Исуна Хасэкура : другие произведения.

Волчица и пергамент. Том 12

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Редакция черновая, работа не окончена

0x01 graphic

Исуна Хасэкура

ВОЛЧИЦА И ПЕРГАМЕНТ

Том 12

Часть первая

Пиршество агнцев

Перевод с японского: Google, DeepL, О.М.Г.

Иллюстратор Дзю Аякура

ПРОЛОГ

   Гроб.
   Простой, длинный, узкий ящик, предназначенный для переноски чего-то тяжёлого.
   Рядом лежали молоток и гвозди, чтобы прибить крышку. Что не позволит содержимому ускользнуть из ящика и затруднит доступ к нему извне.
   - Но это... - ошеломлённо пробормотал Коул, оборачиваясь, но его тут же подтолкнули в спину, словно поторапливая.
   Холодный взгляд пронзил его: больше не оставалось слов, чтобы попытаться увильнуть. В придачу к взгляду небольшой, обоюдоострый кинжал в руке, любимое оружие убийц.
   Задержав дыхание, Коул повернулся вперёд. Он видел, как это носили по городу.
   Крепкие мужчины с суровыми лицами молча несли свою ношу к месту назначения, не привлекая внимания остальных людей.
   Этими местами когда-то правил король-наёмник, и, говорят, что в обычае местных жителей отправляться зимой с копьём на плече на заработки, сражаясь на чьей-либо стороне, так что никого такими сценами здесь не удивить.
   Коул почувствовал новый толчок в спину и, подобно барану, которого гонят на убой, оторвал от земли правую ногу и шагнул в деревянный ящик. Ящик неприятно скрипнул, а когда Коул поставил внутрь и левую ногу, возникло ощущение, что дно прогибается.
   Он осторожно сел, вытянул ноги и с последней мольбой обратил взгляд на фигуру, стоявшую рядом с ящиком. В ответном взгляде он прочёл беспощадную непреклонность. Беспощадный взгляд сдвинулся влево, будто указывая ему лечь.
   Возможности что-либо обсуждать больше не оставалось. Коул откинулся назад и улёгся.
   Ощущение от этого ложа было несравнимым с кроватью, руки его сами собой сложились на груди.
   Потом подошли мужчины, подняли крышку, и Коул, не выдержав, сел.
   - Это... может, мне всё-таки... - начал он, но наткнулся на ледяной взгляд красноватых, словно драгоценные камни, глаз Миюри.
   - Брат. Больше не о чем говорить, - ответила она с такой степенью взрослости, какую он никогда прежде не видел у неё, и перевела взгляд на стоявших рядом плотников.
   Крышка в их руках безжалостно опустилась на место, заставив Коула снова лечь. Абсолютная тьма охватила его.
   Гон-гон-гон, звенели гвозди, забиваемые умелыми руками.
   Выбраться из этого ящика стало невозможным, не было ни щёлочки посмотреть наружу.
   - Несите, - кратко скомандовала Миюри, и Коул почувствовал, что ящик подняли.
   Больше человек, которого называли Предрассветным кардиналом, был не властен над этим местом. Люди следовали за холодным взглядом и голосом Миюри.
   Коул всё ещё не мог поверить, что его решение было неверным, но у Миюри было иное мнение, и она сказала, что это не обсуждается.
   С ужасающим оружием убийцы в руке.
   - Брат, твоя работа завершена, - донёсся до Коула снаружи приглушённый ящиком голос Миюри.
   Несомненно, со стороны это прозвучало прекрасным напутствием уходившему в иной мир, разве не так?
   Но в целом это было не так далеко от истины.
   Коул ощутил, что его куда-то понесли в этом гробу.
   И в конечном итоге никто в суетливом шумном городе Убане даже и знать не будет ни об этом ящике, ни об его содержимом.
  
