Гарбузов Юлий Викторович : другие произведения.

Xvi

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Мы вошли в узкий пролив и, обойдя открывшуюся перед нами скалу, неожиданно оказались в тихой просторной гавани, отгороженной от океана густо оплетенными плющом высокими утесами с пальмами на вершинах. Вдоль правого берега, впадающей в гавань, небольшой речки стояли крытые пальмовыми листьями новенькие мазанки, к которым примыкали аккуратные огородные участки. Оттуда, со стороны деревни, ветер доносил запахи человеческого жилья: дыма, свежеиспеченного хлеба, вареного мяса, жареной рыбы и домашнего скота. Изредка слышались отдаленное мычание коров, блеяние овец и лай собак.
  Двое молодых парней спустились к месту, где мы причалили, в сопровождении большого короткошерстого пса и помогли Лёне закрепить швартовочный канат. С трудом разминая закостеневшие суставы, мы с Марией оставили катер. Увидев меня, пес незлобно залаял. Олег раздраженно цыкнул на него, и он, виновато опустив голову, улегся в тени большого камня, откуда, положив голову на лапы, стал пристально наблюдать за мной.
  Мария повела меня на широкую террасу в тень могучих деревьев, где было сооружено несколько беседок для отдыха и работы в условиях экваториального зноя. Кирилл остался с мужчинами, отдавая какие-то распоряжения.
  - Пойдем, я заодно покажу тебе здешний туалет, - сказала она.
  Туалет представлял собой дощатое сооружение, разделенное на две половины: женскую и мужскую. От текущего неподалеку ручья по канавке в туалет поступала вода, непрерывно смывающая нечистоты и уносящая их вниз, в естественный колодец, промытый водой за многие годы. Над канавкой было сооружено несколько чисто вымытых деревянных сидений, а под потолком - подвешены снопы ароматных трав, так что никаких неприятных запахов в туалете не было. Для мытья рук в углу на полке стоял бочонок с водой, в который был вмонтирован бамбуковый краник с деревянной пробкой. Использованная вода отводилась от рукомойника по канавке в общий колодец.
  Вымыв руки и освежив лицо, я вышел наружу к ожидавшей меня Марии.
  - Скажи, Марийка, а на кой черт Кириллу понадобилось везти меня в эту деревню?
  - Артем, я тебя уже много раз просила: не поминай нечистого. Это грех. Ведь этим ты всякий раз призываешь его! - перебила меня Мария. Последовала короткая пауза. - А в этой деревне владыка хочет показать тебе плоды благих дел, на которые исподобил нас Господь.
  - Я и возле первого лагеря увидел, как организованно идет строительство, какие чудесные домики из местных материалов соорудили Ваши люди, и по достоинству оценил их мастерство и трудолюбие. А здесь еще и огороды, и скотные помещения, и где-то, наверное, выпас есть. И сети для рыбной ловли, я успел заметить, у берега разостланы. Об этом можно было и просто рассказать - я бы и на слово поверил.
  - Пойми, владыка хочет самолично показать тебе здешние преобразования. Он очень гордится плодами труда нашей паствы. Скажу по секрету: дальше, за тем вон отрогом, мы строим храм. Каменный. Он будет непосредственно к скале примыкать. Там уже владыка служит службы божьи - сегодня как раз богослужебный день у нас. В хоре поют талантливые вокалисты - сам посмотришь и послушаешь. А вот и владыка.
  Мария встала и слегка поклонилась, и я рефлекторно сделал то же самое. Кирилл ответил таким же поклоном и жестом предложил нам сесть.
  - Ну, как Вам, Артем Тммофеич, наша новая деревня? Успели окинуть взглядом?
  - Восхищен Вашими успехами и надеюсь, что и дальше все будет не хуже, - ответил я.
  - Вот и отлично. Сейчас пообедаем, потом отдохнем с дороги, и, если захотите, я покажу Вам недавно заложенный храм Христа Спасителя - первый храм в этом мире обетованном. Я уверен, для наших потомков он будет самым святым и почитаемым местом.
