Все давно ждали, когда он заговорит. Долгое молчание гения, 
сопровождаемое неуемной  скачкой времени и цен, распыляло последнюю 
надежду, которая хранилась в сердцах шести миллиардов землян. Гений 
молчал, и ничего не предвещало пробуждения.
Ходили легенды, что когда-то он говорил. Речь его пылала над просторами 
пяти океанов, витала в воздухе подобно аромату лучших цветов, 
распылялась как амброзия брызг водопада... уста источали мед о будущем 
человечества. Внезапно мыслитель замолчал. Что побудило его к этому 
доподлинно неизвестно, но злые языки подстрекают, что - несовместимо 
активная личная жизнь, богатство политической фантазии и жажда тайны. 
Вот уже тридцать лет он молчит. Каждое появление его на публике 
вызывает бурную волну восторженного интереса, истерику в прессе и 
всхлипы домохозяек, узревших кумира своей молодости на телеэкране. Он 
постарел, поседел, стал медлителен, но в глазах, все еще отмечали 
живость мысли. Наверное, поэтому, его молчание многие воспринимали как 
интеллектуальную игру, посредством которой мыслитель учил человечество 
жизни.
Никто никогда не задумывался над простотой его высказываний и суждений. 
Всегда искали потаенный смысл, глубокомысленность изречений, тайну. 
Многочисленные труды-истолкователи его речей заполонили прилавки, 
повергли общество в шок от собственной глупости и скаредности. Нет, 
мыслитель не был аскетом, его жизнь также изобиловали излишествами, но 
почему-то на его фоне они казались больше достоинствами, чем 
недостатками. Тридцать лет кропотливого труда философов и публицистов, 
институтов и маститых академиков ушло на познание тайны молчания великого 
теоретика современности. Именно так прозвали его в самом начале 
молчания. Легко подхваченное ветром коммуникаций прозвище разлетелось 
по миру и теперь в научной и околонаучной среде была своя звезда - он, 
сравнимая по популярности и богатству, то с очередной поп дивой, то с 
миллиардером-филантропом. Имя? Нет, его знали, но в приличном обществе 
произносить его было верхом неуважения к личности мыслителя. О нем 
говорили шепотом, тет-а-тет, передавая последние сплетни о жизни и 
телодвижениях мирового кумира.
Мыслитель жил один. Хотя, быть может, наедине со своими мыслями о жизни 
и ее предназначении, последнее время, не интересуясь политикой и 
новинками научного бизнеса. Простота поведения никак не соответствовала 
глубине высказанных когда-то мыслей, будоражащих планету до сих пор.
Великий теоретик современности молчал. Мир, пребывая в неведении, ждал. 
Ничего не предвещало конца.