Горелик Михаил Борисович : другие произведения.

Совершенная форма

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Ветер хлещет тополя. Дождь свивает в жгут. Знаешь, где-то есть земля -, Там тебя не ждут. Как нагрянут холода, Встанет лед в груди - Не ходи один туда. Слышишь, на ходи....

  
  Совершенная форма
  
  Ветер хлещет тополя.
  Дождь свивает в жгут.
  Знаешь, где-то есть земля -,
  Там тебя не ждут.
  Как нагрянут холода,
  Встанет лед в груди -
  Не ходи один туда.
  Слышишь, на ходи....
  
  Белые рыбки.
  Рыбки были абсолютными копиями друг друга, как будто перед тем, как выпустить их в воду, кто-то измерял каждую и безжалостно отбраковывал тех, кто оказался на четверть миллиметра длиннее или короче.
  Маленькие, молочно-белые, они зависли сантиметрах в пятнадцати от поверхности воды, синхронно шевеля плавниками.
  Справа подплывала еще одна стайка - ровно такие же и, скорее всего, в том же количестве. Вторая стайка вошла в соприкосновение с первой плавно, не нарушив ни своего, ни чужого строя, и через несколько секунд он практически перестал видеть дно, которое теперь скрывало чуть заметно колышущееся белое полотнище.
  Он осторожно положил ладонь на воду и слегка пошевелил пальцами.
  В середине полотнища образовался вихрь, и сотни миниатюрных рыбьих тел, подчинившись единой коллективной воле, метнулись в сторону, пролетели метра три и снова замерли.
  Теперь он снова видел эту штуковину - да, да, вон там, чуть правее серого камня. Она высовывалась из песка и призывно поблескивала. Нырнуть или нет? Он в который раз попытался прикинуть расстояние до дна, но опять не смог определить его, даже приблизительно, настолько прозрачной была вода. Может быть, метра три - это он, пожалуй, осилит. А может быть, и все пять, или даже восемь... Так нырнуть или нет?
  
  
  ***
  
  Дорогой Мой Друг!
  Позвольте обращаться к Вам именно так, не упоминая Вашего имени - Дорогой Мой Друг. Себя же отныне стану именовать Иммануилом, по причинам, которые не смогу раскрыть даже Вам. Предлагаю условиться, что это имя - первое, которое пришло мне в голову, когда я решил на время забыть свое собственное.
  Я буду писать Вам ежедневно, хотя абсолютно уверен в том, что эти записки никогда не достигнут адресата. Возможно, здесь и есть почта, но мне куда проще спрятать очередное послание в дупле дерева, положить его под один из сотен тысяч камней., разбросанных по пустынному берегу, или сделать из него кораблик и вверить это судно воле какого-нибудь лесного ручья. Если же я явлюсь в местное почтовое отделение и предъявлю там конверт с Вашим адресом, то...Даже не могу себе представить, что произойдет тогда.
  Вас, возможно, удивит мой несколько высокопарный слог (признаю, не слишком удачная и аккуратная стилизация) особенно в связи с тем, что в повседневной жизни - той, что была у нас тысячу или тысячу тысяч лет назад, мы прибегали к совершенно иным способам изложения собственных мыслей. Но ничего не могу с собой поделать, а поскольку, как я уже отмечал выше, Вы даже не узнаете об этой моей затее, буду писать так, как сочту нужным.
  Ваш И.
  
   ***
  
  И все-таки он нырнул. Оказалось, что дно было даже ближе, чем предполагал Людвиг.. Из песка выступала верхняя часть неясно чего, нечто округлое и слегка выпуклое, сантиметра три в диаметре.
  Людвигу очень хотелось дотронуться до этой штуки, но прежде нужно было всплыть на поверхность и отдышаться.
  
  - Вылезай. Слышь, ты? Вылезай. Быстро.
  Что-то увесистое шлепнулось в воду рядом с головой Людвига, буквально в нескольких сантиметрах. Камень? Людвиг захлебнулся брызгами и беспорядочно лупил руками по воде, пытаясь удержаться на поверхности и в то же время впустить в легкие хоть немного воздуха. Камни летели один за другим, сердце тяжело ухало, а в голове набухало вязкое, багровое, стремящееся вырваться наружу, предварительно расколов череп.
  "А ведь я сейчас умру", - сказал кто-то, чьего голоса Людвиг не узнал, и в это же мгновение воздух сумел прорваться в легкие, а у бросавшего кончились камни. Последний просвистел прямо над головой, но Людвиг уже понял: если бы хотели попасть, уже много раз попали бы. Значит, не хотели...
  - Давай плыви сюда, урод. Иначе засвечу прямо в лоб - рыбам надолго еды хватит.
  
  На валуне, с которого нырял Людвиг, стоял подросток лет тринадцати. Спутанные черные волосы, перепачканное лицо, драные вылинявшие портки и палка с заостренным концом в руке. Острие было нацелено Людвигу в грудь и уперлось в нее, как только он выбрался из воды.
  - Нездешний. Рожа гладкая. Толстый. Прибить бы тебя тут же, да сожрать. Человек на десять хватит.
  Подросток говорил медленно, басовито, явно получая удовольствие от власти над голым, изрядно перепуганным мужчиной. Людвиг попробовал решить дело миром..
  - Слушай, ты убрал бы палку эту, а? Я же тебе ничего плохого не сделал, я только...
  Людвиг не успел договорить. Острие вдавилось ему в грудь еще сильнее. Стало по-настоящему больно и по-настоящему страшно. Сопляк, похоже, имел самые серьезные намерения.
  - Рот заткни. Еще слово - проколю. Эй, сюда давайте, - вдруг заорал он. - Гляньте, кого поймал!
  Через минуту, не пойми откуда, появилось еще несколько человек. Все примерно одинакового возраста, в одинаковых и одинаково грязных штанах, вихрастые, чумазые, вооруженные палками.
  - Отведем или... Что скажете? - острие все так же упиралось Людвигу в грудь. Подошедшие молчали, но выражение их лиц не сулило ничего хорошего.
  - Оно, конечно, можно, отвести - то. А можно и здесь. Жирный.
  Говоривший ущипнул Людвига за ляжку, потом за ягодицу, за бок.
  - Жирный, - кивнул он. - Очень даже. И чужой.
  - Ребята, - осторожно начал Людвиг, - Вы кто такие вообще? Откуда? За что меня...
  Договорить ему не дали. Резкий удар в поддых перешиб дыхание. Людвиг перегнулся пополам и несколько минут мучительно договаривался с легкими, которые отказывались впускать и выпускать воздух.
  Все. Пошли. - Главарь (или тот, кого Людвиг считал таковым) подтолкнул его
  вперед. - И не говори больше. Плохо говоришь. Много.
  
  Узкая каменистая тропка резко забирала вверх, так что местами приходилось подниматься почти ползком, цепляясь за торчащие обломки, которые, как назло, подставляли самые острые свои края. Людвиг немедленно поранил руку, но почти не обратил на это внимания. У него кружилась голова, начало подташнивать, и в груди возникло знакомое и пугающее ощущение сдавленности. Все остальные двигались легко и ловко, как будто точно знали каждый миллиметр пути. А может быть и знали.
  
  ***
  И вновь приветствую Вас, мой дорогой друг!
  Признаюсь сразу: мне очень стыдно. Я обещал писать Вам ежедневно, но не сдержал обещание. Прошло уже три дня, а может быть, и больше, а я только сейчас снова достал блокнот и ручку. Господи, какое счастье, что они случайно оказались в кармане моей куртки! Что бы я без них делал?! Одного я боюсь, мой друг - чернила однажды кончатся, я, возможно, найду, чем их заменить, но ведь вслед за чернилами кончится и бумага. Лучше об этом не думать.
  Не помню, не знаю, как я оказался здесь. Просто в какой-то момент обнаружил себя стоящим на берегу озера. Удивительное место. Мне кажется, здесь никто и никогда не был. Вода холодна и прозрачна, берег усеян валунами, в основном, серого и иссиня -черного цвета, но встречаются и розоватые - с вкраплением какой-то породы, мельчайшие частички которой поблескивают на солнце. Дальше - крутой подъем, который надеюсь одолеть завтра.
  Странно, но меня совершенно не мучает голод. Более того, не чувствую никакого упадка сил. Правда, хожу я не так много. Пробовал обойти вокруг озера в надежде найти хоть какое-то человеческое жилье, но очень быстро понял, что поиски бессмысленны. Здесь никого нет. Никого. Только я.
  И знаете, что самое ужасное? Я не знаю, кто я такой. Иммануил.... Почему Иммануил? В прошлом письме я написал Вам, что решил назвать себя так. Я солгал. Я ничего тут не решаю. Абсолютно ничего.
  Ваш И.
  
  ***
  
  Отряд двигался медленно - все из-за Людвига, который к концу подъема совершенно выбился из сил. Да, это был отряд. Дисциплинированный, вымуштрованный и жестокий. За все время ни один из них не проронил ни слова. Разве что изредка главарь оборачивался, издавал нечто нечленораздельно-короткое, и его тут же понимали - Людвиг получал болезненный тычок в спину.
  
  Наконец подъем окончился, чтобы практически сразу превратиться в спуск. Они стояли на узком скалистом перешейке, отделявшем одну бездну от другой. Людвиг бросил взгляд назад. - небольшое прозрачное озеро с белыми рыбками с высоты казалось небольшой, идеально круглой лужицей небесно-голубого цвета.
  По другую сторону перешейка располагалась долина. К ней предстояло спуститься примерно по такой же тропке, только еще уже, еще коварнее - Людвиг сразу понял это, сильно порезав стопу на первом же шаге.
  
  Хижины явно строили наспех. Нет, пожалуй, "строили" - неточное слово. Их наляпывали - грубо и неаккуратно, забивая смесью из глины и грязи промежутки между жердями. Впрочем, и жерди-то не тянули на такое определение. Это были огромные ветки неизвестного Людвигу дерева, из затвердевшей смеси гнусного цвета торчали острые сучья, которые никто не удосужился обрубить. "Как же они тут ходят-то? - удивился про себя Людвиг, - так не только одежду изодрать можно, тут ненароком сам на кол насадишься...". И снова удивился -- на этот раз тому, что вообще способен о чем-то думать.
  Похоже, каждый тут строил где и как хотел. Некоторые хижины стояли так тесно, что между ними не протиснулся бы и худосочный ребенок. А другие, наоборот, словно стремились разбежаться как можно дальше - видно, как и их хозяева. И разбежались бы, наверное, если бы могли. - просто дальше некуда было бежать. С юга и севера деревню поджимали обрывистые склоны, а востока и запада к ней вплотную подступал лес.
  "Только караульных вышек не хватает" - успел подумать Людвиг, и в тот же момент его подсек удар палкой под колени.
  Лежи здесь. Встанешь - убьем, - спокойно сказал главарь. Остальные окружили
  Людвига и молчали. Сперва он лежал на боку, но сильный толчок в спину вдавил его лицом в грязь. Теперь он мог видеть только красновато-коричневую жижу, перемешанную то ли с соломой, то ли с каким-то объедками, да пару чьих-то босых ног. Ногам не стоялось на месте - то одна, то другая принималась ковырять жижу большим пальцем, так что вскоре перед каждой образовались небольшие холмики.
  
  Людвигу должно было быть страшно, очень страшно. Но почему-то не было, как будто сам он не лежал здесь, лицом в грязи, а смотрел откуда-то сверху на голое беспомощное тело.
  Вот он. Я нашел. Крал.
  Похоже, главарь привел кого-то повыше рангом.
  Переверните.
  Второй голос звучал тихо, почти мягко, но властно. Голос взрослого, даже пожилого человека. "Может быть, с ним..." - мысль не успела сформироваться, потому что в этот момент Людвига резко перевернули лицом вверх.
  Крал, говоришь? Что? Зачем?
  Он был невысок, почти шупл, с мелковатыми чертами лица. "Нет фактуры", - мысленно постановил Людвиг. А впрочем... Что-то в этом человеке...
  Господин Управляющий, - главарь несильно, но больно ткнул Людвига палкой в бок. - он был там. Нырял.
  Вот как... Ясно. Встать.
  Последнее относилось к Людвигу., и он попытался подняться на ноги. Сначала на четвереньки, потом... Потом был короткий, резкий удар в поддых, и Людвигу пришлось заново учиться дышать. Получилось, но не очень.
  Встать.
  Снова на четвереньки. Снова...
  Встать. - Встать. - Встать.
  Голос Господина Управляющего - ровный и даже с какой-то леденяще-ласковой ноткой - звучал откуда-то из глубины красного шара, набухающего в голове Людвига. Звучал все тише, все глуше, пока не послышался легкий щелчок, отключивший его совсем.
  
  ***
  И снова здравствуйте, мой дорогой друг!
  Опять прошло время, и опять я Вам ничего не написал. Но у меня есть оправдание! И какое! Вы просто не поверите.
  Впрочем, по порядку. Несколько дней назад я все-таки одолел подъем, хотя в конце мне казалось, что я вот-вот выкашляю свое сердце. Все-таки, в моем возрасте такие упражнения не проходят даром. Итак, я поднялся, вернее сказать, дополз до вершины. И тут же понял, что придется спускаться вниз - по ту сторону хребта располагается долина. Не очень большая, сжатая между двумя лесными чащами, а за долиной - новый хребет.
  Признаться, мне очень хотелось вернуться назад, к озеру. Но там я и так пробыл несколько дней и потерял всякую надежду найти хоть какую-то живую душу. Поэтому я принял решение спуститься в долину. Не буду рассказывать, чего мне все это стоило.
  Разумеется, там, в долине, никого не было. Кто бы, кроме меня, старого дурака, мог в этом усомниться?! Хуже того, я не нашел воды. И если по непонятным для меня причинам я забыл о том, что такое голод, жажда напомнила о себе еще до того, как я начал спуск.
  Я буквально рухнул на землю - точнее, на какую-то пожухшую от дары траву и заплакал. Да, друг мой, я заплакал! Немолодой человек в грязной, изодранной одежде, неведомо как оказавшийся неведомо где, неспособный вспомнить, кто он такой, с явной перспективой мучительной смерти от обезвоживания - вот что я представлял из себя в тот момент. Впрочем, я и сейчас полностью подхожу под это определение, разве что обезвоживание мне не грозит.
  Наверное, я терял сознание, может быть, несколько раз. Когда я очнулся, уже темнело. Во рту было так сухо, что язык приклеился к небу и больно царапал его при каждом случайном движении.
  Я с трудом приподнялся. Было тихо, здесь вообще убийственно тихо . На небе загорались звезды. Признаюсь, я почти ничего не смыслю в астрономии, но мне показалось, что я никогда раньше не видел такой рисунок неба. Внезапно звезды снова стали меркнуть, и я не сразу понял, что откуда-то наползла туча. На голову упали несколько капель, и разразился ливень. Я едва успел сбросить куртку, завернуть в нее драгоценный блокнот и ручку и броситься на землю, прикрыв их собственным телом. Одежда моментально промокла, трава как будто раскисла, а глинистая почва превратилась в непроходимые хляби. Но я был счастлив. Боже мой, как я был счастлив! Я слизывал воду с травинок, а потом начал лакать прямо из лужицы, которая образовалась прямо у меня под носом.
  Ливень кончился внезапно, и наступила тишина. Туча ушла, снова выглянули звезды. Я сел и начал вглядываться в темноту. Что-то мерещилось мне - там, на краю леса, с восточной стороны. Одинокому человеку в незнакомом месте может померещиться что угодно, да он и сам в подобной ситуации придумает что-нибудь ужасное, а потом сам же в это поверит. И все же, через какое-то время я убедился в том, что смутные тени, двигающиеся на меня со стороны леса, не порождение смятенного разума. Они действительно двигались, поначалу медленно, потом быстрее. Меня охватил ужас - такой, который намертво сковывает тело. А потом в глазах померкло, и я, можно сказать, исчез.
  Когда я возвратился из небытия, они сидели рядом.
  Простите, дружище, сегодня больше нет времени. До следующего письма!
  Ваш И.
  
  ***
  
  Звуки вернулись чуть позже, чем Людвиг увидел звезды. Похоже, его затащили в одну из хижин и бросили прямо на голую землю. Было совсем темно, звезды заглядывали сквозь просветы между жердями. Надо же - посмеивались звезды - Голый человек на голой земле. Забавно.
  Людвиг с трудом перекатился на бок и попытался приподняться. Рядом с ним на корточках сидел человек. Его силуэт -даже не силуэт, а еще одна форма окружающей темноты - казался совершенно неподвижным.
  Прошу прощения за неизбежные формальности, - тихо сказал Управляющий. - Здравствуйте, Господин Инспектор.
  
  Людвигу наконец удалось принять сидячее положение, а еще через несколько минут - мучительно выкашлять нанесенные ему удары - сколько смог.. Господин Управляющий понимающе молчал.
  Я могу начинать доклад или Вам нужно еще время, Господин Инспектор? - спросил он шепотом.
  Не нужно. - Людвиг ощупал распухшую губу и поморщился. - Докладывайте.
  
  ***
  Дорогой мой друг!
  События развиваются так стремительно и столь непостижимым образом, что я просто не успеваю добраться до блокнота. Все, что пока могу сказать - я жив и, кажется, у меня все в порядке, насколько что-то может быть в порядке в этой ситуации.
  Они... они забавны. Удивительны. Но если вы спросите меня, кто эти "они", я даже не смогу ответить. Пока не смогу.
  Ваш И.
  
  ***
  
  Господин Управляющий ушел под утро, оставив Людвига в состоянии полного, но тщательно скрываемого замешательства. Из долгого и обстоятельного доклада Людвиг уяснил немногое, но вопросов почти не задавал. Собственно, весь этот день состоял из сплошных вопросов, один на другом и еще три сверху. Очень хотелось, чтобы Господин Управляющий внес хоть какую-то ясность, но получилось ровно наоборот.
  Ладно. Итак, я - Господин Инспектор. Хорошо. Согласен. Прибыл на неопределенный срок с целью выявления готовности группы номер 211B к... К чему?! Стоп. Это уже вопрос, а от них мы пока воздерживаемся. Жрать бы кто принес... Господин Управляющий обещал к утру, а утро-то вон оно уже. И одежду вернуть тоже обещал. Иначе как Господин Инспектор будет инспектировать без штанов?!
  Хорошо бы еще понять, что именно я должен.... Стоп! Стоп. Договорились же, пока никаких вопросов. По крайней мере до тех пор, пока жрать наконец не принесут.
  
