Аланея, Аллодия.
В этот раз свидание проходило в маленьком домике на улице Могильщиков.
Ластара отослала Вереша (или думала, что отослала), и с чистой душой отдавалась любовным утехам. Это уже потом, когда они лежали разнеженные, с любовником, на ковре, после любовных утех - кстати, любимому очень нравилось именно в комнате колдуньи, так что хрустальный шар, умей он в самом деле показывать увиденное, смог бы прославиться не хуже порноканала.
- Ласти, к тебе скоро должен приехать принц.
Слова любимого Ластара сомнению не подвергала.
- Как скоро?
- Завтра, послезавтра...
Ластара кивнула.
- Я что-то должна ему сказать?
- Скажи, что ради него провела ритуал и получила более сильное снадобье.
- Ладно.
- Вот склянка.
Пузырек темного стекла отправился в стол, в верхний же ящик, а Ластара улыбнулась любовнику.
- Как скажешь, любимый.
Мужчина довольно кивнул.
- Отдашь ему склянку, скажешь, что трех капель в день достаточно.
- Твое слово - закон, - мурлыкнула Ластара.
- А теперь - иди ко мне. Если закон - то исполняй.
Ласти поклонилась.
Учитывая, что она была обнаженной, смотрелось это весьма провокационно.
- Как прикажет мой господин...
Господин смотрел с улыбкой, за которой были скрыты далеко не такие похотливые мысли. Нет, не такие...
Убил бы дуру, да нельзя, пока она еще полезна.
Расклад прост. Со дня на день прибывает Дилера Эларская. Ее должен встретить не принц, а уже король Найджел, это вскружит ему голову, заставит отказаться от невесты, спровоцирует скандал, а там...
Уже многое готово для переворота.
Пора прыгнуть. Остеон умрет - и через пару недель на троне будет новый король. И - нет. Не Найджел.
А Ластара...
Что ж, дней пять у нее еще есть, пусть умрет счастливой.
И мужчина снимает с пальца кольцо с рубином. Все же девчонка полезна, пусть остается в своих заблуждениях.
- Это не браслет. Пока, моя леди...
Надо видеть, с каким счастьем на лице женщина примеряет кольцо.
- Мой лорд...?
- Да. Думаю, через десять-двенадцать дней...
Женщина закрывает ему рот поцелуем. И не подозревает, о чем сейчас размышляет любовник.
Ах, какие ж вы, бабы, дуры, когда вам говорят волшебное слово 'женюсь'. Какие ж идиотки.
Нет бы подумать - почему именно вы, почему сейчас и здесь...
Женюсь.
У большинства женщин это слово прекрасно заменяет обезглавливание - все равно мозг потом не применяется. Никак.
Не зная об этих мыслях, Ластара изо всех сил старалась ублажить своего любовника. Вереш наблюдал за этим и мечтал его убить.
Все были при деле.

Матильда Домашкина.
Матильда даже не сразу поняла, где она открыла глаза.
А ничего так комнатка...
Светлые кремовые стены с фактурной штукатуркой вместо обоев, большая двухспальная кровать, шкаф, трюмо, кресло, стул и телевизор на кронштейнах, на стене. Все.
Мебель приятного золотисто-орехового цвета, на окнах занавески из полос зеленого и золотого шелка, на трюмо здоровущая ваза зеленого стекла, в ней роскошный букет белых роз.
Тяжелая люстра под бронзу и такое же бра.
На полу - паркет. Не ламинат, а именно паркет, такой, наборный, сразу видно - жутко дорогой. Рядом с кроватью, на стуле, сложена вся одежда Матильды, а сама она лежит под одеялом в одном белье.
Вот так и проверяется правдивость бабушкиного утверждения.
Всегда надевай красивое белье, вдруг именно сегодня тебя собьет конем прекрасный принц. А ты ему что покажешь? Панталоны 'прощай, потенция'?
Матильда, кстати, плохого белья в гардеробе и не держала. Лучше два-три дорогих комплекта, чем десяток жутких тряпочек. Вот и сейчас на ней был вполне приличный серый гарнитур с кружевом и розовыми бантиками, не стыдно показать. Ни коню, ни принцу.
 - Мы в гостях у Давида? - подала голос Малена.
 - Подозреваю, что да.
 - Проверим?
Организм давно требовал уединения и задумчивости, а потому Матильда кивнула. И поднялась с кровати... оххх!
На животе был весьма некрасивый кровоподтек. Ну, папаша!
А болело так, что девушки сразу поняли - зарядка отменяется. На неделю - точно.
Матильда открыла шкаф, и обнаружила там свою сумку. Кое-как выудила легкое платье, натянула его через голову и погляделась в зеркало.
Ну... что сказать?
Кто-то и с похмелья лучше выглядит. Определенно.
Под глазами круги, кожа серая, волосы висят паклей... картина 'графские развалины'.
 - Почему графские? Герцогские!
 - После развала уже не разобраться, чьи там обломки валяются.
С тем Матильда и вышла из комнаты.
Санузел отыскался сразу же, рядом со спальней. Там девушка и застряла минут на десять. Сначала, собственно, узел, потом душевая комната рядом, оформленная в зеленоватых тонах, с роскошной душевой кабиной и всем необходимым для счастья...
Через десять минут Матильда уже чувствовала себя человеком. Правда, волосы были влажными и за шиворот попадали капли воды, но это уже детали.
Переживем.
И исследуем территорию.
А лучше...
Откуда-то потрясающе вкусно пахло омлетом. Вот на запах Матильда и отправилась.

***
Не прогадала. Давида Асатиани она нашла на кухне, в компании Беськи, которая нагло развалилась прямо на роскошном столе и подставляла мужчине пузо.
Чеши!
При виде такой откровенной наглости Матильда аж онемела. Вообще-то кошке было жестко запрещено валяться на столе, а тут такое раздолье?
 - Хвост оторву, зараза наглая!!!
По счастью, вслух Матильда ничего не сказала, и управление перехватила Малена.
- Доброе утро, Давид.
Кухня была огромной, метров тридцать, наверное и разделена на две зоны, отделенные друг от друга барной стойкой. Никаких ступенек, никаких перепадов высоты. Теплый пол из какой-то плитки под камень, зона метров в пятнадцать отдана под столовую - и здесь вальяжно расположился здоровущий стол из ореха и резные стулья, явно из того же дерева. Это вам не ДВП.
Вторая часть кухни, отделенная стойкой, отдана под рабочую зону и набита под завязку кухонной техникой - от посудомойки до хлебопечки. Один холодильник выглядит так, что хоть быка запихивай.
Основные цвета - золотистый и темно-коричневый, кухня светлая, легкая, все на своем месте - кто бы ни занимался обстановкой - поработал он на совесть, одни занавески из плотного желтого шелка с кистями чего стоили.
Надо отдать должное господину Асатиани - он встал. Беська покосилась на Малену и недовольно мявкнула - это что такое? Ты чего тут нашему интиму мешаешь?
Герцогесса проигнорировала наглую кошатину.
- Доброе утро, Малена.
- Я правильно понимаю, что я у вас в гостях?
- Абсолютно. Тебе вчера стало плохо в машине, я вызвал врача, но тот сказал, что все в порядке, ты просто переволновалась.
- Да, наверное.
Давид чуть улыбнулся. Сегодня он выглядел совершенно несолидно, и... сексуально?
Да, наверное, это подходящее слово. Простые синие джинсы в потертостях не по воле дизайнера, а просто, они родные, домашние и в них уютно, простая белая футболка, обтягивающая мышцы и открывающая руки, растрепанные черные волосы, босые ноги...
