Мы сидели и ждали. Как обычно - неизвестно чего и сколько еще придется торчать в этой пивнухе. Пока за столом было пятеро, придет ли кто еще - полная неясность. В прошлый раз нас, помню, собиралась целая дюжина... Да...В той заварушке погибли Толстяк, Руба, Джинго и Колдун Сол. Может статься, что еще кое до кого костлявая добралась после - прошло немало лет.
Я отставил кружку с кислятиной, хозяин постоялого двора то ли не завозил лучшего, а скорее просто придерживал хорошее пиво для состоятельных. Наша команда такой, видимо, не выглядела. Ну и ладно, я вообще сильно сомневаюсь, что "состоятельные" заходят в этот гадюшник.
Итак, нас все-таки пятеро - Косой, ставший теперь единственным колдуном Олла, Бур, Медуза и я, Тихоня. Все что осталось от некогда грозной армии. Некогда нас было пять тысяч! Просто не верится, мы могли выиграть любую битву, обратить в прах любой город, любое государство... Называли нас Воины Удачи, Наемники Победы, да... Здорово было тогда. Мы были грозной силой, с которой считались короли, цари, маги, а может даже и боги. Это было давно. С тех пор наемников победы осталось, по всей видимости, только пятеро.
Интересно, кто собрал нас сегодня? Как обычно?
Дверь, взвизгнув словно придавленная кошка, отворилась, впустив немного свежего воздуха и человека. Тот был настолько высок, что ему пришлось пригнуться, чтобы не ударится о притолоку. Лысая голова отсветила очажным огнем. Еще, при взгляде на вошедшего, создавалось впечатление, что под туникой у этого гиганта надет доспех, хотя скажу вам - это не так, если бы наш Токкон одел сейчас свои доспехи, то в эту дверь он бы не прошел.
Командир подошел к столу и хмыкнул:
- Я думал ты, Тихоня, задохнулся в своей вонючей пыли, а уж про тебя Олла я слыхал такое...
- И тебе добрый день, командир, - пробурчал Олла. Я вообще промолчал.
Все одно мы рады видеть друг друга, чего бы ни говорили.
- Есть дело, - продолжал Токкон. - Готовы?
Пустой вопрос. Ясно же, мы готовы, иначе просто не пришли бы, а вернее не смогли бы прийти. Нас осталось мало, и воинская дружба была единственным, что держало еще на этом свете, из-за нее мы здесь. Я думаю это действительно так.
- Когда? - спросил Косой.
- Сейчас, - в тон ответил Командир.
- Надолго? - задал вопрос Медуза. Он всегда отличался от всех Воинов Удачи некоей осмотрительностью.
- Через четыре дня должно быть главное сражение.
Косой присвистнул.
- Так скоро?!
Времени нам предоставлялось маловато.
- А серьезно там, Командир? - Бур допил пиво и отставил кружку.
Токкон чуть пожал плечами:
- Не знаю. Думаю, да.
Ну, правильно, а иначе зачем звать нас?
Вербовочный пункт раскинулся под пологом, натянутым между двумя толстенными дубами, лет по триста каждому. Стол, за которым скрючился плюгавый писаришко в форменной одежде, рядом на стуле получше вербовщик с знаками отличия офицера, а за ними должно быть казначей. Словом - обычно. Приличная очередь желающих попытать удачу битв и сражений толпилась перед ними; с каждым вербовщик говорил, затем писарь записывал имя, выводил на бумажке назначение в тот или иной отряд, казначей звякал монетами. Все, теперь ты воин непобедимой армии Дарога Третьего Великого. Наемник, воин удачи. Мало кто из этих горе вояк знал, что таких принимали в основном на "мясо на убой" - кто пойдет первым...и умрет тоже первым.
Я устроился поближе к пологу и принялся ждать.
Вскоре появились наши.
Первым пришел Токкон. Вербовщик, старый, опытный вояка, таких бойцов видит сразу, а коли увидел, то постарается пристроить получше. Он с интересом разговорился с Командиром. Обрывки разговора долетали до меня и я, без удивления, услышал что "Мастер Кон" назначен "младшим офицером" и ему дан "отряд в сто человек". Если бы вербовщик узнал, что некогда Командир управлял тысячами... К счастью для нас, мало кто мог помнить кого-либо из Воинов Удачи в лицо, а стало быть и узнать в Мастере Коне ужасающего Токкона, которого враги звали не иначе чем Демоном Смерти.
Вскоре в очереди появились Бур и Медуза. Они пришли вместе. Этакие сельские парни, с цепами и серпами вместо мечей. Отправили их прямиком в новый отряд "Мастера Кона".
Когда Токкон разбил шарик телепорта, вся наша "дружная команда" перенеслась из пивнушки прямиком на край леса, милях в пяти от этого места, то, в целях "непривлечения к себе внимания", решено было топать поодиночке и, желательно, разными дорогами. Объяснять нам было нечего, каждый прекрасно знал свое дело, знаки связи прочно гнездились в мозгах и вообще: "...больше думайте головами, а не задницами" - напутствовал нас Командир. "Пошел ты", - буркнул ему вместо прощанья Олла. Как всегда.