  - Что ж, дай-то Бог, - равнодушно сказал я, срывая из любопытства с дерева коричневый стручок длиной сантиметров семьдесят.
  - Тогда прохладитесь в душе, а потом немедленно к столу, дорогие мои! С Богом! Кстати, плод, который Вы сейчас сорвали, - великолепная пряность. Ей на Земле цены бы не сложили. Здесь вообще природа щедрая.
  Мы с Марией пошли в душевую, устроенную в тени по дачному принципу. Освежающе прохладная вода самотеком по бамбуковому желобу подавалась в резервуар непосредственно из ручья, стекающего со скалы.
  Мое тело еще хранило прохладу душа, когда мы вошли в трапезную, устроенную в просторной и светлой мазанке, где был накрыт стол на четверых. Около него хлопотали Алла Ивановна и какая-то женщина, лет под тридцать. На столе красовалась бутылка дорогого коньяка, а рядом с нею стояло блюдо с вареной картошкой и тушеным мясом, миска с салатом из огурцов с помидорами и большая тарелка жареной рыбы.
  - Здравствуйте, дорогие мои! Наконец-то, Артем Тимофеич, Вы осчастливили нас своим посещением! Благослови Вас, Господи! - прощебетала матушка и принялась наливать ароматную уху в бамбуковые посудины.
  Ее помощница принесла на тарелочке мелко насеченную зелень и положила в уху каждому по пряно пахнущей щепоти. Мария распечатала коньяк и разлила по новеньким бамбуковым стопкам.
  - Садитесь, где кому нравится, - пригласила Алла Ивановна. - Еда у нас простая, крестьянская, но приготовлена с молитвой и любовью. Владыка придет с минуты на минуту, как только отдаст распоряжения на завтра.
  После обеда Кирилл, как обещал, повел меня к строящемуся храму, показал прочно сложенный фундамент и обещал ознакомить с рабочим проектом. С особой гордостью показал он также тщательно ухоженные огороды, в которых росли и зрели земные овощи. Потом мы осмотрели медпункт, детский сад, мастерскую и, как он назвал его, помещение для гостей. Я не мог не восхититься организационной работой этого незаурядного человека.
  - Вы талантливый организатор, отец Кирилл. Такую работу за короткий срок проделали!
  - Все в руках Господа, дорогой Артем Тимофеич. И все, что сделано для паствы, - подвиг его и только его. Пожалуйста, не нужно его заслуги приписывать ни мне, ни кому-либо другому. За все мы должны благодарить нашего Господа, и об этом никогда нельзя забывать.
  Он посмотрел на меня и скромно улыбнулся.
  - Тем не менее, спасибо за поддержку, Артем Тимофеич, - он сделал небольшую паузу. - Нам еще школу предстоит оборудовать и клуб. В срочном порядке. Школу, конечно же, в первую очередь. Край нужны также больница и роддом. Молодые люди жениться будут, потом рожать, учить и воспитывать детей. И в жилье острую потребность испытываем. Все нужно ускоренными темпами создавать, все процессы созидания форсировать. А они самые трудные, особенно вначале. Поэтому на первых порах без связи с Землей никак не обойтись, - пояснял Кирилл, когда мы с ним возвращались к месту ночлега, подготовленному для нас с Марией матушкой и все той же помощницей.
  - Отец Кирилл, Вы же когда-то говорили, что собираетесь перейти на полную самостоятельность и отрешиться от земного общества. Жить планировали охотой и собирательством. А теперь говорите совсем иное, - съязвил я. - И если Вы и дальше будете внедрять сюда плоды земной цивилизации и поддерживать тенденцию ее развития, то рано или поздно получите здесь такую же экологическую обстановку и такие же моральные проблемы, как сейчас на Земле.
