Аннотация: Рассказ, участвовавший в Пролёте Фантазии 2016 (весна). Получил 4 балла, планкой в финал было 12. В финал не прошли, но это моё небольшое достижение. (Ещё будет редактироваться, на самом деле).
Перевёртыш
Первый раз он спустился с гор полгода назад, измождённый, худой и в подранной одежде. В деревне у перевала его встретили не очень гостеприимно, перешёптывались о белых волосах чужака, опасаясь принадлежности к тёмным колдунам. Когда пришелец положил в трактире на стол серебряную монету перед хозяином постоялого двора и попросил об ужине, сменной одежде, припасах и ночлеге, трактирщик, Торн, тут же запел соловьём перед гостем. Увидев, как спокойно держит в руках пришелец серебро, постояльцы и припозднившиеся выпивохи выдохнули с облегчением - значит, чужак точно не был какой-нибудь нечестью или тёмным магом.
Наутро гость, поблагодарив за стол и кров, вернулся в горы.
Во время второго визита, который случился через пару месяцев, трактирщику удалось разговорить чужака. Тот представился Нерисом и сказал, что является исследователем из столицы. Хозяин постоялого двора успокоился - пришелец был, скорее всего, магом, точно с другой стороны перевала и, судя по дорогой, пусть и немного потрёпанной одежде, не из бедных. Да и расплачивался он исключительно серебром. Чеканка была Торну незнакома, но серебро оставалось серебром даже в далёких Белых Песках за тысячи тысяч лиг на юге.
Деревня Ир-Инг была построена у подножья Кровавых Пиков из-за шахты, добывающей рубины. Полвека назад шахта иссякла, но деревня находилась на тракте между Риенгорном, столицей королевства, и крупным торговым городом Дейк, откуда ходили корабли до любой точки северного побережья, в том числе до Ветрона, города магов. Именно ими ценились некогда добываемые здесь "кровавые" камни, и чародеи были нередкими гостями в Ир-Инг. Некоторые всё ещё надеялись, что где-то в этих горах можно найти новую жилу, но пока поиски оставались безуспешными. Трактирщик обрадовался - если исследователь задумал искать месторождение, то задержится здесь, по крайней мере, на полгода точно, а значит, где-то ему надо будет брать припасы.
Торн не прогадал, в следующий раз Нерис спустился с гор через месяц: за новыми припасами и новостями. И приходил после этого каждый месяц, продолжая платить серебром, пережидать ночь на постоялом дворе и наутро уходить обратно в горы. Иногда он просил Торна заказывать у проезжающих в столицу караванов писчие принадлежности и бумагу, а также некоторые книги, выписав нужные темы на отдельный лист. Трактирщик, разумеется, от дополнительного дохода не отказался, тем более за такую мелочную услугу Нерис платил достаточно щедро.
- Выходит, и вы ничего там до сих пор не нашли, а, господин маг? - сочувственно вздохнул трактирщик в очередной визит Нериса.
- Нашёл, - не моргнув глазом, ответил беловолосый, - гоблинские ватаги и пещерного медведя.
- Но искали вы далеко не это? - беззлобно хохотнул Торн.
Нерис улыбнулся в ответ, но промолчал.
***
Лиэ сидела на придорожном валуне спиной к перевалу, держа на коленях прикреплённый к деревянной доске лист бумаги. Перед собой она видела только яркий желтый полевой цветок и, увлечённая рисованием, не сразу заметила, что пока она старательно выводит угольком на листе линии, к ней успел не только подойти и замереть за спиной незнакомец, но и постоять так минут семь, наблюдая. И, наверное, девушка так и не заметила бы подошедшего, но мужчина закашлялся и выдал своё присутствие.
Вздрогнув от неожиданности, девушка медленно обернулась, явно ожидая увидеть на месте незнакомца кого-то другого, кто, скорее всего, будет ругать её за испачканные в саже рукава рубашки, руки и половину щеки.
