не понятый урок, талдычил мне Айлери, навевала жуткую скуку.
  -- Ну, прости, - покаялась я. - А попроще никак нельзя?
  -- Если бы можно было, я бы уже половину этого барахла перебрал, - он небрежно кивнул в сторону совершенно не уменьшившейся кучи.
   Вот такое непочтительное отношение к золоту меня весьма порадовало, и я решила поделиться с ним своими наблюдениями. Пока он рассказывал о, безусловно, очень научных и важных, но уж слишком занудных теориях определения магической сущности предмета, я заметила, что внутри всех отобранных им артефактов кружатся будто собранные в плотный клубок волшебные нити. И в ответ на мысленный вопрос, что же делает кольцо, которое Айлери выбрал в качестве примера, увидела дорожку, уходящую от украшения за пределы пещеры.
  -- Не обижайся, но, слушая тебя, я вспоминаю собственные уроки математики. Я ненавидела этот предмет всеми фибрами неокрепшей юношеской души до тех пор, пока не появился новый учитель. Я перестала с внутренней дрожью тупо зазубривать формулы, увидев красоту того, что прячется за ними: великолепие домов, уходящих ввысь и ажурных невесомых мостов, выдерживающих невероятные нагрузки. Только что ты пользовался магией, включив лишь свое воображение. Это универсальная формула любой науки. Вглядись в эти вещи и просто задай им вопрос: "Что вы можете?", и я уверенна, они не устоят перед твоим обаянием.
   Айлери выслушал мою проникновенную проповедь с явным недоверием. Но под моим укоризненным взглядом поднес перстень к глазам, то ли понял, что все равно я не отвяжусь, то ли решил доказать мою неправоту: по себе знаю: отбросить предубеждения - занятие весьма травмирующие психику.
  -- Вижу, - тихо прошептал парень. - Вижу! Представляешь, я вижу дорогу! Это же кольцо перемещения.
  -- Вот и я о том же. А что оно делает? - фокус удался, хотя скептицизм фея не внушал веры в положительный результат. Он мог чисто из вредности ничего не увидеть.
  -- Кто - оно?
  -- Кольцо, дубина. Что делает это кольцо, и куда ведет эта дорога?
  -- Кольцо перемещения - перемещает, - логично. - А дорога ведет к тому чародею, который эту вещицу заколдовал.
  -- Так это же здорово! У нас появился шанс - вдруг этот чародей нам поможет.
  -- Я бы не слишком на это надеялся. Кольцо очень старое, даже можно сказать - древнее. Этот волшебник вероятнее всего уже мертв. А общаться с душами умерших, тем более магов при жизни - дело не из приятных: у них, видишь ли, сильно портится характер. Не знаю, то ли скучно без дела, то ли климат на том свете слишком суровый, но они так и норовят остаться в мире живых. Знаешь, мне кажется, приставучий полтергейст тебе не слишком понравиться. А то и вообще, можно забрести по этой дорожке в мир мертвых, да и остаться там, - Айлери зябко передернулся и поднял на меня умоляющий взгляд.
  -- И не уговаривай, не будем мы шляться по всяким злачным местам типа того света, - радостно подхватила я. Парень несколько секунд глупо хлопал глазами, но потом сообразил, что я шучу, и счастливо улыбнулся. Бр-р, опять эти зубы. Надо, пожалуй, завязывать с шутками. Иначе, я все же заработаю сердечный приступ. - Только объясни мне вот что: я читала, что со смертью волшебника исчезает и его магия. Расколдовываются люди, исчезают вещи, которые он сотворил...
  -- Ты все перепутала, - фей рассмеялся, словно я удачно пошутила. - Человек, зачарованный злым колдуном, после его смерти действительно станет самим собой, но все вещи будут нести наложенную магию, пока существуют.
  -- А почему только злым колдуном? Если колдовал фей - так и ходить бедняге зачарованным до конца своих дней? - странная дискриминация.
  -- Основной фактор - чье желание исполнял маг, - важно пояснил Айлери, но, сообразив, что требуются дополнительные объяснения, продолжил: - Понимаешь, злой колдун, накладывая заклятие на человека, вовсе не интересуется, желает ли этот человек быть заколдованным. Он делает только то, что выгодно ему самому. И естественно, что после его смерти желать зла несчастной жертве волшебства больше некому, и все возвращается на круги своя. А феи всегда выполняют желание ближнего. И до тех пор, пока жив хоть один заказчик, магия остается в силе.
  -- А если колдун выполнял чье-то поручение?
  -- Это невозможно. Кто же будет желать зла людям, кроме злых колдунов! - возмутился фей. Ну-ну. Я, конечно, давно поняла, что парень отличается наивностью, но не до такой же степени.
  -- С людьми разобрались, - я решила не дразнить Айлери и напомнила основную тему разговора.
  -- С вещами то же, что и с людьми. Какой смысл наделять магией неживой предмет, если это никому кроме тебя не нужно. Вот это кольцо, например. Не будет же по этой дорожке ходить сам чародей? Значит, оно делалось для кого-то другого.
  -- Но, ты же сам говорил, что этот волшебник давно умер. Значит, вряд ли остался в живых хоть один из его клиентов. Почему же дорожка до сих пор не пропала?
  -- Тогда со смертью одного волшебника должна была пропасть магия во всех кольцах перемещения, понимаешь? До тех пор, пока хоть один человек в мире знает, для чего нужны зачарованные вещи, они действуют, живы их создатели, или уже давно умерли.
  -- Прямо живое подтверждение теории Вернадского, - буркнула я тихонько - объяснять любопытному фею гипотезы земных ученых не было ни желания, ни основательности знаний.
   Вопросов, конечно, осталось немало, но я решила погодить. Спрашивать, например, что случиться с заколдованной вещью, о свойствах которой никто кроме волшебника не знает, я считала совершенно бессмысленным - парень и с традиционной магией толком не разобрался. Я его сейчас озадачу, а он снова начнет считать себя полным неумехой и бездарью. Нет уж, пусть уверится в своих способностях, а поговорить можно и после.
   Айлери, испытывая новое умение, принялся заново разглядывать свою добычу. Во втором кольце явственно виднелась большая лужа - толи последствие обильного дождя, толи мелкий водоем. Камень медальона упорно изображал мерцающий овал в ободке, похожем на раму.
  -- И что сие значит? - я некультурно ткнула пальцем в украшение.
  -- О, это великолепный артефакт, изменяющий внешность своего владельца, - фей даже задохнулся от восторга, который вызывала в нем эта маленькая штучка.
  -- И чему ты так радуешься? И, кстати, почему ты отбросил в сторону второй такой же медальон?
  -- Это очень редкий, почти недоступный простому смертному артефакт. Чтобы он заработал, в него вкладывается столько магии, что на это способен только фей высочайшего класса. Ну и стоит он, конечно, соответствующе. А с его помощью можно даже замаскировать метку дракона. Представляешь? Теперь, если мы избавимся от того парня, - фей кивнул в сторону кровати, - тебе можно будет спрятаться.
  -- Ни от кого мы избавляться не будем. Скорее, наоборот, как раз на него мы и наденем этот амулет, - сурово обрезала я. - Но ты так и не ответил насчет второго медальона. Чем он тебе не угодил?
  -- Второго? - Айлери с недоумением посмотрел на висюльку, которую я выловила из кучи "брака". Он покрутил ее в руках, недоверчиво разглядывая камень. - Что-то в нем не так, - с сомнением протянул он. Мысль о том, чтобы замаскировать нашего постояльца, он словно даже и не услышал. Ну-ну. Он, конечно упрямый, но я-то склерозом не страдаю и к этой теме обязательно вернусь.
  -- Все так. Только камень не синий, а голубой, и зеркало немного иное.
  -- А должен быть синий! Однородная магия накладывается только на идентичные носители.
  -- Ты во власти стереотипов. Тебе сказали, что может быть только так, а подумать самостоятельно не хочешь. Какая разница - синий, голубой? Может, у волшебника не было под рукой синего камня. Главное, что магия в нем есть.
  -- Но если будешь его испытывать, то на нем, - фей угрюмо кивнул в сторону пострадавшего.
  -- Кстати, а зачем вообще нужны эти медальоны, если и феи и, как я понимаю, ваши конкуренты - страшно злые колдуны, и без них прекрасно справляются с изменением внешности? Только не говори мне, что их специально делают для таких недоучек, как ты.
  -- С чего ты решила, что мы можем свободно изменять внешность? - от удивления Айлери даже забыл обидеться на "недоучку".
   Теперь пришла моя очередь недоумевать.
  -- Ты сам говорил мне, что все твои друзья умеют превращаться. Помнишь, когда впервые попытался отрастить уши и хвост?
  -- Да, но только в свое тотемное животное! А если требуется принять какой-то другой облик - необходим медальон.
  -- Так какого черта, ты, придурок, молчал об этом, когда я тебе указала на барельеф сфинкса? Или ты хочешь сказать, что перепутал собаку со львом?!! - меня трясло от возмущения: возможно, из-за безалаберности фея и с моей подачи, произошло непоправимое, и теперь парню придется до конца жизни ходить в звериной шкуре.
   Но вместо испуга или раскаяния в глазах фея плескалось лишь искреннее любопытство. И, кажется, я знаю, какой вопрос он сейчас задаст.
  -- А кто такой черт? - надеюсь, он не издевается, а просто пытается расширить за мой счет словарный запас.
   "Спокойствие. Только спокойствие", - как завещал великий проказник, способный довести до истерики даже невозмутимых датчан.
  -- Один любопытный фей, так поэкспериментировавший над своей внешностью, что его имя стало ругательством. Ты не ответил на мой вопрос.
  -- Понимаешь, - кажется, фей все-таки смутился. - Изображение зверя-талисмана, нарисованное моим дальним предком, достаточно схематично. Хорошо сохранился лишь девиз: "Преданность и верность".
  -- Ты хочешь сказать, что твой предок рисовал животных как ты сам? Тогда все понятно: талисман действительно может быть кем угодно.
   Не буду я озвучивать свои опасения - только истерики мне не хватало. Буду надеяться, что ничего страшного все-таки не произошло, и парень вернет свой прежний вид. Как бы его самого отвлечь от такой мысли? Уж что-то слишком задумчивой стала морда сфинкса.
   Словно услышав мои мысли, мой "пациент" слегка пошевелился и застонал. В мгновение ока мы оба очутились возле его постели.
  -- Ты же сказал, что он крепко спит?
  -- А ты когда спишь, не шевелишься? - огрызнулся Айлери, хотя, как и я, пристально всматривался в больного.
  -- Шевелюсь, говорю, а в дни полной луны - даже хожу. Так что если я на тебя случайно наступлю - не обижайся, - на всякий случай я дотронулась до лба нашего пациента - вдруг у него жар.
   Но кожа, или что там ее сейчас заменяло, была холодной. Может, он просто замерз? На всякий случай я укутала его в одеяло, заботливо подоткнув края. Айлери ревниво глядел на мои манипуляции.
  -- Как его, так и по голове погладить, и одеялом укрыть. А надо мной только издеваешься, - пробурчал он.
  -- Зато, я сейчас буду тебя кормить, - обрадовала я ревнивца, но все-таки погладила его лохматую гриву - жалко мне, что ли?
  -- Так ты мне так толком и не объяснил, почему мы не можем повесить на него медальон?
  -- Все очень просто, - в голосе фея появились снисходительные нотки. - Мы можем навесить на него сотню разнообразных артефактов и амулетов, но все они останутся лишь красивыми побрякушками - для того, чтобы они начали действовать, необходимо желание. Не думаю, что твой подопечный способен сейчас хоть чего-то пожелать. Все, о чем он мог думать за минуту до встречи с тобой, уже осуществилось - ему не больно, он в безопасном месте, а в данную минуту еще и укутан теплым одеялом, - не удержался таки от шпильки.
  -- Значит, моя идея не имеет смысла? - в моем голосе прозвучало столько разочарования, что добрый парнишка решил меня "утешить":
  -- Ну, разве что мы найдем ключ.
  -- Какой еще ключ? - простонала я. Вообще-то здесь нет ни одного замка. Я представила себя со связкой угрожающе бренчащих при каждом шаге ключей, с выпученными глазами бегающей по пещере в поисках чего бы ими открыть.
  -- Ключ управления артефактами, - терпеливо, словно общаясь со слабоумной, пояснил Айлери. Хорошо, что я удержалась от хихиканья, иначе мой авторитет в глазах фея упал бы окончательно. - Человек, владеющий ключом, может активизировать любую волшебную вещь, находящуюся в его поле зрения.
  -- Значит, он нам нужен, - решительно констатировала я. Никогда не замечала за собой столько самоуверенного нахальства, но сейчас я была убеждена, что этот таинственный ключ найдется. Мне он нужен, я так хочу и в этой сказке все будет по-моему.
   Я еще раз посмотрела на нашего больного. То ли мумия, то ли спящий красавец. Да еще и Айлери к нему враждебно настроен. В голове мелькнула ехидная мысль. Так-так. Как там в сказках за неимением холодильника и кунсткамер хранят летаргических принцев? Принцев, вроде бы нигде, но количество принцесс вполне достаточное, чтобы иметь представление о консервирующих свойствах весьма банального предмета из небанального материала. Через мгновение, слегка покачиваясь на цепях, уходящих куда-то к необозримому потолку, взор услаждал радостной россыпью радуг на гранях самый настоящий хрустальный гроб. В таком антураже, я думаю, ни у кого не повернется язык обозвать сотворенные мною "доспехи" роботом. Хотя, теперь мне самой катастрофически хотелось обозвать его мумией. Обернувшись узнать о причине заминки, фей всхлипнул и попятился.
  -- Э-э-это, что? - бедняга, кажется, он заикаться начал.
  -- Место для хранения спящих красавцев, - гордо отчиталась я.
  -- А ты уверена, что он красавец? - подозрительно поинтересовался он. - Ну и шуточки у тебя. А вообще-то, ты обещала меня кормить.
  -- А давай ты попробуешь? У тебя сегодня все так здорово получается, - решила подлизаться я. В конце концов, пора парню увериться в собственных силах. Да и чем я рискую - в случае чего всегда можно заказать что-то другое.
   Три дня мы изображали из себя старателей-стахановцев, занятых добычей ценных предметов в горе не менее ценного металла. Правда, временами это больше напоминало разгребание курицей кучи навоза в поиске завалявшегося зернышка, но пресловутый ключ, к моему разочарованию, пока не попадался.
   Каждую побрякушку, в которой обнаруживались хоть отдаленные следы магии, мы подвергали самому тщательному обследованию.
   Кольцо, в котором проявился виртуальный гриб, весьма напоминающий результат испытания атомной бомбы, мы единодушно забраковали. Я - все из-за тех же ассоциаций, которые навевала эта картинка: не хватало только испоганить волшебный мир ядерными взрывами. Айлери же просто не знал предназначения амулета. В роли грибников, охотящихся за дарами леса, парень нас представить не смог - в нашем положении это была бы пустая трата времени.
   Изображение рыбы, всплывшей со дна зеленоватого кулона-висюльки, также не внушило нам особой радости. Что может сделать для своего владельца эта подвеска, фей не знал. Жалкими оправданиями как много он болел, когда изучались свойства артефактов, он заслужил лишь оплеуху. Из-за этого прогульщика мы половину волшебных предметов в мусор отправим, не найдя им лучшего предназначения.
   Где там Стасюха шляется? Это что, пока она свой заглюченый компьютер не отремонтирует, нам здесь в поте лица раскопками заниматься? А то еще хуже - вдруг у нее творческий кризис? Слыхала я о таких ужасах: сидит себе писатель, творит, а потом бац - в голове пустота и ни одной новой строчки. Если так - мы можем год эту кучу по зернышку, тьфу ты, по монетке перебирать. Я уже созрела. Лучше бестолковая бегалка, чем упорный непроизводительный, а главное - неоплачиваемый труд. Хуже только принудительные сельхоз работы студентов в те давние времена, о которых с ностальгией рассказывали мои родители.
   Может плюнуть на все, да попрыгать для начала по тем местам, которые нарисовал Айлери или еще раз смотаться к рыжей ведьме - вдруг еще чего присоветует. Только что делать с нашим пострадавшим? Бросить его одного в пещере страшно: вдруг сбудутся предсказания фея, и злобный дракон прилетит добивать свою жертву? Что я смогу противопоставить сказочной рептилии, представлялось с трудом, просто было странное, алогичное чувство, что со мной ему не грозят никакие опасности. И вообще, как ни абсурдно это звучит, но я умудрилась привязаться к этому незнакомому человеку. В перерывах между раскопками я подходила к хрустальному гробу, в котором неподвижно лежало изувеченное тело, и с удовольствием ощущала, как выравнивается дыхание больного и словно расслабляется напряженная маска, заменяющая его лицо. И, несмотря на явное неудовольствие на львиной морде фея, тихонько говорила успокаивающие глупости, уверяя, что все будет хорошо.
  -- Смотря, что ты понимаешь под "хорошо", - не выдержав, буркнул Айлери, разглядывая через мое плечо "мумию".
  -- Все. Он выздоровеет, мы дадим ему амулет, и никакой дракон ему не будет страшен, - с напускной уверенностью пояснила я.
  -- Угу, - скептически мурлыкнул фей. - Очень здоровенький слепой урод, обуреваемый ненавистью к божьему посланцу и, боюсь и к тебе, за то, что не дала спокойно умереть.
  -- Слепой урод? - с ужасом повторила я.
  -- А что ты думала? Ожоги, да еще такие, как у него, бесследно не исчезают. А выжженные глаза ни один волшебник, каким бы сильным он ни был, восстановить не сможет - не было еще такого в истории нашего мира. Это под силу только богу. Но, как ты сама понимаешь, если его искалечил божий гнев, то помощи оттуда, - он неопределенно кивнул куда-то вверх, - ждать не приходится.
  -- И ничего нельзя сделать? - боюсь, в моем голосе явственно звучали с трудом сдерживаемые всхлипывания.
  -- Я не знаю, - сочувственно промямлил Айлери. По-моему, он уже раскаивался, что завел этот разговор. - Давай подождем. Обычно "доспехи" сами делают все возможное, а дальше - уж как получится...
   Я резко отвернулась, изо всех сил прикусив губу - непослушные слезы, закипавшие в глазах, никак не удавалось сдержать и мокрые дорожки уже скользили к губам, заставляя почувствовать соленый вкус отчаяния.
   Ужин прошел в тоскливом молчании. Фей бросал на меня сочувственные взгляды, но с утешениями благоразумно не совался. Мне же было так больно, словно там, в хрустальном гробу, лежал самый близкий человек, а я ощущала полнейшее бессилие и обреченность.
   Спать не хотелось, и я уныло поплелась к золотым залежам. Хоть займу руки работой, чтобы отвлечься от грустных мыслей. Айлери с явной неохотой плюхнулся рядом.
   Некоторое время мы все так же молча перебирали драгоценности, но скоро я не выдержала. Впервые за все это время присутствие фея меня раздражало. Его напряженное молчание было хуже всех разговоров о печальном будущем нашего постояльца.
  -- Шел бы ты спать, - как можно мягче обратилась я к парню.
  -- Наколдуй мне лучше краски и холст, - жалобно попросил фей, - что-то мне не по себе. Может, начну рисовать и смогу отвлечься.
   Хорошо ему, знает способ отвлечься, - подумала я, привычно представляя требуемое. Мне же не удавалось избавиться от видения лица с пустыми выжженными глазницами, изуродованного чудовищными багровыми шрамами.
   Машинально натянув на безымянный палец тоненькое колечко, я полюбовалась на украшение. Ну, хоть один перстень на женскую руку. Остальные я могла примерить разве что на большой палец, а носить - подвязав его веревкой. Все украшения, попадавшиеся в ходе поисков, были женскими, но только не кольца. Маленький многогранник, свисающий на ножке-черенке с тоненького ободка, переливался всеми цветами радуги. Слабый отзвук магии, скорее всего, был следствием соседства с волшебными предметами: никаких образов колечко не выдавало, как я не напрягалась. Ну и ладно - оставлю себе украшение. Должны же быть у девушки мелкие радости.
   Что-то надоело мне перебирать эту гору - все равно мысли настойчиво возвращаются к больному. И убедить себя, что мне нет дела до судьбы совершенно незнакомого мне человека, не получается, хоть ты тресни. Пойду лучше посмотрю, что там изобразил наш непризнанный гений. Уж что-что, а рисовать у него получается здорово.
   Но и Айлери никак не походил на художника, наслаждающегося творческим вдохновением. Нахмурившись, он недовольно рассматривал картину. Изредка он бросал недоуменный взгляд то на холст, то на собственные руки, будто сомневаясь, он ли сам нарисовал подобное безобразие. И я его понимаю - картина совсем не походила на те, которые он нарисовал раньше. Художник словно с вершины отдаленного холма смотрел на небольшую крепость, обнесенную высокими стенами, а ней - тонущие в клубах едкого дыма деревянные дома деревушки. Поля за ней погибали во вздымающемся в небо пламени, рев которого, казалось, был слышен и здесь. На полотне не был изображен ни один человек, но ужас людей, попавших в это пекло, проступал в каждом мазке, каждом штрихе и линии.
  -- И что это у тебя получилось? - преувеличенно бодрым голосом поинтересовалась я. Все-таки творческие люди - весьма впечатлительные ребята. Напугал меня грустными предсказаниями, а теперь, бедняга, и сам не может отделаться от жутких картин.
  -- Я хотел нарисовать свой дом, - напряженным голосом выдавил Айлери. - Мой дом, каким он был утром, когда я впервые после поступления в Академию приехал навестить родных. Утром, а не ночью, да еще в зарнице пожара. Я думал об одном, а рука сама вырисовывала этот кошмар. Мне страшно так, будто это все происходит на самом деле, - от напряжения он стиснул кисть так, что деревянная ручка, жалобно хрустнув, сломалась.
   А ведь, как ни глупо это звучит, это может быть правдой! Парень сам не знает своих магических способностей. Возможно, они как раз и проявляются в его картинах - ведь смог же он превратить нарисованную улицу в реальность.
  

Мы появимся как радостный долгожданный сюрприз.

А. Линдгрен

   Нам надо туда. Немедленно. Но что делать с нашим больным? Не тащить же его за собой. Неизвестно, что там происходит на самом деле. Но и бросить его здесь одного я не могла себя заставить за все сокровища мира. Маниакальная уверенность, что стоит его покинуть без присмотра хотя бы ненадолго, и с ним случится несчастье, посещала меня всякий раз, когда я хоть ненароком думала о парне.
  -- Значит, идем все вместе, - озвучила я свою мысль. И с каких это пор я не замечаю, когда начинаю говорить вслух? Этот мир явно плохо сказывается на моих нервах.
  -- Прямо сейчас? - уточнил явно обрадованный фей.
  -- Нет, через неделю, когда на твоей картине останутся только головешки! - вызверилась я. Как борются с пожарами кроме как огнетушителями, я не знала, но зато, я знаю, как он выглядит, и могу сделать поток пены практически бесконечным. Надеюсь, управимся.
  -- А этого куда? - кивнул вдохновленный Айлери в сторону гроба.
  -- Берем его с собой, - скомандовала я, в мгновение ока водружая хрустальный ящик вместе с его содержимым на тележку, в которую обычно запрягают осликов. - Быстро, превращайся обратно во льва - будешь первым вьючным хищником, - командовала я, одновременно одевая на шею больного синий камень.
  -- Зачем? - неизвестно, что именно волновало фея, но ответить можно разом на все "зачем".
  -- Затем, что там наверняка есть люди. Они и так в стрессе. Думаешь, человек с головой льва и мумия в хрустальном гробу, поднимут им настроение?
  -- Не знаю, возможно, это покажется им забавным, по сравнению с происходящим, - огрызнулся Айлери, скорее чтобы хоть что-то сказать, чем реально возражая. - В таком случае, тебе тоже было бы неплохо переодеться во что-то более приличное. Знаешь, у нас не принято, чтобы дамы одевались так, - он критически осмотрел мои джинсы и топ. - Не знаю, как там мой внешний вид, но ты произведешь фурор посреди любого стихийного бедствия.
  -- Так лучше? - я накинула на плечи балахон, который тут же превратился в невзрачное серенькое платьице, закрывающее щиколотки.
   Сфинкс, несколько удивленный моей покладистостью, лишь кивнул в ответ и занялся делом.
   Я же тем временем усиленно придумывала, как замаскировать больного. Так, вот это, по-моему, в самый раз! Передо мной лежал благообразный старичок весьма преклонных лет. Не думаю, что кого-то удивит дедушка в гробу. Всяко в жизни бывает. Недовольно встряхивая крыльями, ко мне подошел сфинкс.
  -- Это бесполезная трата времени, без ключа... - взглянув в гроб, Айлери прервался на полуслове. - Ты все-таки нашла его!
  -- Кого? - хотя до меня уже начало доходить. Маскируя нашего пациента, я совсем позабыла наш предыдущий разговор, как и то, что же мы так долго разыскивали в горе золота. С этими нервами я превращаюсь в склеротичку. Но получилось же!
  -- Ух, ты! - влажный нос льва ткнулся в украшение на моем пальце. - Честно говоря, я не очень верил, что оно существует в действительности. Мне казалось - это что-то из области легенд.
  -- Так это и есть ключ? - я поднесла руку к самым глазам. - Но я не вижу в нем никакого волшебства.
  -- И ключа не видишь?
  -- Нет, - я еще раз внимательно осмотрела ободок кольца, тщательно всмотрелась в камешек, но ничего нового не увидела.
  -- Но, что-то же ты должна видеть. Может быть, ты неправильно смотришь? - настойчиво допытывался сфинкс.
  -- Не знаю, правильно или неправильно. Обычное колечко с камешком на ножке, - ну чего он пристал? Нам торопиться надо, а он: видишь, не видишь.
  -- Так это и есть ключ! - ну и зачем столько восторга? Этот камешек в виде сморщенной черешни на черенке - это ключ? Не хотела бы я увидеть их замки.
  -- Все, хватит болтать, - решительно пресекла я дальнейшие восторги. - Впрягайся в тележку - поехали.
   Айлери беспрекословно всунул лохматую львиную башку в хомут, я положила руку на его спину и вгляделась в картину.
   Странно, вроде бы до пожара ой как далеко, но горький дым мгновенно набился в нос и резью отозвался в глазах.
  -- Ой, мамочки, - не то всхлипнул, не то простонал Айлери.
   Действительно, ой. Огонь полыхал по всем полям до самого горизонта. Черные клубы дыма тучами поднимались в небо. По дороге, ведущей к замку-крепости, подгоняя испуганно мычащих и блеющих животных, бежали люди. Даже отсюда в отсвете пламени можно было разглядеть ужас на лицах несчастных погорельцев.
  -- И с кем воюем? - осторожно поинтересовалась я. В поле зрения вражеских войск пока не видно, но Айлери, как местный должен знать предполагаемого противника.
  -- Да ни с кем мы не воюем! - возмутился фей. - Из всех недоброжелателей - сосед за рекой. Да и ссора у нас пустяковая - не поделили лужок у рубежа. Спорили о том, чей он еще наши прадеды, а в этом году мой старший брат узаконил наши права. Сосед, конечно, обиделся, но чтобы войной...
  -- Не знаешь ты людей. В нашем мире, по крайней мере, поводом к войне служили предлоги и более незначительные.
  -- Почему ты вообще решила, что это война, а не простой пожар?
  -- Ага, и крестьяне, вместо того чтобы гасить родные дома и тушить огонь на полях с безумными лицами спасаются за стенами крепости? Я, конечно, девочка городская, но в жизни не поверю в такое.
  -- Возможно, ты права. Так мы идем?
  -- Куда мы денемся. Только не забывай по сторонам посматривать, - не хотелось бы нарваться на засаду. Одно дело выступать в роли самодеятельной пожарной команды, и совсем другое - воевать с поджигателями.
   Легкой рысцой сфинкс, впряженный в тележку, двинулся вниз. Я следовала быстрым шагом, настороженно всматриваясь в черноту дыма. Мы уже спустились к подножью холма, когда, наконец, увидели причину беспорядка. Правда, для того чтобы его рассмотреть, напрягать зрение не было никакой необходимости.
   Больше всего это напоминало классическое изображение тираннозавра, если бы тому вздумалось обзавестись крыльями и дышать огнем. Застыв на месте, я с недоумением рассматривала странное чудовище. Нелепо балансируя крыльями, нетвердой походкой вразвалку рептилия возникла из клубов дыма, словно галлюцинация обкуренного наркомана. Временами громко икая, она извергала струи пламени и тут же, словно поперхнувшись, закашливалась, выплевывая огненные шары. Создавалось впечатление, что тварь абсолютно пьяна.
  -- Это и есть ваш дракон? Как ты там говорил - гнев божий?
  -- Н-н-не знаю, - что-то не чувствуется уверенности в его нервном заикании.
   Неосторожно вступив в колею, раптор начал заваливаться набок. Попытка помочь себе крыльями привела к тому, что одно попало под собственную струю огня. Перепончатое крыло приобрело зияющую дыру с изысканными краями - бахромой. Видимо, столь неожиданные дизайнерские изыски по улучшению собственного внешнего вида не входили в планы чудовища. Реакция оказалась столь же спонтанной, хотя и ожидаемой. Дикий рев, разнесшийся по округе, окончательно вверг в панику и людей и животных.
   Сфинкс, присев на задние лапы, вжал голову в плечи, всем видом показывая, что отказывается защищать родительское добро от такого противника.
   Дракон же, окончательно разобидевшись на весь белый свет, в голос завывая от боли, рванулся к стенам замка. Видимо, каменная кладка показалась ему достойным объектом для разрушительной деятельности, обуревающей нежную душу рептилии.
   Несмотря на нетвердую шатающуюся поступь, зверюга набрала приличную скорость. Словно ругательства выплевывая комки пламени, дракон с целеустремленностью носорога мчался на таран замка.
   К счастью, к тому моменту, когда он достиг своей цели, погорельцы со своей скотиной уже успели спрятаться за стенами крепости.
   Вот тут-то я смогла, наконец, оценить истинные размеры рептилии. Крепостные ворота, высотой не менее трех метров, была дракону по пояс. Макушка твари как раз упиралась в бойницы на вершине стены.
   Сейчас этот монстр поднимет голову, дохнет в бойницу, и внутренний двор крепости превратится в крематорий. Меня замутило от картинки, нарисованной собственным воображением, и я невольно прибавила шаг.
   Чудовище и впрямь дохнуло. Правда, ни поднять голову, ни воспользоваться крыльями, чтобы приподняться над стеной, оно, к счастью, не догадалось. Языки обжигающего пламени оставили черное пятно на стене и облизали зажмурившуюся от неожиданности бронированную морду твари. Обиженно взревев, дракон невольно повторил огненное умывание. К несчастью, видимых повреждений, кроме следов копоти, грязными подтеками расползшихся на лбу и щеках, пламя чудовищу не нанесло. Видимо, чешуя, покрывающая тело монстра, достаточно огнеупорна. Разобидевшись на такое обращение со стороны неуступчивой стены, дракон решил взять ее грубой силой. Или просто побиться о нее головой - слыхала я о столь оригинальном способе снятия стресса для тех, кому не угрожает сотрясение мозга.
   От первого удара со стены фонтаном брызнула штукатурка. Воодушевленный первыми видимыми результатами своей разрушительной деятельности, дракон продолжил молотить башкой по каменной кладке. Звук, разносящийся по округе, скорее напоминал набат, что подтверждало мои предположения насчет содержимого головы рептилии.
   Как ни удивительно, но его старания начали приносить первые плоды. Видимо, стена на этой высоте не была рассчитана на таран - с десяток ударов она с честью выдержала, но потом уступила напору. Сначала одна, а потом целая сеть трещин морщинами избороздила поверхность, только что казавшуюся неприступной. Боюсь, если так пойдет и дальше, стена не выстоит, и через образовавшийся провал дракон сможет поливать пламенем людей внутри крепости.
   Видимо, обитатели замка пришли к тому же выводу. В бойнице показалась сначала голова русоволосой дородной женщины, а затем крепкая рука, вооруженная чугунной сковородкой, с размаху опустила это безотказное орудие обуздания разбушевавшихся мужей и монстров на голову дракона. Соприкосновение кухонной утвари с головой твари отозвалось гулким протяжным звоном. Маленькие глазки монстра сошлись где-то в районе переносицы, и обиженный рев потряс многострадальные стены, заливая и их и самого дракона струями огня. Балансируя в покачнувшейся от сотрясения бойнице, женщина занесла сковородку для повторного удара, но монстр, видимо, сообразив, откуда был сделан коварный выпад, поднял морду вверх. Набрав полные легкие воздуха, он приготовился испепелить противницу. Но, не успел. Айлери, до этого мгновения с ужасом взиравший на происходящее, наконец, очнулся.
  -- Мама, мамочка! - крик потерявшегося ребенка, наконец увидевшего маму, одинаков для любого мира.
   Совершенно позабыв о тележке, в которую он был впряжен, сфинкс бросился на дракона. И у меня не было и капли сомнений, что сейчас он способен растерзать монстра голыми руками. То есть лапами, но это совсем не умаляет мужественного порыва фея. Лев, наконец, вспомнил о наличии крыльев, суматошными взмахами которых он придавал себе ускорение.
   Только вот тележка вовсе не была рассчитана на гонки по пересеченной местности. Поскрипывая всеми четырьмя колесами и ободьями, она еще чудом сохраняла целостность, но грозила развалиться в любую минуту. Хрустальный гроб с нежным звоном подскакивал на ухабах, пытаясь если не разбиться, то хотя бы выбросить свое содержимое.
   Дракон, привлеченный странным шумом, отвлекся от обидчицы, пытаясь сфокусировать разъезжающиеся глаза на новом противнике. И в этот момент мой замаскированный пациент, не выдержав тряски, очнулся. Упершись руками в стенки гроба, он сел.
   Грохочущая, звенящая и орущая композиция в виде крылатого льва, запряженного в тележку с ожившим мертвецом, со скоростью курьерского поезда приближалась к обалдевшему чудовищу.
   Вот этого хрупкая психика дракона вынести не смогла. По-бабьи протяжно взвизгнув, он закатил глаза и рухнул под стену.
   Айлери, взявший разгон, с полного маху врезался в неподвижную тушу чудовища. "Покойник" не удержался, и, ласточкой перелетев через тележку и сфинкса, плюхнулся на пузо рептилии. Вздрогнув всей тушей от столь меткого попадания, дракон тяжело вздохнул и вдруг стал стремительно уменьшаться. Через несколько мгновений вместо чудовища перед нами лежал упитанный крепыш лет пятидесяти, вместе со сладким храпом распространяющий вокруг крепкий сивушный аромат. Из ворот крепости во главе с бесстрашной воительницей со сковородкой, вывалилась толпа крестьян, вооруженных разнокалиберным сельскохозяйственным инвентарем.
  -- Маркиз Ляпсус? - Айлери недоверчиво вглядывался в сопящего толстяка, по внешнему виду которого трудно даже заподозрить, что несколько минут назад он наводил ужас на всю округу.
  -- Айлери, мальчик мой! - не обращая внимания ни на поверженного врага, внезапно уменьшившегося в размерах, ни на весьма характерный львиный вид, суровая дама, отбросив в сторону сковородку, бросилась на шею блудному фею.
  -- Мамочка, - рыдал тот в ее объятиях.
   Толпа, опустив орудия, с умилением смотрела на встречу родственников, с подозрением поглядывая на оживший "труп", пытающийся сползти с храпящего пузана. Широкоплечий верзила, не выдержав, отбросил вилы и, будто "покойник" весил не больше котенка, перенес его в сторону.
  -- Так то ж наш сосед - Шуса Ляпсус, - опознал кто-то толстяка.
  -- Так он и есть дракон? - недоверчиво присвистнул юношеский баритон.
   Ни я, ни крылатый лев, и тем более труп, внезапно начавший подавать признаки жизни, интереса не вызывали.
   Два господина, выделявшихся в толпе богатством одежды, преодолев растерянность от внезапного превращения одного зубастого чудовища в соседа, а второго - в родственника, присоединились к даме, грозя своими объятиями раздавить несчастного сфинкса.
   Словно дождавшись, когда его опознают, господин Ляпсус открыл глаза и сел. Протирая веки пухлыми кулачками, как после глубокого сна, он с неприкрытым недоумением разглядывал обступивших его людей.
  -- Что случилось? Что делают в моей спальне эти немытые крестьяне? - тоненьким фальцетом завопил он. Потом его взгляд уперся в подбоченившуюся даму и двух недовольных господ, только что выпустивших из крепких родственных объятий свое непутевое чадо. Уж они-то, несмотря на следы копоти, никак не походили на немытых крестьян, а сурово сдвинутые брови обещали вовсе не дружескую беседу. Да и крестьяне, все еще сжимающие вилы и грабли, отметали всяческое желание качать права, - Господа, - залебезил он, - как приятно. Вы спасли меня от самого страшного кошмара, который только снился в моей жизни. Но, все же я не понимаю, куда делась моя спальня, - проблеял толстяк жалобно.
  -- Это мы выясним потом, - сурово постановила хозяйка дома и стала раздавать указания: - Гости в дом, остальные - тушить пожары.
   Ой, я совсем забыла - ради тушения пожара мы сюда и явились.
  -- Айлери, - потрепала я сфинкса по гриве, привлекая его внимание, - превращайся снова в своего любимого супермена - огнетушитель, который я тебе вручу, поднимет только качок.
   Фей пожал плечами, всем своим видом осуждая как мою манеру изъясняться, так и отрывать от только что обретенной мамочки. Удивительно, но превращение сфинкса в крылатого великана с львиной головой не произвело ровно никакого впечатления. Видимо, зная специфическую профессию моего друга, люди воспринимали волшебство, творимое им, как нечто само собой разумеющееся. А еще через минуту этот плод больной фантазии фея держал в руках огромный огнетушитель.
   Струя пены первым делом окатила соседа со странными кошмарами. Но, быстро сообразив принцип работы, Айлери гигантскими шагами бодро зашагал к пожару, оставляя после себя пышное одеяло пены, весьма напоминающее первый снег. Не прошло и получаса, как от огня не осталось и следа.
  -- Мой сын, - с гордостью произнесла госпожа Афалия, утирая глаза вышитым платочком. - А ты, девонька, напрасно оживила беднягу, - она кивнула в сторону моего пациента.
  -- Это почему же? - возмутилась я. Не ожидала я от женщины, поднявшей сковородку на дракона, такой предубежденности.
  -- Может, он, конечно, и принц - простых людей в хрустальные гробы не кладут, но кто знает, сколько он там пролежал. На вид ему лет девяносто, а значит, с тех пор, как его туда уложили, прошло немало столетий. В его королевстве, небось, о нем давным-давно позабыли. Вот и останешься ты со старым мужем без копейки за душой. Ты вот что, когда он очнется, скажи, что не ты его целовала. А то потом и не отвяжешься. Скажет - раз спасла, как порядочная девица должна идти под венец.
  -- Да я и не целовала его! - я выслушала добрые советы, судорожно хватая воздух. Неужели я похожа на нимфоманку, бросающуюся с поцелуями на первого встречного?
  -- Вот-вот, правильно. Вот так всем и отвечай. И стой на своем. Айлери парнишка еще не слишком разумный, но такая жена, как ты быстро ему мозги вправит. А я такой невестке буду только рада.
   Я судорожно раскрывала рот в попытке объяснить доброй женщине, как обстоят дела на самом деле, но та лишь ласково потрепала меня по плечу и, заметив, что сынок, покончив с пожаром, возвращается, обратилась к народу:
  -- А теперь - всем праздновать, - несмотря на грозный тон, народ расплылся в улыбках и потянулся в замок.
   Через час мы дружно сидели за праздничным столом. Моего пациента со всеми удобствами разместили в постели - после того как закончилась встряска, он снова впал в глубокий сон.
   Незадачливого дракона подвергли суровому допросу, но ничего нового выяснить не удалось. Обиженный несправедливым, по его мнению, решением суда, отнявшим у него надежду на владение лужком, он тяжко запил. День за днем он вспоминал несправедливость и искал утешение в бутылке. В одно хмурое похмельное утро, не найдя поблизости утешительного пития, воззвал к богу с мольбой об отмщении. А сегодня вечером, выпив больше обычного, забылся тяжелым сном, в котором казался себе тем самым божьим гневом, который призывал на головы соседей. Как он сумел обратиться в дракона, господин Ляпсус не имел никакого представления.
   Я сидела за столом в окружении господ, бросающих на меня вежливо-заинтересованные взгляды, и чувствовала себя страшно неуютно. Рано или поздно, но придется рассказать этим милым людям, кто я, да и то, что Айлери стал сфинксом не без моей помощи, также не утаишь. Неизвестно, не сочтут ли они меня тем самым воплощением зла, да и то, что я успела поссориться практически со всеми феями, исключая их сына, вряд ли прибавит теплоты в наших отношениях.
   Через час-другой за столом царило непринужденное веселье, позволяющее заподозрить, что вряд ли кто помнит причину, по которой все они здесь собрались. На дальнем конце стола уже вовсю распевали песни. Сидящие рядом хозяева замка с умилением взирали, как белы ручки Айлери с изяществом подносят ко рту внушительные куски мяса, пропадающие в бездонной львиной глотке. Воспользовавшись моментом, я как можно незаметнее покинула застолье.
   Темный коридор, освещенный мерцающим светом факелов, казалось, уходил в сказочную бездну. Надеюсь, моя зрительная память не станет в очередной раз коварно подшучивать над хозяйкой, и я не потеряюсь в мрачных переходах крепости, пополнив сонмы привидений из бывших неудачливых воров и потерявшихся гостей.
   Удивительно, но, проблуждав с полчаса и навернув всего лишь три лишних круга, я оказалась в комнате, где разместили "спящего красавца". На цыпочках подойдя к роскошной кровати под бархатным балдахином, я всмотрелась в лицо больного. Я, конечно, понимала, что это всего лишь маска, но благообразный старец передо мной совсем не походил на воина, способного сразиться с драконом. Возможно, мне это только кажется, но он словно задерживал дыхание, прислушиваясь к моим шагам.
  -- Ты не спишь? - тихонько прошептала я. Мало ли что мне может показаться.
  -- Нет, - жуткое зрелище - губы не шевелятся, а голос раздается, словно из глубины. Наверное, таким образом, разговаривают чревовещатели. - Это ты меня спасла?
  -- Я, - чего уж таиться. Хотя, честно говоря, гордиться мне особо нечем. - Хотя благодарить ты должен не меня, а горгулью - если бы не она, моя помощь тебе была бы не нужна.
  -- А-а-а, Хранительница, - протянул больной. - А почему я ничего не вижу?
  -- Я не умею лечить, - покаянно призналась я. Рассказывать, что он, по всей видимости, останется слепым, да еще и с обезображенным лицом не было никакого желания. - Если ты знаешь, где тебе смогут оказать квалифицированную помощь - скажи, мы постараемся тебя туда отправить.
  -- Мы, это кто? - по-моему в голосе прозвучала легкая насмешка.
  -- Я и мой друг - фей.
  -- Хм, если твой друг фей, я тем более удивлен, что до сих пор жив. Но, туда, где мне действительно могут помочь, он ни за что не сунется.
   Слушать такое об Айлери было почему-то очень обидно. Он, конечно не образчик храбрости и полон предрассудков, но благородства ему не занимать. Хотелось, чтобы жертва моего самодеятельного врачевания поскорей оказалась среди заботливых родственников и надежных целителей.
   Упс. А я ведь ничего не сделала. Смятые подушки и простыни подтверждали, что еще секунду назад на кровати кто-то лежал. Но, если я не колдовала, значит, он сам либо фей, либо колдун. Можно вздохнуть свободно. Надеюсь, он в надежных руках, и ему больше ничего не грозит. А с другой стороны, мрачные предсказания Айлери о преследовании дракона заставляли беспокоиться о благополучии обитателей замка. Хватит им на сегодня одной рептилии. Хотя почему-то грустно, что он исчез так быстро. Странное чувство потери защипало глаза. Глупо. Я ведь хотела, чтобы с ним было все хорошо, вот и нечего переживать.
   С чувством выполненного долга я плюхнулась на освободившуюся постель. Делать мне нечего, блуждать по коридорам в поисках выделенной мне комнаты - так и потеряться недолго. А так я могу быть уверенна, что встречу утро в кровати, а не слушая гулкое эхо, повторяющее мое "Ау".
   Ну и зачем так бесцеремонно трусить меня, да еще и стаскивать при этом одеяло ни свет, ни заря?
   С трудом приоткрыв веки, я уперлась взглядом в клыкастую морду. Ослабевшие руки мгновенно выпустили край одеяла, в который я цеплялась, как в предутренний сон. Фух! Так же и заикой можно стать. Но фей, кажется, и не заметил моего недовольства - он так свыкся со своим видом, что искренне недоумевал, когда на него реагировали подобным образом.
  -- Чего тебе надобно, старче? - недовольным голосом золотой рыбки вопросила я.
  -- Надо срочно что-то делать.
  -- Цыц, трудоголик. Дай выспаться. Мы вчера и так неплохо потрудились.
  -- Ты не понимаешь. Если ничего не придумать - мы разорены. Вчера мы не видели всего ущерба, нанесенного драконом, а сегодня... Родители бьются в истерике, крестьяне в ужасе. А кстати, куда ты дела "спящего красавца"?
  -- Он пришел в сознание и, вопреки предсказаниям твоей мамочки, не стал требовать, чтобы я поступила как честный человек, а убрался туда, где ему окажут квалифицированную помощь. Сейчас будем разбираться с вашими проблемами. Только умоюсь. И приведу в порядок одежду, - ну конечно, вчера я завалилась спать прямо в балахоне и сейчас платье, которое он изображал, было похоже на тщательно пережеванную половою тряпку. Придется щеголять в джинсах. Надеюсь, меня не линчуют за это на месте. Но стоило мне потянуться к завязкам, как мудрое одеяние преобразилось. Теперь на мне было не невзрачное платьишко мышиной расцветки, а строгий, но явно дорогой наряд глубокого синего цвета.
  -- Ты и так замечательно выглядишь, - этот торопыга подтащил меня к распахнутому окну.
   Да, уж. За ночь пена, покрывавшая пожарища, спала, и перед моими глазами встала вся картина разрушений, нанесенных разбушевавшейся огнедышащей рептилией в лице свихнувшегося соседа. От некогда большой деревни осталось лишь пепелище, а наличие посевов на полях можно было лишь предполагать - черная выжженная равнина простиралась до самого горизонта. Да, хозяевам есть о чем призадуматься. Без помощи волшебства здесь явно не обойтись. А у нас как раз есть фей, специализирующийся на архитектурных изысках.
   Вручив оторопевшему Айлери чистое полотно, краски и кисточки и пожелав успешного творчества, я гордо удалилась приводить себя в порядок. Не могу же я показаться в новом роскошном платье и заспанными глазами.
   До санузла с современной сантехникой, который я обустроила в пещере, замковым "удобствам", конечно, было ой как далеко. Умываться из кувшина над тазиком весьма неудобно и довольно прохладно, но я справилась и с этим. Было, правда, желание смотаться в родную пещеру, но, вспомнив, что Айлери обязательно окажется рядом, решила не отрывать парня от работы.
   Но фей за время моего отсутствия сделал всего небольшой набросок. Удивительно, раньше он работал гораздо быстрей.
  -- Мне надо выйти за ворота, - ответил парень на мой безмолвный вопрос. - Ракурс не тот.
  -- Ну и что же ты ждешь?
  -- Если я выйду без тебя, мои родные решат, что я сошел с ума: вокруг разруха, а я снова за кисти взялся.
  -- Пошли уж, горе мое. Буду защищать твое доброе имя и палкой отгонять всех, кто решит помешать твоему творчеству.
   Айлери подхватил мольберт и двинулся к выходу. Встречающиеся в коридоре слуги провожали нас любопытными взглядами. За воротами мы столкнулись с матушкой фея, окинувшей сынка весьма неодобрительным взглядом.
  -- Нашел время, - хмуро проворчала она, но, взглянув на меня, забыла о попытках воспитать непутевое чадо. - Леди, - разгладились озабоченные складки на ее лбу, - может, вы вразумите моего бестолкового ребенка. Стараниями этого безумца маркиза Ляпсуса, мы практически разорены, а этот оболтус снова взялся за баловство.
   Айлери при этих словах съежился и жалобно захлопал глазами и, словно защищаясь, взмахнул в мою сторону кистью. Капля краски, застывшая на ней, словно задавшись целью разрядить атмосферу, сорвалась и, прочертив красивую дугу, впечаталась прямо в лиф моего шикарного платья.
  -- Оттого, что вы с мужем носитесь по пепелищу, а ваш старший сын усиленно подсчитывает убытки тоже не слишком много проку. А "баловство" Айлери сейчас гораздо полезнее, чем все охи и ахи, - взорвалась я, прикрывая ладонью живописную кляксу, багровым пятном расползающуюся по благородной синеве моего платья.
   Не знаю, что удивило добрую женщину больше - моя горячая отповедь, или то, что когда я отняла руку, пятно исчезло, но, приоткрыв рот, она молча смотрела, как воодушевленный фей с гордым видом кладет первые мазки на холст.
  -- Молодец, девочка, - госпожа Афалия по-отечески поцеловала меня в лоб и удалилась с таким полным достоинства видом, что мне аж завидно стало.
   Я собиралась сказать Айлери что-то ободряющее, но тот совершенно позабыл обо всем на свете, кроме красок и холста, с головой уйдя в рождающийся шедевр. Ладно, можно и слегка передохнуть, спокойно выпить чашечку кофе, благо для этого мне не надо носиться по замку, разыскивая кухарку с горячим чайником. Поискав взглядом, на чем бы умоститься, я не нашла ничего более подходящего чем перевернутый хрустальный гроб. Удивительно, он даже не разбился. Так как он никому больше не нужен, почему бы не использовать его вместо кресла? Жестковато, конечно, но вполне терпимо.
   Поставив на прозрачную сверкающую в лучах солнца поверхность хрусталя дымящуюся красную чашку с надписью NESKAFE, вперила взгляд в пейзаж перед собой. Жуткое зрелище. Если у Айлери ничего не получится, боюсь, округу ожидают не слишком веселые времена. Но к чему такой пессимизм? Фей уже доказал свою способность при помощи искусства творить настоящие чудеса. Сейчас самое время показать себя во всей красе.
   Маленькими глоточками прихлебывая горячий напиток, я не обратила внимание на толпу, собравшуюся за моей спиной. А, впрочем, и немудрено - они стояли так тихо, что, кажется, даже дыхание задерживали. Мне потребовалась еще одна чашка кофе, чтобы скоротать время. Как только я сделала последний глоток, Айлери с гордым и даже несколько самодовольным видом признанного гения отступил от картины, давая возможность всем желающим полюбоваться на свой шедевр.
   Гм, не знаю, как выглядели окрестности до пожара, но сейчас на полотне отображался воистину пасторальный сюжет. Для полноты картины не хватает лишь молочных рек да волков, облизывающих счастливых от такой дружбы ягнят. Хотя фею, конечно, видней. Это он, а не я все детство и юность провел в этих местах.
   Полюбовавшись на свое произведение, Айлери, словно ожидая дальнейших указаний, обернулся ко мне. Нахал, он даже не сомневался, что я буду терпеливо ждать окончания его труда.
  -- Ну, давай. Вспомни, как ты это делал в пещере. Не трусь, все выйдет как надо!
   Айлери сосредоточенно уставился на полотно. Люди за моей спиной, боясь помешать волшебству, не то что перестали дышать, они, кажется, даже думали шепотом.
   Ура! Кажется, получилось!
   Судя по вытаращенным глазам зрителей, результат их впечатлил. Возможно, даже излишне. Вон как вчерашний мужик, опознавший "дракона", воздух ртом хватает - наверняка от полноты ощущений. Как бы от радости удар не хватил!
   Разноцветные домики, больше похожие на пряничные, утопали в пышных садах, сгибающих ветви под тяжестью плодов. Причем, на одном дереве можно было различить и яблоки, и груши, и даже ананасы. Посреди деревни возвышался двухэтажный терем с флюгером-петушком на крыше. Поля радовали глаз золотыми волнами созревшей пшеницы. На лугу за полем паслось стадо неправдоподобно тучных коров, предполагавших рекордные удои. Все как одна рыжие с одинаковыми белыми пятнами на боку, они усиленно жевали траву, не в силах, видимо из-за тяжести почти оленьих рогов оторваться от подножного корма.
   Первой опомнилась матушка героического фея.
  -- Оболтус, урожай должен был созреть через два месяца, - отвесив сынку отеческий подзатыльник и подмигнув мне из-за плеча, зычным голосом воззвала к впавшим в столбняк крестьянам, организовывая уборочные работы.
   Из ворот замка боязливо выглядывала скотина, разительно отличающаяся от буренок, пасущихся на воссозданном лугу. А, это те, что были спасены во время организованного отступления, совершенно случайно походившего на паническое бегство. Судя по их мордам, бедняги были шокированы фантастическим видом конкурентов, оккупировавших пастбище. Одна из коровок досадливо сплюнув жвачку, замычала что-то весьма осуждающее. Похоже, перспектива стать роскошным ростбифом как никогда близко подкралась к несчастной скотине. Понятно. Теперь, кроме неуверенного фея, здесь появятся коровы с комплексом неполноценности.
   И только сейчас я обратила внимание на изменения, произошедшие с крепостной стеной. Трещины на каменной кладке исчезли, бойницы обзавелись полуметровыми шипами, а над воротами появилось изображение ощерившегося в жутком оскале дракона. Причем, морда настоящей рептилии по сравнению с этим чудовищем показалась бы жалкой попыткой кота Леопольда напугать обнаглевших мышей. Все-таки до встречи со мной в Айлери тихо погибал гениальный дизайнер. Какой полет мысли, какой неординарный подход к архитектурным изыскам! Главное, чтобы обитатели замка по достоинству оценили его старания.
   Я сладко зевнула, наблюдая за царившей вокруг суетой. Все-таки вчера мы допоздна засиделись за праздничным столом, а сегодня этот безжалостный тип растолкал меня ни свет ни заря. Ну, обуревает тебя творческий порыв, зачем же будить бедную девушку? А мне сейчас даже кофе, плещущееся в моем желудке, не помогает проснуться. С трудом, подавив душераздирающий зевок, грозящий вывихом нижней челюсти, я помахала Айлери ручкой и поплелась в замок с твердым намерением оккупировать первую попавшуюся постель.
   Надо все-таки придумать что-нибудь, чтобы отбить желание будить меня спозаранку. Да настолько изощренное, чтобы другим неповадно было. Например - кусающееся одеяло. А особо настырных сразу превращать в... например, тараканов. Я представила огромного таракана с вцепившимся в его лапу зубастым одеялом. Бр-р-р. Если я проснусь в этот момент, заикание гарантированно на всю оставшуюся.
   Увидев зверское выражение моего лица, домашняя живность, заполонившая двор, шарахнулась в разные стороны, уступая мне дорогу.
   Сонное сознание включило автопилот, и я в рекордные сроки добралась до той самой спальни, где провела ночь.
   Не успели первые сладкие сны пробраться сквозь мои смеженные веки, как дверь с грохотом распахнулась. В такой обстановке мне никогда не выспаться. С раздражением приподнявшись в постели, я приготовилась вылить на голову несчастного, потревожившего своим вторжением мой покой, все лексические изыски, придуманные со времен татаро-монгольского нашествия. Но, встретившись с полным ужаса взглядом Айлери, поперхнулась так и не высказанными фразами. Каждая из них имела по нескольку этажей, так что молчание затянулось.
  -- Ну, и что в этот раз? - наконец я смогла говорить и даже думать цензурно.
  -- Там, там... - у фея наблюдается явная неспособность изъясняться членораздельно.
  -- Я поняла, к счастью, все неприятности происходят именно там, - было бы гораздо неприятнее, если бы они без предупреждения врывались прямо в спальню. Хотя... Я окинула парня критическим взглядом. По-моему, я погорячилась. С тех пор, как я "привязала" к себе это недоразумение, неприятности в его лице то и дело способствуют моему недосыпанию. - А конкретнее можно? Снова дебоширит дракон? Обиженные коровы устроили митинг протеста? Произошла революция, и крестьяне не могут поделить трон?
  -- Не-е-ет... - впечатлительный фей опешил от перечисленных мною стихийных бедствий.
  -- Тогда пошто мужичок меня сонную тиранишь?
  -- Там феи, - трагическим шепотом поведал Айлери.
  -- Коллеги пожаловали? И чего ты так трясешься? Я понимаю, ты выглядишь несколько непривычно, но твои родственники совсем не проявляют недовольства. А феи, как люди более привычные к колдовству, и вовсе не будут шокированы. Может быть, они помогут разрешить твою маленькую проблему.
  -- Ты не понимаешь, - зашипел Айлери, рассерженный моей непонятливостью. - Они объезжают королевство, развешивая портреты государственных преступников.
  -- Ну и что? - сладко зевнула я недослушав.
  -- А то, - шепот перешел в злобный свист где-то на грани слышимости, - что главная преступница - злая колдунья, уничтожившая тринадцать добрых фей, а одного - переманившего на сторону зла. И этого самого фея и разыскивают с ней заодно! Я - государственный преступник! - Айлери обхватил руками львиную голову и плюхнулся прямо на пол.
  -- Ничего себе! Откуда они взяли тринадцать уничтоженных фей? Что-то я припоминаю лишь одну.
  -- Да какая тебе разница - сколько? Нас арестуют, лишат силы, бросят на растерзание дракону!.. Нам нужно срочно бежать подальше, спрятаться и не высовывать носа.
  -- До глубокой старости, когда нас уже никто не сможет опознать, - продолжила я.
  -- Тебе бы все смеяться, - обиделся фей.
  -- Успокойся. Сейчас нам ничего не грозит - вряд ли твоя семья нас выдаст. Но мысль о маскировке совсем недурна. Не можем же мы постоянно прятаться. Так я никогда не вернусь домой. Да и ты, хотя и привык ходить лохматым, - я взъерошила растрепанную гриву, - тоже должен когда-нибудь стать человеком. Хотя, тебе и маскироваться особо не надо - станешь снова сфинксом, на четырех лапах тебя вряд ли кто признает.
  -- И куда мы пойдем? - мрачно поинтересовался фей. Но хвататься за голову, воздевать руки к небу и прочей трагической пантомимой заниматься не стал.
  -- Если честно - не знаю. Для начала, зайдем к моей знакомой ведьме. Она лучше нас обоих разбирается, кто чего стоит - и с феями знается, и от колдунов, в отличие от некоторых, не шарахается. Знает, что все люди хотят кушать. Плати золотом, а разбираться в высоких философских материях типа вселенского зла можно после полной оплаты услуги.
  -- Ты злая и циничная, - грустно констатировал Айлери.
  -- А в лоб?
  -- Вот-вот, я же говорю - злая, - но на всякий случай отодвинулся подальше.
  -- Вот обижусь сейчас...
  -- Ни за что не поверю, - фей перестал изображать отчаяние и широко заулыбался.
   Почти целый час Айлери фантазировал на тему моего преображения. Идея превратить меня в праздную богачку, путешествующую по королевству, понравилась ему больше всего. Конечно, странствующая нищенка с крылатым львом будет вызывать нездоровое любопытство, но излишняя помпа, по-моему, тоже совершенно ни к чему. Хотя, против комфорта я, конечно, ничего против не имею.
   Тихонько скрипнула тяжелая дверь, пропуская в комнату госпожу Афалию. Нахмурившись и привычным жестом уперев руки в боки, она надвигалась на нас с неумолимостью рока.
  -- Ну-ка детки, рассказывайте, что вы там натворили, - она переводила суровый взгляд с меня на съежившегося сына.
   Тот, конечно, тут же позабыл о способности членораздельно разъясняться, выдавая себя за мычащее домашнее животное. Понятно - опять мне отдуваться...
   Рассказ получился длинным и закончился темой, обсуждаемой перед самым ее приходом.
  -- Ну и влипли вы, - подвела она итог услышанному. - Но ты правильно поступаешь сынок, что помогаешь девочке, даже рискуя поссориться с феями, - она, что, чего-то не дослышала? Это он-то помогает? Странные у них представления о помощниках. - А ты, милая, - прервала мои размышления госпожа Афалия, - уж присмотри за сыночком. Он, хоть и думает, что уже взрослый - на самом деле оболтус оболтусом, - она ласково улыбнулась мне понимающей улыбкой любящей матери, которая может и признавать в сыне героя, но будет всегда беспокоиться о наличии носового платка.
  -- Ты не сердишься, ма? - и, поймав ответную улыбку, тут же затормошил меня: - Ну, тогда пошли!
   Поцеловав на прощание непутевого сына, и обняв меня, добрая женщина отошла в сторону. Стоило мне вспомнить о пещере, как мы сейчас же оказались напротив знакомого зеркала.
  