  - Условия диктует нам Господь, и мы будем им подчиняться, как бы трудно нам ни было, особенно на первых порах. Чтобы поскорее решить вопрос полной автономизации паствы, нам сейчас нужны инструменты, металл, стройматериалы, оружие, взрывчатка, электроэнергия и кое-какие машины и устройства. Наши энергетики предложили установить на реках гирляндные гидроэлектростанции, и мы уже заказали несколько промышленных образцов мощностью по двадцать киловатт. А для разведки окрестностей приютившего нас острова мои специалисты сооружают два дельтаплана. Думаю, через месяц они смогут поднять их в воздух и посмотреть, есть ли тут поблизости еще острова и континенты. Потом мы постепенно научимся сами производить все необходимое для автономного существования.
  Солнце приблизилось к горизонту, и мы с облегчением ощутили первое дыхание долгожданной прохлады. Скалы, песок и почва быстро остывали. Ласково повеял вечерний бриз. Кирилл замолчал, и я радовался этому молчанию. Мне было гораздо приятнее слушать крики лесных и береговых птиц, скрип и стрекот насекомых, чем разглагольствования Кирилла. Но через несколько минут он продолжил:
  - Я это, Артем Тимофеич, вот к чему, - он сделал многозначительную паузу. - Для того, чтобы наша паства поскорее пустила здесь крепкие корни, мы остро нуждаемся в существенном увеличении поставок товаров с Земли, и нам очень неудобно загружать Вас, образованного человека, работой, по сути дела, привратника. Вам будет трудно открывать и закрывать шлюз так часто, как это нужно, чтобы пропускать туда-сюда наших людей и грузы. Вам когда-то и отдых необходим. А прерывать поток поставок никак нельзя. Понимаете, да?
  - Ничего, меня это не отягощает, и я постараюсь справиться.
  Я не понимал, к чему этот хитрец клонит. Словно прочтя мои мысли, он решил тут же расставить все точки над 'i'.
  - Видите ли, дорогой Артем Тимофеич, я хочу, чтобы Вы сообщили мне код. Понятно?
  - Какой код? - удивленно спросил я, совершенно сбитый с толку.
  - Да не делайте только вид, будто не понимаете, о чем речь. Мне нужен код доступа к шлюзу, чтобы Вы могли спокойно вести свою привычную жизнь в то время, как миссию пропуска поселенцев и грузов возьмут на себя наши люди. Надеюсь, теперь все ясно?
  Так вот оно что! Вот зачем ему понадобилась эта дипломатическая тягомотина и доставка меня в деревню, откуда до дома просто так не доберешься. Ему нужен полный контроль надо всем, что связано с этим злополучным шлюзом, и он решил использовать все средства давления на меня. Как хорошо, что ни он и никто другой не знает, что никакого кода не существует. Достаточно отдать мысленную команду, касаясь столешницы пульта или стенки шлюза. Ну, нет! Только не это, голубь ты мой сизокрылый. Что ж, придется всячески поддерживать версию существования этого 'кода'. Интересно, откуда он ее взял? Не иначе как Мария придумала. Ну, спасибо ей за это, не то все могло бы быть намного хуже.
  - До сих пор нынешнее положение устраивало всех, а теперь Вы зачем-то торопите события, - сказал я, стараясь казаться абсолютно спокойным. - Куда нам спешить? Для чего? Поспешишь - людей насмешишь.
  Внезапно налетевший порыв ветра чуть не сорвал с Кирилла широкополую соломенную шляпу. Прижав ее рукой, он повернулся спиной к ветру и, оказавшись со мной лицом к лицу, преградил мне дорогу. Я видел, как он побагровел. Его щека со шрамом внезапно задергалась, и он рефлекторно прикрыл ее ладонью.
  - А сейчас это нас не устраивает! Поясняю почему. Почти половина паствы еще не имеет собственного жилья, и люди нуждаются не только в нем, но еще и в элементарном комфорте, квалифицированной медпомощи и сносном досуге. Нужен круглосуточный режим работы шлюза, но обеспечить его Вы не сможете при всем желании. Нам же, как я объяснил, никак без него не обойтись. Так что сделайте, пожалуйста, богоугодное дело - сообщите код, и всем будет хорошо: и нам, и Вам.
