Галанина Юлия Евгеньевна : другие произведения.

Галанин Евгений Николаевич, автобиография

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 9.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Копирую сюда из Живого Журнала автобиографию папы. Вступление: Есть абстрактные величины. А есть живые люди. Не надо путать два этих понятия. И когда легко и просто звучат фразы вроде нижеследующей : "Вероятность того, что в живых остались настоящие ветераны, воевавшие на передовой, близка к нулю. Она таковой была, впрочем, и пятьдесят лет назад. Остальные - горлопаны." (с) неважно кто, неважно где. То я вынуждена, извЕните за красивые слова, как-то вступится за самого дорогого мне человека. Впрочем, мне вступаться и не надо, но раз мы благополучно дожили до таких вот времен, когда можно о людях, как о математических вероятностях рассуждать, я просто выложу автобиографию, которую папа написал, когда его школа попросила. Написал он, как сумел, не подозревая, что существуют литературные стили и все такое. Стараясь ребятишкам ужасы не рассказывать, ни к чему это.
  Я, Галанин Евгений Николаевич, родился 12 сентября 1924 года в семье рабочих.
  Отец, Галанин Николай Иосифович - токарь по металлу, мать - ткачиха. Оба работали на Тейковском хлопчатобумажном комбинате в городе Тейково Ивановской области (в то время Владимировская губерния). Их родители ( мои дед и бабушка) крестьяне.
  В школу я поступил довольно поздно (почему? не знаю...) почти девяти лет, в 1933 году. Летом 1941 года закончил восьмой класс, учился хорошо, за исключением немецкого языка. В седьмом классе вступил в комсомол.
  Сразу, как началась война, мы - группа ребят - пошли в военкомат, прося отправить нас на фронт. Нас не взяли - молоды. Мы обратились в райком комсомола, но и это не помогло. Нам предложили пойти на военный завод. Мы согласились.
  Несколько слов о том времени. Город Тейково был небольшим (25-30 тысяч жителей), очень зеленый, тихий. Расположен в центре России на дороге между Суздалем (50 км) и Ростовом Великим (90 км) в 296 км северо-восточнее Москвы. Кругом дремучие леса, где много грибов, ягод. В реках и озерах много рыбы. Мы, дети, много времени проводили в лесу, на озерах, речках. Машин в то время почти не было и дети с утра до ночи играли на улицах.
  Я очень любил пионерские лагеря, бывало ездил туда на 2 срока в год. Лагерь назывался "Красный остров". Расположен он на берегу озера того же названия. Представьте себе большое озеро по которому плавает с десяток крупных островов, покрытых соснами. На островах много клюквы. Часто целые отряды пионеров, увлекшись сбором ягод, попадались в ловушку. Подует ветер и остров как под парусами начинает плыть к другому берегу озера, а это может продлиться и день, и два. Приходилось звать на помощь и вызволять детей, вывозя их на лодках.
  Когда я рассказал об этом своим дочерям, они не поверили. Пришлось свозить старшую и ее подружку на это озеро. Они были в восторге и, несмотря на осень, ветер, искупались, найдя лагуну между островами, где было тихо.
  Рядом с лагерем находилась роща почти чистого орешника (лещина или вологдский орех, как мы его звали), где легко можно было набрать много орехов. Вообще орехов в лесах вокруг города было много.
  В мае месяце, когда начинают летать майские жуки, вечерами вся детвора, а часто и взрослые высыпали на улицу с метлами ловить "шаранок" - так у нас назывался майский жук.
  К сожалению, все это ушло безвозвратно. Леса повырублены, рыбы не стало, Лагерей тоже нет. Детей на улицах почти не встретишь.
