Гломозда Д. К. : другие произведения.

Глава 4. Взлеты и падения

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Глава 4
  Взлеты и падения
  
  
  * 15 *
  
  День второй, утро — вечер
  
  Работе Стэна Блейзера очень мешали два обстоятельства. Во-первых, полицейские не подпускали представителей СМИ к зданию ближе, чем на триста пятьдесят футов, и репортажи приходилось вести на общем плане, который ничем не отличался от картинки, которую предлагали конкуренты. Во-вторых, стоило ему выйти из автобуса, как эти самые конкуренты буквально накинулись на самого Блейзера с просьбами прокомментировать сложившуюся ситуацию.
  Нельзя сказать, что такое внимание было Стэну неприятно. Но он осознавал, что, отвечая на их вопросы, поднимает им рейтинг, а поскольку несчастье несчастьем, а капиталистическое соревнование никто не отменял, как мог вежливо уходил от ответа и отделывался общими фразами. Другие журналисты были недовольны, но зла не держали, понимая, что на его месте вели бы себя точно так же. Поэтому стали искать других, более разговорчивых собеседников, а Стэн и Лонни после короткого вводного репортажа, основной посыл которого сводился к тому, что 'всей правды придется ждать долго, поэтому оставайтесь с нами', побежали их догонять.
  Первым в объектив камеры Кравица попал водитель 'скорой', ожидавшей очереди проехать барьер.
  — Стэн Блейзер, WBC! Представьтесь, пожалуйста!
  — Дик Ливингстон.
  — Скажите, Дик, это ваш первый приезд сюда?
  — Нет, уже десятый.
  — Вы ведь возите раненых, да?
  — Трупы не по нашей части.
  — Да, конечно. В каком состоянии пострадавшие?
  — По-разному бывает.
  — Они ничего не говорили о том, кто, по их мнению, это сделал?
  — Нет, не говорили. Вообще ничего не говорили. Им было не до разговоров.
  — Да, разумеется. А по-вашему, кто это сделал?
  — 'Черный стол', конечно, кто же еще! Кстати, это ведь вы вели ту передачу вчера? Мы всей семьей смотрели! Это всё правда?
  — Увы, да. Спасибо за интервью!
  — Ты и впрямь знаменитость, Стэн! — сказал Леонард, когда 'скорая' уехала.
  — Да ладно, — отмахнулся репортер. — Главное, что люди стали узнавать правду! Так, кого бы еще спросить... О! Лонни, бежим! Там что-то начинается!
  Действительно, у ограждения появился человек, которому не надо было прилагать усилия для привлечения к себе внимания. На его черном деловом костюме и белой строительной каске было ровно столько пыли, сколько можно набрать за время неспешной пешей прогулки от штабного трейлера, и по сравнению с одеждой рядовых спасателей они были девственно чистыми. Журналисты моментально смекнули, что это кто-то из начальства, и гурьбой повалили к нему.
  — Кто вы? Какое ведомство представляете? Что вы можете сообщить? — раздавалось со всех сторон, но мужчина не спешил отвечать, явно ожидая, когда слушателей соберется достаточно много, чтобы ничего не пришлось повторять.
  — Минуточку внимания! — попросил он, поднимая руки. В одной из них был зажат какой-то листик, на который тут же обратились все взгляды и объективы, но мужчина быстро повернул его исписанной стороной к себе и заговорил, щурясь от вспышек.
  — Меня зовут Уолтер Кулидж. Я руководящий специальный агент ФБР, и именно я возглавляю расследование этого инцидента. На данный момент нам доподлинно известно о ста тридцати двух погибших, но разбор завалов не прекращается ни на минуту, поэтому эти данные далеко не окончательные...
  — Сколько людей было в здании? — спросил один из репортеров. Его коллег этот вопрос тоже интересовал, поэтому Кулиджу пришлось снова поднять руку, призывая всех к спокойствию.
  — У вас еще будет время задать мне вопросы, а пока позвольте мне закончить. Благодарю. По нашим данным, на момент взрыва в здании находилось двести шестьдесят семь человек, из которых по меньшей мере одиннадцать остались в живых, сто восемь погибли, остальные считаются пропавшими без вести. Все они были сотрудниками Национального фонда содействия демократии, которому и принадлежало это здание...
  — Почему это скрывали столько времени? — спросил кто-то, но Уолтер пропустил несанкционированный вопрос мимо ушей.
  — Пока что ни одна террористическая организация не взяла на себя ответственность за этот взрыв, но мы имеем основания предполагать, что за этим стоит так называемый 'Черный стол'. Мы мало что знаем об этой организации, однако результаты проведенной экспертизы показывают, что использовавшаяся злоумышленниками взрывчатка идентична по своему составу той, которая использовалась при подрыве федерального здания в Оклахома-Сити 19 апреля 1995 года. По этому поводу прорабатывается версия о причастности к этому преступлению 'Черного стола', в связи с чем директор ФБР лично распорядился вновь открыть дело ОКБОМБ. У меня всё. Прошу вопросы.
  Дважды просить ему не пришлось. Если уж на то пошло, ему вообще можно было ни о чем не просить.
  — Энн Райс, ATVC! Как насчет доктора Арчибальда Сноу?
  — Насколько мне известно, в здании его не было.
  — Джек Стюарт, 'RHOX Ньюз'! Как вы прокомментируете ночные звонки и присланные неизвестным фотографии?
  — Вы лучше меня знаете, что в наши дни доверять фотографиям нельзя.
  — То есть, вы хотите сказать, что это монтаж?
  — Поскольку в нашем распоряжении нет оригинала этого снимка, утверждать что-либо наверняка невозможно. Но, думаю, да, монтаж.
  — Эйприл О'Нил, Шестой канал! Зачем 'Черному столу' взрывать здание, если там не было доктора Сноу?
  — Как я уже сказал, здание принадлежало Национальному фонду содействия демократии, одна из целей которого — борьба за соблюдение прав человека и гражданских свобод во всём мире. Вполне вероятно, это месть со стороны тех, кому такая деятельность не по душе. Именно соображениями безопасности была вызвана секретность, о которой упоминал один из вас.
  — Для чего же тогда, по-вашему, террористам нужно было рассылать поддельные фотографии?
  — Мы полагаем, это было сделано специально, чтобы заманить представителей прессы на этот перекресток, где они стали жертвами взрыва. Думаю, этим преступники хотели продемонстрировать, что их врагами являются все, кто несет народам земли свободу и демократию, в том числе независимые СМИ, которыми наша страна по праву гордится.
  Журналисты понимали, что это 'признание' было домашней заготовкой, но всё едино были весьма польщены и впечатлены. Впрочем, не все.
  — Стэн Блейзер, WBC! Почему тогда меня вчера хотели допросить, а за моим домом следят?
  Кулидж вздрогнул, как от удара бичом, и стал искать взглядом говорившего. Блейзер и Лонни прибежали в числе последних, поэтому были вынуждены довольствоваться местами в третьем ряду. Но после его реплики все расступились, и они с оператором смогли протиснуться в центр внимания.
  — Ну, что скажете? — повторил вопрос Стэн, но уже не столько для агента ФБР, сколько для подставленных ему со всех сторон микрофонов.
  — Мистер Блейзер, — глава расследования растерянно развел руками. — Я не понимаю, о чем вы...
  — Фамилии Берг и Санчес вам что-нибудь говорят?
  — Нет, а должны?
  — Думаю, да! Это ваши коллеги из Бюро, которые вчера вечером заявились ко мне и потребовали рассказать им о моих источниках информации! — на этот раз умудренный опытом Блейзер произнес это слово во множественном числе. — Безо всякого ордера, между прочим! Это произвол!
  — Поверьте, мистер Блейзер, я и моя команда не имеем к этому отношения. В ФБР работают тысячи агентов, и даже я не знаком со всеми лично. С другой стороны, — быстро добавил он, видя, как все присутствующие скептически и даже где-то снисходительно улыбнулись, — я вполне допускаю, что вас могли посетить наши агенты, но исключительно с целью выяснить, насколько оглашенные вами сведения соответствуют истине, и принять меры для скорейшего расследования этого дела. Ведь, насколько я понимаю, именно это было вашей целью, я имею в виду, привлечь внимание к этому преступлению. Уверяю вас, мы приложим все усилия, чтобы ваши труды и труды ваших коллег не пропали даром! Поэтому позвольте мне от лица всего Федерального бюро расследований поблагодарить вас за отвагу и самоотверженность! Именно такие журналисты, как вы, нужны нашей стране!
  Кулидж пару раз хлопнул в ладоши, и к нему присоединились все присутствующие кроме операторов, ни на секунду не выпускавших из рук камер, ловя каждое мгновенье происходящего. Даже Стэн немного оттаял.
  — Спасибо, мистер Кулидж, я... — Блейзер запнулся. То ли ему почудилось, то ли из-под воротника агента действительно выглянуло и тут же спряталось обратно какое-то насекомое. Специальный агент истолковал эту заминку на свой лад.
  — А что касается слежки за вашим домом, мистер Блейзер, то я обещаю вам, что мы всё тщательно расследуем! Спасибо вам за сигнал! А теперь простите, но я должен возвращаться к своим обязанностям. Полагаю, ближе к вечеру я или мои помощники снова соберут вас, чтобы сообщить, как продвигается спасательная операция. Благодарю за внимание!
  Махнув на прощанье листиком, он быстро развернулся и ушел, не обращая внимания на посыпавшиеся градом вопросы. Поняв, что выход на бис не предусмотрен, а Блейзер не собирается рассказывать о своем опыте общения с ФБР больше, чем уже сказал, журналисты снова разбрелись, кто куда. Стэн и Лонни тоже стали высматривать, с кем бы пообщаться, но на этот раз собеседник нашел их сам.
  — Мистер Блейзер! — крикнул грузный африканоамериканец в бежевом пиджаке и направился к ним, на ходу доставая из кармана удостоверение. — Детектив Картер, полиция Вашингтона. Могу я задать вам несколько вопросов?
  — Конечно, — ответил Стэн, давая знак Леонарду включить камеру. Картер бросил взгляд в объектив и усмехнулся, но протестовать не стал, и полез в другой карман за блокнотом.
  — Скажите, мистер Блейзер, это вам принадлежит двухэтажный дом по адресу Мэйплвуд, Нью-Джерси, Крествуд-драйв четыре?
  Блейзер похолодел.
  — Да, мне, а что?
  — В вашем доме произошел взрыв. Он полностью сгорел. Сожалею.
  Несколько секунд Стэн пребывал в прострации, и Лонни поспорил сам с собой на пять долларов, что он хлопнется в обморок. И проспорил, потому что Блейзер встрепенулся и угрожающе двинулся на полицейского.
  — Это что, шутка такая, да?! — прошипел он. — Или, может быть, угроза?! Как вы сказали, вас зовут?! Номер значка продиктуйте, пожалуйста! Лонни! Набирай полицию, сейчас мы его проверим!
  Картер и глазом не моргнул.
  — Проверяйте, конечно. Заодно позвоните в главное управление полиции Мэйплвуда капитану Финчли.
  — Финчли, говорите?
  — Да, Финчли. Это он связался с нами после того, как на вашем канале ему сказали, что вы здесь, в Вашингтоне.
  Стэн заколебался. Фамилия капитана мэйплвудской полиции действительно была Финчли, однако это можно было легко узнать из телефонного справочника или просто из Интернета, поэтому репортер решил уточнить. Номера офиса Финчли он, правда, не помнил, зато помнил номер студии своего канала. Когда там подтвердили, что звонок из Мэйплвуда по поводу взрыва в его доме действительно был, Блейзер понял, что всё очень и очень серьезно.
  — Мистер Блейзер, вам стоит связаться с Финчли, — подсказал Картер, но Стэн никак не отреагировал на это предложение.
  — Благодарю вас, мы так и сделаем, — ответил за коллегу Кравиц. Детектив кивнул и удалился, а Леонард обнял Блейзера за плечи и повел к фургону. Он знал, что семья Стэна была в отъезде, поэтому ничего не спрашивал. Лишь когда они подошли к машине, и Блейзер сел прямо на пол кузова, он заговорил.
  — Кофе хочешь?
  — Да, наверное, — кивнул Стэн. — И знаешь еще что, Лонни?
  — Что?
  — Собери остальных. Ну, с других каналов.
  — С других каналов? Уверен?
  — Да, так будет лучше.
  — Как скажешь.
  Учитывая, кем был Блейзер, выполнить его просьбу было даже легче, чем купить кофе. Но Кравиц решил совместить и пошел к ближайшей передвижной закусочной, целая сеть которых раскрыла свои шатры по периметру оцепления, спеша накормить страждущих рабочих, репортеров и простых зевак. Там он, как и ожидалось, встретил нескольких ребят из других съемочных групп, а те, в свою очередь, сразу признали в нем оператора самого Стэна Блейзера, поэтому стоило Лонни намекнуть на пресс-конференцию, их всех как ветром сдуло.
  Когда Леонард с двумя стаканчиками эспрессо вернулся к автобусу, там уже стояли четыре съемочные группы, и люди все подходили. Сам Стэн закрылся внутри и что-то писал в маленьком блокноте. В качестве опоры он использовал запасной штатив для камеры, поэтому выглядел как заправский художник-сюрреалист, чья кисть так и порхает по холсту, не поспевая за видениями мастера.
  — Твой кофе, Стэн! — сообщил оператор, предусмотрительно поставив стаканчик на ровную жесткую поверхность вне досягаемости локтя Стэна.
  — Угу! — кивнул тот и перевернул страницу.
  — Стэн, там народ собрался...
  — Уже иду! Слушай, каким словом лучше закончить: 'взрыв' или 'свобода'?
  Кравиц непроизвольно вздрогнул.
  — Смотря что ты пишешь. Если драму с хеппи-эндом, то лучше 'свободой', а если триллер с плохим концом...
  — Лонни, я серьезно спрашиваю!
  — Не знаю, Стэн. Как по мне, лучше положись на импровизацию. У тебя это очень здорово получается.
  — Думаешь? — корреспондент постучал кончиком ручки по зубам. — Да, пожалуй, ты прав... Да, так и сделаю, спасибо! Кофе принес?
  — Вон стоит.
  — Хорошо! — Блейзер отпил глоточек и сморщился. — Горячий! Так, ладно, бери камеру! Работаем!
  Открытие двери фургона вызвало ажиотаж почище поднятию занавеса на премьере бродвейского мюзикла. Все камеры были водружены на плечи, микрофоны наведены в нужном направлении. Леонард на правах хозяина поля потеснил конкурентов с самого лучшего ракурса, и Стэн заговорил:
  — Дорогие коллеги! Буквально несколько минут назад сотрудники вашингтонской полиции сообщили мне, что в моем доме произошел взрыв, и он полностью уничтожен огнем.
  Зрители ахнули и, сплотив ряды, придвинулись на шаг ближе.
  — Ваши родные не пострадали? — полюбопытствовала О'Нил.
  — Нет, но спасибо, что спросили. Их не было в доме.
  — Джек Стюарт, 'RHOX Ньюз'. Вы считаете, это было покушение?
  — Понятия не имею. Я еще не связывался с полицией своего города, поэтому не знаю всех обстоятельств.
  — Вы поедете туда? — одновременно с интересом и надеждой спросила репортер с ATVC. Блейзер еле сдержал улыбку и помотал головой.
  — Признаю, моим первым побуждением было именно это. Но потом я подумал, что если этот взрыв и впрямь признан напугать меня, и я в ответ покину место происшествия, то получится, что они победили, а я этого не хочу. И, уверен, никто из вас не хочет.
  Если честно, собравшиеся перед Стэном журналисты не имели ничего против того, чтоб избавиться от столь рейтингового конкурента, но вслух об этом не сказали. Блейзер всё прекрасно понимал, но тоже промолчал, ведь такое прозвучавшее в прямом эфире на всю страну признание нанесло бы непоправимый ущерб образу демократических СМИ, а значит, и его личному имиджу тоже.
  — Считаете ли вы, что к этому причастно ФБР?
  Не будь Блейзер готов к этому вопросу, наверняка брякнул бы нечто утвердительное. Но у него было время всё обдумать и прийти к выводу, что бездоказательные обвинения только повредят, сведя на нет наметившееся было потепление отношений с силовыми структурами и став поводом для будущих судебных исков о защите чести и достоинства.
  — Я не хочу никого обвинять, — сказал он. — Как я уже говорил, я не знаю всех обстоятельств. Возможно, это банальная утечка газа или что-то другое в этом роде. Но одно я могу сказать точно: чем бы ни был вызван этот взрыв, я не отступлю.
  — Другими словами, это никак не отразится на проводимом вами расследовании?
  — Абсолютно никак! Во-первых, копии всех материалов хранятся в надежных местах. Во-вторых, если взрыв действительно связан с моей деятельностью, значит, я и моя команда на правильном пути! И мы не отступим! Ведь, как правильно сказал агент Кулидж, свободная Америка немыслима без независимых и неподвластных давлению СМИ! Но о какой свободе может идти речь, если тех, кто призван ее отстаивать, можно запугать банальными взрывами?
  Блейзер говорил, стоя на земле. Но заберись он на крышу, это расценили бы не как проделку сумасшедшего, а как закономерный итог пламенной речи. И хотя коллеги Блейзера по журналистскому цеху не могли сказать, что всецело разделяют его пренебрежительное отношение к 'банальным взрывам', тем более во множественном числе, они устроили ему овацию. Даже операторы присоединились, расщедрившись на приветственные крики и гулкий топот. Если бы выборы проводились здесь и сейчас, Стэн был бы реальным претендентом на президентское кресло.
  После этого съемочные группы разбились обратно на пары и тройки, чтобы записать свои впечатления и комментарии для будущих развернутых репортажей. Стэн же, допив кофе, с новыми силами взялся за дело, доказывая всем, в том числе себе самому, что он не трус, хоть и побаивается, причем не так каких-то неизвестных злодеев, как разговора с женой.
  Долго, однако, бояться не пришлось, ибо буквально через пять минут после его выступления она позвонила ему сама. Да, она смотрела телевизор. Да, из полиции тоже звонили. Разумеется, всё это очень плохо. Нет, ей не понравилась его фраза о взрывах. Да, она и дети им гордятся. И да, она рада, что дала уговорить себя уехать с детьми несмотря на то, что они пропускают школу, за которую заплачено наперед. Да, она его любит.
  Ну и чего, спрашивается, после такого можно бояться?
  — Стэн, там твой дом показывают!
  Передав микрофон Лонни, Блейзер поручил ему закончить интервью пойманных ими пожарных, а сам рысцой побежал к мобильной телестудии. Да, зрелище и впрямь не из приятных. Патрульные и пожарные машины, взволнованно пересказывающие в десятый раз друг другу новости зеваки, а вместо комфортного двухэтажного здания — увитое желтой полицейской лентой пепелище.
  — Сожалею, — произнес вполголоса позвавший Стэна техник.
  — Спасибо, — буркнул репортер и указал на логотип конгломерата 'Уорлд Ньюз Нэтворк' в углу экрана. — Обязательно смотреть канал конкурентов?
  — А я виноват, что их нью-джерсийское отделение первым оказалось на месте происшествия?
  — Они сильно поднялись?
  — Где-то на сорок два процента.
  — Сволочи, на моем доме... Ладно, выключай! Я знаю эту студию, ничего путного они всё равно не расскажут!
  Происки конкурирующей фирмы Стэна не смутили, а наоборот, подстегнули. Он с головой ушел в работу, беря, по его собственному признанию, лучшие интервью в карьере, и репортерам конкурирующих фирм оставалось лишь скрежетать зубами, слыша в ответ 'Да я уже всё рассказал вашему коллеге, Стэну Блейзеру!' Солнце и то уже начало клониться к закату, а он всё носился по окрестностям, опрашивая всех встречных и поперечных с таким же мастерством и рвением, как и два, и три часа назад. Казалось, ничто в этом мире не остановит неподвластного усталости корреспондента, и уже не за горами тот момент, когда он войдет в трейлер штаба спасательной операции, а о результатах расскажет с крыши разрушенного здания.
  Однако беда пришла, откуда не ждали.
  — Стэнли, мой мальчик! — это был Джефферсон, и его голос даже охваченному производственной эйфорией Блейзеру показался излишне веселым. — Ты просто монстр! Я не испытывал такого восторга со времен речи Рейгана перед евангелистами ! У тебя дар, настоящий дар! Ты не думал о политической карьере?
  — Нет, мистер Джефферсон, я...
  — Тобиас, Стэнли, просто Тобиас.
  — Спасибо, но...
  — Послушай, ты там сильно занят?
  Такого вопроса Стэн от начальника не ожидал.
  — Ну, да, мы с Лонни как раз...
  — О, Лонни, конечно, как я мог забыть! Вы же с ним не разлей вода, да?
  Чем больше Джефферсон говорил, тем сильнее Блейзеру казалось, что он бредит. Или пьян, чего за ним никогда не водилось.
  — Тобиас, послушайте...
  — Нет, Стэнли, это ты послушай. Тут такое дело... В общем, почему бы тебе не передать микрофон Нолану и не приехать сюда, а?
  — Зачем это?
  — Все вопросы потом! Между прочим, вертолет уже вылетел! Так что поторопись!
  — Мистер Джефферсон, постойте! А как же мой репортаж? Как же всё это?
  — В общем, я жду! — проигнорировал его причитания Тобиас и повесил трубку. Блейзер недоуменно посмотрел на аппарат в руке, чувствуя, что земля уходит у него из-под ног. Взрыв в доме еще можно было списать на несчастливое совпадение. Но поведение Джефферсона не могло быть случайностью. Нет, здесь было что-то не так. Очень, очень не так...
  — Мистер Блейзер! — крикнул подбежавший к нему худосочный вихрастый парень. Это был Кристофер Нолан, до прибытия Блейзера заменявший убитого взрывом Рея Макнамару. — Мне позвонили из офиса, сказали вас сменить! Что происходит?
  — Не знаю, Крис, просто не знаю. Но что-то явно происходит... Ладно, — Стэн протянул столичному коллеге микрофон. — Работай. Знакомься, набирайся опыта, а главное — чувствуй себя, как дома. Если что, не стесняйся, спрашивай Лонни. Он мне помогает и тебе поможет. И не пропустите выход Кулиджа, о'кей?
  — О'кей, мистер Блейзер! Отвезти вас?
  — С ума сошел? Там же всё оборудование! А вы должны быть всё время в эфире, понял? Всё время! Я возьму такси. Какой там у вас адрес?
  
