Проснулся я около семи утра. Воспоминания о результатах вчерашних исследований приятно тешили мое разыгравшееся самолюбие. Хотелось бросить все печеное-вареное и стремглав кинуться в подвал, чтобы продолжить изучение старого шкафа и всего с ним связанного. Но я решил не пороть горячку, а плотно позавтракать, затем накормить как следует Барсика и Джека, подробно обдумать последовательность предстоящих действий и лишь после этого идти в подвал, чтобы работать не впопыхах, а по четко намеченному плану.
План получился чрезвычайно простой, всего из двух пунктов. Первым делом я решил узнать все, что только можно, о пульте и кресле. Далее следовало внимательно изучить то, что я сначала принял за окна, а потом решил, что это, скорее всего, телевизионные стереоэкраны, имитирующие окна.
Настенные часы показывали начало десятого, когда я, преисполненный энтузиазма, направился в подвал. Включив полное освещение, я открыл дверцу шкафа и, легонько стукнув пальцем по его задней стенке, дал таинственному "сезаму" мысленную команду открыться. Ожидая увидеть перед собой знакомое помещение, залитое, как в прошлый раз, солнечным светом, я был шокирован, увидев перед собой непроглядную темень, как в самый первый раз. Что за хрень?! Почему сегодня опять не так, как вчера?
Теряясь во всевозможных предположениях, я включил фонарик и решительно вошел в помещение. Но тут меня словно электрическим током ударило. Я содрогнулся от ужаса, представив себе на мгновение, что будет, если во время моего пребывания в тайнике кто-то войдет в подвал и вздумает закрыть дверцу шкафа. Ведь тогда я на веки вечные останусь запертым в этом чертовом тайнике! И никто, НИКТО не сможет прийти мне на помощь! Я выскочил назад как ужаленный и принялся на всякий случай баррикадировать открытую дверцу шкафа, ставя на пути ее закрывания старую бочку для солений, скамейку и все, что попадало под руку.
Застраховавшись таким образом, я снова вошел в тайник. Темнота действовала угнетающе, и я, ощущая душевный дискомфорт, уселся на сиденье, которое в прошлый раз, повинуясь моей непроизвольной команде, словно по волшебству придвинулось к столу с пультом и сделалось мягким, как пуховик. Таким оно было и сейчас.
Утопая в просевшем кресле, я сидел, положив руки на столешницу, и думал о происходящем. Что все-таки это за помещение? Кто и для чего включает в нем и выключает те самые стереоэкраны, так естественно имитирующие окна? Как в авиатренажере, который недавно показывали по телевидению. Но там изображение было не стереоскопическим, а обыкновенным, плоским. Я погасил фонарь и сидел в вальяжной позе, блуждая взглядом по густой темени. Вскоре мои глаза адаптировались к ней, и я заметил, что меня окружает не такой уж густой мрак. Рассеянный свет, проникающий из подвала через открытый проем, тускло освещал помещение. На фоне матового блеска стен так называемые "окна" казались абсолютно черными. "Да, это, несомненно, телеэкраны, - подумал я, - потому что будь на их месте настоящие окна, так вчера вечером они были бы черными, а сейчас, когда на дворе светло - светлыми. Да и куда могут выходить окна помещения, расположенного ниже уровня горизонта, кроме каких-нибудь полутемных приямков? Но откуда здесь взялась техника столь высокого уровня? Кому и зачем могло понадобиться устраивать этот эффектный аттракцион?"
Я откинулся на спинку кресла, и мой взгляд упал на черный круг на сводчатом потолке, который вчера принял было за окно, сквозь которое струились яркие солнечные лучи. Я остолбенел: внутри этого круга был явственно виден кусок звездного неба. Да, да! Там отчетливо виднелись звезды, мерцавшие на фоне черной бездны. Я закрыл глаза и несколько минут полулежал в кресле, будучи в полной прострации. Долго не мог решиться снова посмотреть вверх. Но любопытство, в конце концов, все-таки победило. И вновь я увидел звезды, причем такие яркие и крупные, какие можно наблюдать только где-нибудь на поляне посреди глухой тайги или высоко в горах - вдали от цивилизации.
В каком-то научно-популярном журнале я недавно читал, что когда в СССР планировалась колонизация Луны, то чтобы ослабить психологическое напряжение космонавтов, предлагалось в иллюминаторах лунных помещений монтировать телеэкраны, на которых представлять изображения земных пейзажей, имитировать земные день и ночь в соответствии с московским временем, а также времена года. Были даже созданы лаборатории, где проверялась эффективность такого решения. Быть может, это и есть подобная лаборатория?
Что ж, вполне возможно, что потолочный стереоэкран по-прежнему включен, но имитирует ночное небо. А те, что по периметру, быть может, тоже имитируют окружающий ландшафт, но только ночной? Мне захотелось тут же проверить свое предположение и, чтобы четче видеть этот ландшафт, я решил выключить освещение в подвале. Протянув руку, чтобы взять со стола фонарик, я нечаянно толкнул его, и он с грохотом покатился по полу. О, черт! Теперь попробуй найди его в такой темени. "Включить бы свет!" - подумал я, опираясь на столешницу, чтобы подняться с кресла.
Выйдя из-за стола, я вдруг отчётливо различил его очертания и, окинув мимолетным взглядом помещение, увидел, что все оно равномерно освещено тусклым пепельным светом, исходящим непонятно откуда. Интенсивность освещения медленно нарастала, как бывало в кинотеатрах по окончании сеанса - чтобы не ослепить зрителей, проведших полтора часа в темном зрительном зале. Фонарик лежал на полу в двух метрах от моих ног. Когда я поднял его, в помещении было уже совершенно светло.