- А он красивый, - подала голос Матильда. Но Малена и сама это видела.
- Я разговаривал с Антохой, у тебя неделя отпуска, ты лежишь дома, лечишься.
- Спасибо.
- Ходить можно везде, свою спальню и кабинет я запер. Не в том смысле, я тебе доверяю, но...
- Неприятно, когда кто-то чужой копается в твоих вещах.
Давид кивнул.
Малена не обиделась. Дай ей волю - она бы поступила так же. Ее дом - ее крепость, и раз уж ты сюда добровольно кого-то впускаешь - установи границы. Сразу. Чтобы не пришлось загонять в них гостя уже принудительно.
- Еда в холодильнике, готовить и убираться приходит Анна Ивановна, я ее предупредил по телефону, но сегодня она не придет. Она бывает по вторникам и пятницам. Да, вот этим компьютером можно пользоваться.
Малена покосилась на белоснежный агрегат с известной эмблемой на крышке.
- Спасибо...
- Никому не открывай, кроме меня, можешь всех выпроваживать сразу. Если что - звони. Полежишь, отдохнешь, мелодрамы посмотришь...
Лицо Малены выразило такой откровенный ужас...
Целый день пялиться в телевизор?
Это жестоко!
Безусловно, есть люди, для которых это предел мечтаний, лежать, пялиться в телевизор, а еще рядом можно пиво поставить и рыбку соленую. И чипсы, и орешки, и... и вообще - зачем с кровати слазить? Своей жизнью жить?
Так чужая-то меньше болит.
Давид фыркнул.
- Я понял. Ты тоже трудоголик.
Малена не стала уточнять, кого еще господин Асатиани причислил к трудоголикам, она молча кивнула.
- Тогда... чем бы тебя занять... о! Придумал! Ты в Архикаде работаешь? Или в Свит хоуме?
Матильда кивнула. Малена об этих программах представления не имела, а вот Матильда интересовалась. Правда, на лицензионные версии денег не было, но с пиратскими версиями она повозилась. Можно и карандашом на бумаге рисовать, конечно, но в компьютере интереснее. Там и смоделировать можно, вон, даже Икея свою программу разработала.*
*- прошу не считать рекламой, что мне назвали, то я и перечислила. Прим. авт.
- Работаю.
- Отлично. Я сейчас сброшу проект дома, а с тебя по три-четыре варианта дизайна для каждой квартиры.
Матильда аж рот открыла.
- А сколько там квартир?
- Немного. Всего шестнадцать. Это элитный дом.
Матильда понимающе кивнула. Что ж, шестнадцать квартир - действительно немного. Но зачем?
- А зачем нужны мои рисунки?
- Почему бы не попробовать? Будем предлагать квартиру с проектом обстановки, - отмахнулся Давид.
 - Нам нашли занятие, чтобы мы под ногами не путались, - прокомментировала Матильда.
 - Это повод его отвергать?
 - Нет. Я же тебе обещала показать разные стили, вот, посмотришь...
Малена улыбнулась.
- Спасибо.

***
Позавтракали Малена и Давид вместе. Как оказалось, господин Асатиани неплохо умеет готовить омлет с ветчиной, и так же неплохо умеет подкармливать кошек.
Мелкая серая зараза продавала и хвост, и уши, и душу за кусок ветчины. Еще и на хозяйку поглядывала, морят тут некоторые голодом бедных котят, пармской ветчинки не дают, спасибо, хоть кота себе понимающего нашла...
Надо бы оттаскать паршивку за шкирку, но у Малены рука не поднималась.
Потом Давид уехал, а Малена подумала пару минут, и позвонила Антону.
- Да?
- Антон Владимирович...
- Малена?
- Д-да...
- Ты себя как чувствуешь? Не тошнит, голова не кружится?
- Нет. Спасибо вам огромное, Антон Владимирович! Если бы не вы, мне бы вчера очень плохо пришлось.
На том конце радиоволны (с обычными телефонами все понятно, там провод, а вот что у сотовых?) немного помолчали.
- Не стоит, Малена. Так бы любой нормальный человек поступил на моем месте.
- Это мне решать, - отозвалась Малена. - Еще раз - спасибо. Я вам очень обязана, возможно, жизнью, а здоровьем - точно.
- У тебя неделя отпуска. Так и быть - больничный можешь не предъявлять, зарплату я сохраню. Давно у тебя такие терки с предками?
- Либо пятнадцать лет - либо месяц, - как лучше?
- Не понял?
- Я отца видела в последний раз в возрасте двух лет. Сами понимаете, ни о каких родственных чувствах там речь не идет. Около полугода тому умерла моя бабушка, мой единственный родной человек, и вот - объявились на наследство.
- Угу, понятно.
- А в борьбе за деньги все средства хороши.
- Никто и не спорит, - согласился Антон. - Все, отдыхай неделю, и на работу в понедельник.
- Хорошо. Спасибо, Антон Владимирович.
- Пока.
- До свидания.
Телефон пискнул и умолк. Малена погрозила Беське пальцем.
- Учти, поросюшка плюшевая, мы тут не навечно. Советую не привыкать к ветчине, а то жить грустно будет.
Кошма мурлыкнула в ответ. В зеленых глазах читалась искренняя уверенность в своей неотразимости. Это вас, дам-с, можно менять по десять раз на дню. А нас, кошек, любить надо. Уважать и обожать. Так что вы, мадемуазель, не знаю, а я тут решила навечно поселиться.
Малена только вздохнула. Родная кошка не уважает...
И позвонила Сергею.
Сообщила, что прийти во вторник точно не сможет, вчера так удачно упала, что до сих пор двигается с трудом, даже больничный взяла. Нет-нет, привозить ничего не надо, у нее все есть. И наверное, в четверг или в пятницу они встретятся, она уже должна себя получше себя чувствовать. Она очень постарается.
Форс-мажор, это бывает.
Сергей согласился, и отключился.
Матильда поглядела на компьютер и потерла руки.
 - Ну что, Малечка, поработаем?
 - Обязательно. А фильмы какие-нибудь посмотрим?
 - Обязательно. И то, и другое. Кстати, а готовить ты умеешь?
 - Как и любая монастырская воспитанница. Не просто ж так мы в монастыре жили. И готовить приходилось, и на кухне надзирать, и на зиму запасы делать... да много всего. В своем хозяйстве все знания пригодятся.
 - Угу. Кстати, мы кухарку у вас в поместье не уволили...
 - Напишем господину Сельвилю. О том, что я стала признанной наследницей, ну и выгоним эту дрянь к шервулям, - согласилась Малена. А нечего снотворное подсыпать, вот нечего!
Когда в Донэре царила Лорена, Матильда с Маленой там сделать ничего не могли. Она - вдовствующая герцогиня, Малена - наследница с непонятным местом в мире. Вроде бы да, а вроде бы и поспорить можно. А сейчас все четко. Так что...
Долой предателей!
Почистить конюшню надо до того, как в стойло встанет лошадь.
 - А зачем нам готовить?
 - В качестве ответной любезности. Давай поглядим, что в холодильнике?
В холодильнике мышь бы не повесилась. Места не хватит.
Полки были забиты, но своеобразно. Там было несколько готовых блюд из разряда - разогреть и кушать, вроде тушеного мяса, каких-то овощей, и непонятных фунтиков вроде голубцов, как оказалось - с тем же мясом. И куча полуфабрикатов.
Те же йогурты, разная молочная продукция, какие-то морепродукты...