- Здравствуйте! - смущённо улыбнулась Лиэ, спрятав и руки, и рукава под лежавшую на коленях доску с рисунком. - Это вы Нерис?
Беловолосый молча кивнул, изучая взглядом не девушку, а нарисованный ею цветок.
- Я про вас от господина Торна слышала, - девушке было немного не по себе от внимательного взора серебристо-голубых глаз "господина мага", а когда ей было не по себе, Лиэ всегда начинала много и невпопад болтать. Лишь бы не возникало так ею ненавистной неловкой паузы!
- Я вас здесь раньше не видел, - тихий баритон беловолосого околдовал девушку своим звучанием. - Вы недавно в Ир-Инг? Проездом?
Мужчина посмотрел в её глаза, и только в этот момент Лиэ вспомнила, что не помешало бы вдохнуть, если она не хотела упасть к ногам Нериса из-за недостатка воздуха. Пронзительный взгляд одновременно пугал и завораживал девушку.
- Я... Меня зовут Лиэ. Я приехала сюда с отцом, он картограф, мы в столицу едем из Ветрона, - в попытке скрыть смущение, Лиэ набросилась на мужчину с вопросами: - А вы маг, да? Приехали рубины здесь искать? Или древние артефакты? Или гоблинские поселения?
Нерис никак не ожидал подобного количества вопросов и недоумённо молчал, изучая уже не рисунок, а художницу, одетую почему-то в мужской дорожный костюм. На светлых волосах девушки тоже оказались следы сажи - видимо, Лиэ испачкала их, когда убирала непослушные пряди, лезущие в глаза. Беловолосый отстегнул с пояса флягу.
- Приведите себя в порядок. Совсем скоро стемнеет, - "господин маг" указал рукой на солнце, едва касающееся горной гряды кромкой. - Я не думаю, что ваш отец будет рад лицезреть вас в таком виде.
Вода во фляге оказалась ледяной, пальцы быстро потеряли чувствительность, но страх перед гневом отца подгонял девушку поскорее избавиться от чёрных пятен. Видя тщетные попытки Лиэ избавиться от следов "преступления", Нерис тяжело вздохнул и достал платок. Смочив его водой и немного подержав в руках, чтобы чуточку нагреть, он принялся оттирать щёку девушки - без этого пятна, подумалось ему, она будет выглядеть куда приятнее. Поглощённая оттиранием рук и рукавов рубахи, художница далеко не сразу поняла, что "господин маг" помогает ей. Смущённая выше всякой меры Лиэ постаралась не встречаться взглядом с Нерисом.
Вернувшаяся к мужчине фляга даже не булькнула - вода была израсходована вся до последней капли. Впрочем, Нерису умытая девушка нравилась куда больше, поэтому он нисколько не жалел о потраченном ресурсе. Лиэ тем временем отряхнула кожаную курточку, на которой до этого сидела, накинула на плечи и, взяв доску в одну руку, другой запустила кусочек уголька подальше в высокую траву.
К околице они вышли, когда небо на западе стало ярко-алым у самого горизонта и сиреневым выше, заходящее солнце окрасило облака в яркий жёлтый цвет. В зените же небо было ещё светло-голубым, девушка неосознанно сравнила этот оттенок с глазами нового знакомца. На востоке тем временем небосвод уже налился тёмно-синим красками и покрылся мерцающей россыпью звёзд. Пусть Лиэ и договорилась с отцом, что обязательно вернётся на постоялый двор с закатом, она всё же волновалась, что родитель сочтёт её отсутствие слишком долгим и поднимет всю деревню на поиски любимой дочурки.
Обошлось. Гордег, картограф и любящий отец, сидел за столом с кружкой пива и вёл размеренную беседу с трактирщиком. Торн, увидев Нериса, широко улыбнулся и пригласил присоединиться, пообещав налить вина за свой счёт. Лиэ решила не отставать и заняла место рядом с отцом, но в разговор мужчин не вмешивалась, покорно слушая.