  В голосе священника прозвучали нотки раздражения. Но я сделал вид, будто не замечаю этого. Наши взгляды встретились, и его глаза сверкнули сатанинским блеском, от которого у меня по спине пробежала волна холода, несмотря на теплый и душный вечер. Захотелось съежиться и забиться в какую-нибудь щелку, глубокую и тесную.
  До места, отведенного мне под ночлег, мы шли молча и думали каждый о своем.
  У порога нас встретили Алла Ивановна, ее помощница и Мария. Оживленно беседуя, женщины весело хохотали. Как школьницы. Увидев мрачное лицо Кирилла, они посерьезнели и замолчали. Я почувствовал, что они ожидают нового поворота событий.
  - Где Олег и Леонид? - сурово спросил Кирилл.
  - На берегу. Вместе с Алексеем мотор перебирают, - поспешно ответила матушка.
  - Приведите-ка их сюда. Обоих. Пусть Алексей пока один поработает.
  Посреди комнаты стоял видавший виды стол, покрытый полотняной скатертью, и четыре грубо сработанных табуретки, а у стены - широкая двуспальная кровать, сплетенная из лозы. Низкий потолок подпирали две железные трубы. На окнах с полотняными занавесками висели толстые шторы, расшитые народным орнаментом. В углу стояла жесткая ширма, изготовленная из бамбука по китайской или японской технологии.
  Кирилл сел за стол и кивком головы пригласил меня. Я тоже сел. Кирилл уставился на меня сверлящим взглядом и, барабаня по столу пальцами, продолжил прерванный было разговор:
  - Мне нужен код, Артем Тимофеич. Я долго ждал, что Вы сообщите мне его по собственной инициативе, но Вы почему-то этого не сделали. А пастве он, как я Вам только что разъяснил, крайне необходим.
  Что же делать? Преимущество сейчас на его стороне, я полностью в его руках. И деваться мне некуда. Он непременно этим воспользуется. Надо как-то, любой ценой, вернуться в Елизарово и попросить защиты у властей.
  - Хорошо, я подумаю.
  Кирилл аж подскочил на табуретке.
  - Что за чушь! Было время, думали. Хватит водить меня за нос. Выкладывайте код.
  - Я не могу так сразу. Морально не готов. Дайте время.
  - Времени нет. Вы и так слишком много его у меня отняли, бессовестно злоупотребляя моим терпением. Мне нужно сейчас. Итак - код!
  - Позже. Утро вечера мудренее.
  - Хватит морочить мне голову! Мое терпение не беспредельно!
  - Больше ждали, меньше осталось. Подождете еще сутки-другие.
  У Кирилла снова задергалась раненая щека. Прикрыв ее пальцами, он смотрел на меня глазами палача, убийцы.
  - Сколько можно надо мной издеваться?! Ты скажешь мне код! Скажешь сегодня! Прекрати препираться! Ты - агнец по сравнению с теми волками, которым я развязывал языки! Я не остановлюсь ни перед чем! Понял?
  Меня охватила дрожь. Я понимал, что он способен прибегнуть к физическому насилию и пыткам, а их я опасался больше всего. Мобилизовав остатки мужества, я, стараясь казаться спокойным, воззвал к его преданности Христу, которую он постоянно подчеркивал:
  - Отец Кирилл, Вы же служитель и последователь человеколюбца Христа, а угрожаете мне расправой. Как же так?
  - Не трогай светлого имени Спасителя! Я все делаю во имя его. И если за него должна пролиться кровь, то пусть она прольется! Код!!! - взревел он, как медведь.
  Он вскочил с места и, схватив меня за грудки, встряхнул так, что у меня потемнело в глазах, и, швырнув обратно на табуретку, заорал не своим голосом:
  - Либо ты скажешь мне код, либо я пришибу тебя, как паршивого котенка!
  - Убьешь - так и останешься здесь навечно. Будешь огонь трением добывать, каменными топорами деревья рубить...