Матильда задумалась.
 - А что мы можем приготовить?
 - Я бы сказала иначе. Надо что-то такое, что точно будет съедено.
 - А вкусов Давида мы не знаем...
 - А если что-то из молока? Его тут литра три?
 - А есть ягоды? Я знаю рецепт домашнего мороженого.
Малена покачала головой.
 - Не стоит, Тильда. Даже в качестве благодарности пока не стоит. Глупо получится, вкусов-то его мы не знаем, ну и влетим... либо Давид обидится, либо будет давиться из вежливости, либо мы обидимся... нет, не надо.
 - Ну и ладно. Пошли, поработаем?
 - Пошли...
До конца дня девушки посмотрели 'Гусарскую балладу', и сделали проекты на две квартиры. Правда, по три штуки на каждую, в классическом стиле, в стиле 'Модерн' и в стиле 'Лофт'. Мало ли у кого и какие вкусы?
Но квартиры ей понравились.
Все с большими комнатами, с просторным коридорами - хоть на велосипеде гоняй, с кухнями малым не по двадцать метров, с кладовыми и встроенными шкафами. Очень удобно.

***
Давид пришел поздно вечером, усталый и чем-то недовольный.
Малена к нему лезть не стала, поглядела на него, и пошла ставить чайник. К моменту появления Давида на кухне, его ждала большая чашка крепкого черного чая и вазочка с медом, а Малена стояла у холодильника.
- Что разогреть?
- Давай мясо.
- Овощи?
- Там фасоль тушеная есть.
В век микроволновок проблема решилась мгновенно, и Матильда засуетилась на кухне. Давид грел руки о чашку с чаем, отпивая его маленькими глотками, и думал, что все не так плохо. По крайней мере, у него не трещат над ухом бешеной сорокой. Да и чай заварен как следует - крепкий, не водичка подкрашенная, которую сейчас пьет большинство баб. И не зеленый (тьфу!) 'чай'. Его Давид вообще не переносил, считая профанацией.
Салфетки, столовые приборы, вода, хлеб, солонка и перечница - Малена ловко сервировала стол, потом пискнула микроволновка - и Давид жадно втянул ноздрями запах мяса.
Малена молчала, пока он не поел, потом достала из холодильника пирожки с сыром и зеленью - хачапури? Подогрела их, и только через полчаса Давид соизволил отвалиться от стола.
 - Да, мужчин прокормить сложно, - прокомментировала Матильда.
 - Зато когда они сытые и довольные, с ними намного легче работать, - улыбнулась в ответ Малена.
И принялась показывать Давиду, что они с Матильдой сделали за этот день.
Давид смотрел, задавал вопросы, как-то незаметно оказалось, что уже вечер, и пора идти спать...
Малена извинилась, и хотела уйти.
- Время детское? - удивился Давид.
Девушка потупилась.
- Я понимаю. Но живот болит, и в сон клонит...
Последствия 'боевой травмы' прокатили 'на ура'. Давид тут же проникся и закивал, мол я все понимаю.
- Я скину себе на флешку?
- Конечно. Я ведь для тебя и работала. Спокойной ночи. Беся, ты со мной?
Кошка всем видом показывала, что на коленях у господин Асатиани ей всяко лучше. Малена развела руками.
- Прости, но эта хвостатая нахалка выбирает тебя.
- Она же девочка, так что неудивительно. Спокойной ночи.

Мария-Элена Домбрийская.
Победа!
ПОБЕДА!!!
О победе говорили, кричали, пели на каждом углу. Только вчера прилетел голубь из Равеля.
Маркиз Торнейский разбил степняков и возвращается домой.
С невестой?
Вроде как ехал за невестой, а степняков все равно разбил.
Эту вести в особняк Домбрийских принес лично Лоран Рисойский. По случаю праздника он был под 'мухой'. То есть - под наркотой.
Девушки смотрели на него с опаской. Связываться с наркоманом? Пусть и в самой легкой форме, пусть у него пока нет зависимости... тут главное слово какое?
Пока.
Матильда душевно просветила подругу по этому вопросу. СМИ - штука продажная, за что заплатят, то и запоют. То наркотики вредны, то оказывается, что к 'травке' даже привыкания не бывает, то какая-то там пакость стимулирует умственные способности, то энергетики сажают сердце - чего только не начитаешься.
Бабушка Майя, а вслед за ней и Матильда, имели по этому вопросу свое четкое мнение.
Наркота, в любом роде, в любом виде - зло. И тут не может быть никаких оправданий.
Более того, если парни, принимающие наркотики - это зло меньшее, у них хвостатики по некоторым данным обновляются чуть ли не раз в месяц (и то иногда рождаются уроды), то женщины...
Девчонкам, по мнению бабушки Майи, до рождения двух-трех детей вообще нельзя было пить, курить и уж тем более колоться и нюхать. Что там с телегонией - это пусть ученые разбираются, а вот то, что нездоровый образ жизни женщины отражается на ее детях - факт.
И самое поганое то, что за бабскую дурь (я взрослая, я не хуже других, все у меня обойдется, да что это старичье понимать может?) расплачиваются дети. И плачут потом бывшие 'погульбушки', да поздно. Пролитое не поднимешь.
Так что Матильда четко знала свою меру вина - на всякий случай, но не пила. И не курила.
А к тем, кто употребляет наркотики, относилась с жалостью. Это каким же дураком надо быть, чтобы себя убивать, да еще деньги за это платить?
И с опасением.
Это ведь уже не человек, это чудовище.
Смешно звучит?
Но каждый человек состоит не из лепестков роз. В душе каждого из нас обитает нечто такое, что лучше не показывать другим людям. У кого-то там безобидное и травоядное, олень или лань, а у кого-то...
Как часто нам хочется убить?
Как часто сжимаются кулаки, и глаза застилает кровавой пеленой? И нечто страшное шепчет в ухо - ты ведь справишься, и обставить все это можно, и ничего тебе за это не будет... только обычно людей сдерживает страх.
Перед законом, богом, наказанием... да много перед чем. А наркотик снимает все ограничения. И чудовище вырывается на свободу.
Это страшно.
В Донэре Лоран был ограничен в своих развлечениях, а вот в столице пошел во все тяжкие. Малена не дает?
Найдем другую! Других! И по притонам походим, и по борделям, и просто - по служанкам.
Казалось бы, надо Лорану плюнуть на все и сосредоточиться на завоевании Марии-Элены, а он во все тяжкие? Сначала бы в брак, а уж потом по бабам?
Лоран считал, что эти два пути вполне можно совместить. А кальян... а что - травка? Расслабиться, снять напряжение, поднять потенцию, и все в таком духе. Кто хочет - тот найдет себе оправдание, причем моментально.
Глупо?
Да ничуть! Рисойские всегда потакали своим прихотям и страстям, не слишком заботясь о последствиях. Таков был отец Лорана и Лорены, их дед, возможно и прадеды, такой же выросла и Силанта. Захочу?
Схвачу!
А уж чем это грозит, что в результате получится, как жить дальше... пусть лошадь думает, у нее голова большая. А Рисойские - люди страстные.
Матильда выразилась по этому поводу немного иначе, намекнув какой конкретно орган отвечает за их страстность. Не голова. И мозга в этом органе нет, даже костного.
Лоран был счастлив, радостен, и уже отметил победу. Это было видно по зрачкам, по чуточку неясной речи, по походке... он не шатался и не цеплял углы, но обычно владел своим телом намного лучше. Был грациознее, что ли...