  

ГЛАВА ПЕРВАЯ

  
   В тот день Миюри, дожидаясь завершения долгой церковной службы, бросала кошки хлеба в водный путь, протекавший рядом с церковью. Таких водных путей в расположенном в горах городе Убан было много благодаря множеству ручьёв, сбегавших по склонам. Крошки предназначались величественно плававшим в воде кругами откормленным рыбам, за которыми Миюри наблюдала.
   - Ещё не помирились, что ли? - сказал кто-то невидимый.
   Невидимый для обычного прохожего, однако Миюри, разумеется, знала, кому принадлежал голос - небольшой крысе.
   - Я и знать не хочу этого брата, - ответила Миюри и, оторвав очередной кусочек хлеба, отправила его в рот.
   Ваден, предводитель крысиной команды, сидя на руке девушки, посмотрел на неё с сердитым недоумением.
   - Вот как, однако этот малый, - с ноткой уважения в голосе возразил Ваден, - и так уже на пределе.
   Миюри упрямо не отрывала глаз от воды, следя за рыбой, ожидавшей крошек и, вероятно, размышлявшей, какой она была бы вкусной, если запечь с травами.
   - Он не высыпается и даже, кажется, часто ошибается в проповедях на церковных службах.
   Миюри слегка усмехнулась.
   Церковную службу с важным видом охраняли солдаты, в большом числе выстроившиеся у церкви. Перед входом собралась толпа высокопоставленных священнослужителей, не поместившихся внутри здания, однако время от времени в двери торопливо заходили люди, получившие, вероятно, особое разрешение.
   Конечно же, подкармливая рыб, Миюри внимательно следила за входящими и выходящими из церкви, кроме того, помимо Вадена, здесь присутствовали и другие крысы, скрытно следившие за людьми и сообщавшие Миюри свои наблюдения.
   Миюри вздыхала и награждала крыс кусочками хлеба.
   Вздыхала она, потому что церковная служба, собравшая столько людей, длилась слишком долго, и главным лицом службы был её брат, её ссора с которым была в самом разгаре.
   - Рада слышать, - наконец, отозвалась Миюри. - Только-только его замысел начал понемногу двигаться, как он уже решил, сможет сам сделать всё, что пожелает.
   - Хм? Что же, когда мы расправились с тем подлым филином, я тоже был рад, - ответил Ваден, ловко переворачиваясь на руке и пристраиваясь на плечо Миюри. - Я бы хотел тебе сказать, что ты можешь продолжать ссориться с братом, сколько угодно, да только это начинает заметно вредить делу.
   Миюри перевела взгляд на Вадена, и тот движением мордочки показал, куда ей надо посмотреть. Снаружи круга солдат, охранявших церковь, можно было увидеть толпу торговцев и ремесленников, с нетерпением ожидавших окончания службы. При виде их лицо Миюри помрачнело, ведь это она сама изрядно набегалась ради них по поручениям, стараясь изо всех сил. А потом, поссорившись с братом, забросила работу. Ей было легко представить, что дело застряло, как застревает вода в засорившемся после ливня водном пути.
   - Помимо прочего, среди пришедших есть кое-кто, кого нельзя оставлять без внимания.
   - Э? - не поняла Миюри и стала всматриваться в толпу в указанном Ваденом направлении.
   Там, среди множества торговцев и ремесленников, она увидела знакомое лицо.
   Иления тут же помахала рукой, и Миюри помахала в ответ. Иления и её спутница были в дорожной одежде, судя по всему только что добравшись в горный Убан из далёкого портового города Арберк.
   Если эти женщины добрались до Убана, значит, времени на что-то постороннее точно не остаётся.
   - Меня не расстроит, если ваш замысел провалится, но мой долг как капитана благополучно привести в порт корабль, на котором я плыву.
   Ваден много высказывался по разным поводам, но всегда помогал Миюри, и она со вздохом ответила:
   - Я бы сказала кое-что моему брату. Что вокруг его важной персоны работает много людей.
   - Он это хорошо знает, - заметил Ваден.
   Миюри недоверчиво посмотрела на предводителя крыс, и тот ловко для крысиной формы пожал плечами.
   - Но он не знает по-настоящему мир, - добавил Ваден. - И не понимает, насколько тяжело приходится работать людям вокруг него.
   Миюри засмеялась, но не потому, что ей было весело. Потом она, тяжело вздохнув, поднялась на ноги.
   - Просто отступись, и вы помиритесь, хорошо? - спросил Ваден с улыбкой.
   - И не подумаю, - отрезала Миюри. - Это вина моего брата.
   Предводитель крыс Ваден с сопением почесал задней лапой загривок.
  
