Историю космонавтики не перепишешь заново. Имена первых летчиков-космонавтов известны всем: Юрий Гагарин, Герман Титов, Андриан Николаев, Павел Попович, Валерий Быковский... Только в апреле 1986 года журналист и писатель Ярослав Голованов в серии статей, опубликованных в газете "Известия", смог рассказать о том, как происходили набор и подготовка отряда космонавтов, кто входил в его первый состав. Так из забвения всплыло имя Григория Нелюбова, человека, которому было выписано удостоверение космонавта под номером три. Сохранился снимок, запечатлевший на Красной площади перед отлетом на космодром Гагарина, Титова и Нелюбова. Люди случайные в объективы официальных кремлевских фотографов в то время не попадали.
Григорий Нелюбов родился 31 марта 1934 года в селе Веселое Запорожской области в семье колхозников. Во время войны его отец был комиссаром Красной Армии. Когда в 47-ом он комиссовался, семья осела в Запорожье, купив хороший дом с садом на берегу Днепра. Младший брат Григория Владимир и сегодня живет в этом городе, почетный мастер спорта по спортивной гимнастике преподает физкультуру в одной из школ. Воспоминания Владимира Григорьевича Нелюбова легли в основу этого материала.
Гриша учился в запорожской средней школе N 50. Любимыми предметами были астрономия, математика, черчение. Сам хорошо рисовал, строил с братом перископы и телескопы. Вместе прыгали с парашютной вышки, расположенной в парке у ДК им.Кирова. С детства парень любил фантастику. "Очень хочется побывать на Луне", - говорил он брату. В девятом классе поступил в Запорожский аэроклуб, пропадал там все свободное время, особенно летом. Много классных пилотов выпустил этот аэроклуб. В одном наборе с Григорием был тогда и Юрий Иванович Коваленко.
- Инструкторы аэроклуба ходили по школам, агитировали старшеклассников поступать к ним, - рассказывает Юрий Коваленко, в прошлом военно-гражданский летчик, рабочий автозавода "Коммунар", ныне пенсионер, - Со всего города собрали человек 60, сформировали два класса. С Гришей Нелюбовым мы не дружили, просто общались. Клуб давал навыки вождения самолета, занятия бывали и днем, и вечером. Весной, будучи уже десятиклассниками, приступили к полетам на двухместном учебном Як-40, программа предполагала 50 часов налета. Более сорока ребят, окончивших тогда аэроклуб, поступили в Ейское училище летчиков морской авиации. Мы с Нелюбовым попали в разные роты, но отношения поддерживали, поскольку были земляками. После училища я проходил службу в Одессе, Гриша - в Севастополе, потом в Керчи. Больше мы не встречались. Слухи о том, что он попал в отряд космонавтов, до меня доходили, но все было тогда засекречено.
Решение о начале отбора первой группы космонавтов было принято в 1959 году, весной 1960-го она была сформирована. Из более чем трех тысяч абсолютно здоровых, опытных, дисциплинированных, профессионально перспективных, невысоких и... худых летчиков медики отобрали 20 человек. Из двадцатки молодых летчиков в космос полетели только двенадцать. В алфавитном списке первого космического отряда наш герой значился под тринадцатым номером. Судьба?
Интересные подробности сообщил другой земляк и сослуживец Нелюбова Леонид Горбенко. Из Керченского авиаполка, в котором они служили, в отряд космонавтов поступали восемь летчиков. Первоначальный отбор прошли Нелюбов и Гончаров, оба из Запорожья. Вскоре их вызвали на повторную медкомиссию, которая дала окончательное добро. Когда летчики готовились к переезду в подмосковный поселок Чкаловский, где им предстояло осваивать "новую технику", у Леонида Гончарова тяжело заболела мать. Ехать к новому месту службы, где, возможно, пришлось бы рисковать жизнью, Гончаров отказался. Сам генерал Каманин, помощник Главкома ВВС по космосу, уговаривал парня передумать. Не уговорил.