- Так вот, - продолжил прерванный ранее картограф, - я и сказал им, что готов заплатить любые деньги, если они мне покажут местоположение оазисов. Проводники сказали, что деньги им не нужны, я было уж обрадовался, да только знаешь, что?
- Что? - трактирщик, судя по полупьяному заинтересованному взгляду сидел с Гордегом уже давно.
- Кто ж знал, что у этих пустынников оазисы с водой и без каждый сезон меняются. А чтоб определить, в каком вода в этом году будет, надо быть, по меньшей мере, шаманом и знать с сотню этих демонских тайных примет! - возмущённый учёный что есть силы грохнул деревянной кружкой по столу, расплескав половину пива. - Нет, ты представляешь? А карты на каждый год они делать не хотят, им же куда выгоднее самим проводниками работать!
"Господина мага", судя по всему, трактирщик пригласил к столу больше ради приличия, нежели, чтобы поговорить, но мужчине было интересно слушать о дальних странах, тем более о тех, где он никогда ещё не был.
- Нерис, а вы в Белых Песках когда-нибудь были? - шёпотом спросила девушка беловолосого. - Меня вот отец не взял, оставил тогда в столице перерисовывать его заметки на холст. Правда, привёз свистульку в виде... такой смешной зверь, с большими ушами и длинным носом. Забыла, как называется.
- Может быть, слон? - предположил беловолосый, первый раз за этот день улыбнувшись, заставив щёки Лиэ покраснеть.
- Так всё-таки были! - девушка сделала вид, что в помещении просто душно, поэтому к её лицу и прилила кровь, и помахала ладошкой как веером, не найдя поблизости ничего подходящего.
- Не был, - покачал головой Нерис. - Читал.
Малословность мага нервировала Лиэ, но ей почему-то очень не хотелось терять общество этого мужчины. Он был очень непохож на всех тех мужчин, что видела девушка за свои семнадцать лет.
- Отец! - коснувшись кончиками пальцев она коснулась локтя Гордега, привлекая внимание. - Это же тот самый господин маг Нерис, о котором нам сегодня утром рассказывал господин Торн. Быть может, попросить господина мага показать нам горные тропки, которые он успел исследовать?
- Ох, Лиэ, какая же ты умничка, как я сам об этом не подумал, - всплеснул руками картограф. - Ох, извините же мою бестактность, господин маг. Меня зовут Гордег, я картограф. Не согласитесь ли вы показать горы? Моя дочь давно хотела нарисовать горный пейзаж, а от моего доброго друга Торна мы с утра слышали, что вы здесь уже несколько месяцев.
Нерис немного подумал и кивнул. После чего поднялся, попросил разбудить его на рассвете и поднялся к себе - Торн уже давно привык оставлять за "господином магом" одну и ту же комнату.
***
Нерису понравилось наблюдать за увлечённо рисующей девушкой. Лиэ держала на коленях всю ту же доску, только в этот раз на ней был закреплён холст, в руках были палитра и кисть, а картина выполнялась красками. Иногда художница осторожно поглядывала через плечо на отца, предусмотрительно закатав рукава, но на белой рубашке уже красовалось два ярко выделяющихся чёрно-серых пятна. Но картограф, кажется, не обращал внимания ни на что, кроме рельефа местности вокруг и собственного блокнота для записей и зарисовок.
Беловолосый сидел на другом краю плато, под тенью скалы. Что отец, что дочь были поглощены работой, поэтому мужчина от нечего делать какое-то время следил за ними, не решаясь подходить ближе. Поняв, что даже пролетающая мимо со зловещими завываниями ведьма не отвлечёт творцов, Нерис осмелился встать и подобраться ближе. В блокноте Гордега он увидел чёткие схемы и описание местности, а на коленях у Лиэ из разноцветных клякс постепенно вырисовывалась цветущая долина у подножия плато на фоне горной гряды. Такие разные работы, но каждая казалась магу по-своему прекрасной и очаровательной.
