Аннотация: это лишь сон, лишь то, что запомнилось мне сегодня с утра... и это не автобиаграфично...
В ней был какой-то излом, которой просто невозможно выразить словами. Какая-то грань ее личности всегда была погребена под обломками боли, страха и недоверия.
Она никогда не верила никому, хотя и была очень общительным человеком. Ценила юмор, и сама умела шутить ничуть не хуже других, но даже самый искренний смех не разгонял из ее глаз эту боль, страх и чувство потерянности.
Я познакомился с ней, когда она уже вышла замуж. Они действительно любили друг друга, а все окружающие сходили с ума от шока. Никто в здравом уме не мог предположить, что из всех мужчин она выберет именно его.
Слишком яркая личность, сильная, умная, красивая, она будто бы несла с собой свет. А он рядом с ней был скорее отражателем, этакой огранкой, которая лишь подчеркивала совершенство камня.
Она боялась людей, я думаю от того, что они могли причинить ей боль, даже не специально ранить ее душу. Однажды, уже перед моим отъездом, я застал ее посреди ночи на кухне, она уже была на шестом месяце беременности. Но эта беременность лишь красила ее, всегда женственная фигура не могла выглядеть прекраснее, длинные волосы скрывали склоненное лицо, а руки сжимались на стакане с водой.
- Не спишь еще, - наверное, мне следовало оставить ее в покое, но я не смог. Она вскинула на меня глаза, я, казалось, даже пошатнулся... от этой невыразимой застывшей в глазах боли. Острой режущей на части все существо, и тупой не проходящей, делающей муку вечной.
- Не могла уснуть, - ее голос все же был спокоен, ровен. Помню, в ту минуту меня просто поразила ее способность контролировать себя самое.
- Многие женщины боятся родов, моя сестра уже не знала, что и пить, чтобы перестать нервничать.
- Я не боюсь родов! - я хотел было что-нибудь вставить, но не смог найти правильных слов, так и не смог. Внезапно, она, еще более склонив голову и что-то решив для себя, начала говорить, легкий ровный голос разносился по кухне, стирая все мои предположения об этом человеке:
- Ты знаешь, Роллан когда-то сказал: "Каждый человек носит в глубине своего "я" маленькое кладбище, где погребены те, кого он любил". И я любила свою мать. Когда-то я любила ее очень, очень сильно. Но чем старше я становилась, тем больше боли она мне причиняла. Ее могила стала самой первой на моем кладбище, самой первой и самой глубокой. Я не могу объяснить почему, просто потому, что это моя тайна. Она не имеет отношения ни к кому более. И знаешь, чего я боюсь сейчас? - она подняла глаза пристально вглядываясь в мое лицо. Я забыл все слова, все мысли, я и подумать не мог, что эту самую боль ей причинила ее родная мать...
- Больше всего на свете я боюсь, что я буду ничуть не лучше, что причиню боль своему ребенку. И это страшно. Это так страшно.
Она поднялась и вышла из комнаты, а я все так же сидел на стуле, держа в руках остывающий чай.
Я больше никогда не видел ее, уехав на следующее же утро, только спустя несколько месяцев узнал, что ее больше нет. Она умерла во время тяжелых преждевременных родов. Не выдержало сердце...
Ее сердце...
Ее зеленые презеленые глаза...
Все же она причинила боль своей дочери..., она позволила своему страху лишить девочку матери.