|
Book 3
|
Книга третья
|
|
Canto II
|
Песнь вторая
|
|
THE ADORATION OF THE DIVINE MOTHER
|
Поклонение Божественной Матери
|
|
|
|
|
A stillness absolute, incommunicable,
|
Абсолютная, непередаваемая тишина,
|
|
Meets the sheer self-discovery of the soul;
|
Встречает полное самораскрытие души;
|
|
A wall of stillness shuts it from the world,
|
Стена тишины отгораживает ее от мира,
|
|
A gulf of stillness swallows up the sense
|
Бездна тишины поглощает чувство
|
|
And makes unreal all that mind has known,
|
И делает нереальным все то, что знал ум,
|
|
All that the labouring senses still would weave
|
И все то, что сплетают неустанно работающие чувства,
|
|
Prolonging an imaged unreality.
|
Продолжая творить воображаемую нереальность.
|
|
Self's vast spiritual silence occupies Space;
|
Безграничное духовное безмолвие Я заполняет Пространство;
|
|
Only the Inconceivable is left,
|
Только Непостижимое остается,
|
|
Only the Nameless without space and time:
|
Только Безымянное без времени и пространства:
|
|
Abolished is the burdening need of life:
|
Отменяется обременяющая нужда жизни:
|
|
Thought falls from us, we cease from joy and grief;
|
Мысль отпадает от нас, мы уходим от горя и радости;
|
|
The ego is dead; we are freed from being and care,
|
Эго мертво; мы свободны от заботы и бытия,
|
|
We have done with birth and death and work and fate.
|
Мы покончили с рождением и смертью, работой и судьбой.
|
|
O soul, it is too early to rejoice!
|
О душа, еще слишком рано радоваться!
|
|
Thou hast reached the boundless silence of the Self,
|
Ты достигла безграничного безмолвия Духа,
|
|
Thou hast leaped into a glad divine abyss;
|
Ты совершила прыжок в радостную божественную бездну;
|
|
But where hast thou thrown Self's mission and Self's power?
|
Но где ты обронила свою Божественное предзначение и Божественную силу?
|
|
On what dead bank on the Eternal's road?
|
На какой мертвой обочине на дороге Вечности?
|
|
One was within thee who was self and world,
|
Внутри тебя был тот, кто есть дух и мир,
|
|
What hast thou done for his purpose in the stars?
|
Что сделала ты ради его цели среди звезд?
|
|
Escape brings not the victory and the crown!
|
Бегство не приносит ни победы, ни венца!
|
|
Something thou cam'st to do from the Unknown,
|
Чтобы что-то свершить ты пришла из Неведомого,
|
|
But nothing is finished and the world goes on
|
Но ничто не завершено и мир продолжается как прежде,
|
|
Because only half God's cosmic work is done.
|
Ибо лишь половина космической работы Бога была сделана.
|
|
Only the everlasting No has neared
|
Только вечное Нет приблизилось
|
|
And stared into thy eyes and killed thy heart:
|
И заглянуло в твои глаза, и убило твое сердце:
|
|
But where is the Lover's everlasting Yes,
|
Но где вечное Да Возлюбленного
|
|
And immortality in the secret heart,
|
И бессмертие, живущее в тайном сердце,
|
|
The voice that chants to the creator Fire,
|
Голос, воспевающий гимн творящему Огню,
|
|
The symbolled OM, the great assenting Word,
|
Символическое ОМ, великое, санкционирующее Слово,
|
|
The bridge between the rapture and the calm,
|
Мост между восторгом и покоем,
|
|
The passion and the beauty of the Bride,
|
Страсть и красота Невесты,
|
|
The chamber where the glorious enemies kiss,
|
Чертоги, где целуются славные враги,
|
|
The smile that saves, the golden peak of things?
|
И спасающая Улыбка, золотой пик вещей?
|
|
This too is Truth at the mystic fount of Life.