  
  * 16 *
  
  Обагренные закатом воды залива Ньюарк не назвал бы тихими даже обладатель самой утонченной и поэтической натуры на свете. Во-первых, именно на нём располагался порт Ньюарк, который входил в двадцатку самых загруженных морских терминалов мира и принимал грузы, предназначенные для Нью-Йорка и всех северо-восточных штатов вообще. Во-вторых, на нем постоянно дежурили суда-драги, зорко следящие за состоянием быстро мелеющего судоходного коридора, благодаря которому порт мог обслуживать даже самые крупные корабли. Но главными нарушителями спокойствия были самолеты, прибывающие и убывающие из расположенного менее чем в миле от берега Ньюаркского международного аэропорта 'Либерти'. Во всей этой шумной толкотне было очень удобно сбрасывать 'хвосты', а сотни плотно уставленных контейнерами акров как нельзя лучше подходили для тайных встреч, на которых проворачивались самые темные из дел.
  — А сейчас ты ощущаешь себя королем мира, милый?
  — Фокси, не отвлекайся! Где они сейчас?
  Летунья обижено надула губки, однако послушно огласила окрестности ультразвуковым импульсом.
  — Между вон теми контейнерами! — ответила она, внимательно изучая возникшую в ее мозгу панораму, похожую на кадры из 'Темного рыцаря'. — Движутся на юго-запад!
  — Слышали? — Дейл повернулся к летевшим рядом с ними двум голубям. — Передайте своим, чтобы выдвигались!
  — Так точно! — отрапортовали командиры военно-воздушных сил СОВоГ и полетели к подчиненным, которые в ожидании приказа смешались с сородичами, толпившимися на пирсе в ожидании баржи с зерном. Фоксглав же взяла курс на подножие стоявшего у края пирса портового крана, где их с Дейлом встретили возглавляемые лабрадором Ривзом сухопутные силы Службы.
  — Ну что, ребята, поработаем? — весело спросил бурундук, и добровольная дружина моментально воодушевилась.
  — Поработаем! Давно пора! Мы тут уже засыпаем!
  — Не спите, а то замерзнете! — Дейл шутливо погрозил соратникам пальцем и повернулся к Дозеру, на которого была возложена роль войск связи. — Что у Фишберна?
  — Все в сборе, мистер Дейл! — бодро отрапортовал пернатый.
  — Отлично! В общем, план такой! Группа Ривза блокирует сушу, авиация — воздух, а морская пехота — экваторию!
  — Акваторию, — шепотом поправила любимого летунья.
  — Ну да, правильно, вечно я их путаю! Мы с моей напарницей будем неподалеку, поэтому чуть что — кричите! Всё, выдвигаемся!
  Дейл громко захлопал в ладоши, понукая и без того рвавшихся в бой звериных ополченцев. Грызуны и пес побежали вдоль пирса, Дозер полетел передать сигнал о выступлении флоту, а Фоксглав, привычно схватив Дейла за воротник, отправилась вдогонку за вырвавшейся далеко вперед сизой эскадрильей.
  — Почему ты назвал меня 'моя напарница'? — спросила летучая мышка.
  — Ну-у... — Дейл развел руками, потому что пожимать плечами, когда тебя держат за них лапами, неудобно. — Наверное, потому что ты и есть моя напарница...
  — И всё? — Фоксглав ощутимо напряглась, и бурундук опасливо покосился вниз. Они летели на высоте примерно пяти стандартных контейнеров, и земля была дальше, чем хотелось бы.
  — Разумеется, нет! — ответил он, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Ты мой близкий друг и боевой товарищ!
  — Товарищ... — процедила рукокрылая Спасательница. Ее голос звучал резко, и знавший ее лучше других Дейл понимал, что это очень нехороший признак.
  — Фокси, послушай, ты всё неправильно понимаешь...
  — Конечно, разумеется, это я всё неправильно понимаю, кто же еще!
  'Где-то я это уже слышал, причем совсем недавно...'
  — Фокси...
  — Дейл, ты меня любишь?
  Бурундука прошиб озноб, но в его положении приходилось идти до конца.
  — Да, Фокси. Я же уже говорил это.
  — Давно! Очень давно! В последний раз это было...
  Она замолчала, припоминая, и Дейл понял, что действовать надо быстро. Правда, он не знал, как именно, но тут на помощь пришли печальный опыт пополам с актерским мастерством.
  — Фокси! — воскликнул он так громко, как будто обо что-то порезался. — Ты что, мне не веришь? Сомневаешься? И это после всего того, что мы вместе пережили?! Нет. Фокси, такого я от тебя не ожидал, только не от тебя, нет...
  Когти летучей мышки вонзились ему в плечи, и Дейл, решив, что переиграл, зажмурился и приготовился к встрече с асфальтом. Но вместо этого ощутил под ногами холодную металлическую поверхность, а когти сменились пускай жесткими, но далеко не такими острыми крыльями.
  — Дейлушка, Дейлушка! — тормошила его Фоксглав. — Прости меня! Я... Ты прав, я... Я больше не буду!
  — Честно? — мгновенно оживился бурундук.
  — Честно! — ответила мышка и так крепко поцеловала его, что он чуть не лишился чувств. Впрочем, с недавних пор он на все ее ласки реагировал схожим образом.
  — Ну всё, Фокси, всё, хватит! — Дейл завертелся юлой, буквально вывинчиваясь из ее объятий. — На нас, вон, даже голуби смотрят и смеются! А мы должны быть образцом, а не посмешищем!
  — Какие мы серьезные! — хихикнула Фоксглав и ласково потерлась мордочкой о его нос. — Ладно, командир, простите, не буду вас более смущать!
  — Правильно, давно пора... В смысле, за дело!
  Они спешно присоединились к голубям, которые рассредоточились по периметру этого и соседнего контейнеров, зорко наблюдая за крадущимися далеко внизу сиамскими котами в богато расшитых шелковых кимоно. Теми самыми, которых Спасатели и члены СОВоГ до сих пор знали исключительно понаслышке, но очень жаждали познакомиться поближе. Ведь это были не простые коты, а Гонг, Конг и Маджонг — правые лапы самих Сиамских Близняшек , цариц животного мира Чайнатауна. Четвертый, Го, остался в штаб-прачечной сестер, а эти трое прибыли сюда, за тридевять земель по меркам территориальных хищников, с чрезвычайно ответственным заданием. Других им, впрочем, и не поручали, поэтому едва информация об их регулярных визитах в порт Ньюарк дошла до СОВоГ, Дейл и Фоксглав сразу поняли, что дело серьезное и очень важное.
  В результате многолетней изнурительной борьбы Спасателям удалось положить конец преступной деятельности всех главарей звериной мафии Нью-Йорка кроме Сиамских Близнецов. Эти милые сладкоголосые кошечки, которые не разговаривали, а прямо-таки пели в унисон, были очень умны, осторожны и скоры на жестокую расправу. Добавьте к этому строжайшую дисциплину и искреннюю верность их подручных, и вы уже получите могущественного и не прощающего ошибок противника. Но главным было отнюдь не это. Просто для других злодеев окружающие, в том числе сородичи, были не более чем потенциальными жертвами, на которых можно и нужно наживаться, поэтому неудивительно, что даже коты и крысы всячески приветствовали борьбу Спасателей против тех же Толстопуза и Капоне, которым ни ума, ни силы, ни жестокости тоже было не занимать.
  С Сиамскими Близняшками была совершенно другая история. Для них все населявшие Чайнатаун животные были членами клана, требовавшими не только контроля, но также заботы, и жители китайского квартала платили им взаимностью. Даже грызуны относились к ним как к покровителям, следящим за порядком и защищающим от чужаков. И, надо сказать, небезосновательно, поэтому любая направленная против них подрывная деятельность на территории Чайнатауна была заранее обречена на провал. Спасатели быстро поняли всю бесперспективность борьбы с сестрами на их поле и отступили, но продолжали делать всё от них зависящее, чтобы не допустить расширения зоны влияния Близняшек за пределы квартала. Порт Ньюарк в эти пределы явно не вписывался, поэтому деятельность эмиссаров триады следовало расследовать и пресечь, чем Дейл, Фоксглав и СОВоГ как раз и занимались.
  — Мистер Дейл, чего мы ждем? — непринужденно и даже весело поинтересовался командир 'золотой' эскадрильи. Это было бравадой. Бойцы Службы впервые сталкивались со столь серьезным противником. Дейл, который на его месте вел бы себя точно также, сразу раскусил его, но виду не подал.
  — Когда они встретятся с клиентами, конечно же! — ответил он в той же манере. Это тоже было бравадой. Хотя Дейлу уже приходилось иметь дело с очень опасным врагом и даже командовать при этом , момент был всё равно волнительный. — Если уж брать, то оптом, верно я говорю?
  — Верно, командир! — хором воскликнули остальные 'золотые'. К счастью, к этому времени коты свернули за угол и их не услышали.
  — Тише вы! — прикрикнула на них сохранившая холодную голову Фоксглав.
  — Правильно! — улыбавшийся Дейл тут же нахмурился и приложил палец к губам. — Не шумите, а то всю рыбу распугаете! Значит так, 'золотые' двигаются по левой стороне, а 'красные' — по правой! Всё, вперед!
  Дейл на четвереньках поскакал по контейнерам, узкие промежутки перепрыгивая, а широкие преодолевая в лапах Фоксглав. Голуби старались не отставать, хотя длинные перевязанные суровыми нитками рулоны, которые они по трое несли в лапах, сковывали движения и требовали четкой координации усилий. Всего таких рулонов было восемь, и при взгляде сверху казалось, что идущих по узкому ущелью котов преследуют отрастившие крылья палки колбасы.
  Путь выдался неблизкий, с каждым следующим поворотом посланцы Сиамских Близняшек шли всё медленнее и то и дело оглядывались по сторонам, вынуждая птиц держаться как можно дальше от коридора. Самый опасный момент настал, когда им надо было пересечь широкий проезд, по которому двигались портовые краны. Но голуби по сигналу Фоксглав синхронно нырнули в промежутки между контейнерами и оставались там, пока опасность обнаружения не миновала. Так и не заметив слежки, коты продолжили свой путь по тянущемуся поперек пирса проходу, выводившему на обширную, примерно с полконтейнера площадку.
  — Дейл, тебе это не кажется странным? — спросила Фоксглав, указывая на совершенно не вписывающееся в принцип расположения контейнеров на терминале пустое место.
  — Кажется, — кивнул Дейл. — Похоже, мы на месте! 'Красный-Один' и 'Золотой-Один'! Окружайте площадку, но очень осторожно! Не спугните их раньше времени! Действовать только по сигналу моей напарницы!
  — Есть!
  — Отлично! Фокси!
  — Я тут, симпатяга, не ори! Когда я должна подать сигнал?
  — Поймешь, когда увидишь. У тебя гарпуна случайно нет?
  — Конечно, есть! — летунья развела в стороны крылья. Вскоре после вхождения в команду Спасателей она по примеру остальных стала носить одежду, впоследствии перейдя на комбинезон как у Гайки, только без рукавов, в карманах и на поясе которого спокойно умещалось всё необходимое снаряжение, включая штатные мини-гарпуны. — Бери!
  — Угу, спасибо... — сделав над собой усилие, Дейл недрогнувшей лапой отстегнул один из гарпунов и быстро спрятал трофей под свитер. — Можешь незаметно опустить меня вон на тот маленький выступ? Только тихо! Очень тихо!
  — Поняла, — кивнула Фоксглав и, подхватив любимого за плечи, спорхнула вниз. Выступ, на который указывал бурундук, находился у самого конца коридора, всего лишь в десяти футах от сидевшей в центре площадки троицы. Поэтому летучая мышка была вынуждена не только взмахивать крыльями реже обычного, но и усилием воли заставить себя перестать отщелкивать ультразвуковые импульсы, которые могли услышать чувствительные к высоким частотам коты. Вследствие этого ей пришлось ориентироваться, полагаясь исключительно на слабо развитое зрение и движения Дейла, которые по мере приближения к выступу становились всё более нервными, а когда дело дошло до паники, Фоксглав поняла, что они на месте. Разжав когти, она резко взмыла вверх и еще успела услышать, как охнул еле удержавшийся на крепежном выступе Дейл.
  — Вы ничего не слышали? — обернувшись на странный звук, спросил Маджонг — самый крупный из котов, классической расцветки сил-поинт, названной так потому, что темно-коричневые отметины по цвету напоминали шкурку морских котиков.
  — Вроде и вправду что-то скрипело... — ответил его гораздо более светлый, бледно-магнолиевый коллега Гонг, также вглядываясь в коридор. Но Фоксглав уже успела скрыться, а нашедший опору бурундук застыл и стал неразличим на фоне красного с пятнами ржавчины контейнера.
  — Странно, я был уверен... — вновь заговорил Маджонг, но тут из контейнера перед ними донесся какой-то стук, и они повернулись туда. Вскоре стук прекратился, сменившись скрежетом несмазанных петель, сопровождавшим открытие в стенке контейнера совершенно неприметной дверцы. Имея всего десять дюймов в высоту, она была достаточно большой, чтобы пропустить низкорослую серую крысу, светло-зеленую ящерицу и огромную, даже больше Рокфора мышь.
  — Капоне и его команда , — пробормотал Дейл. — Давно не виделись. И лучше бы так и продолжалось...
  Сиамские коты явно были того же мнения, но положение обязывало проявлять учтивость, поэтому все трое вежливо поклонились. Искушенный в восточном этикете зритель уже по этому жесту мог многое рассказать о том, что они думают о своих собеседниках и чего им желают, но Капоне к таковым не относился, поэтому принял всё за чистую монету.
  — И вам мое почтение! — прокаркал он с самодовольной улыбкой. — А ведь я ждал вас раньше!
  — Пришлось поплутать, Капоне сяньшен, — мягко ответил выступивший вперед Маджонг. — Сожалеем, если заставили вас ждать.
  — Вот это правильно! — злорадно ощерился крысиный мафиози, из-за не по размерам раздутого эго видевший лишь то, что ему хотелось видеть. — Мое ожидание дорого стоит, знаете ли, к тому же у меня еще целая куча дел, где кот не валялся!
  Шугар Рей противно захихикал, а как обычно не понявший шутки начальника Арнольд Мышенеггер растерянно почесал голову.
  — Шеф, мне казалось, утром вы говорили о коне...
  Ящерица захихикала еще противнее. Капоне рыком велел силачу заткнуться. Дейл зажал лапой рот, чтобы не рассмеяться. Коты сделали вид, что смысл 'тонкого' намека от них ускользнул.
  — Ладно, довольно любезностей! — Капоне упер руки в бока, чтобы казаться больше и внушительнее. — Я подумаю над вашими извинениями, а вы показывайте товар!
  Негласный лидер сиамской тройки махнул лапой своим спутникам. Те быстро развязали зубами узлы у себя на спинах, и на асфальт один за другим упали четыре увесистых мешочка.
  — Нечеловеческая музыка... — Капоне аж зажмурился от удовольствия, вслушиваясь в звон монет и драгоценностей. А когда коты развязали мешочки, он и вовсе потерял голову от золотого блеска. — Ну же, бестолочи! Тащите их сюда!
  Высунув язык, Арнольд на руках, как горилла, поскакал к мешочкам, но путь ему внезапно преградило тонкое кимоно, и силач отлетел назад, как будто под шелком скрывалась не тонкая изящная лапа, а кирпичная стена.
  — Не так быстро, Капоне сяньшен, — промурлыкал Маджонг. — Теперь ваша очередь.
  — Помню-помню! — с явным неудовольствием произнес мафиози. — Простая проверка бдительности, так что с вас саечка за испуг, как говорится, хе-хе! Эй, Арнольд! Веди одного сюда!
  — Какого из них, босс?
  — Любого, кретин!
  — Угу, понял! — пробасил Мышенеггер, протискиваясь в дверку. Даже для полного недотепы он отсутствовал слишком долго, и Дейл смекнул, что одним контейнером владения бандитов не ограничивались. Действительно, какой же Капоне без канализации...
  Наконец Арнольд вернулся, и не один, а толкая перед собой щуплую мышь азиатской наружности в потрепанной одежде. Перешагнув порог, отвыкший от яркого света грызун-китаец зажмурился и остановился, но громила рывком оторвал его от земли и поставил перед Маджонгом. Кот наклонился к новоприбывшему и спросил что-то вполголоса по-китайски. Услышавший родную речь азиат встрепенулся и радостно защебетал, но Арнольд резко дернул его за локоть.
  — А теперь так, чтоб я понял! — крикнул он. Грызун сжался в комок.
  — Разумеется, Арнольд сяньшен, — ответил Маджонг, проводя перед лицом Мышенеггера лапой. — Надеюсь, так будет понятнее?
  — К-конечно... — закивал Арнольд, заворожено рассматривая показавшиеся из подушечек ухоженные и остро заточенные когти. Этот намек даже для него был достаточно прозрачен.
  — Эй! — окрикнул их Капоне. — Ну-ка, бросьте эти свои ниндзя-штучки! Я тоже, знаете ли, при желании могу много чего показать!
  — Не сомневаюсь, — мягко произнес Маджонг, прищуриваясь. — Более того, настаиваю на этом. Как вы смотрите на то, чтобы начать с остальных подданных моих повелительниц?
  — Золото — вперед! — рявкнула крыса. Коты ответили синхронным выпусканием когтей.
  — В таком случае — одновременно! И чтоб никаких возражений! — для пущего эффекта портовый мафиози погрозил котам брильянтовым перстнем. Те и впрямь возражать не стали. Каждый раз переговоры с Капоне развивались по схожему сценарию, и каждый раз он преподносил уступку оппонентам как свое выдающееся достижение. Пушистым китайцам мотив сохранения лица был близок, поэтому они не только понимали, но и приветствовали такое поведение. С теми, кто своей репутацией не дорожил, у Сиамских Близняшек разговор был короткий.
  Шугар Рей сунул голову внутрь контейнера, громко свистнул и еле успел отскочить с пути потоком хлынувших наружу грызунов-азиатов. Очень бедных, очень многодетных и очень надеющихся на более благополучную жизнь в сердце разрекламированного Запада, который для них начался с логова портовых бандитов. Вот уж действительно, добро пожаловать в реальный мир...
  Тщательно пересчитав сбившихся в кучу за их спинами грызунов, Гонг и Конг кивнули Маджонгу, который в свою очередь убрал преграждавшую путь к мешкам с золотом лапу. Не дожидаясь команды, Мышенеггер и Рей бросились к ним и быстро отступили с добычей за хищно улыбающегося босса.
  — Приятно иметь с вами дело, джентльмены!
  — Взаимно, Капоне сяньшен, — коты поклонились и развернулись, чтобы уйти, но крыса окликнула их.
  — Да, совсем запамятовал! Передайте глубокоуважаемым Близняшкам, что следующая партия обойдется им вдвое дороже!
  Пурпурные драконы на кимоно Маджонга встали на дыбы. Это было что-то новенькое. Кот нарочито медленно развернулся и окатил Капоне и его подручных ледяным взглядом сапфировых глаз.
  — Какова причина столь вызывающего предложения? — поинтересовался он,
  — Ну, вы же знаете, — развел руками низкорослый мафиози. — Экономический кризис, инфляция, неуверенность в завтрашнем дне. Много всего. Плата за риск, опять же...
  — А вам не кажется, — промурлыкал Маджонг, делая два шага вперед, — что ваш риск может обойтись вам дороже, чем всё золото мира?
  Он замер в совершенно неестественной на первый взгляд позе, но Капоне, как всякая крыса, прекрасно знал, что эта поза означает готовность к смертоносному броску. Этого-то он и ждал. Сунув два пальца в рот, Капоне пронзительно свистнул, и в окружавших площадку контейнерах открылись потайные люки, из которых хлынули крупные крысы. Их было около полусотни, и мгновение спустя площадка буквально кишела ими, а на котов и жавшихся к ним мелких грызунов нацелился целый частокол разномастных, но одинаково острых и опасных предметов.
  — Ну, Сиамские Тройняшки, что вы теперь скажете? — самодовольно спросил Капоне, обводя рукой верные ему полчища. — У меня больше солдат, поэтому я здесь командую!
  — Неважно, сколько солдат у полководца, если сам он мертв, — невозмутимо ответил Маджонг. Он присел еще глубже и прижал уши к голове. Сколь бы стремительным ни был его бросок, ему не избегнуть встречи с остриями импровизированного оружия, которая станет для него последней. Для Капоне, впрочем, тоже, а значит, это того стоило. Взращенный на принципах восточной философии Маджонг в любом случае предпочел бы умереть в бою, чем отступить, покрыв свое имя и имя своих сюзеренов несмываемым позором. Дейл это понял и навел мини-гарпун. Но стрелять не пришлось, потому что Капоне тоже это понял. Сколь бы заносчив и самонадеян он ни был, наиболее развитым его инстинктом было самосохранение, позволившее ему дожить до этого дня и сейчас подсказывавшее: 'Отступи! Целее будешь!'
  — А что, хорошо сказано! — усмехнулся он и три раза хлопнул в ладоши. Мышенеггер тоже зааплодировал, причем с таким энтузиазмом, что шляпу его шефа чуть не сдуло. Шугар Рей унял его коротким шлепком хвоста, и Капоне смог продолжить. — Пожалуй, вы правы! В конце концов, кризис касается всех нас, а в трудные времена надо держаться вместе, верно? Одним словом, я не стану поднимать цену за свои услуги. Пока. Надеюсь, это понятно?
  — Понятно, — ответил Маджонг, садясь на задние лапы. — Достойный ответ достойного мужа, Капоне сяньшен, и для меня большая честь передать его моим повелительницам.
  — Правильно! — кивнула крыса. — Так и передай! Всё до последнего слова! И добавь, что если их не устраивают условия, то будет, как в том анекдоте: были подданные ваши, а стали — наши!
  Никак не отреагировав на эту хохму, Маджонг почти незаметно поклонился и встал на лапы. Крысы опустили оружие, а Капоне развернулся, чтобы вернуться в контейнер, но остановился, не сделав и шага. Откуда-то сверху донеслось характерное для голубей воркование и шум крыльев. Бандит запрокинул голову, но в квадрате неба над ним не было ничего, кроме облаков.
  — Меньше надо иметь дел с азиатами и смотреть фильмы гонконгских режиссеров, — пробормотал он, закрывая глаза и массируя виски, чтобы успокоиться. Но лучше не стало. Наоборот, далекие шумы сменились вовсе уж странным звуком, значительно более громким и близким. Открыв глаза, Капоне обнаружил протянувшуюся прямо над ним веревку, одним концом привязанную к воткнувшейся в стенку контейнера точно над дверцей присоске. Второй конец уходил куда-то в центральный проход, но куда именно, он рассмотреть не успел, потому что линию обзора перекрыло быстро приближающееся красно-желто-коричневое пятно. Мафиози инстинктивно отшатнулся, и через мгновенье туда, где он стоял, приземлился бурундук, который с некоторых пор виделся главарю крыс в ночных кошмарах и каждой встреченной им самке.
  — Опять ты!.. — вскричал Капоне.
  — Улыбочку! — Дейл потянул за края доселе скрытой свитером 'бабочки'.
  Галстук издал щелчок, и в глаза всем присутствующим ударил ослепительно белый свет. На пару секунд все видевшие его ослепли, но один зритель, точнее, зрительница не так сильно полагалась на зрение, как остальные. Имя ей было Фоксглав, и она, получив от дорогого ей бурундука световой сигнал, расправила крылья и крикнула на всю округу:
  — ПЛЮС!!!
  Ультразвуковая волна захлестнула участников разыгравшейся внизу драмы, ощутивших себя засунутыми в ведро, по которому от души приложились кувалдой. Некоторых из них отраженный стенками контейнеров сигнал заставил потерять равновесие, а остальных полностью дезориентировал. Кроме Дейла, который заранее заткнул уши, а теперь, насвистывая отрывок из оперы Вагнера, наблюдал за заходящими на цели тройками голубей. Синхронно разжимая лапы, они сбрасывали рулоны, которые прямо в воздухе разворачивались в обширные сети. Их было более чем достаточно, поэтому птицы распорядились ими столь же щедро. Три из них накрыли котов, четыре погребли под собой крыс, а последняя досталась банде Капоне.
  — Отличная работа! — отсалютовал Спасатель выходящим из пике летчикам и крикнул перепуганным мигрантам: — Не бойтесь! Вы в безопасности! Видите? — он показал на крыс, безуспешно пиливших сетку оружием. — Это не простая сеть, а золотая, в смысле, сверхпрочная! Ее ничем не возьмешь!
  — Кроме алмазов.
  — Ну да, алмазами можно! Но откуда у них... — Дейл запнулся и повернулся на до боли знакомый хриплый голос. Капоне, Мышенеггер и Шугар Рей стояли перед ним, подбоченившись, и хищно улыбались. Особенно зловеще выглядел левый резец крысы, очень странно переливающийся всеми цветами радуги.
  — Алмазная коронка, — охотно пояснил Капоне. — Такая только у меня и у Дона Сырлеоне!
  — Помню такого! — кивнул Дейл. — Мы его отправили домой на Сицилию! Бандеролью до востребования! Могу устроить!
  — Это я тебе сейчас устрою! Арнольд!
  Его крик еще звучал, а силач уже несся вперед, как чугунное ядро. С одной стороны была стена, с другой — ощетинившаяся лезвиями сетка с крысами, а дистанция — жалкий фут, поэтому ни пространства для маневра, ни времени среагировать на бросок у Дейла не было. А у Фоксглав — было. Спикировав на бурундука со скоростью и точностью противоракеты, она выхватила его в буквальном смысле из-под носа мыши-переростка. Удивиться Арнольд успел, а затормозить — увы. Раздался гулкий звук упругого соударения, и несколько сплющившийся Мышенеггер растянулся на асфальте напротив фигурной вмятины, точно повторяющей все контуры его тела и лица с превосходно сохранившимся выражением крайнего изумления.
  — Как ты, дорогуша? — обеспокоенно спросила Фоксглав.
  — Так же, как чувствует себя капитан Кирк после команды 'Поднимай меня, Скотти!'
  — Я старалась! — просияла летунья, которая вместе с Дейлом просмотрела весь этот сериал и знала, что это именно комплимент. Но времени радоваться не было. — О, нет! Они уходят!
  Действительно, Капоне и его холоднокровный подручный, с трудом волочащий на себе пребывавшего в глубоком нокауте Арнольда, скрылись в контейнере.
  — За ними! — скомандовал Дейл, и Фокси, сложив крылья, понеслась вниз. Но им не хватило буквально полсекунды, и металлическая дверца захлопнулась, чуть не ударив Дейла по носу.
  — Так, хорошо! И как эта штука открывается? — поинтересовался бурундук. Опустившись на землю, он подошел вплотную к контейнеру и принялся изучать не имевшую никаких 'лишних' выступов поверхность.
  — Может, спросим у них? — Фокси постучала его крылом по плечу, привлекая внимание к примерно десятку неохваченных сетями крыс. Они кое-как оправились от свето-шумового удара и теперь надвигались на них с твердым намерением проучить за все свалившиеся на их головы неприятности.
  — Обязательно! — нехорошо ухмыльнулся Дейл, сверяясь с наручными часами .
  — Не сказала бы, что они склонны к сотрудничеству!
  — Никаких проблем! — заверил ее бурундук. Летучая мышка рефлекторно поежилась, однако слова Дейла, в отличие от Гайкиных, обозначали именно то, что должны были. В следующую секунду со стороны центрального прохода послышался заливистый лай, возвещавший о том, что в дело вступили главные силы СОВоГ. Авиация полностью отбомбилась, опасность попасть под собственную сеть миновала, поэтому грызуны под командованием Ривза смело бросились вперед. Лабрадор взял на себя уже практически совладавших с сетями котов, а его подчиненные атаковали крыс. Оказавшаяся в подавляющем меньшинстве серая братия сложила оружие и бросилась наутек. Толкая и давя друг друга, они забились в узкую щель, ведущую к краю пирса, намереваясь удрать вплавь.
  Но на берегу их ждало жестокое разочарование. Вода у пирса была просто усеяна мини-катерами СОВоГ. Сделанные из старых ручных миксеров, переведенных на питание от литий-полимерных аккумуляторов, они приводились в движение венчиками, лопасти которых были превращены в гребные плоскости. Регулируя наклон венчиков при помощи похожего на мотоциклетный руля, водитель направлял катер в нужную сторону, быстро доставляя в пункт назначения пару сидевших по бортам морских пехотинцев. Сейчас в руках у каждой 'свинки', как их шутливо называли боевые товарищи, были длинные багры, готовые настичь любого, кто дерзнет прыгнуть в воду. А на тот случай, если среди бандитов окажутся хорошие пловцы, способные уйти на недосягаемую для багров глубину, рядом с берегом дрейфовал Фишберн. Командир СОВоГ и по совместительству адмирал его военно-прибрежного флота размещался на флагманском ударном собаконосце 'Энтерпрайз', лишь немного уступавшем размерами человеческому гидроциклу. Собственно, это и был гидроцикл, но с укороченным до пяти футов и избавленным от верхней половины корпусом, опущенным до самой палубы рулем и подвесным мотором от моторной лодки.
  — Лапы вверх!
  Подавленные открывшейся им мощью крысы развернулись и увидели очень серьезного и сердитого бурундука. В руках у него был небольшой пистолет, заряженный стрелой с присоской, но для совершенно деморализованных бандитов она была всё равно, что атомная боеголовка, поэтому они единодушно подняли передние конечности.
  — Отлично! — Дейл чуть опустил очередной одолженный у Фоксглав гарпун. — Так, кто из вас знает, как открывается дверь в логово Капоне?
  — Изнутри, — ответил кто-то.
  — Так я и думал. Хорошо, как нам туда попасть?
  — А что нам будет, если мы скажем?
  — Гораздо лучше, чем если не скажете! — гавкнул из-за спины Дейла Ривз, еле протиснув морду в щель.
  Поняв, что это лучшее, на что они могли рассчитывать, крысы кивнули, и самый старший, опытный и побитый самец заговорил, показывая направо:
  — В той стороне есть полузатопленная труба. Через нее мы попадаем внутрь, к пристани.
  — А зачем вам пристань? — удивился Дейл.
  — Там швартуется 'Диско Воланте'.
  — 'Диско Воланте'? — переспросила стоявшая за бурундуком Фоксглав.
  — 'Летающая тарелка', — перевел с итальянского Дейл и нахмурился. — Или наш общий знакомый тоже поклонник фильмов о Дирке Суаве, или одно из двух...
  Интуиция его не подвела. Все услышали громкий рев, с которым из-под пирса вылетело большое бело-красное судно на частично погруженных подводных крыльях. Один из катеров имел неосторожность оказаться у него на пути, и его экипаж еле успел прыгнуть в воду. Разбив миксер на мелкие куски, 'Диско Воланте' помчалось прочь, а Фоксглав могла поклясться, что расслышала сквозь урчание двигателя каркающий смех Капоне.
  
