Рейнольдс Аластер
"Урожай времени"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В написанном на тему телесериала Doctor Who произведении попавший в тюрьму главный герой-злодей Мастер находит возможность позвать на помощь во время технической консультации по нейтринной связи. На его сигнал откликаются безжалостные захватчики миров - силды, приступившие к оккупации Земли и преследующие Мастера, которого вместе с его бывшим коллегой, а ныне соперником Доктором уносит на машине времени в далекое будущее совсем в другой мир. Два Повелителя времени находят способ справиться с силдами и устранить их угрозу, изменив ход истории.

Аластер РЕЙНОЛЬДС

УРОЖАЙ ВРЕМЕНИ

  
  
   В написанном на тему телесериала Doctor Who произведении попавший в тюрьму главный герой-злодей Мастер находит возможность позвать на помощь во время технической консультации по нейтринной связи. На его сигнал откликаются безжалостные захватчики миров - силды, приступившие к оккупации Земли и преследующие Мастера, которого вместе с его бывшим коллегой, а ныне соперником Доктором уносит на машине времени в далекое будущее совсем в другой мир. Два Повелителя времени находят способ справиться с силдами и устранить их угрозу, изменив ход истории.

Перевод: Н.П. Фурзиков

  
   Посвящается всем Мастерам - прошлым, настоящим и будущим
  

ПРОЛОГ

   Самой ужасной машиной во вселенной был мраморно-серый ящик размером не больше гроба или дорожного сундука. Его основание было шире и длиннее крышки, так что он был слегка скошен по бокам. Три боковые стороны были пустыми, если не считать мраморности. Четвертая, одна из двух торцевых, несла выступавшую из нее наклонную консоль. На верхней поверхности консоли располагалась квадратная матрица белых элементов управления, на каждом из которых был нанесен четкий черный символ инопланетного алфавита. Там было 169 элементов управления, 169 различных символов, и люди Красной королевы понимали около 75 из них. Значение остальных веками ускользало от внимания лучших ученых.
   Красная королева считала, что машина обладает врожденной злобой. Если что-то и можно было назвать злом, то именно это устройство. Однако она не могла позволить себе игнорировать ее преобразующую силу. Из всех мощных технологий, найденных на "Консолидаторе", корабле-призраке, который упал на орбиту вокруг ее нового мира, эта была, безусловно, самой важной и соблазнительной.
   Машина называлась "Бесконечный кокон".
   Название было уместным.
   - Добровольцы готовы, мэм.
   Красная королева - ее полный титул был "Ее императорское величество Юксури Скуита" - кивнула помощнику, который поспешил к ее трону, чтобы сообщить эту информацию. Как и все праксилионы - обитатели этого мира, которым она правила, - помощник был мохнатой гусеницей, этаким ершиком, изогнутым в виде буквы "L". Когда она сидела на троне, его собачья голова доходила ей до колен. У невысоких праксилионов было множество конечностей, различающихся по функциям, и мех в красно-белую продольную полоску, который наводил ее на мысль о зубной пасте и развлечениях на море. От них пахло, как от кондитерских и парфюмерных лавок.
   - Напомните им еще раз, что они не обязаны делать это.
   - Они это знают, мэм.
   - Тем не менее, расскажите им еще раз. Пусть у них не останется сомнений. - Не дожидаясь помощи, Красная королева поднялась на ноги. Она потянулась за скипетром, который держала прикрепленным к трону сбоку, и, используя его как трость, заковыляла вниз по каменным ступеням у подножия трона. Помощники-праксилионы суетились вокруг нее, готовые подхватить, если она вздумает упасть. - Со мной все будет в порядке, - пробормотала она. - Дайте мне минутку побыть одной, а потом приведите добровольцев.
   Вечерний воздух на ее личном балконе был прохладным. Она подождала, пока за ней закроется дверь, а затем подошла к балюстраде, позвякивая скипетром по твердому каменному полу. Ее правая рука сжимала покрытую позолотой сферу, ввинченную в верхнюю часть скипетра. Другой рукой она оперлась о перила балкона.
   До низа было далеко, но она всегда любила высоту. Она подумала о море, бушевавшем далеко внизу, в такой же вечер. Но из императорского дворца не было видно моря; для этого они находились слишком далеко от берега.
   Праксилион был прекрасным миром, особенно в сумерках. Пологие холмы, пурпурные в сгущающемся мраке, уводили ее взгляд к подернутому розовой дымкой горизонту. Тут и там, словно скопления бледной лягушачьей икры, виднелись деревни и поселочки Праксилиона. За долгие годы она привыкла к их инопланетной архитектуре, с ее громоздкими куполами и маленькими жилищами, похожими на эскимосские иглу. Это выглядело почти по-домашнему. Они были добры к ней, праксилионы.
   Там. Ее взгляд уловил восходящую искру "Консолидатора", поднимающуюся с запада. Его было трудно не заметить, поскольку он был единственным крупным объектом на орбите. Корабль размером с небольшую страну, старше самого мира, вокруг которого он кружил, и который ее народ едва начал исследовать, несмотря на шесть тысяч лет попыток.
   Они отлично справились, несмотря на трудности. Технологии и материалы, которые они уже извлекли из менее неприступных хранилищ "Консолидатора", в огромной степени ускорили промышленную революцию в Праксилионе. Но их ждало еще столько всего, что можно было бы достать, если бы только они смогли добраться до этого. И все же каждый новый предмет, казалось, стоил им дороже предыдущего. Чтобы заполучить Аксумиллярный шар, пришлось заплатить дюжину жизней. Еще десятки других погибли, пытаясь разобраться в механизмах безопасности, которыми тщательно заблокировали это легендарное оружие при его размещении на борту "Консолидатора". Неудивительно, что она держала его под рукой. Вдвое больше праксилионов погибло, вызволяя "Бесконечный кокон", и многие, многие другие отдали свои жизни, вызвавшись испытать саму машину.
   Был поздний вечер. Галактика была старой. Ее звезды прошли через многие поколения рождения, истощения и возрождения. Астрономы Праксилиона исследовали эти немощные, покрытые металлическими сгустками солнца и обнаружили скудные признаки существования разума за пределами их собственного мира. Но извлеченные из "Консолидатора" записи говорили о другой эпохе. О ярком, насыщенном периоде, когда в галактике обитало бесчисленное множество видов и культур. О периоде, когда был разрушен даже самый главный барьер - само время. Эпохе массовых путешествий во времени, или ЭМПВ.
   Эпохе удивления и чудес.
   Праксилионов преследовало ужасное чувство, что они пришли на вечеринку слишком поздно. Но "Консолидатор" дал им проблеск надежды. Где-то на корабле, как подсказывал им разум, находился секрет путешествий во времени - полностью функционирующее устройство для создания временных порталов. Праксилионы мечтали установить связь между своим миром и далеким прошлым - омолаживающую пуповину.
   Это было хорошее и благородное намерение, подумала Красная королева. Было бы еще лучше, если бы для этого не требовалось использовать "Бесконечный кокон".
   Она вернулась внутрь. В ожидании добровольцы собрались рядом с машиной вместе с небольшой группой нервничавших техников. Крышка машины была открыта - она съехала в сторону и, казалось, держалась на одном краю. Зеленовато-желтое сияние исходило из открытого ящика, освещая высокие своды императорского дворца.
   Красная королева подошла к машине сбоку. Она всем весом оперлась на скипетр.
   - Я старею, - сказала она. - Вы все это знаете. Я была моложе, когда попала в ваш мир, но это было тысячи лет назад. Наркотики и анабиоз замедлили течение лет, но не остановили его полностью. "Консолидатор", вероятно, признал бы во мне гуманоида, если бы я поднялась на его борт. Но я всего лишь одна из них и слишком хрупкая, чтобы быть полезной там, наверху. Я всего лишь слабая женщина, как однажды сказал кто-то. Вот почему мы позвали добровольцев. Вот почему вы здесь, перед "Бесконечным коконом". Жители Праксилиона благодарят вас за вашу смелость. Но вам не обязательно проходить через это. Всегда найдутся другие, желающие занять ваше место, и не будет ничего постыдного в том, чтобы отвернуться сейчас.
   - Я готов, - сказал первый доброволец.
   - Хорошо, - сказала Красная королева, изучая обнаженное существо. Все они, праксилионы, казались ей на одно лицо, и без своих поясов, упряжи и доспехов их было практически невозможно отличить друг от друга. Пушистые, дружелюбно выглядящие красно-белые ершики для чистки. - А как вас зовут?
   Праксилион сказал: - Мы - Вер.
   У них было три пола, различить которые Красной королеве было трудно даже сейчас. Женщины, мужчины и род, который, возможно, неточно переводится как 'скульптор'.
   - Очень хорошо, Вер, - сказала она. - Что бы ни случилось с этого момента, ваш народ, ваш мир и я будем благодарны вам. Мы не относимся ко всему этому легкомысленно. Вы готовы к "Бесконечному кокону"?
   - Я готов, - ответило храброе создание.
   - Вы понимаете, чем рискуете? Что, даже если трансформация пройдет успешно, нельзя гарантировать, что процесс будет обратимым? Возможно, вам придется провести остаток жизни в форме, подобной моей?
   - Я понимаю.
   - Мы, конечно, сделаем все, что в наших силах. Я даю вам это обещание.
   - Спасибо, ваше императорское величество.
   - Тогда начнем. - Красная королева кивнула техникам. Четверо их окружили добровольца и подняли его с пола, затем поместили свой груз в ожидающее его нутро "Бесконечного кокона".
   - Удачи, Вер, - сказала она.
   Техники зашаркали обратно на своих многочисленных ногах. Двое из них подошли к консоли в конце машины.
   - Мы готовы, - сказал один из них. - Продолжаем.
   Техники что-то сделали. Крышка "Бесконечного кокона" начала закрываться, в результате чего зеленовато-желтый свет превратился в узкую полоску, а затем и вовсе погас. Ящик был запечатан.
   В нем раздалось жужжание и бульканье.
   - Поддерживающая среда поступает в полость, - сказал один из техников. - Все показания в норме.
   Белые кнопки загорались и гасли сложным образом. Техники отреагировали на эти изменения спокойно, но с большой поспешностью и серьезностью. Для этого их потребовалось двое, и им обоим пришлось использовать три комплекта манипуляторов верхней части тела. Это было что-то среднее между операцией на головном мозге и скоростными шахматами.
   - Начинается нарушение обмена веществ, - сообщил другой техник. - Пищеварение идет по нормальному пути.
   - Компенсация нарушения баланса всасывания, - заявил другой техник. - Стабилизируется... подтверждено. Наружные ткани и мышечная масса теперь теряют согласованность.
   - Структура скелета становится диффузной. Периферическая нервная система полностью ослаблена. Отслеживаются основные нервные функции.
   В этот момент у нее возник вопрос, который она всегда хотела задать. Был ли испытуемый в сознании? Осознавал ли испытуемый, что с ним происходит, и что еще может произойти? Относительно небольшое число добровольцев, которые пережили "Бесконечный кокон", выдали удивительно разные отчеты. Некоторые были непреклонны в том, что переживание было непрерывным, с того момента, как закрылась крышка, до того, как она открылась. Что они сохраняли нить сужающегося осознания, даже когда превратились в подобие супа. Другие говорили об отсутствии такой непрерывности. Это было похоже на то, как если бы они заснули, или утонули, или их захлестнула теплая влажная глина. Затем наступало небытие, своего рода смерть, предшествующая пробуждению, мучительному или какому-то еще. Иногда они вспоминали свои прошлые жизни. Не всегда.
   Возможно, лучше было этого не знать.
   - Завершена первая фаза метаболического распада. Все признаки в норме. Начинается формирование морфологического паттерна.
   Машина продолжала гудеть и булькать. Под крышкой теперь не было ничего, что напоминало бы праксилиона. Другими словами, эта штука была похожа на саму Красную королеву.
   - Установлена симметрия роста. Дифференцировка тканей протекает нормально. Готовность к ускоренному формированию структуры.
   Один из техников поднял руку с двумя пальцами. - Подожди.
   Другой техник взглянул на контрольную матрицу. - Шаблон фенотипа смещается. Попытайся заблокировать это.
   - Ради Праксила, что, по-твоему, я делаю?
   Спешка превратилась в паническую настойчивость. Раньше их усилия были скоординированы, теперь же шесть пар рук грозили вот-вот переплестись, как у пианистов, дерущихся за рояль. Кнопки загорались и гасли с ускоряющейся скоростью, за которой Красная королева едва успевала следить. У праксилионов были быстрые рефлексы, но даже у них были свои пределы.
   - Переключись на шестую процедуру!
   - Я пробовал! Не сработало! Сейчас используем седьмую!
   - Тоже не работает. Переключись на восьмую.
   - Слишком рискованно!
   - Ты должен! Мы уже прошли точку невозврата!
   Красная королева крепче сжала свой скипетр. Узел в ее животе превратился в темный клубок ужаса. Она и раньше видела, как что-то шло не так. Как только достигался этот момент, было очень, очень необычно, когда все заканчивалось хорошо. "Бесконечный кокон" был почти безжалостен.
   - Стабилизируется, - доложил один из техников. - Думаю, сможем вернуть его обратно!
   - Возможно. - В голосе другого прозвучала осторожная нотка. - Восстанавливаем первоначальные контуры.
   Красная королева прошептала что-то своему помощнику. - Что они пытаются сделать?
   - Думаю, они пытаются вернуть Вер к жизни. Морфологический анализ не удался, но если они смогут воссоздать анатомию праксилиона...
   - Я думала, они прошли точку невозврата.
   - Так оно и было. Ненадолго. Но если они не смогут продолжить...
   - У нас получилось! - крикнул один из техников. - Частичный морфический образ восстановлен. Образ укрепляется! Да будет благословен Праксил! Вер, держись там! Мы с тобой!
   - Держитесь, - прошептала Красная королева. И в этот момент ее глаза встретились с глазами двух других добровольцев, все еще ожидавших возле "Бесконечного кокона". Она кивнула им, разделяя их беспокойство. На мгновение расовые барьеры и ранги перестали иметь значение. Все они были мыслящими существами и хотели, чтобы Вер прошел через это. Не важно, что попытка навязать ему человеческую анатомию провалилась; они просто хотели, чтобы храбрый маленький Вер выжил.
   - Восстановление, - сказал один из техников, и пляска огоньков на консоли начала ослабевать.
   - Биохимия приближается к норме праксилиона, - сказал другой. - Вер возвращается!
   Красная королева благодарно вздохнула. Итак, сегодня "Бесконечный кокон" решил проявить милосердие. Ни на что нельзя было рассчитывать, но она была благодарна. Даже если ее ненависть к этой штуке только усилилась из-за того, что она могла быть такой непредсказуемой.
   - Поддерживающая среда иссякает. Объект полностью восстановил биологическую целостность.
   - Откройте крышку, - крикнула она. - Сейчас же!
   Может быть, и неохотно, но техники ускорили завершение процесса. Машина перестала гудеть и булькать. Крышка начала отодвигаться в сторону. Из расширяющейся щели хлынул желтый свет. Красная королева рискнула приблизиться на шаг к открытой машине. Техники заглядывали внутрь через бортики, до предела напрягая свои тела, как чистильщики труб. Она заметила вспышку красного и белого внутри коробки, движущуюся массу яркого меха. Живое, дышащее существо.
   Вер вернулся.
   Что-то вылетело из коробки. Это было тонкое, сужающееся к концу щупальце, полосатое, как после посещения парикмахера. Оно обвилось вокруг одного из техников и подняло его в воздух, через край "Бесконечного кокона", в ящик. Техник закричал. Остальные на мгновение были слишком потрясены, чтобы пошевелиться. Затем появилось еще одно щупальце, за ним третье, и Красная королева остановилась, понимая, что, как это часто бывало, что-то пошло не так.
   Что бы ни вернулось, это был не Вер.
   Теперь в тисках монстра был второй техник, издавая пронзительные звуки чистого ужаса, как кипящий чайник, даже когда его коллеги пытались схватить его. А затем прибыл отряд вооруженных охранников с золотыми электрошокерами, которые потрескивали фиолетовыми и сиреневыми электрическими разрядами, и они посмотрели на Красную королеву, ожидая ее приказов.
   - Убейте его, - сказала она.
   Так они и сделали, погрузив свои электрошоковые стержни в машину, тыкая и тыкая, существо в машине издавало свои собственные ужасные звуки, что-то вроде продолжительного чавканья, и через несколько секунд пойманный техник был выброшен наружу, явно мертвый, а второй был освобожден, откинувшись назад, его тело дергалось, как аккордеон, ноги и руки молотили в воздухе.
   Чтобы убить монстра, не требовалось много времени; обычно этого не происходило. Запертые в машине, дезориентированные, они редко могли оказать серьезное сопротивление. Но даже сейчас Красная королева не могла с уверенностью сказать, кто из них хуже: монстры, которые хотели вырваться наружу и убить всех, как этот, или те, которые хотели только умереть.
   - Это был ужасный случай, - сказала она, когда техники закончили убирать останки и вычистили то, что когда-то было в машине. - Едва ли не худший из всех, что мы видели. Конечно, я хочу получить полный отчет о том, что пошло не так. - Затем она добавила, хотя в этом вряд ли была необходимость: - Бедный Вер.
   - Потребуется некоторое время, чтобы составить отчет, - сказал один из техников. - И даже тогда, вероятно, мы мало что сможем сказать наверняка.
   - Делайте, что можете. А пока все добровольцы должны быть освобождены от своих обязанностей. Никто не должен проходить через это.
   - А проект "машина времени"? - спросил другой техник.
   - Приостановлен до тех пор, пока мы не будем уверены, что больше ни с кем так не поступим.
   - У нас никогда не будет такой уверенности, - мрачно сказал первый техник.
   - Ваше величество?
   Это говорил один из добровольцев, один из тех двоих, что ждали.
   - Вы свободны, - сказала она, великодушно взмахнув рукой. - Вы доказали свою храбрость, зайдя так далеко. Идите, возвращайтесь к своим семьям. Вы ничем не обязаны Праксилиону.
   - Мы все равно хотели бы довести дело до конца, - сказал другой. - Мы изучили статистику и...
   - Технически, после серьезной неудачи шансы на успех повышаются, - сказал первый доброволец.
   - И, по чьим-либо подсчетам, - сказал второй, - это должно считаться довольно серьезной неудачей.
   - Вы знали это? - спросила Красная королева.
   - Вер был нашим другом. Он не хотел бы, чтобы его смерть разубедила нас, - сказал первый. - Вер понимал, какое значение машина времени может иметь для Праксилиона. Мы должны обладать этой технологией. Чего бы это нам ни стоило.
   - Храбрость Вера не должна пропадать даром, - решительно заявил второй. - Техники ни в чем не виноваты. Мы им доверяем. Мы готовы рискнуть с "Бесконечным коконом". Готовы стать такими, как вы.
   - И рискуете стать кем-то похуже? - спросила она.
   - Ради Праксилиона, - сказали они в унисон.
   Красная королева опустила глаза. Ее инстинктом было прогнать их прочь. Они были смелыми, это правда. Но они также жаждали славы, которая постигла бы любого, кто сумел бы проникнуть в "Консолидатор" достаточно глубоко, чтобы найти легендарное оборудование путешествий во времени. Слава, богатство, престиж превыше всякой меры.
   На данный момент она подозревала, что слава одержала верх.
   Однако неоспоримым фактом было то, что рано или поздно кому-то все равно придется снова залезть в ящик.
   - Ваши имена? - спросила она.
   - Мы Хокс и мы Лой, - ответили они в унисон.
   - Тогда очень хорошо, Хокс и Лой. Я ценю вашу преданность делу. Кто из вас хочет начать первым?
  

ГЛАВА ПЕРВАЯ

   - Кромарти. Ветер: переменный, три-четыре балла, переходящий в западный или северо-западный, пять-шесть баллов. Состояние моря: спокойное или слабовыраженное, позднее иногда умеренное. Погода: хорошая. Видимость: умеренная или хорошая, иногда плохая. Остров Фэйр-Айл. Ветер: переменный, пять...
   По радио вещал представитель высшего света с акцентом Би-би-си, сообщая новости для судоходства. Здесь был старый радиоприемник на батарейках, обтянутый искусственной красной кожей, с круглым пластиковым циферблатом, стоявший на самодельной фанерной полке между бутылками и рыболовными грузилами.
   Слушать новости о судоходстве было одним из немногих удовольствий, которые Пэт Макгинти позволял себе. Он представил себе человека в хижине, очень похожей на его собственную, - прогноз судоходства, который тому передавали под дверью. Возможно, этот человек только и делал, что передавал прогнозы. В удовольствиях Макгинти была и практическая составляющая. Его средства существования зависели от погоды, штормов и приливов.
   Однако сейчас Макгинти больше всего нуждался в новых батарейках для радио. Звук был включен на максимум, но голос все равно звучал хрипло. Он собирался выключить приемник через некоторое время, чтобы еще немного сэкономить энергию. Посмотрел на игрушечного краба, которого нашел на пляже после последнего прилива. Странная, отвратительного вида штука все еще была насажена на конец гарпуна, который Макгинти брал, когда выходил на улицу со своей тачкой. Забавно было видеть, как он нашел краба на пляже, а чайки клевали его.
   Он снова осмотрел его, снял с острия гарпуна, гадая, что это за игрушка и сможет ли он достать батарейки. Наверное, какая-нибудь научно-фантастическая чепуха. Основная часть его - туловище краба, его ноги и усики (или это были щупальца?) - была сделана из хрупкого серебра. На спине у него был стеклянный цилиндр размером с миниатюрную фляжку для виски. Тело легко сломалось под ударом гарпуна, но стеклянная часть уже была разбита, когда он ее нашел.
   Макгинти вертел игрушку снова и снова в поисках винтиков, лючка, который он мог бы открыть и достать содержимое. Где-то в ней должны были быть батарейки, не так ли? Игрушка все еще время от времени дергалась.
   Фортиз. Ветер: переменный, с переходом на восточный или северо-восточный. Состояние моря: умеренное. Погода: благоприятная. Видимость: умеренная или хорошая. Форт. Ветер: переменный четыре...
   Макгинти как раз собирался выключить радио, когда раздался стук в дверь.
   Не совсем стук, скорее, резкое, но обдуманное постукивание, как будто чайка долбила в основание двери. Макгинти нахмурился и поднялся со стула. Это мог быть кто-то из деревенских детей, пришедший на пляж, чтобы подразнить его. Возможно, те же, кто набрызгал на его хижину слово "псих".
   Стук повторился.
   Макгинти достал свой гарпун. Он подкрался к двери, отпер засов и распахнул ее одним легким движением. Было темно, но на небе сияла луна. С моря дул легкий, соленый бриз. Пляж был бесцветным, спускаясь к кромке воды, где фаланга невысоких волн разбивалась о пену.
   Но на земле лежал еще один металлический краб. Макгинти сразу понял, что это такое, и в этот момент он понял также, что этот краб не был сломан; что стеклянно-металлическая емкость на его спине была еще цела. Зеленый свет струился из контейнера и выделял аккуратные маленькие сочленения механической анатомии краба.
   Краб выглядел так, словно его раздавила, вдавила в песок невидимая сила. Но он только ждал.
   Макгинти рефлекторно поднял руку, защищаясь, но было уже слишком поздно. Краб прыгнул на него, вцепился лапами в рукав, а затем - слишком быстро, чтобы в это можно было поверить - забрался по рукаву к нему на плечо. Лапы вцепились в него с такой силой, что он вскрикнул. Он выронил гарпун и попытался скинуть краба с себя. Вскрикнув, почувствовал, как краб обвился вокруг его шеи. Хватка краба усилилась. Металлические лапы были заострены, как когти... Макгинти ощутил два приступа боли и холода. Краб вонзил клыки ему в шею сзади, под основание черепа.
   А потом пришла боль за гранью боли, боль, которая захлестнула и поглотила его, как море, смывая последние человеческие следы того человека, которым он был. Его тело дернулось и закружилось, словно от какого-то ужасного удара током.
   А затем он затих. Макгинти стоял, вытянув руки по швам. В его позе было что-то не совсем правильное, как будто все его тело теперь висело на невидимой нити. Изо рта у него текла длинная струйка слюны.
   - Я силд, - произнес Макгинти невнятным и медленным голосом, словно разговаривая сам с собой во сне. - Я силд, и я должен найти того, кого называют Мастером. Найти того, кого называют Мастером.
  