Косой возник перед вербовщиком как обычно: с шумом, угрозами, тычками и препирательствами. Его разбойничья морда нисколько не запоминалась, хоть убей. Я, например, знаю Косого тыщу лет и то не смогу описать его внятно и похоже. Ну борода, ну шрам, кажется, был, сам черномазый как дыра в ничто, серьга в ухе. Все. Таких в любом войске десяток на дюжину. Серьга у меня тоже вон есть. Для пущего сходства с разбойниками и бойцами Косой постоянно задирался, дрался, ругался и дебоширил по полной...
Если кто думает, что Косым его зовут из-за косоглазия, то он неправ. Косого зовут так потому, что в одной из битв ему отмахнули половину его мягкого места боевой косой. Косой чуть не помер, вначале от потери крови, затем от стыда, а кличка к нему приросла намертво.
На меня, наконец, тоже обратили внимание. Пара мрачных воинов Дарога Третьего вынырнула из-за спин вербовщиков, приблизилась и уперла в меня копья.
- Кто такой? Встать!
Я выругался и поднялся. Один махнул копьем в сторону стола под навесом. Я сделал вид, что нехотя плетусь туда.
- Кто такой? - повторил вопрос вербовщик. - Что вынюхиваешь? Кто заслал?
Я приветливо улыбнулся и торопливо заговорил.
- Я писарь. Писарь из Лаварра, это городок тут неподалеку. Я служил в библиотеке, вот мои грамоты...
- И что надо? - оборвал меня старый воин.
- Жду когда ваш работник устанет, - еще улыбка, - И я смогу предложить свои услуги Великой армии Великого Дарога.
- А ну, - протянул руку вербовщик. Я отдал бумаги, они в порядке. Я и вправду бывал в Лаваррской библиотеке, проездом. Так что и печать, и имя, и все остальное - настоящее. Не мое, но настоящее.
Через несколько минут армейский писарь с радостным вздохом выскочил из-за стола, а на его место устроился я. Писал я сносно, иногда даже красиво и все стало как надо. Когда Олла надумал появиться и записаться в наемники Дарога, я лихо выписал ему направление в отряд кашеваров, так как, по мнению вербовщика Мастера Капитана Акгоса, только там Олла мог сделать хоть что-то ценное для армии. Пока все шло как должно, а у Оллы оказывались развязанными руки, по крайней мере, в ночное время, - что было нужно.
Вскоре новобранцы иссякли, время близилось к вечеру, капитан Акгос притомился и велел сворачивать "этот балаган". Мне разъяснили, где я должен есть, спать и оправляться, приказали отнести списки новобранцев в штабные шатры, дальнейшие приказы получить в канцелярии.
Я собрался было рьяно мчаться выполнять распоряжение, но... Олла не ушел далеко и мало того, еще вытащил нож и втыкал его в землю. Это был знак: Олла заметил нечто очень опасное. Нож выпал и уставился клинком прямо на стоящего неподалеку человека. Я осторожно посмотрел.
Стоящий был офицером не из последних. Золотое шитье одежды, меч в дорогих ножнах. Вначале я даже не понял, что так напугало Оллу. Затем я увидел того, кто стоял рядом с ним. Они разговаривали. По спине забегали холодные мурашки, хотя напугать меня было непросто, за свою жизнь пришлось повидать всякого. Говорящий с офицером был высок и худ, одеждой ему служила длинная черная тога. Но, поверьте, даже если бы на нем были доспехи, а в руке он сжимал меч, он не стал бы более опасен: как гадюка он был смертоносен сам по себе. Мы сталкивались с ним уже дважды, и оба раза я думал, что теперь то он мертв! Черная душа этого колдуна давно должна была леденеть в мрачных чертогах Рора, или гореть в нездешнем огне, которому поклоняются на его родной земле. Звали его Цоорг, он был некромантом до самых ногтей.
Я отвел глаза, засеменил, уронил бумаги и столкнулся с Оллой. Пока он бурчал и отвешивал мне пинка, мы перекинулись быстрыми фразами "на пальцах". Цоорг был очень опасен. Недооценить такого... я горько усмехнулся. Уже недооценили, если он вновь вырвался из цепких лап смерти.
Колдун закончил говорить, повернулся, зашагал вглубь лагеря, не глядя по сторонам. Я осторожно двинулся следом.
Стена леса выгибалась, образуя огромнейшую поляну с раскинувшейся на ней армией. Великий Дарог собрал под собой огромное войско. То, что оно немалое, говорил еще Токкон сразу после перемещения из пивнухи в лес, но только теперь я мог оценить его полностью. Тысяч восемьдесят - сто, я думаю. Шагая по лагерю, я примечал пехоту, с ее вечным отсутствием дисциплины, как ни старались отцы-командиры. Навесы для лошадей, значит - кавалерия. Слегка озадачивало отсутствие обязательной для штурма городов команды плотников, строящих осадные машины, таран, лестницы и прочее, но вполне вероятно, что они работают где-то вне лагеря. Как и обоз, которого тоже видно не было. Только палатки и костры, костры и палатки.
Колдун вышагивал впереди. Шел он гордо, смотрел только вперед, но, идя сзади, я испытывал некий сверхъестественный страх, сидящий внутри: мне чудилось, что глаза Цоорга неотрывно глядят прямо на меня.
Мы достигли штабных палаток, колдун вошел в самый большой шатер, черный, как тьма: стража бряцнула копьями о щиты, отдавая салют, словно шел сам Дарог Третий.