  
  * 17 *
  
  Когда Блейзер подъехал к комплексу Девятого вашингтонского канала, сине-белый вертолет родной студии уже поджидал его на площадке. По опыту предыдущих полетов на этом и аналогичных Еврокоптерах Стэн знал, что перелет из Нью-Йорка в Вашингтон занимает полтора часа, а значит, Джефферсон послал за ним вертолет задолго до звонка. Это был тревожный признак, поэтому в течение всего полета общительный по натуре корреспондент молча смотрел в окно, предоставив своему воображению рисовать самые пасмурные перспективы.
  Однако вскоре после прибытия в Нью-Йорк тучи стали одна за другой рассеиваться, гонимые прочь светом радости на лицах попадавшихся ему навстречу сотрудников. Они так и норовили хлопнуть его по плечу или шутливо дать под дых и, словно сговорившись и заранее выучив сообща составленный текст, повторяли, что его выступление — это лучшее, что им доводилось видеть по телевизору, и что Стэн 'задал им всем жару!' Блейзер кивал, коротко благодарил и ссылался на спешку, но с каждым таким столкновением его плечи распрямлялись, шаг твердел, а ответные улыбки становились всё умнее и менее вымученными. 'Может, всё на самом деле совсем не так плохо, как кажется? Может, меня повышают? А ведь прибавка к жалованью сейчас была бы как никогда кстати! Новый дом, кредит на машину, дополнительные уроки для детей вместо пропущенных, а еще...'
  — О, Стэнли! Легок на помине!
  — А? Ой!.. — корреспондент так увлекся осваиванием неполученной зарплаты, что чуть не врезался в бросившегося ему наперерез Догерти. — Привет, Генри! Как дела?
  — Ай, перестань, какие тут могут быть дела? — ведущий вечернего шоу по своему обыкновению пихнул Стэна локтем, но заметно слабее, чем обычно, словно опасаясь разбить. — После тебя нам всем остаются одни объедки!
  — Объедки? — усмехнулся Блейзер. — Ну, если это говорит человек, который знает, кто станет следующим 'Идолом'...
  Догерти отмахнулся, как от чумы.
  — Забудь об 'Идолах'! После твоего репортажа это всё равно, что прошлый век! И где только люди находят такие источники, а?
  — Понятия не имею, — честно ответил Стэн.
  — Ну да, разумеется! — Генри заговорщицки подмигнул ему. — Что ж, будем искать!
  — В таком случае, бери повыше! — Блейзер демонстративно посмотрел на потолок, символизирующий заоблачные выси.
  — Не учи ученого! Уровень будет, что надо! — заверил его Догерти, не упустивший возможности произвести впечатление на знаменитого коллегу и друга. — Как насчет ста тридцати девяти глав государств и правительств, а?
  — И как же ты всех их... — хотел спросить Блейзер, но тут его осенило. — 'Саммит тысячелетия'!
  — Бинго! — Догерти направил на него два 'пистолета' — кулаки с оттопыренными большими и указательными пальцами. — Я уже выбил себе и эфирное время, и отдельную студию прямо в штаб-квартире ООН! Поэтому, — он приблизил свое лицо к лицу Блейзера и перешел на вкрадчивый и где-то даже зловещий шепот, — у меня к тебе большая просьба держаться от нее подальше, о'кей?
  Два дня назад подобный тон Догерти заставил бы Блейзера покрыться липким потом. Но времена изменились, и он встретил взгляд авторитетного коллеги спокойно и с достоинством.
  — Раз ты просишь, сделаю всё, что в моих силах. Но гарантировать ничего не могу, сам понимаешь...
  — Ну ты уж постарайся, — прошептал Генри и тут же снова широко улыбнулся и объявил на весь коридор: — Ладно, заговорились мы что-то, а ведь я, между прочим, спешу!
   — Я тоже! — так же громко ответил специальный корреспондент.
  — Не сомневаюсь, Стэнли! Да, мои соболезнования по поводу дома! Рад, что никто из твоих не пострадал, но понимаю, что это всё равно большая потеря. Семейное гнездо, все дела... Крепись! Да, и превосходную речь ты там сказал! Просто... просто дух захватывает! Кстати, не хочешь 'побеседовать под вечер'? Считай это официальным приглашением! Уверен, у тебя есть что сказать!
  — Это точно! Спасибо за приглашение, я обязательно подумаю! Пока! — Стэн пожал руку Догерти, и тот быстро скрылся из виду. Блейзер проводил его взглядом и еле слышно, но очень самодовольно хмыкнул. Он видел, что хотя Генри говорил весело и непринужденно, это было лишь хорошей миной при плохой игре, и на самом деле Догерти еще нескоро смирится с утратой роли 'короля эфира'. Впрочем, Блейзер несильно переживал по этому поводу. Как говорится, дружба дружбой, а кривые рейтинга — врозь.
  Кстати, о рейтингах...
  — У себя? — поинтересовался он у Глэдис. Та кивнула, не отрываясь от 'Косынки'.
  — Мистер Джефферсон, можно? — спросил Стэн, просовывая голову в приоткрывшуюся от его стука дверь.
  — Стэнли! — сидящий за столом директор новостей радостно вскинул руки. — Привет! Наконец-то! Заходи! Заходи скорее!
  Жалюзи на окнах были закрыты, света одной утопленной в потолок лампочки было явно недостаточно, поэтому Стэн инстинктивно протянул руку к выключателю, но остановился, ведь это всё-таки был не его кабинет. Но Джефферсон промолчал, и репортер включил остальные светильники. Привыкший к полумраку Тобиас зажмурился, потряс головой и невнятно ругнулся. Блейзер замер на пороге, боясь шелохнуться. Его подозрения подтвердились, но он и представить себе не мог, что всё настолько запущено.
  Джефферсон был в стельку пьян. Чтобы понять это, не нужно было быть великим сыщиком, достаточно было просто принюхаться. Уже потом глаз замечал практически пустую бутылку шотландского виски и чуть подкрашенную янтарными каплями стопку. По лицу и позе Тобиаса было видно, что вертикальное положение он сохраняет только благодаря спинке кресла. Стэн проработал под его началом уже очень долго, но никогда не видел его таким ни в трудные времена, ни в моменты триумфа. Даже на День независимости, который для него был не только государственным, но и семейным и во многом личным праздником, он столько не пил. Он вообще пил мало, считая, что напиваться могут лишь те, кому наплевать. Плохой, очень плохой признак...
  — Стэнли! Ну, что встал на пороге, как неродной?
   Удостоверившись, что за дверью никто не притаился, Блейзер опасливо вошел. Прочитанный когда-то детектив навел его на мысль о том, что перед ним не его босс, а загримированный убийца, изображающий пьяного, чтобы подмена не так бросалась в глаза. Вполне вероятный вариант, учитывая, как сильно они досадили ЦРУ. Поэтому репортер не стал плотно закрывать дверь, а лишь тихонечко прикрыл. Звукоизоляция в кабинете Джефферсона была превосходной, на помощь так просто не позовешь...
  — Стэнли, Стэнли, Стэнли! — нараспев произнес Тобиас и попытался встать, но не сумел. У Стэна от его беспомощности просто сердце сжалось, но он отнюдь не спешил приходить ему на помощь, наоборот, отступил на полшага, предоставив директору новостей или тому, кто занял его место, выбираться из кресла самостоятельно. С третьей попытки Джефферсону это удалось, и он, грузно опершись на стол кулаками, поднялся на ноги и махнул рукой в сторону закрытого темным стеклом бара. — Наливай, что нравится! Не стесняйся!
  — А что, есть повод? — осторожно поинтересовался Блейзер, даже не думая двигаться с места.
  — Конечно! Я ведь без повода не пью!
  — Вы вообще не пьете. В смысле, столько...
  — Сколько? — Тобиас подался вперед, вопросительно склонив голову набок, и Блейзер пожалел, что завел об этом речь. Доказывать пьяному, что он пьян, занятие вообще неблагодарное, тем более, если он — твой начальник. На его счастье, Джефферсон сам ответил на собственный вопрос.
  — Если ты об этом, — он щелкнул ногтем по бутылке, — то это мелочи. Ну да, больше обычного, но разве что совсем чуть-чуть, но не об этом речь. Собственно, зачем я тебя вызывал...
  — И зачем же? — спросил Стэн, хотя после такого вступления вовсе не горел желанием это узнать.
  — Во-первых, чтобы сказать, что ты — лучший репортер, с которым я когда-либо работал! Все твои включения были хороши, остры, эмоциональны! Раз за разом, раз за разом! И каждый раз — что-то новое! Поразительно, просто поразительно!
  — Спасибо, конечно... — пробубнил Блейзер, который не видел в сегодняшних интервью ничего сверхъестественного. Его выступление — это да. А всё остальное — так, рутина...
  — Но эта твоя речь... О! — Джефферсон приложил ладонь к груди и закатил глаза. — Это было просто потрясающе. Подумать только, его пытались убить, взорвали дом, а он в ответ: 'Я не отступлю!' Ты знаешь, я... я чуть не заплакал, когда увидел... — расчувствовавшийся Тобиас всхлипнул, и Стэн испугался, что на этот раз без слез не обойдется. Хорошо хоть жалюзи закрыты, и их никто не видит. Однако Тобиас доказал, что породу не пропьешь, и, на удивление быстро справившись с эмоциями, продолжал: — Знаешь, я когда слушал, то чувствовал... Вот скажи мне, мой мальчик, что я чувствовал?
  — Что вы чувствовали? — переспросил Блейзер.
  — Да. Что я чувствовал?
  — Не знаю...
  — Знаешь, Стэнли! — Джефферсон погрозил подчиненному кулаком, едва при этом не упав. Это было бы смешно, если бы не было так грустно. — Всё ты прекрасно знаешь! Но я всё равно скажу тебе! Я чувствовал... — Тобиас оттопырил указательный палец и ткнул им в потолок, — гордость! Да, Стэнли, гордость! За тебя, за себя, за весь наш канал! Да что там канал, Стэнли! За всех нас! Теперь я точно знаю, что мой прапрапрапрапрапра... сбился... сейчас... а, впрочем, неважно... В общем, старина Томас и его товарищи не зря всё это затеяли, да! То есть, вот! Ну ты понял... Ты ведь понял?
  — Понял, мистер Джефферсон...
  — Тобиас, Стэнли! Я же просил: То-би-ас! Помнишь?
  — Помню, мистер Тобиас.
  — Вот и хорошо! — Джефферсон опустил руку и посмотрел на бутылку. — За это стоит выпить, как думаешь?
  — Мистер Тобиас...
  — Думаешь, нет? — спросил хозяин кабинета, продолжая смотреть на бутылку так, как будто он с ней разговаривал. — Впрочем, может быть, ты и прав. Нам еще понадобятся свежие головы, да... Уговорил! — он снова посмотрел на Блейзера и благодарно, но в то же время жутковато улыбнулся. Если бы его в этот момент подсветили снизу фонариком, был бы вылитый Ганнибал Лектор. — Значит, как я уже упоминал, я очень, очень тобой гордился и горжусь. И дирекция тобой очень гордится! Да, дирекция! Мне генеральный директор лично позвонил и всё никак не мог на тебя нарадоваться! Говорит, ему звонили из других компаний и интересовались, когда истекает твой контракт с WBC. Так что будь спокоен: если что, тебя на любом канале примут с распростертыми объятиями!
  — Уверяю вас, я никуда не собираюсь! — энергично замотал головой Блейзер, у которого при этих словах шефа неприятно засосало под ложечкой.
  — Брось, Стэнли! — Джефферсон улыбнулся еще шире и жутче. — Ты же талант! Перед тобой открываются такие перспективы, такие высоты, такие... В общем, ты перерос свое место! Причем намного! Не обкрадывай себя!
  Стэну уже приходилось слышать нечто подобное, поэтому он взял быка за рога.
  — Мистер Тобиас, я уволен?
  Улыбка директора новостей погасла, и даже лихорадочный блеск в глазах потускнел.
  — Стэнли, мальчик мой, ты знаешь, как я к тебе отношусь...
  — Да или нет? — надрывно спросил Блейзер, кожей ощущая, что ответ ему не понравится.
  — Да.
  — Но... Но почему?! — взорвался Блейзер. — Я ведь... Это ведь всё... Это они, да?!
  — Стэнли, потише... — попросил Джефферсон, потирая висок.
  — Потише?! Никакого 'потише' не будет! — закричал переставший соображать что-либо Стэн. В дверь за его спиной осторожно постучали, но он с криком 'Занято!' захлопнул ее каблуком. — Чем?! Чем они вас взяли?!
  — Вот этим, — Тобиас подтолкнул лежавший перед ним на столе предмет, который Блейзер поначалу принял за книгу. Но это оказалась заключенная в деревянную рамку фотография.
  — Это еще кто? — поинтересовался Блейзер, рассматривая портрет ослепительно улыбающегося чернокожего парня в белой футболке с большой эмблемой Центрального разведывательного управления на груди, которая очень ему шла, хоть и была на два размера больше.
  — Сэмюель Питер Джексон, двадцать четыре года, офицер-стажер Национальной тайной службы, — продекламировал Джефферсон без тени былой развязной удали, словно одним махом протрезвев на пару промилле. — Работал под началом своего дяди, Лероя Мортимера Джексона, в доме номер девятнадцать ноль один по Двенадцатой Северо-Западной стрит, Вашингтон, округ Колумбия.
  — Девятнадцать ноль один по Двенадцатой северо-западной? — переспросил Стэн. — Это ведь взорванное здание, да?
  Тобиас медленно кивнул, надолго прижав подбородок к шее.
  — Оно самое.
  — Выходит, что все эти разговоры о Фонде содействия демократии — туфта для отвода глаз! — Блейзер просиял. — Значит, Сноу был там!
  — Это уже не имеет значения.
  — Как это не имеет? Вы что?! Это же просто... Кстати, откуда это у вас?
  — Принесли сегодня.
  — Кто?
  — Двое агентов ЦРУ. Я не запомнил фамилий...
  — Ничего себе! Да они сами расписались в своем вранье! Это сенсация! Бомба!..
  — НЕ СМЕЙ ТАК ГОВОРИТЬ!!! — заорал Джефферсон, заставив Блейзера попятиться. — Бомба, говоришь?! Ты, небось, и рад! Тебе бы всё бомбы и взрывы! И чтобы жертв побольше, да?!
  Репортер чуть фотографию не выронил.
  — Что?! Вы уж извините, мистер Тобиас, но ведь это ваша заповедь и ваша школа!
  — Моя, говоришь?! Нет! Это — не моя! Моя — вот! — с этими словами директор развернул стоявшую на столе рамку так, чтобы Блейзер мог видеть фотографию двух людей: старого, которым был сам Тобиас, и молодого, в облике которого явно прослеживались фамильные черты Джефферсонов.
  — Мой внук Томми, — пояснил Тобиас, не дожидаясь вопроса. — В этом году он поступил в Академию ФБР, чтобы верой и правдой служить своему Отечеству. Пошел по стопам отца, моего зятя.
  — Мистер Тобиас...
  — Ему двадцать пять, Стэнли, — Джефферсон показал пальцем на фотографию в руках репортера. — А этому было двадцать четыре...
  — Мистер Тобиас, я понимаю ваши чувства, но ведь это не я его убил!
  — Ты прав, — согласился Джефферсон. — Это сделал я.
  — Вы?! Но... — Блейзер замолчал, наблюдая, как трясущиеся пальцы его начальника открывают потайную крышку и выкручивают громкость динамика вмонтированного в стол цифрового диктофона-автоответчика на максимум.
  