ГЛАВА ВТОРАЯ

   Железобетонный кулак вынырнул из серых вод, словно могучая перчатка какого-то огромного тонущего рыцаря. Это была производственная платформа, нефтяная вышка, расположенная в 200 километрах от побережья Абердиншира.
   Вертолет, почти такого же серого цвета, как море внизу, с пыхтением приближался к платформе под зловещим облачным сводом. Громоздкое судно имело военный вид: матовая краска, различные выпуклости и выступы, указывающие на наличие оружия, датчиков или средств противодействия. Но что касается опознавательных знаков, то на нем не было заметно явной принадлежности к какому-либо из регулярных родов войск британских вооруженных сил. Только маленькая круглая эмблема выдавала текущее боевое назначение вертолета. По правде говоря, мало кто понял бы ее, даже если бы оказался достаточно близко, чтобы прочитать буквы и слова на этом логотипе.
   ГРООН: Оперативная группа разведки Организации Объединенных Наций.
   Что бы это ни значило.
   Конечно, молодая женщина, прижавшаяся лицом к иллюминатору вертолета, не имела ни малейшего представления о том, во что ввязывается, когда ее впервые назначили в ГРООН. Путешественники во времени, древние враги из-под Земли, силы и факторы за пределами планеты - элементы как доброжелательные, так и враждебные, и столь же часто неуловимые в своих мотивах. Даже сейчас, спустя годы после начала своей карьеры гражданского научного сотрудника, она только начинала осознавать масштабы того, что может повлечь за собой ее работа в оперативной группе. Буквально, судьбу Земли и человеческой цивилизации.
   Действительно, головокружительно.
   Согласилась бы она, если бы знала? К этому вопросу Джо Грант возвращалась снова и снова. И всегда, по зрелом размышлении, ответ был один и тот же. Да, и да, и да. Несмотря на все ужасы, на все бессонные ночи, лучше знать, чем не знать.
   И иногда, всего лишь иногда, в очень хорошие дни, она вынуждена была признать, что это может быть довольно весело.
   Сегодняшний день явно не принадлежал к числу таких дней.
   Она с самого начала не слишком любила вертолеты, потому что они были шумными и тесными. Вертолеты и непогода были плохим сочетанием. Вертолеты, непогода, долгий перелет, ранний подъем и жирный завтрак в столовой - это было самое плохое, что могло быть. Джо сомневалась, что видела что-либо менее привлекательное, чем производственная платформа. Но прямо сейчас все, чего ей хотелось, - это спуститься на нее, на то, что казалось самым близким к суше местом.
   Над четырьмя толстыми цилиндрическими бетонными столбами, которые защищали платформу от волн и исчезали в темных бурлящих водах внизу, возвышалось прямоугольное сооружение размером с офисное здание или большую многоэтажную автостоянку. Сбоку от этой основы были прикреплены различные дополнительные прямоугольники, консолями возвышавшиеся над морем. Вся эта массивная глыба была опутана густым темным переплетением труб, переходов и лестниц, что создавало неприятное впечатление, что она все еще далека от завершения или даже от того, чтобы быть безопасной. Над основной массой возвышалась конусообразная башня-скелет, такая же высокая, как и вся часть буровой установки под ней, а с другой стороны, наклонившись под углом, возвышалась длинная стрела, похожая на кран, на конце которой горело грязно-желтое пламя. У основания стрелы Джо заметила двух крошечных рабочих-нефтяников в оранжевых костюмах. Размеры платформы продолжали вводить ее в заблуждение: она казалась слишком большой, чтобы находиться здесь, в окружении бурлящей серой воды. Даже полностью закрытые спасательные шлюпки, расположенные далеко от воды на местах своего спуска, казались крошечными.
   Сбоку от основного прямоугольника была нарисована большая буква "М", стилизованная под саму нефтяную вышку.
   - Конечно, ужасное расточительство, - заметил Доктор с соседнего пассажирского сиденья. - Сжигание ископаемого топлива - что вы еще придумаете?
   - Вы не одобряете это, не так ли? - спросила она, скрестив руки на груди.
   - Углеводороды - это не способ получения энергии, - сказал Доктор своим самым ханжеским тоном. - Большинство развитых цивилизаций осознали это очень давно.
   - Нефть состоит из углеводородов, не так ли? - весело спросила Джо.
   Доктор выглядел довольным. Он был невысокого мнения о том, насколько Джо разбирается в научных вопросах, и всегда радовался, когда она демонстрировала даже самые элементарные знания.
   - Безусловно.
   Теперь настала очередь Джо улыбаться. - Тогда я напомню вам об этом в следующий раз, когда вы поведете "Бесси" покататься!
   - Это другое дело!
   - О, да, конечно. Одно правило для себя, другое для всех нас.
   - Это совсем не так! - сказал Доктор. - В любом случае, когда у меня выдастся свободная минутка, я твердо намерен перевести "Бесси" на чистый водород.
   - Вчера у вас был свободный день - вы провели его, засунув голову под консоль ТАРДИС [Побуквенный перевод акронима слов Time And Relative Dimension In Space - универсальная машина времени, она же космический корабль, в телесериале Doctor Who], сводя всех с ума своим бессмысленным жужжанием.
   - Для этого была отличная причина. - Доктор выдержал многозначительную паузу, и Джо с трудом удержалась от соблазна заполнить ее. - Временные возмущения, - продолжал он. - Кажется, кто-то открывает локализованные временные разрывы. Я подумал, что мог бы попытаться определить их источник.
   - И что?
   - Далеко не продвинулся. Оглядываясь назад, я бы предпочел, чтобы моя голова была спрятана под капотом "Бесси". О, и, кстати, это бессмысленное жужжание оказалось исполнением одной из величайших трагических опер в истории венерианского искусства.
   - В одном вы правы, - сказала Джо. - Это было определенно трагично.
   Они заходили на посадку. На вершине основной конструкции платформы, консолью возвышавшейся над морем, виднелся белый квадрат вертолетной площадки. Вертолет завис над ней и начал снижаться, при этом его неприятно качало.
   - Вы не думаете, что эти беспорядки как-то связаны с...? - Капитан Майк Йейтс кивнул в окно на приближающуюся платформу. - Этим делом? Тем, что сказал тот человек на коротких волнах?
   - Склонен в этом сомневаться. Летбридж-Стюарт проявил большую доброту, отправив нас сюда, но я уверен, что все обернется шумихой из-за пустяков. В конце концов, в море на самом деле что-то пропадает. - Доктор сделал паузу. - Даже довольно крупные вещи.
   - Целые нефтяные вышки? - спросила Джо.
   Доктор улыбнулся одной из своих самых раздражающе непроницаемых улыбок. - Нам просто нужно посмотреть, не так ли?
   Джо почувствовала, как вертолет опустился на вертолетную площадку. Винты с жужжанием опустились, и по сигналу экипажа Йейтс открыл пассажирскую дверь. Они вышли на пронизывающий соленый ветер, от которого волосы Джо упали на лицо. Она пожалела, что надела такую короткую юбку. Доктор поплотнее запахнул плащ, морщины прорезали его кожу, когда он прищурился от ветра. Йейтс поднял руку и поправил свой армейский берет. - Прекрасный день для этого! - пробормотал он. - Жаль, что я не захватил с собой лосьон для загара!
   Крупный мужчина в оранжевой куртке-анораке уже был на площадке. Он подошел, перекрикивая затихающий гул вертолета. - Том Ирвин, - отрывисто произнес он. - Заместитель начальника по операциям на Майк Оскар Шесть.
   - Это Джозефина Грант, - сказал Доктор. - Это капитан Майк Йейтс, а я Доктор.
   Ирвин кивнул на вертолет. - Я так понимаю, вы здесь надолго не задержитесь?
   - Я вижу, шотландское гостеприимство - все, на что оно способно, - сказал Йейтс.
   - Я говорил о погоде, капитан, - ответил Ирвин. Это был дородный бородатый шотландец, который выглядел достаточно сильным, чтобы доплыть вплавь из Абердина. У его анорака был капюшон, отороченный мехом, а на плече была вышита та же буква "М", которую Джо уже видела на боку платформы. - От Норвегии движется ненастье, - продолжил он. - Вы все хотите вернуться домой к своему "Овалтайну", так что лучше не мешкайте.
   - Нас пригласили сюда, знаете ли! - сказала Джо.
   - Это касается только вас с Эдди Маккриммон.
   - Маккриммон? - переспросил Доктор, приподняв брови. - Я когда-то знал одного Маккриммона - очень порядочного парня.
   - Это, случайно, не отец Эдди?
   - Сомневаюсь, если только отец Эдди не участвовал в восстании якобитов.
   Взгляд Ирвина заострился. - Я думал, это военная делегация, а не визит местной психбольницы.
   Йейтс явно старался говорить вежливо. - Вообще-то, мы - военная делегация.
   - Может быть, вы и правы, но ваши приятели выглядят как пара штатских.
   - Так и есть, - сказала Джо. - Но мы прикомандированы к ГРООН. И если это проблема, вы можете обсудить ее с Женевой.
   Ирвин с сомнением посмотрел на ее руку, но через мгновение протянул в ответ свою, затянутую в перчатку. Джо пожала ее, но поддерживала контакт лишь мгновение.
   - Я сам напросился. Первый раз на буровой установке, да?
   - И последний, если я могу что-то сказать.
   Это, казалось, вызвало у Ирвина вспышку невольного уважения, судя по тому, как дернулся уголок его рта.
   - Да, здесь не пикник. Вам лучше пойти со мной. Вашим ребятам в вертолете нужно чего-нибудь выпить?
   - С ними все будет в порядке, - сказал Майк Йейтс. Он велел первому и второму пилотам оставаться на борту, чтобы они могли быстро скрыться, если погода ухудшится. - Полагаю, вы знаете, в чем дело?
   - Есть какие-нибудь причины, по которым я должен это сделать?
   - Нас вызвала ваша начальница.
   - Могу догадаться. - Ирвин вел их по решетчатому металлическому переходу к сооружению из гофрированного металла. - Это было два дня назад?
   Йейтс продолжил: - Ваш человек послал сигнал бедствия на коротких волнах, который был принят всеми радиостанциями отсюда до Ставангера. Почему он был так взволнован?
   Ирвин остановился на площадке между двумя секциями лестницы. - Он был на нефтяной вышке, которая рушилась в море. На его месте вы бы тоже немного "заволновались".
   - Это была еще одна из ваших буровых установок, не так ли? - спросила Джо.
   - Половина вышек здесь принадлежит компании.
   - А было ли что-нибудь особенное в этой вышке, которая рухнула? - спросил Доктор, когда они начали спускаться по грохочущей металлической лестнице.
   - Босс скажет вам то, что мы все знаем. Майк Оскар Четвертый был готов развалиться. Вот почему его списали.
   - Не похоже, что произошло что-то необычное, - сказала Джо. Сейчас они были на Майке Оскаре
Шесть; в аварию попал Майк Оскар Четвертый. - Но буровые вышки просто так не разрушаются, не так ли? И там было то, что этот человек, как предполагалось, сказал о море...
   - Пит Ломакс был напуган до смерти, - сказал Ирвин. - На самом деле он не подходил для такой работы. То, что он сказал, и то, что он видел на самом деле, - это две разные вещи.
   В нижней части лестничной клетки была пара двойных дверей с круглыми окошками, похожих на двери в операционную. За ними был короткий коридор, по обеим сторонам которого располагались металлические двери. Пол и стены тоже были металлическими и выкрашены в разные скучные серые и зеленые цвета. Если не считать шкафчиков с оборудованием, огнетушителей, аптечек первой помощи, памятки по технике безопасности или фотографии в рамке с изображением нефтяной вышки или нефтеперерабатывающего завода, в оформлении было мало приятного. Ни цветов, ни растений в горшках, ни изящных акварельных изображений деревьев и лугов. По сравнению с этим местом штаб-квартира ГРООН казалась идеальным домашним кинотеатром.
   Ирвин остановил их у одной из металлических дверей. Над этой дверью была прикреплена маленькая белая табличка с фамилией, написанной черными буквами по трафарету. Он снял перчатку, дважды постучал в дверь и подождал ответа.
   Джо услышала неразборчивое: - Войдите.
   Ирвин открыл дверь и пригласил сотрудников ГРООН войти. Комната была маленькой, с единственным большим окном, выходившим на часть платформы, а затем на неспокойное серое море. За письменным столом сидел седовласый мужчина сурового вида в клетчатой рубашке, а перед ним под углом стоял громоздкий компьютер. Он стучал по клавишам грубыми волосатыми пальцами, одновременно заглядывая в папку в спиральном переплете, раскрытую рядом с компьютером.
   - Ваши гости, - сказал Ирвин.
   Компьютер, за которым работал мужчина, был современным, размером не больше телевизора, в сером корпусе со встроенной клавиатурой. Джо наклонилась, чтобы получше рассмотреть данные на экране, ряды мерцающих зеленых символов. Компьютеры уже начали внедряться в работу ГРООН, но видеть их в офисе все еще было довольно необычно.
   - Это, пожалуй, все, что я могу сделать на данный момент, - сказал мужчина с побежденным видом.
   - Вы сделали все, что могли, Хопгуд. Попросите их как можно скорее заменить печатную плату. Я теперь не могу обходиться без этой штуки, привыкла к ней.
   Говорившей была женщина. Она стояла у ряда картотечных шкафов слева от двери, так что Джо едва заметила ее присутствие, когда они вошли. Женщина задвинула папку обратно в щель в одном из шкафов, затем закрыла металлическую дверцу.
   - Компьютеры, - сказала она, когда техник вышел из комнаты. - Год назад я едва знала, как их включать. Теперь начинаю думать, что они действительно могут что-то изменить. Расписание технического обслуживания, закупка запчастей, управление сменами, информация о погоде и состоянии моря в режиме реального времени - все это есть здесь. У нас даже есть канал передачи данных на материк.
   Она скользнула на место, которое только что освободил компьютерщик, и несколько мгновений стучала по клавишам. Ряды символов исчезли, сменившись диаграммой, представляющей какую-то сложную систему потоков, изображенную извивающимися зелеными линиями. Джо предположила, что это как-то связано с работой буровой установки.
   - Очень жаль, - сказал Йейтс. - Но мы надеялись поговорить с Эдди Маккриммон?
   Женщина подвинула к себе через стол папку, изучила технологическую схему, сделала пару пометок фломастером в документах. - Конечно.
   - Эдвина Маккриммон? - спросила Джо, радуясь, что она догадалась провести исследование до приезда. - Я не знала, что вы базируетесь в открытом море.
   - Большую часть времени я тут не бываю, - сказала Маккриммон. - Но выбираюсь сюда так часто, как только могу. Это единственный способ по-настоящему разобраться в происходящем. Почувствовать жужжание бура под ногами, как говорит мой отец. А вы кто?
   - Джо Грант. Это Доктор, а это капитан Майк Йейтс.
   - Я как раз собирался представить их, - сказал Ирвин.
   Эдвина 'Эдди' Маккриммон была примерно на двадцать лет старше Джо, хотя для своих лет все еще выглядела бодрой и энергичной. Это была высокая женщина с рыжими волосами, в которых только-только начала пробиваться седина. Волосы она стянула сзади резинкой, обнажив сильный лоб. На ней были рабочие брюки, заляпанные грязью, и черный вязаный свитер. Поверх свитера на ней был лабораторный халат с начинающей отклеиваться от ткани буквой "М" ее фамилии. У нее не хватало пары пальцев на левой руке, той, которой она держала фломастер.
   - Мисс Маккриммон, - мягко сказал Доктор. - Простите мою грубость, но у нас довольно короткий погодный период. Если только вы не хотите принять еще пятерых гостей в ближайшие пару дней?
   - Боюсь, я отняла у вас много времени, - сказала Маккриммон, продолжая записывать. - Признаюсь, после того, что случилось с выведенной из эксплуатации платформой, у меня возникли некоторые опасения. Поэтому я и связалась с парнем вашего бригадира.
   - Вот так просто? - спросил Йейтс, не в силах скрыть свой скептицизм. - У вас случайно оказался номер телефона бригадира?
   - Нет, - спокойно ответила Маккриммон. - У меня есть друг, с которым я когда-то училась в школе, который сейчас занимает довольно высокий пост в министерстве. Я имею в виду, в министерстве обороны. Я поговорила со своим другом, косвенно знакомым с вашим бригадиром - вместе охотились на куропаток или что-то в этом роде, - и он подумал, что, возможно, не помешает немного поболтать с ним. Но после того, как у меня было время все обдумать и как следует поговорить с Питом Ломаксом, я поняла, что это дело не для ГРООН.
   - Ну, вы могли бы еще раз позвонить бригадиру! - сказала Джо.
   - Вообще-то, я так и сделала. Дважды. Сказала ему, чтобы он никого не посылал. И, несмотря на это, вы здесь. - Как и Ирвин, Маккриммон говорила с шотландским акцентом, но у нее он был более мягкий и мелодичный - Керколди, а не Глазго. Маккриммон остановилась и посмотрела на Ирвина. - Том, я хочу, чтобы этот выпускной клапан заменили к концу второй смены, если это вообще возможно.
   - Уже в работе.
   - Центробежный сепаратор?
   - Починен и работает.
   - А как насчет упорного подшипника на буровой установке номер два?
   - Он простоит, пока с берега не прибудут запасные части. Мы также разберемся с вашим сквозняком в окне.
   - Очень хорошо. Думаю, на данный момент на этом все. У тебя включен пейджер? Я позвоню, когда наши гости решат, что от этого визита им будет мало пользы.
   - Спасибо, - сказал Ирвин.
   Он закрыл за собой дверь. Маккриммон еще несколько секунд продолжала что-то писать в своей папке, затем отодвинула ее и положила фломастер рядом с папкой. Стол был очень аккуратным, все, кроме компьютера, было расставлено строго под прямым углом. Компьютеру было разрешено встать под углом сорок пять градусов, но даже тогда Джо подозревала, что это были точные сорок пять градусов, измеренные с помощью одного из тех пластиковых транспортиров, которые продаются в наборах для геометрии.
   Маккриммон по очереди оглядела своих гостей.
   - Не хочу показаться грубой, но то, что я сказала Тому Ирвину, было правдой: вы действительно зря тратите свое время. То, что произошло на Майке Оскаре Четыре, вызывает глубокое сожаление, не буду этого отрицать. Были потеряны жизни, а также ценное оборудование.
   - Но у вас должна была быть какая-то причина связаться с бригадиром, - сказал Йейтс.
   Маккриммон постучала указательным пальцем своей поврежденной руки по папке: она потеряла безымянный палец и мизинец до костяшек. - Я ошиблась. У меня работают хорошие люди, и я доверяю их мнению. Когда мои специалисты по добыче говорят, что вероятной причиной был разрыв газовой камеры, почему я должна сомневаться в них?
   - Бригадир, должно быть, все еще думал, что есть что-то, на что стоит обратить внимание, - сказал Джо.
   - Я отвечу на ваши вопросы, дам вам поговорить с Питом Ломаксом, если вы на этом настаиваете. Но это все равно не изменит того факта, что вы приехали сюда просто так. Это был несчастный случай на производстве, не более того.
   - Газовая камера? - спросил Доктор.
   Маккриммон взяла ручку с обоих концов и зажала ее в ладонях. - Избавлю вас от технических подробностей. Это довольно сложно, и, если у вас нет докторской степени по геофизике, боюсь, для вас это не будет иметь большого значения.
   - Очень любезно с вашей стороны, - сказал Доктор.
   - Известно, что под морским дном скапливаются газы, особенно в непосредственной близости от сложных мест бурения с многократным проникновением. Когда одна из этих ячеек разрывается - прорывается в воду - она становится похожей на огромный пузырь. Если этот пузырь поднимется прямо под уже поврежденной конструкцией, как это случилось с Майком Оскаром Четыре... что ж, я уверена, вы можете себе представить последствия.
   - Установка рухнет, - сказал Доктор.
   - Или получит серьезные повреждения. В любом случае, это не те неприятности, на которые мы напрашиваемся.
   - Если есть угроза британским морским операциям, - сказал Йейтс, - мы должны знать об этом. Даже если это всего лишь газовые камеры. Чем скорее мы поговорим с этим парнем, Ломаксом, тем лучше. Тогда мы все сможем убраться восвояси и вернуться домой к нашему "Овалтайну".
   - "Овалтайн", капитан?
   - Неважно, - сказал Йейтс. - В любом случае, это не мой любимый напиток.
  

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Ветер усилился, и констебль Арчи Хейз поднялся на самую высокую точку дюн и начал спускаться к пляжу. Песок набивался ему в ботинки. Он прищурился, прикрывая глаза от резких порывов ветра. Теперь было видно хижину, приткнувшуюся к линии забора там, где заканчивался пляж и начинались дюны. Он довольно часто приходил сюда на своем маршруте. Время от времени стучал в дверь, но никто не отвечал. На всякий случай заглядывал в окно, но если Макгинти был снаружи со своей тачкой и собирал хлам, это было просто ужасно. Хейз спокойно возвращался в свой автомобиль "панда", зная, что приложил усилия и ему не придется терпеть этот противный чай.
   Но не сегодня. Он мог видеть мягкий свет, исходящий из окна хижины. Газовая лампа была включена.
   Макгинти был дома.
   Хейз закончил свой спуск по тропинке на пляж. Прилив уже схлынул, и там, где он достиг наивысшей точки, виднелись разбросанные предметы. Обрывки веревки. Старые бутылки. Рыболовные сети. Дерево и пластик. "Обломки и мусор", - подумал Хейз. Ему пришла в голову мысль, что между этими двумя понятиями есть какая-то скучная техническая разница, что одно - это что-то конкретное, а другое - что-то совсем иное, но это не имело значения. Главным было мучительное подозрение, что в обычной ситуации Макгинти уже убрал бы эту гадость. Он не мог быть болен, не так ли? Это стало бы поводом для записей в книгах. Участковой медсестры, терапевта, даже головокружительная перспектива скорой помощи... Это было бы гораздо драматичнее, чем Хейз мог бы вынести.
   Направляясь к двери, он прошел мимо окна, и ему показалось, что Макгинти сидит за столом с чистой тарелкой перед собой. Желтый свет газовой лампы придавал комнате почти уютный вид, как на рождественской открытке Диккенса. Но Хейз знал правду. Он достаточно часто бывал в этой хижине, чтобы знать, что там так же уютно, как в общественном туалете.
   Хейз стоял у двери. Он заметил, что справа от нее на стене было написано краской слово "псих". Странно, что Макгинти не закрасил его или, по крайней мере, не попытался стереть.
   Он постучал в эту грубую деревянную дверь.
   - Пэт. Это я, Арчи. Пришел выпить чая. - От этого обязательства не уйти, подумал Хейз.
   Ответа не последовало. Он не думал, что Макгинти глухой, но, возможно, тот задремал за столом после обильного приема холодных сардин.
   Он постучал снова, на этот раз громче. - Пэт! Это Арчи Хейз! Впусти меня.
   Он услышал скрип отодвигаемого стула, как будто кто-то вставал. Послышались шорох, шарканье ботинок по шершавым доскам пола. Дверь открылась и распахнулась.
   На пороге стоял Макгинти, все еще в своем тяжелом клеенчатом пальто. Он смотрел на Хейза, но также и сквозь него, на волны.
   Какое-то время Хейз ждал, что тот что-нибудь скажет.
   - Пэт? - с сомнением спросил он.
   - Привет, Арчи. - Макгинти приветственно протянул руку. - Почему бы тебе не зайти? Я хочу тебе кое-что показать.
   - Вижу, дети снова тебя достали.
   Макгинти закрыл за ними дверь. Это скорее приглушило сквозняк, чем исключило его полностью. - О, не беспокойся о детях. Сейчас они не имеют значения.
   Что-то было с тональностью, как-то фальшиво. Хейз никогда бы не назвал этого бродягу другом. Но он достаточно хорошо знал Макгинти, чтобы почувствовать, что что-то не так. Он вспомнил, как тот сидел за столом, выпрямившись, с тарелкой перед собой. Как человек, которому нечего делать, кроме как ждать.
   - Ты хорошо себя чувствуешь, Пэт?
   - Я никогда не чувствовал себя лучше, Арчи. Пожалуйста, присаживайся.
   В хижине было всего два стула. Хейз сел напротив Макгинти. Опустившись на шаткое сиденье, он внимательно осмотрел чистую тарелку от ужина. - Сегодня был хороший прилив, - сказал он.
   - И их будет гораздо больше, пока на этой планете еще есть океаны и луна. Но теперь все это позади. - Макгинти стоял спиной к Хейзу, как будто готовил чай. - Вот. Я хотел бы тебе кое-что показать.
   - Что, Пэт?
   Макгинти потянулся, чтобы снять пальто, освободив сначала левый рукав, затем правый. На мгновение пальто повисло на его теле, как плащ. Затем он сбросил его на пол и остался стоять спиной к полицейскому.
   Хейз уставился на него, сначала не в силах осознать, что он видит. Что-то прилипло к Пэту Макгинти. Это что-то было прикреплено цепкими металлическими ножками к нижней части его шеи. Это был предмет из серебристого металла и стекла, на вид стерильный, похожий на какое-то странное хирургическое приспособление. Из разных его частей исходил зеленый свет. В стеклянной части пузырилась жидкость, и в этой жидкости что-то было, капля неопределенной формы размером с большой палец.
   - Пэт... - запинаясь, произнес он. - Что это за штука?
   - Я, Арчи. - Макгинти медленно повернулся и улыбнулся. - Теперь я не Пэт Макгинти. Я силд.
   Хейз мысленно перебирал возможные варианты, но не мог придумать ничего, что имело бы смысл. Он был убежден только в том, что это неправильно, ужасно неправильно, и что Макгинти нужна срочная помощь.
   - Нам нужно отвезти тебя в больницу, Пэт. Кто-то сделал это с тобой.
   - Не кто-то, Арчи. Силд. Я - силд, мы - это силд. И теперь ты тоже станешь силдом, и тогда мы найдем его. Найдем человека по имени Мастер. И приведем его присоединиться к остальным на "Консолидаторе".
   - "Консолидатор"? О чем ты говоришь?
   - Это космический корабль будущего. Вращающийся вокруг планеты под названием Праксилион.
   - Пэт, ты опять пил "веселый чай"? Я уже говорил...
   - Не обращай внимания, Арчи. Через минуту все прояснится. Пожалуйста, подожди.
   - Чего ждать?
   В этот момент Хейз услышал за спиной движение. Он резко обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть еще одну из этих штуковин на полке позади себя, присевшую рядом с радиоприемником в красной коже.
  

