Давным-давно, в незапамятные времена, может быть, вчера (или даже послезавтра) началась эта история. Да так и не закончилась.
Вагон 1: Тантра Парвати дала Шиве всякую траву, чтобы он трахнул её наконец. Но Шиву пробило на поговорить: - Сегодня, котик, расскажу тебе свою сокровенную тантру, ибо время пришло. - Это не время пришло, - сказало Парвати, - это я пришло и накурило тебя. - Ты являешься всем, - замёл следы супруг. - И мной, и временем в том числе. Время не пожелало тратить себя на ахинею, медленно - Шива и моргнуть не успел! - протекло сквозь пальцы, покинув его в тот самый момент, когда он захотел поговорить сам с собой. "Давая людям тантру, - рассуждал он, - возвращаю их к себе, но зачем я это делаю, если создал их специально, чтобы полюбоваться на них со стороны, забывшись во сне?" - И не называй меня "котик"! - донеслось с кухни. Шива вдруг увидел перед собой ноутбук и пепельницу, и тут же осознал себя Леонидом Николаевичем (имя и отчество изменены). Я сижу в Выхино, мне 37 лет. Жизнь удалась. Я курьер, развожу хомяков, жвачки "Лав из" в предновогодней суматохе, т.е. никто и звать меня никак, всё как обычно. Мы живём в двухкомнатной квартире с другом, и мне не надо закрывать дверь. Живём в Выхино, потому что мутанты. Даже внешне это заметно. У нас по чёртовой дюжине глаз у каждого на башке, два носа, два рта и четыре уха. Выглядит немного непривычно, поэтому люди нас избегают. Мутанты большей частью живут в Выхино, Новогиреево, на Первомайской, Тушинской и так далее. Товарищ мой заглянул в комнату одним глазком: - Какой я тебе котик? - вопросил будда, но не Шакьямуни, а Фетисов. Я подумал, а не соврать ли, что обращался к Веронике Павловне, кошке будды. Типо решил поведать кошке тантру и всё такое. Или, может быть, я разговаривал с чашкой? Или с жасминовым чаем в ней. Будда тем временем всё понял без слов и пошёл смотреть какие-то ролики про Государя Императора и прочих бандитов. Дети Чернобыля смотрят всё подряд. Вагон 2: Смотритель за кошками Жил в пустых квартирах с кошками, чьи хозяева укатили отдыхать. Сегодня он жил в Отрадном, зябко ёжась на балконе во время перекура. Я нашёл ему эту работу, потому что некоторым образом сочувствую мутантам. В детстве у меня был учитель-мутант, родители купили его на ярмарке. Николаем звали. Всё на маму мою поглядывал, приучил меня воровать клубнику у соседей. Мы с ним уже почти совсем подружились, но потом - и в стране, и у нас в семье - материализовался финансовый коллапс. Николая решено было зарезать, наварить тушёнки на зиму. Мы жили тогда в селе, папа приезжал к нам лишь на выходные, и поэтому мама поручила ответственное задание мне. Я отрубил Николаю голову, а мама его выпотрошила, всю зиму картошку с мясом ели. Сейчас я с болью вспоминаю об этом, но тогда наш разум был слишком косным и ограниченным. Это значит, что лет через десять мутанта выберут в президенты, а ещё через сто лет мы будем рабами мутантов, режущих нам глотки в предвкушении сочного чебурека. А на балконе жил голубь. Сначала он улетал, теперь же нервно пережидал на перилах, пока смотритель за кошками докурит свою сигарету. Одним глазом смотритель смотрел на голубя, другим на кошку, третьим - на пустынную улицу внизу, по которой шел человек и громко повторял: "Поздравляю вас с Новым годом! Желаю счастья в Новом году". Репетировал, наверное. Вагон 3: Штаны Этот утренний час был особенно уродлив. Кора деревьев сморщилась от омерзения и старости одновременно. В небе кто-то предательски набздел облаками. "Зачем так холодно?" - Арбатско-Покровский имел склонность видеть цели там, где следовало бы ограничиться лишь поиском причин. Краем глаза заметив, 4то в подворотне кого-то насилуют, он ускорил