Нелюбова не нужно было уговаривать - он рвался в космос. Леонид Горбенко, провожавший его в числе других летчиков, помнит сказанное Григорием на вокзале: "Знаю, что это опасно. Но я живу по принципу: грудь в крестах или голова в кустах". Судя по воспоминаниям свидетелей тех событий, Нелюбов был человеком незаурядным. Хороший летчик, спортсмен, он выделялся и своим широким кругозором, удивительным обаянием, помогавшим ему очень быстро находить общий язык с людьми. Это был шутник, анекдотчик, душа компании, любитель шумных застолий.
Из двадцати человек шестерых, в том числе и Григория, отобрали для усиленной подготовки. Шансы у всех были абсолютно равными. Космонавта Љ 1 должна была назначить Госкомиссия. Вот как пишет об этом Ярослав Голованов: "Раушенбаху (академик Борис Викторович Раушенбах - сподвижник С.П.Королева, читал космонавтам курс автоматического и ручного управления кораблем) нравился Нелюбов, Карпов (полковник Евгений Анатольевич Карпов - первый начальник Центра подготовки космонавтов) ценил в Нелюбове быстроту ума, темперамент и умение держать слово". Первым космонавтом назначили Гагарина, Григорий Нелюбов стал вторым (после Титова) дублером Юрия. В автобусе, который вез Гагарина к стартовой площадке Байконура, еще находились Титов, Николаев, Нелюбов.
В одной из пятиэтажных "хрущевок" Звездного городка членам отряда выделили два подъезда: Григорий с женой Зинаидой заняли двухкомнатную квартиру. Сюда к ним в гости приезжали родители Григорий Макарович и Дарья Лаврентьевна Нелюбовы. Однажды все вместе пошли в Кремлевскую оружейную палату, причем их постоянно сопровождал специально приставленный человек в штатском. За пределами городка будущих космонавтов обязательно охраняли, возможно, просто следили за их контактами.
Лето 1960-61 годов Владимир Нелюбов провел у старшего брата в Звездном, где познакомился с Юрой Гагариным, Герой Титовым, Валерой Быковским и Пашей Поповичем. С ними было интересно общаться. Запомнилось, как, делясь первыми впечатлениями от кратковременной невесомости, Юра Гагарин с восторгом рассказывал, что карандаш с его ладони не упал вниз, а поплыл почему-то вверх. В свободное время играли в футбол, волейбол, шахматы, ездили на выданных им гоночных велосипедах "Чемпион". В выходные дни могли выбраться в лес и устроить пикник с выпивкой. Вовку как младшего посылали на велосипеде в деревню за водкой и малиновой или земляничной настойкой: будущие космонавты любили разбавлять водку сладкой настойкой.
Когда 12 апреля 1961 года учащийся Запорожского металлургического техникума Володя Нелюбов сидел на занятиях, в аудиторию вошла преподавательница и взволнованно сообщила, что в космос полетел человек. "Юрка?", - вырвалось у Владимира. "Какой Юрка? - удивилась преподавательница. - Юрий Алексеевич Гагарин". О полете Титова Нелюбов услышал в августе того же года из уличного радиорепродуктора, возвращаясь с пляжа с ребятами. "Когда же полетит брат?", - спрашивали друзья, от которых секретов не было. "Он будет третьим", - уверенно отвечал Володя.
Но уже через четыре месяца после полета Германа Титова Григория Нелюбова из отряда космонавтов отчислили. Вот что рассказывает об этом Владимир Григорьевич Нелюбов:
- Получилось так, что военный патруль задержал Григория вместе с Аникеевым и Филатьевым, когда они возвращались в Звездный городок после символического отмечания дня рождения кого-то из двух последних. Выпили по бокалу шампанского, но этого было достаточно, чтобы придраться. Какой разговор состоялся в комендатуре, не знаю. Брат не любил вспоминать о том случае, хотя никогда не считал себя виноватым. Так или иначе, рапорт о происшествии пошел "наверх". Генерал Николай Каманин, похоже, для острастки других, отчислил из отряда всех троих "собутыльников". Как я узнал из статьи в "Комсомольской правде", опубликованной в июле 1999 года, которая посвящалась моему брату, Иван Аникеев и Валентин Филатьев были направлены в различные авиационные части. Аникеев после службы в ВВС жил в городе Бежецк Тверской области. Он скончался в 1992-ом. Филатьев жил в Орле, умер в 1990-ом.