  Во рту у меня пересохло. Я с трудом ворочал языком. Разумеется, меня он не убьет, потому что я ему нужен, но избить до полусмерти может вполне. Главное - выиграть время, чтобы попытаться что-то придумать, найти какое-то Соломоново решение.
  - Не стращай, это не тот случай, друг любезный! - выпалил он.
  В дверь тихонько постучали.
  - Да! - крикнул Кирилл, утирая носовым платком пот со лба.
  Вошли Лёня с Олегом и скромно остановились у двери.
  - Звали, владыко? - робко спросил Лёня.
  - Звал, - ответил Кирилл блаженным голосом. - Беда у нас, дети мои. Сатана завладел разумом Артема.
  - Что?! - вскричал я, вскакивая с табуретки.
  - Взять его! Обезоружить!
  Парни ловко заломили мне руки. Как видно, им уже приходилось исполнять аналогичные приказы этого солдафона, ибо действовали они не сговариваясь и слаженно. Из-под куртки Кирилл выхватил пару наручников и протянул Олегу.
  - Снять с него штормовку! Пристегнуть к трубе!
  В мгновение ока моя видавшая виды штормовка оказалась на полу, один 'браслет' охватил мою левую руку, а другой - одну из труб, подпирающих потолок.
  Тщательно, со знанием дела, Олег обшарил мои карманы и выложил на стол их скудное содержимое: носовой платок, зажигалку, перочинный нож, небольшой блокнот и авторучку. Леонид поднял с пола отнятые у меня нож и топорик и положил рядом. Олег бесцеремонно снял с меня часы и бросил на стол.
  - Что Вы себе позволяете! - хрипло крикнул я, беспомощно дергая прикованной рукой.
  От унижения хотелось бесноваться, сквернословить и выть. Но я нашел в себе силы сдержаться и беспомощно опустился на дощатый пол. Кирилл, воздев руки к небу, патетически изрек:
  - Да свершится воля Божья!
  Он потрепал по плечу Лёню, затем Олега.
  - Спасибо, дети мои, за помощь заблудшей душе. Теперь придвиньте это ложе к трубе и ведерко для нужд принесите. Пусть несчастный раб Божий Артем, когда вселившийся в него бес угомонится, полежит по-человечески в молитве об изгнании из сердца Сатаны нечестивого. А мы пойдем ко храму молить всемогущего Господа нашего о помощи несчастному. Олег, иди вперед, звони к молитве.
  Парни придвинули к трубе кровать и вышли. Теперь я имел возможность хотя бы сесть по-человечески или лечь. Через пять минут вернулся Лёня с деревянным ведром, накрытым крышкой, и поставил около меня.
  - Спасибо, Леонид. Иди, сын мой, на молитву Господню, а я сейчас.
  Когда за Лёней закрылась дверь, лицо Кирилла снова исказила гримаса злобы, и он впился в меня черными как угли глазами. Наклонившись надо мной, словно кобра над жертвой, прошипел:
  - Полежи-ка здесь до утра да поразмысли над собственной судьбой. Она вся в твоих руках. Ты меня понял?
  Кирилл прожигал меня насквозь раскаленным взглядом, и его глаза сверкали безумным блеском.
  Он вышел, и еще некоторое время был слышен звук его удаляющихся чеканных шагов, а я лежал и ломал голову над тем, как вырваться из лап этого негодяя и вернуться в далекое Елизарово, которое казалось теперь таким родным и дорогим моему сердцу. Однако ничего реального придумать не мог. Говорят, в подобных случаях решение со временем является само. Но сидеть у моря и ждать погоды было глупо. Эмоции требовали неотложный действий.
  Издалека донесся дребезжащий звон металла. Били железом по железу. Баммм! Баммм! Баммм! Это мне напомнило студенческую юность, третий курс. В колхозе на сельхозработах рядом с импровизированной кухней на дереве висел кусок старого рельса, и когда был готов обед, кухарка колотила по нему молотком, приглашая шумное студенческое племя к столу. Очевидно, Кирилл вместо колокола использовал кусок привезенного сюда рельса.
