DIMMI

говори огню. говори, душа, не молчи:
он один, огонь, в тишине, во мраке, в ночи.
больше никого - только ты и огонь во тьме.
не оставь его, говори - не молчи, не смей.

говори воде - говори, душа, поспеши!
некогда молчать - вся вода живая бежит.
падает с небес, из земли пробьется ручьем...
расскажи воде, как прекрасна участь ее.

ветру говори! он и сам молчать не горазд,
говори ему: не себе оставит - раздаст
облакам и веткам, и крышам, и фонарям.
с ним, душа, ни слова не пропадает зря.

говори земле - ей терпенья не занимать.
мертвым всем могила она, всем живущим - мать.
говори, душа, как умеешь, благодари,
ветру говори, говори огню... говори...

ХАЛВА

ад переполнился что ли? валимся через край 
мертвые души в лишние люди. 
сколько себе ни тверди - халва! халва! - умирай, умирай! - 
толку не будет. 
да и кто бы смог искренне, от души 
возжелать смерти? 
разве если под пыткой - да, а так чтоб ожив, 
в тепле, в чистоте... я не верю, и вы не верьте. 
и твердишь себе - халва! халва! - живи, живи! - 
а во рту не слаще: 
вдруг нагрянет городовой-квартальный-околоточный херувим 
и обратно утащит? 
ему что, ему лишь бы порядок навести: 
такая работа. 
а я... понимаете, мне удалось спастись - 
и так жить охота...


ЗВЕЗДА

я не буду тебе мужем и не буду женой
я не буду светлым ангелом у тебя за спиной
ну или там за плечом все равно не буду прости
я даже правильных слов не сумею произнести
я даже их не знаю и придумать никак не смогу
не потому что мне жалко или для кого берегу
да меня самого-то нет и не было никогда
и все что есть у меня это во лбу звезда
вот ее ты и видишь она тебя и слепит
вот ты из этого света надеешься что-то слепить
что-то такое теплое с собой в постель с собой за стол
а из меня не лепится не получается ни за что
вот такая нелепица
извини


ЛЕТО СИНЕЙ БАБОЧКИ

не то беда, что они думают, будто нас не бывает.
да они о нас и не думают совершенно,
ни что нет, ни что есть - а нас вот все прибывает,
прибывает, вот-вот затопит вершины.

а чем мы от них отличаемся? да, собственно говоря, ничем.
только маленькой синей бабочкой, пригревшейся на плече.
а больше, пожалуй, ничем мы не отличаемся.
только мы иногда в другие места отлучаемся,
тело здесь, а мы сами где-то, где синей бабочки лето,
где под иными углами отражает лучи вода
но снаружи и не заметишь, что никого нету,
даже не догадаешься никогда.
что только тело здесь.
а мы уже везде.
где только может солнце отражаться в воде.
и там, где не может - мы тоже есть.

а они о нас и не знают, и знать не хотят - ни к чему им.
им так не страшно, не обижайся, с нами - страшнее им.
и вот они делают вид, будто мы и не существуем,
как будто существованьем мы как-нибудь им навредим.

а я есть и люблю тебя.


ПОТОМУ ЧТО

потому что да
потому что нет
потому что вода
преломляет свет
потому что Исус
преломляет хлеб
потому что тлеет 
огонь в золе
потому что дождь
смывает следы
вот и ты идешь
потому что - ты
потому что свойства
твои таковы
ты боишься снега 
ты боишься травы
ты боишься теней 
в пустых углах, а
если в двух словах -
ты боишься страха
но сердце 
снова и снова и снова
к этой битве 
готово готово готово 
и чем ярче огонь 
тем чернее тени
но ты пройдешь свой путь 
до последней ступени
во тьму в одиночество
в самый низ
из окна повыше
ногой на карниз
да ну вас о чем вы
какой суицид
человек летит
человек летит


ОКНО

'Что, девочка?' - 'Сказка странствий'

не ждешь, не печалишься - а оно...
а потом окажется - ты просто окно.
вот хочешь - верь, хочешь - не верь,
а ты просто окно
для тех, кого не пускают в дверь.

а он потом говорит: я не виноват
мне позарез, понимаешь, я должен вернуться назад
меня здесь ждут... или я... не помню, но в том и суть:
мне надо все объяснить, а потом уснуть
на плече - 
непременно 
у него на плече уснуть.

а вот ни с разбегу, ни пилкою для ногтей
эти двери не открываются - зря не потей.
ни упорством, ни хитростью, ни напролом.
и понимаешь ведь: справедливо и поделом.

не был бы дурнем, когда можно - и в свой черед,
не строил бы из себя неизвестно что.
а теперь... а никто ведь двери не отопрет
не продаст обратный билет - да и чем заплатить?

и бьешься-стучишься,
как в каменный берег прибой.

то ли ты с ним случишься, 
то ли он случится с тобой.

он говорит: извини... мне иначе никак нельзя.
и по каменной двери безнадежно пальцы скользят.
и распахнешься навстречу - 
живи, черт с тобой, на!
а как иначе? 
он сам прикроет створки окна.


АЖУР

слева направо 
петля за петлей - 
вяжем, как пишем.
что за ветра
кружат над землей,
едва ли слышим.

а тот, что над нами - 
тонко звенит
о добре и чести.
лицевая, накид,
лицевая, накид,
две вместе.

слева направо
петли скользят,
канаты с причала.
изнаночный ряд - 
вернемся назад.
начнем с начала.



ПУГОВКУ ДЛЯ ОСЕНИ ПРОСИЛ

малая пуговка 
осени кофту застегнуть 
мерзнет
малую пуговку выдай 
выпиши ей со склада
а нельзя говорит 
она - осень
ее грудь нараспашку 
дождям и мокрым холодным листьям
так ей надо
так ей и надо
так ей
она осень
и осенью быть остается
и так она хочет
каждый хочет собой
не кем-то
осень грудь нараспашку
и не иначе


СЛЕД В СЛЕД

потому что каждый мой шаг неловок,
невеликая радость - идти со мною.
я вообще сначала пишу заголовок,
а потом придумываю остальное.

имя - званье - смысл - великое дело.
остальное, как правило, - раз плюнуть.
почему тебе Бог слепил тело?
потому что было, что в него вдунуть!

не вязал я гайкам хвостов бинтовых
и никак по-другому не прощупывал почву.
я бросал абы куда заголовок,
да и прыгал за ним с кочки на кочку

ну и кто к такому приноровится?
улетело мимо - начну сначала.
я и то - норовлю сперва влюбиться,
а потом разбираться, в кого попало.

да вот слышу: двоится каждый мой шаг
и как будто эхо из темноты.
может, это друг? может, это враг?
может, это ты?