Штабная канцелярия располагалась в двух лиловых шатрах. В один меня не пустила стража - там заседали Главные. В другом вновь пришлось предъявить фальшивые грамоты, ответить на обычные глупые вопросы о том, почему я здесь, верен ли Великому Дарогу и остальные, в том же духе. Пока работы для меня не было, я сдал записи и получил приказ двигать в расположение своей части.
Части у меня не было, поэтому двинулся я прямиком к Токкону. Командир мрачно выслушал мой доклад.
- Давай-ка проваливай отсюда, Тихоня. Не нравится мне все это. Демоны раздери эту подлую змею! Устройся где-нибудь поближе к штабу и присматривай в оба глаза.
Что ж, это было правильно, в любом случае, чем мы будем дальше друг от друга, тем меньше шансов, что схватят всех.
Мне нашлось неплохое местечко на кухне. Олла, уже ставший там своим в доску, рассказал всем, как навалял "этому писаке, штабной крысе", потом слегка пожалел меня: в итоге я получил миску горячей мясной похлебки и разрешение спать у любого кухонного костра. Это было неплохо. Только спать нынче ночью я не собирался.
Командир всегда при встречах припоминал мое теперешнее увлечение. Его вечные шуточки насчет "вонючей пыли", "плоскозадия", "слезящихся глазах" с дополнением о том, что Тихоня помаленьку превращается в бумажную крысу, червя, моль или еще кого уже не воспринимались никем, кроме Оллы, но командир продолжал в том же духе. Но это лирика, на самом деле Токкон видел плюсы в любом занятии. Как и я.
В последнее время моим "теперешним увлечением" стало чтение старинных манускриптов в библиотеках. Кто-то скажет, что это недостойное занятие для воина. Вранье. Среди переплетения букв попадалось такое, что помогло выполнить уже не одну работу. А если кто сомневается воин ли я - пусть попробует вызвать меня на драку.
Я был сыт, согрет, в компании не лез, и про меня вскоре позабыли. Я лег там, где на меня не будут наступать, сунул под голову свой мешок с вещами и уснул - до поры.
Меня разбудил ночной холод. Тьма стояла - как в могиле.
В мешке нашлась сменная одежда: серые, неприметные штаны, куртка с капюшоном, пояс с метательными ножами, гирька на веревке и несколько хитрых предметов. Чужой посмотрит - амулет-не амулет, а что еще и не понятно. Магии - никакой. Даже сильный маг не может почувствовать такие "талисманы", а вот они могут многое. Ради таких "не амулетов" я и просиживал штаны в пыльных архивах.
Лагерь замер. Утихомирилось даже становище пехоты, перестали слышаться пьяные песни и ругань. У кухонных костров все спали давным-давно.
Я быстро переоделся, надел поверху несколько своих штуковин, остальные рассовал по карманам.
Тихой бесшумной тенью я скользил по лагерю. Так научил меня когда-то очень давно один странный воин. Был он смугл, узкоглаз, непохож ни на кого из нас, необычен в образе жизни и в своих взглядах на мир. Но это был воин, каких поискать.
Временами я останавливался и брал в руки одну из вещиц, висящих на шее. Это была еловая иголка в шаре из стекла, самая обыкновенная, но необычно обработанная. Рецептуру "обработки" я вычитал случайно, когда расшифровывал рассказы о великом воине, что считал себя непобедимым. По правде он и был непобедим - он был богом. Его доспех был нечувствительным к магическим ударам. Я зарылся в бумаги с головой. И нашел рецепт состава! А еловая игла... Ни для кого не секрет, что ель обладает повышенной восприимчивостью к перемене погоды: опускает ветки к дождю, поднимает к засухе. Так у меня оказался прибор, определяющий на манер компаса, сосредоточения магических сил. Иными словами, устройство, способное отыскать любой амулет, артефакт, вообще любую магическую дрянь, которую Великий Дарог собрался использовать в войне.
Я рыскал по лагерю до самой зари. Несколько раз замирал в шаге от патруля, перебегал, падал, в иных местах задерживался подольше, кружил, проверял. Устал хуже пахотного вола, но узнал, где находятся шесть необычайно сильных артефактов: два защитных и четыре полных злой боевой магии. Определить какая сила таится в них, мне помогли рассованные по карманам прочие "талисманы". Ко всем артефактам я "прицепил" "следилки" устроенные не менее хитро чем "компас". Искать такую вещь, не зная, что ищешь, абсолютно бессмысленное занятие. Почувствовать их слежку - практически невозможно. Проверено. Теперь можно было быть спокойным - куда бы не перенесли артефакты, я всегда сумею найти их.
Утро началось не с завтрака, как можно было предположить, а с построения новобранцев и приведения их к присяге. Мы пробубнили слова верности Великому Дарогу Третьему, получили кое-какое оружие и доспех, и теперь вполне годились для боевых действий.
Потом я успел переговорить с Оллой и Косым, а весь оставшийся день старательно перерисовывал какие-то карты в канцелярской палатке. Местность, изображенная на них была мне незнакома. Во всяком случае, не эти края. Голову можно сломать, пытаясь угадать, что там нарисовано: у отмеченных городов, рек и вообще всего отсутствовали пояснительные надписи.
К вечеру по лагерю поползли слухи о больных чумой, о страшной каре всем идущим под знаменем Дарога, о скорой гибели, о страшной комете (откуда?) и прочие. Бур и Медуза старались, было заметно. Такого разнообразия у них давненько не было. Надо будет узнать потом про комету...
