Аннотация: СССР, 1965 г, Чёрное море, дети 12-13 лет, элементы фантастики
СОКРОВИЩЕ
Дар столь бесценный, что тобой владеет...
скрыто.
ВОСКРЕСЕНЬЕ
Было восемь часов вечера.
Вдоль округлой горы по берегу моря изгибаясь шёл поезд. Низко стоящее над морем солнце отблескивало в окнах его красных вагонов. Поезд казался то красноватым и тёмным, то золотым.
Издалека послышался его приглушённый расстоянием гудок.
Серёжа шёл по берегу, загребая ногами остывающие гладкие камни. На пляже почти никого не было. Серёжа сел на брошенный лежак и стал смотреть, как тихо набегающие на берег зеленоватые волны шуршат округлыми камнями.
Он был совсем один.
Чуть дальше от берега море было зеленовато-синим, а ещё дальше - тёмно-синим, почти чёрным от светящего в глаза уже неяркого солнца. Откуда-то издалека доносилась знакомая мелодия. Про "самое синее море".
Серёжа уткнулся подбородком в колени и стал вспоминать морские приключения в "Таинственном острове".
Он незаметно оказался на таинственном острове, и начали развёртываться удивительные и захватывающие события.В них участвовали ребята из его дома -Толькa Косачёв, Витька Крупнов и Сашка с пятого этажа.
Витька с Толькойтоже жили на пятом, но Витька во втором, а Толька - в четвёртом подъезде .
Так он просидел с полчаса.
Стало свежее... С моря подул прохладный ветерок. Это был вечерний бриз. Серёжа поднял голову. Солнце было совсем низко над горизонтом. Оно уже покраснело и стало большим.
"Почему это?.." - подумал Серёжа, прищурившись на блеск льющихся из него красно-золотистых лучей.
Вокруг было пустынно... Только дальше, под парусиновым навесом сидела какая-то девочка. И ещё дядька с радиоприёмником. Серёжа подобрал камень и закинул далеко в синие волны.
Мама пошла на почту и сказала ему ждать на пляже.
Серёжа стал раскапывать гладкие серые камни, отбрасывая их в зеленоватую воду около берега. На дне углубления в округлых камнях появилась прозрачная морская вода. Под тёмно-серым камнем в воде что-то блеснуло, как золото.
"Наверно, далеко идут", - подумал он про камни.
Серёжа вытажил тяжёлый неровный кружочек. Сначала он подумал, что это сплющенная золотистая пробка от сливок. Потом почувствовал, что кружочек тяжеловат.
Поднеся его к глазам, он увидел, что это монета, только неровная и побитая.
"Золотая..." - подумал он.
- Чего это у тебя? - послышался девчачий голос.
Серёжа вздрогнул и обернулся.
Рядом стояла девочка в развевающейся полотняной юбке и старой серо-зелёной безрукавке с карманчиком.
"Та самая", - подумал он.
Она подошла сзади...
Пока он сидел на усеянном серыми камнями пляже у тихо набегающих на берег зеленоватых волн и мечтал.
- Ничего, - сказал он, не поднимаясь с камней.
Они были ещё тёплые.
Золотисто-оранжевое солнце уже касалось воды и почти не грело. На всём пляже не было ни души...
Почти.
Где-то он её уже видел... не на пляже, а ещё где-то.
- Дай посмотреть, - сказала девочка.
Серёжа посмотрел на неё с корточек.
- Ну ладно, - сказал он.
Он протянул девочке тяжёленькую монету размером с три копейки. Она была явно золотая и старинная. Только он ещё не успел посмотреть, что там написано.
Бояться было нечего...
- Смотри, тут не по-нашему написано, - сказала она, сев на корточки рядом с ним.
Она показала ему монету.
- Воло-одя!.. - донеслось издалека.
Серёжа поднял голову.
Под парусиновым навесом было пусто... остались одни топчаны. И песня про "синее море" давно кончилась.
Он уже знал иностранные буквы с четвёртого класса, когда учил английский язык на внеклассных занятиях в Турции.
С ними занималась тётя Рита, по фамилии Манжосина.
Она была молодая и симпатичная...
В Турции он жил целый год и учился в посольской школе, где было всего одиннадцать учеников и одна учительница. Учились днём в одноэтажном флигеле, где была библиотека с биллиардной и иногда показывали кино на переносном проекторе "Украина".
Хотя в здании посольства за полем и тенисным кортом с жёлтым песком был большой кинозал. И в нём тоже показывали кино.
Иногда .
Двойной жилой дом располагался уступом по склону холма, и флигель был наверху. Перед ним
была плиточная площадка с оградой, а внизу - стена из неровных камнейи травяной склон под высокой и тенистой старой черешней.
В четвёртом классе учился он один.
Все остальные были младше.
...Буквы были полустёртые и помятые.
- Ну давай, - сказал он.
- На, - сказала девочка, встав и протянув ему монету на ладони.