Давай играть, как будто это не я.

Посмотрим, что у нас тогда получится.

А. Милн.

  -- Давай, превращайся поскорей, а я пока разберусь со своей внешностью, - подойдя к столу, я разложила на нем собранные артефакты. Придется испробовать на себе подвеску с голубым камешком.
  -- А как же завтрак? - заныл Айлери. Совершенно незаметно он принял привычный образ сфинкса, и сейчас огромная киска, умильно скаля акульи зубки, просительно помахивала хвостом и крыльями, создавая сквозняк.
  -- Завтрак так завтрак, - и впрямь стоит перед дорогой перекусить - две чашки кофе с утра, конечно, неплохо, но на целый день явно мало. - Бутерброды подойдут?
  -- У-у-у, бутерброды. Знаешь, сколько пищи надо льву? Да и неудобно без рук есть какой-то там кусок сухого хлеба.
  -- Ну почему же сухого? - усмехнулась я, но баранья нога послушно появилась перед загоревшимися глазами хищного фея. Для себя я сообразила горку блинчиков, политых сгущенкой.
   Я вернулась к зеркалу, по дороге рассматривая мудреную защелку украшения. Ничего страшного - и не с такими справлялась. Повозившись с замком, спрятала его под волосы.
   Из угла доносилось громкое чавканье, перемежающееся довольным урчанием. Какой кошмар! Меньше недели как расстался с человеческим обликом, а замашки уже типично кошачьи. Его маменька за такие "хорошие манеры" нас по головке не погладит. С этим срочно надо что-то делать - а то потом вовек не избавиться от дурных привычек. Да еще и крыльями опять машет - волна холодного воздуха заставила зябко поежиться.
  -- Айлери! - кх, что это с моим голосом?
   Сфинкс, вцепившийся зубами в мясо, оглянулся на оклик. Что это с ним? Глаза фея округлились, превратившись в два выпяченных пятака. Челюсть отвисла, и мясо с громким стуком шмякнулось на пол. Поджав хвост и дрожа всем телом, лев пятился от меня. Такого ужаса на его морде не было даже в тот момент, когда он рассказывал о феях, явившихся по наши души.
  -- Да что с тобой? - нет, я определенно простыла. Хотя, при ангине, обычно, болит горло, да и вместо серебряного звона, который я слышу сейчас, обычно раздается невнятный сип.
  -- Леди Мейтэль, простите, я не виноват, - этот трус продолжал полировать собственной задницей пол, пытаясь максимально увеличить разделяющее нас расстояние.
  -- Ты, что окончательно обожрался и забыл мое имя? - ха! Не знаю, что там произошло с моими связками, но таких грозных интонаций за мной в жизни не водилось.
  -- А! Ва! У! Ы-ыы, - лев, наконец, уткнулся спиной в стену. Отползать дальше было некуда, и бедняга окончательно потерял дар речи.
  -- Айлери, милый, я не знаю, что на тебя так подействовало, но открой глазки пошире, это я - Аля! Впрочем, нет, не открывай - иначе они у тебя окончательно вылезут наружу, - я вложила в интонации максимум терпения и доброжелательства, хотя мой новый голос звучал скорее издевательски.
  -- П-п-пос-с-с-мо-три в зеркало, - ну хоть что-то он смог из себя выдавить! Конечно, заикается нещадно, но, по крайней мере, его уже можно понять.
  -- В зеркало, так в зеркало - чтобы окончательно успокоить друга, я готова была даже спеть или станцевать, а тут такая малость.
  -- А-а-а! Какая сволочь превратила меня в Мальвину? - хотя, не знаю, что за стилист здесь поработал, но такой вариант девочки с голубыми волосами мне, пожалуй, даже нравится.
   Начать с того, что удлинившиеся до пояса волосы, были действительно небесно-голубого цвета. Сетка со сверкающими каплями бриллиантов, удерживала пышные локоны в идеальном порядке. Нежное платье благородной бирюзы с серебристой вышивкой подчеркивало все достоинства фигуры. При первом же движении мерцающие снежинки, искусно вышитые на подоле, закружились в хороводе метели. Наряд, безусловно, выше всяких похвал, но мое лицо... Идеальные черты фарфоровой куклы: безупречно правильные линии, аристократически-бледная кожа, надменно приподнятые брови над удивленно распахнутыми глазами. Фух! Глаза не изменились! Хоть что-то родное осталось в моем облике! Безупречно очерченные губы изогнулись в презрительной улыбке. Женщина, с недоуменной брезгливостью взирающая на меня из зеркала, была, безусловно, сказочно красива, но что-то такой тип холодной самовлюбленной красоты мне совсем не нравиться. Не знаю, в каком уголке подсознания хранился этот образ - наверняка поджидал своего часа, чтобы воплотиться в кошмаре, да более шустрые мультяшки перебивали. И вот - настал его звездный час! Все - меня таким не возьмешь, попугала бедного парня и хватит. Срочно меняю имидж. Можно прибавить возраст - этакая благородная пожилая дама с экзотическим домашним любимцем. Хотя, платье можно не слишком менять - серебристая шерстка сфинкса идеально гармонирует с голубым. Стараясь вызвать нужную картинку, я даже зажмурилась от напряжения.
   Распахнув глаза я вперилась в издевательски ухмыляющееся отражение. Не поняла... Впервые за время моего пребывания в этом мире, мое желание осталось не выполненным.
  -- И что сие значит? - отражение в ответ торжествующе улыбнулось, а сфинкс жалобно захлопал глазами.
  -- Аля, это правда, ты? Немедленно превращайся обратно! Лучше от фей под кустиками прятаться, чем в таком виде на люди показаться.
  -- Да не получается обратно! - раздраженно фыркнула я, попытавшись все же вернуть назад собственный любимый облик. Результат не порадовал. Раздраженно постукивая носком изящной туфельки на высоченной шпильке, меня высокомерно рассматривала все та же фарфоровая кукла. Бедный Карабас-Барабас! Если его Мальвина была этакой стервой, нелегко мужику пришлось в жизни! Быть продюсером такой... у кого угодно характер испортится! - Не получается! - повторила я огорченно.
  -- Может, еще раз попробуешь? - заныл Айлери.
  -- Да кто она такая, эта ваша леди Мейтэль, что ты так паникуешь? - попробовать, конечно, можно, но что-то мне подсказывало, что и следующая попытка будет неудачной.
  -- Ты не понимаешь. Леди Мейтэль... даже ее имя не стоит произносить без должного благоговения. А лучше совсем не произносить. Ее боится даже Ректор Академии...
  -- Все это, конечно, очень занятно и весьма поучительно, но ты так толком и не сказал кто она такая.
  -- Она - крестная фея королевской семьи, - трагическим голосом прошептал сфинкс.
  -- Ну и что? При вашей работе кто-то должен же быть крестным и в самых высших кругах, - что за чинопочитание. Ну, я понимаю, что не слишком умелый ученик не ровня мастеру, достигшего успеха, но не впадать же в панику при встрече?
  -- Ты не понимаешь...
  -- Вот заладил! Не понимаю. Поэтому и прошу объяснить толком, - то ли я заражаюсь скверным характером нового облика, то ли просто мое терпение не бесконечно.
  -- Говорят, - голос фея понизился до свистящего шепота, - что она черпает свою силу у необученных ведьм, высасывая их досуха, и не только у них. Никто не знает, куда пропали десятки фей, но после каждого исчезновения леди Мейтэль обретала новые возможности. Говорят, - продолжил он, трусливо оглядевшись по сторонам, - что она заколдовала всю королевскую семью, и они послушно выполняют все ее повеления. Неизвестно, кто в последнее время правил страной - такое влияние приобрела крестная фея. У нее роскошный особняк в центре столицы, охрана почище королевской и еще, говорят, что ей прислуживают духи. Но, самое главное, - лев трагически округлил глаза, - в последнее время она возжелала стать Черной Богиней, овладеть силой Радужной Сферы и свергнуть Бога. Не знаю, смогла она уговорить или заставила силой, но Двенадцать Наблюдателей, без которых невозможно попасть в Ледяные Чертоги, пропали вместе с ней. Я думал, что она сгинула, как и все, кто пытался овладеть Радужной Сферой, но увидев тебя...
   Что случилось с беднягой, когда он увидел облик леди Мейтэль, я видела собственными глазами. Да, не слишком приятный вырисовывается образ. Дамочка еще та... Я ничего не имею против амбиций, но, судя по всему, она без сомнений идет к цели по головам окружающих, а этого я понять никогда не смогу.
  -- Говорил я тебе, что с этим голубым артефактом что-то не так, - констатировал Айлери, глядя на мои безуспешные попытки вернуть прежний образ.
  -- Возможно, что и так, - задумчиво протянула я. - Но, скажи мне вот что - амулет ведь должен придавать тот облик, который задумал владелец? По крайней мере, с нашим "спящим красавцем" было именно так.
  -- С нормальным артефактом все происходит именно так, - ядовито заверил меня сфинкс, - если ты не держала перед этим какую-то вещь, являющуюся неотъемлемой частью бывшего хозяина. Ты ничего такого не хватала?
  -- Мы с тобой вместе в этой куче рылись, - кончики голубых волос взметнулись в сторону золотого запаса, - мало ли до чего я там дотронулась.
  -- Вряд ли там есть что-то такое, что можно было бы назвать неотъемлемой частью. Ладно, у нас появилась еще одна причина посетить ведьму, - я с удовольствием ухватила вкуснющий блинчик. В конце концов, Айлери вот в сфинкса превратился, ничуть не расстраиваясь по этому поводу. Похожу немного в образе ледяной красавицы - не голодать же из-за такой ерунды. Раз уж я оказалась в сказочной стране, было бы странно вовсе обойтись без волшебных недоразумений. Гораздо больше меня беспокоит отсутствие связи со Стасей.
  -- А ты просто сними амулет с шеи, - внес первое конструктивное предложение фей, - не будет амулета - не станет т волшебства.
   Провозившись с полчаса у зеркала, я обреченно поняла, что избавиться от украшения своими силами невозможно. Замочек пропал, будто его никогда и не было, длина цепочки не позволяла снять ее через голову, порвать же ее было не проще, чем якорную цепь.
   Айлери, несмотря на бурные переживания прикончивший неслабый кусок мяса, с жадным любопытством глянул на мои блинчики. Во ненасытный желудок! И как его матушка не разорилась? Этот молодой растущий организм, по-моему, накормить не легче, чем дракона. Хотя, мне жалко, что ли? По моим наблюдениям, когда он сыт, то ведет себя гораздо уравновешенней. Одним махом смахнув внушительную горку сладких блинов, сфинкс довольно облизнулся.
  -- Ну, что, готов? - лев умиротворенно кивнул. Понятно, при такой кормежке он пойдет за мной куда угодно.
   Не придумав ничего оригинальнее, я воссоздала точную копию сумки, ставшей жертвой обожравшегося валерьянкой кота. Набив ее золотом и прихватив все артефакты, мы замерли в боевой готовности.
   Дворик ведьмы я представляла с некоторым внутреннем трепетом: а вдруг это не происки непонятного артефакта, а моя неизвестно откуда взявшаяся сила пропала в столь же неизвестном направлении. В таком случае мы влипли. Я даже вообразить не могу, как это место можно покинуть без волшебства. А пока фей научиться перемещаться, мы успеем поседеть.
   Несмотря на мои тревоги и сомнения, уже через секунду под моими ногами хрустел желтый песок, а перед носом маячил знакомый заборчик.
   Только вот оказались мы здесь совсем не вовремя. На дороге стояла роскошная карета, запряженная парой рысаков. Еще три огромных черных скакуна под седлами нервно поднимали копытами дорожную пыль. Их хозяева тем временем во дворе "общались" с ведьмой. Правда, вместо слов они предпочитали острую сталь.
   Вышибленная калитка со знакомой надписью валялась на земле, навевая грустные размышления о пользе современной моды моего мира на бронированные двери. Поглядев на пришельцев, я поняла, откуда Айлери брал пример, превращаясь в трехметрового качка. Мощные плечи, прямо из которых растет голова. Лица без проблесков интеллекта, но полные тупой решимости. Мускулистые руки, с легкостью удерживающие мечи размером в мой рост. Накачанные тела, закованные в чешуйчатую броню. По этим доспехам сейчас растекались огненные шары, посылаемые в пришельцев ведьмой. Пока этот обстрел не наносил противникам никакого видимого вреда. Из дверей дома показался давешний огородник, сменивший грабли на меч. Судя по выражению лица, он готовился умереть, защищая дом и любимую жену.
   Айлери из-за моей спины взглянул на безобразия, творящиеся во дворе, и с громким испуганным мявом бросился прятаться под каретой. Не знаю, смог бы он втиснуть свою тушку в достаточно узкое пространство между днищем и землей - это навсегда останется загадкой. Потому как и без того взволнованные рысаки не выдержали. Увидав зубастую взлохмаченную тварь, несущуюся к экипажу, бедные животные встали на дыбы и понесли. Обескураженный сфинкс, испуганно подвывая, растерянно оглядывался, подыскивая подходящее укрытие. Только я продолжала столбом маячить в воротах, не в силах придумать, что делать дальше.
   Заваруха, учиненная феем, не осталась незамеченной. Ведьма вскинула глаза, полные отчаяния, и застыла, так и не бросив в противников очередной бесполезный файербол. Амбалы, за неимением шеи, повернулись ко мне всем телом.
   Вы когда-нибудь видели, как падают шкафы? А три шкафа сразу? Отработанным долгими тренировками движением эти Кинг-Конги рухнули на колени, вызвав небольшое землетрясение. Только что равнодушные лица расплылись в счастливых улыбках дебильных детей.
  -- Леди Мейтэль! - ух-ты, они даже говорить умеют!
  -- А? - боюсь, я заразилась от Айлери, дурной привычкой разговаривать междометиями.
   Пока я размышляла, стоит ли разубеждать восторженных почитателей, те подползли к моим ногам, напрочь позабыв, зачем сюда явились. Может кому-то и нравится, когда поклонники стоят на коленях и смотрят снизу вверх восторженным взглядом, но я чувствовала себя не в своей тарелке. Возможно, это просто не мой тип мужчин.
   Айлери, не придумавший ничего лучшего, чем спрятаться за моей спиной, удивленно выглянул. Его появление только усилило, по моему мнению, и без того избыточный энтузиазм моих фанов. С благоговением переводя взгляд с меня на сфинкса, они прямо захлебывались неземным восторгом.
  -- Вы все-таки сделали это, госпожа, - засверкал счастливой улыбкой сытого крокодила один из амбалов.
  -- Да, - промямлила я. Ну, сделала и сделала. Что именно, можно уточнить и позже. Сейчас главное - выпроводить со двора назойливых почитателей. - Вы бы лошадей, что ли поймали, - неуверенно предложила я. В конце концов, я пришла сюда, чтобы поговорить с ведьмой, а не рассматривать влюбленный оскал неожиданных поклонников.
   Как ни удивительно, но меня послушались. Легкая заминка произошла в узком проеме, который сейчас занимал сфинкс. Но шкафчики не растерялись. Чтобы не потревожить крылатого льва, к которому они испытывали неподдельное почтение, эти бестолковые горы мышц просто снесли часть забора. Боюсь, после такого, мне трудно рассчитывать на теплый прием со стороны ведьмы.
   В опустевшем дворе зависла тяжелая тишина. Смертельно побледневшая ведьма расширившимися глазами смотрела на меня и сфинкса. В замершей руке разрастался огненный шар. Белобрысый огородник сделал движение, словно собираясь напасть, но вдруг замер, впившись в мои глаза внимательным взглядом. Меч, изготовленный к битве, выпал из рук. Ведьма проявила молниеносную реакцию, успев отскочить от оружия, грозящего уменьшить ногу на пару размеров, и невероятную выдержку, умудрившись направить сформированный файербол не против неожиданного противника, в лице любимого мужа, а в небо над собой. В результате, единственной жертвой происшествия стала ворона, легкомысленно проложившая маршрут транскоролевского перелета над домиком нервной ведьмы.
   Совершенно не смутившись от собственной неловкости, и игнорируя гневные взгляды жены, огородник что-то быстро зашептал ей на ухо. Бурные взмахи руками, которыми он подтверждал свою речь, сквозняком поднимали и без того пышную прическу. По крайней мере, я надеюсь, что это не от новостей у нее волосы встают дыбом.
  -- Это правда? - на удивление спокойным голосом поинтересовалась рыжая.
  -- Что? - а через мгновение, вспомнив о способностях светловолосого читать мысли, расслабилась, - Да, я не леди Мейтэль, если ты об этом.
  -- А это... - слегка дрожащим пальцем, она показала на сфинкса, - ты, где взяла?
  -- Он сам взялся, - буркнула я. - Позвольте представить: ученик Академии Фей, в попытке научиться менять облик принявший столь оригинальный имидж и теперь не знающий как от него избавиться.
   Ведьма грозно нависла над любопытной мордой сфинкса, вздумавшего подойти поближе.
  -- Ты, придурок! Да как тебе в голову пришло принять образ Спутника?
  -- А там другого изображения не было, только дракон, - жалобно мяукнул обиженный лев, панически ища пути отступления подальше от разгневанной женщины, к тому же умеющей доказывать свою неизменную правоту при помощи огненных шаров. - И вообще, что за спутник такой, что ты на меня так вызверилась? Не забывай, я - будущий фей, а ты - ведьма без специального образования. Так что нечего на меня орать, - дрожащим голосом протарахтел расхрабрившийся сфинкс, но тут же съежился под суровым взглядом.
  -- Я же говорю - придурок, - обреченно вздохнула ведьма, устало опускаясь на ступеньку. - И такие вот недоумки и прогульщики получают диплом и крылья.
   Я присела рядом, сочувственно глядя на нервно вздрагивающую женщину. Ее муж, расслабленно прислонившись к дверному косяку, иронично поглядывал на расстроенного фея.
  -- Объясни толком, кто такой спутник и что от тебя хотели эти амбалы, - я кивнула в сторону разрушенного забора.
  -- Амбалы, как ты их называешь, это ваши телохранители, леди Мейтэль, - она насмешливо кивнула в мою сторону, изображая поклон. - Они явились в поисках пропавшей хозяйки.
  -- А причем здесь ты?
  -- Попробуй выяснить это сама, мне было как-то не до этого, - фыркнула ведьма. Видимо, ввиду специфики профессии она очень быстро вернулась к привычному ехидству. - Мне они сообщили, что если я немедленно не подам им на блюдечке с голубой каемочкой разыскиваемую преступницу, похитившую их леди, они сотрут в порошок и меня, и мой дом.
  -- Да, серьезные ребята. А главное - немногословные. Избыток информации из этого источника нам не грозит.
   Ведьма согласно кивнула головой и продолжила.
  -- А что касается Спутника, - она так выделила это слово, что я сразу поняла, что Спутник именно с большой буквы, - так вот, не слышать этого предсказания мог только самый тупой, безответственный и ленивый из всех бездарей, посещающих Академию, - глаза зажглись зелеными искрами, готовыми испепелить этого самого безответственного лентяя. Тот, решив, что безопаснее увеличить разделяющее их расстояние, съежился до размеров домашнего кота и отползал на полусогнутых к и без того пострадавшему забору.
  -- Тише, дорогая, он уже раскаивается, - неожиданно пришел на помощь блондин.
  -- Раскаивается! - взвизгнула рыжая, - Да по его милости теперь все будут знать, что предсказание исполнилось. Ты представляешь, что теперь начнется?
  -- Так вот и расскажи, да заодно подумай, как я умудрилась превратиться в Мальвину?
  -- Не знаю я никакой Мальвины, - приутихла ведьма, - а превратилась ты в леди Мейтэль. Она...
  -- Стоп, стоп, стоп, - обо всех достоинствах вышеупомянутой дамы мне уже поведал Айлери, - кивнула я в сторону притихшего сфинкса. - Если захочешь, вернешься к перечислению ее лучших качеств и добродетелей позже, как и то, почему ты испугалась ее появления больше нападения трех качков. А сейчас, вернемся к моему превращению и Спутнику.
  -- Насчет твоего превращения, - она покрутила в руках висюльку на моей шее, - такого амулета я еще не видела, но принцип действия не отличается от подобных. Говоришь, ты не представляла леди Мейтэль? Тогда что ты держала в руках из вещей, принадлежавших ей?
  -- Вспоминай, - склонившись надо мной, блондин заглянул в глаза, хотя казалось, смотрит гораздо глубже. - Вспоминай все, что случилось.
   Перед глазами ясно вставали картинки пережитого. Вот я растерянно сижу в авиационном кресле, не в силах осознать реальность перемещения, а двенадцать темных фигур тянут ко мне мерцающие нити, притащившие меня в этот мир. Вот они рассыпаются пеплом, а я в полной прострации бреду исследовать пещеру. Вот я оскальзываюсь на золоте и хватаюсь за округлый предмет, оказавшийся черепом. А вот и голубая висюлька, красующаяся сейчас на моей шее - тогда я не обратила на нее внимания.
  -- Все понятно, - прокомментировал блондин, - ты держала в руках череп леди Мейтэль. Затем он подробно пересказал мои видения.
  -- Я так и знала! - торжествующе воскликнула ведьма, - Я всегда говорила, что она приобрела свою красоту при помощи волшебства! Теперь я вспоминаю этот артефакт - он изображен на каждом ее портрете.
  -- При отсутствии пластических хирургов это лучший выход, - философски заметила я.
  -- Но, она всем врала, что не прилагает ни малейших усилий для поддержания внешнего вида! - никак не могла унять праведный гнев рыжая правдолюбка.
  -- Вернемся к Спутнику, - попыталась я охладить ее пыл.
  -- Ты, наверное, уже поняла, что леди Мейтэль стремилась к власти. Того, что она поставила вверх ногами все принципы правления в стране, а затем и прибрала к рукам остатки королевского семейства, ей показалось мало. Но сейчас как раз наступило время Перемен. То самое время, когда уменьшаются силы старого бога и каждый желающий, при должных способностях и, конечно, поддержке, может вызвать его на поединок, чтобы самому стать божеством. Одиннадцать предыдущих претендентов уже украсили своими черепами алтарь главного храма. Двенадцать Наблюдателей, участвующих в ритуале, обязаны либо подтвердить пришествие нового бога, либо принести то, что останется после попытки овладеть Радужной Сферой. В этот раз пропала и претендентка и Наблюдатели. Теперь-то понятно, куда они делись, - она ехидно улыбнулась мне. - Что же касается Спутника... Никто не знает, откуда он появляется и куда потом исчезает, но легенды твердят, что когда появляется истинное божество, вместе с ним обязательно возникнет крылатый лев, - она обвиняющее ткнула пальцем в перетрусившего фея, - Теперь ты понимаешь, что натворил своими неразумными опытами?
  -- Не ругай парня, это я посоветовала ему этот облик - он так сокрушался, что не умеет превращаться...
  -- Да чего уж теперь, - ведьма огорченно махнула рукой, - А может, ты действительно - новое божество? - она пытливо взглянула в мои глаза.
   Я едва удержалась, чтобы не прыснуть Я - божество? Глядя на мое хихиканье, не выдержал даже притихший фей.
  -- Да ну вас, - вслед за нами расплылась в улыбке ведьма.
  -- И что нам теперь делать?
   Собеседница в ответ лишь огорченно развела руками.
  -- Боюсь, пока не придумаешь ничего толкового, тебе придется носить маску леди Мейтэль. Возможно, стоит снова обратиться к колдунам. Твой новый облик дает массу возможностей: говорят, леди имела с колдунами какие-то дела. Те, правда, вроде бы были не слишком счастливы от такого общения, но она обладала действительно уникальными возможностями убеждать. Как говорят, против силы не попрешь.
   С улицы донеслось вежливое покашливание. В куче дров, некогда гордо именуемых забором, сверля меня верноподданеческим взглядом, стоял один из моих "телохранителей".
  -- Карета подана, госпожа.
  -- Останешься здесь и приведешь в порядок все, что вы разрушили, - капризным голоском избалованной стервы, привыкшей получать желаемое по первому взмаху бровей, пропела я.
   Счастливый, от возможности угодить, амбал усердно закивал головой. Ввиду полного отсутствия шеи, двигалась вся верхняя половина тела, напоминая взбесившегося болванчика.
  -- Едем, - поднявшись, я изящным жестом отряхнула платье и протянула руку замершей ведьме. Немного помедлив, та пожала мою ладошку.
  -- Знаешь, когда ты заговорила, я усомнилась, что ты не она, - призналась она, оправдывая замешательство.
  -- Знаешь, когда я говорила, мне самой с трудов верилось, что я - это я, - тихонько хихикнула я в ответ.
   Ухватив сфинкса за гриву, я грустно поплелась к дороге. Смутное предчувствие неприятностей копошилось где-то на самом низу бездонного сосуда под названием душа.
   Как оказалось, мрачные предчувствия мучили меня не напрасно. Ехать в тесной, коробке, лишенной современных амортизаторов, было совсем не так здорово, как это выглядело в кино. После того же, как туда втиснулся сфинкс, считающий своим долгом не покидать меня ни на минуту, (а, по-моему, просто ленящегося бежать рядом), поездка стала очень напоминать передвижение в раздолбанной маршрутке в час-пик. Экипаж не был рассчитан на транспортировку упитанных львов, поэтому определенное время мы провели, толкаясь и упрекая друг друга в излишней полноте и неповоротливости. Уразумев, что пристроиться на сиденье ему не удастся, Айлери разлегся на полу, заняв все место, предназначенное для ног. Пришлось закинуть их на спину льва, ворчащего, что его сначала лишили человеческого облика, а теперь и вовсе превратили в пуфик. Угомонить его удалось, лишь на полном серьезе пообещав превратить в перину. Так как каждый ухаб и выбоину я ощущала, кажется, всем телом, угроза была не лишена смысла.
   Обиженно уткнувшись носом в пол, сфинкс охал и жаловался на превратности судьбы, заставившей сына благородного семейства протирать животом пол кареты. Если так и дальше пойдет дело, мы выйдем из этой коробки не только покрытые синяками, но и обозленные на весь мир. Ублажив недовольного друга подушкой под мордой, а главное, пристроив ее точную копию под свою пока еще мягкую точку, я задумалась. Если леди Мейтэль была крестной феей королевской семьи и, по-видимому, имела на нее влияние, мне, по всей вероятности, придется появиться во дворце. Явиться, так сказать на место работы. Я представила себя растерянно бродящей по коридорам и комнатам, настырно приставая к каждому встречному с просьбой показать мне короля. Или буду стоять у трона, поджидая того, кто вздумает на него присесть. Да я же вообще ничего не знаю! Ни о королевстве, ни о его правителе, опекуншей семьи которого я вроде бы являюсь. Срочно надо восполнять пробелы.
  
  

Людям нужны идеалы. Некоторые особо

душевные господа даже в сортир без идеалов не ходят.

Макс Фрай

   Поделившись с Айлери своими мыслями, я долго выслушивала безудержное хихиканье по поводу моих гипотез по отлавливанию монарха. С трудом успокоившись, фей вздохнул.
  -- Думаю, что трех королев ты узнаешь без труда - это самые толстые женщины в нашем королевстве. Старого короля тебе узнавать вовсе не обязательно - он давно потерял всяческое влияние и на него никто не обращает внимания, даже слуги. Юный принц не слишком часто появляется на людях и выглядит как Полагается Юному Принцу. Не думаю, что ты его встретишь - как я слышал, он не слишком любит леди Мейтэль и старается не попадаться ей на глаза.
  -- Что за странная семейка? Откуда взялось сразу три королевы?
  -- Это давняя история, - вздохнул Айлери, - и к тому же, секретная.
  -- Тайна, известная всему королевству, - хихикнула я.
  -- Ну да. Хотя, вслух ее никто не осмеливается рассказывать.
  -- Мне можно, - заговорщицким голосом сообщила я.
   Лев, довольный возможностью посплетничать и показать свою осведомленность, тоном заправского сказочника начал:
  -- Эта история случилась совсем не в давние времена. Жил был мужчина с маленькой дочкой. Жена его давно умерла. У мужчины был лес и мельница, поэтому жили они вовсе не бедно. Он старался удовлетворить все капризы своей рано осиротевшей дочурки, но запросы девочки росли с каждым днем. Куклы, плюшевые мишки, новые наряды, модные туфельки и шубки - все это требовало денег, и денег немалых. Скоро мужчина понял, что если будет исполнять все прихоти дочки, скоро семья окончательно разорится. И тогда он впервые отказался приобрести новый подарок - ради покупки пони, которого возжелала баловница, ему пришлось бы продать мельницу, которая давала основной доход семье. Какой разразился скандал... Слезы, истерика, битая посуда - бедный мужик едва не сбежал из собственного дома.
   А потом, когда девочке исполнилось четырнадцать, неизвестно откуда объявилась ее крестная фея. Осмотрев жилье, она заявила, что жить в таком убожестве невозможно. Правда, наряды и игрушки крестницы вызвали ее одобрение, и она признала, что та еще не безнадежна.
  -- Рыбак - рыбака, - не удержалась я от замечания.
  -- Вот именно. Так вот. Поняв, что родитель и впредь не собирается потакать ее капризам, девочка серьезно поговорила с крестной. Никто не знает, что именно та посоветовала, но очень скоро девочка связалась с компанией темных личностей. Их подозревали в мошенничестве, а то и в откровенном грабеже. А через некоторое время с охраняемого склада, прямо под носом у стражи и отряда фей, украли партию золлы.
  -- На фига им потребовалась зола? - не поняла я.
  -- Не зола, а золла, - терпеливо поправил фей. Это очень редкий и дорогой компонент, многократно повышающий силу волшебства. В узких кругах, ценится гораздо больше золота и драгоценностей.
  -- Вот так Золушка! - присвистнула я.
  -- Ты знала? - Айлери поднял глаза полные упрека.
  -- Что знала?
  -- Ну, с тех пор эту девочку так и звали - Золушка. Признайся, ты знаешь эту историю и просто морочишь мне голову.
  -- Знаешь, сказку о бедной сиротке я слышала в несколько другой интерпретации. Если честно - совсем в другой. Так что продолжай, не обращай внимания на мои замечания.
  -- Ну вот. После кражи, доказать причастность девочки к которой так и не удалось, у Золушки появились деньги и украшения, а ее крестная фея стала вдруг гораздо искуснее.
   Мужчина, видя, что дочка встала на скользкую дорожку, обвинял себя, что уделял ребенку мало внимания. И решил, что дитятке поможет только женское влияние. Он был еще совсем не стар, да и внешностью не пугал голубей, так что невеста сыскалась очень скоро. Вернее, ее привела леди Мейтэль - оказывается, она была еще и крестной двух дочек этой женщины. Та воспитывала их одна и была счастлива выйти замуж. Мачеха Золушки оказалась замечательной женщиной. С утра до ночи она суетилась по дому. Только вставало солнце, а она уже была на кухне, чтобы порадовать свою семью свежим завтраком. Золушка, а потом, глядя на ее пример, и новоявленные сестры, вставали лишь к полудню. И вечно были чем-то недовольны. Бедная мачеха с ног сбивалась, чтобы им угодить, но все напрасно. Мужчина видел, конечно, что происходит, но, радуясь, что бесконечные капризы прекратились, предпочитал ни во что не вмешиваться.
   Золушка со сводными сестрами отлично спелись друг с другом. Временами появлялась крестная. Они устраивали совещания в закрытой комнате, и девушки исчезали на ночь. После этого в богатых домах пропадали золото и драгоценности. Однажды неизвестные бандиты в масках обворовали даже королевский банк. Но преступников так и не нашли. Неоднократно устраивались засады, но разбойники пропадали с места преступления как по волшебству.
   Так шли годы. Настало время подыскать невесту принцу. Вообще-то, обычно, заранее на Высшем Форуме Фей выслушивают пифию, которая называет имя девушки, наилучшим образом подходящей для роли будущей королевы. Учитываются экономическая, политическая обстановка в стране, так и внешность и добродетели девушки. Потом - свадьба, пышный пир с танцами, ну и прочая ерунда. В тот раз все произошло иначе. Пифия сначала тяжело заболела, а потом и вовсе сбежала в Темные земли. Леди Мейтэль каким-то невероятным образом добилась аудиенции у старого короля, и тот объявил бал, на котором принц сам выберет себе невесту. Все королевство было шокировано таким решением, но окрыленные небывалыми надеждами матушки тут же кинулись готовить своих дочерей на смотрины.
   В указанный срок в королевском дворце шагу ступить было негде от претенденток на руку принца. Явились и Золушка с сестрами и крестной.
  -- А как же карета-тыква, кони-мыши, хрустальная туфелька, наконец? - возмутилась я.
  -- Не знаю я ни о каких тыквах и мышах, - недоуменно взмахнул гривой сфинкс. - А с туфлями ты тоже напутала. Посмотри на свою обувь.
   Я послушно задрала подол платья и уставилась на ноги, обутые в изящные шпильки, сделанные из неизвестного мне мягкого, но полупрозрачного материала, засиявшего в лучах света, словно драгоценный камень.
  -- Ух-ты! - восхищенно выдохнула я.
  -- Вот так-то, - вздохнул сфинкс. - Я и говорю - все ты перепутала. А Золушка с компанией вообще пришли на бал пешком. Во-первых, у ее отца просто не было кареты, а во-вторых, жили они совсем недалеко. Да и чтобы найти место для кареты возле дворца для всех желающих потребовалась бы целая ночь. Они оделись в свои лучшие наряды, а драгоценностями вообще обвесились с ног до головы. Злые языки утверждают, что в этих побрякушках многие узнавали свои фамильные драгоценности, пропавшие при тех или иных обстоятельствах, но, заметь, вслух об этом не заявил никто.
   Как только они вошли в зал, толпа как по чуду расступилась. Даже принц, до сих пор прятавшийся от назойливых девиц где-то за занавесками, почувствовал неодолимое желание выйти навстречу. Вот тут-то и случилась первая неприятность. Увидев девушек, он влюбился. Страстно. До умопомрачения. Во всех троих.
   Красавицы едва не вцепились друг другу в волосы, но крестная умудрилась успокоить их, определив очередность танцев. К концу бала всем и без слов было понятно, что свадьба не за горами. Одно было неясно - кто же невеста?
  -- И как же они поступили?
  -- Говорят, просто бросили жребий. Он выпал Золушке, но на свадебный обряд явились втроем, вернее - вчетвером, конечно же, не обошлось без присутствия леди Мейтэль.
   После пышной свадьбы, наконец, опомнился Высший Форум. Ректор Академии явился во дворец, чтобы объявить брак недействительным. Старый король не появился, принц с молодой женой и золовками уехали к морю, а во дворце во всю распоряжалась крестная фея. Надо признать, она весьма вежливо выслушала обвинения. Поохав, над несправедливыми домыслами и людской завистливостью и злобой, она сделала вывод, что если принц через месяц, а именно столько длится действие обычного приворотного зелья, очнется от любовного дурмана и скажет, что был очарован, она первая аннулирует брачный союз. Возразить было нечего - глава фей пожал плечами и удалился. Все королевство замерло, ожидая развязки. Но прошел месяц, затем второй и третий, а принц с блаженной улыбкой влюбленного идиота продолжал набивать гардеробы и ларцы жены и золовок тряпками и драгоценностями, выполняя их малейшую прихоть.
   Принц очнулся через год. Но было уже слишком поздно. Старый король совсем отошел от дел, а он сам успел подписать отречение в пользу Золушки и ее сестер. В это же время вышел указ, в котором говорилось, что все беды и несчастья - от мужчин. Из-за них женщины ссорятся между собой, они объявляют войны и не воспитывают собственных детей, а если и воспитывают - учат лишь собственной жестокости и лени, продолжая порочную практику. Отныне и навсегда женщина объявлялась главой семейства и не только... Управлять страной теперь могли только дамы. Мужчинам милостиво позволили заниматься тем, для чего по представлению королев их и создала природа - тоесть тяжелым физическим трудом на полях, в мастерских и в военном деле. Совсем без мужчин в государственных делах, конечно не обошлось. Многие из них обладали знаниями, бесценных для королевства. Они стали тайными советниками. Мой брат - один из таких, - мурлыкнул лев с явной гордостью.
  -- Весьма занимательная и очень поучительная история. Надо же - победа феминизма в отдельно взятом королевстве. Только почему-то от этого твоего рассказа мне стало очень грустно. А что же принц? Он, наверняка, попытался бороться?
  -- Вовсе нет. Принц всегда твердил о верховенстве закона в управлении государством. А законность брака и его отречения скрепя зубы подтвердил даже Высший Форум - вот уж кого нельзя обвинить в любви к новой власти. Он собрал самое нужное, и исчез от прелестей семейной жизни в неизвестном направлении.
  -- Постой, - я вспомнила очередь девиц под воротами ведьмы, - а откуда взялся еще один принц?
  -- Юный принц - младший брат пропавшего, - терпеливо объяснил Айлери, - в этом году ему исполнилось шестнадцать. Леди Мейтэль устраивала уже пять балов, якобы для того, чтобы бедняга мог выбрать себе невесту. Но сама пристально следит, чтобы никто из действительно достойных девушек и близко к нему не подходили. К тому же она его так одевает. В общем, не думаю, что ему, в таком положении, удастся жениться по любви. По-моему, он боится и ненавидит всех женщин подряд.
  -- Зачем же балы?
  -- Я думаю, крестная фея просто развлекалась таким образом.
  -- Жестоко. А ты уверен, что это она заколдовала того принца?
  -- А ты сама как думаешь?
  -- Любовь зла, полюбишь и...
  -- Ага, сразу трех, - фей, видимо знал продолжение поговорки. - Доказательств, конечно, нет. Но все и без всяких доказательств уверены, что не обошлось без волшебства. Леди Мейтэль в результате получила неограниченную власть, а ее подопечные то, что они любили больше всего - драгоценности, дорогие наряды, лошадей, ну и короны, конечно.
  -- После твоего рассказа мне совсем расхотелось притворяться леди Мейтэль, - вздохнула я, - да и вряд ли у меня это получится.
  -- А у нас есть выбор? - сфинкс положил свою лохматую голову мне на колени и жалобно заглянул в глаза.
  -- Не знаю...
   За разговорами мы и не заметили, как на улице стемнело. Карета остановилась. Выглянув в окошко, я наткнулась на угодливый оскал одного из телохранителей.
  -- Не соизволит ли госпожа провести ночь в этом убогом трактире? - бедняга явно не знал, что от меня ожидать.
  -- Соблаговолит, соблаговолит, - недовольно проворчала я. Продолжать дорогу не было никаких сил - задница превратилась в один большущий синяк, ноги затекли до полного бесчувствия, в спину же словно вонзились сотни иголок.
   Айлери тоже воспринял идею провести ночь за пределами кареты с неподдельным энтузиазмом.
   Пока я под присмотром одного из амбалов разминала ноги, возвращая им способность твердо стоять на земле, двое других пошли обрадовать хозяйку известием о нашем посещении.
   Эта новость так воодушевила посетителей, что они дружной толпой решили покинуть уютное заведение. Наверняка, и его владелица с удовольствием последовала бы их примеру, но то ли мои телохранители проявили настойчивое желание видеть почтенную даму в поле видимости, то ли жадность замучила, но добрая женщина осталась. Меня встретили с распростертыми, хотя весьма трясущимися объятиями. Бледная до синевы, видимо, от счастья лицезреть столь высокопоставленную особу, хозяйка, постоянно роняя верхнюю часть тела в глубоких поклонах, затравленно отступала вглубь помещения, указывая нам дорогу.
  -- Ужин и комнаты, - скомандовал один из качков, видимо, считая, что я не стану опускаться до общения с трактирщицей.
   Бедная женщина заметалась по помещению, то ли не в силах решить, чем заняться в первую очередь - подготовкой комнат или едой, то ли просто пытаясь спрятаться. Того гляди, несчастную удар хватит.
  -- Подайте ужин моим людям и ступайте готовить комнаты, - сжалилась я.
   Хотя, возможно, зря я это сделала: если раньше хозяйка просто тряслась и не знала, что делать, то сейчас она замерла, словно парализованная. С тяжким вздохом я опустилась на ближайшую лавку. Видимо, ужином придется заниматься самой. Милостиво кивнув амбалам, чувствующим себя совершенно уверенно, на соседний столик, я представила груду всякой еды. На нашем столе появился кусок мяса для сфинкса и яблочко для меня - глядя на хозяйку, мне что-то совсем расхотелось ужинать. Лев моих мучений совершенно не разделял, с жадностью впившись зубами в сочный кусок.
   Стараясь не смотреть ни на увлеченно жующих телохранителей, ни на скромно похрумывающую яблоком меня, хозяйка бочком проскользнула по лестнице наверх. И тут я почувствовала пристальный взгляд Странно, кто-то из посетителей не успел ретироваться вовремя? Пошарив взглядом по залу, я увидела приоткрытую дверь, ведущую, видимо, на кухню. Зыркнув глазенками на нашу странную компанию, егоза лет восьми юркнула внутрь помещения.
   Оставив своих спутников, я направилась на разведку. Качки, было, подхватились вслед за мной, но стоило лишь властно взмахнуть рукой, как тут же послушно плюхнулись обратно. Ну-ка, ну-ка, посмотрим, кто у нас здесь такой любопытный.
   Легкомысленно болтая ножками, на маленьком стульчике сидела девочка, глядя на меня озорными глазами. Если это кухня, то самая странная из всех, которые я видела: ни печки, ни всяких там кастрюль, сковородок. Только длинные столы и масса столовых приборов.
  -- Что ты здесь делаешь, милое дитя? - спросила я как можно ласковей. Девочка была первой, кто не выказывал при моем появлении ни ужаса, ни нездорового энтузиазма и мне не хотелось, чтобы она испугалась.
  -- Придумываю еду, о которой думают наши посетители, - бесстрашно ответила девочка, с таким удивлением моей неосведомленностью, словно я спросила у нее, сколько пальцев на руке.
  -- Придумываешь еду? Это как?
  -- Так же, как ты придумала еду своему льву и трем страшным дядькам, - она пожала плечами, словно удивляясь моей несообразительностью.
  -- Так ты умеешь колдовать! - догадалась я.
  -- Не-е-е. Только придумывать еду. И то, только ту, которую хотят посетители. Понимаешь? - Видимо, мои вопросы заставили ребенка усомниться в моей способности соображать.
  -- Не совсем, - боюсь показаться туповатой, но я действительно не понимала. Ну, что хочет голодный сфинкс, конечно можно догадаться. Но остальную еду я представила, как говорят "от фонаря". Как можно придумать еду, которую хочет кто-то, я не имела ни малейшего представления.
  -- Ну, - девочка развела руками, не в силах объяснить свои слова, - ты, например, перед тем как пришла сюда, хотела картошку.
  -- Картошку? - три раза ха. Уж чего-чего, а картошки я точно не хотела. Что-то из экзотических фруктов, но, не поняв, что именно решила остановиться на яблоке - уж слишком меня ошарашила перепуганная трактирщица.
  -- Картошку! - уперлась на своем малявка, - вот такую, - на тарелке, рядом со мной появилось киви. Ха! А ведь она права, подумала я, очищая тонкую шкурку.
  -- Это не картошка, хотя и похоже. Угощайся, - протянула я девчушке зеленую дольку.
  -- Вкусно, гораздо лучше, чем картошка, - облизнулась сластена, "придумывая" полную тарелку крыжовника-переростка.
   За поеданием тропических ягод моего мира и застала нас вернувшаяся трактирщица. Увидев меня в обществе девочки, женщина бросилась передо мной на колени, пытаясь прикрыть ребенка.
  -- Нет, госпожа, лучше возьмите мою жизнь. Не трогайте мою малышку.
   Я едва не поперхнулась от такого предложения. Девчушка, выпучив глаза и не замечая зеленого сока, текущего по рукам, смотрела на разворачивающуюся сцену. Маленькие губки уже начинали подрагивать, предвещая потоки слез, готовые пролиться в любую секунду.
  -- Успокойся, маленькая. Мама шутит. Это ведь твоя мама?
   Девчушка напряженно покивала, так и не решив окончательно, стоит ли реветь. Видимо, решив повременить, она застыла в ожидании.
  -- Поднимитесь, добрая женщина, не пугайте ребенка, - я притронулась к плечу хозяйки.
   Та дернулась всем телом, явно желая быть подальше и от меня и от моих рук. Но, смирившись с неизбежным, подняла на меня тоскливые глаза.
  -- Очень жаль, что я поторопилась с ужином. Ваша малышка очень порадовала меня, придумав именно то, что я хотела, но не могла вспомнить. Она у вас такая молодец.
  -- Да, она у меня умница, - зарделась женщина, все еще с опаской поглядывая на меня, - наши посетители приходят, чтобы получить именно то, о чем мечтает их желудок.
  -- Поднимитесь. Мой желудок уже получил свою порцию блаженства и теперь о нем мечтают мои ноги и спина. Ты можешь придумать радость для них? - обратилась я к хихикнувшей малышке.
  -- Не-а, - та растянулась в широкой улыбке, - для них лучшая радость - теплая постелька.
  -- Правильно! Сейчас твоя мама проводит меня в объятия этой доброй дамы, а ты можешь доесть эти ягоды. Они называются киви, а не картошка. И если захочешь, будешь придумывать их для себя.
   Провожаемая сладким плямканьем, в сопровождении посветлевшей хозяйки я прошла по лестнице наверх. Сзади слышались тяжелые шаги - мои доблестные телохранители и сфинкс с осоловевшими глазами вслед за хозяйкой отправились на покой.
  
   Утром меня снова разбудили. Ну почему мне никак не удастся нормально выспаться? Стянув зубами одеяло, сфинкс выжидающе уставился на меня честными глазами.
  -- И что опять случилось? - обреченно поинтересовалась я.
  -- Наши амбалы, - лев с удовольствием посмаковал новое для себя словечко, - уже часа два как проснулись и наводят ужас на нашу хозяйку. Я подумал, ты будешь не слишком довольна, если они доведут бедную женщину до сердечного приступа.
  -- Не буду, - не удержалась я от сладкого зевка.
  -- Ну, так вставай, лентяйка!
  -- Я не лентяйка! Я просто люблю поспать! - но мои возражения уже никто не слушал. Одеяло не вернулось, да и сна уже не было не в одном глазу.
   Приведя себя в порядок, я подошла к Айлери, тоскливо выглядывающего в окно. Проследив за его взглядом, я увидела готовую к путешествию карету. Опять! Тяжкий вздох, невольно вырвавшийся из моей груди, смешался со столь же тяжким вздохом сфинкса. Снова лезть в эту коробку, придуманную изощренным садистом для медленных пыток богатеньких путешественников! Я этого не переживу.
   Кажется, я слишком громко думаю.
  -- Я лучше побегу за каретой, - мрачно высказался фей.
  -- Тогда я поеду верхом, - обрадовалась я.
  -- Ух, ты! Создашь коня?
  -- Обойдусь без экспериментов! Еще создам какого-нибудь монстра. Нет, просто одолжу лошадку у телохранителя. Пусть, прежде чем лезть охранять тело, на себе испытает, как тому приходится в этом милом средстве передвижения, - у, какая я стала кровожадная. Прям Бармалей в юбке!
   Наскоро позавтракав, поражая самую себя непривычной утренней торопливостью, вежливо попрощались с хозяйкой. Бедная женщина, так до конца и не поверившая, что наше вторжение наконец закончилось, долго выглядывала из окна, наблюдая, как я запихиваю одного из амбалов в карету. Презрев условностями, я превратила платье в брючный костюм. Не лезть же мне в седло в юбке! Подойдя к смирно ожидавшему всадника скакуну, я почувствовала легкую растерянность. Моя макушка была где-то на уровне седла. Для того чтобы в него залезть, мне понадобится лестница. Сфинкс совершенно по-кошачьи почесал задней лапой за ухом - видно ему тоже было любопытно, как я справлюсь с этой задачкой.
   Сияя счастливой улыбкой, ко мне подошел один из оставшихся телохранителей. Я понимаю его неземную радость - ведь это не его втиснули в тесную коробку, высокопарно называемую каретой, но в данный момент, разделить ее не могу - есть заботы и поважнее. Встав между мной и конем, качок опустился на колено и протянул мне сложенные лодочкой ладони. Хм. Оригинальная лестница! Ладони, плечо, и - я уже в седле. С благодарностью глянув на амбала, получила в ответ довольную улыбку. А что, иметь рядом такого дядю, оказывается, иногда очень даже полезно.
   Несмотря на огромные размеры, животинка подо мной оказалась на удивление послушной. Я чувствовала себя в седле совершенно уверенно - сказывались уроки верховой еды. Легонько сжав коленями бока лошадки, я направила ее со двора трактира. Следом двинулись мои спутники. Последней выезжала карета. Из окошка этой пыточной на колесах виднелся то ли локоть, то ли колено моего несчастного телохранителя. Не думаю, чтобы остаток пути ему понравился, но запомнится он уж точно надолго.
   Жеребец шел неторопливой равномерной поступью, и я могла оглядеться по сторонам. Ничего особенного - зеленеющие поля, разделенные лесополосами, изредка встречающиеся постройки по сторонам от дороги. Немногочисленные пешие путники, всадники и телеги - на ней самой. Но зато - полная свобода, и кроме седла нигде ничего не давит. Видимо, лев разделял мой энтузиазм. Поднимая взмахами крыльев пыль почти до неба, он то забегал вперед, обгоняя кавалькаду, то, спрыгнув на обочину, катался в придорожной траве. Некоторые встречные лошади при виде резвящейся киски шарахались в сторону, другие впадали в ступор вместе с всадником, но я была спокойна - нечего держать малахольных животных, устраивающих истерику по любому поводу. Пусть берут пример с тяжеловозов, впряженных в груженые телеги - проводив недоуменно-меланхолическим взглядом беззаботно скачущего льва, они вспоминали о лучшей добродетели любого коня - безропотно нести свою ношу, и спокойно продолжали путь.
   Солнце приближается к зениту, а мы все едем и едем. Наверное, мы добрались бы гораздо быстрее, если бы пришпорили лошадей. Но, боюсь, в таком случае бедному сфинксу придется попотеть. А интересно, почему Айлери до сих пор даже не попытался взлететь? Задавшись этим вопросом, я почувствовала себя любознательной мартышкой из сказки Остера. Та тоже недоумевала, почему не летает попугай. Задумчиво окинув взглядом неизменных телохранителей, решила, что Слоненка и Удава я уже тоже нашла. Теперь надо найти дерево повыше и придумать, как заманить на него льва. Затем сталкиваем его вниз и - приветствую тебя, о Икар, или, в крайнем случае - привет, травматология. К сожалению, деревья как на подбор пошли кривые и низкие. На такое нет никакого смысла заманивать - не успеешь даже испугаться, не то что крылья раскрыть, а ты уже внизу в синяках и матах. Вот завернем за тот поворот, найдем высокое дерево и...
   Но за поворотом вместо высокого дерева я увидела огромный город. Пока я мечтала о полетах, мы приехали.
   Без труда миновав стражу на воротах, не считать же затруднением выпученные глаза и отвисшие челюсти, мы закружились в узких извилистых улицах. Ну, кто так строит! Интересно, это для того, чтобы приезжие, потерявшись, пополнили число местных жителей, или чтобы страже с ворами в прятки веселей было играть? Двухэтажные домики, плотно прилепившиеся к дороге, были весьма недовольны таким соседством, нависая над ней сверху и грозя завалить верхние этажи на головы прохожим.
   Но чем ближе к центру мы продвигались, тем шире становилась улица, выше и чище дома. Впервые между деревянными и каменными домами появились зеленые насаждения - низкие кустики и лужайки с цветами радовали глаз. Впереди показалась высокая громада, состоящая в основном из башен, башенок и шпилей, утопающих в зелени высоченных деревьев. Во - как раз о таких я и думала! Надо запомнить, может пригодится когда-нибудь. Мы немного не доехали до поразившего меня строения. В высоком заборе, скрывавшем здание, мимо которого мы сейчас ехали, обнаружились ворота, распахнувшиеся при нашем приближении.
  -- Вот мы и дома, хозяйка, - почтительно поклонился телохранитель, жестом предлагая въехать во двор.
  

Это могут быть Буки, или, скажем Бяки... И они пошли

дальше, начиная немного волноваться, потому

что эти неизвестные звери могли оказаться Очень Страшными Зверями.