шаг, нечего по сторонам глазеть, дела! Но глаз у Арбатско-Покровского было слишком много, некоторые из них могли заглядывать в чужие квартиры, чему он тоже был не рад. Вот за этим окном отец воспитывают дочку. Крики, слёзы. А за этим жена воспитывает мужа. Слёзы, крики. Как бы не проблеваться. Четыре монеты за поездку в Зеленоград, причем, сама поездка обойдётся мне в две монеты. Просто замечательно. Кавычки. Он был метросексуалом. Любил прижиматься к тёткам в метро. Но сегодня он их не чувствовал. Голос в ухе заговорил так, словно он всё время тут был, но молчал: - Клиент на тебя пожаловался. Воняет от тебя, говорит, и штаны дырявые. - Давайте мне больше заказов, куплю новые. - Может, тебе ещё и бабу найти? - Нет, спасибо, у меня нет денег на наркотики. - Какая тут связь? - Секс без наркотиков - сперма на ветер. Ветер, тем временем, превратил штаны Арбатско-Покровского в два развевающихся дырявых флага. Цвета хаки, разумеется. Все мутанты носят хаки. Вагон 4: Глаза До школы он ничем не отличался от других детей. В первом классе на лбу появился первый прыщик. Учителя сразу поняли в чем дело - это прорезался третий глаз. Потом появился четвёртый, за ним пятый и остальные. Расчесываться было неудобно - глаза были и за ушами, и на затылке, и на макушке. Так и ходит до сих пор лохматый. Это не мешает ему видеть то, что не видит среднестатистический людоед. Один глаз смотрит в прошлое, другой в будущее, третий - вообще непонятно куда, волосы смотреть особо не мешают. Вот в армии приходилось стричься налысо, что неудобно - каждый второй дед норовит прижечь молодому солдату первый попавшийся глаз сигаретой. Преисполнившись отвращения, он закрывал все свои глаза, чтобы они могли видеть по-настоящему. Вагон 5: Среда Причина мутации - изменение среды, поэтому популяция мутантов растёт, пока их количество не станет силой, способной влиять на среду, что вызовет очередную серию мутаций. У Арбатско-Покровского был знакомый мутант, который посылал любовь по средам. Хотел изменить мир. Не будь грибов, поглощающих радиацию, и людей, поглощающих грибы, не было бы и мутантов. А поскольку грибы у нас издревле с глазами, то и мутанты получились соответствующие. Грибы, а за ними и мутанты, представляли собой созерцательную ветку эволюции, обитатели которой не нашли для мира иного применения, кроме как любоваться оным. А мир использовал их в качестве зеркала. - Свет мой, Арбатско-Покровский, скажи, - говорил мир. - Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее? Арбатско-Покровский мог лишь болезненно скривиться в ответ, поэтому мир думал, что он - королевство кривых зеркал. Вагон 6: Хомяки - Привет, хомяк! - сказал Арбатско-Покровский. - Привет, хомяк! - повторила игрушка. Клиент изобразил на своём лице удовольствие, чтобы никто не подумал, будто он платит деньги за ненужную вещь. - Тут на 100 рублей больше... - Это вам, за ноги. - Спасибо большое! Счастливо вам!.. Как же я сюда попал... тут где-то был лифт... - Сюда, до свидания. - Спасибо, до свидания... У подъезда его ждал старший поисковик. - Леонид Николаевич, - горько сказал он. - Вы что же, курьером тут работаете? - А вы не могли бы на этот раз не стирать мне память? - поморщился Арбатско-Покровский. - А то мне шаблон рвёт каждый раз, как мы встречаемся. Старший смахнул слезу: - Отставить. Вы забыли даже то, что сами всё забываете, никто вам память не стирает. Что мы, звери? - Как бы то ни было, я ничего не нашел. - Не удивительно, вы ж забыли, что ищете, идиот. Придётся всё растолковывать вам заново. Вагон 7: Самцов день Леонид забыл, что надул щеки, так и просидел перед монитором минут пять. Приехали, подумал он. Так говорят, когда поездке конца и края не видно, а смысл