А сейчас в его движениях появилась расхлябанность, которой раньше не было.
- Победа? Ура! - отреагировала Малена, и поглядела на Аманду. - Что там положено делать?
- Подобающе украсить дом и ограду, - отрапортовала Аманда. - С вашего разрешения...
Малена разрешила.
Лоран поглядел на племянницу.
- Готовься, детка. Скоро будут приемы при дворе, балы...
- Надо пополнить запасы грима, - тут же отреагировала Матильда. Малена пряталась.
Лоран ухмыльнулся.
- Не хочешь под принца лечь.
- Нет. Не хочу.
Лоран поднялся из кресла, в которое уселся, подошел к Марии-Элене и наклонился так близко, что она почувствовала характерный запах. Увы - не алкоголя.
- А под меня?
Момент качать права был неподходящий. И все же герцогесса улыбнулась.
- С королевского соизволения, дядюшка. Сами понимаете, вас на виселицу, меня в монастырь...
Этого Лорану не хотелось.
- Ладно. Подождем...
Он откланялся и вышел.
 - М-да. Хреново, - прокомментировала Матильда.
 - Тильда, а ведь он продолжит вот это, - Малена вообще было на грани истерики.
 - Стопроцентно.
 - И что делать?
 - Что у нас сегодня по плану? Только портные? Плевать. Поехали...
 - Куда?
 - За травами, сестренка. За травами, настоями и прочим. Знаешь, я о здоровье твоего дядюшки заботиться не обязана.
 - Матильда, ты предлагаешь...
 - Не буду я его травить, успокойся.
 - Фууу...
 - Пока. А потом - как сложится. Нам надо что-то... скажи, что у вас есть от абстиненции?
Малена и слова-то такого не знала.
 - Это что?
Матильда объяснила. Герцогесса задумалась.
 - Я сомневаюсь...
 - Я тоже, - честно призналась Матильда, - но попробовать надо. Хоть поищем.
 - А если уж до конца честно?
 - Не хочу я здесь оставаться. Здесь и сейчас мне страшновато... если полезет.
 - Ты с ним не справишься?
 - Справлюсь. Но придется его или убить, или покалечить - нам такое ни к чему.
 - Нет. Ни к чему. Пусть успокоится, уснет...
 - Рано или поздно нам придется столкнуться, но не сейчас. Нет, не сейчас. Не ко времени.
Матильда даже не сомневалась в себе. Если что - жив Рисойский останется, но сильно об этом пожалеет. И нет, никакие угрызения совести ее не мучили. Можно пожалеть тигра в зоопарке и за решеткой, но когда он на свободе, в джунглях и твердо намеревается поужинать вашей печенкой... сами его жалейте.
Ваша печенка - ваш выбор.

***
Как экипаж Малены занесло на улицу Могильщиков - она сама не поняла.
Там поворот, тут поворот... она и не поняла сначала, где находится. Мало ли в городе таких лавок? Она уже штук шесть объехала, кстати, много полезного прикупила, вплоть до настойки сенны, и сложила пузырьки в маленькую сумочку на запястье. Дома и рассортирует, и подумает, что на ком применять.
Она просто приказала кучеру останавливаться у всех лавок с травами, их легко было узнать по пучку травы, подвешенному над входом. Сама заходила вы лавки, разговаривала, кстати, большинство травников и травниц честно признавались, что такого средства нет. Можно усыпить, можно дать что-то прочищающее, но лучше от такого человека бежать бегом. Раз уж начал...
Нет, не остановится. И не спасешь его, только себя погубишь.
- Ваша светлость, еще одна.
- Это мы где сейчас? - выглянула в окошко Мария-Элена.
- На улице Могильщиков.
 - Малечка, а это не то, куда нас посылали? - охнула Матильда. Вот ведь занесло...
 - А куда нас посылали?
 - Ну, Тальфер же!
Герцогесса и правда не сразу поняла, о чем идет речь, и только потом сообразила, принялась вглядываться. Дом как дом, ничего особенного. Но...
 - Дверное кольцо выполнено в виде паутинки, - шепнула Малена, уступая управление Матильде.
 - И что?
 - Знак Восьмилапого.
 - Надпись над дверью - 'Ведьма здесь'?
 - Примерно так, - согласилась герцогесса.
 - М-да... Ладно, раз уж мы тут, посмотрим, что там за ведьма.
 - Как- посмотрим?
 - В стиле 'бешеный Карлсон'.
 - Это как?
 - Увидишь...
Матильда, хитро улыбнувшись, выпрыгнула из кареты и заколотила в дверь кольцом. Дверь медленно скрипнула и отворилась.
На порог вылез слуга самого простецкого вида. Матильда прищурилась.
- Любезнейший, здесь ли живет некая Лэ Стиорта?
- Да, ваша... светлость, - взгляд слуги остановился на гербе.
- Мне рекомендовали ее, как хорошую травницу. Ваша госпожа сейчас дома?
Вереш, а это был именно он, заколебался. Но упускать такую добычу? Молоденькая девчонка, в роскошной карете, герцогесса...
Справится Ластара, и не таких обламывали.
- Да, она у себя. Вы позволите доложить о вас?
Матильда даже не сомневалась, что хозяйка уже в курсе. Работа у нее такая, выглядывать и высматривать.
- Вы предлагаете мне ждать в дверях, как простолюдинке?
Вереш понял, что перегнул палку, и тут же поклонился.
- Нет, госпожа. Простите...
Ремесло ведьмы - оно такое, надо быть готовой к неожиданностям. Ластара наверняка уже успела загримироваться, и ждала клиентку. Так что слуга склонился в низком поклоне.
- Прошу вас, ваша светлость.
Матильда храбро вступила в полутемный коридор. Эх, фонарик бы сейчас.
Коридор был выполнен в лучших традициях 'ля ведьмарис'. То бишь - святой инквизиции на вас, идиоток нету. Чего-то непонятное свисает с потолка, стены занавешены мрачными тряпками, освещенность - только что нос не расшибить...
Малена пискнула и спряталась. Матильда весело комментировала все, что попадалось на пути, разве что не в полный голос, а для сестры.
 - Паутина халтурная, из ниток. Стирать пора.
 - Тряпки не шевелятся, со сквознячком было бы авантажнее.
 - А почему ни одной крысы не бегает? Чтобы посетители не убежали еще быстрее?
Малена постепенно начала хихикать, а там и сама принялась смотреть более критически. Подумаешь, ужастики? Это здесь и сейчас страшно, а она на 'бустере' каталась. Вот если туда местную ведьму посадить, это как?
Сама хозяйка обнаружилась в дальней комнате. Вся в черном, вся такая трагично-готичная...
Наверное, предполагалось, что ее будут бояться, но Матильда и не такого по ужастикам навидалась.
- Недорабатываете, сударыня?
- П-простите?
Вот с таким подходом Ластара сталкивалась впервые. И растерялась. Ненадолго, но нахалке этого хватило, чтобы отыграть пару позиций.
- Половицы не скрипят, тревожных сквозняков нет, двери нигде не хлопают, а паутину вообще постирать пора.
- П-постирать?
- А что? Вы ее не сами плели? Ну, новую закажите, а то пыли сыплется - ведро с кисточкой. Не прочихаешься потом.
Ластара опомнилась. Положила руки на шар...
- Что привело вас ко мне, госпожа?
- А вы не догадываетесь?
В том-то и дело, что не догадывалась. Обычно ее предупреждали о визитах, вот принц, к примеру, собирался заехать сегодня вечером, она знала об этом от любимого. Но может и не приехать, победа все-таки, отметить надо... хотя бы начать. Тогда приедет завтра.
