Галажинский Э., Пономарёва Е., Кужелева-Саган И. : другие произведения.

Интеллектуальный Суверенитет России. Есть Ли Он И Что С Ним?

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Здесь ввыпуск блога ректора Томского Государственного Университета Эдуарда Галажинского, посвященный проблематике интеллектуального суверенитета России и вопросам поиска новой онтологии Университета, способного создать и поддерживать этот суверенитет. Интервью ректора ТГУ. Слово "суверенитет" одно из из ключевых в российских общественном и научном дискурсах и употребляется с различными прилагательными: политический, военный, экономический, энергетический, продовольственный, лекарственный и прочими. Однако, в последнее время всё чаще оно стало звучать в словосочетании "интеллектуальный суверенитет". Чем этот тип суверенитета отличается от всех других типов и почему фокусировка произошла именно на нём?
  Э. Галажинский, Е. Пономарёва, И. Кужелева-Саган.
  
  ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ СУВЕРЕНИТЕТ РОССИИ. ЕСТЬ ЛИ ОН И ЧТО С НИМ?
  
  Источник: https://news.tsu.ru/projects/word-to-the-rector/besedy-o-slozhnom-intellektualnyy-suverenitet-i-novaya-ontologiya-universiteta-1-chast/. 29.06.2023
  
  Беседы о сложном. Интеллектуальный суверенитет России и новая онтология Университета. 1 часть
  
  "Осмельтесь мыслить самостоятельно"
  Вольтер, французский философ XVIII в.
  
  ИНТЕРВЬЮ
  
  Ректора Томского Государственного Университета Эдуард Галажинскиого
  члена Совета по науке и образованию при Президенте РФ.
  
  Вопросы задавала Елена Пономарёва, профессор МГИМО, зам. директора Института системно-стратегического анализа, президент Международного института развития научного сотрудничества: "Интеллектуальный суверенитет и ахиллесова пята российского образования", 27.10.2022 .
  
  Беседу записала Ирина Кужелева-Саган.
  
  ЕЛЕНА ПОНОМАРЁВА. - Эдуард Владимирович, наши с вами "беседы о сложном" начались с темы технологического суверенитета. Прошедшие полтора года показали, что само по себе слово "суверенитет" было одним из ключевых в российских общественном и научном дискурсах и употреблялось с различными прилагательными: политический, военный, экономический, энергетический, продовольственный, лекарственный и прочими. Однако, в последнее время всё чаще оно стало звучать в словосочетании "интеллектуальный суверенитет". Чем этот тип суверенитета отличается от всех других типов и почему фокусировка произошла именно на нём?
  
  ЭДУАРД ГАЛАЖИНСКИЙ. - По мере углубления общего кризиса, охватившего глобализированный мир, всё больше стран и, прежде всего, Россия, стали переосмысливать главные принципы своего существования и взаимодействия с другими геополитическими субъектами. Принцип разделения между странами функций в глобальном производственном и интеллектуальном "конвейере" стал быстро уступать место принципу формирования и обеспечения национального суверенитета во всех критически важных областях - военной сфере, технологической, энергетической, продовольственной и так далее. Отсюда и многообразие суверенитетов. Как правило, под суверенитетом понимается независимость от чего-либо. При этом все его типы объединены одной истиной: хочешь выжить - живи своим умом, какой бы сферы жизни общества это ни касалось. И вот эта мысль - "жить своим умом" - и является, как мне кажется, основным содержанием понятия "интеллектуальный суверенитет". Отсюда его особое положение среди других суверенитетов, которое можно охарактеризовать как первое среди равных. Иными словами, как кто-то сказал, интеллектуальный университет - это "ствол дерева суверенитетов". Более того, именно интеллектуальный суверенитет, а не какой-либо иной, является достаточным условием не только выживания, но и победы в военном конфликте. Лидеры общественного мнения и общество в целом начали это осознавать, поэтому и произошла такая фокусировка в восприятии различных суверенитетов.
  
  - Имеет ли интеллектуальный суверенитет национальность?
  
  - Я думаю, что да, имеет. У народа каждой страны свой ум, и он по-своему им живёт. Это связано с культурными и когнитивными кодами народов разных национальностей, о которых мы тоже как-то подробно говорили. Особенностью русского когнитивного кода являются его стремление и способность быть "собирателем" и "синтезатором" всего разнородного для создания внутренне непротиворечивых моделей и схем. Эти замечательные свойства русского мышления обусловлены, прежде всего, самим русским языком. Не каждый язык приспособлен для объяснения сложных и сверхсложных явлений, да ещё и конструирования их абстрактных моделей. Русский - приспособлен. Другое дело, что далеко не всегда этот языковой потенциал используется. То же самое можно сказать и об интеллектуальном суверенитете как о самостоятельном мышлении: иметь к нему способность и включать его в активное состояние - это разные вещи.
  
