Когда машина "Нэш 600 купе" 1942 года Гейба Донлеви выскочила на подъездную дорожку дома Прустов, в толпе офицеров правоохранительных органов, находившихся на месте преступления, воцарилась тишина, и полицейские с уважением расступились.
- Где тело? - спросил Донлеви копа, стоящего в дверях дома.
- Наверху, в спальне, первая дверь справа.
Молодой полицейский не предупредил маститого сыщика о жуткой сцене, которая его ожидала. Да и не надо. Гейб за свою службу насмотрелся на окровавленные тела, изуродованные трупы, обожженные и прочие, отделенные от туловища части человеческого тела. Его вовсе не беспокоили брызги крови и кусочки мозгов на стенах хозяйской спальни Прустов.
С обычной ловкостью Донлеви приподнял окровавленную простынь, которой кто-то накрыл жертву, и быстро осмотрел труп. Не надо было выслушивать пояснения патологоанатома, любому идиоту было понятно, что это убийство: мужчину застрелили. Пуля вошла в щеку чуть ниже правого глаза и вышла в задней части головы.
- Кто нашел тело?
- Жена, сэр, - ответил один из сотрудников, снимающий отпечатки пальцев. - Она внизу на кухне, если хотите поговорить с ней.
- Ты же знаешь, что захочу, - засмеялся детектив. - Возможно, она одна из тех, кто выбил ему мозги.
Гейб прошел на кухню и увидел сидящую за столом Блайт Пруст, которая спокойно пила кофе. Ему понравилась та, которую он увидел: светлые волосы, уложенные в стиле знаменитой Бетти Грейбл, которые спадали к сладострастному торсу и длинным стройным ногам в нейлоновых чулках.
"Вот это да!" - подумал он.
Детектив считал себя знатоком женщин. Как и у кинозвезды Роберта Митчема, у него имелся отличный послужной список таких красавиц. Как матрос, у которого в каждом порту была девушка, Донлеви покупался на любую женщину во время очередного расследования убийства, но слабо верил в то, что сексуальная блондинка на кухне станет его следующим трофеем.
- Вы жена? - спросил он.
- Нет, вдова, - ответила Блайт и потянулась за сигаретой. - Есть огонек, ищейка?
"Леди. Хороший знак того, что она не убийца. Если бы она укокошила своего старика, то пустила бы слезу и устроила сцену".
Гейб сунул руку в карман за спичками. Затем, после того как поднес огонь к сигарете, придвинул стул и сел напротив.
- Расскажите, что вам известно об убийстве мужа.
- Здесь? Разве вы не заберете меня в участок для допроса?
Детектив почти собрался ответить, как вдруг почувствовал острую, пронизывающую боль в спине. Минуту спустя его голова упала на стол.
* * *
Первым, что увидел Гейб Донлеви, когда открыл глаза, было женское лицо. Фактически оно было единственным перед ним. Всё вокруг находилось в тумане.
"Нужно сходить к доктору, - подумал сыщик. - Тяжелый случай резкого сужения поля зрения".
Когда черты лица прояснились, он понял, что это одна и та же женщина, смотревшая на него минуту назад. Фактически сейчас он не был уверен в том, кто это: мужчина или женщина. Это бесформенное мужеподобное существо не оказалось пышной блондинкой. Брюнетка, с волосами немного длиннее, чем у него, бесспорно, внешностью была грубее Блайт Пруст. Через облегавшую рубашку виднелись бретельки лифчика, что говорило о половой принадлежности.
Несмотря на нарушенное зрение, он понимал, что больше не сидит на кухне Прустов.
"Похоже... да, я нахожусь в полицейском участке".
Потихонечку его зрение вернулось. Он увидел, что какая-то мужеподобная с избыточным весом особа сидела за письменным столом, на углу которого стояла фотография двух женщин, одна из которых была присутствующая дама, а другая ошеломляющая красавица, державшая на коленке ребенка.
"Эта парочка так прижалась друг к другу, - подумал он, а затем сделал вывод о их взаимоотношениях. - Боже, да они..."