|
Это тоже Истина в мистическом источнике Жизни.
|
|
A black veil has been lifted; we have seen
|
Чёрный покров был поднят; мы увидели
|
|
The mighty shadow of the omniscient Lord;
|
Могучую тень всеведующего Властелина;
|
|
But who has lifted up the veil of light
|
Но кто приподнял вуаль света
|
|
And who has seen the body of the King?
|
И кто видел тело Царя?
|
|
The mystery of God's birth and acts remains
|
Мистерия рождения Бога и его деяний остается,
|
|
Leaving unbroken the last chapter's seal,
|
Сохраняя не тронутой печать последней главы
|
|
Unsolved the riddle of the unfinished Play;
|
И оставляя неразрешенной загадку неоконченной Игры;
|
|
The cosmic Player laughs within his mask,
|
Космический Актер смеётся из-за маски,
|
|
And still the last inviolate secret hides
|
И еще скрывает последнюю, не раскрытую тайну
|
|
Behind the human glory of a Form,
|
Позади человеческого великолепия Формы,
|
|
Behind the gold eidolon of a Name.
|
Позади золотого идола Имени.
|
|
A large white line has figured as a goal,
|
Широкая белая граница выглядела как цель,
|
|
But far beyond the ineffable suntracks blaze:
|
Но далеко за ней пылают неописуемые солнечные дороги:
|
|
What seemed the source and end was a wide gate,
|
То, что казалось источником и концом, было лишь широкими вратами,
|
|
A last bare step into eternity.
|
Последним обнаженным шагом в вечность.
|
|
An eye has opened upon timelessness,
|
Глаза открылись безвременному,
|
|
Infinity takes back the forms it gave,
|
Бесконечность вбирает в себя формы, которые она сотворила,
|
|
And through God's darkness or his naked light
|
И через тьму Бога или его чистый свет
|
|
His million rays return into the Sun.
|
Миллионы Его лучей возвращаются назад в Солнце.
|
|
There is a zero sign of the Supreme;
|
Там - изначальный символ Всевышнего;
|
|
Nature left nude and still uncovers God.
|
Природа, оставшаяся обнаженной и неподвижной, раскрывает Бога.
|
|
But in her grandiose nothingness all is there:
|
Но в ее грандиозном ничто содержится все:
|
|
When her strong garbs are torn away from us,
|
Когда сорваны с нас ее прочные одежды,
|
|
The soul's ignorance is slain but not the soul:
|
Гибнет неведение души, но не сама душа:
|
|
The zero covers an immortal face.
|
В этом ничто скрывается бессмертный лик.
|
|
A high and blank negation is not all,
|
Высокое, пустое отрицание - это еще не все,
|
|
A huge extinction is not God's last word,
|
Великое уничтожение - это не последнее слово Бога,
|
|
Life's ultimate sense, the close of being's course,
|
Не окончательный смысл Жизни, и не конец пути живого существа,
|
|
The meaning of this great mysterious world.
|
Не в этом смысл этого великого мистического мира.
|
|
In absolute silence sleeps an absolute Power.
|
В абсолютном безмолвии дремлет абсолютная Сила.
|
|
Awaking, it can wake the trance-bound soul
|
Пробудившись, она может разбудить, связанную трансом, душу
|
|
And in the ray reveal the parent sun:
|
И в луче обнаружить источник-солнце:
|
|
It can make the world a vessel of Spirit's force,
|
Она может сделать мир сосудом для силы Духа,
|
|
It can fashion in the clay God's perfect shape.
|
И вылепить из плоти совершенную форму Бога.
|
|
To free the self is but one radiant pace;
|
Освобождение души - лишь первый, сияющий шаг;
|
|
Here to fulfil himself was God's desire.
|
Свершить себя здесь - вот в чем цель Бога.