  
   Миюри серьёзно рассорилась с братом с неделю назад. Однако ссорились они и до этого.
   Когда удалось помочь деревне, жители которой почитали Медведя-Лунобивца, и пройти через неприятную суматоху, связанную с Роше, воплощением филина, старавшимся помешать прокладке дороги на юг, могло показаться, что пришло время вздохнуть с облегчением и успокоиться, но... этого не произошло.
   К примеру, после этих событий не только король-наёмник Дюран, правивший в горном городе Убан, но и ещё двое выборщиков, игравшие важную роль в империи, приняли решение действовать совместно с Предрассветным кардиналом.
   Однако, объявив об этом намерении изначально, они сначала попробовали сделать из Коула мученика, чтобы воспользоваться его смертью, сотрудничать же с ним они начали лишь после разоблачения их коварного умысла. И потому Миюри призывала брата не доверяться им так запросто, но добросердечный Предрассветный кардинал не слушал её. Он даже разразился целой нотацией в ответ на её недоверие, он говорил, что нехорошо сомневаться в тех, кто раскаялся и встал на путь исправления.
   С того момента у Миюри стал, так сказать, "зудеть хвост".
   Впрочем, для выборщика Барриндо и посланника Жьяддо стало, похоже, полнейшей неожиданностью, что практически безоружный кардинал вернётся невредимым из западни, устроенной ему в ночном горном лесу, во всяком случае, Ваден со своими крысами вызнали, такой исход действительно напугал коварных заговорщиков.
   Но произошедшее оказало и иное воздействие на мир. Дело в том, что и король-наёмник, и два других выборщика стали распространять слух о том, что Предрассветный кардинал истинно обладал защитой Господней. И похоже, этот слух быстро распространился за пределами Убана.
   Итак, мир увидел, что четверо выборщиков империи из семи объявили о своей поддержке Предрассветного кардинала.
   И если к этому ещё добавить наполненные благоговейным трепетом рассуждения о защите Господней...
   Трудно сказать, многие ли сочли исход противостояния с Церковью теперь очевидным, но те, кто не хотел отставать от веяний мира, подобрав полы одежд, поспешили в Убан.
   И однажды утром Миюри проснулась и увидела настоящее столпотворение у особняка выборщика Дюрана, это были люди, желавшие увидеть Предрассветного кардинала и выстроившиеся ради этого в длинную очередь. Они стояли в ней без разбора: за важными лицами могли стоять менее важные, а следом - персоны особой важности.
   Король на прекрасном белом коне, рыцари, шествовавшие строем с красными вымпелами на копьях, - всё это выглядело занятно, но Миюри быстро надоела эта череда желавших выразить своё почтение кардиналу.
   Миюри была бы рада спихнуть с себя ответственность за безопасность своего недотёпы-брата на него же самого или кого-нибудь вроде принца Клевенда, но она не могла с уверенностью утверждать, что среди этих гостей не было злоумышленников. Конечно, её глупый брат никак не мог бы разглядеть за улыбками злой умысел.
   И Миюри торчала на этом скучнейшем приёме как рыцарь Предрассветного кардинала, бдительно охраняла его, однако её брат так и не поблагодарил её ни в какой форме.
   Хуже того, он во время приёмов, собраний или богослужений, оставляя без внимания указания Миюри по обеспечению его безопасности, останавливался, если его окликали, или без её дозволения подходил к группам незнакомых людей и начинал что-то обсуждать с ними.
   Каждый раз, когда Миюри пыталась отчитать его за беспечность, ответом ей был недовольный взгляд. Кажется, её брат думал, что Миюри старалась отодвинуть собравшихся вокруг него людей, вытащить из толпы просто из ревности.
   Раздражённо-сочувственная улыбка и вздох её брата в такой момент были для Миюри вроде большой чёрной блохи, впивавшейся в её хвост.
   Ей больше не с кем было обсудить свои проблемы, и если она жаловалась вожаку крыс Вадену, того всё это не волновало.
   Однако проблемы не исчерпывались её личными.
   Дело было ещё и в том, что её брат был сущим болваном в практических вопросах, касавшихся прокладыванию дороги. Изречь "проложить дорогу" легко, на деле осуществить это не то, что выйти накосить сена.