Если кровь и человеческие внутренности не вызывали отвращения у сыщика, выходца из среднего класса, то ему были непривычны у всех на виду подобные отношения. В конце концов, он был продуктом сороковых годов.
Раздался стук в дверь, через секунду вошел молодой полицейский.
Это стало еще одним шоком для Гейба: в полиции служила женщина, да еще с воинским званием! Молодой полицейский заглянул в открытую папку на столе и хихикнул.
- Должна бы знать, - засмеялся он, - в свой первый день ломаешь голову над "висяком" и собираешься раскрыть давнишнюю городскую тайну. Тебе действительно понравится эта сложная задача. И ты надеешься, что если разгадаешь убийство Донлеви, то прямиком станешь капитаном?
От вопроса офицера по спине Гейба побежали мурашки. Он наклонился и посмотрел на фотографии с места преступления. За кухонным столом дома Прустов лицом вниз сидел мужчина. На втором фото, сделанном сбоку, четко было видно лицо: это был Гейб Донлеви.
"Господи, Всемогущий! Я же мертв!"
Резкое сужение зрения полностью исчезло, когда он осознал увиденное. Его мозг атаковали изображения, которые он не мог постигнуть. Однако одно стало ясно: ни один из присутствующих в кабинете не видел и не слышал его.
"Должно быть, я призрак".
Когда покойный сыщик смирился со своим новым состоянием, молодой офицер приступил к своим обязанностям, оставив сержанта Стэнвик одну в кабинете. Она сразу же обратилась к изучению лежащего перед ней дела.
- Какой позор, - едва слышным голосом проговорила она. - Вы, возможно, и величайший сыщик в этом городе, а дело так и не раскрыли.
"В городе? Да я величайший сыщик в мире! И у меня никогда не было случая, которого бы не раскрыл. Черт возьми, камера смертников тюрьмы "Метрополитен" заполнена убийцами, которых я отправил за решетку".
- Теперь, конечно, могу воспользоваться вашей помощью, - засмеялась она.
Донлеви почувствовал странное покалывание в ступнях, похожее на то, когда его кровообращение временно приостановилось. Это ощущение быстро распространилось на ноги, туловище и, наконец, на руки и голову.
- Ни хрена себе! - вскрикнула Кендалл Стэнвик, когда увидела перед собой призрак.
- Ты меня видишь? - спросил Гейб.
Сержант, потеряв дар речи, кивнула в ответ.
- Ты, вероятно, можешь меня и слышать.
Еще один кивок.
- К-кто вы?
- Не узнаешь? Моя фотография перед тобой. Я величайший детектив в мире. Полагаю, я здесь, чтобы раскрыть свое убийство.
Кендалл закрыла глаза и сделала глубокий вздох.
- Ты плохо выглядишь, сержант. Может, закуришь?
- Даже если бы курила, то не смогла бы сделать это в здании.
- Почему? Ведь это же полицейский участок.
- Правильно, но в общественных местах не курят.
- С какого времени?
- Вы представляете, какой сегодня день?
- Вторник?
- День, а не день недели.
- 13 июня 1948 года.
Кендалл взглянула в папку. В соответствии с отчетом Гейба Донлеви убили 13 июня 1948 года.
- Семьдесят лет назад.
- Странно! Не думаешь ли ты, что я знаю...
Неожиданно в маленьком кабинете без окон некоторые предметы стали выглядеть чуждыми его миру.
"Эта штука с подсвеченными кнопками телефон?"
- Многое изменилось с момента вашей гибели, - заявила сержант.
Теперь настала очередь Гейба замолчать и кивнуть.
- Раз вы уж здесь, а я не сошла с ума, воспользуюсь вашей помощью.
- Конечно, чем могу помочь?
- Скажите, кто вас убил, и я найду необходимые доказательства, чтобы закрыть дело.
- Черт возьми, женщина! Откуда я знаю, кто меня убил? Мне стреляли в спину. Прости, я не хотел срываться. Позволь взглянуть в эту папку. Может, что-то осенит меня.
Когда Гейб уселся в кресло для посетителей, читая старые полицейские отчеты и показания свидетелей, в кабинет Кендалл входили и выходили из него какие-то люди, не подозревающие о присутствии призрака.