  '― Добрый день, мистер Джефферсон, это снова я.
  ― И снова без имени?
  ― Согласен, это неудобно, но поверьте, так лучше для всех...'
  
  — Это тот самый звонок, о котором вы мне говорили? — спросил Стэн, когда запись закончилась.
  — Нет, другой. Перед самым выходом программы в эфир, за полчаса примерно. Более чем достаточно времени, чтобы всё отменить...
  — Отменить?! — возмутился Стэн. — Но ведь это прямая угроза, давление! Мы должны были пустить эту запись в эфир! Господи, мы просто обязаны пустить ее в эфир!
  Джефферсон горько рассмеялся.
  — Эх, Стэнли, Стэнли... Молод, горяч, ну просто вылитый я в молодости! Поставить в эфир... Не беспокойся, мой мальчик, ее поставят в эфир. Все, от ATVC и до конца алфавита. Если, конечно, мы, в смысле, WBC, не примем меры.
  — Что вы имеете в виду, сэр?
  — Похоже, ты невнимательно слушал... — Джефферсон снова запустил запись.
  
  '― ...В таком случае ставлю вас в известность, что наш разговор записывается, и если хоть волос упадет с моей головы, голов моих подчиненных или близких им людей, то я...
  ― Мистер Джефферсон, пожалуйста, не горячитесь. Я прекрасно вас понимаю и тоже записываю наш разговор во избежание последующих разночтений либо иных недоразумений...'
  
  Тобиас нажал на 'паузу'.
  — Дошло наконец?
  — Выходит, это они шантажируют нас? — Блейзер побагровел. — Да как они смеют?! Мистер Джефферсон, прошу вас, пустите меня в эфир! Я их по стенке размажу!
  — Стэнли, присядь, — Тобиас жестом указал на кресло перед собой. — А от виски ты зря отказываешься. Тридцать лет выдержки, успокаивает моментально...
  — Мистер Джефферсон!
  — Не ори, Стэнли. Не хочешь виски, так и скажи, орать-то зачем? Но всё равно присядь. Я настаиваю.
  Несмотря на хмель, его тихий голос звучал твердо и авторитетно, поэтому Блейзер нехотя подчинился и, шумно выдохнув, опустился на обитое дорогой кожей сиденье.
  — Благодарю, — Джефферсон тоже сел и облегченно откинулся на спинку. — Что-то я и впрямь перебрал, нельзя так...
  Стэн моментально воспрял духом. Джефферсон понемногу приходил в себя, позволяя надеяться, что этот затянувшийся алкогольный кошмар канет в небытие.
  — Если бы всё было так просто, как ты говоришь, Стэнли, то уверяю тебя, мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Ты бы был в Вашингтоне, а я из этого самого окна наблюдал бы, как Линда разносит их в пух и прах...
  Представивший себе всё это в красках Блейзер не смог сдержать улыбки. Линде Магуайр, штатной ведущей пятничных выпусков, как никому удавался имидж оскорбленной невинности, подкрепленный соответствующими тоном и мимикой. Она бы завела аудиторию даже лучше, чем он сам, и после ее выступления их врагам оставалось бы только сгинуть, как роса на солнце.
  — Но увы, — Джефферсон развел руками, — на этот раз всё по-другому. На их стороне не только власть, законодательство и наводящий страх карательный аппарат. На этот раз у них гораздо более мощный союзник. Правда.
  — Ч-что? — Стэн аж поперхнулся. — Правда? И это после всей той лапши, которую они устами этого Кулиджа навешали на уши всей стране?! Где же здесь правда?!
  — Смотря что под правдой понимать. Если информацию, соответствующую действительности, то ее здесь, конечно, крокодил наплакал. Но если брать это, так сказать, в общечеловеческом смысле... — Тобиас очертил над столом щербатый круг, в который отнюдь не случайно попали обе фотографии. — Кроме того, это тоже часть сделки.
  — Сделки?
  — Да, сделки. Они скрывают, что в результате взрыва погибли Сноу и более двухсот сотрудников НТС, и не дают ход этой записи. А мы тебя увольняем и на какое-то время забываем о существовании ПЛАН-а. Вот так-то, мой мальчик. Впрочем, как сказал мне сам генеральный директор, на тебя уже очереди выстраиваются, так что проблем с трудоустройством у тебя не возникнет.
  — В таком случае, — процедил Блейзер, еле сдерживая клокочущую ярость, — передайте генеральному директору, чтобы он и его коллеги готовились к многомиллионному иску! И к моему специальному репортажу на, скажем, 'RHOX Ньюз', из которого телезрители по всей стране почерпнут для себя немало интересного! Так ему и передайте!
  Стэн рывком встал и развернулся.
  — Стэнли, постой, — негромко, но властно окликнул его Тобиас. Блейзер машинально остановился, но потом вспомнил, что Джефферсон ему уже не начальник, и решительно направился к двери. Но эта маленькая заминка позволила директору новостей сказать всё, что он собирался.
  — Стэнли, ты не понимаешь. Именно этого они от тебя и ждут.
  Уже взявшийся за ручку двери бывший репортер Шестого канала застыл.
  — Что вы имеете в виду? — спросил он, не оборачиваясь.
  — Что этим ты окончательно себя похоронишь, мой мальчик.
  — Я вам не мальчик, сэр! — возразил Блейзер, не столько сердито, сколько упрямо и даже обижено. Его фразе явно недоставало проглоченного в последний момент слова 'больше'.
  — Мальчик, Стэнли. Не видящий дальше своего носа мальчик, которого наказали за разбитое из рогатки соседское окно, и теперь он стоит в углу, громко сопя и придумывая планы мести, один другого изощреннее. Я сам был таким, знаю, каково это. И знаю, что от этого гораздо больше вреда, чем пользы.
  — Ближе к делу, мистер Джефферсон, — Стэн обернулся, но ладонь с дверной ручки не убирал.
  — Что ж, можно и ближе, — Тобиас посмотрел на бутылку, но решил пока повременить. — Неужели ты думаешь, что они этого не учли? Ведь тяжба и месть — это первое, что придет в голову любому, кто считает себя несправедливо уволенным. Они готовы к этому. Они ждут этого. Ждут, когда ты попадешь в объектив, чтоб привселюдно вылить на тебя ушат заранее заготовленных помоев. Сделать из героя и символа свободной журналистики убийцу и предателя национальных интересов, бросив тень на его расследование и этот канал вообще. Ты представить себе не можешь, какое на WBC сейчас идет давление в связи с этим взрывом. На всех, включая президента и председателя совета директоров! Требуют раскрыть источники, передать все материалы, выступить с опровержением! Обещают устроить нам второй 'Попутный ветер' !
  — Но если меня выгонят, все обо всём забудут, так что ли?
  — Не выгонят, Стэнли. Просто не продлят истекший контракт сотрудника по его собственному желанию и в связи с переходом на новое место работы. Никакой политики и никакого криминала. И все довольны.
  — Особенно вы, да? — Блейзер скривился. — Вы-то легко отделались! Похмелье — далеко не худший вариант, учитывая, что это была ваша идея, ваш проект, ваши советы, ваше... всё ваше!
  — Да, моё, — кивнул Джефферсон. — Равно как и мой последний рабочий день на Шестом канале. Ухожу по состоянию здоровья. Заявление уже у директора, я ему всё объяснил, его подпишут.
  Стэн застыл, как громом пораженный.
  — Мистер Джефферсон...
  — Тобиас, Стэнли. Просто Тобиас. Прости, если что не так. Я действительно горжусь тобой и завидую твоему будущему директору новостей. Кто бы это ни был, он в хороших руках. Удачи. Да, кстати, совсем забыл, ты же у нас теперь безлошадный... — Джефферсон нажал кнопку селектора. — Глэдис!
  — Да, сэр?
  — Скажи Фрэнку, чтобы разводил пары. Стэна Блейзера надо подкинуть до дома.
  — Сию минуту, мистер Джефферсон!
  — Не сомневаюсь, Глэдис! — Джефферсон отключился и посмотрел на бывшего подчиненного. — Сектор Б, стояночное место номер пять.
  — Право, Тобиас, не стоит, — попытался возражать Стэн, — я ведь уже не сотрудник...
  — По документам действие твоего контракта прекращается в полночь. Как и моего, кстати. Поэтому ничего сверхъестественного, обычная служебная поездка. Прощай, Стэнли. Может, и свидимся еще, кто знает. Будешь в Вирджинии, заскочи в Шарлотсвилль. У нас там дом рядом с Монтичелло , его все знают, не заблудишься. Будет время, свожу тебя на озера, там такая форель, нигде такой нет. Ладно, чего загадывать. Счастливо.
  Знай Блейзер, что видит своего бывшего начальника в последний раз, их прощанье выглядело бы совсем по-другому. А так он лишь коротко кивнул, сказал: 'Спасибо за всё, Тобиас', и вышел, аккуратно притворив за собой дверь. Он еще успел заметить, как Джефферсон берет со стола фотографию Джексона-младшего, а второй рукой тянется к бутылке. На трезвую голову общаться с призраками гораздо тяжелее.
  
