Здравствуйте, Уважаемая Госпожа, Сиятельная Сударыня и Милая Барышня!
Спасибо за письмо.
Третьего дня проходили форт Саторакс. Там среди прочей почты для экспедиции к моей, величайшей радости, оказалось и Ваше послание.
В форт не заходили. Почту доставил наш новый проводник - Саитх. (Представляете, он был Пограничником еще во времена Старых Патрулей!)
Наш мэтр Родар сильно торопит нас. Профессор (и мы вместе с ним) надеется успеть обследовать еще хотя бы южную оконечность Гиблых Гор. Если нам не удастся пройти Саарские Перевалы до весеннего паводка, то у нас ничего не получится. Поэтому к моему огромному огорчению отослать Вам ответную весточку тогда не удалось.
Сегодня же под вечер встретили на тропе Рейдерную Когорту местного Патруля. То есть, конечно, это они встретили нас. По обыкновению неожиданно и совершенно бесшумно вынырнув, из сгущающегося сумрака, подобно Горрным Призракам Саира. Они уже более получаса "вели" нас.
Так на их профессиональном жаргоне называется процедура "скрытого сопровождения потенциально опасных объектов". Это объяснил мне Саитх, который, конечно же, сразу заметил "сопровождение", но не счел нужным беспокоить нас этим обстоятельством.
В последствии по этому поводу у него произошел не простой спор с нашим мэтром на тему "Что должен и чего не должен сообщать проводник Начальнику Экспедиции..." Кажется, старики порядком повздорили, но потом сумели объясниться и с уважением пожали друг другу руки.
Помните, Вы однажды сказали, что честные и, уважающие других, люди не могут не понять друг друга, если станут стараться?
Пограничники любезно согласились передать в форт наши письма вместе с официальными сообщениями для Университетского Начальства. А дальше - дело, благословенной Императорской Почтовой Службы.
У нас здесь до весны еще далеко. Морозы вполне терпимые. Природа милостива балансирует где-то на грани оттепели. Что мне, да и всем в экспедиции весьма предпочтительно. (Помните мою "Холодовую аллергию"?) Пограничники говорят, что погода нас балует.
А у Вас сейчас, наверное, уже зацветают у крыльца Белые Вербы. И в тетушкином кувшине веточки Березнянки уже покрываются первыми крохотными зелеными листочками. Не забыли добавить в воду щепотку особого тётушкиного порошка? А то опять веточки не достоят до Ваших именин и опять расстроитесь...
Как поживает наша славная библиотека? Старушка Сатали - опять познакомилась со своей "Весенней Простудой", но не желает оставлять свою "Книжную Службу"? А Вы опять помогаете ей после лекций? И сами чихаете не то от библиотечной пыли, не то за компанию? Впрочем, уверен, что пыли там, конечно же, благодаря и Вашему усердию почти не осталось. Ну, разве, что десяток-другой господ-студиозисов несколько изменяет ситуацию к концу дня.
Представляю Вас у библиотечной лампы, склоненную к тетрадным листам, за столом, буквально заваленным книгами и свитками. Лампа пылает. И в ее свете Ваши волосы вспыхивают еще ярче и трепетнее, чем самая чистая раскалённая, горящая медь...
Знаете, на что похожи здешние закаты?.. И Горные Рассветы... И все рассветы и закаты равнин суши и морей...
Помните, мы отыскали в манускрипте Саира имя Первого Существа из Соллесской Мифологии? Горрниор - так там написано. Так вот, каково же было мое изумление, когда в одном из селений Горных Кланов Итэри (селение называется "Иррар" - в переводе с местного наречия "Каменный Муравейник") мне рассказали "Легенду о Горрне - Первом Драконе", в которой Горрн называется не иначе как "Первая Живая Сущность Этого Мира"!!!
Ничего не напоминает?.. Горрниор - у Соллесцев... Горрн - в мифах Древних Итэри...
Почти сразу в тот же вечер сделал стихотворный перевод. Вкладываю его в конверт вместе с письмом. Надеюсь на Ваше строгое, но справедливое мнение. Если позволите, это мой подарок на Ваши именины.
По словам рассказчика, эту легенду знают в горах уже не один десяток поколений. Но появилась она гораздо раньше еще - у Древних Итэри, как он выразился "когда Великий Народ жил одной семьей". Мало того, удалось отыскать документальное подтверждение! Очень схожее произведение обнаружил (пока мои коллеги не менее увлеченно и продуктивно занимались картографией) в "Книге Камней".
Да-да!!! Легендарная книга существует! И именно там, где ей положено быть. Совершенно верно! Затерянные Храмы Горрных Кланов Итэри - тоже не сказка! Они действительно есть. И мне позволили там побывать!
Как Ваш запас радостного удивления? Еще не иссяк? Тогда спешу сообщить, что произошло еще одно удивительное событие. Мне подарили копию "Книги Камней"!!! В монастыре называют копию "Родная сестра". Они верят, что книги - живые. (Ведь и мы с Вами решили однажды очень похожим образом, только здесь все ещё серьезнее.)