- По-моему, вас никто не видит и не слышит? - спросила сержант.
- Понятия не имею. Минуту назад я сидел за столом напротив великолепной дамы, а в следующий момент я смотрю на тебя.
Если это была колкость в отношении сержанта, то Стэнвик предпочла не обращать внимания.
Закончив читать, Гейб отложил папку в сторону и сообщил:
- Кто бы не стрелял в меня, он должен был присутствовать в доме в ту ночь. Возможно, тот, кто убил и Эйнсли Пруста.
- То же думали и следователи, но по баллистической экспертизе пуля, вынутая из вас, отличалась от той, которой застрелили Эйнсли.
- Напротив меня сидела Блайт Пруст. Она, должно быть, что-то видела или слышала. Ее допросили?
- Да, но она не пошла на сотрудничество. Ее больше интересовало спасение собственной задницы, а не помощь полиции.
- То есть?
- Ее арестовали за убийство мужа, - пояснила Кендалл.
- Да ты шутишь! Это же ложное обвинение, она не виновата.
- Присяжные в это не поверили.
- Только не говори, что женщину осудили.
- Какая разница, детектив. Не думаете ли вы, что красивая дама с длинными, стройными ногами не смогла бы совершить убийство? Поверьте мне, вы недооцениваете женщин.
Гейб сделал недовольный жест.
- Нет, не думаю. Я знаю, что женщины способны на убийство. Ведь я арестовал Рокси Вэйн.
Красивая рыжеволосая Рокси Вэйн, когда-то голливудская старлетка, убила в 1944 году своего богатого изменщика-бойфренда из-за ревности. Хотя сыщик верил, что в то время был влюблен в нее, Донлеви отбросил в сторону свои чувства и исполнил долг. Он, будучи человеком взрослым, пустил слезу, когда услышал смертный приговор.
- Блайт Пруст совсем другое дело, - произнес он скорее себе, чем Кендалл. - Она невиновна и не заслужила электрического стула.
- Не беспокойтесь. Ее не казнили. Штат отклонил смертную казнь еще в семидесятых.
- Значит, больше нет смертных приговоров? А что же с убийцами, которых я посадил?
- Их приговоры заменили пожизненным заключением без права досрочного освобождения.
Гейб быстро подсчитал в уме.
- Тогда Блайт не было еще и двадцати. Сейчас ей было бы девяносто. Она, может быть, жива.
- Сомневаюсь, но дайте-ка я посмотрю отчеты.
Кендалл открыла портфель и вынула ноутбук.
- А это что за штука? - спросил Донлеви.
- Ах, компьютер! В 1948 году их не было. Это как телевизор. Вам он не поможет. Телевидения не было в Америке столь популярно до пятидесятых. У меня нет времени объяснять, как он работает, и, честно, я сама не понимаю, но могу иметь доступ к данным государственной системы исправительных учреждений.
- Данным чего?
- Базе данных. Это современный метод компьютеризировать отчеты и файлы. Вот, Блайт Пруст. Нам повезло: она еще жива. Будем надеяться, что у нее нет болезни Альцгеймера.
- Аль... чего?
- Не имеет значения.
* * *
Как только Донлеви вышел из кабинета сержанта Стэнвик, он почувствовал себя Дикарем Джоном из книги Олдоса Хаксли "О дивный новый мир". Его удивляло все, что видит. Эти знакомые вещи: дома, машины, самолеты, радио, телефон кардинально изменились за последние семьдесят лет. И он был не в восторге от того, что их еще не изобрели, например, айпэды и ноутбуки на момент его смерти.
Когда они ехали на "Шевроле-Каприс" без опознавательных знаков, Кендалл старалась объяснить пассажиру события, которые произошли со дня его смерти, начиная с полета на Луну в 1969 году. Она вкратце рассказала о войнах в Корее, Вьетнаме, в Персидском заливе, Афганистане и Ираке. Затем она упомянула о нескольких президентах: Джоне Кеннеди и покушении на него, Ричарде Никсоне и Уотергейтском скандале, приведшим его к отставке, и Бараке Обаме, первом президенте афроамериканце.
