Постиг ты тайны лицедейства, и вот заслуженный финал: в восторге рукоплещет зал. Достигнув в действе совершенства, гордись, ты про- фесси- онал.
И вновь на сцене, в сердце ярость, как улей, растревожен зал, в тебя вопьются сотни жал но, подавляя страх и слабость, гордись, ты про- фесси- онал.
Судьбе порою шлешь проклятья. Тебе претит страстей накал. Ты равнодушен и устал, но ждут поклонников объятья. Гордись, ты про-
фесси-
онал.
Так что ж, всему виной тщеславье. Жизнь фарс. Грядет последний бал. Проворный занесен кинжал. Бессмертье действу иль бесславье? Ответь ты, про- фесси- онал.
* * *
Вот и закончились сказки.
Отголосила гроза.
Желто-багровые краски
кружатся в сумраке вязком,
неба надорваны связки
и голосуют вновь за
то, чтоб сменилась погода.
Хмурая мглистая хлябь
к нам снизойдет с небосвода.
В панцире громоотвода
выползет новая явь.
Снег, как лачком-с, все покроет
и тишина, тишина ...
Черт или буря завоет
с горя иль просто с запоя...
Грустно мерцает луна.
* * *
...............................Я твой пасынок, Родина, я твой пасынок. ..............................Я парнасцами твоими не обласканный.
Куст одинокий импульс новеллы печальной. Гнет атмосферы и... покатился по свету. Где же истоки,
где же твой след изначальный? В пламени веры жажда ответа, которого нету. Кончилась качка, передохни, друг опальный. Стихли бои
и не свистят больше пули. Что же ты плачешь пасынком родины дальней, корни твои
сеткой венозной раздулись. Щедрую почву тело беззлобно отторгло, а в поднебесье птиц перелетная стая...
В круге порочном ты наступаешь на горло собственной песне... ...облако медленно тает.
* * *
Идеально рассчитано,
словно Богом даровано.
Шелком, золотом выткано,
у других не своровано.
Но ногами орудуем
мы на праздничной скатерти.
Все покатится кубарем
да к такой-то там матери.
Видно в жизни не ценится
то, что Богом даровано,
и судьба наша мельница
перемелет ворованное.
* * *
С этой песней протяжной и тяжкой отогреть свою душу присел. Хлестанула судьбина с оттяжкой, выпал многим знакомый удел. И запел, застонал и... забылся.
Все куда-то в туман отошло... словно солнечной влаги напился, на душе хорошо, хорошо. Год сидел или месяц не знаю,
стал травою и мхом обрастать, только птиц быстрокрылая стая позвала меня в небо опять. Я рванулся... и вместе со стаей полетел в перехлесте огней, и то место, где сердцем оттаял, за спиною осталось моей. Где найду я еще эту радость, ту, что глушит отчаянья крик. Эта сладкая светлая слабость в этой жизни нам только
на миг! И так стаи, стада и селенья все, что движется, дышит, живет, припадут к роднику на мгновенья и инстинкт их толкает вперед!