Почему мне позволили войти в Серый Храм и почему позволили выйти, почему еще оказали честь, сделав и бесценный Дар, не просто показали Книгу, но и преподнесли ее копию?
Об этом и о многом Другом я расскажу Вам при встрече. А о чём-то, наверное, смогу рассказать лишь гораздо позже. А о чём-то не смогу, наверное, рассказать никогда. Есть вещи... страшные вещи, которые не правильно рассказывать ни Уважаемой Госпоже, ни Сиятельной Сударыне, ни Милой Барышне.
Я знаю, что Вы сможете понять меня. Но мне нужно еще очень многое обдумать.
Как часто, беседуя в нашей уютной библиотеке или у камина Вашей, добрейшей тётушки, мы лишь касались края скрижалей тех Великих Тайн, которые есть под Этими Небесами. И под Другими Небесами - тоже.
Как не хватает мне этих Бесед! Столько случилось за эту половину Круга! Знаете, мне кажется, что я постарел так, словно прожил уже больше половины того, что мне отмерено.
Мы должны начать путь домой приблизительно через четыре с половиной Большие Луны. Значит к Вашему Дню Появления я могу уже вернуться. Надеюсь, Вы не разучились делать Вишневый Пирог?
Патрульные торопят. Служба. На Границе - не спокойно. Им нужно уходить. Лихорадочно дописываю письмо. Как и все, даже суровый профессор. Все мы давно не были там, куда хотим вернуться.
Как прошла зимняя сессия? Надеюсь, старик Гоод не придирался к Вам на экзамене? Впрочем, думаю, ему в любом случае от Вас досталось. Признайтесь, Вы ведь не преминули вновь вступиться за "Теорию Единого Источника Происхождения Базовых Мифологем"? Пожалейте старика. Вот привезу "Книгу Камней"...
Передавайте мои поклоны Вашей тетушке, и старушке Сатали и всем нашим, и Белым Вербам, и Холмистому Лугу, и всем звонким, пробудившимся весенним ручьям, стремящимся стать рекою.
Знаете, в Горах не принято говорить "до свидания". Это дурная примета. Уходя, здесь принято прощаться. Так честнее. Так правильнее. И так добрее.
Да хранят Вас Светлые Луны под Этими Небесами и под Другими Небесами - тоже!
Прощайте,
Уважаемая Госпожа, Сиятельная Сударыня и Милая Барышня.
Хумарг Алак Раатр.
Картографическая Экспедиция Императорского Университета.
Северо-восточное Пограничье Империи Итэри. Иррианские Горы.
Приблизительно в 70-ти лигах к Северо-западу от форта Саторакс.
Из переписки с госпожой Танааль Вир Ирнаар.
No Олег А. ГорЯчев, Тверь, 29.01.02.
Легенда о Горрне - Первом Драконе.
У начала времён, на рассвете
Там где море училось дышать
Самый первый дракон на планете -
Горрн спустился судьбы решать.
Долго вне Мира он был в заточении,
Связанный клятвой созданья его,
Ибо создателю есть назначенье
Мир покидать, уходя далеко.
Здесь большое драконье племя
Злобно тешилось на берегу
И кляло, наступившее время,
И грозило ему, как врагу.
Горрн был стар, старее всех в Мире.
Сил не стало не властных ему.
Его крылья - всех крыльев шире.
Каждый зуб его - со скалу.
Горрн решал этой своры участь,
Этих злобных крылатых убийц.
Сколько эр наблюдал он мучаясь
За ухмылкой драконьих лиц!..
Где, то Первое Племя младое
Кому в Вечности силу он дал,
Крылья, пламя - дыханье златое,
Неба новорождённого дар?..
Все уничтожены в войнах потомков -
Этих чудовищ с силой богов,
Рвущих друг друга на древних обломках,
Замков родительских прежних веков.
Горрн был разгневан! И Мир изменялся.
Новое море плескалось у ног.
Миг... и один он в Мире остался -
Древний седой огнедышащий бог.
Новому Миру разумных детей
Тщательно Горрн выбирал.
И, наконец, он придумал... Людей.
Слабыми их создал.
Им заповедал он облик мирный,
Руки, да сердца жар,
Запрет убивать и Любить дар дивный -
Последний, Особенный Дар.
И, умерев, Горрн ушёл из Мира,
Клятву Созданья чтя.
Долго заветы дракона любило
Людское его дитя.
Эпохи летели в трудах и танцах
До самой последней поры.
Пока не посмели с миром расстаться,
Друг на друга поднять топоры.
Кремень сменяли бронза и медь.
И сталь, наконец, появилась.
И хлёсткая, острая, хладная твердь
В руках убивать научилась.
И Смерть страшно сильной стала,
Острой и точной, как бритва.
И намертво сталью хлестала
Последняя в Мире битва.