- А кто сейчас президент? Дама? - засмеялся Гейб.
Кендалл, будучи демократом, выразила свое отвращение и ответила:
- Америке, должно быть, повезло!
- А как насчет полицейской службы? Этот компьютер облегчает работу в кабинете?
- Конечно. Нам больше не нужно вручную заниматься поисками отпечатков пальцев и сравнивать с картотекой. Теперь есть автоматизированная система идентификации отпечатков. Конечно, самое большое достижение, возможно, и в истории правоохранительных органов - открытие ДНК.
- А это что такое?
- Это...
Кендалл не знала, как объяснить допотопному призраку то, что и сама не вполне понимала.
- Это вещь, присущая только одному человеку, как отпечатки пальцев. По тесту ДНК можно определить, чьи телесные жидкости оставлены на месте преступления. Он помогает идентифицировать жертву. В 2012 году в Англии обнаружили кости, по ДНК смогли установить, что они принадлежали Ричарду III, который погиб в сражении в 1485 году.
- Похоже на полезный инструмент, чтобы посадить в тюрьму виновного мужчину или женщину.
- Также помогает людям выбраться оттуда.
- Что?
- Было много случаев, когда ошибочно приговоренных позднее признавали невиновными.
- И выпустили, кого я раньше арестовал? - спросил Гейб, и лицо его побледнело при мысли о том, что совершил ошибку.
- Не знаю.
- Я так думаю: когда я отправлял кого-то в тюрьму, тот там так и оставался. Говоря о том, что теперь нет смертной казни, не стала ли тюрьма "Метрополитен" слишком переполненной?
- "Метрополитен"? Ее закрыли почти тридцать лет назад. Государство построило в Сомервилле современное исправительное учреждение. Это тюрьма, где предлагают образовательные программы, супружеские встречи, освобождение из-под стражи на время выполнения работ для совершивших ненасильственные преступления. Она далеко отличается от тюрем вашего времени, но, тем не менее, это все-таки тюрьма: замки на дверях, решетки на окнах и электрическая проволока по периметру территории.
Оставшиеся десять минут поездки и водитель и пассажир молчали. Кендалл пыталась заговорить, но Гейб с трудом старался переварить все услышанное, чтобы задать вопросы.
- Вот и приехали, - сообщила сержант Стэнвик, когда они очутились в пункте назначения.
Поле проверки охраной детектив прямиком отправилась в администрацию тюрьмы, а следом за ней невидимое привидение Гейба Донлеви.
- Я пришла увидеть заключенную 132776, Блайт Пруст, - сказала она охраннику за столом.
- Прочтите, сержант Стэнвик, - произнес он, возвращая ее жетон. - Все посещения должны быть письменно одобрены начальником.
- Вы не понимаете. Заключенная может иметь необходимую информацию для решения дела, связанного с убийством высокопоставленного полицейского семьдесят лет назад.
- Мне все равно, даже если она помогла раскрыть покушение на Кеннеди. Вы не поговорите ней до тех пор, пока согласия не даст начальник.
- Позвольте встретиться с ним.
- Нужно предварительно записаться на прием.
- Да ладно! Неужели нельзя снять трубку и сказать, что мне нужно поговорить с ним?
Охранник передал сержанту визитную карточку.
- Вот его номер. Звоните и назначайте встречу.
Выйдя из тюрьмы, Кендалл вынула мобильник и позвонила по номеру на карточке. Секретарь ответила, что ближайшая встреча возможна только через три дня.
- Придется возвращаться, - сказала она со вздохом.
- Посиди-ка в машине, - сказал Гейб. - Я все улажу.
- Что вы собираетесь делать?
- Они же не видят меня? Я могу пройти мимо охраны, и она не будет даже знать. Как только я окажусь внутри, много труда не составит, чтобы найти Блайт Пруст. Как думаешь, здесь много девяностолетних женщин-заключенных?
- Но только я могу видеть и слышать. Даже если вы и найдете миссис Пруст, то как сможете допросить?
- Не знаю. Может, есть способ, чтобы я стал видимым для нее.
