"Информационный бюллетень криптомнезии" за июль-август 2001 года приводит текст речи, произнесённой специалистом по психологии памяти Елизаветой Лофтус, сыгравшей немаловажную роль в развенчивании моды на неосознаваемые воспоминания. Лофтус удостоилась премии от Американского психологического общества.
В своём пламенном выступлении она затрагивает околориндовский скандал и случай Лилайенфельда. Дальше следует предваряемая редакторским словом сводка новостей касательно присуждения Лофтус награды, а также её речь по этому поводу.
Вступление "Информационного бюллетеня криптомнезии"
Уважаемые коллеги.
Взгляните, как меняется отношение людей к абреакциям с тех пор, как мы создали нашу организацию. Мы уже говорили в последнем выпуске, с каким нетерпением ждёт Лизавета Лофтус престижную премию Американского психологического общества. В текущем месяце мы перепечатаем поздравительный текст этого общества не только из гордости, но и потому, что он показывает, насколько изменилось отношение людей к неосознаваемым воспоминаниям, исследование ею которых столь высоко оценено.
Её основополагающие труды и политическая пропаганда помогают обществу понять, что не все воспоминания могут быть использованы в судопроизводстве, не все являются отражением прошлого опыта, а зачастую вызываются разрушительными манипуляциями психикой.
Важно, что своей наградой Лофтус в основном обязана своим исследованиям в области осознания воспоминаний.
Верховный суд Висконсина служит прекрасным примером смены общественного мнения. В июне он призвал к ответу работников Джонсон-Роджеровской клиники, рушивших семьи и репутации. Раньше при отсутствии доступа родителей к документам по терапии суд не мог продолжаться. Нынче же Верховный суд Висконсина решил, что отсутствие документов не основание для отклонения иска, а семьи Висконсина могут продолжать процесс ради добычи информации.
Без сомнения, многие проблемы осознания воспоминаний актуальны до сих пор. Однако в каком-то смысле они подвигают нас к научному пониманию механизмов действия памяти, к чему указатели окружают нас повсюду, а общество сейчас открыто к знанию. Наша организация призвана просвещать обывателей и специалистов, популяризовать науку о памяти. Очевидно, что наша работа до конца не доведена, однако видим, насколько скоро сходят на нет неприятности, вызванные неверными представлениями о памяти.
Поражения семей есть часть более обширных общественных проблем, которые очень сложно устранить. Призывы, что терапия должна быть безопасной, действенной и научно обоснованной, мало кого убедят. Важно показать, что проверка концепции памяти чревата глубокими переменами в политическом строе. Недостаток безопасной и эффективной терапии в качестве альтернативы приводит к тому, что больше людей мирится с существующим положением дел, нежели примыкают к нам. Вера, будто мы водиночку можем что-то изменить, наивна. Мы лишь можем сделать скромный вклад.
То, как в июне двоих колорадских терапевтов приговорили к 16 годам заключения, ясно показывает необходимость изменений. Речь тут идёт не о памяти, а о непроверенной, антинаучной, опасной терапии. Корнелий Уоткинс и Юлия Понда, о которых мы писали месяц назад в связи со смертью Кэнданса Ньюмэкера, проведут 16 лет жизни в тюрьме. В Колорадо уже подписан закон против терапии Уоткинса - Понды. Но это ни к чему не ведёт. Едва запрещают одну терапию, сразу изобретают новую. Что действительно необходимо - это сформировать коалицию за отастаивание безопасной и эффективной терапии.
Памела.
Елизавета Лофтус награждена премией Уильяма Джемса от Американского психологического общества в 2001 году
Лизавета Лофтус являет редчайший пример учёного, способного и к научной дисциплине и к пропаганде критицизма в обществе.
Дебютировав в середине 1970-х привеченными в научной среде исследованиями семантической памяти, она ринулась затем в неисследованные области причин и механизмов искажения воспоминаний. Её строгая, новаторская и до сих пор актуальная работа по этой теме обеспечила ей немеркнущую славу. Она логически довела свои выводы до места их пересечения с законодательством, допускающим случаи, когда искренние свидетели помогают обвинять невиновных. Не будет преувеличением признать за её гениальной работой в лабораториях и неутомимыми публичными выступлениями спасение чести отечественных науки и правосудия.