её давно уже исчерпан. Даже выть на луну - слишком энергозатратно. Две недели без работы, привет Кнут, бро, я тебя помню. Вероника Павловна делает йогу возле ноутбука, асана "калачик". Таджик за дверью обмазывет гавном стены - деньги на краску гений ЖКХ присвоил себе, а красить чем-то надо. - Не понимаю, - говорит Фетисов, - почему Павловна не рожает? - Ну, для этого ей надо сперва привести кота. - Хм, такая маленькая, а уже дура. Кота ей подавай. Нет, пускай сперва окотится, а потом уже я, так и быть, приведу ей кота. - Ты злоупотребляешь наркотиками. - Что ж, у меня нет иллюзий насчет наркотиков. Принимаю их такими, какие они есть. - Скажи... Тот случай, когда тебя похитили инопланетяне. Ты уверен, что это не было галлюцинацией? - Конечно, не уверен. Но там не было ничего архетипического, я имею в виду анальный зонд. Меня просто хотели сделать домашним питомцем, а я сбежал, когда меня повезли к ветеринару на лоботомию, чтоб вылечить от агрессии. - Не жалеешь, что сбежал? - Иногда очень жалею. Иногда посылаю мысленный сигнал в космос, чтоб вернулись и забрали меня снова. Но в ответ приходит полное раскаяния сообщение, что они любят меня, ценят мою свободу и вообще - осознали свою ошибку. Я, конечно, понимаю, что это всё враньё, и никуда я на самом деле не сбежал, а продолжаю жить в искусственном мире, который они создали для своего питомца. Подселили мне поддельных друзей вроде тебя, замутили точную имитацию Москвы. Но я не показываю виду, чтобы не потерять лицо. Вагон ∞: Расстроенных чувствах Наплыв на панельный дом в юго-западной части Выхино. Слышен слабый звук транспорта, а также выкрики торговцев человечиной. По бетонному полу(подвалу) мавзолея Маслоу ползёт Леонид Николаевич Арбатско-Покровский. "Ещё совсем недавно, - думал он, истекая вонючей слизью, - я карабкался ввех по вертикали, которая ныне - горизонтальное днище. То ли я к среде приспособился, то ли мир прогнулся под меня, как бы то ни было, вся беда с этими законами физики в том, что они не учитывают времени и метаморфоз, пузырящихся в его течении". Краем глаза Арбатско-Покровский заметил сидящего на полу человека, который, скрестив ноги по-турецки, что-то писал в своём блокноте. - Я пишу статью о мужском и женском оргазме, - сказал человек. - Мне плевать, - прохрипел Арбатско-Покровский. - Мужской оргазм примитивен, единственная эрогенная зона мужского тела - пенис, - сказал человек. - Эрогенной зоной женщины является вся поверхность её тела. Убогая сексуальность мужчины традиционно сравнивается с тумблером, который имеет всего лишь два положения - "вкл" и "выкл", тогда как небанальная сексуальность женщины напоминает навороченный микшерный пульт со сложной системой настроек. Я всю жизнь пишу эту статью, она неплохо продаётся. Вы усвоили урок? - Ус.. - заплакал Арбатско-Покровский, - усвоил... - Ловкость рук, - человек захлопнул блокнот. - И ничего личного. - Меня интересуют только неповторимые результаты, - Арбатско-Покровский вытер щёки, - поэтому я несовместим ни с научным подходом, ни с деловым. Когда он дополз до лотоса, на котором восседал Будда, у него остался только один вопрос: - Почему ты не любишь артхаус? На песке, которым был щедро усыпан бетонный пол подвала, появились буквы. Это было хайку: Всё серое. Музыка гавно. Все бухают. Что наша жизнь? - подумал Арбатско-Покровский. - Рекламная пауза, а люди в ней - актёры. Вагон 9: Один двойной Чтобы выйти из дому, надо как минимум захватить сознание какого-нибудь зомби за окном, не вставать же с постели. Вчерашние покатушки в некрополитене я помнил смутно - самой забавной за всю смену казалась встреча с буддой, который материализовался на том свете лишь частично, потому что не умер, а всего