Спустя час, а потом и второй, Нерис понял, что отвлекаться от своей работы ни один, ни второй не намерены, подумал, что не плохо было бы придумать что-нибудь на обед, но как только беловолосый собрался было отправиться на поиски хвороста, Гордег захлопнул свой блокнот и встал, направляясь к "господину магу", чтобы поблагодарить за предоставленную возможность. Через пять минут Лиэ отложила в сторону палитру и, смущённо отводя взгляд в сторону, протянула беловолосому картину.
- Это вам. В благодарность.
Мужчина потрясённо смотрел холст, протянул уж было пальцы, чтобы погладить нарисованную траву, но вовремя спохватился и одёрнул руку. Увидев, какое впечатление произвела на Нериса картина, Лиэ радостно заулыбалась и предложила:
- А хотите, я вам что-нибудь ещё нарисую? - зелёные глаза девушки как-то странно и непривычно смотрели на него.
- Нам пора, - вместо так и вертевшихся на языке слов "нарисуй себя" произнёс Нерис.
Впервые беловолосый проводил вторую подряд ночь в Ир-Инг.
***
Во время первого обращения хширасс испытывает настолько сильную боль, что забывает практически всё - кто он, кто его семья, где его дом. В попытке унять огонь, бушующий в крови, молодой хширасс может залететь далеко от дома, но столь утомительное путешествие лишь добавляет усталости и нередко заканчивается смертью путешественника, залетевшего далеко в море, в пустыню или же высоко в горы.
Нерис перевернул страницу книги, исписанной для обычного человека непонятными знаками, раздражённо фыркнул и закинул небольшой томик в дальний конец комнаты. В камине успокаивающе потрескивал огонь, за окном была уже глубокая ночь, но мужчина всё никак не мог заставить себя уснуть. Читать эту книгу на ночь, наверное, всё же не стоило. Беловолосый осознал, что держит её в руках только когда взгляд наткнулся на ненавистные с детства строки.
Он был им. Хширасс. Перевёртыш. Тот, кому богами даровано два обличья - человек и крылатый ящер. Но с самых ранних лет, стоило Нерису научиться читать, его тянуло не к сказаниям предков, а к книгам о мире за стенами замка, о людях, о жарких песках или бескрайнем море.
Год назад умер его последний, третий брат. Не сумев даже обратиться до конца, так и застыв где-то между - уже не человек, но ещё не хширасс. Таким и похоронил брата Нерис в саду. Беловолосому почему-то казалось, что Вариш там бы и пожелал обрести последнее пристанище - у корней любимой яблони.
Он не выдержал. Через полгода после смерти брата Нерис стал искать путь к перевалу, а оттуда - он знал - можно было спуститься к людям. По горным тропам мужчина блуждал чуть больше недели, но всё же сумел выйти к людям. И решил ходить туда каждый месяц, слушать новости в трактире, есть человеческую пищу. Он знал, что люди пользовались деньгами. По счастью, в дальней комнате с сундуками беловолосый нашёл несколько мешочков с серебряные монетами. Ему казалось, что если он будет жить среди людей, питаться людской пищей, вести себя как человек... он сможет остановить обращение. Но противное чувство пустоты в груди становилось с каждым днём всё отчетливее, и Нерис понимал, что от наследия крови не уйти.
Прикрыв глаза, беловолосый подумал, что завтра надо бы снова сходить в деревню, пусть он и вернулся оттуда сегодня вечером. Только вот пусть Лиэ и её отца там уже не будет. Иначе...
Картина, нарисованная вчера Лиэ, стояла на каминной полке и приятно грела воспоминания.
Предчувствие кричало, что ничем хорошим желание снова увидеть девушку не закончится.
***
На горную тропу, ведущую к перевалу, Нерис ступил ещё в предрассветных сумерках, хоть это и было опасно. Поэтому к деревне мужчина спустился не к закату, как обычно, а за несколько часов до него.