  Итак, в августе 1941 года мы, пять человек, уехали на работу на военный завод Љ2 имени Кирова в городе Коврове. Я, по примеру отца, стал токарем. Сначала было не очень трудно, но становилось все хуже и хуже. Рабочий день стал 12 часов, без выходных. Фронт требовал оружия. За станком приходилось стоять все 12 часов. Работа операционная - проточил, обрезал, сделал фаски и на следующий станок, на другую операцию. Остановись - встанет вся линия станков. Работали с мыльной эмульсией. Все время мокрый, а зима в 1941 году была очень холодной, пока идешь до дома (до общежития) весь обледенеешь. А тут еще стало голодно. Кормили один раз в сутки а зарплаты не хватало даже на хлеб (получал я до 400 рублей! очень не плохо по тем временам). По карточкам выдавали мало, а на рынке одна буханка хлеба стоила сто рублей. Но все это можно было терпеть. Сразило нас другое - мы вдруг узнали, что с военного завода на фронт не берут - бронь. Мне в это время исполнилось восемнадцать лет. Время в армию, а нельзя и мы всем общежитием (человек 60) убежали на фронт. Я и четыре моих друга доехали только до г. Александрова, где нас и поймали. И вернули на завод. В это время началась Сталинградская битва и мы не выдержали, пошли к Дектереву (Дегтярёв?) (конструктор оружия, депутат Верховного Совета), но и он не мог нам помочь и мы снова убежали на фронт. Нас снова поймали. В это время вышел указ Верховного Совета "за самовольный уход с работы - трибунал".
  Таким образом мы попали под военный трибунал. Четверо из нас были осуждены на пять лет каждый, а одного отпустили домой. Ему на заводе оторвало станком большой палец.
  Увезли нас в город Нижний Тагил на комбинат, где мы клеили корпуса самолетов ЛИ (фюзеляж самолета был фанерный).
  Примерно через месяц меня вдруг вызывают в контору. Там сидят группа крупных военачальников. Порасспросили что и как, а потом спрашивают, что я буду делать, если меня освободят. Ну конечно я сразу сказал, что сбегу на фронт. Через день меня вызывают снова, выдают справку об освобождении, деньги на билет и говорят, чтобы я ехал домой.
  По прибытии домой я сразу пошел в военкомат и был отправлен в Гороховецкие лагеря около города Горький (Нижний Новгород) и 3 марта 1943 года с маршевой ротой прибыл на фронт (Воронежский) под город Елец. Так я стал солдатом 40-й армии, 155-й Московской дивизии, 436 полка. Прошел от Ельца до Польши, всю Польшу, был в Чехословакии, Германии.
  
  В марте 1943 года с маршевой ротой прибыл на Воронежский фронт, на юго-западную сторону Курского выступа. Здесь я был отправлен на передовую (в окопы) в 436полк 155-ой Московской дивизии, 40-ой армии. Это в 30 км. юго-восточнее города Сумы. На фронте в это время было затишье. Немцы усиленно готовились взять реванш за поражение под Сталинградом (операция Цитадель).
  Наши войска тоже усиленно готовились, так нас, несколько человек (15-20), ежедневно ночью отводили на 1-1,5 километра в тыл, где в дубовых рощах мы усиленно учились и за 2 месяца подготовили из нас командиров отделения. К началу наступления немцев (Курская битва, 5 июля в 5 ч. 30 мин.) мне было присвоено звание старшего сержанта.
  5 июля, в 5 ч. 30 мин. немцы начали наступление на нашем участке фронта и левее (восточнее) нас прорвали фронт в направлении гг. Обоянь - Прохоровка. Мы удерживали свой участок до 12 июня, а 12-го сами перешли в наступление на Белгород и Харьков.
  Первый город, в который мы вошли с боями, был Грайворон. Запомнились мне болота и меловые горы под Белгородом, очень поразил меня собор в городе Харьков, у стен которого мы провели ночь: золотые цепи собора спускались от креста до земли. В городе Ахтырка в спину мне воткнулся осколок, но это была просто царапина. Дальше мы шли через город Лебедин и другие населенные пункты, которые я уже не помню, в направлении Переяславль-Хмельницкий и к Днепру южнее Киева.