  
  * 18 *
  
  — Куда сейчас? — спросил Фрэнк, останавливаясь на сложном шестистороннем перекрестке.
  — Прямо, всё время прямо, — глухо ответил его пассажир и посмотрел направо, вдоль Клинтон-авеню. Она убегала на северо-запад, в направлении его разрушенного дома, и Блейзеру показалось, что он видит в отдалении клубы дыма.
  Враги, кругом одни враги... Его уволили, вменив в вину то, что он считал своим подвигом и долгом. Его дом взорвался, и теперь ему предстоит изнурительное полицейское дознание. А в довершение разгрома еще и у его супруги проснулся инстинкт самопожертвования и любви к ближнему. Взволнованная исчезновением мужа из эфира Джессика Блейзер позвонила, когда они с Фрэнком пересекали Гудзон, и с ходу завалила его вопросами. Где он? Почему он не выходит в эфир, а вместо этого показывают какого-то юнца с неважной дикцией? Что-то случилось? Что-нибудь нужно? Одно его слово, и они приедут, бросят всё и приедут!..
  Еле убедив жену оставаться на месте, Стэн обессилено откинулся на сиденье и в сотый раз пожалел о том, что не попробовал элитного скотча, который бы решительным образом смягчил столкновение с суровой реальностью. Правда, в тот же самый сотый раз ему удалось убедить себя, что время пить еще не пришло, причем аргументы его светлое 'я' выдвигало разные, от общих воззваний на предмет пользы воздержания до вполне приземленных замечаний, что с полицейскими лучше беседовать трезвым, дабы не ляпнуть сгоряча какую-нибудь уголовно наказуемую глупость.
  Полицейский департамент Мэйплвуда размещался в новом двухэтажном здании, передний фасад которого выходил на тянущуюся через четыре соседних городка всегда шумную Спрингфилд-авеню, а задний — на парк Мэйплкрест, зеленый, вернее, сейчас уже темно-желтый островок в центре одно- и двухэтажной Америки. В этих краях случались преступления всех степеней тяжести, но террористических актов, а именно такой была рабочая трактовка взрыва в доме репортера, еще не бывало. В связи с этим расследование взяли под контроль все чиновники от городского муниципалитета до администрации штата Нью-Джерси включительно, полицейские были взбудоражены больше обычного, а количество патрулей на дорогах графства утроилось.
  — Могу подождать, если хотите, — предложил водитель, припарковавшись напротив светящегося всеми окнами и гудящего, словно улей, здания. С минуты на минуту ожидалось прибытие представителей федеральных властей, поэтому сотрудники местной полиции бегали, опрашивали, допытывались, составляли рапорты, в общем, делали всё возможное, чтобы впоследствии никому и в голову не могло прийти обвинить их в недоработке.
  — Не стоит, это может затянуться. Спасибо, что подвез, Фрэнк!
  — Не за что, мистер Блейзер!
  Пожав руку бывшему сослуживцу, которому он только что собственноручно подписал смертный приговор, Стэн вылез из машины, вдохнул полной грудью вечернюю прохладу и зашагал ко входу в полицейское управление. Он знал, что офицеры полицейского департамента Мэйплвуда люди радушные, но такого приема не ожидал. Уже на подходе к дверям его признали, встретили как дорогого гостя и чуть ли не за руку довели до нужного кабинета.
  — Добрый вечер, мистер Блейзер! — поприветствовал его худощавый мужчина, отдаленно напоминавший постаревшего Гэри Олдмана и выделявшийся среди коллег не только вертикальными серебряными полосами на рукавах рубашки, но и высоким натруженным лбом и цепким взглядом. — Лейтенант Моррисон, начальник отдела убийств. Мы вас совсем заждались, а когда вы объявили, что намерены остаться в столице и продолжать работать, даже отдельную бригаду сформировали, чтоб за вами отправить!
  — Что ж, похоже, я с ними разминулся, — заметил Блейзер. Он мог еще много чего сказать, но сейчас ему было не до ехидства по поводу расторопности местной полиции, у которой наверняка ушло полдня, чтобы получить разрешение на работу в подчиняющейся напрямую Конгрессу столице. — Вы сказали, отдел убийств?
  — В данный момент взрыв в вашем доме квалифицируется как покушение на убийство. Да вы не стойте, присаживайтесь!
  — Серьезно? — удивился Блейзер, опускаясь в предложенное кресло.
  — Очень, — подтвердил Моррисон, занимая место за письменным столом. — Кстати, вы отлично выступили! Хорошо держитесь!
  — А что, есть основания? — спросил Стэн, пропустив комплименты мимо ушей.
  — Имеются кое-какие, но обо всём по порядку, — лейтенант включил диктофон, проговорил стандартное вступление о том, когда и где происходит допрос потерпевшего, после чего надел очки с толстыми прямоугольными линзами и раскрыл лежавшую перед ним папку. — Итак, мистер Блейзер, патрульные офицеры Уайт и Чеон сообщили, что, по вашим словам, за вашим домом следили из синего фургона GMC. То же самое говорят ваши соседи, а именно Роберт и Патриция Сейзморы, Адам и Нэнси Рочестер и Сол и Глория Уэствуды. Вы подтверждаете их слова?
  — Подтверждаю, — кивнул Блейзер. Моррисон перевернул лист.
  — Кроме того, вышеупомянутые офицеры сообщили, что вы в их присутствии упоминали о некоем предмете, напоминающем бомбу, который ваш сосед, Роберт Сейзмор, заметил вчера на бампере вашего автомобиля Форд 'Таурус' 1994 года выпуска. Это так?
  — Да, действительно, Бобу показалось, что он видел что-то на моем заднем бампере. Но мы потом проверили, там ничего нет.
  — Как вы это объясняете?
  — Никак, — развел руками Стэн. — В смысле, ему просто почудилось! Наверное. А что, вы думаете...
  — Я так понимаю, репортажи ваших коллег вы не смотрели, — констатировал Моррисон.
  — Смотрел, но лишь мельком.
  — Почему?
  — Ну, мне нужно было работать... Это что, допрос?
  — Нет, просто интересуюсь, — ответил полицейский, но по его глазам было видно, что это не так.
  — Вы меня в чем-то подозреваете?
  — Подозреваются все, мистер Блейзер, таковы правила.
  — Ну да, ну да... Нет, я понимаю, со стороны может показаться, что это я всё подстроил, чтобы внимание привлечь...
  — Заметьте, это сказал не я, — Моррисон еле заметно подался вперед, но этого хватило, чтобы Стэн ощутил исходящую от него угрозу.
  — Скажите, лейтенант, вы все дела так расследуете? — осведомился он.
  — Видите ли, мистер Блейзер, я впервые сталкиваюсь с человеком, которому настолько наплевать на то, что в его доме произошел взрыв. Согласитесь, это как минимум необычно, если не сказать подозрительно.
  — А мне не наплевать! — выпалил Стэн и тоже подался вперед, показывая, что принимает вызов. — Для меня это большая потеря, серьезный удар и глубокое потрясение! Если вы слышали мое выступление, вы должны знать!
  — Почему вы сразу не связались с нами? Разве сотрудники вашингтонской полиции не проинструктировали вас на этот счет?
  — Почему же, проинструктировали. Тот детектив, который нас нашел, забыл его фамилию, Карвер, что ли, сказал, чтобы я связался с капитаном Финчли.
  — И что же вы?
  — Я? Я собрал пресс-конференцию!
  — Зачем?
  — Решил, что так лучше. Для рейтинга.
  — Для рейтинга?
  — Да, для рейтинга! Это моя работа, в конце концов! А вам работы, наоборот, меньше, ведь я прямо сказал, что никого конкретно не подозреваю!
  — Интересный способ вы выбрали.
  — Ну, простите, какой был!
  — Почему ваших близких не было дома?
  — Они уехали, — осторожно ответил Блейзер.
  — Давно?
  — Чуть больше двух недель назад.
  — Куда?
  Блейзер насторожился.
  — При чём тут это?
  — Вы мне скажите.
  — Вот я и говорю: это к делу не относится!
  — Я так не считаю, — детектив откинулся в кресле и скрестил руки на груди. — Слишком много совпадений. И отъезд их больше похож не на путешествие, а на спланированную эвакуацию...
  Репортер засопел.
  — Эта и была эвакуация!
  — Вот как? В связи с чем?
  — В связи с тем, — вскипел Стэн, — что я опасался за их жизнь! И, как оказалось, не зря! Еще вопросы?
  — Если вы опасались за их жизнь, почему не обратились к нам?
  На этот раз Блейзер не удержался от смеха.
  — К вам? Вы мою передачу видели вообще?!
  — Увы, пропустил. Пришлось смотреть в записи.
  — И после этого вы еще спрашиваете, зачем я вывез семью, и почему не обратился к вам?!
  Какое-то время собеседники буравили друг друга немигающими взглядами. Первым не выдержал полицейский.
  — Что ж, мистер Блейзер, — широко улыбнувшись, сказал он, — поздравляю, тест на адекватность вы прошли. На самом деле никто всерьез не считает вас виновным, просто вы вели себя не совсем обычно, поэтому я должен был всё проверить. Простите, если мои вопросы вас задели, но таковы правила.
  — Хороши правила... — пробормотал Блейзер, переводя дух и ослабляя воротник. — Впрочем, детектив, я прекрасно вас понимаю...
  — Джим.
  — Простите?
  — Это мое имя.
  — А, очень приятно! — Блейзер еще раз пожал следователю руку. — А я Стэн! Впрочем, вы это уже знаете...
  — Знаю, Стэн. Кофе хотите?
  — Спасибо.
  — 'Спасибо, да' или 'спасибо, нет'?
  — Да. Спасибо, да. Две ложки кофе, одну — сахара.
  Поэксплуатировав кофеварку, Моррисон вернулся к столу с чашками и вынул из ящика другую папку с надписью 'Результаты осмотра'.
  — Итак, Стэн, что вы уже знаете?
  — Очень мало. Видел только самый первый репортаж, а потом всё не до того было. Отыгрывать сорок два процента очень тяжело...
  — Сорок два процента? — не понял лейтенант.
  — Ой, извините, это я так, не обращайте внимания... Так что там с моим домом?
  — С вашим домом имеем следующее, — Моррисон вытряхнул из папки и разложил на столе несколько фотографий. — Причина взрыва устанавливается, но уже понятно, что основной очаг находился в гараже.
  — Всё-таки в гараже...
  — Да. Именно поэтому нас так заинтересовала та история с 'бомбой'. Вы уверены, что ничего такого не было?
  — Ну, я весь гараж осмотрел.
  — Ничего подозрительного не заметили? Никаких незнакомых предметов, лишних деталей? Банок, которых раньше не было?
  — Нет, ничего такого! Хотя... Не знаю, имеет ли это отношение к делу...
  — Что именно? — подбодрил его лейтенант и весь подобрался. Именно такие фразы обычно предшествуют по-настоящему важным сведениям.
  — В общем, когда я осматривал гараж, то заметил, что дверь в подсобку открыта. Хотя я был уверен, что запирал ее.
  — Что там хранилось?
  — Садовые инструменты, газонокосилка...
  — Бензиновая?
  — Нет, электрическая.
  — Это важно, — Моррисон дописал что-то на одном из листов. — Какие-нибудь горючие материалы там были? Краски, лаки, растворители...
  — Нет, это всё было в гараже.
  — Хорошо, допустим. В какую сторону открывалась дверь подсобки?
  — На себя.
  — Ручка с какой стороны?
  — Справа.
  — Это если входить или выходить?
  — Э-э-э, входить.
  — Вчера вы туда входили?
  — Да. Но там никого не было.
  — Уверены?
  — Ну, она совсем маленькая, спрятаться там негде.
  — Что было потом?
  — Потом я ее запер.
  — Где вы держите ключ?
  — На верхней полке стеллажа. С пола не видно, надо тянуться...
  Моррисон сокрушенно хмыкнул.
  — Не самый удачный тайник, мистер Блейзер.
  — Ну, это всё-таки не комната с оружием...
  — Кстати, об оружии! Оно у вас есть?
  — Нету. Я не люблю оружие!
  — Понятно, — начальник отдела убийств сделал еще одну пометку. — Насколько я знаю, сегодня утром вы уезжали на машине вашего канала, верно?
  Блейзер на секунду задумался, но решил не говорить о своем увольнении. Если Джефферсон прав, об этом лучше пока помалкивать. Кроме того, формально его контракт еще действовал.
  — Верно.
  — И Форд оставили в гараже, так?
  — Так.
  — Сколько у вас машин?
  — Две. Вторую взяла жена.
  Моррисон выключил диктофон.
  — Не для протокола. Вообще-то, это не самое умное решение.
  — То есть?
  — Ну, если ваши жена и дети скрываются, машина может их выдать.
  Стэн чуть со стула не свалился.
  — Боже мой, я совсем не подумал... Что же делать?!
  — Ну, я бы на вашем месте связался с женой и попросил ее не пользоваться машиной. Пусть поставит ее в какой-нибудь гараж, а лучше вообще избавится.
  — Избавится? В смысле, уничтожит?
  — Можно и так. Или просто оставит где-нибудь на улице с ключами в замке и открытыми окнами. Не пройдет и часа, как ее и след простынет.
  — Спасибо, Джим! У меня просто слов нет...
  — Разумеется, — Моррисон подмигнул репортеру, — всё это строго между нами, ведь, по правде говоря, я не имею права давать подобные советы. Но в таком маленьком городке, как наш, все должны держаться вместе и помогать друг другу, верно?
  — Да-да, конечно! Я... Мне надо позвонить... — Стэн полез в карман за сотовым, но полицейский остановил его.
  — Возьмите лучше мой, — сказал он, протягивая репортеру увесистую потертую 'трубку'. — Вдруг ваши звонки отслеживаются. Номер потом сотрете.
  — Да, правильно! Верно! Конечно! — благодарный Блейзер буквально вцепился в предложенный сотовый, шустро набрал номер, для надежности прикрыв клавиатуру второй ладонью и повернувшись спиной к окну, и успел дважды облиться потом, ожидая ответа.
  Начало разговора, впрочем, успокоения не предвещало, и ему пришлось еще раз ответить на вопросы 'где?', 'почему?', 'зачем?' и 'так мы приедем?', только теперь в обратном порядке. Когда он сказал, что сидит в полицейском участке, Джессика громко ахнула. Ее супруг решил, что она упала в обморок, но вместо звука падающего тела услышал заданный спокойным деловым тоном вопрос: 'Что я должна делать?'. А когда он объяснил, что не арестован, а просто дает показания как потерпевший, она так обрадовалась, что даже не стала спрашивать, в чем сакральный смысл избавления от машины. Просто пообещала, что сделает это завтра утром, и добавила, что любит, целует и ждет. Стэн сказал то же самое и со словами благодарности вернул аппарат владельцу, не забыв предварительно стереть список вызовов.
  — Не за что, мистер Блейзер, — ответил Моррисон, пряча сотовый и снова беря диктофон. — Или хотите сделать перерыв? Может, еще кофе?
  — Нет, не хочу! Всё в порядке!
  — Хорошо, — полицейский включил запись и продолжил допрос. — Скажите, где стоял ваш Форд?
  — На своем месте.
  — Где было его место?
  — Слева. Ну, в смысле, ближе к остальному дому.
  — Вы заезжали в гараж передом или задом?
  — Передом.
  — Вы оставили ключ в машине или забрали с собой?
  — Забрал с собой, конечно! Он у меня на общей связке.
  — Уходя, вы поставили машину на парковочный тормоз?
  — Разумеется! Я всегда паркуюсь по всем правилам!
  — Даже в собственном гараже?
  — Да.
  — Похвально. Как вы парковались?
  — Ну как, по инструкции.
  — Пожалуйста, опишите всё шаг за шагом, ничего не упуская.
  — Хорошо, попробую. Значит, остановился. Потом переключил передачу на нейтральную...
  — Что с тормозами?
  — Тормозами? А, ну да, всё время держал ногу на тормозе, конечно! Правую ногу. Потом левой ногой нажал на педаль парковочного тормоза. Так, что там дальше?.. А, отпустил обычные тормоза, — чтобы ничего не пропустить, Блейзер призвал на помощь мышечную память и стал двигать руками, воображая, что паркуется. — Убедился, что машина не двигается. Включил парковочную передачу. Выключил двигатель. Вынул ключи. Открыл дверь. Вышел из машины...
  — Спасибо, достаточно. Вы точно уверены, что проделали всё это?
  — Абсолютно!
  — После всех тех нервов и эмоций прямого эфира на всю страну? Может, вы всё-таки чего-то не сделали? Забыли? Решили, что и так сойдет?
  — Нет, Джим, я никогда себе такого не позволяю!
  — Похвально, — повторил Моррисон, хотя слова репортера его огорчили. Он рассчитывал, что беседа с потерпевшим расставит всё по местам, но вместо этого получил очередную трудную загадку. — Ваша машина была в хорошем состоянии? Когда вы последний раз проходили техосмотр?
  — Месяц назад или около того.
  — Результаты?
  — Мой механик сказал, что всё в полном порядке, и что машина как новенькая.
  — У кого вы ремонтируетесь?
  — У Осгуда. Это в...
  — Миллбурне, — закончил за него полицейский. — Отличное место. Я сам там ремонтируюсь.
  — Правда? — оживился Блейзер. — Вот уж действительно, мир тесен!
  — А хорошие механики вообще редкость! — с усмешкой добавил полицейский. — На работу двигателя и тормозов жалоб не было?
  — Нет, ничего! Как часы! А что, с ней что-то случилось? Ну, кроме того, что она сгорела?
  Моррисон нахмурился.
  — Секундочку, Стэн. Вы же говорили, что смотрели репортаж о вашем доме!
  — Только самый первый, да и то недолго. Увидел, что он полностью выгорел, и ушел.
  — То есть, свою машину вы не видели?
  — Нет, но она была в гараже, и я понял, что она сгорела.
  — В том то и дело, Стэн, — медленно произнес лейтенант. — В том то и дело, что она не сгорела.
  — Серьезно? — пролепетал Блейзер. — Но... Но ведь...
  Полицейский молча протянул ему один из снимков. У изображенного на нем автомобиля были выбиты стекла и фары, оторван передний бампер и смят капот, но репортер сразу узнал свой 'Таурус'.
  — Где это она?!
  — На дороге перед вашим домом. Когда ее нашли, двигатель работал, и еще задняя передача была включена.
  ― Двигатель работал? Передача включена? Вот это да...
  ― Именно. Поэтому я и спрашивал, как вы парковались... Прошу прощения, — он поднял трубку зазвонившего телефона. — Лейтенант Моррисон. ...Понял, сэр. ...Да, сейчас приду!
  — Вы уходите? — заволновался Блейзер. — Мы же еще не разобрались с моей машиной...
  Лейтенант состроил кислую мину.
  — Без нас разберутся.
  — Кто?
  — Известно, кто! Федералы! Уже приехали забирать дело. И вас, как я понимаю.
  — Так мне тоже идти? — Стэн привстал на стуле.
  — Нет-нет, не стоит, — остановил его Моррисон, сгребая со стола фотографии и документы. — Побудьте здесь, мы за вами зайдем.
  Сунув папки под мышку, а диктофон в карман, лейтенант удалился. Оставшийся в одиночестве Блейзер посидел, разглядывая обстановку кабинета, потом помассировал натруженные за день лодыжки, поднялся и стал изучать фотографии и грамоты на стенах. За этим занятием его и застали двое одинаково серьезных мужчин в одинаково неброских деловых костюмах.
  — Специальный агент Смит, — представился тот, который вошел первым, махнув перед глазами Стэна черной книжечкой с большим блестящим жетоном. — А это специальный агент Джонсон. Секретная служба Соединенных Штатов.
  Блейзер удивленно моргнул.
  — Секретная служба? Лейтенант Моррисон говорил... Кстати, где он?
  — Оформляет бумаги, — бодро ответил Смит. — Так что он говорил?
  — Что приехали из ФБР.
  — Должно быть, он что-то недопонял.
  — А разве не ФБР ведет такие дела?
  — Обычно, да, — охотно пояснил Джонсон, — но поскольку в этом деле фигурируют лица, причастные к покушению на президента, его передали нам.
  Стэн оторопел.
  — Вы имеете в виду 'Черный стол'? Вы думаете, это они...
  — Всё возможно. Поэтому, сами понимаете, без вас нам никуда.
  — А как же материалы дела? — спросил Блейзер, удивленный, что агенты пришли с пустыми руками.
  — А вы человек знающий, как я погляжу! — Смит тепло улыбнулся. — Разумеется, все материалы мы также забираем. Просто еще не все экспертизы готовы, поэтому нам их позже перешлют. Ну что, поехали?
  — Куда?
  — Для начала в наше отделение в Ньюарке, а там видно будет. Может, и до Белого дома дойдем, кто знает? — Смит весело подмигнул репортеру.
  — В таком случае, едем! — охотно согласился Стэн, чьи сомнения разом отпали. Эти двое были открыты, дружелюбны и совсем не походили на террористов. Кроме того, какой террорист в здравом уме сунется в полицейский участок? Вот шоссе — это совсем другое дело...
  — А нам не нужен эскорт? — поинтересовался Блейзер, которому, чтобы не отстать от широко шагающих агентов, приходилось чуть ли не бегом бежать.
  — Зачем? Тут всего каких-то восемь миль, — успокоил его Джонсон и похлопал себя по топорщащемуся пиджаку. — Кроме того, мы оба вооружены.
  — О, это хорошо! — Блейзер повеселел и больше не задавал вопросов. А вот у пришедших вскоре в компании Моррисона двух агентов ФБР вопросы возникли сразу и много.
  — Ну, и где же он? — спросил тот, что был постарше, посветлее и поавторитетнее.
  — Понятия не имею, агент Берг, — лейтенант удивленно огляделся. — Только что был здесь...
  Он высунулся в коридор и окликнул вышедшего из туалета сержанта:
  — Марк, Стэн Блейзер там?
  — Нет, Джим! Он ушел!
  — Как ушел? Куда ушел?!
  — Туда, — Марк махнул рукой в сторону лестницы. — Его федералы забрали!
  — Федералы? — переспросил Моррисон.
  — Ну да! Два парня в костюмах!
  — Давно?
  — Минут десять назад.
  — Спасибо... — лейтенант закрыл дверь и повернулся к своим гостям. — Сколько с вами людей?
  — Здесь только мы с агентом Санчесом, — ответил Берг. — Проблемы?
  — Похоже, что да... — Моррисон подбежал к столу, вынул из-под столешницы диктофон и включил предпоследнюю запись.
  
  '— ...Специальный агент Смит. А это специальный агент Джонсон. Секретная служба Соединенных Штатов.
  — Секретная служба? Лейтенант говорил, что приехали из ФБР...
  — Должно быть, он что-то недопонял.
  — А разве не ФБР ведет такие дела?
  — Обычно, да, но поскольку в этом деле фигурируют лица, причастные к покушению на президента, его передали нам...'
  
  — Вранье! — вспылил Санчес. — Да, мы ведем параллельные расследования, но руководящим офицером по-прежнему остается специальный агент ФБР Кулидж!
  — Понятно... — дослушав до обещания Смита отвезти Блейзера в Белый дом, Моррисон сорвал трубку с телефона и лихорадочно отстучал на клавиатуре нужный номер.
  — Дежурная? Срочно соедините меня с периферийным отделением Секретной службы в Ньюарке! Да, штат Нью-Джерси!.. Добрый вечер! Офис Секретной службы в Ньюарке? С вами говорит лейтенант Моррисон, полиция Мэйплвуда, Нью-Джерси. К вам привозили человека по имени Стэн Блейзер? Нет? Скажите, среди сотрудников вашего отделения есть агенты Смит и Джонсон? Тоже нет?! Спасибо, достаточно!
  Лейтенант щелкнул рычагом и набрал другой номер.
  — Капитан? Это Моррисон. У нас ситуация с заложником...
  
  
  * 19 *
  
  Дейл действовал сообразно моменту, то есть, быстро и решительно.
  — Ривз, ты и остальные стережете пленных! Дозер! Дозер!!! Где этот проныра, когда он нужен?!
  — Я здесь! — доложила слетевшая с контейнера сизая птица.
  — Неси меня на флагман!
  Дозер завертел головой.
  — А где это?
  — К Фишберну! — переформулировал задачу бурундук. — Живее!
  — Мистер Дейл! Мистер Дейл! — с истошными воплями прошмыгнул сквозь ряды сородичей юркий Маус. — Возьмите меня с вами, сэр! Пожалуйста!
  Спасатель окинул пылавшего от желания реабилитироваться за вчерашнее подростка оценивающим взглядом и решил подарить ему шанс.
  — Хорошо, залезай... Фокси, ты куда это?
  — Как это куда? — изумилась летучая мышка. — С тобой!
  — Нет-нет, ты остаешься здесь!
  — Почему это?!
  — Потому что больше некому возглавить поисковую группу! — объяснил Дейл. — На базе Капоне наверняка остались рабы!
  — Не было у нас никаких рабов! — запротестовал главарь крыс.
  — Ну значит, тайники с награбленными ценностями!
  — Не было такого!
  — Значит, хорошие тайники! — упорствовал Дейл. — Вот мы и проверим! Всё, Фокси, ты за старшую! Дозер, вперед!
  Оставшаяся руководить и направлять Фоксглав растерянно посмотрела вслед улетающей троице, но потом поймала выжидательные взгляды подчиненных и поняла, что времени задаваться вопросами нет. Фишберн был того же мнения, поэтому, как только Дозер с пассажирами приземлились на его широкую спину, дернул задней лапой трос стартера, а передними взялся за руль, разворачивая 'Энтерпрайз' вдоль тянущегося за яхтой Капоне пенного следа.
  — Уходят! Уходят! — заверещал Маус, показывая пальцем на рвущийся к выходу из гавани корабль.
  — Не уйдут! — успокоил его Дейл. — У 'Энтера' мотор втрое!
  — Честно? — у мышонка аж глаза округлились от удивления и восхищения. — А откуда вы знаете?
  — От 'Шварца' ! — ответил бурундук. — Месяц назад точно такую модель украли из их магазина на Манхеттене! Мы с друзьями ее обыскались, всю нью-йоркскую канализацию обшарили! А она вот где! Учись, пока я жив, как вещи находить!
  После такого исчерпывающего ответа авторитет Дейла вырос в глазах Мауса до заоблачных высот. Более того, мышонок настолько воодушевился, что даже отважился на миг приподняться и крикнуть вслед 'Диско':
  — Врете, не уйдете!
  Он неуверенно взмахнул кулаком, грозя Капоне и его приспешникам, и тут же снова схватился всеми конечностями за Фишберна. Точнее, за его свитер, совершенно необходимый, поскольку воды залива были спокойны и хорошо просматривались на несколько миль вокруг. Это позволяло совоговцам не терять цель из виду, но одновременно означало, что их самих видно за фарлонг . Как раз на этот случай Фишберн надел синий человеческий свитер, красную шерстяную шапку и большие плавательные очки. Укрыть от посторонних глаз они не могли, однако позволяли надеяться, что случайный свидетель примет его за не вышедшего ростом любителя какой-то экстремальной лежачей разновидности водного мотоспорта. Не ахти какая маскировка, но до сих пор работала, вводя в заблуждение непосвященных и оказывая дополнительное психологическое воздействие на супостатов.
  — Босс! Босс! — кричал Арнольд, с трудом подпрыгивая и тыча лапой на преследователей. — Они догоняют! Догоняют!
  — Без тебя вижу, дубина! — ответил Капоне. — Давай, Рей, жми!
  — Жму! — отозвалась ящерица.
  — Плохо жмешь!
  — Жму как могу! Если бы еще этот слонопотам лодку не раскачивал...
  — О! У меня идея! — воскликнула крыса и, как обычно не поблагодарив подручного за подсказку, повернулась к своему штатному тяжеловесу. — Арни, ну-ка, ты поднажми!
  Мышенеггер послушно потопал к пульту управления и нажал на педаль. 'Диско' действительно поплыло быстрее, а Шугар Рей заголосил:
  — А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! Нога!!! Моя нога!!! Пусти ногу, идиот!!!
  Тяжеловес даже хвостом не повел.
  — Ничего не знаю. Босс сказал поднажать.
  — Правильно, Арни! — подтвердил Капоне, довольно потирая руки. — Так и держи! Рей, ты что-то хотел сказать?
  — Нога, сэр! Моя нога...
  — Прости, но сейчас не до этого! Если всё настолько плохо, разрешаю ее отбросить.
  — Отбросить? Как?!
  — Ты меня спрашиваешь?! Ты у нас ящерица или кто?!
  — Мы только хвосты умеем...
  — Тогда заткнись и рули! И смотри за дорогой!
  Последнее распоряжение было отнюдь не лишним. Оправдывая свое название на все возможные проценты, 'Диско Воланте' еще выше поднялось на крыльях и летело над поверхностью залива, лишь изредка касаясь днищем гребней поднятых проходящими судами волн. Однако мощный 'Энтерпрайз' всё равно продолжал нагонять его, хоть и медленнее, чем хотелось бы.
  — В Килл-ван-Кулл он, гад, рвется! — догадался Фишберн. — Там есть, где спрятаться...
  Действительно, 'Диско' активно заворачивало к югу, явно нацелившись на узкий, всего тысячу футов в ширину пролив, отделяющий принадлежавший штату Нью-Джерси город Байон от нью-йоркского Стейтен-Айленда. Там Капоне небезосновательно рассчитывал затеряться среди многочисленных пирсов и курсирующих между ними судов всех калибров. Правда, все прикидки показывали, что недруги настигнут его раньше, но быстрый осмотр акватории подсказал ушлой крысе выход, и он замахал руками, что-то крича своим подручным. Рев мотора и расстояние не позволяли расслышал, что именно, но Дейл сразу сообразил, что бандит измыслил какую-то пакость, и стал подгонять 'водолаза'.
  — Давай, Морфей! Давай, отец! То есть, Фишберн! — быстро исправился он, когда к нему обратились сразу три вопросительных взгляда. — Просто обстановка располагает, знаете ли... Ладно, проплыли!
  Его слова чуть было не оказались пророческими, потому что 'Диско' ни с того ни с сего взяло влево, и если бы не молниеносная реакция ньюфаундленда, они бы разошлись на целый кабельтов . Но одновременный поворот руля и двигателя позволили 'Энтерпрайзу' развернуться на пятачке и продолжить погоню, теперь уже на север, к устью реки Хакенсак. Судоходство там тоже было оживленным, но далеко не таким, как в Килл-ван-Кулле, что давало большую свободу маневра и одновременно оставляло 'Диско' меньше шансов уйти от более мощного преследователя, у которого и скорость повыше, и бак повместительнее. Первым подвох учуял поднаторевший в схватках с крысой-бандитом Дейл.
  — Здесь что-то не так! — крикнул он Фишберну прямо под ухо. — Там мы его легко настигнем, и он не может не понимать этого!
  — Все когда-нибудь ошибаются, — глубокомысленно изрек 'водолаз'.
  — Кроме вас, мистер Дейл! — тут же добавил Маус.
  — Если бы... — буркнул Дейл, но быстро взял себя в руки и сказал так, чтобы все слышали: — Это не тот случай! Капоне, конечно, бабник и бандит, но не идиот! Он явно что-то задумал!
  — Как насчет драги? — поинтересовался Дозер, указывая крылом куда-то за преследуемое судно. Спасатель не сразу понял, что он имеет в виду, но быстро выяснил, что конструкция, которую он по неопытности принял за часть береговой линии, на самом деле была судном-драгой. Определенное сходство действительно имело место, ведь это была не просто драга, а 'Нью-Джерси' — одна из крупнейших черпающих драг в мире. Эта 200-футовая махина работала в заливе круглые сутки, постоянно углубляя и расширяя судоходный коридор. Она как раз закончила работу на северном участке и теперь, влекомая буксиром, медленно и с достоинством путешествовала на юг, к острову Шутерс, чтобы сменить экипаж, заправить экскаватор и начать новый этап непрестанной борьбы с песком и илом.
  — Надо тормозить, а то врежемся, — сказал Фишберн.
  — Нет-нет-нет! — запротестовал Дейл. — Его нельзя далеко отпускать!
  — Не отпустим! — убежденно произнес ньюфаундленд, легонько поворачивая руль влево. — Сейчас, только драгу объедем, и сразу...
  — СТОЙ! — завопил бурундук. — Я понял! Этого он и добивается!
  — Чего именно?
  — Чтобы мы поплыли вокруг драги! Так он выиграет целых двести футов, которых ему хватит, чтобы уйти в Килл-Ван-Кулл!
  — Мистер Дейл, что вы предлагаете?
  — Хватать его немедленно!
  Многоопытный пес помотал головой.
  — Не выйдет!
  — Почему?
  — Не проскочим!
  — А он? — уточнил Спасатель, у которого уже начал созревать отчаянный и бесшабашный план.
  — Он успеет! Еле-еле, но успеет!
  — Еле-еле? Это хорошо! Они остановятся, и тут-то мы их и накроем!
  — А если не остановятся? — поинтересовался Дозер.
  — Остановятся, непременно остановятся! Я бы после такого точно остановился дух перевести, значит, и они остановятся! Логично? Вот и я о том же! Значит, так. Дозер, держи меня!
  — Как держать?
  — Нежно! Морф... в смысле, Фиш! Когда скажу, резко заворачивай влево! Очень резко! Тогда мы драгу точно перелетим!
  — Если в экскаватор не врежемся, — пессимистично пробурчал голубь.
  — Ну ты уж постарайся! — попросил Дейл. Он и сам понимал, что затея рискованная, но решил, что если у Гайки с самосвалом получилось , то и у них получится.
  — Мистер Дейл, а мне что делать? — обиженно спросил обойденный вниманием Маус.
  — Быть на подхвате! Если что, Дозер за тобой вернется! Так, всё! Приготовились...
  Как и ожидалось, 'Диско' проскочило перед самым носом 'Нью-Джерси'. Арнольд возликовал, и Шугар Рей, улучив момент, спихнул его с педали.
  — Идиот! Придурок! Блошиные мозги!.. — сквозь зубы поносил он Мышенеггера, растирая расплющенную до состояния ласты ступню.
  — Хватит ныть! — оборвал его причитания Капоне. — Не припомню, чтобы я командовал останавливаться! Поехали! Поехали!
  — Но, босс, — Мышенеггер указал на закрывший их от преследователей борт гигантской драги. — Мы же от них отделались...
  — Да, босс! — присоединилась к нему ящерица. — Их наверняка задавило!
  — ОСВБОДИТЬ ПОЛОСУ!
  Арнольд растерянно посмотрел себе под ноги.
  — Какую полосу, шеф?
  — Тупицы! — заорал Капоне. — Это не я кричал! Это...
  Его перебил свалившийся прямо на голову Дейл.
  