Командование, разумеется, попыталось узнать, откуда идут эти слухи. Безуспешно. Лагерь был полон ложью и страшилками доверху. Каждый "что-то слышал". Откуда? Ну, так все говорят...
То ли еще будет, то ли будет еще.
Цоорг весь день не выходил из своего шатра, занимаясь колдовством. Про колдовство я знал точно. Моя серьга была не простой: мне то морозило, то жарило ухо всякий раз, когда невидимый взор проносился над головой. Колдун осматривал, ощупывал все округ. Словно дикий зверь он почти знал, что где-то рядом враг. И искал нас.
Следующим утром неудачи продолжили терзать войско Дарога Третьего. Большинство продуктов, приготовленных для удовлетворения нужд многотысячной армии, оказались политыми чем-то пахнущим столь скверно, что даже стоять рядом с ними было невозможно. Вся ночная смена охраны была выпорота. Офицеры - посажены на кол.
Косой лучился счастьем. Я видел его мельком, и, на мой взгляд, его можно было заподозрить во всех неприятностях, осаждающих воинов этой армии.
День прошел в суете и мелких поручениях. Я метался по всему лагерю, разносил какие-то распоряжения, пакеты... По всему - готовилось нечто... Но вот что? Токкон, которому я также принес пару свитков, сказал: скорее всего, завтра нас ждала переброска к месту боевых действий. Значит, до главного сражения оставалось еще два дня, но, разрази меня гром, в округе на два дня не было врагов. Это и так были земли Дарога!
Все стало понятным ближе к вечеру. По лагерю прозвучал сигнал боевого построения к переброске. Солдатская доля такова - приказали - подчиняйся. Где-то строились охотно, где-то понадобились пинки и ругань. Бросая палатки, костры и недоваренные каши отряды в слабом подобии порядка продвигались по главной дороге, шедшей через лагерь к западу. Там высился над лесом пологий холм, похожий на тушу исполинского кита. Штабная канцелярия выдвигалась одной из первых, так что переброситься с кем из наших по поводу маневра не представлялось возможным.
Подъем был не слишком утомительным, мы шагали по самой пологой части холма, поросшего клочками кутов, словно лишаястый пес. Вокруг двигались люди, люди, люди и ни одной повозки. Я сломал себе голову и абсолютно не мог понять происходящего, пока мы не вышли на всхолмье. Ухо мое закололо с такой силой, что я чуть не оторвал его вместе с серьгой. На вершине холма творилась магия чудовищной силы. На открытой всем ветрам площадке, окруженной, наверное, сотней колдунов, пылал багровым портал, разрывая собой полотно пространства. В колышущуюся неверную завесу вступали друг за другом воины армии Дарога Третьего, и алчная утроба заглатывала их, не в силах насытиться.
Переброска через портал стотысячной армии! Никогда прежде я не встречал упоминания о таком - магия потребная для такого должна быть чудовищной силы.
Пришел мой черед и, не без содрогания, я шагнул в играющее всеми оттенками красного марево. Меня закружило, завертело, стремясь разорвать на части, на какой-то миг я престал чувствовать свое тело, перестал ощущать свет и тьму, превратился в ничто, в слепящую точку. Потом земля резко ударила в ноги, глаза чуть прищурились от ударившего в них закатного солнца.
Прибыли. Здравствуй, неведомое.
Я смотрел и медленно покрывался испариной. Если раньше я думал, что видел всю армию, то жестоко ошибался. Выход из портала также оказался на холме, а округ, насколько видел глаз, виднелись серые пятна палаток, вились вверх струйки дыма. Армия Великого Дарога была в два, а может и в три, в четыре, раза больше, чем я думал!
Для чего нужно такое войско?! Зачем захватывать страны, тут и так целое государство у твоих ног. Неужели нашелся еще один безумец, стремящийся завоевать мир?
В спину толкнуло, я поспешил двинуться дальше.
Как только канцелярия устроилась по шатрам, я тут же принялся проверять свои "следилки". Гордость охватила меня - они работали! Тонкие, едва заметные нити магии (хотя магии ли?), послушно вились от портала и расходились по огромному лагерю. Я проследил путь одной из них. Тот обрывался у большого шатра мрачного черного цвета. Цоорга, не иначе. Любитель темного, мрак побери его!
- Стой! - оклик почти застал меня врасплох. Я немедленно сделал глупую рожу, а затем повернулся.
Эти ребята были круты. Настолько, что даже лица их казались нечеловеческими, пустыми, жесткими. Их был целый десяток. Не многовато, для меня одного?
- Следуй за мной, - сквозь зубы, но удивительно громко приказал главный.
Я попробовал сыграть дурака.
- Да я, в об...
Меня грубо схватили, до треска выкрутили руки и поволокли туда, куда я меньше всего хотел бы попасть - в черный шатер, дышащий казалось мне, сыростью могил ...
...Мучительно хотелось пить. Огонь, сжигающий изнутри смешивался с пляшущими по плечам, рукам, лицу невидимыми языками пламени-боли. Язык распух и не ворочался во рту. Состояние было не из приятных. Рядом со мной, едва касаясь земли ногами, привязанный за руки перекинутой через толстый сук веревкой, висел Командир. Не зря мы опасались Цоорга, будь он проклят вместе с его черным колдовством! Он засек нас!