- Женщин ведут ко мне разные дороги, но одна и та же причина. Любовь...
- Отлично сказано, - одобрила Матильда. - Кстати - у вас парик съехал.
- У меня нет парика.
- И грим размазался. Одна бровь выше другой, и заметно.
Ластара дернулась.
- Вы кто такая?
- Да ехала я тут, мимо, думала, найду специалистку, а вместо этого дешевый какой-то антураж, свечи эти дурацкие.... Лэ Стиорта? А на самом деле как?
- Это и есть мое имя.
- Госпожа Стиорта, давайте, правьте грим, включайте свет, а потом возвращайтесь. Поговорим серьезно. Мне от вас дело нужно, а не дешевые завывания.
- Да что вы себе позволяете?! Я сейчас...
- Стражу кликнете? А может, вместе покричим?
Ластара откровенно растерялась. Она бы покричала, но... не с руки. Да что происходит-то?
А все просто.
Как разрушить цыганский гипноз?
Сойдет что угодно, от ругани, до нахальства. Можно начать орать и материться, можно предложить цыганке самой погадать, можно... да много чего можно. Вот Матильда и перла буром. Или дуром, невелика разница. Против гипноза - только агрессия и политика несоглашательства. Наезд и напор.
- Лэ, или как вас там, давайте говорить серьезно. Мне не нужны эти спектакли. Я хочу разговаривать с травницей, а не с балаганной актрисой.
Вот слово 'травница' и успокоило Ластару. Все понятно, все в порядке. Просто о ней сказали, как о травнице, а не о гадалке, ну и результат...
- Хорошо. Что вам угодно?
- Окна откройте?
Ластара щелкнула пальцами. Шторы эффектно поползли в разные стороны, Матильда покачала головой.
- Госпожа Лэ, позовите сюда вашего слугу?
Ластара скрипнула зубами, но хлопнула в ладоши. Вереш вошел почти мгновенно. Матильда уставилась на него тяжелым взглядом.
- Мне не нужны свидетели разговора. Поэтому вы сейчас пойдете и сядете в мою карету, из окна мне все видно. И не вернетесь, пока я не выйду.
Вереш прищурился.
- Ваша светлость, мы люди маленькие...
- И гордость у вас тоже есть. А еще - уши и язык. За гордость и тайну - отдельная доплата. Вопросы будут?
Вопросов не осталось. Дело-то житейское, бывает у баб. Может, нагуляла, и не хочет огласки. Вереш бросил взгляд на Ластару, та кивнула, и слуга вышел. Матильда видела, как он подошел к карете, как сел внутрь.
- Отлично. А теперь поговорим серьезно. Один мой знакомый подсел на травку.
Ластара поглядела удивленным взором. Матильда исправилась.
- Мой знакомый начал курить травку, и я боюсь, что дальше будет только хуже.
Ластара не боялась, она знала, что дальше будет хуже.
- Госпожа?
- Мне нужно средство от этой зависимости. Можете вы что-то посоветовать?
Ластара медленно покачала головой.
- Так сразу... надо подумать.
Матильда выложила на стол большую золотую монету.
- Мне действительно нужно.
Ластара прищурилась.
- Ладно. Я сейчас вернусь, подождите пару минут, ваша светлость.
И вышла из комнаты.
Матильда фыркнула.
 - Зуб даю, вручит или снотворное, или слабительное.
 - Или смесь.
 - Ага...
Матильда, оставшись одна, не ждала милостей от природы, она обшаривала ящики стола Ластары. А что? Вдруг тут в каждом ящике по компромату? С чумоданом?
Но далеко она влезть не успела, повезло ей уже с верхним ящиком.
- Оба-на!
Кольцо с рубином выглядело безумно дорогим. Даже если рубин 'технический', то есть с трещинами или вкраплениями, он все равно здоровущий. Всю фалангу пальца закроет. Явно с мужской руки...
Матильде безумно захотелось сунуть его в карман. Но - нельзя. Это уже самоподстава.
А что тут за пузырек?
Хм-м...
Матильда поглядела его на просвет. Нет, не понять. Быстро подковырнула пробку, открыла, понюхала...
Не понять.
А по виду - обычный пузырек, она сама таких три штуки купила, самая простая форма. Самый ходовой размер, аптекари такие десятками заказывают...
В коридоре послышались шаги.
Руки действовали быстрее головы, Матильда вытащила из сумочки пузырек с настойкой сенны, на вид - один в один, сунула его в стол, а тот, что лежал у Ластары сунула в сумку. И прыгнула обратно.
Ластара вошла в комнату с улыбкой на лице.
- Вот, ваша светлость.
Пузырек у нее в руке был точно таким же. Матильда взяла его, поглядела на просвет.
- Что это и как употреблять?
- Настой коры дерева хон, госпожа. По три капли в еду каждый день.
- Раз в день?
- Лучше два, ваша светлость. И ваш любимый избавится от своей зависимости.
На самом деле в пузырьке был разведенный настоем мяты куриный помет. И поделом стервозе... уж очень Ластаре хотелось насолить наглой девке.
- Сколько я вам должна?
- Еще три золотых, ваша светлость.
Матильда выложила их, не моргнув глазом.
- Благодарю. Если лекарство поможет - приеду за добавкой.
- Обязательно поможет, ваша светлость, даже не сомневайтесь.
Матильда ответила улыбкой.
Ага, поможет. И мы все в это дружно верим. Интересно только, что я у тебя сперла?

***
Ластара лично проводила герцогессу до кареты. Вереш отправился в дом - и едва не получил по голове стеклянным шаром. Хорошо хоть поймать успел.
Следом полетел паук.
- Стерва!!! Дрянь!!! Сучка герцогская!!!
Ластара бесилась минут двадцать. Вереш насмешливо смотрел на эту картину. Ничего, Ласти полезно иногда приложиться носом об забор. А то возгордилась... знатной дамой она станет.
Грим подправь. И парик - тоже. А потом в высшее общество лезь. Это тебе не купчих морочить, идиотка.
Наконец Ластара стала успокаиваться. Вереш обнял подругу, погладил по волосам.
- Ничего, ты с ней сторицей расквиталась.
Ластара ядовито улыбнулась, при мысли о 'настое дерева хон'.
- И поделом этой суке!
- Ага, - поддакнул Вереш, искренне сомневаясь, что лекарство используют по назначению. Но вдруг?
Ладно, деньги они получили, чего еще надо? Работа ведьмы - она нервная, всякие клиентки бывают. Надо приспосабливаться.

***
 - Как ты думаешь, что мы сперли?
 - Не знаю. Но подозреваю что-то интересное, - задумчиво отозвалась Матильда. - Малечка, это все паршиво выглядит.
 - Почему?
 - Ты колечко видела?
 - Да.
 - Опиши мне его.
 - Ну... рубин, большой, зажат в когтистых лапах, делался явно под мужскую руку...
 - Надо приехать домой и нарисовать это кольцо. Оно оригинальное, - Матильда пребывала в растерянности. - Не знаю я, что делать. И жить охота, и подставляться неохота...
 - В чем мы подставились?
 - Да ни в чем. Сейчас еще несколько лавок объедем, так что все понятно, ехали, случайно завернули, так же случайно зашли к травнице... вот этот антураж - тоже понятно. Скажи человеку - ты лопух к ране приложи, так ведь не подействует, а если ему наплести сорок бочек с верхом, мол, собрано на растущую луну, в дальнем лесу, где видели лису - так влет пойдет.
