Я, подойдя к каминной полке, спокойно книги оглядел. Я стар, остался не у дел, на пенсии. И только волки скребут как кошки на душе. Ля мур, фемин и прочее шерше. Из книг на полке выбрал я одну, в тяжелом кожном переплёте. Подарок мне. Он был в почете в те времена и на ходу. Взять и издать писанья юбиляра. И сделать золотой обрез. А то, ну как он будет без? Такой хорошей, толстой книги.
И вот я открываю том "С надеждой, верой и любовью" - так озаглавили друзья - открыв, читаю.
Что, нельзя? Ах, можно!? Всё, тогда - читаю.
Атлантида
Здесь, в кромешной глуши океана,
Хоронясь то за камни, то в ил,
Жизнь свою продолжают упрямо
Те, о ком Сатана позабыл.
Не растут ни кораллы, ни перлы,
Не пасутся морские ежи...
Здесь кружатся исчадия бездны,
И никак не дойдет свет Звезды.
Наверху то Корабль одинокий,
То фрегата Голландского киль,
То желтеющий корпус подлодки -
Там свобода, здесь крепость глубин.
Сон - единственный выход из плена.
Нету смысла другой путь искать.
Не про нас здесь была батисфера,
Не за нами придёт батискаф.
Груш морских искусив до отвала,
В бесконечный погружены сплин,
Жизнь свою продолжают упрямо
Те, о ком самый Бог позабыл.
Плохая погода
Вновь погода испортилась вдрызг.
Тучи мелкие капельки сеют.
Серый свет опускается вниз.
Лист опавший готовится к тленью.
В эти вязкие осени дни
Раздраженье без всякой причины.
И тревога. Тревого внутри.
Где истоки у этой кручины?
У души, видно, память своя.
Помнит место она, где страдала.
Не бушует там море огня:
Только скука. Начало начала.
В ожидании корабля,
Черной крапинки на горизонте,
Время тащиться не торопясь.
А куда торопиться, позвольте?
Ничего не меняется тут,
Серый свет, бесконечная морось.
И мгновения в вечность текут,
Предварительно в годы построясь...
И когда над моей головой
Голубой превращается в серый,
Становлюсь я опять сам собой,
Не свободный, а временно беглый.
Живу проблемно, Толик, толокно жую,
Квартплату заплатить мечтаю в срок,
И поговорку толстокожую твержу,
Что бедность, в целом, это не порок.
Продал бы я прабабкины алмазы...
Но антиквары - жмоты и заразы.
Живу проблемно, Толя, толокно жую,
Я обиваю бедности порог,
И поговорку толстокожую твержу,
Что бедность, в целом, это не порок.
Я продал бы квартиру в центре МКАД...
Но жить за МКАДом - это сущий ад.
Живу проблемно, Толька, толокно жую,
Продукты, если вдруг, скупаю впрок,
И поговорку толстокожую твержу,
Что бедность, в целом, это не порок.
Я продал бы садовый бы участок,
Но дети внуков возят туда часто...
Живу проблемно, только толокно жую,
По карме, видно, мне пришел урок.
И поговорку толстокожую твержу:
Свинья не съест, пока не выдаст бог.
Пошел бы я в охрану бы "пахать",
Но не пускает, б ль, диван-кровать.
ЮБИЛЕЙНОЕ
Промчались быстро пол ста лет:
Единый вздох - единый миг.
Не поменял рисунок плед,
Который звездами изрыт.
А на челе оставил след
Не время бег - а жизни быт.
"Ты много ль накопил монет?"
В ответ веселый смех навзрыд.
А что теперь, спустя, жалеть,
Что был не верный сделан ход,
Что златом притворилась медь,
А золото - наоборот.
А что болото - это твердь,
Никто не скажет наперед
И не поможет углядеть
Как солнце с севера взойдет.
Что дальше? Дальше Тишина...
Как может будущность звучать?
И снова впереди стена -
И стену надо пробивать,
И чашу жизни пить до дна,
Унынье - в сердце не впускать.
Нам жизнь всего дана.
Так будем жить И поживать!
Русские селения
Есть женщины в русских селеньях!
Мужчины там тоже живут.
Порядок и благостность в семьях,
В домах - чистота и уют.
Детишки читать любят книжки,
Старушки им вяжут носки,
Дедули - те шмыгают фишки
Крича: "Дупель!", "Рыба!", "Козлы!!"
Там утром идут на работу,
Там вечером - сразу домой,
Там парами, как по Арбату
Гуляют. Там в душах - покой.
Налоги все платят исправно,
Проблем никаких с ЖеКэХа,
Главенствует личности право,
На власти - ни тени греха...
Конечно, забор и охрана;
А как же, позвольте, без них?
Но есть ведь селения, правда?!
Примеры для всех остальных.
Из наставлений Сильвестра
Об этом знал и Геродот.
Тому назад веков так сорок,
Где к Понту воды Днепр несет,
Гуляло племя амазонок.
Да, не было у них мужчин.
Раз в год соседей приглашали:
Отпировав, под свет лучин
За ужин "плату" принимали.
Но в степь пришла издалека
Беда, которую не ждали;
К Днепру привел свои войска
Царь Вирр, завоевавший дали
Что к югу от тех мест лежат.
Но амазонки - в своём праве!
И много вирровых солдат
Погибло тут, на разнотравье.
Вирр в свой шатер собрал совет:
Как быть? - вожди племён решают,
Над амазонками побед
Царю они не обещают.
Но тут один, чей волос бел,
Вдруг говорит: "А что, Великий?
Давай-ка, не жалея стрел,
Соседей истребим их диких.
Всех амазонок взяв в кольцо
Мы победим: возьмём измором!"
У Вирра - радостно лицо:
Да-да, найдется корм воронам.
Что ж? Год проходит без пиров...
Второй... И дети не родятся.
На третий год, в конце-концов,
Решают амазонки сдаться.
Сдались. Так кончилась война.
Вирр двинул с армией к востоку.
"А Амазония - цела?"
Хе-хе... Вопросы - к Геродоту!
**************************
Когда начнется вдруг война, (а силы, в принципе, равны),
Тогда сдаётся пусть жена (она ж умней?!), и - нет войны.