  Шаги были еле слышны. Но Людвиг услышал. Ближе, ближе.... Точно, идет сюда. Шаги замерли. Кто-то остановился у самого входа и не решался войти. Сквозь щели в хиэине Людвиг разглядел невысокую, щуплую фигурку. Пацан переминался с ноги на ногу, а в руке у него...
  Эй, - полушепотом позвал Людвиг - Входи. Тебя Господин Управляющий прислал?
   Ответа не последовало, зато в дыру, заменявшую вход, просунулась рука с какой-то скорлупкой размером с небольшую миску. Скорлупку поставили на землю у самого входа, а через мгновение тем же путем прибыла и одежда Людвига. Точнее, клубок из перепачканных штанов, трусов и рубашки был заброшен внутрь хижины и приземлился под самым носом у Людвига.
  Эй, а кроссовки где? Кроссовки верните! - осмелев, крикнул Людвиг, но пацан ничего не ответил. Снова послышались шаги, но теперь они удалялись.
  Ладно, черт с вами. Пожалуюсь Господину Управляющему - пусть как хочет, а кроссовки найдет. Иначе я ему тут наинспектирую.
  Людвиг, кряхтя, дотянулся до скорлупки и придвинул ее к себе. Господи. Что за бурда такая?!
  Темно-коричневая, маслянистая жидкость с радужной пленкой поверх выглядела омерзительно. Но пахла.... Пахла вполне съедобно и даже приятно.
  Так, ложки у вас тут не водятся, или мне не положено.
  Людвиг окунул в хлебово палец, зажмурился и облизал. Черт возьми, да это вкусно! Вот только совершенно невозможно понять, из чего сделано. Что-то сладковатое, обволакивающее, но со странным послевкусием. То ли горчит слегка, то ли жжет. Надеюсь, не отравят Господина Инспектора прямо на начальном этапе исполнения обязанностей.
  Через минуту Людвиг уже вылизывал дно скорлупки, тщательно, досуха. В животе перестало урчать и сделалось тепло. Кстати, боль во всем теле, которая донимала Людвига всю ночь, даже во время разговора с Господином Управляющим, вдруг как-то разом утихла. Интересно тут у вас, ребята. Любопытно.
  Людвиг натянул безнадежно испорченную одежду, решительно выдохнул и выбрался наружу. В долине хозяйничало утро.
  Оно окончательно сползло со скалистых хребтов и разлеглось между двумя темными толщами леса. В лес утро заглядывать не спешило.
  
  Долина была пуста Личный состав группы номер 211B куда-то испарился. Лишь в центре, у кострища, виднелась фигура Господина Управляющего.
  Доброе утро, - поздоровался Людвиг.
  Управляющий коротко кивнул. Он сидел на бревне, широко расставив ноги, и ковырял палкой остывшие угли. Лицо его не выражало никаких эмоций - вообще никаких. Маска.
  Где личный состав?- поинтересовался Людвиг. - Во сколько у вас подъем?
  Подъем с первыми лучами... солнца, - перед последним словом Господин Управляющий сделал паузу, как-будто натолкнувшись на препятствие. - Личный состав убыл на выполнение моих поручений.
  Каких, если не секрет?
  Управляющий пожевал губами и ответил с явной неохотой:
  Боюсь, Господин Инспектор, что у Вас нет достаточных полномочий на то, чтобы задавать мне подобные вопросы.
  Людвиг помолчал с минуту, а потом спросил, стараясь говорить как можно спокойнее:
  Могу ли я ознакомиться с перечнем вопросов, которые мне не положено задавать? И если таковой существует, кто его составил и утвердил?
  Господин Инспектор, - Управляющий тоже говорил спокойно, но в его голосе появились металлические нотки. - перечень нежелательных вопросов определяю я, и я же вправе со временем либо сократить его, либо расширить. Директива номер 634, пункт е21. Полагаю, Вас с ней не ознакомили.
  Нет, не ознакомили...
  Я так и думал. - на тонких губах Господина Управляющего зазмеилась еле заметная усмешка. - Не беспокойтесь, Господин Инспектор, Вы быстро привыкнете. Неделя-другая - не больше. По крайней мере, я на это надеюсь.
  Час от часу не легче... Какая, к черту. Директива?! Какой, к дьяволу, пункт e21?!
  
  Хорошо, Господин Управляющий. Я, разумеется, привыкну и разберусь. Если возникнут проблемы, с которыми Вы не сочтете нужным помочь мне разобраться, я упомяну об этом в своем отчете.
  Разумеется, Господин Инспектор. Но сначала отчет должен буду изучить я. Таков порядок.
  Они не нравились друг другу. Совсем не нравились.
  Я хотел бы осмотреть территорию, возможно, поговорить с кем-то из личного состава. Это допускается Директивой?
  Да. Допускается.
  Вы не хотите составить мне компанию?
  Нет, Господин Инспектор. И дело не в том, хочу я этого или нет, а....
  Директива? - быстро спросил Людвиг.
  Именно. Пункт c13. Однако, согласно другому пункту этого же документа, Вы имеете право свободно перемещаться по всей территории лагеря. Подниматься в горы запрещено.
  А как насчет того места, где меня обнаружили ваши... подопечные?
  Тем более. И, Господин Инспектор, я Вам категорически не советую ходить туда. Повторится то же самое, что было вчера, но только будет хуже. Гораздо хуже, уверяю Вас.
  Понял. Благодарю. - сухо сказал Людвиг. - Тогда я, пожалуй, пойду. Осмотрюсь.
  Всего наилучшего, Господин Инспектор. Осваивайтесь. Всегда к Вашим услугам. В рамках дозволенного Директивой, разумеется. Жду Вас здесь, на закате. В это время мы ужинаем. Предвосхищая вопрос, скажу - обеда у нас нет. Пища очень калорийная, хватает до позднего вечера. Вы это, наверное, уже заметили.
  Заметил. - Людвиг коротко кивнул и уже собрался было идти.
  Господин Инспектор, вот Ваша обувь. И приложите вот это к стопе, иначе к вечеру загноится так, что, боюсь, вы не сможете исполнять свои обязанности.
  Управляющий протягивал Людвигу пару перепачканных кроссовок, держа их на весу, как пару задушенных крысят, и какие-то листья сомнительного вида.
  Не бойтесь. Это надежное средство, меня не раз выручало.
  Спасибо. Я и не боюсь. Кому как не Вам мне здесь верить, Господин Управляющий?
  Никому.. - отрезал Управляющий. - И мне - в первую очередь.
  Людвигу показалось, что глаза этого совершенно непонятного и откровенно чуждого человека на миг погрустнели. Но через мгновение грусть, если она вообще имела место и тем более осмелилась вылезти наружу, была безжалостно изгнана.
  
  Людвиг осмотрел порезанную стопу, убедился в том, что она действительно вот-вот загноится, поморщившись, приложил к ней выданный Управляющим лист и натянул кроссовки. Когда он поднял глаза, Господина Управляющего уже рядом не было.
  Вперед. Господин Инспектор. - вполголоса приказал себе Людвиг и отправился осматривать территорию.
  
  2. Господин Инспектор
  
  ***
  Приветствую Вас, мой дорогой друг!
  Сегодня, наконец, выдалось немного свободного времени, и я могу кое-что Вам рассказать.
  Это удивительные существа. Робкие, нежные, беззащитные. Чем-то похожи на нас, но сходство, скорее, в поведении, чем во внешнем виде. А вот глаза... Огромные, как будто детские, такие доверчивые, что иногда хочется расплакаться. Ей-богу, это именно так. Им нужно внимание, каждый его знак вызывает у них сильное оживление. Они пытаются заботиться обо мне. Приносят из леса какое-то странное питье, очень неприятное с виду и с совершенно отвратительным запахом, но вкусное и невероятно сытное.
  Вчера затеял с ними игру: построил из прутиков что-то вроде шалаша. И что вы думаете? Они немедленно бросились в лес, принесли огромную кучу прутьев и за день построили целый город! Выглядит ужасно, но в качестве временного жилья подойдет.
  Временного... А я ведь и не знаю, сколько пробуду здесь. Вдруг я просто состарюсь тут и умру? Или даже не доживу до старости, потому что меня сведет в могилу какая-нибудь местная зараза? Впрочем, мне почему-то кажется, что первое куда вероятнее. И это ужасно. Ужасно! Вы не представляете, как я хотел бы вернуться домой, но кто знает, где мой дом, какой он? Ждет ли меня там кто-то, или в этом доме холодно и пусто? Уже если кто и знает, то это точно не я.
  У меня не так много времени думать об этих грустных и страшных вещах, и это очень, очень хорошо.
  Вам, должно быть, уже наскучили мои жалобы, поэтому продолжу о том, что Вас явно интересует куда больше.
  Поначалу эти существа казались мне почти бестелесными, скорее, неясными тенями. Возможно, я просто был не в себе и бредил.
  Сейчас могу сказать определенно: между нами есть сходство. Рост, телосложение, некоторые пропорции. У них отсутствуют волосяной покров и какие бы то ни было признаки пола. Звуков не издают, мимика практически не выражена. Но вот что удивительно: мне все больше кажется, что они стараются перенять мою походку, жесты... Нет, это не простое копирование, они как будто примеряют на себя то, что видят. У одних получается лучше, у других хуже, но общение с ними - процесс удивительно увлекательный и я бы даже сказал, радостный.
  Кстати, мне только что пришла в голову одна любопытная мысль. Нет, уж простите меня, но сейчас я Вам ничего не скажу. Сначала попробую, а уж потом доложу о результатах.
  С надеждой на то, что мы когда-нибудь увидимся,
  Ваш И.
  
  ***
  
  Собственно, осматривать было особенно нечего. Пустой лагерь, пустые хижины. Людвиг на всякий случай заглянул в одну, в другую, в третью - зрелище было удручающим. Полусгнившие травяные подстилки, тщательно выскобленные скорлупки и больше ничего. Ни брошенной в угол одежды, ни каких бы то ни было личных вещей. Ничего!
  Только одна хижина выделялась среди остальных: построена аккуратно, по крайней мере, аккуратнее других. Она явно принадлежала Господину Управляющему, и Людвиг не решился туда заглянуть, хотя его так и подмывало. "Ничего, и сюда зайдем, Будет еще время."
  
  Утро незаметно переросло в жаркий день, на небе не было ни одного облачка. Масса воздуха, стиснутая горами, нагревалась быстро, и, казалось, с каждой минутой становилась все плотнее и гуще. На территории лагеря не росло ни одного дерева, так что о тени и прохладе можно было забыть до вечера.
  Со лба стекал пот, начало щипать глаза. Людвиг зажмурился, и перед глазами тут же возникла небесно-голубая чаша озера, даже показалось, что запахло водой - чистой, холодной, прозрачной. Людвиг потер глаза. Озеро исчезло, и во рту вдруг пересохло так, что стало больно глотать.
  "В лес. - подумал Людвиг. - Спрятаться в лесу. Сейчас же.. Иначе Господин Инспектор не дотянет до общего собрания."
  
  Людвиг решительно направился в сторону чащи, подступавшей к лагерю с западной стороны. Она ничем не отличалось по виду от восточной - такая же темная громада, отвесно обрывавшаяся у края, как будто кто-то срезал ее по линейке - только на несколько сотен метров ближе.
  
  Передовой отряд, состоявший из стволов примерно одинаковой высоты и толщины, встретил Людвига молча. Ни шороха, ни скрипа ветки, ни шелеста крыльев испуганно вспорхнувшей птицы. Тишина, плотная, как перегревшийся воздух над лагерем.
  Людвиг повертел головой, пытаясь найти хоть какой-нибудь ориентир, но быстро понял, что найти таковой не получится.
  Тропинок не было, человеческих следов тоже. Входи где хочешь.
  
  И как сможешь. Людвиг сделал шаг, всего один шаг, и сразу несколько веток уперлись ему в грудь. .
  За ветками ждала темнота. Не успев продраться сквозь первое же препятствие, Людвиг оказался в ее безраздельной власти. Если оглянуться назад, то сквозь сплетение ветвей еще виднелся лагерь, точнее, узкие полоски света, подсказывавшие, где он находится. Но если посмотреть вперед... Людвиг надеялся, что глаза хоть немного привыкнут к темноте, и они действительно немного привыкли, но толку от этого было немного.
  Деревья росли часто, но судя по толщине стволов, как-то ухитрялись не мешать друг другу. Ветви начиналисьи на удивление низко и при этом как будто договорились о разделе пространства - каждой хватало места, зато свободного места между ними почти не оставалось.
  "Не надо туда ходить" Не надо!, - мелькнула трусливая, но весьма разумная мысль. "Ага, тогда возвращайся назад и жарься. Полчасика под этим солнцем - и ешьте меня на здоровье, я готов!" Вторая мысль пересилила первую, и Людвиг продолжил медленное движение вперед.
  "Надо какие-нибудь метки сделать, Ветки, что ли сломать. И далеко не пойду. Метров сто-двести. Не больше. Там и отсижусь." - решил он.
  Ветки ломались легко, можно сказать, охотно, весело. Позади Людвига постепенно образовывался туннель - путь домой. Домой? А почему бы и нет.
  
  ***
  Мой дорогой друг!
  Случилось нечто, поразившее меня до глубины души. Я просто в смятении. Настолько, что сейчас не в силах собраться с мыслями.
  Пишу лишь для того, чтобы сообщить Вам: я все еще жив, вполне здоров и не перестаю удивляться.
  Ваш И.
   ***
  
  В лесу действительно было прохладно. И очень, очень тихо.
  Только сочный хруст ломаемых веток, только тяжелое дыхание быстро устающего человека. Только шаги. Его шаги.
  Людвиг остановился, чтобы перевести дух, и оглянулся.
  Туннеля не было.
  Совсем.
  
  Людвиг замер. Ему стало холодно - так холодно, что сердце сжалось в комочек и едва не остановилось.
  Он бросился назад.
  "Бросился" - совсем неподходящее слово. Бежать было невозможно, идти тоже. Оставалось снова ломать ветки, снова прогрызать дорогу, снова....
  Людвиг не знал, сколько прошло времени, но уже точно знал, что сбился с пути, иначе давно бы вышел обратно к лагерю.
  Все. Пропал. Он никогда не выйдет отсюда.
  
  Людвиг остановился.
  Теперь единственным звуком, который разрывал плотную, страшную, совершенно чуждую и враждебную тишину, оставалось его собственное дыхание.
  
  Нет, не единственным.
  Сначала Людвиг решил, что ему послышалось, потом подумал, что начинает сходить с ума, а еще через мгновение уже ломился сквозь чащу туда, где звучал чистый, хрустальный голос.
  Пела девушка. Людвигу показалось, что он слышал эту песню, даже вспомнились какие-то слова, но думать было некогда, нужно было идти на голос и надеяться, что он не затихнет.
  Голос затих на мгновение, а потом завел новую песню. Теперь она звучала ощутимо громче, еще громче - Людвиг приближался.
  "Господи, пусть она поет еще, пусть не останавливается, пусть я ее сейчас увижу...."
  
  Неожиданно Людвиг оказался на небольшой опушке. Тут было гораздо светлее.
  Посредине расположился небольшой валун, а рядом сидел мальчишка. Людвиг присмотрелся. Странно. Но он был почти уверен - это был пацан, который сегодня утром приносил ему еду.
  Как только Людвиг вышел на опушку, песня стихла.
  
  Хорошо поешь. - хрипло сказал Людвиг. - У тебя талант.
  Парнишка молчал, смотрел исподлобья и, кажется, был не прочь сбежать.
  Слушай, я тут... - замялся Людвиг - Я тут заблудился. Ты этот лес хорошо знаешь?
  Не говори никому, что я пел. Пожалуйста. Не говори Йозефу. Он меня.... Не говори!
  Да никому я не скажу. Ну так что, сможешь меня отсюда вывести? И вот еще. Меня зовут Людвиг. Но при всех лучше называй меня Господином Инспектором.
  Да, Господин Инспектор. Слушаюсь, господин Инспектор. - Парнишка вскочил и встал по стойке "смирно".
  Вольно. - усмехнулся Людвиг. Как тебя зовут?
  У меня нет... Я... Курсант номер тринадцать. Господин Инспектор.
  Ясно, Курсант номер тринадцать. Проводите Господина Инспектора к лагерю.
  
  Парнишка молча кивнул и неожиданно взял Людвига за руку.
  Идти надо вот так. Рядом.
  Следующие несколько минут (или так показалось Людвигу) они шли очень быстро и почти в полной темноте. Людвиг практически сразу отказался от мысли что-то запомнить и понять, все, что он успел заметить - ветки как будто сами раздвигались перед мальчишкой, беспрепятственно пропуская его и идущего следом. А потом снова смыкались за спиной у Людвига.
  
  Когда они наконец выбрались к лагерю, было уже темно и довольно холодно.
  Спасибо, - тихо сказал Людвиг. - Курсант номер тринадцать, выражаю вам благодарность за своевременную помощь. Последнюю фразу он произнес чуть громче.
  Мальчишка молчал. Людвиг коротко кивнул и направился было к хижинам.
  Господин Инспектор, хотите, я буду ходить с вами в лес? Со мной не потеряетесь.... Людвиг. - панишка произнес имя так тихо, что Людвиг едва расслышал.
  Пожалуй, хочу, - тихо сказал Людвиг. - Но если что, я тебя там не видел. И ты меня тоже.
  Мальчишка кивнул. Людвигу показалось, что тот еле заметно улыбнулся. Если так, это можно считать достижением - вчера никто из них не улыбался. Впрочем, и повода не было.
  
  ***
  Здравствуйте, мой дорогой друг!
  Вы, верно, поняли, что я находился в совершенном смятении. И поверьте, было из-за чего.
  Помните, я говорил, что у меня возникла кое-какая мысль? Теперь могу рассказать, какая. Вечером того же дня, когда они вернулись из леса, я... запел. Просто хотелось посмотреть на их реакцию. Оказалось, кстати, что у меня довольно приятный голос Не помню о себе такого, как, впрочем, и ничего другого не помню. Почему в памяти всплыла именно эта песня, почему за ней не потянулись другие воспоминания, не знаю. Красивая, грустная песня из ниоткуда....
  Как они слушали! Я ведь писал Вам, что у них огромные глаза, но тогда они, казалось, занимали пол-лица. Они слушали молча, но вдруг... вдруг я услышал голос. Высокий, чистый. Это была та же песня, но без слов, в унисон со мной. Абсолютный слух, понимаете?! Потом послышались еще голоса, еще, и в конце концов мы пели все вместе. Боже мой, возможно, это был самый прекрасный момент в моей жизни, хотя я и не помню других.
  Когда я закончил, они продолжали и спели еще раз. А потом появились слова, они научились произносить слова!
  И знаете, что я сделал? Я заплакал. Не смог удержаться. На моих глазах рождалось настоящее чудо! Через несколько минут они плакали вместе со мной. Непостижимо! Непостижимо...
  Вы бы знали, как я ругаю себя за то, что трачу чернила и бумагу на многословие. Однажды - скоро - они закончатся, и я замолчу. Мне бы писать коротко и четко, записывать самое важное, а я...
  Думаю, вы догадались, почему. я так поступаю. Просто не могу, не хочу поверить в очевидное, не могу с этим смириться. Поэтому и делаю вид, что у меня целая бочка этих чернил, а в тайнике зарыта стопка блокнотов. И трачу драгоценное на пустые слова, зная, что сам же буду себя проклинать за это.
  А еще я правда надеюсь, что когда-нибудь Вы это прочитаете. Или кто-нибудь прочитает. Хоть кто-нибудь...
  Ваш И.
  