Нет, меня мерзкий змей не узнал, но признал Токкона. Разумеется кто такой Тихоня? А Токкон разбивал рати колдуна дважды. Я же попал в подозрение только потому, что "о чем-то разговаривал с личным врагом Цоорга". И не я один. Рядом висели еще несколько человек, сколько точно я сказать не мог, но двое из видимых уже покинули этот чудный мир. Я не знал, есть ли еще наши среди несчастливых попасть в подозрение, надеялся только, что нет.
В чем меня подозревали, прислужники колдуна не потрудились объяснить. Об этом я должен был рассказать сам. И они помогали мне как умели.
Командиру досталось намного сильнее моего. Я видел его переломанную руку: кость прорвала кожу и белым осколком торчала наружу.
Сколько мы висели, час, два? Небо светлело.
Цоорг "подарил" нам один день жизни. Разумеется, не из благородства; он хотел лично увидеть все наши мучения, но открытие портала отняло слишком много сил, и колдун захотел отдохнуть. Зато к ночи нас принесут в жертву. Наверняка какому-нибудь демону.
После допроса нас привязали к деревьям, росшим в самом центре лагеря, у холма. Вначале ночная прохлада чуть остудила раны, жаль, это ощущение продлилось недолго.
Патрули вышагивали мимо, еще цепь воинов несла караул где-то совсем рядом. Нас не должны были оставить без присмотра, это я знал. Каково же было мое изумление, когда веревка вдруг ослабла, я рухнул на землю и увидал перемазанное землей лицо Бура. Он перерезал стягивающие запястья путы, срезав мне целые полосы кожи, яростно кивнул влево. Там скрючился Косой.
- Командир...- прохрипел я и получил по губам.
"Не ори" просигналил на пальцах Бур. Я пополз к Косому. "Командир", - пальцы не слушались меня. Косой кивнул, взвалил меня на спину и, согнувшись, потрусил вперед. Бежал он не долго, но как его не заметили, я понял только увидав куда Косой меня приволок. Олла криво усмехнулся, показал мне большой палец. У его ладоней вилась серая дымка - магия. Потом он спихнул меня в какую-то дыру в земле и прошептал:
- Ползи как можно скорее.
Я пополз. Нора была не узкой, мне показалось, что двое свободно "расползутся" в ней, но невысокой, так что бежать на четвереньках было невозможным. В ранки сыпалась земля, и все было ужасно. За исключением того, что Косой, Олла, Бур и Медуза натянули Цооргу зад на уши, утащив меня прямо из-под его змеиного носа. Это придавало сил, я полз, полз вперед, не обращая внимания на мелочи.
Потом моя рука не нашла поверхности, я потянулся еще, и вывалился в нору побольше. Темнота стояла - глаз коли, так что насколько побольше, я не знал.
Просто лежать и ничего не делать в этой темноте было приятно. Я провалялся чуть больше чем следовало, и на меня сверху обрушилось каменное человеческое тело. Оно застонало, я признал Командира. Тут же на нас обрушился еще и Олла. Этого узнать было легко в любой тьме. Его ругань была пострашнее многих проклятий.
Когда все чуть отдышались, Олла разжег припасенный факел, и мы смогли осмотреться. Нора оказалась древним могильником или чем-то в этом роде, шли в разные стороны многочисленные туннели, было много сухих костей и пыли, что некогда была одеждой или еще чем-то.
- Мне пора, - сказал Олла, - Я наследил, пока вас вытаскивали, если будут искать непременно почуют меня.
- Куда ты? - спросил я.
- Выберусь через одну из этих дыр за лагерь, там меня ожидает лошадь. А потом пару раз прыгну через порталы и ищи меня.
- Как дело? - спросил Токкон. Ему было хреново, меня можно сказать почти и не трогали, так ткнули несколько раз горячей железкой, да прошлись по ребрам палкой. Командиру досталось того же поболе, его спина выглядела словно подранной гигантской кошкой. Такие следы оставляет плеть с кусочками стали на конце. Командир крепился, видно Олла поколдовал. Сломанная рука была примотана к палке чистой тряпкой.
- Я успел навесить что мог на Тихоневские следилки, будет красиво, - Олла усмехнулся. - Эх, самый лучший амулет на вас, падаль, истратил. Такая вещь, Командир, ввек за нее не расплатишься.
Он засобирался. Напоследок объяснил:
- Факел слегка заколдован, как только начнет гаснуть ползите вот по этой дырище. Ползти долго, но это для надежности. Выход у реки, там ивняк, рядом в роще будет ждать кто-нибудь. Может Бур, может Медуза или Косой, не знаю, это они сами, ну а там...
Токкон кивнул.
- Спасибо, Олла. Ты молодец.
- Не я один. Ладно, командир, сочтемся, какие наши годы. Вот закончим с этой работой...
Колдун кивнул на валяющийся на полу мешок.
- Там перевязка, рубахи, если будет совсем хреново, глотните из фляжки. Искать вас здесь не будут, там сейчас весело, а дыру я завалил. Вроде все. Пока, висельники!
- Погоди! - я окликнул Оллу, когда тот уже был в туннеле.
- Чего? - голос звучал глухо.
- Откуда ты знаешь про эти норы?
- Я вырос в этих краях. Это Велидрж, земля Семи царств. А холм этот называют Курганом Королей.
И Олла уполз.