Дальнейшая судьба Гриши Нелюбова сложилась так. Сначала его направили служить на Кубань - "восстанавливать летные навыки", потом перевели в Приморье, где он занял должность начальника парашютно-десантной службы полка. Летчик его уровня был достоин большего. Нелюбов хотел участвовать в испытаниях новых МиГов, пытался устроиться туда, где их создавали, но опального космонавта не взяли. О том, что творилось у него на душе, можно только догадываться. В одном из писем родным мелькнула примерно такая фраза: "Обидно, что со мной так поступили, я бы мог быть первым. Я оказался более честным, а другие нахальными". Что и кого имел он ввиду?
18 февраля 1966 года Владимира Нелюбова, военнослужащего спортроты Одесского военного округа, вызвали в штаб. Командир молча положил на стол телеграмму (она и сейчас хранится в семейном архиве): "По сообщению командира в/ч брат Нелюбова Владимира Григорьевича погиб при исполнении служебных обязанностей, похороны 21 февраля Приморский край Кремово". Когда Владимир прибыл в поселок Кремовый, отец, мама и сестра уже оплакивали сына и брата. Черноволосая мать, и это особенно поразило Володю, стала седой. Гроб стоял в местном доме офицеров. Гриша лежал, до пояса укрытый красным ковром. Голова и руки были забинтованы, лица же не было видно совсем.
- Нам объяснили, - вспоминает Владимир, - что он погиб под колесами поезда. Но, думаю, это было не так. Мать, обезумев от горя, стала срывать с рук Григория бинты. А под ними - страшные ожоги. Разве от столкновения с поездом могут появиться на руках ожоги? Во время похорон летчики неоднократно мне говорили: "Ты можешь гордиться братом. Своей смертью он многим из нас спас жизнь". Часть останков и землю с могилы брата жена Зина привезла в Запорожье, где на Капустяном кладбище их захоронили. Так появились у Григория две могилы, о чем "Комсомолка" тоже писала. Летом 1999-го в Запорожье приезжала Марина Попович, она побывала на кладбище, положила к могиле брата цветы.
В публикациях Голованова версия смерти Григория Нелюбова под поездом фигурирует как официальная. В статье, опубликованной в "Комсомолке", говорится, что у Нелюбова, после того как он потерял надежду на возвращение в отряд космонавтов, начались ежедневные запои. 17 февраля в пьяном виде он выпрыгнул с третьего этажа, после чего как ни в чем не бывало ушел в сторону станции. Обнаруженное там изуродованное тело нельзя было опознать, личность погибшего установили после того, как построили на плацу весь гарнизон. Владимир Григорьевич не уверен, что все произошло так, как написано. Жена брата Зинаида еще тогда говорила, что пьянство не было в характере Гриши, он был очень мужественным человеком. "Комсомолка" в статье неправильно названо имя Зины, ошибочно написала, что у Нелюбовых росла дочь, - детей же у них не было. Возможно, и сообщение о гибели незаурядного человека и летчика было недостоверным. Прошло все-таки больше 30 лет.
Людей, служивших с Нелюбовым в одном гарнизоне, разбросало по разным странам и городам, многих, наверное, уже нет в живых. Жаль, но никто из свидетелей тех далеких и засекреченных событий на публикации в популярных газетах не откликнулся. Вся правда о гибели человека, чье имя могло войти в историю советской космонавтики, но с кем судьба поступила жестоко и наверняка несправедливо, до сих пор не известна. Что скрывается за ожогами на руках погибшего летчика? О чем недоговаривали друзья капитана Нелюбова, благодарившие за спасение своих жизней? Почему в телеграмме, присланной в часть, где служил Владимир Нелюбов, сказано, что брат погиб при исполнении служебных обязанностей? Пока на эти вопросы ответов нет.
Связь с Зиной родственники Григория постепенно утратили. Известно, что после гибели мужа она вернулась в Москву, много лет жила в Щелково.