Аннотация: Бедному трудно демонстрировать свою щедрость.
Вообще-то это была неплохая поездка. Нам позвонили из Мальмё и конфиденциально сообщили, что водку и икру везти можно, о чем я немедленно информировал всех, кто должен был ехать: Ивана Николаевича, руководителя украинской товарной биржи, Василия Петровича, его заместителя и Сашу, работника отдела по зарубежным связям киевского горисполкома. Разумеется, я и сам решил упаковаться и взять с собой наш эквивалент конвертируемой валюты. Вопрос был лишь в том, сколько брать - мы вылетали в Копенгаген из Москвы, и порядков в Шереметьево я не знал. Зато я хорошо знал порядки в киевском аэропорту. Однажды, когда мы провожали одного из наших гостей, к нам вдруг подошел какой-то американец, уже прошедший паспортный контроль, но задержавшийся на таможенном. Прямо через стойку, разделявшую провожающих и улетающих, он протянул нам две пары часов и объяснил, что это подарок. Некоторое время мы так и стояли, ошарашенные, с часами в руках, но все разъяснилось, когда вдруг перед нами появился таможенник и так выразительно посмотрел нам в глаза, что мы сразу поняли: пора делиться.
Как нам придется делиться с московскими таможенниками, мы не знали, но я, на всякий случай, решил, что черт с ней, с водкой, но икрой делиться не буду и, если тормознут, съем все сам прямо на контроле. По этой причине, икры я прихватил только пару банок (ну, сколько можно съесть за раз!), а бутылками набил всю сумку.
К моему неописуемому удивлению, номер удался на славу, и вся икра с водкой прошла контроль без проблем. Теперь мы могли рассчитывать обменять все это на деньги в Мальмё, где нас ждал наш друг Кнут Нильсен, которого мы из-за его веса (примерно 120 кг) в шутку звали нашим самым большим другом в Швеции. Его социал-демократическая партия, очень обеспокоенная развалом Советского Союза, очень хотела получить информацию из первых рук, вот мы и ехали туда, дабы успокоить местную общественность и убедить их в том, что лагерей для наших беженцев строить не надо, а сэкономленные деньги потратить на что-нибудь более умное. Под мудрым руководством социал-демократии, разумеется.
Перелет прошел благополучно: я развлекался изучением европейских ландшафтов с высоты десяти километров, Саша, привыкший к поездкам, спал, а Иван Николаевич изучал статью о правильном способе питания:
- Ты смотри, Вася, - обратился он к своему заместителю, - оказывается надо питаться раздельно! А я всю жизнь ел все подряд!
Глядя на его фигуру, никто бы и не засомневался в этом, ну, то есть, что все подряд, но Василию Петровичу надо было как-то поддержать шефа, поэтому он нашел гениальное решение проблемы раздельного питания, предложив питаться слоями: не мешать, а есть сначала один продукт, потом другой, и так далее по обстоятельствам.
Применить теорию на практике пришлось довольно быстро: Кнут, встретивший нас в аэропорту, сразу повез всех в привокзальный ресторан Копенгагена, где у нас глаза разбежались от разнообразия предложенных блюд, которые посетители сами накладывали себе в тарелки.
Надо заметить, что тут я дал маху и проявил излишнюю скромность, так как не знал, что ресторан относился шведскому типу, где платят только за вход и едят, сколько влезет. Это мне рассказал Нильсен, уже по пути в Мальмё, и я чуть было не потребовал, чтобы нас повезли обратно, но решил, что поздно после драки руками махать, но, зато следующий ресторан со шведским столом, подвергнется разграблению по полной программе.
В Мальмё нас поселили в приличном отеле "Skyline", расположив в двухместных номерах рядом: мы с Сашей в одном, а руководитель украинской товарной биржи - в соседнем. Сразу выяснилась приятная деталь: в номерах нас ждали холодильники, доверху набитые банками с несколькими сортами пива и прохладительных напитков, бутылками с минеральной водой, пачками печенья, плитками шоколада, пакетами чипсов, и всякой прочей мелочью. Мы тут же собрали военный совет, и, после непродолжительных дебатов, решили, что все входит в стоимость проживания в отеле, которую должна была оплатить местная правящая партия, и постановили присвоить обнаруженные продукты.
Дальнейшая судьба обнаруженного сокровища была разной: новоиспеченные акулы украинского бизнеса, ранее дальше Польши не выезжавшие, медлить с приобщением к ценностям западной культуры не стали и тут же открыли свои банки с пивом.