Мы с командиром не стали дожидаться когда будет совсем хреново, я порылся, отыскал фляжку и мы сделали по глотку. Жидкость оказалась густой, отвратительно тянущейся, скользкой и до невозможности горькой. Когда прошла волна дурноты, нам стало значительно лучше, ощущение, что ты сплошной кровавый кусок мяса исчезло. В мешок Олла положил несколько склянок, пахло из них гадко. У Оллы всегда так - чем гаже пахнет, тем лучше. В отличие от Косого. Я смазал все раны этой гадостью - себе и Командиру. Надо попасть в такое положение, чтобы начать ценить тех, кто рядом с тобой и понимать что это за люди. Олла был великим Колдуном. Маленьким, сухим, ворчащим и ругающимся. И Великим. Ранки затягивались чуть не на глазах. Я густо намазал Токкону руку, перебинтовал ее и вновь привязал в деревяшке.
Потом мы глотнули еще мерзкого варева из фляжки, отыскали краюху хлеба, бутыль воды, заботливо положенные в мешок, перекусили. Затем заснули.
Когда я проснулся, вначале даже не поверил, что некоторое время назад был истерзан до полусмерти. В нескольких местах ныло, кожа страшно чесалась, но в целом я был в порядке! Командир выглядел намного лучше прежнего, рука у него болела, но, по видимости, уже начинала срастаться. Олла, колдун, знатный вышел бы из тебя врачеватель.
Факел горел, мы ели и обдумывали ситуацию.
Итак, теперь понятно: Великий Дарог хочет воевать с Велидржом, а армия нужна для боев и осады Таграда - абсолютно неприступной крепости, про которую говорят, что ее охраняют сами боги. Армия Семи царств могуча, и все же меньше чем у безумного Дарога. У Дарога ли? Нет, решили мы, не Дарог главенствует в армии захватчиков. Там повелевает и приказывает Цоорг. И весь этот парад всего лишь сцена, на которой будет играть колдун. Я обнаружил шесть чудовищной силы артефактов, и именно они должны переломить ход битвы. Токкон думал также, а видел еще дальше.
- Он рвется не в сам Таград. Я думаю, он хочет захватить колодец Бурь, значит, знает как пользоваться его силой.
Командир частенько изумляет меня. Я подумал - действительно, ради чего штурмовать неприступную крепость, как не ради чего-то Великого, например, источника вселенских сил. Легенду о колодце Бурь я изучал в различных манускриптах, о нем упоминалось во многих летописях, указывалось даже приблизительное место его положения - где-то у стен Таграда, но вот то, что эта легенда может оказаться былью... Командир слышал ее от меня, а вот выводы сделал сам. Все становилось по местам - только ради колодца Бурь Цоорг мог начать такую кампанию. И только поэтому остатки Воинов Удачи вновь привлечены к войне.
Значит, легенда - правда.
Значит, Цоорг может найти и использовать колодец.
Значит, он ни за что не должен этого добиться.
Вот в чем состоит наша работа.
- В какую дыру сказал лезть наш крысеныш? - поинтересовался Командир.
Факел и не думал тухнуть, но Токкон решил действовать, отговаривать его - пустое. Я указал на нужный ход, принялся было собирать мешок, плюнул и полез вслед за Командиром.
Как и предсказывал Олла, ползти нам пришлось очень долго. Несколько раз мы останавливались передохнуть. Мерзкое все-таки ощущение - когда вокруг тебя находится земля - сверху, снизу, везде.
Когда мы вылезли наружу, вновь занимался рассвет. Мы продрались через скользкий ракитник к роще. Там поджидал Бур с лошадьми. Он нисколько не удивился нашему появлению, буркнул мне: "Что-то поздно. Чем вы там занимались в темноте?". Командиру он наскоро рассказал о последних событиях. После нашего бегства в лагере разразился пожар, полыхало сразу в нескольких местах. К моменту, когда Цоорг понял, что нас нет, на месте нашего "висения" успели натоптать, нашаманить; искать нас было, в общем, пропащим делом. Тем не менее, несколько отрядов перетряхнули весь лагерь, заглядывая в каждую палатку, под каждую повозку. А к полудню армия выступила на марш и отправилась прямехонько к северу, там располагался город Таград...
Токкон кивнул - знаю.
...Медуза и Косой двигались вместе с войском, Бур дезертировал и отправился поджидать нас, Олла исчез.
Командир посмотрел на светлеющее небо и спросил:
- Какой сегодня день?
Бур ответил. По всему выходило решающая битва - сегодня. Если наш наниматель ничего не перепутал.
Но такие не путают.
- По коням, - приказал Токкон, - Мы должны найти колодец раньше старой вонючей обезьяны Цоорга! Сможешь?
Я пожал плечами. Как? Будь у меня хоть какие из моих штуковин, я мог попытаться. Сейчас у меня не было ничего... кроме... Я схватился за ухо. Серьга была на месте!
- Думать будешь на коне, - Токкон был уже в седле.
Мы с Буром вскочили на лошадей, три несчастные коняги, получив под дых ногами, сорвались сразу в галоп. Скачка была бешеная. Я думал, что Таград был недалеко, но мы скакали и скакали, а крепости и армии даже не было видно.
Много часов мы гнали лошадей, солнце достигло зенита... О том, что место сражения недалеко нам поведал шум - драка была нешуточной, грохот разносился на многие лиги округ. Мы на миг придержали лошадей.
Что собирался делать Командир, как я буду искать колодец? Я не успел подумать об этом - прямо из воздуха под ноги испуганным конягам шагнул Олла.
- Дерьмо, - выругался он, когда кони шарахнулись, едва не задавив нашего колдуна.