Я осмотрелся и понял, что свет исходит от стен и потолка, причем светились они всей своей поверхностью. Яркость их свечения была максимальной на потолке и постепенно ослабевала по мере приближения к полу. Там, где были "окна", чернели округлые участки стен с размытыми краями. Я подошел к одному из них и, прислонившись лбом к гладкой прохладной поверхности, стал всматриваться в черноту. На мгновение мне показалось, что там заметно какое-то движение. Но мешало яркое освещение помещения. Я отошел от "окна" и стал думать, медленно шагая вокруг стола. Кто и как заставил светиться эти стены и потолок? Я всего лишь подумал о включении света, и они начали испускать свет, постепенно наращивая яркость. Попробую точно так же заставить их погаснуть. Не переставая ходить вокруг стола, я представлял себе, что в помещении темнеет, свет постепенно гаснет и в конце концов становится совсем темно, как было до этого. Безрезультатно. Свет продолжал гореть с прежней яркостью.
Проклятие! Опять мое предположение не оправдалось. Раздосадованный этим, я остановился, оперся рукой на стол и еще раз пожелал, чтобы свет погас. Реакция последовала незамедлительно. Стены постепенно потускнели и перестали светиться. Последним потемнел потолок. Так вот в чем здесь дело! Чтобы моя мысленная команда была воспринята и исполнена этой дьявольской системой, нужно коснуться столешницы! Там расположен датчик биотоков мозга! Так! Проверим. "Включить свет!" - скомандовал я про себя, не отрывая руки от стола. И тут же волна тусклого света медленно поползла от потолка к полу по всей окружности помещения. В помещении начало светлеть и в конце концов стало светло, как днем.
Коснувшись серебристой столешницы, я мысленно скомандовал уменьшить яркость, и моя команда тут же была исполнена. Победа! Я разгадал еще один секрет этой загадочной системы! Из всего следовало, что странный стол в центре помещения - это не что иное, как сенсорный пульт управления, по меньшей мере, креслом и освещением.
Взволнованный удачей, я решил немедленно продолжить изучение свойств "окон". Выйдя из тайника в подвал, выключил там свет и, вернувшись назад, скомандовал освещению погаснуть. Подойдя к ближайшему "окну" при свете фонарика, я выключил его и оказался в кромешной тьме. Сначала все было черным-черно, но когда мои глаза привыкли к темноте, я увидел за окном смутные очертания кустов и деревьев, а вверху над ними - участок звездного неба. "Если это не окно, а экран, - подумал я, - то луч моего фонаря только затмит изображение и не осветит того, что мне представляется заоконным ландшафтом". Чтобы убедиться в этом, я поднес фонарь к "окну" и нажал на кнопку. Вспыхнувший луч высветил передо мной ветки кустарника, тихо покачиваемые ветром. Ага! Значит, это никакой не экран, а самое настоящее окно! Становится занятно. Так, а если попытаться выйти из этой штуки, чтобы то, что я сейчас вижу, пощупать руками? С трудом переводя дух, я ходил от окна к окну и, освещая ландшафт по ту сторону прозрачной поверхности, напряженно всматривался в него, стараясь узнать о нем как можно больше.
Не знаю, сколько бы еще продолжалось это занятие, если бы до моего слуха не донесся истошный собачий лай. Выйдя из тайника, я спешно разбаррикадировал и закрыл дверцу шкафа и, поднявшись по ступенькам лестницы, вышел из подвала во двор. Увидев меня, Джек надрывно заскулил, а потом залаял яростнее прежнего. У калитки, улыбаясь, стояла миловидная женщина лет сорока пяти, держа перед собой глиняную крынку, повязанную сверху белым платочком. "А она ничего - аппетитненькая, - отметил я про себя. - Пухленькая, но не бесформенная. Фигурка пока не утратила изящности".
- Замолчи, Джек! А ну, в будку! В будку, я сказал! - цыкнул я на собаку. Джек замолк и, сердито ворча, позвякивая цепью, нехотя поплелся в будку.
- Здравствуйте, - ответил я, стараясь выглядеть приветливым и доброжелательным.
- Хозяйничаете? Вот - зашла к Вам познакомиться. Мария Юрьевна меня зовут. Я живу вон за тем забором, - она кивнула в сторону соседнего дома.
- Очень приятно. Слободянюк Артем Тимофеич, - представился я. - Входите, пожалуйста, Мария Юрьевна. Ради Бога, не стойте за калиткой.
- А собачка Ваша? - спросила она, игриво вздернув брови.
- Джек на цепи. Не достанет. Проходите в дом - там и познакомимся.
Я распахнул калитку. Мария Юрьевна вошла и остановилась в двух шагах от ворот.
- Нет, спасибо. Я на минутку. Знаю, что Вы здесь один, как перст. Вижу, как трудитесь по хозяйству с утра до ночи. Напекла вот пирожков по случаю дня рождения сына. Не откажитесь - кушайте на здоровье, - она протянула крынку. - Берите, не стесняйтесь. За крыночкой как-нибудь потом зайду.
- Спасибо, не откажусь, - я посмотрел на часы. - Съем с удовольствием. Уже три часа скоро. Как раз обедать пора. А может, все же зайдете? Вместе и пообедаем.
- Извините. Не в этот раз. Меня ждут, - сказала она и быстрым шагом вышла за калитку. Пройдя несколько метров, она оглянулась и на прощанье одарила меня очаровательной улыбкой.