 - Тогда что тебя нервирует? Кольцо? Но девушкам могут делать и более дорогие подарки. Особенно если девушки красивы и доступны.
 - Не знаю. Попой чувствую - где-то крыса подохла, а вот где... Нет, не знаю.
 - Может, и нет ее? Крысы?
Матильда пожала плечами.
Она не знала, но...
Бабушка рассказывала. Бывает у человека такое, хоть режьте, хоть стреляйте, но туда он не пойдет! Здесь убивайте, сразу!
К примеру, знакомишься ты с человеком, и совершенно ведь замечательный человек, добрый, улыбчивый, хороший... а ты четко понимаешь, что надо рвать когти. И рвешь. А потом узнаешь мимоходом, как он кого-то подставил, да по-крупному.
Или тебе говорят - дело верное, да ты что, да там уже сто человек обогатились, вон их стоянка для мерседесов, а тебе не хочется туда деньги вкладывать. Ну и не вкладываешь. И остаешься при своих, в отличие от других 'любителей халявы'. Те остаются - без своих.
Или надо куда-то идти, а ты понимаешь, что нельзя. Даже не так - НЕЛЬЗЯ! А потом там либо мина заложена, либо крыша готова обрушиться... не суть важно что, но накрывает того, кто не почуял. А ты выживаешь за счет этой счастливой 'чуйки'.
В военное время такого больше было. Ну так когда речь о своей жизни, интуиция обостряется. А когда о деньгах, о любви - это ведь не смертельно. Можно и прозевать. Но иногда, если тебя от чего-то отворачивает, стоит прислушаться к своей интуиции. И не лезть. Ради своего же здоровья - не лезть.
 - Тальферу расскажем? - тихо спросила Малена.
 - Нет. Никогда.
Матильда была категорична. Они действительно случайно оказались на этой улице, случайно поменяли этот пузырек... ладно, не станем себе врать.
Была вероятность, она осуществилась, девушки вполне допускали, что встретятся с этой Лэ Стиорта. Не ехали целенаправленно, но круги по городу наматывали.
Она целенаправленно выводила 'псевдоведьму' из себя, специально шарила по ящикам стола, вот подмена пузырька - это импровизация, но - вдруг?
Сейчас флакончик холодил карман. Он согрелся от тепла человеческого тела, но девушка все равно ощущала холод. Наверное, это нервное.
Мысли отдать его Тальферу у девушки и не возникало. Но как бы самой проверить, что в нем?
- Ваша светлость, еще одна лавка...
Малена кивнула и полезла из кареты.
Еще - так еще. Дело нужное.

***
Домой она вернулась ближе к вечеру, когда все уже поужинали, и отправилась на кухню, где и застала эпическую сцену.
Кухарка ругалась на чем свет стоит.
Причина была печальна - крыса.
Очень умные, пролазливые, верткие и гадкие твари. И не стоит путать домовых пасюков с крысами из вивария, симпатичными и пушистенькими. Дикий волк - и собака, все же разные животные.
Крыса была наглой и пакостной, ничего не боялась и прогрызла дорогу в кладовку. Выловить ее не получалось даже у кошаков. Кстати - не всякий кошак справится с крысой.
Матильда даже не раздумывала.
На ловца и зверь бежит?
- Давайте попробуем приманку, - предложила она.
Сказано - сделано, она осторожно проделала дырку в куске сыра, капнула в нее пару капель из неизвестного пузырька, потом заровняла дырку. Сыр тут был мягкий, хоть ложкой ешь.
Потом сыр был оставлен в кладовке, а коты изгнаны на ночь из кухни. Утром служанка обещала сказать - подействовало ли на вредную тварь.
Мария-Элена распорядилась принести ей перекусить, и отправилась спать.
Лоран после кальяна тоже отключился, так что никто девушку не беспокоил. Сон укрыл герцогессу, словно теплое уютное одеяло.

Матильда Домашкина.
Что может делать домработница?
Убирать, стирать готовить... стучать. Последнее - однозначно.
Судя по взгляду, которым одарила Матильду Анна Ивановна, общего языка они не найдут.
Домработница оказалась теткой лет пятидесяти пяти, невысокой и полненькой, с натруженными руками и крашеными в рыжий цвет волосами. Явно седая, но подкрашивается.
- Доброе утро.
Вежливость по отношению к гостьям хозяина присутствует. Но не уважение.
- Доброе утро, - отозвалась Матильда.
Давид улыбнулся, стоя на пороге.
- Анна Ивановна, это Малена, Малена, это Анна Ивановна. Анна Ивановна, Малена - моя гостья, отнеситесь к ней с уважением.
И удрал на работу. Ну, хорошо хоть соизволил дождаться и лично представить.
Дверь захлопнулась, а домработница уставилась на Малену взглядом голодного василиска. Одобрения не заслужили ни платье Малены - простенькое, но вполне приличное, подол чуть пониже колен, ни кошка на руках.
- Вам помощь нужна, Малена... эээ...?
- Германовна, - безмятежно отозвалась Мария-Элена. Уж что-что, а разговоры с прислугой ей были привычны и понятны. - Малена Германовна.
Пауза затянулась.
- Очень приятно, - выдавила домработница под спокойным взглядом.
- Я тоже рада нашему знакомству, - согласилась Малена. - Анна Ивановна, занимайтесь своими делами, а если мне что-то понадобится, я надеюсь, вы не откажете мне в помощи?
По сути вопрос. По смыслу - вежливый приказ. Домработница кивнула без особого энтузиазма.
- Не откажу, Малена Германовна.
- Благодарю.
И Малена удалилась в свою комнату.
Вчера она работала на кухне, но какая разница? Можно и в комнате прекрасно поработать, чтобы не мешать Анне Ивановне с уборкой. На очереди была большая пятикомнатная квартира.
Легко ли подобрать для нее обстановку?
Вроде бы да. Но ведь к делу подойти хочется с фантазией...
Анна Ивановна постучала в дверь, когда Матильда как раз доделывала спальню - ради интереса в японском стиле. А вдруг кому понравится?
Матильда тут же передала управление сестре, и герцогесса отозвалась:
- Войдите.
Анна Ивановна воздвиглась на пороге, словно фрекен Бок, с пылесосом наперевес. Не хватало кошки, но Беське пылесос не понравился.
Она мявкнула и распушилась, показывая, что это ее хозяйка и ее территория. И маленькая киса будет защищаться, вот!
Малена усмехнулась и погладила кошку по загривку.
- Спокойно, Беся.
- У вас убраться можно, Малена Германовна? Или вы пока заняты?
- Ничего страшного, работать я могу в любом месте. В гостиной уже убрано?
- Да.
- Тогда мы перейдем туда.
Малена подхватила ноутбук и вышла из комнаты. Беська задрала хвост и последовала за ней.
Мы не сдаем свою территорию, мы осваиваем новую, вот! И пылесоса я не боюсь! Ни капельки!
Домработница проводила девушку нечитаемым взглядом, и загремела пылесосом. Знаем мы таких гостьев... ходют тут всякие, а потом серебряных ложек недосчитываешься. И вилок тоже!

***
Кто-то думал, что этим и ограничится?
Конечно, нет.
Главная обязанность любого холуя - стучать. Стучать везде, стучать всегда... кому? Это вопрос. Тому, кто платит.
В данном случае зарплату платил Давид Асатиани, а о бонусах заботилась его мать. Видимо поэтому вскоре после перехода Малены в гостиную и раздался звонок в дверь.