А. Милн

   Что-то мне совсем туда не хочется! Клумбы с цветочками, аккуратно подстриженные кустики, обрамляющие дорожки, возносящиеся к небу деревья, весьма напоминающие привычные моему взгляду тополя, спрятавшиеся среди зелени небольшие постройки - в общем, совершенно мирная картинка. Но, если вспомнить репутацию леди Мейтэль - где-то в засаде притаилась бо-о-ольшая пакость. Видимо, Айлери был совершенно того же мнения. Поджав хвост, и одновременно угрожающе ощерившись, сфинкс, грозно взрыкивая фальцетом при каждом шаге, последовал за кавалькадой. Телохранители неодобрительно покосились на неподобающее в таком месте проявление агрессивности, а я во все глаза рассматривала здание, называемое моим домом.
   У дамочки явная страсть к излишествам. Белая лестница, ведущая к огромным дверям, сплошь обрамлена статуями крылатых дев, застывших в трагических позах. Огромные окна, словно мрачные глаза слепца, совсем не отражают солнца, темными провалами взирая на тишину внутреннего двора. И правда, странная тишина - кроме цокота копыт и нервного сопения льва не раздается ни единого звука. Ни тебе пения птиц, ни даже жужжания насекомых. Странное местечко. Но, делать нечего. Назвался гуж - не говори, что не дюж.
   Дюж, дюж... но холодок мурашками бежит по моей спине и вздыбливает серебристую шерсть на холке сфинкса.
   Спускалась я все по той же "лесенке". Стремя - плечо - ладони, и я на твердой земле. Один из телохранителей бросился к карете вызволять собрата, второй же уставился на меня ожидающим взглядом. Вероятно, предполагается, что в дом я пойду одна. Ладно. И совсем мне не страшно.
   Сфинкс, прижавшись к моей ноге и подбадривая себя жалобным поскуливанием, мужественно предпочел неведомые ужасы страшного дома в моем обществе сомнительному спокойствию в компании амбалов. За спиной раздался скрип и приглушенные проклятия - освобожденный от "удобного" средства перемещения качок делился с собратьями дорожными впечатлениями. Внутренне позлорадствовав, я шагнула на лестницу.
   Пока ничего страшного. Статуи, вопреки предчувствиям, не ожили и не бросились разоблачать самозванку. Огромные двери, противореча киношным штампам, открылись без противного скрипа, подвергающего и без того напряженные нервы дополнительным испытаниям.
   Пустота огромного холла встретила нас гулким эхом, многократно повторяющим звук шагов. Ледяная голубизна стен, пола и колонн, обрамлявших лестницу, ведущую куда-то вверх, покрыты причудливым узором, какой обычно рисует мороз на заиндевевших стеклах зимой. Да и не мудрено. Бр-р-р. Какая здесь холодина! На улице - самый разгар лета, а здесь - словно на Северном полюсе. Вон, у сфинкса от холода уже глаза стали круглыми, и челюсть отвисла. Или это не от холода?
   Скромно потупив глаза и сцепив руки, возле меня стояла молоденькая девушка. Ничего необычного, кроме того, что девица была совершенно прозрачной и не касалась ногами пола. Привидение? Вот это здорово! В первый раз в жизни вижу живое привидение! Или не живое? Впрочем, какая разница? Звенеть цепями или еще каким образом пугать нас она явно не стремилась. Хотя, по-моему, ей удалось это сделать по отношению к Айлери и без всяких дешевых спецэффектов.
  -- Отомри, - скомандовала я сфинксу, но тот продолжал пялиться на приведение, нервно вздрагивая всем телом.
   Меня уже тоже пробирал озноб.
  -- Почему здесь так холодно? - то ли спросила, то ли пожаловалась я неизвестно у кого. Айлери сейчас явно не лучший собеседник, предположить у привидения дар речи я пока не решилась.
  -- Вы сами говорили, что холод сохраняет женскую красоту, - раздался насмешливый голос.
   Так-так, кто это решил со мной пообщаться? Развернувшись, я замерла, полностью повторив мимику сфинкса. Еще одно приведение, но какое! Передо мной в воздухе зависла сухощавая старуха в крутом прикиде, да еще и с трубкой в зубах. Кожаные брюки и байкерская безрукавка, автомобильные перчатки с металлическими заклепками. Такого призрака не измышляла даже больная фантазия современного кинематографа. Выпуская призрачные кольца дыма, она с удовольствием любовалась на мою растерянную физиономию.
  -- Если синий нос и озябшие конечности это и есть идеал красоты - я продолжаю разделять это мнение. Но, вообще-то я предпочитала бы не кутаться в собственной спальне в шубу и валенки.
  -- Дерзкое заявление. Но, не думаю, что ты что-то сможешь изменить, - приведение одобрительно прищурилось.
  -- Смогу, или не смогу - время покажет. Сейчас я хотела бы отдохнуть после дороги. Кто-то проводит нас?
  -- Следуйте за мной, госпожа, - прошелестела призрачная дева. Вредная же старуха прищурившись, хмыкнула что-то невразумительное и осталась
   Планировкой этого дома занимался, по всей видимости, тот же архитектор, что придумал путаницу городских улиц. Наконец-то мы пришли. Невольный вздох вырвался из моей груди - леди Мейтэль, конечно, поступала весьма благоразумно, спрятав свою комнату в лабиринте коридоров - орды недоброжелателей, жаждущих с ней рассчитаться, могли годами безуспешно разыскивать ее, но я без посторонней помощи точно отсюда не выберусь! Боюсь, число местных приведений в ближайшее время пополнится: - я тихо замерзну где-нибудь в позабытом тупике этого дома-головоломки, пытаясь найти дорогу наружу.
   Девушка-привидение замерла перед искусно инкрустированной перламутром дверью.
  -- Спасибо, милая, - поблагодарила я нашу проводницу.
   Та вздрогнула всем телом, будто я плеснула на нее кипятком и впервые подняла глаза. Не знаю, что она увидела, но плотно сжатые ниточки губ тронула легкая улыбка.
  -- Если вам понадобится моя помощь, вам стоит только позвать - мое имя Мия. Стоит произнести его вслух, и я окажусь рядом.
  -- Спасибо, Мия, - улыбнулась я, - боюсь, твоя помощь действительно понадобится.
   Приветливо кивнув, девушка растворилась в воздухе.
  -- Привидения. Бр-р-р. Не даром люди болтали об этом доме всякие ужасы, - подал голос Айлери. - И как ты их не боишься? - И, не дожидаясь ответа, продолжил: - Конечно, я слегка растерялся при виде этой девицы, но вот так исчезать на полуслове тоже не слишком-то вежливо. Скажи ей, пусть уходит по-другому.
  -- Только Чеширского кота нам не хватало, - хмыкнула я.
  -- Какого кота? Тебе меня, что ли, мало?
  -- Тебя мне вполне достаточно, - пришлось рассказывать сокращенный вариант Алисы. Улыбка кота, исчезающая последней, вогнала впечатлительного сфинкса в нервную дрожь.
  -- Не надо, - решительно заявил он, - пусть исчезает полностью. Меня и без того не слишком радует жить под одной крышей с призраками, но лучше, если я буду видеть их полностью, а не по частям.
  -- Может, мы все-таки мы войдем в комнату? Что-то мне подсказывает, что ты оттягиваешь разговорами время, чтобы не идти внутрь.
   Сфинкс укоризненно вздохнул, но возражать не стал. Дверь распахнулась от одного прикосновения. У меня даже возникло подозрение, что одно из привидений пряталось внутри, чтобы увидеть мою реакцию на увиденное. В комнате никого не было, но ведь призраки умеют становиться невидимыми, или я снова что-то путаю?
   Огромное помещение скорее напоминало спортзал, вернее - танцзал. Роскошная кровать, утопающая в кружевах, по высоте предполагала как минимум десяток пуховиков и матрасов. Надо будет на досуге поискать припрятанную горошину. Одинокий стол внушал почтение совершенно пустой полированной поверхностью, на которой с легкостью можно было кататься на коньках. И он, и кровать многократно умножались в зеркалах, которыми были завешаны все стены. Леди была истинной почитательницей собственной красоты, или нашла слишком увлекающегося дизайнера, не способного вовремя остановиться. Хотя, возможно, все гораздо проще - в лавке была акция, за одно купленное зеркало давали десять бесплатно, и несчастная жертва распродажи не знала, куда пристроить ненужный товар. Вот таковы тяжкие будни тирана: ночь провел на пуховиках, как на камнях, составил план завоевания мира, и снова - бессонные ночи. А стоило отлучиться на день-другой в поисках божественного могущества, как все тут же вздохнули с облегчением.
   Ну-ка, и где же у нас планы по завоеванию мира? Я всунула свой любопытный нос в единственный ящик стола и разочарованно вздохнула - никаких бумаг. В ящике лежала корявая веточка неизвестного мне растения, усеянная мелкими шипами и небольшая брошка. Осторожно, чтобы не пораниться, я взяла веточку, и тут же отбросила ее в сторону, едва удержавшись от визга. Честное слово, если бы не Айлери, и без моих криков впадающий в истерику, орала бы так, что все зеркала полопались бы. А кто бы не заорал, если тоненький засушенный стебелек начинает в руках извиваться и шипеть словно змея? Сфинкс, раздувая ноздри, склонился над неожиданной подачкой.
  -- И чего ты так разглядываешь этот гербарий? - поинтересовалась я.
  -- Это же Волшебная Палочка, - укоризненно ответил фей. - Вообще-то, - задумчиво продолжил он, - палочка убивает каждого кроме хозяина, кто посмел прикоснуться к ней.
  -- Что же ты раньше молчал? - возмутилась я, почувствовав запоздалую дрожь.
  -- Будто я видел, что в том ящике находится.
  -- А ты уверен, что это именно она? А где звездочка, и прочее? - я была всерьез разочарованна. Не знаю, что кроме пресловутой звездочки должно было показывать принадлежность этого куска дерева к когорте волшебных палочек, но мои детские стереотипы были развеяны в прах.
  -- Какие звездочки, я совсем не понимаю, о чем ты говоришь. Только очень прошу, не прикасайся к ней больше!
   Поздно. Пока он говорил, я, наклонившись, осторожно, двумя пальцами, взялась за веточку. Против ожиданий, она больше не стала шевелиться и изворачиваться. Она исполнила мое желание. Хотела звездочек - пожалуйста! На кончиках шипов, густо покрывающих всю поверхность, проклюнулись маленькие серебристые звездочки, засверкавшие, словно настоящие.
  -- Ну вот, - флегматично прокомментировал лев, - теперь ты не сможешь послать влюбленного в тебя парня достать звезду - в ящике твоего стола будет храниться целое созвездие.
  -- Мне будет гораздо труднее найти влюбленного парня, - заметила я, - не отвлекайся, там еще лежит странная брошка. Вот эту гадость я точно не хочу брать в руки.
   Любопытный фей тут же всунул свой нос в ящик.
  -- Это же, - голос сфинкса задрожал. Подняв на меня глаза, подернутые мечтательной дымкой, он продолжил с благоговейным трепетом: - это же крылья.
  -- Ты хочешь сказать это - те самые крылья? - я не могла поверить, что он говорит всерьез.
  -- А что тебе не нравится? - лев покосился на меня с подозрением.
  -- Скорпион с тараканьими крыльями может кому-то нравиться?
  -- А - это, - сфинкс беспечно взмахнул лапой, - ну, крылья, в какой-то мере отражают сущность своего владельца. Никто и не ожидал, что у леди Мейтэль будет знак в виде божьей коровки.
  -- И где его носят? На спине? Тогда я не удивлюсь, если каждый встречный попытается огреть владельца такого украшения чем-нибудь тяжелым между лопаток!
  -- Ну, почему на спине? - в голосе Айлери прозвучало неподдельное удивление - конечно, он же не читал наших сказок и не смотрел мультики, - носят там же, где и обычные талисманы - на воротнике, поясе - в любом удобном месте. Главное, чтобы его могли увидеть. Ведь это очень почетно - знак дипломированного фея.
   Я с осторожностью прикоснулась к броши. Противный скорпион пропал без следа. На его месте поблескивала крылышками большая оса, выпустившая из брюшка тонкое жало. Я всегда с опаской относилась к рыжим сластенам, но сейчас она мне показалась милой и, главное, совершенно безобидной. В отличие от скорпиона, она жалит лишь, если ее потревожить. Нежно проведя по спинке кончиками пальцев, я почувствовала, как затрепетали, словно от удовольствия, кончики прозрачных крыльев.
  -- Ну, вот, - огорченно вздохнул Айлери, - теперь ты не сможешь их надеть - все тут же догадаются, что ты самозванка. Зато, - хихикнул он, - ты теперь знаешь свою сущность.
  -- Оса? - я подозрительно покосилась на развеселившегося фея.
  -- Ага. Красивая и непредсказуемая.
  -- Угу, - мрачно буркнула я, - страстная любительница сладостей, которой всех жалко. Только вот жалко, как выяснилось, как всегда в попке.
   Этот нахал уже откровенно ржал.
   Прохладный ветерок, словно от сквозняка, легким дуновение взъерошил волосы.
  -- Простите, хозяйка, но к вам гость, - прозрачное лицо Мии выглядело встревоженным.
  -- Незваный гость хуже... - нет, вот против татарина я, пожалуй, сейчас бы и не возражала.
   Принимать посетителей, возможно хорошо знакомых с леди Мейтэль, я была еще не готова. Первый экзамен я вроде бы выдержала, но одно дело общаться с телохранителями, счастливыми вернуть хозяйку, и совсем другое - с посторонними, оценивающими каждое слово и движение пристрастным взглядом. Одно неправильное высказывание - и меня разоблачат. Хотя, судя по всему, дамочка отличалась вздорным, непредсказуемым характером. Попробую сыграть на этом.
  -- И где этот гость?
  -- Ожидает в холле, - в глазах промелькнуло откровенное сочувствие.
   Я едва подавила душераздирающий вздох - снова тащиться невесть куда по запутанным коридорам. Осваивать здешние лабиринты, конечно, когда-то придется, но не на высоченных же шпильках сразу после долгой дороги! Лень. А почему бы не попробовать просто перенестись? Получалось же у меня передвигаться таким образом раньше, почему не должно сработать в пределах дома?
   Не тратя времени на объяснения, я представила холл, покрытый морозными узорами, и сейчас же очутилась на нижней ступеньке ледяной лестницы. В шаге от меня стоял обещанный посетитель. Я оказалась так близко от него, что расширившиеся от ненависти темные глаза оказались прямо напротив моих.
  -- Значит, я не ошибся, - услыхала я тихий голос.
   Не успела я даже подумать над достойным ответом на эту сентенцию, как увидела сверкающий меч, несущийся к моей груди. "Все", - успела промелькнуть в голове единственная мысль. С удивительным холодным любопытством человека, еще не успевшего осознать, что сейчас действительно умрет, я смотрела, как совершенное в безупречности своих линий оружие пропадает где-то в районе лифа. Скоро рука, судорожно вцепившаяся в меч, почти прикасалась к моей груди.
   Странно, мне почему-то совсем не больно. Только очень холодно. Наверное, у меня шок, или еще какая-нибудь фигня. Ну, что там бывает, когда человека нанизывают на острую тыкалку, словно бабочку на иглу? Вообще-то у меня должны подкоситься ноги, вырваться трагический стон и вся жизнь промелькнуть перед глазами. А, забыла, еще должно быть много крови. В конце-концов, в том самом месте, куда меня ударили мечом, обычно находится сердце. Странно, не думаю, чтобы с такой раной как у меня, в голову лезли такие бредовые мысли.
   Скосив глаза вниз, я обнаружила совершенно целое платье, без всяких признаков крови, и серебристую горстку пепла под моими ногами - все, что осталось от некогда прекрасного экземпляра холодного оружия. Ну и шуточки у гостей в этом мире! Предупреждать же надо!
   Но, видимо, для посетителя случившееся тоже стало неожиданностью. И, судя по исказившемуся лицу - весьма неприятной.
  -- Ты все-таки сделала это, - глухо прошептал он, рванув ворот белоснежной рубахи.
   Ну, что за мир! Почему, каждый симпатичный парень, при знакомстве считает своим святым долгом ткнуть в меня мечом? Ну ладно - Айлери, я его, типа, похитила. А этому на какой мозоль я умудрилась наступить? Я же его в первый раз в жизни вижу! Хотя, лицо, вроде бы, знакомое.
   Надо же, как он близко к сердцу принял незамысловатый факт моего чудесного спасения - ему даже плохо стало. Лицо бледное, глаза расширились. Даже на ногах стоит еле-еле.
   Пошатнувшись, незнакомец упал. И что мне теперь делать? Я не заметила, как сказала это вслух.
  -- Как, что делать? - раздался над ухом знакомый голос. Старая карга в кожаном прикиде, попыхивая неизменной трубкой, прищурившись смотрела на разворачивающуюся перед ней драму, - враг повержен - радуйся!
  -- Радоваться? - взвизгнула я. - Да он же сейчас умрет!
  -- Тем более - радуйся.
   Не обращая внимания на "ценные" советы, я бросилась к бедняге. Не думаю, что он притворяется, усыпляя мою бдительность - уж слишком убедительно выглядит синеватая бледность и полное отсутствие дыхания. Если и сердце не бьется - придется срочно вспоминать уроки неотложной помощи. Хотя доктор из меня еще тот...
   Рванув рубаху, я приложила руку к его груди. Ой! Как горячо! Отдернув ладонь, я с ужасом увидела собственную пятерню, ожогом отпечатавшуюся на коже несчастной жертвы неудачного покушения на меня любимую. Парень сделал глубокий вдох. Нездоровая бледность постепенно уступала место нормальному цвету кожи здорового человека. Глаза он так и не открыл, но было ясно, что умирать сию же минуту не собирается.
  -- Даже так, - задумчиво пробормотала старуха, внимательно наблюдая за моими действиями.
  -- Фух, - с облегчением выдохнула я, - кажется, живой.
  -- Лучше бы ты его прикончила, - безапелляционно заявило привидение, - не думаю, что он будет слишком счастлив от такой жизни.
  -- Да, что ты все каркаешь? Уж лучше помолчи, если не можешь сказать ничего дельного.
  -- Все, что я думаю по этому поводу, я уже сказала, - фыркнула старая карга, - сейчас он придет в себя и выскажет остальное.
   Словно подтверждая сказанное, парень открыл глаза. Скользнув мутным непонимающим взглядом по нависшему над ним привидению, остановился на мне. Красивый все-таки подлец. Именно таким я представляла себе того самого принца, обещанного Стасюхой. Пожалуй, в такого можно было бы даже влюбиться. Если бы не явственная ненависть, вновь загоревшаяся в его темных глазах. Хотя, даже она его не портит. Странно, меня не покидает ощущение, что я его уже где-то видела. Только взгляд был совсем другой. Спокойный, слегка насмешливый взгляд уверенного в себе человека.
   Я старательно напрягала мозги, проклиная ранний склероз. Парень сверлил меня яростным взглядом. Только приведение находило ситуацию забавной, с явным удовольствием разглядывая наши раздраженные физиономии.
   Надо сказать, я опомнилась первой.
  -- Тебе помочь? - я протянула парню руку. Конечно, не слишком-то вежливо тыкать незнакомому человеку, но я решила, что после его не слишком тактичного выпада в мою сторону мечом, можно позволить не соблюдать условности.
   Проигнорировав мой жест доброй воли, посетитель одним слитным движением подхватился с пола. Опустив глаза, он потянулся к распахнутой рубашке, собираясь привести себя в пристойный вид. Его взгляд наткнулся на отпечаток моей ладошки, и я решила, что он сейчас снова грохнется в обморок, так посерело его лицо.
  -- Дошло, - прокомментировала призрачная дама с явным сочувствием.
  -- Я думаю, вам стоит проводить нашего гостя к выходу, - этот припадочный устоял таки на ногах, но ему явно требуется длительный постельный режим под присмотром бдительных врачей, желательно психиатров.
   Старуха и неудавшийся убийца одновременно посмотрели на меня так, словно это мне требовалось длительное лечение в психушке. Для пущей убедительности не хватало только повертеть пальцем у виска.
  -- Я покажу тебе свободную комнату, где можно разместиться, - обратилось привидение к парню, взяв инициативу в свои прозрачные руки.
  -- В комнату? - мало того, что она распоряжается в доме, который вроде бы как считается моим, так еще и собирается поселить психа, пытавшегося меня убить под одной со мной крышей? Это что гостиница для маньяков-неудачников?
  -- А ты собираешься поселить его в конюшне? - издевательски поинтересовалась престарелая ехидна, проигнорировав мое негодование.
   Посетитель, не обращая на меня внимания, равнодушно ждал, пока мы закончим пререкаться. Уходить из дома он при этом явно не собирался.
  -- А! Делайте, что хотите, - махнула я рукой и перенеслась в свою комнату. Не хватало, чтобы с Айлери за время моего отсутствия что-то приключилось. Вроде бы оставляла я его в безопасности, но мало ли что. Заскучал бедолага без меня, вышел прогуляться по дому. В лучшем случае он мог просто заблудиться. О худшем даже думать не хотелось - в доме этой дамы могли ожидать какие угодно сюрпризы.
   Вопреки моим мрачным прогнозам, фей из комнаты никуда не отлучался. Более того, он нашел себе увлекательную забаву, так что моего отсутствия почти не заметил. Думаю, будь у него под рукой собеседник, способный по достоинству оценить восторг сфинкса, мое общество не потребовалось бы ему еще очень долго. Но рядом была только Мия, снисходительно наблюдающая за развлекающимся львом.
  -- Смотри, что я нашел! - с гордым видом бросился фей делиться своим чудным открытием.
   Подойдя к одному из зеркал, он наступил на синий прямоугольник, пятном выделяющийся на более светлом камне пола. Мгновение ничего не происходило. Затем я услышала тихое механическое жужжание и небольшая горизонтальная планка, отделившись от зеркала, опустилась на сфинкса. Коснувшись его макушки, она на секунду замерла и вернулась обратно. А еще через секунду, раздался тихий женский голос:
  -- Ваш рост - один метр, пятьдесят сантиметров. Вес - девяносто пять килограмм. Ваш вес избыточный. Рекомендую заняться физическими упражнениями и ограничить калорийность питания.
  -- Ну, как тебе? - счастливо поинтересовался Айлери. Но, увидев мое нескрываемое хихиканье, возмутился: - Это же потерянное волшебное зеркало красоты!
  -- Это электронные весы, - не сдержавшись, я заржала в полный голос. Уж больно комичной показалась мне картинка, где мачеха Белоснежки, измеряя по утрам свой вес, строит козни против падчерицы-худышки.
  -- Ничего ты не понимаешь в артефактах, - обиделся фей. Однако новая игрушка была сильнее обиды. Думаю, пока меня не было, он взвесился раз десять. Бесплотный призрак на весы не поставишь, а тут - новый объект для эксперимента, - давай послушаем, что скажет зеркало тебе. Иди, становись на этот квадрат, - а, увидев мою гримасу, заныл, - ну: - тебе жалко, что ли? Вдруг оно говорит всем одно и то же?
  -- Ладно, - засмеялась я над уловками сфинкса, - мне не жалко.
   Полюбовавшись на отражение леди Мейтэль, ставшее в последние дни, по-моему, чуть менее надменным, я была осчастливлена информацией, что при росте метр семьдесят и весе пятьдесят шесть кило, я являюсь идеалом в соотношении роста и веса. Ободренная оптимистическим пожеланием "так держать", я отошла в сторону, предоставив льву возможность забавляться и дальше. А ведь он прав. Не в том, что с упорством, достойным лучшего применения, снова и снова узнает свои параметры, а в том, что зеркало совсем не так просто, как кажется. А ведь ими завешаны все стены в комнате. Надо и к остальным присмотреться внимательней. Подойдя к одному из зеркал, я пристально вгляделась в блестящую поверхность. Зеркало оказалось не говорящим, но где-то в его глубине, мне показалось, что-то было. Сначала, я ничего кроме собственного отражения разглядеть не могла. Но потом я стала смотреть дальше, словно сквозь себя в бездну, где и была заинтересовавшая меня картинка.
   Флегматично посасывая трубку, старуха-привидение, напряженно прислушиваясь, парила над тем самым местом, где меня недавно пытались убить. Задумчивый взгляд, наконец, остановился где-то в районе пола. Хмыкнув и так и не выпустив трубку изо рта, она как в омут нырнула куда-то в подземелье. Удивительно! При помощи этого зеркала можно наблюдать, что происходит в доме. Посмотрю, что показывают остальные.
   В следующем зеркале отображалась комната, как две капли воды похожая на ту, где я сейчас находилась. Только мебели в ней было еще меньше, вернее, в ней присутствовала только кровать. И на ней, прямо в сапогах и так и не застегнув рубахи, закинув руки за голову, неподвижно лежал мой "гость". Неподвижный взгляд, выражавший безграничное отчаяние, застыл на видимом только ему изображении на потолке.
  -- Кто это? - фею надоело выслушивать рекомендации бестелесного диетолога, и он решил присоединиться к моим изысканиям.
  -- Милый молодой человек, только что пытавшийся сделать во мне одним отверстием больше, чем это было предусмотрено природой, - отрекомендовала я нашего гостя.
  -- Это как? - челюсть сфинкса весьма неблагозвучно стукнулась о грудь.
   Пришлось рассказывать.
  -- Говоришь, на груди остался отпечаток твоей ладони? - лев задумчиво всмотрелся в стеклянную поверхность. - Этого не может быть. Или ты знала его раньше?
  -- Откуда я могу его знать? С первого дня пребывания в этом мире ты находишься рядом со мной. И когда бы я успела познакомиться с кем-то, да так, чтобы ты этого не заметил? - приподняв брови, я вперилась в смутившегося сфинкса вопрошающим взглядом.
  -- Но с ведьмой же познакомилась, - слабо возразил растерявшийся фей.
  -- Это было делом одного часа. Но, кое в чем ты прав - меня мучит ощущение, что я его уже где-то видела. Не познакомилась, не общалась, просто видела. А вот где и когда - вспомнить не могу. А почему ты уверен, что я его должна знать?
  -- А? Что? - засмотревшись в зеркало, видимо, пытаясь вместо меня осознать, где я могла его видеть, Айлери не расслышал, что я пытаюсь у него выяснить. - А! - наконец до него дошел смысл моего вопроса. - Твоя ладонь могла пометить его только в одном случае - если он поклялся своей жизнью, и условие этой клятвы осуществилось при вашей встрече. Теперь его жизнь принадлежит тебе. Как я понимаю, ты не захотела ее взять. Не знаю, что ты с ним собираешься делать, но пока не случится чего-нибудь, что освободит его от клятвы, он привязан к тебе.
  -- Тебе не кажется, что история повторяется?
  -- Ну, уж нет, я не такой псих, чтобы клясться жизнью, - праведно возмутился фей.
  -- Ага, зато не можешь разобраться с обетами, которыми раскидывался направо и налево. И вообще, что у вас, мужчин, за дурацкая привычка разбрасываться обещаниями? А кто страдает? Мы - бедные обманутые женщины. Пожалуй, я присоединюсь к воинствующим феминисткам вашего королевства.
   Безжизненный взгляд парня вызывал странное чувство вины. Обозлившись, я отошла к следующем зеркалу. Снова комната, теперь совершенно пустая. Я обходила зеркала, заглядывая в одно помещение за другим. Возле одного из них я задержалась. В темной глубине зазеркалья, судорожно раскрывая в неслышимом крике зубастые пасти, метались летучие мыши. Они сталкивались со стенами и потолком тесного помещения, словно в бесплодной попытке вырваться наружу. Посреди этой вакханалии парила давешняя старуха. Судя по всему, она пыталась утихомирить разбушевавшихся животных. Дрессировщица летучих мышей, мрачно хмыкнула я. Что ж, самое то для старой карги.
   Последнее зеркало заинтересовало меня, пожалуй, больше всего. Ослепительно сверкающее помещение, наполненное вперемежку глыбами льда и застывшими фигурами людей. Они напоминали скульптуры, обрамляющие лестницу, ведущую в дом. Только сейчас обмануться было невозможно - живые, страдающие люди, превращенные в статуи. В одной из них я с ужасом узнала Мию.
  -- Что это такое? - помертвевшим глухим голосом спросила я.
  -- Там леди Мейтэль держала ведьм и фей из которых выпила волшебство, - прошептала Мия.
   Сперва я не заметила, что сказала девушка. А потом до меня дошло. Взглянув на привидение, я наткнулась на внимательные глаза. Кажется, меня разоблачили. Правда, девушка пока не спешит делиться своим сенсационным открытием. Будем надеяться, что она и впредь будет держать язык за зубами.
   Я снова посмотрела в жуткую комнату. Пальцы невольно потянулись к зеркалу. И неожиданно не встретили сопротивления. По гладкой поверхности пошла рябь, как будто ветерок тронул спокойную воду, а пальцы почувствовали ледяной холод. Вот так зеркало! Я просунула руку до локтя. Теперь, сквозь прозрачную поверхность я могла видеть собственную конечность, торчащую из стены. Не давая себе времени на раздумья, я решительно сделала шаг вперед.
   Как же здесь холодно! Вслед за мной из гладкой стены выкатился ошарашенный сфинкс. Громко чихнув, он прижался ко мне всем телом. Кажется, в моем присутствии он чувствовал себя уверенней. Я осмотрелась повнимательней. Ослепительный свет, многократно отражающийся в прозрачных глыбах льда, до слез резал глаза. Странно, не видно ни одного источника света. Прищурившись, я смотрела на застывшие статуи. Лица, искаженные ужасом, вызывали дрожь. Но сейчас меня интересовало не это. Каждая фигура была, словно коконом, плотно оплетена уже знакомыми мне нитями. Именно они испускали заинтересовавшее меня свечение и, словно сдерживали, рвущихся на свободу людей, заключенных в камне. Да они живые! Дикая, ничем не обоснованная мысль внезапно переросла в твердую уверенность. Легким движением я прикоснулась к нитям, и они, словно только и ожидая этого прикосновения, завибрировали в странном, завораживающем ритме. Словно в трансе, я прикасалась к одной нити за другой, как к струнам невиданного инструмента. И они отзывались, вплетая в музыку, которую, возможно, слышала лишь я одна, все новые и новые ноты. Я чувствовала, как захватывает меня этот ритм. Ноги скользили по гладкому полу, подчиняясь звукам удивительной музыки. Я уже позабыла, зачем я здесь. Было весело и немного страшно. Я танцевала, кружась между холодными статуями, будто замершими в ожидании чуда. И сейчас я знала, что могу им его дать. Только не здесь, где застывший лед замораживает, кажется саму душу. На волю! К лету. Туда, где зеленая трава, цветы и птичий гомон. Туда, где сама земля вершит величайшее чудо жизни!
   Солнечные зайчики весело скакали, мелко дробясь в мигом подтаявших гранях льда, от которого плотным паром поднимались все новые и новые призрачные силуэты. Под ногами тихо шелестела мягкая трава, пригибаясь под моими ногами. Увлеченная звуками музыки, я продолжала кружиться в невероятном темпе, восторженно наблюдая за тонкими ручейками, вплетающими новые ноты в будоражащую мелодию.
   Дзинь! Как порванная струна, разом лопнули все нити. Музыка оборвалась и я, сделав по инерции еще несколько шагов, остановилась. Чувство обиды подкатилось к глазам невольными слезами. Будто в самый разгар праздника друзья неожиданно засобирались домой. Или за минуту до Нового года вырубили электричество.
   Влажный холодный нос сфинкса ткнулся в мою ладонь, в мгновение ока развеяв внезапное чувство одиночества, охватившее меня. Я с благодарностью потрепала лохматую гриву. Сейчас присутствие друга было как никогда кстати - внезапный приступ депрессии, накативший на меня, был не лучшим опытом в моей жизни.
  -- Ты только посмотри, - с благоговейной дрожью в голосе прошептал Айлери.
   Я подняла глаза и увидела лица. Немного растерянные, но абсолютно живые лица тех самых статуй, которые недавно вызывали во мне лишь нервную дрожь. Одно из них мне показалось знакомым.
  -- Мия! - я не смогла удержаться от радостного восклицания.
   Девушка молча бросилась передо мной на колени. Остальные девушки и парни, к счастью, не последовали ее примеру. Я и так от смущения не знала, куда себя деть.
  -- Ты долго собираешься ощупывать ее ноги? - ехидный вопрос сфинкса, неожиданно пришедшего мне на помощь, разрядила обстановку.
  -- Госпожа освободила нас! - возмутилось бывшее приведение, но под моим укоризненным взглядом девушка поднялась на ноги.
  -- Я сама не знаю, как это получилось, - странно, но я будто оправдывалась.
  -- Я знала, что ты нам поможешь! С первой минуты твоего появления - знала! - я понимаю ее неподдельный энтузиазм. Неизвестно, сколько времени она провела в призрачном виде, но понравиться такое существование точно не могло.
  -- Теперь вы свободны и можете идти, куда хотите, - обратилась я к бывшим статуям. - А нам придется возвратиться.

Мы будем играть в привидения и пугать людей.

Вы даже не представляете себе, что я могу сделать

при помощи одной небольшой простыни!

Я только слегка попугаю всех до смерти, никто этого даже не заметит.

А. Линдгрен

   При мысли о том, что надо возвращаться в холодный пустой дом, наполненный ненавистью бывшей хозяйки, становилось зябко. Лев ободряюще лизнул мою руку. Пора отучать его от кошачьих замашек. Кивнув на прощание, я представила огромный холл и сейчас же оказалась на той самой ступеньке, куда перенеслась в первый раз. Надо же, а здесь значительно потеплело! Видимо, холод шел от тех глыб льда, что благополучно растаяли на неизвестной поляне.
  -- Что, справилась? Не думала, что так быстро, - хриплый, прокуренный голос старухи, было невозможно спутать ни с каким другим.
  -- А ты, почему осталась? - я не видела ее среди остальных статуй, но предполагала, что она оживет, так же как и Мия.
  -- Я давно мертва, девочка, - неожиданно по-доброму усмехнулось привидение, - я служила проклятой колдунье только из-за внучки.
  -- Мия, - догадалась я. - Но теперь, ты совершенно свободна. Можешь идти.
  -- Ну, уж нет. Прости глупую старуху, но я хочу посмотреть, чем все закончится. Тем более, с ними ты сама не управишься. Да и должен же кто-то кормить тебя и твоих гостей.
  -- С кем не управлюсь? - ну, что за манера говорить загадками?
  -- Потом, девочка. Это подождет. Кто-то поважней требует твоего внимания.
   Не успела я высказать, что думаю о странной манере выжившего из ума привидения изъясняться и объяснить, что великолепно и сама справляюсь с продовольственной проблемой, как увидела замершую возле лестницы фигуру.
  -- Ты даже Спутником обзавестись успела, - холодный, как отточенная сталь голос весьма доходчиво объяснял его отношение к собеседнику, но мне стало неожиданно тепло.
   Да, что это со мной? Мне откровенно хамят, а я, замерев не хуже давешних статуй, с глупой улыбкой слушаю все это. Так и не дождавшись ответа, он продолжил:
  -- Ты не взяла мою жизнь, чего же ты в таком случае хочешь?
  -- А? - не знаю, чего они не поделили с леди Мейтель, что он решил проклясть ее ценой жизни и что у него потом пошло не так. И, боюсь, что он не слишком-то будет помогать найти ответы на мои вопросы. Может, признаться, что я самозванка? Не думаю, что это улучшит наши отношения. Он, конечно, ненавидит леди Мейтэль, но отпечаток на его груди оставлен моею, а не ее рукой. Так что предсказать, как он поведет себя после столь феноменального известия, будет нелегко. Но, и дальше стоять молча, с задумчивым видом изучая потускневшие узоры на полу - глупо. Остается отвечать вопросом на вопрос. Не слишком вежливо, и совсем неоригинально, но что еще в такой ситуации делать бедной девушке? Да еще под пристальным взглядом таких прекрасных глаз? - А ты сам, как думаешь? - невероятно, какой стервозной дурой можно себя почувствовать, сказав всего несколько слов!
  -- Даже так? - даже предполагать не хочу, какие выводы сделал мой собеседник, так закаменело его лицо.
   Не знаю, как при этом выглядела я сама, но в глазах уже закипали слезы. Черт! Ну почему я не знаю, как себя вести?
  -- Обед через час. Прошу никого не опаздывать, - видимо, поняв мои мучения, старуха решила взять инициативу в свои руки.
   Брови моего гостя удивленно взметнулись. Наверняка, привидение, командным тоном раздающее указания хозяйке и ее гостям, было для него внове. Мрачно кивнув в ответ, я схватила сфинкса за шкирку и переместилась в свою комнату.
   Вредные зеркала со всех сторон окружили меня изображением раздосадованной Мальвины, судорожно сжимающей съежившегося льва. Я уже ненавижу этот проклятый облик. Будь под рукой что-то тяжелое, точно начала бы крушить зеркала, словно в насмешку, множившие это чудовище в голубом.
  -- Ненавижу, - прорычала я уже вслух.
  -- Ты чего так распсиховалась? - Айлери жалобно поднял голову. - Такой, я тебя никогда не видел. Что с тобой?
  -- Вот и я спрашиваю - что со мной? - пробурчала я, понемногу успокаиваясь. Вроде бы все идет нормально. Если то, что происходит со мной можно вообще так назвать. Почему же словесная пикировка с неудавшимся убийцей настолько вывела меня из равновесия? Я с первой же минуты знакомства не испытывала иллюзий насчет его чувств ко мне. Наверное, раньше я твердо знала, что эти эмоции направлены на леди Мейтэль, а сейчас впервые поняла, что его отношение ко мне вряд ли будет отличаться в лучшую сторону.
  -- Он тебе нравиться, да? - понимающе вздохнул фей.
   Я нервно пожала плечами. Понимаю, что веду себя глупо, но после слов Айлери снова почувствовала во рту соленый вкус слез. Вот идиотка! Не хватало только разреветься! С преувеличенным вниманием уткнувшись носом в зеркало, в котором сквозь мое опостылевшее отображение виднелся холл, я с нарастающим удивлением следила, как появляется накрытый на три персоны стол. Не знала, что привидения на такое способны! Вот только почему скатерть опять голубая? Я уже видеть этот цвет не могу! Может, это специально, чтобы хозяйка не слишком выделялась? Как там говорила старуха Шапокляк? "Гена, это хорошо, что ты такой зеленый - ляжешь на траву, и тебя никто не заметит!" За кого они меня принимают? Кто такие неведомые "они", на которых я сейчас направила свое раздражение, не знала и я сама. Главное - у меня появилась цель. Можно, конечно, сделать шаг вперед и устроить привидению скандал по поводу цвета скатерки. Но, во-первых, мне вовсе не хотелось ссориться со старухой, а во-вторых, меня нервировал собственный вид, которым и следовало заняться. Прекратив напрягать зрение, вглядываясь в глубину зеркальной поверхности, я критически уставилась на собственное отражение. Впервые за то время, что оно считало себя моим, оно не выглядело столь самоуверенно-надменно, как обычно.
  -- Что дорогуша, испугалось? - мысль о том, что разговаривать с собственным отражением - первый признак сумасшествия, лишь развеселила меня. В том-то и дело, что сейчас я разговаривала с той неприятной особой, облик которой мне приходилось носить.
   Так, на мгновение задумалась я. Мордашку изменить, к сожалению, не получится - это мы уже проходили. А вот одежды, я думаю, это вредное колдовство не касается. Иначе, отражение не выглядело бы столь обреченно-растерянным. Дерзаем!
   Что же я хочу? Привычную джинсовку с топом? Для этого мира - оригинально и даже шокирующее, но - не то. Фантазия заработала во всю силу. Мне необходимо что-то, кардинально отличающееся от стиля любимого леди Мейтель, такое, чтобы я чувствовала себя уютно, но элегантно. И, конечно же, только черное.
   Я чувствовала себя обезумевшим от внезапно представившихся неограниченных возможностей кутюрье. Словно взбесившаяся карусель, перед глазами мелькали модели и образы, как виденные в реальности, так и подсовываемые услужливым воображением. Так, вот это, пожалуй, подойдет!
   Я критически рассматривала себя в растерявшемся зеркале. Вот так мне нравится гораздо больше! Длинное черное платье прямого силуэта выгодно подчеркивало фигуру, но не стесняло движений. Длинные широкие рукава с разрезом от локтя открывали обтягивающую руку нижнюю рубашку с тончайшей серебристой вышивкой. Два полотна, заменяющие юбку, позволяли видеть стройные ножки. Высокие сапоги и узкие бриджи облегали, как вторая кожа. Длинные голубые волосы, стянутые в тугой хвост, смотрелись удивительно строго. По крайней мере, больше не придавали мне вида стервозной Мальвины. Айлери восхищенно вздохнул. Замечательно! Буду считать, что положительные отзывы первого критика я уже получила.
   Изменившийся имидж сразу улучшил мое настроение. Как мало нужно женщине, чтобы не впасть в депрессию. Всего-то обновить гардероб.
   Почувствовав себя уверенной и даже почти счастливой, потрепала за ухом сфинкса.
  -- Ну, что, дружок, нас ожидает поздний обед. Надеюсь, ты проголодался?
   Вместо ответа лев радостно замахал разом и хвостом и крыльями, сладко облизнувшись в предвкушении еды. Я поймала себя на мысли, что сама все чаще думаю, да и отношусь к фею, как к большому домашнему любимцу. Немудрено, что он и сам все больше пользуется замашками хищной кошки. Ладно, после будем воспитывать. А сейчас - в бой!
   Как оказалось, я слегка поторопилась. В холле, кроме старухи, критически осматривающей сервированный стол, больше никого не было. Гость не торопился присоединиться к нашему обществу. А что это я все гость, да гость? А ведь правда, я до сих пор так и не узнала его имени. Спросить? Но, судя по всему, они с леди Мейтэль неплохо друг-друга знают. Объяснять внезапный приступ склероза мне совсем не хочется. Может, старуха знает? Она в этом доме заменяет дворецкого, а если верить литературе, шустрые ребята, причисляющие себя к этому элитному племени, знают все.
   Почувствовав мой задумчивый взгляд, привидение с заговорщицким видом подплыло ко мне.
  -- Тебя что-то тревожит? Может, ты хотела увидеть на столе что-то другое? - в голосе послышалась тревога начинающего кулинара, не уверенного в собственной стряпне.
  -- Да, нет. С едой все в порядке, - поспешила я успокоить неожиданно всполошившуюся старуху. Видимо, кулинария - ее слабое место, раз она позабыла обычный насмешливый тон. - Меня беспокоит другое. Я не знаю, как обращаться к нашему гостю.
  -- Что, имя случайно забыла? - успокоившись, что ее кухню оценили по достоинству, вредная старушенция тут же начала язвить.
  -- Всяко в жизни бывает, - неопределенно протянула я. - Как-то из головы вылетело, - мы обе прекрасно понимали, что неизвестное мне имя в мою голову никогда и не влетало, но с обоюдным удовольствием продолжали играть в слова.
  -- Бывает, бывает, - подхватила собеседница, - наверняка, из-за вашей последней ссоры. Ни один мужчина не позволял себе так орать на леди Мейтэль. Не мудрено, что после этого вы выбросили из своей прекрасной головки имя колдуна. А зовут его Алекс, припоминаете?
  -- Колдун? - вот так новость. Я уж было собралась вновь навестить Черную башню, а тут у меня, оказывается, личный колдун под рукой имеется. Только вот захочет ли он мне помогать? Вот это, конечно вопрос. Но, можно включить личное обаяние, всякие там женские уловки, пообещать отстать на веки вечные, в конце концов. Хотя, этот пункт, если честно, мне рассматривать не хотелось.
  -- Колдун-то колдун, - грустно вздохнула старуха, - только вот, совсем без силы, - видимо, мои мечты так явственно проступили на лице, что она решила сразу опустить меня с небес на землю.
  -- Как это, без силы? - я не могла поверить в такое разочарование. - Откуда ты знаешь? - Слабая надежда, что все это лишь ошибка, пустые догадки, требовала немедленного подтверждения.
  -- Видишь ли, деточка, проклиная хозяйку, Алекс клялся жизнью и силой. Жизнь ты не взяла, но я наблюдала за парнишкой. Нет в нем колдовства. Ни капли. И он это прекрасно знает, и оттого ненавидит тебя еще больше.
  -- Ненавидит, - я обессилено опустилась на ближайший стул. Не знаю, что меня больше огорчило - отсутствие у колдуна даже теоретической возможности нам помочь, или подтвердившийся факт его ненависти ко мне. Значит - Алекс. Красивое имя.
   Вынырнув передо мной из блюда с салатом, привидение начало строить жуткие рожи. Сфинкс предупреждающе зарычал. Чего это они? Что, теперь человеку и погрустить немного нельзя?
   А! Вот в чем дело. Я не могла оторвать взгляда от ладной фигуры, появившейся на лестнице. Я тут же забыла о своих грустных мыслях. В конце концов, какая мне разница, может он колдовать или нет. Ведь раньше я не рассчитывала на его помощь. Только вот раньше я не знала, что у него столько причин меня ненавидеть. Правда, я знать не знаю, куда делись его силы, после нашей встречи моего могущества вроде бы не прибавилось, но все равно грустно.
   По-моему, насчет отсутствия силы у колдуна, бабулька явно погорячилась. Такой способности вымораживать атмосферу одним только присутствием, кроме как волшебством и объяснить-то трудно. Искорка удивления по поводу моего преображения, мелькнувшая в глубине темных глаз, сменилась пониманием.
  -- Спешите соответствовать новому образу? - презрительно протянул он. - Вот только сущность осталась прежняя.
   Еще раз окинув меня насмешливым взглядом, он покривил губы и уткнулся взглядом в тарелку. Я едва удержалась, чтобы не запустить в него собственным прибором. Все, что бы я ни сделала, будет для него не так!
   А может, действительно, стукнуть его по упрямой башке чем-нибудь тяжелым? А что, маленький несчастный случай, очнулся - сотрясение мозга с сопутствующей амнезией, с кем не бывает? И острых углов и ненужных прений как не бывало. Ага - и жили они долго и счастливо. А в один прекрасный день, после бурной ссоры, я вспомню чудный эксперимент и снова прибегну к испытанному методу. И - бац, всплыли старые обиды...
   С сожалением отбросив кровожадные мысли, я с трудом сдержала собственную руку, уже тянущуюся к тяжелой фаянсовой вазе. Боюсь, этого будет маловато. Чтобы прошибить эту чугунную голову, потребуется, как минимум, сбить этого непробиваемого типа трактором.
  -- Присоединяйся, - гостеприимно указала я привидению в сторону стола.
  -- Я?! - Ха! Наконец, я смогла вывести из равновесия старушку!
   Айлери, уже успевший привыкнуть к моим выходкам, продолжал страдать от избытка выбора: на столе было столько всякой всячины, что сфинкс просто растерялся, не зная, с чего же начать. Что касается Алекса - он не сказал и слова, но в глазах так явственно читалось два слова: "совсем свихнулась", что их вовсе не требовалось озвучивать, и выглядело это как окончательный и бесповоротный диагноз.
  -- А что, ты не можешь есть? - искренне заинтересовалась я. Как-то раньше я, чего уж таить, мало интересовалась физиологией привидений. Что касается колдуна - пусть вытрещается, сколько угодно: хуже, чем он обо мне уже думает, все равно не получится - дальше в его глазах мне падать уже и так некуда.
  -- Никогда не пробовала, - с сомнением протянула старая дама. А потом залихватски махнула рукой: - эх! Махну стариной!
   Привидение пристроилось между Алексом и Айлери. Перед ней оказалась тарелка, полная еды, на которую леди набросилась с неожиданной жадностью.
  -- Крошки во рту не держала с тех пор, как стала привидением, - прочавкала старуха, преподавая молодому поколению правила хороших манер за столом собственным примером.
  -- Ага! - тупо кивнула я, наблюдая как смутными, но вполне различимыми пятнами, проглоченная пища продвигается к желудку, на несколько секунд задерживается в нем, а затем бесследно пропадает в небытии.
   Бр-р. Кошмар какой-то. Зато, с удовольствием отметила я, мистер невозмутимость слегка окосел от моей выходки. Лицо оставалось совершенно спокойным, но расширившиеся глаза и неподвижно застывшая возле самого рта вилка выдавали его с головой.
   В бесцеремонно распахнутую дверь влетел запыхавшийся телохранитель. Упсь! Теперь я в полной мере увидела, что значит впасть в ступор. Он что, никогда не видел, как ест привидение? Картинка, конечно, достойная пристального внимания, но не стоит принимать так близко к сердцу. Эй! И долго он собирается показывать нам гланды? А вылезшие из орбит глаза при столь сильно открытом рте вообще навевают грустные воспоминания о моем первом посещении стоматолога. Одна радость - этот чудак смог вызвать легкую улыбку на губах Алекса. Вспомнила! Я едва не стукнула по лбу, зажатой в руке вилкой. Вспомнила! Именно эта улыбка, мелькнувшая на лице неудавшегося убийцы, заставила неуловимую мысль, прятавшуюся где-то на задворках сознания, высказаться с неумолимой ясностью. Это же тот самый парень, искать которого отправил меня нервный колдун из Черной башни! Вот это новость!
   Пока мои сотрапезники любовались на застывшего амбала, (он там случайно не впал в кому, уж больно долго не отмирает?), я не могла оторвать взгляда от Алекса. Хоровод самых разных мыслей кружил в моей бедной головушке. Первая радость - вот он, мой пропуск домой, сменились сплошной сумятицей. Отдать живого человека взамен исполнения желаний даже на первый взгляд звучит мерзко, тем более, если это не абстрактное изображение на портрете, а вот он - сидит напротив, изогнув губы в насмешливой улыбке. Кем же я буду себя чувствовать после этого? Да и буду честной, не смогу я вот так расстаться с ним. Прикусив губу, я заставила себя отвернуться.
  -- Эй, ты там живой? - подойдя к статуе, еще несколько минут назад считавшей, что охраняет мое драгоценное тело, я помахала перед глазами рукой. Никакой реакции. Ну, что ж. Попробуем по-другому. По словам отслуживших в армии мальчишек - безотказное средство. - Рота, равняйсь, смирно! - гаркнула я над ухом бедняги командным голосом.
   Ты смотри - действует. Причем, не только на амбала, принявшего стойку смирно и ошалело оглядывавшегося по сторонам, видимо, в поисках отставного генерала. Выскочившая из-за стола старушка, в ожидании команды "вольно", вытянулась в струнку. Сфинкс бросил жевать, и замер с куском мяса в зубах, не решаясь глотать без разрешения командира. Даже красавец-колдун перестал ехидно скалиться, удивленно вскинув брови.
  -- А теперь отвечай четко и ясно - чего приперся? - рявкнула я, старательно повторяя прежние интонации.
  -- А? А! - радостно оскалился качок. - Там эти... гонцы из дворца явились. Хотят вас видеть.
  -- Зови сюда, - с самым независимым видом я развалилась на стуле, хотя мое бедное сердце при этом известии стало трусливо исследовать организм, видимо, в поисках путей эвакуации.
   Мне не страшно, не страшно, - убеждала я саму себя. Получалось не слишком убедительно. Поняв, наверное, мое настроение, привидение, прихватив бутерброд, зависло рядом со мной почетным караулом. Но жевать добычу не стало. А, поняла! Ей понравилась реакция бедняги-телохранителя, и она решила на "бис" повторить свой феерический номер. Я не возражаю. Надеюсь, это отвлечет посланников от чрезмерного внимания к моей скромной особе. Хотя, не знаю, чего я так боюсь? До сих пор меня разоблачил лишь умеющий слышать мысли белобрысый огородник да привидения. И то лишь потому, что вела я себя уж больно нетипично для их бывшей хозяйки.
   Первой вошла дама средних лет с таким высокомерно-напыщенным выражением лица, что сразу можно было понять, что передо мной Очень Важная Особа. Ее одежда, правда, внушала сомнение в наличии у дамы, замершей с высоко задранным подбородком, чувства меры. Ну, зачем, спрашивается, навешивать на все эти кружева, воланы и рюшечки еще и такое количество украшений? Надеюсь, ее не слишком часто путают с новогодней елкой. Позади дамы скромненько так шаркали ножками по сверкающему полу двое мальчишек в куцых розовых камзольчиках и обтягивающих лосинах. Бедняжки, какой садист их так вырядил? Туфельки на их ногах весьма походили на чешки, в которых нас заставляли мучаться на уроках хореографии в детском саду. По собственному опыту могу сказать - более подлой обуви на свете не существует. Вредные тапочки мало того, что ужасно скользкие, так еще и норовят соскочить в самый неудачный момент. Так что я тут же прониклась страданиями бедных пацанов, одарив их ободряющим взглядом. Те же чисто с мальчишеским любопытством осматривали новое помещение, в котором изволит проживать великая и ужасная я. И, конечно, первыми заметили то, что их патронесса не видела ввиду чрезмерно гордо задранного подбородка.
   Сфинкс доедал неизвестно какой по счету бифштекс и такие глупости, как посетители из дворца, меньше всего интересовали тонкого ценителя кулинарии. Вытаращившись на облизывающуюся киску, бедные пажи замерли, подавая невнятные сигналы голосом. Проняло. Это они еще жующего привидения не видели! С любопытством уставившись на даму, я ожидала ее реакции. Но та была то ли глуховата, то ли обладала железными нервами, но даже бровью не повела. Посчитав ниже своего достоинства расшаркиваться в приветствиях, она сразу приступила к делу.
  -- Леди Мейтэль, вы, не поставив в известность королев, целую неделю отсутствовали безо всякой причины. И сейчас, вернувшись, даже не удосужились явиться во дворец для доклада. Я вынуждена буду поставить вопрос...
   Отважная дама. Судя по репутации леди Мейтэль, она о-о-очень рискует, говоря такое ей в лицо. А что за заминка? О чем она там собиралась ставить вопрос? Мне даже стало интересно. Может, собираются вызвать родителей к директору, тьфу ты, к королевам? Но, дама, по-моему, уже и сама забыла, какой такой вопрос она собиралась поднимать. Задрожав всем своим далеко не маленьким телом, чем вызвала шторм своих воланов, сопровождаемый тревожным звоном украшений, она направила трясущийся палец на Айлери.
  -- Эт-т-то что за зверь? - странно, она первая, кто обратился ко мне с этим вопросом.
  -- А что непонятного? - возмущенный сфинкс недовольно оторвался от обеда. - И вообще, палец убери - откушу.
  -- Он ест людей? - леди зачем-то приподняла юбки, словно готовясь к забегу на длинную дистанцию.
  -- Если не прекратишь пялиться, я вспомню, что всегда предпочитал свежее мясо жареному, - лев широко зевнул, демонстративно показав огромные клыки.
  -- А-ааааа, - всякой невозмутимости есть свой предел, нечищеные после еды зубки сфинкса оказались именно той последней каплей, что сломила спокойствие, воспитанное во дворце. Подхватив предусмотрительно задранные юбки, дама бросилась бежать. Сделав пару абсолютно бесполезных для развития физкультуры и спорта кругов вокруг стола, она спряталась за моим стулом. Но тут в дело вступило привидение. Нарочито громко чавкая, она поглощала бутерброд, глядя на посетительницу с искренней добротой. Громкий стук упавшего тела, и бабушка обиженно надулась.
  -- Так не честно, я ее только угостить собралась, а она... Слабачка.
  -- Так, орлы, - обратилась я к притихшим пажам. - Вы-то хоть можете сказать - зачем пришли?
  -- Можем, - дружно кивнули мальчуганы, с трудом сдерживая хихиканье. Впрочем, я их не осуждаю: искры смеха поблескивали даже в глубине Алексовых глаз.
  -- Ну и? - я сдвинула брови, призывая отбросить хиханьки и перейти к делу.
  -- Вас нижайше просят пожаловать во дворец завтра утром, - в один голос протарахтели мальчишки и уставились на меня умоляющим взглядом: - А льва погладить можно?
  -- У него самого спрашивайте. Стоп. Нижайше пожаловать? А как же "самовольно отлучилась", "поставить вопрос"? Что-то я не пойму.
  -- Леди Жжас давно выжила из ума. Ее послали передать вам приглашение, а она...
   Пока Айлери с суровым видом позволял чесать у себя за ухом, телохранители отнесли так и не пришедшую в себя даму в поджидающую карету. С явным сожалением оторвавшись от такой большой и пушистой, а главное живой игрушки, за ней последовали мальчишки. Ну не могла я им позволить долго развлекаться - сейчас мне Айлери и самой нужен.
   Официальную часть можно считать благополучно завершенной. Кроме леди Жжас все, даже непробиваемый Алекс, получили от общения максимум удовольствия. И теперь меня прямо распирало от желания поделиться с феем своим сенсационным открытием.
   Сцапав недоумевающего льва за загривок, я быстренько представила зеркальную комнату.
  -- Я вспомнила, кто наш гость! - выпалила я, едва мы оказались наедине.
  -- Замечательно. Но ты могла так сильно и не напрягаться. Спросила бы у меня - я склерозом не страдаю, - недовольно пробурчал Айлери.
  -- Так ты знал? - я тут мучаюсь, а этому подлому типу и без меня все известно?
  -- Ну да, - сфинкс с явным соболезнованием покачал головой. - Его зовут Алекс, и он - колдун, потерявший силу. А еще - он пытался тебя убить, - кажется, он решил, что стоит выдать всю известную информацию разом, поскольку на девичью память надеяться не стоит.
  -- Да я не о том! - вот бестолочь! Он, что меня совсем за склеротичку держит? - Это тот самый парень, портрет которого мне показали в Черной башне!
  -- Что? - вот-вот. Такое выражение ему подходит гораздо больше, чем снисходительная улыбка. Будет знать, как меня считать маразматичкой!
  -- То самое. И знаешь, что это значит?
  -- Ты отведешь его в башню и вернешься домой? - что-то я не слышу в его голосе энтузиазма. Но дело совершенно не в этом.
  -- Ты хорошо помнишь мой разговор с колдуном? - хотя, по-моему, я слишком много от бедняги требую. Сначала он навзрыд рыдал о моей погубленной злым колдуном молодой жизни, потом кайфовал от валерьянки - где уж тут запомнить подробности моего пересказа.
  -- Тебе пообещали исполнение желаний, если ты приведешь этого парня, - послушно продекламировал Айлери.
  -- Правильно. С одним маленьким уточнением - приведу в цепях. Ты понимаешь, что это значит?
  -- Понимаю. Этот тип и там умудрился что-то натворить! - сфинкс округлил глаза: - А может, он - маньяк? В смысле, ты не первая, на кого он с мечом бросается? - кажется, идея жить под одной крышей с черным колдуном, склонным к серийным убийствам, заставили льва вспомнить, что он не самый храбрый парень в этом мире.
  -- Я так не думаю. С леди Мейтэль, как я понимаю, у него были давние счеты. Но отдавать его на растерзание колдунам, не разобравшись толком, в чем он провинился, мне как-то не хочется. Ты сам говорил, что колдуны - злобные и мстительные.
   Всем своим видом сфинкс выражал несогласие, но вслух возразить не успел.
   Краем глаза я заметила в зеркале темную тень.
  -- Подслушиваешь?
   Нисколько не смутившись, из стекла выплыла все еще жующая старуха-привидение.
  -- Ты поаккуратнее с едой! Будешь столько лопать - разъешься на старости лет до размеров бегемота!
  -- Привидения не толстеют, - категорично заявила бабулька, отправляя в рот очередную порцию съестного. А кто-то говорил, что не знает, едят ли призраки вообще.
  -- Ладно, не мне следить за твоей диетой. Меня больше интересует твое мнение, что делать с нашим гостем. Только не делай невинные глаза и не притворяйся, что ничего не слышала.
  -- Не буду, - дама, с видимым сожалением прожевала оставшийся кусочек бутерброда. - Одно могу сказать - он не убийца. А вот почему его ищут колдуны... - она задумчиво пыхнула появившейся во рту трубкой. - Да ты сама его об этом спроси!
  -- А это идея! - Айлери радостно закивал головой. - Тебе он ничего сделать не сможет, а мы хоть как-то разберемся, что с ним делать.
  -- Ага. Мне тут, мол, предложили доставить тебя к бывшим коллегам связанного по рукам и ногам. Скажи - а чего ты натворил? А что я сама отвечу, когда меня спросят, что я делала в Черной башне? Мимо проходила - решила навестить старых врагов? А для конспирации еще и внешность сменила?
  -- Ну, зачем же так прямолинейно? - хихикнуло привидение. - Ты - всемогущая леди Мейтэль, не забывай об этом, девочка. А она всегда обо всем знала. И никого это не удивляло.
  -- Тогда она должна сама знать, что натворил этот тип.
  -- Не придирайся, - вмешался сфинкс. - Бабушка дело советует. Может он, и правда, тебе сам все расскажет. По крайней мере, если надумаешь отдать его колдунам, тебя совесть не будет мучить - сама поймешь, что он за тип, - с ревнивой злорадностью закончил фей.
   Я всмотрелась в зеркала. Алекс все еще сидел за столом, задумчиво разглядывая содержимое собственного бокала. Неожиданное одиночество, его, по всей видимости, нисколько не тяготило. Сделав шаг в зыбкую поверхность, я возвратилась в холл. Мое внезапное появление никак не отразилось на мимике этого твердокаменного типа. Хоть бы вздрогнул для приличия! И с чего начинать разговор? Выказал бы заинтересованность, что ли. Да и не обсуждать же такие вопросы прямо здесь? От Айлери у меня секретов нет, да и привидение знает уже достаточно много, но... Мне будет приятнее, если я не стану чувствовать пристальный взглядов, и не отвлекаться выискиванием затаившихся слушателей.
  -- Я приглашаю вас на прогулку в парк, - заплетающимся от смущения языком, сообщила я.
   Мой собеседник насмешливо вскинул брови и с преувеличенным почтением согласно склонил голову. По-моему, его немало позабавила моя нерешительность.
   Парк, окружающий дом, я видела на подъезде. Разглядеть его подробнее как-то не выдавалось времени. И сейчас, ступая по ровным, посыпанным песочком дорожкам, я с любопытством рассматривала яркие цветы на клумбах и невероятные переплетения кустов с затаившимися в их прохладной тени статуями. Леди Мейтэль была явной поклонницей горгулий. Кроме монументов, украшающих лестницу, эти каменные создания можно было встретить, казалось, в каждом уголке парка. Их искаженные мучением лица пристально наблюдали за каждым движением безумцев, вздумавших подышать свежим воздухом. Кажется, я выбрала не слишком удачное место для разговора по душам. Алекс, по-видимому, разделял это мнение. С каждым шагом его лицо все больше мрачнело.
  -- Ты решила похвалиться достигнутым? - в надтреснутом голосе прозвучала нескрываемая боль.
   Похвалиться? Я недоуменно посмотрела в окаменевшее лицо. Может, он увидел что-то, что можно было принять за похвальбу? Но, я ничего такого не вижу. Кусты, деревья, и статуи, статуи, статуи.
  -- Ты даже не воспринимаешь пленение Хранителей за победу? - с горечью прокомментировал мое недоумение колдун. - Понимаю, у тебя сейчас более амбициозные планы. Что тебе, при новых возможностях несколько десятков каких-то там горгулий.
   Несмотря на гневный тон собеседника, я едва не подпрыгнула от радости: так вот они какие - пресловутые Хранители! Единственная встреча с живой горгульей происходила в полной темноте, и рассмотреть обладательницу нежного голоса, призывающего на помощь, я не имела никакой возможности. Я присмотрелась к ближайшей статуе повнимательней. Так и есть! Все те же тонкие волшебные нити, липкой паутиной оплетающие горгулью. Очень похоже на тех несчастных, которых я освободила из подвала. Не хватает только глыб льда, с которыми они были соединены. Об этом надо хорошенько поразмыслить. Но не сейчас. Я привела сюда своего гостя, чтобы поговорить. Горгульи, как я понимаю, находятся здесь уже не первый день. Думаю, они не слишком страдают. Подождут, пока я выясню интересующие меня вопросы.
  -- Ты знаешь, что на тебя объявлена охота? - с показным равнодушием глядя куда-то в сторону, поинтересовалась я.
  -- Так отзови своих ищеек, - безразлично порекомендовал он. - Или тебе нравится, как они впустую сотрясают воздух, пытаясь поднять давно пойманную добычу?
  -- О, нет! Охоту объявила не я.
  -- Кто же? Насколько я знаю, столь ценный трофей, как моя голова, никого кроме тебя не интересует, - кажется, мне все-таки удалось его заинтересовать.
  -- Тебя жаждут увидеть твои собратья-колдуны. Живого, но в цепях. Чем ты успел своим-то насолить?
  -- Откуда ты знаешь? - теперь он смотрел на меня с пристальным, даже жадным интересом.
  -- Вызванный в Черной башне колдун обещал золотые горы тому, кто тебя доставит, - ну, золотые горы, допустим, обещал вовсе не колдун, но, как говорится - ради красного словца...
  -- Откуда Ты Это Знаешь? - медленно, выделяя каждое слово повторил он вопрос, не скрывая угрозы.
  -- Ты мне не ответил. Что ты натворил в Темных Землях? - ну не рассказывать же мне о рандеву в Черной башне.
  -- За последнее столетие в башне был один единственный посетитель, - словно, не услышав моих последних слов, произнес Алекс. - Что ты сделала с бедной девчонкой? - Впервые мне стало страшно. От обычной безучастности не осталось и следа. Лицо пылало такой яростью, по сравнению с которой ненависть, с которой он глядел на меня при первой встрече, могла показаться дружеской улыбкой.
  -- Ничего я ей не сделала, - буркнула я, стараясь не выказывать страх. Действительно, что я могла сама себе сделать, если, конечно, не принимать во внимание легкомысленной привычки цеплять на собственную шею непроверенные артефакты. А ему-то что до этого? С какой стати он вообще так взбеленился? Вот сейчас и поинтересуюсь. - А тебе, какое дело до этой бесталанной дуры? Насколько я знаю, ты даже в глаза ее не видел.
  -- Не видел, - что это с ним? Откуда эта странная мечтательность в голосе? А может, все-таки видел? Почему я об этом не знаю? Все интереснее и интереснее.
  -- Такое впечатление, что ты неравнодушен к этой девчонке, - я затаила дыхание в ожидании ответа. Но этот подлый тип успел взять себя в руки.
  -- Это тебя никоим образом не касается. Я сделаю то, что ты хочешь. В конце концов, я предпочитаю умереть, вернув свои силы, даже если для этого мне придется женится на такой с...- а увидев мои приподнятые брови, с удовольствием закончил ругательство. - Я вступлю в схватку с драконом, но знай: тронешь девчонку - и я уничтожу тебя, - одарив меня ненавидящим взглядом, он резко развернулся и пропал в путанице дорожек.
   Он собирается жениться на леди Мейтэль? Я тупо стояла на прежнем месте, не в силах переварить всю информацию, свалившуюся на мою голову. Самое смешное, то, ради чего я затевала этот разговор, так и осталось невыясненным.
   Я не заметила, как перенеслась в свою комнату. На меня устремились две пары любопытных глаз. Что, вот так сидели, дожидаясь меня, и даже не подслушивали и не подсматривали? Но сейчас мне надо срочно рассказать о случившемся. У меня голова лопается от всех этих загадок.
   С тяжким вздохом я поведала внимательным слушателям о ходе своей занимательной беседы.
  -- Я ничего не понимаю, - огорченно призналась я, закончив рассказ. - Не говоря о том, что так и не узнала, из-за чего его так жаждут получить колдуны.
  -- Это единственное, что осталось невыясненным, - снисходительно улыбнулось привидение. Ее покровительственный тон задел меня за живое.
  -- Ну, так объясни мне недалекой, что же тебе стало понятным, - фыркнула я.
  -- Все, - вредная старуха похлопала меня по плечу, словно плеснула холодной водой. - Главное - я поняла, что один небезызвестный тебе колдун, весьма неравнодушен к девчонке, посетившей Черную башню, - сфинкс ревниво фыркнул при этих словах, а я вдруг почувствовала, как в непрогретой комнате стало неожиданно жарко. Привидение полюбовалось на мои пылающие щеки и продолжило. - В пылу ссоры Алекс пообещал леди Мейтэль, что если та получит силу Радужной Сферы, одновременно получит его силу и жизнь. Но, чтобы по праву стать богиней, ей надо еще победить существующего Бога. То есть, вступить в схватку с драконом. Леди всегда считала, что не женское это дело - размахивать мечом. Вместо себя она могла послать на бой мужчину. Но не любого. Только близкого родственника. Наделив всеми силами. Но, как ты понимаешь, это должен быть человек, которого она могла держать под контролем. Иначе тот после победы мог и не отдать силу, полученную взаймы. А какой еще требуется контроль, если в твоих руках жизнь избранника? Ну а свадьба... Каким еще способом вы можете стать родственниками? - тихо хмыкнула старуха.
  -- Ты это сама придумала? - в странном охрипшем голосе прозвучала обреченность. Я не хотела в это верить, но уже понимала, что все так и есть.
  -- Призракам стены не преграда, деточка, - старуха смотрела на меня долгим грустным взглядом.
  -- Я сегодня же отправлю его домой. Пусть проваливает куда хочет. И даже если не хочет - лучше уж в цепях в Черную башню. Не убьют же его там, - я была уже на грани истерики.
  -- Не убьют. Я думаю, ты просто не поняла колдуна, с которым тогда разговаривала. По твоим словам он был сильно взволнован. Это, конечно, только мои догадки, но мне кажется, он просто был в отчаянии. И слова про цепи сорвались у него в запале. Не думаю, что это было всерьез.
  -- Что ж, буду надеяться, что ты не ошиблась, - я решительно подошла к зеркалам.
  -- Ты куда это собралась? - Айлери бросился ко мне.
  -- В Черную башню, буду освобождать колдуна от обязательств, - переходя от одного зеркала к другому, я искала Алекса.
  -- Боюсь, тебе это не удастся - когда придет время, ему все равно придется выполнить обещанное. Это проклятие. Он связан с тобой и оттого, что окажется вдали, никуда не денутся ни его клятвы, ни отпечаток твоей ладони на его груди, - умеет бабулька внушить оптимизм.
  -- А вот это мы еще посмотрим, - упрямо буркнула я, продолжая искать пропажу.
   Алекса не было ни в его комнате, ни в холле. Я уж было подумала, что он так и остался в парке, как застыла от невероятного зрелища, открывшегося в очередном зеркале.
   Посреди огромного темного помещения стоял колдун, а вокруг него вились летучие мыши. И сейчас назвать этих тварей мерзкими и злобными у меня не повернулся бы язык. Присаживаясь на протянутую ладонь, они дожидались легкого прикосновения к нежным крыльям и вспархивали, позволяя подруге получить свою порцию ласки. Лицо Алекса, едва различимое во мраке, казалось нежным и даже беззащитным.
   Помедлив мгновение, я решительно шагнула внутрь зеркала. При моем появлении мыши отпрянули к потолку, издавая такой оглушительный визг, что у меня заломило в висках. Казалось, вся стая сейчас бросится на меня и растерзает на куски. Я съежилась, ожидая неминуемого удара, но его почему-то не последовало. Возможно, меня спасло присутствие хозяина, иного объяснения я придумать не смогла. Оправившись от испуга, я подняла глаза вверх. Стая темным пятном под потолком замерла в ожидании. Единственная горгулья в самом центре помещения тревожно замерцала оплетавшими ее нитями.
  -- Вы свободны, - не знаю, что подсказало мне эти простые слова, но они сработали.
   Летучие мыши растаяли горстками утреннего тумана в лучах внезапно яркого утреннего солнца. Посреди комнаты, там, где раньше стояла скульптура, виднелся смутный силуэт девичьей фигуры, которая сидела на полу с прижатыми к груди коленями. Девушка и девушка, если бы не широкие крылья за спиной. Мгновение она не трогалась с места. Внезапный взмах крыльев скорее напоминал порыв ветра, и - девушка оказалась передо мной. Она переводила взгляд светящихся, словно у кошки глаз с меня на Алекса.
  -- Хозяин, - почтительно склонила она голову, но взгляда от меня так и не оторвала.
  -- Ты слышала, ты свободна. Иди отсюда, - несмотря на повелительный тон, голос звучал растерянно. - Зачем ты это сделала? - к счастью, его глаза не светились, иначе создалось бы ощущение, что он прожигает меня взглядом в ожидании ответа.
  -- Ты снова недоволен? Пусть остается рядом, - вы оба не задержитесь здесь, продолжила я мысленно. - Хватит подслушивать! - рявкнула я в львиную морду, торчащую из стены. - Возьми Хранительницу за руку, - приказала я фею, когда тот оказался в комнате целиком.
   Вместо ответа я почувствовала легкий толчок. Это для него легкий - а я едва не познакомилась своей пятой точкой с рельефом пола. Ой, я не подумала, как сфинкс возьмется за руку горгульи. Выход нашелся быстро - девушка просто положила ладонь на спину крылатого льва. Причем без всяких уговоров! Одной я схватилась за гриву сфинкса, другой - прихватила застывшего от удивления Алекса под локоток. Сейчас ему придется удивиться еще больше.
   Картинная комната Черной башни появилась едва я начала ее представлять. Жалобно заскулил сфинкс. Глупый, он так и не избавился от старых страхов. Как и раньше, здесь было абсолютно пусто. Только портреты на стенах безучастно взирали на происходящее. Алекс с удивлением осмотрелся. Взгляд скользнул по лицам на картинах. Я невольно последовала его примеру. Оба-на! Изображение нервного колдуна, с которым я общалась в прошлый раз, исчезло. Теперь безупречной снежной белизной радовали глаз уже два холста. Хмыкнув, я спрятала за спину угольный карандаш, появившийся в моей руке. Вот нарисую сейчас на них по черному квадрату и тайна Малевича будет, наконец, решена - вышел на минутку, загулял и когда буду, не знаю. На губах Алекса при виде пустых рам промелькнула кривая ухмылка, и он снова выжидающе уставился на меня. Ни страха, ни тревоги. Не думаю, что человек, предвидящий происки со стороны своих коллег, вел бы себя подобным образом. Впрочем, основные пакости он ожидает как раз от меня.
  -- Ты ведь и не ссорился с ними, - я кивнула на портреты.
  -- Не ссорился, - покладисто согласился он.
  -- Возвращайся домой. Я освобождаю тебя от всех твоих клятв и обязательств. Ты свободен, прощай, - не дожидаясь ответа, я, как за пресловутую соломинку, ухватилась за сфинкса и оказалась в пещере.
   Я так торопилась, что уже не видела, как, заглянув за ворот, колдун слегка усмехнулся, и задумчиво прикоснувшись к груди, пробормотал себе под нос что-то неразборчивое.
   Изо всех сил кусая губы, я сдерживала слезы, упрямо щекотавшие ресницы. Оказывается, совсем нелегко говорить окончательное "прощай" впервые в жизни понравившемуся парню. Мысль о том, что я его больше никогда не увижу, заставляла сердце тоскливо сжиматься. Но, это все же лучше, чем видеть неприкрытую ненависть в его глазах. "Так лучше", - как заклинание твердила я, но легче почему-то не становилось.
  -- Алька, ты что? - в голосе Айлери прозвучал испуг.
  -- Обмен не состоялся, - шмыгнула я носом. - Сам видел - не было там нашего колдуна. Пропали наши желания.
   "Врешь!", - без труда читалось в укоризненном взгляде сфинкса. Но озвучивать свои мысли он, к счастью, не стал.
  -- А почему мы здесь? - сфинкс тактично сделал вид, что это единственное, что интересует его в данный момент.
  -- Не хочу я туда, - я мотнула головой в неопределенном направлении. - Там холодно, и вообще... - что вообще, я уточнять не стала, да оно и так было ясно.
  -- Мы больше туда не вернемся? - осторожно поинтересовался фей.
  -- Ну, почему же. Завтра и вернемся. Мы еще во дворец обещали зайти. А ночевать будем здесь.
   Сфинкс широко зевнул, выказывая полное согласие с моим решением. Денек выдался нелегкий. Пора на боковую. Надеюсь, завтра моя жизнь снова станет легкой и беззаботной.
   Даже в ставшей почти родной постели, сон не слишком спешил ко мне. Но, несмотря на это, утром я подхватилась едва первые солнечные лучи позолотили отверстие пещеры. Пнув сладко дрыхнущего Айлери, я с садистским удовольствием смотрела, как он непонимающе таращит сонные глаза.
  -- Ты, чего? Рано еще, - заныл бедный фей, но я была неумолима.
  -- Вставай, лентяй! Нам на работу пора, - вот уж никогда не подумала бы, что в сказочном мире мне придется ходить на работу. Наверняка, это Стаська мне мстит за просьбу не вываливать на меня все неприятности этого милого места. Теперь, вместо наполненной опасностями бегалки, мне предстоит рутина трудовых будней. С утра на работу, полчаса - обеденный перерыв, вечером - домой. Страшно! Но, это я, пожалуй, ей еще прощу. А вот кого она мне подсунула вместо обещанного "принца"? Я бы не возражала, если бы она ограничилась белой лошадью, без прилагающейся к ней нагрузке.
  -- А как же завтрак? - вот обжора, не успел продрать глаза, а все мысли только о еде.
  -- Там поешь, - у меня аппетит еще продолжал досматривать утренние сны, как и воображение, ответственное за воплощение в реальность моих кулинарных запросов.
  -- А старушенция неплохо готовит, - с радостной улыбкой согласился Айлери.
  