  ***
  
  
  
  
  У кострища, где вчера избивали Людвига, собрались все курсанты группы 211В. Они сидели молча и молча глядели на подходящего Людвига. Господин Управляющий сухо кивнул ему и жестом указал на место рядом с собой.
  
  Курсанты, это Господин Инспектор. Обращаться к нему только так и никак иначе. Вчера вы действовали правильно, у Господина Инспектора нет к вам претензий. Верно, Господин Инспектор?
  Верно. В своем отчете я обязательно отмечу бдительность и оперативную реакцию курсантов группы 211В.
  Благодарю. Принесите Господину Инспектору поесть. Ты. Бегом.
  Господин Управляющий зыркнул в сторону Курсанта номер Тринадцать, тот вскочил, стремительно сбегал куда-то (Людвиг не заметил, куда) и подал Господину Инспектору полную скорлупку уже знакомой густой жидкости. Людвигу стоило немалых усилий не выхлебать все в один присест, но он сдержался.
  
  Курсант номер Один, доложите Господину Инспектору обстановку и отчитайтесь о том, чем занималась группа.
  Главарь (ну кто бы сомневался, Что именно он и будет номером один!) неспешно поднялся, принял подобие стойки "смирно" и, глядя куда-то сквозь Людвига,, доложил:
  Группа 211В выполняла поручения Господина Управляющего в соответствии со стандартным распорядком дня. После завтрака курсанты отбыли из расположения группы на выполнение следующих заданий: патрулирование Особой Территории (эти слова были произнесены с некоторым нажимом, а глаза перестали смотреть сквозь Людвига и смотрели в упор), обследование Восточного и Западного Леса. Происшествий нет. Потерь нет.
  Курсант номер Один замолчал, и Людвиг понял, что доклад окончен.
  Благодарю. Информативно. На предмет чего обследовали Западный и Восточный Лес?
  У Господина Инспектора есть полномочия задавать этот вопрос? - Курсант Номер Один повернулся к Управляющему.
  Нет. По крайней мере, пока.
  Господин Инспектор, я не могу ответить на Ваш вопрос.
  Хорошо, Курсант Номер Один. Благодарю еще раз. Больше вопросов нет.
  
  Группа, внимание. - Управляющий встал. - Построиться.
  Буквально через секунду курсанты группы 211B образовали идеальную шеренгу и стояли вытянувшись в струнку, тараща глаза на Господина Управляющего.
  Он медленно прошелся вдоль строя раз, другой, остановился напротив Курсанта Номер Тринадцать, посмотрел ему в глаза и вдруг коротким, но сильным ударом в поддых согнул его пополам.
  Группа, отбой. Всем спать.
  
  Курсанты быстро разошлись по хижинам. Курсант Номер Тринадцать с трудом выпрямился - ему все еще было трудно дышать - и побрел в том же направлении.
  
  Этот курсант в чем-то провинился? - спросил Людвиг.
  Управляющий молча кивнул, и Людвиг понял, что разъяснений не будет.
  Он огляделся и подошел к Управляющему.
  Вы должны были меня предупредить, - начал он.
  Нет. Не должен. С чего бы?
  Этот лес.... Вы бывали там?
  Разумеется.
  Тогда вы не хуже меня знаете, что оттуда можно не вернуться.
  Но вы же вернулись, - криво усмехнулся Управляющий. - Как и я в свое время. Кто помог?
  Я вышел сам. Повезло.
  Правда? В таком случае, вы удивительно везучий человек. Господин Инспектор...
  Погодите.-ка... Вы предполагали, что я могу и не вернуться?!
  Какой смысл тут что-то предполагать? Вы вернулись, значит, и говорить не о чем.
  Черт вас побери, - процедил Людвиг сквозь зубы и направился к хижине.
  Кстати, Господин Инспектор, - крикнул ему в спину Управляющий - Как вы полагаете, эти деревья хвойные или лиственные?
  
  Позвоночник на секунду превратился в ледяной столб. Мозг послал приказ резко остановиться, и ноги немедленно его выполнили. Людвиг замер. Черт вас всех побери, и правда, какие?! Он же продирался сквозь эти ветки, ломал их собственными руками. Хвойные или лиственные?!
  
  Если бы Людвиг собирался спать, эта мысль не дала бы ему сомкнуть глаз. Но он не собирался.
  Забравшись в хижину, Людвиг лег на подстилку и огляделся. Дыры, зиявшие там, где отвалилась глина, были повсюду. Отличный наблюдательный пункт.
  Стараясь не производить шума, Людвиг подполз к одной из дыр, из которой просматривалось кострище. Управляющий все еще бодрствовал. Он сидел у костра на корточках, глядя на остывшие угли - одинокая и зловещая фигура, постепенно погружавшаяся в темноту.
  
  3. Господин Управляющий
  ***
  Дорогой мой друг!
  События развиваются стремительно.
  Сегодня утром я проснулся и обнаружил, что долина пуста. Я обошел все шалаши, не обнаружил там никого и вдруг почувствовал такое одиночество, что застыл на месте и не мог сделать ни шага. Вам знакомо это ощущение холода, которое начинается со спины, а потом как будто образует ледяное кольцо, сжимающее грудь? Не знаю, сколько я простоял, как истукан. Может быть, несколько минут, а может быть и час. Потом начал бесцельно бродить по долине, заглядывая в пустые шалаши и проклиная собственную память, которая так подло предала меня. Пока эти существа были рядом, я настолько увлекся общением с ними, что всякие мучительные раздумья отползли куда-то на самые задворки сознания. Но теперь они вернулись. Маленький человечек, запертый в глухой комнате без окон и дверей - вот кем я себя ощущал. Этот человечек мечется от стены к стене, молотит кулаками, разбивая их в кровь, кричит. А потом останавливается и вслушивается - вдруг кто-то ответит, вдруг есть еще люди, запертые в таких же комнатах, и они откликнутся? Нет! Моя память, все что я знал, возможно, любил или ненавидел - все это было по ту сторону непроницаемых стен. Мне же оставили совсем немного. Но ведь не зря я изъясняюсь таким странным, старомодным языком, он должен быть хоть как-то связан с тем, кто я на самом деле!
  
  Так я провел весь день. Уже темнело, и я потерял надежду на возвращение моих новых... друзей? Да, наверное, друзей. Они исчезли.
  Я забрался в свой шалаш, лег на спину и закрыл глаза. Пожалуй, мне хотелось просто уснуть, чтобы проснуться там, откуда я пришел. Или уж не просыпаться вовсе.
  Внезапно послышались шаги. Я вскочил, бросился к выходу, чуть не повалил шалаш, зацепившись за какой-то сучок, и выглянул наружу.
  Они вернулись. Но... Это были уже не совсем они.
  Перед моим шалашом стояли девушки, совсем молодые, почти девочки, не старше шестнадцати лет. Одежда на них была явно чужая, потрепанная, у некоторых даже рваная. Но я узнал их - по глазам, тем же огромным, печальным глазам.
  Стоило мне выйти наружу, как они ... запели. Ту самую песню, на три голоса - идеальное исполнение, просто идеальное! А когда песня закончиллась, одна из них вышла вперед и сказала: "Здравствуй".
  Должно быть, я потерял сознание, потому что очнулся только утром. Меня заботливо внесли обратно в шалаш, где я и провалялся всю ночь.
  Я выглянул из шалаша - опять никого. Но у самого входа стояла скорлупка с едой.
  Значит, меня не бросили!
  Несмотря на совершенно невозможные, необъяснимые обстоятельства, я был совершенно счастлив.
  И пребываю в этом состоянии сейчас. Сижу у входа в свой шалаш и жду вечера.
  Мой дорогой друг! Искренне желаю Вам никогда не испытывать такого одиночества, которое испытал я. Пусть рядом с вами всегда будет кто-нибудь. Всегда!
  Ваш И.
  
  ***
  
  Звезды зажглись как будто все сразу, как будто кто-то приказал им зажечься. Впрочем, было и другое объяснение - Людвиг слишком долго наблюдал за Управляющим, точнее, за черным сгустком, отдаленно напоминающим очертания человеческого тела. Вот он медленно поднялся, вот пошел в сторону своей хижины - черный на темно-синем фоне, вот черная тень поравнялась с черной копной хижины и исчезла. Через несколько минут раздался храп Господина Управляюшего.
  Это, пожалуй, был единственный звук, нарушающий абсолютную, жутковатую тишину. В остальных хижинах было тихо, совсем тихо. Курсанты группы 211B не ворочались во сне, не постанывали, не вскрикивали. Может быть, они и не дышали?
  Нет уж, храпите, Господин Управляющий. Храпите громче, заливистей. Вертитесь на своей подстилке или что там у вас вместо нее. Пусть вам снятся страшные сны, Господин Управляющий, потому что если вы тоже замолчите, я сойду с ума. А я не хочу.
  
  Господин Управляющий не внял мольбам Людвига. Вскоре храп стал тише, а потом превратился в еле слышное сопение - видимо, он принял более удобную позу.
  Теперь Людвигу казалось, что звенят звезды, этот звон проникал в уши, пробирался в мозг и как будто разносился по самым потаенным его уголкам - до тех пор, пока его место не занял другой звук.
  
  Шаги. Еле различимые среди звездного хора, но становящиеся все отчетливее. Кто-то крался к хижине Людвига, как будто не ступая даже, а лишь слегка обозначая прикосновения ступней к земле. Людвиг замер, потом начал лихорадочно обшаривать землю вокруг себя. Камень, острая щепка, засохший ком глины - ну хоть что-нибудь! Мягкая, подгнившая солома, а под ней жидкая грязь...
  
  Людвиг не успел среагировать - тень, закрывшая на долю секунды вход в хижину, рванулась внутрь. Шею Людвига сдавило так, что он практически потерял сознание, рука зажала ему рот, и воздух в легких кончился раньше, чем Людвиг мог предположить. Он вяло дергался, слабея с каждой секундой, мысли смешались. "Все. Глупо как. Глу..."
  Внезапно он увидел прямо перед собой стаю белых рыбок - их плавники шевелились в такт, но рыбки оставались совершенно неподвижными - услышал женский голос, но не разобрал слов, а потом наступила темнота.
  
  Вначале воздух поступал в легкие медленно и неохотно, Людвиг хрипел, из последних сил пытаясь отвоевать хоть глоток, хоть полглотка. Постепенно у него начало получаться, в голове немного прояснилось - ровно настолько, чтобы различить два неясных силуэта. Один из них - тело, которое лежало рядом с Людвигом, неестественно вывернув голову. Тело Курсанта Номер Один...
  
  Второй силуэт принадлежал Курсанту Номер Тринадцать. Курсант сидел рядом с Людвигом и поддерживал его за спину.
  Тише, тише, Людвиг. - прошептал Курсант Номер Тринадцать. - Нельзя шуметь.
  Ты... Ты убил его?
  Не знаю. Может быть. Я не хотел.
  Что теперь делать? Господин Управляющий...
  Господин Управляющий не выйдет из хижины до утра.
  А остальные?
  Тоже.
  А с этим...
  Будем ждать до утра. Потом выйдем вместе со всеми.
  Но как же...
  Не бойтесь, Людвиг. Я сам все расскажу.
  Но Господин Управляющий...
  Не бойтесь, Людвиг.
  Слушай, ну хоть ты мне скажи.... Что тут у вас происходит, а? Что это все такое?!
  Боюсь, у Вас нет полномочий задавать эти вопросы.
  "Ну да, у меня есть только полномочия сдохнуть здесь от удушения или еще чего-нибудь. "
  Ладно, Курсант Номер Тринадцать. Я тебе жизнью обязан, похоже. Я могу что-то для тебя сделать?
  Вы пойдете в лес вместе со мной?
  Конечно. У тебя есть имя?
  Курсант Номер Тринадцать.
  А другое? Другое имя есть?
  Март... Парнишка вдруг осекся.
  Мартин?
  Да... Мартин. Не говорите Йозефу.
  
  Остаток ночи они просидели молча. Курсант Номер Один тоже молчал, и его молчание значило больше, чем все остальное. И чем ближе был рассвет, тем больше оно значило. Но все-таки Людвиг уснул.
  
  ***
  Здравствуйте, мой дорогой, дорогой друг!
  Постараюсь быть максимально кратким. Экономлю чернила и, как ни странно, время.
  
  Они радуют меня все больше и больше. Вчера, наконец, нам удалось поговорить, в буквальном смысле по-человечески. Конечно, пока у них получаются только очень простые фразы - не больше четырех слов. Пытался узнать, как и где они раздобыли одежду ( об их чудесном превращении пока даже не спрашиваю), но не получил вразумительного ответа. Могу сделать два предварительных вывода: во-первых, они ничего не помнят, по крайней мере, их память, если она вообще есть, хранит события максимум двух дней. Во-вторых, превращение, судя по всему, произошло в лесу, который расположен с восточной стороны. Там же, скорее всего, неким чудесным способом нашлась и одежда. Надеюсь, что в ближайшее время смогу узнать больше.
  
  Решил дать им имена. Красивые, звучные - не знаю почему, но именно эти пришли мне в голову: Ангелика, Каролина, Бригитта, Габриэла, Марта... Мне кажется, им тоже нравится.
  Меня они, разумеется, будут называть Иммануилом.
  Боже мой, как они поют! Если бы Вы только могли услышать эти голоса!
  Обнимаю и надеюсь на встречу с Вами,
  Ваш И.
  
  ***
  
  Группа, подъем!
  Господин Управляющий стоял посередине лагеря, скрестив руки и глядя на курсантов, поспешно выскакивающих из своих хижин.
  Строиться.
  
  Пока оставайтесь здесь, - шепнул Мартин и вылез из хижины.
  
  Где Курсант Номер Один?. Где Курсант Номер один?! Группа 211B, кто-нибудь может объяснить, где Курсант Номер Один?!
  Я могу. - Людвиг не сразу узнал голос Мартина..
  Докладывайте, курсант Номер Тринадцать.
  Ночью Курсант Номер Один пробрался в хижину Господина Инспектора и совершил нападение с целью убийства. Был остановлен мною и сейчас находится на месте преступления.
  Жив? Он жив?
  Боюсь, что нет, Господин Управляющий, - сказал незаметно подошедший Людвиг. - Реанимационные мероприятия не принесли желаемого результата.
  Вот как... - начал Господин Управляющий. Он говорил медленно, почти не открывая рта, так что слова с трудом протискивались сквозь узкую щелочку между губами. - Вот, значит, как. Это вы.... остановили Курсанта Номер Один, Господин Инспектор?! Честно говоря, мне трудно в это поверить.
  Нет, Господин Управляющий, - сказал Мартин. - Это я его... остановил.
  Вы остановили? Вы?!
  Да, Господин Управляющий. Еще вечером мне показалось, что Курсант Номер Один что-то задумал, что-то... опасное в отношении Господина Инспектора. Я решил проследить, и как только он вышел из своей хижины, последовал за ним.
  Хорошо говорите, Курсант Номер Тринадцать.- Управляющий подошел к Мартину вплотную, и Людвиг вдруг обратил внимание на то, что Курсант Номер Тринадцать как-то вдруг повзрослел и возмужал, даже как будто стал выше ростом. Или... Или правда стал? - Отличный слог, уверенный тон.... Курсант Номер Один так не умел. Он был... попроще. Да, попроще. Но он был... Ах ты, мразь!
  Буквально до последней фразы голос Управляющего звучал совершенно спокойно, на одной ноте, но вдруг сорвался на крик. Крик, полный ненависти. Господин Управляющий размахнулся, Людвиг бросился вперед, пытаясь помешать, но рука Управляющего внезапно повисла в воздухе, как-то обмякла и безвольно опустилась вдоль бедра. Господин Управляющий ссутулился, тяжело дышал и молча, исподлобья смотрел на Мартина.
  Курсанта Номер Один нужно вынести за территорию лагеря и похоронить. Немедленно. Становится жарко. Курсант Номер Тринадцать, поручаю эту задачу вам. Возьмите еще троих по своему выбору. Господин Инспектор, прошу в мою хижину. Нам есть что обсудить.
  
  Управляющий неожиданно похлопал Мартина по плечу и направился к хижине. Людвиг последовал за ним и, вслушиваясь в голоса оставшихся позади. Мартин командовал. Отрывисто, Четко. И чем внимательнее вслушивался Людвиг, тем сильнее ему казалось, что он слышит голос Курсанта Номер Один.
  
  Входите, Господин Инспектор. Располагайтесь.
  Хижина Управляющего выглядела пристойнее тех, в которые успел заглянуть Людвиг. Подстилка раза в два толще, сухая. Скорлупок целых четыре штуки, а не одна, как у всех остальных. В дальнем правом углу лежал небольшой булыжник, как раз такой, который можно швырнуть в нежданного гостя. Собственно, на этом отличия заканчивались.
  
  Управляющий уселся на подстилку и жестом пригласил Людвига последовать его примеру. Некоторое время они сидели молча, не глядя друг на друга.
  Это не я его послал. Вы, конечно, решили, что я. Нет.. - голос Управляющего звучал глухо, в нем слышалась усталость и, как показалось Людвигу, тревога.
  Почему я должен был подумать, что это вы?
  А кто еще?! Я бы на вашем месте так и подумал. Опять же, лес....
  Да. Лес... Мне кажется, Господин Управляющий, вы бы не очень сильно переживали бы, если бы я...
  Не очень. Но вы вернулись. Вы мне действительно не слишком нравитесь, как, скорее всего, и я вам. Но наша взаимная антипатия сейчас не имеет особого значения.
  Да? А что имеет? Мой отчет?
  Отчет? - Управляющий усмехнулся. - Возможно. Кстати, Господин Инспектор, как у вас с ним?
  Готовлю. Давайте все-таки обсудим то, что произошло. Если не вы послали ко мне Курсанта Номер Один, то кто же тогда? Он сам?
  Я не знаю. Может быть.
  Так расследуйте это дело, Господин Управляющий! Это же покушение на убийство. Да что там покушение, он меня чуть не прикончил! Или вы хотите, чтобы расследование вел я? Кстати, как теперь быть с готовностью группы 221B? Все, что случилось, придется отразить в моем отчете. В любом случае.
  Отчет. Отчет... - Глаза Управляющего, только что смотревшие куда-то вбок, теперь смотрели на Людвига в упор. - Извините, Господин Инспектор, а как и... чем вы собираетесь его писать? И на чем?
  