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   Пит Ломакс сидел на краю застеленной кровати, одетый в рубашку и брюки. Это был худощавый мужчина со взъерошенными светлыми волосами, выбивавшимися из-под повязки, обмотанной вокруг головы. В его комнате едва хватало места для кровати, прикроватной тумбочки, письменного стола и стула со стальной рамой. Когда они вошли, он как раз откладывал в сторону блокнот для рисования. Некоторые наброски, в основном сцен на платформе и вокруг нее, были прикреплены к стенам с помощью замазки и булавок. Это были единственные уступки домашнему уюту в комнате.
   Эдди Маккриммон представила их. - Это Доктор, капитан Йейтс и мисс Джо Грант.
   Джо улыбнулась. - Мы здесь не для того, чтобы усложнять вам жизнь, мистер Ломакс. Просто произошло кое-что странное, и вы наш единственный свидетель.
   - Я мало что могу рассказать вам, - сказал Ломакс, едва поднимая голову.
   - Вам удалось добраться до радиорубки, - сказал Йейтс.
   В этот момент в дверях появился сотрудник Маккриммон с пластиковым подносом, уставленным чашками, кувшинами с чаем, кофе и молоком, а также набором сухого печенья. Он раздал напитки. Джо взяла себе одно из печений. Теперь, когда они ступили на твердую почву, к ней вернулся аппетит.
   - Мне пришлось вызвать вертолет, - сказал Ломакс.
   - На буровой не было вертолета? - спросила Джо.
   - Его доставили сюда, к Майку Оскару Шестому. Мы работали посменно. - Ломакс говорил с тихим нортумбрийским акцентом, который напомнил Джо об инструкторе по вождению, которого она когда-то знала. - Вертолет все равно должен был вернуться в тот день. Когда это случилось...
   - Вы что-то говорили об исчезновении моря, - сказала Джо.
   Доктор бросил на нее предостерегающий взгляд. Возможно, он надеялся постепенно перейти к этой теме.
   - Я имел в виду, - сказал Ломакс, и его чашка с кофе задребезжала на блюдце, - что море было неспокойным. Очень неспокойным. Волны громоздились одна на другую. Образовался желоб. Это было все равно, что смотреть в долину с крутыми склонами, сплошь из черной воды и пены. - Он слегка вздрогнул. - Я видел несколько довольно плохих морей, 50- или 60-футовые волны, но это было хуже всего.
   - Просто впадина? - с сомнением спросил Йейтс.
   - Да. - Ломакс выглядел раздраженным. - А что еще это могло быть?
   - Расшифровка вашей радиопередачи, - сказал Доктор, - навела нас на мысль, что вы видели нечто совершенно иное. Вы сказали, что это выглядело так, как будто море вычерпали, как будто там, где должна была быть вода, была дыра. Огромная полусферическая дыра, открытая на целые секунды прямо под Майком Оскаром Четвертым, прежде чем вода схлынула обратно. - Он мягко добавил: - Это то, что вы действительно видели, не так ли, Пит? Не просто обычное морское происшествие, а что-то, что вообще не имело смысла? - Доктор кивнул на рисунки Ломакса. - Мы все видим, что вы обращаете внимание на детали.
   И тут все поняли, что произошло: Ломакс на мгновение взглянул на Маккриммон, словно ожидая указаний или разрешения.
   - Что бы я ни сказал по радио, я знаю, что видел.
   Доктор кивнул. - Значит, по вашему опыту, в произошедшем не было ничего необъяснимого? Просто неудачное стечение обстоятельств - плохая погода и установка, которая и так была неисправна?
   Ломакс нахмурился. - То, что я сказал, не так ли?
   - Спасибо, Пит, - сказала Маккриммон, и по ее тону все поняли, что она считает это интервью исчерпанным. - Вы были более чем полезны. - Она сделала паузу и повернулась к делегации ГРООН. - Пит пострадал, как вы можете видеть. Сотрясение мозга, возможно, перелом; мы будем знать наверняка, когда доставим его обратно на материк. А пока я не хочу, чтобы он еще больше страдал. В той аварии он потерял друзей. Мы все потеряли их.
   - Вы вернетесь на платформу? - спросил Доктор.
   Маккриммон решительно покачала головой. - Я лично заверяю Пита, что его снова возьмут на работу на суше, если он этого пожелает. Он был хорошим работником, ценным сотрудником Маккриммон Индастриз, и я не хотела бы его потерять.
   - Я не хочу видеть море, - пробормотал Ломакс.
   Маккриммон с трудом сглотнула. - Мы... найдем вам что-нибудь.
   - Это просто море, - сказала Джо. - Разве не так?
   Ломакс встретился с ней взглядом. - Дело не только в море. - Казалось, он хотел что-то добавить к этому заявлению, какие-то уточнения вертелись у него на языке. Но через мгновение снова уставился в свою чашку. Он все еще слегка хмурился, как будто увидел что-то в отражении кофе, какой-то краткий намек на ответ, который еще мог его удовлетворить.
   Эдвина Маккриммон наблюдала, как вертолет ГРООН поднялся в воздух и скрылся в низко нависших облаках. Обычно она не одобряла бурю на море и шквальный ветер, но на этот раз была благодарна неблагоприятной погоде. Это дало делегации прекрасный повод для того, чтобы сделать свой визит как можно более кратким, и означало, что у нее стало немного меньше головной боли.
   На ее столе зазвонил телефон. Несколько секунд она сидела, глядя на него, заставляя ненавистную вещь замолчать. Но телефон не переставал звонить.
   Она поднесла изящную угловатую трубку к уху, уверенная, что знает, кто на другом конце провода. - Да?
   - Не надо говорить "да" мне, молодая женщина. - Это был ее отец, он звонил с материка. - Мне сказали, что делегация ГРООН уехала. Сколько вреда она причинила?
   - Совсем никакого.
   - Надеюсь, ты не подпустила их близко к этому идиоту Ломаксу.
   - У меня не было выбора. Но он ничего им не сказал.
   - Ради твоего же блага, надеюсь, что ты права. - Кэлум Маккриммон, известный и врагам, и союзникам как Большой Кэл, прервался, чтобы что-то пролаять своей секретарше, многострадальной Мораг. - В свое время ты допустила несколько серьезных ошибок в суждениях, - продолжил он, - но я всегда верил, что у тебя есть все необходимое, чтобы стать ценным сотрудником этой компании. Вот почему я возложил на тебя те обязанности, которые выполнял сам. Теперь начинаю серьезно сомневаться в своей вере в твои способности.
   - Я же сказала тебе, что никто не пострадал.
   - Тебе лучше на это надеяться. Действуя за моей спиной, ты была очень близка к тому, чтобы все испортить одним необдуманным поступком. Люди из министерства в ярости, и они хотят отправить на разделочную доску твою шею, а затем и мою, за то, что я сказал им, что ты - надежная пара рук. - Большой Кэл сделал паузу. Она услышала звук обрезаемой и раскуриваемой сигары, за которым последовала глубокая затяжка. - Я напомню тебе, что то, чем мы занимаемся, жизненно важно для шотландской экономики и национальной безопасности Британских островов!
   Маккриммон вспомнила, как Майк Йейтс высказывал очень похожие чувства. - Так ты хочешь сказать, отец, что это нормально, когда одни государственные деятели шныряют по нашим буровым установкам, а другие - нет?
   - Я был бы признателен, если бы ты не использовала этот саркастический тон, Эдвина. Тебе с самого начала сказали не задавать вопросов. Тебе нравится твой новый компьютер, не так ли? Я не вижу, чтобы ты жаловалась на это.
   - Я не жалуюсь... просто хотела узнать, почему рухнула буровая установка. Когда твои друзья из министерства сказали мне, что это не мое дело, я решила проявить инициативу и попытаться получить ответы где-нибудь в другом месте. Ты не можешь винить меня за это, отец.
   - Твоя проблема, Эдвина, в том, что ты никогда не знаешь, когда остановиться.
   - Если бы я знала, когда остановиться, - сказала она, собираясь с духом, чтобы бросить трубку, - меня бы сейчас здесь не было, не так ли?
   Закончив разговор, она несколько минут сидела молча, слегка дрожа и надеясь, что никто не решится побеспокоить ее в неподходящий момент. Через некоторое время она открыла ящик стола и достала тонкую кожаную записную книжку размером с карманный ежедневник. Она была старой и потрепанной. Когда-то их было девять, и все они были куплены на карманные деньги в местных газетных киосках.
   Она открыла страницы и пролистала их. Бумага была тоньше папиросной. Она что-то писала на них фломастером, чернила растекались с одной стороны на другую. Страницы были исписаны аккуратным детским почерком, блоки текста окружали рисунки существ, изобретений и странных, инопланетных пейзажей. Она использовала много разных цветов, а ручек хватило бы, чтобы заполнить старую коробку из-под песочного печенья с рисунком в клеточку.
   Мать Эдвины умерла, когда ей было 10 лет, оставив ее на попечение отца. Хотя в то время она этого не осознавала, написание книжек было для нее своего рода спасением, способом справиться со своим горем, направить эмоциональные муки в творческое русло. К тому времени, когда ей исполнилось 12, она закончила девять других книжек и половину десятой, вот этой. Эту книжку она держала под подушкой, работая над ней, когда должна была спать. Большой Кэл нашел остальные, но не эту.
   В книжках рассказывалось о воображаемом королевстве. Эдвина придумала все это в своей голове. На самом деле королевством управляла королева из прекрасного императорского дворца, парящего в облаках. Подданными королевы были по большей части говорящие животные. Поначалу все было довольно просто, но на протяжении книжек Эдвина развивала этот мир во все более подробных деталях. Она придумывала разные страны, империи внутри империй. Разработала сложные системы магии и рыцарства. Придумывала приключения для королевы и ее приближенных. Воображаемый мир постепенно становился для нее таким же реальным и, по крайней мере, таким же сложным, как и реальный, в котором она жила.
   Это стало проблемой. Эдвина плохо училась в школе. Учителя говорили, что она "не вписывалась в общество". Всегда мечтала, а не билась в поте лица о работе. Ей были даны строгие предписания. Ей сказали, что она должна проявить себя, если хочет чего-то добиться в своей жизни. Не было смысла все время быть "не в своей тарелке". Ее мать, которая всегда была практичной, этого бы не одобрила.
   Когда Большой Кэл нашел девять законченных книжек, они показались ему достаточным доказательством того, что ее разум не используется продуктивно. Поэтому он забрал книжки из ее спальни и выбросил их вместе с большой коробкой цветных фломастеров в мусорное ведро.
   - Тебе уже исполнилось 12, Эдвина, - объяснил он позже, когда все было сделано. И так и было - у нее был день рождения. - Больше нет времени на эту чепуху. Тебе нужно сосредоточиться на домашних заданиях.
   Потрясение от случившегося было настолько сильным, что она даже не заплакала. Это было просто невыносимо для нее. У нее не было слов, чтобы выразить ту потерю, которую он ей причинил.
   В этот момент она перестала быть ребенком.
   Но, в некотором смысле, Большой Кэл оказал ей странную услугу. По правде говоря, она начала брать себя в руки. Перестала быть "не в себе". Как будто говоря: "Хотите посмотреть, на что я способна, не так ли? Хотите увидеть то, что вы пробудили?
   Она стала очень эрудированной и сосредоточенной. Это было почти пугающе. Ее никогда особенно не интересовали научные разделы учебной программы, но она обнаружила, что увлекается ими с такой интенсивностью, что зрители были ошеломлены и в немалой степени озадачены. Оказалось, что она очень хорошо разбирается в математике и геологии, а также безукоризненно справляется с физикой, химией и биологией. Окончив с блеском среднюю школу, она проложила себе путь к получению диплома инженера-нефтехимика.
   Большой Кэл, наблюдавший за происходящим со смесью гордости и смутного опасения, должно быть, задавался вопросом, что же он натворил в тот единственный день, когда случайно вмешался в ее мир. Конечно, он не хотел причинить большого вреда. Но его дочь никогда не забывала жестокость этого поступка.
   Благодаря своему таланту и воле она пробилась в семейную компанию, а затем поднялась по служебной лестнице. Кэл поначалу сопротивлялся, но потом неохотно признал, что у его дочери действительно есть способности. Не все созданы для работы в нефтяной отрасли. У Эдвины были не только правильные инстинкты, но и бесстрашие. Она хотела как можно скорее начать работать на буровых установках.
   - Однажды я собираюсь возглавить эту компанию, - сказала она ему. - И тогда мы все сделаем по-моему.
   Он рассмеялся. Но теперь он смеялся уже не так часто. Эдвина постепенно получила контроль над огромной частью бизнеса. Однажды, раньше, чем он или кто-либо другой мог подумать, Маккриммон Индастриз будет принадлежать ей. Это было так же неизбежно, как ночь сменяет день.
   Она провела пальцем по строчке четкого текста, начертанного розовым фломастером. - ...и королева сказала своим придворным, что они больше не собираются делать все по-старому. Придворные были не очень довольны, но она сказала им, что она королева и им лучше делать то, что она говорит.
   Она перевернула следующую страницу. Как она и предполагала, та была пустой. На этом история закончилась. В тот день, когда ее отец уничтожил девять других книжек, она перестала мечтать.
   - Я прощаю тебя, - тихо сказала она. - Однажды.
   Шкипер исландского траулера был на палубе и разбирался с непокорной лебедкой, когда заметил странное явление, появившееся в небе. Надо сказать, Эйнар Сигурдссон был не из тех, кого легко испугать погодой. За те сорок лет, что он провел в море, он испытал на себе практически все метеорологические условия, которые природа могла ему предложить, по крайней мере, в этой части света. Сегодняшнее море были не совсем приятным, но вряд ли это было худшее, что он испытал за последние недели. Что больше всего беспокоило Эйнара, так это отвратительное качество рыбы, которую выловила его команда. Он вспомнил истории, которые рассказывал ему отец, и истории, которые его дед рассказывал его отцу, их рассказы о толстых сетях и выпуклых трюмах, о таком количестве вкусной серебристой рыбы, что они не могли притащить ее всю домой. Даже если допустить некоторое преувеличение, сейчас все было явно не так хорошо, как в прежние времена. Эйнар никогда бы не признался в этом своей команде, но в самые мрачные часы ему стало приходить в голову, что, может быть, только может быть, что-то было в том, о чем твердили эти назойливые экологи, с их роковыми заявлениями о чрезмерном вылове рыбы.
   Не то чтобы даже самый назойливый любитель совать нос в чужие дела осмелился бы предположить, что между странной погодой и истощением запасов существует связь. Эйнар снял вязаную шапочку и почесал свои жесткие седые кудри. Что, черт возьми, это вообще было? Облака закрывали небо от горизонта до горизонта, но чуть западнее виднелся темнеющий круг, на глазах у Эйнара менявший цвет с серого на лиловый, а затем и на фиолетовый. Он был шириной с футбольное поле.
   Эйнару это не понравилось. В свое время он видел там кое-что странное, но ничего подобного никогда не было. Воздух был напряжен, как перед грозой. Он потрескивал от дурного предчувствия. Эйнар пробормотал мрачное исландское ругательство. Круг, который под углом обзора превратился в эллипс, похожий на человеческий глаз, теперь был черен как ночь. Облака в поле зрения начали сворачиваться, превращаясь в перистые хвосты.
   Эйнар уже собирался отойти от лебедки и пойти внутрь, подключиться к рации и послушать, что происходит, когда глаз начал плакать.
   Из него хлынул белый поток, как будто только что включился водопад. Потребовалось несколько секунд, чтобы нижняя часть водной толщи достигла моря. Там, куда она попала, поднялось огромное облако брызг, похожее на вуаль. Грохот ударил Эйнару в уши. Катаракта стала шире, увеличившись до ширины глаза. Это был падающий столб воды, белый столб, соединяющий море с небом. Морской смерч наоборот, подумал Эйнар. Небо дает воду морю, а не всасывает ее.
   Он содрогнулся от ужасающей неправильности этого.
   Эйнар, спотыкаясь, побрел к рубке, оглядываясь через плечо на невероятный водопад. Его рев теперь был таким громким, что заглушал все остальные звуки. Количество воды, льющейся с неба - откуда она могла взяться?
   А потом все прекратилось. Глаз моргнул и закрылся. Столб воды, резко оборвавшись, опустился, словно белый поршень, уходящий вниз. Рев стих. Облака снова сгустились. Кроме угрожающего серого пятна на том месте, где только что был глаз, пятна, которое с каждым мгновением исчезало, ничто не указывало на то, что этот глаз вообще был там.
   Или что Эйнар Сигурдссон, сорок лет проработавший на траулере, не сошел тихо с ума.
   Вертолет министерства был меньше, изящнее и новее, чем вертолет ГРООН, и выкрашен в глянцево-черный, а не в матово-серый цвет. Прежде чем вернуться, он подождал, пока другой вертолет очистит территорию, заняв позицию на одной из других буровых установок Маккриммон.
   Теперь его акулий корпус опустился на вертолетную площадку, и после того, как винты остановились, из него вышли три человека.
   Эдвина смотрела, как они спускаются с вертолетной площадки и выходят на платформу. Она все еще пыталась разобраться в отношениях между двумя сотрудниками министерства, Кэллоу и Лавлейсом, и третьим. Иногда они казались естественными союзниками, иногда - врагами, вынужденными неохотно сотрудничать. Она все еще не знала имени третьего мужчины.
   - Уходите, - прошептала она. - Закончите с нами все, что вам нужно, а потом убирайтесь к черту с моей вышки. И будь ты проклят, отец, за то, что заставил меня пройти через это.
   Условия соглашения, изложенные Кэлом "Большим человеком" Маккриммоном, поначалу казались достаточно простыми. Ее отец договорился о чем-то с представителями министерства обороны. Чем меньше Эдвина знала, тем лучше, это было ясно.
   Что бы это ни было, у министерства обороны было какое-то новое оборудование, которое им нужно было протестировать. Это было что-то связанное с подводными лодками. Они называли это "МОРНЕЙ" - это должно было оставаться секретом, но она подслушала их пару раз, когда они теряли бдительность. Оборудование было экспериментальным, и по какой-то причине его необходимо было развернуть в море в нескольких стационарных местах. Эти стационарные места нуждались в достаточном количестве электроэнергии и возможности посещений учеными и техниками министерства обороны, не привлекая слишком большого нежелательного внимания. Некоторые из существующих военно-морских объектов находились в нужных местах, но для надлежащего тестирования оборудования потребовалось бы создать совершенно новые морские объекты вдали от суши - это не только дорого и отнимает много времени, но и трудно скрыть от посторонних глаз. Очевидно, что было лучше использовать существующую морскую инфраструктуру, и именно здесь на помощь пришла компания Маккриммон Индастриз.
   Сделка, заключенная ее отцом, позволила министерству обороны использовать ряд буровых установок и платформ компании в качестве временных площадок для размещения оборудования МОРНЕЙ. Сотрудничество продлится не более года. Влияние на существующие операции Маккриммон Индастриз было бы минимальным: большинство нефтяников даже не подозревали бы о том, что что-то происходит. Обычные буровые работы продолжались бы, но в то же время часть мощности буровых установок была бы перенаправлена на системы МОРНЕЙ, расположенные в закрытых помещениях на самых нижних уровнях буровых установок, на безопасном расстоянии от обычных рабочих зон. Оборудование было относительно компактным, и его можно было доставить и установить с помощью обычных вертолетов и небольших бригад. После установки оно требовало лишь периодической регулировки или ремонта.
   Пока все хорошо.
   Взамен Маккриммон Индастриз получила пару приятных бонусов. Первым было неофициальное заверение в том, что, как ожидается, исчезнет ряд юридических барьеров для дальнейшей экспансии - другими словами, сотрудничество с министерством обороны позволит получить преференции на правительственном уровне и при заключении зарубежных контрактов.
   Все это было очень сомнительно, но, в конце концов, это был нефтяной бизнес.
   Вторым были компьютеры. В обмен на помощь Маккриммон Индастриз люди правительства установили терминалы и высокоскоростные подводные каналы передачи данных, объединив буровые установки компании и предприятия на материке в сверхэффективную сеть связи и контроля, на годы опередившую конкурентов.
   Большой Кэл с трудом отличал компьютер от кучи хлама. Но Эдвина прекрасно понимала, что за этими "информационными технологиями" будущее. Пока компания игнорировала их на свой страх и риск. Эдвина была полна решимости не остаться в стороне и получить контроль над большей частью фирмы, когда через несколько лет ее отцу в конце концов придется уйти на пенсию. Чтобы оставаться впереди конкурентов в ближайшие десятилетия, требовались воображение и смелость.
   Так что, да, она была готова признать, что в такой схеме были и положительные стороны. И это казалось достаточно щедрым решением, пока ей не пришло в голову, что им, вероятно, все равно нужно было установить эти подводные каналы передачи данных.
   Не то чтобы она когда-либо была в состоянии отказаться от сделки.
   В ее дверь никто не постучал. Мужчины просто вошли.
   - Ну что? - спросил Кэллоу. - Какой именно вред вы причинили, Маккриммон?
   Ей не нравился Кэллоу. У него был тонкий, пронзительный голос и привычка постоянно приглаживать свои жирные, зачесанные назад волосы.
   - Спасибо, мой отец уже как следует надавал мне по ушам.
   - Ваш контакт с ГРООН явно нарушил условия нашей договоренности, - сказал Лавлейс. Она недолюбливала и Лавлейса. У него было острое, как у строптивой женщины, лицо и постоянное нервное подергивание щеки. - Мы подумываем о том, чтобы полностью отказаться от участия и забрать с собой наши компьютерные системы.
   - Да, пожалуйста, пока вы здесь. - Это была борьба за выживание, но она знала, что они не станут угрожать ей уходом, а просто сделают это. - Я спросила вас, есть ли связь между потерей моей вышки и оборудованием, которое вы в нее поместили. Вы препятствовали мне, поэтому я стала искать ответы в другом месте. А чего вы ожидали?
   - От вас ожидали абсолютного повиновения, - сказал третий мужчина. - Чего не учли, так это вашего природного ума и нежелания соглашаться на что-либо меньшее, чем правда.
   Третий мужчина всегда так поступал: противоречил двум другим и часто вставал на ее защиту в тех случаях, когда ее мнение подвергалось сомнению. За это ощущение, что у нее есть союзник, он должен был бы ей нравиться, но как раз нравился ей меньше всех. Она чувствовала, что понимает двух других: как легко они пришли к власти. Она могла представить, как они хозяйничают в Уайтхолле, ходят в одни и те же клубы, рассказывают истории о своей учебе в Итоне или Харроу. В отличие от них, третий мужчина был непостижимой загадкой. Однажды она осталась с ним наедине, когда Кэллоу и Лавлейс вышли из комнаты на несколько минут. Это было все равно что находиться в одной комнате с рептилией.
   Остальные мужчины были чисто выбриты и, как правило, одеты в костюмы. Третий мужчина был бородат, его волосы были зачесаны назад, что придавало ему одновременно добродушный и сатанинский вид. В бороде у него были две седые пряди, но в остальном определить его возраст было трудно. Он двигался как молодой человек, без той скованности, которую она замечала у его спутников. Выглядел иностранцем, но акцент у него был безукоризненно британский. В его глазах, когда она позволяла себе взглянуть на них, читалась веселая юность. А еще в этих глазах было что-то такое, что заставляло ее чувствовать, будто они способны высосать из нее все живое.
   Он всегда был одет официально, но никогда не в деловой костюм. Маккриммон не была уверена, как бы она описала наряд этого человека, если бы ее спросили. Он предпочитал одежду, которая ассоциировалась у нее с политическими деспотами: черную тунику без пуговиц с высоким воротником. Всегда носил перчатки и ни разу не предложил ей пожать руку.
   Она была даже рада этому.
   - Ей не следовало обращаться в ГРООН! - сказал Кэллоу. - Поступив так, она едва не поставила под угрозу секретность всего проекта.
   - Она сделала все возможное, чтобы отговорить их от поездки, как только у нее появилось время подумать об этом, - сказал третий мужчина, подтягивая перчатки. - У меня самого был опыт общения с бригадиром Летбридж-Стюартом. Мисс Маккриммон нельзя винить за его упорство. - Он перевел взгляд на нее. - Несомненно, они хотели поговорить с Ломаксом. Вы, конечно, ограничили их контакты, насколько это было возможно?
   - Я сделала все, что могла.
   - Ну и что? - спросил Лавлейс. - С чем уехала делегация ГРООН?
   - Я сказала им, что Ломакс был напуган. Я была там, когда они разговаривали с ним. Он подтвердил то, что уже говорил нам. Это было странное событие, глубокое потрясение.
   - Только это? - спросил третий мужчина.
   - Это то, что он сказал.
   - Потом больше не упоминалось об... - Лавлейс сделал паузу, - открывающихся дырах. Нелепо больших разрывах в море. Больше никаких глупостей в этом роде?
   - Нет. Но я не могу помешать им снова поговорить с Ломаксом, когда он вернется на материк.
   - Будем надеяться, - сказал третий мужчина, - что они сочтут, будто все разрешилось благополучно. - Он погладил бороду рукой в перчатке. - Когда предполагается перевести Ломакса, если я наберусь смелости поинтересоваться?
   - Через день или два, - сказала Маккриммон, - в зависимости от наличия вертолета. Пока нет оснований для беспокойства, хотя на материке он пройдет тщательное обследование.
   - Будем надеяться, что он быстро поправится.
   - Он действительно ничего не мог видеть, не так ли? - спросила Маккриммон, адресуя свой вопрос всем троим. - Я имею в виду, знаю, что все это совершенно секретно. Но он же не мог на самом деле видеть, как разверзлось море, не так ли? Я имею в виду, этого не могло случиться, не так ли?
   - Не будьте смешной, - сказал Кэллоу, приглаживая волосы, которые ветер растрепал в сальные пряди.
   - Люди, которых прислал Летбридж-Стюарт, - сказал третий мужчина. - Один из них был мужчиной постарше? Седые волосы, примерно моего роста?
   - Я бы сказала, что он немного выше вас, но да, седые волосы, аристократическая внешность - и к тому же довольно необычно одетый мужчина. - Она с трудом удержалась, чтобы не добавить: "как вы". - Плащ в оперном стиле, одна из этих старомодных рубашек с жабо. Он не спешил называть себя.
   Третий мужчина тихо усмехнулся. - Не важно. Мы достаточно хорошо знакомы.
   - Ваш друг? - спросила она.
   - В некотором роде. Можно сказать, ходили в одну школу.

ГЛАВА ПЯТАЯ

   Бригадир разговаривал по телефону. - Понятно. Свидетель, заслуживающий доверия, и все такое? Исландец? Какого черта он ловил рыбу внутри... Очень хорошо. Да, я понимаю. Нет, вовсе нет. Спасибо. И... если что-то подобное случится... проследите, чтобы это было передано незамедлительно.
   Он положил трубку, так как в середине разговора в крепкую деревянную дверь его кабинета постучали.
   - Входите, - проревел он.
   В комнату вошли Джо Грант и Майк Йейтс.
   - Мы только что вернулись, сэр, - сказал Йейтс, делая паузу, чтобы откусить от сэндвича с ветчиной. - Вертолетом в Абердин, назад на "Геркулесе" на базу ВВС Истмер. Боюсь, немного потрепанные, и вдобавок ко всему, есть о чем рассказать.
   - Я отправил вас на полпути до Норвегии не ради "чего рассказать", Йейтс. - Бригадир, внезапно проголодавшийся, был раздражен появлением сэндвича с ветчиной. - Вы встречались с этой Маккриммон? Она сотрудничала?
   - Более или менее, сэр. - Йейтс откусил еще кусок. - Она была немного уклончива, но, с другой стороны, не думаю, что ей действительно понравилось присутствие военных на ее борту.
   - Она пригласила нас, Йейтс, и меня не касается, оценила она ваш визит или нет. И убери этот румяный сэндвич, ты не на пикнике. - Перед бригадиром лежало досье с фотографией Эдвины Маккриммон и фотокопией корпоративного отчета, в котором был представлен обзор одной из производственных платформ Маккриммон Индастриз. - Что вы узнали и как... Добрый вечер, мисс Грант. Где Доктор?
   - В своей лаборатории, сэр.
   - По-моему, я просил вас троих подойти на беседу.
   - Уверена, что Доктор скоро придет, - ответила Джо. - Он, кажется, сказал, что у него какие-то проблемы со временем.
   - Это связано с делом Маккриммон?
   - Не уверена, сэр. Мы поговорили с Питом Ломаксом, выжившим, но он не очень-то помог.
   - В каком смысле?
   - Немного контужен, сэр, - сказал Йейтс, наклоняясь, чтобы выбросить контрабандный сэндвич в ближайшую корзину для мусора. - Бедняга, очевидно, попал в переплет.
   - Самое главное, - вмешалась Джо, - что он не подтверждает свою первоначальную передачу.
   - Он отрицает, что сделал это сам? У нас есть запись.
   - Я имею в виду, он говорит, что был сбит с толку, - сказала Джо. - Как вы думаете, что произошло, сэр? Он действительно мог видеть, как море исчезло?
   - Если бы вы спросили меня об этом пару дней назад, я бы отнесся к этому крайне скептически, - сказал бригадир. - Но с тех пор начался настоящий ад. Отчеты, поступающие отовсюду, все очень необычные, и чаще всего они связаны с морем или, по крайней мере, находятся в непосредственной близости от него. - Бригадир захлопнул папку, придвинул к себе лист розовой ксерокопированной бумаги и пробежал пальцем по списку предметов. - Потеряна связь с танкером у побережья Сандерленда. С автомобильного парома недалеко от Керкуолла на Оркнейских островах поступило визуальное сообщение об исчезновении морского участка в форме полусферы. Неподалеку от Арброута сообщается об опустевшем полицейском участке, который находится подозрительно близко к побережью. И только что поступило третье сообщение о падающих с неба столбах воды. Исландский парень, очень взволнованный всем этим.
   - Поэтому вы так настаивали на том, чтобы мы поговорили с Маккриммон, сэр? - спросил Йейтс.
   - Да, потеря платформы соответствует той же общей схеме. Очевидно, кто-то добрался до нее, и этого парня, Ломакса, тоже. - Бригадир собирался сказать что-то еще, когда зазвонил один из нескольких телефонов на его столе. Он поднял трубку, пробормотал свою фамилию и начал слушать.
   Когда он положил трубку, выражение его лица было серьезным. - Это была Женева. По-видимому, только что пропал один из передатчиков военно-морского флота в Атлантике. У них есть точное время, когда это произошло. - Он поднял голову, когда дверь снова открылась. - А, Доктор. Как хорошо, что вы почтили нас своим присутствием.
   Джо сказала: - Произошло еще одно исчезновение!
   Доктор прибыл с фрагментом ТАРДИС в руках. Он держал в руках какой-то полупрозрачный механизм размером и формой напоминающий электрическую соковыжималку для лимона. - Это случайно произошло не около ... о, десять минут назад?
   Бригадир посмотрел на Доктора со знакомым подозрением. - Откуда вам это известно?
   - Потому что кто-то вмешивается в ход времени, бригадир. Временные аномалии, разрывы времени - называйте их как хотите. ТАРДИС начала обнаруживать их несколько дней назад.
   - И вы не подумали обратить на это мое внимание?
   - Я подумал, что было бы неплохо сначала получить представление о силе и происхождении этих разрывов, - сказал Доктор. - Нет ничего необычного в том, что путешественники во времени проходят через настоящий момент, направляясь из прошлого в будущее, или наоборот. ТАРДИС улавливает эти сигналы примерно так же, как лодка подпрыгивает вверх-вниз, когда более крупное судно проходит мимо нее в гавани.
   - Значит, все, что нужно, - это другие ребята-путешественники во времени, прогуливающиеся вокруг?
   - Ну, вообще-то, нет. - Доктор взвесил предмет в одной руке, а другой погладил себя по щеке. - Я тоже так думал, но после истории с Майком Оскаром Четыре настроил детекторы ТАРДИС на максимальную чувствительность. Если речь шла о путешествиях во времени, я хотел бы исключить возможность того, что это как-то связано с нашим другом из Дарлстон-Хит.
   - Вы имеете в виду... его. - Бригадир колебался. Что-то вертелось у него на языке, но он никак не мог сообразить, что именно.
   - Тот самый...
   - Мастер! - сказала Джо.
   - Да. Он.
   - Но вы же не думаете, что он замешан в этом деле, не так ли? - спросила Джо.
   - Я бы никогда ничего не исключал, когда дело касается Мастера, - печально сказал Доктор.
   - Но мы видели его в тюрьме, - сказал Джо. - Единственное, что у него есть, - это телевизор! Вы же не хотите сказать, что он мог сделать машину времени из телевизора, не так ли?
   - Если бы у Мастера было достаточно времени, он мог бы сделать что угодно из чего угодно, - серьезно ответил Доктор. - Честно говоря, это не похоже на работу его рук. Если я прав насчет этих сбоев, то они происходят из какой-то другой точки во времени и пространстве, не на Земле - мы просто находимся на принимающей стороне. Тем не менее, не мешало бы нанести ему визит. Нам понадобятся необходимые документы, бригадир. Вы можете уладить это с Чайлдерсом? Скажем, навестить его завтра утром?
   На мгновение бригадир растерялся. - Кого?
   Доктор нахмурился. - Мастера, бригадир. Парня, из-за которого мы с вами потратили немало сил, чтобы упрятать его за решетку. Парня, о котором мы только что говорили.
   Бригадир ущипнул себя за кожу над носом. - Простите, Доктор, у меня был довольно длинный день. Я займусь Чайлдерсом.
   - Очень хорошо, бригадир.
   - А эти временные сбои - если они происходят откуда-то еще, есть какие-нибудь предположения, кто или что может за ними стоять?
   - Только то, что, кто бы ни был участвовал, задействованные энергии и радиусы действия значительны. - Доктор показал оборудование, с которым он прибыл. - Это часть сенсорного устройства ТАРДИС - анализатор хронометрических напряжений. Боюсь, последний импульс повредил его окончательно и бесповоротно. - Доктор повертел прибор в руках, разглядывая его со всей печалью, которую можно было бы приберечь для разбитой вазы эпохи Мин. - Я сам виноват. Выставил слишком высокую чувствительность. Временной сдвиг был на величину, превышающую безопасный порог обнаружения.
   - Пожалуйста, Доктор, говорите простым английским языком.
   - Мощь этого разрыва, бригадир, была выше возможностей всех, кроме горстки галактических рас. - Доктор мягко поднял руку, призывая к молчанию. - Я уже мысленно просмотрел список кандидатов. Ни вы, ни я никогда не сталкивались с подобным подходом. И тот факт, что далеки здесь ни при чем, возможно, является последней хорошей новостью, которую я могу сообщить вам.
   Бригадир указал на поврежденный аппарат, который Доктор все еще держал в руках. - Это... устройство. Вы можете заставить его снова работать или заменить на запасное?
   - Это "устройство", бригадир, было собрано Слепыми Часовщиками, лучшими часовыми мастерами в истории. Ремонтировать его здесь - все равно что пытаться починить швейцарский хронометр с помощью нескольких примитивных инструментов эпохи неолита.
   - Но вы ведь попробуете, правда? - спросила Джо. - Я имею в виду, Мастер мог бы починить его, не так ли?
   - Наверное.
   - А вы ведь лучше Мастера, не так ли?
   Доктор взвесил поврежденное оборудование, окидывая его внимательным взглядом. - Не думаю, что это невозможно исправить. Я посмотрю, что можно сделать.
   Около полуночи, когда Пит Ломакс уже начал думать, что голова у него немного успокоилась и можно приступать ко сну, в его дверь негромко постучали. Кто бы это мог быть в столь поздний час? Эдди Маккриммон уже приходила поговорить с ним после предыдущего визита военных, и, насколько он понимал, после этого его собирались оставить в покое. Маккриммон пришла сказать ему, что она оценила его сотрудничество, его мудрость в отрицании того, что он сказал по радио, когда рушился Майк Оскар Четвертый. - Никто не думает о тебе хуже из-за этого, Пит, - сказала она, сидя на стуле в спальне, в то время как Ломакс, все еще полностью одетый, отдыхал на краю кровати. - Любой, кто проработал в этом бизнесе больше нескольких лет, знает, каково это. Это сложная обстановка, и она многое делает с нами.
   Надо сказать, ему нравилась Эдди Маккриммон. Она всегда казалась ему справедливой начальницей. Многие мужчины - а может, и большинство из них - были против того, чтобы женщина возглавляла большую часть организации. Даже когда они говорили обратное. Но Ломакс знал Кэла Маккриммона, и если Большой Человек считал, что его дочь справится с этой работой, Ломакса это устраивало.
   Но когда дверь открылась - Ломакс даже не успел сказать "войдите", - это была не Эдди Маккриммон.
   - Добрый вечер, мистер Ломакс. Надеюсь, я вас не побеспокоил? - голос мужчины звучал достаточно искренне, но никого из тех, кто стучит в дверь в полночь, на самом деле не волнует, беспокоят они кого-то или нет. Конечно, беспокоят.
   Мужчина закрыл за собой дверь. Ломакс сидел на краю кровати в пижамных штанах и майке и просматривал бульварную газету недельной давности. Банальность новостей - результаты футбольных матчей, пьяный дебош актера в ночном клубе - успокаивала его мысли. Приятно было вспомнить, что где-то там, за горизонтом, существует реальный мир.
   Ломакс выключил верхний свет в комнате и читал при свете настольной лампы, стоявшей на прикроватном столике. Допивал чай с молоком, положив кусочек песочного печенья на край блюдца.
   Он едва мог разглядеть человека, который только что вошел в его комнату. Мужчина, казалось, принял такое положение, чтобы его не засветило, как будто тени в комнате перестраивались, чтобы скрыть позднего посетителя.
   - Чем могу вам помочь?
   - Вопрос не столько в том, поможете ли вы мне, мистер Ломакс, сколько в том, помогу ли я вам.
   Мужчина был одет в темную официальную одежду. Он был бородат и в перчатках. Ломакс уже заметил его, крадущегося поблизости. - Это вы... работаете на Маккриммон? По-моему, я не знаю вашего имени.
   - Я повсеместно известен как Мастер, - заявил мужчина.
   Состояние относительного спокойствия, которое Ломакс начал испытывать, - ощущение, что худшее осталось позади, - мгновенно испарилось. Казалось, этот человек принес с собой ужас. Он витал в комнате, как невидимый газ.
   - Отойдите, парень. Я не хочу с вами разговаривать.
   - Но мы едва начали узнавать друг друга. - Мастер, если так его звали, подошел ближе. - У вас были серьезные проблемы, Ломакс. Говорят, вы скоро вернетесь в больницу на материке. С сожалением вынужден сказать, что мы не можем этого допустить.
   Ломаксу это надоело. Он попытался встать с кровати, решив, что из двух мужчин он, несомненно, сильнее. Но Мастер оказался на удивление проворен. Он положил руку в перчатке на плечо Ломакса, нежно прикоснувшись к нему. Хотя прикосновение было едва ли похоже на давление - оно было не сильнее дружеского, - что-то в руке Мастера вынудило Ломакса не вставать с кровати. Он мог только сидеть, ошеломленный собственным параличом. Мастер продолжал поддерживать контакт. Не особенно торопясь, он наклонился, чтобы дотянуться до лампы, установленной под углом, и направил луч прямо в лицо Ломаксу.
   - Я Мастер, и вы будете мне подчиняться.
   - Пожалуйста, - сказал Ломакс.
   - Море, волны, Ломакс. Они зовут вас, даже сейчас. Вы чувствуете этот зов. Вы не в силах сопротивляться ему. В глубине души вы знаете, что не успокоитесь, пока не откликнетесь на этот зов.
   - Я не хочу...
   Теперь контроль Мастера над Ломаксом был таким же абсолютным и беспрекословным, как если бы он управлял марионеткой. Он убрал руку в перчатке с его плеча и нежно коснулся указательным пальцем губ Ломакса. - Тише, тише. Хороший парень. Мы же не хотим, чтобы вы всех разбудили, правда?
   Ломакс снова жалобно захныкал. Но Мастер только улыбнулся. - Теперь это так близко, Ломакс. Душевный покой, которого вы так долго искали. Эти волны ждут, чтобы поприветствовать вас. Услышьте, как они бьются о платформу, призывая вас присоединиться к ним. Зачем сопротивляться лишнее мгновение?
   - Море. Я должен пойти к морю.
   - Да, - подбодрил его Мастер. - Вы должны. Вы знаете, что так будет лучше. Но не торопитесь. Допейте свою чашку чая.
   Огромный опыт Мастера подсказывал ему, что его гипнотическое внушение пустило достаточно глубокие корни. Видя, с какой почти добровольной легкостью Ломакс подчинился его контролю, Мастер не мог не почувствовать к нему микроскопической нежности.
   Он огляделся, убеждаясь, что все в порядке, и довольный тем, что Ломаксу можно позволить следовать его программе. Уже собрался уходить, когда заметил кусочек песочного печенья, который так и остался нетронутым, и, макнув его в недопитый чай, отправил в рот, радуясь собственной удаче. Он слишком долго пробыл в заключении.
   Неважно. Все должно было измениться. - Спокойной ночи, мистер Ломакс.
  

ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Автомобиль "панда" не привлек к себе особого внимания, когда ехал на юг по второстепенным дорогам, параллельно унылому и продуваемому всеми ветрами побережью. Хотя было еще темно, безоблачное небо на востоке несло в себе слабый намек на то, что близится рассвет, а вместе с ним и на улучшение погоды.
   В салоне автомобиля находилось четыре человека: двое спереди, двое сзади. Это были, соответственно, констебль Арчи Хейз, бродяга Пэт Макгинти и двое сотрудников полицейского участка, в котором работал Хейз: инспектор Иэн Стейпл и констебль Сьюзан Купер. Все четверо сидели прямо, уставившись прямо перед собой, напряженные, как манекены для краш-теста. Теперь все были одеты в полицейскую форму, включая бродягу. Время от времени кто-нибудь из четверых что-нибудь говорил, но долгие десятки минут пассажиры машины сидели в гробовом молчании, пока они ехали на юг. На самом деле им не нужно было общаться устно, по крайней мере, не сейчас, но стоило попрактиковаться в использовании речевых механизмов, которые были в их телах. Они никогда не знали, когда это может пригодиться, например, если их основной канал связи был заблокирован.
   - Нам не следовало забираться так далеко на север, - заявил Хейз после долгого молчания. - Мы должны были быть гораздо ближе. Это подразумевает беспечность.
   - Техника пока еще несовершенна, - сказал Макгинти. Его голос был медленным, глубоким и напоминал голос зомби. - Мы должны использовать сигнал как средство наведения на цель. Когда Сборка будет завершена, контроль времени силдов станет намного точнее. А пока будьте благодарны за то, что мы находимся в нужном мире, в нужном секторе галактики, в нужное время.
   - Вы правы, - сказала Сьюзен Купер все тем же медленным, невнятным голосом. - Мы не должны жаловаться на ошибку в несколько сотен километров. - Она медленно подняла руку, чтобы смахнуть с губ струйку слюны. У всех были проблемы с управлением моторикой. - Все под контролем. Основная цель миссии остается достижимой.
   Они продолжили движение на юг. В этот ранний час на дорогах было не так много машин, но время от времени они встречали другой автомобиль или одинокого пешехода. Небо постепенно светлело. Время от времени они проезжали через маленькие деревушки или городки.
   - Устройство, которое нашел Макгинти, - сказал Хейз, говоря о бродяге так, словно его здесь вообще не было. - Поврежденный амбулатор. Что стало с тем силдом?
   - В воспоминаниях Макгинти говорится, что его поглотила местная фауна, - ответило тело бродяги. С легким отвращением сидящий верхом на Макгинти силд подумал о серых и белых летающих существах, хриплых падальщиках. Такие чуждые, такие бездумно-чувственные. Макгинти думал о них как о чайках. Само это слово навевало ужас. Преодолеть миллиарды лет, покориться славе безвозвратной миссии только для того, чтобы в итоге быть переваренным в чреве одного из этих хлопающих крыльями, визжащих, едва различимых ночных кошмаров ...
   - На их месте могли быть мы, - нараспев произнес Иэн Стейпл.
   - Да, - сказала Сьюзан Купер.
   Пэт Макгинти добавил: - Мне не нравится этот мир.
   - Скоро все изменится, - сказал Арчи Хейз. - Процесс преобразования начался. Океаны и воздух Праксилиона изменят его. Скоро все будет по-другому.
   - Следующий поворот налево. - На коленях у Пэта Макгинти была расстелена потрепанная дорожная карта. Он следил за их продвижением с тех пор, как они покинули полицейский участок. - Это приведет нас к морю. Должны прибыть новые посетители. Мы их встретим.
   Хейз неуклюже переключил передачу, когда машина преодолевала крутой перекресток. Они свернули с второстепенной дороги на однополосную проселочную дорогу, окаймленную с обеих сторон высокими темными живыми изгородями.
   Других машин они не встретили. Живые изгороди поредели, и дорога, усеянная выбоинами, пересекла голую, продуваемую всеми ветрами вересковую пустошь, а затем плавно спустилась к морю. Они миновали заброшенную стоянку для фургонов. В конце переулка был заваленный мусором тупик, заброшенная площадка для пикника с видом на небольшую песчаную полосу. Море сверкало в утреннем свете, низкие волны разбивались о берег, как линии из гравированной платины. Через несколько мгновений четверо пассажиров вышли из автомобиля "панда". Они медленно выбрались на поверхность песка, их ноги двигались быстрее, чем руки. Они шли, как плохо анимированные фигурки из дешевого мультфильма.
   Сьюзан Купер вытянула перед собой руку, словно деревенский указатель. - Вот. Это похоже.
   - Да, - согласился Арчи Хейз.
   В безоблачном воздухе появилось отверстие в форме линзы. Оно потемнело до фиолетового, затем стало черным. Из него вырвался столб воды, устремившийся вниз. Он упал в море примерно в километре от берега, подняв завесу тумана. Наводнение продолжалось несколько секунд, прежде чем внезапно прекратилось.
   - Мы должны действовать лучше, - сказал Макгинти. - Если мы этого не сделаем, потребуется много столетий, чтобы осушить океаны и атмосферу Праксилиона. Всегда есть риск, что местные праксилионы воспротивятся нашим попыткам обескровить их мир. Их Красная королева умна.
   - Мы победим, - сказал Купер. - Когда мы привнесем эту грань в Сборку, наш контроль станет безграничным. Мы ускорим гибель Праксилиона. Этот мир скоро станет пригодным для оккупации силдами.
   - Я вижу новоприбывших, - объявила Сьюзен Купер, опуская руку, как при железнодорожном сигнале.
   Из пены более тяжелых волн, всколыхнувшихся при приближении водяного вала, на мокрый песок выползали отчетливые яркие предметы. Амбулаторы силдов выходили на берег поодиночке и по двое, четверками и пятерками, а затем десятками и двадцатками. Все люди, выступавшие в роли носителей силдов, видели похожие картины в полузабытых документальных фильмах о дикой природе, но это не было естественной миграцией. Пилоты-силды, глубоко погрузившиеся в воспоминания о своих человеческих транспортных средствах, почувствовали трепет. Это все еще не были силы вторжения, по крайней мере, не в том количестве, которое должно было появиться со временем. Но, по крайней мере, их было достаточно, чтобы начать что-то делать.
   Стальные крабы поползли по песку. Они двигались неровными рядами и колоннами. Приближались к четырем наблюдателям.
   - Приготовьте пятого носителя, - сказал Макгинти.
   Не говоря ни слова, Арчи Хейз и Сьюзан Купер обошли машину, подошли к багажнику и открыли его. Там лежал связанный полицейский с кляпом во рту. Это был их коллега, констебль Ник Уин. Когда они захватили полицейский участок, рядом не было амбулатора, который мог бы контролировать его, поэтому они привезли с собой его самого.
   Уин заерзал в своих наручниках. Его глаза выпучились от ужаса и непонимания. Он не понимал, почему его друзья и коллеги отвернулись от него таким образом.
   - Теперь мы - силды, - объяснила Сьюзан Купер с полным отсутствием сочувствия. - Вы вот-вот станете силдом. Амбулатор подключится к вашей нервной системе и будет взаимодействовать с вашим мозгом. Вы сохраните некоторую долю сознания, хотя у вас не будет свободной воли. Но вы начнете понимать. Пожалуйста, будьте готовы.
   Уин попытался что-то сказать или прокричать. Сьюзан Купер и Арчи Хейз протянули руки и вытащили его из машины. Поставили его на землю, по-прежнему с поджатыми ногами, так, как его запихивали в машину. Встали по обе стороны от него, положив руки ему на плечи. Амбулаторы окружили коленопреклоненную фигуру. Некоторые начали подбираться ближе. Глаза Уина расширились больше, чем казалось возможным. Он замотал головой, как мокрая собака, издал еще несколько приглушенных криков.
   На нем были три амбулатора. Их пилоты стремились первым приобрести носителя. Крабы сцепились. Два из них упали, приземлившись лапами кверху. Третий проворно взобрался на спину Уина. Уин отчаянно сопротивлялся. Силд оттянул воротник, обнаружил ярлычок с надписью "Для стирки" и отодвинул его, открыв участок кожи. Он крепко вцепился в Уина лапами и щупальцами и вонзил в него свои нервные щупальца. Зонды распространили самовоспроизводящиеся структуры вглубь его тела, отыскивая кортикальное вещество.
   Уин дернулся и задергался в конвульсиях.
   Он стал силдом.
   Стоял неподвижно. Ужас исчез из его глаз.
   Уин встал. Он отряхнул песок с колен. Был напряжен даже сильнее, чем остальные. Его пилоту потребуется некоторое время, чтобы научиться пользоваться носителем.
   Он посмотрел себе под ноги, на множество других снующих крабов.
   - Для меня есть место в пассажирском салоне. Другие амбулаторы могут разместиться в задней части машины. Для них там есть место. Скоро мы найдем для них других носителей.
   Остальные согласились, что это был хороший план.
   - Итак, вы идете к... кому-то, - сказал Йейтс, накладывая себе на тарелку вторую порцию бекона.
   Джо выглядела удивленной. - Вы имеете в виду Мастера? Да, Майк, именно поэтому я завтракаю пораньше. Доктор хотел начать как можно скорее. - Джо металлическими щипцами положила себе на тарелку два ломтика поджаренного хлеба, затем отнесла поднос к одному из многочисленных свободных столиков, Йейтс последовал за ней по пятам.
   - Вы же не думаете, что он замешан во всем этом?
   - Это Мастер, Майк. Было бы глупо не задать несколько вопросов. - Джо опустилась на стул с пластиковой спинкой.
   - Вы с ним знакомы?
   Джо подняла голову, озадаченная этим странным вопросом. - С кем знакома?
   - Парень, о котором мы только что говорили! Вы знаете, старый... у него такое лицо. - Йейтс демонстративно почесал подбородок, подразумевая бороду Мастера.
   Джо уже начала сомневаться, не было ли все это каким-то тщательно продуманным и не очень изящным розыгрышем. - Майк, конечно, я встречалась с Мастером. Много раз. Как и вы! Что за странный вопрос!
   Йейтс казался невозмутимым. - Мы имеем дело с таким количеством забавных персонажей, что трудно не потерять их из виду. Если это не йети, то киберлюди; если это не они, то автоны или чудаковатые силурийцы. Вы не можете винить нас, бедных старых военных, за то, что мы время от времени немного путаемся.
   Джо намазала тост маслом, похожим на пюре. - Вы помните их всех достаточно отчетливо.
   - Не то чтобы они не доставляли нам головной боли, не так ли? Доктор и бригадир на ножах, мир в опасности...
   Джо нахмурилась, чувствуя, что за этим кроется нечто большее, чем просто озорство. - Значит, вы помните автонов и пещерных монстров, но не можете удержать в голове имя Мастера дольше, чем на несколько секунд? И все же Мастер и сознание нестин работали сообща, чтобы направить вторжение автонов - по крайней мере, так думал Мастер.
   Йейтс воткнул вилку в бекон.
   - Кто что думал?
   - Мастер, Майк! Вам действительно так трудно его вспомнить? - Джо откусила кусочек от своего тоста. - Но дело не только в вас, не так ли? Вчера вечером произошел тот странный разговор с бригадиром. Он списал это на усталость, но теперь я начинаю сомневаться.
   - В чем сомневаться?
   - Майк, происходит что-то странное. Мне нужно поговорить с Доктором. - Джо встала из-за стола с чувством глубокого дурного предчувствия, как будто земля под ней могла уйти из-под ног в любой момент. За время работы в ГРООН она не в первый раз испытывала подобное, но это не делало ощущение более приятным.
   - Вы оставили немного тостов, - заметил Майк Йейтс.
   Джо пододвинула свой поднос к месту, за которым сидел Йейтс. - Сегодня ваш счастливый день...
   Изящный черный вертолет в форме акулы низко парил над английской сельской местностью. Мастер наслаждался пейзажем, тенистыми дорожками, покрытыми инеем обочинами и аккуратно окаймленными полями, все еще покрытыми одеялом утреннего тумана. Не то чтобы эти вещи сами по себе доставляли ему большое удовольствие, но они служили приятным напоминанием о том, что он скоро покинет эту планету и ее скучные пасторальные пейзажи. Он тосковал по космосу и бесконечности, по игровым площадкам хаоса.
   - Не стоит выглядеть таким довольным собой, - сказал Кэллоу с пассажирского сиденья напротив Мастера. - Еще одна оплошность, еще одна вещь, которую вы не сможете объяснить, и мы забудем о существовании этой договоренности. - Он остановился, чтобы пригладить прядь жестких волос, торчавшую из того места, где она была приклеена к его голове. - Эта история с Ломаксом стала последней каплей. Предполагалось, что вы запугаете этого человека, а не доведете беднягу до самоубийства!
   - Ломакс был хрупким человеком, - спокойно ответил Мастер. - В его возбужденном психическом состоянии на его молчание нельзя было рассчитывать. Или вы предпочли бы, чтобы он снова заговорил с ГРООН?
   Кэллоу ткнул пальцем в Мастера. - Вы переступили черту. Возможно, пришло время пересмотреть наши отношения. Мне следовало послушаться Лавлейса... ему никогда не нравилась идея привлечь вас к делам МОРНЕЙ.
   Мастер пожал плечами. - Без моей технической помощи вы бы до сих пор блуждали в темноте, как пещерные люди, каковыми и являетесь. Но если вы чувствуете, что моя полезность подошла к концу, пусть будет так. Я уверен, что вы сможете устранить оставшиеся дефекты в своем оборудовании, потратив около двадцати лет на пробы и ошибки.
   - Вы знаете, что мы не можем ждать двадцать лет, - сказал Кэллоу. - Нам это нужно сейчас. Пока русские или китайцы не напали на нас. Или, не дай бог, французы. МОРНЕЙ должно работать!
   МОРНЕЙ: морское оборудование для приема, модуляции и усиления нейтрино. Это была новейшая разработка военно-морского флота, настолько секретная, что о ее существовании знала лишь горстка высокопоставленных чиновников.
   В течение многих лет военные пытались найти способ поддерживать связь со своими подводными флотами, находившимися в море. Радиоволны не проникали на необходимую глубину и их было легко перехватить и подслушать. Звуковые волны сверхнизкой частоты имели огромную дальность действия, но могли быть легко заглушены вражескими установками.
   Нейтрино, с другой стороны, были подарком физики. Эти субатомные частицы проникали сквозь материю с такой легкостью, что их пучок можно было направить прямо сквозь Землю, с одной стороны планеты на другую. Конечно, прежде чем реализовать эту идею, необходимо было преодолеть технические препятствия. Требовалось генерировать нейтрино и сфокусировать их в какой-то пучок, который можно было бы послать в нужном направлении. Чтобы пучок мог передавать сигнал, он должен быть модулированным. Еще сложнее было то, что устройство обнаружения должно было быть достаточно компактным, чтобы поместиться на борту подводной лодки.
   Ничто из этого не было непреодолимым. Но после долгих лет попыток заставить все это надежно работать правительство неохотно решило, что им нужна помощь извне.
   Кто может быть лучше, чем местный инопланетянин, гений-гуманоид, разбирающийся в науке и технологиях, далеко превосходящих все, что известно на Земле?
   На самом высоком правительственном уровне истинная натура Мастера была известна всем. Итак, Кэллоу и Лавлейс пришли к нему, еще когда он находился в тюрьме. Их условия были просты. В обмен на техническую помощь Мастеру будут предоставлены определенные удобства и послабления в условиях его заключения.
   Мастер с самого начала отказал им. Их уступки были недостаточно привлекательны. Проблема обеспечения функционирования нейтринного оборудования была для него такой же скучной и тривиальной, как игра в крестики-нолики. Он мог бы сделать это во сне, если бы ему когда-нибудь хотелось спать.
   - Пойдите и спросите Доктора, - сказал он. - Он уже работает на правительство.
   - Доктор не станет вмешиваться в военные проекты, - заметил Кэллоу. - С другой стороны, у вас не должно быть подобных сомнений. Вы любите оружие и военные действия. Вы искалечили и убили тысячи людей. Вы убиваете без малейших колебаний.
   - Вы слишком добры.
   Но когда у Мастера появилось время поразмыслить над их предложением, он начал видеть возможность, выходящую далеко за рамки того, что могли иметь в виду Кэллоу и Лавлейс.
   Их оборудование для генерации и приема нейтрино было чрезвычайно примитивным. Они едва понимали, как оно работает. Кое-что подправив, Мастер мог легко настроить его на достижение всего, что пожелают Кэллоу и Лавлейс. Мгновенная, неразрывная связь с подводными лодками, где бы они ни находились.
   А что еще? Почему бы и нет?
   Может ли МОРНЕЙ также предложить ему способ достичь полной свободы?
   Это казалось почти слишком хорошим, чтобы быть правдой. И все же уже накапливались доказательства того, что он был прав, проявив инициативу. Он обратился с призывом к действию. На призыв был дан ответ - по крайней мере, некоторый - и он был уверен, что очень скоро помощь прибудет. Никакая земная тюрьма не сможет удержать его - даже самые изощренные меры Дарлстон-Хита. Мастер снова будет на свободе. И ему некого будет благодарить, кроме самого себя.
   Ему это нравилось.
   - Мы почти на месте, - сказал Кэллоу. Он порылся в кармане и достал серую коробочку размером со спичечный коробок. - Вы знаете, что я должен сделать сейчас. Вы готовы?
   Не было ни одного момента, когда бы Мастер не почувствовал укус металлического ошейника, закрепленного у него на шее, прямо под тканью туники. - Это действительно необходимо?
   - Вы же знаете, что это так. Чайлдерс, должно быть, продолжает верить, что вас увозят на допрос.
   - Этот человек - дурак. - Мастер откинулся на спинку стула. - Делайте, что должны, Кэллоу. Должно быть, это хоть какая-то компенсация за те мучения, которые вы перенесли в школе-интернате.
   На серой коробочке было три кнопки, каждая из которых была защищена откидной крышкой. Первая включала устройство. Вторая подавала электрический импульс, которого было достаточно, чтобы убить большинство людей и легко оглушить Повелителя времени. Третья, если ее нажать, активирует небольшой, но смертоносный заряд взрывчатки. Мастер не сомневался, что Кэллоу или Лавлейс воспользуются этой кнопкой, если подумают, что он пытается сбежать. Они много раз использовали возможность оглушения.
   - Соберитесь с духом, - сказал Кэллоу, поднимая защитную крышку и задерживая большой палец на второй кнопке.
   - Я готов.
   Кэллоу включил электрошок. Мастера ударило током. Он скривился, едва в силах пошевелиться, хотя боль поглотила все его мысли. А затем наступило забытье без сновидений. Конечно, оно было без сновидений. Мастер никогда в жизни не видел снов.
  