  
  * 20 *
  
  К тому времени, как полицейские по записям с камер наблюдения установили, что Блейзера увезли на белом Форде 'Краун Виктория' с нью-йоркскими номерами, этот самый Форд свернул с оживленной Спрингфилд-авеню и углубился в дебри Южного Ньюарка.
  — Далеко еще? — поинтересовался Стэн, вертя головой. Его посадили на место рядом с водителем, и ему приходилось оглядываться, чтобы обратиться к обоим агентам сразу.
  — Нет, не очень, — отозвался из-за руля 'Джонсон'. — Еще четыре квартала.
  — Странное место вы выбрали для своего офиса, — Блейзер кивнул на тянущиеся за окном ряды пустующих зданий. По сравнению с 90-ми годами прошлого века ситуация в городе заметно улучшилась, но 'средневековье' семидесятых и восьмидесятых все еще давало о себе знать целыми районами запустения, разительно отличавшимися от сияющего неоном центра.
  — Здесь аренда дешевле, — нашелся 'Смит'. — Сами понимаете: кризис, финансирование урезают по всем статьям... Ты чего? — спросил он у прыснувшего шофера.
  — Да так, ничего, — ответил 'Джонсон', давясь от смеха. — Вспомнил один анекдот... Слушай, Брэд, тут к стеклу какая-то гадость прилипла. Не ототрешь?
  — Ототру, — с готовностью согласился 'Смит' и, пока его коллега парковал машину, достал из аптечки под задним стеклом большой кусок ваты и бутылочку.
  — Что это такое? — спросил Блейзер, морщась от эфирного запаха.
  — Стеклоочиститель.
  — А почему в аптечке?
  — Ну, не в бардачке же его хранить, верно?
  — Да, да, верно... А обязательно останавливаться здесь? — Блейзер поежился, затравленно всматриваясь в сумерки в поисках неприятностей. Хотя в последние годы преступность пошла на спад, промышлявшие грабежами и разбоем уличные банды еще никто не отменял, и Ньюарк по-прежнему входил двадцатку самых опасных городов страны.
  — Не беспокойтесь, отобьемся, — 'Джонсон' еще раз похлопал себя по подмышечной кобуре. Его напарник тем временем выбрался из машины и открыл дверцу Стэна.
  — Так удобнее, — с улыбкой пояснил он, и Блейзер даже машинально кивнуть не успел, как водитель схватил его за руки, а 'Смит' плотно прижал вату к его лицу. Репортер забился, но преступники и ремень безопасности держали крепко, а хлороформ пропитал вату очень густо, поэтому его хватило секунд на двадцать.
  — А неплохо получилось! — заметил 'Смит', когда они с Брэдом переложили бесчувственную жертву на заднее сиденье. — Я боялся, что эфбээровцы нам помешают!
  — А в итоге они же нам и помогли! Какая ирония...
  — Это да! — Пит кивнул на Стэна. — Точно не будем кончать его?
  — Питти, ты меня пугаешь! Откуда такая кровожадность?
  — Никакой кровожадности! Просто после этой истории с грызунами я больше ничего не хочу оставлять на волю случая!
  — Ты о той машине? Подумаешь, выбросило взрывом из гаража. Эка невидаль!
  — Можешь считать меня параноиком, но я уверен, что это сделали они.
  Брэд набрал полную грудь воздуха для очередной отрезвляющей тирады, но тут ожил настроенный на полицейскую частоту радиоприемник.
  
  '— Внимание всем патрульным! Десять-девяносто девять ! Форд 'Краун Виктория' последней модели белого цвета с номерами города Нью-Йорк, штат Нью-Йорк. В салоне двое подозреваемых: мужчины, белые, рост средний, представляются агентами Секретной службы. Преступники предположительно вооружены и очень опасны. При них может находиться заложник, Стэнли Родерик Блейзер: мужчина, белый...'
  
  — Похоже, это о нас! — прокомментировал Пит. — Интересно, как они прознали о Секретной службе?
  — Это уже неважно, — отмахнулся Брэд. — Едем, пора избавляться от груза.
  — Так может, всё-таки... — Пит снова показал на Блейзера.
  — Сказано же — вода должна быть в легких!
  — Да помню я, но...
  — Никаких 'но'! Всё, хватит! И так кучу времени потеряли!
  Это утверждение Пит оспаривать не стал. Не говоря больше ни слова, убийцы сели в машину и повернули на север, к соединяющей Ньюарк с Джерси-Сити громаде мостового комплекса имени генерала Пуласки.
  