  Людвиг молчал, стараясь не выдавать смятения.
  Я задам еще один вопрос. Пожалуйста, ответьте честно. Как вас зовут, Господин Инспектор?
  Людвиг. - тихо сказал Людвиг.
  Вы... уверены?
  Конечно. - пожал плечами Людвиг.
  Завидую вам, честное слово. Точнее, вашей уверенности. Вот меня, например, зовут Йозеф, и я в этом совершенно не уверен.
  Что за чушь?! - вскинулся Людвиг. - Вы в своем уме?!
  Не уверен. - мягко сказал Управляющий. - Продолжим. Итак, вы называете себя Людвигом. Точнее, считаете, что вас так зовут. Ладно. Чем вы занимались до того, как попали сюда?
  Людвиг молчал.
  На каком языке мы говорим?
  Людвиг молчал.
  Вы помните, КАК здесь оказались? Что вы вообще помните?
  
  Каждый вопрос Господина Управляющего как будто сдирал с Людвига какие-то защитные покровы, и тот становился все меньше, тоньше, бледнее. Когда последний невидимый вопросительный знак повис где-то между соломенной подстилкой и толстыми сучковатыми прутьями, образующими крышу, Людвиг, можно сказать, исчез.
  
  Ничего. - наконец хрипло сказал он - Ничего я н помню. Я... Я вообще... Я не знаю кто я. А вы, вы знаете, Йозеф?
  Скорее нет, чем да. Господи, кто дал нам эти имена? Почему именно эти?! Вот вы, как вы узнали, что вас зовут Людвиг?
  Мне казалось, я всегда это знал.
  Всегда.... - скривился Йозеф. - Смешно. Давайте, я расскажу вам, как это было. Вы оказались здесь... Нет, не так. Вы возникли в определенный момент и в определенном месте. С этого момента вы знаете, что вас зовут Людвиг. Вы даже не догадывались о том, что ничего не помните о своем прошлом. Если, конечно, оно у вас было, хотя мне кажется, что все- таки было.
  Далее. Отсутствие воспоминаний ничем себя не обнаруживало, никак не беспокоило. Так?
  Пожалуй, да.
  Не "Пожалуй, да", а "да!". С жирным восклицательным знаком. Позвольте продолжить, Господин ИНспектор.
  Постойте, Йозеф. Я ведь не Господин Инспектор. Верно?
  М-м-м... Как сказать... С одной стороны, определенно нет. Ведь оказавшись здесь, вы не имели ни малейшего представления об этой миссии. Но стоило мне назвать вас Господином Инспектором, как вы покорно приняли эту роль. Я прав?
  Не знаю, Йозеф. Конечно, я был... удивлен. Но... не так, чтобы очень сильно. Точнее, это казалось ничуть не менее абсурдным, чем все остальное.
  Пусть так. Скажите, Людвиг, а не было ли у вас такого.... Ватного, что ли, ощущения? Как будто что-то происходит, что-то очень странное, тревожное, даже страшное, но оно не вызывает у вас сильных эмоций? Как будто все происходящее с вами почти нормально, почти естественно? Вы выполняете некую программу действий, логически вытекающую из абсурдных обстоятельств, вы просто делаете то, что должны?
  Похоже, было. Йозеф, почему вы... назначили меня Инспектором?
  Я вас не назначал. Я вас так назвал.
  Зачем?!
  Иначе вам пришлось бы куда хуже.
  Не понимаю. Хорошо. Пусть так. Но почему вы сразу этого не сделали, почему позволили им избивать меня, почему, наконец....
  Почему бил вас сам? Поверьте на слово, так было нужно.
  Кому?!
  Людвиг, - мягко сказал Йозеф, прикоснувшись к его плечу,- Там, где мы с вами находимся, в этих обстоятельствах, бесполезно задавать вопросы "кому?","зачем?" и подобные. Вы хотите вернуться? Домой, хотя вы и не помните, где ваш дом. К себе, хотя вы и не помните, кто вы?
  Конечно, хочу.
  И я, поверьте, тоже.
  И вы знаете, как?
  Нет. По крайней мере, пока.
  Йозеф, а как вы здесь оказались? Что это за озеро? И...
  Потом. - оборвал его Господин Управляющий. - Я отвечу, но потом, когда придет время.
  Тогда еще один вопрос. Чем занимается группа 221B?
  Нет такой группы, Людвиг. Она существует ровно в том же смысле, в котором вы существуете в роли Господина Инспектора. А я - в роли Господина Управляющего.
  Ничего не понимаю.... Кто эти мальчики, Йозеф? Откуда они здесь? Вы их привели?
  Мальчики... - протянул Управляющий. - Мальчики, говорите? Ну да, как еще их назовешь... теперь. Я...
  
  Послышался голос Мартина. Похоже. С Курсантом Номер Один было покончено.
  Потом договорим, Господин Инспектор. - быстро сказал Управляющий. - Пора выходить отсюда.
  
  4. Курсант Номер Один
  
  ***
  Приветствую Вас, мой дорогой друг!
  Простите, что не писал несколько дней - пытаюсь экономить бумагу и чернила.
  Я жив, здоров и получаю все больше радости от общения с моими подопечными. Их речь стала гораздо богаче, и, похоже, благодаря мне. Впрочем, откуда им еще услышать человеческую речь?!
  Не скажу, что с ними можно говорить о многом - их знания об окружающем мире предельно скудны. Еду приносят из леса, в котором, кажется, прекрасно ориентируются. Мне кажется, что сок каких-то деревьев (не знаю, какого еще происхождения может быть этот напиток) они добывают, следуя некоему примитивному инстинкту,. По крайней мере, на мои вопросы о том, как и где они его берут, ничего не могут ответить, и смотрят на меня с откровенным непониманием.
  Удивительное ощущение, мой друг - все новое, что они узнают об окружающем мире, они называют словами человеческого, языка! Человеческого, понимаете?! Это прекрасно.
  Вот еще одна поразительная вещь. Сразу после своего "превращения", все они были практически одинаковы. Нет, я не назвал бы их близнецами. Скорее, так выглядят детские куклы, сошедшие с заводского конвейера (боже мой, откуда я это помню и почему больше ничего вспомнить не могу?!) Но с каждым днем каждая приобретала все больше индивидуальных черт, и теперь они похожи друг на друга ровно в той степени, в которой похожи друг на друга девушки примерно одного возраста. Я Вам больше скажу - кажется, у них и характеры разные!
  Особенно хороша Марта: спокойная, очень доброжелательная и, скорее всего, самая способная. Мне кажется, что остальные относятся к ней с каким-то особым уважением.
  
  Все развивается так быстро, и это меня и радует, и пугает. Что произойдет завтра, через неделю? А если изменения продолжатся? И они, так быстро став похожими на нас, узнают, что их ждет наша обычная и неизбежная судьба: состариться и умереть? Вдруг уже завтра я замечу первые признаки скорого старения на этих свежих девичьих лицах? Нет, лучше об этом даже не думать, тем более, что есть другие поводы для размышлений.
  Что-то определенно происходит в лесу, который лежит к востоку от нашей деревни (пожалуй, так и буду называть это странное поселение). Именно оттуда они появились, там же произошло чудесное превращение. Туда он уходят каждый день и пропадают там до темноты. После возвращения в деревню у них не остается никаких воспоминаний о пребывании в лесу, или же они просто не хотят об этом рассказывать. Наверное, мне стоит пойти туда самому, но признаюсь, мой дорогой друг, я отчаянно этого боюсь. Сам не понимаю почему.
  А озеро? Какую роль выполняет оно в здешнем, можно сказать, миропорядке? Мне почему-то кажется, что у озера есть своя роль, своя задача. Как и у хребта, отделяющего нашу долину от... Не знаю от чего! Как и у леса, располагающегося с западной стороны, у самой долины, у травы, почти засохшей от постоянной жары... Мне все это кажется неслучайным, в голове рождаются сотни вопросов, но на них некому ответить. Или (надеюсь) пока некому.
  На этом заканчиваю. Обнимаю Вас,
  И.
  
  ***
  
  На долину снова навалилась жара. Казалось, воздух по краям плавится, стекая на горячую землю густыми, матово поблескивающими каплями. Все курсанты стояли навытяжку перед хижиной Управляющего. Перед строем расхаживал Мартин. Увидев Управляющего и Инспектора, он сделал два шага вперед, встал по стойке "Смирно" и доложил:
  Господин Управляющий, ваше задание выполнено. Курсант Номер Один похоронен в Западном Лесу. Других происшествий и потерь нет.
  Вольно, Благодарю за оперативное исполнение, Курсан Номер... Один. Теперь вас будут называть так.
  Слушаюсь, Господин Управляющий. Какие будут указания?
  Как всегда, по распорядку. Распределите людей.
  Мартин обернулся к строю.
  Курсанты Номер Два, Три, Четыре и Пять. Патрулировать Особую Территорию. Курсанты Номер Шесть, Семь, Восемь, Девять и Десять - в Восточный Лес. Остальные со мной, в Западный.
  Господин Управляющий, - вдруг сказал Людвиг. - Могу ли я проинспектировать место захоронения Курсанта Номер...
  Можете, Господин Инспектор. - быстро ответил Управляющий. - Вечером жду вас с докладом.
  
  Уже подойдя к кромке леса, Мартин вдруг остановился.
  Господин Инспектор, вы действительно хотите пойти с нами?
  Да. - коротко ответил Людвиг. Хочу.
  Тогда идите за мной. Не отходите. Не оглядывайтесь.
  Мартин говорил отрывисто и сухо. Он не просил - приказывал.
  Слушаюсь Курсант Номер Один, - усмехнулся Людвиг и вслед за Мартином нырнул в темноту Западного Леса.
  
  Лиственные... И хвойные. Разные. Теперь Людвиг обращал внимание на ветки, которые преграждали путь ему и как будто расступались перед Мартином.
  Глаза постепенно привыкали к темноте, но все равно видно было на два-три шага вперед, не дальше - дальше начинались владения темно-синего и угольно-черного, которые перетекали друг в друга, изредка позволяя другим - тоже темным -цветам временно пребывать на их территории.
  Здесь. - неожиданно сказал Мартин и остановился так резко. Что Людвиг чуть не уткнулся ему в спину.
  Здесь вы похоронили Курсанта Номер Один?
  Да.
  Я ничего не вижу. Где именно.
  Здесь.
  Поначалу Людвиг вообще ничего не видел, точнее, видел только темное марево вокруг. Постепенно глаза привыкли к темноте, и оказалось, что они стоят в центре небольшой поляны. Похожей на ту, где в прошлый раз Людвиг встретил Мартина. Или... Или той же? Да, вон тот самый камень. Точно, это она.
  Где именно вы похоронили Курсанта Номер Один? Под камнем?
  Нет, Господин Инспектор.
  Мартин, ты можешь называть меня по имени, здесь все равно никого нет.
  Хорошо, Господин Инспектор... Людвиг.
  Значит, не под камнем. Тогда где?
  Мартин сделал неопределенный жест, как будто очертил что-то вроде круга.
  Не понимаю. Вы закопали тело?
  Мартин молчал.
  Повторяю вопрос. Вы закопали тело?
  Нет. А зачем?
  Так положено. Например, звери....
  Здесь нет зверей, Господин Инспектор.
  Мартин, меня зовут Людвиг, ты забыл? Чего ты боишься? Разве на этой поляне есть кто-то, кто может нас услышать?
  Есть.
  Кто?!
  Курсант Номер Один.
  
  
  Я видел его, Йозеф. И не только его. Там еще человек десять-двенадцать.
  Двенадцать. - хрипло повторил Управляющий. - Человек... Вы уверены?
  Да.
  Вы говорили с ними?
  Нет. Они молчали и не подходили близко, держались в нескольких шагах.
  Там же темно, на расстоянии вытянутой руки ничего не видно.
  Так и есть, но в тот момент стало как будто чуть светлее.
  Ладно, предположим. Вы стояли на поляне, они находились в нескольких шагах, и ни слова, ни какого-то знака, ничего?
  Ничего.
  Они сами ушли?
  Просто я перестал их видеть, а потом Курсант Номер Тринадцать привел меня назад.
  Он просил вас ничего мне не говорить?
  Нет. Просто вывел на край леса, а сам вернулся.
  Ясно....
  Что?! Что вам ясно?! - заорал Людвиг и вскочил на ноги. Управляющий остался сидеть. Небо, которое заглядывало в хижину через просветы между прутьями, понемногу темнело. - Что вам ясно?! Мне вот ничего не ясно! Я не понимаю, что тут происходит, я не понимаю, кто вы, кто я, кто эти чертовы курсанты. Но вы-то знаете, Йозеф, вы знаете! Говорите, иначе...
  Иначе что?- усмехнулся Йозеф. - Вы гордо уйдете отсюда? А куда? В Западный лес или, скажем, в Восточный? А еще можно перевалить через Северный Хребет или даже через Южный - прямиком к озеру. Но значете, что я вам скажу? Во всех случаях кончится примерно одинаково.
  Я вас просто.... - выдохнул Людвиг.
  Прикончите? Вон там лежит булыжник, видите? Если хотите проломить мне голову, очень рекомендую. Но что дальше? Что вы будете делать?
  Не знаю. - тихо ответил Людвиг. - Йозеф, если вы хоть что-то понимаете, пришло время об этом рассказать. Вы же сами говорили, что когда придет время...
  Да. Говорил. И, пожалуй, вы правы. Пора. Но прежде чем я начну, один вопрос. Вам не кажется, что это... красиво?
  Что?!
  Два совершенно разных человека, два человека, которые, кажется, не переносят друг друга, два человека, которые не помнят, кто они на самом деле, перед лицом невыносимо непонятных обстоятельств. А?
  Нет, мне так не кажется.
  Ну и черт с вами. Хотя, похоже, с нами обоими. Людвиг, вы слышите голоса?
  Нет. Хотя... Да, там, на краю леса. Курсанты возвращаются.
  Людвиг выглянул из хижины.
  Пока их человек пять. Все из группы 221B.
  Человек? - переспросил Управляющий. - Людвиг, а вы уверены.... Точнее, так. Кто вам сказал, что это вообще люди?
  Йозеф... - Людвиг как будто поперхнулся воздухом. - Что?!
  Я не знаю. Но могу точно вам сказать - это не люди. И вот что, Людвиг. - Управляющий перешел на шепот. - Будьте очень, очень осторожны.
  Почему вы сразу не сказали?
  Ждал, пока вы догадаетесь сами. Можно сказать, вы практически догадались.
  Зачем ждать?! Чего ждать?!
  Господин Управляющий, Господин Инспектор, - послышался голос Мартина. - Личный состав прибывает в расположение. Объявлять ужин?
  Объявляйте. - голос Управляющего был совершенно спокоен. - Мы с Господином Инспектором сейчас выйдем.
  ***
  И снова здравствуйте, дорогой мой друг!
  Вчера я решился вернуться к озеру. Мне внезапно очень захотелось побывать там, казалось, что если я что-то и способен вспомнить, то именно на берегу.
  Я сообщил о своем желании Марте, и она сказала, что пойдет со мной. Честно говоря, я даже не стал спорить.
  Не буду рассказывать, чего мне стоило снова взобраться на этот проклятый хребет, а потом сползти вниз. Когда мы оказались у воды, я еле дышал. Пот как следует просолил мою и без того уже никуда не годную рубашку, ноги отказывались сделать лишний шаг.
  Знаете, я потерял всякий стыд, скинул с себя одежду и нагишом бросился в ледяную воду. Старый идиот! Не успел я окунуться с головой, как у меня случился натуральный сердечный приступ. Если бы не Марта, которая сидела у самого берега и бросилась в воду, как только ей показалось, что я не появляюсь на поверхности слишком долго, мне бы точно настал конец.
  Она вытащила меня, уложила на узкую полоску песка у воды и беспомощно стояла надо мной, не зная, как и чем еще помочь. По крайней мере такой я застал ее, когда по счастливой случайности пришел в себя. Она не знала, что такое сердце! Конечно, не знала, откуда ей об это знать? Я вообще не уверен в том., что внутри они устроены так же, как мы. Но не это важно сейчас. Совсем не это.
  Я приподнялся и некоторое время просидел у воды. Внезапно мне показалось, что на дне что-то блеснуло, что-то металлическое. Я не ошибся! Там явно что-то было!
  Просить Марту? Нет, я не был уверен, что она может нырнуть так глубоко. Сделать это самому? После того, как я только чуть не отправился на тот свет?
  Пока я размышлял, Марта проследила за моим взглядом и, прежде чем я открыл рот, сбросила с себя одежду и нырнула. Вода в этом озере абсолютно прозрачна, я видел каждое движение Марты, видел, как уверенно и быстро движется ее тело, как будто бы ее учили плавать с младенчества.
  Вот она добралась до блестящего предмета, вот попыталась поднять его - бесполезно, похоже, это была лишь небольшая часть, выступающая из толщи песка. Вот Марта дергает за эту штуку со все большей и большей силой - и вновь тщетно.
  В этот момент я понял, что любому человеку на ее месте уже не хватало бы воздуха, а Марта упорно продолжала тянуть и дергать, дергать и тянуть...
  Мне снова стало нехорошо, и кто знает чем бы кончилось все это, если бы Марта наконец не вынырнула на поверхность.
  Она стояла передо мной и совершенно не стеснялась своей наготы. Замечу, пропорции ее тела идеальны, внешнее сходство с настоящей девушкой из плоти и крови стопроцентное. Я даже почувствовал... Ну, вы понимаете.
  Озеро, прозрачная ледяная вода, камни на берегу, девушка.... Мне показалось, что где-то я уже видел именно такую или очень похожую картину. А еще мне показалось, что я вот-вот вспомню и название места и даже имя. И с этим случайным воспоминанием вернутся и все остальные - а ведь именно за этим я шел туда, за этим!
  Но время шло, а я так и не смог ничего вспомнить.
  Пришлось возвращаться, снова ползти вверх, потом сползать вниз. Проклятье!
  И все равно я снова пойду туда и буду делать это до тех пор, пока память не вернется ко мне.
  Вы верите в меня, друг мой?
  Мне очень важно, чтобы Вы в меня верили.
  Всегда Ваш,
  И.
  
