Гулял я как-то с папой по Невскому, лето было, тепло. Идем, едим эскимо на палочке, лимонад из стаканов пьем, красота.
И вдруг налетел ветер, и унес мою панамку прямо в речной канал. Я папе и говорю:
- Папа, ну ты что?! Разве я виноват, что ветер тут шапками швыряется в море?
Папа от моей фразы удивился, и сказал следующее:
- Гришаня, сынок, я бы, конечно, не удивился, что ты такие алогичные вещи говоришь, будь тебе от трех до семи, но тебе-то все СОРОК!!! У тебя жена, дети, место директора рынка. К тому же я тебя не обвинял в потере шапки.
"Вот папа глупый!" - подумал я. Сам только что накричал, что я за шапкой не слежу, да еще думает, что я взрослый дядя, хотя я еще маленький, мне только шесть лет исполнилось.
- Папа, дай я лучше твою шапку поношу.
- Ну, поноси. Но больше чтобы в океан шапки не кидал!
Эх, какой же у меня папа глупый. Это же не океан! Это же море!
Надел я папину шляпу с полями и хожу как глава колхоза, проверяющий кукурузу.
- Нет, папа, это шапочка плохая! - сказал я и бросил ее в Невское море, где ей самое место и было.
- Что ж ты, сына, делаешь?! Я же ее только вчера купил! - но одними словами он не обошелся, сам в воду прыгнул и за шапкой поплыл.
Схватил папа шляпу и с ней на сушу вылез, и говорит:
- Я теперь Симбад Мореход! А ты, Гришаня, без шапки теперь живи!
Я даже не обиделся, чего на дураков обижаться? То говорит, что мне сорок лет, то, что он дядя какой-то ходячий, то вдруг за шляпой ныряет, которую на помойке три года назад нашел. Тем более, что у меня деда генерал, он мне свою папаху даст поносить.
Пришел я к деду и говорю:
- Деда, дай папаху, мне в детский садик ходить не в чем!
- Внучек, мне ее, конечно, не жалко, но разве можно просто так папаху-то носить тебе еще мундир нужно.
- Дай мундир!
- Разве жалко? Дам, но разве можно просто так мундир носить? Тебе еще саблю надо!
- Дай саблю!
- А к сабле тебе еще кое-что понадобится!
- Что же?
- У тебя писька есть?
- Да, деда! Вот она.
- Сожми ее в кулак, и туды-сюды дергай.
Я и начал ее туды-сюды дергать, а деда и говорит:
- Вот молодец!
Одел дед меня в папаху, и в мундир, и саблю cбоку повесил, даже сапоги кирзовые мне на ноги напялил.
Хожу я как чайник, как-будто самовар сапогами раздуваю, да еще и письку дерагаю, вот смехота! Но без шапки на улицу не выйдешь, а мне как раз мячом стекло выбили, играть зовут.
Вышел я во двор, смотрят на меня бабушки и крестятся, а самая строгая баба Томара подбежала и говорит:
- Хватит рукоблудничать, охальник.
- Да мало того, что он (следущее слово я не запомнил, что вроде "дурачить" и "драться") - продолжила баба Сима, - так он еще у деда без спросу обмундирование взял! Во дворе прославится хочет!
- Не правда! - вскричал я. - Он сам мне все дал, и сказал, что бы я за письку дергал, потому что без этого папаху носить нельзя.
- Что же ты врешь, охайник! - разозлилась баба Томара, и схватила меня за ухо.
Было, конечно, больно, но бабе Томаре было больнее, когда я ей руку по локоть отрубил саблей.
Прав был все-таки деда, когда говорил, что одно без другого нельзя носить. Вот вышел бы я без сабли, и держала бы меня баба Томара за ухо, пока бы не проголодалась, а там... Кто ее знает?