Он стал рассматривать старинную монету. На одной стороне было видно лицо, а на другой - полустёршийся парусник. Вокруг него шли буквы, половины которых он не знал... Или они просто стёрлись.
Он вспомнил, где видел эту девочку...
Там, где они жили, у дяди Васи с тётей Любой. В доме с садoм на окраине Лазаревки, почти у самого моря.
Пляжа там не было. То есть он был, но какой-то дикий. С щепками и водорослями. Серёжа не любил водорослей.
А дядя Вася говорил, что они полезные... если их засушить и давать кроликам.
...Девочка стояла на гладких серых камнях рядом с ним. Она тоже была босиком. Её ногу чуть лизала волна.
Серёжа сидел на корточках.
- Наверно, старинная, - сказал он.
Он посмотрел на свою одежду, поодаль на берегу. Ему надоело сидеть на корточках, и он тоже встал.
- Подумаешь, - фыркнула девочка. - Здесь такие в прошлом году нашли... целый клад.
Он посмотрел на неё.
"Врёт, наверно", - подумал он.
Старинная золотая монета была захватывающей находкой. Но всё-таки не то, что настоящий пистолет.
- Древнегреческих? - сказал он.
- Угу, - кивнула она.
Видно было, что она тоже из пятого класса и учила историю древнего мира. Учебник по древней истории Серёжа оставил у себя, а не выбросил.
Он был интересный.
- А это каравелла, - сказал он. - Их тогда не было.
Сначала ему было непривычно разговаривать с девочкой. У них во дворе мальчики играли отдельно, а в школе разговаривали только по делу
Те, кто сидел с девочкой.
Но в Турции, в четвёртом классе, все часто играли вместе... Так что у него была некоторая привычка. Да и в третьем классе он сидел с Милой Прохоровой.
Но это было так давно...
- А ты что, тоже у нас живёшь? - спросил он.
- Где это у вас? - фыркнула девочка. - Это ты у нас.
- Почему? - не понял он.
- Потому... - передразнила она. - Ты в нашем доме живёшь.
"А-аа... местная", - подумал он.
Он вдруг догадался, что она - дочка дяди Васи и тёти Любы.
Вот почему он её видел у них вo дворе. Ещё позавчера, когда они с мамой только приехали. А вчера он её не видел...
- А где ты вчера была? - спросил он, посмотрев на влажные тёмно-серые камни.
До ног доходила шуршащая камешками зеленоватая морская вода. Красное солнце касалось воды, но было тепло.
- А тебя Серёжей звать, да? - сказала она, не обращая внимания на его вопрос.
- Ага, - сказал он. - А тебя?
- Линой, - сказала она.
- Линой? - удивился он.
- А что? - спросила девочка.
- Такого имени не бывает...
- Сам ты не бываешь, - фыркнула она.
Край солнца зашёл за море. У ног Серёжи зашуршали камешки с пеной и зеленоватой морской водой.
- Да ну тебя, - сказал он и побрёл к своей одежде на берегу около лежака.
- Смотри не задавайся... а то ребята тебя поколотят, - сказала девочка ему вслед.
Серёжа удивлённо оглянулся.
Мальчишки бывали всякие... но от девчонки он ещё такого не слышал.
У девочки были выцветшие на солнце волосы и голубые глаза. Она смотрела на него немного насмешливым взглядом.
- Да ну тебя, - сказал он и пошёл дальше.
В этот день они больше не втречались.
*********
Они с мамой поселились в комнате на втором этаже старого дома. Снаружи на белых стенах дома выделялись тёмные от времени деревянные переплёты окон. А над рыжей черепичной крышей тянулись зелёные ветви большой старой груши.
Ей было девяносто лет.
Так сказал дядя Вася...
Со стороны улицы дом прятался за зелёным палисадником и двумя большими дубами, а от переулка его огораживал забор. Сюда выходило окно, но забор закрывала старая лиственница и куст с красными волчьими ягодами.
В заборе была калитка, а из калитки вела тропинка к задней двери дома. Дальше тропинка вела во двор. Во дворе под старой грушей стоял стол с двумя зелёными лавками. Стол был покрыт старой клеёнкой.
В тёплую погоду здесь обедали.
Во дворе под ветвью раскидистого дуба стояла белая летняя печь, на которой тётя Люба варила варенье и кипятила чай вечером. А подальше от стола, около хода к передней калитке, была будка лохматой рыжей собаки.
Её звали Лайка.
Они с мамой приехали в Лазаревку вечером...
Было ещё светло, и за белым южным вокзалом алеловечернее небо... Дядя Вася встречал их у поезда, а потом нёс их чемоданы. А когда они пришли домой, и Лайка залаяла, дядя Вася показал ей Серёжу и сказал, что он свой.
И она отошла.
У них был большой сад, окружённый глухим дощатым забором. И вокруг были такие же дома с садами. А сама Лазаревка была южным приморским городком с площадью у белого вокзала и тихими улочками.
И пляжем.
У тёти Нюры в деревне был не такой большой сад... Серёжа жил там в июле, а потом они с мамой поехали сюда.