Последние 15 лет вниманием доктора Лофтус овладела близкая, но гораздо более противоречивая область - вопрос о деторастлении. Благодаря открытиям учёной и её общественной деятельности, люди постепенно отвыкают от доверия свидетельским воспоминаниям, созданным усилиями недобросовестных психотерапевтов. Освещением этих фактов Лофтус заслужила право стать в один ряд с учёными, имевшими смелость, вдохновение и моральную силу подвергнуть себя неизбежным насмешкам и угнетению ради дарования нам чистого и непобедимого научного знания, посмевшего смутить покой обласканного суеверия.
Речь Елизаветы Лофтус на получение Премии Джемса 14 июня 2001 года
Столь великая честь, оказанная моей работе премией имени Уильяма Джемса, застигла меня в самую многозначительную и ироничную пору моей жизни. Мне пришлось задуматься о назначении наград, о том, за что они. Что вообще может так нравиться в чьей-нибудь работе? Так можно задуматься и о назначении науки - в идеале бесстрастного опытного разрешения определённого набора вопросов.
Более десятка лет, как вы, конечно, знаете, я испытывала на себе травлю врагами, мною же созданными. Этого я добилась при помощи ценнейших исследований памяти и попыток развенчать терапевтов, которые в своей погоне за воспоминаниями нанесли ущерб многим личностям и семьям. Общество думает, будто об этой истерии теперь можно забыть. Но многие семьи так и не восстановились, а многие идеологи и жертвы осознания воспоминаний по-прежнему агрессивны и опасны. Долгие годы я пыталась их понять, посочувствовать расстроенным чувствам жертв извращённой и ложной терапии, нащупать общие для нас обеих посылки.
Но теперь я знаю, что общего языка с такими людьми не найти. Им я враг, поскольку научный факт против них. Их невозможно разубедить какими угодно правильными и благонамеренными данными. Это знание давалось мне ужасно трудно. Результаты моих исследований, столь высоко оценённые теперь, восставили против меня настолько враждебную реакцию, что предвидеть её я никак не могла. Мне угрожали в письмах, призывали позаботиться о моей репутации, а то и безопасности, если я не отступлюсь. В иных университетах вооружённые охранники присутствовали на моих выступлениях. Люди перевирали мои публикации, влагали мне в уста то, что я никогда не говорила. Моралисты клеймили организации, которые приглашали меня выступить, и угрожали им судебными исками. Клеветнические писания наводнили печать и Интернет.
Даже когда я тут стою и принимаю знаки признания моей работы, ведутся отчаянные попытки цензурировать мои идеи. Меня заставили молчать, и не всеми подробностями я могу с вами поделиться.
Меня очень волнует сформулированный вопрос. Кто в конце концов выиграет от моего молчания? Кому пригодится замалчивание подобных исследований? Только моим инквизиторам. Лишь воры, террористы и трусы могут действовать в тени. Все из нас, для кого 1-я поправка и гласность науки не пустой звук, обязаны воткрытую отстаивать свободу слова. Торжественно вам клянусь это сделать, когда моя ситуация разрешится.
Очень многому учит недавний случай со Скоттом Лилайенфельдом.
Скотт подготовил сочинение о столкновении политики с наукой на примере риндовского скандала. Его статья уже шла в печать, как вдруг по непонятной причине в публикации было отказано с условием Скотту выпотрошить весь злободневный материал. Психологи, многие из которых вхожи в Американское психологическое общество, подключились к кампании за обеспечение публикации Скоттовой статьи. Дали знать изданиям "Кроникл оф Хайр Эдъюкейшн" и "Сайенс". Писали личные и коллективные письма в защиту экспертной оценки и работы издательств от вмешательства политиков. Так называемое "организационное начальство" заворчало, насколько невежливо выносить сор из избы, дискутировать через электронную почту и осуществлять эскалацию конфликта через СМИ. Им так хотелось бы, чтоб все заткнулись и позволили процессу идти своим чередом! Не шло ли всё к тому, чтобы тихонько похоронить Скоттову работу? Но учёных не заткнули, и Скоттово сочинение таки будет опубликовано уже в этом году вместе с комментариями и обсуждениями, как полагается.
Спасибо вам за оказанную премией честь. Я принимаю её от лица тех идеалов и целей науки, которые все мы горячо поддерживаем и которые так нуждаются сейчас в нашей защите.