  Так бои продолжались непрерывно июль, август, сентябрь. В начале октября в нашей роте осталось 2 человека: командир роты ст.лейтенант Попов и я, ст.сержант. И командир роты предложил мне поехать на курсы младших лейтенантов 1-го Украинского фронта (Воронежский фронт был переименован в Первый Украинский). Через несколько дней мне выдали направление на курсы и я поехал (на попутных машинах) в город Нежин. Собрали нас в гимназии, где учился Н.В. Гоголь, я посидел на его парте, там на стене медная доска с его инициалами. Но курсы еще не начались и нас отправили в город Сумы. Там мы и начали учиться. После освобождения Киева курсы были переведены в Киев и затем в Славуту, т.е. мы все время шли за фронтом.
  В Киеве мы - курсанты участвовали в похоронах командующего фронтом генерал-полковника Кирпоноса и его нач. штаба генерала Тутикова, погибших при защите Киева в 1941 г. Мы несли почетный караул в здании Верховного Совета УССР. Похоронили генерала Кирпоноса в центре Киева в парке, генерала Тутикова прямо под окнами штаба фронта.
  Во время учебы мы участвовали и в боях. Так пришлось защищать Киев, когда немцы пытались взять его обратно.
  28 февраля Н.Ф. Ватутин - командующий фронтом, с членом Военного Совета К.В. Крайнюковым и с охраной ехали из Ровно к нам в Славуту. У села Милятын большая группа бендеровцев обстреляла их, смертельно ранив Н.Ф. Ватутина.
  Нас подняли по тревоге и мы несколько дней гоняли эту группу по лесами и болотам, пока не уничтожили. Таких примеров было несколько. В результате вместо трех-четырех месяцев мы на курсах были шесть месяцев.
  В мае 1944 года мне было присвоено звание младшего лейтенанта. По распределению я попал в 4-ый гвардейский танковый корпус, в 3-ую мотострелковую бригаду, командиром взвода автоматчиков (пехота).
  Четвертый Гвардейский танковый корпус находился в Тернопольской области совсем близко от Славуты, куда я и прибыл в середине мая. Бригада находилась на формировке, ждала пополнения и мы недели две отдыхали. Но в начале июля нас по тревоге подняли и ускоренным маршем направили к городу Золочев. Оказалось, что восемь немецких дивизий , окруженных у города Броды (Броденскя группировка) прорвали окружение и уходят на юг. Наш батальон занял окопы на западной окраине Золочева, а два других заняли оборону вдоль шоссе Тернополь-Львов, перекрыв путь в Карпаты.
  Скоро появились и немцы.
  Шли они густыми цепями, три или четыре цепи в восьмидесяти-ста метрах одна от другой, а за ними колоннами двигались штабные машины, госпитали, повозки, полевые кухни.
  Прикрываясь от нас небольшими отрядами автоматчиков, они ударили по батальонам, прикрывающим шоссе, чтобы уйти в горы. Первая цепь немцев прорвалась к шоссе, но тут к нам подошли танковые бригады с большим количеством гвардейских минометов (Катюш). И скоро все было кончено.
  Немцы побросали оружие и, сбившись в кучки, стояли с поднятыми руками. Мы, покинув окопы, сгоняли их в колонны и под командой их же офицеров направляли в город Золочев, где другие части занимались их дальнейшей судьбой. Как позднее нам сообщили из штаба бригады, там погибло около 30-ти тысяч человек, а 20 тысяч было взято в плен.
  Нас срочно направили на Львов, но было уже поздно. Пока мы боролись с Броденской группировкой, Львов был освобожден.
  Войска корпуса форсировали р.Серет, Днестр, Западный Буг и вошли на территорию Польши. В этих боях я был первый раз ранен в руку. Ранение легкое и в госпиталь я не пошел. В начале августа в боях в городе Дембица я (и мой ординарец - солдат Дмитриев) снова был ранен. Получил осколок снаряда в плечо и два осколка в бок. Пришлось 3 недели лежать в госпитале, где, кстати, мне залечили и первую рану. Ординарец был ранен в руку.