Как и предполагал Донлеви, он смог пройти незамеченным в женский блок. В отличие от мужского отделения многие камеры оказались пустыми. Гейб прошел мимо пяти, прежде чем найти занятую. Что-то показалось сильно знакомым в старой женщине в тюремной робе, которая сидела на койке и читала книгу.
"Клянусь, что где-то раньше ее видел".
Мимо прошли две заключенные, немного моложе первой, и еще больше ослабили его чувство дежавю. Когда он осмотрел четвертую камеру, вопрос о личности женщины отпал.
- Рокси Вэйн! - громко крикнул он.
Рыжеволосая искусительница подняла голову и взглянула ему в глаза.
- Какого черта ты здесь делаешь? - спросила она.
Детектива не удивило, что она смогла увидеть и услышать его, так же и то, что она не постарела с момента, когда в 1944 году из зала суда ее отправили в камеру смертников тюрьмы "Метрополитен".
- Вот ты где, - закричал на призрак мускулистый охранник.
Вскоре к нему присоединился второй здоровенный качок, и двое подхватили бывшего детектива.
- Что вы делаете? Отпустите меня, - закричал Гейб.
- Успокойся. Пойдешь с нами, - настаивал самый крупный из охранников.
- Куда вы меня ведете?
- ОН хочет тебя видеть.
- А кто это "он", начальник?
- Замолчи и шагай.
Один из тюремщиков открыл дверь, на которой было написано: "Не входить. Посторонним вход воспрещен", и два мускулистых мужчины толкнули детектива через порог в просторный домашний кабинет особняка Ист-Хэмптон. Гейб, ошибочно полагая, что все еще находился в тюрьме, одобрительно присвистнул от увиденной обстановки.
- Шикарный кабинет для тюрьмы, - подумал он. - Бьюсь об заклад, что налогоплательщики не знают о его существовании.
- Это не общественное здание, а мой дом.
Донлеви с испугом повернулся на голос.
- Кто это?
Гейб увидел, как через стеклянные двери, ведущие из балкона с видом на Атлантический океан, вошел мужчина.
- Вы начальник?
- Вряд ли.
Мужчина был явно продуктом другого времени. Его волосы с проседью на висках были длинными и завязаны хвостом сзади. На нем сидели джинсы от Гуччи стоимостью 1200 долларов, которые детектив посчитал бы "рабочей одежкой". Вместо рубашки на нем сидела футболка темно-синего цвета с логотипом команды "Янки" на груди.
"А что это у него на ногах?"
- Если ты не начальник, тогда кто?
- Меня зовут Клэй Хелфрих, но для тебя я Бог.
- Ты что, комик?
- Нет, писатель. Написал шестьдесят семь книг, каждая из которых стала бестселлером.
Гейба это не впечатлило.
- Не такой уж я читатель.
- Знаю. На самом деле мне известно о тебе все. Видишь ли, я создал тебя.
- Создал?
- Ты появлялся в моем воображении, - ответил Клэй. - У Агаты Кристи был Эркюль Пуаро, у Дэшила Хэммета Сэм Спейд, у Раймонда Чендлера Филипп Марлоу, у Джеймса Пэттерсона Алекс Кросс, а у меня ты. Так было три года назад. После шестидесяти шести детективов с Гейбом Донлеви я решил, что настало время перемен. Хватит чернухи, дорогу новому!
Автор засмеялся над собственным каламбуром, но Гейб не почувствовал никакого юмора в его словах.
- Я решил сменить тему, - продолжал Клэй, - и переместил сюжеты и обстановку из сороковых в настоящее время. Я создал новую ищейку: сержанта Кендалл Стэнвик.
- Значит она не настоящая, да?
- Не веришь?
Клэй подошел к книжному шкафу из красного дерева, выбрал книгу в твердом переплете "Мертвая голова" и передал Гейбу.
- Помнишь Орсона Монкриффа? Он удавил свою жену электрическим шнуром, когда та угрожала разводом. Это было твое первое дело и мой первый бестселлер. За него я получил премию Эдгара По.
Он взял другую книгу: "Небольшое дело об убийстве".