   В Ньохире Миюри как-то сунула нос в подготовку работ по изменению русла горного ручья, сложность проработки деталей тогда превзошла её воображение. А прокладка дороги на юг было задачей куда более грандиозной - по размаху, по сложности и по всему остальному.
   Но поверх практических проблем имелась ещё одна, крайне важная.
   Участников этой затеи беспокоило то, что замысел привлёк к себе слишком много внимания.
   Вообще-то, если честно, было неплохо, что внимание на него обратило так много людей. Скажем, прорыть что-то вроде канавы, по которой пройдёт дорога, стоило уже так много, что выборщику Дюрану никогда не хватило бы средств на это. Это было затруднительно даже с привлечением к сотрудничеству выборщиков Барриндо и Гобурея. Поэтому существовала необходимость просить помощи и у других, включая сбор средств.
   Но, даже испытывая жажду, не станешь пить из источника с грязной водой.
   К настоящему моменту появилось много тех, кто хотел сотрудничать с Предрассветным кардиналом, хотел, чтобы ему стали известны их имена. Многие приносили с собой набитую золотыми монетами суму. Уже при виде этой толпы у Миюри закружилась голова, а ведь просто так, не подумав, не взвесив, брать деньги было нельзя, и прежде чем она успела опомниться, выстроилась огромная очередь.
   Тем не менее, следовало учесть, что среди тех, кто с почтительным видом предлагал золото, были и аристократы, нещадно обиравшие своих подданных, и крупные торговые дома с дурной славой. Принять их пожертвования означало нанести ущерб доброму имени самого Предрассветного кардинала.
   Кроме того, некоторые жертвователи были между собой в плохих отношениях, что требовало осторожного, взвешенного подхода к выбору, чьи деньги принять, а чьи отклонить.
   Вообще-то, это выходило далеко за рамки возможного для Миюри и было, скорее, вотчиной принца королевства Уинфилд Клевенда и выборщиков, куда более сведущих в подобных светских отношениях.
   И Миюри сосредоточилась на ином. Не все выстраивались в очередь, чтобы принести золотые монеты Предрассветному кардиналу и как-то услужить ему. Её брату различными путями присылали и передавали священные книги с золотым тиснёным обрамлением, ослепительно белые шёлковые облачения священника и так далее.
   К счастью её добросердечный брат, пусть и не жаждал материальных ценностей, зато имел слабость: ему было ужасно трудно отказывать кому-либо. Его тут же охватывало беспокойство, не будет ли неучтивым отвергнуть подарок, не стоит ли хотя бы выслушать, с чем пришёл человек, сделавший ему подарок.
   Если бы Миюри не была с ним рядом, бдительно наблюдая за происходящим и выбирая, кого пропустить, её недалёкий в обычных делах брат стал бы лёгкой жертвой каких-нибудь злодеев. И потому Миюри вновь и вновь колола его замечаниями насчёт его беспечности, но её брат лишь неловко улыбался, словно его это не касалось, и говорил, что это не так.
   Взгляд Миюри леденел, потому что она прекрасно понимала как непробиваемую тупость своего брата, так самую суть тех, кто являлся злодеем.
   Подарки могли обрести форму не только Священных писаний или белоснежных шёлковых одежд. Могли прислать красиво и опрятно одетую, изящную и скромную на вид девушку с настоятельной просьбой, чтобы она всюду сопровождала Предрассветного кардинала, и останется лишь гадать, к чему это приведёт. И это не было пустой фантазией Миюри, три такие уже были отправлены восвояси.
   Она прекрасно знала своего брата: если нежная девушка выдавила бы слезинку, сопровождая ею робко высказанную просьбу, он сразу проникся бы сочувствием и поспешил её выполнить.
   Расчётливость, прячущуюся под слоем белой пудры, Миюри, конечно, вмиг распознает. Но для этого болвана, её брата, это было совершенно невозможно. Поэтому Миюри и понимавший её мотивы Клевенд делали всё возможное, чтобы подобные "бабочки" не смогли порхать вокруг её брата. Однако их усилия, несомненно, дополнительно подпитали уверенность брата в том, что этих "бабочек" нет вовсе.