  - Как вы считаете, интеллектуальный суверенитет России - это то, что должно возрождаться или формироваться "с нуля", как полагают некоторые эксперты?
  
  - Действительно, есть разные точки зрения по этому поводу. Я бы выделил три основные. Например, есть исследователи, которые убеждены, что Россия исторически никогда не обладала настоящим интеллектуальным суверенитетом, что периодически проявлялось в её восторженности чьей-либо иноземной культурой и стремлении подражать ей. Это имело место по отношению и к Византийской культуре (13 век), и к немецкой и французской (18 век), и к западноевропейской культуре в целом (19 век), и, конечно же, к американской (20 век и начало 21-го). Последнее стало одной из главных причин распада Советского Союза. О несамостоятельности отечественной культуры и науки писал в своё время даже Александр Сергеевич Пушкин.
  "(...) Русский метафизический язык находится у нас ещё в диком состоянии. Дай бог ему когда-нибудь образоваться наподобие французского (ясного точного языка прозы - т. е. языка мыслей)"; "У нас ещё нет ни словесности, ни книг. Все наши понятия с младенчества почерпнули мы в книгах иностранных, мы привыкли мыслить на чужом языке... учёность, политика и философия ещё по-русски не изъяснялись".
  Александр Пушкин в письмах к Петру Вяземскому, 1825
  
  Но здесь нужно сразу заметить, что именно благодаря Пушкину русский язык преобразился настолько, что стал "не хуже французского" отражать самые отвлеченные понятия. Свой вклад в развитие национального языка внесли все крупные русские писатели.
  
  Другая позиция заключается в том, что какой-то особой русской цивилизации, кардинально отличающейся ото всех других цивилизаций западного типа, вообще не существует. Да, русская цивилизация самобытная, но это не отдельная линия, а одна из версий всей европейской цивилизации. В этом смысле для нас нет чего-то непонятного и "чужого" в европейском социокультурном ареале. Всё, что здесь происходило и происходит, постигаемо русским умом. Не всегда одобряемо, но постигаемо. Соответственно, постигаемы и великие достижения, изобретения. И поскольку русские наследуют всю европейскую цивилизацию, в их воле по праву наследования всего этого решать, что отсюда взять, а чего не брать в будущее; что воспроизводить, а что нет. Более того, именно русская версия европейской цивилизации способна повести за собой в будущее. Здесь можно сослаться на выдающегося немецкого философа и культуролога Освальда Шпенглера, который в своей книге "Закат Европы" писал о том, что третье тысячелетие станет тысячелетием Достоевского и русского христианского православия.
  И, наконец, ещё одна точка зрения состоит в том, что Россия была и есть особая цивилизация, издавна обладающая суверенной русской мыслью, а значит, интеллектуальным суверенитетом, пусть и не всегда одинаково понимаемым и осознаваемым всеми его носителями. Однако не только представители российской элиты, но даже русские крестьяне в 1812 году ясно представляли, за что они воевали: они не хотели жить под чужим царём. В этом и заключался для них интеллектуальный суверенитет. В силу разных внешних и внутренних причин временами он мог ослабевать и иногда надолго, но каждый раз и с новой силой он возрождался. Как правило, это происходило тогда, когда для России наступали времена тяжёлых кризисов, ставивших под вопрос само её дальнейшее существование. Если бы таких возрождений не происходило, то сейчас нашей страны просто не было бы на геополитической карте мира.
  Несмотря на различные позиции, большинство отечественных исследователей сходятся в том, что сегодня обретение Россией подлинного интеллектуального суверенитета является для неё вновь экзистенциальным вызовом независимо от того, обладала она им раньше или нет. И чтобы это обретение произошло, необходимо провести огромную и честную работу по осмыслению того, когда и почему Россия стала "жить чужим умом". Этот вопрос, наконец-то, стали задавать себе отечественные философы, ученые и публицисты. В этом плане советую познакомиться, например, с недавней дискуссией в Зиновьевском клубе в Москве, в процессе которой прозвучало немало интересного, яркого и непосредственного.
  