  Из госпиталя я выписался в середине сентября. Свою часть я нашел далеко на юге. В это время началось восстание в Словакии и наши войска пошли им на помощь. Целый месяц наши войска вместе с чехословацким корпусом генерала Л. Свобода пробивались через Карпатские хребты, через Дуклинский перевал в Чехословакию. Всю осень нам пришлось воевать в Карпатах на территории Словакии.
  В конце декабря корпус снова был переброшен в Польшу на Сандомирский плацдарм. Началась подготовка к Висло-Одерской операции.
  Первый штурм Кракова оказался неудачным. На пути наступающих, на самой окраине города были расположены огромные продуктовые склады, полностью забитые продуктами. И самое плохо: много было вина, шнапса. Наступление остановилось. Солдаты разбрелись по складам и дальше уже не пошли. Нас отозвали.
  На другой день специальный отряд уничтожил все спиртное и только после этого бы быстро вошли в город.
  На другой день мы уже уходили на северо-запад, в Силезию. Взяли Катовицы и начали наступление на Бреслау. 13 февраля город был окружен. Мы продолжили наступление на запад.
  В одном из поселков уже в Германии я был снова легко ранен. Осколок снаряда попал мне в левую ногу под колено. Старшина роты вытащил меня из боя и отвел в санбат в город Олау.
  Через неделю я снова был в строю началось наступление на Штригау и далее, на Дрезден, но мне не повезло и 29 февраля 1945 года при наступлении на небольшой немецкий город я был в четвертый раз ранен и очень тяжело.
  Пуля попала под правый глаз и вышла из левой скулы. Я ослеп.
  Кстати, в этом же бою погиб командир нашего батальона майор Чернавин.
  Меня увезли на Кавказ в город Кисловодск, где я пролечился до августа 1945 года (с марта по август, то есть пять месяцев).
  После длительного лечения зрение восстановилось, но только на правый глаз.
  В августе же я вернулся в армию, в Центральную группу войск, расположенную в Австрии в городе Баден-Баден.
  Через месяц я демобилизовался и приехал домой.
  
  В семье, кроме меня, 1941 году был мобилизован отец - старший лейтенант, но на фронте не был. Служил до 1946 года под Москвой.
  Средний брат Анатолий 1925 года рождения был призван в 1944г. и погиб в мае 1945 года в Германии. Младший брат 1931 года рождения не служил.
  
  ПОСЛЕ ВОЙНЫ:
  4-го сентября 1945 я демобилизовался.
  Итак, в сентябре 1945 года я вернулся домой, месяц отдохнул и стал искать работу. 29 октября 1945 года я устроился на работу в художественную мастерскую Тейковского х/б комбината художником. Проработал на фабрике до 26 августа 1952 года.
  Работая на комбинате, я закончил среднюю школу. Пошел снова в восьмой класс, так как боялся, что за время войны все позабыл (прошло восемь лет после школы). Работая художником, я понял, что надо учиться дальше, потому что ежегодно из художественных училищ приходит образованная молодежь, смелая, талантливая и без специального образования будет плохо.
  В 1952 году я поступил в Московский институт Цветных Металлов и Золота (МИЦМиЗ) имени М.И. Калинина на геологический факультет.
  Институт закончил в 1957 году с отличием. Четыре года получал повышенную стипендию (600 рублей вместо 450-ти).
  Еще учась в институте, я начал работать коллектором у Ф.И. Вольфсона. Летом мы работали в Читинской области на свинцово-цинковых месторождениях (Иванское, Благодатское, Екатерино-Благодатское и др.) Это Калганский р-н, пос. Горный Зерентуй на границе с Китаем. По этим месторождениям я написал и защитил дипломный проект.
  По распределению, после института, я и еще один выпускник (В. Королев) должны были ехать в Албанию. Но!