Торн сильно удивился, когда увидел беловолосого и взволнованно поинтересовался, не случилось ли чего. Мужчина поспешил заверить трактирщика, что всё в полном порядке, попутно оглядывая посетителей постоялого двора. В нижнем зале Гордега и Лиэ он не заметил и мысленно выдохнул. Ему очень хотелось снова увидеть девушку, но Нерис понимал, что лучше бы её здесь не было.
Расположившись в привычной комнате на втором этаже постоялого двора, мужчина попробовал заставить себя уснуть. Ни бессонная ночь, ни физическая усталость не помогли Нерису в этом - сердце бешено стучало, а в груди разливалось гадкое чувство пустоты, которая, казалось, вот-вот вырвется наружу, разорвав лёгкие и проломив рёбра, чтобы проложить себе путь в мир.
Нерис перевернулся на спину и попытался дать отдых если не вымотавшемуся телу, то хотя бы разгорячённой голове, когда в коридоре послышались тихие шаги, а чуть погодя - стук в дверь.
- Господин маг! - голос Лиэ заставил мужчину подскочить с постели и мигом открыть дверь.
- Господин маг! - радостным шёпотом воскликнула девушка, когда увидела Нериса. - Вот, я хотела оставить этот рисунок Торну, чтобы он передал вам его при следующей встрече, но я узнала, что вы здесь и решила...
В одной руке Лиэ держала свечу, а другой протягивала тот самый рисунок полевого цветка, который Нерис видел при первой их встрече.
- Решила, что, - девушка какое-то время избегала взгляда мага, но набралась смелости и заглянула ему в глаза, - отдам его вам сама. Он же вам понравился?
Мужчина потрясённо молчал.
- Не понравился? - расценила по-своему его молчание художница.
Протянув руку к рисунку, беловолосый развеял сомнения Лиэ. Но Нерис неожиданно покачал головой и грустно улыбнулся.
- Понравился. Оставьте себе. У меня уже есть ваша картина.
***
Нерис ушёл из Ир-Инга посреди ночи, когда деревня вроде бы уснула. И понял, что не вернётся сюда никогда. Разрастающееся в груди чувство будто бы поторапливало перевёртыша поскорее скрыться от людей, туда, где никто не станет свидетелем его ужасного обращения.
Мы вырождаемся, - вспомнились Нерису слова Теру, среднего брата, швырнувшего однажды книгу с "памятью" предков в камин, - наша кровь теряет силу. Нам в наследстводостались лишь исписанные листы. Больше - ничего! Дайте боги, хотя бы один из нас сможет обернуться!
Он был уже в замке, он уже сидел в своём кресле и вроде бы начал дремать, но как только закрыл глаза, тут же их широко распахнуть - перед внутренним взором мелькнула картина: тёмно-синий с яркими жёлтыми прожилками вдоль спины хширасс, широко распахнув крылья, падает на острые гребни скалы, сражённый молнией. Спать расхотелось мгновенно, Нерис поднялся из кресла и решил, что небольшая прогулка по отдалённым галереям замка нисколько не помешает ему.
Пустота в груди постепенно перерастала в глухую ноющую боль, изредка утихающую, чтобы через некоторое время вернуться с новой силой, с новой волной.
Две бессонные ночи и не прекращающиеся приступы боли повлияли на него не в лучшую сторону. Перед глазами всё плыло, руки иногда не слушались и принимались выплясывать сумасшедшие восьмёрки, тело мелко дрожало то ли от нахлынувшего озноба, то ли из-за страха надвигающейся неизвестности.
К рассвету третьей ночи ему удалось пересилить боль и, свернувшись под одеялом у камина, наконец забыться глубоким сном.
В полдень его разбудили громкие крики, доносившиеся с нижних этажей замка - женский голос истошно звал его по имени. С Нериса мигом слетели всякие остатки сна, стоило ему распознать, что крики принадлежат Лиэ.