София Асатиани явилась по душу очередной нахалки, которая посмела претендовать на место в жизни ее сыночка.
Малена дверь не открыла бы. Но Анна Ивановна была другого мнения.
- Добрый день, София Рустамовна.
- Здравствуйте, Анна Ивановна. Как тут дела? Как мой сын поживает?
 - Влипли, - обреченно прокомментировала Матильда.
- Спокойно, - Малена цыкнула на растерявшуюся подругу. - Передавай управление.
 - Держись, я с тобой.
В коридоре что-то говорили, но Малена уже не слушала. Она взглянула в зеркало, удачно висящее на стене, поправила волосы, одернула подол - и когда в комнату вошла женщина, вежливо улыбнулась, вставая с дивана.
- Добрый день.
София Асатиани была красива. Говорят - восточные женщины стареют рано? Ну так ей забыли об этом доложить. Она была достаточно полной, но не как квашня, а скорее, царственной полнотой, когда женщина увеличивается в объемах пропорционально, не расползаясь в разные стороны. И несла себя королевой.
Она подавляла. Заставляла почувствовать себя мелкой и ничтожной, устыдиться...
Любую другую. Но не Марию-Элену Домбрийскую.
Царственную осанку герцогесса умела держать ничуть не хуже. И на лице ее была доброжелательная улыбка, без каких-либо эмоций.
Да, здравствуйте. И - все. Я не проявляю любопытства, я жду, пока вы сообщите мне о цели своего визита. Я тут на законных правах и не питаю дурных намерений.
Точка.
Грузинка словно на стену налетела. Но - не сдалась.
Оглядела с ног до головы девушку, но не нашла к чему придраться. Простое платье из светло-зеленого хлопка было надето не для соблазнения, ворот под горло, рукава чуть повыше локтя, подол пониже колен. Чуть приталенное, но вовсе не обтягивающее, просто удобное платье. Светлые волосы стянуты в хвост, чтобы не лезли в глаза, босые ноги - про тапочки Давид просто забыл.
- Ну, день добрый. Будем знакомы, я - София Асатиани.
- Рада знакомству, София Рустамовна. Мое имя, - и едва не сказала Мария-Элена Домбрийская. - Малена. Теперь я вижу, от кого Давид унаследовал свое обаяние.
- Малена? - недовольно переспросила женщина, не собираясь поддаваться на комплименты.
- Малена Германовна, к вашим услугам, - охотно подтвердила Мария-Элена.
- Что-то Давид мне о тебе ничего не говорил, - нахмурилась женщина.
И стопроцентно соврала. Герцогесса это почувствовала, но спорить не стала. А вместо этого развела руками.
- Почему-то мужчины очень не любят рассказывать о своих благородных поступках.
- Благородных?
София была искренне удивлена. Она привыкла к другой реакции на свое появление, на свои слова, но вот, стоит ведь девушка, и улыбается, и руками не суетится, и услужливости не проявляет... просто стоит потому, что стоит старшая по возрасту.
Она просто вежлива, - внезапно осознала София. - Она не заискивает, ничего не добивается, не старается выставить себя в лучшем свете, она просто вежлива - и все. Но почему? Кто она такая?
Давид рассказывал о своей новой подруге, и, казалось бы, все закономерно. Завел девушку, поселил у себя, девушка из бедной семьи, значит, должна вцепиться в Давидика всеми лапами.
Как это сделать?
Да расстелиться ковриком перед его родными и перед ним самим. И почему тут ничего подобного не наблюдается?
Когнитивный диссонанс. Иначе и не скажешь, хоть и язык сломаешь о дурацкое определение Леона Фестингера. Нет бы попроще - противоречивость ситуации!
А что там за благородный поступок?
София присела в удобное кресло, бросив взгляд на ноутбук. Интересно, что там такое?
Квартиры, комнаты... опять - нестыковка. Ладно бы - 'Космополитен'. Двести пять советов по привлечению и удержанию мужчины, тысяча и один способ секса, на худой конец - как избавиться от морщин. Но квартиры?
Этот вопрос мы еще разъясним.
- Присаживайся, Малена. И какой же благородный поступок совершил мой сын?
Мария-Элена опустилась в соседнее кресло. Так же спокойно. Спина прямая, осанка безупречна, руки на коленях, как приучили в монастыре.
Ах, как же много потеряли женщины, забыв об осанке. И идут, сутулятся, словно им на плечи ноша давит, к земле пригибает... а ты расправь плечи? Вдруг тогда и отношение к тебе поменяется?
- Он спас меня от хулиганов.
- Вот как?
Малена улыбнулась и промолчала. Софию это не удовлетворило, и дама пошла в атаку.
- И откуда же взялись хулиганы?
- К сожалению, я живу не в самом лучшем районе нашего города. Иногда случаются коллизии.
Следующие полтора часа прошли под знаком ужа на сковородке.
Нет такого в астрологии? А в жизни - есть.
Матильда искренне восхищалась своей сестренкой. Малена была спокойна, словно удав, безразлична и любезна. Она вежливо отвечала на вопросы, подчеркивая, что Давид очень помог ей, но ни разу не проговорилась о происхождении хулиганов, или о причине их визита.
Вежливо обошла вопрос: какие отношения связывают их с Давидом, заверила, что только дружеские, и вообще, к господину Асатиани она питает самое искреннее расположение, озвучила общепринятую версию о своей семье - мать бросила, отец уехал, бабушка умерла.
Да, и так бывает, что кошка - единственная родная душа.
А иногда бывает и так, что лучше хорошая кошка, чем плохая родня.
Матильда давно бы вспылила, разоралась, нахамила... да что угодно! Лишь бы не терпеть эту пытку. Малена 'держала лицо'.
Мило улыбалась, не повышала голос, ни на минуту не расслаблялась...
Умеете ли вы готовить? Да, но не блюда грузинской кухни.
Что вы думаете о семье? Это сложная и длительная тема. Могу только сказать, что Давиду с семьей повезло. Мне не повезло, ну что ж поделаешь. Идеала в жизни не доищешься.
София Асатиани утомилась первой. Предложила выпить чая, посмотрела на то, как девушка разливала его по чашкам, как держит себя за столом...
- Давид уже пригласил тебя на мой день рождения?
- Нет, София Рустамовна.
- Тогда я приглашаю. Приходи, хоть вместе с ним, хоть самостоятельно. Вот...
На визитке было написано несколько слов бисерным почерком, и золотая коробочка отправилась в бешено дорогую сумку.
- Сколько ты собираешься прожить у Давида?
Малена развела руками.
Я и рада бы домой, да не пускают. Но вслух такого не скажешь...
- Надеюсь, что вскоре смогу съехать к себе домой. Мы с кошкой привыкли к самостоятельности.
Кошка всем видом показывала, что к пармской ветчине она тоже не прочь привыкнуть, но кто ж слушает маленьких и пушистых? Кругом одни черные и чешуйчатые ползают...
София улыбнулась, глядя на Бесю. История знакомства кошки и девушки ей уже была известна, и одобрена. Это мужчинам можно все крушить. А если женщина не чувствует жалости к маленьким и беззащитным... кому нужна такая женщина?
И вообще, в хорошем доме должны быть и кошка и собака. Кошка в доме, собака во дворе, так и от предков повелось.
- Что ж. Жду тебя в воскресенье, в два часа. До свидания.
Дверь захлопнулась за гостьей. Малена допила чай под любопытствующим взором Анны Ивановны, мило поблагодарила - и проследовала к себе в комнату.
Спасибо тебе, неизвестный дизайнер!!!
