Аннотация: И пусть теперь мне кто-то будет говорить про рояль в кустах!
- Алена, Борода попросил отвезти его с мамой в порт, - как-то чудесным летним утром сказал мне Сережа, мой муж. - Он поедет на пароме без машины, и поэтому надо бы помочь...
- Какие проблемы? - пожала я плечами. - Отвезем. А ты знаешь точно, как к нему домой доехать?
- Вообще-то нет. Но мы договорились встретиться у метро "Лилихолмен", он покажет дорогу.
- А, тогда - прекрасно! - кивнула я. - В котором часу?
- В три.
Вопреки обыкновению, мы не опоздали, даже приехали чуть раньше. Понятное дело, Бороды еще не было. Что ж, подождем.
Я загнала машину на парковку и вышла.
Прямо передо мной была станция метро, название которой переводится со шведского как "Маленький остров". Тут же, это обычно для Стокгольма, был выстроен торговый центр, находилась автобусная станция. И все это - без малейшего ущерба для природы: вокруг росли деревья, кустарники. Даже незаконченная стройка, и та утопала в зелени. Красота!
Мой взгляд расслабленно скользил по сочной, успокаивающей нервы изумрудной листве и вдруг наткнулся на что-то вообще несообразное: прямо среди тихонько шелестящих под ветерком листочков торчала... огромная, укормленно-розовая жопа! Нормальная, человеческая и даже на первый взгляд совершенно живая, но при этом абсолютно одинокая, без других частей тела.
Все понятно, подумала я. Глюки. Причем средь бела дня и вне злоупотребления алкоголем - за рулем все-таки. Значит, дело плохо. Значит, к врачу...
- Сережа-а...- с последней надеждой я потянула мужа за рукав. - А что это там?
- Как - что? Жопа! - ничтоже сумняшеся, ответствовал он.
Уже легче. К врачу можно и потом.
- А что она там делает?
- А я откуда знаю? - он посмотрел на меня с таким видом, будто именно я туда ее и воткнула.
А задница тем временем продолжала в полном одиночестве красоваться среди кустов и деревьев. Как картина в раме. "Единство флоры и фауны", художник неизвестен. Мог бы получиться хороший герб для Белоруссии - попа, причем достаточно полная, в обрамлении веточек!
Интересно, подумала я, а ведь в русском языке существует огромное количество слов и выражений для обозначения этой части тела, гораздо больше, чем для других, значительно более важных, включая голову.
Да, но это роскошное седалище было каким-то уж на редкость самостоятельным. Настолько, что даже язык не поворачивался назвать его частью тела!
Я принялась внимательно изучать вывески торгового центра: дурацкое воспитание не позволяло уставиться на чудо природы во все глаза - в самом деле, эка невидаль - голое очко!
Впрочем, такое автономное - и в самом деле диковинка, и я снова скосила взгляд на это чудо и вздохнула с облегчением: спокойно и неторопливо над пятой точкой стало вздыматься остальное тело, а именно - несколько обрюзгший мужской торс. Тут же все встало на свои места: дядя, похоже, зашел в кустики, но не рассчитал их высоты. То есть они ему были по... Ну, в общем, по нее самую, а в тот момент, когда мы на него посмотрели, он как раз наклонился.
- Интересно, что он там делает? - пробормотала я.
- Не знаю, - пожал плечами Сережа. - Смотри-ка, носки снимает зачем-то. Слушай, а, может, он просто того, не добежал, а?
- Ну, знаешь, - покачала головой я. - Это ж как надо "не добежать", чтобы уделать не только штаны, но и носки, да еще и майку в придачу!
И на эксгибициониста не похож, подумала я. Тот бы не преминул полюбоваться на впечатление, а дядя так и остался обращенным филейной частью к публике в нашем лице.
Между тем тело стало постепенно облачаться. Причем, похоже, в том же порядке. По крайней мере, начал он именно с носков, и уже потом натянул трусы, спортивные штаны и майку. В конце концов, дядя как ни в чем не бывало вышел из кустов, поплелся на остановку и принялся изучать расписание автобусов.
- Да-а-а, - глубокомысленно протянул Сережка. - Если рояль в кустах - символ неправдоподобности, то что уж тогда говорить о голой заднице? Ладно, давай в машину, вон Борода подъезжает!