  "Вопрос: когда же у нас возникла проблема интеллектуального суверенитета? Я считаю, что своим умом мы перестали жить уже в 1960-е. Вроде все атрибуты суверенитета были налицо: свои государственные границы, ЦК КПСС, КГБ, своя экономика, космос, балет и т. д. А суверенитета уже не было! Его не стало с того момента, как мы приняли потребительские идеалы своего врага, а свои идеалы забыли. Возможно, это совпало с моментом, когда мы согласились на доллар как мировую резервную валюту. Ключевой момент суверенитета - это ум. Первый шаг к интеллектуальному суверенитету - это освободиться от тех представлений, которые нам навязал враг с целью нашей самоликвидации в соответствии с той картиной мира и нас в ней, которые нам навязали: мы отстали от Запада, мы дикие варвары, от нас беда всем соседям и т. д. Чтобы мы только сыпали голову пеплом, каялись и демонтировались. Ну хорошо, предположим, сняли мы эту лапшу с ушей. И кстати, во многом это действительно произошло. Но вернули ли, восстановили ли мы уже свой интеллектуальный суверенитет, перестав пользоваться пропагандой врага в процессе восприятия самих себя? Утверждаю, что нет. Потому что суверенитет, или "жить своим умом" - это означает ответить на вопросы. В частности, о том, ЧТО именно мы защищаем? И здесь я буду категорически возражать (...), что суверенитет - это только независимость. Это слишком формальное определение, а понятие суверенитета глубоко содержательно. Получается, что самое главное - это стать независимыми, а потом уже разбираться с тем, ЧТО нужно защищать и что строить. Я утверждаю, что если у нас нет ответов на вопросы о том, кто мы такие в этом мире и тому подобном, то кто-нибудь нам мозги и запудрит в очередной раз. Не потреблением, так чем-нибудь другим (...).
  Первые ворота, которые нужно пройти, это сфокусироваться на двух очень условных линиях. Первая идет от Аристотеля, который рассматривал человека как животное: высокоразвитое, политическое, но животное. Потом эта линия была подхвачена английским натурализмом и эмпиризмом, где человек представал неким "атомом", свобода которого ограничена только свободой других людей (...). Вторая линия идёт от Платона, и она революционно развита Христом. Предполагается, что хотя человек имеет биологическую основу, но его человечность происходит не из внутреннего биологического, а из внешнего источника, и имя ему - Бог. Соответственно, человек становится человеком не по факту своего рождения, а по факту своего приобщения к культуре. Только культура делает человека человеком (...). Я считаю, что аристотелевская линия своё отыграла, и мы это наблюдаем. Всё, что можно было выжать из этой концепции человека, уже выжато. Поэтому её приверженцы подошли к периоду деградации, продолжая пестовать любые девиации зоологического толка. Вторая же линия (платоновская) ещё по-настоящему не отыграна. Поэтому Россия - это юность мира. Я согласен с Фукуямой в том, что наступил конец ИХ истории - аристотелевской линии. А у нас только начало истории!".
  Искандер Валитов, методолог, публицист и писатель, член Зиновьевского клуба МИА "Россия сегодня": из выступления на заседании Зиновьевского клуба на тему "Интеллектуальный суверенитет России", 27.04.2023
  
  Отсюда можно с уверенностью сказать, что в России процесс осознания необходимости обретения интеллектуального суверенитета находится сейчас в самой активной стадии, и это вселяет большой оптимизм. В других же странах, оказавшихся втянутыми в ультраглобалистскую "воронку", этот процесс ещё и не начинался. Но рано или поздно и до них дойдёт, что нужно жить своим умом. А если не дойдёт, то они просто растворятся в этом ультраглобализме без остатков какой-либо суверенности и идентичности.
  
  - А как лично вы определяете для себя интеллектуальный суверенитет?
  
  - Меня вполне устраивает определение интеллектуального суверенитета как синтеза отечественной большой науки, эффективной системы образования и культуры, в которой достаточно чётко просматривается русский культурный код, а также культурные коды народов, проживающих на территории России. Интеллектуальный суверенитет можно охарактеризовать и как "деколонизацию" индивидуального и общественного сознания, сопротивление навязыванию чужих нарративов, в результате чего возрастает субъектность страны.
  
  - Согласны ли вы с утверждением, что за интеллектуальный суверенитет отвечают, прежде всего, образование и наука?
  