Гостевая комната была оборудована замком изнутри, так что Малена задвинула его - и упала на кровать. Тушкой, плашмя, где стояла. Живот болел, голова разламывалась...
 - Это было посильней, чем 'Фауст', Гёте, - подала голос Матильда, которая последний час вообще молчала. Понимала, что не стоит отвлекать подругу.
Войны? Схватки? Поединки?
Ага, не сталкивались вы с любящей мамочкой великовозрастного сыночка. Тут-то вам бы и песец пришел. Белый, пушистый, хвостатый и кусачий. Это вам не с гвардейцами кардинала дуэлировать, тут все по-взрослому.
 - Я чуть не сдохла, - честно призналась герцогесса, отбрасывая в сторону все хорошее воспитание. - В Департаменте Дознания бы этой мадам работать...
 - Но ты ее сделала.
 - Но чуть не сдохла.
 - Зато как ты ее...
Матильда довольно рассмеялась, вспоминая одну из сцен.
 - Вы предпочитаете ходить босиком?
 - Да, здесь тепло, а ходить босиком полезно для здоровья.
 - Хм-м... я смотрю, вы заботитесь о своем здоровье?
 - Как любая нормальная женщина и будущая мать.
Тетку аж перекосило.
Да, везет им на 'боевых мамаш'. То Ирина Петровна атакует, то София Рустамовна... что их объединяет?
Да одно и то же!
Священное мнение, что выбрать невесту сыну должны - они! Чтобы его никто не отвлекал от самой важной задачи в жизни - любить мать!
И обеим почему-то не нравится Малена. И почему бы так?
 - Вы знаете, Давид давно дружит с Анжеликой, дочкой наших друзей.
 - Да, она такая милая девушка! Такая красавица! И так хорошо воспитана! Мужчине, которого она выберет, очень повезет.
 - Вы знакомы?
 - Давид нас познакомил. Очаровательная юная леди, иначе и не скажешь.
 - Грхм!
Там Анжелика, тут Иришка, или кто там... Эх, тяжко жить на белом свете без приданого и влиятельной родни. Ну и пусть!
Проживем, никуда не денемся!
Лишь бы дамы не спелись и не решили организовать антималеновскую коалицию. А то родной папаша счастьем покажется. Куда там бедолажному бывшему зеку до двух дам из 'высшего света'? Сожрут и фамилии не спросят.
 - Малечка... у нас проблема.
 - Какая?
 - А что ей дарить? - в ужасе прошептала Матильда. - Ты же понимаешь...
 - Восьмилапый! - ругнулась девушка.
А ведь и правда - как быть?
Абы что не подаришь, своими руками до выходных уже точно ничего сделать не успеешь, а дарить надо. Цветочки? Ха!
Пирожок испечь? Трижды ха.
А где можно взять оригинальный и недорогой подарок? Да еще за такое короткое время?
Матильда всерьез задумалась. А потом сообразила.
 - Малечка, завтра мы идем за подарком.
 - А денег у нас хватит?
 - Должно хватить. Разберемся.
 - Надо только у Давида спросить, что любит его мама.
 - Малечка, какая ж ты умная...
Малена улыбнулась. Как приятно, когда тебя ценят. Когда у тебя есть близкий человек, и он не предаст, не соврет, не станет подставлять тебя, предавать, использовать в своих целях... это не просто счастье.
Это - больше, чем счастье.

***
Давид пришел сегодня чуть пораньше, часов в шесть.
Анна Ивановна уже ушла, и Малена захлопотала на кухне. Давид быстро поел, бросил взгляд на Малену. Явно чего-то ждал.
- Вот зараза! На две стороны стучит, - прокомментировала ситуацию Матильда.
- К тебе сегодня приезжала София Рустамовна.
Давид кивнул.
- Тебя тут не съели?
- Понадкусывали, - улыбнулась Малена. - Не сильно. Она очень милая дама, я бы на ее месте тоже обеспокоилась. Мало ли, что там сынок в дом притащил. Или кого?
- Мяу, - авторитетно подтвердила Беська.
- И все?
- Еще она меня пригласила на день рождения. В воскресенье.
Давид вздохнул.
- А ты сможешь идти?
После сегодняшних усилий живот болел немилосердно. Малена непроизвольно коснулась синяка.
- Думаю, смогу.
- Может, лучше полежишь?
- Этого София Рустамовна мне не простит никогда.
Давид задумчиво кивнул. Свою мать он знал.
- Давид, а что ей нравится? Что ей можно подарить?
- Ну... меха она любит. Драгоценности не очень, почти их не носит...
 - Очень содержательно, - прокомментировала Матильда. - Так и представляю, дарим мы ей, это, норковую шубу... а еще лучше - соболью. С царского,  значит,  плеча. Чего мелочиться?
 - Будь мы в Аланее, я могла бы...
 - Увы. Хорошо хоть мы общаемся, а вот деньги из одного мира в другой не перекинешь. Расспрашивай дальше, может, еще чего интересного узнаем?
Малена так и поступила.
Увы, Давид не принадлежал к тем редким мужчинам, которые знают о женщинах - все. Во что они одеваются, что любят, что хотят получить ко дню рождения...
Давид таким не был. Но свои достоинства у него тоже были. Во всяком случае вечер для Малены закончился просмотром комедии.
Совершенно неожиданной. Американской, сороковых еще годов.
Давид сам предложил посмотреть после ужина. Телевизор он не уважал, новости смотрел в интернете, но домашний кинотеатр поставил роскошный - в полстены. И запустил на нем 'Серенаду солнечной долины'.
Ту самую, с Гленом Миллером.
Оказалось, что Давиду нравятся еще те, старые комедии. С Мерлин Монро и Соней Хени, Вивьен Ли и Элизабет Тейлор, Джеральдин Пейдж и Натали Вуд, еще черно-белые, но всегда музыкальные и оптимистичные. Как он объяснил - идеальный вариант, чтобы расслабиться.
Малена смеялась от души.
Матильда, хоть и смотрела эту комедию, молчала, чтобы не портить сестре удовольствие. А что?
Хорошие фильмы, уютные, теплые, без пошлости и шуток 'ниже пояса', с хорошим концом, отличной актерской игрой и прекрасной музыкой. Что есть - то есть.
Жаль, что найти их - сложнее, чем коды от президентского ядерного чемоданчика. Не кассовые фильмы.
А зря.
Матильда принципиально была за показ вот таких, старых фильмов, снятых в те годы. Знаете ли, великая депрессия, потом вторая мировая война... может, Америку она и меньше затронула, но в таких условиях снимать комедии?
Это надо обладать совершенно особенным складом характера. И силой духа.
И душу вкладывать в свои фильмы. А не подсчитывать, сколько тебе за них заплатят. Матильда давно заметила, а сейчас и сестре шепнула.
У актеров в старых фильмах живые глаза. Искренние, настоящие, в которых отражаются все эмоции. Они живут в своей роли.
У актеров в современных фильмах таких глаз нет. Они плачут, кричат, они... играют. И этим словом все сказано. Они отлично играют там. Но не живут. А игра - это все же суррогат. Много ее не съешь, надоест.
Достаточно рано девушки попрощались, пожелали хозяину дома спокойной ночи, и отправились в постель. Внимательного взгляда Давида Малена не заметила.
Господин Асатиани не подозревал неладного - мало ли кто сова, а кто жаворонок. Просто сам факт столкновения с его матерью... как-то незаметно он понял, что Малена - девушка незаурядная. Только пока не знал, что делать с этим пониманием.