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

   Джо обнаружила Доктора склонившимся над загроможденным коричневым столом в лаборатории ГРООН. В один глаз была вставлена ювелирная линза. Перед ним на столе лежал анализатор хронометрического напряжения ТАРДИС, в который Доктор тыкал пинцетом. Он прервал свое особенно немелодичное бормотание.
   - Минуточку, Сьюзен...
   - Это не Сьюзен! Это я, Джо! Помните? - Она со стуком поставила кружку с кофе на скамейку рядом с аппаратом. - Я думала, вы хотите выехать пораньше! Только не говорите мне, что всю ночь возились с этой штукой?
   Доктор вздохнул, отведя пинцет и вынимая линзу из глаза. - И я кое-чего добился, пока вы не вызвали небольшую сейсмическую волну этой кружкой. - Но раздраженное настроение Доктора было временным. Он взглянул на настенные часы. - Боже мой, действительно, пора выходить, не так ли? Боюсь, я увлекся.
   - Вы уже почти починили его?
   - В том-то и дело. Думаю, что починил, но прибор выдает очень странные показания. Либо он неисправен, либо временные сбои примерно в десять раз сильнее и происходят чаще, чем вчера! - Доктор осторожно отхлебнул кофе. - Полагаю, нам следует поговорить с Летбридж-Стюартом, узнать, не поступало ли других сообщений...
   - Доктор, меня кое-что немного беспокоит.
   Надо отдать должное Доктору: он мог быть пренебрежительным и отсутствующим, но когда у Джо действительно что-то было на уме, он воспринимал это совершенно серьезно. - В чем дело, Джо?
   - Кто этот человек, которого мы собираемся навестить сегодня?
   - Это довольно странный вопрос, если вы не возражаете против таких слов.
   - И все же, не могли бы вы ответить на него?
   - Мастер, конечно. Возможно, он замешан во всем этом, а может, и нет, но с нашей стороны было бы упущением не перекинуться с ним парой слов.
   - Да, Мастер. О, какое облегчение.
   Доктор поставил чашку с кофе и скрестил руки на груди. - В чем дело?
   - Вы помните, что случилось прошлой ночью с бригадиром, когда он, казалось, забыл, кто такой Мастер? Ну, то же самое случилось и с Майком. Похоже, они все время забывают! Я уже начала думать, что помешалась, но, по крайней мере, вы его помните. Не так ли?
   - Честно говоря, Джо, я бы все отдал, чтобы забыть Мастера. - Доктор потер затылок. - Очевидно, что-то происходит, если вы говорите, что это распространилось на Майка Йейтса. Вы говорили об этом с кем-нибудь еще из сотрудников ГРООН?
   - Пока нет. Я хотела сначала повидаться с вами, а потом... - Джо заколебалась. - Как это могло распространиться, Доктор? Как могла так проявиться амнезия?
   - Это вполне может быть и не амнезия, Джо. Вот что меня беспокоит. Боюсь, то, что вы описали, очень похоже на раннее начало ПЗВ (прогрессирующее затухание во времени).
   Джо нахмурилась. Она достаточно долго общалась с Доктором, чтобы поднабраться знаний о Повелителях времени, но это было для нее в новинку. - Исчезающее во времени?
   - Возможно, я тороплю события.
   - А если нет?
   - Мы действительно имеем дело с чем-то очень тревожным. Исчезновение во времени - чрезвычайно редкое явление, настолько редкое, что было зарегистрировано всего несколько случаев. Или, скорее, недокументированных... потому что даже память о самом исчезновении со временем исчезает. - Доктор выглядел огорченным, как будто говорить о таких вещах было дурным тоном. - Что ж, это решает один вопрос. Нам действительно нужно поговорить с Мастером. И чем скорее, тем лучше. Если это явление затухает со временем, то в конечном итоге оно распространится на всех и вся, кто когда-либо имел контакт с Мастером. Каждое воспоминание, каждую запись.
   - Но у нас иммунитет, не так ли? Что бы это ни было, на нас это не влияет?
   - Пока, Джо. Это не значит, что затухание не настигнет нас в конце концов.
   - Но что это значит, Доктор?
   - Это значит, Джо, что Мастер перестает существовать. Перестает существовать прежде. Если это исчезновение во времени реально, то Мастер отделяется от времени.
   Когда черный вертолет опустился на посадочную площадку на крыше тюрьмы Дарлстон-Хит, директор Чайлдерс, начальник охраны, был там, чтобы встретить заключенного. По бокам от него стояли двое сотрудников в форме с ручными пулеметами в руках. Еще двое стояли позади него, по обе стороны от инвалидного кресла для заключенного. Они уже привыкли к тому, что заключенного уводили, иногда на несколько дней, а затем приводили обратно, как правило, в плохом состоянии. Рутина превратилась в... ну, почти рутину.
   На крыше было ветрено, и Чайлдерс был рад, что надел теплую шинель из овечьей шерсти, которую догадался захватить с собой из своего офиса внизу. Он не любил британскую зиму с ее долгими неделями холодной и сырой погоды, способной подорвать моральный дух любого человека. Подумать только, когда-то он с нетерпением ждал зимы, потому что это был главный сезон в регби. Подумать только, когда-то он мечтал о профессиональной карьере в "Халл Кингстон Роверс". Сейчас ближе всего к игре "Халл КР" он был, когда читал итоговые результаты в газетах.
   Винты вертолета с жужжанием остановились. Дверь открылась, и Кэллоу вышел. Заключенный все еще сидел на своем месте, голова его была склонена набок. Он выглядел так, словно спал или был под действием наркотиков.
   Чайлдерс кивнул охранникам позади себя. - Подведите кресло.
   Кресло приводилось в движение с помощью пульта дистанционного управления, которым управлял один из охранников. Оно двинулось вперед, его электромоторы издавали пронзительный вой. Кэллоу попросил охранников подойти поближе.
   Чайлдерс подошел к представителю правительства. Он уже давно составил свое мнение о Кэллоу. Тот думал, что мир обязан ему жизнью. Проблема заключалась в том, что мир, казалось, был согласен с ним, по большей части. Для таких людей, как Кэллоу, открывались двери в нужные клубы, в нужные профессиональные круги. Чайлдерс не мог себе представить, чтобы тот когда-нибудь пил "Дабл Даймонд" [известный давний сорт британского пива] за порцией свиных котлет.
   - Не знаю, что вы с ним сделали, и знать не хочу.
   - Это хорошо, Чайлдерс.
   - Но меня от этого тошнит. Он заключенный правительства Ее Величества, а не какое-то животное. Возможно, в других странах так обращаются с людьми, но мы выше этого.
   - Да. Очень хорошо. - Они оба говорили вполголоса, позволяя ветру заглушить разговор. - У вас отлегло от сердца, не так ли, Чайлдерс? Я напомню вам, что если бы не правительство Ее Величества, у вас не было бы работы. И частью этой работы является выполнение того, что вам говорят, особенно когда на карту поставлена национальная безопасность.
   - Безопасность - это решение всех проблем, не так ли?
   - Берегите себя, Чайлдерс. Вы более чем осведомлены о ваших обязанностях здесь. А теперь помогите мне перенести его в инвалидное кресло.
   Чайлдерс делал то, что ему говорили. В конце концов, именно к этому все и сводилось: делать то, что ему говорили. Принимая свое место в системе вещей, он становился просто еще одним добровольным винтиком. - Когда-то я думал, что так будет правильно, - пробормотал он, пока они переносили потерявшего сознание заключенного из вертолета в инвалидное кресло. - Я был готов сделать все, что потребуется. Но теперь я думаю, не стоит ли мне начать расспрашивать окружающих. Знаете, сегодня утром я разговаривал по телефону с этим Летбридж-Стюартом. Конечно, он немного франт. Но франты бывают разные. Мне всегда нравился Летбридж-Стюарт.
   Ответ Кэллоу был ледяным. - Летбридж-Стюарт?
   - Он присылает каких-то людей.
   - Вам следовало отказать им.
   - Вы знаете, у него есть право разрешать своим людям посещать его.
   - Я хорошо осведомлен о правах бригадира, Чайлдерс. У него добрые намерения, и сердце у него в нужном месте. Правда, немного похож на вас, - недалекий, но верный. Но если хоть слово об этом дойдет до него - или до кого-либо еще в ГРООН, или в Женеве, или в С19, - мне не нужно будет искать источник утечки, кроме вас. - Кэллоу отошел от инвалидного кресла, в то время как охранник с пультом дистанционного управления активировал автоматические удерживающие механизмы. Металлические обручи сомкнулись на лодыжках и запястьях заключенного, приковав его к инвалидному креслу. Заключенный все еще был без сознания. - С нетерпением ждете выхода на пенсию, Чайлдерс? Не терпится провести еще немного времени с женой? - Кэллоу приложил палец к губам. - О, подождите, вы не можете. Она улетела на побережье Коста-Брава. Но не берите в голову. Я уверен, что вы все равно найдете, чем себя занять. Было бы стыдно рисковать всем этим. Не так ли?
   Чайлдерс посмотрел на край здания, огороженный низким металлическим забором. - Прыгните с разбега, Кэллоу.
   - В этом нет необходимости, - сказал Кэллоу, стоя со сцепленными руками и наблюдая, как охранники катят инвалидное кресло ко входу в лифт на крыше, а голова заключенного мотается вверх-вниз, когда кресло подпрыгивает. - Видите ли, я привез свой собственный вертолет.
   Том Ирвин был первым, кто сообщил плохие новости Эдвине Маккриммон. Она была в своем офисе, отвечая на один за другим тревожные запросы своих работников-нефтяников. Ходили слухи, что гибель Майка Оскара Четвертого не была тем, что они любили называть "единичным случаем". Происходили всевозможные странные и тревожные события, и многие из них, казалось, были сосредоточены в Северном море. Во времена нестабильной погоды можно было ожидать, что потеряется какая-нибудь лодка или корабль, но за последние пару дней произошло несколько загадочных происшествий. Самым тревожным было то, что потери продолжались, несмотря на то, что погода стала спокойнее. И не только потери. Очевидцы сообщают о всевозможных безумствах. Дыры в море, столбы воды, падающие с ясного неба. Даже упоминание - пока еще необоснованное - о воинственных металлических крабах. Очевидно, что последнее было чепухой, но это было признаком того, насколько взволнованными становились люди. Эдвина была в значительной степени невосприимчива к обычным морским суевериям, но ей было трудно избавиться от чувства надвигающегося ужаса. "А ведь мы даже альбатроса не подстрелили", - подумала она.
   Когда у нее выдались свободные пять минут, ей в первую очередь хотелось еще раз поговорить с Питом Ломаксом. Она была готова согласиться с тем, что история Ломакса была плодом его воспаленного воображения. Теперь у нее начали появляться сомнения. Сообщения о пробоинах в море перекликались с утверждением Ломакса о том, что под выведенной из эксплуатации буровой установкой образовалась огромная пустота. Не просто впадина большой волны, какой бы страшной она ни была, или участок воды, на который влияют поднимающиеся газы, а настоящая пустота, похожая на дырку, образовавшуюся в вазочке с мороженым.
   Кэллоу, Лавлейс и третий мужчина изо всех сил старались внушить ей мысль, что Ломакс был сбит с толку. Ломакс, казалось, тоже был готов с этим согласиться.
   Теперь она задавалась вопросом, не была ли она к нему крайне несправедлива, не приняв его слова за чистую монету.
   - А, Том, - сказала она, когда Ирвин просунул голову в ее кабинет. - Не мог бы ты немного подержать оборону?..
   - Это о Пите Ломаксе.
   - Знаю. Я хочу еще раз поговорить.
   - Он пропал.
   Она моргнула. - Пропал?
   - Я просто зашел проведать его. В комнате его нет. Постель застелена. И больше нигде на платформе его нет.
   - Это большая платформа, Том.
   - Я уже отправил пару человек на поиски. Но я беспокоюсь, Эдди. Это не похоже на Пита - просто взять и исчезнуть.
   - Да, - сказала она на пониженной ноте. - Это не так.
   - Вы разговаривали с ним вчера вечером?
   - Да, около ужина. Вскоре после того, как ушли сотрудники ГРООН.
   Ирвин кивнул. - Я видел его вскоре после этого, где-то часов в восемь. После этого я не знаю. Те люди из правительства все еще ошивались поблизости, не так ли?
   - Похоже на неприятный след. Ты же не думаешь, что они...
   - Что?
   Она собиралась сказать "добрались до Пита", но это было бы нелепо и мелодраматично. - Я видела, как вертолет взлетал посреди ночи. Кэллоу и третий мужчина, ученый, были на борту. Лавлейс все еще на платформе. Не может быть, чтобы они тайно вывезли Пита без нашего ведома.
   Ирвин упер руки в бока, как стрелок, готовый к перестрелке. - Эдди, не поймите меня неправильно. Но я думаю, пришло время вам откровенно рассказать мне о том, что происходит.
   - Я была настолько откровенна, насколько могла, Том.
   - Мы потеряли платформу, происходят всякие странные вещи, а теперь еще и Пит пропал. Все это связано, и это начинает меня беспокоить. Я могу выполнять свою работу, только если буду в курсе событий.
   - Я совершила ошибку, - сказала она. - Мне не следовало отмахиваться от сотрудников ГРООН. Может быть, пришло время снова связаться с ними.
   - Надеюсь, они никогда не слышали историю о мальчике, который кричал "Волк!"?
   В этом был смысл, но она не хотела его слышать. - Нам нужно найти Пита, если он все еще на борту. Двух человек недостаточно. Отправь на поиски еще четверых - и мне все равно, чего это нам будет стоить.
   - Ставите сотрудников превыше прибыли? Убедитесь, что Большой Кэл вас не слышит, а то у него будет истерика.
   - Я не Большой Кэл, - сказала Маккриммон. - Я Эдди.
   "Бесси", ярко-желтый родстер Доктора в эдвардианском стиле представляла собой нелепое зрелище, когда подъехала к усиленно охраняемому контрольно-пропускному пункту. Если не считать красно-белых полос на опущенном шлагбауме охраны, автомобиль с открытым верхом был единственной яркой вещью, которую можно было увидеть на многие мили вокруг. Плоские здания комплекса Дарлстон-Хит, расположенные за высоким забором с колючей проволокой по периметру, представляли собой массивные этюды в различных унылых оттенках серого и грязно-белого.
   - Рановато, приятель.
   Из бронированной будки вышел охранник с автоматом в руках. На нем была черная униформа и щегольский черный берет.
   Доктор любезно улыбнулся. - Мы не попали в пробку, старина. Если директора Чайлдерса еще нет на месте, мы с удовольствием подождем в столовой.
   - Это хорошая идея, - сказала Джо. После долгой поездки по холоду из штаб-квартиры ГРООН столовая казалась идиллическим зрелищем. - Чашечку хорошего чая, может быть, кусочек горячего тоста с маслом?
   - Разве вы еще не позавтракали? - спросил Доктор.
   - Это было несколько часов назад! И до того, как вы заставили меня дрожать в этой штуковине!
   - "Бесси" - вполне приемлемый вид транспорта.
   - При условии, что вы эскимос!
   Охранник кашлянул. - Как считаете, могу я посмотреть ваши пропуска, пока вы спорите?
   Джо показала охраннику их документы. Охранник взял у них пропуска, пробормотал что-то без особого энтузиазма и на пару минут скрылся в своей будке. Они могли видеть его силуэт сквозь стекло, когда он разговаривал по телефону. В конце концов разговор был закончен, охранник снова вышел с их пропусками, и шлагбаум был поднят. - Смотрите внимательнее, как едете.
   - Мы так и сделаем, - сказал Доктор.
   Он поблагодарил охранника, помахав рукой, снова включил передачу и проехал под шлагбаумом.
   - Что именно вы надеетесь вытянуть из Мастера? - спросила Джо, когда они катили по главной служебной дороге, петляющей среди комплекса зданий.
   - Это будет зависеть от него. Но я не могу сказать, что мне не хочется повидаться со стариной.
   - Не понимаю, как вы можете так говорить.
   Доктор выглядел удивленным. - А почему бы и нет?
   - Ну, для начала, он несколько раз пытался вас убить! В самом ужасном смысле!
   - У нас были разногласия, это правда. Но он все равно один из нас. Боюсь, у нас гораздо больше общего, чем мне хотелось бы признать.
   - Больше общего, чем с кем-то вроде меня?
   - Я этого не говорил, Джо.
   - Но в глубине души вы это имели в виду. Не так ли?
   Доктор не смог заставить себя ответить. И в любом случае, она никогда бы не подумала, что он предложит ей ложь в утешение. Для этого Доктор слишком уважал Джо. Она знала, как он относится к ней. Безусловно, с любовью. Он ценил ее как спутницу, к чьему мнению и чутью стоило прислушиваться. Как необходимый фон для его собственного тщеславия. Ту, перед кем ему нравилось красоваться. Впрочем, в остальном она не питала особых иллюзий. Доктор был к ней привязан.
   Но только Доктор и Мастер знали, каково это - быть Доктором и Мастером. Ни один человек в истории не был близок к пониманию того, как они ощущают время и вечность. Даже Эйнштейн в лучший день своей жизни.
   Ну что ж, подумала Джо. По крайней мере, Доктор не относился к ней с явным презрением. Это было уже что-то. И из всех ныне живущих людей только ей довелось провести значительную часть своего существования в его обществе. Только ей довелось увидеть кое-что из того, о чем он говорил. Это тоже было что-то.
   Но пребывание рядом с Доктором могло и обжечь.
   Дарлстон-Хит раскинулся на сотнях акров ровной земли у моря, напоминая своими кварталами и кубиками какой-то невротический игрушечный городок. Джо была уверена, что не переживала бы так негативно, если бы здесь не было Мастера, но трудно было представить, что кому-то нравится это место. Она предположила, что оно обеспечивает работой и охраной многих сотрудников и их семей. Объект находился здесь с самого начала ядерной эры, построенный в тот ложный период послевоенного оптимизма, когда искренне казалось, что можно вырабатывать энергию в таких масштабах и с такой эффективностью, что ее было бы слишком дешево измерять.
   В таком случае, очевидно, в последнем счете Джо за электричество была допущена опечатка.
   Наконец они добрались до одной из старейших частей комплекса. Джо охватило тревожное предчувствие: она словно ощущала присутствие Мастера, проникающее сквозь бетонные и свинцовые барьеры. Реактор Дарлстон A был оригинальным прототипом, который позже был усовершенствован для выработки электроэнергии в национальную энергосистему. После десятилетий работы срок его службы подошел к концу. С точки зрения общественности, реактор находился в дорогостоящем процессе подготовки к длительному и сложному выводу из эксплуатации.
   Джо знала, что это не так. Рано или поздно реактор будет выведен из эксплуатации, но только тогда, когда в нем больше не будет необходимости для содержания Повелителя. Учитывая тот факт, что Повелители времени жили чрезвычайно долго, можно было только догадываться, сколько времени это может занять.
   По правде говоря, смотреть было не на что. Существо такого масштаба, как Мастер, требовало тюрьмы беспрецедентных масштабов: цитадели вечного заточения, неприступного памятника его космическим преступлениям. Чего-нибудь черного, остроконечного и парящего, по мнению Джо. Дарлстон А, напротив, представлял собой тускло-белый куб, похожий на увеличенную стиральную машину, опутанную трубами и строительными лесами. К нему примыкал унылый серо-голубой офисный комплекс, высотой на несколько этажей ниже куба. Все сооружение выглядело примерно так же внушительно и угрожающе, как муниципальный каток.
   Доктор остановил "Бесси" у главного входа в здание управления. Он заглушил двигатель, поставил на ручной тормоз, повернулся к Джо и тихо сказал: - Знаете, вам не обязательно заходить внутрь.
   - Мы проделали весь этот путь, так что можем пройти и последнюю милю.
   - Он не причинит нам вреда, Джо. Не сейчас. Но я все равно хочу знать, происходит ли что-нибудь. - Доктор прикоснулся пальцем к своему носу. - Наблюдайте за ним и продолжайте наблюдать. Две пары глаз всегда лучше, чем одна. Он может что-то выдать.
   - Сделаю все, что в моих силах.
   Ко входу вела короткая лестница. Джо и Доктор прошли через вращающуюся дверь в ярко освещенный вестибюль. Под низким потолком, украшенным полосатыми лампочками, находилась консоль в форме подковы, уставленная телевизионными экранами и циферблатами, а также множеством кнопок и телефонных аппаратов с цветовой кодировкой. Двое оперативников в форме, мужчина и женщина, сидели на вращающихся стульях внутри консоли. Они постоянно переключали телевизионные каналы, нажимали кнопки управления, поднимали и опускали телефонные трубки. Это было так же эффективно и технично, как полет в космос. Джо смогла увидеть несколько телевизионных экранов, а через них - фрагменты изображения Мастера, снятые под разными углами, когда он перемещался в пределах своих смежных комнат.
   Она почувствовала, как что-то сжалось у нее в животе. Плохо уже то, что Мастер все еще на Земле, не говоря уже о том, что она вот-вот окажется с ним в одной комнате.
   - Что ж, давайте покончим с этим. У некоторых из нас есть дела, которыми нужно заняться.
   - А, директор Чайлдерс, - сказал Доктор, приветствуя мужчину, который только что вошел в вестибюль из другой двери. - Очень любезно с вашей стороны принять нас так быстро.
   - Вы, знаете ли, должны были предупредить по крайней мере за день. Единственная причина, по которой я согласился, - это то, что ваш бригадир устроил настоящий переполох в Уайтхолле.
   Чайлдерс был высоким йоркширцем с крепкими пропорциями. У него была круглая челюсть и голова в форме пули; остатки волос были выбриты почти наголо. Его фигура казалась слишком крупной для костюма, в который он был облачен. Он напомнил Джо вышибалу. Перед предыдущим визитом она изучила этого человека. Из рабочих, поднялся по служебной лестнице исключительно благодаря силе воли и способностям. Это не тот человек, которого можно недооценивать.
   - Вижу, он уже на ногах, - сказал Доктор.
   - Парень, похоже, почти не спит. - Что-то смягчилось в грубоватых манерах Чайлдерса. - Должно быть, это из-за его болезни щитовидной железы.
   - Что со щитовидной железой? - мягко спросила Джо.
   - Джо, вы помните, - сказал Доктор, - заключенный М... страдает редким заболеванием. Именно по этой причине его необходимо постоянно держать в поле низкого уровня радиации. То, что в течение длительного времени было бы вредно для нас, полезно для него. Что-то вроде лучевой терапии, только доза постоянная.
   Джо выполнила свою часть работы и кивнула. Она совсем забыла об этой нелепой истории с прикрытием. Правда заключалась в том, что физиология Мастера позволяла ему не страдать от воздействия радиационного поля. Но это был очень эффективный способ оградить других от его влияния.
   - Вам понадобятся индивидуальные дозиметры, прежде чем вы войдете туда, - сказал Чайлдерс, как будто они могли забыть эту деталь.
   - Вы не заметили ничего необычного... в последние дни? - спросил Доктор. - Не столько о заключенном М., хотя мне было бы интересно узнать, но о ваших воспоминаниях, ваших воспоминаниях о нем?
   - Мои воспоминания о нем? - Чайлдерс нахмурил свое мясистое лицо. - Это что, какая-то дурацкая шутка?
   - Я понимаю, что это странный вопрос. - Но Доктор продолжал: - Когда вы проснулись сегодня утром или вчера, сколько времени прошло, прежде чем вы вспомнили о заключенном?
   Странный поворот этого разговора привлек внимание двух операторов, которые рискнули на мгновение оторвать взгляд от своих экранов и телефонов. Чайлдерс пристально посмотрел на них. Они вернулись к своему наблюдению.
   - Мне не нужно о нем вспоминать. Он не выходит у меня из головы ни на минуту. Я никогда не забываю о нем. Это ответ на ваш вопрос?
   - Превосходно. Как вы думаете, теперь мы могли бы его увидеть?
   Они вошли во вторую комнату, офис без окон, примыкающий к вестибюлю. В противоположной стене была дверь, слева от нее шкаф, справа от двери консоль поменьше и стул. Чайлдерс указал на шкаф. - Он открыт. Возьмите свои дозиметры.
   Джо подошла к шкафчику и достала два устройства для определения радиации. Она передала один Доктору, а другой прикрепила к своему халату. Устройства представляли собой белые прямоугольники, к которым были прикреплены полоски черной пленки. Пока она это делала, Чайлдерс снял газету с вращающегося кресла и опустился на него. Он положил газету справа от консоли: это был вчерашний выпуск, развернутый на спортивном разделе, с черно-белой фотографией матча по регби над итоговыми результатами.
   Чайлдерс нажал несколько переключателей. Экраны засветились, отображая те же виды, которые они видели в вестибюле.
   Там был Мастер, который расхаживал взад и вперед, заложив руки за спину, словно в глубокой и беспокойной сосредоточенности.
   Чайлдерс поднес гибкий микрофон к губам. - Заключенный М., вы меня слышите?
   Мастер прервал свои блуждания и повернулся к скрытому громкоговорителю. Его вежливый, приятный голос донесся из-за решетки. - Говорите, директор Чайлдерс.
   - К вам двое посетителей. Доктор и мисс Грант.
   Мастер стоял спиной к камере, поэтому Джо не могла видеть выражения его лица. - Какое неожиданное удовольствие.
   - Идите на свое кресло.
   - Да.
   Экраны переключались с одной камеры на другую, пока Мастер передвигался по своим комнатам, пока, наконец, не остановился рядом с чем-то, похожим на инвалидное кресло. Мастер опустился в кресло, положив ноги на металлические опоры спереди. Его руки лежали на мягких подставках по обе стороны, кисти в черных перчатках свисали с края.
   - Ваши очки.
   - Конечно.
   Мастер сунул руку в поясной карман своей черной туники и достал оттуда пару черных защитных очков. Он расстегнул их и двумя руками надел на лицо, прикрыв глаза, затем позволил своим рукам вернуться на опоры инвалидного кресла.
   - Не двигайтесь.
   Чайлдерс коснулся другого элемента управления. Через камеру Джо увидел, как пара тяжелых зажимов с жужжанием защелкнулась на запястьях Мастера, привязывая его к креслу. Другая пара зафиксировала на месте его ноги. Один зажим, протянутый из-за кресла, зафиксировал шею Мастера. Мастер заерзал в жестких металлических оковах.
   Чайлдерс опустил взгляд, изучая череду огоньков, которые меняли цвет с зеленого на красный. - Теперь он безопасен. Я открываю главную дверь. На ней установлен таймерный код для входа: у вас есть две минуты, чтобы добраться до нее, затем она автоматически закроется. - Его руки потянулись к маленькой клавиатуре, прикрытой черным пластиковым колпачком. Доктор услышал, как были введены четыре цифры, затем еще один ряд индикаторов загорелся зеленым.
   - Со времени моего последнего визита вы ужесточили меры предосторожности, - сказал Доктор.
   - Осторожность не помешает. Вы знаете, что он пытался сделать с бригадой психиатров из Женевы, когда они отвернулись от него. Эти бедные дураки, которым теперь нужна психиатрическая помощь!
   Снова послышался голос Мастера. - Какие-то трудности?
   - Нет, - сказал Чайлдерс. - Ваши гости уже в пути.
   - Жду их с большим интересом.
   Чайлдерс нажал еще пару кнопок. - Я буду наблюдать через эти камеры все время, пока вы будете там находиться. Как и моя команда в вестибюле.
   - И прослушивать? - спросил Доктор.
   - Это будет проблемой?
   Доктор изобразил на лице свое лучшее извиняющееся выражение, которое он приберегал для всевозможных чиновников и чинуш. - Боюсь, что да. Вопросы национальной безопасности и все такое.
   - Я часто слышу это в последнее время, - сказал Чайлдерс, протягивая руку, чтобы выключить микрофон.
   Доктор улыбнулся. - Иногда это правда.
  