|
|
Even while he stood on being's naked edge
|
И пока он стоял на обнаженном краю бытия
|
|
And all the passion and seeking of his soul
|
Вся страсть и поиск его души
|
|
Faced their extinction in some featureless Vast,
|
Встретились со своим угасанием в какой-то лишенной черт Беспредельности,
|
|
The Presence he yearned for suddenly drew close.
|
Внезапно Присутствие приблизилось, которого он так страстно жаждал.
|
|
Across the silence of the ultimate Calm,
|
Сквозь безмовие абсолютного Покоя,
|
|
Out of a marvellous Transcendence' core,
|
Из центра какого-то чудесного Трансцендентного,
|
|
A body of wonder and translucency
|
Полупрозрачное тело чуда,
|
|
As if a sweet mystic summary of her self
|
Словно сладостное мистическое подобие ее я,
|
|
Escaping into the original Bliss
|
Убегающее в изначальное Блаженство,
|
|
Had come enlarged out of eternity,
|
Проявилось, нарастая из вечности,
|
|
Someone came infinite and absolute.
|
Кто-то приблизился, бесконечный и абсолютный.
|
|
A being of wisdom, power and delight,
|
Существо мудрости, могущества и восторга,
|
|
Even as a mother draws her child to her arms,
|
Словно мать, несущая на руках свое дитя,
|
|
Took to her breast Nature and world and soul.
|
Она прижимала к своей груди Природу, мир и душу.
|
|
Abolishing the signless emptiness,
|
Отменяя бесформенную пустоту,
|
|
Breaking the vacancy and voiceless hush,
|
Разрушая немую тишину и пустое пространство,
|
|
Piercing the limitless Unknowable,
|
Пронзая безграничное Непознаваемое,
|
|
Into the liberty of the motionless depths
|
В свободу неподвижных глубин
|
|
A beautiful and felicitous luster stole.
|
Проникло прекрасное, исполненное восторга сияние.
|
|
The Power, the Light, the Bliss no word can speak
|
Могущество, Блаженство, Свет, которые не могут выразить никакие слова,
|
|
Imaged itself in a surprising beam
|
Отразились в невыразимом луче
|
|
And built a golden passage to his heart
|
И сотворили золотой проход к его сердцу,
|
|
Touching through him all longing sentient things.
|
Касаясь через него всех жаждущих, чувствующих существ.
|
|
A moment's sweetness of the All-Beautiful
|
Сладость мгновения Всепрекрасного
|
|
Cancelled the vanity of the cosmic whirl.
|
Отменила тщетный круговорот космического вихря.
|
|
A Nature throbbing with a Heart divine
|
Природа, в которой билось божественное Сердце,
|
|
Was felt in the unconscious universe;
|
Ощущалась теперь в несознательной вселенной;
|
|
It made the breath a happy mystery.
|
Она сделала дыхание счастливой мистерией.
|
|
A love that bore the cross of pain with joy
|
Любовь, несущая крест радости и боли,
|
|
Eudaemonised the sorrow of the world,
|
Превратила скорбь мира в блаженство,
|
|
Made happy the weight of long unending Time,
|
Делая счастливым бремя бесконечно долгого Времени,
|
|
The secret caught of God's felicity.
|
Уловив секрет восторга Бога.
|
|
Affirming in life a hidden ecstasy
|
Утверждая в жизни скрытый экстаз,
|
|
It held the spirit to its miraculous course;
|
Она направляла дух его чудесным курсом;
|
|
Carrying immortal values to the hours
|
Неся бессмертные ценности часам,
|
|
It justified the labour of the suns.
|
Она оправдывала труд солнц.
|
|
For one was there supreme behind the God.
|
Ибо, там позади Бога пребывала высочайшая.
|
|
A Mother Might brooded upon the world;
|
Могущественная Мать склонилась над миром;
|
|
A Consciousness revealed its marvellous front
|
Сознание приоткрыло свой чудесный лик,
|
|
Transcending all that is, denying none:
|
Превосходя все существующее, ничего не отрицая:
|
|
Imperishable above our fallen heads
|
Бессмертно пребывающую над нашими падшими головами,
|
|
He felt a rapturous and unstumbling Force.