Приходишь специально для того, чтобы помочь торжественно и празднично встретить гостей, и никто тебя за это не благодарит, никто не целует лоб и щеки, и не кричит в восторге, что ты самый веселый в мире приятель.

А. Линдгрен

   В тихом прохладном холле за накрытым к завтраку столом печальное привидение в гордом одиночестве мрачно поглощало овсянку. Как бабулька умудрялась есть, не выпуская при этом трубки изо рта, для меня навсегда останется неразрешимой загадкой. Нашего появления она сперва не заметила. Злобно оглянувшись на вежливое покашливание, которым я привлекла ее внимание, она явно собиралась рявкнуть что-то не слишком лицеприятное. Но вместо этого, увидев нас, радостно взвизгнула и повисла у меня на шее. Никогда не думала, что в столь почтенном возрасте можно вести себя на манер восторженной девчонки-подростка. Возможно, все дело в том, что она - привидение. Хотя, не скрою, искренняя радость при твоем появлении - это всегда приятно, даже если тебе радуется призрак.
   Совершенно не чувствуя себя обделенным, сфинкс предпочел сытный завтрак самым нежным объятьям. У-у, чурбан бесчувственный! Да, что с него взять - мужчина!
  -- Я уж думала, что никогда вас больше не увижу, - всхлипнула старуха.
  -- Ну, как вы могли подумать, что мы исчезнем, даже не попрощавшись? - Мне стало неловко, как всегда, когда из-за меня кто-то волнуется.
  -- Даже не поужинали, - продолжало убиваться привидение. - Быстро за стол, - опомнившись, тут же перешло оно на командный тон. Ну, впрямь заботливая, но ворчливая бабушка, задавшаяся целью закормить любимых внуков до бессознательного состояния.
  -- За стол, так за стол, - покладисто согласилась я.
   Утреннего кофе в меню предусмотрено не было, но я, несмотря на непривычную для столь раннего времени бодрость, желала получить к завтраку именно этот напиток. Вино с утра... Фи. Ну и привычки у них. Красная чашка со знакомой надписью и бодрящим ароматом вызвала у привидения приступ любопытства. Заискивающе глядя мне в глаза взглядом оголодавшей бездомной собаки, старушка объяснила, как страдает ее тонкая эфирная душа, не познав вкуса столь экзотического напитка. Да жалко мне, что ли?
   Пока бабушка с видимым удовольствием познавала тонизирующий эффект иномирного пития, а Айлери радостно запихивался кашей, я отщипывала кусочки слоеного пирога со сладкой начинкой. Ну не люблю я овсянку! И приучаться к здоровой, но на мой вкус не слишком вкусной пище, пока не намеренна.
  -- Чем нас сегодня кормят на завтрак? - я и не заметила, как сюда кто-то вошел.
   Что? Подняв глаза на жизнерадостный голос, я на минуту потеряла дар речи. Бодрой походкой прошествовав к столу, Алекс, не смущаясь всеобщим молчанием, вальяжно развалившись на стуле, будто это был трон, подтянул к себе тарелку.
  -- Овсяночка? Замечательно, - водрузив поверх не слишком аппетитного блюда целую горку фруктов и полив все это сверху взбитыми сливками, он превратил его в настоящий торт. Полюбовавшись на это произведение рук своих, с аппетитом отправил в рот первую ложку.
  -- А кто тебе сказал, что тебя собираются здесь кормить? - наконец опомнилась я. - Или ты думаешь, что это забегаловка для наглых колдунов?
  -- Ты сохранила мне жизнь только для того, чтобы бедный, потерявший силы колдун умер на твоих глазах от голода? - он проникновенно заглянул в мое растерянное лицо. Вот нахал! Ведь явно издевается! Я задохнулась от возмущения.
  -- Убирайся домой и ешь, что хочешь и сколько хочешь!
  -- А мне нравиться здесь. Вы великолепная стряпуха, леди, - он подарил привидению широчайшую улыбку.
   Знал, подлец, чем купить старушку! Та немедленно расплылась в широчайшей улыбке и стала рекламировать все новые шедевры своего кулинарного искусства. Алекс благосклонно кивал и подгребал поближе все предложенное. Да он лопнет, если умудрится все это съесть!
   От созерцания все увеличивающейся горы продуктов на тарелке колдуна меня оторвало сдерживаемое похрюкивание. Айлери, глядя на возрастающий ужас в моих глазах, уже откровенно ржал. Я никогда не жаловалась на отсутствие чувства юмора, но сейчас его радость разделить ну никак не могла.
  -- Наелся? - рявкнула я, когда тарелка с кашей опустела. - Тогда вон отсюда!
  -- А как же сладкое? - заныл этот подлый тип. А потом поднял на привидение смеющиеся глаза: - Бабушка, мне добавки не дают.
  -- Сейчас, милый, сейчас, - засуетилась старуха.
  -- Нам пора во дворец, - произнесла я, понимая, что проигрываю.
  -- А еще кофе? - ах, какие страдающие глаза! Мое возмущение, конечно, все пропустили мимо ушей.
   Оставив предательнице чашку кофе - пусть загрязняет свою ауру, я прямо из-за стола перенеслась в свою комнату. Кипя от негодования, заглянула в зеркало. Лев, давясь от смеха, жевал пирожки, оценить по достоинству которые мне помешало внезапное появление колдуна. Старуха одобрила сочетание кофе с табаком и сейчас, прихлебывая горячий напиток, пускала к потолку замысловатые фигуры из дыма. Алекс с благожелательной улыбкой поглядывая то на блаженствующую даму, то на сфинкса, медленно доедал десерт. Предатели! Негодяи! В бессильной ярости я стукнула кулаком по стеклу, вызвав на нем лишь легкую рябь. Представляю, как обрадовались бы гипотетические враги грозной леди Мейтэль, видя как бесится эта дамочка, не в силах призвать к порядку собственного сфинкса с привидением, да выпроводить из дома нахального гостя, который, кстати, относится к числу этих самых врагов. Я еще раз глянула на веселящуюся за столом компанию. У-у-у, я их... а все-таки, какой он милый, когда улыбается.
   И что же мне теперь делать? Что делать, что делать?.. Я хмыкнула, вспомнив, что сама же советовала в детстве в ответ на такой немудреный вопрос. Что делать - во дворец собираться. Все-таки, иногда полезно злиться. Вон вчера, как я нервничала, ожидая делегацию из дворца. А сегодня - сама собираюсь туда идти, а спокойна, как чукча, подсчитывающий белых медведей, собравшихся у полыньи, где он собирался удить рыбу. Но, хорошенько приготовится все равно не помешает.
  -- Спутник, лентяй ты этакий! - дурным голосом заорала я, высунув из зеркала голову в холл.
  -- А! Что! - наконец, с морды сфинкса исчезла это довольная ухмылка!
  -- Быстро сюда, и сумку с собой прихвати! - ну, хоть кого-то я призову к порядку! Самое главное - загрузить делом.
  -- Сумку? - в глазах сфинкса отразился неприкрытый ужас. - А где она?
   Вот растяпа! Неужели потерял? Я этому нисколько не удивилась бы: сначала разборки возле домика ведьмы, потом - утомительная езда, ночевка в трактире. В общем, масса возможностей потерять ношу. Ладно, если бы там было только золото, но горсть артефактов, которую мы бросили туда же, сейчас мне очень пригодилась бы: идти во дворец невооруженной пусть даже и непроверенными амулетами, мне не хотелось. Думай, голова, думай. Немедленно вспоминай! Это тебе не смутно знакомое изображение неизвестного колдуна - когда хочу, тогда вспоминаю. Мне нужен результат и - немедленно!
   Пристыженная память начала послушно прокручивать эпизод за эпизодом. Сейчас мне не помешала бы помощь белобрысого огородника - вот кто справился бы с заданием за пару минут! Может смотать к нему? Ну, уж нет! Когда вернусь домой, бегать будет не к кому. Так что, нечего сачковать и оправдываться ранним склерозом. Мозги, пора работать! Итак, во время стычки ведьмы с моими телохранителями сфинкс сначала прятался у кареты, а когда фокус не удался, прибежал ко мне. Все это время он героически носил сумку с собой. Во время разговора он тоже не выпускал поклажу из зубов. Значит, мы потеряли ее не у ведьмы. Продолжаем вспоминать. Мы сели в карету и до самой ночи испытывали на своем теле сомнительные прелести этого транспортного средства. Сумку я не видела, но это и немудрено - сфинкс разместился у меня под ногами. Потом - остановка в трактире. Я сама с трудом разогнулась, покинув карету, что уж говорить о крылатом льве, ерзавшем всю дорогу? Стоп! Вот оно: в гостиницу мой приятель входил абсолютно налегке! Оно и понятно - после этой душегубки можно позабыть обо всем на свете.
   Снова высунувшись в холл, я увидела презанятнейшую картину: сфинкс, с выпученными от усердия глазами, обыскивал помещение, раз за разом заглядывая во все углы и осматривая колонны. Привидение с весьма озабоченным видом усердно ему помогало. Или создавало видимость помощи, поскольку неожиданно выныривало из стен и пола в самых неподходящих местах. Я бы решила, что эти двое забавляются игрой в прятки в то самое время, когда я усиленно напрягаю мозги. Но абсолютно серьезный вид сладкой парочки и нервное вздрагивание льва, когда привидение выскакивало перед самым его носом, позволяло предположить, что они все-таки заняты делом. Только Алекс не принимал участие в этом безобразии. Было заметно, что поднявшаяся суета его весьма забавляет, но включится в нее самому ему, видимо, не позволяло чувство собственного достоинства.
   В распахнувшуюся дверь заглянули мои телохранители. Глаза бедолаг медленно, но уверенно поползли из орбит. Да, с моим появлением их жизнь стала весьма разнообразной, а главное - веселой. Словно выброшенные на воздух рыбы, они беззвучно разевали рты. Пошарив безумными взглядами по залу в поисках объяснения странного поведения сфинкса и привидения, они наткнулись на мою голову, торчащую прямо из стены. Все. Сейчас парней удар хватит. Воздух застрял у бедняг в горле как рыбная кость. Судорожно пытаясь протолкнуть его дальше, синеющие амбалы с ужасом таращились в мою сторону. Еще немного - и у меня станет тремя телохранителями меньше. Правда, я не совсем понимаю, зачем они мне нужны, но равнодушно смотреть, как коварный Кондратий собирается хватать простодушных парней, я не могла. Сделав шаг в зеркало, я предстала перед ними, имея при себе кроме головы и остальные части тела. Увидев, что меня не разобрали на запчасти, качки облегченно вздохнули.
   Алекс, наблюдавший за шоу с видом строгого ценителя, пришедшего на концерт дебютанта, сделал вид, что собирается зааплодировать. Ах, так! Хорошо, дорогой, представление еще не закончено.
  -- Вы, кажется, считаете себя моей охраной? - невинно поинтересовалась я у бедных амбалов.
   Качки дружно мотнули верхней частью тела, что, видимо, означало знак согласия.
  -- А то, что пропали статуи из моего парка, вы заметили? - ой, как нехорошо я сейчас поступаю. Колдун недоуменно изогнул бровь в ожидании продолжения. Телохранители понуро опустили головы, признавая факт недогляда за хозяйским имуществом. А я, понизив голос до трагического шепота, поделилась своими предположениями: - Это он, - я ткнула пальцем в заинтересованного Алекса, - уменьшил моих любимых горгулий до размеров макового зерна и спрятал в доме. Вы хотите, чтобы и вас пришлось искать по углам? - парни испуганно попятились, но дверной проем не был рассчитан на три столь мощные фигуры, пытающиеся втиснуться в него одновременно. - Так почему, он ходит сюда, как к себе домой? - звуковой волной привидение снесло к потолку. Наконец, я добралась до главного.
  -- Но, хозяйка, - жалобно заблеял один из телохранителей. Забавно, никогда не предполагала, что при таких размерах можно быть обладателем такого тоненького голоска, - мы не можем его не пускать - на нем твоя печать.
   Печать? У меня ее сроду не было. Широко улыбнувшись моему недоумению, подлый колдун, подтверждая слова амбалов, стал расстегивать пуговицы на рубахе. Только стриптиза мне не хватало! А с другой стороны - я не забитая средневековая барышня, падающая в обморок при одной мысли об обнаженном мужском торсе. Судя по злорадной ухмылке, которую этот тип даже не пытается скрыть, он ждет от меня как минимум искреннего смущения. Ну, уж нет! Скрестив на груди руки, с оценивающим видом, я наблюдала, как освобождается из петли очередная пуговица.
  -- Это надо делать медленней, ритмичней и, желательно, под музыку. Можешь подпевать, если, конечно, у тебя есть голос.
  -- Подпевать? - обнаружив, что его ожидания не оправдались, колдун заметно скис.
  -- Ну, ты же собираешься меня соблазнить? Товар надо подать соответствующим образом. Я просто подсказываю тебе, как это сделать наилучшим образом. - Хотя, знаешь, думаю, что на фоне моих мальчиков, - я кивнула на застрявших в дверях амбалах, - ты будешь смотреться не в самом выгодном свете. К тому же, если ты надеялся поразить мое воображение, могу по секрету сказать, что я считаю хорошо развитую мускулатуру признаком недалекого ума. Не разочаровывай меня окончательно.
  -- Издеваешься? - Ого! Кажется, я его довела. Глаза опасно блеснули, рука схватилась за воротничок, будто желая рвануть его, что есть силы.
  -- А ты надеялся, что я буду визжать от восторга или грохнусь от счастья в обморок? Напрасно. Ты просто попусту тратишь мое и свое время. Я уже вчера сказала тебе, и могу повторить снова: ты свободен от всех своих обязательств. Я никогда ничего от тебя не потребую.
  -- Только вот печать с этим соглашаться не желает, - он отодвинул ворот, позволив мне увидеть краешек собственной ладони, отпечатанной на его груди.
  -- Я же...
  -- Возможно, ты была искренна, когда освобождала меня от клятв. Но, магия живет по своим законам. Твоей доброй воли оказалось недостаточно, чтобы преодолеть проклятие.
  -- Хорошо, только объясни мне тогда толком, на каких правах ты собираешься находиться в моем доме. В гости я тебя не приглашала, даже, скорей, наоборот. Пленником, ты тоже считать себя не можешь - вот они двери, и держать тебя никто не собирается. Постоялец? Так у меня не гостевой двор, - я с любопытством ждала, как он будет выкручиваться.
  -- Да считай хоть орком, - нахально ухмыльнулся этот подлец.
  -- Орком? - опять я что-то пропустила в традициях этого милого мира. А ведь я даже не знала, что здесь есть орки.
  -- Ну, да. Только у них есть замечательная традиция ввалиться целым стойбищем в мирное селение и обжирать местных жителей, пока не наступит весна, - пояснил он тоном, полным благожелательности.
  -- Понятно. Только и я буду вести себя соответственно, - фыркнула я, признавая поражение.
  -- Тоесть прятать съестное от наглых захватчиков? - расплылся в счастливой улыбке колдун.
  -- Что-то в этом роде, - буркнула я, поворачиваясь между тем к телохранителям, настолько обалдевших от нашей перепалки, что перестали делать даже слабые попытки освободиться из дверного плена: - А вы, чего уши развесили? Бегом в карету! Принесете сумку, которую оставил там Спутник! - Моим ревом амбалов вынесло за двери, будто взрывной волной. Айлери уважительно присвистнул, но я не обратила внимания на его одобрение.
   Утренняя ссора - дело, конечно, хорошее: бодрит и позволяет окончательно проснуться, но я и так слишком затянула время, столь необходимое для подготовки к посещению дворца. Нервно тарабаня туфелькой по полу, я поджидала возвращения телохранителей под сочувственные взгляды старухи и сфинкса, старательно делая вид, что в упор их не замечаю. Нечего подлизываться! Я еще не забыла, как они ржали с колдуном над моими попытками выставить этого типа за дверь.
   Взглянув на меня, всю такую суровую, вернувшийся амбал торопливо погасил улыбку и всучил поклажу сфинксу. Ухватив льва, будто нашкодившего котенка, за ухо, я быстренько перенеслась в свою комнату. Вывалив на стол артефакты, убедилась в их целостности. Надеюсь, они мне все-таки не пригодятся. Сотворив миниатюрную сумочку-кошелек, затолкала в нее драгоценности и метнулась к зеркалу. Мой наряд, конечно чудо как хорош чтобы приводить в шоковое состояние обывателей, но сейчас я направляюсь во дворец, где меня вроде бы знают с несколько иной стороны. Судя по вчерашней посетительнице, чем богаче наряд, тем увереннее чувствует себя дама в высшем обществе. Что ж. Не буду разочаровывать зрителей и привлекать к себе излишнее внимание ненужным аскетизмом.
   Жемчужное платье пролилось на пол струящейся волной. Тончайшие голубые кружева прикрывали откровенное декольте и выглядывали в разрезе рукавов, словно заблудившиеся кусочки утреннего неба. "Лучшие друзья девушек" рассыпались по голубым волосам, словно солнечные блики на неподвижной водной глади. Пару мазков синей туши по ресницам, кошелек на пояс из сплетенных серебряной цепью аквамаринов, и я, пожалуй, готова.
  -- Ух, ты! - восхищенный выдох Айлери лучше длинных витиеватых заверений говорил, что я старалась не напрасно.
  -- Нравится? - я покружила перед зеркалом, любуясь на нежные переливы шелка.
  -- Угу, - сфинкс с видом тонкого ценителя женской красоты склонил голову набок. Любопытно, дождусь ли я столь же благосклонного внимания от вредного колдуна?
  -- Значит, можно идти.
   Алекс, так до сих пор и не вышедший из-за стола, окинул меня откровенным мужским взглядом, задержавшись на невесомых кружевах лифа гораздо дольше, чем позволяли всяческие приличия. Возможно, это была очередная попытка вогнать меня в краску, но мне неожиданно стало грустно. Не знаю, дождалась ли бы я подобной реакции в своем истинном виде. Страшненькой, меня, конечно, никто не назовет, но и кукольной красотой леди Мейтэль я не обладаю. Да и никогда не стремилась походить на такой тип женщин. Но вдруг Алексу нравятся именно такие? Наверное, мне никогда этого не узнать. Возможно, это к лучшему - все равно скоро я покину этот странный мир и больше никогда не встречу ни Айлери, ни его храброй матушки, ни привидения с вредными привычками, ни симпатичного колдуна, с насмешливым восторгом разглядывающего сейчас... нет, не меня, своего заклятого врага леди Мейтэль.
   С трудом выдавив из себя гримасу, должную изображать улыбку, я направилась к выходу. Сфинкс, не замечая моего кислого настроения, следовал сзади, то распрямляя, то вновь складывая крылья. Видимо, заразившись моими приготовлениями, не мог решить, в каком виде он будет выглядеть наиболее внушительно.
  -- Стоп, - я резко развернулась, - ты что, со мной собрался? - раньше мы не обговаривали, останется ли он дома или присоединится ко мне, но, учитывая отсутствие желания фея ввязываться в авантюры, я предполагала, что направлюсь во дворец одна.
  -- А ты что, против? - сфинкс с явным разочарованием жалобно уставился мне в глаза. - Я тебе пригожусь. Вот представь: являешься ты ко двору одна. Тебя сразу же забросают кучей вопросов. Где была? Почему не являлась? Вдруг, ты скажешь, что не так? А если рядом с тобой буду я - никто у тебя уже и спрашивать ничего не станет. Да, что там спрашивать! Ты хоть на голове стой - никто этого даже не заметит! Все только на меня пялиться будут, - да, такого вдохновенного вранья я уже давно не слышала.
  -- Скажи честно - хочешь посмотреть дворец?
  -- Хочу, - разоблаченный болтун понуро опустил голову.
  -- Да я и не возражаю, - хмыкнула я, - в твоем обществе я и впрямь буду чувствовать себя уверенней. Только не болтай там слишком много...
   Обрадованный сфинкс вдохновлено затряс гривой, убедительно показывая, что он может быть очень молчаливым.
   У самого порога нас уже ждал открытый экипаж. Что-то после поездки в карете я стала с недоверием относиться к подобным средствам передвижения. Надеюсь, добираться до дворца мы будем недолго. Лев с размаху запрыгнув внутрь, вольготно развалился на мягком сиденье. Как я и ожидала, ехать придется в тесноте. Один из телохранителей лихо вскочил на облучок. Двое других уже гарцевали на лошадях рядом. Со вздохом признавшись себе, что напрасно затягиваю время, я стала умащиваться в экипаже, старательно разравнивая юбки.
   По-разбойничьи присвистнув, кучер прищелкнул вожжами, и экипаж тронулся с места. Остались позади лужайки и кустарники парка. Теперь, когда взгляд ежесекундно не натыкался на искаженные болью и ужасом лица горгулий, это место, по моему мнению, стало гораздо привлекательней.
   И вот мы в городе. Не знаю, что я ожидала увидеть, но не смогла удержаться от вздоха разочарования. Я уже была на окраинах, но и сейчас, в самом центре столицы, перед моими глазами проплывали все те же грязные улочки, ставшие разве чуть ровнее и шире, крепкие каменные дома без всяких архитектурных излишеств и чахлая зелень, явно проигрывающая в единоборстве с камнем. Люди, в ужасе прижимающиеся к домам при нашем появлении (конечно же, при отсутствии тротуара, это единственная возможность не попасть под копыта), тоже ничем не напоминали сказочных существ. Обычные обыватели, занятые привычными делами.
   Огромная каменная стена, ограждавшая дворец от внешнего мира, давно требовала капитального ремонта. Оббитая штукатурка, глубокие трещины. Не хватает только копоти, чтобы решить, что ее штурмовал наш знакомый дракон. Серые башни, видневшиеся издалека, также не поражали воображение ни красотой, ни изяществом. Разве что размерами. Но жителя двадцать первого века этим удивить достаточно сложно. Типичные девятиэтажки моего мира будут, пожалуй, все-таки повыше.
   Скучающие у ворот стражники при нашем появлении встрепенулись и пропустили нас внутрь без лишних вопросов. Внутренний двор утомлял взгляд серой каменной кладкой. По сравнению с ней несчастная замученная растительность улиц казалась пышным садом. Но я не ландшафтный дизайнер, чтобы меня беспокоило полное отсутствие зелени.
   У огромных дверей меня поджидали два пажа в розовом. Возможно, те самые мальчишки, что навещали меня вчера. Я не берусь утверждать это с точностью - уж больно одинаковыми казались они в этом нелепом одеянии. Скромно опустив глаза долу, они сообщили, что нас уже поджидают, и нырнули в распахнувшиеся двери. Последовав за ними, я убедилась, что волшебство, без которого, как я заподозрила, столь мощные створки не смогли бы раскрыться, здесь абсолютно не причем. Два дюжих привратника внутри с явным усилием толкали окованные железом дубовые двери, способные выдержать прямое попадание снаряда. К осаде они, что ли, готовятся? Или, наоборот, это средство подольше задержать гостей? Боюсь, без посторонней помощи их невозможно будет даже сдвинуть с места. Оглушительно звякнув железной оковкой, захлопнувшиеся створки окончательно отгородили нас от солнечного света, будто отсекая всяческую мысль о бегстве. Не нравятся мне такие порядки - уж слишком напоминают тюремные. Хорошо, что я в любой момент могу перенестись из этого не слишком уютного места. Съежившийся сфинкс также не выглядел излишне счастливым. Думаю, он уже не раз пожалел о своем любопытстве, заставившем его присоединиться ко мне в этом светском мероприятии. Оказывается, быть светским львом - занятие не столь веселое, как ему мнилось по неведению.
   Длинные, неожиданно изламывающиеся темные коридоры сменялись лестницами и переходами. Светильники, хаотически разбросанные по стенам и колоннам, испускали резкий пронзительный свет. Отчаявшись справиться с окружающей тьмой, те, будто в отместку, до слез резали глаза неосторожным посетителям. Теперь понятна привычка пажей ходить с опущенными глазами. Об авторе столь безумной планировки у меня даже вопроса не стояло - вот где единственному архитектору королевства дали разгуляться во всю мощь параноической фантазии! Дом леди Мейтэль по сравнению с этими катакомбами кажется простым и незатейливым.
   Коридор, поворот, лесенка вверх, затяжной спуск вниз, по балюстраде выходим на балкончик, огибаем несколько залов и снова коридоры и лестницы. Минут через пятнадцать меня стало преследовать ощущение, что мы ходим кругами. Встречные, увидев нашу процессию, поспешно отступали к стенам, не забывая, впрочем, отвешивать униженные поклоны. Нескрываемый страх и опущенные глаза превращали бесконечные лица, похожие друг на друга в одну гримасу лизоблюдства привычного, а оттого еще более отвратительного. Неожиданно, после одного из поворотов, я почувствовала внимательный цепкий взгляд, устремленный в мою сторону. После тупого раболепия, с которым я сталкивалась на каждом шагу, это было тем более удивительно. Приостановившись, я попыталась отыскать человека, посмевшего столь дерзко для этого места себя вести. Но, нет. Темные тени, испуганно вжавшиеся в стены, застыли, пытаясь остаться незамеченными. Трудно представить, что среди них скрывается человек, вольный так изучающее меня рассматривать. Наверное, все же почудилось.
   Когда я совершенно потеряла счет, как бесконечных поворотов, так и времени, проведенного в преодолении дворцовых переходов, мы неожиданно остановились перед массивными дверями с аляповатым нагромождением золотой инкрустации. Пожилой дядечка в длинной лиловой ливрее и с длинной палкой в руках, на которую он опирался, словно уставший путник, проявил чудеса расторопности, распахнув створки, как только мы остановились перед ним. Полной скрытого достоинства походкой прошествовав в зал, будто не он только что бессильно опирался на свой посох, он бухнул им об пол и зычным голосом провозгласил:
  -- Леди Мейтэль со Спутником.
   Ну, понятно, после такого мне оставалось только зайти внутрь. Попытаться, что ли, пройтись с такой же важностью, как встретивший нас мужичок? Да нет, не стоит и напрягаться. Судя по всему, для вырабатывания такой походки требуются долгие годы упорных тренировок.
   Зал, в котором мы очутились, больше походил не на тронный, а на концертный. У противоположной от входа стены размещалось невысокое возвышение, весьма напоминающее сцену. Бархатные драпировки - ну точь-в-точь театральный занавес, и, по-моему, точно такие же пыльные. Вот только со зрительными местами вышла небольшая накладка. Сам зал был абсолютно пуст - ни кресел, ни восторженных фанов, загодя явившихся на концерт. Сидячие места в виде двух весьма скромного вида стульчиков расположились сразу под сценой, и сидящий на одном из них старичок почему-то оказался лицом к зрительному залу. Второй был пока свободен, но, боюсь, что тому, кто окажется на нем, тоже придется выворачивать шею, пытаясь разглядеть, что же твориться на сцене. А там были уже установлены декорации, да и актеры заняли свои места. Хотя, надо заметить, что художник-постановщик не слишком утруждал свою фантазию. По крайней мере, достаточно трудно догадаться, при каких обстоятельствах должно проистекать предполагаемое действо, если из всего реквизита - три дивана, установленных вплотную друг к другу, да роскошное кресло чуть в стороне. Правда, надо отдать должное режиссеру, актеров подобрали весьма колоритных. Кресло пока пустовало, но диваны были уже заняты. На них восседали... три бегемота в розовом. Никогда не предполагала, что человеческое существо, сидя на таком совсем не маленьком предмете меблировки, как диван, могут занять его полностью. Видать, мало я в своей жизни еще видела.
   Я пялилась на сцену, ожидая начала действа, а три разъевшиеся до полной потери человеческого вида актрисы и дедулька внизу с явным трепетом смотрели на меня, видимо ожидая какой-то реакции. Поаплодировать, что ли? Из раздумий меня вывел не слишком вежливый толчок в ногу. От неожиданности я пошатнулась и с трудом сохранила равновесие. Было бы смешно, если бы я растянулась. Можно ли это воспринять как начало спектакля? С недоумением глянула на сфинкса - чего это он решил расшалиться? И тут до меня дошло. Кажется, когда Айлери рассказывал о королевах, он упоминал, что они полные? Вот эти огромные туши, что-то среднее между небольшими слонами и вполне упитанными свиньями, затянутые в розовые шелка - и есть королевы? А?! И о чем с ними говорить? Женские посиделки с легкой болтовней о моде и мужиках? Не думаю, что эти темы в данном обществе будут популярны.
   И без того затянувшаяся пауза грозила стать просто неприличной. Сидевшая в центре королева нервно поерзала, устремив на меня вопросительный взгляд. Маленькие поросячьи глазки, потерявшиеся где-то между чрезмерно пухлыми щеками снизу и заплывшими жиром веками сверху, тщетно пытались пробуравить меня насквозь. Куцые, неровно выщипанные бровки от усилий поползли вверх, вовлекая в движение реденькие белокурые волосенки долгими стараниями завитые в локоны. Это, надо полагать, и есть та самая Золушка? С усилием удержавшись от нервного хихиканья, я представила лица диснеевских мультипликаторов, если бы тем представилась возможность увидеть вблизи эту милашку. Впрочем, сестры отличались от любимой героини детских сказок в основном мастью. Раздобревшие матроны на соседних диванчиках были жгучими брюнетками. На этом основные различия заканчивались. Сейчас эти дамы усиленно таращили на меня глаза, с каждой минутой превращаясь из флегматичных свинок в огромных жаб.
   Дедушка, сидящий у подножья "сцены", поднял на меня неожиданно озорной взгляд. Казалось, он единственный, кого создавшаяся ситуация нисколько не смутила. Надо полагать, это и есть Старый Король. Я, конечно, рада, что смогла внести разнообразие в скучную и одинокую жизнь пенсионера, но что делать самой, так и не придумала. Тщательней надо было готовиться и вместо обновления гардероба стоило бы продумать собственную речь. Хотя, к такому подготовиться я вряд ли бы смогла.
   Неожиданная помощь пришла из-за незамеченной мною двери сбоку от подиума. Если принимать во внимание нежное личико с капризными губками бантиком, обрамленное тщательно уложенными белокурыми локонами, передо мной была девушка. Смущал мужской костюм. Насколько я поняла, в этом мире девушкам не принято носить брюки. Во всем остальном назвать эту одежду мужской у меня не повернулся бы язык. Нежно-голубой плотно обтягивающий костюмчик изобиловал кружевами и драгоценностями. Сардельки, заменяющие королевам нормальные человеческие пальцы, также были унизаны массивными перстнями, но у этого красавчика, (убедившись в отсутствии хотя бы небольших выпуклостей в районе бюста, я все-таки решила, что передо мною парень) колечки достигали наманикюренных ноготков. Изнеженное избалованное существо с манерами типичного гея. С ума сойти! Геи в этом мире мне еще не попадались. А может, я ошибаюсь? В славные времена мушкетеров мода придворных кавалеров, блистающих при дворе Людовика пятнадцатого, также могла шокировать моих современников, но они регулярно дрались на дуэлях, доказывая свою мужественность делом. Может быть, я столкнулась именно с таким случаем и Юный Принц, (у меня все же хватило сообразительности догадаться кто передо мной), только внешне напоминает инфантильную барышню, не способную завязать шнурки самостоятельно. Вызвав сквозняк взмахом длинных ресниц, принц поднял на меня глаза. По-моему, я крупно ошиблась в оценке парнишки! Холодный расчетливый взгляд, тот самый, что я чувствовала в коридорах, просветил меня, будто рентгеном. Толпа насмерть перепуганных мурашек бросились по моей спине врассыпную. К счастью, это внеплановое обследование моих внутренностей закончилось столь же внезапно, как и началось. Взгляд переместился на сфинкса, подняв у бедняги гриву дыбом.
  -- Вы даже не соизволили занять свое место? - слова выражали явное недоумение, но мне почудилась в них тщательно замаскированная насмешка.
  -- Это место уже не принадлежит мне по праву. Да и не думаю, что королевы, - я, наконец, удостоила толстушек легким кивком-поклоном, - получат удовольствие от соседства с моим Спутником, - ободряющее поглаживание взъерошенного сфинкса была совсем не лишней - бедняга до сих пор вздрагивал, не в силах отойти от взгляда принца.
  -- Вы хотите сказать... - неожиданно густым басом промычала Золушка.
  -- Что вынуждена покинуть вас.
  -- А как же бал? - кажется, это проорали сразу три глотки.
  -- А что бал? - я недоуменно пожала плечами. Нет, мне никогда не понять эти "сливки общества". Насколько я знаю, этот бал отнюдь не первый и, возможно, далеко не последний. Так чего же они так волнуются?
  -- Без вашего присутствия все провалится. Это невозможно - королевский бал без крестной феи! - с трагическим надрывом сообщила мне Золушка.
  -- Хорошо, я останусь. Но только до бала, - они меня так утомили и заморочили, что я готова была пообещать что угодно лишь, бы поскорей закончить аудиенцию.
   Королевы радостно захлопали в ладоши. Принц выдавил любезную улыбку, стрельнув из-под ресниц внимательным взглядом. Но, заметив мою реакцию, поспешил расшаркаться в поклонах.
  -- Мы счастливы слышать, что ваше доброе сердце не осталось равнодушным к нашим мольбам, - это у леди то Мейтэль доброе сердце? Он случайно ничего не перепутал?
  -- А сейчас, мне необходимо удалиться, - изобразив что-то вроде реверанса, (ну, по крайней мере, я честно пыталась повторить приседание, виденное в кино), я развернулась к двери.
   Никто меня не попытался задерживать. И вот, снова я оттаптываю ноги в бесчисленных коридорах, хотя больше всего мне хотелось схватить льва за шиворот и одним махом перенестись домой. Но сейчас мне это почему-то казалось ненужным позерством. Да и бросать телохранителей во дворе не хотелось.
   И вот, наконец, со скрипом распахнулись тяжелые полотна входных дверей, выпуская меня на волю. Солнце! Небо! Легко заскочив в экипаж, я даже не поморщилась, когда меня не слишком вежливо потеснил пыхтящий сфинкс. И даже крылья на меня положил. Главное - можно убраться отсюда! Все остальное - мелочи.
  

Убирайся, я предаюсь размышлениям! Ах, это ты, - Сова всегда так встречала гостей.

А. Милн.

  -- Значит, мы застряли здесь надолго, - Микаэль, наконец, перестал метаться по тесной комнатушке, отчего-то носившей пафосное название гостиничного номера, и с размаху бухнулся на скрипучую раздолбанную кровать. Каким-то чудом раритетная мебель выдержала столь жестокое обращение и не развалилась на части, как можно было предположить. Видимо, за свою долгую жизнь она научилась цепляться за жизнь всеми четырьмя ревматически изогнутыми ножками.
  -- Ну, отчего же - мы? Ты можешь убраться отсюда в любую минуту, - Алекс насмешливо глянул на друга.
  -- В любую минуту! - колдун возмущенно подхватился с кровати. Узкое жесткое ложе само по себе не располагало к долгому пребыванию на нем, а состояние, в котором сейчас находился Микаэль, и вовсе не способствовало неподвижности. - Вернуться! Чтобы для начала еще раз побеседовать с твоим родителем, пытаясь объяснить, в какую новую неприятность сунулся его сынок. Причем - по доброй воле и совершенно самостоятельно! Увольте! Я до сих пор с содроганием вспоминаю нашу прошлую беседу! Потом появляешься ты, а я, вместо того чтобы сидеть у постели больного друга, не спуская с него глаз, мчусь в Черную башню исполнять желание заказчицы. В итоге - ни взбалмошной девчонки, ни друга, решившего в очередной раз исправить несовершенство мира ценой собственной шкуры. В общем, все развлекаются по мере возможностей, а страдает один молодой симпатичный колдун, лишившийся возможности пользоваться своими силами. Нет, даже не уговаривай, больше я такой глупости не сделаю. Глаз с тебя не спущу, пока не вернемся домой. Тем более, здесь у меня есть шанс узнать, какой кирпич свалился на голову непоколебимой леди Мейтель, чтобы она после всех твоих проклятий не только сохранила тебе жизнь, но еще и отпустила вместе со всеми плененными Хранительницами. Тогда как дома мне предстоит еще выслушать охи и ахи собственной матери, перемежающиеся нотациями о Кодексе колдуна и ответственности за собственные обещания. К тому же, сидя дома, я в жизни не найду эту девчонку. Если она столько времени не появилась в Черной башне, значит, нашла другое решение своих проблем. И что же - мне до конца жизни оставаться без сил? Нет, я собираюсь найти ее и выполнить любое, самое дурацкое желание, которое придет ей в голову!
  -- Ты сам сказал, что она могла уже решить свои проблемы, - несмотря на гневный тон приятеля, Алекс откровенно забавлялся.
  -- Плохо ты знаешь женщин. Их желания бесконечны, - Микаэль посмотрел на друга со снисходительной улыбкой. Уж себя-то он считал тонким знатоком женских натур.
  -- Возможно, на этот раз, ты сильно ошибаешься, - Алекс задумчиво разглядывал низкий потолок. - Если это та самая девушка, о которой я думаю, то свои желания она способна осуществить и сама.
  -- Это невозможно! Зачем же она притащилась в Черную башню? Уж не скажешь же ты, что она это сделала специально, чтобы доказать, что это вообще возможно? Или она намеревалась так зло подшутить над ненавистными колдунами - заключить сделку, и исчезнуть, так и не потребовав выполнения желания?
  -- Не думаю, что она настолько жестока. Возможно, в тот момент, когда она обратилась к тебе, у нее не было другого выхода. Или она так думала. А позже обстоятельства изменились.
  -- Откуда ты взял, что у нее есть сила? Кроме того, что она умудрилась попасть в башню, на это не было ни малейшего намека. Девчонка и девчонка. Разве что одета странно, - Микаэль взъерошил густые волосы и, наконец, остановившись, внимательно глянул на друга.
  -- Хотя бы потому, что не будь у нее дара, она не смогла бы выполнить твое условие. Не говоря обо всем прочем...
  -- Ты думаешь, это она? Это невозможно.
  -- Невозможно, - неожиданно спокойно подтвердил Алекс. - Все, что с нами происходит в последнее время - невозможно, - пробормотал он едва слышно и добавил, уже не снижая голоса: - Вспомни Кодекс. "Если клиент совершил полную оплату услуги, и сделка не предусматривала дополнительных ограничений, волшебник лишается возможности использовать свои силы до тех пор, пока не выполнит условий договора". Кстати, ты знаешь, почему говорится "волшебник", а не колдун? Вышесказанное одинаково касается как нас, так и фей. Потому и мы, и они содержим целые штаты адвокатов, составляющих как типовые договоры, так и целые тома дополнительных ограничений. Но, вернемся к твоему договору. Если бы она не выполнила условия сделки, так необдуманно поставленного тобой, ты до сих пор свободно распоряжался бы своими силами, а не сидел здесь. Зачем тебе вообще понадобились какие-то условия? У нее что, денег не было?
  -- Да были у нее деньги. Но знаешь, если бы тебя выхватили в тот момент, когда правитель со всем семейством тянет из тебя жилы, пытаясь узнать, куда, к демонам, делся их младший сыночек, который к тому же еще и является Преемником, ты тоже позабыл бы о правилах общения с клиентом, - возмутился колдун, глянув на Алекса с такой обидой, что тот, не удержавшись, расхохотался.
  -- Еще скажи, что это я виноват во всех твоих бедах. Поделись, лучше, как ты собираешься ее искать? Сам ведь говорил, что кроме странной одежды, она ничем не выделяется. А сменить одежду - дело нескольких минут.
  -- Я нашел подсказку. Девчонка здорово наследила после нашей встречи. Представляешь, она умудрилась похитить фея! Возможно, именно он и напакостил мне, выполнив ее желание. Но, по крайней мере, мне не надо напрягать память, вспоминая ее лицо - теперь я точно знаю, как она выглядит, - колдун торжествующе помахал в воздухе какой-то бумажкой.
  -- Откуда ты это взял? - Алекс ловко выхватил лист, пристально рассматривая изображенные на нем лица. Потом пробежал глазами по тексту. - Вот, значит, как...
  -- У тебя возникли какие-то соображения? - Микаэль вглядывался в лицо друга, словно надеясь прочитать его мысли.
  -- Возникли...
  -- Ну, не тяни! Поспеши обрадовать друга в тяжелую минуту его жизни, освети лучом надежды души страждущих!
  -- Все хохмишь?
  -- Это признак безнадежного отчаяния! Разве не видно? Или, чтобы тронуть твое сердце, обязательно надо биться головой о стену и рвать волосы на голове? Знаешь, хозяин этой дерьмовой гостиницы, кажется, весьма ценит целостность своего заведения, и будет весьма недоволен, если эта халабуда развалится. А волосы я рвать все равно не буду - они так нравятся девушкам!
  -- Может, им нравились не твои волосы, а то, как ты лихо колдуешь. Подожди, - Алекс поднял руку, предупреждая протестующие вопли друга, - пока я тебе все равно ничего не скажу о своих подозрениях. Сперва самому неплохо было бы во всем убедиться. А какое желание, она собиралась загадать?
  -- Да не узнал я ее желаний!
  -- Зато успел выложить свое.
  -- Не надо поливать меня ядом! Лучше скажи - где мы собираемся ее искать? - колдун жалобно заглянул в глаза Алекса.
  -- Пока искать буду я. А ты подготовь надежное убежище, в котором можно было бы спрятаться на несколько дней.
  -- Ты собираешься ее похитить? - в наигранном ужасе округлил глаза Микаэль. - Может быть, еще предложишь ее пытать, чтобы узнать желание?
  -- Не говори глупостей. Я хочу защитить ее.
  -- Ты хочешь обмануть ее, - но, увидев гневный взгляд, замахал руками: - Я вовсе не против - ты спасаешь мою жизнь. Будет убежище. Вернее, уже есть - должны же Хранительницы где-то прятаться. Они так и не вернулись домой. Говорят, что что-то чувствуют.
  -- Все сейчас что-то чувствуют. Узнать бы, что чувствует она...
  
  -- Ты кто такая? - спросила Синяя Гусеница.
  -- Сейчас, право не знаю, - отвечала Алиса. -
   Я зала кем я была сегодня утром, но с тех пор я уже несколько раз менялась

Льюис Кэрролл.