   Миюри беспокоилась о том и о сём, всегда была настороже и прикладывала все усилия ради брата, а он относился к её стараниям с полным пренебрежением. Более того, глядя, как она в очередной раз напряжённо чем-то занимается, он улыбался, как улыбаются ребёнку, которому в темноте мерещатся призраки. От этого зуд в хвосте Миюри становился только сильнее.
   Однако у неё не было времени спорить с братом, обвинять его в бесчувственности, ей надо было изгонять одного за другим подозрительных типов и помогать Клевенду и остальным выискивать средства на прокладку дороги.
   Так или иначе, но с первоочередной задачей - наплывом первой волны посетителей - удалось совладать, теперь основное внимание уделялось людям и инструментам. И вылилось это в целую эпопею.
   Собираешь людей - обеспечь их едой и ночлегом, закупаешь для них припасы - ищи, где их хранить. А ведь Убан и так был тесным местом среди гор, в котором жило много людей, к которым в последнее время добавилось ещё много желавших хоть мельком увидеть Предрассветного кардинала.
   С этим надо было как-то справляться...
   Город располагался высоко в горах, время, в течение которого люди могли жить в палатках, было очень ограничено. Следовательно, требовалось всё подготовить до наступления зимы, а с учётом ограниченной площади требовалось действовать быстро и решительно. Но тут неожиданно возникло ещё одно препятствие. И им оказался не кто иной, как сам Предрассветный кардинал.
   Брат Миюри в практических вопросах был не слишком силён, но свою ответственность за дела он ощущал остро. Он вбил себе в голову, что, если сам предложил этот замысел, то обязан и посещать все собрания, на которых решались вопросы по строительству дороги.
   В то же время размах работ был настолько широким, а замысел настолько связан с противостоянием с Церковью, что времени сомневаться не оставалось. Всех объединяло понимание того, что достижение цели требовало даже некоторых очень решительных мер. Например, получить место для рабочих, изгнав бедных бездомных из той части Убана, которую они облюбовали для ночлега.
   Всякий раз, когда на собраниях поднимались подобные вопросы, Предрассветный кардинал вмешивался в ход обсуждения, разражаясь проповедями о честности и справедливости.
   По первому разу все увидели в этом похвальное и достойное его звания Предрассветного кардинала отношение к простому люду, но со второго раза лица собравшихся начали становиться всё более недовольными. Если принимать во внимание всё, о чём говорил Предрассветный кардинал, тогда, ясное дело, сделать не удастся вообще ничего.
   И люди обратились к Миюри с просьбой. Им было неудобно высказывать свои возражения напрямую Предрассветному кардиналу, и они хотели, чтобы Миюри убедила кардинала.
   И Миюри ничего не оставалось, кроме как переговорить с братом, когда они остались наедине в своей комнате, брат в итоге дал согласие, но посмотрел на неё так, будто она была игрушкой в руках зла.
   И подобное повторялось снова и снова, с каждым разом досада Миюри становилась всё сильнее, как и зуд в её хвосте.
   Но Миюри не могла отмахнуться от неприятностей, грозившим жителям города из-за её брата, и она знала, что вреда он причинять никому не хотел. Также ей нравилось его стремление двигаться вперёд навстречу своим идеалам, учитывала она и то, что её брат, похоже, был близок к пределу своих сил, поскольку противостояние с Церковью приближалось к решающему моменту. И её брат работал до глубокой ночи, сжигая свечу за свечой.
   Потому Миюри, превозмогая зуд своего хвоста, работала со всем усердием.
   Во всяком случае, полагала она, когда эта работа завершится, у неё будет до Вселенского собора ещё немного времени, чтобы вместе с братом посмотреть город и просто побездельничать.
   А пока...
   - Можно ли твоего внимания, Солнечная святая? Услышала однажды Миюри, когда она сопровождала брата на обычную церковную службу в часовню.
   Её окружили мужчины, взмокшие настолько, что их кожа жирно блестела.
   - Это ни в коем случае не ради нашей собственной выгоды, - стали наперебой уверять они. - Речь о том, как мир будет воспринимать действия Предрассветного кардинала!
   При виде отчаяния священнослужителей Миюри потупилась, крепко сжимая зубы.
  