  ***
  
  Курсанты ждали их у костра. Вдоль строя прохаживался Мартин. Увидев приближающихся Управляющего и Инспектора, он вытянулся по стойке "Смирно", а потом сделал шаг вперед.
  Вольно, Курсант Номер Один, - улыбнулся Господин Управляющий.
  Господин....
  Вы не ослышались. Отныне вы - Курсант Номер Один. Заслужили. Ведь именно вы спасли Господина Инспектора, нейтрализовали опасного... преступника. Поздравляю.
  Рад служить, Господин Управляющий! - гаркнул Мартин. Впрочем, в нем мало что осталось от Мартина, и теперь Людвигу казалось, что никто не убивал Курсанта Номер Один, никто не тащил его в Западный Лес, где тот... Черт возьми, что же тут происходит?!.
  Они выслушали доклад Мартина (все-таки Людвигу хотелось называть его Мартином), не торопясь выхлебали содержимое скорлупок - все то же самое, но на этот раз Людвиг не чувствовал вкуса.
  Ну что ж, пора командовать "Отбой". - Йозеф потянулся, отставил скорлупку и как будто нехотя поднялся на ноги. - Впрочем... Курсант Номер Один, подойдите ко мне.
  Что-то прошептав на ухо Мартину. Управляющий помахал Людвигу рукой и направился к своей хижине.
  Курсант Номер Двенадцать, ко мне. - голос Мартина теперь был практически неотличим от голоса Курсанта Номер один. - Смирно.
  Удар в поддых, нанесенный Мартином, согнул Курсанта Номер Двенадцать пополам. Потом последовали еще удары - короткий и сильный в подбородок, ребром ладони по шее. Через минуту бездыханное тело лежало на земле, а над ним, скрестив руки, стоял Мартин.
  Отличная работа, Курсант Номер Один, - послышался голос Управляющего. Он, оказывается, стоял у входа в хижину, тоже скрестив руки, и наблюдал за происходящим. - Уберите тело. Да, и проводите Господина Инспектора к его хижине. Его никто не должен беспокоить, вы меня поняли? Головой отвечаете.
  Слушаюсь, Господин Управляющий. Господин Инспектор, пойдемте, я провожу вас.
  
  Зачем вы это сделали, Курсант Номер Один?
  Они стояли у хижины Людвига. Уже совсем стемнело. Мартин смотрел куда-то поверх Людвига и ответил не сразу.
  Это был приказ. Я его выполнил..
  Задам один вопрос. Если не хотите или вам нельзя, можете не отвечать.
  Спрашивайте, Господин Инспектор.
  . Вам... понравилось?
  Мартин некоторое время молчал.
  Да. Господин Инспектор. - наконец сказало он. - Мне понравилось.
  
  5. "Да" и "Нет"
  
  ***
  Друг мой, я очень, очень встревожен.
  Вчера, ближе к вечеру, в долине появился человек.
  Его привела Марта. Точнее, вывела из леса (того, что с западной стороны). Выглядел он тот момент весьма скверно: перепуган до смертельной бледности, в испачканной куртке и, простите за эти жалкие подробности, непристойно мокрых штанах.
  Первое время он вообще ничего не мог выговорить, только тряс головой и судорожно вздыхал. Мы пытались его успокоить, Марта принесла еды, а ближе к ночи, когда он слегка осоловел и чудом не упал носом в костер, я отвел его в свой шалаш.
  Признаюсь - не смог выдержать запах пота, страха и нечистот более десяти минут. Пришлось выползать наружу и провести всю ночь, лежа на траве у входа в свой собственный дом.
  Этот человек мне не нравится. Но больше всего меня беспокоит возможная связь между его появлением и нашим с Мартой путешествием к озеру. Точнее - с тем странным предметом на дне, который безуспешно пыталась вытащить Марта.
  И если эта связь есть, что мы на себя навлекли?
  Сейчас раннее утро. Гость (не только нежданный, но, пожалуй, и нежеланный) храпит на моей подстилке. А я сижу у входа и пишу Вам.
  По-моему, он проснулся. Простите, вынужден заканчивать.
  Ваш И.
  
  ***
  
  Людвиг вытянулся на подстилке и закрыл глаза. Нет, не закрыл - сжал веки так, что заболели глазные яблоки. Там, под веками, пульсировала черно-лиловая темнота, метались какие-то всполохи, временами казалось, что из неясного марева проступают лица. Кто вы? Я вас помню? Вы были в моей жизни, вы же не могли возникнуть просто так, из ниоткуда. Моя память, моя никчемная память выхватывает отдельные черты, объединяет их в новые, незнакомые образы. Но если разобрать эти образы на части, если попытаться...
  Что я помню? Прав Йозеф, черт его побери, прав. Я помню себя ровно с того момента, когда прямо перед глазами возникли эти рыбки. Рыбки.... Странно.Откуда здесь рыбки, если тут вообще ничего нет, ни одной птицы, ни насекомого... Стоп. А каких птиц я помню? Я знаю, как должна выглядеть птица, я знаю, как должно выглядеть насекомое. Но...Хоть какая-то мелочь, крошечная зацепка, я бы постарался, я бы вытащил - одно за другим, как вытаскивают... Что вытаскивают?!
  
  Рядом с хижиной послышался шорох, а потом снова наступила тишина. Опять? Кто теперь? Курсант С Каким Номером попытается меня прикончить?
  Мартин,- чуть слышно позвал Людвиг. - Это ты?
  Да, Господин Инспектор.
  Заходи.
  Нет, я должен находиться снаружи.
  Ладно, как знаешь. Есть еще вопрос.
  Да, Господин Инспектор?
  Что ты больше всего любил, когда был маленьким? Я вот пытался вспомнить, что любил я много лет назад, но не смог. А ты, ты помнишь?
  Мартин долго не отвечал.
  Я не понял вопроса, Господин Инспектор. - наконец сказал он. - Что такое быть маленьким?
  Отлично... Лучше просто быть не может. Впрочем, я тоже не помню себя маленьким. Ладно. Пойдем дальше.
  Ты всегда был курсантом, Мартин?
  Думаю, да. У Вас есть полномочия задавать такие вопросы, Господин Инспектор?
  Есть. Можешь пойти разбудить Господина Управляющего и уточнить, если хочешь.
  Мартин помолчал.
  Я вам верю, Господин Инспектор, и отвечаю на ваш вопрос. Да. Я всегда был курсантом.
  "Всегда" это как долго, с твоей точки зрения?
  Не знаю. Всегда.
  Хорошо. Как ты считаешь, группа 221B готова? У меня есть свое мнение, но хотелось бы знать и твое.... Курсант Номер Один.
  Группа 221B готова целиком и полностью, Господин Инспектор, - отчеканил Мартин.
  Ну и славно. Я тоже так думаю. В чем провинился Курсант Номер Двенадцать?
  Ни в чем, Господин Инспектор. Это очень исполнительный и достойный курсант.
  То есть, Господин Управляющий приказал вам убить ни в чем не повинного.... курсанта?
  Господин Управляющий дал мне другой приказ.
  Какой?! Отвечайте, это важно.
  Он приказал мне добиться от группы 221B настоящего уважения
  И не сказал, как именно?
  Он сказал, что я знаю, как поступить.
  Почему выбрали именно Курсанта Номер Двенадцать?
  Не могу сказать. Не знаю.
  Мартин, -вдруг спросил Людвиг, глядя Курсанту Номер Один прямо в глаза, - а он умел петь?
  Мартин не ответил, просто ушел. Через пару минут у хижины появился новый часовой. Людвиг не стал задавать ему вопросы, снова вытянулся на подстилке и неожиданно для себя заснул.
  
  ***
  Дорогой Друг!
  Ужас - это самое мягкое слово для описания того, что я испытал.
  Вчера я, наконец, решился заглянуть в лес, лежащий к востоку от нас.
  Оставив гостя на попечение моих подопечных, я пошел туда один, но не пройдя и половины пути до переднего ряда деревьев, почувствовал, что кто-то идет за мною.. Я обернулся. Марта! Она, похоже, привязалась ко мне всерьез и готова следовать за мной повсюду.
  В лес мы вошли вместе Там было достаточно светло, Марта шла впереди и постоянно оглядывалась на меня, видимо, боясь, что я потеряю дорогу.
  Казалось, она знает, куда идет. Знает, но... не помнит, что была здесь. Удивительно, но каким-то образом я это почувствовал.
  Мы шли довольно долго, продираясь сквозь переплетенные ветки. Мне уж было показалось, что Марта просто идет наугад.
  На поляну мы вышли неожиданно. Небольшая, почти круглая.
  У меня чуть не остановилось сердце. Посреди поляны лежали, стояли, сидели человеческие тела. Безжизненные, абсолютно безжизненные!
  Рядом в беспорядке валялась одежда: поношенная, с пятнами грязи.
  Вокруг стояла совершенно мертвая тишина.
  Марта наклонилась, подняла какую-то тряпку - как оказалось, юбку, приложила к телу и вопросительно посмотрела на меня. Боже мой! Она НЕ ПОНИМАЛА, что происходит. ОНА НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЛА!
  Сдерживая тошноту, я подошел поближе и оторопел. Человеческие тела не были человеческими! Как будто искусный мастер полностью воссоздал человека, но забыл вдохнуть в него жизнь. Или решил пока этого не делать...
  Лица: мужские, женские - самых разных возрастов, от почти младенцев до глубоких стариков - были вообще лишены какого-то выражения, пустые глаза смотрели сквозь меня.
  Я вглядывался в эти лица и вдруг... Да, это была Марта! Точнее, прообраз Марты. А вот и Габриэла, Каролина, все остальные...
  Марта, ты была здесь раньше? - спросил я "настоящую" Марту.
  Нет. - спокойно ответила она, копаясь в ворохе одежды.
  Видимо, я все-таки потерял сознание, потому что пришел в себя только у входа в собственный шалаш. Рядом сидела Марта - она принесла меня на себе!
  Дорогой мой друг, это еще не все!
  Надеюсь, смогу рассказать еще кое-что завтра.
  Ваш И.
  ***
  
  Людвиг. Людвиг! Вставайте быстро. Тут что-то.... - Управляющий тряс Людвига за плечо.
  Людвиг разлепил веки, помотал головой и сел. В волосах застряли несколько соломинок из подстилки. Но, похоже, их некогда было вытаскивать. Управляющего трясло.
  Надо уходить отсюда, - хрипло бормотал он. - Немедленно. Да вставайте вы уже!
  Куда уходить, Йозеф? В лес? К озеру?
  Да куда угодно! Они убивают друг друга, понимаете? Уже пятерых нет. Вот-вот возьмутся за нас.
  С чего вы взяли?! Они же беспрекословно....
  Бросьте, - огрызнулся Управляющий. - Уже нет. Да и раньше - только здесь, на территории лагеря.
  Подождите, Йозеф, успокойтесь. Нам некуда бежать, вы лучше меня знаете. В лесу мы заблудимся через три минуты и никогда не выйдем оттуда. К озеру нельзя - вы сами говорили. Разве только через Северный Хребет.
  Вы правы, - безнадежно махнул рукой Управляющий. - Да и не перевалим мы через Северный Хребет, не получится.
  Значит, нужно выходить и вести себя как ни в чем не бывало
  Нужно, - вяло согласился Управляющий. Он весь как будто сник, стал ниже ростом, и даже уголки тонких губ поползли вниз. - Но я не знаю, смогу ли.
  Сможете. - уверенно сказал Людвиг. - Куда вы денетесь? И я смогу. Идемте.
  Он все-таки вытащил из волос соломинки, отряхнулся и первым выбрался из хижины.
  Лагерь был пуст. У кострища лежали тела четырех курсантов, пятого, видно, потащили в лес.
  Двоих забили насмерть, одного задушили, а вот этого... Этого каким-то тяжелым предметом. Господи, Йозеф.... Что с ними такое?!
  Группа 221B полностью готова, вот что. - мрачно проговорил Йозеф. - Подождите, подождите... Смотрите туда. Вы что-нибудь видите?
  Управляющий указывал в сторону Восточного леса. Там, у самого края, клубилось зыбкое марево. Еле заметное, Людвиг поначалу принял его за дрожание перегретого воздуха, но очень скоро понял, что воздух тут ни при чем.
  Вы такое видели? - спросил Людвиг.
  Нет. Это впервые.
  Плохо.
  Согласен. Плохо.
  Что предполагаете делать?
  А что я, точнее, мы, можем сделать? Не знаю. Держаться как можно ближе к центру лагеря - это все, что приходит в голову.
  
  ***
  Здравствуйте, мой Дорогой Друг!
  Боюсь, это мое предпоследнее письмо к Вам. Чернила кончаются, я в отчаянье. Может быть, удастся использовать сок этих деревьев. Не знаю...
  Я пришел к твердому убеждению, что этим миром кто-то управляет. Мне совершенно непонятны ни цели, ни средства. Почему я оказался здесь? Почему я ничего не помню? Может быть, это наказание, но я хотя бы должен понимать, за что?! НЕ ПОНИМАЮ!
  Может быть, и этот крайне неприятный человек по имени Йозеф (вот как, оказывается, его зовут) тоже наказан за что-то.
  Кстати, он вызывает у меня все большую и большую тревогу. Не знаю, как он сумел втереться в доверие к моим подопечным, но даже Марта стала уделять ему слишком много внимания. Взгляды, которые он бросает на нее, мне не нравятся! Пробовал поговорить с ним, но он ухмылялся и отшучивался, при этом всеми силами старался не смотреть мне в глаза.
  Он определенно неглуп, но... примитивен. Прямолинеен (или мне так кажется?), умеет придать своему голосу такое звучание, что хочется вытянуться в струнку. Вчера вытащил жердь из одного из шалашей, долго возился, пытаясь как-то заострить наконечник. Получилось... Он вышел на середину поселения и метнул самодельное копье, метнул с такой силой, что оно воткнулось в землю чуть ли не у самого леса.
  Девушки завороженно смотрели на него. Йозеф проделал это несколько раз, а потом с улыбкой вручил копье Марте. Теперь она не расстается с этой проклятой палкой.
  ОНИ БОЛЬШЕ НЕ ПОЮТ! Они больше не поют...
  Не знаю, что будет дальше.
  Они пришли из Восточного леса, причем дважды, второй раз уже в человеческом облике. Но, конечно, это не люди, совсем не люди. Находясь в лесу, они действуют так, как будто начисто лишены сознания, как будто ими управляют только инстинкты... Или тот, (те?), что создали этот странный и тревожный мир.
  Здесь, в поселении, они действительно очень похожи на людей. Точнее, я бы сказал, они учатся ими быть - копируя мое поведение. А теперь, кажется, начинают копировать Йозефа.
  Зачем я вернулся к Озеру?! Зачем мне попался на глаза этот непонятный предмет, потревожив который. Мы с Мартой, похоже, вызвали Йозефа?!
  У меня нет ответов. Только нарастающая тревога и усиливающееся чувство беспросветного одиночества. Одиночество, тревога и Вы, мой дорогой друг - вот все, что у меня есть.
  Ваш И.
  
  ***
  
  Курсанты подошли незаметно. Когда Людвиг и Управляющий обернулись, те уже стояли, вытянувшись по стойке "смирно".
  Вольно, курсанты. Доложите причину сокращения личного состава, - голос Управляющего был совершенно спокоен, но на лбу выступила испарина.
  Подозрительное поведение, Господин Управляющий. Я решил принять меры.
  Чем оно было подозрительно? - спросил Людвиг. Мартин замялся.
  Отвечайте, Курсант Номер Один, - разрешил Йозеф.
  Курсанты, которых мы... нейтрализовали, патрулировали Восточный лес. По возвращении вели себя странно, докладывали сбивчиво, на вопросы не отвечали.
  Что они говорили? Что было в докладе? Почему не разбудили меня?!
  То, что они говорили, невозможно было понять. Непонятные слова, никакого смысла. Они представляли опасность.
  Это мне решать, представляет здесь кто-нибудь опасность или нет! - вдруг заорал Управляющий. - Мне! Ясно?!
  Нет. - медленно произнес Мартин. - Теперь решаю я.
  Ты?! - выдохнул Йозеф. - Ты теперь решаешь? Правда?
  Короткий и резкий удар в поддых должен был заставить Мартина согнуться, упасть на колени и жадно ловить ртом неподатливый воздух. Но этого не произошло. Наоборот, сам Господин Управляющий охнул и осел на землю.
  Отведите их в хижину. - приказал Мартин.
  Может быть... - начал один из курсантов.
  Нет. - отрезал Мартин. - Потом. Курсант Номер Четыре, охраняйте вход. Попытаются бежать - нейтрализуйте. Остальные со мной - к Восточному Лесу.
  