- Странно, я думал, тебя зовут по-другому, - приветствовал его Токкон.
Олла высказал привычное: "Пошел ты", доковылял до моей лошади и протянул мне, я не верил своим глазам, мой "компас", пару рабочих "следилок" и еще что-то изломанное в щепки.
- Не знаю, нужна ли тебе эта хрень, я стянул ее прямо из-под носа нашего друга...
Я схватил протянутые вещицы. Наверное, что-то было написано на моем лице, Олла шарахнулся почти как лошади недавно от него самого и замахал руками:
- Только попробуй меня обнять!
- А тебе хочется? - промурлыкал Бур.
- Хватит, - я спрыгнул на землю. Теперь я мог попытаться разыскать колодец. - Олла, ты можешь...
И я рассказал ему о моей идее. Она была простой: если хочешь спрятать что-либо, думал я, нужно сделать так, чтобы это лежало на виду, но никто не обращал бы никакого внимания на него, потому что оно было бы как все окружающее. То есть, если необходимо спрятать магическую вещь, необходимо было замаскировать ее не так, чтобы можно было найти, к примеру, место где нет никакой магии и знать, что скорее всего спрятано там. Нет, наоборот нужно замаскировать магическую вещь под окружающий "магический фон", ведь даже у травы есть своя маленькая магия. Я попытался объяснить, что нам нужно найти место, которое было бы как этот самый "окружающий фон", но выглядело бы излишне "зачищенным", несколько чуть более искусственным...
Объяснял я плохо, да и Олла был несколько не в курсе нашего с Командиром расклада насчет колодца. Пришлось рассказать о нем с самого начала. Время шло.
- Да, похоже, что так и есть, - согласился колдун.
Потом он подумал и сказал:
- Нам надо отыскать такое место, где живая магия будет немного не совсем живой.
Он тоже был не силен объяснять. Хорошо, что смысл понял.
А потом маленький колдун сотворил, на мой взгляд, шедевр заклинаний. Он связал вместе "компас" и мою серьгу. Правда, ухо стало источником невероятно болезненных ощущений. Я вертел "компас" и серьга изощренно колола, морозила, щипалась... Олла сказал, что компас чувствует теперь только живую, природную магию. И то хорошо, что не всю подряд.
Я отыскал сторону, где мое ухо испытывало наименьшие страдания. Это было, разумеется, направление битвы.
- Тогда на коней и вперед, - сказал Токкон, внимательно следивший за нашими маневрами.
- Командир, - Олла укоризненно покачал головой и провел вытянутой рукой от земли до уровня головы. Узкая нить портала повисла в воздухе. Колдун, демоны меня побери. Токкон с облегчением выругался.
Разумеется, не все прошло гладко. Мы вывалились из портала прямиком в самую гущу сражения. Кругом мелькали клинки, острия, падали люди, лилась кровь. Бур, Токкон, подобранными тут же мечами, и Олла, с рук которого сыпались синеватые искорки - остатки от используемых им боевых заклятий, прикрывали меня. Я вертелся словно уж, отыскивая направление, и старался не напороться на сталь. Потом был еще один прыжок через новый портал, потом еще... Скача таким образом мы оказалась прямиком перед воротами крепости Таграда.
Как можно было захватить такое? Таград представлял собой цельную скалу. На сотни метров вверх возносилась гладкая стена черного, гладкого как стекло базальта. Ворота были всего сотню футов вышиной. Разумеется, из того же базальта. Ни щелочки, ни трещинки. Откуда взялись отряды защитников под стенами? На их месте я бы вообще не вылазил из-за стен. Но они были.
Тут бушевал самый центр урагана битвы. Стали прибавилось на порядок, крови тоже. Вокруг творилось настоящее светопреставление, но мое ухо подсказывало, что колодец Бурь, если он и существует, находится где-то здесь. Тот "фон" магии, про который я пытался рассказать Олле, был здесь, что ни есть обыкновенным, но в то же время абсолютно "неживым", как он и говорил. Такое ощущение вызывают цветы, растущие в оранжереях - и красивые, и пахнут, но есть в них нечто ненастоящее.
Точнее я выразить свои ощущения не могу.
- Здесь! - проорал я.
- Держи! - Токкон ногой подкинул с земли меч, едва не проткнув мои кишки.- Надо продержаться, если это здесь, он появится!
Мы рубились рука об руку так, как давно уже не приходилось. Кровь текла рекой. Среди окружающих нас людей у нас не было союзников. Каждый, кто примечал наш маленький отряд - и нападающие и защитники Таграда - считал своим долгом нас уничтожить. И многие, очень многие поплатились за это.
Все-таки силы наши были значительно подточены предшествующими событиями. Я пропустил несколько ударов, несерьезных пока, но оставляющих на теле кровоточащие полосы. Командир был ранен в плечо, от нашего колдуна шел пар, руки его дрожали от напряжения.
За время этого безумия небо дважды вдруг окрашивалось в ядовито-зеленый цвет, а округу заливало зеленоватое мерцание. И дважды Олла счастливо смеялся. Я догадался, что Цоорг или кто-то из его подручных пытались использовать свои артефакты. И тогда в общую битву вступала магия Оллы. Используя "следилки" и зная о природе содержащейся в этих артефактах магии (оттуда же, я горд!), он привесил к ним, "противоартефакты", обезвреживающие чужую магию, превращая ее просто в пшик!