  Полчаса спустя послышалось далекое хоровое пение. Пели красиво, голоса были подобраны со знанием дела. Надо всеми доминировало колоратурное сопрано - женщина вкладывала в молитву открытую душу и эмоции высшей чистоты и благородства. Слушая ее, я все больше проникался к Кириллу неприязнью, даже отвращением. Подумать только: сознательно обманывать такую возвышенную душу. Ведь они, судя по его намерению, молились за то, чтобы меня покинуло сатанинское наваждение!
  Потом пение стихло. Слышались оживленные голоса людей, расходящихся по домам. Минут через двадцать за дверью моей спальни или, скорее, тюрьмы послышался легкий шорох шагов. Я узнал походку Марии. Бесшумно открыв дверь, она вошла в комнату и тихо села ко мне на кровать. Взяв меня за руку, озабоченно спросила:
  - Артемушка, что случилось? Владыка очень расстроен.
  Ее голос проникал глубоко в мою травмированную душу, в мое раненое сердце. Хотелось ее обнять, припасть к ее груди и поделиться выпавшими на мою долю испытаниями и горестями. Тем не менее, я решительно высвободил руку.
  - Твой владыка - лицемер и негодяй. Обнаглел до такой степени, что хочет вообще схватить меня за глотку. Но я сыт по горло его лицемерием и уступать не намерен, о чем сказал ему открыто, в глазки.
  - Свят! Свят! Свят! Вот чем ты расстроил его! Бойся Бога, милый. Откажись от этих хулительных слов - владыка ведь святой. Не то тебя Бог накажет. А этого не хочет ни он, ни я, ни ты сам. И, поверь мне, пастырь наш плохого не желает никому, тем более тебе. Ты в его глазах - образец, пример для подражания. Ведь это тебе, а не кому-то другому Господь, вняв многократным молитвам владыки, ниспослал этот шлюз. Но не для личных твоих устремлений, а для всей нашей паствы ради спасения рода человеческого от греха и мерзости, в которых погрязло земное общество. Доверься владыке. Он очень добр и человеколюбив, уж поверь мне, дорогой.
  - Добрый, говоришь? Смотря с кем сравнивать. Если с разъяренным волком, то пожалуй да.
  За дверью послышался шорох и постучали.
  - Да! Войдите, - крикнул я и не узнал своего голоса. Как видно, из-за перенесенного стресса он стал необычно сухим и сиплым.
  Вошел Лёня с ведром воды и стаканом из бамбука.
  - Я - водички для Артема Тимофеича. Владыка велел.
  Он поставил ведро у кровати, стакан - на стол и направился к выходу. У самой двери оглянулся и, видя, что Мария обращена к нему затылком, сцепил руки ладонь к ладони и потряс ими перед собой в знак поддержки. Это вызвало во мне бурю гнев, ведь я недавно вырвал его из объятий верной смерти, и теперь все забыто - сначала он вместе с Олегом пристегнул меня наручниками к трубе, а теперь призывает крепиться и покориться судьбе! Какой цинизм! Присутствие Марии не позволило мне обрушить на него клокочущий у меня внутри поток самых грязных ругательств.
  - Артем, милый... - начала было Мария, но я оборвал ее.
  - Не называй меня милым! Это с твоей стороны надругательство над самым сокровенным, самым нежным моим чувством!
  - Ну почему ты такой вспыльчивый? Давай спокойно поговорим, как раньше. Ведь мы с тобой находили общий язык. Всегда. Найдем и сейчас.
  - Мария, прекрати, прошу тебя! Не оскверняй хотя бы наше прошлое. Оно было святым. У нас так хорошо, так удачно складывались отношения, пока ты не предала меня. Ты все делала так, как мне нравилось: и улыбалась, и целовала, и даже руку клала на плечо. Все между нами было слаженно, вдвоем мы составляли нечто единое, нечто гармоничное. Мы без слов обменивались эмоциями и даже мыслями, сияли, как я называл это состояние близости. И вдруг ты предала меня...