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   Они вошли в главное здание реактора. Это был огромный закрытый объем, большой бронированный куб, занимавший пространство, достаточное, чтобы туда поместился собор приличных размеров. Повсюду были галереи и переходы, которые тянулись вверх и вниз по внутренним стенам. Пол представлял собой сеть проходов, проходящих между выпуклыми формами турбин и сопутствующего оборудования, неуклюжими, похожими на улиток формами, в основном окрашенными в однородный средне-зеленый цвет. Посередине, занимая по меньшей мере половину внутреннего объема здания, но утопленный в углубление в полу до половины своей высоты, находился еще один куб. Он также был оборудован лестницами и переходами. Помещение патрулировалось небольшим количеством охранников в противорадиационной одежде с автоматами и портативными рациями. Джо взглянула на свой дозиметр, отогнув его, чтобы лучше рассмотреть полоску. Она уже была усеяна маленькими белыми звездочками, похожими на птичий помет.
   - Сюда, - сказал Доктор.
   Они поднялись по винтовой лестнице на внутреннюю сторону куба. Наверху была дверь, которая, в свою очередь, вела к короткому проходу внутрь куба. Залитая желтым светом, она создавала впечатляюще сложную сцену. Большую часть пола занимала глубокая траншея с отвесными стенами, заполненная водой. Над этой ямой на портале возвышался мощный подъемный кран. В данный момент кран поднимал из воды массивный предмет размером с два роскошных фургона, скрепленных бок о бок. Он был сделан из металла и не имел окон.
   Кран остановился, когда объект был извлечен из воды. Поворотный мостик автоматически встал на место. Джо и Доктор спустились по короткой лестнице до уровня поворотного мостика, а затем перешли по нему. Внизу забурлила теплая вода. Затопленная яма была глубокой и освещалась подводными фонарями. В конце подвесного моста, там, где он примыкал к стене жилого блока, распахнулась бронированная водонепроницаемая дверь. Доктор вежливо постучал.
   Джо снова проверила свой дозиметр. Снова белые крапинки. Чайлдерс сказал, что прошло двадцать минут. У нее было ощущение, что это будут самые долгие двадцать минут в ее жизни.
   - Доктор, мисс Грант, пожалуйста, чувствуйте себя как дома.
   Мастер, прикованный к инвалидному креслу, не мог подняться, чтобы поприветствовать Доктора и Джо. Но кресло повернулось при их приближении. Рука Мастера в перчатке лежала на небольшой панели управления, встроенной в правый подлокотник. Кресло с жужжанием подкатилось к столу, перед которым стояли два приваренных друг к другу сиденья. - Боюсь, вы можете счесть, что мое гостеприимство оставляет желать лучшего.
   Борода и темные защитные очки скрывали большую часть лица Мастера. Джо была рада этому: ей не нужно было смотреть ему в глаза. Но она прекрасно понимала, что эти глаза будут смотреть на нее в ответ, сверля взглядом сквозь пластик.
   - Мы ненадолго, - сказал Доктор, постукивая пальцем по своему дозиметру.
   - Тем не менее, присаживайтесь.
   Доктор и Джо уселись на сварные металлические сиденья. - Я застал вас в напряженное время? - спросил Доктор.
   - Вообще-то, я увлекся легким чтением. - Пальцы Мастера дернулись в сторону тяжелого учебника в кожаном переплете, разложенного на столе. - "История ранней хирургии". Совершенно варварская, Доктор, почти не отличимая от руководства по пыткам.
   - Уверен, что вы нашли это очень занимательным.
   Это была ложь, подумала Джо. Он вообще не читал, во всяком случае, когда они приехали. Они видели, как Мастер расхаживал по своей келье, как зверь в клетке.
   - Мы беспокоились о вас, - сказала она, отвечая ему собственной ложью. На самом деле она имела в виду: "мы беспокоились о том, что вы можете замышлять".
   - Моя дорогая мисс Грант, вы так трогательно беспокоитесь о моем благополучии. Но уверяю вас, не стоит беспокоиться на мой счет. - Он обвел рукой обстановку. - Оглянитесь вокруг. Каждое мое желание исполняется. Чего еще я могу желать за пределами этих стен?
   - Кресло кажется мне чем-то вроде унижения, - сказал Доктор.
   - Это небольшая цена, которую я должен заплатить за удовольствие, доставляемое гостям, - сказал Мастер. - Не обращайте на это внимания, Доктор. Мне разрешена некоторая подвижность, неудобства невелики, и мне не придется долго с этим мириться.
   - Директор Чайлдерс снова собирается смягчить правила? - спросила Джо.
   - Этот человек не имеет отношения к делу. Я просто заявляю, что мое нынешнее состояние будет временным.
   Доктор улыбнулся. - Вы же не хотите сказать, что вынашиваете план, как сбежать отсюда, не так ли?
   - А если бы и знал, Доктор, был бы настолько глуп, чтобы раскрыть этот план своему злейшему врагу, творцу моего тюремного заключения?
   - Вы могли бы, если бы это дало вам возможность похвастаться.
   Мастер усмехнулся. - Мы слишком хорошо знаем друг друга, Доктор. Но, по правде говоря, у меня нет планов побега. "Планы" подразумевают положение дел, которому еще предстоит осуществиться, что-то, что еще может быть нарушено обстоятельствами. То, что я спасусь, доктор, - это такая же холодная и бесповоротная уверенность, как окончательная тепловая смерть Вселенной. Я не смог бы предотвратить это, даже если бы захотел. Колеса запущены. Я совершенно бессилен остановить их.
   Джо посмотрела на Доктора. - Зачем ему было нам это говорить?
   - Потому что он ничему не учится, вот почему. - Доктор протянул руку и развернул учебник анатомии. Тот был открыт на серии крайне неприятных рисунков, снабженных комментариями на латыни. Он перевернул пару страниц, поколебался, затем вернулся к тому месту, с которого начал. Доктор коснулся пятна и поднес палец к носу, принюхиваясь к запаху. - Он высокомерный, Джо: это всегда было его недостатком. Никогда не упускает случая похвастаться. И неважно, сколько раз его постигла неудача, он никогда не признает, что причина может заключаться в переоценке его собственной компетентности.
   - Один из нас не справился с элементарной навигацией по хронометру, Доктор. Один из нас сдал экзамен с наивысшими оценками по темпоральной инженерии, которые когда-либо присуждала академия. Нужно ли мне пояснять?
   - Раньше вас это никогда не останавливало.
   - Может, вы прекратите, пожалуйста, препираться? - раздраженно спросила Джо. - Мы здесь уже пять минут, а вы только и делаете, что огрызаетесь друг на друга, как две старые прачки!
   - Пять минут, пять миллионов лет - для Повелителей времени это не имеет большого значения, - сказал Мастер. Но он подкрепил свое замечание улыбкой. - Вы совершенно правы, мисс Грант: это совершенно не подобает нам. На самом деле, я рад, что вы решили заглянуть ко мне - вы оба. Я знаю, что у нас были разногласия, но не могу сказать, что мое пребывание на Земле не прошло даром. Вы оба придали моей поездке определенную пикантность. Но все хорошее, как говорится, когда-нибудь заканчивается. Возможно, сейчас самое подходящее время попрощаться, сохраняя при этом нежную надежду на то, что наши пути еще могут пересечься, в каком-нибудь другом времени и пространстве?
   - Значит, вы можете еще раз попытаться убить нас? - спросила Джо.
   В черных зеркалах солнцезащитных очков отразилось ее собственное лицо. - Предоставьте мне заниматься моими делами, мисс Грант, а я предоставлю вам заниматься вашими.
   - Это обнадеживает.
   - Значит, вы действительно думаете, что выберетесь отсюда, не так ли? - спросил Доктор.
   - Без тени сомнения.
   - Люди Чайлдерса прикончат вас за считанные секунды. Может, вы и Повелитель времени, но у вас нет иммунитета к пулям. Даже если вам удалось бы восстановиться, вы были бы выведены из строя на достаточно долгое время, чтобы вас поймали.
   - Вы пребываете в досадном заблуждении, Доктор. Вы предполагаете, что мой побег будет зависеть исключительно от моих собственных действий. Само собой разумеется, я никогда не был бы настолько глуп, чтобы предпринять подобную попытку. К счастью, в этом нет необходимости. Моему выходу из этого состояния заточения будут способствовать внешние факторы.
   - Помощь - извне? - спросила Джо. - Но, кроме горстки людей, никто не знает, что вы здесь.
   - Я знаю, - сказал Мастер.
   - Что, черт возьми, вы имеете в виду? - спросил Доктор.
   - Используйте свое воображение, мой дорогой друг, то немногое, чем вы обладаете. Я Повелитель времени. Я путешествую во времени. Есть мои копии, разбросанные по всем эпохам истории. Прошлые версии, будущие версии. Меня легион. Эта моя запертая здесь версия - всего лишь один из аспектов моего многовременного существования.
   Доктор бросил обеспокоенный взгляд на Джо. - Как думаете, вы сможете призвать какое-нибудь другое свое воплощение?
   - Не думаю, доктор. Знаю. И дело сделано. Мой призыв принят, и я рад сообщить вам, что на него ответили.
   Тон Доктора был серьезным. - Если вы пересечете свой собственный временной поток, то рискуете попасть в катастрофу. Эффект ограничения Блиновича...
   - Это не что иное, как история, рассказанная детям, призванная удержать реальную власть в руках Высшего совета.
   - Подождите, - сказала Джо, поднимая руку. - Давайте разберемся. Не мог же он послать сообщение самому себе, не так ли?
   Мастер тихо рассмеялся.
   - Расскажите нам, - настаивал Доктор. - Если вы уже что-то предприняли, то какой вред это может принести? Вы отправили сообщение во времени? Откуда вы знаете, что на него ответили?
   - Да, доктор. Произошло событие... Природа этого события говорит о впечатляющих масштабах временных манипуляций.
   Доктор наклонился вперед. - Исчезновение нефтяной платформы? Откуда вы об этом узнали?
   Джо попыталась прочесть ответ на лице Мастера, но высокомерная улыбка не дала ничего полезного.
   - Если бы такое случилось, это мог быть только я или мои копии, которые начали бы массированную темпоральную атаку на это время.
   - Но вы все еще здесь, - сказала Джо.
   - Пожалуйста, наберитесь терпения, мисс Грант. Скаро [родная планета каледов и талов, персонажей фантастического телесериала Doctor Who] была разрушена не за один день. - Мастер указал на свой маленький телевизор, по которому в данный момент показывали тестовую таблицу. - Из новостей я понял, что были сообщения о необычных погодных явлениях. С неба падала вода. Корабли исчезают. Очевидно, что мои временные вмешательства набирают силу, их энергия калибруется и фокусируется.
   Доктор скрестил руки на груди. - И вы уверены, что это вы, не так ли?
   - Кто еще, мой дорогой друг?
   - Ну, вы каким-то образом отправили сообщение, и что-то откликнулось. Но не слишком ли поспешно предполагать, что вмешательство во время зависит от вас?
   - Я закодировал свои психические паттерны в сигнале времени. Никто, кроме меня, не смог бы расшифровать его.
   Доктор рассеянно отколол пушинку со своего рукава. - Что ж, надеюсь, ради вашего же блага, что в этом вы правы. И я полагаю, что исчезновение во времени - это тоже часть вашего грандиозного плана, не так ли?
   Мастер подвинул свое кресло вперед. Казалось, он напрягся в металлических обручах, удерживающих его на месте. - Исчезновение во времени? О чем вы говорите?
   - Да ладно вам, это явно ваших рук дело. Сначала бригадир, затем Майк Йейтс - насколько нам известно, к настоящему времени это могло распространиться на всю ГРООН. Очень умно, я согласен с вами.
   - Признаюсь, не понимаю, о чем вы говорите.
   - Хорошая попытка, старина. - Доктор подмигнул Джо с театральной подчеркнутостью. - Дело в том, что мы сами видели доказательства. Классическая ПЗВ. Это похоже на то, что их воспоминания о вас постепенно искажаются и стираются. Но, конечно, вы это знаете. Амнезия приведет к некоторому замешательству и дезорганизации, которые помогут вам сбежать, когда настанет момент. Все это - часть того подлого плана, который вы вынашивали.
   Голос Мастера был ровным, но угрожающим. - Уверяю вас, ничего подобного.
   Доктор посмотрел на Джо. - Думаю, нам пора отправляться в путь, не так ли? - Тон его внезапно стал немного ледяным.
   - Я предупреждаю вас, - сказал Мастер, ерзая на своем кресле. - Не шутите со мной. Время на моей стороне! Время всегда было на моей стороне!
   - Вполне возможно, - сказал Доктор, помолчав. - Но... напомните еще раз, кто вы такой?
   - Нет! - крикнул Мастер. - Я узнаю об этом! Я требую этого! Расскажите мне о временном исчезновении!
   Доктор снова демонстративно понюхал свои пальцы. - Этот запах... Начнем с того, что я едва мог понять, что это такое. Но теперь, мне кажется, узнаю его. Это нефть.
   - Нефть, доктор? - невинно спросила Джо.
   - Совершенно определенно. Сырая нефть, которая добывается прямо из моря. Единственный вопрос в том, как она вообще сюда попала?
   Дэйв Джайлс, водитель автобуса повышенной комфортности, выбросил окурок сигареты в открытое боковое стекло своего шикарного красно-белого транспорта. Он проделал это действие с некоторой нарочитой небрежностью, воображая себя немногословным персонажем из спагетти-вестернов, человеком, который редко бреется, низко надвигает шляпу и никогда не произносит ни слова, состоящего более чем из одного слога. Вот таким водителем автобуса был Дэйв Джайлс. Бродягой с высоких равнин мира коммерческих перевозок. Бледным всадником однодневных поездок в Майнхед и школьных экскурсий в сафари-парк Уэст-Мидлендс. Эта иллюзия, какой бы хрупкой она ни была, продержалась ровно столько, сколько потребовалось Дэйву Джайлсу, чтобы поймать свое отражение в зеркале заднего вида. Не совсем Клинт Иствуд. Скорее Клифф Майклмор, если по правде.
   Но даже это сокрушительное осознание не смогло погасить пыл Дэйва Джайлса. У него был хороший день. Автобус ехал хорошо, они хорошо проводили время, и даже частые замечания миссис Гэмбрел, строгой организаторши однодневной поездки в Скарборо из Женского института, не могли испортить ему настроения. Она расположилась на пассажирском сиденье сразу за водительским, чтобы было удобнее наклоняться вперед через равные промежутки времени, как одна из тех подпрыгивающих стеклянных птичек.
   - Вы уверены, что это правильный путь, мистер Джайлс? - спросила она в девятнадцатый или двадцатый раз. - Эти дороги действительно кажутся очень узкими. Если бы мы ехали по дороге А...
   - Поверьте мне, миссис Гэмбрел. Я знаю эти дороги вдоль и поперек. Два взмаха ослиного хвоста - и мы будем в "Ле Шеф Пти". - "А потом я смогу купить еще пачку, выкурить пару сигарет, и ваши дамы смогут облегчить свои вздувшиеся мочевые пузыри", - подумал Джайлс.
   И он действительно знал дорогу - вроде как. Он был уверен, что пару лет назад ездил по этим проселочным дорогам на школьную экскурсию, и точно так же был уверен, что примерно знает, где они заканчиваются. Главное, что цементный завод находится неподалеку. Он узнал это место по прошлому визиту - скопление квадратных серых и белых зданий, возвышающихся над сельской местностью, словно коллекция гигантских обувных коробок. Это был цементный завод, не так ли?
   Случайно, не электростанция?
   На самом деле, чем больше он на это смотрел, тем больше это начинало походить на электростанцию и меньше на цементный завод. Дэйв Джайлс поморщился. Возможно, им все-таки следовало остаться на шоссе А.
   - Мистер Джайлс, вы уже почти час обещаете нам легендарные услуги. Мы не пытаемся найти Шангри-Ла, затерянное королевство инков или место последнего упокоения короля Артура. Мы просто ищем придорожный буфет с надлежащим гигиеническим оснащением. Некоторым из моих дам это начинает казаться очень трудным...
   Но, очевидно, этот день складывался для него удачно. Дорогу впереди преграждала полицейская машина "панда", развернутая боком, чтобы перекрыть обе полосы движения на этом узком шоссе. Рядом с машиной стояли пятеро - целых пятеро полицейских.
   - О боже, - сказал Дэйв Джайлс, останавливая автобус.
   На самом деле, он не мог быть счастливее. Его не волновало, почему полиция перекрыла дорогу, главное, что это избавило его от необходимости ехать все дальше и дальше в неизвестность. Упавшее дерево, несчастный случай, маньяк-убийца с топором за следующим поворотом - все это не имело значения, лишь бы миссис Гэмбрел отстала от него. А еще лучше, что он мог бы поговорить с полицией по душам, выяснить, где он свернул не туда. А потом развернуть автобус и вернуться на правильную дорогу, и никто не подумает, что это была его ошибка.
   - Секундочку, дамы, - сказал Джайлс, переключая автобус на нейтральную передачу, ставя его на тормоз и открывая дверь с механическим приводом. - Я только перекинусь словечком с парнями в синей форме, посмотрю, как там дела. - Если бы на нем была ковбойская шляпа, в этот момент он бы снял ее и вышел из салуна, а на заднем плане играла мелодия Эннио Морриконе. Он представил себе сапоги с большими зубчатыми шпорами, а не свои нынешние начищенные черные слипоны с декоративными золотыми пряжками.
   Выйдя из автобуса, Джайлс, пыхтя, направился к пятерым полицейским. Было странно видеть, как они стояли в ряд перед машиной, словно футболисты в ожидании серии пенальти. Один из них даже не был похож на полицейского. Он больше походил на бродягу, одетого в полицейскую одежду, которая была ему не по размеру. Сальные седые волосы спускались до самого воротника. Должно быть, из особого отдела.
   - Дорога перекрыта, не так ли, офицеры? - весело спросил Джайлс.
   - Куда вы направляетесь? - спросила единственная женщина-полицейский в группе.
   - Скарборо, дорогая.
   - Ваши пассажиры? - поинтересовался самый пожилой из полицейских. - Они достигли зрелости?
   Джайлс оглянулся на автобус. Он увидел, как миссис Гэмбрел, одетая в пеструю блузку, перегнулась через сиденье и посмотрела в переднее ветровое стекло. - И даже еще немного.
   - Они здоровы телом и душой? - спросил бродяга. - У них нет когнитивных или двигательных нарушений?
   - Ну, если не считать странного искривления бедра...
   - Их будет достаточно, - сказала женщина. - Их всех будет достаточно. Этого будет достаточно.
   - Откройте багажник, - приказал самый молодой из мужчин-полицейских. - Освободите наших товарищей.
   - Дело в том, - сказал Джайлс, - что, по-моему, я все равно свернул не туда. Я пытаюсь выехать на дорогу А, на ту, где есть службы...?
   - Мы не знаем ни о каких службах, - сказал бродяга.
   Женщина и самый пожилой мужчина-полицейский подняли заднюю дверцу машины "панда". Они заглядывали в багажник. - Выходите, - сказала женщина. - Выходите и разбирайте своих носителей. Время пришло!
   Джайлса потянуло к открытому багажнику "панды". Какая-то часть его хотела убежать, осознавая всю неправильность этой ситуации. Другая часть должна была знать.
   Задняя часть машины была полна серебристых крабов. Джайлс, оцепенев от шока и страха, наблюдал, как они начали вываливаться наружу. У них было слишком много ног и слишком много тонких, извивающихся щупалец. На спинах у них были стеклянные штуковины, а внутри этих стеклянных штуковин - какие-то штучки. Крабы вылезали из багажника и спрыгивали на землю. По одному, по двое, по три, по четыре, по пять и десятками... десятки крабов невероятным серебристым потоком хлынули из багажника. Должно быть, они были упакованы так же плотно, как сардины.
   - Нас все еще слишком много, - сказала женщина. Ее голос был ровным и бесстрастным, как у лунатика.
   Первый краб уже был на Джайлсе. Он карабкался вверх по его ноге. Дэйв закричал и попытался оттолкнуть его.
   - Нет!
   - Мы - силд, - сказала женщина. - Вы станете силд. Пожалуйста, подождите.
   - Это хорошее начало, - сказал бродяга. - Мы избавимся от этой полицейской машины. Поедем на автобусе. Скоро мы найдем других носителей.
   Джайлс закричал.
   Перестал кричать.
   А потом он стал силдом.
   Он резко обернулся. Миссис Гэмбрел все еще смотрела в окно. Она видела кое-что из того, что произошло, хотя и сомневалась, что поняла это. Но то, что она увидела достаточно, чтобы испугаться, не вызывало сомнений. Джайлс - то, что раньше было Джайлсом, - наблюдал, как миссис Гэмбрел лихорадочно пытается найти кнопку, закрывающую автоматическую дверь. Сколько раз она видела, как он, не обращая внимания, открывал дверь?
   Глупая женщина.
   Толпа крабов устремилась к автобусу. Джайлс и пятеро его новых друзей последовали за ними.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   Доктор наблюдал, как жилой блок Мастера медленно погружается обратно в затопленную яму, волоча за собой темные провода электрических, воздушных и водопроводных кабелей, которые опускались ниже светящейся ватерлинии. Джо, стремившаяся выбраться из зоны повышенной радиации, опередила Доктора. Он не очень винил ее за это, не испытывая особого желания задерживаться.
   Но ему нужно было время, чтобы собраться с мыслями, обдумать последствия их разговора с Мастером. Он снова рассеянно поднес пальцы к носу, как будто сомневаясь в своем первоначальном впечатлении. Но нет, все повторилось. Тончайшее химическое сообщение, но оно привело к неизбежному выводу. Обычно педантичный Мастер принес с собой в камеру загрязнение. Такая ошибка могла быть допущена только в спешке, как будто у Мастера не было времени избавиться от всех следов нефтяной платформы. Теперь Доктор был уверен, что именно там он находился, возможно, в течение последних двадцати четырех часов.
   Доктор мысленно перебирал возможные варианты. Почему Мастер позволил вывести себя наружу, а затем вернуть обратно? Много раз Мастер доказывал свое безжалостное умение убегать, даже если такой побег требовал смерти невинных свидетелей. Для Мастера такие смерти были достойны сожаления только в том смысле, что они нарушали элегантность его планов.
   Он бы этого не допустил, подумал Доктор. Только если бы у него не было выбора. Только если бы его к чему-то не принудили, а затем не вернули обратно в тюрьму.
   Но его общение с Мастером снова вызвало у него глубокие опасения. Это правда, что Мастер иногда воображал, что контролирует силы, которые в конечном итоге оборачивались против него. Но по той же причине многие другие разумные существа обманывали себя, думая, что они имеют какой-то контроль или влияние на Мастера. Все без исключения такие несчастные понимали, что Мастер только притворялся принужденным, пока это его устраивало. Обычно это было последнее, что они узнавали.
   Так кто же был настолько глуп или самонадеян, чтобы думать, что теперь у них есть власть над Мастером?
   Доктор был уверен, что это не ГРООН: у бригадира были свои недостатки, но недооценка Мастера не входила в их число. Кто-то другой. Кто-то, кто знал о Мастере, кое-что о его способностях и, возможно, не смог устоять перед искушением использовать его...
   Но кто знал о Мастере, кроме самых высокопоставленных чиновников?
   - Пора уходить, - сказал один из охранников в маске. - Ваш дозиметр набрал максимальную дозу.
   На мгновение Доктор был готов похвастать, что пережил длительное воздействие радиации, уровень которой в десять раз превышал этот. Но охранник действовал из лучших побуждений, а встреча с Мастером привела Доктора в смятение. Он позволил вывести себя из зоны строгого режима в маленький кабинет, где все еще ждал Чайлдерс, изучая изображения с камер наблюдения на своем пульте.
   - Мисс Грант уже снаружи, Доктор. Вы немного поболтали с заключенным, не так ли?
   Доктор подождал, пока охранник оставит их наедине. - Чему вы позволили случиться?
   Наглость этого заявления заставила собеседника впервые поднять на него глаза. - Прошу прощения?
   - Мастеру... вашему пленнику... разрешили входить в Дарлстон-Хит и выходить из него. Это могло произойти только потому, что вы закрыли на это глаза.
   Чайлдерс приподнял свое массивное тело с кресла. - Не уверен, что заключенный вбил вам в голову какие-то безумные идеи, Доктор, но я был бы признателен, если бы вы не говорили таким тоном. Будьте уверены, я поговорю об этом с Летбридж-Стюартом.
   - Говорите ему все, что хотите. Уверяю вас, бригадиру будет очень интересно услышать, что самому опасному человеку в мире позволено приходить и уходить, когда ему вздумается. Вы что, совсем с ума сошли, Чайлдерс?
   - Хватит. - Чайлдерс наклонился к гибкому микрофону на своей консоли. - Охрана, пожалуйста. Комната наблюдения номер один.
   Прошло всего несколько секунд, прежде чем дверь открылась и появился охранник.
   - Доктор забыл выйти, - сказал Чайлдерс, и его мясного цвета лицо стало розовее обычного. - Проследите, чтобы он добрался до своей спутницы и чтобы они вдвоем нашли дорогу к контрольно-пропускному пункту на выходе.
   - Я сделаю это, сэр.
   Чайлдерс, казалось, собирался оставить все как есть. Но когда Доктора мягко проводили к двери, он добавил: - Мне не нужны никакие напоминания о заключенном, Доктор. Я прекрасно понимаю, какую угрозу он представляет для национальной безопасности.
   Доктор кивнул, делая мысленный скачок. - И поэтому вы готовы санкционировать проведение допроса без протокола? Это бесполезно, знаете ли. Пытки никогда не срабатывают. Во всей галактике нет ни одной развитой цивилизации, которая не усвоила бы этот урок.
   Цвет лица Чайлдерса стал еще более темным, чем прежде. Казалось, что кровь вот-вот хлынет из него.
   - Проводите Доктора.
   Когда они выехали за пределы периметра, на обочине дороги, недалеко от контрольно-пропускного пункта, увидели припаркованный "лендровер" ГРООН. Сержант Бентон ждал у машины. Он приветливо помахал Джо и доктору.
   Доктор остановил "Бесси" рядом с "лендровером".
   - Что случилось?
   - Сопровождение на обратном пути в управление, сэр. Бригадир сказал, что не хочет, чтобы вы бездельничали по дороге. Становится хуже.
   - Из-за амнезии, связанной с Мастером? - спросил Доктор.
   - Да. Теперь мы знаем, что должны продолжать помнить... его... прилагаем дополнительные усилия. Мы все время говорим о нем, повсюду расклеиваем заметки, печатаем эти плакаты... - Джо заметила, что Бентон надел белую повязку на рукав. Он поймал ее взгляд. - И это тоже. Они немного помогают. Но стоит всего лишь перестать концентрироваться на секунду или две... - Бентон на мгновение затуманился. - О чем мы...
   - Мастер, - мягко сказал Доктор.
   - Простите, сэр. Я очень стараюсь. Но это все равно что пытаться произвести деление в столбик, завязывая шнурки задом наперед.
   - Это не ваша вина, старина. Что-то происходит с вашими знаниями о Мастере, что-то очень фундаментальное, и вы можете сопротивляться этому только до поры до времени. Что бы вы ни делали, это только замедлит затухание, но не остановит его. К сожалению, скорость прогрессирования очень высока. Я не уверен, сколько у нас времени.
   - До чего?
   - До того, как никто из нас не вспомнит о Мастере.
   - Что бы это на самом деле значило? - спросил Бентон. - Я имею в виду, если мы не будем помнить... его... неужели это действительно так плохо?
   - Не знаю, - ответил Доктор, и Джо знала, что он говорит правду, и это беспокоило ее больше всего на свете. Она могла справиться практически с чем угодно, когда Доктор, казалось, был в курсе событий. - Мастер что-то сделал, это ясно. Если он не лжет, то ему удалось втиснуть сигнал во время, своего рода аварийный код, сообщающий о его временном местонахождении. И он думает, что этот сигнал был перехвачен и расшифрован другой версией его самого, в каком-то другом временном интервале.
   - Возможно ли это? - спросила Джо.
   - Боюсь, что так оно и есть. Но исчезновение во времени... если мои инстинкты меня не подводят, это не то, чего он ожидал. Он казался испуганным. Я почти никогда не видел Мастера испуганным. Не уверен, что мне это нравится.
   - Потому что, если его что-то напугало... то для всех нас полный ужас?
   - Именно так, - сказал Доктор.
   Бентон открыл дверцу и полез в "лендровер". К ветровому стеклу был приклеен листок бумаги. Вероятно, это было сделано для того, чтобы напомнить ему, зачем он вообще взялся за это дело.
   - Думаю, вам нужно это увидеть, - сказал Том Ирвин.
   Эдвина Маккриммон стояла на внешней дорожке платформы Майк Оскар Шесть, пытаясь привести в порядок мысли. Это было ее обычное лекарство - глоток бодрящего свежего воздуха, шум моря внизу, запах масла и гул тяжелого промышленного оборудования. Как всегда говорил Большой Кэл, это приближает нас к тому, ради чего мы занимаемся бизнесом. К бурению тверди. К войне с погодой и волнами, всегда и во веки веков.
   Обычно это помогало. Сегодня это не сработало.
   На одной из других платформ компании, Майк Оскар Три, расположенной чуть более чем в пятидесяти милях ближе к Норвегии, прекратилась радиосвязь и подводная передача данных. Майк Оскар Семь сообщал о каких-то "помехах", но сообщения были слишком искажены, чтобы иметь смысл. Не проник ли на борт злоумышленник? У кого-нибудь из постоянных нефтяников случился какой-нибудь психический припадок?
   Маккриммон перезвонила в штаб-квартиру. Оказалось, что там отслеживали текущие "инциденты" на нескольких платформах и вспомогательных судах, не все из которых принадлежали Маккриммон Индастриз. В связи с неопределенностью, головной офис начал стандартную процедуру экстренной эвакуации. Вертолеты большой вместимости уже начали курсировать туда и обратно с материка, вывозя второстепенный персонал. Маккриммон было приказано свернуть обычные буровые работы до тех пор, пока не будут оценены масштабы возникших трудностей.
   Это может оказаться пустяком. Маккриммон повидала на своем веку немало бурь. Нефтяники и в лучшие времена были людьми нервными. Но с исчезновением Майка Оскара Четвертого, а теперь и Пита Ломакса, она не могла не прийти к очевидному выводу. Все это каким-то образом было связано с экспериментом с МОРНЕЙ. У нее хватило ума противостоять Лавлейсу, наконец-то высказать ему все, что она думает. Все, что она могла сделать, - это сообщить ему хорошую новость.
   С приходом Тома Ирвина она осмелилась дать волю своим надеждам. - Пожалуйста, скажи мне, что ты нашел Пита?
   - Нет, - ответил крупный бородатый мужчина. - Мы обыскали каждый квадратный дюйм этого места - во всяком случае, те уголки, куда нам было разрешено заходить. Его следов нет.
   Она перегнулась через перила и посмотрела вниз, наблюдая, как чайки кружат над опорами платформы, то появляясь, то исчезая из виду под ней. Она позавидовала их абсолютному безразличию к силе тяжести. Для чаек этот металлический самозванец был просто еще одним куском суши. Вокруг него бурлила вода, он предлагал убежище, тепло и кухонные отбросы. Они привыкли полагаться на него. В их крошечных умишках он был геологически древним.
   - Вам просто нужно продолжать искать.
   Ирвин прошел по подиуму и встал рядом с ней. Не слишком близко - их разделяла добрая пара метров, - но достаточно близко, чтобы ни одному из них не пришлось повышать голос.
   - Давайте будем честными, Эдди. Мы знаем, где Пит.
   - Я не хочу об этом думать.
   - Никто из нас не хочет. Но здесь это самый простой и быстрый способ выбраться.
   Маккриммон всегда боялась высоты и утопления. - Как бы мне это ни надоело, это не тот путь, который я бы выбрала.
   - Что-то случилось после того, как мы оставили его в покое. Что-то, что - мне неприятно это говорить - подтолкнуло его к краю пропасти.
   Приближался один из вертолетов, большой, как автобус, с рядами пассажирских окон. Она была бы не прочь оказаться в нем, когда он отправится обратно на материк. Но даже если эвакуация завершится, она покинет платформу одной из последних.
   - Откуда ты знаешь, что его столкнули?
   - Потому что есть вот это. - Ирвин достал что-то из кармана. Это был маленький альбом для рисования, планшет с переплетенными страницами. - Я нашел его в комнате Пита. Он завалился между его кроватью и прикроватным столиком. Вы же знаете, как он любил рисовать.
   - Что заставило тебя заглянуть туда?
   - Я подумал, не спрятался ли Пит под кроватью. Извините, но я не собирался оставлять все как есть.
   - Ты был прав.
   Ирвин подошел достаточно близко, чтобы передать Маккриммон альбом. Она осторожно взяла его, думая о том, как легко было бы отпустить и смотреть, как он, хлопая крыльями, опускается к волнам, словно птица с квадратными крыльями. Если бы в этом альбоме было что-то такое, что усложняло бы ситуацию, что-то, что сделало бы ее работу еще более трудной, чем уже было, она бы нисколько не огорчилась, увидев, как альбом, подобно баклану, падает в море.
   Но ей нужно было знать, что в нем нарисовано.
   Она открыла альбом и пролистала страницы. Маккриммон не была искусствоведом - она никогда и не претендовала на это, - но все же могла разглядеть в эскизах Ломакса некую недисциплинированную энергию, энергичную грубость, которая придавала рисункам более живой, более артистичный вид, чем если бы они были более законченными и утонченными. Для всех своих рисунков Ломакс использовал черный фломастер, и он работал с очевидной скоростью, его мазки создавали контраст между легкими штрихами - таких было мало - и толстыми черными линиями там, где он почти вонзал фломастер в бумагу. Все наброски были сделаны на пропавшей буровой установке, возможно, во время его последнего дежурства. На некоторых рисунках были изображены сцены на самой буровой установке - элементы оборудования, виды жилого блока, вертолетной площадки и так далее. Рисунки никогда не выходили за пределы страницы, а просто исчезали, оставляя едва заметные намеки на детали. Ломакс также рисовал людей: быстрые снимки работников, обычно анонимные, занимающихся своими повседневными делами. Маккриммон могла представить, как он выхватывает альбом в неподходящие моменты, возможно, когда он формально был на дежурстве. Наброски выглядели импровизированными, непринужденными - как будто его участники не осознавали, что их рисуют. Он, должно быть, завершал отдельные рисунки стремительными росчерками, прежде чем изображение изменилось.
   Она перевернула страницы. Еще несколько набросков, но не все из них завершены. Она оставила попытки. По мере пролистывания альбома стало очевидно, что вторая половина все еще была пустой.
   В конце концов, она дошла до финального изображения.
   Это был другой человек, а не один из работников буровой установки. Маккриммон тоже сразу узнала этого человека, хотя набросок был очень грубым и незаконченным, не более чем каракули, придающие форму человека.
   - Третий мужчина, - сказала она.
   Ирвин медленно кивнул. - Трудно не заметить.
   Мужчина был нарисован лицом к странице, как будто Пит Ломакс стоял перед ним во время рисования. Рисунок имел форму сужающегося клина, а голова мужчины раздулась до почти комичных размеров, словно воздушный шар, устремленный к зрителю. Остальная часть его фигуры была скорее предположительной, чем прорисованной в деталях: сходящийся перевернутый треугольник из яростных черных мазков. Маккриммон невольно подумала о злобном чертике из табакерки. Она все еще не знала имени этого человека.
   Но не было никаких сомнений, что это он. Аккуратная бородка, обрамленная двумя симметричными белыми штрихами. Выпуклый лоб, обрамленный редеющей бахромой седеющих, зачесанных назад волос. Глаза, сверлящие бумагу, как два сверла. В его взгляде была ужасающая властная сила. Ломакс превратил глаза в вихри: круги из чистого листа бумаги, окруженные плотно сжимающимися спиралями. Создавалось впечатление, что они были пробиты насквозь до следующего чистого листа.
   Под рисунком было одно слово, нацарапанное неровными штрихами, словно нанесенными кинжалом:
   Мастер
   Вот и все.
   - Мне это не нравится, - сказала она.
   - Я и не думал, что вы будете на седьмом небе от счастья, - сказал Ирвин.
  