  Ну вот, кажется, и все. - Управляющий опустился на подстилку и потер лоб. - Нам конец. Вопрос только в том, когда именно. Но в любом случае, ждать недолго.
  Странно.... - тихо сказал Людвиг. - Мы так и не успели понять, кто мы, откуда, зачем - и времени на это больше нет.
  Нет времени. - эхом отозвался Йозеф.
  Но теперь-то вы можете мне все рассказать, правда? Теперь скрывать нечего и незачем. Нас все равно убьют, и я так и не напишу отчет.
  Они взглянули друг на друга и вдруг расхохотались.
  Смешно, честное слово. - Управляющий вытер слезы, прокашлялся и посмотрел Людвигу прямо в глаза. - Ладно. Спрашивайте.
  Зачем было нужно все это представление с Господином Инспектором, этим дурацким отчетом, дурацкими директивами и прочей ерундой?
  А что, ведь неплохо было придумано! Вы бы что сделали на моем месте? Появляется незнакомый человек, да еще на Особой территории. Между прочим, вас могли прикончить еще там, у озера, так что, считайте, повезло. Вас тут вообще не должно было быть!
  Как и вас. - усмехнулся Людвиг.
  Как и меня. Итак. Этого человека приводят в лагерь. Чего ждут от Господина Управляющего, если он действительно Управляющий, а не слизь бессмысленная? Правильно, Людвиг. Решительности и жестокости. Поэтому я как следует избил вас. И, признаться, даже получил некоторое удовольствие. Если вы заметили, я легко даю волю рукам.
  Заметил. Дальше?
  Дальше я рассуждал так. Убить вас - самое простое, достаточно моргнуть, и вам каюк. Только не думайте, что я вас пожалел. Опять же, как вы заметили, я никого не жалею. Я просто подумал, что вы мне можете пригодиться. Эти, как вы их по глупости называли, мальчишки довольно опасны. За ними нужно приглядывать, постоянно приглядывать.
  А вы с этим уже не справлялись?
  Скорее предвидел, что в какой-то момент не справлюсь. И оказался прав, в чем вы совсем недавно убедились. Итак, представьте - мне может пригодиться некий человек, но ничего ему рассказать и объяснить я не могу. Во-первых, не хочу, во-вторых, даже если и решусь он не поверит. Отлично. Я избиваю его до полусмерти, а потом прихожу и назначаю его неким Господином Инспектором. Что должен делать Инспектор? Ходить, наблюдать....
  Задавать вопросы.- перебил Людвиг.
  Ну, положим, с вопросами у вас не очень получилось. Директивы, особенно таинственные и непонятно от кого исходящие - отличная штука. Хочешь - отвечаешь. Не хочешь - выдумываешь очередную директиву, и дело с концом.
  Вы хотели, чтобы я что-то выяснил сам?
  Да. Планировал постепенно вводить в курс дела, но очень постепенно.
  А дальше? Предположим, я вошел в этот самый курс, я знаю столько же, сколько вы. Что потом?
  А черт его знает, Людвиг. - усмехнулся Управляющий. - Может быть, мы бы тут наводили порядок вместе. А может быть, я бы понял, что вы мне не так уж и нужны, и тогда....
  Ясно. У нас совсем мало времени, похоже. А вопросов.... Извините, у меня в голове все путается.
  Немудрено.... А знаете, Людвиг, давайте сыграем вот в какую игру. Задавайте мне простые вопросы, на которые можно ответить лишь "да" или "нет". И время сэкономим, и...
  Йозеф, какая игра?!
  Я же сказал, простая. В конце концов, я ведь могу вообще не отвечать, нас скоро прикончат, и вы все равно ничего не узнаете.
  Будьте вы прокляты, Господин Управляющий! - огрызнулся Людвиг. - Надеюсь, они начнут с вас. Ладно... Дайте подумать. Пожалуй, так. Когда вы попали сюда, эти... курсанты уже были здесь?
  Да.
  Я правильно понимаю, что их было двадцать пять?
  Да.
  То, что они делали, было похоже на то, чем они занимаются сейчас?
  Нет.
  Они действительно... не люди?
  Да.
  Это вы сделали их курсантами группы 221B?
  Да.
  Вы ответственны за исчезновение тех двенадцати, которых я видел в Западном Лесу?
  Да.
  Вы правда были там сами?
  Да.
  Вы были там всего один раз, в самом начале?
  Да.
  Вы боитесь туда ходить, потому что знаете, что не вернетесь?
  Да.
  Ваше... влияние на курсантов распространяется только на территорию лагеря?
  Да.
  Вы были на Особой Территории, у Озера?
  Нет.
  Вы понимаете, где мы находимся и что происходит на самом деле?
  Нет.
  Но у вас есть хоть какие-то мысли на этот счет?
  Да.
  У вас правда не осталось никаких воспоминаний о прошлом, вашем прошлом?
  Да.
  Вы... хотите вернуться?
  Нет.
  Вы честно ответили на все мои вопросы?
  Нет. - сказал Йозеф и расхохотался. - С чего бы?
  Людвиг внимательно посмотрел на Управляющего. Тот сидел напротив него и ухмылялся. Ухмылялся ровно до того момента, пока пучок соломы, который незаметно подобрал, Людвиг, не полетел ему прямо в глаза.
  Да вы сдурели,- Йозеф попытался встать, но не успел. Тяжелый снаряд, в который Людвиг превратил свое тело, ударил его в грудь и повалил на землю. Через секунду Людвиг уже сидел на нем верхом и бил, бил, бил по ненавистному лицу. - Я тебя сам убью, понял? Не хочешь говорить - не надо. Пусть я так ничего и не пойму, пусть меня прикончат твои нелюди, но я буду бить до тех пор, пока твоя морда не превратится в месиво.
  Лицо Йозефа было залито кровью, губы и нос разбиты, левый глаз стремительно заплывал.
  Не надо, - губы его зашевелились, и Людвиг с трудом расслышал слова. - Пожалуйста, не бейте меня больше. Пожалуйста.
  Людвиг рухнул на землю рядом, ему было тяжело дышать. Кровь на щеках Йозефа медленно размывали два ручейка. Господин Управляющий плакал.
  Простите, - прохрипел Людвиг, пытаясь отдышаться. - Сам не понимаю, что на меня нашло.
  Ничего... Бывает... На вашем месте я бы меня убил.
  Йозеф попытался сесть, но охнул от боли и снова опрокинулся на спину.
  
  Я много раз пытался вспомнить, кто я такой.- наконец тихо проговорил он. - Тысячу раз, наверное. Ничего. Ни одной зацепки. Понимаете, Людвиг, ни одной! Может быть, пару раз промелькнуло что-то, но я даже не успел понять, что именно. Господи, вы мне челюсть, по-моему, сломали. Ну да ладно. Она мне, похоже, не понадобится. В какой-то момент я появился в лесу, в Западном лесу. Я возник там как будто из ниоткуда. Было темно, впрочем, вы знаете, как там бывает. Ни звука, ни шороха. Можете себе представить - ты вдруг оказываешься практически в полной и совершенно чуждой тебе темноте, в тишине. И ты не знаешь, кто ты, откуда ты, зачем! Я не просто испугался, я почти умер от ужаса. Побежал куда-то напролом, падал, вставал, бежал, снова падал, снова бежал.. Потом, не могу даже сказать сколько прошло времени, внезапно увидел силуэт, чуть светлее, чем темнота вокруг. Неясный такой силуэт, вроде человеческий, а может быть, и нет. Пошел за ним и оказался здесь, на территории лагеря, увидел этих... курсантов.
  Когда вы узнали, что вас зовут Йозеф?
  В тот момент, когда попытался с ними познакомиться. Назвал первое имя, которое пришло в голову. Но как вы думаете, Людвиг, оно действительно пришло мне в голову случайно, или...
  Не знаю.
  Вот и я до сих пор не знаю. Эти... курсанты все время молчали и смотрели на меня, изучали. И при этом - ни слова. Как будто они вообще не умели говорить. Возможно так оно и было.
  А одежда? На них была какая-то одежда?
  Да, как ни странно. Впрочем, что тут странного? Я ведь тоже не голым тут оказался, как и вы. Так себе одежда, конечно - рваная, потертая, у некоторых не по размеру. Я стоял, как последний идиот, что-то им плел, а они молчали и пялились на меня, пялились и молчали. Наконец кто-то принес скорлупку с этой.... Ну, вы понимаете. Молча протянул, молча отошел. Знаете, Людвиг, я сожрал все с подлизом, только что посуду не сгрыз. А потом... Курсант Номер Один, тот. Настоящий, первый, вдруг заговорил. Очень странно он говорил, односложно, как будто выбирал из тех слов, которые произносил я. Потом заговорили другие - примерно так же. Потом.... Я присел на землю, потому что от усталости подкашивались ноги, и неожиданно заснул. Не знаю, сколько проспал - может быть, минут десять, может быть, целые сутки. Открыл глаза - они все так же стояли вокруг и смотрели. Знаете, у меня все внутри застыло. Жутко было - не передать. Но я виду не подал, вскочил как ни в чем не бывало, что-пошутил насчет завтрака. И ведь принесли, причем быстро! Днем я отломил несколько веток у самого края леса , дальше не смел сунуться, и показал им, что такое шалаш. Примерно так показал, без всякой надежды. И что вы думаете? Тут же бросились в лес, натаскали кучу вот этой дряни - Йозеф указал на прутья, из которых была построена его хижина. - Целый день носили исправно. Да, вот что важно - было очень жарко, но поначалу они не потели. Зуб даю - не было ничего такого. Я был весь мокрый, хотя в лес не ходил и ветки почти не таскал. И при этом мне пот глаза чуть не разъел, а им - хоть бы что. Только к вечеру заметил, что у тех, на ком рубашки или футболки, подмышки слегка подмокают. А еще... Вы заметили, Людвиг, что они, так сказать, не справляют естественные надобности? По крайней мере, я ни разу не видел. Может быть, в лесу, конечно...Ладно, черт с ними, с их естественными надобностями. Короче говоря, так получилось, что я постепенно.... Приобрел у них авторитет, что ли.
  Как это получилось? - прищурившись, спросил Людвиг.
  Почти случайно. Дал одному в зубы. Просто так, с досады - он опрокинул мне пойло на штаны, а оно, между прочим, не отмывается.
  Что ж сразу в зубы?
  Не знаю - ухмыльнулся Людвиг. - Захотелось, наверное. И знаете, это, можно сказать, впечатлило. Я-то думал, они бросятся его защищать. Нет! Пялились молча. А потом тот, которого я впоследствии назначил Курсантом Номер Один, подошел ко мне и встал рядом. И я понял, что теперь они мои. У вас когда-нибудь такое было? Впрочем, что я говорю! Вы же ничего не помните, как и я.
  Почему-то мне кажется, что я никогда никого не бил. Кроме вас, Йозеф.
  А вот я как раз думаю - был у вас такой опыт. Меня, по крайней мере, вы лупили очень умело. - Управляющий подвигал челюстью и ойкнул.
  И как быстро вам удалось создать группу 221B?
  Трудно сказать. Я вообще не понимаю, насколько быстро здесь идет время. Но, кажется, ждать пришлось недолго.
  Что вы думали делать дальше?
  Понятия не имел, честное слово. Но знаете, было не так уж плохо. Мне нравилось.
  Это я заметил... А потом что-то пошло не так, правда?
  Да. Похоже, я вел себя слишком жестко.
  То есть, чуть что, сразу в зубы?
  Примерно так. Через какое-то время я заметил, что в группе складывается иерархия. Раньше они все были пешками, а тут вдруг стали появляться ладьи, слоны.
  Вы хорошо играли в шахматы? - Людвиг пристально посмотрел на Управляющего.
  Не знаю. Может быть. Я вообще только сейчас вспомнил о том, что они существуют. Понадобился образ, я на долю секунды напрягся и... вспомнил. Очень любопытно.
  Продолжайте. - поторопил Людвиг.
  Да-да, продолжаю. Они все, казалось, копировали мои повадки: походку, манеру говорить. Я даже проверил это специально: пару дней говорил с ними одними междометиями, и к концу второго дня они даже друг с другом общались так же. Потом еще пару дней только что стихи им не читал - разумеется, ни одного стихотворения не помню, но говорил красиво, цветисто. И что вы думаете? Через день и у них резко изменился стиль речи. Так вот, быстрее и точнее других меня копировал Курсант Номер Один. Однажды я увидел, как он бьет другого курсанта.
  Вы его не остановили?
  Нет. Но спросил, разумеется, в чем дело. Ответ меня устроил - наказание за дисциплинарный проступок. Приказал, чтобы впредь вначале спрашивал разрешение у меня.
  Значит, те двенадцать курсантов исчезли, можно сказать, с вашего разрешения?
  Не совсем. Я разрешал наказывать, но не забивать до смерти.
  То есть, Курсант Номер Один нарушал ваши приказы?
  Получается, так.
  И вы это терпели? А как же "кулаком в зубы"?
  Он был сильнее. И, кажется, вошел во вкус.
  Похоже, я появился вовремя, Йозеф. Вы решили подсунуть ему меня?
  Нет, конечно. Но вы действительно появились вовремя.
  Йозеф, - Людвиг поежился. - Я слушаю вас, понимаю каждое слово, но иногда мне кажется, что вы говорите на каком-то другом языке. Нет, я верю, что все так и было, но ведь не сходится что-то... Да вообще ничего не сходится! Вот скажите, откуда у них футболки, рубашки, штаны - пусть и драные? Значит, они появились здесь так же, как и мы с вами, просто раньше. То есть, они такие же люди, как и мы. Если, конечно.... Если мы с вами люди, Йозеф.
  Ну, насчет нас можете не сомневаться - Йозеф пощупал челюсть и сморщился. - Почему вы решили, что тут что-то должно сходиться? Во всем, что здесь происходит, есть какая-то логика, несомненно есть. Но кто вам сказал что мы в состоянии ее понять? Она просто ДРУГАЯ, совсем другая. И люди, которых на ваших глазах прикончили - так очевидно прикончили, что в этом не может быть ни малейшего сомнения - НЕ МОГУТ вдруг взять и ожить. Пусть даже и в таком невероятном, с нашей точки зрения, месте, как Западный Лес.
  Восточный... - Людвиг тряхнул головой, как будто пытаясь прийти в себя. - Восточный Лес! Там ведь что-то происходит, что-то опасное, по-моему. А мы совсем об этом забыли.
  Мы сделали вид, что забыли. Мы с вами, Людвиг, на самом деле дрожим от страха. Прекрасно отдаем себе отчет в том, что в любой момент за нами придут, и все кончится. Ведем разговоры, делаем вид, что в очередной раз пытаемся понять, где мы, кто мы и что тут вообще происходит. А сами вслушиваемся в каждый шорох. Да, на границе Восточного Леса творится что-то очень нехорошее. Что бы это ни было, мы, боюсь, даже не успеем узнать. Людвиг.... - лицо Йозефа вдруг побелело. - Вы слышите?
  
  6. Сокращение личного состава
  
  
  ***
  Здравствуйте, мой дорогой друг...
  Хотелось бы сообщить Вам хоть какую-то радостную новость, но их у меня нет.
  Мои подопечные отвернулись от меня. Не скажу, что бросили совсем - как и раньше, приносят еду, но это все. Теперь они ходят по пятам за Йозефом, буквально смотрят ему в рот, повторяют его движения, интонации, слова... Копье теперь у каждой!
  Мне страшно, дорогой друг. Кончаются силы, пропал хоть какой-то смысл.
  Вчера Йозефу удалось вытянуть из меня информацию о том, как я появился здесь. Я не хотел ему рассказывать, но как-то все получилось само собой. А еще он теперь знает и о нашем путешествии к озеру, и о том предмете на дне...
  Вот что я сделаю. Завтра пойду к Озеру один - все равно Марта теперь тенью следует за Йозефом. Я нырну и, если не остановится сердце, буду шатать эту проклятую штуку, постараюсь вытащить ее. Может быть, хоть что-то изменится. Может быть, я смогу как-то вызвать тех, кто все это затеял.
  Но скорее всего, ничего не получится, и я просто утону. И все равно я пойду, потому что не вижу другого выхода.
  Кажется, именно сейчас и нужно попрощаться.
  Мой дорогой, дорогой друг. Спасибо Вам за то, что Вы есть., за то, что все это время были вместе со мной.
  И хотя я отлично знаю, что Вы на самом деле не существуете, что я придумал Вас от одиночества и отчаяния, все равно благодарю.
  Может быть, Вы - часть какого-то из моих воспоминаний, частичка из прошлого, которое я не в силах вспомнить, искорка, из которой я раздул огромный костер, и он согревал меня.
  Все может быть!
  Мне очень трудно написать это слово, мне трудно его даже произнести, и все же
  ПРОЩАЙТЕ.
  Ваш навсегда,
  Иммануил.
  
  ***
  
  Шаги приближались. Голос Мартина, холодный и отстраненный, звучал негромко, но Людвигу показалось, что этот голос звучит прямо в его голове и вот-вот разнесет ее изнутри.
  Господин Управляющий, выходите.
  Вот и все. - губы Йозефа шевелились, но Людвиг не слышал слов.
  Управляющий медленно поднялся и сделал шаг к выходу. Он сгорбился. Людвиг видел, что у него дрожат руки.
  Прощайте, Людвиг. Глупо все получилось. Очень глупо.
  Господин Управляющий, выходите.
  
  Управляющий кричал - Людвиг слышал его крики - но не от боли. От боли так не кричат. Это был животный, древний и непобедимый ужас. Если в этом крике и попадались слова, Людвиг не смог их разобрать. Крики становились все тише - Йозефа явно уводили в сторону Западного леса - и наконец стихли совсем. Людвиг вдруг понял, что он не может сдвинуться в места, холод, возникший где-то в груди, быстро заполнил все тело и сковал его намертво. Я следующий. Когда? Прямо сейчас? Нет. Сначала они закончат с Йозефом. Но на это много времени не нужно. Камень. Тут же есть камень. Вот он лежит, я же его видел здесь раньше. Так просто я им не дамся. Раскрою башку хотя бы одному, а там уж...
  Рука поначалу не хотела слушаться, пальцы отказывались сгибаться, но Людвиг был упорен. Камень, лежавший в углу хижины, теперь лежал в руке Людвига, крепко сжатый пальцами, так крепко, что заныли костяшки. Вот. Так-то лучше. Теперь посмотрим, как вы...
  А это что?! - вслух спросил Людвиг, не отрывая взгляда от углубления, обнаружившегося под камнем. В углублении, завернутое в грязную тряпицу, лежало что-то. \Листки бумаги. Исписанные мелким прыгающим почерком. Листки бумаги?! Несмотря на холод, продолжавший выстуживать Людвига изнутри, он взял первый попавшийся лист.
  "И вновь здравствуйте, дорогой друг!" - строчки прыгали перед глазами, но Людвиг заставил себя всмотреться в текст. А потом как будто забыл обо всем, что происходило вокруг, перестал слышать и видеть - только листы из блокнота, покрытые размашистым почерком.
  Вот, значит, оно как... Иммануил... Господи. Что, что тут происходит?!
  
  Господин Инспектор, выходите. Побыстрее.
  Ну, вот, должно быть, и все. Мартин медленно, очень медленно поднялся, заткнул блокнот за пояс и выбрался наружу.
  Илите за мной, Господин Инспектор, - приказал Мартин.
  
  Они шли к Западному Лесу. Со стороны Восточного надвигалась розоватая мгла, но пока что она продвинулась совсем недалеко. Лагерь был пуст.
  Зачем мы идем туда. Мартин? Что случилось в Восточном Лесу?
  Мартин не ответил, а только ускорил шаг.
  Не отставайте. - бросил он через плечо, входя в заросли.
  