  
   Плохое предчувствие охватило Миюри, когда она вошла в часовню. Священнослужители, казалось, не находили места от беспокойного нетерпения, было очевидно, что им хотелось о чём-то переговорить.
   И лишь её недалёкий брат не замечал повисшего в воздухе беспокойства.
   В большом зале закурились благовония и началось служение, Миюри прошла в маленькую комнатку отдохнуть, и священнослужители устремились за ней.
   - Да благословит тебя Господь, Солнечная святая. Просим тебя благосклонно выслушать наши слова.
   Величественно изречённые слова показались Миюри настолько преувеличенно-неискренними, что она забыла о необходимости держать себя, как положено святой, и бросила на них раздражённый взгляд:
   - Опять что-то произошло, так?..
   - Истинно, истинно. Дело касается строительства дороги на юг. Дорога на юг строится под руководством Предрассветного кардинала. Иначе говоря, святой путь. Дорогу, вероятно, будут называть путём, которым ходил святой.
   - Мм?.. Мм? - вопрошающе склонила набок голову Миюри.
   Первым ей в голову пришло, что речь идёт о названии дороги. Покинула Ньоххиру, она заметила, что в городах даже маленьким улочкам давали названия, иногда в честь местных жителей. Раз так, было бы неплохо, чтобы их собственные имена были тоже где-то запечатлены. Ну, а такую важную дорогу из Убана в южные земли нельзя именовать просто "дорогой на юг".
   - Ты говоришь о названии дороги?
   - Об этом тоже, но ещё и о несколько ином. Это иное, о чём, в общем, идёт речь, - это срубленные деревья и вывороченные камни.
   Миюри, пропутешествовав с братом, полагала, что повидала многое...
   Похоже, есть ещё многое, чего я не могла предугадать, подумала она, хмурясь.
   - Деревья и камни, говоришь? Что ты имеешь в виду?
   - Если позволишь, Солнечная святая. Дорога на юг - это святой путь. Тогда можно говорить о том, что срубленные деревья будут олицетворять того, кто жертвовал собой ради достижения справедливости.
   - Мм... Мм?
   - А извлечённые камни будут символизировать зло, вставшее на пути к справедливости и обретения веры. Многие захотели бы получить и то, и это в качестве свидетельства своей веры.
   Миюри разочарованно отвела взгляд от пожилых священников, отчаянно старавшихся ей втолковать, что их так волновало.
   Толковали они о священных реликвиях.
   Сама Миюри мечтала о собственном мече, причём особом мече, подобном мечу из легенды, в которой, в частности, говорилось, что частью меча должна была стать священная реликвия, поэтому она собирала когда-то сведения о них.
   Говорят, что любой предмет, способный творить чудеса, являлся священной реликвией, большая часть из них была связана с тем или иным человеком, признанного святым, например, одежда, которую он носил, не говоря уже о собственных костях святого.
   Всё, что считалось священным, могло иметь невероятно высокую цену. Можно было только гадать, что будет, если речь пойдёт о Предрассветном кардинале, о котором больше всего судачили на улицах. Вероятно, самые камни на пути, по которому он пройдёт, будут считаться священными реликвиями.
   - Досточтимая Солнечная святая. Просим тебя доверить нашей церкви право распоряжаться этими возможными священными реликвиями. Для этого... Пожалуйста, попроси Предрассветного кардинала по-доброму высказаться о нашей просьбе.
   Миюри любила истории о принцессах, но если принцессу каждый день окружали бы люди, униженно просившие то и это, такое ей пришлось бы не по вкусу.
   Она глубоко вдохнула и прочистила горло.
   Пожилые священнослужители, затаив дыхание, приняли торжественный вид.