лишь потерял сознание из-за побоев - забыл купить своей девушке подарок на день рожденья, вся жизнь коту под хвост. Так же частично он исчез, когда раскаявшаяся в содеянном возлюбленная реанимировала его искусственным дыханием рот-в-рот. Впрочем, история о том, как я вез одному покойному пареньку бутылку водки и пакет с бутербродами, мне тоже вспоминается, потому что я прождал его у домовины целых пятнадцать минут, потом не выдержал и свалил оттуда, оставив пакет на совести кладбищенского дымового. Чёрт! Бутылка ессентуки нумер 17 кончилась, пока я писал это. Слава богу, зависимость от выпивки у меня не настолько сильная, чтоб прямо сейчас подорваться в магазин. А паренёк умрёт завтра только, то-то он удивится, когда обнаружит портал в виде водки и бутербродов, если, конечно, дымовой всё сам не подытожит. "Пограничниками становятся в наивной надежде видеть оба мира одновременно, по факту же они всё равно только один мир видят, просто двойной или с приставкой мульти. Два мультимира не больше одного, если этот один состоит из трёх и так далее" - так думал я, включая порнушку под "Я свободен" Кипелова. Человек не знает, когда его время и стекло к чёртовой матери, поэтому старается жить настоящим, раздражаясь из-за незапланированных пустячков. Здесь - смерть этой мысли, конец предложения. Вагон 10: Момент амури Родившиеся в смутное время андропоцентризма, мутанты смутно догадывались, куда вывезет их эволюционная кривая. Они уже не питали иллюзий насчет своих ангелов-хранителей. Кошка может думать, что её хозяин всемогущ, но мутанты знали, что и Бог - чей-то домашний питомец. Быть может, оставленный хозяевами. Арбатско-Покровский открыл окно настежь, чтобы подышать свежим воздухом, но занавесил шторой, чтобы солнце не мешало пялиться в ноутбук. Он жил в Уме. Ей стало скучно придумывать его дальше и она решила подрочить на Шиву. Как только выдалась свободная вечность. Вагон 11: Калейдоскоп "Это наш химический DOM для печальных жителей земли "- Егор Летов. "Когда стало темнеть, я чувствовал себя все более одиноко и печально. Казалось очевидным, что я все сделал не так - выбор партнера, места для жизни, изоляцию, отсутствие значимой активности. Самым ужасным оказалась моя практика медитации, которая является одним из моих основных приоритетов, и которая, как я думал, даст мне больше спокойствия и понимания. Она представлялась теперь бредовой попыткой справиться с моей несчастностью и изоляцией." - Александр Шульгин. Статью с фотографиями изнасилованных женщин Арбатско-Покровский читал и морщился - ему очень хотелось надеяться, что всё это его никак не касается, но с тех пор, как он понял, что сны это неотъемлемая часть жизни, которую мы не хотим признавать за собой и потому считаем нереальной, до полного пробуждения осталось всего ничего. На кухню вошел сантехник. - Мама? -неуверенно удивился Арбатсо-Покровский знакомым чертам. - Серьёзный разговор, бро, - бросила она ему в лицо снятую тут же личину сантехника. - Мы тут с папой решили рассказать тебе всю правду. - Правда? - Да, ты не наш сын. Не из моей пип-пип на свет ты появился. Ты вообще ничей не сын. - Я Иисус? - Скорее, буратино. Ты робот, мы купили тебя в магазине. Запрограммировали как мальчика-мутанта. - Но почему именно мутанта?! Я мог бы быть негром или киргизом... - Потому что мы с папой мутанты. Было бы странно, если бы у мутантов был ребенок негр или киргиз. - Можно подумать, что негры или киргизы не бывают мутантами. - Бывают. А вот мутанты неграми или киргизами - не бывают никогда. - А я буду, - насупился Леонид Николаевич. - Ты не Николаевич, как ты не можешь понять. Нет у тебя ни отца, ни матери. "Где мой пистолет? - пронеслось у него в голове. - Мама?" - Даже