|
Он чувствовал восторженную, безупречную Силу.
|
|
The undying Truth appeared, the enduring Power
|
Проявилась неумирающая Истина, бессмертное Могущество,
|
|
Of all that here is made and then destroyed,
|
Всего того, что здесь создается и затем разрушается,
|
|
The Mother of all godheads and all strengths
|
Мать всех богов и всех сил,
|
|
Who, mediatrix, binds earth to the Supreme.
|
Кто как посредница, связывает землю со Всевышним.
|
|
The Enigma ceased that rules our nature's night,
|
Исчезла Загадка, что правит тьмой нашей природы,
|
|
The covering Nescience was unmasked and slain;
|
Было разоблачено и убито скрывающее Неведение;
|
|
Its mind of error was stripped off from things
|
Все вещи были избавлены от его ошибающегося ума
|
|
And the dull moods of its perverting will.
|
И тупых капризов его все извращающей воли.
|
|
Illumined by her all-seeing identity
|
Озаренные ее всевидящим отождествлением,
|
|
Knowledge and Ignorance could strive no more;
|
Знание и Неведение не могли больше конфликтовать;
|
|
No longer could the titan Opposites,
|
Титанические Противоположности,
|
|
Antagonist poles of the world's artifice,
|
Антагонистические полюсы искуссной мистификации мира,
|
|
Impose the illusion of their twofold screen
|
Не могли больше навязать иллюзию своей двойной завесы,
|
|
Throwing their figures between us and her.
|
Ставя между нами и ею свои формы.
|
|
The Wisdom was near, disguised by its own works,
|
Мудрость приблизилась, скрывающаяся за маской своих собственных работ,
|
|
Of which the darkened universe is the robe.
|
Для которой эта затемненная вселенная является одеждами.
|
|
No more existence seemed an aimless fall,
|
Существование не казалось больше бесцельным падением,
|
|
Extinction was no more the sole release.
|
Угасание не было больше единственным спасеньем.
|
|
The hidden Word was found, the long-sought clue,
|
Тайное Слово было найдено, отыскан ключ, открывающий все,
|
|
Revealed was the meaning of our spirit's birth,
|
Был обнаружен смысл рождения нашего духа,
|
|
Condemned to an imperfect body and mind,
|
Приговоренного к несовершенству ума и тела,
|
|
In the inconscience of material things
|
В несознании материальных вещей
|
|
And the indignity of mortal life.
|
И унижении смертной жизни.
|
|
A Heart was felt in the spaces wide and bare,
|
Широкое и обнаженное Сердце ощущалось в пространствах,
|
|
A burning Love from white spiritual founts
|
Пылающая Любовь из чистых, духовных источников
|
|
Annulled the sorrow of the ignorant depths;
|
Уничтожила скорбь невежественных глубин;
|
|
Suffering was lost in her immortal smile.
|
Страдание растворилось в ее бессмертной улыбке.
|
|
A Life from beyond grew conqueror here of death;
|
Жизнь из запредельного стала здесь победителем смерти,
|
|
To err no more was natural to mind;
|
Свобода от ошибок стала естественной для ума;
|
|
Wrong could not come where all was light and love.
|
Ложь не могла войти туда, где все было светом и любовью.
|
|
The Formless and the Formed were joined in her:
|
Бесформенное и Оформленное соединялись в ней:
|
|
Immensity was exceeded by a look,
|
Необъятность была превзойдена одним лишь взглядом,
|
|
A Face revealed the crowded Infinite.
|
Лик открыл наполненную Бесконечность.
|
|
Incarnating inexpressibly in her limbs
|
Воплощая невыразимо в ее членах
|
|
The boundless joy the blind world-forces seek,
|
Безграничную радость, которую ищут слепые силы мира,
|
|
Her body of beauty mooned the seas of bliss.