  - Я бы конкретизировал эту ответственность до уровня такого социального института, как Университет, поскольку именно здесь и должно усиленно формироваться критическое мышление, составляющее ядро интеллектуального суверенитета. Конечно, если брать более широкие контексты, то ответственность за него в равной степени несут и образование, и наука, и культура. Первые две сферы отвечают больше за содержание интеллектуального суверенитета России, последняя - за его образ, что не менее важно. Но только в Университете возникает их настоящая синергия, усиливающая рост самостоятельного мышления студентов. Кроме того, в Университете все эти три сферы персонифицированы реальными личностями преподавателей, ученых и творческих работников.
  
  - Что должно произойти, чтобы отечественный Университет, а по большому счету, российские образование, наука и культура, были готовы к выполнению этой трудной, но необходимой для нашего выживания, миссии?
  
  - Они должны стать другими. Какими именно? По сути, об этом мы, так или иначе, говорили во всех наших предыдущих "беседах о сложном". Сейчас же мне хотелось бы сконцентрироваться на трёх основных моментах: 1) необходимости осознания университетским и, в целом, академическим сообществом всей глубины и сложности проблемы формирования интеллектуального суверенитета страны как результата становления независимыми российской науки и образования; 2) пересмотре отношения к "большой науке" только как к процессу и плодам деятельности огромного количества ученых; 3) актуальности поиска (понимания, конструирования) новой онтологии Университета, которая была бы способна обеспечить эти процессы формирования и пересмотра.
  Начнём с первого.
  Почти 30 лет мы развивались, пытаясь как можно теснее кооперироваться с западной наукой и системой высшего образования. Основные интеллектуальные ресурсы сосредотачивались на тематике, интересующей, прежде всего, западных грантодателей, от которых поэтому не было никогда и никаких секретов. Принцип "если у самих чего-то не хватает, то это всегда можно купить" не только никого не смущал, но казался правильным и рациональным. Это привело к тому, что со слов вице-премьера Дмитрия Чернышенко, из примерно 240 тысяч технологий, использовавшихся российскими юридическими лицами до февраля 2022 года, не менее трети были зарубежными. Но введение санкций открыло обществу глаза на прямую зависимость между состоянием науки в стране и степенью её субъектности (самостоятельности), "дружественности" со стороны других стран, остроты военно-политических конфликтов. Для всех здравомыслящих людей становится очевидным, что если нет своей большой науки и высококонкурентной системы высшего образования, то об интеллектуальном суверенитете и снижении военного противостояния между Россией и Западом можно только мечтать.
  "Стране необходимо иметь и сохранять критический набор прорывных интеллектуальных знаний и умений (компетенций), чтобы быть защищённой в ситуациях, когда международное разделение труда может дать очередной сбой, как оно дало его сейчас".
  Андрей Конопляник, член научного совета РАН по системным исследованиям в энергетике: "В основе технологий лежит интеллект", 08.02.2023
  