  
  * 21 *
  
  Фишберн даже не пытался повторить подвиг 'Диско' и проскочить перед драгой. Когда до увешанного покрышками борта 'Нью-Джерси' оставалось чуть больше дюжины футов, он до предела вывернул руль и двигатель влево. Загодя отпустившие его свитер Дозер с Дейлом взмыли в воздух, и голубь забил крыльями, пытаясь погасить скорость. Удалось ему это лишь отчасти, и он серебряной пулей просвистел в воздухе, лишь чуть-чуть разминувшись со стрелой экскаватора и затормозив уже над водой с другой стороны.
  — Вон они! — бурундук указал на красно-белый эллипс прямо под ними. — Я же говорил, что они остановятся! Бросай меня!
  Сложив крылья, Дозер вошел в крутое пике, закончившееся тем самым фирменным криком Дейла и его приземлением прямо на шляпу крысиному мафиози. Самому голубю полосы, увы, не хватило, и он пошел на второй заход.
  — Никому не двигаться! Вы окружены! Лапы вверх! — грозно приказал Спасатель, кувырком поднявшись на ноги.
  Не ожидавшие такого поворота Рей и Мышенеггер впали в ступор, и развернувшийся Дозер изготовился хватать их. Но на их с Дейлом беду Капоне оказался расторопнее приспешников и крикнул с пола:
  — ЖМИТЕ, ИДИОТЫ, ЖМИТЕ!
  Скажи он что-нибудь вроде 'полный вперед!', Арнольд потратил бы драгоценные секунды на обдумывание, что это такое, где это и с чем его едят, а так он послушно выполнил уже знакомую команду. На этот раз Шугар Рей благоразумно выждал, пока нога тяжеловеса опустится на педаль, и только после этого надавил на нее сам.
  Мышенеггер хотел заверещать, но судно рванулось вперед, и ему пришлось искать, за чтобы такое ухватиться. Этим чем-то оказался всё тот же Рей, который, к счастью для них обоих, нашел более подходящую опору в виде штурвала. Капоне распластался ничком и лишь чуть-чуть отъехал назад, а вот не успевший сориентироваться Дейл слетел с верхней палубы и больно ударился головой. Дозер, уже наклонивший туловище назад и выставивший перед собой лапы, лишь ценой неимоверных усилий избежал приводнения и бросился догонять ускользнувший катер. С другой стороны наперерез 'Диско' мчался обогнувший драгу с кормы 'Энтерпрайз', но даже при самом благоприятном стечении обстоятельств помощь к Дейлу могла прийти не раньше, чем через две минуты. А когда ты один против троих, да еще в нокауте, это целая вечность...
  — Так и держите! Никуда не сворачивайте! — крикнул Капоне, вскакивая на ноги и с необыкновенной для его комплекции прытью спускаясь на нижнюю палубу. Учитывая характер его подчиненных, отдавать подобное распоряжение было с его стороны не очень умно и дальновидно, однако в данный момент его интересовала исключительно расправа над ненавистным борцом с преступностью. Конечно, он мог поручить это всё тому же Арнольду, но он давно понял, что если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, ты должен сделать это сам.
  — Долетался, орехоед? — злорадно поинтересовался он у не подававшего признаков жизни Спасателя. — Погоди, сейчас ты у меня еще и поплаваешь! Теперь-то я тебя точно рыбам скормлю!
  Сняв со стены одну из украшавших вход на первый ярус золоченых вилок, он встал над Дейлом и со словами: 'Приятного аппетита!' ударил ею сверху вниз с такой силой, что ее зубцы глубоко вонзились в палубу. Вот только Дейла там уже не было, потому что он в последний момент откатился в сторону и теперь стоял перед Капоне с веселой, но очень недоброй улыбкой.
  — Привет! — поздоровался он и взялся руками за концы 'бабочки'. — Улыбочку!
  Уже имевший неприятный опыт знакомства со шпионской вспышкой бандит инстинктивно зажмурился, но вместо светового удара получил хорошо поставленный хук в челюсть слева и отлетел к дверям на первый ярус, чуть не сбив головой вторую вилку.
   — Это тебе за пощечину Гаечке, — пояснил Дейл, демонстративно хрустнув костяшками пальцев.
  — Тебе конец... — прошипел Капоне, подвигав челюстью, после чего вскочил на ноги и потянулся за оружием. Но Дейл и тут опередил его. Применив знакомый каждому мультипликационному боксеру прием, он использовал гибкий фальшборт как тетиву баллисты и с криком 'Джеронимо!' полетел вперед. Удар его выставленного кулака пришелся точно в нос бандиту, от чего тот снес телом дверь и пролетел через всю кают-компанию, сгребая телом и сорванной с петель дверью всю попавшуюся по дороге мебель.
  — А это — за то, что засунул ее в сырорезку! — провозгласил бурундук в темноту. Та отозвалась страшным грохотом, и он, издевательски приложив ладонь к уху, переспросил: — Ась? Прости, я не услышал...
  — Сейчас услышишь! — заверил его раздавшийся сверху хриплый голос, и вокруг Спасателя обернулась длинная зеленая кишка, на поверку оказавшаяся хвостом пресмыкающегося, а именно Шугар Рея. — Я поймал его, босс!
  — Отлично! Так и держи! — закричал из глубины судна Капоне, тут же пустившийся в обратный путь. Вскоре он показался в дверях с отломанной ножкой стола в руке и приторной улыбкой на покрытом ссадинами и ушибами лице, которому позавидовал бы сам Джокер.
  — Что зенки выпучил? — спросил он у распухшего от давления Дейла. — Неужто тяжело дышать? Ничего, сейчас мы в тебе пару новых дырок сделаем, вмиг полегчает!
  Перехватив ножку поудобнее, он ткнул отломанным концом в лицо Спасателю. Который, как выяснилось, именно этого и ждал. Шумно выдохнув и расслабив загодя напряженные мышцы, Дейл легко выскользнул из ставшего слишком широким для него кольца, и крыса снова промахнулась. Ну, почти...
  — А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — завопил Рей, когда в его нежную кожицу вонзилось множество попавших в промежутки между чешуйками заноз, и резко отдернул хвост, выбив оружие из руки босса.
  — Как это?.. Что это?.. — пробормотал обескураженный и обезоруженный Капоне.
  — Это называется 'комбо', — объяснил ему Дейл, после чего наступил бандиту на ногу и нанес ему сокрушительный апперкот. Оставшаяся в одном туфле крыса подлетела в воздух, ударилась головой о выступающий козырек второго яруса и безвольным кулем плюхнулась на палубу.
  — Воя фофотка... — прошепелявил Капоне, потирая одновременно затылок, подбородок и ступню.
  — Что? — на этот раз непонимание Дейла было искренним, но потом он заметил лежащий неподалеку предмет, даже в сумеречном свете переливавшийся всеми цветами радуги. — А, ты о зубе? Будем считать, что это тебе за 'приятного аппетита'!
  — И тебе того же! — снова напомнил о себе Шугар Рей. На сей раз он от греха подальше не стал хватать Дейла хвостом, а ограничился простым, но от того ничуть не менее действенным хлестким ударом, после которого Спасатель наверняка оказался бы за бортом, если бы не успел в последний момент ухватиться за ограждение.
  — Фей ево, Фэй! Фей! — воодушевился Капоне, и осмелевшая ящерица спрыгнула вниз, чтобы окончательно расквитаться с обидчиком. Используя хвост как кнут, он принялся лупить им по фальшборту, целясь в пальцы Дейла. Несколько долгих секунд бурундуку удавалось уклоняться от ударов, но в конце концов один из них достиг цели, и Дейл повис на одной руке в нескольких дюймах над бурлящей под днищем корабля водой.
  — Четыре негритенка пошли купаться в море, один попался на приманку, их осталось трое... — противно захихикала ящерица, в такт детской считалочке поддевая хвостом пальцы Дейла. — Трое негритят в зверинце оказались, одного схватил...
  — Забор! — выкрикнул Дейл, ноги которого как раз нащупали шов между двумя половинками пластмассового корпуса. Едва обретя опору, Спасатель развернул бурную деятельность, а именно взялся левой рукой за нижний трос фальшборта, правой поймал кончик вражеского хвоста, после чего поднял нижний трос над средним, за который до этого держался сам, просунул хвост в образовавшийся проем и отпустил нижний, вернее, в данный момент верхний трос.
  — А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — уже в который раз за сегодня огласил округу воплем Рей и попытался освободиться. Однако зажим из двух пружинящих тросов держал крепко, поэтому он, чтобы не терять зря времени, отбросил хвост и стал ловить забравшегося обратно на борт Дейла короткими, но цепкими лапами. Ему удалось ухватить Спасателя за свитер, но тот в ответ наступил ему на ногу, причем как раз на ту, которую до этого прессовал Мышенеггер. На секунду Шугар Рею стало не до Дейла, а тот, воспользовавшись заминкой, подобрал слетевшую с Капоне шляпу и запрыгнул на безвременно покинутый ранее верхний ярус.
  — Стоп-машина! — скомандовал он Арнольду, воздев трофей над головой. — Видишь? Твой босс повержен! Сдавайся, покуда цел!
  — Шляпа босса?! Никто не имеет права трогать шляпу босса! — ответил силач и подкрепил свои слова самым увесистым предметом, который попался ему на глаза — штурвалом. Конечно, Дейл не рассчитывал, что Мышенеггер плюхнется перед ним на колени, как племя индейцев перед захватившим их идола Индианой Джонсом, но такой редакции тоже не ожидал. Зато осуществил свою давнюю мечту повторить маневр, при помощи которого Нео уклонялся от пуль, и плюхнулся на спину. Штурвал буквально на миллиметр разминулся с его носом и улетел далеко за корму.
  — Это всё, на что ты способен? — презрительно хмыкнул Спасатель, вставая.
  Разумеется, это было не так, и культурист мог продемонстрировать немало силовых приемов. Но все они требовали сближения с противником и поставленному жать на педаль Арнольду были недоступны. Поэтому он набрал полную грудь воздуха и заорал:
  — БОСС! РЭЙ! СЮДА! СКОРЕЕ! У НЕГО ШЛЯПА! ШЛЯПА!
  — Фам фы фляфа! — прошамкал Капоне, которому пришлось помогать себе вилкой, чтобы одолеть крутые ступеньки.
  — Точно! — поддержал шефа залезший с другой стороны прямо по стене Шугар Рей, вооружившийся игрушечным для человека, но острым и увесистым для мелкого животного багром. — Почто штурвал-то было ломать?!
  — А зачем он, если босс приказал никуда не сворачивать? — спросил Арнольд и хищно улыбнулся. — Зато теперь он от нас точно не уйдет! Вы, главное, пригоните его ко мне, а уж я мигом!
  Крыса и ящерица переглянулись и, не без некоторого удивления признав, что в словах громилы есть рациональное зерно, двинулись на Спасателя, грозно водя перед собой оружием. Но бурундука беспокоили не они, а вырастающий прямо по курсу бакен.
  — Кстати, насчет сворачивания... — сказал он, показывая рукой на быстро приближающуюся громаду. Капоне и Рей тоже ее заметили и начали орать: — ДОРМОЖИ! ТОРМОЗИ!
  — Чего? — не понял силач.
  — ПРИДУРОК! УБЕРИ НОГУ С ПЕДАЛИ! — завопил Дейл. Услышав знакомое ругательство, Мышенеггер машинально повиновался, но скорость не изменилась ни на пол-узла.
  — Ух ты, босс, смотрите! Заело! — хихикнул Арнольд, пиная носком плотно вдавленную в пол педаль.
  — ЧТО?! — вскричали его подельники.
  — Э-э-э, всем пока! — попрощался Дейл и метнулся к борту.
  — Фтой! — крикнул Капоне, бросаясь за бурундуком с вытянутыми вперед лапами. Но тот оказался шустрей и рыбкой сиганул за борт, а менее удачливый гангстер оказался погребен под прыгнувшими туда же, куда и он, подручными. — Буждите бедя!
  — Так мы и держим, шеф! — отозвался Арнольд.
  — Не феффите! Пуффите! Фата феффите!
  — Что с вами, шеф? — забеспокоился силач. — Вы как-то странно разговариваете!
  — Ему зуб выбили, — ввел товарища в курс дела лежащий поперек него Рей.
  — А-а-а, тогда всё понятно! Но что он говорит?
  — Насколько я понял, он имеет в виду, что мы должны пустить его, а держать гада.
  — Какого гада?
  — Который выбил ему зуб!.. А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!
  — Что 'А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!' — спросил Мышенеггер, но потом проследил за взглядом товарища и тоже закричал: — А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!
  — А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — громче их двоих вместе взятых завопил Капоне. Потом 'Диско Воланте' врезалось в бакен, а его заоравшие пуще прежнего пассажиры взмыли в воздух, но лишь для того, чтобы практически тут же исчезнуть в куче мусора, которым была нагружена проплывавшая мимо баржа.
  — Низко пошли, не иначе к дождю... — фыркая и отплевываясь, прокомментировал полет преступной троицы Дейл. Он огляделся, ища товарищей, как вдруг рядом с ним шлепнулось что-то большое и тяжелое, накрыв его брызгами от плеч до макушки.
  — Держитесь, мистер Дейл! — услышал бурундук крик Дозера. Вода попала ему в глаза, поэтому подарок небес пришлось искать на ощупь. Вскоре его рука уперлась во что-то твердое, оказавшееся ручкой уже знакомого штурвала. Бурундук ухватился за него и не выпустил даже тогда, когда Фишберн с Маусом втащили его на 'Энтерпрайз'.
  — Сэр, как вы? Как вы, сэр? — суетился мышонок.
  — Порядок! — Дейл показал поднятый вверх большой палец и оглушительно чихнул, подтверждая, что говорит правду.
  — Вот, наденьте! — сказал ньюфаундленд, опуская на Спасателя свою шапку.
  — Нет-нет! — возразил Дейл и снова подкрепил свои слова чихом. — Это маскировка! Если нас увидят...
  — Да будет вам, мистер Дейл! Эти баржи нас скорее задавят, чем увидят! Надевайте!
  — Спасиб... АПЧХИ! — Дейл стянул через голову свой промокший свитер и поплотнее укутался в шапку.
  — Будьте здоровы! — хором пожелали ему совоговцы.
  — И вам, ребята, не болеть!
  — Что делать с ними? — Дозер кивнул вслед уползавшей вверх по Хакенсаку барже. — Я могу попытаться их выковырять...
  — Не стоит, — махнул рукой Дейл, — им там самое место!
  Все согласно и громко засмеялись, после чего Спасатель предложил:
  — Ладно, давайте и впрямь уходить с фарватера, пока нас не задавили. Да и обсохнуть не мешало бы, прежде чем остальным на глаза показываться. Фиш, есть идеи?
  — Есть, — подтвердил пес и, аккуратно обогнув плававшие вокруг до сих пор покачивающегося от удара бакена обломки, направился к усыпанному желтыми, красными и зелеными огнями мосту неподалеку. Входивший в комплекс имени генерала Пуласки, который протянулся на три с половиной мили через реки Пассаик и Хакенсак, он был построен с таким расчетом, чтобы пропускать суда любых размеров, и его бетонные опоры вздымались над водой почти на полторы сотни футов. В густой тени у подножья одного из таких двуногих великанов, установленного ровно посередине реки, и нашел пристанище 'Энтерпрайз'. Первым заговорил Дейл:
  — А всё-таки хорошо получилось! Что скажете? Согласны?
  — Согласны! — отозвались Фишберн и Дозер, успевшие на месяц вперед наездиться и налетаться соответственно. В отличие от них, Маус чувствовал себя обделенным и надулся.
  — Конечно, мистер Дейл, вам хорошо говорить! Вы и полетали, и подрались, и поплавали, а я...
  — А ты оказывал посильную помощь и набирался опыта! — перебил его бурундук. — Не переживай, мы с Чипом свои первые боевые вылазки тоже больше со стороны наблюдали, предоставляя действовать детективу Дрейку и его псу и нашему большому другу Платону! Кстати, — вспомнив о подаренном полицейским бульдогом значке, он протянул мышонку штурвал, — возьми! Шляпу Капоне я, увы, упустил, но штурвал даже лучше! Береги его! Целый боевой трофей и в придачу важная улика в деле о краже со взломом!
  — Что... Я... — залепетал Маус, не веря своему счастью. — Это... Это мне? Мне, да?!
  — Тебе, — подтвердил Спасатель. — Бери, не стесняйся! Заслужил! Маме покажешь, она будет рада!
  — Покажу! Покажу! — закивал маленький борец с преступностью, прижимая к себе штурвал обеими руками. — Всем покажу! И маме, и папе, и братьям, и друзьям! Всем! Всем покажу и о вас расскажу! Пусть все знают, какой вы храбрый, умный, сильный и добрый!
  'Храбрый, умный, сильный и добрый...' — повторил про себя Дейл, глядя в даль затуманенным взором и думая о чём-то своем. Но Маус воспринял это на свой счет и поспешно добавил:
  — Мистер Дейл, пожалуйста, простите меня за вчерашнее! Я не хотел обидеть вас и мисс Фоксглав, я просто, ну, так вышло... Это всё телевизор! Вы же понимаете...
  — Что?.. А, ты об этом! — бурундук засмеялся. — Это я так, не обращай внимания! А о вчерашнем и думать забудь! Это всё уже в прошлом! Утекло, как...
  Он не успел произнести 'вода под мостом', потому что раздался оглушительный всплеск, и 'Энтерпрайз' накрыло волной этой самой воды.
  — Ой! — перепугался чуть не смытый за борт Маус. — Что это?!
  — Упало что-то! — ответил Дейл, протирая лицо кулаками. — Что-то большое, я бы даже сказал! Фиш, Дозер! Вы что-нибудь видите?
  — Пока нет! — отозвался голубь, тоже временно ослепший. А вот Фишберну повезло больше, поэтому он первый заметил качающийся на волнах предмет, слишком сильно смахивающий на ботинок, чтобы быть чем-то другим.
  — ЧЕЛОВЕК ЗА БОРТОМ! — проревел он и, чуть не сбросив товарищей в реку, сиганул в воду и поплыл к расходящимся на поверхности кругам. Немного не доплывая до их центра, он нырнул и, взяв поправку на скорость течения, стал искать утопающего в радиусе пяти футов южнее места падения. Хотя в последние десятилетия состояние воды в некогда самой грязной реке Соединенных Штатов существенно улучшилось, она всё еще была очень и очень мутной, и пес далеко не сразу заметил тонкую и прерывистую цепочку пузырьков. Испускавший ее человек уже находился глубже, чем предполагал Фишберн, и продолжал быстро погружаться в зеленоватую мглу, опускаясь туда, откуда его не достал бы ни один пловец и ни одна собака.
  Кроме ньюфаундленда.
  Загребая мощными перепончатыми лапами, способными противостоять приливам и океанским волнам, Фишберн прорвался сквозь толщу воды к утопающему, схватил его зубами за развевающиеся волосы и потащил назад, в царство воздуходышащих. Достигнув поверхности, он поднырнул под утопающего так, чтобы его лицо находилось высоко над водой, и поплыл к берегу, не разжимая зубов и дыша через скрытые складками уголки рта. Спасенный мужчина не подавал признаков жизни, но пес чувствовал, что еще не поздно, поэтому плыл с недоступной для лучших брассистов скоростью к раскинувшемуся на левом берегу Хакенсака Линкольн-парку. Расположенный в одноименном районе Джерси-Сити, этот устоявший перед напором урбанизации оазис был излюбленным местом вечерних прогулок местных жителей, от наблюдательности и расторопности которых сейчас зависела жизнь их упавшего с моста сородича.
  — Мы должны ему помочь! — Маус схватил Дейла за плечо.
  — На этом? — Дейл указал на палубу собаконосца у них под ногами. — Да ты что?! Ни в коем случае! Нас могут заметить!
  С видимым сожалением мышонок признал правоту Спасателя, а тот в свою очередь не мог не подивиться превратностям судьбы. Казалось, еще вчера он очертя голову бросался навстречу опасности, ни о чём не думая и ничего не видя, и лишь медвежий захват Рокки или тумак Чипа спасали его от беды, а сегодня уже сам выступает в роли умудренного жизнью лидера, приструнивающего молодых и горячих. Да, будь она здесь сейчас, ни за что не назвала бы его так, как тогда, в Париже...
  — Мистер Дейл? Что-то не так?
  — Нет-нет, ничего! Он справится, не переживай!
  Фишберн действительно справился и с течением, и с расстоянием, и с уклоном берега. Дотащив пострадавшего до шедшей вдоль берега дорожки, пес протяжно завыл, чтобы привлечь внимание людей. К этому времени большинство отдыхающих уже покинули парк, и побережье опустело. Но здесь, в его северо-западной части, находилось не что-нибудь, а прокуратура графства Гудзон, и дорожка эта проходила менее чем в полусотне футов от круглосуточно охраняемой территории. Ясное дело, громкий вой под окнами чиновников такого ранга не мог пройти незамеченным, и на поиски его источника отправилась вооруженная пистолетами и фонарями охрана. Вид неподвижно лежащего на земле ничком человека в мокрой насквозь одежде и стоящего над ним ньюфаундленда, с шерсти и свитера которого ручьями стекала вода, был красноречивей иной фотографии на сайте журнала 'Лайф'.
  — Штаб, это Гаррисон! — крикнул один из охранников в наплечный микрофон. — У нас тут утопленник! Мы на береговой дороге, рядом с воротами! Нужна 'скорая', срочно! Фред! — позвал он, на этот раз обращаясь к своему напарнику. — Помоги мне!
  Фред присел рядом с неизвестным и ощупал его шею. Убедившись в наличии пульса, он стал переворачивать его набок, когда вдруг заметил нечто странное.
  — Эй, Майк! Да у него руки связаны! — воскликнул он, указывая на обхвативший запястья мужчины черный жгут. Точно такой же торчал из-под задравшейся штанины. — И ноги тоже!
  — Значит, покушение на убийство, — констатировал Гаррисон. — Надо его откачать. Я обыщу его, а ты пока проверь, не набилась ли ему в рот и нос какая-нибудь гадость.
  — Давай лучше я его обыщу, а ты проверишь, — выступил со встречным предложением только что поужинавший Фред. Майк усмехнулся, но ничего не сказал и стал оборачивать руку носовым платком.
  — Заодно проверь его пса, на ошейнике может быть адрес... Кстати, где он? — Гаррисон растерянно обернулся, но огромный ньюфаундленд как сквозь землю провалился. — Куда он делся?!
  — Черт с ней, с собакой! Ты сюда посмотри! — Фред протянул товарищу найденное на теле водительское удостоверение.
  — Блейзер, Стэнли Родерик... — прочел Гаррисон на пластиковой карточке. — Ничего себе! То-то я думаю, что где-то его уже видел... Эй, что там?!
  Фред посветил фонарем в кусты, но ничего кроме веток и сухих листьев не увидел. По правде сказать, больше там ничего и не было. Уже не было.
  А до того там был Фишберн, убедившийся, что его услуги более не требуются, а потому скромно удалившийся. Но возглас Фреда о связанных руках и ногах спасенного заставил его остановиться и навострить уши, а когда Майк упомянул имя Блейзера, пес понял, что дело серьезное. Поэтому галопом понесся к берегу и бросился в воду. Он так спешил, что чуть не треснулся лбом о незаметно подкравшийся контейнеровоз и лишь чудом не перевернул 'Энтерпрайз', конструкция которого явно не предусматривала выпрыгивающих из воды стопятидесятифунтовых 'водолазов'.
  — Мистер Дейл... Парни... Там это...
  — Они за тобой гонятся? — встревожился Дейл и, сложив ладонь козырьком, стал всматриваться в воду, ища боевых пловцов.
  — Хуже. Это Блейзер.
  — ЧТО?! — вскричал Спасатель. — Тот репортер?! Вот проныра! И пяти минут не прошло, как кто-то бросился с моста, а он уже здесь!
  Фишберн затряс головой, устроив остальным очередной сеанс холодного душа.
  — Нет, не в том дело! Это он упал с моста!
  — Не иначе, решил, что умеет летать! — съязвил Дозер, не питавший к репортеру теплых чувств, поскольку считал именно его главным виновником своих вчерашних унижений.
  — Если бы, — мрачно хмыкнул пес. — Его сбросили, предварительно связав руки и ноги... Мистер Дейл?
  — Угу... Ага... — пробормотал бурундук. Его охватил озноб, а палуба собаконосца стала раскачиваться, как при сильном шторме, поэтому он сел и еще плотнее закутался в шапку Фишберна. — Сбросили, говоришь... Связали руки, ноги... ДОЗЕР!
  — А?
  — Неси меня туда, быстро! — распорядился Дейл. Выпутавшись из шапки, он снял с руля сушившийся там свитер, но тот после падения Блейзера и отряхивания Фишберна был еще мокрей, чем до того. — Фиш, можно я...
  — Конечно, мистер Дейл! — ньюфаундленд взял шапку в зубы, откусил верх и прогрыз в ней две дырки для рук, превратив ее в бесформенную, но теплую безрукавку. — Думаю, так будет лучше!
  — Да, действительно, спасибо! — благодарно улыбнулся Дейл. — Дозер, быстрее!
  — Мистер Дейл, можно мне с вами? — попросил Маус.
  — Нет, — мотнул головой бурундук. — Извини, но это уже дело Спасателей.
  — Но вы же берете Дозера! — в голосе мышонка появились плаксивые нотки.
  — Только до того берега. Потом он вернется.
  — Почему это? — возмутился голубь. — Я что, плохо сегодня работал? Да я...
  — Не в этом дело, Доз! Ты прекрасно работал! — Дейл поочередно встретился взглядом с каждым из боевых товарищей. — Вы все прекрасно работали! Вы вообще отличная команда, и работать с вами было одно удовольствие! Спасибо вам за то, что вы есть, что собрались и боретесь! И за желание пойти со мной спасибо! Но это...
  Он задумался, ища объяснение, которое их убедит и не обидит, но не нашел, поэтому сказал просто:
  — В общем, я пойду один. Так надо.
  — А нам что делать? — спросил Фишберн. Дейла вопрос удивил, но когда он понял, что пес говорит абсолютно серьезно, внутри него что-то то ли оборвалось, то ли наоборот, срослось, а может, и то и другое вместе. Как бы там ни было, ответил он не со свойственной ему прежде ироничной высокопарностью, а с искренней возвышенностью.
  — Точно то же, что и раньше! Сегодняшняя операция показала, что вы прекрасно усвоили всё, чему я вас учил, и теперь вас никто и ничто не остановит! Считайте это своего рода выпускным экзаменом! Поэтому продолжайте работать, патрулировать экваторию, бороться с преступниками! Жители гавани только на вас и надеются! Не подведите их! Обещаете?
  — Обещаем! — хором ответили проникшиеся совоговцы, и Дейл почувствовал, что еще чуть-чуть, и он просто не сможет с ними расстаться. Но тут на берегу среди деревьев мелькнули бело-красные огни 'скорой', заставившие его стряхнуть оцепенение и заторопиться.
  — Так, всё, мне пора, а то его увезут! Еще раз спасибо за всё! Берегите себя! Будет время — заходите! Вы знаете, где нас найти! Маус, дай пять! Дозер, летим!
  — Летим, мистер Дейл! — отчеканил голубь. Бурундук залез ему на спину, и серая птица взмыла вверх, быстро растворившись в ночном небе. Маус еще крепче прижал к себе штурвал и шмыгнул носом.
  — Но-но, — Фишберн мягко ткнул его лапой. — Не надо!
  — Знаю, — мышонок принялся энергично утирать мордочку рукавом. — Не стоит! Мистер Дейл бы этого не одобрил!
  — Не одобрил бы... — согласился ньюфаундленд и отвернулся, чтобы самый юный член СОВоГ не увидел своего строгого командира плачущим.
  