   В ожидании нашего возвращения привидение грустно парило под самым потолком. Не то пыль сдувало, не то рассматривало что-то, недоступное взгляду снизу. Заметив нас, старушка приняла независимый вид.
  -- Ну, как там во дворце? - несмотря на деланное равнодушие, в голосе сквозило явное любопытство.
  -- Фи, - я скривилась, выражая в гримасе все впечатления от визита, - я сказала, что вынуждена покинуть столь высокое общество. Но, меня уговорили задержаться до бала. Надеюсь, они не потребуют от меня чего-то сногсшибательного при устройстве этого действа, - я покрутила головой. - А где наш гость?
  -- Уже соскучилась? - старушка усмехнулась, даже не пытаясь скрыть удовлетворения. - Он ушел сразу вслед за вами.
  -- Ушел? - боюсь, я не смогла скрыть разочарования. Значит, все-таки ушел. А что ему здесь делать? Я ведь и сама гнала его прочь. - Вот и славно. Никто не будет качать права и действовать мне на нервы, - заявила я излишне бодрым голосом, стараясь не шмыгать носом.
   Старуха укоризненно покачала головой. Даже фей набрал в легкие побольше воздуха, собираясь высказать мне свое мнение. Обойдется! Недоучка, а туда же воспитывать лезет.
   Оказавшись в зеркальной комнате, я с размаха бросилась на кровать. Полежу, отдохну немного. Возможно, даже приведу мысли в порядок. Главное - не думать о колдуне, гнать взашей воспоминания об улыбке этого гада.
   Пышные юбки моего наряда явно не предназначались для того, чтобы в них валялись на постели. Быстренько превратив платье во вчерашний костюмчик в стиле амазонки, я прикрыла глаза и задумалась. Королевы меня, конечно, шокировали. Но явной опасности с их стороны я не ощущала. Совсем другое дело - принц. Он совсем не похож на того затравленного и забитого мальчика, образ которого мне нарисовало воображение после рассказа Айлери. Он, конечно же, откровенно ненавидит леди Мейтэль. И я его вполне могу понять: будь я парнем, от души возненавидела бы любого, кто попытался бы вырядить меня в голубенький костюмчик с рюшами. Дался мне его костюмчик! Зачем вообще понадобилось мое присутствие на этом балу? Чего-то они недоговаривают. Причем, все. Хотя считается, что крестная фея и сама должна быть в курсе всех дел. Но я-то ничего не знаю! Думаю, Айлери сказал мне все, что знал. Конечно, надо попытать беднягу еще, но вряд ли я разживусь дополнительной информацией. И вообще, почему меня это так волнует? Дворцовые интриги меня совершенно не должны трогать. Мне бы разобраться, как решать собственные проблемы. От Стаси ни слуху, ни духу. Такое ощущение, что подруга махнула на своевольный роман рукой и больше даже не пытается принимать участие в моих приключениях. Или ее компьютер окончательно откинул копыта, и она копит деньги на приобретение новой железяки. В таком случае я здесь застряла надолго - что ни говори, закончить повествование в отсутствии автора еще никому не удавалось. Но не сидеть же, сложив лапки в ожидании, когда все наладится само собой? В Черной башне помощи искать бесполезно - вместо колдуна, обещавшего исполнение желаний, там красуется очередное белое полотно. Да и предъявить "товар" лицом, даже будь колдун на месте, мне уже нечего - Алекс решил не ждать, что еще измыслит вздорная леди Мейтэль, и воспользовался дверью, на которую ему недвусмысленно показали. Ну и скатертью дорожка. Попытаться самой наведаться в Темные Земли? Почему бы и нет. Неплохо было бы только обзавестись знающим проводником. Что-то мне подсказывает, что из Айлери провожатый не лучше знаменитого Сусанина.
   На улице уже стемнело, а я все прикидывала и так, и этак, что же делать дальше. Но, если честно, большую часть времени я злилась на саму себя: вместо того чтобы продумывать реальный план действий, самовольная фантазия то и дело подсовывала мне образ улыбающегося Алекса.
  -- Не спишь? - тихий голос привидения заставил меня подскочить.
  -- Что-то случилось?
  -- Нет, но от жалобных стонов, вырывающихся из желудка Спутника, скоро даже стены зарыдают.
  -- Что ж ты не покормила беднягу? - я-то подумала, что и правду что случилось.
  -- Он героически отказывается есть без тебя. Не стоит без особой нужды испытывать стойкость парня. Да и ты нуждаешься в подкреплении сил.
  -- Я нуждаюсь в подкреплении своей выдержки - спорить с такой врединой, как ты, не хватит и ангельского терпения.
   Старуха, по-моему, восприняла мое ворчание, как комплимент. Горделиво пыхнув неизменной трубкой, она первая шмыгнула в зеркало.
   В холле вокруг накрытого стола, раздувая ноздри, нетерпеливо бродил лев. Увидав нас, он огласил дом таким восторженным воплем, что я немедленно согласилась со всеми доводами привидения. Старуха права - голодный мужчина, в каком бы виде он ни был - львином ли, человеческом ли - это явная угроза для общества.
   Восприняв мое появление, как сигнал к началу трапезы, сфинкс набросился на еду так, словно его не кормили как минимум неделю. Мой же аппетит как загулял где-то с утра, так до сих пор и не вернулся. Небрежно ковыряясь в полупустой тарелке, я то и дело бросала взгляды на дверь, словно всерьез надеясь, что, повинуясь этим взглядам, произойдет чудо.
   Ха! Я и забыла, что нахожусь в сказке. Так я могу возгордиться и решить, что мои желания имеют в этом мире хоть какое-то значение! Я постаралась унять взбесившееся сердце, намеревающееся, как видимо, пробить дыру в ребрах, а оставшаяся без контроля улыбка тут же воспользовалась ситуацией и без спросу заняла место на губах. Столь глупо я, наверное, не выглядела еще ни разу в жизни.
   На колдуне появилась черная куртка, которая подчеркивала его стройную фигуру. Что ни говори, подлецу все к лицу, - подумала я, раздражаясь на собственную радость. Небрежно кивнув сфинксу, будто старому приятелю и умудрившись поцеловать ручку засмущавшемуся привидению, он одарил меня слишком пристальным взглядом, но комментировать мой странный румянец не стал.
  -- Разжился чтивом, чтобы скоротать время? - хорошо хоть сдержалась и не стала, как ревнивая жена, выяснять, где же он шлялся весь день.
   Колдун недоуменно вскинул брови, но, проследив за моим взглядом, увидел кусочек бумаги, торчащий из кармана куртки. Не удостоив меня ответом, он скомкал несчастный листок, запихивая его глубже и, очаровательно улыбнувшись, уселся на свое место.
   Наполнив тарелку, он повернулся в сторону жующего сфинкса.
  -- Айлери, - негромко окликнул он фея, с каким-то странным напряжением ожидая ответной реакции.
  -- Что? - обернулся фей, с явным неудовольствием отрываясь от еды.
  -- Я так и не спросил, как ты умудрился стать Спутником.
  -- А-а-а. Ну-у-у, - никогда не видела, как краснеют животные. Ярко-розовые пятна, явственно проступившие сквозь серебристую шерсть, доказывали, что, по крайней мере, с заколдованными людьми это возможно.
   Полюбовавшись на это дивное зрелище, колдун снова опустил взгляд в тарелку. К счастью, настаивать на ответе он не стал. Я также сосредоточилась на своем обеде. Но все равно постоянно чувствовала на себе изучающий взгляд. В нем не было прежней ненависти, но эта внезапно вспыхнувшая заинтересованность меня сильно нервировала.
  -- Ты что-то хочешь у меня спросить? - не выдержала я, наконец.
  -- Это так заметно? Прости. Просто, я задумался: где же ты пропадала больше недели после исчезновения? - он задал вопрос с деланным весельем, но напряженный взгляд выдавал истинные чувства. И ни веселья, ни равнодушия, которое он пытался вложить в звучание голоса, там не было и в помине.
  -- Искала источник силы, - а, что, пространный такой ответ обо всем и не о чем одновременно.
  -- Все это время? - недоверчиво сощурился настырный допросчик.
  -- А ты сам попробуй, не думаю, что управишься быстрее, - не знаю, чего он добивается, но, по-моему, такой ответ его совершенно не удовлетворил.
   Дальнейший обед прошел скомкано. Расслабиться не помог даже роскошный шоколадный десерт, поданный заботливым привидением. Неизвестно, где гулял Алекс, но его настойчивое любопытство меня смущало. Уж не узнал ли он чего лишнего? Кроме того, я напрягала память, пытаясь вспомнить, называла ли фея по имени. А если нет, то откуда его мог узнать колдун. Странное поведение Алекса беспокоило меня все больше.
   Я лежала в постели, вглядываясь в темноту потолка, и все не могла отделаться от воспоминаний о расспросах Алекса. Что он умудрился узнать? И откуда? То, что он получил новую информацию, которую и пытался проверить, не вызывало никаких сомнений. Я так и не смогла вспомнить, произносила ли при колдуне имя фея. Я поворочалась, преодолевая желание подойти к зеркалу и посмотреть, чем сейчас занимается Алекс. А если просто спит? И еще неизвестно в каком виде. Мало ли какие привычки бывают у людей. Я невольно покраснела от этой мысли. И вообще, с каких это пор у меня появилось желание подсматривать? И присутствие весьма симпатичного колдуна под одной крышей не служит оправданием. Может быть, плюнуть на все и рассказать ему все как есть? Нет. Подожду пока. Может быть, предложить ему сбежать вместе в Темные Земли? Думаю, что, даже потеряв силу, дорогу он найти сумеет. Возможно, это неплохая идея. Хотя, как мне объяснить, почему леди Мейтэль решила все бросить и податься в бега, да еще на территорию своих врагов?
   Мои размышления прервал тихий звук, будто кто-то осторожно царапал снаружи стекло. В окне явственно виднелась темная тень. Так. Кажется, ко мне гости. Кто это пожаловал, на ночь глядя? Распахнув окно, я увидела стройный силуэт крылатой девушки. Горгулья! Вот уж кого я ожидала увидеть меньше всего. Тем любопытнее. Сделав приглашающий жест, я уселась на постель. Конечно, на улице лето, но шелковая пижама, в которой я улеглась, не слишком спасает от ночной прохлады. Я внимательно смотрела на посетительницу, ожидая объяснения причин столь странного визита. Но та просто смотрела на меня круглыми, почти детскими глазами.
  -- Не ожидала увидеть тебя здесь. Вы ведь, кажется, ненавидите меня? - нарушила я, наконец, затянувшееся молчание.
  -- Мы ненавидим леди Мейтэль, - с мягким упреком поправила меня горгулья.
  -- Эм? - кажется, я напрасно страдала, пытаясь сохранить от Алекса тайну. Но, каким образом девушка меня могла разоблачить?
  -- Горгульи с самого рождения наделены магией. В основном она используется для того, чтобы удержать в воздухе наши каменные тела. Но это не все. Мы можем видеть внутреннюю сущность всех существ, населяющих мир. Не волнуйся, - продолжила она, заметив мой обреченный вздох, - я не поделилась с хозяином своим открытием. И не смогла бы при всем желании. Я с удовольствием сохраню твою тайну, но, если бы я могла рассказать об истинной сущности некоторых существ, в мире стало бы намного меньше зла. Люди не часто задумываются, что прячется под красивым личиком или благородной седой бородой. Но я должна предупредить - хозяин начинает задумываться, а это первый шаг, чтобы узнать истину. Удивительно, как легко можно обмануть человека, который сам с легкостью создает иллюзии, способные спрятать от посторонних глаз целый город? Люди предпочитают верить глазам, а не прислушиваться к голосу разума и сердца. Хотя, иногда ненависть ослепляет надежнее любых заклятий.
  -- Ты пришла для того, чтобы сказать мне это?
  -- Не только. Я хотела попросить, - она смущенно встряхнула волосами. Тихий шелест пересыпающегося песка, послышавшийся при этом, отметал всякие сомнения в ее человеческой природе, - ты позволишь мне остаться здесь, рядом с хозяином? - она умоляюще подняла на меня круглые глаза.
  -- Оставайся, - я равнодушно пожала плечами. - Ты могла бы и не спрашивать. При моей феноменальной наблюдательности я заметила бы твое присутствие, только столкнувшись нос к носу за завтраком. Я позову привидение - старушка поможет тебе разместиться.
  -- Да ты что? - девушка в ужасе замахала руками. - Я никогда бы не осталась внутри дома. Особенно этого дома, - добавила она, помрачнев от воспоминаний.
  -- Где же ты собираешься остановиться? - я понимаю, жить в доме, который долгое время был тюрьмой - не слишком-то веселая затея. Но где-то же ей надо спать.
  -- В парке. Я люблю деревья. Здесь их не слишком много, но все лучше, чем безжизненные каменные стены, - губы тронула легкая мечтательная улыбка.
  -- Ладно. Но на завтрак приходи в дом - не думаю, что привидение будет накрывать для тебя отдельный стол на свежем воздухе. Хотя, это неплохая идея. Если я здесь задержусь, непременно надо будет устроить пикник.
  -- Я не знаю, что такое пикник. Знаешь, - она лукаво улыбнулась, - если бы я не была уверенна в твоей истинной сущности, сейчас я убедилась бы в этом окончательно. Леди Мейтэль и собственную прислугу никогда не усадила бы за свой стол, что уж говорить о Хранителях колдунов. Не беспокойся обо мне - я смогу позаботиться о себе, - широко улыбнувшись, она отвесила мне почтительный поклон и, даже не раскрыв крыльев, выскользнула в окно.
   Я выглянула наружу, но не увидела даже тени. Неожиданно ночная свежесть показалась мне невероятно привлекательной. После визита горгульи мне все равно не заснуть, а продолжать ворочаться в постели, стараясь придумать решение всех проблем разом, мне уже надоело. Судя по всему, окошко совсем недалеко от земли. Почему бы и мне не прогуляться перед сном? Все лучше, чем метаться по комнате, стыдливо отводя взгляд от такого притягательного зеркала, или того хуже - присоединиться к привидению, бесцельно бродя по дому. По-моему, просто замечательная идея!
   Во дворе тихо, будто природа замерла в предвкушении чуда. Звезды, нетерпеливо перемигивающиеся в бескрайней высоте неба, разгоняют темноту ночи, превращая опасного соседа в таинственного друга, ждущего долгожданной встречи.
   Не задумываясь над последствиями своей безрассудной затеи, я уселась на подоконник и, перекинув ноги наружу, прыгнула вниз.
   А-а-а! Земля оказалась неожиданно далеко. Я приготовилась к удару, но сильные руки неожиданно подхватили меня, предотвратив падение.
  -- Это безумие, прыгать из окна, - голос раздался у самого уха. Теплые ладони все еще держали меня за талию, и мне отчего-то совсем не хотелось, чтобы они меня отпустили.
  -- Обычно я более осторожна, - сказала я, неохотно отступая. - А ты, почему гуляешь в столь поздний час, да еще под моими окнами? К тебе вернулась сила, и ты предвидел мой сногсшибательный прыжок?
  -- К сожалению, нет, - в темноте блеснула белозубая улыбка. - Просто, я размышлял.
  -- Можно поинтересоваться, о чем?
  -- Это не секрет. Но прежде, удовлетвори мое любопытство: о чем ты разговаривала с Хранительницей? - мне показалось, что он пытается заглянуть мне в глаза, но при скудном освещении, которое дарили звезды, это сделать было затруднительно.
  -- Она попросила разрешения остаться рядом с тобой, - я небрежно пожала плечами.
  -- И ты позволила? - мне послышалось, или в голосе послышался смешок?
  -- А почему я должна запрещать? В конце концов, она мне совершенно не мешает. Я думаю, мое разрешение, все равно не более чем формальность - она и без него оставалась бы рядом. Но ты так и не ответил - какие страшные мысли не дают тебе спать?
  -- Ну, почему же страшные? Одна из мыслей - чем ты занималась, после того как ушла в свою комнату.
  -- Ужасными злодеяниями, - я с удовольствием подхватила шутливый тон. - Сначала, я подглядывала, как ты раздеваешься, готовясь ко сну. А потом...
  -- Врешь, - засмеялся колдун, - если бы ты подсматривала, то знала, что я не переодевался, да и ко сну готовиться не собирался.
  -- Вру, - покаянно призналась я, не удержавшись от смущенного смешка. - Но соблазн был велик.
  -- Помнишь мой вопрос, который я задал за обедом? - перевел тему колдун, к счастью не заметив, как покраснели мои щеки. - Ты сильно изменилась за время своего отсутствия. Можно сказать - стала совершенно другим человеком, - он изучающее вгляделся в мои глаза. Мне стоило огромных усилий обуздать собственные эмоции. Возможно, он видит в темноте гораздо лучше меня. Обычно все, что я думаю, мгновенно отображается на лице, так что даже посторонние легко догадываются о моих чувствах. Надеюсь, кукольная мордашка моего образа послужит хоть какой-то защитой. - Раньше леди Мейтэль не задумываясь, уничтожила бы дерзкую горгулью, вздумавшую вступить с ней в беседу. Да и не думаю, чтобы Хранительница стала бы говорить с ней. Сначала ты отпускаешь ведьм, затем - горгулий, на которых охотилась долгие годы. Вот я и думаю - что должно было произойти, чтобы холодная и безжалостная леди Мейтэль, ранее не ведающая сомнений, настолько изменилась.
   Я промолчала. Кажется, я в одном шаге от разоблачения. Теплые пальцы скользнули по моей щеке, убрав за ухо прядь, скрывающую мое лицо.
  -- Доверься мне, - мягко проговорил этот змий-искуситель, - в конце концов, кому же еще довериться, как не человеку, жизнь которого держишь в руках?
  -- Мне не нужна твоя жизнь.
  -- Жаль, - все, сейчас я окончательно растаю и, уткнувшись носом в несуществующую жилетку, всхлипывая, выложу все как есть. Пальцы колдуна скользнули вниз по шее, наткнувшись, наконец, на проклятый амулет. - Почему ты никогда не расстаешься с этим украшением? - Мне показалось, или висюлька и в самом деле слегка засветилась в его руках?
   Внезапно настолько потемнело, что если бы не рука, до сих пор сжимающая подвеску, могло показаться, что Алекс растворился в темноте. Зато теперь свечение голубого камешка было настолько явственным, что не заметить его было невозможно. Странно, раньше я за своим амулетом такого не замечала. Но все же непонятно, отчего так быстро потемнело. Наверное, за разговорами мы и не заметили, как звезды спрятались за облаками. Подняв глаза, я увидела темную тучу, похожую на огромную птицу, закрывшую своими крыльями половину неба.
  -- Немедленно в дом, - хрипло скомандовал колдун, но было поздно.
   Невиданных размеров молния, словно вывороченное бурей реликтовое дерево, брошенное гигантской рукой, полетела вниз. Казалось, что она целит прямо в нас. Затрещали кусты, и тонкий девичий силуэт взметнулся в воздух, закрывая нас от опасности собственным телом. Но, за мгновение до того, как небо скрылось за крыльями Хранительницы, где-то на уровне крыши засверкал, переливаясь всеми цветами радуги, купол, похожий на мыльный пузырь.
   Сверкающие ветви смертоносных разрядов должны были без труда пробить хрупкую преграду. Но вместо этого они растеклись по ней огненной лавиной. Оглушительный грохот грома расколол небо на части. А вслед за ним наступила такая тишина, что если бы не хриплое дыхание колдуна, могло показаться, что я оглохла. Спасены, - как-то вяло мелькнула единственная мысль. Внезапно я почувствовала слабость в коленках. Если бы неизвестно откуда не появился этот странный купол, чудовищная молния оставила бы от нас небольшую горстку пепла. Я ничего не имею против посмертной кремации, но только - посмертной. А ведь я уже видела точно такой же шар, напоминающий мыльный пузырь. Даже держала его в руках.
   От удара молнии не осталось и следа, исчезли разноцветные переливы спасительного купола, даже чудовищная туча, так и не пролившись дождем, пропала в безбрежных просторах неба, и испуганные звезды робко освещали землю. А мы, задрав голову, продолжали смотреть ввысь.
  -- Вот гад, - зло прошептал Алекс, - решил одним ударом избавиться от всех врагов.
  -- Кто - гад? - на всякий случай я повертела головой. Но в обозримом пространстве не наблюдалось ни единого существа, кроме нас троих. Вот и пойми его после этого.
  -- Дракон, кто же еще? - смешок получился не слишком радостным. - Ты чего так нервно вертишься?
  -- Где ты увидел дракона? - ночная подсветка звездами, конечно, не слишком способствует подробному разглядыванию чего-либо, но думаю, что такую зверушку, как дракон, я увидела бы и при таком освещении.
  -- А, кто, по-твоему, нас пытался только что поджарить?
  -- Это был дракон? - странно, огромная крылатая тень совершенно не походила на рептилию, которую я видела во владениях Айлери.
  -- Божий гнев, чтоб его, - колдун выплюнул эти слова, как ругательство.
  -- А почему, ты сказал, что он намеревался уничтожить всех врагов? Я - понятно, вроде бы как должна уничтожить его бога. Ясно, что он считает меня врагом, а ты здесь причем?
  -- Все колдуны - враги дракона, - после секундного замешательства, ответил Алекс. Ох, что-то он темнит! Знать бы еще - что!
  -- Почему же он улетел так быстро? - если он действительно собирался нас уничтожить, наверняка продолжил бы обстрел.
  -- Зачем? - в голосе снова послышались легкомысленные нотки. - Он прекрасно видел Радужную Сферу. Он, конечно, гад, но не дурак - впустую растрачивать силы. Не волнуйся - сегодня он больше не вернется. И пойдем все-таки в дом: еще простудишься, разгуливая по парку в пижаме. Еще увидит тебя кто в таком виде, да еще в обществе мужчины, - приобняв меня за плечо, он увлек меня к дверям.
  -- Пойдем, - далась ему эта пижама! Он что, хочет сказать, что я нарушаю приличия? Значит, ходить в откровенном платье с едва прикрытой грудью - прилично, а в наглухо запахнутой пижаме - нет? Но, чувствовать его руку на своем плече было очень приятно, и я без возражений последовала рядом.
   Легкомысленные звезды уже позабыли свои страхи и не трепетали, как последние осенние листья на пронизывающем ветру, а заговорщицки мерцали, словно обменивались зашифрованными посланиями. Делились впечатлениями или договаривались о встрече следующей ночью? А может, именно в этот момент обсуждали наши судьбы? Надо будет поинтересоваться, существуют ли в этом мире астрологи и гороскопы.
   Едва мы оказались в доме, как меня едва не сбил с ног взволнованный сфинкс.
  -- Что это было?
  -- А ты чего не спишь? - насколько я знаю, фей любитель дрыхнуть почище меня, так что я совсем не ожидала увидеть его в холле, да еще в столь возбужденном состоянии.
  -- Я же говорила: нечего так нервничать! Подумаешь, гром средь ясного неба! Подумаешь - едва с дома крышу не снесло! Стоит симпатичному колдуну обнять нас за плечико - и все тут же забыто! - ехидный голос старухи так и сочился желчью.
  -- Я не думала, что вы проснетесь, - смутившись, я с сожалением отодвинулась от Алекса.
  -- Да от такого грохота и мертвый бы проснулся! - возмущенно завопил Айлери. - Так что же произошло?
  -- Дракон в гости наведывался, - поведала я взвинченному другу.
  -- Дракон? - в голосе фея прозвучала растерянность. - А он разве может так реветь?
  -- Да не ревел он. Молнией шандарахнул и фьють - дальше полетел.
  -- И куда молния попала? - он, что, мне не доверяет? Зачем мне врать?
  -- В Радужную Сферу, - не собираюсь я стучать кулаками в грудь и призывать колдуна в свидетели. Не хочет верить - не надо.
  -- Ух, ты! Здорово! Ты видела Радужную Сферу?
  -- Она ее не просто видела - она ее создала! - прервал романтичное восхищение Айлери ироничный голос Алекса.
   Наверное, раздайся прямо здесь повторный гром, глаза сфинкса не стали бы больше.
  -- А ты, все еще сомневался? - неизвестно к кому обращаясь, как-то грустно спросило привидение.
  -- Но падать ниц и молиться я все равно не собираюсь, - мрачно буркнул колдун, избегая встречаться со мной взглядом.
   Ну, вот! А как замечательно начиналась эта ночь! Словно все, что было в парке несколько минут назад, мне только приснилось. Сглотнув неизвестно откуда взявшийся ком в горле, я перевела взгляд на бабульку. Та, пользуясь тем, что колдун отвернулся, развела руки чисто женским жестом - все мужики одинаковые, что с них возьмешь? Айлери смотрел на меня со странной смесью восхищения и испуга, но шарахаться, как от прокаженной, и падать в обморок явно не собирался. Только Алекс, набычившись, уставился в стену, будто от того, как тщательно он изучит переменчивый узор, зависит как минимум судьба этого мира. Ссориться и выяснять отношения мне сейчас совершенно не хочется. Зато накопилось слишком много вопросов. И я намеренна узнать все немедленно. Я и так затянула время, не удосужившись узнать историю этого мира. Одно "но" - как я уже успела убедиться, Айлери не слишком отягощал себя учебой, и во многом разбирается не многим лучше меня, а задавать вопросы Алексу - все равно, что признаться в своем иномирном происхождении. Не придумывать же легенду о внезапно возникшей амнезии! Так и не решив окончательно, что же мне делать, под одобрительное хмыканье старухи: мол, давно пора, объявила, что иду переодеваться.
   Перед зеркалом я стояла очень долго, так и эдак изменяя свой наряд. И вовсе не потому, что во мне внезапно проснулась кокетка. Мысли разбегались, как испуганные тараканы, застигнутые с поличным у помойного ведра. Боюсь, что даже полное и безоговорочное признание не слишком улучшит наши отношения с Алексом. Для него то, что я каким-то образом завладела силой Радужной Сферы, - само по себе факт, переводящий меня если не в разряд врагов, то опасных личностей - точно. И вести себя он будет соответствующе. Вряд ли мне добиться от него правдивой информации, не говоря уж о добрых отношениях. Следовательно, и мне открываться еще рано - лишний козырь в рукаве никогда не помешает.
   В распахнутое окно ворвались громкие голоса. Айлери был прав - гром разбудил даже таких непробиваемых парней, как мои телохранители. Все-таки классно они оберегают мое бедное тело! Сначала приволокли в дом неудавшегося убийцу, затем развели руками, когда я попыталась выставить его за дверь. А когда их хозяйку едва не поджарило молнией, и вообще дрыхли где-то! Любопытно, что сделали бы наши Большие Боссы с такими работничками? Думаю, в лучшем случае выгнали бы пинком под зад и дали бы такие рекомендации, что в дальнейшем парни смогли бы работать разве что на мусоровозе. Интересно, они хоть мои экипажи на взрывные устройства проверяют? Отчего-то мысль о бомбе в карете вызвала легкомысленную улыбку на моих губах. Пойти, что ли успокоить этих паникеров? Да, но я так и не решила, стоит ли привлекать Алекса к разговору. Обойдутся! В конце концов, там ошивается куча народа. И без меня справятся!
   Сквозь зеркало втиснулось обеспокоенное привидение.
  -- Деточка, там за тобой из дворца приехали. Такие, - она развела руками и сделала страшное лицо, - говорят, ждут тебя. Срочно. При всех регалиях.
  -- Что - так срочно? Ночь на дворе, - недовольно проворчала я.
  -- Я им тоже попыталась сказать. Но, эти разве что скажешь! Я вон специально бутерброд жевать начала - так они даже не моргнули. И доспехи антимагические...
  -- Что же там могло случиться?
  -- Не знаю, но ты уж подготовься. А может, вообще не идти? - бабулька встревожено заглянула мне в лицо.
  -- Глупости, что мне сделают? А что они имели в виду под регалиями? - как я понимаю, погоны со звездочками феям не предусмотрены.
  -- Палочка волшебная и крылья, - не надо только на меня так смотреть! Я не дура, просто не знаю некоторых тонкостей этого мира.
   Сопровождаемая явно нервничающей старухой, я прикрепила к поясу кошелек с артефактами и полезла в стол. Палочка и крылья, брошенные мною, безропотно лежали все в том же ящике.
  -- Что ты с ними сделала? - ахнуло привидение.
  -- А что? По-моему, очень даже миленько! - я достала осу, словно приготовившуюся к драке.
  -- Да тебя же сразу разоблачат!
  -- Ну... - об этом я как-то и не подумала.
   Брошь я закрепила в складках пышного воротника, словно специально возданного для таких целей. А вот палочку спрятать вряд ли удастся. Значит, надо немного подправить свое собственное творчество. Сотворив перочинный ножик, я принялась обстругивать тонкие отростки, усеянные звездочками. С гулким стуком у бабушки отпала челюсть, даже призрачная трубка выпала изо рта и покатилась по воздуху, испуская клубы дыма. Видимо, я первая на ее памяти, кто столь непочтительно обращается с волшебной палочкой. Та тоже не выразила восторга по поводу моих столярных способностей. Во все стороны, злобно шипя, полетели разноцветные искры. Скоро моя комната походила на полигон для испытания фейерверков. Но я упорно продолжала совершенствовать орудия труда фей. Палочка смирилась и минут через пять я с удовлетворением разглядывала свой шедевр. Надо честно признаться - папа Карло из меня фиговый. Тонкий перекособоченый прутик в моих руках мало напоминал волшебную палочку. Он вообще мало что напоминал. Ну и ладно. Она, конечно, не слишком похожа на палочку леди Мейтэль, но и опознать в ней чудо со звездами тоже невозможно.
  -- Ну, что, вперед!
  -- Ты уж там поберегись, - бабушка уже вернула трубку на место, но смотрела все так же тревожно.
   В холле нас уже ждали. Сфинкс, явно в попытке стать невидимкой, съежился возле лестницы. Алекс стоял рядом. Лицо его было совершенно спокойным, но напряженная неподвижность больше походила на приготовление к бою. В дверях застыли посланники из дворца. Вот кого ожидание нисколько не угнетало. Сзади них переминались с ноги на ногу мои телохранители. Я, кажется, все время обзывала их амбалами? Признаю - погорячилась. По сравнению с дядями, жаждущими препроводить меня во дворец, они казались худощавыми мальчиками среднего роста.
  -- Пожалуйте с нами, вас ждут, - по крайней мере, не бросаются заламывать руки. От такой группы захвата можно было ожидать и такого приветствия. - Не забудьте взять Спутника, - один их них равнодушно кивнул на притихшего сфинкса.
   Алекс напряженно взглянул в мою сторону, словно ожидая какого-то сигнала. Он что, драться с ними собирается? Один? Вряд ли от Айлери будет много толку. А я просто не знаю, как при помощи волшебства драться. А главное - надо ли это делать? В крайнем случае, если что пойдет не так, я могу в любой момент просто смыться из дворца. И Айлери с собой прихвачу. Нет, ссориться с посланцами сейчас я не буду. Да и любопытно мне, что же от меня понадобилось среди ночи, да еще в сопровождении Спутника и при всех регалиях? Да я от любопытства спать не смогу, если сейчас все не узнаю. Чуть заметно пожав плечами, я повернулась к дверям и не видела, как заговорщицки переглянулся колдун с привидением, а легкая струйка тумана просочилась в мой кошелек.
   Карета, любезно присланная за мной, в рассеянном свете звезд казалась совершенно черной. Лошади, темные силуэты которых угадывались во мраке, застыли призрачными видениями, готовые унести неупокоенные души в царство мертвых. Мои качки, расстроенные появлением конкурентов, превзошедших их по размерам, сунулись было к карете, но под тяжелым взглядом сопровождающих быстро позабыли и о своих благих намерениях, и о служебном долге.
   Отодвинув тяжелые шторы, закрывающие окна кареты, я со вздохом убедилась в полной тщетности своих усилий рассмотреть ночной город. Скудный свет, даруемый звездами, совершенно не проникал в узкие пространства между домами, а уличных фонарей, как я понимаю, еще не придумали.
   Равномерное покачивание кареты, цоканье лошадиных копыт да тихое клацанье внутри - вот и все, что соединяло нас с реальным миром. Прошло некоторое время, пока я не поняла, что за странное клацанье раздается рядом со мной.
  -- Не стучи зубами - язык прикусишь, - ехидно посоветовала я притихшему сфинксу. Вот уж воистину - трусливый лев.
  -- Не могу, - тихо проскулил фей. - Мне страшно. Эти, - я не увидела его жеста, но он был явно направлен в сторону невидимых сейчас посланников, - кого угодно способны напугать. Этот странный ночной вызов больше походит на арест.
  -- Мало ли, - я постаралась говорить как можно спокойнее, - ты ведь не знаешь, какие дела были у леди Мейтэль. Возможно, для нее такие ночные визиты - самое обыденное занятие. А что до охраны - мало ли, что в ночи может случиться. В темноте разбойникам все равно, на кого нападать, их наверняка не оповещают заранее, кто едет в карете. Не трусь. Если что - сразу перенесемся в пещеру.
  -- Все равно мне как-то тревожно, - грустно признался фей, но зубами клацать перестал.
   Я и не заметила, когда мы достигли цели. Темный двор, который мы пересекли, мало отличался от мрачного нутра кареты. Один из провожатых шел впереди нас, освещая дорогу факелом, в свете которого пространство сузилось до небольшого круга, отделяющего нас от бесконечной ночи, безраздельно царствующей здесь. Тяжелый звук открывающейся двери оповестил нас, что мы уже внутри дворца. Странные изломанные тени, пляшущие на стенах - кажется единственные обитатели дворца в это время суток - неотступно провожали нас в путанице коридоров. Странно, возможно, мне это только кажется, но сегодня утром мы продвигались иначе. Впрочем, вряд ли меня сейчас ведут в тронный зал.
   После очередного поворота мы оказались на ярко освещенной площадке, где нас уже ожидал принц. Все тот же голубой костюмчик, с бездарной аляповатостью украшенный драгоценностями, сейчас почему-то не выглядел смешным, как при свете дня. Не знаю почему, но мерцающие всполохи камней казались зловещими. Да что это со мной? Испугалась мальчишку, словно бандита в темной подворотне! От Айлери заразилась, не иначе. Сразу от освещенного круга, в котором мы очутились, начиналась винтовая лестница, теряющаяся в сумраке уходящего вверх колодца башни.
   Вцепившись меня взглядом, будто бульдог в ногу прохожего, принц кивнул в сторону охранников.
  -- Стража проводит Спутника, пока мы разговариваем, - безапелляционные интонации явно не предполагали возражений.
   Бедняга Айлери попытался прижаться к моей ноге, но замершие по бокам охранники, отметали всякую возможность не послушаться приказа. Понуро повесив голову, с поджатым хвостом он был похож на нашкодившего кота в ожидании крепкой трепки.
  -- Жалкое зрелище, - насмешливый голос заставил меня оторвать взгляд от грустной процессии, - но мне кажется, вы невероятно привязались к Спутнику. Это так не характерно для крестной феи. Леди Мейтэль, или как вас там на самом деле, - он уже не скрывал торжествующей ухмылки, - у меня есть деловое предложение. Подумайте хорошенько, от этого зависит ваша дальнейшая судьба.
  -- И что же вы хотите, Ваше Высочество? - удивительно, но после этих слов мой страх совершенно пропал. Теперь, по крайней мере, все стало понятно. А то, что меня разоблачили... Не собиралась же я в самом деле работать крестной феей? Пожалуй, стоит выслушать, что предложит этот зарвавшийся мальчишка, и можно исчезать. Правда, придется вернуться в дом - предупредить Алекса и привидение, но не думаю, что там оставили засаду.
  -- Вы видели королев. Эти жирные коровы без поддержки крестной феи не имеют реальной власти, но мне надоело быть внизу. Но, главное - вы должны найти и уничтожить моего братца. Он единственный, кто может помешать моим планам. Ну и конечно, вы поклянетесь жизнью, что будете исполнять все мои желания. А взамен, - его рука прикоснулась к моему воротнику, разравнивая складки, - я оставлю присвоенные вами крылья, - он неожиданно рванул спрятанную брошь.
   Я не успела ответить. Оса в руках принца изогнулась, как живая, и острое жало впилось в руку. Оглушительный вопль умчался в высоту башни, насмешливым эхом отражаясь от стен. И сейчас же, словно этот крик был сигналом к атаке, меня оплела липкая паутина тончайших светящихся нитей, увлекая в темноту, уже поглотившую Айлери. Что, снова? Мне это уже порядком надоело!
   Корчащийся принц остался где-то внизу, а я через мгновение, как воздушный шарик, подвешенный на сотне ниточек, зависла посреди огромного зала в самой вершине башни. Сходство с шариком усиливали детишки от четырех до десяти лет, от которых и тянулась спеленавшая меня паутина. Правда, сосредоточенно-серьезные лица малышей подтверждали мои худшие предположения - это вовсе не детский праздник, и меня сюда пригласили даже не в роли клоуна. Да, развлечениями здесь и не пахнет. Съежившийся Айлери выглядел совсем потерянным. Парень и так не страдает от излишнего мужества, а с мечами у самой шеи, которыми охранники при моем появлении нежно почесали серебристую шерстку, не мудрено почувствовать себя не слишком уверенно. Да я их сейчас! Только сперва надо освободиться. Я нервно дернулась, и вслед за моим движением сразу несколько малявок изогнулось, будто испытывая невыносимые страдания. Я попыталась представить уютное спокойствие пещеры, но лишь покачнулась, вызвав болезненный вскрик в рядах ребятни. И тут я вспомнила, чем закончилось мое освобождение в тот самый первый день, когда я попала в этот мир. Горка черного пепла - вот, что осталось от противной ведьмы, наиболее упорно пытавшейся меня удержать. Честно говоря, я до сих пор не испытываю терзаний по этому поводу. Но сделать такое же с беззащитными детьми...
   Словно подслушав мои мысли, из темного угла появился белобородый старик в одеянии фея.
   С участливой заботой поглядев в мою сторону, он произнес добрым глубоким голосом человека, привыкшего общаться с неразумной молодежью:
  -- Ты, конечно, легко можешь освободиться. Правда, от этого погибнут все эти детки, - ласково улыбнувшись, он широким жестом обвел малышню, - и Спутник, к которому ты вроде бы испытываешь странную привязанность. Но, великие цели требуют великих жертв. Я не буду тебе препятствовать. Я лишь хочу посмотреть, успеешь ли ты освободиться, прежде чем ему, - он с задумчивым видом, словно пытаясь развеять какие-то свои сомнения, взглянул на Айлери, - перережут глотку. Итак...
   Слезы навернулись на мои глаза. Такого бессилия я никогда не ощущала ни в этом, ни в своем мире. Айлери поднял на меня глаза, полные ужаса.
  -- Уходи, - услышала я его обреченный шепот.
   Не удержавшись, я всхлипнула, сглатывая слезы отчаяния. Опустив голову, я признала свое полное поражение.
  -- Почему-то я так и думал, - внезапно, голос старика стал насмешливо-холодным. Из него исчезли всяческие доброта и участие. Сейчас со мной говорил не добрый дядюшка, а холодный, расчетливый руководитель, привыкший со стороны смотреть на жизнь и смерть, восторг и страдание. - А ведь леди Мейтэль, не задумываясь, лишила бы жизни всех присутствующих, и не только их. Кто же ты, девочка? А теперь, спускайся, - потребовал он, прервав собственные размышления.
   Спускаться? Он, что полагает, что я вишу в воздухе по собственному желанию? Что-то я раньше не замечала в себе склонности к непроизвольной левитации. Я, конечно же, летала, но если не учитывать самолетов, только в детстве и исключительно во сне. Я недоуменно глянула на старика, собираясь возразить, и тут же почувствовала, что медленно опускаюсь вниз. Ничего не поняла? Я сама это делаю, или меня потянули за ниточку? Странное ощущение, похожее на порыв ласкового ветерка, дунувшего, будто из моего кошелька. Возможно, и старик заметил этот странный своевольный сквозняк.
  -- А это у нас что? - ловким движением профессионального карманника, он сорвал кошелек с моего пояса.
   Открыв его, он небрежно высыпал его содержимое на ладонь. С брезгливой гримасой перебирая безделушки, он, наконец, наткнулся на перстень, внутри которого мы видели дорогу. Ужас, боль и...сожаление, гремучая смесь этих чувств успела промелькнуть в одно мгновение. И снова сменилась маской безразличия. Небрежно ссыпав все обратно в кошель, он откинул его в сторону и снова сконцентрировал все внимание на мне.
   Медленно, как это бывает только во сне, я спустилась вниз. Как только я оказалась напротив глаз старика, он протянул ко мне свою нить. По сравнению с теми, которыми удерживали меня дети, она казалась корабельным канатом. Мгновенно возникший соблазн оборвать именно ее, как только она коснется меня, тут же исчез, когда я наткнулась на насмешливый взгляд. По-моему, этот гад просто читает мои мысли, или настолько поднаторел в общении с молодежью, что наперед знает все, на что мы способны. Канатик извивался, как змея, приноравливаясь, куда укусить побольнее. К моему ужасу, по-моему, он облюбовал мою шею. Меня передернуло от страха и отвращения. Стремительный рывок - и нить впилась куда-то под подбородком. Внутри появились сверкающие частицы, пытающиеся хлынуть от меня к довольному фею. Но, не тут-то было! Уже ставшие привычными, разноцветные переливы Радужной Сферы окружили нить, прекращая начавшееся движение. Еще секунда, и бесполезная нить бессильно провисла, будто флаг в безветренную погоду. В глазах старика восторг сменился откровенным разочарованием.
  -- Вот даже как, - пробормотал он, безжалостно теребя длинную бороду. - Ну, что ж, это еще не поражение. Рано радуешься, - обратился он уже ко мне, заметив улыбку облегчения, невольно заползшую на мои губы, как только я убедилась, что нить перестала существовать. - Мы поступим по-другому.
   Плавным отработанным движением он достал из-за пояса волшебную палочку. Она совсем не походила ни на шипастую веточку леди Мейтэль, ни на скорбный результат моих творческих усилий - обычный, хорошо отполированный конусообразный кусок дерева. Такой, наверное, очень удобно держать в руке. Возможно, именно таким и должен быть этот волшебный предмет: естественный, функциональный, не отвлекающий внимания феи от основной задачи ни стервозными колючками, норовящими впиться в ладонь, ни романтическими звездочками, настраивающими на лирический лад.
   Пробормотав себе под нос что-то совершенно неразборчивое - так обычно ругаются выведенные из себя интеллигенты - он стал делать палочкой круговые движения, будто пытаясь вызвать завихрения в невидимой мне емкости. Между мной и детьми стал сгущаться искрящийся туман. Я с откровенным любопытством наблюдала за его движениями. Да, я, конечно, понимала, что они не сулят мне ничего доброго, но первый страх уже миновал, а видеть волшебную палочку в действии мне еще не приходилось.
   Рассеиваться этот туман и не собирался. Наоборот, искры стали похожи на маленькие грозовые разряды, сгустились, и через минуту перед нами стоял большой аквариум, наполненный переменчивыми огоньками, вспыхивающими и тут же гаснущими в глубине, чтобы через мгновение снова блеснуть как бриллиант. Я заворожено наблюдала за этой пляской света. Чуть попривыкнув, глаза стали различать невидимых ранее полупрозрачных тварюшек, то ли рыбок, то ли рачков, испускающих этот свет. Неожиданно взвыл сфинкс, а, получив успокаивающий пинок в бок, жалобно заскулил на одной протяжной ноте. От этого мне стало страшно. Айлери, конечно, порядочный трус и паникер, но так испугать его могло только что-то серьезное.
  -- А твой дружок знает, чего нужно бояться, - недобро усмехнулся старик. - Подойди и опусти туда руки, или прикончить его, чтобы не мешал?
   Я повернулась к сфинксу. Один из охранников занес меч над головой трясущегося от страха льва. Несчастный парень был вне себя от ужаса. И непонятно было, чего он больше боится - смерти или того, что заставлял меня сделать старик. Я неуверенно шагнула вперед. Что бы не уготовил для меня этот гад, но допустить, чтобы из-за меня погиб мой друг я все равно не могла. Заглянув в аквариум, я передернулась от омерзения. Воды в нем не было и в помине. Он был заполнен теми самыми тварюшками. Но сейчас они вовсе не показались мне милыми. Полупрозрачные маленькие существа больше всего походили на медуз. Скользких, мерзких и откровенно опасных. При моем приближении они засверкали огоньками, будто голодная стая хищников, почуявшая добычу. Сунуть туда руки? Бр-р-р. Но, стоило мне слегка попятиться, как меч стал опускаться.
  -- Иду, иду, - проворчала я, отважно зажмуриваясь.
   Уткнувшись животом в стенку аквариума, нащупала скользкие края и, стараясь выбросить из головы все мысли разом, сунула руки внутрь. И тут же, не выдержав, распахнула веки - такого гадкого ощущения я не испытывала никогда в жизни. Словно тысячи пиявок впились в мою кожу, пытаясь проникнуть внутрь. Я вспомнила самые мерзкие ужастики, в которых червеобразные твари внедряются в тело беззащитной жертвы, пожирая ее изнутри. Эти, по-моему, пытались сделать что-то подобное. Они обвили мои руки до локтя, и я чувствовала их скользкое прикосновение и покалывание, кажется, каждым кусочком тела. Неясное радужное сияние до сих пор еще сдерживало их на поверхности кожи, но я чувствовала, как эти твари пытаются добраться до сосудов и мышц. От невероятного ужаса и отвращения я заорала изо всех сил. Попыталась выдернуть руки из сосуда, но эти мелкие гады будто держали меня все разом. С таким же успехом я могла попытаться поднять стоведерный бассейн. Меня трясло в истерике, я орала и плакала, а эти твари все никак не отпускали мои руки. Дедулька с откровенным любопытством начинающего натуралиста наблюдал за моими страданиями.
   Камена стена, отгораживающая нас от внешнего мира, разлетелась, будто в нее попал реактивный снаряд. Куски кирпича и штукатурка фонтаном брызнули во все стороны. Большая часть этих осколков полетели в сторону детей. Малышня, до сих пор стойко державшая свои нити, с визгом бросилась на пол. Паутина, соединявшая нас, исчезла. Видимо, в таких условиях поддерживать концентрацию, необходимую для колдовства, все-таки затруднительно.
   Десятки горгулий, тела которых послужили тем самым тараном, который так лихо вышиб стену, шумно влетели в зал. Алекс, неожиданно появившийся из мелькания крыльев, подскочил ко мне. Один неширокий замах, и аквариум разлетелся на тысячи мелких осколков, разбрызгивая в стороны свое мерзкое содержимое. Волшебник, плавным движением уйдя из центра событий, очертил волшебной палочкой вокруг себя круг, внутри которого он, видимо, чувствовал себя в полной безопасности. Две крылатые девы подлетели к охранникам. Те, несмотря на явное преимущество в росте и весе, бросив взгляд на равнодушно взирающего на погром старика и не получив от того никаких указаний, опустили оружие.
   Мой взгляд упал на собственные руки, и у меня потемнело в глазах. Слизкая пакость, прилипшая к коже, оказавшись на воздухе, мгновенно засыхала серебристой пленкой. Через секунду мои руки от кончиков пальцев до локтей были покрыты этой гадостью, напоминая теперь тонкие ажурные перчатки. Я попыталась содрать с себя это вещество, но, пожалуй, легче было бы снять кожу. Я поймала растерянный взгляд огорченного Алекса. Из-за его спины неожиданно появилось радостное лицо привидения. Но, увидев мои руки, она так испуганно ахнула, что мне снова захотелось кричать и биться в истерике. Мне нужна вода. Много воды. Уж она-то справиться с этой пакостью. Но я будто опять очутилась в своем мире. Словно и не было у меня никогда силы исполнять все свои прихоти и желания. Привидение печально шмыгало носом, Алекс старательно отводил взгляд, в глазах сфинкса вообще читалась вселенская скорбь. Понятно. Это бородатый вредитель мне так удружил. Я рванула к старику, намереваясь с маху врезать ему в то место, куда обычно попадают женщины всяким нехорошим типам в боевиках. Но на полдороги меня перехватил Алекс.
  -- Ты его все равно не достанешь - он в защитном куполе. А нам пора убираться отсюда. Мы еще разберемся с ним - обещаю.
   Ожидавшие сигнала горгульи неожиданно сильными для столь хрупких тел руками подхватив нашу троицу, стаей темных птиц ринулись в пролом. Мне снова вспомнились приключения Элли по пути к Изумрудному городу - уж слишком это напоминало путешествие на летучих обезьянах.
   Не знаю, куда и сколько времени мы летели. Иногда я будто проваливалась в темный колодец кошмара, в котором меня все еще держали спеленатой тонкими нитями страшные безликие твари с сияющими в бездонных провалах глазниц слизкими существами, пытающимися выбраться наружу и дотянуться до меня.
   Мы прилетели в маленький домик, затерявшийся то ли где-то в глухом лесу, то ли на околице мироздания. Я сидела на мягких одеялах, устилавших пол, привалившись к теплому боку сфинкса, счастливого от мысли, что мы живыми умудрились выпутаться из такой передряги. Рядом со мной развалился Алекс, искоса поглядывая в нашу сторону и поглаживая мои несчастные руки кончиками пальцев. И, что самое удивительное, меня не стесняло ни присутствие Айлери, ни ехидные взгляды привидения. Мне было просто хорошо чувствовать прикосновение теплой ладони и не выяснять в очередной раз несуществующие отношения. Неожиданно мой локоть соскользнул и уперся во что-то твердое. И что у нас тут? Кошелек? Да это же мой кошелек с артефактами!
  -- Хозяйственный, ты мой! - я от души чмокнула сфинкса во влажный нос. - Правильно - нечего всяким нехорошим дядькам наши артефакты оставлять!
  -- Он не нехороший дядька, - неожиданно возмутился Айлери, - это Ректор Академии.
  -- Этот маньяк с садистскими замашками - ректор? Представляю, чему он вас там учил!
  -- Он не маньяк, - как-то вяло возразил фей.
  -- Ага, а то, что он не дрогнув, обрек на смерть сотню детишек, да еще собирался перерезать тебе горло, говорит о его величайшей доброте и заботе! - мой голос так и сочился ядом.
  -- Ректор до сих пор считал, что ты то самое великое зло, против которого мы все должны бороться - он же не знал, какая ты на самом деле. А насчет детей... Он понимал, что ты их не тронешь - на это и был весь расчет!
  -- Тебе не кажется, что ты сам себе противоречишь? - вмешался Алекс.
  -- Если он считал, что я великое зло, то жизнь детей, как, впрочем, и твоя, для него не имели бы никакого значения, - пояснила я мысль колдуна. - Ладно, не расстраивайся, - я потрепала друга по загривку.
   Я снова поймала сочувствующий взгляд Алекса, будто он искал в моих глазах признаки горя и отчаяния по поводу случившегося. И каждый раз он задерживался на кулоне на моей шее.
  -- Ты мне так и не ответила - это украшение очень дорого тебе? - он покрутил в руках голубой камень, вновь засветившийся в его руках.
  -- Да нет, - я небрежно пожала плечами. Ну не признаваться же ему, что эта цацка надоела мне хуже редьки!
  -- Тогда, извини, но я ужасно хочу это сделать уже который день, - не тратя времени на долгие объяснения, что именно он собирается сделать, колдун, придержав цепочку на моей шее, второй рукой рванув висюльку.
   Опа! Цепочка неожиданно легко оборвалась и камешек, вспыхнув напоследок, погас на полу.
  -- Значит, я на самом деле не ошибся, - и, что он спрашивается, хочет этим сказать, да еще таким странным растерянным голосом?
   Я не успела даже толком удивиться, потому что сфинкс, взвизгнув от радости, вскочил на ноги, лишив меня опоры и, окончательно свалив на спину, принялся облизывать мое лицо.
  -- Алечка, милая, это снова ты! - с таким усердием он меня не только умоет, но и голову вымоет - вон обслюнявленные черные волосы уже лезут в глаза. Черные?!
   Я, совершенно не обращая внимания на экстремальное умывание, недоверчиво взяла обмусоленную прядь. Все правильно - амулета больше нет, и я снова стала собой. Опустив взгляд, я с удовольствием обозрела свои родные джинсы и топ, едва прикрытые знакомым плащиком, который я присвоила в пещере. Не сравнишь с моим новомодным прикидом, но мне мои тряпки милее всех вычурных нарядах, так дорогих сердцу леди Мейтэль.
   Алекс, с мягкой улыбкой наблюдавший и за восторгом льва, и за моим обследованием собственной внешности, чуть поморщившись, прикоснулся к груди. Привидение, до сих пор с умилением взирающее на суету, со снисходительным видом познавшего все таинства жизни мудреца, встрепенулось.
  -- Уж не задел ли тебя злодей, что-то ты побледнел, колдун? - засуетилась бабка.
  -- Что с тобой? - отодвинув морду сфинкса, который, будто зайчик на знаменитых батарейках, не мог самостоятельно остановиться, я с тревогой уставилась на колдуна.
  -- Не знаю, будто кипятком обожгло, - поморщился Алекс, но, заметив мою тревогу, поспешил успокоить: - Да не волнуйтесь вы, уже все в порядке.
  -- А ну расстегни рубаху - мало ли что, - старуха говорила так требовательно, что колдун только пожал плечами.
   Равнодушно расстегивая пуговицы, явно только для того, чтобы успокоить меня и старуху, он пристально рассматривал мое лицо. От такого внимания я почувствовала себя весьма неуютно. До кукольной красоты леди Мейтэль я явно не дотягиваю. Чтобы избежать внимательного изучающего взгляда, я уставилась на его руки. Увидеть откровенное разочарование в его глазах мне сейчас хотелось меньше всего. Лучше уж в очередной раз узреть свою ладошку, отпечатанную на его груди. Не сказать, чтобы слишком приятное зрелище, но все познается в сравнении.
   Легким жестом отвернув воротник, колдун перевел взгляд на привидение - видишь, мол, ничего страшного! Но, вытянувшаяся физиономия бабки, совершенно не говорила о том, что ничего не произошло. Да и у меня в глазах повис немой вопрос. Даже Айлери бросил свои попытки продолжить тисканье и застыл, как воплощенное удивление. Тот самый отпечаток, с которого так неудачно началось наше знакомство, бесследно исчез. На мгновение мне показалось, что где-то под кожей мерцают тонкие нити, повторяющие контур моей ладошки, но стоило мне смигнуть, как все пропало.
  -- Как это? - кажется, в этот раз удивился даже непробиваемый колдун. Алекс недоверчиво потер грудь, будто пытаясь на ощупь найти пропавшее клеймо.
  -- Мавр сделал свое дело, - задумчиво пробормотала я.
  -- Что? - на меня смотрели три пары удивленных глаз.
   Ой! Я и не думала, что они прислушиваются к моему лепету.
  -- Простите, это я о своем, о девичьем, - попробовала отговориться я, но, судя по внимательным взглядам, без объяснений мне не обойтись.
  -- Это я-то мавр? - с преувеличенным возмущением отозвался Алекс. - Кстати, что это такое?
  -- Не что, а кто. Герой весьма популярной в моем мире пьесы, - я замолчала, не обращая внимания на нетерпеливое ерзанье Айлери, ожидающего очередную сказку.
  -- Если ты считаешь, что этим что-то пояснила, то, извини, но ты ошибаешься, - во взгляде Алекса снова появилась улыбка, а оговорки о моем мире он будто и не заметил.
  -- Я не могла самостоятельно избавиться от образа леди Мейтэль. Не знаю, почему именно ты попался мне под руку. А этот знак, - я покрутила в воздухе собственной ладошкой, - обозначал лишь то, что ты сможешь освободить меня, ну и, конечно, сам избавиться от проклятия - я торжествующе показала на его чистую грудь. - И теперь, ты действительно свободен и можешь уходить, как мавр, - опустив ресницы, я со страхом ожидала его ответа.
  -- Не дождешься! - колдун блеснул белозубой улыбкой. - Не знаю, что там сделал ваш мавр, но я уйду только с тобой.
   Наверное, я расплылась бы от счастья, если бы не вредное воображение. Чернокожий Алекс, сжимая в одной руке белый платок, а другой, придерживая свисающий с плеча мой хладный труп, с невозмутимым видом проходит сквозь толпу восторженных зрителей, направляясь в неизвестные мне Темные Земли. Бр-р. Привидится же такое!
  -- Но ты должна рассказать мне все с самого начала, - к счастью, колдун не видел образов, всплывших в моей голове, - теперь тебе нечего скрывать.
  -- Это не слишком короткая история, - ночь давно перевалила за середину, но, глянув в нетерпеливо горящие глаза Алекса и явно разочарованную физиономию привидения, вздохнула: - ладно, расскажу. Только взамен и ты ответишь на все мои вопросы, - и, получив в ответ поспешный кивок, начала рассказ.
  -- Вот, значит, как это все случилось, - задумчиво протянул колдун, когда я закончила. - И какое желание ты хотела исполнить в Черной башне?
  -- Конечно, я хотела, чтобы меня отправили домой и вернули Айлери его нормальный вид, - он, что не понимает очевидного? Непонятно, почему Алекс так помрачнел при моих словах? Неужели ему не хочется со мной расставаться? Это было бы слишком хорошо.
  -- Ты и сейчас хочешь вернуться? - с непонятной требовательностью он глянул в мои глаза.
  -- Да. Там мои друзья, родные, университет, в который я едва успела поступить, - ну, как он этого не понимает? - А как насчет моих вопросов? - Я едва смогла подавить зевок. Сфинкс, пригревшись под моим боком, уже давно сладко спал. Ему эта история давно известна, а ночь для того и дана, чтобы смотреть сны.
  -- Завтра. Обещаю, что честно отвечу на все твои вопросы. Ты уже совсем засыпаешь, - он ласково пригладил мои встрепанные волосы. В его глазах промелькнула неясная грусть, но мне уже вовсе не хотелось анализировать быстротечные изменения его настроения. Прижавшись к Айлери, я позволила сомкнуться тяжелым векам и заснула счастливым сном человека, избавившегося от страшной тяжести.
  

Чувство ответственности - не лучшее снотворное.

Макс Фрай

   Первые солнечные лучи уже осветили верхушки леса, но сил пробиться сквозь хитросплетение ветвей у них еще не хватало. Туман, притаившийся на ночь у самой земли, уже почувствовал приближение своего исконного врага и зашевелился, чтобы не позже чем через час укутать кусты, а если повезет и деревья, плотным покрывалом, ограждая от дневной суеты. Пока же он стелился у самой травы, навевая сладкую дрему.
   Утопая по щиколотку в густом молочном мареве, Алекс стоял, прислонившись к шершавому темному стволу. Утренняя сырость оставляла на черной куртке колдуна следы непролитых слез. Прохладный ветер пошевелил волосы, пытаясь вовлечь в свою игру, но сумрачный взгляд мог отбить охоту к заигрыванию даже у такого легкомысленного непоседы. Глаза, наполненные странной тоской, скользили по небу, словно отыскивая способ задержать приближающийся день.
  -- Никогда бы не подумал, что может вот так случиться, - голос Микаэля был исполнен искреннего восхищения. - Значит, это все-таки она! Говоришь, в своем мире она совершенно не владела магией?
  -- Она утверждает, что в ее мире волшебство есть только в сказках, - невесело хмыкнул Алекс, - правда, признает, что эльфы у них все-таки есть. Их считают обычными насекомыми, которые собирают мед, представляешь?
  -- Такое представить невозможно, - хохотнул друг. - Очень похоже на монополизацию силы, которую устроили феи. Но, в конце концов, все хорошо, что хорошо кончается. Мы избавились от этой заразы, леди Мейтэль, ты нашел девчонку и попутно избавился от клейма. Теперь мне только остается выполнить ее желания и в полной мере насладиться возможностью пользоваться силой в свое, ну и, конечно, твое удовольствие!
  -- С этим пока придется подождать, - как-то отстраненно заметил колдун.
  -- Я преисполнен решимости дождаться, пока они выспятся. Готов даже перетерпеть процесс умывания. Представь, я даже собираюсь позавтракать вместе перед расставанием!
  -- Ты так и не спросил, что же она собиралась у тебя просить. Что, даже не поинтересуешься?
  -- А ты знаешь? Здорово! - восхищенный Микаэль даже подпрыгнул от радости. - Ну, и о чем же мечтает наша принцесса?
  -- Она желает вернуть прежний облик Спутнику и возвратиться домой - всего-то, - Алекс опустил голову рассматривая, как осмелевший туман лижет голенища его сапог.
  -- Действительно - ерунда, - хмыкнул Микаэль. - Со Спутником разобраться, конечно, недолго. Тем более, как она утверждает - он заколдованный фей. Я всегда был невысокого мнения об этой их Академии. Учат всяких бездарей, лишь бы деньги платили. Да и уровень обучения... Надо же - парень не знает элементарных вещей. Но то, что он хоть что-то умеет, ускорит процесс. А вот с возвращением девчонки придется повозиться, - колдун вдруг жизнерадостно подпрыгнул, - да о чем это я! Ты, конечно, свою силу так и не вернул, но в теории то помочь сможешь! Вдвоем мы, думаю, самое позднее к вечеру управимся, - он внезапно осекся, наткнувшись на взгляд друга.
  -- Ты не понял. Или невнимательно слушал.
  -- Да - не понял. Ты смотришь на меня так, будто я вообще не должен выполнять ее желаний.
  -- Правильно. Именно поэтому я не пустил тебя в дом - ни она, ни этот заколдованный парень не должны тебя видеть.
  -- Помилуйте, о великий Преемник, - Микаэль паясничая бухнулся на колени и стал отвешивать шутовские поклоны. - Для меня каждый час промедления похож на пытку, а вы пытаетесь уязвить меня еще сильнее, когда светлый час освобождения приблизился вплотную. Не шутите так жестоко, пролейте бальзам на раны умирающего друга! - поднявшись, он отряхнул повлажневшие колени и обернулся к неподвижному другу, так и не включившемуся в игру. - Ну и шутки у тебя в последнее время!
  -- К сожалению, я не шучу, - ровный холодный голос подействовал почище ледяной воды. - Она собирается уйти в другой мир. Мы не можем допустить этого.
  -- Почему? - последняя попытка отсрочить похороны надежды разлетелась на тысячи мелких кусочков, стоило взглянуть на решительное лицо человека, как казалось, известного с детства. И впервые за эти безумные дни у Микаэля мелькнула мысль, что, возможно, Пифия была права.
  -- Во-первых - она владеет силой Радужной Сферы, - прозвучал задумчивый голос Алекса. - Ты представляешь, что случится, если она уйдет в другой мир? Нет?
  -- Я никогда не был любителем старинных легенд и предсказаний, - нервно передернул плечами Микаэль, пытаясь сдержать внезапное раздражение. Сначала его огорошили известием, что он так и не сможет выполнить желания девчонки, а теперь еще он должен вспоминать нелепые сказки, да еще искать связь между тем и другим. Увольте!
  -- Ты до сих пор считаешь все это лишь сказками, - словно прочитав мысли друга, усмехнулся Алекс. - Наверное, ты один из тех немногих, кто до сих пор так считает. Между тем, даже мой отец понял, почему я совершил свой безумный поступок. Хорошо, поясню. До сих пор от вторжения дракона на Темные Земли нас защищал Черный Камень.
  -- Который ты так непочтительно метал в стены, - не сдержавшись, фыркнул Микаэль.
  -- Его невозможно разбить, - в безразличном голосе не звучало и капли раскаяния, лишь легкая досада, что его прервали. - Если ты все же напряжешь память, то вспомнишь, что такую возможность ему дает все та же Радужная Сфера. Как только ее сила уйдет из нашего мира, Черный Камень станет просто красивой игрушкой. Теперь ты понимаешь, что это значит? Не знаю, долго ли мы сможем противостоять богу, ставшему поистине всесильным. Эта девочка невольно стала заложницей случайно полученной силы. Она не может уйти - с этим ничего не поделаешь.
  -- А во-вторых? - не то чтобы сейчас это имело хоть какое-то значение, но Микаэлю требовалось время, чтобы привести мысли в порядок.
  -- Тебе мало того, что ты уже услышал? - в углу рта появилась незнакомая жесткая складка. Алекс смотрел на верхушки деревьев, и мрачная темнота в глубине глаз сменялась яростными всполохами восходящего светила.
  -- И что ты собираешься делать? Убить ее невозможно. Или ты хочешь попытаться еще раз?
  -- Я пытался убить леди Мейтэль...
  -- В любом случае, не думаю, что из этой затеи что-то выйдет, - Микаэль нервно расхаживал между деревьев, рассуждая вслух: - Есть много способов сделать человека сговорчивым и кроме смерти. Конечно, проще всего посадить в зачарованную башню, поставить дюжину стражников и забыть навсегда. Но тогда я никогда не получу возможности распоряжаться своими силами. Да и отправлять девушку в заточение только за то, что она оказалась не в том месте, где ей надлежало быть, да еще не по собственной воле - не слишком ли это жестоко?
  -- У тебя есть другие предложения? - в голосе Алекса прозвучал отголосок надежды. - В общем, я и не собирался поступать настолько жестко. Просто - привезти ее в Темные Земли и проследить, чтобы она никогда с тобой не встретилась. Другого способа уйти она все равно не знает. А в окружении надежных людей - никогда и не узнает.
  -- А обо мне ты, конечно, не задумался!
  -- Когда дело касается судьбы нашего народа...
  -- Знаю, знаю. Ты готов пожертвовать и собой, и всеми друзьями. Так вот, слушай мое предложение. И тебе не придется ни жертвовать мной, ни мучить бедную девочку.
  -- Я так понимаю, что жертва с моей стороны тобой не исключается? - насмешливо уточнил Алекс, но глаза зажглись от любопытства.
  -- Да какая это жертва! - с энтузиазмом запротестовал колдун. И продолжил вкрадчивым голосом, которым обычно увещевают капризных детей: - Ты забыл, что она всего-навсего молоденькая девушка. Наивная, романтичная, как все девчонки в ее возрасте. А ты у нас парень хоть куда - красивый, статный, богатый, да еще и Преемник. Чем не идеальный мужчина?
  -- К чему ты клонишь? - Алекс нахмурившись, грубовато оборвал словоизвержения друга.
  -- А ты еще не понимаешь? Воспользуйся своим обаянием, очаруй ее. А влюбленная девушка и сама не захочет уходить от своего принца. Цветы, драгоценности, романтические прогулки по ночам, танцы на балах - да, что мне тебе объяснять, сам знаешь. И, через неделю она и думать забудет о возвращении. И когда я появлюсь, она будет мечтать лишь о том, как бы привязать тебя крепче. Шепнешь ей как-нибудь, что всегда предпочитал блондинок, или еще что в этом роде. И - все! Я ей новую прическу, и сила снова при мне!
  -- А что будет потом?
  -- Потом ты расскажешь, как загружен работой, и будешь появляться раз в неделю. Только не забывай присылать подарки и говорить, как ты ее любишь. Ты не поверишь, это может продолжаться годами, а у некоторых и всю жизнь! И все довольны: девчонка останется в нашем мире, ты - по сути, свободен, я - получаю доступ к своим силам.
  -- Есть только одно "но".
  -- Какое?
  -- Это подло.
  -- А ты считаешь благородным обманывать ее всю жизнь и держать под наблюдением?! - вспыхнул Микаэль, но тут же успокоился. - Она вполне милая девушка, даже хорошенькая, притворяться влюбленным для тебя не будет слишком мучительным. И пусть тебя утешит, что так для нее будет лучше. Ты молчишь? Значит - согласен! Я знал, что ты не покинешь друга в беде! А если она тебе надоест, я всегда смогу придумать причину, по которой ты не можешь прийти, даже вручу от твоего имени пару безделушек. Вспомни, я уже не раз выручал тебя в подобных ситуациях, - Микаэль заметил, как поморщился Алекс, но растолковал его недовольство по-своему.
  -- Возьми пару Хранительниц - они помогут тебе добраться домой. Предупреди о нашем возвращении, - не обращая внимания на восторг Микаэля, колдун развернулся и пошел к дому, спрятанному в гуще леса. Настроение было самое что ни есть отвратительное. А когда он увидел хмурое привидение, застывшее возле переплетения кустарников, защищающих дом от любопытного взгляда нечаянного путника, испортилось еще сильнее.
  -- Так вот, что ты затеял, колдун, - бабка не скрывала своего отвращения.
  -- Ты все слышала? - в этом не было никаких сомнений, но сейчас Алекс впервые понял, что чувствует человек, впервые преступивший закон и тут же застигнутый на горячем.
  -- Слышала, - выплюнула старуха. - Твой друг - негодяй, да и ты не лучше.
  -- Я не собираюсь с тобой спорить.
  -- ???
  -- Тебе, наверное, нравится другой вариант? Думаешь, встретить старость в заколдованной башне под неусыпной охраной для нее лучше?
  -- Отпусти ее, - бабка жалобно посмотрела на колдуна.
  -- Не могу, - вздохнул он, пряча глаза. - И ты будешь молчать обо всем, что слышала, если желаешь ей добра.
  -- Добра?
  -- Это лучший выход. И для нее, и для всех нас. Мне нужен твой ответ, и немедленно. Мне надо знать, звать ли стражу, как только мы прибудем в Темные Земли.
  -- Не надо... Я буду молчать, - горестно вздохнула старуха. Изъеденное морщинами лицо сморщилось, будто она собиралась заплакать. Но, видимо, решив не доставлять колдуну удовольствия этим зрелищем, она пропала, смешавшись с вязким туманом, в котором утопали кусты.
   Прижавшись горячим лбом к влажной коре дерева, Алекс долго стоял, не решаясь войти в дом, выискивая бездумным взглядом среди призрачного марева несуществующие подсказки.
  
  

Едва открыв глаза, Кролик почувствовал,

что сегодня день, когда следует все проверить,

все выяснить и, самое главное, все организовать.

