За  пять  шагов  до  барьера   стук  сердца,  в  ушах,    едва  не  разорвал  
перепонки,  предательски  дрогнула  рука.  Дернулся  указательный  палец.  
Выстрел.
      Противник  упал.   Подбежали  секунданты.
     -  В  ногу!  -  крикнул  поэт,  корчась  от  боли, - не  мешать!  Что  он
застыл?  Пусть  идет  к  барьеру!
    -  К  барьеру!  -   услышал  офицер  за  спиной,  -  Закройтесь  рукой
с  пистолетом,  -  запоздалый  совет.
      Одеревеневшие  ноги  довели до  роковой   черты.   Поэт  медленно  
целился.    Сильный  удар   в   бицепс   отбросил  в  снег.    Звук  выстрела
дошел  позже.
     -   Браво!  -  воскликнул  поэт  и  потерял  сознание.    
    К  противникам   кинулись  секунданты   и   увезли  домой.   Доктор   
определил,  что  оба  живы,  но  ранены.   Поэт  в ногу,  офицер - в  руку.
Обе  раны  он  добросовестно  перевязал.
     Дома  поэту  стало  совсем  худо.   Срочно  вызвали  знакомого  врача.
Он  снял  повязку  и  долго  ощупывал  ногу.   Признался,  что  не  может  найти
пулю.    Коснулся  низа  живота,  и  поэта  скорчило  от  боли.
    -  Рикошет   от  кости  бедра,  -   вспотев  от  волнения,  прошептал  врач. 
   Операция  состоялась  немедленно.   Пулю  удалось  извлечь.   
    -   Ничего  не  говорите  жене,  -  признался   доктор   секундантам.  -
Повреждения  смертельны.
    -  Боже  мой,  -  схватился  за голову  один  из  них.
   Тем  временем,  в  доме  офицера  тоже  трудился  врач.
    -   Чудо,  -  ликовал  он,  показывая  вынутую  пулю.  -   У  Вас  железные
мускулы.    Задержать  пулю,  выпущенную  с  такого  расстояния,  невероятно.
Счастливчик.
   -   Слава  богу,  -  тихо  перекрестился  один  из секундантов.
   Два  дня  назад.   Дворец.  Кабинет  императора.   Доклад   министра  
внутренних  дел.   Император  не  может  сосредоточиться.
   -  Что  думаете  о  предстоящей  дуэли?  -  прерывает  докладчика.
  -  Жаль  французика,  -  усмехается  тот.  -   Наш  давно  стрельбой  балуется.
 -   Убьет  новоиспеченного  мужа  сестры  своей  жены?   -   с  надеждой  и
легким  сомнением  в  голосе. 
 -  Непременно,  -   более,  чем   убежден  министр.
 -  Что  мне  с  ним,  потом,  делать?  -   вопрос  без  адреса.
 -   На  пару  лет,    в  Сибирь,   к  старым  приятелям,  а  дальше,     пожизненная  
ссылка    в  родное   Михайловское,  под  постоянный  надзор,  -   предлагает
собеседник.
-   Нет.  Убийства  надо  избежать,  -   возражает  император.  -   Найти  способ.
-   Можно,  -  соглашается   верный  слуга.  -  Найти  людей,  которые,  под
видом  секундантов,   не  досыплют  пороха  в  пистолеты.  Пули  потеряют
убойную  силу.   Будут  возможны  лишь  ранения.   
-  Тогда  возможно  будет  ограничиться  Михайловским,  а  через  год  простить, -
завершает  мысль  император.  -  Действуйте.
      Хотели  как  лучше.   Француза  это  спасло.
     А  поэта  погубило.   Вместо  того,  чтобы  пробить  кость,  из-за  малой
скорости,  пуля  отскочила  в  кишечник.   Нелепость.
     К  чему  только  не  приводят  благие  намерения.