  Я опустил голову на грудь и замолчал. Меня душили слезы, и я не хотел показать свою слабость: разрыдаться перед нею.
  - Я? Тебя предала? Артемушка, мне обидно. Ведь я всю себя подчинила тебе, жила это время исключительно для тебя, а ты...
  - Ты за моей спиной посвятила в нашу тайну этого жестокого человека! Он теперь жаждет абсолютной власти и надо мной, и над тобой, и надо всем этим щедрым, гостеприимным миром. Думает, что уже сорвал самый крупный куш в истории. Ему теперь мало здесь жить со своей сектой, как он говорит, по заповедям, так он и связь с Землей хочет под контроль заполучить! Нет уж! Если я выберусь отсюда живым, здесь будут править бал ученые и наши власти.
  - Артем, успокойся, прошу тебя. Пойми, владыка заботится не о себе, а о всей пастве. О детях и стариках. Хочет, чтобы здесь как можно скорее заработали школа, больница и все остальное. Ты не сможешь обеспечить пропуск нужного количества людей и грузов. Скажи уж ему код, и он оставит тебя в покое - ведь ты у него самый почитаемый человек.
  - Нет, не оставит. Как только он получит контроль над шлюзом, он тут же убьет меня.
  На ее лице отобразился явный испуг, и она отпрянула.
  - Господи милосердный! Что ты такое говоришь, Артем?! Страшись Господа. Это владыка-то тебя убьет? Подумай, зачем ему это?
  - А чтобы я не привел сюда представителей властей и ученых, чтобы остаться монополистом на шлюз и все, что с ним связано! Теперь до тебя дошло, наконец?
  - Никогда! Слышишь, никогда владыка не сделает ничего подобного! Он святой человек и живет по заповедям. А там сказано 'не убей'.
  - Для такой личности это не аргумент. Он найдет оправдание любому преступлению. За время войны в Афганистане его психика была многократно травмирована и претерпела необратимые изменения. Ему нельзя доверять.
  Мария кинулась ко мне на шею, и ее тело затряслось от рыданий. Я млел от близости ее тела и нежно гладил ее роскошные волосы. Ощутив под рукой металлическую шпильку, я вдруг онемел от неожиданно вспыхнувшей в моем мозгу идеи. Меня словно электрическим током ударило. Ага! Да этой шпилькой можно попытаться открыть замок наручников! Я читал об этом в книгах, видел такое в фильмах, но сам не пробовал. Да я и наручников-то вблизи не видел, только в кино. Смогу ли, нет ли, но попробовать нужно. Надо использовать все шансы. Тихо, чтобы Мария ничего не почувствовала, я вытащил длинную шпильку и зажал в кулак.
  - Марийка, помоги мне сбежать отсюда... Пожалуйста, моя родная.
  Мария отстранилась.
  - Артемушка, милый... - она было осеклась, но видя, что я не обратил на это слово внимания, продолжила. - Я не смогу тебе помочь в этом при всем желании. Утром придет владыка, и я, будучи между Вами посредницей, постараюсь найти какой-то компромисс. Обещаю.
  Она встала и пошла к выходу. У двери ее прическа распалась, и темные тяжелые волосы беззвучно упали ей на плечи. Она остановилась, посмотрела на меня, и на ее лице полыхнула нежная, такая женственная прощальная улыбка. Казалось, от нее даже в комнате посветлело. Постояв несколько секунд, Мария вышла, и мне было неописуемо приятно слышать мягкий звук ее удаляющихся шагов.
  Вошел Олег и, внимательно осмотрев мою спальню, уменьшил огонь керосиновой лампы до минимума. Щупая в кармане Мариину шпильку, я со страхом думал: 'Только бы этот тип не вздумал меня обыскивать! Поскорее бы ушел!' Окинув меня напоследок волчьим взглядом, он наконец удалился.
  За дверью послышались приглушенные голоса. Говорили Олег и Леонид, но о чем, разобрать было невозможно. Потом все стихло. Слышны были только редкие крики ночных птиц да забористые трели еще не уснувших насекомых.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"