не думай! - она вручила ему синюю бутылку, покрытую чешуёй из моллюсков. - Вот древнее предание из жизни твоего отца. - Которого у меня нет, - он устало развернул ветхий пергамент, сообщивший ему недлинную сказку: Выйдя из спальни матери и переступив через труп отца, буддист Николай застегнул ширинку и сказал сидевшему в его голове психотерапевту: "Как и следовало ожидать, никакой радости это мне не принесло, да и вообще - все эти мирские игры начинают приедаться. Сколько можно откладывать работу над спасением своей души? Человек смертен, и мне нужно поспешить, тем более, что соседи уже вызвали милицию..." Папа, прикинувшись праздным прохожим, озабоченно заглянул через плечо Леонида Николаевича и, увидев, что тот погружен в чтение компромата на его, папину, непорочную юность, покрылся сочными гроздьями гнева и лопнул бесшумно, как мыльный пузырь. Арбатско-Покровский машинально вытер шею. - Че это за пип-пип? - Наша семья хранит и не такие предания, - она достала грудь и грубо заткнула ему рот, - но в действительности всё происходит с точностью до наоборот. - Ммм... - Леонид Николаевич попытался вырваться. - Молчать, - сосок во рту превратился в папин пип-пип. Арбатско-Покровский не мог понять, то ли это папа в личине мамы, то ли мама в личине папы, но его сейчас интересовало даже не это, возмущал сам факт настолько грубого вторжения. "А завтра моё растерзанное фото будет во всех жёлтых газетах" - размечтался он о минуте славы, которую ему никогда не суждено пережить. Через несколько часов оргии с участием всех родных и знакомых он в бессилии пополз в сторону Выхино. Солнце жарило нещадно. Вагон 12: Тело, лежащее на полу Было моим собственным настолько, что хотелось обвести его мелом. Сеанс йога-нидры подошел к концу. Сложив ладони в намасте, Леонид Николаевич поклонился старому ноутбуку и человеку, голос которого тот ретранслировал. Левая ладонь почти оправилась от недавнего метросексуального приключения. Пользуясь давкой в вагоне, некая девушка с упругой попой одновременно разговаривала со своим молодым спутником посредством рта и невербально общалась с левой ладонью Арбатско-Покровского посредством ягодиц. Перед Леонидом Николаевичем стоял коренастый лысый мужичок и осуждающе смотрел в глаза, которые Леонид Николаевич, обливаясь жарким потом ("Это можно списать на жару!"), старательно отводил в сторону, чтобы не видеть правду - что мужичок, возможно, вообще смотрит в другую сторону, и ему приходится стыдиться лишь собственной совести, которую он спроецировал на фигуру мужичка. А совесть, в свою очередь, также была лишь призрачной фигурой вроде тени отца Гамлета или, говоря по-тибетски, тульпы, которую подарили ему родители в качестве оберега. Аналогично и девушка с упругими ягодицами могла не замечать... нет, ну это, извините, богопротивная мысль, слишком невероятно. Случайно потереться задницей о чужую руку пару раз - это нормально, но эта проявляет столько активности, будто у неё там чешется. Но это проблемы левой ладони. Левое же полушарие обдумывало, в чем была правда - он спал полдня, потому что у него не было работы, или у него не было работы полдня, потому что он спал. А ведь голос в йога-нидре настоятельно рекомендовал: "Скажите себе: я не буду спать в течение всей практики" - а где кончается практика и начинается жизнь, на этот вопрос рыбаки брезгуют ловить даже краснопёрку. Проблема была в том, что голос из йога-нидры был резкий, грубый, пробуждающий, а голос Сирены - нежный и пронзительный, зачаровывающий, и внимание Арбатско-Покровского металось из стороны в сторону. Вагон 13: Частная запись Многоточие зрения похоже на паузу, как Москва-река похожа на Яузу-реку, и в этом течении нет человеку