Мы давно уже действовали так, но раньше искали амулеты несколько человек, а магию привешивал Старый Сол. Олла справился не хуже. Оттого он и радовался теперь, как ребенок, хотя нам приходилось несладко.
- Предпоследний! - крикнул он.
Значит у Цоорга остался всего один источник запасенной магии.
Неожиданно к нам присоединился Медуза. Как он отыскал нас в этом водовороте - до сих пор мучаюсь над этой загадкой. Правда, он ответил, что дураков следует искать в самом дерьмовом месте во всей драке.
Вскоре стало ясным, что битву армия Великого Дарога проиграет. Ее воины сражались все неуверенней и неуверенней, видимо надежда на магию была сильнее, чем на свои силы, а когда та не сработала... а может Бур с Медузой своими слухами вселили такое жуткое сомнение в сердца воинов, что те не стремились сражаться и гибнуть за своих командиров. Осажденные тоже почувствовали возможный перелом в сражении, и сами перешли в контратаку. Откуда-то из стен несокрушимой твердыни выплеснулись новые отряды, и армия Дарога дрогнула.
И я увидел комету! Она взвилась неизвестно откуда - миг назад небо было чистым, еще миг - небо потемнело, и огромная багряная звезда с пылающим хвостом повисла над полем боя. Олла удовлетворено завопил. Его шуточки. Воины армии Дарога разразились воплями ужаса и кинулись бежать.
Тут-то появился Цоорг. Мы были правы, он пришел не из-за Таграда - ему нужен был колодец Бурь.
Черное острие, вспучив землю, пробилось в небо в пятидесяти шагах от нас, из образовавшегося портала шагнул некромант, за ним Дарог и несколько человек охраны с ним, а также десяток-полтора колдунов в темных тогах.
Они увидели нас, и лицо Цоорга перекосилось лютой злобой и ненавистью. Он что-то сказал Дарогу. Военачальник бегущей армии вскинул меч и заорал:
- Так это все из-за вас!
Разумеется, даже если бы это было и не так, то обвинить кого-то было нужно. Но это и вправду из-за нас. Цоорг выигрывал время, посылая в бой свою послушную пешку - Великого Дарога Третьего.
Описывать последний бой - может кто-то делает это красиво и героически. Только там все не так. Мы были измучены настолько, что дрались словно звери, без всяких правил. И лучшие воины Дарога, его личные телохранители ничего не могли противопоставить нам, они гибли один за одним, было их не так уж и много. Когда они все полегли мы двинулись к творящему колдовство Цооргу и его колдунам. На нас хлынул поток заклинаний, острый, полный режущего, колющего, несущего смерть, все мы чувствовали его смертоносность. И непременно умерли бы, но Олла был лучшим колдуном на свете! Олла смог отвести эту жуть от нас всего на несколько ударов сердца, но этого хватило. Единым броском мы достигли нестройных рядов чародеев и вгрызлись в них.
Это была резня. Мы были волками, а окружающие - беспомощными овцами. Миг - вечность - и все было кончено.
Цоорга мы проткнули, наверное, сразу все. Он неверяще вскинул руки и повалился на землю. Ужасный колдун превратился в изорванную куклу, залитую своей собственной кровью.
Я рассказываю сейчас об этом легко. Тогда мы падали от усталости, а когда увидели, что Бур больше не будет пить пиво в нашей компании, то впервые за несколько лет лично мне хотелось заплакать. Хотелось, но я разучился этому чересчур много лет назад. Медуза глухо сказал:
- Косого тоже больше нет...
Воины Удачи. Воины Неудачи.
Мы победили? а нас осталось... Олла, Медуза, Командир и я. Полуживые, полумертвые.
Только тут мы заметили - нас окружила многочисленная толпа. Воины Велидржа с опаской косились... воины, да... думали, кто мы: враги, друзья или демоны, а может боги Воины, спустившиеся с небес им на помощь.
Война перестала быть участью воинов. В нее вмешиваются все - маги, со своей белой, черной и прочей магиями. В нее лезут боги, тешащие себя кровавыми жертвами или молитвами о спасении. Все они: и маги, и боги через своих жрецов, говорят о Равновесии сил, о "невозможности света без тьмы" и всякую прочую ерунду. А сами только и делают, что нарушают придуманные ими же правила.
А гибнут простые солдаты, которым слова честь и правда до сих пор кажутся лучшими из знамен, что реют где-то далеко вверху и впереди.
Где-то там невидимой сущностью есть Рок, что выше всех магов и богов. Сам он не вмешивается в войны, но Равновесие лежит у него на коленях и он ревностно охраняет его. Рок говорит - кто должен, а кто не должен победить, чтобы равновесие сил не качнулось и не погубило весь мир.
А у Рока есть свои солдаты.
Те, кто тоже не могут вмешиваться напрямую - проклятое равновесие! - советуя и помогая победить тому, кто должен победить, принося ему удачу.
Приходится быть теми, кто мы есть сейчас. Кем были Бур и Косой...
- Да кто вы такие? - выкрикнули из толпы.
Странный вопрос. Так вовремя к моим мыслям, так не вовремя к моим чувствам.
Что ответишь?
Токкон, весь залитый кровью, с безжизненно висящей рукой, вдруг криво усмехнулся и хрипло крикнул в ответ:
- Мы? Кто мы, - он расхохотался так, что вздрогнули даже я, Олла и Медуза, - Мы Воины Неудачи!...