  
  * 22 *
  
  По обыкновению коротко поблагодарив охранника у ворот за пожелание спокойной ночи, Брэнсон выехал за ограду Белого дома. Однако повернул не на север, как обычно, а на юг, избежав таким образом созерцания бледного зарева освещающих уничтоженную базу НТС прожекторов, которое было видно практически отовсюду, поскольку закон запрещает строить на территории Вашингтона здания выше, чем шпиль Капитолия. Но это было очень слабым утешением, ведь ехал он не домой, в Бетесду, а на правый берег Потомака, в Клермонт, в одну из обителей, куда сегодня при его непосредственном участии пришли скорбные вести.
  Дом семьи Джексонов не спал. Во всех окнах горел свет, калитка была открыта. Хотя коврик перед дверью уже был безнадежно истоптан предыдущими посетителями, его ждали, и не успел он убрать руку со звонка, как оказался в объятиях Марджори — жены Лероя и тети Сэмюеля. Чуть не сбив Тревора с ног, она обняла его и прижалась испещренным морщинами и следами слез лицом к воротнику его черного макинтоша. Точнее, макинтоша Джона Бланта, друга и коллеги Брэнсона, с которым тот поменялся, так как его собственный светло-бежевый плащ был бы сейчас совершенно не к месту.
  — Трев... — прошептала Марджори в промежутке между двумя всхлипами.
  — Мардж, мне так жаль...
  — Мы ждали вас раньше, дядя Тревор, — сорванным плачем голосом произнесла дочь Лероя и Марджори, Элизабет. И без того худощавая, фанатично следившая за фигурой девушка сейчас была похожа на призрак. Брэнсон даже не удивился, что не заметил ее появления.
  — Знаю, Лиза. Вырвался, как только смог.
  — Вы их поймали?
  — Поймаем, Лиза. Обязательно поймаем...
  — Убийц Кинга так и не поймали. Настоящих, я имею в виду.
  Голос Лизы был слишком хрипл и тих, чтобы разобрать эмоции, и было непонятно, намек это, упрек ли, или просто констатация факта.
  — Этих мы поймаем, — сказал Брэнсон единственное, что можно было сказать в этой ситуации. — Я их поймаю.
  — Ладно, чего это мы... на пороге... — Марджори разжала объятия и посторонилась. — Входи, Трев... Поужинаешь?
  — Спасибо, я ненадолго, — отказался мужчина, проходя в гостиную. Плащ он снял, но вешать не стал, лишь перекинул через руку.
  — Я тут оладьи спекла, — продолжала вдова, явно его не услышав. Она сейчас вообще мало что слышала и видела, за несколько последних часов постарев лет на двадцать. — Ты же знаешь, он их любит...
  — Любил, — жестоко поправила маму Лиза. Она была в том опасном возрасте, когда от горя забывают о такте и приличиях, поэтому Брэнсон был вынужден вмешаться.
  — Мардж, ты не связывалась с сестрой? Я звонил им сразу после вас, а потом они не брали трубку...
  — Они уже едут. Утром будут здесь. Вместе с Бартом, — ответила та. Бартоломью Джексон был на два года старше Элизабет и по старой американской традиции учился в самом отдаленном от дома университете, которым в его случае был калифорнийский Беркли. — Когда нам отдадут... их?
  — Думаю, скоро. Хотя этим занимается не Секретная служба, а ФБР...
  — Секретная служба, это ФБР. ФБР, это Секретная служба, — мерно, как раскачивающийся маятник, продекламировала Элизабет. — Весь день только и слышим, что аббревиатуры, каждая из которых занимается чем угодно, кроме того, что нужно. Сначала два хмыря из ЦРУ, теперь вы еще...
  — ЦРУ? — переспросил Брэнсон. — В смысле, НТС? Просто они тоже ведут дело...
  — Как, они тоже? — девушка закатила глаза. — Да вас там кишмя кишит! Неудивительно, что никого до сих пор не поймали!
  — Лиза, перестань... — приказала ей мать, но сделала это слабо и неубедительно, а потому добилась прямо противоположного эффекта.
  — Перестать?! Мне?! Пусть они перестанут! Все! Все они! Хватит! Надоело! Картонные улыбки, лживое сочувствие! Каждый раз одно и то же! Приходят, встают в позу и сообщают о смерти, вновь и вновь, как будто одного раза мало! Мало! Да, мало! Забрали папу, забрали Сэмми, но им всё мало!!! МАЛО!!!
  Известие о смерти отца и кузена потрясло девушку, с каждым часом и каждым выслушанным соболезнованием напряжение лишь усиливалось и наконец выплеснулось наружу, как обрушивающееся на берег после отгремевшего подводного землетрясения цунами. Искать рациональное зерно в этом потоке сознания было делом неблагодарным и неуместным, но натренированный замечать любые мелочи Брэнсон всё-таки решил уточнить:
  — Вам что, несколько раз сообщали о... ну...
  — ДА! Сначала вы позвонили, потом тетя Джоан, потом эти двое из ЦРУ... Это называется сотрудничество, да?! Кооперация?! Взаимодействие?! Какое к черту взаимодействие, если вы не можете договориться даже о том, кто сообщит родственникам о смерти их отцов, сыновей, братьев, кузенов?!! Да вы там вообще работать не умеете!!! Никто!!! Ни ЦРУ, ни ФБР, ни ТПРУ, ни эта ваша служба, дядя Тревор!!! Дядя Тревор!!! Дядя... Дя... Трев...
  Брэнсон шагнул к ней, чтобы поддержать, но то, что он принял за падение, на самом деле было стремительным броском в его сторону. Она еще успела врезаться в него и крепко обхватить руками, прежде чем разрыдаться так же неожиданно, как до того сорвалась на крик. Неясно было, спад ли это после кульминации или же кратковременное затишье в оке бури, однако момент в любом случае упускать было нельзя.
  — Мардж, принеси ей что-нибудь попить! — распорядился Тревор. Хозяйка дома всё поняла и засеменила в ванную, к шкафчику с лекарствами. За потребовавшиеся ей для приготовления снотворной смеси полторы минуты заместитель начальника управления охраны президента США узнал много разного о государственной бюрократической машине, повадках защищающих ее спецслужб и себе как непосредственном представителе сразу обоих этих паразитов на теле общества, отбирающих тела и калечащих души. Брэнсон понимал, что Лизой движет не холодная ненависть, а помноженное на юношеский радикализм горячечное отчаяние, но выслушивать всё это, да еще вперемешку с плачем, было всё равно неприятно, вот почему возвращение Марджори он встретил с плохо скрываемым облегчением.
  — Лиза, возьми, — попросил он, чуть отстранившись и поворачиваясь так, чтобы Лиза видела протянутый ее мамой стакан.
  — Выпей, доченька, это поможет, — добавила Марджори, чуть всё не испортив. Однако выговорившаяся и выплакавшаяся Элизабет слишком сильно хотела пить, чтобы заметить подвох в словах матери. Проглоченная залпом жидкость придала ей сил, но, к счастью, очень ненадолго.
  — Лиза, тебе надо прилечь. Мама отведет тебя, — тихо сказал Брэнсон, почувствовав, что девушка начала клевать носом. Миссис Джексон тут же взяла ее за руку и повела наверх, оставив Тревора проникаться атмосферой царившего в доме старых друзей траура и предаваться воспоминаниям о светлых и солнечных днях, сейчас выглядевших частью какой-то другой вселенной. С момента их с Лероем последней встречи прошло почти полтора года, которые оба потратили на освоение новых, очень высоких и ответственных должностей в своих ведомствах. Но связь они не теряли, продолжая держать друг друга в курсе последних событий. Так Брэнсон узнал о том, что Сэмми будет работать вместе с дядей, а Джексон — о том, что его старый друг снова развелся...
  — Она уснула, — сообщила вернувшаяся Марджори. — Спасибо, что помог. Сама бы я ни за что не загнала ее в постель. Извини, что тебе пришлось выслушать всё это...
  — Ничего, Мардж, — Тревор грустно улыбнулся. — Слыхивали и похуже.
  — Прости ее, она же не со зла...
  — Не надо, не объясняй, я всё понимаю. Поверь, единственное, чего я сейчас хочу, это найти тех, кто это сделал. Но думаю, до этого еще далеко.
  Марджори кивнула. Она слишком долго была замужем за сотрудником спецслужб, чтобы надеяться на скорое завершение этого расследования.
  — Знаю, Трев, прекрасно знаю. Поэтому не прошу поймать их как можно скорее. Просто поймайте их, ладно?
  — Поймаем. Обещаю.
  — И пожалуйста, работайте, ну, не знаю, — Джексон повела плечами, — согласованнее, что ли... Знаю, у вас там сейчас просто ужас, что творится, но уж работу с родственниками погибших можно было хоть как-то организовать. Не скажу за Лизу, но лично я, когда они сказали, что это по поводу моего мужа, сразу подумала, что произошла ошибка и их случайно записали в погибшие. А когда оказалось, что это не так, что это правда, я... в общем, потеряла их обоих снова...
  Ее подбородок дрогнул, уголки губ опустились, а глаза затуманились, обратившись в прошлое. Очередное переживание утраты отняло последние силы, поэтому когда Тревор обнял ее, она безвольно прислонилась к нему, окончательно опустошенная, и ему пришлось чуть ли не тащить ее на себе к дивану.
  — Прости, Мардж, — извинился он, садясь рядом и сжимая ее натруженную, но до сих пор не утратившую нежности ладонь. — Я договорился, что сам сообщу вам всё, но там сейчас и впрямь подлинное светопреставление, об этом могли просто забыть, и ЦРУ просто пошло по списку. Знаю, я должен был, обязан был всё проконтролировать...
  — Не кори себя, Трев, — попросила Марджори. Она накрыла его руку своей и добавила, положив голову ему на плечо: — Это не твоя вина.
  — Надеюсь, они не доставили вам много хлопот? Ну, кроме тех, о которых ты уже говорила.
  — Нет, что ты. Очень приятные и вежливые молодые люди. Поздоровались, извинились за вторжение и за дурные вести. Чувствовалось, правда, что печаль они изображают, но делали они это мастерски, можно сказать с душой, так что и на том спасибо. Рук не ломали, в три ручья не рыдали. Спокойно и по-деловому.
  — Им так по уставу положено, — пояснил Брэнсон.
  — А тебе?
  — В случае чего у меня есть оправдание. К тому же, я сейчас не на службе.
  — Но продолжаешь всё просчитывать, верно? Не взял стакан, а повернул к нему Лизу.
  — Не хотел, чтобы она выбила его у меня из рук.
  — Ты как всегда сама предусмотрительность.
  — Какой есть, — без вины виновато развел руками Тревор. Джексон вздохнула.
  — Ну да, знаю, работа такая.
  — Не без этого, да... Агенты больше ничего не говорили?
  Марджори скривилась.
  — А говорил, не на службе...
  — Прости. Ты права, сейчас и впрямь неподходящее время для любознательности. Можешь не отвечать.
  — Да ладно, чего уж там... Говорили, конечно. Что я варю превосходный кофе...
  — Так оно и есть.
  — Ай, перестань. Что там еще?.. Говорили, что Лерой был отличным работником и настоящим патриотом...
  — Это правда.
  — Это да. Сказали еще, что Сэмми хорошо получился на фотографии...
  Брэнсон нахмурился.
  — Разве он был на фотографии?
  — Конечно, был! — Марджори как-то странно посмотрела на него. — Это же его фотография!
  — Погоди, что-то я запутался. О какой фотографии речь?
  — А ты о какой подумал?
  — О той, где Сноу ведут... — непредусмотрительно честно ответил Брэнсон и поплатился за это. Лицо женщины будто потрескалось, а ее руки сдавили его ладонь, как клещи.
  — Сноу... — процедила она. — Трев, скажи мне...
  — Мардж, давай не будем об этом...
  — Нет, Трев, будем! После той программы, вчерашней, о мышах-киборгах, я позвонила ему. Спросила, что он обо всём этом думает. Знаешь, я ведь была уверена, что он рассмеется, скажет, что это всё выдумки газетчиков, и попросит меня не волноваться и выбросить это из головы. Я бы ему поверила. Он никогда меня не обманывал. И когда он сказал, что пока ничего не может сказать, я почувствовала, что он что-то скрывает, и поняла, что всё это правда... Трев, это правда?
  — Мардж, я...
  — Ладно, можешь не говорить. Ты там был, сам всё видел, так что правду я от тебя всё равно не услышу. Неважно. Я вот что хочу сказать: ночью, уже после полуночи, он позвонил мне. Сказал, что у них неприятности на работе, и что он задержится. Просил меня не беспокоиться и не звонить ему на мобильный. И я не стала звонить. Я просто включила телевизор и всё узнала. Из телевизора. Не от мужа и не от племянника, а из телевизора. Вот так вот, Трев...
  — Мардж...
  — Он был там? Этот Сноу был там? Это ведь его взорвали, да? Его убили? Из-за него их всех убили, да?
  — Послушай...
  — Да или нет, Трев? Скажи мне только 'да' или 'нет', и я успокоюсь. Обещаю.
  Брэнсон знал, что она не сдержит это обещание, и что его ответ принесет что угодно, но только не успокоение. Но не ответить ей не мог. Не после всего того, что между ними было.
  — Да, Мардж. Он там был.
  Джексон уронила голову на грудь.
  — Я так и знала. Я так и знала, что это когда-нибудь кого-нибудь убьет.
  — О чем ты?
  — О нём, — Марджори махнула рукой в сторону телевизора, смотревшего на них недобрым красным зрачком сигнала ждущего режима. — О них. Это же надо было додуматься пускать такую информацию в прямой эфир по всем каналам. Не хватало только надписи большими буквами на весь экран: 'Они здесь! Придите и убейте их!' Вот они и пришли. И убили. А эти... А эти всё продолжают... Никак не уймутся... Хотела бы я посмотреть, как они запоют, когда накроет их или их родных...
  Нечто подобное Брэнсон уже слышал сегодня из уст Каннингема, поэтому быстро перевел беседу в конструктивное русло.
  — Признаться, я так и не понял, о какой фотографии говорила ты.
  — О фотографии Сэмми в футболке Лероя. Той, с эмблемой ЦРУ, ну, ты помнишь...
  Еще бы Брэнсону не помнить. С этими футболками была целая эпопея. Они с Лероем заказывали их вместе в одной и той же фирме, каждый с символикой своего агентства, а когда пришли их забирать, выяснилось, что в нарисованной дальневосточными умельцами розе ветров на футболке Джексона недостает трех лучей, а на эмблеме Секретной службы перепутан порядок полос на щите. Хозяин фирмы изо всех сил пытался доказать, что всё правильно, и стоял на своем до тех пор, пока клиенты не продемонстрировали ему настоящие значки соответствующих ведомств. Игру эмоций на его лице не смог бы воссоздать ни один портретист...
  — А, тогда понятно, почему она понравилась тем агентам.
  — Надеюсь, они вернут ее.
  — В смысле? Они ее что, забрали?
  — Ну да. Сказали, это нужно для опознания. У них этим какой-то компьютер специальный занимается. Не знаешь, он быстро работает?
  — По-всякому бывает, — пожал плечами Тревор.
  Марджори кивнула и откинулась на спинку дивана, закрыв глаза и запрокинув голову. Брэнсон сделал то же самое, позволив себе несколько десятков секунд передышки и отрешения от суматохи и переживаний дня. Стоило его векам соприкоснуться, как они словно налились свинцом, ни в какую не желая размыкаться. Всего сутки на ногах, а жажда сна уже просто неодолимая. 'Старею...' — с горечью констатировал он, борясь с дремотой. Хорошим подспорьем могло стать продолжение разговора, в частности, он мог спросить, запомнила ли Мардж имена тех агентов, и какую фотографию Лероя они взяли. Но понимал, что она может ответить 'никакую', удивиться собственному ответу и спросить его, почему так, и что он как профессионал об этом думает. А он, в свою очередь, будет вынужден либо уклониться от ответа, либо выложить всё начистоту, а именно, что фотопортретная экспертиза проводится тогда, когда тело пострадавшего сильно обезображено, и приходится прибегать к компьютерному моделированию. В первом случае ее будет мучить неизвестность, во втором — нарисованные воображением ужасные картины. Приятного мало. Поэтому смолчал, давая им обоим возможность отдохнуть, и, вполне возможно, так и уснул бы, держа Марджори за руку, если бы она вдруг не спросила:
  — Может, всё-таки поужинаешь? У меня всё готово, надо только разогреть...
  ...Они дружили с самого детства. Тревор Брэнсон, за увлечение военной историей и страсть покомандовать прозванный 'Генералом', Лерой Джексон, очень обидчивый и сильный физически, а потому так и не получивший устойчивой клички, и Марджори Уолш, 'Королева Кинг-стрит'. Они почти всё время проводили вместе, и если вы видели одного из них, можно было не сомневаться, что двое других тоже где-то рядом. Тревор, как и подобает полководцу, был генератором идей, Лерой их творчески развивал и дополнял, а Мардж своим присутствием скрашивала их воплощение в жизнь, периодически выступая в роли голоса здравомыслия, осаживающего ребят, когда те в своем стремлении произвести на нее впечатление чересчур увлекались. Это была не просто дружба, а гармоничное дополнение друг друга, поэтому их союз был естественен, эффективен и приносил одни лишь радость и счастье.
  А потом Тревор и Лерой повзрослели и им захотелось большего. Того, что могла дать им только Марджори, с течением лет превратившаяся в настоящую Королеву без кавычек, у которой может быть только один Король.
  Она выбрала Лероя.
  Тревор хорошо помнил тот необыкновенно теплый летний вечер и их разговор под могучим одиноко стоящим дубом, 'Их Деревом': местом встреч, игр и уединения. Они были слишком взрослыми, чтобы залезать на него, поэтому стояли на земле, прижавшись спинами к стволу и глядя в разные стороны.
  'Почему?' — несколько раз спросил он, каждый раз получая один и тот же ответ: 'Не знаю. Так вышло. Это сложно. Прости...'
  Он простил. И стал жить дальше. Окончил колледж с дипломом бакалавра криминального права, отслужил три года в морской пехоте, а после подал заявление в Секретную службу и прошел путь от рядового специального агента периферийного отделения в Бостоне, штат Массачусетс, до заместителя начальника управления охраны Президента Соединенных Штатов, всё это время продолжая искать Королеву. Свою Королеву. И находил. И женился. И разводился. И вновь находил и женился. И вновь разводился. Потому что на самом деле не находил. Потому что не искал. Потому что искал не просто Королеву, а ту самую, с Кинг-стрит. Марджори Уолш. И вот они сидят рядом, держатся за руки, и она спрашивает, не хочет ли он поужинать...
  — Нет, Мардж, — ответил Брэнсон, резко вставая и поспешно надевая плащ. — Прости, не могу. Бежать надо. Сама понимаешь...
  — Понимаю, — Марджори тоже поднялась и стала помогать ему застегнуться. — Я всё понимаю.
  — Послушай, это не то, что ты думаешь...
  — Не надо, Трев. Ты так и не научился врать. Когда-нибудь это тебя погубит.
  Брэнсон не стал возражать. Смысла не было. Он действительно плохо умел притворяться и чаще говорил, что думает, а не что требовалось. Поэтому, несмотря на множество почетных наград и грамот за безупречную службу, он до сих оставался всего лишь вторым человеком в одном из двенадцати подразделений Секретной службы, и ни один из четырех его браков не продержался дольше пяти лет.
  — Ты придешь на похороны? — спросила Марджори, когда открывала ему двери.
  — Обязательно. Береги себя.
  — Ты тоже, Трев.
  Дверь закрылась, и Брэнсон пошел к оставленному возле калитки автомобилю. Сильный холодный ветер бросал ему в лицо капельки влаги и хлопал полами плаща, но он ни на секунду не жалел, что покинул теплый дом. Не то, чтобы он плохо думал о Марджори, просто знал, что под влиянием сиюминутных обстоятельств люди склонны к словам и поступкам, о которых потом сожалеют. Надо подождать, пока улягутся страсти и зарубцуются раны. Ничего страшного. Он ждал почти тридцать лет, подождет еще немного.
  Уже взявшись за ручку дверцы, он оглянулся назад и увидел, что свет на первом этаже продолжает гореть. То ли Марджори не собиралась ложиться, то ли забыла его выключить. Первым побуждением Брэнсона было вернутся и проверить, но он чувствовал, что уйти во второй раз ему будет гораздо сложнее. Поэтому пересек улицу и позвонил в двери дома напротив. Когда он гостил у Лероя в последний раз, тот познакомил его с жившей здесь пожилой чернокожей четой Хьюлеттов, и хотя с тех пор много воды утекло, оставшаяся неизменной фамилия на почтовом ящике позволяла надеяться, что и хозяева не сменились.
  Как и предполагалось, открыл Аарон Хьюлетт, полковник в отставке, сумевший после многих лет гражданской жизни сохранить и выправку, и удаль. Брэнсон очень извинился за ночное вторжение и попросил его посидеть с миссис Джексон и по возможности проследить, чтобы она заснула. Полковник отнесся к просьбе с пониманием и пошел наверх одеваться. Тревор вернулся к машине, дождался, когда Аарон войдет в дом Джексонов, и только потом завел двигатель. Опять-таки, он нисколько не сомневался, что у Марджори хватит мужества и выдержки пройти через всё это, плюс у нее были Барт и Лиза, а значит, и цель, и смысл дальнейшего существования. Но работа научила его, что лучше перестраховаться, чем потом жалеть, а жизнь доказала, что в делах душевных это правило верно втройне.
  Сверившись с указателем на очередном перекрестке, Брэнсон включил левый поворот. Он планировал обогнуть округ Колумбия с запада и съехать на пересекающий Бетесду с севера на юг Висконсин-авеню, попав таким образом не на забитое возвращающимися из Вашингтона людьми северное направление, а на относительно свободное южное, которое и доведет его до дома. Возвращаться в служивший ему жилищем по-холостяцки неприбранный коттедж Тревору не хотелось совершенно, но только там можно было спокойно сделать сразу три совершенно необходимые ему сейчас вещи: раздобыть свежую рубашку, перекусить и хотя бы четыре часа поспать.
  Дождавшись разрешающего сигнала светофора, Брэнсон мягко тронулся с места, но не успел повернуть, как салон огласился пронзительным писком.
  — Прием! — выкрикнул он кодовое слово, и установленный в держатель системы громкой связи сотовый телефон послушно снял трубку. — Брэнсон слушает!
  — Трев? Это Джон, — раздался из потолочного динамика голос специального агента Бланта.
  — Привет! Если ты по поводу плаща, я его утром привезу...
  — У нас проблемы.
  Брэнсон прижался к обочине и затормозил. Когда работаешь в охране президента, эта фраза — последнее, что ты хочешь услышать, тем более будучи за рулем.
  — Трев, ты там?
  — Да, я слушаю! Что-то с объектом?
  — Нет.
  — Еще одно письмо? — поскольку именно Джон сообщил ему об изобличившем проект ЛАН послание, больше ничего говорить было не нужно .
  — Опять мимо. Тебе имя Стэн Родерик Блейзер что-нибудь говорит?
  — Если это тот репортер из Нью-Йорка, то много чего. А что с ним?
  — Его пытались убить.
  — Вот как? Кто именно? — спросил Брэнсон, поскольку после сегодняшнего теракта список был очень и очень длинным.
  — Двое, представившиеся агентами Секретной службы.
  Всю сонливость Тревора как рукой сняло.
  — Что?! Это точно?!
  — Да, в нашем ньюаркском офисе подтвердили. Я послал тебе отчет по факсу...
  — Уже получаю, — ответил Брэнсон, нетерпеливо вырывая из гнезда первый выползший листок и пробегая его взглядом. Это был рапорт начальника периферийного отделения в Ньюарке Фрэнка Корригана. Профессионально составленный документ содержал поминутную хронологию событий, начиная со звонка из полицейского департамента Мэйплвуда, Нью-Джерси, и заканчивая обнаружением еле живого Блейзера в Линкольн-парке на берегу реки Хакенсак и помещением его в отделение неотложной помощи Медицинского центра Джерси-Сити.
  — Хорошая работа, — прокомментировал Тревор.
  — Ты о наших ребятах или об убийцах? — на всякий случай уточнил Блант.
  — О наших, конечно. Убийцы как раз недоработали и вряд ли остановятся на достигнутом.
  — Не волнуйся, наши парни уже там.
  — Надо понимать, ФБР, НТС и полиция тоже?
  — Да.
  — Ясно. Мне нужен вертолет.
  — Какой вертолет?
  — Обычный, на котором в Джерси-Сити летают.
  — Какое еще Джерси-Сити? Директор созвал общее совещание по текущей ситуации!
  — Чудесно! Значит, мое отсутствие в глаза не бросится.
  — Ты один из докладчиков!
  — Я ему потом всё напишу. Так вот, касательно вертолета. Он должен ждать меня через десять минут...
  — Трев, опомнись! Без санкции директора никакого вертолета не будет!
  — Так добудь мне ее! Свяжись с Джилленхоллом, обрисуй ситуацию! Мы должны забрать это дело себе, а полномочий специальных агентов из местного офиса для этого недостаточно! Нужен кто-то повесомее! Я встречался с Кулиджем из ФБР и Каннингемом из НТС, они меня знают, поэтому мне и ехать! Так и скажи Джилленхоллу!
  — Он на совещании!
  — Тогда его заместителю!
  — Его заместитель — ты...
  — Именно! Поэтому слушай мое официальное распоряжение: через десять минут на площадке номер два меня должен ждать вертолет, полностью готовый для полета в Нью-Джерси!
  — Трев, у нас всё равно нет свободных вертолетов! Они все в Нью-Йорке, забыл? Если какой и освободится, то часа через три минимум!
  Брэнсон прорычал что-то нечленораздельное.
  — Что? Трев, повтори, плохо слышно!
  — Ничего, Джонни, это я так... Ручка есть? Записывай...
  — И это всё? — иронично поинтересовался Блант, когда Брэнсон закончил диктовать.
  — Да. А, нет, еще одно. У тебя три часа на всё про всё. Время пошло!
  — Стой! Какие еще три часа?
  — Спустя которые я буду в этой больнице. Всё, отбой!
  — Трев... — попытался возразить Блант, но кодовая фраза уже прозвучала, и автомобильная система громкой связи завершила разговор.
  — Набор номера: коммутатор! — тут же скомандовал ей Брэнсон. — Центральная? Говорит заместитель помощника директора Брэнсон, личный код три-пять-пять-браво-зулу-один-один. Соедините меня со специальным агентом Корриганом, начальником ньюаркского отделения!..
  Отдав автору донесения все необходимые инструкции, Тревор ввел приведенный в рапорте адрес Медицинского центра Джерси-Сити в GPS-навигатор, выставил на крышу мигалку на магнитной подставке и отправился по проложенному компьютером двухсотмильному маршруту.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"