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

   В штаб-квартире ГРООН сотрудники были плотно заняты, и работа все еще продолжалась. На всех доступных поверхностях были расклеены плакаты, напечатанные экономичным черно-белым шрифтом. Все они были одинаковыми. На каждом плакате была изображена зернистая фотография Мастера в полный рост: голова слегка наклонена вниз, а глаза устремлены вдаль. Над картинкой жирным шрифтом были напечатаны слова "МАСТЕР"! Под картинкой, чуть более мелким шрифтом, было более подробное пояснение:
   МАСТЕР - НАШ ЗЛЕЙШИЙ ВРАГ.
   ЕГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ УЖЕ ПОСТАВИЛИ ПОД УГРОЗУ
   ЗЕМЛЮ И СТОИЛИ МНОГИХ ЖИЗНЕЙ.
   ХОТЯ МАСТЕР ОСТАЕТСЯ В ТЮРЬМЕ, ОН ИСПОЛЬЗУЕТ СВОИ СИЛЫ,
   ЧТОБЫ ПОВЛИЯТЬ НА НАШИ ВОСПОМИНАНИЯ О НЕМ.
   МЫ ДОЛЖНЫ ПРОТИВОСТОЯТЬ ЭТОМУ ВЛИЯНИЮ!
   ИЗУЧИТЕ ЭТОТ ПЛАКАТ.
   ЗАФИКСИРУЙТЕ ЕГО В ПАМЯТИ.
   СТАРАЙТЕСЬ ЧАЩЕ ВСПОМИНАТЬ МАСТЕРА.
   РАССКАЖИТЕ О НЕМ СВОИМ КОЛЛЕГАМ.
   НОСИТЕ С СОБОЙ НАПОМИНАНИЯ!
   ВОЗЬМИТЕ БЕЛУЮ НАРУКАВНУЮ ПОВЯЗКУ В КАБИНЕТЕ КВАРТИРМЕЙСТЕРА
   И НОСИТЕ ЕЕ ПОСТОЯННО.
   ПРОИЗНЕСИТЕ СЛОВА "Я ДОЛЖЕН ПОМНИТЬ О МАСТЕРЕ".
   ВМЕСТЕ МЫ СМОЖЕМ ПРОТИВОСТОЯТЬ ЭТОМУ ВЛИЯНИЮ!
   ПОМНИТЕ О МАСТЕРЕ!
   Периодически по общему адресу появлялось записанное объявление, в котором женщина с хрустальным акцентом повторяла одни и те же слова: - Помните Мастера!
   Несмотря на то, что Доктор был впечатлен таким трудолюбием, из-за постоянных перерывов ему было очень трудно сосредоточиться на поставленной задаче. Возможно, эта трудность (обычно он очень хорошо справлялся с тем, чтобы не отвлекаться) была первым слабым признаком того, что на него тоже повлияло исчезновение во времени. Если так, он просто надеялся, что сможет сдержать худшее, пока не поймет, с чем они столкнулись.
   Он все еще возился с поврежденным датчиком хронометрического напряжения. Какой позор, что он был так неосторожен с ним! И без того было нелегко иметь дело со Слепыми Часовщиками. Крупные существа, похожие на кротов или летучих мышей (мнения расходились), с высокоразвитым слуховым восприятием и усами, настолько тонко настроенными, что они могли буквально видеть на ощупь, вплоть до различения цвета, они жили в туннелях под пепельно-черной безвоздушной коркой стерилизованной в боях оболочки своей планеты, и жили там бесчисленные эпохи. Несмотря на очень развитое невизуальное восприятие, Слепые Часовщики славились своей почти комичной неуклюжестью, неспособностью протиснуться мимо друг друга, не столкнувшись, и множеством случайных унижений, травм и смертей, которые они причиняли своим незадачливым гостям. Никто никогда не навещал их во второй раз, если на то не было очень веской причины.
   Но они того стоили. Несмотря на свою неуклюжесть, они были непревзойденными производителями приборов. По сравнению с их часами пульсары выглядели неряшливо. Компас Часовщиков был достаточно чувствителен, чтобы обнаружить нервную систему комара, находящегося на расстоянии половины континента. Их хронометрические записывающие устройства не имели себе равных.
   Доктор зафиксировался над лабораторным столом в самодельной люльке, обернутой гнездом из разноцветных электрических кабелей и гирлянд, а запасные части были закреплены зажимами из крокодиловой кожи, изолентой и кусочками пластилина. Из этого скучного хаоса торчало несколько десятков периферийных устройств, соединяющих прибор с серыми металлическими корпусами нескольких массивных государственных осциллографов. Какими бы примитивными ни были эти аналитические устройства, Доктор давно научился извлекать максимум пользы из того, что было доступно ему.
   Приспосабливайся и выживай. Добивайся успеха и исправляй. Это были хорошие девизы для путешественника во времени.
   Благодаря тщательным манипуляциям со шкалами, переключением осциллографов и кропотливому наблюдению за мерцающими зелеными синусоидальными линиями на их маленьких экранах с сеткой, доктор добился значительного прогресса. Временные разрывы, если верить показаниям приборов, становились все более частыми, масштабными и продолжительными. Кто бы это ни делал - кто бы ни открывал разрывы в настоящем - у него определенно получалось лучше. Доктор был уверен, что вода, падающая с неба, откуда-то берется. Ему просто хотелось знать, где находится это место и когда.
   Возможно, в другом мире - в другом месте пространства и времени. И логическим выводом было то, что обитатели этого мира или, по крайней мере, кто-то другой намеревался перенести свои океаны через время сюда, на Землю. Сейчас это было сущей ерундой - всего лишь миллиарды литров воды. Но это продолжалось, и объем с каждым разом увеличивался. На это могли уйти годы или десятилетия, но в конечном итоге последствия было бы трудно игнорировать. Моря Земли вздулись бы. Океаны поглотили бы сушу. Добрые люди этой планеты, к которым Доктор успел привязаться, утонут под невероятным, бесконечным потопом.
   Кто - что - могло такое сделать? И с какой целью?
   У Доктора было смутное подозрение, что он уже знает ответ на этот вопрос. Где-то в глубоком прошлом. Побежденный враг, необычная инопланетная угроза. Крошечные существа, обманчиво красивые в своей незащищенной форме. Как маленькие безделушки, похожие на украшения.
   Они всегда похищали океаны, осушали одни миры и затопляли другие.
   Но это было так давно. Они были заперты. Их посадили на борт того ужасного корабля. И этот ужасный корабль был сброшен в черную дыру и уничтожен. Это никак не могли быть они.
   Не так ли?
   В этот момент зазвонил телефон. Доктор раздраженно поднял трубку, прекрасно зная, кто на другом конце провода.
   - Знаете, бригадир, от человека нельзя ожидать никакой полезной работы, если...
   - Не обращайте внимания, Доктор. - У Летбридж-Стюарта была особая манера держаться, которая свидетельствовала об особой военной серьезности. Обычно это означало, что, образно говоря, воздушный шар взлетел. - Мы кое-что нашли. Я бы предпочел, чтобы вы были на месте, прежде чем мы задействуем крупнокалиберные орудия.
   - Крупнокалиберные орудия, бригадир? Готов поспорить, вы едва сдерживаете себя.
   - Вертолет наготове. Я бы хотел, чтобы вы поднялись на борт вместе со мной через пять минут.
   - Ради бога, приятель. Вы собираетесь дать мне хоть какое-то объяснение?
   - Крабы, - лаконично ответил бригадир.
   - Крабы? Что значит "крабы"?
   - Металлические крабы, доктор. Они прибывают на берег. В довольно большом количестве.
  

*

   Безмятежность малолюдной второстепенной дороги была нарушена приближением роскошного красно-белого автобуса, который накренился на подвеске при повороте на бешеной скорости. Наблюдатели с обочины, которых, к счастью, не было, могли бы счесть чрезмерную скорость вызывающей беспокойство. Автобус, по-видимому, находился в руках маньяка - возможно, вора, который украл транспортное средство и теперь был полон решимости уехать как можно дальше от места преступления. Но водитель автобуса не выглядел ни встревоженным, ни необычным. Это был респектабельный на вид мужчина средних лет в идеально выглаженной рубашке, галстуке и блейзере. Он сидел прямо, положив обе руки на широкий горизонтальный руль. На его лице застыла маска абсолютного самообладания. Позади него, усиливая ощущение обыденности, рядами терпеливо сидели пассажиры, большинство из которых были женщинами по меньшей мере среднего возраста. Казалось, их совершенно не волновало стремительное движение транспорта, его бесцеремонный наклон, то, как он подпрыгивал и раскачивался на выбоинах, то, как выворачивалась задняя часть на наиболее скользких участках шоссе. Женщины наклонялись на своих сиденьях влево и вправо, но в удивительном унисоне, напоминающем ритм метронома, как будто они тренировались неделями. То же самое можно было сказать и о пяти полицейских, которые сидели в том же автобусе.
   Женщина, сидевшая позади водителя, наклонилась вперед. На ней была блузка с узором пейсли. Она легонько похлопала его по плечу. - Притормози. Мы еще не готовы к нарушению правил дорожного движения.
   Водитель слегка повернул голову, отведя взгляд от дороги на внушающий беспокойство промежуток времени. - У нас достаточно сил. Сейчас самое время нанести удар.
   - Нам нужно больше носителей. Не все амбулаторы обеспечены ими. Те, у кого нет носителей, должны обзавестись ими.
   Это было правильно. Теперь все пассажиры находились под контролем силдов. Но они также несли амбулаторов на коленях и в сумочках, ожидая новых носителей. И с каждым удачным разрывом времени на берег прибывало все больше силдов.
   - Что вы предлагаете? - спросил водитель, снова переводя взгляд на дорогу. Автобус, который свернул на обочину шоссе, задел задним концом ворота фермы.
   - Если мы нанесем удар до того, как успех будет гарантирован, власти могут организовать контрнаступление.
   - Они не победят. В конце концов, силы зла захватят этот мир. Процесс начался.
   - Это правда. - Женщина - бывшая миссис Гэмбрел - говорила тем же бесстрастным тоном, что и водитель. - Но захват и контроль над этим миром - лишь наша второстепенная цель. Наша главная цель - Мастер. Из наших предыдущих встреч мы знаем, что Мастер изобретателен. Если мы не добьемся успеха с первого удара, он может ускользнуть от нас.
   - Он не сможет убежать. Мы найдем его, куда бы он ни направился.
   - Это правда, - повторила женщина. - Но следует избегать ненужных задержек и неразберихи. Мы не будем наносить удар, пока у всех местных амбулаторов не появятся носители.
   - Это может занять часы. Дни.
   - В этом нет необходимости. Помните, что наши носители не обязательно должны быть людьми. - Женщина смотрела поверх мелькающих живых изгородей на поля за ними. Там паслись огромные и послушные существа, совершенно не подозревающие о приближающемся конце своего мира. - Они должны быть только полезными, - добавила женщина.
   Доктор наклонился, защищаясь от порывов воздуха, исходящих от винтов вертолета. Это была машина поменьше, чем та, которая доставила их на буровую, - похожий на осу летательный аппарат с куполом-пузырем, хвостовым оперением, выступающими частями двигателя и вместимостью не более четырех человек.
   - Вы совершенно уверены, что это необходимо? - спросил он.
   - Я не могу дождаться, когда мы сможем поймать одного из них и доставить его в штаб-квартиру, - сказал бригадир. - Что бы это ни было, оно волнами прибывает на берег. Их сотни, по всему побережью. Мне нужно знать, что это такое и, в идеале, как их взорвать.
   - Я все думал, когда же мы приступим к взрывам. - Но Доктор был готов признать, что Летбридж-Стюарт был прав. Не то чтобы ему действительно нужно было видеть собственными глазами, чтобы понять, с чем они имеют дело. Возникшее ранее подозрение о древнем враге, вернувшемся из прошлого, теперь выглядело все более правдоподобным. Но было бы неплохо знать наверняка.
   Он поставил ногу на посадочный полоз вертолета.
   - Доктор!
   Это была Джо Грант, она бежала, чтобы догнать его.
   - Боюсь, у бригадира ко мне срочное поручение, - сказал Доктор, виновато пожимая плечами. ` Но мы ненадолго.
   - Это Эдди Маккриммон, - сказала Джо. - Она говорит по телефону! Позвонила в офис бригадира, потому что у нее был этот номер. Но она действительно хочет поговорить с вами, Доктор.
   - Эта запутавшаяся женщина оказалась нам совершенно бесполезна, когда мы вылетели ей навстречу, - сказал бригадир, употребив слово "мы" в самом широком смысле, поскольку на самом деле он не встречался с Маккриммон. - Я не понимаю, почему мы должны сейчас бросаться на ее зов.
   Доктору пришлось постараться, чтобы его было слышно сквозь рев двигателя. Тот уже разогнался на половину взлетной мощности. Вертолет был почти готов к взлету. - Чего она хочет, Джо?
   - Не знаю, доктор, она говорит, что идет какая-то эвакуация, но она действительно хотела поговорить с вами.
   - Вы можете заняться ею от имени Доктора, - сказал бригадир, захлопывая плексигласовую дверцу со своей стороны и наклоняясь, чтобы поговорить с пилотом.
   - Возможно, мне все-таки следует поговорить с ней, - сказал Доктор, когда Джо попятилась от вращающихся роторов. - Если Мастеру действительно разрешили приезжать и уезжать из Дарлстон-Хита, и если он был на той платформе...
   - Что бы это ни было, Доктор, я очень сомневаюсь, что это так срочно, как наступление армии металлических крабов. Мисс Грант может разобраться с этой женщиной. А теперь, пожалуйста, садитесь в вертолет.
   - Все в порядке, - согласилась Джо. - Я поговорю с ней! Мы должны хотя бы выслушать, что она хочет сказать.
   Доктор кивнул, опустился на свое сиденье и закрыл дверцу.
   И вот они уже в воздухе, над штаб-квартирой ГРООН. Вертолет опустил нос и устремился к побережью.
  

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

   - Здравствуйте? Да, это я, Джозефина Грант. Мы познакомились на платформе. Боюсь, Доктора вызвали по срочному делу. Нет, ничего медицинского - он не из таких врачей. Ну, на самом деле, полагаю, он многоплановый доктор. - Джо замолчала - она чувствовала, что Эдди Маккриммон делает все возможное, чтобы вставить слово. - Я имею в виду, что некоторое время вам придется говорить со мной. Это насчет Пита Ломакса, человека, с которым мы разговаривали?
   - В некотором роде. Вы уверены, что я не могу поговорить с кем-нибудь из начальства?
   Джо это задело, так как предполагалось, что она всего лишь мастерица заваривать чай, но она к этому привыкла. - Мисс Маккриммон, у меня есть полномочия, и я бы не обратилась к вам, если бы это было не так. У меня такой же допуск к секретной информации, как и у Доктора. - Джо хотелось добавить, что Эдди Маккриммон была последним человеком, которому она должна была читать лекцию о презумпции авторитета женщины-специалиста. Но она решила пока оставить это. - Так что же такого особенного в мистере Ломаксе?
   - Боюсь, мистер Ломакс погиб. По крайней мере, все больше похоже на это. После того, как вы навестили его, он, похоже, решил спрыгнуть с платформы. Мы обыскали все сверху донизу. Больше ему некуда было пойти.
   Джо на мгновение остолбенела. Она едва знала Пита Ломакса, но за время их короткой встречи у нее сложилось мнение, что он достаточно порядочный человек. Мысль о том, что он прыгнет в холодное Северное море, упадет под открытым небом, зная, что утонет, была ужасна. Что могло толкнуть человека на такое? Если она и усвоила хоть одну человеческую истину за время, проведенное с Доктором, так это то, что она предпочла бы жизнь смерти, снова и снова. Там, где есть жизнь, есть и надежда, всегда и навеки.
   Ей хотелось в это верить.
   - Это ужасно. Он показался мне действительно хорошим человеком.
   - Он был таким. Он мне очень нравился.
   Немного погодя Джо сказала: - Вы же не думаете, что мы имеем к этому какое-то отношение?
   - Нет, вы просто задавали ему честные вопросы. Меня беспокоят другие. Особенно один из них.
   - Остальные, мисс Маккриммон?
   - Послушайте, зовите меня Эдди, так проще. И я прошу прощения за то, что только что сказала вам. Я не должна была сомневаться в вашей репутации. Полагаю, вы достаточно усердно трудились, чтобы добиться того, чего вы достигли в ГРООН.
   - И я полагаю, что это было не так сложно, как добиться того, чего вы достигли в нефтяной промышленности.
   - На моем пути было несколько взлетов и падений, хотя есть люди, которые всегда будут отказываться верить, что я могла бы чего-то добиться без влияния Большого Кэла.
   Джо кивнула про себя на это замечание - она не могла не подумать о своем собственном дяде, о том, как он дергал за ниточки, чтобы она оказалась в ГРООН, и о том, что это означало, что ей приходилось работать еще усерднее, чтобы проявить себя.
   - Дело в том, - продолжала Маккриммон, - что мой отец никогда не хотел, чтобы я занималась этой работой. Это пугало его до смерти.
   - Возможно, он был прав, если люди начали прыгать с нефтяных вышек, - сказала Джо.
   - В том-то и дело, что нет. Пит Ломакс был не из тех, кто способен на такое. Вот почему я думаю, что кто-то до него добрался. Послушайте, я рискну. Но мне нужно поговорить с кем-то, кому я могу доверять, за пределами Маккриммон Индастриз. Вы знаете что-нибудь под названием МОРНЕЙ?
   - Нет, - честно ответила Джо. - Мне нужно немного больше информации.
   - Это проект, правительственный проект, что-то связанное с подводными лодками... Им нужна была наша помощь, чтобы протестировать его.
   Джо почувствовала, что собеседница колеблется, как будто знает, что каждое слово может положить конец ее карьере. - Продолжайте.
   - Больше я ничего не знаю. Но сюда приходили люди, устанавливали оборудование МОРНЕЙ на наши платформы. Включая ту, которая затонула... или исчезла. А теперь у нас проблема с двумя другими буровыми установками, и идет полномасштабная эвакуация...
   Джо с трудом сдерживала раздражение, вспоминая, какой бесполезной была Маккриммон во время их визита на платформу. - Почему вы ничего не сказали нам тогда?
   - Боюсь, они поставили меня в безвыходное положение. Даже сейчас я сильно рискую, разговаривая с вами. Вначале их было много, техников, ученых. Теперь их осталось всего трое. Один из них - Лавлейс - все еще на платформе. Но я звоню не из-за него. Есть другой человек... Я даже не знаю его имени, но он обычно с ними. Я думаю, он еще один ученый, технический консультант или что-то в этом роде. Честно говоря, он мне не очень нравится.
   У Джо возникло неприятное подозрение, что она знает, к чему это приведет. - И что насчет того, другого мужчины?
   - Я думаю, что, возможно, именно он добрался до Пита. Однако дело не только в этом. После того, как вы ушли... этот человек спрашивал о вашем друге, Докторе. Как будто они знали друг друга.
   - Вы можете сказать мне, как выглядел этот человек?
   - Борода, зачесанные назад волосы - в нем есть что-то дьявольское. Всегда носит одну и ту же черную одежду.
   - Похоже на Мастера, - сказала Джо. Она вспомнила о нефти, которую Доктор нашел в книге Мастера и которую тот, по-видимому, случайно занес с буровой установки. Теперь сомнений быть не могло.
   - То же слово на рисунке Пита, - сказала Маккриммон после неловкого молчания. - Мастер. Это, должно быть, тот же самый человек. Вы знаете его имя?
   - Это его имя.
   - Только это? Мастер? Как Доктор?
   - Да. И они действительно знают друг друга. В некотором роде.
   - Я не могу ему доверять, не так ли?
   - Да, не можете. Но Мастер в тюрьме. Мы его видели. Возможно, он мог приходить и уходить и раньше, но это больше не повторится, пока за ним присматривают Доктор и ГРООН.
   - Надеюсь, что вы правы насчет этого, Джо. Остается только беспокоиться о Лавлейсе и об оборудовании.
   - Что насчет оборудования?
   - Я не знаю. Но каким-то образом все это связано, не так ли? Эксперименты с МОРНЕЙ, Мастер и все эти странные вещи, которые происходят. Море вскрывается, странная погода... проблемы с другими буровыми установками... все эти странные вещи я продолжаю слышать по радио.
   - Я бы хотела, чтобы это было не так, - сказала Джо. - Но, думаю, вы правы. Все это связано. Но сейчас в это вовлечена ГРООН. Если бы вы только... - Она замолчала, внезапно осознав, что на другом конце провода никого нет. - Эдди? Вы еще там?
   Но Эдвина Маккриммон не ответила.
   - Положите трубку, - сказал Лавлейс. - Я не буду просить дважды. - В руке у него был пистолет, изящный черный автоматический пистолет. Это все, что Маккриммон знала об оружии. Настоящее оно или нет, но рисковать она не собиралась.
   - Вы пронесли пистолет на мою платформу? Ну и наглец же вы, приятель.
   - Нашу буровую установку, мисс Маккриммон. Или у вас почему-то сложилось впечатление, что вы сохранили здесь контроль? Ваш отец прекрасно понимал, что вопрос о сотрудничестве с нами никогда не стоял. Мы нуждались в вашем оборудовании. Мы бы так или иначе с ними разобрались. А сейчас, - Лавлейс передернул затвор пистолета, - отойдите от своего стола, пожалуйста. Вы и так причинили достаточно вреда для одного дня.
   - Что вы собираетесь делать - выбросить меня за борт, как сделали с Питом Ломаксом?
   - Досадное осложнение. Ни Кэллоу, ни я не хотели, чтобы все так закончилось. Но наш коллега - человек, способный убеждать. Боюсь, нам не следовало позволять ему разговаривать с Ломаксом.
   - Вы имеете в виду Мастера?
   На лице Лавлейса не отразилось удивления. - Да. Я подслушал ваш разговор с сотрудницей ГРООН. - Он кивнул на телефон. - Несомненно, вы забыли, что все сообщения между Майком Оскаром Шесть и материком теперь проходят по нашему каналу передачи данных на морском дне. Мы отслеживали ваши звонки с тех пор, как начали эксперименты с МОРНЕЙ. Сожалею только о том, что не прервал это соединение до того, как у вас появилась возможность поговорить с ГРООН. Оплошность с моей стороны. Другой такой не будет. - Дуло автоматического пистолета снова дернулось. - Двигайтесь.
   - Вы не можете взять под свой контроль всю платформу, Лавлейс. Здесь только один вы.
   - Если не считать бесперебойного функционирования оборудования МОРНЕЙ, то меня не волнует, что происходит на этой платформе. Я просто хочу убедиться, что ситуация не ухудшится еще больше.
   - Убив меня?
   - Если вы настаиваете. Но вполне удовлетворюсь тем, что запру вас, пока вы не перестанете представлять угрозу для нашей деятельности. Отойдите от стола, Маккриммон.
   Она сделала, как ей было сказано, уверенная, что Лавлейс выполнит свои угрозы, если она вынудит его. В конце концов, он уже был причастен к одной смерти.
   - Просто скажите мне, - попросила она. - Пит действительно погиб?
   - Боюсь, что да.
   - Этот ваш друг - змея.
   - Он нам не друг. На самом деле, он нам уже почти бесполезен.
   - Хорошо, потому что если я больше никогда его не увижу...
   Лавлейс открыл дверь ее кабинета и выглянул в коридор, чтобы убедиться, что там никого нет. - Быстро, пожалуйста.
   - Куда вы меня ведете?
   - В единственное место, где я могу быть абсолютно уверен, что никто другой на вас не наткнется.
   - У нас эвакуация в самом разгаре, Лавлейс, скоро они заметят, что я пропала!
   - Вы переоцениваете свою значимость, Маккриммон. Очень сомневаюсь, что нам будет не хватать вас.
   Когда они вышли, в коридоре все еще было пусто. Маккриммон почти надеялась, что появится Том Ирвин или кто-нибудь еще. Но в то же время она не хотела, чтобы кто-то еще был втянут в эти неприятности. - Вы действительно думаете, что поступаете правильно, Лавлейс? Национальная безопасность и все такое?
   - Я бы вряд ли наставил на вас пистолет, если бы не верил в правоту своего дела. - Они были в коридоре. Он закрыл за ними дверь. - Идите на несколько шагов впереди меня. Я все время буду держать вас на мушке. Если кого-нибудь встретим, ведите себя как обычно.
   - Вам это с рук не сойдет.
   - Нет ничего, что могло бы не сойти с рук, Маккриммон. Я действую в национальных интересах. Сейчас время обострения международной напряженности. Независимые силы ядерного сдерживания Великобритании должны оставаться конкурентоспособными. МОРНЕЙ является жизненно важным элементом для поддержания эффективности нашего подводного флота.
   - Оно даже не работает! Если и работает, то совсем не так, как вы думаете! Разве вы не обращали внимания? Все идет прахом! Мы потеряли одну установку, потеряли связь с другой, а на Майке Оскаре Семь творится настоящий ад! Только не говорите мне, что это не ваших рук дело!
   Лавлейс толкнул дверь на лестничную клетку, ведущую на нижние этажи буровой установки. - Все тесты прошли удовлетворительно.
   - И кто вам это сказал - ваш жуткий приятель с козлиной бородкой?
   Видя, что путь свободен, он сократил расстояние между ними и ободряюще подтолкнул автоматическим пистолетом. - Вниз по лестнице. Быстрее.
   - Неужели вы не понимаете, Лавлейс? Происходит что-то странное. Потеря Майка Оскара Четвертого, все эти сообщения о странных явлениях... все это произошло с тех пор, как вы включили свое дурацкое оборудование.
   - Чепуха. - Он стоял на лестничной клетке над ней, направив пистолет ей в плечо. - Вы изобретательная женщина, Маккриммон. Несомненно, уже знаете кое-что о нашем эксперименте. Наше оборудование генерирует нейтрино - самые безвредные частицы во Вселенной. Их бесчисленные миллиарды постоянно проникают сквозь вас, независимо от того, включено наше оборудование или нет!
   - Тогда, очевидно, в вашем оборудовании есть что-то, чего вы не понимаете. Или вам это в голову не приходило? Вы что-то затеяли, Лавлейс.
   - Продолжайте спускаться. И помните, что вы на нефтяной вышке посреди моря, так что забудьте о побеге. Если попытаетесь это сделать, я вас убью.
  