  Хотелось бы, чтобы процесс окончательного прозрения завершился как можно скорее. Между тем, есть ещё руководители научных проектов и отдельные исследователи, которые, работая сейчас в России, до сих пор горюют по зарубежным грантам, не желая осознавать смысл поговорки: кто платит, тот и музыку заказывает.
  Непростой остаётся ситуация и по "утечке мозгов". Как и сто лет назад, таких интеллектуалов - "технарей" и гуманитариев, которые не смогли смириться с новыми реалиями и покинули страну, оказалось немало. Еще тревожнее то, что согласно некоторым источникам, летом 2022 года больше половины россиян в возрасте от 18 до 24 лет хотели навсегда уехать из страны. Кто эти молодые люди? Наверняка, в первую очередь это те, кто были участниками программ международной мобильности и получили "двойные дипломы". Открывая для них новые возможности за пределами России, мы не уделяли должного внимания формированию у них ответственности за будущее своей страны и любви к ней.
  "Интеллектуальный суверенитет базируется на сложном, взаимопроникающем симбиозе культуры, науки и образования. Но в данном контексте важно понимать, что образование - это (...) сложная связка обучения и воспитания, о котором мы совершенно забыли. И это наша стратегическая ошибка, потому что еще древние говорили: 'хочешь победить врага - воспитай его детей'. Собственно, по этим лекалам и действовали все наши геополитические противники, а мы сами отдали своих детей на воспитание - не на обучение. Я уже 30 лет преподаю в вузе и прекрасно знаю, что на Запад едут не только за знаниями. Очень часто ребята возвращаются со стажировки и говорят, что особо ничего не получили, даже, условно, не выучили итальянский или французский язык, побывав в стране, потому что все обучение велось на английском. Но они приезжают совсем другими, пропитанными ценностными установками и культурой той страны, в которой они были. Неслучайно Колин Пауэлл, будучи госсекретарем США, сказал потрясающую фразу: 'Нет более ценного актива для нашей страны (он имел в виду США, разумеется), чем дружба с будущими мировыми лидерами, получившими образование в Америке'. Сюда также можно добавить дружбу с будущими журналистами, учеными, представителями интеллектуальный и культурной среды, режиссерами, кинематографистами, сценаристами и так далее".
  Елена Пономарёва, профессор МГИМО, зам. директора Института системно-стратегического анализа, президент Международного института развития научного сотрудничества: "Интеллектуальный суверенитет и ахиллесова пята российского образования", 27.10.2022
  Сегодня предпринимаются энергичные попытки закрыть эти пробелы. Так, например, с 1 сентября этого года во всех вузах России всем студентам будет преподаваться новый предмет: "Основы российской государственности". Поможет ли это в какой-то степени решению проблемы? Да, если курс не будет формализован и его будут вести умные преподаватели - настоящие патриоты своего дела и своей страны. Если же будет иначе, то и результат будет противоположный. Есть над чем задуматься, не правда ли? Тем более, что некоторые профессора до сих пор считают, что "воспитывать студентов бесполезно", что "это ерунда на постном масле" и что "высшая школа не должна ставить перед собой функции воспитания". Подобные мнения свидетельствуют только об одном - о примитивном понимании воспитания, тогда как на самом деле это один из самых сложных и непрекращающихся жизненных процессов. Воспитывать патриотизм, как и формировать интеллектуальный суверенитет, в вузе можно по-разному. В том числе интересными рассказами об открытиях российских и советских ученых, создававших большую отечественную науку. Ну и, конечно же, личным примером служения российской науке.
  
  - А может ли наука быть "своей", "отечественной"? Имеет ли она, как и интеллектуальный суверенитет, национальность? Да и вообще, возможно ли развитие науки в отдельно взятой стране, против которой действуют санкции, какие только можно вообразить?
  
  - По порядку: если говорить о науке как о совокупности открытий и достижений конкретно наших советских и российских ученых, то ответ "да". Такую науку мы и называем своей, отечественной. Но допускать, что в каждой отдельной стране существует, скажем, "своя физика" с описанием каких-то особых законов, которые не действуют в других странах, было бы странно. Что касается ответа на последний вопрос, то здесь всё гораздо сложнее. Попав в орбиту общей глобализации и международного разделения труда, включая научный, мы стали рассматривать научную деятельность почти всегда как коллективную, а значит, разложимую на отдельные действия, операции и алгоритмы, выполняемые отдельными группами ученых или отдельными исследователями. В определенном смысле примерами такого подхода могут быть проекты, связанные с созданием и использованием большого адронного коллайдера в ЦЕРНе, или научные проекты, реализуемые транснациональными IT-компаниями Силиконовой долины; компаниями Илона Маска и тому подобные. В них участвуют тысячи ученых из многих стран мира. Конечно, такая совместная работа имеет значительную ценность для развития соответствующей научной отрасли каждой из стран-участниц. Но нужно понимать, что основными результатами этой совместной работы воспользуются, прежде всего, главные стейкхолдеры проектов. Чаще всего, это американские частные и государственные структуры. Они умеют заставить весь мир работать на себя, убедив его во "взаимовыгодном" характере такого сотрудничества. Заканчивается оно, как правило тем, что все ценные иностранные специалисты, участвовавшие в международных проектах, остаются работать и жить в США.
  Кстати, произошедшие за последние три года тектонические разрывы в глобальной экономике с её предельным разделением труда показали, что она столь же уязвима, что и национальная экономика. То же самое может относиться и к глобальной науке. Но даже при подходе к науке как коллективной деятельности нельзя недооценивать роль тех отдельных ученых, которые стоят у истоков подобных проектов и направляют их к конечным целям. Их творческая мысль не дискретна, то есть она не делится на отдельные мыслительные операции-кванты. Иными словами, роль личности в науке, как и в искусстве, нельзя переоценить.
  "Нельзя думать, что, создав в консерватории отделение по написанию гимнов и кантат, мы их получим, если нет в этом отделении крупного композитора... То же самое и в науке".
  Пётр Капица, советский физик, академик, лауреат Нобелевской премии: "Эксперимент, теория, практика"
  Мы же часто склонны недооценивать эту роль. Равно как и упрощать научную деятельность, допуская её делимость на отдельные действия и алгоритмы. Но в таком случае придётся согласиться с тем, что большее всегда победит меньшее и что у российской науки нет шансов на выживание и развитие из-за большого оттока ученых и молодых талантов на Запад, произошедшего за последние годы. Лично для меня очевидно, что научное творчество, наряду с искусством, является сложнейшим видом человеческой деятельности. По-настоящему выдающихся успехов здесь достигают только единицы. Об этом говорит, прежде всего, количество прорывных научных публикаций, которых тоже единицы. Это не означает, конечно же, что основная масса исследователей производит лишь компиляции. Но это говорит об определенной закономерности, касающейся как отечественного, так и любого зарубежного академического сообщества.
  "В 70-х годах XX столетия французские социологи выявили факты, которые позднее подтвердились исследованиями, проведенными в нашей стране. Оказалось, что науку продвигают лишь около 20% активных творческих работников. Эту наиболее продуктивную категорию составляют находящиеся в расцвете своих творческих дарований молодые научные сотрудники, но в большинстве − опытные ученые, творческая активность которых несколько снижена из-за возраста, но она компенсируется накопленными знаниями, постоянным увлеченным трудом и умением правильно организовать свою научную работу.
  Следующие 30% - это категория научных работников с пассивным интеллектом, которых необходимо постоянно подталкивать, чтобы они не только что-то новое сделали в науке, а вообще трудились. Это балластная прослойка, и именно на нее должны распространяться всевозможные мероприятия по чистке научных кадров. Оставшиеся 50% - это категория научных сотрудников, лучшее достоинство которых в усидчивости и аккуратности. Эти люди необходимы науке, поскольку они собирают и регистрируют факты, выполняют эксперименты, обрабатывают и анализируют первичные материалы исследований".
  Виктор Шепелёв, д-р геолого-минералогических наук, профессор: "О роли личности в науке"
  