места, мутанты не слеплены из того теста, которое тихое, без дрожи живое, нет в многоточии этом покоя. Так думал Арбатского в чем-то покроя человек-костюм. Сегодня он переоделся женщиной, только ног брить не стал, надел штаны цвета хаки, деревянные бусы поверх рубахи и лицо недалёкой девахи в очках, которая боится ходить на каблучках в клубы и губы не красит, с друзьями не квасит, потому что её колбасит другая тема, описанная где-то у Станислава Лема. Елена Петровна Сексуально-Озабоченная, прошу любить и жаловать. Потомственная праноедка. Ест пирожки, обосновывая это тем, что: "Пирожок это просто такая форма энергии". Она думала, что сейчас приедет в офис и потроллит коллег по работе, но вместо этого поезд завёз её в какой-то совсем непонятный тоннель, после - остановка в джунглях, название станции на кафельной стене не сохранилось, потому что и от стены осталось всего ничего. Она обернулась, чтобы увидеть захлопывающуюся вагину вагона и сочувствующие взгляды сквозь стекло. Эхо из тоннеля отгрохотало прощальную лезгинку в память о прощании славянки, которое сбацал вагон в ансамбле с рельсами, шпалами и прочими запоздалыми элементами. Туземцы устроили овацию эху, эхо ответило туземцам взаимностью. Елену Петровну связали и привели к жрице. Та разбодяжила в тазике с водой какие-то химические реактивы, зачадила вигвам благовониями. - Будешь моей рабыней, - перевел слова жрицы карманный словарь туземного языка. - Я самая злая лесбиянка в этом лесу. Пока Елена Петровна листала словарь, подбирая слова для гневной отповеди, жрица пошла по своим делам, а времени было - начало третьего. Через час пришел невнятный туземец без усов и бороды, выжег Елене Петровне клеймо на правой руке, свидетельствующее о том, что она является частной собственностью жрицы. - Мне вообще-то больно, абориген! - одёрнула его Елена Петровна, отдёргивая руку резко. - Вы тут что, совсем оскотинились? Изверг открыл рот, и ни зубов, ни языка в нём разглядеть не удалось. - Понятно, - вздохнула Елена Петровна. - Досмутные времена. Вы хоть богов себе каких-нибудь уже придумали? Клеймитель продолжал скалить отсутствующие зубы. Лишь чрез неделю, полную всяческих недоумений и самого омерзительного доминирования над свободной личностью, Елене Петровне стало ясно, что она должна извлекать эссенцию, иначе ей крышка. - Строгая госпожа, - такую эссенцию она извлекла из своей хозяйки и преподнесла ей её, у её же ног распластавшись по грязному полу, словно мимолетный рисунок течения волн у основания маяка. Как и следовало ожидать, строгая госпожа осталась непоколебимой. - Прощайте, я полюбила вас всем сердцем, - с этими словами Лена поцеловала строгую госпожу в пол, по которому та если и не ходила, то гипотетически - могла пройти. Дождавшись поезда, она рухнула в вагон, с грохотом уносящий её в сторону центра, заклеймённая рука безжизненно упала с колен на полупустое сиденье, но перед тем, как вырубиться, она вспомнила взгляд человека, который посчитал её своей частной собственностью. Вагон 14ёрный треугольник Соскучившись без музыки, Леонид Николаевич написал Игоряну, чтоб тот прислал ему какой-нибудь фрутилупс. С вечера ещё закинулся он сибутрамином, утром догнался, и надо было дело делать, благо, что есть не хочется от слова "совсем", хотя, даже если бы и хотелось, выбор был настолько невелик, что ну его, в самом деле. Первая композиция вышла ништяк, но Николаевича продолжало неумолимо переть, и вторую он закончил уже под утро. Результат его вполне удовлетворил. Несколько часов он провёл в полубреду, где сон боролся с онанизмом, потом встал и записал на бумажке из-под мемантина стихи следующего содержания: Чёрный треугольник, вскинутые ноги, девочка довольна в позе