  Людвиг как будто знал, куда они идут. Когда темнота уступила место полумраку, он без труда узнал поляну. Вот камень, на котором сидел Мартин и пел. Вот....
  Мы должны его похоронить. Под тем же камнем. - сказал Мартин.
  И вновь Людвиг почувствовал, что знает, что тот имеет в виду.
  Иммануил? - только и спросил Людвиг.
  Мартин молча кивнул.
  Сначала нужно отодвинуть камень, - начал Людвиг. - Поможешь?
  Подождите. Я еще не умер.
  Лицо Господина Управляющего было залито кровью, но он не только еще дышал, но, кажется, находился в полном сознании.
  Плохо, Курсант Номер Один, - прохрипел он. - Надо было добить. Неаккуратно.
  Мартин сделал шаг вперед.
  Мартин, стой. Ни шагу дальше.Остановись. Пожалуйста. - Людвиг бросился к лежащему на земле Йозефу и встал между ним и медленно приближающимся Мартином. - Посмотрите, что вы с ним сделали. Зачем?! Не надо его убивать, Мартин. Никому от этого не станет лучше.
  Это точно, - криво усмехнулся Управляющий. - Тем более, что я долго все равно не протяну. Курсан Номер Один, прошу разрешения поговорить с Господином Инспектором. Можете присутствовать, если хотите.
  Хорошо, - неожиданно согласился Мартин. - Я подожду.
  
  Вы врали. - Людвиг сел рядом с Управляющим и начал осторожно ощупывать его голову. Через мгновение Йозеф вскрикнул от боли, и Людвиг убрал руку.
  Бросьте, Людвиг. Не пытайтесь меня спасти, я все равно умру. Да, я врал, но ведь предупреждал же, что никому нельзя верить, а мне - в первую очередь. И кстати, не все, что я вам наплел, такое уж вранье, вы сами это знаете.
  Зачем вы убили Иммануила?
  Видите ли, Людвиг, скорее всего, в детстве я был очень умным мальчиком. И потом тоже,наверное,был, хотя у меня нет никаких доказательств. Я думал и сопоставлял, сопоставлял и думал.
  И?
  И вот что получилось. Я появился здесь после того, как Марта попыталась вытащить из песка ту штуку, что на дне озера. Возможно, это совпадение, но мне кажется, что нет. Точнее, теперь я точно знаю, что это не совпадение.
  Откуда вы это знаете?
  Вы, Людвиг. Вы и есть доказательство.
  Не понимаю...
  Значит, в детстве \вы были глупым мальчиком, - осклабился Йозеф. - Стоило побеспокоить эту чертову штуку, как появился я. Побеспокоили второй раз, и появились вы. Всего-то.
  Значит. Иммануилу удалось снова добраться до озера?
  А, вижу вы тоже прочитали его проникновенные писульки. Вот старый дурак! Да, он добрался, чего я очень не хотел. Я ведь давно заметил, что ночью он очень долго не засыпает. Однажды не утерпел, подкрался к его хижине и осторожно заглянул сквозь щель, благо их было полно. Тоже мне, святоша, даже приличное жилище занять не смог. Черт... - Управляющий мучительно закашлялся, с трудом вытравил из разбитого рта струйку слюны, смешанной с кровью, и перевел дух. - Заглянул, значит, и увидел, как он что-то корябает, притулившись в углу. Там щель была здоровая, сквозь нее хоть какой-то свет проникал - от звезд, наверное. Меня, конечно, не заметил, так был поглощен общением с несуществующим другом. Смешно, ей-богу. Я дождался, пока он закончит свои писания, подсмотрел, куда он прячет блокнот. А потом, при каждом удобном случае вытаскивал, читал и снова клал обратно. За вычетом всякой высокопарной ерунды и нытья оказалось полезным чтением. Я хоть что-то понял. Точнее, понял главное.
  Что?
  Эти твари привязываются к кому-то, начинают его имитировать, а потом перенимают его поведение и начинают полностью ему подчиняться. Ну, это я, впрочем, и сам увидел, можно было в блокнот не заглядывать. И у меня все получилось! Уверенный тон, отрывистая речь, властные жесты - и вот уже они забыли свои дурацкие песенки и одна за другой обзавелись копьями! Просто до смешного. Я их, можно сказать, перехватил у этого жалкого нытика Иммануила. Перехватил и подчинил! А он только смотрел на меня с завистью, да писал жалобы своему другу, только чернила переводил.
  Интересно, кем вы были до появления здесь, Йозеф, - Людвигу вдруг захотелось встать, плюнуть Управляющему в глаза и уйти. Прямо сейчас.
  А кто его знает... Может быть, сначала несчастным, затюканным и озлобленным ребенком. Из тех, что поджигают кошкам хвосты и надувают лягушек через соломинку. Потом - прыщавым юнцом, который по ночам пачкает простыни, потом- унылым служащим. А? Как вам? Но ведь это слишком просто, правда? Уверен, что на самом деле было не так. Да и какая разница, как оно было?! Главное, что здесь, сейчас, мне понравилось быть тем, что из меня получилось. Опять же, девицы выглядели очень даже... Хотя, признаюсь, до самого интересного дело не дошло. Кстати, может быть, и хорошо, что не дошло. Черт знает, что там у них внутри, насколько далеко зашел процесс, так сказать, имитации.
  Как вы убили Иммануила? - отрывисто спросил Людвиг. Мартин сидел рядом и безучастно смотрел в темноту.
  Как? Копьем. Жаль, поздновато. Мы с девицами занимались метанием копий на краю лагеря. Я отвлекся. Старик, хоть и жаловался на здоровье, на самом деле оказался достаточно крепким. И проворным, черт его дери! Когда я спохватился, он уже перевалил через хребет. Я бросился следом, Марту с собой прихватил. Не успели. Чертов старик уже спустился к озеру и нырнул. Помните, он писал, что скорее всего утонет? Черта с два! Не утонул. Добрался до этой штуки и раскачивал ее изо всех сил. Я приказал Марте нырять вслед за ним и вытащить его на берег. Честно говоря, надо было просто его утопить, но у меня оставались кое-какие вопросы. Марта выполнила все в точности, как я сказал. Старик сидел на берегу, дышал тяжело, на меня даже посмотреть не соизволил. Я спросил, он не ответил. Снова спросил, снова не ответил. Третьего раза я ждать не стал - взял у Марты копье и всадил ему в грудь. И вот что я вам скажу - получил удовольствие. Настоящее.
  Чудовище. - еле слышно проговорил Людвиг.
  Да ну? Уверен, были и куда похлеще меня. Даже имена назвал бы, если бы помнил. Кстати могу замолчать. Я и так скоро замолчу., но если хотите...
  Рассказывайте.
  Слушаюсь, Господин Инспектор. Докладываю. Я убил старого идиота Иммануила ударом копья в грудь. С первого раза, так что тот практически не мучался. Затем я приказал Марте вырыть в песке могилу, закопать тело и завалить камнями. К моему удивлению, Марта этот приказ не выполнила. Молча взвалила тело на спину и стала взбираться на склон. Я, естественно, полез следом. По возвращении тело Иммануила было положено у входа в его хижину, после чего вокруг собралось все местное население. Стояли молча, носами не шмыгали. Просто смотрели, смотрели. Смотрели. На меня не взглянули ни разу. Я уж думал, что прибьют.
  Надо было. - не выдержал Людвиг.
  Совершенно с вами согласен, Господин Инспектор. Я бы на их месте так и сделал. Они - нет. Подняли тело и молча унесли в Западный лес. Я ждал их до самой ночи, но так и не дождался. Уснул как ребенок. А утром... Утром они вернулись. Но уже другими. Так, Господин Инспектор, родилась на свет группа 221В.
  Похоже, Йозеф, вы сразу взяли их в оборот.
  Именно так, мой дорогой Людвиг. Буквально с первых минут. Не знаю, что там они помнили из своего столь короткого прошлого, но я им устроил веселое настоящее. Дисциплина. Подчинение. Наказание. Поощрение за усердие - отсутствие наказания.
  Неужели никто не попытался....
  Ну как вам сказать... Один попробовал. Догадайтесь, кто.
  Мартин?
  Браво. Да, конечно. С самого первого дня я их пронумеровал, приказал запомнить свои номера и обращаться друг к другу только так. Они, естественно, повиновались. Кроме одного. Он дважды назвал себя Мартином. Ох, как я его метелил, вы бы видели! Остальные стояли и смотрели. Кстати, бедный Мартин от всего этого как-то скис, даже ростом стал поменьше. Да вы помните, конечно.
  Помню. Он мне показался самым настоящим из них. Самым похожим на человека.
  Возможно, у нас с вами разные представления о человеке, Людвиг... Впрочем, какая теперь разница. Что еще вы хотите узнать? Спрашивайте скорее, пока у меня есть еще силы отвечать, но боюсь...
  
  Управляющий действительно выглядел плохо. Дышал часто. На лбу выступила испарина. Ему становилось все труднее говорить.
  
  Курсант Номер Один, - начал Людвиг.
  Ясно. Я с первых же минут выделил его среди остальных. Выделил и возвысил. А потом уж он сам.... Я боялся, что кто-то появится. Приказал патрулировать. Вы появились не так быстро, как я думал. За это время.... Нехорошо мне, Людвиг. Сейчас. Погодите... Да, за это время многое изменилось. Курсант Номер Один слишком возвысился. Слишком. В начале их было двадцать пять. К моменту вашего появления - тринадцать. Это он. Наказывал, избивал до смерти, если они вообще умирают.
  Похоже, что нет.
  Да? Жаль. Завидую. Но я не знал. Он стал опасен, Курсант Номер Один. И тут появились вы. С некоторым опозданием. Я сперва даже обрадовался, хотя, как вы помните, виду не подал. Но вы мне совсем не понравились, совсем.
  Рад это слышать, Йозеф. Честное слово, рад.
  И Курсант Номер Один это заметил. Он был мне верен. Опасен, но верен. Я подозревал, что однажды он попробует... Потихоньку приказал Мартину за ним приглядывать и если что...
  Теперь я понял. А если бы Мартин не успел?
  Ну, значит. Курсант Номер Один прикончил бы вас. Жалеть я бы не стал. А с Курсантом Номер Один разобрался бы как-нибудь. Людвиг... Людвиг!
  
  Управляющий начал задыхаться и хрипеть
  Людвиг, возьмите меня за руку. - попросил он. - Мне стыдно, что я об этом прошу. И страшно. Страшно! За что я здесь? Кто я на самом деле? Любил ли меня кто-нибудь, ну хоть кто-нибудь? А я кого-то любил? Не знаю. Ничего не знаю. Будьте вы прокляты! Затащили меня сюда. Зачем? А сами-то кто?! Вы не только не люди. Вы хуже. Вы - плесень, которая принимает форму. Или грибы, точно, грибы. Мерзкие человекоподобные грибы. Грибы с глазами. Говорящие грибы....
  Йозеф вдруг рассмеялся, но этот смех, переходящий в хохот, звучал недолго. Управляющий отчаянно закашлялся.
  Все, Людвиг, - прохрипел он. - Ничего не вижу. Вспомнить бы. Хоть чье-то настоящее лицо. Нет... Не могу. Так я и не...
  Людвиг наклонился к Управляющему, пытаясь услышать дыхание, потом приложил ухо к его груди.
  Спасибо за терпение, Мартин. - наконец глухо сказал он. - Господин Управляющий скончался.
  
  7. Господин Наблюдатель
  
  Надо похоронить его, Мартин, - Людвиг закрыл Йозефу глаза и выпрямился. - Думаю, что придется рядом с Иммануилом. Я правильно понимаю, что он лежит здесь\, под камнем?
  Да. Правильно.
  Как вам удалось...
  Здесь очень мягкая почва. Помогите мне сдвинуть камень, Господин Инспектор.
  Людвиг. Пожалуйста, называй меня по имени. Нет никакого Господина Инспектора. И Господина Управляющего больше нет. Кстати, Мартин, зачем вы его... так?
  Он стал слишком опасен.
  Мне кажется, Мартин, ты сейчас говоришь его словами.
  Возможно. Давайте сдвинем камень.
  Подожди, еще один вопрос. Почему не тронули меня?
  Вы не опасны. Пока.
  
  Мартин был прав - почва оказалось удивительно мягкой, Когда они закончили, Людвиг с удивлением обнаружил, что даже не сломал ногти. Иммануил лежал совсем рядом - из земли торчал острый стариковский локоть.
  Подожди, пожалуйста. - Мартин начал забрасывать тело Йозефа землей, но Людвиг остановил его. - В таких случаях у нас принято что-нибудь сказать, хоть пару слов. Я начну. Йозеф... Надеюсь, что там, откуда вас сюда занесло, вы не были таким уж мерзавцем. Может быть, кто-то до сих пор ищет вас, ждет и по ночам то и дело вскакивает и подбегает к окну. Очень хочу верить, что кто-то вас любит, и ваше отсутствие проделало в его жизни огромную дыру, которая не может затянуться и не затянется никогда. Мне жаль этого кого-то, правда, жаль. Но его наличие - единственное доказательство того, что вы были не зря. Прощайте.
  Людвиг подобрал ком земли и не глядя бросил вниз. Потом посторонился, освобождая место Мартину.
  Давай. Попробуй. Только не говори, что он был опасен. Теперь точно нет.
  Мартин подошел к краю ямы, на дне которой теперь лежал Йозеф. Он долго стоял молча, и Людвиг уже хотел было начать зарывать могилу, как вдруг услышал чистый девичий голос. Песня, которая уже звучала в этом лесу, казалась здесь абсолютно чужой - ее пел не человек, так похожий на человека, ее пела Марта, хотя звуки вылетали изо рта Мартина, она была похожа на плач ребенка, внезапно оказавшегося в незнакомом и враждебном окружении.
  Песня звучала все громче, и как будто на ее зов из окружающей темноты медленно вышли двадцать четыре темных, безмолвных фигуры. Почему-то Людвиг был уверен в том, что их именно двадцать четыре. Фигуры остановились у самого края поляны и стояли, шевеля губами, пока последний звук не растаял в воздухе.
  Мартин... - прошептал Людвиг. - Так ты... Ты что-то помнишь? Да?
  Я все помню, - ответил Мартин, отошел от края могилы, сделал несколько шагов в сторону и исчез в темноте.
  Мартин! - крикнул Людвиг, - Мартин! Куда ты? Не оставляй меня! Мартин!
  
  Никто ему ответил. Курсанты группы 221В стояли молча, не шелохнувшись и смотрели, смотрели, смотрели...
  
  Ну, вот, похоже и все. А чего ты, собственно, хотел?! Думал, к тебе вернется память? Верил в то, что однажды вернешься домой, вопреки всему вернешься? Идиот. Вот, что тебе осталось: незарытая яма, в которой лежит человек, которого ты искренне считал подонком. И это, дорогой Людвиг, единственный человек, кроме тебя, который тут есть. Был, точнее. Был! И вот что я тебе скажу. Сейчас ты аккуратно, медленно засыплешь могилу землей. Ты проводишь этого человека так, как людям положено провожать людей. Ты поставишь на место камень. Он тяжелый, этот камень , очень тяжелый. Но ты его сдвинешь, никуда не денешься. А эти... Эти пусть стоят и молча пялятся. Мне не нужна ваша помощь. Мне ничего от вас не нужно. Когда меня не станет, а это явно случится скоро, никто не скажет обо мне ни единого слова. И даже Мартин, то есть, Марта, похоже не споет. Ну и ладно. Как хотите. Но меня все равно помнят, меня все равно любят, меня ждут, слышите? Я не знаю, не помню их имен и лиц, не могу сказать сколько их - может быть, всего один-единственный человек, может быть, двое. А может быть, целая сотня, ясно вам?! А кто ждет вас? Кому холодно и пусто, потому что вас нет рядом? А? Нет таких, выкусите! А у меня есть. По крайней мере, хочется на это надеяться.
  
  Он сделал именно так, как хотел - не спеша засыпал могилу землей, с огромным трудом вернул на место камень, а потом аккуратно выровнял холмик и сел рядом. Курсанты так и не сдвинулись с места.
  Ну вот, ребята, я закончил. Иммануил и Йозеф теперь лежат рядом. Убитый и убийца, светлый и темный, воплощение добра и воплощение зла. Красота, честное слово... А у их - теперь общего - надгробия сижу я. Сижу и жду непонятно чего. Давайте поговорим, что ли, я свое дело сделал и теперь имею право отдохнуть. Давайте поговорим, курсанты. Кто же вы на самом деле? Правда, грибы, как говорил Йозеф? Шучу, шучу. Что вы чувствуете сейчас? Хоть что-нибудь чувствуете? Вам страшно, вам одиноко, вам грустно? Ребята, ау! А вдруг... Вдруг вы действительно стали похожи на нас, причем быстро и неожиданно для самих себя? Как лампочка в полной темноте, вспыхивает сознание, и вот уже ты - кто-то. И этот кто-то не понимает, кто он, зачем он, надолго ли... А потом лампочка гаснет. И загорается другая - как в вашем случае, господа курсанты. Но вторая лампочка ничего не знает о существовании первой. Если честно, это ужас какой-то. Ну что, я прав? Да скажите вы хоть слово!
  Эй, - вдруг заорал Людвиг, вглядываясь в колючие искорки чужих звезд, едва различимые за почти сплошным сплетением темных крон. - Эй, вы! Интересно вам, да? Любопытно? Наблюдаете за тем, как мелкая, ничтожная тварь, жалкая такая, сидит тут и ноет?! Что мы вам сделали? За что?! Что вам от нас нужно?!
  От вас, Людвиг, больше ничего. - за спиной Людвига стоял Мартин. Курсанты группы 221B как по команде отступили в темноту, и Людвиг перестал их видеть.
  
  Я думал, ты бросил меня, Мартин.
  Лишь на некоторое время. Нам нужно идти.
  Куда?
  К озеру.
  Зачем?
  Некогда объяснять. Идемте. У нас очень мало времени. Начинается.
  Ты можешь мне хоть что-нибудь объяснить?
  У озера. - коротко бросил Мартин, взял Людвига за руку и потащил за собой.
  Они шли быстро, почти бежали. Людвиг слышал собственное тяжелое дыхание, но не слышал дыхания Мартина.
  Когда они выскочили из леса, над долиной клубился розоватый туман, сквозь который почти не не были видны очертания Восточного леса. Туман вел себя беспокойно: где-то у самой земли то и дело появлялись всполохи, которые мгновенно гасли и тут же появлялись вновь. На месте хижин валялись кучи прутьев, как будто по долине прошелся ураган. И тени - много теней, то бесформенных, то внезапно приобретающих человекоподобные очертания - тени были везде. Людвиг зажал рукой нос и рот - запах, чужой, непередаваемо враждебный, был невыносим.
  Людвиг, не смотрите туда. Не оглядывайтесь, бегите как можно быстрее. У озера пока безопасно.
  Мартин подтолкнул Людвига в спину.
  Бежать как можно быстрее? Да, конечно. Господи, как этим можно дышать?! Быстрее. Еще быстрее. Он бежит за мной или остался там? Нельзя оглядываться. Нельзя оглядываться. Нельзя.
  На вершине взгорья воздух был ощутимо чище.. Людвиг замер на мгновение, пытаясь хоть как-то наполнить саднящие легкие.
  Так. Теперь вниз. Шею бы не сломать. Ага, пригодится она тебе, твоя шея!
  