|
Ее тело красоты озаряло лунным светом моря блаженства.
|
|
At the head she stands of birth and toil and fate,
|
Она стоит у истоков рождения, судьбы и труда,
|
|
In their slow round the cycles turn to her call;
|
В своем медленном кружении циклы вращаются по ее призыву;
|
|
Alone her hands can change Time's dragon base.
|
Только ее руки могут изменить дьявольский фундамент Времени.
|
|
Hers is the mystery the Night conceals;
|
Ее мистерию скрывает Ночь;
|
|
The spirit's alchemist energy is hers;
|
Ей принадлежит алхимическая энергия духа;
|
|
She is the golden bridge, the wonderful fire.
|
Она - чудесный огонь, золотой мост.
|
|
The luminous heart of the Unknown is she,
|
Она - сияющее сердце Неведомого,
|
|
A power of silence in the depths of God;
|
Могущество безмолвия в глубинах Бога;
|
|
She is the Force, the inevitable Word,
|
Она - Сила, неизбежное Слово,
|
|
The magnet of our difficult ascent,
|
Магнит нашего трудного восхождения,
|
|
The Sun from which we kindle all our suns,
|
Солнце, от которого мы зажигаем пламя всех наших солнц,
|
|
The Light that leans from the unrealised Vasts,
|
Свет, что нисходит сюда из непроявленных Просторов,
|
|
The joy that beckons from the impossible,
|
Радость, что манит нас из невозможного,
|
|
The Might of all that never yet came down.
|
Могущество всего того, что никогда еще не нисходило вниз.
|
|
All Nature dumbly calls to her alone
|
Вся Природа немо взывает к ней одной
|
|
To heal with her feet the aching throb of life
|
Чтобы исцелить ее ногами страдающий трепет жизни
|
|
And break the seals on the dim soul of man
|
И сломать печати на смутной душе человека,
|
|
And kindle her fire in the closed heart of things.
|
И воспламенить в закрытом сердце вещей ее огонь.
|
|
All here shall be one day her sweetness' home,
|
Все однажды здесь будет ее сладостным домом,
|
|
All contraries prepare her harmony;
|
Все противоречия подготавливают ее гармонию;
|
|
Towards her our knowledge climbs, our passion gropes;
|
К ней наше знание устремляется ввысь, к ней наша страсть стремиться ощупью;
|
|
In her miraculous rapture we shall dwell,
|
Однажды мы будем жить в ее чудесном восторге,
|
|
Her clasp shall turn to ecstasy our pain.
|
Ее объятия превратят в экстаз нашу боль.
|
|
Our self shall be one self with all through her.
|
Через нее наша душа будет едина со всем сущим.
|
|
In her confirmed because transformed in her,
|
Получив в ней свое оправдание, ибо преображенная в ней,
|
|
Our life shall find in its fulfilled response
|
Наша жизнь обретет в своем осуществленном отклике
|
|
Above, the boundless hushed beatitudes,
|
Свыше безграничные тихие блаженства,
|
|
Below, the wonder of the embrace divine.
|
Внизу - чудо божественных объятий.
|
|
This known as in a thunder-flash of God,
|
Это, вспыхнув как молния Бога,
|
|
The rapture of things eternal filled his limbs;
|
Наполнило восторгом вечных вещей его члены;
|
|
Amazement fell upon his ravished sense;
|
Изумление поразило его очарованное чувство;
|
|
His spirit was caught in her intolerant flame.
|
Его дух был охвачен ее нестерпимым Пламенем.
|
|
Once seen, his heart acknowledged only her.
|
Однажды увидев, его сердце признало лишь ее.
|
|
Only a hunger of infinite bliss was left.
|
Осталась только жажда бесконечного блаженства.
|
|
All aims in her were lost, then found in her;
|
Все цели были потеряны и вновь обретены в ней;
|
|
His base was gathered to one pointing spire.