- А Китти Мак-Фэддон, медсестра, которая отравила четверых престарелых пациентов?
Появилась третья книга со знакомой рыжеволосой красавицей на обложке.
- Конечно, ты же помнишь Рокси Вэйн. Не знаешь только то, что я скопировал ее со своей первой жены. Ну и сука же была она! И взяла у меня кругленькую сумму при разводе.
Писатель подошел к концу полки и вынул последнюю книгу.
- И наконец, Блайт Пруст. Блондинка, красивые ноги и сногсшибательное тело. Моя вторая жена стала ее прообразом. Сейчас она тоже бывшая миссис Хелфрих. Раскрою тайну, - сказал он, будто передавая Гейбу конфиденциальную информацию. - Она не натуральная блондинка и с телом в форме песочных часов: силиконовые импланты, за которые платил я.
- Блайт не убивала мужа, - возразил детектив.
- Какое это имеет значение. Смерть Эйнсли Пруста всего лишь незначительная деталь в сюжете. Причина написания этой книги заключалась в том, чтобы убить тебя. Только не понимаю, как ты снова появился. До сего момента мои герои никогда не начинали жить самостоятельно. Клянусь, что Конан Дойль никогда не сталкивался с подобной проблемой. Полагаю, что это именно моя вина твоего возвращения. Я бы так и оставил твое убийство нераскрытым.
- Зачем тогда так поступил?
- Потому что всегда думал, что ты немного самоуверенный. Вся эта шумиха вокруг того, что ты величайший сыщик в мире. Я посчитал, что убийца мигом собьет с тебя спесь.
- Несколько минут назад ты вообразил себя Богом, и у тебя хватает смелости назвать меня самоуверенным? Что ж, мистер Всезнайка с конским хвостом, в майке, рабочей робе и ужасной обуви, что собираешься делать теперь?
- Наверное, заставлю сержанта Стэнвик раскрыть твое убийство. Возможно, это единственный способ помириться с тобой.
* * *
По приказу Клэя Хелфриха два здоровенных охранника проводили Гейба Донлеви назад в тюрьму и заперли в камере мужского блока. Там его держали под замком, в то время как писатель работал над рукописью, в которой сержант Кендалл Стэнвик со своим молодым напарником раскрывали самое старое дело в истории города.
Прошло два дня, в течение которых Гейб Донлеви метался по камере как зверь, посаженный в клетку. На стене висел телевизор, но он не знал, как им пользоваться, да, возможно, ему не стало бы интересно его смотреть.
"Если мне придется остаться здесь дольше, то я сойду с ума".
Он услышал, как в замок вставили ключ, и минуту спустя дверь камеры открылась с ужасающим лязгом.
- Донлеви, - крикнул тюремщик, - к тебе посетитель.
- Правда? Кто знает, что я здесь?
- Твоя жена. Она пришла по супружескому посещению.
Тюремщик провел Гейба в маленькую комнату с двуспальной кроватью, унитазом и раковиной. На постели сидела сержант Стэнвик.
- Что ты здесь делаешь? - спросил он, когда дверь за ним захлопнули.
- Устала ждать в машине, - пошутила она. - Мне пришлось сказать, что я ваша жена. Это был единственный способ попасть сюда.
- То есть "супружеского визита" не будет?
- Придержите обаяние мачо, детектив. У меня к нему иммунитет. Вы поговорили с Блайт Пруст? Она дала необходимую информацию?
- Нет, но теперь я знаю, кто убил меня.
- Кто же?
- Ты не поверишь.
- Попытаюсь.
Он стал рассказывать о встрече с Клэем Хелфрихом и о всем, что тот поведал.
- Значит, кроме самого писателя, мы все выдуманные персонажи? Мы герои в его книгах?
- Я же сказал, что ты мне не поверишь.
По грубому лицу сержанта медленно расплылась зловещая улыбка.
- Понимаю. Какое-то время я догадывалась, что это был Клэй Хелфрих.
- Правда?
- Вы недооценили меня, потому что я женщина, но я еще и неплохой детектив.
Гейб нахмурился, верить ей или нет. Это лишь слова, что она знала о Клэе Хелфрихе.
- Он рассказал вам о том, что Рокси Вэйн и Блайт Пруст были списаны с его бывших двух жен, но слишком сомневаюсь, что он упомянул вторую.
- Не припомню.
- Я так не думаю. Он никогда этого не делает. Мужчины не переносят удар по своему эго, когда женщина бросает его ради другой женщины.
- То есть?..
- Да, Дженнифер, моя партнерша, была несчастной женой номер два. Ее фотография у меня на столе. Она красивая женщина, как и бывшие жены Хелфриха. Он, будучи человеком мстительным, сознательно создал меня как нелепый стереотип мужеподобной лезбиянки, чтобы та отвалила от него. Следовательно, я ношу короткую стрижку, мужскую одежду, имею мужскую внешность и традиционно мужскую работу.
Чувствуя себя неудобно от того, куда приведет разговор, Гейб сменил тему.
- Скажи, сержант, что нам делать с этим парнем? Ты не арестуешь его из-за отсутствия ДНК, которое можно представить присяжным.
- Мне не нужно, чтобы Клэй сел в тюрьму. Помнишь, что смертных приговоров больше нет? Пока он жив, он может убить любого из нас - Блайт Пруст, Рокси Вэйн, Дженнифер, вас и меня. А если снова вас убьет, то на этот раз будьте уверены, что останетесь мертвым.
- И что ты предлагаешь?
- Мы его убьем.
- Как это сделать?
- Нужно достать компьютер, тот, который у него в кабинете, - ответила Кендалл.
- Зачем?
- Мы напишем окончание его последней книги прежде, чем это сделает он.
- А почему тебе нельзя воспользоваться своим?
- Потому что на его жестком диске есть файл.
- Что?
- Забудьте. Нет времени объяснять вам. Нужно, чтобы вы проникли внутрь его дома на Ист-Хэмптон.
- И как это сделать? Не думаешь ли ты, что охрана позволит нам выбраться из тюрьмы?
Кендалл сунула руку в сумку и вынула из косметички иглу для подкожных инъекций.
- Это подействует на них.
Едва охранники были обезврежены, Гейб провел Кендалл к двери с надписью: "Посторонним вход воспрещен".
- Нам повезло, - прошептал Гейб и повернул ручку, - дверь не заперта.
- Конечно, он все еще думает, что вы в камере, а я вернулась в полицейский участок раскрывать ваше убийство.
Призрак тихо открыл дверь, боясь, что писатель мог сидеть за столом. Он успокоился, когда увидел автора спящим в шезлонге на балконе. Гейб быстро пересек комнату, отключил ноутбук и поспешил назад.
- Вот он, - сказал он и передал сообщнице.
- Идемте туда, где Хелфрих нас не найдет.
Они нырнули в кладовку, которая дала им необходимое уединение. Однако там не было розетки. Несмотря на неудачу, Кендалл плюхнулась на пол, открыла ноутбук, нашла нужный файл и начала печатать.
- Эта шутка работает без электричества?
- В ней есть батарея.
- И как же ты собираешься убить его?
- Тс! Не мешайте. Мне нужно закончить это, а батарея рассчитана лишь на два часа. Кроме того, Хелфрих может проснуться и кинется нас искать.
Оставалось всего несколько минут, и детектив закончила последнюю главу книги. Чтобы не дать Клэю возможности пересмотреть концовку, она выгрузила себе полную версию облачного объектного хранилища Amazon и удалила с жесткого диска вордовский файл.
- Здесь он никогда не найдет, - довольно сообщила она.
* * *
Кендалл Стэнвик и Дженнифер Хелфрих вошли в зал прощаний похоронного бюро. Пройдя мимо гроба, они сели рядом с бывшими женами Клэя Хелфриха. В отличие от вымышленного детектива, названного ее именем, Кендалл Стэнвик сидела живой и невредимой. Она, успешная писательница исторических романов, была такой же женственной и красивой, как женщины, которыми так восторгался Клэй и Гейб Донлеви.
- Инфаркт? - спросила Дженнифер. - Вот уж не думала, что у этой сволочи есть сердце.