Сквозь стекло видно, как пролетает время. Оно сносит все на своем пути. Разрушает устои, дарит новую веру, меняет жизнь.
Обо всем этом хорошо рассуждать сидя с чашечкой кофе. Было бы неплохо. Как фотография в черно-белых тонах.
Сухой треск, щелчок, язычок пламени опаляет уголок. Через минуту кусочка бумаги уже нет. Я брезгливо отбросил горящую бумагу и прикурил от нее сигарету. Для нас не осталось ничего святого. Ни-че-го.
Мы новое поколение мира. Мертвое поколение умирающей нации. Мы курим, пьем, принимаем наркотики, спим с представителями своего пола, морально разлагаемся. Мы презираем такие качества как доброта, честность, искренность, невинность и все такое. И нам это нравится! Ну еще бы. Это приятное ощущение вседозволенности и псевдосвободы, хотя мы сами загоняем себя в рабство.
- Нэкс, выйди из нирваны, - вывел меня из оцепенения голос приятеля.
Я поднял на него взгляд и улыбнулся. Выпустил в его сторону дым.
- Давай вечером у меня? - не даю ему сказать то, что он планировал.
Марк молчит. Его симпатичное девичье личико мило и невинно. Задумчиво жует нижнюю губу, украшенную колечком пирсинга.
- Давай, - соглашается он.
О да, детка, этой ночью я тебя снова трахну.
Это уже давно не ново. Это привычно. Дай только докурить сигарету.
Пепел падает на дубовую столешницу. Кофе давно остыл. От фотографии осталась горстка пепла.
Я неспеша докурил сигарету и встал из-за стола, оставив на прощание деньги за заказ.
Пойдем, детка.
Марк стонет как маленькая ненасытная шлюшка. Я давно привык к его воплям. Но сегодня ему интересно, как веду себя я, когда меня имеют во все дыры.
Нет, детка, говорю я, я привык всегда быть сверху.
Через минуту он снова стонет.
Лиан сказала, что не может надеть свое вечернее платье. Я в который раз посмотрел на россыпь засосов на ее белой коже.
- Накинь шаль, - посоветовал я, притягивая ее к себе.
Я не собираюсь надевать что-то официальное. На защиту диплома я иду в своих драных джинсах и майке. Шарфа у меня все равно нет, так что пусть посчитают темные пятна на моей коже.
- Сегодня у меня, - шепчет Лиан мне на ухо.
Я заставляю ее плакать. Кричи, сучка! Плачь и проси пощады! Я чертов садист и сегодня хочу крови.
Наше поколение сошло с ума окончательно. Как же мне это нравится.
Бабки у подъезда судачат все утро, когда из моей квартиры выходят юноши и девушки. Они крестятся, когда выхожу я.
Я - Антихрист. С ярко-красными волосами ниже талии. С синими глазами и стильной черной оправой на носу. С серебряными кольцами на длинных пальцах и тяжелыми браслетами на запястьях. В армейских ботинках отца и растянутой майке матери. В джинсах с дырами на коленях. С кучей железа на лице и штангами на ключицах.
Мы больше не самосовершенствуемся. Это похоже на саморазрушение. Плевать на все! У нас новые ценности.
Я больше не думаю, где достать героин. Зачем?
У меня еще остались дозы кокаина.
Вечером вместо подготовки к защите я беру гитару и иду в клуб. Сегодня буду петь детские песенки, которые мне пела мама, когда я был маленьким.
Раз, два, три, четыре, пять - охотник будет убивать.
Мне всегда было жалко кота в мультике.
Шесть, семь, восемь, девять, десять - зайцев скоро станет меньше.
А теперь соло.
I'll make you cry for mercy,
I'll make you cry out loud.
You're gonna lie and curse me,
Hurt me, burn me now.
Gonna make you cry for mercy
Nobody never gonna hear you now.
I'll make you mine but first I
I'll make you cry out loud.
Плачь громче, детка! Ты все равно будешь моей.
Будем как Чип и Дейл и никогда не умрем в один день.
- Нэкс, поздравляю! - говорит мне Лиан. - Ты теперь очередной безработный специалист.
- Когда все закончится, я хочу, чтобы на моей могиле поставили крест из черного камня, - я удерживаю ее руки и расстегиваю пуговицы на рубашке. - И написали мое имя. Все.
- Я хочу дубовый гроб. Черный и большой. Или кремацию, - Лиан смешно фыркает, когда мои волосы лезут ей в нос. - Пепел смешают с кокаином. Я хочу стать твоей последней дозой.
- Ты сумасшедшая, Лиан, - я целую ее шею.
- Точно такая же как и ты. Я хочу течь в твоих венах. Плачь моими слезами и чувствуй мой вкус на языке.
Мы достойные представители нашего мертвого поколения. Наша нация умрет с нами. Черт, Лиан... Мы никогда не умрем с тобой в один день.
- Хорошо... Я согласен.
Ты умрешь завтра.
Я умру через пару дней.
Ты всегда будешь моим кокаином.
Мы сумасшедшие. Сделав громче музыку в наушниках, мы идем поджигать города и выкидываем видео на ютуб.
Лиан, будь моей последней дозой.
Мой сгнивший труп в гробу будет с твоим пеплом внутри. Нас растащат черви, а мы будем в своем героиновом раю.
О нас никогда не напишут в учебниках по истории. Наши фотографии не будут в детских энциклопедиях как примеры для подражания.
Мы - поколение ноль. Провод, торчащий из виска подключает нас к сети. В эпоху Средневековья люди о таком даже не могли мечтать. Титан Возрождения да Винчи со своим планом самолета не знал, что на интернет подсядут почти как на воздух.
Самосовершенствование никогда не приводит до добра. Мы продолжаем копаться во всем этом дерьме и иметь свой мозг.
Лучше просто заняться сексом. И поэтому я набираю номер Марка.
Бабульки у подъезда снова крестятся, когда я выхожу из машины.
Я оттираю с кожи Лиан засохшую кровь. Она сидит в ванной, а я осторожно вожу по ее рукам мочалкой.
Вчера я увлекся. Дети соседей теперь будут спрашивать, что я делаю по ночам с "той тетенькой в зеленом платье". Я честно скажу, что мы играем, но не уточню во что.
Я уже весь мокрый и обляпан пеной. Вода в ванной уже красноватого оттенка.
В детстве мы бы никогда не поверили, чем мы будем заниматься, когда вырастем. Я хотел строить дома и летать в космос.
В принципе, теперь я рисую эскизы психиатрических больниц и периодически улетаю. Надо увеличить дозу и спеть Лиан ее любимую песню. Она еще долго не сможет надеть свое вечернее платье.
Сделаем черно-белую фотографию. В этой старой ванной с кафельными стенами. Слепой художник нарисует портрет наших душ.
- Нэкс.
Лиан плескается в ванной. Я схватил ее за щиколотку и сразу же получил порцию воды в лицо.
- Я хочу тебя.
Я вытаскиваю ее из ванны и несу в спальню. Пол уже мокрый. Спать мы сегодня не собираемся.
Я хожу пить кофе в одну и ту же кофейню. Заказываю огромную чашку эспрессо или арабики. Добавляю ложку сахара и достаю сигарету.
Наше поколение давно мертвое. Мы пьем, курим, принимаем наркотики, морально разлагаемся, врем, занимаемся сексом с представителями своего пола, презираем седую старость и все такое.
Мы сумасшедшие.
И нам это нравится.
Лирическое отступление:
Использованы слова песни W.A.S.P. - Mercy