А. Милн

   Мне снился кошмар. Подушка и одеяло, сославшись на то, что я не могу больше колдовать, объявили, что в дальнейшем, я обойдусь и без них. Я мучительно пыталась вспомнить, не обидела ли чем постельные принадлежности и когда в последний раз мыла руки с мылом. Но память в переговоры вступать не желала, объявив категорическую забастовку. Ну, а постель... Как говорится: "Одеяло убежало, улетела простыня". Это предательство показалось мне ужасно обидным - даже они не хотели быть со мной в такую тяжкую минуту. Всхлипывая, я умоляла их остаться, но подлые изменщики молча изворачивались, и возвращаться явно не собирались. Вместо белья ко мне подскочила сострадательная терка, и за неимением носового платка стала вытирать мои слезы. Ощущения, надо сказать, были не из приятных, но уже то, что хоть кто-то меня любит и жалеет, навевало улыбку.
  -- Аля, просыпайся, - увещевала меня терка и продолжала вытирание.
  -- Сейчас, - пробормотала я, и действительно проснулась.
   Айлери, закончив мое утреннее умывание прямо в постели, укоризненно покачал головой:
  -- Нельзя так долго спать, - сказал он, увидев, что я, наконец, соизволила разлепить веки. - От такого пересыпа ты и рыдать, и улыбаться прямо во сне начала. Или приснилось что странное?
  -- Приснилось, - покладисто согласилась я, - будто моя постель взбесилась и посчитала меня недостойной приминать их драгоценную поверхность.
  -- Ничего себе сон! Переволновалась ты вчера, вот и сниться всякая чепуха! Вставай! Там уже завтрак готов - только тебя все и ждут. Алекс приказал тебя не будить - беспокоится, - ехидно хмыкнул сфинкс и, увернувшись от вялого замаха, выскочил за дверь.
   Давно мне не удавалось так выспаться. Судя по солнцу, нахально пробивающемуся сквозь плотную занавесь ветвей, уже перевалило за полдень. Спи я в доме леди Мейтэль, вездесущие солнечные зайчики давно уж пробрались бы под мои веки, оградив от дурацких полуденных кошмаров. В желудке тихонько рыкнуло. Мой загулявший аппетит объявил о своем возвращении. Еще раз сладко потянувшись, я, наконец, позволила себе искренне улыбнуться: несмотря ни на что, жизнь удалась!
   Огромное цветастое полотно, расстеленное прямо на земле, было плотно уставлено едой. Я, кажется, мечтала о пикнике? Вот и он! Тенистые ветви над головой, мягкая травка под...ну, в общем, вместо стула, именно этого мне и не хватало в этом мире! Широким жестом пригласив всех к столу, я стала свидетелем замечательной пантомимы: горгульи недоуменно замялись, но стоило брови Алекса взметнуться вверх, как они, будто пай-девочки, послушно уселись вокруг импровизированного стола. Даже ручки сложили, как первоклассницы! Мне показалось, или вчера их было все-таки больше? Хотя, смешно даже предположить, что после всего случившегося я могла бы еще пересчитать Хранительниц, вызволивших меня из плена.
  -- Спасибо, - обратилась я к горгулье, говорившей со мной накануне. - Если бы не вы...
  -- Мы рады были помочь тебе, - улыбка крылатой девушки была по-детски искренней. - Хранительницы никогда не забывают добро, сделанное им, - словно смутившись собственной речи, она опустила глаза, снова превратившись в примерную школьницу.
   Только вот где же мое "фамильное" привидение? Алекс в ответ лишь пожал плечами, сфинкс прочавкал что-то невразумительное. Ну, уж нет! Обижать невниманием старушку я и сама не буду и другим не позволю! Может, она еще не знает, что я уже проснулась, и бродит, как бессменный часовой, попыхивая своей трубкой? Бабка нашлась сразу возле кустов, переплетших ветви так, что казались единым целым. Хмурая старуха, вцепившись в мундштук трубки, как в спасательный круг, смотрела вглубь леса невидящим взглядом. На мое появление она отреагировала весьма странно: первая радость сменилась растерянностью, будто я застала ее за чем-то неприличным. Но свою вредную привычку она никогда не скрывала, а представить привидение, ковыряющееся в носу, я не смогла, даже включив свое бурное воображение. Предложение присоединиться к завтраку, к моему удивлению, тоже не вызвало у старухи энтузиазма. Но, ласковые уговоры, сменившиеся нытьем и угрозами остаться голодной самой, заставили бабку согласиться. Умею же я иногда быть убедительной!
   Несмотря на приподнятое настроение, я не могла не заметить странного взгляда, которым встретил привидение Алекс, и откровенную неприязнь, с которой старуха ответила на его приветствие. Они, что успели поцапаться, пока я спала? Но на откровенный вопрос эти интриганы с преувеличенным недоумением пожали плечами, и, отвернувшись в разные стороны, принялись за еду. Ну, погодите! Я все равно докопаюсь, чего они не поделили. Только съем вот эту вкуснятину, и еще, пожалуй, во-он ту.
   Сытая и довольная, я сидела возле опустевшего покрывала. Как-то незаметно для меня Алекс пересел поближе, и теперь, облокотившись на него, я ощущала на своем плече его теплую руку. Хорошо-то как! Прикрыв глаза, я подумывала, не поддаться ли тлетворному влиянию Айлери и не замурлыкать ли и самой? Прогнав слишком вольные мысли, я решила, что лучший способ бороться с собственными взбесившимися гормонами - заняться делом.
  -- Ну, давай рассказывай, - обратилась я к колдуну. Странно, он снова бросил на привидение испытывающий взгляд.
  -- О чем? - лениво протянул Алекс, поглаживая кончиками пальцев мою руку. Так не честно! Если он и дальше будет продолжать в том же духе, я забуду обо всем, что собиралась спросить!
  -- Вчера ты обещал рассказать все, что ты знаешь о ваших богах, Радужной Сфере, ну и остальном, - конечно же, я не сделала ни малейшей попытки избавиться от руки колдуна.
  -- Ты уверенна, что красивой девушке стоит выслушивать эти старые, нудные истории? - он назвал меня красивой? Ух, ты!
  -- Должна же я представлять, во что вляпалась, - может, он и оценил мою внешность, но явно недооценивает упрямство. - Ты, что не собираешься выполнять обещание?
  -- Не сердись, - он нежно прижал меня к себе. Даже если бы я собиралась злиться, то после этого все слова возмущения точно вылетели бы из моей головы. Я даже не обратила внимания на яростный взгляд, которым привидение одарило Алекса.
  -- Ну, так ты будешь рассказывать? - я сделала фальшивую попытку отодвинуться.
  -- Буду, буду, - рассмеялся колдун, и чмокнул меня в висок. Что это он себе позволяет?! Приятно-то как! Айлери ревниво зыркнул на расходившегося колдуна, а старуха разве что зубами не заскрежетала. Странно, будто и не она еще вчера радовалась знакам внимания с его стороны. - Это было очень давно, - начал повествование Алекс. - В те времена, когда люди только вышли из пещер и впервые стали жить осмысленно. В наш мир пришли два бога. Пришли неизвестно откуда, в один день и в один час, и каждый объявил его своим. И возразить им было некому. Они были равны в силах и потому решили не ссориться. Они просто поделили мир на две части - одну они назвали Темной, а другую - Светлой.
  -- А почему? - не утерпела я.
  -- Не знаю, - Алекс безразлично пожал плечами. - После было придумано много объяснений, но я думаю, что как-то надо же было назвать эти земли. Чем эти обозначения хуже других? Если бы их поименовали как-то иначе, сейчас спорили бы и по этому поводу. Юный мир был полон магии, люди, населяющие его - запуганы и наивны, и боги не придумали ничего забавней, как научить людей пользоваться окружающей их силой.
  -- Именно они стали первыми учителями людей, - в этот раз не выдержал Айлери.
  -- Учителями? - покривился колдун. - Скорее - люди стали их подопытными. Мир стал полигоном, на котором отрабатывались сила и умения. Но, каждый из богов пытался превзойти другого, не считаясь с количеством людей, которые погибали в этом противостоянии.
  -- Я не понимаю, - неожиданно для себя я прервала повествование Алекса. Тот с видимым удовольствием приготовился выслушать мой вопрос. А вот мне пришлось помучаться, чтобы его сформулировать. - Я не понимаю, какое может быть дело неким могущественным существам до жизни и судеб простых людей. Они должны представляться им муравьями под ногами. Возможно, любопытно на досуге прилечь у муравейника, наблюдая копошение насекомых. Но мало кому придет в голову пытаться научить их строить дома, жить по-человечески, да еще и посвятит этому все свое время без остатка.
  -- Ты права. Возможно, поначалу это было не более чем забава. Но выяснилось, что вера людей увеличивает могущество этих существ. Иногда мне кажется, что их изначальное могущество не было большим, чем то, которым мы владеем сейчас. Но в то время людям-муравьям они казались почти всемогущими. А они сами попали в ловушку собственных амбиций. Они были не в состоянии покинуть этот мир - без поклонения людей, населявших его, они потеряли бы большую часть своей силы. А отказаться от дармового могущества они уже не могли. И каждому показалось, что, отвоевав земли соперника, он наконец-то овладеет всей мощью магии. Это такой соблазн - стать всесильным! Эти хитрецы задумали обмануть друг друга. На своей земле они оставили по частице своего сердца, которое помогло бы им возродиться в случае поражения. И - грянула битва! Она едва не погубила этот мир. Они были равны, и оба погибли в этом сражении. Вместе с ними погибла половина населения, но это уже было не важно. Оставшиеся не смогли забыть своих богов. Живая плоть, которую те оставили перед боем, превратилась в камень - совершенно белый и непроницаемо черный. А еще неизвестно откуда появились Ледяные Чертоги. Они были обнаружены случайно, спустя очень много лет, когда сам приход богов и ужасное сражение уже было легендой. И тогда же был обнаружен еще один "подарочек" - Радужная Сфера. Это было воплощение той самой силы, о которой мечтали боги.
  -- Какого из двух? - интересно, куда в таком случае делась сила второго?
  -- Этого никто не знает, - усмехнулся Алекс. - Известно лишь то, что, овладев этой силой, можно самому стать богом. Но только одной части мира - вторую надежно ограждал от вторжения тот самый камень.
  -- А откуда взялся дракон? - история замечательная, но отсутствие в ней дракона меня совершенно сбило с толку.
  -- А ты еще не поняла? В гневе и ярости бог превращается в дракона. Правда, когда он принимает этот облик слишком часто, Радужная Сфера возвращается в Ледяные Чертоги. И может прийти другой Претендент. Сила Сферы защитит его от гнева дракона, но стать богом он сможет, лишь победив того в бою. Вот такая вот история. Узнав о такой возможности, многие бросились в Ледяные Чертоги. Некоторыми владела честолюбивая жажда власти - безраздельно владеть половиной мира - неплохая реализация самых амбициозных планов, другие были мечтателями, желавшими сделать мир лучше. По своему разумению, конечно. Говорят, нынешний бог, в свою бытность человеком, был как раз из таких. Его странные сны и фантазии, которыми он щедро делился со своими друзьями, восхищали и удивляли даже видавших виды волшебников. Правда, последние его идеи едва не сделали из него изгоя. Ему, видишь ли, приснилась ужасная война, возникшая по вине какого-то перстня. Он так рьяно бросился уничтожать все кольца, имеющие в себе хоть каплю магии, что его чуть не объявили сумасшедшим. Но очень скоро, он изменил свое мнение на противоположное. Объяснив, что если перстень будет принадлежать белому магу, это спасет мир, он сам принялся собирать волшебные перстни.... Один бог сменял другого, но каждый из них, в конце концов, становился безраздельным тираном при помощи драконьей ипостаси уничтожающий неугодных. Пока в этом мире есть Радужная Сфера, черное сердце давно ушедшего бога хранит нашу землю. Если ты победишь дракона в сражении - станешь богиней моей земли и наступит время работать белому камню, - Алекс слегка напряженно улыбнулся.
  -- Значит, все-таки можно владеть силой Сферы, но не стать драконом? - пришло время задавать вредные вопросы, но меня волновали именно они.
  -- Никто из тех, кто становился богом, не задавался таким вопросом. Знаешь, когда владеешь силой, сложно удержаться от ее использования.
  -- Хорошо, это я поняла, - бить себя кулаками в грудь и заверять, что я не собираюсь становиться богиней, я не стала - надеюсь, это и так всем понятно, - а если дракона убьет человек, не владеющий силой Сферы?
  -- Ты думаешь, может сыскаться такой безумец? - несмотря на шутливый тон, колдун усмехнулся как-то уж очень невесело.
  -- А все-таки?
  -- Тогда новому богу придется не слишком весело - его не допустит ни черный, ни белый камни. Ему придется довольствоваться Ледяными Чертогами.
  -- Любопытно. Значит, если бы сейчас нашелся безумный храбрец, решивший сразиться с драконом, это был бы колдун?
  -- С чего ты так решила? - мне показалось, или он напрягся, выслушивая мое предположение?
  -- А кто еще был заинтересован, чтобы на его землю не пришел новый бог? Да еще подозревая, что это будет леди Мейтэль - дамочка и раньше обладала не сахарным характером, а, став богиней, проявила бы себя в полную силу.
  -- Может, у кого-то из фей появился большой зуб на дракона? - лукаво предположил Алекс, кивнув на Айлери. Тот лишь обиженно фыркнул, но возражать не стал.
  -- Насколько я понимаю, никто из Светлых Земель не поднимет руку на божий гнев. А, кстати, - я вспомнила о том горе-драконе, который безобразничал во владениях, принадлежащих семье фея. - Я видела дракона вблизи - зрелище впечатляющее, но потом он превратился в местного алкоголика.
  -- Поэтому так часто и путают дракона и так называемый божий гнев. Часть могущества временно получает человек, обуянный ненавистью, злобой или жаждой мести. Он превращается в тот образ, каким сам представляет дракона. Поэтому божий гнев практически всегда имеет разный облик и никогда не может взлететь - у него для этого просто не хватает сил. Чаще всего это достаточно большая и зубастая образина, пышущая огнем. Победить такого достаточно несложно, но чаще всего жители, ставшие жертвой нападения, предпочитают лишиться имущества, а не бороться с "драконом", - еще одна загадка разгадана. Я хотела вернуться к теме колдуна-драконоборца, но почему-то не стала. Если я все правильно поняла, это мог быть кто-то из тех, портреты которых я видела в Черной башне. В последний мой визит не хватало двух портретов - Алекса и того колдуна, что задолжал мне обещание. Алекс потерял силу, но с совершенно целыми глазами, да и шрамов от ожогов на нем не видно. А признаваться, что испытывала к тому парню какое-то странное чувство, понять которое не смогла и сама, мне было неловко.
  -- И как же мне избавиться от силы Радужной Сферы? - задала я самый главный вопрос.
  -- Не знаю. Насколько я помню, всех остальных претендентов волновал прямо противоположный вопрос, - колдун ласково взъерошил мои волосы.
   Значит, моя пещера и есть те самые таинственные Ледяные Чертоги. И кому взбрело в голову их так назвать? Ничего, похожего на лед, я там и в глаза не видела. Ну, если они умудрились серое строение назвать Черной Башней... Может быть, в этом мире много дальтоников? Незаданные вопросы шевелились в голове, как сплетающиеся в весеннем угаре гадюки на прогретом солнцем камне. И точно так же, как невозможно отличить, кому из гадов принадлежит голова и хвост, в этой мешанине мыслей невозможно было выделить те, что требуют немедленного разрешения.
  -- Вот чего я никак не могу понять, - задумчиво протянула я, любуясь на разомлевшего сфинкса.
  -- И чего же?
  -- Вчера на нас напал дракон, чуть позже - господин Ректор решил пообщаться, а сегодня - тишь да гладь. Мы сидим прямо под открытым небом, а до нас словно никому и дела нет! Или это какое-то заколдованное место?
  -- Да нет, место, что ни есть самое обычное. Пойми, дракон убедился в твоем существовании, и теперь будет ждать вызова на бой - все равно он ничего тебе сделать не сможет. А Ректор... Он блокировал твою силу, по его мнению, ты уже ничем не угрожаешь его богу, следовательно, смысла тебя травить дальше не слишком много. Физически убить тебя невозможно, силу не заберешь. В общем - полный тупик. Да и нет у него столько людей, чтобы планомерно обыскивать все королевство в поисках тебя.
  -- Раньше им люди и не требовались. Накинули сеть из нитей и вытянули золотую рыбку, - отчего-то при мысли, что я стала неинтересна, мне стало ужасно обидно.
  -- Какие нити? - встрепенулся колдун. Ну вот, неужели и он их не видит?
  -- Видимо, я таким образом вижу магию, - попыталась объяснить я, но кроме недоумения на его лице ничего не отобразилось. - Ладно, последний вопрос на сегодня: вы чего со старушкой не поделили?
  -- Ты ошибаешься, - и кто его учил так бездарно врать? У нас школьники в первом классе и то это делают лучше. Губы напряглись, пытаясь удержать легкомысленную улыбку, а желваки так и играют, глаза суматошно ищут зацепку где-то в густой траве под ногами. - Она возражает против моего плана отвезти тебя в Темные Земли, - наконец сдался он.
  -- Почему? - повернулась я к привидению. - Я и сама собиралась туда. Может, ты просто сама не хочешь покидать родные места? Так прямо и скажи. Мне будет грустно с тобой расставаться, но тянуть тебя за собой против воли я тоже не собираюсь. Но надо же мне разыскать волшебника, задолжавшего мне желание - я свою часть сделки выполнила!
  -- Ну, уж нет! - старуха так воинственно выпятила вперед челюсть, что едва не выронила трубку. - Я тебя ни за что не брошу! В Темные Земли, так в Темные Земли!
  -- Спасибо, - была бы возможность - расцеловала бы вредную бабку!
  -- Кстати, насчет желания, которое касается твоего друга. Его можно выполнить прямо сейчас, - Алекс с наслаждением посмотрел на наши ошарашенные физиономии. Еще бы! Даже Айлери, пребывавший после завтрака в состоянии блаженной нирваны, подпрыгнул из положения лежа так, что едва не достал до ветвей.
  -- Ты, хочешь сказать, что к тебе все-таки вернулась магия?
  -- Нет. Но, даже в таком случае я не смог бы выполнить чужой заказ. Мы воспользуемся волшебством фей, - окончательно нас заинтриговав, колдун нарочито медленно порылся в карманах куртки, упорно делая вид, что не может в этой бездне ничего найти. А когда мы были готовы самостоятельно вывернуть не только его карманы, а и его самого, наконец, достал искомый предмет. Им оказался тот самый скомканный листок бумаги, который я заметила у него накануне.
  -- Что это? - Алекс протянул мне бумагу. Изнемогая от нетерпения, Айлери заглянул мне через плечо, щекоча щеку лохматой гривой.
   Половину листа занимали наши портреты, а внизу - "сто золотых за поимку опасной колдуньи, похитившей ученика Академии фей". Удивительно, в этом мире, не познавшей искусства фотографии, умудриться достигнуть такого портретного сходства! Я будто бы заглянула в зеркало. А Айлери... Я будто воочию увидела растерянного парня, собирающегося броситься на меня с мечом. До чего же похож! Я уже успела забыть, как он выглядит в человеческом образе. Не называть же человеческим то безобразие в три метра высотой и мускулатурой стероидного качка. Пародия на дядьку Шварца, а не нормальный парень. Интересно, сто золотых - это много или мало? Что за мысли лезут мне в голову? Теперь понятны странные вопросы Алекса, когда он вернулся с прогулки по городу. А ведь об этой бумажке нам сказала еще мама Айлери. А мы даже не удосужились на нее глянуть. Надо же быть такими растяпами! Я повернулась к фею, чтобы поделиться этой мыслью и только сейчас заметила, что мое ухо уже ничего не щекочет.
  -- Айлери! - Теперь пришла моя очередь виснуть на шее парня.
   Обнимаясь, мы катались по траве под взглядами неизвестно чего хмурящегося Алекса и одобрительные улыбки горгулий и привидения, неизвестно почему злорадно поглядывающей на колдуна.
  -- Может, будем уже собираться? - ворчливо спросил Алекс, старательно изучая облачность. Он что, ревнует?
   Его слова стали сигналом для дисциплинированных горгулий - девчонки засуетились, собирая остатки еды, которую мы в порыве радости умудрились разнести по всей полянке. Айлери, еще раз меня стиснув, неохотно присоединился к ним. Я пошла в дом. Собирать-то, по сути, и нечего: закрепить на поясе кошель с артефактами - вот и все сборы.
  
   Если верить солнцу, со времени нашего отлета прошло часа три-четыре, не больше. А если судить по моим ощущениям, то минула, как минимум, вечность. Ноги затекли, болели ребра, в общем, я чувствовала себя тюбиком из-под зубной пасты, который рачительная хозяйка сминала и скручивала во все стороны, добывая последнюю каплю содержимого. Я с облегчением растянулась на мягкой травке. Теперь я в полной мере оценила безопасность и комфорт современных самолетов. Бледный, почти под цвет окружающей зелени Айлери вывалился из рук Хранительниц и, зажимая рот рукой, бросился в плотные кусты, кольцом окружающие полянку, на которой мы устроили привал. Алекс, выглядевший до отвращения бодрым, проводил беднягу насмешливым взглядом. Ему, наверняка, не привыкать к такому способу передвижения. Хотела бы я посмотреть, как он выглядел после своего первого полета!
   Начать с того, что на нас троих приходилось две - три Хранительницы, принимавших непосредственное участие в транспортировке. Когда горгулья, несущая свой груз, уставала, она просто перебрасывала поклажу своей напарнице прямо в воздухе. Каюсь, когда меня, словно баскетбольный мячик, швырнули таким образом впервые, я заорала так, что оглушенная Хранительница едва не выпустила меня из рук. Убедившись, что ронять или сбрасывать, как ненужный балласт, меня никто не собирается, я стала чувствовать себя уверенней. И даже получала от "аттракциона" некоторое удовольствие. Если бы не воистину железная хватка Хранительниц, заставляющая мои ребра подозрительно трещать, возможно, некоторое время я была бы даже счастлива от такого развлечения. В конце концов, у меня затекла шея, которой я крутила в попытке рассмотреть хоть что-то внизу, затем я перестала чувствовать спину, ноги и... все остальные запчасти, присутствующие в человеке. Хорошо, что с морской болезнью я, как с ветрянкой, попрощалась еще в глубоком детстве. Я покосилась на сладко потягивающегося колдуна. И зачем он, спрашивается, накормил нас завтраком? Чтобы пронаблюдать, когда мы с ним расстанемся - в процессе полета или позже? А если бы кто-то из нас попал на Хранительниц? Вряд ли крылатые девы пришли бы от этого в восторг! Хотя, отговорить Айлери от еды, даже объяснив, чем это грозит, вряд ли бы удалось.
   Лежать в тенечке, конечно, весьма приятно, но неплохо было бы все же немного размяться. Не знаю, сколько нам еще предстоит провести в воздухе. Хотелось бы, чтобы к этому времени я чувствовала себя более живой, чем в данный момент.
  -- Ты, куда? - встревожено встрепенулся Алекс, когда я решительно направилась вперед.
  -- В кустики, - честно созналась я, кивая на зеленый массив. Ну не шагать же мне, действительно, по периметру поляны, как солдат на плацу.
  -- Не уходи далеко, - колдун растолковал мои слова по-своему и снова откинулся на траву.
  -- Не буду, - моя топографическая тупость была причиной возникновения семейных легенд и баек, поэтому я и сама не собиралась заниматься географической разведкой.
   Едва не споткнувшись о замаскировавшегося под цвет зелени Айлери, я пробиралась сквозь густые ветви. Я никогда не была в джунглях Амазонки, но эти заросли напоминали именно их. Жаль, нет в руках какого-нибудь там мачете, с которым я чувствовала бы себя настоящим первопроходцем.
   Я все шла, а эти проклятые заросли все не заканчивались. Я уже было подумывала вернуться, но неожиданно впереди показался просвет. Наконец-то! Вот дойду до него и - обратно!
   Выбравшись, я замерла, потрясенно взирая перед собой. Что это? Впереди, насколько хватало взгляда, была серая безжизненная пустыня. Но здесь не было сверкающего золотом песка, как я привыкла. Скорее это напоминало растрескавшуюся от многодневной жары глину. Глубокие незаживающие раны прорезали эту землю, уходя, кажется к самому центру планеты. В некоторых местах застывшие подтеки грязи, превратившиеся сейчас в камень, создавали причудливые наслоения вроде тех песчаных замков, которые дети строят на берегу моря. Только вот здесь ни волны, ни ветер не торопились разрушать эти странные сооружения. За одним из них мне почудилось легкое шевеление. То ли стон, то ли всхлип послышались оттуда. Словно тихонько поскуливал заблудившийся щенок, окончательно потерявший надежду найти маму. Бедненький! Сейчас я тебе помогу! Возможно, будет достаточно забрать его с этой мертвой земли, и он снова поверит в себя. А может, и его маме будет легче его найти. В крайнем случае, возьму его себе. С этими мыслями я решительно шагнула вперед. Быстрее, еще быстрее. Я уже почти бежала, когда раздался окрик, полный такого ужаса, что я поневоле замерла.
  -- Аля, стой! Немедленно назад! - Алекс смотрел на меня расширившимися глазами. Он стоял на самом краю зелени, и было понятно, что сейчас он ринется за мной.
  -- Нет! Не надо, - мне хватило мгновения, чтобы понять - ему сюда нельзя. Под моими ногами высохшая до каменной твердости земля плавилась и набухала огнем. Я давно почувствовала бы это, если бы не Радужная Сфера. Прозрачные переливы отделяли меня от смертельной опасности. Теперь то я понимала - действительно смертельной. Но у Алекса такой защиты не будет.
  -- Возвращайся, - в напряженном голосе колдуна звучала нерешительность. Если я попытаюсь отказаться, он немедленно бросится ко мне, невзирая на опасность.
  -- Но, там кто-то есть, - вспомнила я причину своего похода.
  -- Это приманка, обман, здесь не может выжить никто. Возвращайся, - уговаривает меня как маленького ребенка. Я уже стояла в центре бушующего вулкана. Раскаленная лава лизала разноцветные переливы Сферы. Устрашающее зрелище!
   Не задерживаясь более, я опрометью побежала обратно и влетела прямо в объятия колдуна. К счастью, он был великодушен и не стал читать нотаций. Просто прижимал меня к себе, и его теплое дыхание шевелило мои волосы.
  -- Ты так напугала меня...
  -- Ты же сам говорил, что Сфера делает меня практически неуязвимой, - мне вовсе не нравится, когда из-за меня волнуются, но сейчас это было даже приятно.
  -- Я так испугался, что совсем забыл об этом, - смущенно хмыкнул колдун.
   Я подняла взгляд, чтобы заглянуть в его лицо, но вместо этого увидела сурово поджатые губы привидения, висящего рядом. Прямо строгая учительница, блюдущая нравственность своих подопечных!
  -- Что это за место? - запинаясь от смущения, спросила я.
  -- Это? - щека Алекса передернулась, будто от нервного тика. - Это все, что осталось от некогда процветающего царства. Люди, живущие в нем, не пожелали покориться власти бога, - колдун, жестко прищурившись, широким жестом обвел простирающиеся до самого горизонта мертвые земли. Люди, животные, леса и поля были сожжены меньше чем за час. Никто не успел спастись. Да и некуда было бежать - земля горела под ногами. Да ты и сама это видела. До сих пор все живое, что попадает сюда, сгорает заживо. Даже воздух над этой проклятой землей опасен. Поэтому мы и сделали передышку - дать отдохнуть тебе и Спутнику, а Хранительницам набраться сил. Перелет через Мертвые Пустоши - утомителен даже для таких каменных существ, как горгульи.
  -- А, что это были за звуки? - земля в том месте, где я стояла, уже ничем не отличалась от обычной растрескавшейся глины.
  -- Наживка для доверчивых добросердечных девчонок, - жесткие складки на лице разгладились, а ради этого можно без колкостей проглотить и "наивную". - Я не знаю, кто издает эти звуки. Да и не слишком-то интересуюсь. Это самое гадкое место в нашем мире - и этого достаточно. Нам уже пора. Пойдем отсюда, - обняв меня за плечо, он подтолкнул меня к зарослям.
   На поляне нас ждал встревоженный Айлери и сосредоточенные Хранительницы. Фей неприкаянно мерил шагами пространство, ежеминутно натыкаясь на каменные крылья невозмутимых горгулий.
   Потискав мои многострадальные ребра и убедившись таким образом в моей целостности, Айлери тут же принялся жаловаться:
  -- Этот злобный колдун, - палец фея невежливо ткнулся в сторону ухмыляющегося Алекса, - сначала наорал на меня за то, что не уследил, куда ты делась, а потом запретил мне идти тебя искать. Буркнул что-то про Мертвые Пустоши и приказал Хранительницам не выпускать меня с поляны. А они... Представляешь, когда я попытался уйти, подняли меня в воздух и обещали там держать покуда вы не вернетесь, - закончив ябедничать, он жалобно глянул на меня, ожидая сочувствия.
  -- И правильно, что не пустили, - улыбнулась я, слегка разочаровав друга.
  -- А что за Пустоши-то такие? - любопытство оказалось сильнее обиды. В глазах тут же разгорелся неподдельный интерес.
  -- Отвратное местечко. Боюсь, ты не утерпел бы и влез туда. И осталась бы от тебя горстка пепла. Как я поняла, мы будем пролетать над этими землями. К увиденному можно добавить, что под ногами почва превращается в расплавленную лаву, и ты будешь иметь все представления об этом "милом" месте. Так что скажи Алексу спасибо, что не пустил тебя.
  -- Спасибо, - буркнул Айлери, заметно погрустнев. Он с тревогой смотрел на готовящихся к взлету горгулий и, хотя все еще находился на земле, его щеки уже наливались нездоровой бледностью.
   Хранительницы без излишних сантиментов охватили нас вокруг тела и поднялись в воздух. Мы поднимались все выше и выше. Создавалось ощущение, что последний этап пути они собираются преодолеть на максимальной высоте. И едва под нами показались мертвые земли Пустошей, я поняла почему. Внизу разгорался пожар. Жуткое зрелище - серая истрескавшаяся равнина, над которой поднимаются жадные языки пламени, единственной целью которых было дотянуться до нас. Будто бы разумное вечно голодное существо протягивало к нам ненасытные пасти, готовые пожрать все живое. Ничего себе Чернобыль! Но в этот раз все старания огня были напрасными - переливающаяся разноцветными сполохами Сфера окружила нас защитным коконом, надежно ограждающим от опасности. Напряженные лица горгулий расслабились. Они перестали лихорадочно набирать высоту, но живой щит, ограждающий нас от земли, убирать все же не спешили. Это существенно затрудняло обзор, но, с другой стороны, смотреть-то особо и не на что: серые безжизненные земли с провожающим нас огнем, так и не прекратившим бесполезных попыток дотянуться к ускользающей добыче.
  

Это не показалось Алисе ОСОБЕННО странным. Вспоминая об этом позже,

она подумала, что ей следовало бы удивиться,

однако в тот миг все казалось ей вполне естественным

Льюис Кэрролл.

   Судя по изрядно примятой траве, группа людей, выстроившаяся ровным строем при нашем появлении, скучала в ожидании нашего прибытия уже достаточно долго. А в том, что они собрались здесь не с целью весело провести выходные, не вызывало никаких сомнений - уж слишком серьезными и даже внушительными были их лица, чересчур чопорной и официальной - одежда. Скорее, так встречали бы официальную делегацию инопланетян, впервые высадившихся на Землю: и любопытно, и боязно - кто знает, что в голове у этих "зеленых человечков". На пограничников они тоже не слишком походили, по крайней мере, проверять у нас паспорта и визы никто не спешил. Я не заметила, чтобы Алекс посылал кого-то оповестить о нашем прибытии. Откуда же они о нем узнали? Любопытно. Возможно, колдуны имеют разветвленную шпионскую сеть или следили за Алексом при помощи магии. Надо будет не забыть поинтересоваться. Позже. А сейчас неплохо бы сообразить, как себя вести. Пожилой мужчина с чопорным лицом потомственного английского лорда, подойдя к скривившемуся Алексу, преклонил колено, вручая колдуну тонкий ободок белого металла, украшенный непропорционально большим черным камнем. Неужели, тем самым? Кислая мина, с которой колдун принял подношение, лучше всяких слов свидетельствовала об обуревавших его эмоциях, но вместо того, чтобы устроить предполагаемую бурю, он нацепил сие сомнительное украшение на голову. Да кто же он такой на самом деле? До сих пор я не сомневалась, что имею дело с рядовым колдуном. Но, судя по пафосному приему и откровенной почтительности, с которой встречали каждое его движение, я сильно заблуждалась. На мое недоумение Алекс ответил каким-то виноватым взглядом. Ой, что-то не нравится мне все это!
   Без лишних разговоров нам подвели лошадей. Высокая девушка, державшая под уздцы пегую лошадку, доставшуюся мне, смотрела на меня откровенно изучающим взглядом. Похоже, кто я такая, секретом для нее не было. Глубокое разочарование, отразившееся в ее темных глазах, меня слегка развеселило - видимо, она ожидала увидеть рога или еще что-то демоническое, но никак не растрепанную и уставшую после полета девчонку.
   Я полагала, что предстоит долгий переход, но, обогнув по мощеной дороге небольшую светлую рощицу, буквально через полчаса мы оказались перед небольшим зданием, отчего-то вызвавшее ассоциации с вокзалом. Как оказалось, совершенно правильно. Горгульи, проведя нас до этого строения, взмыли в воздух, исчезнув в небе стайкой причудливых птиц.
   Единственная комната в этом здании могла поразить только вызывающей пустотой внутри помещения. Ни мебели, ни ковров, ни украшений - вообще ничего! Совершенно ровные белые стены - вот и все убранство. И зачем, спрашивается, мы все сюда приперлись? Мелькнула мысль, что это специальное ритуальное помещение, и встречающие попытаются завершить неудачное покушение Алекса. Но, нет. К оружию никто не тянется, не хватают мою тонкую шейку в попытке повернуть лицом к спине, даже колдовать вроде не начинают. И что, мы будем стоять и любоваться на совершенную штукатурку? Заметив мою растерянность, Алекс подхватил меня под локоток и, шепнув что-то невразумительно-ободряющее, потянул меня прямо в стену. Я обреченно приготовилась к лобовому столкновению и вспомнила предупреждения мамы, что обычно тесное соприкосновение стены с головой приводит к появлению на ней шишки. Интересно, а искры из глаз летят только в мультиках? И кто из нас сошел с ума больше - Алекс, собирающийся в моей компании идти на таран стены, или я, безропотно собираясь присоединиться к нему в этом мероприятии? Но ожидаемого мною удара так и не произошло. Вместо этого мы на мгновение окунулись в белое марево, а когда оно рассеялось, мы уже были в большой комнате. Вслед за нами стали появляться и наши сопровождающие. Первым, держась за руку единственной кроме меня девушки в этой компании, ввалился Айлери, не скрывавший своего искреннего удивления. Возможно, такой способ передвижения и для него был в новинку. За ними вошли и остальные, как будто это была обычная дверь.
  -- Вам покажут комнаты, где вы сможете отдохнуть после дороги, - обратился к нам с Айлери Алекс. - Мы встретимся чуть позже, - ободряюще пожав мне руку, колдун направился к выходу, сопровождаемый практически всей делегацией встречающих.
   С нами остались только двое - та самая девушка, что разглядывала нас по прибытии, и молодой человек, старательно пытавшийся скрыть любопытство за деланной невозмутимостью. Это определенно внушало оптимизм - в окружении всей этой толпы я никак не могла определиться с собственным статусом - то ли пленница, окруженная бдительным конвоем, то ли почетная гостья с непомерно раздутым эскортом.
  -- Я проведу вас в ваши покои, - обратилась ко мне девушка с легким поклоном. По-моему, с большим удовольствием она сопровождала бы Айлери, на которого она бросала недвусмысленно-кокетливые взгляды. Но молодой человек, выделенный тому в спутники, уже повел его на выход.
   К счастью, строительством этого сооружения занимался не тот сумасшедший зодчий, который планировал дворец Золушки и дом леди Мейтэль. Мы всего лишь преодолели два пролета лестницы, один коридор - и вот уже двери в наши покои. Нас разместили рядом - если успею соскучиться, можно без сопровождающих зайти поболтать с другом.
   Комната, которую мне выделили, превосходила все мои ожидания.
  -- Пока я приготовлю бассейн, вы можете отдохнуть, - девушка кивнула на мягкое кресло.
   Мне было любопытно посмотреть, как же готовят бассейн, но кресло манило мягким уютом, а столик, стоящий по соседству, дразнил вазой аппетитных фруктов. Ну не убежит же, в конце концов, бассейн, если я не брошусь смотреть на него сейчас же! Оправдав таким образом собственную леность, я с удовольствием умостилась в действительно великолепном образце мягкой мебели.
  -- Перекусите, обед еще нескоро, - проводница взяла с вершины фруктовой пирамиды румяное яблоко.
   Сладкий сок брызнул из-под тонкой кожицы, едва мои зубы впились в красный бок. И только сейчас я почувствовала, что действительно страшно устала. Голова закружилась, будто только сейчас, уже на земле, мой вредный вестибулярный аппарат решил отыграться за длительное бездействие во время полета. Нашел время! Вяло прожевав следующий кусочек, я прикрыла глаза. Бороться с подступающей дремой становилось все трудней. Ну, уж нет! Вот посмотрю на бассейн, искупаюсь, а потом растянусь на шелковых простынях и расслаблюсь на часок.
  -- Вам нравится Алекс? - неожиданный вопрос колдуньи заставил приоткрыть глаза.
  -- Он милый, - заставить себя говорить оказалось почти невыносимо трудно.
  -- Он тебе нравится, он самый лучший, ты влюблена в него, ты его никогда не покинешь, - гипнотически настойчивый, монотонный голос одновременно еще больше убаюкивал, и одновременно пробивался в ускользающее сознание.
   Болезненная судорога, неожиданно скрутила все тело, изгоняя всякие мысли из головы. Ох, больно-то как! Надо мной склонилось встревоженное лицо. Я видела шевелящиеся губы, но голос будто бы звучал отдельно от них.
  -- Ты любишь Алекса, ты его никогда не покинешь, - этот голос в моей голове был единственной нитью, соединяющим меня с действительностью.
   Я была не в состоянии вникнуть в смысл слов, но цеплялась за них, страшась пустоты, внезапно наполнившей все мое существо. Боль отступила так же внезапно, как и пришла, и я провалилась в темноту сна.
   Кто-то нещадно тряс меня за плечо, возвращая в реальность. Давящая чернота под веками расступалась неохотно, вязко налипая на ресницы. Но рука, вырывающая меня из плотной пелены сна, была слишком настойчивой. Смутные пятна, мелькающие разноцветным хороводом, наконец, соединились в расплывчатые образы, так и норовящие снова пуститься в безумную пляску разрозненных фрагментов. Застонав, я попыталась снова прикрыть глаза. Чернота, только что внушавшая мне страх, сейчас казалась надежной и уютной.
  -- Аля, проснись, да что с тобой такое?
   Аля? Что за странное слово. Все остальное я понимаю, но что значит "Аля"? Если я сейчас открою глаза, вероятно, меня перестанут так беспощадно тормошить. Стоит ли дело того? А если снова бешенный круговорот разноцветных клякс затянет в свой тошнотворный омут? Хорошо, я все же попробую.
   Слегка встревоженное лицо, склонившееся надо мною, принадлежало самому красивому мужчине в мире. Глубокие темные глаза радостно вспыхнули, когда встретились с моим взглядом. Ради этого можно перетерпеть все, что угодно. Тем более мерзкое головокружение уже унялось.
  -- Ты убедился, Алекс, с ней все в порядке, - откуда-то сбоку раздался успокаивающий женский голос. Алекс? Самый лучший в мире мужчина по праву носит такое великолепное имя. Пустоту в голове заполняли слова, наполнявшие эту бездну смыслом. Алекс. Он мне очень нравится. Я в него влюблена. Я действительно в него влюблена.
  -- Ты уже проснулась? Не думал, что ты так устала. Айлери уже успел привести себя в порядок, а ты даже не искупалась, - Айлери? Ему нравится говорить загадками. Но, такому замечательному парню позволительно и не такое. Заметив недоумение в моих глазах, мой собеседник осмотрел меня внимательным взглядом. - Что это у тебя?
  -- Где? - я и не заметила, что судорожно сжимаю в руке что-то круглое. Ему потребовалось некоторое усилие, чтобы разжать мои пальцы.
  -- Где ты это взяла? - он показывал мне надкушенное яблоко. Наверняка, очень вкусное. Но тревога и даже злость в его голосе отбивали всякий аппетит. Я равнодушно пожала плечами. Но, кажется, ему и не требовался мой ответ. Стремительно обернувшись к обладательнице успокаивающего голоса, он прожег ее гневным взглядом: - Что это значит?
  -- Микаэль сказал, что ты знаешь, - в голосе незнакомой мне девушки прозвучала растерянность.
  -- Микаэль? Я убью этого негодяя! - вот теперь он разозлился не на шутку.
   Съежившись в кресле, я едва удерживалась от слез: они явно ссорились из-за меня, но в чем моя вина я понять не могла. Более того, всякая попытка вспомнить, что произошло перед тем, как я заснула, вновь возвращало утихомирившееся, было, мельтешение разноцветных пятен.
   Будто почувствовав мое настроение, Алекс обернулся ко мне. Мгновение, и он стоял передо мной на коленях, нежно поглаживая мои пальцы. Только сейчас я обратила внимание на странные ажурные перчатки, серебристой вязью закрывающие мои руки до самого локтя. Красивая вещь, но абсолютно не подходит к остальной одежде.
  -- Алечка, милая, успокойся. Все будет хорошо, - он нежно погладил меня по голове. Девушка, с которой он только что ругался, бросила на нас удивленный взгляд, но мне было все равно. Мой принц говорит, что все нормально, значит, причин для волнений нет.
   Внезапно воздух сгустился, и в комнате появилась... привидение? Это не был расплывчатый огрызок тумана, в котором с трудом улавливались бы человеческие черты. На бледную деву в белом саване это тоже походило весьма отдаленно. К скелету в вериге и звенящими цепями это тоже не имело никакого отношения. Старушенция в черном кожаном брючном костюме, да еще и с трубкой во рту, парила в метре над полом. При большом желании, сквозь нее можно было разглядеть удивленное лицо девушки - видимо, она тоже представляла себе привидения несколько иначе.
  -- А ну отойди от девчонки, колдун, - рявкнула старуха, обращаясь к Алексу. Но тот даже не оглянулся. Видимо, в отличие от нас, для него этот странный призрак был не в новинку.
  -- Это - привидение? - решила уточнить я.
  -- Аля, ты меня не узнаешь? - в голосе бабки прозвучала откровенная тревога. В мгновение ока она оказалась перед моим лицом, пристально выискивая признаки внезапного заболевания. Алекс напрягся, но изо всех сил старался игнорировать привидение. - Заколдовали, - охнула бабка. - Не уследила за злыднем! - ее взгляд упал на руку Алекса, до сих пор сжимающую забранный у меня огрызок. - Яблоко забвения! Негодяй! Подлец! - голос бабки сорвался на визг.
  -- Замолчи! - неожиданно рявкнул Алекс. Я испуганно вжалась в кресло, девушка, с приоткрытым от удивления ртом наблюдавшая за этой сценой, вздрогнула всем телом, и даже старуха, поперхнувшись очередным ругательством, заткнулась на полуслове.
   Их спор заставил меня снова попытаться припомнить, что же происходило со мной в последнее время. Как и следовало ожидать, противное головокружение, ставшее неотъемной частью процесса напряжения мозгов, не заставило себя долго ждать. Преодолевая дурноту, я вглядывалась в приведение в тщетной попытке найти хоть какую-то зацепку, но вместо этого снова погрузилась в темный колодец, наполненный смутными крупинками звезд-воспоминаний.
   Очнулась я уже в постели. Рядом раздавались тихие голоса. Алекс вполголоса пытался одновременно вразумить старуху и давал распоряжения девушке.
  -- Слушайте обе. Если хоть кто-то снова доведет ее до обморока, сверну шею собственными руками. И не ухмыляйся так ехидно, старуха, сама знаешь, что здесь и на тебя управа найдется. Так что постарайся не показываться на глаза ни мне, ни ей. Теперь ты, - он, по всей видимости, обратился к девушке, - отвечаешь за нее головой. Как только очнется - переоденешь в нормальную одежду, чтобы никто на нее не пялился и не задавал ненужных вопросов. Все поняли? Я скоро приду.
   Послышались тихие шаги, Алекс осторожно приблизился к моей постели. Вздохнув, он постоял несколько секунд рядом, но я еще в детстве научилась притворяться спящей, да так, что даже мама не замечала притворства. Поправив легкое покрывало, прикрывавшее мои ноги, он вышел. Тихонько стукнула дверь. Чуть разомкнув ресницы, я осмотрела комнату. Привидение исчезло, девушка, постояв с задумчивым видом, дотронулась до панели на стене и исчезла в открывшемся проеме.
   Так, над всем этим надо серьезно подумать. Как это только сделать, если я ничего не помню? Напрягать память бесполезно - может быть, кто-то и в состоянии совершать гениальные открытия без участия сознания, но я в их число явно не вхожу.
   Итак, что мы имеем? Одну девушку, в состоянии близкому к маразму или амнезии. Я даже своего имени вспомнить не могу. Обращаясь ко мне, все упорно употребляют слово "Аля". Странное буквосочетание, как на мой вкус. Но требовать от имен чего-то вразумительного вообще не приходится. Придется смириться с тем, что есть. Далее - один весьма симпатичный парень, которого я сразу узнала, как свою великую и светлую любовь. Конечно, он подходит на эту роль как никто другой, но почему я знаю о нем только это? Остальные персонажи мне совершенно незнакомы. Кто эта девушка, на которую орал Алекс? Такое впечатление, что она непосредственно замешана в то, что со мной случилось. Но, несмотря на это, Алекс оставил ее за мной присматривать. Он ей доверяет? Или просто знает, что хуже, чем уже есть, со мной ничего случиться не может? И кто эта бабка - привидение, претендующая на роль моей знакомцы? Слишком много вопросов. Может, за отсутствием памяти обратится к интуиции? Она дама весьма коварная. Иногда такого может наговорить, что матушка-истина только за голову хватается от такого полета фантазии. Ну, и что же нашептывает мне эта барышня? Пока, только одно - привидение явно возмутилась по поводу происшедшего. Похоже, бабка всецело на моей стороне. А как же Алекс? Он ведь тоже был не в восторге, когда увидел это странное яблоко. Да еще и обещал убить какого-то там Микаэля. Возможно, именно этот неведомый мне объект и виновен во всех моих бедах? Не знаю. Но, кроме исчезнувшей по приказу Алекса старухи, доверять никому не могу.
   Я скорее почувствовала, чем услышала, как снова открылась дверь. Может, Алекс вернулся? Притворятся спящей больше не было никакого смысла. Для того чтобы разобраться в ситуации, надо внимательно прислушиваться и приглядываться, а это можно делать только в бодрствующем состоянии.
   В комнату осторожно проскользнул русоволосый молодой человек. Симпатичный, мимо воли заметила я. Любопытно, а если бы проснувшись, я первым увидела бы его, не считала бы именно его своим принцем без страха и упрека?
  -- Алечка, - тихонько позвал он, - ты уже очнулась?
   Вместо ответа я уселась на кровати, уже не скрываясь, в упор, разглядывая посетителя.
  -- Ты меня, правда, не помнишь? Это же я, Айлери, - губы парня жалобно вздрогнули, а глаза наполнились слезами. - Не помнишь, как я был крылатым львом? И как мы напугали дракона? - Ну, это он загнул - не думаю, что мы способны, даже вдвоем, напугать хотя бы мышку. - И как мы артефакты в горе золота искали, тоже не помнишь? - он ткнул пальцем куда-то в район моего живота.
  -- Возьми, - ломая ногти, я торопливо отстегнула с пояса кошель. - Извини, но я, правда, тебя не помню. Я не смогу воспользоваться всем этим - просто не знаю как. А тебе они, возможно, пригодятся. Почему-то я верю тебе. Тебе и той призрачной старухе. Ты случайно не знаешь, куда она делась?
  -- Знаю. Она следит за... - Айлери вдруг потупился.
  -- За Алексом, - печально усмехнулась я. - Может, она и права. Я уже ни в чем не уверена.
  -- Что вы здесь делаете? - моя помощница, или надзирательница, о которой я уже успела забыть, появилась из темного проема тайной двери.
  -- Молодой человек ошибся дверью, - стараясь выглядеть невозмутимой, объяснила я. - В следующий раз будьте внимательней, - я снисходительно кивнула в сторону двери. Айлери потупил глаза и безропотно пошел на выход. Девушка проводила его подозрительным взглядом и обернулась ко мне.
  -- Я приготовила вам бассейн и чистую одежду. Позвольте поинтересоваться, куда делся кошелек, что висел на вашем поясе? - Бр-р-р, с таким сверлящим взглядом только в инквизиции работать.
  -- Я подарила его тому парню, что заходил сюда. Он был чем-то очень расстроен, и мне захотелось его утешить, - глупо хлопая глазами, честно призналась я. Судя, по вырвавшемуся у нее вздоху облегчения, моя тактика сработала. Она и сама если не заметила кошель у Айлери, то, наверняка, догадалась бы, куда он делся. А после моих объяснений она будет считать, что парень так и остался для меня не больше чем незнакомцем, вызвавшим жалость.
   Большой круглый бассейн, наполненный парящей душистой водой, так и манил окунуться. Девушка уходить явно не собиралась, потому я, слегка смущаясь, принялась раздеваться прямо при ней. Меня обуяла внутренняя злость - уж больно бесцеремонно она себя вела. Что ж, это, по крайней мере, и мне развязывает руки. Я попыталась снять ажурные перчатки, но они словно срослись с кожей. А эта гадина сделала вид, что и не замечает моих страданий. Хорошо, буду купаться прямо в них! А испортятся - не жалко! Скинув одежду прямо на пол, я опустилась в теплую воду. Как приятно!
  -- Не забирай мои вещи, - девушка вздрогнула, не ожидав, что я слежу за ее действиями.
  -- Я принесу вам чистое платье.
  -- А мне нравится это, - упрямо набычилась я, - эта одежда такая... - я не придумала, чем объяснить свой каприз, давая волю фантазии собеседницы.
  -- Обычный костюм для недолгих поездок за город, - фыркнула та.
  -- Это там со мной случился этот несчастный случай? - невинно поинтересовалась я.
  -- Какой несчастный случай? - напряглась девушка.
  -- А разве это не было несчастным случаем? - я глупо захлопала глазами. Как бы ни переиграть, а то она догадается. - Я не помню окружающих, не знаю вашего имени, даже своего вспомнить не могу, как это произошло? - я требовательно посмотрела ей в глаза.
  -- Вы правы - несчастный случай. Вы просто неудачно упали с коня во время прогулки. Ударились головой о камень. Не волнуйтесь, все это скоро пройдет. Главное, вы в окружении друзей, рядом с вами любимый мужчина, вы сами практически не пострадали. А память - вернется. Кстати, мое имя - Тарния, - ох и лгунья ты, Тарния. Интересно, эту сказку она только что придумала, так сказать, по ходу дела, или успела получить инструкции?
  -- Действительно, я очень странно упала. Ни одного синяка, - я демонстративно осмотрела свое тело в прозрачной воде, - и даже шишки на голове не осталось.
   Девушка в ответ лишь пожала плечами, отводя бегающие глаза. Что ж, подожду, что скажет мне в ответ Алекс. Ложь иногда тоже бывает полезной - позволят сделать правильные выводы о намерениях собеседника.
   Несмотря на все мои возражения, моя одежда пропала в неизвестном направлении - явно не без помощи колдовства, - а ее место заняло длинное черное платье прямого кроя. Материал ласкал кожу нежным шелком, но настроения мне это не улучшило.
   В комнате меня ждал сервированный на двоих стол. Та-а-ак, понятно, выпускать меня отсюда, по крайней мере, сегодня, видимо, никто не намерен. Интересно, кто присоединится ко мне за обедом? Общество Тарнии меня уже порядком утомило. То, что она бессовестно лжет, не вызывало сомнений, теперь бы еще понять, что они так старательно скрывают.
   Я ходила из угла в угол роскошной комнаты, не в силах успокоиться. Я чувствовала себя заключенной. Ну и толку, что моя тюрьма светлая и комфортная, здесь нет крыс, пауков, а вместо прелой соломы - мягчайшие пуховики под шелковыми простынями? Суть от этого не меняется. Возможно, если бы меня заключили в настоящую камеру, мне не пришлось бы ежесекундно видеть лицо своей надзирательницы. В общем, когда, наконец, раздался тихий стук, и в проеме двери появился Алекс, я уже была порядком на взводе. Легкое движение бровями, и Тарния склонилась в почтительном поклоне. Она попыталась, было просигналить что-то глазами, но так как все внимание Алекса уже сосредоточилось на мне, раздраженно пожав плечами, исчезла.
   Стоило ему улыбнуться на мой испытывающий взгляд, как все мои подозрения стали казаться глупыми и смешными. Разве может такой замечательный, прекрасный, добрый мужчина меня обманывать?
   Да, что это со мной? Веду себя, как откровенная дура!
  -- Ты, чем-то взволнована? - я и не заметила, как он оказался рядом.
  -- Да, - прошептала я, разглядывая пушистый ковер, устилающий пол. Боюсь, если я буду смотреть на Алекса, то не смогу сознаться даже в этом. Язык прилипает к гортани, все вопросы испуганными мышами разбегаются по углам, а мне хочется только одного - смотреть на него, дожидаться улыбки, слушать слова, даже не вникая в их смысл. Сознание вопит, что это глупо, но наивное сердце своим бешенным грохотом заглушает все мудрые слова.
  -- Тебя обидела Тарния? - ну, хотя бы имя назвала правдиво!
  -- Нет, - не хватало еще ябедничать, выискивая мелочные придирки. - Что со мной произошло? Почему я ничего не помню? - Я наконец-то смогла выпалить волнующий меня вопрос.
  -- Успокойся, сейчас я тебе все расскажу, - удивительная, нежная и одновременно очень печальная улыбка появилась на его губах. Усадив меня в кресло, он устроился напротив и взглянул на меня внимательно: - Ты обещаешь, что выслушаешь все спокойно, и не будешь волноваться?
  -- Обещаю, - я мотнула головой так, что прядь черных волос упала мне на глаза. Смутившись собственной порывистости, никак не подтверждающей обещания не волноваться, я замерла, боясь, что если я пошевелюсь, он может передумать.
  -- Ты попала в ловушку, - чуть помедлив, начал Алекс. - Мы с тобой были в Светлых землях и тебя похитили феи. И не просто феи - сам господин Ректор заинтересовался тобой. Возможно, таким образом он пытался добраться до меня - не знаю. Ему удалось блокировать твою силу, - Алекс провел пальцами по "перчаткам" на моих руках, - до того, как я с Хранительницами пришел к тебе на помощь.
  -- Так я была волшебницей? - вот так новость!
  -- У тебя была огромная сила, - как-то уклончиво ответил Алекс и продолжил: - С большим трудом мы прорвались домой, но здесь, когда, казалось, все плохое осталось позади, нас ждало новое несчастье. Ты всего-то съела яблоко, как тебе стало плохо. А когда ты очнулась, то все забыла. Вероятно, проклятый фей успел наложить на тебя заклятие, но что-то пошло не так и оно начало действовать только здесь.
  -- Тарния рассказала мне совсем другое. Она сказала, что я упала с лошади на прогулке, - я испытующе взглянула в лицо Алекса. Но тот остался совершенно невозмутим.
  -- Это официальная версия для придворных. К счастью, немногие знают, что значат эти перчатки, - произнеся это слово, он скривился, как от кислого, - мы никогда не практиковали такого наказания. Не могли же мы сказать, что тебя лишили силы. Но, если это можно было бы утаить, то потерю памяти не скроешь. Пришлось придумать несчастный случай. Этим можно объяснить если не все, то очень многое.
  -- Почему ты сразу не рассказал мне все это? Я чувствовала себя пленницей вдвоем с этой девушкой, - я едва удержалась от хлюпанья носом.
  -- Прости, - он нежно прикоснулся к моей ладони. - Я растерялся, когда понял, что произошло. Я оставил Тернию, чтобы тебя никто не потревожил, а сам бросился узнавать, что же могло случиться и что делать дальше.
  -- И что ты узнал? С этим как-то можно бороться?
  -- Твоя память должна вернуться, не существует необратимых заклятий, - уклончиво пообещал он, отводя глаза. Понятно. Память восстановится, только когда, и что для этого нужно сделать, он наверняка не знает.
  -- А кто тот парень, Айлери, кажется? - не похоже, чтобы Алекс врал, но что он ответит на это?
  -- Он заходил сюда? - кажется, упоминание об Айлери не улучшило его настроения.
  -- Да, но я не смогла вспомнить, кто он. Мне показалось, что он весьма огорчен этим и, чтобы утешить, подарила ему кошель с побрякушками. Все равно я не знаю, что с ними делать.
  -- Он фей, но вступился за тебя, когда ты попала в плен. Когда мы тебя спасали, пришлось и его взять с собой, - он явно что-то не договаривает. Хотя все, в общем, выглядит весьма правдоподобно и логично. Алекс приподнял за подбородок мое лицо: - Я рад, что ты так спокойно восприняла случившееся. Пожалуй, даже спокойнее, чем я. А теперь мы можем пообедать, не отвлекаясь на грустное, - он ловко открыл бутылку вина и потянулся к бокалам.
  -- Только я так и не вспомнила, кто я, - кажется, к этому вопросу он был не готов - рука дрогнула, и красная лужица растеклась по скатерти кровавой кляксой.
  -- Кто ты... - глухо повторил Алекс. - Мне жаль, что ты не помнишь и этого. Ты - моя любимая девушка, и это - самое главное.
   Любимая девушка? Это много или мало? Почему такой простой вопрос вызвал такую реакцию?
  -- Это ничего не объясняет. Что я делаю в этом доме? Ведь это твой дом? Кто я? Служанка? Бывшая колдунья? Твоя любовница? - последний вопрос я задавала с каким-то напряжением. А вдруг и, правда?
  -- Нет, - по-моему, пауза перед ответом затянулась чуть дольше, чем требовалось, а в голосе прозвучало легкое сожаление. - Ты моя девушка. Ты жила здесь после окончания Академии. Ты должна была принять одно очень важное решение. Я понимаю, ты не помнишь наш разговор, поэтому спрашиваю еще раз: ты станешь моей женой?
  -- Я - твоей женой? - боюсь, ни мой вопрос, ни выражение лица никак не соответствовал образу счастливой невесты. Странно, ведь он мне нравится, очень нравится, почему же его предложение привело меня в такое замешательство? - Я не могу ответить тебе прямо сейчас.
  -- Я тебе не нравлюсь? - в его голосе прозвучало скорее удивление, чем разочарование.
  -- Нравишься, очень нравишься. Я и правду считаю, что ты самый красивый, самый замечательный мужчина в мире. Но я не помню ни себя, ни того, что нас с тобой раньше связывало. Ответить сейчас было бы нечестно и по отношению к тебе, и к себе. Если я не смогу вспомнить, то хотя бы разберусь в самой себе.
  -- Я буду ждать. Я постараюсь тебе помочь, - мне показалось, он все-таки рассчитывал на другой ответ.
  -- Эта комната, - я обвела рукой роскошные покои, - Я не вижу здесь никаких своих вещей, как же я здесь жила?
  -- Мы находимся во дворце правителя Темной стороны. Я - его младший сын.
  -- Ты - принц? - уточнила я. Отчего-то эта новость меня совсем не удивила.
  -- Можно сказать и так. А вещи... Совсем недавно ты владела силой, которая позволяла тебе, обходится без гардероба. Не беспокойся, я пришлю слуг, которые доставят тебе все необходимое.
  -- Признаюсь, не чувствую я что-то в себе аристократических корней. Как же мы с тобой могли познакомиться?
  -- Ты - сирота. Училась в Академии волшебства. Мы встретились на выпускном балу, - скомкано выпалил он, разглядывая собственный бокал.
   Если принцев и учат лгать, он явно прогуливал уроки. Но почему, почему он врет? Чтобы скрыть злые слезы, я уткнулась в тарелку. Еда безнадежно остыла, ком в горле мешал жевать, но смотреть ему в лицо я тоже не могла. До конца обеда, или уже ужина, мы больше не проронили и слова. Так и не почувствовав вкуса еды, я отставила прибор и откинулась на спинку кресла.
  -- Ты устала, милая? - в голосе Алекса прозвучала искренняя забота. - Ложись спать сегодня пораньше. Завтра у нас будет насыщенный день - тебе предстоит снова узнавать и дворец, и округу. Мы еще наговоримся, - он чмокнул меня в макушку.
   Прикрыв глаза, я попыталась разобраться в полученной информации. Представить себя перспективной сироткой, обучавшейся волшебству, никак не удавалось. Ладно, оставим это на потом. Значит, я - дипломированная колдунья. Собственный образ в высокой островерхой шляпе и с волшебной палочкой в руке вызвал лишь нервное хмыканье. Откуда мое воображение вообще взяло эту странную атрибутику? Тарния, вот, несомненно, колдунья, но как-то обходится без всего вышеперечисленного. Подлая фантазия тут же выдала закопченный котел в покосившемся домике, в котором воровато озирающаяся девушка, варит зелье из пауков и сушеных жаб. Ага! Стала бы эта красотка пачкать ручки грязной работой! Что за чушь лезет в голову? Брысь немедленно!
   Представить себя волшебницей как-то не получается. Хорошо. Допустим, это правда. Попробую представить знакомство с Алексом. Предполагаю, этот момент накрепко отпечатался не только моей памяти, но и в сердце. Вот пусть оно и подскажет, где я ошибусь. Значит, выпускной бал? Я кружусь с молодым человеком, лицо которого мое воображение нарисовать не удосужилось. Мутное пятно перед глазами, придерживающее меня за талию. Ладно, сойдет и так. И тут мой взгляд выхватывает из толпы лицо самого прекрасного мужчины, которого я когда-либо видела. А что, правдоподобно. Алекс стоит в компании разодетых щебечущих девиц, не отходящих от него ни на шаг. Стоп. Как же он умудрится в таком окружении меня заметить? Или мы перед танцами так наотмечались, что я в пьяном угаре растолкала всех этих расфуфыренных красоток и якорем повисла на шее впавшего в ступор Алекса? Представив, сколько же надо было выпить, чтобы дойти до такого состояния, я почувствовала тошноту. Нет. Столько я не выпью. Да и вряд ли принц стал бы поддерживать со мной отношения после такого-то знакомства. Начну с начала.
   Откуда взялись эти девицы? Не дожидаясь моего появления, они принялись наперебой закрывать ему глаза ладонями. Все равно не так. Из окружения зазывных улыбок и многообещающих взглядов ему меня никогда не заметить. И вообще, что на выпускном балу делают все эти фифы?
   Начну с начала. Скучающий Алекс в обществе друга. Так намного лучше. Итак, скучающий Алекс в компании друга тоскливо рассматривает кружащийся хоровод выпускников, с грустью вспоминая изящных придворных красавиц. Собеседник в попытке хоть как-то растормошить принца, находит все новые и новые объекты для насмешек. С точки зрения утонченного кавалера, это должно быть выглядело весьма забавно. "Смотри, как сутулится, эта дылда. А как забавно морщится во-он та девчонка, когда этот зануда в очках наступает ей на ногу. А этот напыщенный недоросток - наверняка уже представляет себя выдающимся волшебником. А вот эта, что так таращится на тебя, даже ничего - миленькая. Если ее одеть, как следует, может быть даже сойдет за симпатичную". "Забавная", - лениво цедит Алекс, скользнув по мне взглядом. Мысли его заняты совершенно другим - эта нудная церемония с нелепыми танцульками, на которой он вынужден присутствовать в качестве официального представителя дворца, отвлекла его от.... Даже думать не хочу, от чего он отвлекся! Это я-то забавная?!
   Так, я не знаю, до чего додумаюсь! Эй, сердце, может быть, ты подскажешь, как было дело? Словно в ответ на мою просьбу, в груди противно заныло, а перед потемневшими от боли глазами появился яростный взгляд и сверкающая полоска металла, направленная в мою грудь. Некоторое время я пыталась отдышаться, хватая воздух открытым ртом. Никогда не думала, что лечить склероз - столь неприятное занятие. Пожалуй, я постараюсь меньше пользоваться подсказками внутренних органов. Интересно, если бы я попросила помощи у печени, результат был бы такой же?
   Не получается со встречей, попробую предположить, как развивались события дальше. Что я делала после нашего знакомства? Жила тут? Я обвела комнату внимательным взглядом. Ни книг, ни украшений, ничего личного, что хоть как-то говорило о моем пребывании здесь. Будто я только сегодня вошла в эту дверь. Сколько времени прошло после того самого бала? Да и что я делала все это время? Совершенно непонятно. Так, зайдем с другого края. Как долго я училась? Судя по пафосному названию, дело не обошлось краткосрочными курсами. И после всех этих лет я, не задумываясь, бросила все (знать бы еще, что именно), чтобы устроиться в уютном благополучии дворца и морочить голову принцу? Да если бы я была такой, то со счастливым визгом ответила бы согласием. Он и признание закончить не успел бы. Может быть, мне предложили работу во дворце? Сплошные вопросы. Эй, печень, может, ты подскажешь? Я приготовилась к еще одному болезненному озарению, но эта мерзавка лишь ехидно булькнула в ответ не переваренным салатом. Вот и спрашивай их после этого!
   В дверь настойчиво постучали. Похоже, тихий звук, который я упорно игнорировала, занятая своими размышлениями, означал чье-то желание почтить меня своим присутствием, и нервы настойчивого посетителя уже на пределе. Может, поиграть в глухоту еще некоторое время? Пожалуй, не стоит. После великодушного разрешения войти, в комнату робко зашла совсем юная девочка с небольшой коробкой в руках. И что же она принесла такого, ради чего стоило столь упорно ломиться в двери? Коробка заняла место на прикроватном столике, и из нее сначала появилась кружевная рубашка - по всей видимости, ночная, а вслед за ней штук пять платьев, повисших прямо в воздухе.
  -- Распаковывать и остальную одежду? - робко поинтересовалось юное создание.
   Я обалдело покачала головой. Девушка восприняла это как отрицание, и, притворившись невидимкой, исчезла. В такую коробочку влезло столько барахла? Да в нее и одна ночнушка вместится с трудом! Хотя, почему меня это удивляет? В конце концов, меня окружают сплошные колдуны и ведьмы.
   Может быть, попытаться пойти на разведку? Самостоятельно изучать дворец - глупость несусветная. А вот выбраться наружу было бы неплохо. И что мне это даст? Боюсь, мне лишь придется лишний раз убедиться, что за мной неусыпно следят. Уйти далеко мне не удастся, а сама попытка только докажет, что я им не доверяю. Я и сама толком не могу сказать, почему уверена в том, что меня обманывают. Всего лишь мелкие нестыковки и несуразности. Нет, как мне ни хочется немедленно бежать, делать хоть что-то, придется притвориться спокойной и послушной. Это совсем нелегко, просто ничего не делать, когда сердце рвется от обиды, а на глаза накатывают злые слезы. А ведь даже заплакать нельзя - если за мной наблюдают, то даже это вызовет подозрение. Я решительно скинула с себя платье прямо на пол. Потянулась к перчаткам, и тут же раздраженно одернула руку - я снова забыло, что это за "украшение".
   Натянув тонкую кружевную рубаху, будто простую сорочку, я на цыпочках подошла к двери. Было бы смешно предполагать, что колдуны будут подглядывать в замочную скважину, думаю, у них есть более совершенные способы шпионить. Но, не отказывать же себе в мелочном удовольствии посмотреть предполагаемому наблюдателю в светлы очи и пожелать ему добрых снов под моей дверью? В коридоре маячила темная фигура в длинном плаще - человек сосредоточенно изучал несуществующую роспись, которой можно было бы украсить белую стену. Но, бросать свое интеллектуальное занятие и кидаться желать мне спокойной ночи, он пока не спешил. В раздражении я хлопнула дверью. Ну конечно, замков здесь предусмотрено не было! Что мне теперь, всю ночь шарахаться от каждого шороха? Или понадеяться на коридорного? Ну, уж нет! Я понимаю, что здешняя мебель была предназначена для другого, но и для постройки баррикады вполне сгодится. Подперев двери креслом, а для надежности еще подтащив и стол, я плюхнулась на кровать с чувством выполненного долга. Нежный цветочный аромат, которым слабо пахла подушка, заставил сладко зевнуть. Вроде бы его не было, когда я валялась здесь в первый раз. Эта ленивая мысль была последней, перед тем, как мои веки тяжело сомкнулись, и я провалилась в темный колодец сна.
  