  Согласно этой закономерности, результаты соревнования за большую национальную науку будут зависеть, как всегда, от единиц талантливых ученых, обладающих сверхсложным мышлением и умеющих работать со сверхсложным. И тогда Россия остаётся в этой "игре". Но для этого нужно вовремя увидеть и оценить таких людей. И, конечно же, создать все условия для их плодотворной работы и поддержания к ней высокой мотивации. Одним из таких важных условий является возможность сочетать научную деятельность с преподавательской, играющей большую роль в повышении творческой активности и продуктивности учёного. Из истории научных открытий известно, например, что таблица Менделеева была открыта им в поиске лучшего способа объяснения студентам свойств химических элементов и их запоминания. Молодой Лобачевский создал свою неевклидову геометрию также в результате поиска наиболее подходящего способа объяснения взрослым ученикам аксиомы о непересекаемости параллельных линий.
  "Хороший ученый, когда преподает, всегда учится сам. Во-первых, он проверяет свои знания, потому что только ясно объяснив другому человеку, можешь быть уверен, что сам понимаешь вопрос. Во-вторых, когда ищешь форму ясного описания того или иного вопроса, часто приходят новые идеи. В-третьих, те часто неясные вопросы, которые задают студенты после лекций, исключительно стимулируют мысль и заставляют с совершенно новой точки зрения взглянуть на то явление, к которому подходим всегда стандартно, и это тоже помогает творчески мыслить".
  Пётр Капица, советский физик, академик, лауреат Нобелевской премии: "Эксперимент, теория, практика"
  
  Соответственно, наиболее подходящим местом для реализации обозначенного условия является Университет, как пространство сразу множества "невидимых колледжей", где талантливые ученые могут передавать свои знания и опыт наиболее талантливым студентам и аспирантам, обеспечивая преемственность между поколениями научных кадров. Но для этого нужно позволить Университету заниматься не только массовым высшим образованием, адаптированным к способностям массового, среднего студента, но и в буквальном смысле слова элитным образованием, ориентированным на самых одарённых студентов как на будущую элиту. Только талантливые и независимо мыслящие люди могут создавать новое знание, приходить к новым открытиям, создавая интеллектуальный суверенитет своей страны.
  Продолжение следует.
  
  Ректор ТГУ Эдуард Галажинский,
  член Совета по науке и образованию при Президенте РФ
  
  Беседу записала Ирина Кужелева-Саган
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"