  В это время у Союза с Албанией резко испортились отношения. В тоже время Н. С. Хрущев начал "перестройку" и начал разгонять министерства, образовывать Совнархозы ( и наш институт был переведен в Красноярск, где находится и сейчас). Им стало не до нас. Работники министерства были заняты своим устройством, т.к. ехать в Сибирь никто не хотел. Наконец, один их замминистров позвонил начальнику 1-го Главка товарищу Трохачеву и попросил устроить нас с Королевым на работу в Первый редкометальный трест.
  Так, 2 июля я приехал в Ангаро-Саянскую экспедицию Первого треста геологом. С 1958 года начальником Восточно-Саянской партии, затем начальником и техруком партии Љ5 (1959). Начальником и техруком партии Љ7 (1960).
  Проводили мы поиски редких металлов в предгорьях Саян по рекам Белая, Ия, Бирюса, Тагул. Результаты были неутешительны. Иркутяне просто не пускали нас в редкометальный пояс, который находился южнее. Они работали там сами.
  В феврале 1961 года (в связи с ликвидацией Первого треста) я был откомандирован в Бурятское геологическое управление.
  1961 - 1962 гг. я был главным геологом Ингурской партии Багдаринской экспедиции, а с 1962 г. главным геологом Ауникской партии Багдаринской экспедиции. Закончили разведку Ауникского месторождения мы в 1965 году и меня (после защиты отчета) направили главным геологом Каралонской партии (разведка рассыпного золота). В это время на юге Бурятии в Кижингинском районе поисковой партией было открыто новое уникальное по содержанию берилла Ермаковское месторождение. Месторождение аналогичное Аунику, но по содержанию металла в шесть раз выше, а в центральных блоках и в 20 раз выше, чем в Ауникском!
  Меня отозвали с Каралона и послали главным геологом в Ермаковскую партию, где я с товарищами проводили детальную разведку этого месторождения до июня 1969. Сейчас это месторождение полностью отработано, поэтому можно о нем говорить. (А так эти материалы совершенно секретны.)
  В 1969 году я уволился из Ермаковской партии, вернулся в Багдаринскую экспедицию и был послан главным геологом Муйской партии. Работали на Келянском месторождении ртути. На золоте по Каменному (приток Витима) и Самокуту и т.д.
  В ноябре 1973 года был избран председателем разведочного комитета профсоюза (Разведком). Пришлось переехать в поселок Багдарин.
  В 1979 г, в связи с уходом на пенсию переехал в поселок Нижнеангарск (по просьбе бывшего нач. Багдаринской экспедиции З.А. Норекяна) и устроился художником-оформителем Северо-Байкальской геологоразведочной экспедиции. Где проработал до 1986г, когда окончательно ушел на отдых.
  Хочу еще отметить, что в Таксимо (вернее в пос. Молодежный) я попал еще в 1963 г. работал главным геологом Ауникской партии. Нас с П.И.Россовым послали на помощь в написании окончательного отчета и подсчет запасов асбеста Моложеного месторождения хризотил-асбеста.
  Вторично в 1965 - 1967 годах работал на Каралоне, Самокуте.
  Третий раз в 1969 - 1973 гг. - Усть-Муя, Келяна.
  И наконец в 1990- 2004 г. Таксимо.
  ______________________________________________
  
  А перед отправкой на фронт папа столкнулся с цыганкой, которая предложила ему погадать по руке.
  Цыганка сказала, что с войны он не вернется. Это предсказание срабатывало в девяти случаях из десяти.
  А он вернулся с войны. Он не верит ни в бога, ни в черта, ни в предсказания гадалок.
  А если бы он не вернулся, не было бы нас с сестрой. Не было бы наших детей.
  Сегодня, двадцать шестого сентября, день рождения у Динки, папиной правнучки, внучки моей старшей сестры. Даме, прекрасной во всех отношениях, исполнилось пять лет.
  
  Такие дела.
  С уважением,
  Галанина Юлия
  
  
Оценка: 9.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"