Каждый сам выбирает, что станет для

него правдой, а что нет. Не пренебрегай возможностью

делать выбор осознанно, тогда правдой

будет становиться все, что тебе нравится.

Макс Фрай.

   Сумрачные деревья, освещенные холодным светом магических фонарей, мучительно пытались дотянуться до неба изогнутыми в судороге бесполезных усилий ветвями. Свет далеких звезд терялся в вершинах крон, безнадежно проигрывая творению человеческого разума. В безразличном свете этих искусственных солнц было мало романтики, и только глупые мошки, восхищенные возможностью вплотную приблизиться к недосягаемому, стайками кружили вокруг них.
   Алексу, бесцельно бредущему по ночному парку, временами казалось, что он сам превратился в одну из бесплотных теней, переплетающихся под ногами. Он не спал уже вторые сутки, но нервное возбуждение не позволяло сонливости взять верх над усталым телом. Мысли тяжело ворочались в голове, будто огромные рыбы в тесном аквариуме. Да и сам он двигался словно в толще воды - даже для того, чтобы сделать вдох и выдох, приходилось прилагать некоторое усилие. Но это даже к лучшему - все внимание сосредотачивалось на простых действиях, не позволяя думать ни о чем другом.
  -- К тебе уже можно подойти, не опасаясь за свою жизнь? Знаешь, с тех пор, как ты лишился силы, стал в гневе еще опаснее, чем прежде - если раньше ты всего лишь мог под горячую руку превратить человека в таракана, сейчас дело обстоит гораздо хуже. Таракан может убежать и переждать бурю под плинтусом, а воскрешать кучку пепла, оставшуюся после твоих грозных взглядов, не научились еще даже самые могущественные колдуны.
   Лениво обернувшись, Алекс поджидал приближающегося Микаэля, разглядывая удлиняющуюся с каждым шагом тень, перечеркивающую законченный узор ночного кружева.
  -- Что тебе? - говорить не хотелось, присутствие друга заставляло снова окунуться в дневную суету, а убаюканная усталостью совесть вновь ощерилась злыми колючками.
  -- Не психуй, я объяснить тебе хотел...
  -- Что объяснить? Что идея с яблоком не твоя? Я это и сам прекрасно знаю. Прости, но силенок у тебя сейчас не больше, чем во мне. Ты яблоко не только заколдовать, со стола спереть не сможешь, - в голосе явно сквозил ядовитый сарказм.
  -- Ну, вот и я о том же, - несколько обескуражено признался Микаэль.
  -- И кто же это так постарался? - в вопросе совершенно не чувствовалось любопытства, силы, необходимые чтобы ссориться и выяснять отношения подали в отставку, даже кипящий внутри гнев превратился в тяжелую вязкую кашу.
  -- Когда я явился с докладом о вашем возвращении и рассказал о нашем плане...
  -- О твоем плане, - перебил Алекс.
  -- О моем плане, - покорно согласился Микаэль. - Знаешь, я впервые видел, как хохочет твой отец. Мне даже страшно стало. Он сказал, что единственное, чему ты научился, общаясь с девушками - вовремя, а, главное, быстро расстаться.
  -- Неплохое умение, я рад, что его оценили, - в сухих словах не было и намека на радость.
  -- Меня отправили готовить встречу. О яблоке я сам узнал, когда вы уже были в городе. Это был приказ, а приказы твоего отца не обсуждаются, ты и сам это знаешь.
  -- Знаю. Хотя это тоже не лучшая идея. Возможно, я не большой мастер очаровывать девушек, но врать умею еще хуже. Она не слишком-то верит в мои слова. Быть может, ей и удалось внушить влюбленность, но это не мешает ей задавать вопросы о своем прошлом.
  -- И что ты ей наплел?
  -- Мне не слишком хочется пересказывать свою ложь еще раз. Достаточно того, что мне пришлось рассказать об этом отцу.
  -- Просто, ты мог бы сказать ей, что вы любовники. Когда я не нашел тебя в твоих покоях, то решил, что остался у нее...
  -- Я и так чувствую себя последней скотиной, - Алекс чуть поморщился. - Знаешь, она сама спросила, о чем-то в этом роде. И, чтобы ответить "нет", мне потребовалось приложить некоторые усилия - соблазн был слишком велик. Так что, видимо, во мне сидит мелкий подлый человечек, которому приятна вся эта ситуация. Мне пришлось объяснить ему, что если она в первую же ночь поймет, что ее обманывают, вряд ли мне удастся и дальше продолжать эту игру.
  -- А ты полагаешь, что она могла эта понять? - Микаэль заинтересованно взглянул на друга, но тот лишь пожал плечами, хмуро разглядывая блестящие камешки, устилающие дорожку. - Да брось ты, в каждом мужчине есть такой человечек. И нет в нем ничего ни мелкого, ни подлого - здоровое желание затащить симпатичную девчонку в постель. Не мучайся. Ты мне вот что скажи: я не получил никаких распоряжений, как вести себя дальше.
  -- И не получишь.
  -- Твой отец решил исключить меня из игры? - ужаснулся Микаэль.
  -- Нет, он сам не собирается больше принимать во всем этом участия. Сказал, что уже помог там, где действительно требовалось его вмешательство, а теперь дело за нами.
  -- Это с яблоком, что ли?
  -- С привидением.
  -- Ты о той сумасшедшей бабке из дома леди Мейтэль? - Микаэль просиял от собственной сообразительности. - И что, он уничтожил старуху?
  -- Нет. Как ни странно, но ему это не удалось - бабка оказалась не так проста, как казалось на первый взгляд. Но я даже рад этому. Но весь дворец теперь запечатан - внутрь ей не проникнуть.
  -- А что со Спутником?
  -- Мне пришлось с ним поговорить.
  -- Надеюсь, это было не слишком сложно. Чуть припугнуть и...
  -- Пришлось припугнуть. Он меня порядком удивил, этот мальчик-фей. Когда я пригрозил ему подвалом и даже смертью, на него это совершенно не подействовало. К счастью, он не слишком осведомлен в деталях - стоило сказать, что от его болтливости пострадает Аля, и он тут же растерял всю свою заносчивость.
  -- В твоих словах не чувствуется радости. Ты победил - тебе удалось убедить этого мальчика, не прибегая к насилию, отчего же столько пессимизма?
  -- Мало чести от победы любым путем.
  -- Поэтому ты ходишь по парку, будто и сам превратился в привидение, и стены дворца не пускают тебя внутрь?
  -- Знаешь, что сказал мне отец? - Алекс как будто и не услышал замечания друга. - Способность пожертвовать собой ради дела - это, конечно, весьма возвышенно и благородно. Но весьма попахивает мальчишеской придурью. Но, сказал он, последние мои действия позволили ему, наконец, поверить, что выбор Преемника не был ошибкой. Без раздумья жертвовать жизнью и судьбой людей, которых ты не считаешь виновными, если это требует дело - вот, что самое сложное и главное из умений правителя. Наша игра, с точки зрения обычного человека, может казаться аморальной и даже подлой, сказал он мне напоследок. Но на мне ответственность за всю страну. И все равно, что эта девочка оказалась в центре событий не по своей воле. Он, как и я, попытался бы первым делом уничтожить и ее, и Спутника. Но, так как это невозможно, есть всего два способа контролировать ее действия. И, вероятно, тот, что предложил ты - лучший. Мы не знаем всех возможностей Радужной Сферы. Есть шанс, что нам не удалось бы удержать ее в самой крепкой темнице. Она должна оставаться здесь и по возможности - по доброй воле.
  -- Видишь, я был прав, - голос Микаэля дрогнул от едва сдерживаемого самодовольства. Похвала правителя, пусть даже переданная таким образом, ему весьма польстила.
  -- Возможно.
  -- И, что ты собираешься делать дальше?
  -- Сделаю все, чтобы она приняла мое предложение.
  -- Предложение? Ты собираешься заключить с ней сделку? Не собираешься же ты снять Ограничитель? Не безумствуй, неизвестно, что произойдет, если ты снимешь ее "перчатки" - так она, кажется, называет это "украшение"?
  -- Я предложил ей брак, - в голосе Алекса прозвучал вызов, приправленный изрядной долей иронии.
  -- Брак? Я не ослышался? - Микаэль тщательно всматривался в глаза друга, выискивая хотя бы намек на улыбку. - Ты собираешься жениться на безродной девчонке? Если это шутка, толкни меня - у меня в последнее время появились проблемы с восприятием твоего юмора.
  -- Я не шучу. К тому же, она вовсе не безродная девчонка. Ты, наверное, забыл, она - владелица Радужной Сферы, почти богиня.
  -- Ты не можешь жениться на ней! Ваше родовое проклятие...
  -- Нет никакого проклятья. Все это выдумки.
  -- Все равно, ты сошел с ума. Жертвовать своей жизнью... От тебя никто этого не требует. Эта девчонка и так будет твоей.
  -- Наверное, я еще не совсем усвоил правила, необходимые правителю, - усмехнулся в темноту Алекс. - Кроме того...
  -- Что?
  -- Не важно. Я принял решение и не собираюсь ничего менять. Ты жаждал распоряжений? Слушай внимательно - мне нужно несколько девушек примерно того же возраста, что и Аля. Они будут изображать ее подруг. Не могла же она за все то время, что якобы живет здесь, не обзавестись парой-тройкой подружек. Они должны будут следить, чтобы в то время, когда меня не будет рядом, к ней никто не приближался.
  -- А как же я?
  -- Можешь показаться на глаза, чтобы примелькаться, но пока ни слова, ни о каких желаниях. Ты меня понял?
  -- Понял. Что-то еще, Ваше Высочество?
  -- Да, - Алекс пропустил мимо ушей фиглярство друга. - Глаз не спускай со Спутника. Не думаю, что он так запросто отбросит попытки просветить подружку о настоящем положении вещей.
  -- А может легче его - того? - Микаэль сделал выразительный жест возле шеи.
  -- Никто не знает, какая связь существует между Спутником и его хозяйкой. Всем известно, что, в конце концов, крылатый лев будет принесен в жертву. Но только по воле его хозяйки. Я боюсь, это и есть следующий шаг, чтобы расстаться с человеческой сущностью и стать богом. Не стоит рисковать там, где можно обойтись мирными методами.
  -- Скажи лучше, что тебе его жаль.
  -- Мне его жаль. Тебе стало приятней от этого признания?
  -- Нет. Ты ведь не изменишь своего решения. Зачем оставлять ему свободу? Наши подвалы достаточно глубокие - там ему не будет грозить никакая опасность.
  -- Он уже успел показаться ей на глаза. Она даже подарила кошель с артефактами. Что прикажешь делать, если ей взбредет в голову увидеть этого мальчишку? Прости, дорогая, подожди, пока его приведут из подвала? Не ленись. Я не думаю, что наблюдение будет слишком сложным - он и так растерян и запуган. Показать, что он под наблюдением, и парнишка смирится.
  -- Уговорил, - тяжелый вздох, вырвавшийся из груди Микаэля, свидетельствовал не столько о согласии с приведенными доводами, сколько о понимании, что продолжать спор - совершенно безнадежное мероприятие. - Согласен, только и ты выполни мои условия.
  -- Чего тебе? - лениво протянул Алекс, не в силах оторваться от хоровода мотыльков, кажущихся в голубоватом свете фонаря его волшебным продолжением, созданным специально, чтобы зачаровывать романтически настроенных зрителей.
  -- Иди-ка ты спать. Посмотри, на кого ты стал похож - несвежий покойник, да и только! С такой рожей только девушек очаровывать!
  -- Иду, - неожиданно весело рассмеялся Алекс, - а то ты обвинишь меня, что я специально стараюсь ужасно выглядеть, чтобы отлынивать от обязанностей.
  -- Обязательно скажу. А чтобы не отлынивал - провожу до спальни, даже колыбельную могу спеть, если тебе это поможет.
  -- От твоей колыбельной можно заработать бессонницу на всю жизнь - слышал я, как ты поешь!
  -- Хорошо, петь не буду, - покладисто согласился Микаэль. - А что ты все головой вертишь?
  -- Мне пришла в голову мысль: из дворца мы старуху изгнали, но где-то она должна находиться?
  -- Ты думаешь, она где-то здесь? - Микаэль встревожено покрутил головой.
  -- Не знаю, я ее не видел. Возможно, она вернулась в дом леди Мейтэль - теперь он полностью в ее распоряжении. Ладно, действительно пойдем.
   Темные силуэты скрылись за поворотом. Некоторое время никто не нарушал вечернюю суматоху ночных созданий.
  -- Ну, что, все слышал? - Воздух возле старого кряжистого дерева сгустился белесоватым вечерним туманом, по странной прихоти имеющий человеческие очертания. Еще несколько секунд, и марево оформилось в несколько неуклюжего парня, голова которого пряталась в тени дерева со странным белым шарфом на шее, развевающимся из стороны в сторону, несмотря на полное отсутствие ветра.
  -- Это ужасно, - горестно вздохнул Айлери, обращаясь к своему шарфу.
  -- Я предупреждала тебя, что он негодяй.
  -- Да, он, конечно, негодяй, как ты говоришь, но...
  -- Но, очень обаятельный негодяй - ты это хочешь сказать? - в голосе, раздавшемся с шеи фея, послышался нескрываемый сарказм.
  -- Я не то хотел сказать, бабушка. То, что он делает, конечно, некрасиво, но он совершает все это не ради удовольствия. Он считает, что другого выхода нет. К тому же, ему это все самому не нравится.
  -- Ты его еще пожалей. Бедненький, такое развитое чувство долга, что он готов ради него на всякую пакость.
  -- Ну, я совсем не это хотел сказать, - не на шутку смутился парень.
  -- Ладно, - смягчилось привидение, - что ты хотел сказать, я и без тебя поняла. А вот понял ли ты, что они сказали главное?
  -- То, что обо всем этом знает Властитель Темных Земель? - робко ответил Айлери. Удивительно, но, разговаривая с бабкой, он все время чувствовал себя нерадивым учеником, забывшим выучить урок.
  -- Глупости, все, что творится в Темных Землях делается только с ведома Правителя. Гласное оно или негласное, это уже зависит от важности дел.
  -- Тогда не знаю, - ему стало так стыдно, хоть плачь.
  -- Они проболтались, что перчатки, сдерживающие силу Али, можно снять, вот, что в этом разговоре для нас главное, - тоном учителя, уставшего от беспросветной тупости ученика, сказала старуха.
  -- И, правда! - ну, как же он мог пропустить такую важную деталь.
  -- То-то же! Что делать с памятью, решим потом - нет такого заклятия, которого нельзя было бы разрушить. А вот перчатками займешься ты. Не думаю, что тебе запретят рыться в книгах. Обуяла мальчика жажда знаний - достойно всяческих похвал. А если сможешь, подружись с колдуном, которого приставят за тобой присматривать - может, чего любопытного узнаешь. И не кривись ты так, они с нами не лучше поступают. И вообще, что ты все ерзаешь? Кусты вон, неподалеку, не бойся, я подглядывать не буду.
  -- Та, я не это, - засмущался Айлери. - Есть очень хочется. Обед уже, когда был...
  -- Во проглот! - восхитилась старуха. - Я раньше-то думала - это лев в тебе столько жрать просит, а ты и в человеческом обличье - прорва ненасытная. А может, тебя неправильно заколдовали? Вдруг лев - это и есть твой истинный облик, а человеком ты только притворяешься?
  -- Не-е-е, - протянул Айлери, с жадностью вгрызаясь в бутерброд, внезапно оказавшийся в руке, - у меня мама и папа, и братья, и сестренка, и все люди. Так что львом я родиться я никак не мог. И вообще, злая ты. Вот Аля понимала - у меня молодой растущий организм, поэтому мне хорошо питаться надо, - фей опустил на "шарфик" укоризненный взгляд.
  -- Ладно, дитятка, не обижайся, - голос бабки неожиданно стал серьезным. - Я на глаза никому показываться не буду. Никому, значит, и тебе тоже. Так что если выйдешь из дворца и меня не увидишь, не надо бегать с видом потерянного теленка и звать меня. Ты жуй, жуй, сейчас расскажу все, что мы будем делать...
  

Если человеку мешает жить только ореховая скорлупа, попавшая в ботинок, он может считать себя счастливым.

А. Линдгрен

   Утро началось с копошения под дверью. Проснувшись от легкого подергивания ручки, я с удовольствием наблюдала за развитием событий. Кто-то навалился на дверь всем телом, но выстроенная мною баррикада даже не пошевелилась. Приглушенные толстым деревом женские голоса приобрели визгливые нотки. На препятствие, внезапно возникшее на пути, их обладательницы явно настроены не были. Смирившись с невозможностью проникнуть в комнату без приглашения хозяйки, утренние посетительницы перешли к переговорам. Тихий, но настойчивый стук сменился откровенным грохотом, обычно являющийся следствием соприкосновения кулака с деревянной поверхностью, но я даже не пошевелилась. Вместе со мной сегодня проснулась невероятно противная вредина, которую я обычно удерживаю в самой глубине и лишь изредка позволяю показываться людям, да и то лишь маленькими частями. Но сегодня я собиралась дать ей разыграться во всей красе. Не думаю, что мнение окружающих обо мне улучшиться после этой демонстрации, но здравый смысл, хмыкнув что-то невразумительное, отправился досыпать, оставив меня наедине с худшими чертами собственной натуры. Вот и славно, должна же я и с ними когда-нибудь побыть с глазу на глаз.
   Дверь продолжала сотрясаться от напора. В нервных голосах женщин, столь настырным образом добивающихся моего внимания, появились панические нотки. О чем они говорят, к сожалению, разобрать было совершенно невозможно, но их крики явно должны привлечь не только мое внимание. Подожду, как быстро появиться подмога, и что она собирается предпринять.
   Не прошло и минуты, а количество людей, жаждущих полюбоваться на мою ночную сорочку, явно увеличилось. К голосам неудачливых посетительниц присоединились как минимум три мужских. Дверная ручка вновь аккуратно дернулась, видимо, добровольные помощники не слишком-то доверяли женским способностям. Не добившись успеха добром, в ход пошла грубая мужская сила - кресло, приняв на себя первый удар, жалобно хрустнуло, но устояло. Я с восхищением одобрила искусство мастеров, делающих столь крепкую мебель. Смирившись с невозможностью взять крепость штурмом, атакующие решились пустить в ход магию - прямо сквозь двери протянулись светящиеся нити, похожие на нетерпеливо шевелящиеся щупальца. К собственному удивлению, вместо того, чтобы вызвать страх, они лишь подстегнули во мне азарт, вызванный этим противостоянием. Было бы обидно позволить одержать верх над столь любовно возведенным мною укреплением какой-то там магии. Почему-то на цыпочках подбежав к двери (не думаю, что меня бы услышали с той стороны, даже если бы я грохотала как слон - такой гомон устроили мои неожиданные поклонники), я собственным телом подперла баррикаду. Не знаю, с какой стати я решила, что это защитит от волшебства, но это подействовало! Радужное сияние, окружившее меня, обрезало нити, как наточенные ножницы управляются с тонким шелком. Обескураженное молчание, наступившее за дверью, было лучшим подтверждением моего успеха. Оно продолжалось достаточно долго, мне даже обидно стало - это, что все, на что они способны? Я только вошла во вкус, почувствовала себя настоящим защитником оккупированной крепости, а осаждающие решили не тратить на меня усилий? Так нечестно! Но, возобновившаяся через несколько минут суета дала знать, что сдаваться так запросто и с той стороны не собираются - они всего лишь ожидали очередного подкрепления, и оно, по всей видимости, пришло. Ну-ну. Посмотрим, до чего они додумались в этот раз!
   В дверь настойчиво постучали, и голос Алекса, умудрившись пробиться сквозь дубовую дверь, позвал меня по имени. Мышкой вернувшись в постель, я нырнула под одеяло, молча ожидая продолжения шоу, хотя при первых же звуках голоса взбесившееся сердце потребовало немедленно бросится разбирать защитные укрепления. Вцепившись в простыни, я пыталась удержать себя в руках - выбросить белый флаг лишь потому, что симпатичный парень позвал меня по имени? Это попахивало безумием. Понимаю, что мои шалости тоже не выглядят поступком взрослого уравновешенного человека, но непреодолимое желание немедленно прекратить забаву, только что казавшуюся столь увлекательной, всего лишь из-за появления Алекса отчего-то показалось мне подозрительным. Ну, уж нет! Досмотрю спектакль до конца, как бы не возмущалось по этому поводу мое влюбленное сердце.
   Минуту ничего не происходило, а затем дверь с грохотом распахнулась, будто в нее ударили тараном. Как я поняла, дело обошлось без магии - споткнувшись об упавшее кресло, не выдержавшее такого напора, в комнату ввалились сразу трое раскрасневшихся от старания мужиков. Вслед за ними вошел встревоженный Алекс, и в проеме показались три любопытные женские мордашки.
   Придав лицу максимально глупое выражение, на которое хватало моих актерских талантов, я, сонно хлопая глазами, уселась на кровати, стыдливо придерживая у груди одеяло. Все мое внимание сосредоточилось на удерживании наглой улыбки, мимо воли наползавшей на губы, поэтому возмущенный взгляд Алекса, убедившегося, что со мной все в порядке, меня совершенно не тронул.
  -- Ты, почему не открывала? - накинулся он на меня. Затем обвел взглядом остатки оборонительных укреплений, и его брови поползли вверх: - Что это значит? - По-моему, в голосе проскользнули нотки зарождающейся истерики. Видимо, он впервые сталкивался с таким оригинальным способом обеспечить себе крепкий сон.
  -- Я не слышала, как вы стучали, - я нагло зевнула прямо в обескураженные лица мужиков, все еще топтавшихся среди устроенной разрухи. Я не собиралась вести себя настолько развязано, но надо же как-то спрятать довольную ухмылку, прорвавшуюся на губы и грозящую испортить мне всю игру.
  -- Не слышала? - растерянность сменилась явным недоверием, и уже нескрываемым желанием отшлепать вредную девчонку, то есть меня. - А это, - он показал на лежащую на полу мебель, - ты зачем приставила к двери?
  -- Не слышала, - упрямо подтвердила я, - у меня, оказывается, очень крепкий сон. А это я установила еще вчера, мне показалось, что по коридорам кто-то ходит, а по-другому дверь не запиралась, - для усиления трагического эффекта, я испуганно захлопала ресницами. Боюсь, получилось не слишком убедительно - предательская улыбка так и тянула кончики губ, и, как я ни пыталась сжать их покрепче, они все время пытались достигнуть кончиков ушей.
  -- К тебе в гости пришли подруги, а ты их так встречаешь, - укоризненно покачал головой Алекс, пытаясь скрыть смешинки, блестевшие в глазах. Понятно, экзекуция за учиненный разгром откладывается на неопределенный срок.
   Вышеупомянутые подружки бочком проскользнули в дверь, с недоумением рассматривая царящий в комнате хаос. Как легко, оказывается, можно привести вполне приличное помещение в состояние разрухи - всего-то сломать и перевернуть пару предметов мебели, да разбросать по полу фрукты, ранее аккуратно лежавшие в вазе.
  -- Эви, Линнея, Хона, - по очереди присели в приветственном реверансе девушки, губы всех троих радушно улыбались, но в цепких взглядах не было и намека на улыбку.
   Так-так. Кто ходит в гости по утрам? Кто ходит в гости по утрам, тарам-тарам, тарам-тарам. Не знаю, откуда моя память вытащила эту забавную песенку. Но сейчас только она не позволила испортиться настроению.
  -- Ну вот, девочки, вы снова познакомились, теперь приводи себя в порядок, умывайся, одевайся, я жду тебя в саду, - улыбнувшись самой очаровательной улыбкой, этот интриган послал мне воздушный поцелуй и вышел, забрав с собой онемевших мужиков. В глазах у тех застыл нескрываемый ужас - они уловили азарт, с которым я на них поглядывала, и наверняка прикидывали, не стоит ли, не дожидаясь следующего утра, заблаговременно паковать вещи.
   Девушки, помявшись у порога, с преувеличенной жизнерадостностью принялись щебетать что-то, по их мнению, обнадеживающее.
  -- Покажите мне, как управляться с бассейном, - попросила я, не слишком вежливо прервав поток пустого словоизвержения. К счастью, девицы мгновенно замолчали, как мне показалось, им самим была в тягость эта принудительная болтовня ни о чем.
  -- Пойдем, - лаконично предложила одна из них - Хона, кажется.
   Все оказалось на удивление просто - наступить на темный квадрат на краю бассейна и придержать его секунд пять. На дне забурлила вода, наполняя емкость в рекордные сроки. Рядышком появилась стопка пушистых полотенец и длинное платье с запахивающимися полами, по всей видимости - банный халат. Замечательно. "Подругу" пришлось посверлить взглядом, прежде чем та сообразила удалиться. Не знаю, может быть, у нас и впрямь близкие дружеские отношения, но купаться я все-таки предпочитаю в одиночестве.
   Свежая, умытая и вполне жизнерадостная, я, неизвестно почему стараясь двигаться бесшумно, вернулась в комнату. За время моего отсутствия она снова превратилась в жилое помещение, а не осадный бастион. Кресло надежно стояло на всех четырех ножках, столик радовал глаз вазой со свежими фруктами. Идеально заправленная постель не носила и следов моего присутствия. Девушки встрепенулись, будто при моем появлении у них включился излучатель улыбок. Значит, подружки? Ну-ну...
   Первый пункт программы по приведению моего склерозного величества в порядок они уже выполнили, и теперь бросились наперебой нахваливать платья, выловленные вчера в бездонной коробке. Рюшечки, бантики, розочки: при желании изобразить из себя клумбу - самое то. Одеть, что ли, вчерашнее? Оно хотя бы не изуродовано всеми этими излишествами. Хотя, с большим бы удовольствием я надела бы тот самый походный костюм, который так нахально забрала у меня Тарния.
   А что, может еще порыться в коробочке? Авось найдется что-то в этом роде. Не обращая внимания на тараторящих девиц - надеюсь, когда завод закончится, сами замолчат - я принялась методично выбрасывать на кровать все шмотки, которые находились в этой бездонной емкости. Вскоре я и сама забыла первоначальную цель поиска - мной овладел спортивный азарт: сколько же тряпок вмещается в этой коробке?
   Гардеробная гора на постели уже грозила оползнями, когда я, наконец, решила остановиться. Вот оно! Не совсем то, что я искала, но вполне соответствует моему представление об удобной одежде. Черные облегающие штаны из тонкой блестящей кожи и свободная белая рубаха мужского фасона. Чуть длинновата, но это вполне исправимо - где-то на столике я видела ножик для разрезания фруктов, вполне сгодится, чтобы укоротить полы.
   Девушки, судорожно вцепившиеся в те самые платья, в которые поначалу пытались меня втиснуть, будто это могло их оградить от моих сумасбродств, заворожено смотрели за моими манипуляциями. Мне едва удалось растормошить одну из них, уж не знаю, которую именно, чтобы помогла раздобыть мне высокие сапожки - легкомысленные туфельки на высоком каблуке совершенно не подходили к выбранной мною одежде. Через пару минут, в течение которых барышня сосредоточенно медитировала над моей коробкой, на свет появилась требуемая обувь. Здорово! Надо будет порыться на досуге. Предложенная мне пара поначалу показалась великоватой, но стоило встать, как сапожки тут же приняла форму ноги. Я даже не ожидала, что буду чувствовать себя в них, как в тапочках. Это именно тот случай, когда я нисколько не возражаю против магии.
   Я с удовольствием оглядела себя. Вчерашняя бабка-привидение точно была бы довольна. Для полноты образа, конечно, не хватает пиратской трубки, но тяги к курению я в себе не ощущаю, да и вряд ли я смогу уговорить своих "подруг" раздобыть мне этот экзотический аксессуар. Все, в таком виде я готова к любым подвигам. Гордо встряхнув еще влажными после купания волосами, я прошествовала мимо девиц. Те встрепенулись лишь когда я распахнула дверь.
   Словно сомнамбулы, они направились за мной на выход. Боюсь, если бы не мое напоминание, они так бы и не расстались со своей добычей. То ли им так полюбились эти незатейливые одежки, то ли они так увлеклись происходящим, что позабыли обо всем на свете.
   В коридоре ошивались давешние мужики - не то почетный караул, не то группа поддержки. А может, я неправильно поняла выражения их лиц тогда, в комнате, и они вовсе не против повторить подвиг с выбиванием дверей. Все-таки не каждый день в монотонной дворцовой жизни случаются развлечения подобного рода. Ну, простите, если не оправдала надежд. Зато мой внешний вид произвел настоящий фурор. В глазах зажегся восторженный блеск, а из приоткрытых ртов разве что слюна не закапала.
   Эта вопиющая несдержанность благотворно подействовала на моих спутниц. Позабыв о собственном культурном шоке, они прожигали бедняг такими яростными взглядами, что вполне были способны и без применения магии изжарить их заживо. По крайней мере, пунцовые пятна, которыми покрылись бедняги, свидетельствовали о том, что процесс пошел.
   Реакция встречных, попадавшихся нам по дороге, напрямую зависела от пола, но с уверенностью могу сказать, что равнодушным не остался никто. Я преодолевала эту живую полосу препятствий из выпученных глаз, возмущенных взглядов и восхищенных улыбок с независимым видом человека, которого все происходящее ровным счетом не касается. Ну не помню я, как следует одеваться приличной колдунье! Пусть радуются, что я вообще вспомнила о милой привычке носить одежду. Боюсь только, что после такого дефиле мне придется устраивать в своей комнате баррикады, не только потворствуя желанию порезвиться.
   На широкой лестнице, с которой открывался великолепный вид на красивейший парк, сразу две девицы чуть было не стали жертвами моей воистину сногсшибательной экстравагантности. В попытке закрыть своим телом обзор для своих засмотревшихся кавалеров, они запутались в собственных длинных юбках и чудом не пересчитали ступеньки своими носами. Это маленькое происшествие только упрочило мое недоверчивое отношение к увлечению местных модниц длинными подолами. Оказывается, такая одежда не только весьма неудобна в носке, но еще и может стать смертельно опасной! Теперь я ни за что не надену ничего подобного.
   Эта вполне здравая мысль, высказанная моим сопровождающим, отчего-то не вызвала живого отклика в их сердцах. Наоборот, мне даже показалось, что девушки с трудом удерживаются от желания придушить меня на этой же лестнице. Видимо затем, чтобы не подвергать другим опасностям, связанным с выбором гардероба.
   Единственный человек, не проявивший чрезмерных эмоций по поводу моего внешнего вида, был тот самый русоволосый парень, назвавшийся Айлери, которому я вчера подарила свой кошелек. Привалившись к стволу раскидистого дерева, он увлеченно читал толстенную книгу в обществе скучающей Тарнии. Та с заметным раздражением рассматривала окружающий пейзаж, словно выискивая в ближайших кустиках неведомую опасность, скромно отошедшую туда подальше от солнечных лучей и нескромных взглядов. То, что сейчас самый разгар дня, девушку совершенно не смущало, по всей видимости, она не понаслышке знала коварный характер этих самых опасностей, готовых наброситься на подопечного в любую секунду. Сам же подопечный настолько углубился в чтение, что совершенно игнорировал все старания девушки. Поэтому именно она увидела меня первой. Невнятный возглас, вырвавшийся из ее горла, скорее напоминал последний хрип смертельно раненного бойца. Удивленный Айлери, оторвавшись от книги, пошарил вокруг глазами в поисках объекта, вызвавшего такую реакцию. Моя довольная физиономия вызвала лишь ответную улыбку, и парень, удивленно покосившись на свою соседку, вновь с головой нырнул в, видимо, весьма увлекательное чтиво. Мне даже немного обидно стало.
  -- Тебя привлек этот молодой человек? - я едва не подскочила от неожиданности. Я умудрилась напрочь забыть о своих "подругах".
  -- Не просто привлек, я им очарована, - повернувшись к провожатым, я улыбнулась, не скрывая насмешки, - Он единственный, кто совершенно нормально отреагировал на мою одежду.
   В ответ девицы лишь с кислыми минами неопределенно пожали плечами.
   Замысловато изгибающиеся дорожки парка были проложенным так, чтобы гуляющие могли полюбоваться, как тоненькие деревца с почти прозрачной салатной листвой внезапно сменяются кряжистыми стволами вековых деревьев, подпирающих кронами легкомысленное небо. А за следующим поворотом сухие ветви кустарника с розовой корой, похожей на обожженную на солнце кожу, чередуются с деревьями-вышками, усеянными огромными яркими цветами. Покружив таким образом, мы внезапно вышли на симпатичную полянку, в центре которой уже стоял круглый столик, сервированный к завтраку. Изящные плетеные стулья, окружавшие его, были словно специально приспособлены для длительного сидения на природе. Алекс, с комфортом разместившийся в одном из них, галантно поднялся, как только мы вынырнули из-за зеленой занавеси, образованной переплетением каких-то вьющихся растений.
  -- Великолепно выглядишь, - в полном восхищения взгляде, которым он меня окинул, был почти незаметный привкус иронии, относящийся скорее к постным физиономиям девиц, чем к моему откровенному желанию шокировать окружающих. - Размещайтесь, - он гостеприимно указал на стол.
   Я тут же умостилась на ближайший стульчик, оказавшийся, как и предполагалось, именно тем предметом мебели, на котором приятно долго и с наслаждением протирать штаны. Мои так называемые подруги в нерешительности мялись рядом. Возможно, Алекс, правда, принц: в его присутствии эти девицы явно чувствуют себя неловко.
  -- Отпусти бедных девушек. Свою роль они уже выполнили - довели меня в целости и сохранности, я думаю, что без нашего присутствия они получат от завтрака большее удовольствие.
   Алекс не без некоторого удивления вскинул брови, но согласно кивнул головой. Мои провожатые немедленно испарились, вслед за ними исчезли и лишние стулья. Я нервно поерзала на своем - было бы неприятно, если бы из мести они прихватили и его, а я пришла бы в себя, сидя на травке. По крайней мере, я на их месте, не упустила бы возможности пошутить подобным образом. Но, по всей видимости, эта шалость была не из числа позволенных во дворце, так что я сталась на полюбившейся мне мягкой поверхности.
  -- Раньше ты вела себя мягче, - вместо упрека в его голосе прозвучала нескрываемая растерянность.
  -- Я так сильно изменилась? - упавшим голосом спросила я. Все мои сегодняшние выходки показались глупыми и безрассудными. Где-то между ребрами шевельнулся тяжелый холодный комок страха - кажется, я здорово перегнула палку, пытаясь неизвестно что доказать окружающим, а заодно и себе.
  -- Да, нет, - неожиданно рассмеялся Алекс, - просто раньше ты могла усадить за стол даже Хранительниц, хотя до тебя считалось, что они вообще не едят человеческой пищи. Да и одежду ты выбирала не столь вызывающую. Где ты вообще раздобыла эти штаны? - Он скользнул взглядом по моим рукам, будто пытаясь удостовериться, что перчатки все еще "украшают" их. Длинные рукава тонкой рубахи скрывали большую часть ажурной вязи, плотно приклеившейся к моей коже, но от самого запястья спускалось уже поднадоевшее мне серебристое кружево.
  -- В той самой бездонной коробке, в которой хранится мой гардероб, - мальчишеская улыбка моего принца оказалась удивительно заразительной, и легкая тучка, набежавшая на мое настроение, тут же испарилась без следа. Судя по всему, он совершенно не сердится на мои утренние проказы.
  -- Никогда не видел ничего подобного в твоих вещах, - задумчиво протянул он. - Хотя, твой наряд и грозит мне некоторыми неприятностями: пока ты официально не приняла мое предложение, всякий мужчина будет считать своим долгом перейти мне дорогу. Придется, видимо, запастись чем-нибудь тяжелым, чтобы отбиваться от толп ухажеров, которые начнут осаждать тебя, - закончил Алекс с нервным смешком.
  -- Вынуждена напомнить, что старуха-привидение, наведывавшаяся ко мне вчера, была одета в точно такие же брюки, но что-то я не заметила вокруг нее бесчисленных поклонников, снедаемых безумной страстью, - ехидно парировала я. - А кстати, ты не знаешь, куда она делась?
  -- Понятия не имею, - равнодушно пожал плечами Алекс, и тут же лукаво усмехнулся: - Всегда предполагал, что собеседник из меня никудышний, но то, что прекрасная леди в моем обществе скучает по привидению, уже ни в какие рамки не лезет! Но, я обещаю, - продолжил он, словно не замечая моего возмущенного взгляда, - что я исправлюсь. С этого мгновенья, я приложу все усилия, чтобы ты и думать забыла обо всем, кроме наших с тобой отношений, - несмотря на шутливый тон, его слова прозвучали пугающе серьезно.
   Разлив по чашкам горячий душистый напиток, мы принялись за завтрак. Я так и не нашлась, что ответить. На языке вертелись не слишком глубокомысленные заверения, что в присутствии моего принца я и без его излишних стараний не в состоянии думать ни о чем другом, кроме его глаз и улыбки. Глупо. Уж лучше заткнуть свой болтливый рот кусочком воздушного пирога. По крайней мере, если и буду укорять себя за дурость, то только по поводу лишнего куска сладкого.
   Поздним вечером я упала в постель не чувствуя ног от усталости. В голове была счастливая пустота, Алекс с таким остервенением выполнял данное утром обещание не дать мне скучать, будто от его добросовестности зависела как минимум жизнь его любимой канарейки.
   Нескончаемый парк с экзотическими деревьями, о родине которых я выслушала длинную, но весьма забавную лекцию, сменился восхитительной рекой с искусственными запрудами и водопадами. Мой приоткрытый от восхищения рот и восторженный блеск в глазах служили неплохим стимулом для продолжения прогулки. Романтический ужин на небольшом изящном суденышке, неторопливо скользящем по тихим водам овального озерца, был идеальным завершением этого сказочного вечера. Голова кружилась от нежных взглядов. Я больше не пыталась расспрашивать о своем прошлом и выяснять смутные обстоятельства, связанные с потерей памяти. Мне было все равно. Глупейшая улыбка абсолютно счастливого человека растягивала мои губы при взгляде на Алекса, и мир вокруг казался волшебным.
   Перед тем как опустить голову на такую манящую подушку, я с сомнением посмотрела на дверь, но снова возводить баррикаду не было ни сил, ни желания. Сон неумолимо смыкал отяжелевшие веки, стоило услышать знакомый аромат, которым была пропитана моя постель. Сквозь навалившуюся дрему мне послышались тихие шаги, и в закружившие меня сновидения вплелся знакомый монотонный голос. Тихие слова, настойчиво твердящие о моей любви к Алексу, слегка раздражали, не позволяя с головой нырнуть в расплывающиеся пятна снов, не способные сложиться в осмысленную картинку из-за постороннего присутствия. Но через несколько мгновений, когда я почти смирилась с нескончаемым гипнотическим речитативом, удерживающим меня на сладкой грани сна и бодрствования, он внезапно прекратился. Я осталась наедине с восхитительными видениями, кружившими мою голову неописуемым предвкушением счастья.
  

- А у вас тоже есть жених?

- Слава богу, нет. Не всем же быть такими кокетками.