Девушка сидела посреди главной галереи на полу и рыдала взахлёб.
- Что вы здесь делаете?! - Нерис сел перед ней на колени и легонько ударил по щекам, надеясь, что сможет таким образом привести Лиэ в чувство.
- Я ду-думала... Я не-е знала... Я хотела...
Беловолосый увидел у ног девушки изрядно помятый, смазанные, но всё-таки узнаваемый злополучный рисунок.
- Я прав-вда не представ-влял-ла, что в-вы...
Лиэ потихоньку успокаивалась, уткнувшись носом в плечо Нериса и утирая слёзы рукавом рубахи. Стоило девушке начать приходить в себя, как мужчина сразу вспомнил причину, по которой его мучила бессонница три ночи к ряду, и стиснул зубы, всеми силами пытаясь не подавать виду, что вот-вот дикая боль разорвёт его изнутри.
- Что ты здесь делаешь? - прошептал на ухо Лиэ мужчина, боясь, что более громким тоном выдаст гложущую его пустоту.
- Я хотела... рисунок... вам... Я не думала, что вы... так далеко... Я потеряла дорогу. Отец волнуется! - на последних словах она вскочила с места и заозиралась по сторонам, но Гордега, разумеется, поблизости не было.
Перевёртыш так и остался стоять перед ней на коленях, не в силах заставить себя подняться. Но заставлять и не пришлось, слишком уж молящим был взгляд Лиэ, и мужчина просто не мог отказать девушке в помощи.
- Подождите немного, - улыбнувшись, сказал он и отправился в комнату.
***
Нерис прошёл к дальним комнатам, нашёл на одной из полок кинжал, выхватил из ножен и занёс для точного удара в собственную шею. Пусть руки и дрожали, но он не промахнётся! Не промахнётся... Не промахнётся?
Кто-то из нас может не выдержать, - прогремел в голове беловолосого голос Герияты, старшего брата. - Кто-то из нас может испугаться. Я сделал кинжал для того, кто не выдержит первым. Он достаточно остёр, чтобы войти быстро и безболезненно.
Мужчину поглотил страх. Вот только он ещё не понял, чего боялся больше: убить себя или обращения.
Он помнил, что Герията, доверяясь книгам, боялся обращаться на открытом пространстве. Также Нерис помнил, почему теперь восточное крыло замка превратилось в руины - ярко-алый хширасс, в которого обратился его старший брат, проломил спиной крышу главного зала, вырвался в небо и стал быстро набирать высоту. Из пасти ящера вырывался стометровый столп пламени. Он извивался, танцевал в небе, бил по высокому ледяному воздуху перепонками. А потом упал - крылья не выдержали, сломались.
Это было так давно. Несколько веков назад. Но Нерис помнил, при всём желании просто не мог позволить себе забыть.
А теперь настал его черёд.
Нет, он помог девушке. Он смог пересилить боль, мысленно моля богов об отсрочке приговора, довёл Лиэ до развилки, объяснил дорогу. Она дочь картографа, она поймёт тот рисунок дороги, что нарисовал ей беловолосый. Выберется. Должна.
Перевёртыш выронил из рук кинжал. Наверное, если бы Нерис всё-таки ударил, было бы не больно - укол кинжала не смог бы затмить резкое пульсирующее чувство, раздирающее тело изнутри. Но мужчина понял, что не может позволить себе такую роскошь - умереть безболезненно.
Ему хотелось дойти до своей комнаты, увидеть картину Лиэ, но сильное головокружение и прилившая к мозгу кровь свалили его на полпути, во внутреннем саду замка - Нерис тихо рассмеялся, - в паре шагов от последнего пристанища Вариша. Яблоня отцвела ещё неделю назад, но беловолосому померещился сладковатый запах белых цветов.
Боль на секунду отступила - Нерису показалось, что эта секунда длится вечность, и теперь он сможет спокойно уснуть вечным сном. Но внезапно накативший приступ выбил из лёгких остатки воздуха.