  Зеркало воды дышало безмятежным спокойствием. Людвиг рухнул на мокрый песок и перекатился на спину. Через минуту послышались шаги, и рядом с ним опустился Мартин. Людвиг бросил на него взгляд, вздрогнул и отшатнулся. Лицо, смотревшее на него, больше не было лицом Мартина. По нему как будто пробегали волны - черты мальчишки-подростка вдруг сменялись до отвращения знакомым анфасом Йозефа, потом на их месте проступали высокий лоб, густые седые брови и орлиный нос Иммануила - Людвиг сразу понял, что это был именно он - потом нежно-розовые щеки и голубые глаза Марты....
  Что с тобой... с вами? - у Людвига кружилась голова, к горлу подкатил комок.
  Неисправность. Сбой. - глубокий, низкий голос, скорее всего, раньше принадлежал Иммануилу. - Все пошло не так. Не смотрите на меня, Людвиг, будет легче.
  Какой сбой?!
  Вы не поймете, дорогой Людвиг. Да и у меня не так чтобы много времени на объяснения. - теперь это был голос Йозефа, его интонации. - Это... большая работа, очень большая.
  Вот спасибо! Яснее некуда. Кто вы такие?! Где мы?
  Если я отвечу на ваши вопросы коротко, вы не поверите. Если подробно, всей вашей жизни не хватит на то, чтобы понять хотя бы одну миллионную, мой дорогой друг.
   Какой я вам друг?!
  Право, Господин Инспектор, что вы за фигуры речи цепляетесь? Ну конечно, не друг. Хотя старик Иммануил обращался бы к вам именно так, Нет, вы не друг. Разные весовые категории, знаете ли. Совсем разные. Несравнимые.
  Почему Иммануил, почему Йозеф, почему я?
  Вы удивитесь, дружище, если я скажу - не знаю. Не мое дело. Да мне, в сущности, плевать. Вы так вы.
  Мне не плевать!
  Охотно верю. Но вас никто и не спрашивал.
  Вы обещали объяснить у озера. Мы здесь. Объясняйте!
  Уговорили. - сейчас на Людвига смотрело ухмыляющееся лицо Господина Управляющего. - Попробую, причем максимально примитивно. Восточный Лес - генератор. Западный - хранилище отработанного материала. Лагерь - площадка. Озеро - управление. Все вместе - ячейка. Ну как?
  Более или менее. И сколько таких ячеек?
  Сколько потребуется. Будем считать, что много. Если точнее, очень много.
  С чем вы тут экспериментируете?
  Дорогой мой друг, - зазвучал голос Иммануила. - Вот это я даже не знаю, как вам объяснить. Формы, скорости изменений, потенциал развития, возможности взаимодействия и влияния - огромное количество параметров.
  Кто такие курсанты группы 221B, они же соблазнительные девицы с абсолютным слухом, они же симпатичные глазастые зверюшки, а может быть, кто-нибудь еще, о ком я не знаю?
  Форма. Одна из многих. Очень любопытная, кстати. Склонная к полному внешнему уподоблению, но при этом более продвинутая, чем аналогичные, с которыми мы раньше работали. Эти идут дальше - начинают копировать внутреннюю архитектуру.
  Какова наша роль?
  Ваша, дорогой Людвиг - написать отчет. Шучу. Вы - ничтожные частички, важные только в том смысле, что без них процесс будет идти с минимальной скоростью, а это нас не устраивает.
  И что, во всех ячейках так?
  Что вы о себе возомнили, дорогой мой Людвиг?! Конечно, только в этой. И еще добавлю, что выбор, так сказать, персоналий, был абсолютно случаен. Вам просто не повезло, вот и все.
  Будьте вы прокляты...
  Кем, интересно? Не смешите.
  А ты, значит, совсем другая форма...
  О да. Другая. Мы, кстати, тоже кое-что можем в смысле имитации, не правда ли? Все. Я рассказал достаточно. Больше времени нет. Вы ведь не думаете, Людвиг, что я тратил его на вас из жалости, уважения или, скажем, благодарности? Я рассказал столько, сколько счел нужным, в той форме, которую полагал наиболее подходящей, и потратил на все это ровно столько времени, сколько и рассчитывал. Теперь, что называется, услуга за услугу. Отдайте мне дневник Иммануила.
  Для отчетности? - усмехнулся Людвиг.
  Примерно так.
  Возьмите. - Людвиг протянул помятый блокнот. - Не думал, что такие мелочи, как записи старой одинокой песчинки, заинтересуют ваше начальство.
  Подождите. Это еще не все. - Мартин остановил руку Людвига.- В блокноте есть немного свободного места. А в ручке - вот, она, кстати - еще есть чернила. Я проверял. Напишите свой отчет, вы же обещали Господину Управляющему.. Я оставлю вас ненадолго, есть срочное дело. Надеюсь, вам будет нетрудно. А мне пригодится.
  Опять лицо Йозефа, голос Йозефа... Да что ж мне так везет-то?! Впрочем, в устах Иммануила или Марты такая просьба выглядела бы совсем идиотской. Надо же, он и это учел....
  Хорошо. Я напишу. Потом, как я понимаю, вы меня благополучно прикончите.
  Если бы мы этого хотели, поверьте, Людвиг, вы бы давно составили компанию Иммануилу и Йозефу. Впрочем, посмотрим еще. Пишите. Мне пора.
  Куда, если не секрет?
  Наверх.
  
  Он как-то медленно взбирается. Явно что-то пошло не так. Останавливается часто. Вот, опять остановился. Ну давай, давай, сверхсущество, ползи по склону, ныряй в этот чертов розовый туман, разбирайся. Отчет, говоришь? Будет тебе отчет.
  
  Мартин наконец добрался до вершины и исчез по ту сторону узкого хребта. Небо над долиной и лагерем приобрело розовый, тревожный оттенок - под цвет тумана, Людвиг только сейчас это заметил.
  
  Плохи дела, Людвиг, похоже, совсем плохи. И вправду, пора подводить итоги, но было бы что подводить... Никто не узнает, что я здесь был. Никто не знает, что я еще есть. Возьмем обычное человеческое одиночество, умножим на число видимых на этом небе звезд и получим... Получим человека на берегу небольшого озера, расположенного неизвестно где. В руках у него помятый чужой блокнот. В отличие от предыдущего владельца, этот человек даже не успел выдумать себе несуществующего друга, и времени на это уже не будет. Не могу, не могу просто сидеть и думать о том, что я один, один, один!
  Пальцы левой руки неожиданно свела судорога. Людвиг чертыхнулся, помассировал ее, а потом несколько раз согнул и разогнул пальцы. Сначала все вместе, потом по очереди. Большой, указательный, средний... Средний!
  Чернил мало, времени тоже немного. Но на это стоит потратить и то, и другое. Интересно, умел ли я рисовать. Так... Теперь так. Нет, кажется, не умел. Но понять, что изображено, можно. Отлично. Текст будет совсем короткий.
  
  "Группы 221B более не существует. Курсанты перебили друг друга, и это лучшее, на что они оказались способны.. Господин Управляющий получил тяжелые ранения и вскоре скончался. Кстати, оказался изрядной сволочью, но некоторое время пользовался у курсантов непререкаемым авторитетом. В этом они удивительно похожи на людей. Возможно, именно такого результата вы и добивались. Возможно, нет. И в том, и в другом случае будьте прокляты. Инспектор Людвиг. . "
  
  Ну, вот так примерно. Глупо, конечно, по-детски как-то. Но, должно быть, так и бывает: всю жизнь готовишься сказать что-то важное - такое, чтобы звенело и пело, кололо и жгло. А как дело дойдет, пробормочешь какую-нибудь глупость или банальность - и привет.
  
  Запахло чем-то тяжелым, чужим - такой запах стоял в лагере пару часов назад. Значит, туман уже заполнил долину, поднялся по той стороне склона и сползает сюда. Да, именно так. Вот он, туман. А вот...
  
  Откуда-то сверху скатился небольшой камень, потом еще один, еще. По склону медленно спускался Мартин. Он часто поскальзывался, как будто был не в силах держать равновесие. Наконец, осилив последние несколько метров, он рухнул на землю рядом с Людвигом. Мартин! Такой, каким Людвиг увидел его в первый раз - худощавый, узкоплечий подросток с большими, может быть, слишком большими глазами. Одежда была перепачкана, руки и лицо тоже. Мартин стер грязь со щеки, уставившись в одну точку и как будто не обращая внимания на Людвига. Со щеки, потом со лба, со второй щеки. Людвиг содрогнулся. Возможно, он никогда не видел такого бледного лица, с которого серли и краску, и выражение, и жизнь.
  Мартин. Мартин! Очнись, посмотри на меня. Что...
  У меня не вышло. - Людвиг скорее прочитал это по губам, чем услышал.
  Не вышло что?
  Я должен был... Должен... Перезагрузить. Всю ячейку. Не получилось.-теперь Мартин говорил чуть громче, тщательно выговаривая, как будто выталкивая слова. - Мы погибнем, Людвиг. Вы... и я. Не хочу. Не хочу!
  Людвиг почувствовал, что у него немеют пальцы, а спина медленно покрывается ледяной коркой. Он с трудом повернул голову и посмотрел на склон. С вершины сползал розовый туман - медленно, аккуратно, даже нежно огибая каждую неровность, каждый выступающий камень. Передний край был совсем тонок, сквозь него еще виднелись какие-то очертания, но чем дальше, тем толще и слоистее становилась эта отвратительная масса. Рядом всхлипнул, а потом в голос заплакал Мартин. Его худые, острые плечи тряслись, ладони\, прижатые ко рту, старались не выпустить наружу рыдания, от напряжения даже побелели костяшки пальцев. "Боже мой, он теперь совсем такой, как мы, как я..."- пронеслось в голове у Людвига. - Куда подевались Иммануил, Йозеф, Марта"?
  Я боюсь. - вскрикнул Мартин. - Очень боюсь,Людвиг. Что-то случилось, когда я ходил... туда. Я стал... как вы. Не совсем человеком, но... почти. . Значит, я умру. Как Иммануил и Йозеф. Навсегда. Я не знал, что это такое - навсегда, а теперь знаю. Страшно. Вы - все, что у меня есть, Людвиг. Не бросайте меня. Пожалуйста.
  Ну как же тебя брошу, не совсем человек? - Людвиг подмигнул Мартину, хотя его самого трясло, приобнял и прижал к себе. - Бедный мальчик... Ладно бы прожил хоть пару лет, а то вдруг раз... Ничего, ничего, мы что-нибудь придумаем. Дядя Людвиг что-нибудь придумает. А если у него не получится, то все произойдет быстро, даже больно не будет.
  Откуда вы знаете?! - Мартин высвободился, отодвинулся и посмотрел на Людвига в упор. - Ну откуда вы знаете?!
  Знаю.
  Ничего вы не знаете! - Мартин перешел на крик. - Мы погибнем! Если только...
  Что "только",
  Там, на дне. Но я только примерно знаю, что нужно сделать..
  Как это "примерно"? Ты же, можно сказать, ответственный за эту, черт ее побери, ячейку!
  Нет. Я только наблюдатель с самым низким уровнем доступа. Был... Наблюдателем. Там , под песком, панель. Эта штука - рычаг. Против часовой стрелки Три оборота.
  Ну так чего мы ждем?! Мартин! Да что ты застыл?!
  Я не умею плавать, - прошептал Мартин, отводя глаза. - Марта умела, я - нет.
  Ясно. - процедил Людвиг и бросил взгляд на склон. Туман уже добрался до середины, а запах стал почти нестерпимым, начинало саднить горло. - Значит, мне нырять. Хорошо. Деваться некуда. Три оборота, говоришь... Ладно.
  
  Людвиг подошел к самой воде и начал стягивать одежду. Внезапно откуда-то возникла стая молочно-белых рыбок. Они устроили настоящий вихрь, а потому вдруг замерли, еле заметно шевеля плавниками. "Надо же, как просто, - бормотал Людвиг себе под нос, - Рычаг, три оборота. Детские игрушки какие-то. Даже Иммануилу удалось... "
  
  Людвиг замер, оглянулся и начал поспешно натягивать штаны. Позади него стоял Мартин, и Людвиг с трудом выдержал его взгляд.
  
  Так вот оно что, - выдохнул он. - Ты просто хотел, чтобы я вызвал следующего? Чтобы все повторилось? Говори!
  Догадались... - задумчиво произнес Мартин. - Я предполагал, что такое может быть, но надеялся, что в этих обстоятельствах....Прыгайте в воду, Людвиг. У нас мало времени. Туман совсем рядом..
  Нет. - неожиданно для самого себя сказал Людвиг. Сказал и почувствовал, как внутри возникла и стремительно разрослась пустота - Не буду. Не хочу, чтобы кто-то еще - такой же, как я, вдруг очнулся здесь, без памяти, без прожитой жизни, совсем один, в этом вашем тумане. Кто бы он ни был, он этого не заслужил.
  Как хотите. - В голосе Мартина появились металлические нотки. - Я сам. Вообще-то мне стоило остаться на берегу, но раз уж так... Кстати, я отлично плаваю. А вы умрете минут через десять, не позже. Зря я вас вообще вытащил их Леса. Думал, пригодитесь. Отдайте мне дневник Иммануила и свой отчет.
  Нет.
  Мартин подошел вплотную. За ним, буквально в нескольких шагах, стлались передние слои тумана. Людвиг чувствовал, что задыхается.
  Ну-ну, - процедил Мартин. - Ладно, заберу позже.
  Он оттолкнул Людвига и прыгнул - прямо в середину рыбьей стаи, как будто пробил в ней дыру. Людвиг лихорадочно огляделся, подхватил валявшийся у воды острый камень, набрал полные легкие едкого, уже розоватого воздуха и прыгнул следом.
  
  Быстрее. Быстрее. Он действительно хорошо плавает. Успеть бы.
  Мартин стремительно приближался к рычагу. Вот он уже вытянул руку и почти коснулся выступающей из песка металлической штуковины, но в этот момент его настиг Людвиг.
  По затылку. Еще. Еще. Только бы не выронить камень. Еще.
  Мартин дернулся несколько раз, потом медленно развернулся лицом к Людвигу. Его глаза широко открылись, в них застыло удивление. Потом по лицу пробежала знакомая рябь. Иммануил, Йозеф, Марта. Йозеф, Марта, Иммануил.
  Лица сменяли друг друга все быстрее и быстрее, потом черты смешались, стерлись. Мартин как будто таял, сквозь очертания его тела уже виднелось дно. Через мгновение не осталось ничего. Пустота. Самая совершенная форма.
  
  Воздух кончается. Кончается. Кончается.
  Голова разрывалась, в глазах потемнело. Людвиг опустился на дно рядом с рычагом. В ушах звенело все сильнее, и вдруг сквозь стремительно нарастающий шум прорвался голос. Что это за голос, чей? Женский. Взволнованный. Кого он зовет? Меня?
  Людвиг встрепенулся и, уже теряя сознание, навалился на рычаг.
  "Прости. - пронеслось у него в голове. - Прости, я не хотел, но меня зовут."
  Больше он ничего не слышал, не видел и не помнил..
  
  ***
  Женщина что-то говорила, быстро, взволнованно и, кажется, плакала.
  Я все морги обегала. Где ты был?! Пришла, думала твоим родителям позвонить. Все не хотела, но надо же сообщить. А ты тут сидишь. Почему грязный такой, почему?!
  Она плакала, обнимала его, беспорядочно целовала, смеялась и снова плакала.
  И вдруг, словно зрение и слух после обморока - сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее - начали возвращаться воспоминания. Дома... Дома!
  Прости, прости меня, - бормотал он, гладя ее волосы, щеки, целуя в мокрые от слез глаза. - Прости. Я не знаю, где был.
  Господи. Да что же это такое! Ты совсем измотался, совсем! Давай к врачу сходим, ну пожалуйста!
  Да. Да, конечно. - он кивал и улыбался. - К врачу, в аптеку, к черту на рога - куда угодно. Правда, куда скажешь. Я даже... я этот суп доем.
  Какой суп?! Он скис уже!
  А я доем!
  Я тебе доем, - она погрозила пальцем. - Все. Сейчас раздевайся и в ванную. Немедленно.
  
  Он покорно кивнул и принялся стягивать одежду.
  Что-то выпало из кармана и шлепнулось на пол.
  А это что за гадость? Блокнот какой-то... Мокрый весь. Выброшу, все равно ничего не разберешь.
  Подожди секунду. Дай мне, пожалуйста. Дай....
  Он выхватил блокнот, развернул и принялся разлеплять насквозь промокшие страницы. Только бы ничего... Ничего не хочу видеть. Просто блокнот, оказавшийся в воде. Мой, наверное. Я же ношу с собой блокнот, так ведь? Ну вот, видишь, на этой странице ничего. И здесь все размыло или ничего не было. И здесь. И здесь. И...
  
  "Здравствуйте, мой дорогой друг!" - Единственная оставшаяся строчка расплывалась прямо на глазах, но ему казалось, что никогда в жизни он еще не видел такого четкого и ясного почерка.
  0 Боже мой, - еле слышно проговорил он. - Что я наделал?! Прости меня, прости!
  
  Ну, наделал и наделал, - весело тараторила женщина, расставляя тарелки, позвякивая ложками. - Натворил, конечно, А я тебя простила. Я всегда прощаю, ясно? Я же тебя люблю, я так тебя люблю!
  
  Она говорила еще что-то, но он не слышал. Он сидел, вцепившись обеими руками в край кухонного стола. На клеенке - совсем новой, купленной на прошлом неделе - красовались молочно-белые рыбки. Целая стайка, как живые. Жена схватилась за эту клеенку, как только ее увидела, и заявила, что без нее из магазина не выйдет.
  
  Рыбки застыли, как будто готовясь к внезапному, стремительному движению. Вот-вот одна из них метнется вперед, а за ней, образовав молочно-белый вихрь, сорвутся с места и остальные.
  Время тянулось - минута за минутой, но рыбки не сдвигались с места и никуда не хотели уплывать.
  
  ***
  ...На случайном повороте
  Зазвенят осколки дня.
  Где вы? Ищете? Зовете?
  Вспоминаете меня?
  Ведь узнав и высь, и бездну,
  Славный час и горький час,
  Я погасну и исчезну,
  Если вдруг забуду вас...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"