не для йоги. Выну хуй из жопы и засуну в рот, не испачкать чтобы сочный бутерброд. Глотку поласкаю, чтоб пошла слюна, в ней прополоскаю хобот от слона. Клитор потревожу, в матку потолкусь, кончу ей на рожу, к стенке отвернусь. Я люблю всех сучек, хуесосок всех, мил мне их пахучий треугольный мех. Кто-то любит котиков, кто-то любит (п)сов. А я люблю наркотики и девок без трусов. После чего, вполне довольный, он решил переслушать плоды своих ночных бдений на свежую голову, и тут уже ему пришлось немного взгрустнуть, потому что услышанное назвать музыкой можно было лишь условно. К тому же, ему было немного обидно, когда в комнату вошёл будда и спросил, куда подевался тот трек, который Леонид Николаевич прислал ему в четыре часа утра. Пришлось объяснять, что трек был удалён из опасения, что кто-нибудь захочет его прослушать. Но обиднее всего было то, что Фетисов заметил стихи на бумажке, прочитал их - впрочем, не вслух, это довольно тактично с его стороны - и, нахмурившись, заметил: - Такое обычно пишут под ДОБом страдающие недоёбом. - Это не ДОБ, это сибутрамин, - стыдливо признался Леонид Николаевич. - Дожили, - покачал головой будда. - А потом ты, я полагаю, на димедрол перейдешь? - Я только ещё одну таблеточку, - заскулил Арбатско-Покровский, - можно? - Да ешь хоть всю пачку, мне-то что, - сказал будда и положил на стол кусочек гашиша. Леонид Николаевич сложил молитвенно руки и пропел какое-то амидафо напополам с мангалом или навроде того. После чего накурился, закончил трек как полагается и разослал его во все стороны света аки дхарму. А потом переслушивал весь день, до самого вечера. Вагон 15: Часы без башни ЧТО-НИБУДЬ ХОЧЕШЬ СКАЗАТЬ НА ПРОЩАНИЕ? Смысл людей. Они только потворствуют своим нуждам. - из интервью с Мертвецом. ЧЕМ ЗАНИМАЛСЯ МЕРТВЕЦ ПОМИМО ГРУППЫ? В основном писал письма и всё время рисовал. - из интервью с Адским Молотом. Иллюзия рифмы есть производная от иллюзии множественности слов. А слово звучало, звучит и будет звучать лишь одно-единственное, и рифмуется оно само с собой, потому что больше не с чем, и смысл его именно в том, чтобы создать впечатление чего-то другого. В старинных и, кажется, русских песенниках сохранился ещё текст одной плясовой: Волны холодной реки Наши хоронят мечты. Распевая это, люди прыгали так, чтобы их было слышно и видно, где их руки. Арбатско-Покровский и сейчас пробирался сквозь толпу прыгающих - правда, уже по другому поводу - людоедов. - Не толкайтесь, - говорили ему. Тогда Арбатско-Покровский тоже стал прыгать и обрёл безупречность. Его дружески похлопали по плечу и предложили познать самого себя. - Но как это сделать? - Пройди тест, чудак. Тест выдал: "Сложная, противоречивая личность с богатым внутренним миром" - Бро! - сказали ему. - Теперь ты один из нас. Тогда он решил заключить себя в четырёх стенах, за одной из которых, между прочим, постоянно ебались. Сигарета в руке, чай на столе, мышь - в другой руке. Пальцы холодной руки чьи-то хоронят мечты. Арбатско-Покровский, ошалело выпучив все подчиняющиеся контролю глаза, переслушивал свою нойз-симфонию, над которой задрачивался несколько месяцев. Как и следовало ожидать, это была не музыка, а гавно. А он знал толк в музыке. Однажды он прождал автобус 20 лет. Всякого наслушался за эти годы. Для родных, близких и просто знакомых он исчез, но для него всё было наоборот. Двадцать лет присутствия в полной неподвижности сменились на вертлявое - и вместе с тем, абсолютно пустопорожнее - путешествие по социуму. Здесь постоянно надо было зарабатывать деньги, искать подруг для ебли, находить и жалеть, что нашел. А после сброса бабы с возу - писать прозу, музыку и завидовать ебущимся за стеной. Вагон 16: Свитер его ничтожества