Ну, а мы с Сашей, как опытные товарищи, объездившие не одну страну, поступили согласно неписаным традициям, по которым нам полагалось везти домой подарки родственникам, друзьям, коллегам и, прежде всего, начальству. Мой шеф и сам, возвращаясь с очередного вояжа, обносил своих сотрудников красивыми кульками, наполненными всякой дребеденью. Происхождение кульков выяснилось сразу же, как только я в первый раз попал в Данию - в каждом вагоне электрички такие кульки для мусора находились возле любого сиденья, и их можно было взять совершенно бесплатно. Поддерживая традицию, и я брал кульки пачками, для раздачи знакомым, но, правда, сам ходить по Киеву с этими сувенирами не решался, из опасения попасться на глаза иностранцам, которые наверняка узнали бы свои мусорные кульки.
Так вот, мы выгрузили все из холодильника и стали делить. Дележ, правда, не составил большой сложности, поскольку заботливые шведы положили всего по два. Исключение составили лишь спички, которых был всего один коробок. По этому поводу мы бросили жребий, и фирменный коробок достался Саше.
- Не переживай, - успокоил он меня. - Я бывал во многих отелях и знаю, что спички кладут раз в сутки, мы так и будем брать - сегодня я, а завтра ты.
Надо сказать, мы так и поступали в дальнейшем: если что-то было по одному экземпляру, то мы брали по очереди, и через несколько дней наши чемоданы ломились от продуктов. Должен добавить, что не все продукты попали в чемоданы из холодильника. Был еще и ресторан со "шведским столом".
Как и положено, в отелях такого типа, бесплатно кормили здесь только по утрам, и в первое утро мы в полном составе явились туда, обряженные в спортивные костюмы. И узнав, что брать можно сколько угодно, невероятно расстроились, ведь спортивные костюмы оставляли мало шансов унести с собой хоть что-нибудь. Зато в последующие дни мы, не сговариваясь, приходили в ресторан в костюмах-тройках, но, правда, без галстуков, потому что наедались "слоями" до предела, после чего было тяжело дышать. Глядя, как директор украинской товарной биржи набивает апельсинами свой парадный костюм, я соображал, что и шведы могли превосходно видеть это, но предпочитали снисходительно помалкивать.
Так проходили дни, Нильсен таскал нас, то на прием в ратушу, то на встречу с местными бизнесменами, то на партийный митинг, ну, и так далее, а про водку с икрой, как будто забыл. Николай Иванович с Василием Петровичем уже начали прикладываться по вечерам к своим сувенирам, но я держался стойко и не уставал доставать Нильсена своими напоминаниями. Тем более что день выезда из отеля уже близился, и, когда он, наконец, настал, я собрал всю икру и водку с группы и нагло погрузил Нильсену в багажник его автомобиля все это добро. Поступить по-другому, было просто нельзя - наши чемоданы и сумки были забиты до отказа всем, что мы выгребли из холодильников и набрали в ресторане.
Но, к моему удовлетворению, Нильсен вполне спокойно отнесся к моей выходке и пообещал деньги за все вскоре отдать. Это было бы весьма кстати, поскольку у нас с Сашей оставалась лишь какая-то мелочь, сохранившаяся с прошлых поездок, а наши биржевики давно потратили свои доллары, привезенные с Киева, на сувениры.
Наступил час прощания с отелем. Тяжело пыхтя, мы потащили свои вещи к выходу, где нас ждал Кнут Нильсен и микроавтобус.
- Fridge! - послышалось позади нас. - Fridge!
Как только перевод слова воспринялся сознанием, меня охватил ужас: fridge - по-английски, холодильник. Нас просили заплатить за все, что мы набрали из холодильников. Я живо представил, как мы открываем свои сумки и чемоданы и возвращаем все, что набрали, на виду у многочисленной публики, а наутро в шведских газетах появляются наши фотографии рядом со списком продуктов, присвоенных в отеле... . "Совершите вы массу открытий - иногда не желая того!" - эти слова из песни я всегда повторял, как девиз, перед каждой поездкой, и каждый раз, попадая в нестандартные ситуации, убеждался, как хорошо работает голова, когда, "не желая того", попадаешь в историю. Я бросился к Нильсену с разъяснениями, скромно умолчав, что продукты не съедены, а лежат в нашем багаже. На наше счастье, он поверил и отправился к администратору улаживать инцидент, и уже очень скоро мы выезжали из Мальмё в направлении скромного конференц-центра в сельской местности, в котором социал-демократическая общественность проводила свои мероприятия, видимо, из соображения экономии партийных денег и близости к народу. Этому милому заведению, на вид, было больше ста лет, и я подумал, что вполне вероятно сам Ленин мог останавливаться в нем в начале века по приглашению все той же партии. Как и в отеле "Skyline", нас с Сашей поселили в одной комнате, а бизнесменов - в другой. Батончики "Сникерс", по одному на каждой кровати, не оставляли нас в неведении относительно щедрости заведения. Разумеется, они сразу оказались в наших сумках. Что же касается холодильника, то он оказался совершенно пустым. Пусто было и во всей комнате - ни спичек, ни салфеток. Лишь на столе стоял небольшой радиоприемник со встроенным будильником. Глядя на него, Саша задумчиво произнес: