Мои дорогие дамочки просили какое-нибудь легкое и веселое чтение им к 8 марта. Получите-распишитесь.
Царевна-лебедь. Сказка русская, переведённая.
Жили-были три девицы.
Три прекрасных мастерицы.
Кулинарила одна, макраме плела вторая,
Ну а третья, как всегда, - не умела нихрена.
И решили, как-то раз, завести они рассказ!
"Кабы я была царица, - начала кулинарица,-
То на весь крещёный мир приготовила б я пир"
"Кабы я была царица, - вторит ей ее сестрица, -
То на весь бы мир одна наткала я полотна".
"Кабы я была царица, - третья молвила девица, -
Я б для батюшки-царя
Родила б богатыря.
Ну, то есть вы понимаете, да? Сидят три крестьянки в хате и мечтают. Первые две - о карьера и славе, а третья решила добиваться всего в жизни самым проверенным бабский способом - через мужика. И чудом ли юдным, ветром ли блудным, но в светлицу входит царь, стороны той государь. А он тоже был мужик неглупый и смекнул: "Зачем мне жены, которые будут все делать для блага других? И не принципиально, что они государство мое развивать собираются. Ишь ты! Я нарцисс вообще-то, хочу, чтоб все ради меня, так что роди-Ка мне сына к исходу сентября!"
Долго ли коротко, но жили царь Салтан и безымянная деревенская девушка вроде как счастливо. Так счастливо, что получив письмо о рождении больного ребёнка, царь не подрывается домой, а пишет письмо, которое подлые завистливые сестрицы меняют с целью убиения невинных матери и дитя. Упустим эту потрясающую психоделическую историю с бочкой и вернёмся к Салтану. Почему, добравшись, наконец, домой он не задал простой вопрос: "А де баба? В смысле вы ее в бочку посадили??? Вы че делаете, сучары боярские??!!" Нет, не было такого. Спокойно пиры пировал, о чудесах со всего света узнавал. Весело ему было и вполне себе комфортно пока делами государства управляли три сумасбродных карьеристки-интриганки: пекарь со стажем на щеках и боках, ткачиха, и сватья баба Бабариха (читаем - главный сутенер королевства). Но что же там царица! Долго ли коротко она плыла по океану с новорожденным, которого ещё и, несмотря на тяжелую судьбу, решила окончательно добить, дав звучное имя - Гвидон. Добрались они наконец-то к острову. Вышел юный князь из бочки и пошёл на другой край острова добывать еду и воду. И да, никого не смущает, что он в бочке без этого прекрасно обходился годами. Приходит он к морю-океану. И видит он там лебедь прекрасную с головою неясную (потому что будь у неё ясная голова, неужели творила б она столько ерунды далее). Вьётся над ней ворон чёрный. Элегантным движением руки, Гвидон посылает стрелу и пронзает ворона в крыло. В крыло, сук, в крыло! То есть он его даже не убил! Я пересматривала специально, его там лебедь крыльями добила самостоятельно. Избавившись от ворона, поднимает лебедь свои очи и видит ЕГО! Вспышка, буря, безумие.
"Ох ты князь ты мой прекрасный.
Что как солнце лик твой ясный!
Ты не лебедь спас сейчас, а нашёл себе приключение на одно место до конца дней своих, причём гарантированно".
На прощанье она говорит ему обнадеживающие слова: "Ты найдёшь меня везде. Даже, блин, в морской...капусте". Возвращается наш Гвидон к матери, а тут ему в благодарность птичка уже и город отстроила, и верных подданных наплодила. Нормально так за водичкой сходил. И живет он себе счастливо в новом доме, не вспоминая о лебеде. Где она, что делает все то время, пока Гвидон наслаждается бременем власти, история умалчивает. Тут приплывают к нему торговцы с дальних берегов. И узнает он, что это людишки его отца, который вполне себе счастлив и доволен без него! И накрывает Гвидона хандра лютая, такая, что топает он к морю, видимо-топиться.
И видит он издалека,
Как плывёт к нему она.
"Что не весел князь мой ясный,
Что угрюм, как день премразный?"
Говорит: "Скучаю я,
Превратиться б в мотыля
И до бати долететь,
Чтоб немного поглядеть
Ошалев немного лебедь от такого запроса, берет себя в руки и превращает Гвидона в комара. Побывав на первой аудиенции у отца, Гвидон, пораженный запасами провизии и сукна царя Салтана, задумался. Где же взять себе казну и как развить культуру в своем уделе. Прослышал он о белке, которая золотые орехи наворачивает. И подумал: "Это ж что ж за диво! Она ж и экономику мне в Гвинляндии обеспечит и культуру разовьёт".
Возвратился он домой весь в страданиях такой.
Снова к морю путь свой держит,
Да губешкой нервно брезжит.
Видит лебедь своего друга и плывет к нему опять. "Здравствуй, князь ты мой прекрасный, что на свидании с отцом ты держался молодцом?"
"Да вообще не до отца.
Тут начал ведь конца
Экономика у нас.
Тут ведь рухнет сей же час".
Рассказал он ей про белку, покивала головой птица и пошла договариваться с лесной обитательницей. Видимо, у белки или мозга было мало или что, но имея целый запас золотых орехов, она согласилась переехать к Гвидону и ежедневно устраивать бесплатные концерты. Снова счастливо зажил Гвидон пока не прибыли купцы с вестями о Салтане. Не жилось спокойно Гвидону, вновь отправляется он к отцу. И наблюдая за политическими дебатами среднестатистического русского царя-самодура, понимает Гвидон, что нужна ему армия. И не просто армия, а практически Золотые Мечи из "Игры престолов". Ну как обычно, чтоб повыпендриваться перед батей можно было. Вернувшись на остров, идёт он знакомой дорогой. И вновь плывет к нему уже слегка утомленная и даже не солнцем лебедь
"Здравствуй, князь ты мой прекрасный, что как солнца лик твой ясный снова в воду устремлён и печалью напоен".
"Помоги мне лебедица!
Мне бы армию найти.
Да Салтана потрясти".
Созвала тогда лебедь всех своих родственников со дна морского и поставила им командующего парадом колдуна, осуждённого за похищение Людмилы - дядьку Черномора. И вновь все спокойно в датском королевстве. Но не сидится купцам дома и вновь плывут они к Гвидону. Он опять летит к отцу. Наблюдая за семейной идиллией Салтана, Бабы Бабарихи и двух ее верных спутниц, Гвидон окончательно впал в клиническую депрессию. А тут еще и прослышал про девицу-красную ликом прекрасную со звездою во лбу и косой по... пятки. И приходит эта Гвидина к морю в третий раз.
"Здравствуй, князь ты мой прекрасный,
Ты опять такой несчастный.
Что случилось вновь с тобой?
Отчего горишь тоской?
Отвечает ей Гвидон:
"Помоги мне мастерица!
Лебедь, я хочу жениться!"
Вот нежданный поворот
Лебедь аж открыла рот.
Восклицает в нетерпенье, чтоб понять его решенье: "Ты че, осел нечесаный? Жена - не рукавица. А в твоём случае, так вообще - удавка на все органы". "Нет, говорит Гвидон, - хочу!! Принял обдуманное и взвешенное решение. И не ебет, что не видел сию даму ни разу". Призадумалась тут лебедь, пораскинула мозгами и решилась под венец, чтоб у сказки был конец.
"Ну, без б - отвечает лебедица - буду я твоя царица!
Только ты потом не ной
И не сваливай в запой.
А то вон там Черномор,
Он тя треснет мордой в пол".
Обернулась птица дамой редкостной красы и драмы. Поженились в тот же час, пригласив на свадьбу и Салтана, и Пушкина, и Кота из Лукоморья, и Людмилу, и Руслана, и всю свору персонажей из русских народных сказок. Морали у сего произведенья нет, есть лишь маленький совет: не искать очарований, чтобы не было страданий".