   Миюри, стараясь войти в роль Солнечной святой, изрекла:
   - Я поняла... Передам ваши слова моему досточтимому брату.
   Учтивая речь, которой её научила Хайленд.
   Священники тут же склонились перед Миюри с такой поспешностью, словно собирались пасть ниц.
   Вырубленные при прокладывании дороги деревья и вывороченные камни, скорее всего, пойдут на продажу по высокой цене как священные реликвии. А поскольку реликвиями и мощами распоряжается Церковь, то, понятное дело, местные священники желают любой ценой получить возможность самим распоряжаться предполагаемыми святынями.
   Миюри не сомневалась, что священники получили бы баснословную прибыль. При этой мысли она вспомнила, что знает женщину-торговца, обладавшую чутьём острее волчьего.
   Она решила покончить с этим делом до того, как возникнут неприятные осложнения, и вечером в их с братом комнате рассказала ему всё.
   - Очень хорошее предложение, - запросто ответил её брат, не отрываясь от просматривания при свете свечи пергаментов, один за другим, из толстой стопки, лежавшей на столе перед ним.
   - Тогда я скажу это людям из церкви, - сказала Миюри, помня, как неохотно её упрямый брат говорил обо всём, что касалось денег.
   Однако, даже если он был бы против этой затеи, его запрет не повлиял бы на чувства людей, желавших приобрести эти срубленные деревья и вытащенные из земли камни. В случае запрета началась бы тайная торговля, которую вели бы те, кто предпочитает держаться в тени. А знакомая Миюри женщина-торговец Ив наверняка сочла бы такое положение идеальным для своей охоты.
   В итоге, когда слухи об этом достигнут ушей Предрассветного кардинала, её бескомпромиссно правильный брат, несомненно, будет в ярости.
   Очевидность такого развития событий делало разумным сразу предоставить церкви все права, возложив на неё и всю ответственность, это обещало быть менее хлопотным.
   И Миюри, сидевшая, скрестив ноги, на кровати и разбиравшая различные прошения, переложила прошение от церкви в пачку уже рассмотренных.
   Теперь следующее - Миюри уже было потянулась за ним...
   - А, только я хотел бы, чтобы ты сказала кое-что всем этим из церкви, - вдруг заговорил её брат, и уши Миюри тревожно выпрямились. - Я уверен, что найдутся те, кто будет готов заплатить много денег за эти деревья и камни. Скажи им в церкви, пожалуйста, чтобы они таким не давали предпочтения.
   Миюри с недоумением посмотрела на него.
   - Потому что...
   Миюри охватило нехорошее предчувствие, она молча ждала продолжение, меж тем как Предрассветный кардинал, не отрываясь от очередного пергамента, совершенно, кажется, не замечал её состояния.
   - Эту дорогу можно было бы назвать путём паломничества для тех, кто ищет истинную форму вероисповедания для Церкви, так ведь? Я надеюсь, что каждый сохранит это в своём сердце, и потому доступ должен иметь каждый желающий без предпочтения кому бы то ни было.
   Почесав у основания ушей, Миюри уточнила:
   - То есть, продавать нельзя?
   В то время как церковь этого города хотела именно этого.
   - Я бы хотел так сказать, но если даже мы куплю-продажу запретим, запрет легко было бы обойти под видом пожертвований или чего-то ещё в этом роде.
   Похоже, её брат понемногу начинал больше понимать устройство мира. Всё не может быть идеально. Если стараться всё облечь в правильную форму, сразу появляются сложности и неприятности. И Миюри была рада этой подвижке, однако далее досточтимый Предрассветный кардинал сказал вот что:
   - Поэтому надо распределять дерево и камни правильно - так, чтобы всем досталось.