В июне он жил у себя и гулял с ребятами из своего дома... Они ходили на пруд и в парк за болотом,на кладбище и за совхозный сад.Заходили и дальше - в деревню Коровино или на свалку около окружной дороги и ТЭЦ. А больше гуляли во дворе, на поле за домом, в заброшенной котельной на поле в стороне от дома или прыгали на штабелях строительных плит.
А вечером жгли на поле костёр с картошкой.
Мама не беспокоилась... она только не любила, когда они с ребятами ездили на велосипеде по шоссе.
А в начале июня, после пятого класса, она с папой приехалаиз Турции... До этого они два года жили в Турции, и в четвёртом классе Серёжа тоже жил в Турции вместе с ними и маленьким Андрюшкой.Но в посольстве была только начальная школа, ив пятом классе ему пришлось уехать в Москву и житьс тётей Ирой.
В своей квартире,в Ховрино.
Комната была уютная.
Одно окно выходило в тенистый двор, а второе - в переулок, ведущий вниз. Это была пыльная улочка между заборами, за которыми были сады и дома.
Днём там гоняли на велосипедах и играли местные ребята.
Тут было много местных ребят...
На втором этаже был полутёмный коридорчик и две уютные комнаты, обклеенные обоями. Вторая комната была открыта, но в ней никто не жил... [Author ID0: at ]
Когда вчера вечером пошёл дождь, в комнате со старомодной мебелью был слышен стук капель о черепицу. Серёжа слушал его, пока не заснул. Он спал на тахте у окна. Из-за закрытой занавески с зелёной бахромой сквозил прохладный сырой ветерок.
За окном шумела листьями старая груша.
ПОНЕДЕЛЬНИК
Серёжа открыл глаза.
В окно сквозь зелёные ветви старой груши светило солнце.
- А, проснулся, - сказала мама.
Она давно уже встала и причёсывалась, сидя у старого трюмо с высоким зеркалом. Серёжа потянулся и вскочил с кровати.
- Сейчас пойдём завтракать, - сказала мама. - Ты ещё не познакомился с Линой? - добавила она немного лукавым голосом.
- Да ну её, - сказал Серёжа, одевая брюки.
Когда они собирались ехать на море, мама пыталась всучить ему короткие штаны, которые назывались по-иностранному "шорты". Но он настоял на своём и взял только длинные брюки.
Он надел старые школьные брюки и заправил в них синюю клетчатую рубашку.
- Теперь мы будем завтракать и обедать вместе с ними, - сказала мама. - Я договорилась с тётей Любой.
- А ужинать? - спросил Серёжа.
- И ужинать тоже... иногда, - сказала мама. - Они ужинают поздно, в девять часов.
- Ну и что? - сказал Серёжа
Ему тоже хотелось ужинать поздно... А не ложиться чуть ли не в в девять часов, как его заставляли дома.
Внизу было интересно.
И на кухне с печью вроде камина, и в большой комнате с телевизором и старинным книжным шкафом.На шкафу и тумбочке с телевизором лежали белые кружевные салфетки, а на них - яркие фарфоровые статуэтки.
Остальное он ещё не успел рассмотреть.Ему хотелось посмотреть книги в старом книжном шкафу
И ещё ему хотелось снова увидеть эту девочку.
Он сам не знал, почему...
- А тебе хочется с ними? - с любопытством спросила мама.
Она оглянулась от трюмо с заколкой в зубах.
- Угу...
- Придётся поздно ложиться, - протянула она.
Она знала, куда он клонит...
- Ну и что, - сказал он.
- Да? - сказала она.
- В деревне мы долго гуляли, - сказал он. - Пока не стемнеет...
- Да уж, - сказала мама.
Она повернулась к зеркалу, снова занявшись своей внешностью. Старое трюмо стояло в углу справа от окна.
За окном качалась ветка.
- А на море пойдём, мам? - спросил он.
- После обеда, - сказала она.
Она была в синем шёлковом платье в горошек. Посмотрев на себя в зеркало, она осталась довольна.
В общем и целом...
- Почему-у? - протянул он.
- Ну... мне с тётей Любой надо варенье варить, - сказала она. - А ты пока книжку почитай... или поиграй в саду, ладно?
- Угу...
Серёжа выглянул в распахнутое окно. Пахло свежестью и зелёными ветвями старого дерева. Во дворе синела лужа. В ней отражались белые облака.
За тенистым двором был заросший сад.
"Яичница с помидорами..." - подумал он.
*********
Все были уже на террасе.
Дядя Вася с дочкой сидели за большим столом, а тётя Люба ставила на стол сковородку со скворчащей яичницей с помидорами. Стол был покрыт красной клетчатой клеёнкой.
Тенистая терраса выходила во двор. Через открытую дверь дул свежий ветерок из старого зелёного сада.
По утоптанному двору ходил тёмно-рыжий петух.
Серёжа ещё не видел террасы днём, потому что вчера и позавчера они с мамой обедали в закусочной и в кафе "Парус".