|
Его основа была собрана в одно направленное острие.
|
|
This was a seed cast into endless Time.
|
Это было семя, брошенное в бесконечное Время.
|
|
A Word is spoken or a Light is shown,
|
Высказанное Слово, проявленный Свет,
|
|
A moment sees, the ages toil to express.
|
Которые видит мгновение, а эпохи трудятся, чтобы выразить.
|
|
So flashing out of the Timeless leaped the worlds;
|
Так, вспышками из Безвременного, возникали миры;
|
|
An eternal instant is the cause of the years.
|
Вечное мгновение - причина бесконечных лет.
|
|
All he had done was to prepare a field;
|
Все, что он сделал, было лишь подготовкою поля;
|
|
His small beginnings asked for a mighty end:
|
Его малые начинания требовали могучего завершения:
|
|
For all that he had been must now new-shape
|
Ибо все, чем он был, надо было теперь сформировать заново,
|
|
In him her joy to embody, to enshrine
|
Чтобы воплотить в себе ее радость, обессмертить
|
|
Her beauty and greatness in his house of life.
|
Ее красоту и величие в доме его жизни.
|
|
But now his being was too wide for self;
|
Но теперь слишком широким для отдельного "я" стало его существо;
|
|
His heart's demand had grown immeasurable:
|
Неизмеримым стало требование его сердца:
|
|
His single freedom could not satisfy,
|
Его не могла удовлетворить одинокая свобода,
|
|
Her light, her bliss he asked for earth and men.
|
Ее свет, ее блаженство он просил для земли и людей.
|
|
But vain are human power and human love
|
Но слаба человеческая сила и человеческая любовь,
|
|
To break earth's seal of ignorance and death;
|
Чтобы сломать земную печать неведения и смерти;
|
|
His nature's might seemed now an infant's grasp;
|
Мощь его природы сейчас казалась лишь хваткой младенца;
|
|
Heaven is too high for outstretched hands to seize.
|
Слишком высоки для простертых рук небеса, чтобы их можно было ухватить.
|
|
This Light comes not by struggle or by thought;
|
Этот Свет приходит не посредством борьбы или мысли;
|
|
In the mind's silence the Transcendent acts
|
В тишине ума действует Трансцендентный
|
|
And the hushed heart hears the unuttered Word.
|
И умолкшее сердце слышит невыразимое Слово.
|
|
A vast surrender was his only strength.
|
Безграничная самоотдача была его единственной силой.
|
|
A Power that lives upon the heights must act,
|
Сила, живущая на высотах, должна действовать,
|
|
Bring into life's closed room the Immortal's air
|
Принести воздух Бессмертия в закупоренную комнату жизни
|
|
And fill the finite with the Infinite.
|
И наполнить конечное Бесконечным.
|
|
All that denies must be torn out and slain
|
Все, что отрицает, должно быть выкорчевано и убито,
|
|
And crushed the many longings for whose sake
|
И сокрушены многие страсти, из-за которых
|
|
We lose the One for whom our lives were made.
|
Мы теряем Единого, для которого были сотворены наши жизни.
|
|
Now other claims had hushed in him their cry:
|
Теперь в нем умолкли другие требования:
|
|
Only he longed to draw her presence and power
|
Он лишь стремился привнести ее присутствие и силу
|
|
Into his heart and mind and breathing frame;
|
В ум, сердце и дышащую форму;
|
|
Only he yearned to call for ever down
|
Он лишь стремился вечно призывать вниз
|
|
Her healing touch of love and truth and joy
|
Исцеляющее прикосновение ее любви, радости и истины,
|
|
Into the darkness of the suffering world.
|
Во тьму страдающего мира.
|
|
His soul was freed and given to her alone.
|
Его душа была свободна и отдана лишь ей одной.
|
|
|
|
|
Конец песни Второй
|
End of Canto Two
|
|
|
|