И кровь половодьем ревела!
Кровавы и дождь и снег!
Как будто всегда умело,
Человека рубил человек!
Всё мертвело и молкло на свете
И без жизни вжималось в твердь,
Где убийцами выросли дети
Вслед за первым, принесшим смерть.
Только мёртвые тихо стонали,
Когда ветер сквозь раны сновал
И склонялся к, наточенной стали,
Тот, который всегда убивал.
Когда ветер ревел над горами
И деревья валились во тьму,
И слетались за смерти дарами
Все окрестные твари к нему.
И не чистая злобная сила
У подножия Обугленных Гор
По кусочку себе просила,
Заклиная его топор.
И топор, занеся над последним
Распростёртым на камне больным,
Обескровленным, хрупким и бледным
Человечьим младенцем живым,
Он взревел над ним рыком звериным,
Дребезжа своим чёрным нутром,
И... топор сверху молнией ринул,
Разрубая дитя топором.
Горы вздрогнули! Мир покачнулся!
И ломая засовы времён,
Горрн от смерти своей очнулся -
Самый первый на свете дракон.
Он вскричал от неистовой боли
И Проклятье своё произнёс,
Страшным громом последней воли
Судьбы новые людям принёс:
Люди совсем до конца не исчезнут
В войнах в болезнях и в злобе своей
Ждёт их лишь жизни собственной бездна.
Кара-в-Себе ожидает людей.
Толпы убитых домой уходили.
Тихо пустели подножья гор,
Где мертвецов оживать осудили,
Где умирал, оскорблённый Горрн.
Злобные песни звериного рыка,
Пляски страшных смертей,
Боли не вынес всесильный владыка
За последних своих детей.
Люди остались. И живо Проклятье.
Мучают люди других и себя.
Рвутся, бросаются Смерти в объятья
И убивают, жестокость любя.
Только ветра иногда вспоминают,
Как Горрн, каменея горной грядой,
Вдруг улыбнулся, уже умирая,
Что-то увидев за далью седой...
Хумарг Алак Раатр.
Вольный перевод с Северного Наречия Горных Кланов Итэри.
Картографическая Экспедиция Императорского Университета.
Северо-восточное Пограничье Империи Итэри. Иррианские Горы.
Территории Горных Кланов Итэри. Селение "Иррар". ("Каменный Муравейник".)
См. цикл трактатов "Опыты Сравнительной Культурологии".
Арроатр. Библиотека Восточного Простора.
См. также архивы госпожи Танааль Вир Ирнаар.
No Олег А. Горячев, г. Тверь, 9-11.12, 98., 08.02.99., 29.01.02.
* * *
В "Книге Камней" обнаружилось прямое сюжетное продолжение "Легенды о Горрне". Пока успеваю сделать перевод только его части. Вкладываю и эти листки в приложение к письму.
После Проклятья.
(Легенда После Легенды.)
... ... И записано в "Книге камней"... И в Горах верят, что тот мальчик, убийство которого переполнило Чашу Судеб, не был последним ребёнком Мира, не был последним не научившимся убивать.
Что была ещё девочка. Последнее Дитя. Далеко-далеко от тех обугленных гор. Под сенью древесных крон, насквозь просвеченных солнечным светом.
А тот мальчик после Всеобщего Воскрешения ушёл от людей, потому что был слишком другим. Он рос один в самых потаённых Горных рощах. Вырос и долго очень долго искал ту девочку, однажды увиденную им во сне.
И не лёгким был его путь. И многое повидал он на том пути.
И однажды в своих скитаниях забрёл он под благословенную сень Солнечного Леса. И в самом сердце царства дерев и трав он встретил ту, выросшую девочку. И оказалось, что она то же давно ищет его, то же однажды, увиденного во сне.
И тогда - появилась в Мире Надежда.
Каждый рождается открытый Солнечному Свету и Вечному Ветру, и Небу-над-Нами. И потом медленно и постепенно всякий делает Свой Выбор в каждом своём поступке на призрачной Грани-между-Заветами.
Но тогда только, вновь рождающиеся дети, ещё не сделали Выбор.
И дети, не пожелавшие взрослеть за Наукой Убивать - Странными Дорогами приходили в тот Лес. Ибо, теперь им было куда прийти.
Так, укрытый не проходимыми для прочих дремучими чащобами появлялся Новый Народ со своим языком, со своими песнями и танцами, селеньями и садами.
И их крошечные поля, пруды и озёра, спокойные полноводные реки и разноцветные ласковые луга, и облака над ними, и весенние капели, и летние ливни, и осенние листопадные шелесты, и зимние снежные хлопья, невесомые, как пуховые охапки, кем-то разбросанные на ветру - всё это было названо Соллесом.
И в этом Солнечном Лесу поселилось Прощение, избавление от Первого Проклятья.
И, умерший, или навечно ушедший Горрн, оказался прав. И его предсмертная улыбка, и его, не высказанная надежда, оказались не напрасными.