   - Распределить правильно? - переспросила Миюри.
   Её лицо напоминало морду кошки, понюхавшей что-то вонючее.
   - Да. Например, выделили десять деревьев тем, кто не против того, чтобы пожертвовать, тогда следующие десять выделить тем, у кого денег не так много. И таким образом хватить должно на всех.
   "Отличная мысль, - подумала Миюри, - если, конечно, её можно было бы осуществить".
   - Потом ещё, каждый, кто рубит, кто вывозит, должен получить свою долю. А, есть вроде бы ещё те, кто поддерживает замысел издалека, было бы хорошо суметь дотянуться и до них. Если бы те, кто носит на своём теле частички деревьев и камней, полученных при прокладке этого пути, смогли бы почувствовать значение этого замысла и осознать движение по пути к правильному учению Господа, это было бы замечательно.
   Со своего места Миюри могла увидеть лицо брата лишь сбоку, когда он произносил эти слова. Но и этого было достаточно, чтобы понять, с каким удовольствием он говорил. Вероятно, ему сейчас представлялись улыбки тех, кто принесёт частицы вырубленных деревьев и выбитых камней тем, кто в них нуждался.
   - Не сомневаюсь, что то, что придумал мой брат, великолепно... - с нарочитой иронией отозвалась Миюри, однако объект её насмешки, похоже, не был против.
   - Да, может, не всё пойдёт гладко, но нам надо попытаться. Сначала расскажи им обо всём этом. Уверен, что все поддержат.
   "Вот уж как сказать", - холодно подумала Миюри.
   Все могут согласиться с необходимостью правильного распределения дерева и камней между нуждающимися, но у каждого окажется своё видение этого "правильного".
   Людям из церкви, конечно, нужны были деньги, они захотят придержать побольше для богатых. Хотя их и страшило сияние Предрассветного кардинала. Поэтому, как только к ним придёт богатей, отчаянно желавший получить священный камень, они со слёзной просьбой бросятся к ней, Миюри. Предсказать это было совсем несложно.
   Бедняки же, с другой стороны, могут не мешкая начать продавать доставшиеся им бесплатно дерево и камни. Нет, непременно найдётся торговец, который по-быстрому скупит всё у них и провернёт большую торговую операцию.
   Что бы ни было придумано для правильного распределения, оно быстро уйдёт в забвение.
   Замысел её брата был неосуществим.
   Чернила легко растекаются, заливая любые границы.
   Однако её брат, придумав всё это, наверняка рассчитывал увидеть идеальную картину осуществления замысла, он расценит как несправедливость любое отклонение от него. И если бы это только терзало его, было бы не так страшно, но он в итоге мог встрять в ход событий, чтобы всё исправить, руководствуясь своим чувством справедливости. От одной мысли, какой переполох мог бы тогда начаться, у Миюри шерсть на хвосте зашевелилась сама собой.
   Её брат больше не был добрым молодым человеком, чьи хорошие качества оценила только Миюри. Весь мир следил за ним, присматриваясь к каждому выражению его лица, к каждому движению.
   Как точно подметил Клевенд:
  
   Испортив настроение ему, испортишь его тому, кто после поражения Церкви может стать самым могущественным человеком в мире, имеющим над собой лишь Господа.
  
   Зная, насколько недалёк этот молодой человек, известный миру как Предрассветный кардинал, Миюри не могла без улыбки воспринимать его несоответствие своему положению, однако, кажется, большинство людей в мире воспринимали его очень серьёзно. При этом сам он недоумевал по поводу этого несоответствия ещё сильнее, чем Миюри.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"