А. Линдгрен

   Последующие дни превратились в завораживающую череду обворожительных мгновений, наполненных одним именем - Алекс. Сновидения, поджидавшие меня у изголовья постели, были лишь продолжением головокружительного счастья наяву. Тихое внушение, предшествующее засыпанию, уже не казалось назойливо-раздражающим. Я люблю, и это прекрасно! Даже сомнения, одолевавшие меня в первые дни, уступили тихому шепоту, которым, вероятно, говорило само мое сердце. И только лицо юного фея, с каждым днем становившееся все мрачнее, заставляло ежиться, будто в предчувствии затаившейся опасности. Но, стоило поймать заботливый взгляд моего принца, и бездумная счастливая пустота снова овладевала моим существом.
  -- Завтра бал, - тихий голос Алекса вывел меня из состояния бессмысленного оцепенения человека, настолько переполненного счастьем, что в голове просто не остается места для других размышлений и чувств. - Надеюсь, ты все-таки сменишь любимые штаны на праздничное платье? - легкий смешок заставил меня смутиться. В последние дни я надевала одежду, совершенно не задумываясь о том впечатлении, которое она производит на окружающих. Бросала ее прямо возле бассейна и утром одевалась почти на автомате.
  -- По какому поводу бал? - спросила скорее для того, чтобы хоть что-то сказать, чем действительно интересуясь причиной.
  -- Какая-то глупость вроде дня рождения, - Алекс с шутливым недоумением развел руками: - Но я надеюсь, что найдется и более достойный повод для праздника, - он пристально взглянул в мои глаза, словно отыскивая в них тот самый повод.
  -- Что ты имеешь в виду? - внезапно я почувствовала себя весьма неуютно, будто и в самом деле очутилась посреди пышного бала даже не в полюбившихся брюках, а в ночной сорочке.
  -- Мы могли бы объявить о нашей помолвке, - вкрадчивым голосом искусителя прошептал мне на ухо мой прекрасный принц,
  -- О помолвке? - теплое дыхание Алекса обожгло мою щеку, вызвав нервную дрожь. Я должна чувствовать себя счастливой - любимый мужчина просит моей руки. Но вместо этого я обескуражено пялилась в вечернее небо, будто ожидая знака свыше. Я не забыла о предложении, просто все эти дни я жила в безумном вихре счастья. Момент, когда от меня потребуют определенного ответа, казался неопределенно далеким и означал... Наверное, он все-таки что-то означал. По крайней мере, должен закончиться этот этап моей жизни и начаться что-то новое. Возможно, я просто боюсь.
   Моя растерянность не укрылась от внимательного взгляда Алекса.
  -- Ты до сих пор не разобралась в своих чувствах, - горечь, прозвучавшая в его словах, наполнила мои глаза слезами раскаяния.
  -- Единственное в чем я до конца уверенна - это моя любовь к тебе, - захлебываясь в бессвязном потоке слов, захлестнувших меня, я пыталась более-менее членораздельно объяснить свои ощущения. - Я так ничего и не вспомнила - ни подруг, ни знакомых, я не помню даже себя, только чувство к тебе. Иногда мне кажется, что только из него и состоит моя жизнь, - я опустила голову и последние слова произнесла уже шепотом: - И это меня пугает.
  -- Разве чувства мало для того, чтобы быть счастливым? - не знаю, чего в его вопросе было больше - печали или все же надежды.
  -- Страсть - это очень много, но не вся жизнь. Меня преследует странное ощущение, что именно это чувство не позволяет мне вспомнить что-то важное, возможно, даже главное и в моей, и в твоей судьбе, - я замолчала. Собственные рассуждения показались мне глупыми и чересчур высокопарными.
  -- Давай отложим этот разговор до завтра, - мягкий голос Алекса вернул меня к действительности. - Не в моих правилах давить, но на правах главного действующего лица предстоящего торжества я позволю себе некоторое занудство.
  -- Так это твой день рождения? - спохватилась я. - Почему ты мне не сказал?
  -- Мне нужен всего один подарок - ты, но ведь это не совсем тот случай, когда не стоит учитывать ничего кроме своих желаний, правда?
   Я не заметила, как мы оказались перед дверью в мою спальню. Нежно чмокнув меня в кончик носа, Алекс пожелал мне спокойной ночи и, легонько подтолкнув в комнату, будто сомневаясь в моей способности к столь осмысленному действию, исчез в дворцовых коридорах.
   Ох, что-то я совсем запуталась в собственных чувствах! Теплая вода бассейна нежно ласкала напряженные мышцы. Собственные страхи и сомнения казались надуманными и даже смехотворными. Бедный Алекс, мучаться от неопределенности, потакая моим безосновательным страхам - не слишком-то веселое занятие! Он хочет меня в подарок? У него, конечно, странные предпочтения, но о вкусах не спорят. Надеюсь, нет необходимости заворачивать этот сомнительный дар в праздничную упаковку? Завтра он получит мое согласие, если он все еще будет изъявлять такое желание.
   Принятого решения оказалось достаточно, чтобы в полной мере получать удовольствие от своей жизни. Окунувшись с головой в воду, я бездумно смотрела сквозь ее прозрачную толщу.
   "Кто я?" - этот немудреный вопрос, неожиданно пришедший в голову, едва не свел меня с ума. Вряд ли людям в твердой памяти присуща склонность всерьез задавать себе вопросы подобного рода. Поток обрывочных образов, захлестнувших меня, никак не мог принадлежать моему прошлому. Потому что если хоть что-то из этого калейдоскопа картинок действительно принадлежит мне, мои дела очень плохи - после этого я не смогу доверять никому, даже самой себе.
   Напрочь забыв о том, что нахожусь в глубине бассейна, я попыталась сделать глубокий вдох, чтобы отогнать панические мысли, от которых, несмотря на теплую воду, пробирала холодная дрожь. Радужное сияние, окутавшее меня с ног до головы, не позволило захлебнуться, надежно отделив меня от хрустальной толщи воды. Почему-то это не вызвало у меня никаких эмоций, лишь заставило вынырнуть на поверхность, чтобы отдышаться.
   С трудом выбравшись из бассейна, я почувствовала, что совершенно выбилась из сил. Кое-как завернувшись в огромное полотенце, придерживаясь за стену на, полусогнутых добралась до комнаты. Влажную кожу охолодил легкий сквознячок, потянувшийся от входной двери. Странно, я точно помню, что закрывала ее. Возможно, Алекс был прав, когда предсказывал толпы безутешных поклонников, осаждающих мою спальню. Охая, словно дряхлая старуха, и кляня дрожащие коленки, я с трудом подтащила к двери тяжеленное кресло. Крепись, бедняга, надеюсь, твои ножки выдержат еще одну осаду. Обещаю, что если ломиться будет Алекс, не буду подвергать такую замечательную мебель очередному риску быть сломанной.
   С чувством выполненного долга я доползла до кровати и рухнула в постель. Сквозь сон мне показалось, что жалобно скрипнуло кресло, будто его попытались сдвинуть, но больше никто шуметь не стал. Так что сладкие сны, поджидавшие меня у подушки, не прерывались сегодня даже привычным речитативом, подтверждающим мои нежные чувства.
   Видимо, кто-то очень добрый снизошел к моему вчерашнему препоганейшему самочувствию и позволил мне выспаться вволю. По второй, более банальной версии, до меня просто никому не было дела - все усиленно готовились к балу. Наверняка и главное действующее лицо припахали - примеряют на моего несчастного принца какой-нибудь парадный фрак. Хорошо-то как, что я могу явиться на это мероприятие в чем угодно, если верить словам Алекса, даже мои любимые брюки окружающие проглотили бы. Поморщились бы, возможно, даже поперхнулись, но вряд ли дело закончилось бы скандалом. Проверить, что ли? Не буду. Алекс просил надеть платье, и отказывать ему в такой мелочи я не собираюсь.
   Кстати о платье, ведь его еще выбрать надо. Не думаю, что это займет слишком много времени, но, судя по солнышку, сбежавшему на противоположную сторону дворца, уже далеко за полдень. Хватит лентяйничать, приказала я себе, правда, без лишней суровости. Еще несколько минут я сладко потягивалась, не в силах расстаться с ласковыми прикосновениями одеяла. Но, в конце концов, чувство долга взяло верх, и я поплелась на сеанс водных процедур.
   Настойчивый стук застал меня в бассейне. Пришлось срочно выскакивать из воды и бежать к двери, запахнувшись в полотенце и оставляя на полу мокрые следы - я не забыла о вчерашнем обещании всеми силами защищать несчастную мебель от очередной поломки. К счастью, среди посетителей, почтивших меня вниманием, на этот раз мужчин не оказалось, мой вид мог повергнуть хрупкую психику сильного пола в шок. Мои "подруги" сегодня не были склонны к сантиментам и длительным уговорам, сразу же взяв меня в оборот. На столике, словно по волшебству (хотя, почему я решила, что обошлось без него?), появился легкий завтрак. Решительно пресекая все мои попытки проявить самостоятельность, барышни, пока я вяло жевала воздушные пирожные, занялись моим гардеробом. Оказывается, бездонная коробочка, с легкостью вмещающая содержимое трех платяных шкафов, была предназначена исключительно для повседневной одежды. Я и с ней-то толком не ознакомилась, изначально решив остановиться на полюбившемся брючном комплекте. А сейчас из почти полной копии прежнего волшебного вместилища, отличавшегося от товарки лишь более яркой расцветкой, на свет белый появлялись роскошные наряды, одеть которые не отказалась бы самая привередливая королева. Все это великолепие вместо того, чтобы привести меня в восторг, лишь окончательно отбило аппетит. Не знаю почему, но именно сегодня мне хотелось избежать пристального внимания окружающих. Как никогда раньше мои изуродованные перчатками руки смущали меня. И, как назло, все предлагаемые наряды не имели даже намека на рукава.
   Темно-синее платье, будто небо на пороге между вечером и ночью, с нежной серебристой вышивкой, как нельзя больше подходило под ажурный узор моих перчаток. Что ж, если спрятать это "украшение" невозможно, сделаю вид, что так и надо.
  -- Это, - ткнула я пальцем в понравившийся наряд.
   К счастью, спорить со мной никто не стал. Едва я поставила на стол опустевшую чашку, как меня поволокли к зеркалу. Оказывается, мои волосы давно требовали внимания хорошего парикмахера. Не знаю, что там о себе возомнили обнаглевшие от вседозволенности колдуньи, но свою гриву я буду защищать даже ценой жизни, не знаю, правда, чьей. Видимо, мои мучительницы почувствовали мое настроение, и за ножницы браться не стали. Я даже умудрилась расслабиться и задремать, пока они импровизировали с моей шевелюрой. Не думаю, что они смогли бы уложить это своевольное безобразие, не применив с десяток заклинаний и столько же ругательств. Когда меня растолкали, оказалось, что они умудрились не только привести мои волосы в почти идеальное состояние, но и сделать мне макияж. Впервые за время нашего знакомства я взглянула на девушек с искренним восхищением: превратить девчонку-сорванца в прекрасную сказочную принцессу - для этого действительно требуется недюжинный талант!
   Еще около часа ушло на то чтобы упаковать меня в платье. Не даром я настойчиво отказывалась их носить. Конечно, весьма возможно, что система упражнений по стягиванию и вминанию меня в эту роскошь была сугубо местью моих подруг за невнимание, но моего мнения о данном виде женского одеяния уже не меняло.
   Мелкими глоточками вдыхая живительный воздух, из-за садистских ухищрений местного кутюрье поступающего в мои легкие весьма дозировано, я с ужасом представляла вечер, в течение которого мне придется мучаться в этом шикарном пыточном приспособлении. Пожалуй, герой из меня никудышний, и если Алекс повторит свое предложение, я готова буду немедленно ответить согласием в обмен на разрешение переодеться. А когда на меня надели бархатные туфельки в тон платью на высоченной шпильке, я вообще усомнилась в собственных способностях хотя бы покинуть эту комнату, не говоря о том, чтобы добраться до места сбора высокого собрания с целыми конечностями и неразбитым носом.
   Тихий стук оторвал меня от панических мыслей и возрастающего малодушного желания дезертировать еще до начала военных действий. Слово "саботаж" внезапно показалось мне чрезвычайно заманчивым и привлекательным.
   Алекс, упакованный в черно-серебряное парадное одеяние, показался мне еще более красивым, подтянутым и... сосредоточенным, что ли. Его взгляда, преисполненного искреннего восхищения, оказалось достаточно для того, чтобы я смирилась со всеми неудобствами моего нынешнего одеяния. А когда мы добрались до переполненного людьми зала, я даже начала находить в нем некоторые достоинства: вместо того, чтобы ежиться под сотнями внимательных взглядов, направленных на нашу пару, я сосредоточила все свое внимание на дыхании и ходьбе.
   Многие из этих лиц я уже видела, но если раньше я шокировала их своей манерой одеваться, то сейчас я ничем не отличалась от разодетых нарядных женщин. Отчего же выражения лиц столь удручающе-однообразны? Ни одного дружеского взгляда, только хмурое настороженное ожидание. Здесь не хватает Айлери, этого милого фея, уж он-то не смотрел на меня, как на экзотическую зверушку, способную внезапно укусить. Впрочем, по-видимому, я все-таки ошиблась. Один сочувствующий взгляд я уловила. На лице статного мужчины с таким властным выражением лица, что хотелось немедленно получить четкие инструкции о том, как планировать собственную жизнь и дисциплинированно следовать им до последнего вздоха. Явственное сочувствие, с которым он смотрел в мою сторону, казалось совершенно неуместным. И мы сейчас направлялись прямиком в его сторону.
  -- Надеюсь, мой сын не обижает вас, - этот величественный дядька галантно поцеловал мою руку и подхватил под локоток. Алекс неловко улыбнулся, но, подчиняясь повелительному взгляду, подошел к двум господам, одежда которых как две капли воды походила на его собственную. - Ну, вот почти вся семья в сборе, - улыбнулся мой собеседник, откровенно любуясь сыновьями. А то, что все они одной крови, сейчас, когда они стояли рядом, не вызывало никаких сомнений.
  -- Спасибо, у меня все замечательно, - внезапно до меня дошло, что до сих пор так и не ответила на вопрос.
  -- Могу открыть тебе страшную тайну, - склонившись к моему уху, пошептал Властелин. Наконец-то я сообразила, с кем имею честь вести непринужденную беседу. - Наши женщины вовсю пользуются привилегиями, положенными им по статусу. Ближайший час нам предстоит самая нудная часть мероприятия, - тоскливым тоном вечного мученика продолжил он. - Так вот, наши жены пропускают всю это официальное занудство и появляются во всей красе лишь когда начинаются танцы. Ты уже почти полноправный член семьи, - заговорщицки подмигнул мне этот замечательный человек, - тем более, у тебя есть вполне уважительная причина отдохнуть часок - за это время ты вполне сможешь найти более удобную обувь и не мучиться весь вечер на этих кошмарных каблуках. Тебе даже не надо снова проходить через весь зал, - он показал глазами на распахнутую стеклянную дверь, рядом с которой мы стояли.
  -- Спасибо, - смущенно промямлила я. Мне было несколько неловко - для этого человека не были секретом мои мелкие бытовые страдания. Возможно, он просто читает мои мысли - представляю, какое у него сложится мнение обо мне после всего того хаоса, что крутится в моей голове. Я едва удержалась, чтобы не шмыгнуть носом, так растрогала меня эта неожиданная забота.
   Под прикрытием широкой спины Властителя Темных Земель я выскользнула в теплый вечерний сумрак. Сзади раздались торопливые шаги - кажется, мой побег не остался незамеченным. Я оглянулась, подыскивая укромное местечко, в котором можно было спрятаться. Лестница, ведущая в парк, в отличие от ярко освещенной площадки, на которой я сейчас стояла, была слегка затемнена тенями величественных деревьев, протягивающих любопытные ветви к окнам бального зала. Понимая, что остаться незамеченной уже не удастся, я обернулась к преследователю.
   Алекс проговорил что-то темноволосому красавчику, вышедшему вместе с ним, и решительно направился ко мне. Мне не слишком понравился чересчур пристальный взгляд, который спутник моего принца бросил на меня. Создавалось впечатление, что он хотел что-то сказать, но присутствие Алекса его остановило.
  -- Ты решила бросить меня на растерзание кровожадной толпы? - в шутливом голосе любимого звучала неприкрытая тревога.
  -- Твой отец отпустил меня на часик - переодеться. Я поняла, что моего отсутствия сейчас никто не заметит, - я подняла умоляющий взгляд: мысль о том, что придется расстаться с надеждой сменить неудобную обувь, показалась мне чрезвычайно мучительной.
  -- Конечно, мне будет трудно смириться с твоим отсутствием ближайшие полчаса, но как раз это я переживу - не в первый раз. Вчера мы не закончили наш разговор. Прости за мою настойчивость, но мне хотелось услышать твой ответ.
  -- Прямо сейчас? - сердце предательски шмыгнуло куда-то, где по природе ему быть совершенно не положено.
   Мы остановились посреди лестницы. Тени надежно прятали нас, но мне показалось, что на лице Алекса вместе с ожиданием застыла странная нерешительность.
  -- Когда-то, кажется, в совершенно другой жизни, я сделал одну героическую глупость, - такое впечатление, что ему внезапно захотелось покаяться передо мной. - В мою безумную голову пришла идея в одиночку сразиться с драконом. Дорого мне пришлось за нее заплатить. Честно говоря, совершенно невероятно, что я вообще остался жив. Даже сердце Хранительницы не в состоянии было долго удерживать те крохи, что остались от моей жизни. Я был слеп и беспомощен, как новорожденный котенок. Единственной связью с миром был голос и прикосновения моей спасительницы. Прошло некоторое время, и я с удивлением понял, что не могу забыть этой девушки. Это было не простое чувство благодарности, я по-настоящему влюбился. Это было так же неожиданно, как мое внезапное прозрение. И я поклялся силой, что как только найду ее, сразу же признаюсь в своем чувстве.
  -- И ты нашел ее? - неприятное ревнивое чувство кольнуло меня в самое сердце.
  -- Да, но так и ничего и не сказал. Наша встреча не слишком предполагала проявлений нежных чувств.
  -- Зачем ты мне это рассказываешь? Хочешь, чтобы я поняла, каким образом ты потерял силу или просто не хочешь, чтобы между нами оставались недоговоренности?
  -- Нет. Силу я потерял из-за другой клятвы. Что-то в последнее время я слишком часто я разбрасывался ею, принося необдуманные обещания. Просто я подумал, что неправильно требовать от тебя ответа, так и не сказав самого главного. Я люблю тебя, Аля. Люблю с первого мгновения нашей встречи, с того самого мгновения, когда мог слышать только твой голос, - мягкие губы прикоснулись к моим, и голова пошла кругом.
   Мир встал на дыбы, как раненное животное. Разрозненные, хаотически разбросанные пазлы, часть которых к тому же было повернуто ко мне обратной стороной, закружились в ошеломительном вихре нахлынувших воспоминаний и сложились в четкую картинку.
   "Все очень просто, в сказке обман", - услышала я хрипловатый голос певца из моего мира. Все правильно - обман. Хорошо, что мое лицо спрятано в тени, едва ли я смогла бы скрыть слезы безысходного отчаяния, катившиеся по моим щекам. Все это время человек, которого я любила, манипулировал моими чувствами.
   К счастью, Алексу было не до меня - все его тело опутало сетью светящихся нитей, переливающихся в темноте. Красивое, завораживающее действо, и если бы я была не в столь расстроенных чувствах, то непременно отдала бы должное этому великолепию.
  -- Моя сила, - голос колдуна недоверчиво дрогнул. - Ко мне вернулась моя сила! - он схватил меня за плечи и прижал к себе, - Теперь у нас действительно все будет хорошо, - не скрывая радости, прошептал он.
  -- Конечно, теперь все будет хорошо, - мой прерывающийся голос трудно назвать счастливым, но, по-моему, сейчас даже превратись я прямо на его глазах в дракона, Алекс и того не заметил бы.
  -- Скажи, ты согласна?
  -- Да, конечно, да ты и сам это прекрасно знаешь, - с неожиданным для себя спокойным равнодушием проговорила я. Внезапно боль нет, не отступила, а как бы отошла на задний план, не мешая думать. Он не должен заметить, что со мной происходит. Иначе... Еще одно яблочко, или что другое. Думаю, фантазии у них хватит.
  -- Ты чем-то расстроена?
  -- Туфли, - промямлила я. - Я уже ног не чувствую.
  -- Прости, любимая. Беги, переобувайся, - он нежно чмокнул меня в макушку и пошел по лестнице вверх.
   Прижавшись к холодному мрамору каменного парапета, я молча глотала соленые слезы.
  -- О чем загрустила, красавица? - излишне жизнерадостный, нагловатый голос вывел меня из состояния оцепенения. - Выполню любое желание прекрасной девушки, загрустившей в праздничный вечер.
   И кто же это у нас такой добрый? Передо мной стоял тот самый красавчик, вышедший вместе с Алексом вслед за мной. Но сейчас я помнила, где видела его раньше. Колдун из Черной башни, ради которого я и поперлась в Темные Земли, собственной персоной. Может потребовать, чтобы он отправил меня сейчас же домой? Так ведь не отправит, с полной убежденностью внезапно сообразила я. Загадав подобное желание, я только выдам себя с головой.
  -- Мне так хочется вернуть ту самую одежду, в которой я вернулась из путешествия по Светлым Землям, - она действительно дорога мне как память о моем мире, возвращение в который становилось почти нереальным.
  -- Слушаю и повинуюсь, - и откуда он узнал классический ответ джинов? В мои руках появились любимые джинсы и топ, а колдуна окутала блестящая паутина, совсем такая же, как несколько минут назад Алекса. Теперь понятно его настойчивое желание выполнять мои прихоти - еще один оболтус по моей милости лишился силы.
   Не дожидаясь радостных воплей, я схватила свою одежду в охапку, нахально скинула проклятые туфли и прямо босиком побежала вниз по ступенькам.
   Лестница приятно холодила ступни ног, и даже когда я спустилась на колкие камешки гравийной дорожки, ни на минуту не усомнилась в своем решении избавиться от тесной неудобной обуви. В глубине парка, прямо напротив ярко освещенных окон бального зала, я едва не натолкнулась на Айлери. Могу поклясться чем угодно, что еще минуту назад на этом месте никого не было. Сил на радость совершенно не было. Тонкая скорлупка равнодушия, которой я отгородилась от окружающего мира, а, главное, от собственного отчаяния, была такой ненадежно-хрупкой, что даже малейшее проявление эмоций грозило разбить ее на тысячи мельчайших осколков, дав волю слезам.
  -- Я пришел попрощаться с тобой, - глухо произнес фей, тоскливо глядя куда-то в сторону.
  -- Ты решил вернуться домой? - при мысли, что сейчас я потеряю единственного друга в этом мире, неприятно заныло где-то под ложечкой и запершило в горле совсем как при простуде. - А куда делась бабушка? Уже ушла?
  -- Я иду разыскивать живую воду - она сможет избавить тебя от перчаток, - с угрюмым упрямством проговорил Айлери. Сейчас он здорово напоминал первоклассника, рискнувшего перечить самому директору школы, так как впервые в жизни понял, что и взрослые могут ошибаться.
  -- Ты все еще заботишься обо мне, - мой голос предательски дрогнул. - Но откуда ты узнал про живую воду?
  -- Все колдуны знают об этом, - с левого плеча Айлери раздался скрипучий едкий голос. Там примостилось сильно уменьшившееся в размерах привидение. Тонкая полукруглая веточка позади нее создавала впечатление рожек, торчащих из бабкиной головы. Все правильно, вот такие вот черненькие вредные существа просто обязаны находиться на левом плече.
  -- Но их устраивала моя беспомощность, - дрогнувшим голосом заключила я. Уже не сдерживая слезы, я уткнулась в рубашку фея. Растерянный парень неловко гладил мои вздрагивающие плечи. Кажется, он позабыл все глупые слова утешения, но это было к лучшему.
  -- Может быть, живая вода снимет с тебя заклятие, и ты снова станешь собой, - поделился он со мной робкой надеждой.
  -- Глупый. Живая вода вряд ли излечивает влюбленных идиоток, - криво ухмыльнулась я сквозь слезы. - Вообще-то нам пора торопиться. Ты возьмешь меня с собой? - И дождавшись кивка фея, начинающего уже догадываться о случившемся, скомандовала: - Помоги мне избавиться от этого дурацкого платья.
  -- Прямо здесь? - даже сквозь темноту было заметно, как густо краснеют щеки несчастной жертвы моего бесстыдства.
  -- Ты хочешь сделать это в моей уютной спаленке? - нервно захихикала я. - Боюсь, твои щеки будут затмевать светильники. К тому же, очень скоро меня хватятся, так что расхаживать по дворцу у нас просто нет времени.
   Неловко пошарив по карманам, Айлери выудил из них ножичек, весьма напоминающий перочинный. Повернувшись к нему спиной, я с удовольствием почувствовала, как жалобно трещит разрезаемая шнуровка моего корсажа. Фух! Какое счастье - дышать полной грудью! Придержав соскальзывающее платье, я стыдливо отошла к ближайшему кусту. Впрочем, я могла и не стараться - Айлери зажмурился, да еще и отвернулся для надежности. Надеюсь, пока он резал платье, его глаза были открытыми, иначе я легко могла лишиться чего-то важного в области спины. Запрыгнув в родную одежду, я на мгновение почувствовала себя если не счастливой, то готовой на самые безумные авантюры уж точно. А в таком состоянии в голове не остается места для мыслей о своем разбитом сердце - что может быть лучше!
  -- Ну и где мы будем разыскивать источник полезной во всех отношениях водички? - изо всех сил пытаясь удержать изменившееся к лучшему настроение, поинтересовалась я.
  -- Не знаю, - пожал плечами фей.
  -- Неплохое местечко, - тоном умудренного жизнью опытного путешественника, способного оценить любой, даже самый экзотический курорт, кивнула я. - Пойди туда, не знаю куда - самое, что ни есть сказочное времяпровождение. Остается подлизаться к старушке, которая одарит нас волшебным клубочком, и дело в шляпе.
  -- Нет у меня никакого клубочка, я вам не вязальщица какая-нибудь, - фыркнула старуха, внимательно прислушивающаяся к моему истерическому бреду.
  -- И как же мы без него найдем это "не знаю где"? - я была не в состоянии остановиться. Видимо, чтобы компенсировать не пролившиеся потоки слез, мой организм бросился в другую крайность.
  -- Помнишь это колечко? - Айлери достал из кошелька перстень из запаса артефактов, найденных в пещере.
  -- Помню, - я поднесла его поближе к глазам. Да, это то самое колечко, в камне которого плескалась то ли большая лужа, то ли маленькое озеро. - Эта и есть живая вода? И как мы будем ее добывать?
  -- Я тоже сначала так думал, - улыбнулся фей моей догадливости. - Но, как ты говоришь, "добыть" ее не получается. Я уже и бросал перстень на землю и пробовал разные заклинания - ничего не выходит. Но смотри, что получается, если сделать так, - он надел колечко на мой палец и сказал: - Живая вода!
   Хорошо, что я успела инстинктивно сжать ладошку в кулак. Колечко и без того слишком большое для меня, при этих словах так рванулось, что непременно слетело бы с руки и ищи его потом в темноте. И тут до меня дошло.
  -- Здорово! Ты хочешь сказать, оно приведет нас куда надо?
  -- Я очень на это рассчитываю, - кивнул Айлери, искренне обрадовавшись не то моей сообразительности, не то улучшившемуся настроению, от которого уже не попахивало истерикой.
  -- Пошли, - поспешно пробормотала я, и мы не пошли, а побежали. Меня будто привязали к невидимому, но вполне ощутимому поводку, за который тянула чья-то нетерпеливая рука.
   Рискуя вывернуть шею, я оглянулась на удаляющиеся окна бального зала. Прощай, мой прекрасный принц, своевольная выдумка моей романтичной подруги. Ты встал на моем пути - образ из сказок и стихов. Только наивные сказочники и чересчур восторженные поэты ошиблись: такая глупость, как мое влюбленное сердечко, отданное тебе без всякого волшебства, тебя совершенно не интересует. Возможно, ты прав, совершенно случайно я оказалась владельцем более ценного сокровища, беда лишь в том, что оно представляет ценность только для тебя. Прощай моя любовь, я постараюсь вспоминать тебя без мучительных слез и горечи сожалений.
   Наткнувшись на сочувствующий взгляд привидения, я поспешно отвернулась. Старуха, вцепившись в плечо Айлери, чересчур усердно выискивающего препятствия на дорожке, развевалась позади него, как пиратский флаг, трепещущий на ветру. Сомневаюсь, что мои переживания скрылись от внимательных глаз призрака. К сожалению, сейчас не совсем то время когда можно всплакнуть, уткнувшись в дружеское плечо.
  

Скажи, а можно ли вообще обойтись без драки? Мирно можно договориться о чем угодно.

А. Линдгрен

   За всеми этими мыслями я и не заметила, как невидимый, но весьма бесцеремонный поводырь, спрятанный в перстне, дотащил меня к неприметному строению на окраине парка. Удивительно, как я умудрилась ни разу не споткнуться: необходимость смотреть себе под ноги - последнее, что меня заботило во время этого безумного бега. Кажется, я помню - точно в такой же домик мы заходили, когда мгновенно перенеслись сюда от границы с Мертвыми Пустошами. Все правильно: не задерживаясь ни на секунду, мы проскочили через одну из идеально-белых стен и очутились внутри строения, похожего как две капли воды на наш "вокзал". На минуту мне показалось, что мы и не перенеслись никуда. И только покинув здание, убедилась, что странный пейзаж никак не может принадлежать дворцовому парку. Здесь не было магических фонарей, но и темноте также не было места. Тонкие стволы подступающей рощицы, показавшиеся мне днем белесыми, сейчас светились собственным внутренним светом. Издалека можно было подумать, что миллионы заблудившихся светлячков посчитали своим священным долгом плотно облепить каждое дерево, не забыв о мельчайшей веточке. Но нет. Я погладила бархатистую кору, от прикосновения к которой моя ладонь засветилась розовым светом, как будто я поднесла к ней мощный фонарь. Брачные ухищрения насекомых здесь были совершенно ни при чем. Тихое убаюкивающее шелестение полупрозрачной листвы манило вглубь этой странной рощи. Даже перстень, тянущий куда-то в сторону, присмирел, умиротворенный удивительным волшебством этого места. Айлери, топтавшийся за моей спиной, выглядел вялым и каким-то уж чересчур сонным. Еще немного, и он свалится под ближайшим деревом. Надо срочно будить фея, иначе погоня, которую непременно рано или поздно вышлет на наши поиски мой драгоценный возлюбленный, найдет нас спящими в уютной тишине этого снотворного леса.
   Я потормошила Айлери, и только сейчас заметила, что моя рука, как впрочем, и остальное тело, покрыта тонкой мерцающей пленкой. Радужная Сфера, как всегда в минуту опасности, окружила меня неощутимым коконом, надежно защищающим от любой опасности. Фей на меня почти не отреагировал, лишь вяло пробормотал что-то совершенно невразумительное. Сейчас он весьма напоминал меня саму, когда жестокие обстоятельства, возглавляемые зловредным будильником, заставляют меня подниматься раньше полудня. Что ж, придется поступать так, как это делали мои родители. Схватив сонного фея за руку, я поволокла его подальше от соблазнительной колыбельной, обещающей сладкое, но безвольное забвение. К счастью, он почти не сопротивлялся. Все-таки парень он крепкий и унести его на собственных плечах вопреки его воле мне вряд ли удалось бы: слишком уж разные весовые категории.
   Перстень упрямо, хотя и не столь сильно, как вначале, тянул меня вглубь рощи, но я решила обойти ее тем путем, который мы преодолели верхом, покидая Мертвые Пустоши. Если источник живой воды находится в лесу, безопаснее будет вернуться туда самой, оставив Айлери на поросшей травой полянке, где нас недавно поджидала делегация встречающих. Идти пришлось долго. В первый раз мы преодолели эту дорогу верхом, а такой способ передвижения был, конечно, и быстрее, и комфортнее. Когда, наконец, мы достигли заветной полянки, то совершенно выбились из сил. Преодолевая сопротивление перстня, стремящегося заставить нас двигаться несмотря ни на что, я уселась на траву, вытянув ноющие ноги. Айлери растянулся рядом. Даже старуха-привидение казалась утомленной, хотя сомневаюсь, что призраки нуждаются в отдыхе.
   Передышка вышла недолгой. Видимо, окончательно очнувшись от сонных чар волшебной рощи, перстень неумолимо потянул меня вперед. Попытка перетянуть на себя этот невидимый канат привела к тому, что я юзом проехалась по траве.
  -- Ладно, сдаюсь, - признала я свое поражение в противоборстве с безмозглым, но весьма нетерпеливым украшением.
   Принимая во внимание мое добровольное согласие к сотрудничеству, невидимая сила в каком-то прошлом воплощении явно бывшая учителем физкультуры и сейчас задавшаяся целью сделать из меня марафонца, снова безжалостно потянула вперед. Бег на длинные дистанции, как, впрочем, и любой другой бег, никогда не был моей сильной стороной. Несмотря на короткую передышку, стоило мне сделать десяток шагов в темпе, задаваемом моим неумолимым тренером, как дыхание сбилось, противное колотье в правом боку заставило согнуться, а перед глазами закружились веселенькие эллипсы, стремящиеся принять форму правильного круга. Следить в таком состоянии за направлением бега не было никакой возможности. То, что меня затянуло на хищную землю Мертвой Пустоши я сообразила лишь когда под моими ногами показалась раскаленная лава, от которой меня ограждала тонкая пленка Радужной Сферы.
  -- Айлери, стой! - отчаянно заорала я, холодея от мысли, что опоздала.
   Пробежав по инерции еще несколько шагов, мне все-таки удалось остановиться. Кольцо, недовольное моим своеволием, едва не выдернуло мне руку, но страх за жизнь моего спутника оказался сильнее. С замиранием сердца представляя, что худшее уже произошло, я стояла не в силах заставить себя обернуться.
  -- Да не трусь ты так, в порядке твой драгоценный фей, - ехидный голос старухи вывел меня из ступора.
   Сонно моргая, Айлери стоял в паре метров от смертоносной земли. К счастью, он не успел вполне отойти от сонных чар, чтобы угнаться за мной.
  -- Я не могу последовать за тобой, - глотая слезы, проговорил фей. - Из меня получился плохой Спутник, Аля.
  -- Ты замечательный Спутник и самый лучший друг, - я прилагала все усилия, чтобы не разрыдаться. - Мы что-нибудь обязательно придумаем, - я бессовестно врала. Как и Айлери, я прекрасно понимала, что вдвоем мы через Мертвые Пустоши не пройдем.
  -- Ничего у вас не получится, девочка, - грустный голос привидения прозвучал как приговор.
  -- Тебе придется идти одной, Аля, - фей, отчаянно преодолевая дрожь в голосе, пытался выглядеть молодцом.
  -- Но сначала, ты должна отказаться от Спутника, - сурово произнесла старуха.
  -- Отказаться от Спутника? - да она с ума сошла, если предлагает такое всерьез!
  -- Ты должна отказаться от Спутника, - повторило привидение, - только тогда у него будет хоть маленький, но шанс выжить.
  -- Выжить?
  -- Ты готова вернуться к своему любимому принцу и делать вид, что ничего не случилось? - она, словно и не услышала восклицания, вырвавшегося у меня. Я молчала, но, думаю, никто и не нуждался в моем ответе.
  -- Радужная Сфера не защитит Айлери на мертвой земле. И даже если ты пойдешь одна, не разорвав вашу связь, кто знает, сможешь ли ты пересечь Пустошь, прежде чем Спутника притянет к тебе.
  -- Что же делать? - на фоне светящейся вдали волшебной рощи появились темные силуэты всадников. Мое исчезновение все-таки заметили.
  -- Ты должна признаться, что не нуждаешься в Спутнике, что он тебе только мешает, - голос старухи опасно дрогнул, и она стремительно отвернулась, но вздрагивающие плечи лучше всяких слов показывали, насколько ей тяжело.
   Айлери с грустно поникшей головой казался маленьким растерянным мальчишкой.
  -- Она права, я и впрямь только мешаю тебе.
   Кольцо в очередной раз нетерпеливо дернуло меня за руку, настойчиво предлагая продолжить забег. Я разжала кулак и позволила этой настырной железяке слететь с моего пальца. Вопреки всем законам природы, перстень не стал падать в ненасытную лаву, а птицей взлетел вверх. Ну, вот и все. Не будет никакой живой воды.
  -- Что ты наделала? - Айлери непонимающим взглядом следил за моим возвращением на твердую землю.
  -- Я не могу отказаться от нашей дружбы, даже если это будет во благо. Лучше быть преданным, чем предателем, - я уткнулась носом в плечо друга, наблюдая за приближающимися всадниками.
   Внезапно сгустившаяся темнота не позволяла рассмотреть предводителя процессии, но я и так знала, кто это. Конечно, кому же еще выпала сомнительная честь вернуть "любимую"? Сердце предательски защемило. Мне предстояло стать пленницей человека, которого я по наивности считала больше чем другом. Не в силах смотреть на преследователей, я подняла глаза к небу и вздрогнула от неожиданности. Такого я еще не видела даже в этом волшебном мире. Огромная туча затянула небосвод от края до края. Но не ее размеры настолько поразили меня, что я затормошила замершего фея. Будто огромное озеро, наплевав на все существующие законы притяжения, в угрожающем спокойствии застыло у нас над головой. В его темных неподвижных водах, будто в зеркале, отражались и сияющие деревья далекой рощи, и темные фигуры: две замершие у самого края Мертвой Пустоши, моя и фея, и решительно приближающиеся силуэты преследователей.
  -- Какой же я дурак! - несмотря на смысл, чересчур оптимистично-радостный тон восклицания заставлял задуматься о влиянии чрезмерных нагрузок на хрупкую психику моего впечатлительного друга.
   Придумать что-то успокаивающее я уже не успевала. В двух шагах от нас стоял Алекс. Глаза моего принца тревожно всматривались в мое лицо, пытаясь отыскать все ответы разом. Что ж, не буду разочаровывать - он проявил завидную реакцию, к тому же проделал пусть не слишком долгий, но утомительный путь, оторвавшись ради меня от собственного праздника.
  -- У меня для тебя хорошая новость, - постаравшись, чтобы голос звучал твердо, произнесла я, - тебе больше не надо притворяться, - а он, оказывается, лучший актер, чем я считала - мои слова произвели эффект пощечины, разве что следа от ладони не было видно на враз побледневшем лице.
  -- Аля, я... - он сделал шаг вперед и замер, прикованный моим взглядом. Не знаю, что уж он в нем увидел, меня же просто разрывала несвоевременно проснувшаяся боль. Слезы, прорвав с таким трудом возведенную плотину спокойствия, хлынули из глаз, превращая лицо Алекса в смутное расплывчатое пятно.
  -- Озеро, дай нам воды, - возглас Айлери, обращенный к равнодушному небу, был настолько неожиданным, что я едва не поперхнулась слезами, пытаясь понять, что это значит.
   Но вопросы и не понадобились. Толща воды, украшавшая необычным зрелищем ночной небосклон, услышав просьбу, пролилось на землю сплошным потоком. Это скорее напоминало мощный водопад, обрушившийся на наши головы. Рассерженно зашипела Мертвая Пустошь, извергая в воздух клубы горячего пара. Мощные струи мгновенно промочили нас, не оставив сухой нитки. Мокрые волосы облепили лицо, вода хлестала по щекам, смывая с души злость и отчаяние. Так долгожданный дождь в середине засушливого лета смывает с деревьев казалось навсегда въевшуюся пыль, возвращая листве первозданную зелень и свежесть. Странное ощущение заставило опустить взгляд на руки. Струи воды затуманивали взгляд, но я смогла разглядеть, как, словно размокшая бумага, сползают с моих рук ненавистные "перчатки".
  -- Прощай, любимый, - мне приходилось перекрикивать грохот этого сумасшедшего дождя, - прости, что испортила твой праздник и планы заодно.
   Мне даже не потребовалось подробно вспоминать пещеру, ставшую мне почти родной. Стоило подумать, как она притянула нас к себе, будто ребенок машинку, привязанную за веревочку.
   Я едва нашла в себе силы отлипнуть от Айлери, в рубаху которого я вцепилась с энтузиазмом клеща. Показывать окружающим свое зареванное лицо ужасно не хотелось, но не мог же несчастный фей остаться без одежды только потому, что мне вздумалось оплакивать свою не сложившуюся любовь. Стремительно отвернувшись к стене, я подошла к барельефам, заинтересовавшим меня еще в первый день пребывания в этом сказочном мире. Дракон и сфинкс, в отличие от меня, казались вполне довольными своей долей и покидать насиженное место не собирались.
   Привидение, тактично делая вид, что не замечает моих слез, решительно остановила Айлери, бросившегося было ко мне с утешениями.
  -- А ты хорошо потрудилась, - одобрительно заметила старуха, облетев пещеру, - пожалуй, так Ледяные Чертоги еще никто не обустраивал. Вопрос только в том, что ты собираешься делать дальше?
   Дальше? Я и сама не знаю, мне просто некогда было задуматься над этим. Словно прося подсказки, я требовательно уставилась на изображение волшебных существ. Решение, пришедшее в голову, было настолько неожиданно-простым, что было удивительно, как я не додумалась до него раньше. Вместе с внезапным озарением пришло спокойствие.
  -- Я встречусь с драконом и попрошу его отправить меня домой. Не думаю, что он станет возражать.
  -- С драконом? - Айлери со старухой заорали так слаженно, что их вопль слился в единый.
  -- Я не совсем правильно выразилась. Конечно, не с самим драконом, а его человеческой ипостасью. Не знаю, может ли дракон разговаривать, да и общаться, запрокинув голову, с огнедышащим чудовищем не слишком-то удобно. Просто сказать, что я собираюсь побеседовать с богом, уж слишком безумно.
  -- Ты это всерьез? - старуха опомнилась первой и сейчас смотрела на меня то ли осуждающе, то ли удивленно.
  -- Я не вижу другого выхода.
  -- Если ты уйдешь в свой мир с силой Радужной Сферы, бог получит абсолютную власть над миром, - в ровном голосе привидения не было и тени упрека, она просто объясняла мне последствия моего решения.
  -- И что из того? - пока непослушные губы выговаривали эти слова, сердце замерло в нехорошем предчувствии.
  -- Боюсь, что после этого Темные Земли постигнет участь Мертвой Пустоши, - безжалостно подтвердила мои худшие опасения привидение.
  -- Из-за этого он не хотел меня отпускать? - собственный голос прозвучал безжизненным эхом. Я не смогла заставить себя произнести имя моего принца, на глаза и без того подступали противные слезы.
  -- Да, - старуха грустно опустила голову, слишком уж пристально рассматривая пол под ногами.
  -- Да, что же такое, эта ваша Радужная Сфера?
  -- Это лучшее, что оставили в этом мире те, кого назвали первыми богами, - голос старухи стал отстраненно-мечтательным. - Они были очень молоды и наивны. Юный мир, в который они случайно попали, пленил их своей новизной и неожиданным могуществом. Ну а дальше ты знаешь - они настолько увлеклись этой силой, что позабыли обо всем, даже о чувствах, которые их связывали когда-то. Они не погибли в той, последней битве, как предполагали многие. В бесплодной попытке вернуть то, что было вначале, они создали Ледяные Чертоги. Но, возвратить утраченное оказалось невозможно. И тогда появилась Радужная Сфера. Сумрачная печаль о растерянной мечте, первый, робкий луч надежды на новое счастье, сладкое предчувствие грядущей любви - все это воплотилось в этой чудесной игрушке. И только человек, у которого в сердце есть эти чувства, может получить ее силу.
  -- И куда же они делись, если не погибли? - не выдержал Айлери, слушавший эту историю с восхищенным блеском в глазах.
  -- Дракон отказался от Спутника. Сказал, что тот мешает ему двигаться дальше, - кривая усмешка привидения была полна неожиданной боли. - После его ухода остался вот это, - глазами она указала на черный камень, который я привычно перепрыгнула. - Ты ведь так и не наступила на него, - в голосе вместо вопроса прозвучало утверждение.
  -- А вы? - сумасшедшая догадка была похожа на озарение.
  -- А я осталась ждать его возвращения. Но, он так и не вернулся - не смог простить того, что утратил из-за меня. И я продолжаю ждать, нет, я уже не мечтаю о невозможном, я хочу дождаться человека, который сможет не растерять то лучшее, что позволило ему стать богом. Знаешь, - она посмотрела на меня с неожиданной нежностью, - ты первая, кто готов отказаться от могущества, но сохранить свет в душе.
  -- А почему дракон и сфинкс? - Вопрос бы совершенно неуместным, но меня так давно волновал этот вопрос, что я не могла удержаться.
  -- Тогда казалось, что именно эти существа как никто другой отражают соединение могущества и мудрости. Мы оказались недостойны этих образов.
   Я стояла у самого края пропасти, с грустью наблюдая за неторопливым движением равнодушных облаков.

Уходит из-под ног

Чужая планета.

Полцарства за билет -

Оплачено сполна,

Из тысячи дорог

Я выбираю эту.

Мой зеркальный враг

Мне верен до конца,

И на ветру дрожат

Воздушные своды.

Как трудно сделать шаг,

Ещё сложнее два

Дорога наугад:

Я выбрал свободу.

   Знакомые строки прозвучали в голове так явственно, как будто кто-то невидимый включил запись любимой группы.
  -- Значит, чтобы вернуться, мне надо...
  -- Вступить в схватку с драконом, - сказала старуха то, что я не решалась произнести вслух.
   Драться с драконом? Это было не просто безумием, это было самоубийственным безумием, но мне больше ничего не оставалось делать. Разве что остаться в этом мире, но мысль об этом вызывала такое ощущение безысходности, что лучше уж прямо сейчас броситься в манящую пропасть.
   Не знаю, что подсказало мне, что требовалось сделать: стоило лишь подумать о том, как же мне следует вызывать дракона, как рука сама потянулась к голове барельефа. Легкое нажатие на гребень, и скульптура подернулась маревом, пропуская в пещеру... Упсь. Челюсти неблагозвучно бухнулись на грудь у всей нашей троицы, а у старухи даже трубка выпала изо рта. Картина маслом: "не ждали".
   Ректор Академии фей сейчас был похож одновременно на своего коллегу из "Гарри Поттера" Дамблдора и белого волшебника Гэндальфа одновременно. Откровенно наслаждаясь всеобщим замешательством, он обвел нашу троицу насмешливым взглядом и отвесил мне шутливый поклон.
  -- Я уже заждался. Ты не слишком-то торопилась, - добродушно посетовал он.
  -- Зато вы не оставляли меня без внимания, - огрызнулась я.
  -- Ну, надо же было хоть изредка напоминать тебе, что ты не только ради удовольствия завладела силой Радужной Сферы, - улыбка этого "доброго дедушки" была полна бесконечного терпения и доброжелательства.
  -- Надо же! А мне показалось, что вы мстите за гибель ваших наблюдателей, - с чего это я приплела наблюдателей? Кучки черного пороха, в которые я случайно превратила таинственных встречающих в черных плащах в первые же мгновения по прибытии, никогда не вызывали каких-либо эмоций. Я вообще сейчас вспомнила о них впервые за все это время.
  -- Фу, - неожиданно обиделся мой собеседник, - буду я жалеть о каких-то вампирах!
  -- Вампирах? - вот это новость! Я даже не слышала о наличие в этом мире кровопийц из наших любимых ужастиков.
  -- Я неправильно сформулировал. Скорее их нужно назвать падальщиками. Но это не добавляет обаяния этим исчезнувшим персонажам. Так что не бери в голову - никакой мести.
  -- Тогда почему... - я так и не смогла сформулировать вопрос, уж слишком много "почему" накопилось в последнее время.
  -- Я вижу, ты не слишком торопишься драться, - усмехнулся в белую бороду Ректор. - Беседовать приятнее сидя, - легкое движение бровей, и посреди пещеры оказался сервированный стол, окруженный удобными даже на взгляд креслами. Изящно усевшись в ближайшее кресло, он сделал приглашающий жест. Когда все разместились, он продолжил: - Я постараюсь тебе объяснить кое-что. По крайней мере, то, что знаю сам. Наверное, придется начать с себя. Возможно, ты не поверишь, но я, как и ты, пришел сюда из другого мира. Я был одним из многих типичных парней своего времени, по будням прозябавших в скучной пресной рутине. Зато на выходные... Мы ехали куда-нибудь за город с самодельным оружием и одеждой и превращались в эльфов, троллей и волшебников.
  -- Ролевики! - не выдержав, восхитилась я.
  -- Не знаю, общая ли у нас родина, в наше время девушки не носили такую одежду, - окинув меня оценивающим взглядом, он усмехнулся, - хотя мне даже нравится.
  -- А кого изображал ты?
  -- Гэндальфа Белого - могла бы и догадаться, - он провел рукой по длинной белоснежной бороде. - В тот раз все шло, как обычно. По сценарию я в одиночестве должен был пробраться к объединенному отряду гномов и эльфов. И наткнулся на пещеру. Я эти места изучил, как свои пять пальцев. Не было там никакой пещеры. Но в тот момент я даже не удивился. Зашел внутрь и увидел сияющий всеми цветами радуги шар. И, не задумываясь, взял его в руки. Так я попал в этот мир.
  -- И ты не пытался отсюда выбраться? - не знаю, с чего это я решила перейти на "ты", но мой собеседник не возражал.
  -- Зачем? Этот мир был продолжением той самой игры, в которой я находил отдушину от житейских проблем. А здесь их не было - тех пустяковых бытовых драм, которые так основательно портят жизнь. Я не задумывался над тем, как добывать средства для существования. У меня появились друзья, которые даже не интересовались, откуда я взялся. Они с удовольствием выслушивали мои истории, но продолжали жить сытой жизнью обывателей, совсем как у меня на родине. Я мечтал о мире и согласии с Темной Стороной, а они ждали прихода нового бога, с которым все изменится само собой. Мне стало скучно и противно. Я попробовал испытать силу колец - тогда мне казалось, что магические игрушки могут исправить если не все, то хоть что-то. Но смог сделать лишь несколько абсолютно бесполезных побрякушек. И тогда я решил победить дракона. Моя душа требовала подвигов, а что может быть более героическим и романтичным одновременно, как не победа над драконом? - губы этого величественного старца скривились в горькой улыбке, полной нескрываемой насмешки. Понять бы, над чем он насмехался - над своими юношескими надеждами или безрассудным героизмом человека, попавшего в ловушку собственной выдумки?
  -- И ты с ним сразился? - неожиданно осмелевший Айлери оторвался от задумчивого созерцания нежно розовой жидкости в своем бокале.
  -- Конечно. Да вы и сами видите результат поединка. Победить дракона оказалось легко, да ты и сама это поймешь. А вот потом... Все, что я делал, все больше подрывало мою веру. В людей, в силу мечты и необходимость сказки.
  -- А то, что ты сделал с Мертвыми Пустошами...
  -- Тогда мне казалось, что я поступаю правильно. Люди, жившие на этих землях, были потомственными ворами и разбойниках. А что бы ты сама сделала, если бы среди зверски замученных путников узнала изуродованные тела своих друзей? - он требовательно взглянул мне в глаза, и я не нашла, что ответить. - Но самое страшное не это. Сначала я перестал любить людей, а потом меня стали покидать мечты. Одна за другой. А вместе с ними меня незаметно покидала сила Радужной Сферы. А вместо нее поселилась пустота. А ее заполнил дракон. Тот самый, которого я, как мне казалось когда-то, победил. И теперь на бесконечные "дай", которые неслись со всех сторон, я мог поделиться только им. Теперь каждый "истинно верующий" ненадолго сам мог стать "божьим наказанием".
  -- А потом?
  -- Потом я стал искать себе замену. Я стал Ректором Академии. Если уж искать, то среди одаренной молодежи. Кто же еще хранит в своем сердце искру мечты? Но, раз за разом их попытки заканчивались неудачей. Тогда же появились падальщики - как правило, ими становились самые бездарные, но весьма прагматичные молодые люди. Дело в том, что силу мага, погибающего в бесплодной попытке стать хозяином Радужной Сферы, можно забрать себе.
  -- Значит, эти странные люди в черных капюшонах, которые проводили здесь ритуал вызова...
  -- Не было никакого ритуала, - жестко оборвал меня старик.
  -- Но, эти нити, которые притащили меня из самолета...
  -- Повторяю, не было никакого ритуала вызова. Они просто поглощали силу, оставшуюся после гибели леди Мэйтель. Чужие мечты сжигают людей, не готовых их принять. А я так надеялся, что с ней все будет иначе, - понурившись, он смотрел в просвет пещеры бесцветным взглядом. Внезапно оживившись, старик взмахнул белоснежной бородой в сторону Айлери, внимательно слушающего его откровения: - А знаешь, я ведь некоторое время считал, что из тебя выйдет неплохой бог - творческие натуры дольше всех способны нести свет надежды. Но потом я испугался - ты слишком наивен, чтобы выдержать все это. Простите, я отвлекся. В общем, после гибели леди Мэйтель сработало проклятие твоего... друга. Его сила сконцентрировалась вокруг тебя, и падальщики просто не смогли получить полагающуюся награду. Что случилось потом, тебе известно лучше меня - ты стала хозяйкой Радужной Сферы и силы леди Мэйтель в придачу.
   Он замолчал, тоскливо глядя в темнеющее небо, виднеющееся в проеме. Айлери с ужасом смотрел на своего бывшего наставника. Кажется, я понимаю его чувства - не каждому под силу легко воспринять известие, что его учитель - бог.
  -- Я смертельно устал, - тихо проговорил старик, - последнее столетие я мечтал лишь о том, что, наконец, придет достойный хозяин Сферы, и я смогу, наконец, вернуться к себе. Возможно лишь на мгновение перед смертью, но это совсем не важно.
  -- И для этого необходимо драться?
  -- Не бойся. Я уже говорил тебе - убить дракона совсем не сложно. Только сначала тебе надо наступить на камень, - он покосился на настырное препятствие, снова возникшее у меня перед ногами. Удивительно, как за все это время я умудрилась не разу ни споткнуться об этот проклятый камень, словно нарочно преследующий меня.
  -- Зачем? - странное ощущение, губы шевелились с трудом, будто после наркоза.
  -- Чтобы убить дракона... - понимающий взгляд заставлял чувствовать себя притворщицей.
  -- Надо самому стать драконом, - невольно закончила я.
  -- Ты все понимаешь, девочка, - неожиданно легким движением он умудрился не только покинуть кресло, но и оказаться у проема. Еще мгновение - и огромная темная тень, разорвав собой сумрачное небо, исторгла из глотки торжествующий рев, смешанный с пламенем.
   Мне и вправду надо сразиться с этим монстром? А почему я до сих пор не боюсь? Что-то непонятное случилось с моими реакциями. Вот так на полуслове оборвать беседу, чтобы убить собеседника? Все это было настолько абсурдно, что чувства отказывались реагировать. Что он сказал - хочет вернуться к себе?
   Дальнейшие мои действия мало напоминали осмысленные. Дракон сделал еще один круг, на мгновение заслонив своей тенью сгущающуюся синеву стремительно темнеющего неба. Подойти к зеркалу оказалось удивительно легко. С той стороны не было обычного отражения, но я уже и так знала, что не увижу его. Словно пытаясь проломить его, с той стороны на меня смотрел Алекс.
  -- Если ты позволишь ему пройти сквозь стекло, он никогда тебя не отпустит, - в голосе старухи прозвучало беспокойство.
   Он не сможет сюда попасть. Теперь-то я знаю свои возможности.
   Я положила ладонь на холодное стекло, прижавшись к его пальцам. Я не могу попрощаться с ним иначе.
   Айлери, совершенно не замечая ничего кроме великолепного чудовища, замер на самом краю пропасти. По-моему, фей и не почувствовал, как я сняла с его пояса кошелек.
   Отойдя в дальний угол пещеры, я разбежалась и прыгнула в пустоту, пытаясь вцепиться в пролетающего дракона. Какой черт толкнул меня на этот безумный поступок, я до сих пор не могу понять. Тем более, в этом сказочном мире вроде бы и не было никаких чертей. А если бы я промахнулась? Безусловно, волшебная сфера не раз показывала свою готовность защитить меня от опасности, но как бы она проявилась на этот раз? Я представила, как окруженная радужным сиянием, скачу, будто мячик, от земли в небеса и обратно. Занятная перспектива. Главное, чтобы эта картинка так и осталась в моем воображении.
   Удивительно, но я не промахнулась. Мертвой хваткой вцепившись в чешуйчатую лапу, я с ужасом представляла, как буду выполнять задуманное. Хотя, конечно, мне невиданно везет - если бы я приземлилась на другую часть пролетающего монстра, мои шансы вообще был бы равны нулю.
  -- Что ты творишь? - услышав гневный крик привидения, я чуть не разжала пальцы. - Ты так и не наступила на драконий камень! Покататься захотела, сумасшедшая?
   Покататься? Не думаю, что в качестве транспортного средства такая махина пользовалась бы большой популярностью. Хотя, летают же некоторые на горгульях! Вопль старухи заставил меня вспомнить о своих планах. Если я ошиблась...
   Я еще раз вызвала воспоминание, которое и толкнуло меня на поступок, весьма попахивающий безумием. Господин Ректор, пренебрежительно взглянув на добытые мною артефакты, застыл при виде неприметного колечка, назначение которого мы с Айлери так и не поняли. А его взгляд... Даже в той, далеко не благоприятной для меня ситуации, я поразилась тоске, появившейся во взгляде этого седобородого старца.
   С трудом отлепившись от чешуи, в которую я вцепилась мертвой хваткой, я охватила мощную лапу руками и ногами. Теперь я точно не отверчусь от катастрофического сходства со своим знаком по китайскому гороскопу - обезьяна, она обезьяна и есть. Вот так же сидит моя родственница где-то в далекой Африке, охватив лапами огромный ствол баобаба. Хотя, спрашивается, что делать макаке на баобабе? Заставить шевелиться онемевшие от напряжения
   пальцы оказалось делом нелегким. Непослушный кошелек ни в какую не желал открываться в таких экстремальных условиях. Но, в конце концов, я справилась и с этой нелегкой задачкой. Как только перстень оказался в моих дрожащих руках, остальные артефакты, выскользнув угрем, помчались к земле. Жалеть о потере не было ни времени, ни сил: пора приступать к главной части моего безрассудного плана.
   Чуть ослабив хватку, я постепенно съезжала по чешуйчатой лапе вниз, стараясь не обращать внимания на подозрительный звук, весьма напоминающий треск рвущейся материи. Остановиться заставил колючий шип, впившийся в место пониже талии. Кажется, приехали. Теперь предстоит самое интересное - дотянуться до "пальчиков" моего "скакуна".
   Извернувшись так, что жалобно хрустнуло что-то в спине, я нагнулась к когтистой лапе. Ой, мама дорогая! Несмотря на то, что в темноте земли видно не было, голова опасно закружилась: представляю, с какой высоты в случае чего мне предстоит сверзиться.
   Огромные когти совсем не подходили для ношения ювелирных украшений. Натянуть колечко удалось на самый кончик далекого от изящества "мизинца". Придерживая трясущейся рукой перстень, я с внутренним трепетом ожидала, что же будет дальше, уже понимая, что ошиблась.
   И что же мне теперь делать? Может, удастся докричаться до дракона? В человеческом облике он производил весьма приятное впечатление. И что я ему скажу? Дяденька, высадите меня, я села не на ту маршрутку? Так легче к машинисту из последнего вагона метро докричаться.
   В этот момент я почувствовала, что мой не слишком удобный полет закончен. Шумные всплески огромных крыльев, скорее похожие на хлопанье парусов на ветру, внезапно прекратились. Толстенная колонна, искусно притворяющаяся лапой, на которой я не слишком уютно устроилась, начала стремительно уменьшаться в объеме, пока не превратилась в обычную человеческую конечность, в рукав которой я вцепилась, как в пресловутую соломинку. На меня с ужасом смотрели расширенные глаза насмерть перепуганного парня лет двадцати - двадцати пяти. Простая клетчатая рубашка, старый плащ, накинутый на плечи и удерживающийся там только благодаря застегнутой верхней пуговице - видимо, он должен был изображать одеяния волшебника. В общем, ничего примечательного. И, конечно же, никакого намека на крылья или хотя бы парашют - вот что нам сейчас, безусловно, пригодилось бы.
  

Ни у кого нет реальных представлений о собственных возможностях.

Макс Фрай

   Мой план сработал, да еще как. Но что теперь делать с результатами столь блестяще воплотившейся идеи, я не знала. Округлившиеся глаза привидения, о котором я совершенно позабыла, тоже не внушали особого оптимизма. Старуха темной тенью метнулась к удаляющейся пещере. Буду надеяться, что у нее появилась хоть какая-то идея, потому что сформулировать все мои мысли можно только в крике: "спасите, помогите ну хоть кто-нибудь!". К счастью, непроглядная темнота внизу не позволяла видеть, с какой скоростью мы приближаемся к земле, иначе, боюсь, я устроила бы позорную истерику, даже понимая, что довести ее до конца не имею не единого шанса.
   Серебряное копье, внезапно обросшее гривой и крыльями, спикировало на нас с высоты. С непередаваемым восторгом я ощутила, как оцарапали меня острые коготки сфинкса, так своевременно испытавшего внезапную тягу к полетам. Бережно, как вскормленный на "Педигри" породистый пес прижимает неизвестно кем презентованную косточку, Айлери держал нас в мощных львиных объятиях. Хриплое дыхание и натужное хлопанье крыльев выдавали, что первый полет, да еще с двойной нагрузкой, дается ему нелегко, но мы медленно и уверенно поднимались ко входу в пещеру. Хотя, если задуматься, мы могли просто плавно приземлиться. Если задуматься. Это когда есть время задуматься! Не зная, сердиться мне на себя или смеяться над собственной забывчивостью, повергшей моего друга на такие подвиги, я представила пещеру, мгновенно оказавшись в ней вместе со своими спутниками.
  -- И как долго ты собиралась испытывать наши нервы? - ворчливо поинтересовалась старуха с таким видом, будто это не Айлери, а она на собственном горбу тащила меня и парня, еще недавно бывшего драконом.
  -- Ты не поверишь, но я так испугалась, что совершенно забыла о своих возможностях, - чистосердечно покаялась я. - Зато сбылась моя мечта увидеть сфинкса в полете. Очень впечатляющее зрелище, - мечтательно протянула я, - ради того, чтобы это увидеть, стоило побояться.
  -- Тебе, правда, понравилось? - бессильно распластавшийся на полу, будто крылатый коврик, лев обрадовано встрепенулся.
  -- Понравилось, понравилось, - я потрепала лохматую гриву своего друга. - Давай. Превращайся обратно в человека, а то снова забудешь, как выглядишь.
   Сфинкс, позабыв об усталости, бодро вскочил на ноги и потрусил к зеркалу. Оно встретило Айлери темной поверхностью, больше всего напоминающей экран выключенного телевизора. В нем отразилась обескураженная физиономия растерявшегося льва.
  -- Что это? - в дрожащем голосе фея явственно звучали панические нотки.
  -- Не знаю, но для того, чтобы вспомнить свой облик, тебе зеркало не нужно, - я с недоумением посмотрела на неожиданно испортившееся стекло. Не удивлюсь, если это такой "последний привет" от Алекса, - с грустной улыбкой подумала я.
   Морда сфинкса застыла в натужно-сосредоточенной гримасе, увидев которую, я чуть не прыснула неуместным смешком. К счастью, на этот раз проблем с обратным обращением не возникло - через несколько секунд я уже висела на шее у совершенно нормального Айлери без всяких там грив и крыльев.
   Наш новый знакомый не обратил совершенно никакого внимания на изменения, произошедшие с феем. Молодой человек не мог оторвать счастливого взгляда от перстня, украшавшего его мизинец.
  -- Вот оно, оказывается, как бывает - ты умудрилась победить дракона, а я до сих пор жив, - с восторгом произнес он. - Ты знала, что так выйдет?
   Но ответить я не успела. С ужасом я наблюдала, как пещера наполняется светящимися нитями.
   Нет, это были не те настырно-требовательные нити, которые могли помимо воли увлечь меня неизвестно куда. Эти скорее напоминали мерцающую в осеннем солнце тончайшую паутину, которую беспутный ветер легкомысленно развешивает и на тонких ветвях, и на одежде прохожих. Почти неощутимое прикосновение заставило меня брезгливо поежиться. Одна за другой эти почти невидимые нити налипали на меня. И я услышала миллионы голосов. Тихий шепот сливался в одно ненасытное: "дай".
   А в обмен... в обмен мне предлагали сияющие звезды великой мечты, раздробленные в песок мелочных, сиюминутных "хочу". Так вот откуда берется могущество богов этого мира! Мне стало гадко и муторно. Я почувствовала себя паучихой, сидящей в центре огромной паутины. А личинки, отказавшиеся стать прекрасными бабочками, добровольно отдавали силу, способную сделать их если не богом, то вполне могущественным существом, способным по собственному желанию вершить свою судьбу. Но тогда за нее требовалось бы самому же нести ответственность, а это всегда очень страшно. Гораздо легче вручить собственную жизнь неизвестному дяденьке, уповая на его добрую волю с покорностью ожидая хоть какого-то ответа на многословные молитвы.
   Не хочу. Мне, в общем-то, нет никакого дела до глупых желаний этих людей, потерявших в суете обыденности свое предназначение. Но я больше никому не позволю отнимать мечту, даже если ее хозяева считают эту драгоценность всего лишь разменной монетой.
  -- Ты сердишься? - тихий голос старухи прервал мои мысли.
   Сержусь? Я проследила за ее взглядом и невольно вздрогнула. В небе, кусочек которого был виден из проема пещеры, бушевала гроза. Только вот молнии, рвавшие воздух на мелкие клочья, скорее походили на ту, которой нас когда-то "приветствовал" дракон. Ночь, еще недавно считавшая себя победительницей, трусливо спряталась в сумерках черных туч, закрывших звезды - остальная земля готова была вспыхнуть в разрушительном огне моей ярости.
   Это что, я все это наделала? На мгновение мне стало страшно, а потом меня захлестнул стыд. Из-за моих переменчивых настроений может погибнуть невесть сколько невинных людей. Только что я кипела от негодования, оттого, что они бездумно растрачивают собственные мечты, но обречь их на гибель... это как-то уж слишком.
   Вместе со мной успокаивалась и погода. Бушующую грозу сменил тихий шелест летнего дождя, а через несколько минут рассеялись последние тучи, и небо засияло свежеумытыми звездами.
   Мечты, надежды, любовь - почему-то здесь забыли, что их можно не только отдавать или терять, а еще и делиться. В моей протянутой руке появились миллионы переливающихся искр - то, во что превратилась по моему желанию Радужная Сфера. А через мгновение они разлетелись сверкающими светляками. Еще некоторое время небо казалось огромной перламутровой раковиной, переливающейся, будто мыльный пузырь на солнце. Но потом погасло и оно.
  -- Не думаю, что люди скажут тебе за это спасибо, - заметила старуха, вдоволь налюбовавшись на неожиданное "северное сияние". Впрочем, неудовольствия в ее словах тоже не наблюдалось.
  -- Жила же я как-то все это время без их "спасибо". Да и что бы я делала с таким странным товаром, - ощущение усталости навалилось на меня мягкой периной.
   Дело было сделано, здесь меня больше ничто не держало. Я была совершенно свободна и могла отправляться домой. Я обернулась к Айлери, но так и не смогла ничего сказать. Неожиданные слезы сделали лицо моего друга нечетким и расплывающимся.
  -- Ты уходишь? - голос фея дрогнул.
  -- Да. Возьми на память обо мне, - я стянула с пальца кольцо-ключ, которым только раз и попользовалась. Возможно, просто потому, что совершенно забыла об этой безделушке. - Но, наверное, мне сначала надо отправить тебя отсюда? - я изо всех сил старалась не разрыдаться. Человек - странное существо: совсем недавно я думала только о том, как вернуться домой, а сейчас готова расплакаться при мысли о расставании.
  -- Он и сам с этим великолепно справиться, а не справиться - я-то остаюсь, - мягко заметила старуха.
   Я крепко прижалась к фею - моему лучшему другу и самому преданному Спутнику, которого знал этот мир. Я не умею прощаться, и сколько бы слов я сейчас не сказала, все равно останется столько же несказанных. С нами остаются наши нерастраченные звезды мечты, которые объединят нас в каком бы мире мы не находились.
  -- Пойдем, - я взяла за руку бывшего бога, имени которого так и не узнала, и шагнула в темноту зеркала.

Мы встретимся там, где влюбленные ждут своей участи

Мы будем две светлые полупрозрачные сущности

Беспечные странники, яркие вспышки сознания

В центре всего мироздания.

Над нами не властны ни сумерки, ни обстоятельства

Я чувствую это, и мне не нужны доказательства

Мы светимся нежно от каждого прикосновения

Где-то в другом измерении.

А рядом планета мерцает и медленно кружится

До слез голубая, до боли знакома, до ужаса

И мы вместе с ней то ли медленно падаем в пропасти,

То ли парим в невесомости.

И дрогнут ресницы, и к телу вернётся движение

Реальность навалится тяжестью сил притяжения

Мелькнёт и исчезнет волшебных видений бессмыслица

Надо ж такому было приснится...

   Я шла сквозь влажный туман, слишком напоминающий внутренности облаков, так как я их видела из иллюминатора своего самолета. Я не видела ни своей руки, ни своего спутника, держащегося за мою влажную ладошку. Не знаю, когда она опустела. Разыскивать пропажу я не стала: почему-то я была совершенно уверена, что он попадет, куда требуется. Нежный голос солистки группы "Лакмус" сопровождал меня в этом путешествии, большем похожем на предутренний сон. Да и все случившееся со мной сейчас больше напоминало чудесное, хотя немного грустное сновидение.
   Я врезалась во что-то твердое, и только тогда перед моими глазами рассеялось мутное марево. Испуганные глаза стюардессы, тележку которой я едва не перевернула, лучше громких слов подтверждали, что я вернулась.
  -- Вам плохо? - обеспокоенный голос девушки набатом грохотал в ушах. Любопытно, на какой самолет меня занесло? Видимо, мой растерянный вид заставил стюардессу проявить больше настойчивости: - Где ваше место? Скоро посадка, и вам необходимо срочно сесть.
   Где располагалось мое кресло до того, как мы оказались в пещере, я помнила весьма смутно, но, уступая настойчивости проводницы, покорно поплелась вглубь салона, выискивая глазами свободное место. И оно вскоре нашлось.
  -- Что это? - неподдельное изумление, написанное на лице стюардессы, позволяло предположить, что, во-первых, случившееся со мной было не совсем сном, а во-вторых, что я умудрилась вернуться на свой рейс. По крайней мере, кресло, так и оставшееся в Ледяных Чертогах, изначально стояло именно на борту этого самолета.
  
   Я дочитала последнюю страницу и несколько минут просто сидела, тупо глядя в монитор.
  -- Ну, как? - первой не выдержала подруга, нетерпеливо ожидавшая моего приговора.
  -- Значит, тот парень, которого я умудрилась спасти в самом начале истории, был Алекс? - я в задумчивости помолчала, но решила не развивать тему. - Ты закончила на том, как я простилась с Айлери и шагнула в зеркало. Прости, но на пристойное окончание романа это не тянет.
  -- Ты права. Поэтому я и дала тебе прочитать незаконченную вещь - вдруг подскажешь что-то дельное.
  -- Прости, я и забыла - ты же не можешь жить без хэппи-энда!
  -- А его не будет?
  -- Не знаю. В конце концов, кто из нас двоих писатель? Это твоя сказка и только ты вправе решать, как она закончится. Хотя, по-моему, того сладкого окончания, где влюбленные жили долго и счастливо и умерли в один день, изначально не могло быть.
  -- Почему? - мне показалось, или голос Стаськи задрожал слезами?
  -- Не переживай, подруга. В том нет твоей вины. Просто ты немного ошиблась.
  -- В чем? - непролитые слезы зажглись звездочками любопытства. Не самая плохая новость. Ради ее душевного равновесия можно наговорить гору любой чуши.
  -- Главная ошибочка, конечно же, с принцем. Вопреки сложившимся сказочным стереотипам, он оказался вовсе не богатеньким бездельником с романтической придурью в голове.
  -- Ты его ненавидишь? - ну, и к чему такая вселенская печаль?
  -- Вовсе нет. Более того, я им восхищаюсь: он сделал все возможное, чтобы исполнить свой долг.
  -- А в чем я еще ошиблась?
  -- Да не могло у твоих героев ничего получиться: в любом случае я должна была вернуться, иначе пропал бы всякий смысл моих похождений. Тебе следовало выбрать либо другую героиню, либо другое время: сейчас я не могла остаться.
  -- Даже если была бы уверена, что он действительно любит тебя?
  -- Возможно, это ничего бы не изменило, - подружка задумчиво всматривалась в темную глубину своей чашки. Кажется, я знаю, что сможет ее утешить: - Хочешь, расскажу, чем закончилась моя часть истории?
  -- А было дальше? - Стасюха замерла, не отводя от меня опасно заблестевших глаз.
  -- Я шла то ли в облаках, то ли в густом тумане и мне пела "Лакмус". И знаешь что?
  -- "Мы встретимся"! Я знала, я была просто уверена! Значит, - голос подружки неожиданно сел, - значит, все это было на самом деле?
  -- Или это был просто красочный сон, приснившийся нам одновременно. Такое тоже бывает. Но тогда чем это отличается от действительности?
   Подружка так и не допила свой чай и, сославшись на какие-то неотложные дела, умчалась домой - скорее всего, эта ненормальная побежала дописывать свою историю.
  
   За распахнутым окном изнемогающий от жары город жил своей обычной суетливой жизнью. Равномерный гул машин и запах смога казались сейчас чем-то странным и даже немного раздражающим, но я понимала, что очень скоро это снова станет привычной частью окружающего мира.
   Ощутимый толчок в плечо вывел из состояния благостного оцепенения, в котором я пребывала. Толстый шмель, нахально примостившийся на тонкой ткани моей рубашки, пощекотал кожу мохнатыми лапками, не в силах отдышаться. Я подставила ладонь, и толстяк, благодарно пошевелив усиками, расположился на ней, глухо бормоча что-то невразумительное, но очень успокаивающе-приятное. А вместе с ним в комнату ворвался аромат летнего луга - запах сказки, ставшей частью моей жизни.
   Текст группы "Би-2".
   Текст группы "Лакмус".
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   27
  
  
  
  
Оценка: 7.00*5  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"