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

   Вертолет снижался все ниже, когда они приближались к береговой линии. Доктор, несмотря на свои растущие опасения, не мог полностью подавить естественное любопытство. Он надеялся, что это не они, но если это так, то его ждала настоящая тайна, которую нужно было разгадать. - Знаете, бригадир, - сказал он в микрофон рации. - Я почти жалею, что с нами нет Мастера. Нам с ним, возможно, было бы о чем поговорить.
   - Кого... - о, я понимаю. Его.
   - Постарайтесь сосредоточиться, старина.
   - Я делаю все, что в моих силах. Мы все делаем все, что в наших силах. Но вы когда-нибудь пытались вспомнить то, что постоянно ускользает у вас из головы? Это все равно что пытаться удержать кусок мыла в ванной! Конечно, у вас не было бы такой проблемы, если бы вы были инопланетянином.
   - Уверяю вас, я не застрахован от последствий временного исчезновения... просто я лучше подготовлен к тому, чтобы противостоять ему. Теперь, что касается этих крабов...
   - Если вы встречались с ними раньше, мне нужно знать все, что у вас есть. Их защиту, оружие... тактические слабости... все, что мы можем использовать против них.
   - Если я прав, бригадир, то враг, с которым мы имеем дело, имеет легкую броню, минимальное вооружение и уязвим практически к любому стрелковому оружию. Подойдите достаточно близко, и вы сможете убить его метким броском камешка.
   - Это очень хорошая новость, доктор, и она перекликается с тем, что я уже слышал от своих людей на берегу. Они разрывают этих негодяев на части, как будто завтра не наступит никогда! - Но тон бригадира дрогнул. - Не похоже, чтобы это было хорошей новостью.
   - Да, это так. Эти существа - если я прав насчет них - также ответственны за миллиарды смертей, за массовое истребление и угнетение целых планетных цивилизаций. Они настолько же безжалостны и неудержимы, как и любой противник, с которым мы до сих пор сталкивались.
   Силы ГРООН прижали противника к песчаному полю, все еще влажному там, где отступило море. Вертолет приземлился на участке твердой земли рядом с несколькими военными машинами, расположенными чуть выше начала пляжа. Мешки с песком и баррикады были в спешке установлены вокруг транспортных средств и посадочной площадки. Дальше по склону пляжа бойцы ГРООН окопались в небольших песчаных ямах, на мешках с песком лежали винтовки и базуки. Доктор услышал треск выстрелов из автоматического оружия, время от времени прерываемый взрывами гранат или базук. Над головой кружили вертолеты. Вдалеке, теряясь за облаками, кружили пара реактивных самолетов, издавая бесконечный скрежещущий звук, похожий на скрип пальцев по школьной доске. Воздух наполнился запахом войны.
   Бригадир и Доктор выпрыгнули из своего вертолета, пригибаясь от порывов ветра. Бентон уже был на месте и протягивал бригадиру прочный военный бинокль.
   - Доложите обстановку, сержант, - сказал Летбридж-Стюарт, поднося бинокль к глазам и крутя колесико фокусировки.
   - Почти слишком просто, сэр. Мы отстреливаем их, как сидячих уток. Их броня не может остановить даже легкие снаряды. Вызвали поддержку с воздуха, но это того не стоит.
   - Они все еще выходят из моря?
   - Волнами, сэр. Я имею в виду, боевыми волнами. Не морскими волнами.
   - По крайней мере, постарайтесь перейти к сути, Бентон.
   - Мы их сдерживаем, сэр. Есть отдельные сообщения о том, что еще что-то прибывает на берег по всему побережью, но нет ничего, что мы не смогли бы сдержать с помощью нескольких мобильных подразделений и плотного прикрытия с воздуха.
   Зоркий глаз Доктора разглядел останки инопланетян, которых убивали десятками. На берегу валялись расчлененные и дымящиеся куски блестящих серебристых крабов. Солдаты ГРООН уже убили сотни таких.
   - Вот так это всегда начинается, - мрачно сказал он, когда Бентон отошел поговорить с другой группой солдат.
   - Простите, Доктор?
   - Вы имеете дело с силдами, бригадир. Именно так всегда начинаются их наступления на планеты. С относительно небольшого числа захватчиков в легкой броне. Вы будете думать, что одержали верх, и на какое-то время так оно и будет. Но эти твари выходят на берег сотнями. Будете ли вы так уверены в том, что уничтожите их всех, когда они прибудут тысячами? Десятками тысяч? Таков их метод работы, понимаете ли. Численный перевес.
   - Мы просто продолжим отстреливать их.
   - В конце концов, некоторые прорвутся.
   - Но у них нет ни оружия, ни брони.
   - Вы не понимаете, бригадир. Им не нужно оружие или доспехи, потому что они готовы - и даже горят желанием - нести огромные потери. Но все, что им нужно, - это всего лишь один шаг, чтобы добраться до одного из ваших людей. Затем этот силд получает контроль над солдатом с его оружием и доспехами. И тогда все сразу меняется.
   - Нелепо. Мои люди скорее умрут, чем выступят против своих товарищей.
   - Ваш человек, по сути, уже был бы мертв. Силды устанавливают прямой нейронный контроль над своими носителями. Они получают доступ к воспоминаниям и тактическим знаниям, а также способность передвигаться скрытно. Поначалу это происходит поодиночке и по двое. Затем десятки и двадцатки, затем сотни, затем тысячи. - Доктор сделал эффектную паузу. - Затем миллионы. Вот так они захватывают мир. Они делали это бесчисленное количество раз.
   Казалось, что-то из этого мрачного диагноза дошло до бригадира. - Что мы можем сделать?
   - Очень мало. Чем больше вы будете атаковать их, тем больше вероятность того, что силды в конечном итоге переманят на свою сторону одного из ваших солдат.
   - А альтернативой может быть...? Просто позволить им взять верх?
   - Конечный результат будет таким же.
   Бентон прибежал обратно. - Мы готовы к извлечению, сэр, робот на месте, и кандидат выбран.
   Бригадир посмотрел на Доктора. - У нас есть шанс вернуть одного из них более или менее целым.
   - Это ужасный риск. - Но Доктор добавил: - Если бы вы позволили мне осмотреть его, риск был бы меньше. И тогда, по крайней мере, я был бы уверен, что мы имеем дело с силдом.
   Робот был из тех, что используются для операций по обезвреживанию бомб. Бригадир приложил немало усилий и попросил о нескольких одолжениях, чтобы позаимствовать эту новейшую технологию. Размером с большой игрушечный танк, он был оснащен гусеницами, камерой и выдвижным дистанционным манипулятором. Им управлял оператор с помощью переносного пульта управления, сидевший на корточках за мешками с песком.
   - Отправьте его сюда, - сказал бригадир.
   Робот покатил по пляжу, издавая пронзительный вой электромоторов. Автоматные очереди продолжались, но на данный момент силы ГРООН сосредоточили свои усилия в стороне от участка пляжа, по которому двигался робот. Большинство силдов, насколько мог видеть Доктор, были либо мертвы, либо выведены из строя. Он не видел, чтобы из волн появлялись новые отряды.
   Но он знал, что на этом все не закончится. Этого так и не случалось.
   Робот добрался до поврежденного устройства, которое было перевернуто и у которого были оторваны две основные конечности. Рука опустилась, вытянулась, а затем обхватила когтем тело инопланетянина.
   - Осторожно, - попросил Доктор.
   - Мой парень знает, что делает.
   Робот нес силда. Теперь, когда его подняли с песка, оставшиеся ноги и щупальца существа дергались. Оно выглядело довольно беспомощным и жалким, хотя Доктор знал, что было бы очень серьезной ошибкой так думать. Пока конечности все еще могли двигаться, силд оставался смертоносным.
   - Дать задний ход, - приказал бригадир. Затем, обращаясь к остальным своим людям: - Возобновите огонь!
   Робот попятился вверх по пологому пляжу, пока не оказался на ровной поверхности. Отряд солдат окружил его, направив дула своего оружия на существо в манипуляторе робота. Доктор перепрыгнул через баррикаду и спустился к месту происшествия. - Будьте осторожны! - крикнул он. - Держитесь подальше от ног и щупалец. Одно прикосновение, и они достигнут вашей нервной системы.
   Амбулатор был поврежден, но управляющий отсек - стеклянный цилиндр на спине краба - остался целым. Клешня сомкнулась вокруг тела, не раздавив и не зажав цилиндр. Доктор осторожно приблизился. Внутри цилиндра нервно подергивался, как личинка на крючке, предмет размером с большой палец.
   - Ну что? - позвал Летбридж-Стюарт.
   - Это определенно силд, бригадир. Боюсь, что Земля в очень большой опасности.
   Доктор протиснулся между солдатами. Оставшиеся конечности краба все еще дергались, пытаясь ослабить хватку робота. Но теперь силд заметил приближение Доктора. Доктор остановился и закатал рукав, не желая, чтобы его стесняли складки свободной ткани.
   - Что вы делаете? - требовательно спросил бригадир.
   - Кое-что, о чем мне, возможно, придется пожалеть. - Доктор встал перед силдом. Он медленно опустил руку, целясь в цилиндр на спине краба. Ноги и щупальца попытались дотянуться до его плоти, но не достигли цели. Доктор отдернул руку.
   - Боже мой, приятель. Вы что, совсем спятили?
   - Вовсе нет, - отозвался Доктор. - Меня научил основам заклинательного действия на змей самый лучший свами в старой Калькутте. Как раз перед осадой Хартума! Если бы я только мог рассчитать время для удара...
   Он снова бросился вперед, но в последний момент затормозил. Силд был быстр, очень быстр. Ему пришлось блефовать. Он сделал еще один выпад, на этот раз ложный, и отступил в тот момент, когда ноги и щупальца метнулись в его направлении. Но затем он ударил снова и на этот раз продолжил движение, позволив щупальцам коснуться его подвернутого рукава, и его пальцы сомкнулись вокруг цилиндра. У него был только один шанс, и ему следовало двигаться быстро. Он выхватил цилиндр и растянулся спиной на песке. Цилиндр был все еще цел. Он держал маленькую канистру в руке.
   Амбулатор, лишенный управления, замер. Силд - настоящий силд - был в контейнере. И теперь он действительно был безвреден.
   Доктор поднялся на ноги, отряхнул песок с колен и локтей и направился обратно к бригадиру.
   - Вот ваш враг.
   Бригадир взял стеклянный цилиндр в руки. Он поднял его к небу, с сомнением прищурившись. - Это?
   - Это, - подтвердил Доктор.
   - Но это просто...
   - Да, крошечная вещица. Чуть больше вашего мизинца. И довольно красивая, вы не находите?
   - Похоже на морского конька. А эти цвета - синий и зеленый. Она как будто подсвечена. Как маленькие драгоценные камни с подсветкой.
   - То, на что вы смотрите, бригадир, - одна из самых злобных и воинственных форм жизни, когда-либо появлявшихся во Вселенной.
   - Как, вы сказали, называются эти маленькие твари?
   - Силд. Скромное название для маленького ужаса. Я надеялся, что мы о них не услышим.
   - Вы никогда не упоминали о них раньше. - Бригадир все еще был очарован предметом в стеклянном контейнере.
   - По очень веской причине. Они не должны были существовать. Последние силды были схвачены и заперты примерно миллиард лет назад под властью Повелителей времени. Они были заперты на борту корабля вместе с тысячью других ужасов. А потом корабль был уничтожен.
   - Очевидно, нет. А что с этим силдом? Можем ли мы извлечь из него какую-либо информацию?
   - Нет, если только у вас нет опыта в допросе крошечных инопланетных морских существ.
   - Я так и думал. Вы говорите, эти твари безжалостны?
   - Так же безжалостны, как и все, с чем мы когда-либо сталкивались.
   Бригадир кивнул. - Знаете, у меня возникло желание бросить эту штуку на землю и наступить на нее. Но я не думаю, что вы бы это одобрили, не так ли?
   - Категорически нет.
   - Бентон!
   - Да, сэр!
   - Организуйте доставку этого образца специалистам в Портон-Даун. Возможно, мы сможем уничтожить этих тварей пулями, но если они начнут прибывать толпами, нам понадобится какое-нибудь биологическое или химическое средство, которое мы сможем рассеять на большой территории. Мы захватим столько живых силдов, сколько сможем.
   Доктор медленно покачал головой. - Вы напрасно тратите свое время. Нет ничего, что могло бы подействовать на них подобным образом. Есть только один способ остановить поступление силдов.
   - Какой?
   - Мы должны найти способ перекрыть их временные разрывы.
   - Это больше по вашей части, чем по моей.
   Доктор криво улыбнулся. - Да, похоже на то, не так ли?
  

*

   Аткинс, охранник на контрольно-пропускном пункте Дарлстон-Хит, уже несколько минут краем глаза наблюдал за автобусом. Он был припаркован чуть дальше по подъездной дороге, просто стоял там с заглушенным двигателем, и никто из него не выходил. Это был частный туристический автобус, красно-белый, из тех, что возят людей на однодневные экскурсии. Немного старомодный на вид, но в остальном в полном порядке. Можно было только догадываться, что, черт возьми, он делал, слоняясь без дела возле электростанции, в нескольких милях от любого интересного места. Водитель сидел за рулем, буквально просто сидел - он не читал газету, не пил кофе и не сморкался. Просто сидел прямо, положив обе руки на руль, как пластмассовая фигурка, отлитая под давлением игрушка. Охранник разглядел фигуры других пассажиров. Они с таким же успехом могли быть и фигурными, судя по тому, как они двигались. Что за странная компания! Возможно, они сразу все слушали "Лучников" [The Archers - многолетний британский радиосериал в жанре мыльной оперы]. От такого зрелища любого бы повергло в сон.
   Аткинс вернулся к своему чтению. Он листал густо иллюстрированные страницы последнего номера серии "Библиотека военной фотографии". Это была история о войне, хорошие люди сражались с плохими, было много взрывов и стрельбы. Умирая, немцы всегда кричали "Ииииииии!". Аткинс задумался, что бы он выбрал, столкнувшись с подобными обстоятельствами. `Иииииииии!" показалось ему лишенным необходимой серьезности и оригинальности, а также звучащим немного, скажем так, по-немецки. Но кто знает, что может прийти на ум в эти последние мгновения?
   Он снова поднял глаза. Наконец-то автобус снова тронулся в путь. Это было хорошо. Он уже собирался позвонить в охрану и предупредить их, что происходит что-то странное. Но сейчас ему не нужно было этого делать, и в любом случае он чувствовал бы себя настоящим Чарли, который будоражит всех из-за автобуса. Там, наверное, было полно пожилых дам!
   Но автобус уже набирал скорость. Вместо того чтобы развернуться, он продолжал двигаться по подъездной дороге. На самом деле, он ехал с бешеной скоростью.
   Аткинс отложил в сторону "Библиотеку военной фотографии". Он уже собирался потянуться к телефону, когда понял, что автобус прибудет на контрольно-пропускной пункт задолго до того, как ему удастся с кем-либо связаться.
   Аткинс потянулся за своим автоматом. Он выбежал из будки, шлагбаум все еще был опущен. Автобус только прибавил скорость - он слышал скрежет переключаемых передач, скрежет коробки передач, когда водитель нажал на газ. Что случилось с этим маньяком? Он все еще сидел там, выпрямившись как вкопанный.
   Аткинс встал перед барьером. Он поднял свой автомат, целясь не в автобус, а куда-то поверх его крыши. Он снял его с предохранителя и выпустил короткую очередь, удовлетворенный зрелищем вспышки из дула. Если это не даст водителю автобуса понять, что он настроен серьезно, то ничего не изменится.
   Но автобус не снижал скорости. На самом деле, при той скорости, с которой он ехал, замедление было маловероятным. Что бы ни случилось, он должен был врезаться в барьер.
   - Эй! - закричал Аткинс. Теперь уже ничего не поделаешь - он направил автомат на переднюю часть автобуса, выпустив очередь по решетке радиатора и передним колесам. Водитель даже не вздрогнул! Казалось, он был сделан из дерева.
   Аткинс продолжал стрелять. Но теперь ему нужно было подумать о себе. Он нырнул в сторону как раз в тот момент, когда автобус врезался в опущенный барьер, и машина пролетела в нескольких дюймах от него. Лежа на боку, он сохранил достаточно присутствия духа, чтобы продолжать стрелять. Машина пролетела прямо через ограждение, разнеся его в щепки. Она даже снесла будку, подрезав ее, когда проезжала мимо. И все же автобус продолжал движение, раскачиваясь и кренясь на своей подвеске, по мере того, как продвигался дальше по Дарлстон-Хит. Откуда-то завыла сирена, включившаяся из-за повреждения контрольно-пропускного пункта.
   Аткинс с трудом поднялся на ноги. Он не знал, удалось ли ему задеть кого-нибудь или что-нибудь в автобусе. Ошеломленный, он, спотыкаясь, подошел к остаткам будки. Телефонная трубка свисала с рычага. Аткинс поднял трубку, надеясь, что связь еще есть. Но на линии было тихо.
   Запнувшись - он подвернул колено во время прыжка - Аткинс, прихрамывая, побрел за автобусом. Кто-то должен был получить за это по ушам.
  

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

   Доктор взял портативную рацию и прижал громоздкий предмет к щеке. - Джо? Да, это я. Мы на побережье. Боюсь, мои худшие опасения подтвердились. Мы имеем дело с...
   Он замолчал, потому что у Джо, похоже, были свои, не менее важные новости. Он внимательно слушал, время от времени кивая и задавая свои вопросы. Он терпеть не мог портативные рации, из-за того, что забывал нажимать кнопку "говорить", забывал сказать "прием", когда закончил, но они с Джо уже попрактиковались в работе с двусторонними радиостанциями и владели ими, по крайней мере, так же свободно, как и обычные сотрудники ГРООН.
   - Понятно, - сказал он наконец. - Что ж, оставайтесь на месте - у меня такое чувство, что здесь вот-вот начнется настоящий ад. Что? Нет, это слишком рискованно. Нет, я не хочу, чтобы вы возвращались туда!
   Закончив разговор, Летбридж-Стюарт спросил: - Новости, Доктор?
   - Да, и не очень хорошие. - Они стояли рядом с одной из машин оперативного управления ГРООН, штуковиной размером с конный транспорт. С пляжа, за пределами видимости, доносился прерывистый треск выстрелов.
   - Я думал, что на сегодня у нас уже достаточно плохих новостей.
   - Джо разговаривала с Эдвиной Маккриммон. Похоже, Мастер определенно был на платформе.
   - Тогда почему, ради всего святого, она нам ничего не сказала?
   - Она была напугана, оказавшись зажатой между двумя могущественными ветвями власти. Бригадир, вам что-нибудь говорит название МОРНЕЙ?
   - А должно ли?
   - Это какой-то секретный военный эксперимент, что-то связанное с подводными лодками. Из того, что Джо узнала от Маккриммон, какие-то люди из правительства убедили Маккриммон Индастриз разрешить им использовать свои платформы в качестве испытательной установки. Также, похоже, они привлекли Мастера в качестве технического консультанта.
   - Того самого... Мы уже сталкивались с ним раньше, не так ли?
   - Мастера, бригадир? Да. Собственно говоря, мы с вами совсем недавно обсуждали его.
   Лицо бригадира исказилось от неимоверного умственного усилия. - Я помню. Но это не может быть он. Мы держим его... думаю, в какой-то тюрьме. Я знаю главного парня. Чайлдерс, вот кто этот парень.
   - Что ж, похоже, нашему другу Мастеру предоставлен статус свободного агента.
   - Вы думаете, он вызвал... как называются эти негодяи?
   - Силды, бригадир. Нет, думаю, что это маловероятно. Я думаю, что Мастер сам обратился за помощью, но ответил кто-то другой. Вопрос в том, случайно ли то, что силды появились здесь и, по-видимому, намерены продвигаться по суше? Или они активно ищут Мастера?
   - Того самого...
   - Бригадир, послушайте меня внимательно. Вы помните Чайлдерса и Дарлстон-Хит. Мы должны обеспечить безопасность этого объекта.
   - Это тюрьма, доктор, насколько безопаснее она может быть?
   - Тюрьмы, как правило, строятся для того, чтобы люди не могли сбежать оттуда. Но сейчас существует опасность проникновения враждебных сил.
   - Понятно.
   - Какими бы ресурсами вы ни располагали, вам нужно начать размещать их так, чтобы они могли защитить Дарлстон-Хит. Солдаты, танки, поддержка с воздуха - все, что сможете собрать. Нам нужно защитить Повелителя. Защитить его и, если потребуется, вызволить из тюрьмы раньше силдов.
   Бригадир кивнул, затем, казалось, на чем-то зациклился. - Повторите мне последний фрагмент, доктор.
   Лавлейс отвел Эдвину Маккриммон на самые нижние уровни платформы. Никогда еще не было такой части оборудования, которая казалась бы ей совершенно незнакомой - она подчеркивала, что это не так, - но правда, повседневные дела редко приводили ее на такие непривлекательные уровни. Самые нижние жилые помещения и зоны отдыха размещались на два лестничных пролета выше ее головы, а столовая, медицинские и административные помещения - еще выше. Они все еще находились высоко над волнами, но здесь, внизу, где по какой-то непостижимой причине проектировщики буровой установки не сочли нужным предусмотреть установку окон, было угнетающе сыро и навевало клаустрофобию, как в самых нижних отсеках корабля. У нее не было причин приходить сюда слишком часто, а из-за постоянного грохота включающихся и выключающихся генераторов и систем циркуляции воздуха оставаться здесь можно было только по веской причине. Под ее ногами было несколько слоев ржавеющего металла, скрепленного болтами, а затем ужасно длинный спуск к морю.
   Но именно здесь Лавлейс, Кэллоу и третий мужчина - тот, кого она теперь считала Мастером, - развернули свою деятельность, и это означало еще меньший стимул проводить здесь время. Частью сделки, которую ее отец заключил с людьми из министерства, было то, что им разрешалось работать в условиях секретности, без отвлекающих факторов и посторонних глаз. Доступ ко всей их рабочей зоне, которая включала в себя целых два коридора со складами, генераторными и коммутационными помещениями, контролировался с помощью недавно установленных защитных дверей. Маккриммон неохотно приняла эти условия, но она знала, что это мало повлияет на рутинную работу буровой установки.
   Лавлейс остановился у бронированной двери, все еще сжимая в руке автоматический пистолет. Несмотря на то, что эта дверь была установлена недавно, она была обычной для всего оборудования, металлической с круглым отверстием в верхней половине. Единственным отличием был прочный замок и панель для ввода паролей рядом с ним. Лавлейс поднял пластиковую крышку и ввел свой код на клавиатуре. Дверь с громким стуком открылась.
   - Проходите, - сказал он.
   - Вы не можете держать меня взаперти, Лавлейс. Это гражданское учреждение.
   - Напишите своему полицейскому. - Он ткнул в нее пистолетом, приказывая пройти в открытую дверь.
   Он провел ее по короткому коридору, мимо нескольких закрытых дверей, пока они не оказались в помещении, которое, как поняла Маккриммон, было небольшим складом. Это было помещение без окон, немногим больше большого встроенного шкафа с полками и парой серых картотечных шкафчиков. Ни телефона, ни удобной вентиляционной решетки, через которую можно было бы выползти наружу, как это всегда делают в телесериалах.
   - ГРООН уже в пути, Лавлейс. Чего вы надеетесь добиться, заперев меня здесь?
   - Чего надеюсь добиться, Маккриммон, так это того, что вы не будете вмешиваться в дела государственной важности. Сядьте. - Он ткнул пистолетом в единственное кресло в комнате, расположенное рядом с очень узким письменным столом. Затем что-то привлекло его внимание. - Подождите минутку.
   Она тоже это видела: на столе лежало несколько объемистых документов в кольцевых переплетах. Они были слишком новыми и не запыленными, чтобы находиться здесь раньше, что могло означать только одно: они были связаны с МОРНЕЙ. Лавлейс подошел, чтобы собрать документы и сунуть их под мышку, очевидно, не желая оставлять Маккриммон с каким-нибудь отборным материалом для чтения.
   Это был ее единственный шанс, и она им воспользовалась. Она отбросила мысль о том, чтобы просто сбежать - она не смогла бы легко закрыть за собой ни одну из дверей, - но комната дала ей оружие. Пока Лавлейс на мгновение отвлекся, она бросилась к стене и сорвала огнетушитель с крепления. Лавлейс уронил папки и начал поворачиваться, готовя пистолет к стрельбе. Сделает ли он это? Она не была уверена. У него был такой плаксивый вид, что она усомнилась в том, что он способен выполнить свои угрозы. Но, возможно, у него также хватит подлости выстрелить в женщину в упор, просто чтобы защитить какую-то дурацкую национальную тайну. В любом случае, она не собиралась рисковать. За те полсекунды, в течение которых она обдумывала свой план, намеревалась облить его из огнетушителя, задушить пеной. Даже могла представить, как он, спотыкаясь, как обезумевший снеговик, мчится прочь. Но на это не было времени. Огнетушитель показался ей приятным и тяжелым на ощупь, как твердый железный прут. Она подняла его и сильно ударила Лавлейса, угодив ему прямо в плечо. Лавлейс вскрикнул и выронил пистолет - она услышала, как тот с грохотом упал на металлический пол. Снова двинула огнетушителем: не пытаясь убить его или даже нанести ему серьезную травму, но вывести из строя на время, достаточное для того, чтобы можно было схватить пистолет и выйти из комнаты.
   Но Лавлейс оказался проворнее, чем она ожидала. Второй удар пришелся на него под углом, но недостаточно сильно, чтобы нанести какой-либо реальный ущерб. Лавлейс издал стон боли и ярости, а затем схватил стул за спинку и замахнулся им на Маккриммон, как будто он был укротителем львов, а она львицей. Одна из металлических ножек стула зацепила Маккриммон за запястье. Она выпустила огнетушитель - он ударился об пол с громким, похожим на звон колокольчика звоном, едва не задев ее ноги. Лавлейс отшвырнул стул в сторону и схватил с полки тяжелую черную папку с документами, надвигаясь на Маккриммон и размахивая папкой, как прямоугольным камнем. Маккриммон подняла правую руку, защищаясь. Она ударила Лавлейса ногой в пах. Лавлейс застонал, но продолжил атаку. Маккриммон уклонилась от третьего удара, опустилась на колени и потянулась за пистолетом. Она понятия не имела, что собирается с ним делать, но была уверена, что не хочет, чтобы Лавлейс приближался к этому оружию именно сейчас, когда он продемонстрировал свою готовность применить насилие.
   Однако Лавлейс оказался чуть-чуть проворнее ее. Ее рука была почти на оружии, когда он надавил каблуком ей на запястье.
   - Ну, ну. Давайте не будем слишком увлекаться, ладно?
   - Отпустите меня, - сказала она, чувствуя мучительную боль.
   - Я вижу, вы потеряли два пальца. Вам было больно?
   - Да, это было больно, как вы думаете? - Она смотрела снизу вверх на него, стоящего над ней. Носком другого ботинка он отбросил пистолет подальше от нее. Из носа у него текла кровь, большими алыми ручейками. Другой рукой он провел под носом.
   - Посмотрите, что вы со мной сделали, Маккриммон.
   - Ничто не сравнится с тем, что я сделаю с вами позже, солнышко. - Она помолчала. Ей хотелось плакать от боли, но она никак не могла доставить ему такого удовольствия. - Хотите знать, как я потеряла эти пальцы, Лавлейс?
   - Не особенно.
   - Зацепилась рукой за механическую лебедку. На палубе нефтяной вышки. Оторвала их по самые костяшки. Я слышала, как они хлопали, когда отрывались. Мне повезло, что я потеряла только два, понимаете? Я также наблюдала, как они заходят в лебедку. Это не то, что хочется видеть каждый день.
   - К чему вы клоните, Маккриммон? - Лавлейс, все еще держа свой ботинок на ее руке, опустился на колени и подобрал пистолет. Из носа у него все еще текла кровь, красные пятна разбрызгивались по полу.
   - Я была неосторожна. Возилась с чем-то, чего толком не понимала. И это вернулось и укусило меня.
   - Понятно. И вы думаете, что эта маленькая притча имеет какое-то отношение к...
   - Вы вляпались по уши, Лавлейс. Что бы, по-вашему, ни задумывал этот ваш набор трюков, он этого не делает. Или делает что-то еще. - Она внимательно изучала его, по-прежнему отказываясь показывать, какую боль он причиняет. - Этот ваш друг... Мастер. Насколько хорошо вы на самом деле его знаете?
   Лавлейс ослабил давление на ее руку, быстро отстранился и закрыл дверь, прежде чем она успела что-либо предпринять. Маккриммон услышала звук задвигаемой металлической задвижки.
   Замка изнутри не было. Не то чтобы она ожидала его найти.
   - Зачем ему вообще куда-то ее везти? - Водитель грузовика ГРООН с подозрением посмотрел на потрепанную синюю полицейскую будку, которую его попросили переместить. Она стояла на деревянном поддоне, и этот поддон вместе с грузом в данный момент поднимал выкрашенный в зеленый цвет вилочный погрузчик, который, в свою очередь, временно находился под управлением самого водителя. - Если подумать, что она вообще здесь делает? Зачем нам нужна будка для звонков в полицию - разве нам и так не хватает мигающих телефонов?
   - Приказ бригадира, приятель. Это все, что я знаю. - Солдат ГРООН, отвечающий за операции, вручил водителю грузовика листок бумаги с инструкциями. - Это место вашего рандеву - примерно в пяти милях от электростанции Дарлстон-Хит.
   Водитель грузовика перевернул листок бумаги лицевой стороной вверх. - За много миль отсюда - за кого они меня принимают, Фанхио?
   - Дороги не должны быть такими уж плохими. - Солдат сделал паузу, позволяя военному самолету пролететь над головой, звук его двигателя был похож на царапанье ногтями по небу. - Немного перекрыты, так что бригадир хочет, чтобы она прибыла как можно скорее. Вас будет сопровождать пара машин, и полицейским было приказано проследить, чтобы вы добрались до места в целости и сохранности. Как только доставите будку, можете возвращаться домой как можно скорее.
   - Доставить будку, - повторил водитель. - Значит, на другом конце будет кран или вилочный погрузчик, не так ли? Эта штука весит тонну!
   - Не уверен. Но бригадир сказал, что об этом можно не беспокоиться. По-видимому, обо всем позаботились.
   - А что, по его мнению, она должна делать? Отрастить крылья и улететь?
   Но это был риторический вопрос, а не тот, на который водитель действительно рассчитывал получить ответ. Все еще бормоча что-то себе под нос и качая головой по поводу абсолютной глупости своего начальства, он погрузил телефонную будку в кузов грузовика. После этого оставалось только закрепить ее и накрыть брезентом. Он не спеша двинулся в путь, осторожно преодолевая повороты. Это была всего лишь синяя телефонная будка, но ощущение было такое, будто она набита свинцовыми слитками. Он подумывал о том, чтобы открыть дверцу и заглянуть внутрь, но будка была заперта.
   Неважно. Если водитель чему и научился за свою военную карьеру, так это тому, что есть вещи, о которых не следует задавать слишком много вопросов.
  

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

   Вертолет бригадира быстро летел над плоскими полями и болотами прибрежных округов, возвращаясь в штаб-квартиру ГРООН. В этом зимнем свете пейзаж был окрашен в коричневые и серые тона, вариации на тему унылости. Даже деревья казались похожими на скелеты и неприступными, словно стремились вырасти в опоры электропередач, когда подрастут повыше. Бригадир не любил сельскую местность, это правда. Ее главная функция, по его мнению, заключалась в том, чтобы содержать животных, на которых можно было бы охотиться и стрелять в подходящее время года. Она также годилась для военных учений, при условии, что вы могли бы найти достаточно места для взрыва или обстрела.
   Но, как всегда, новая и надвигающаяся угроза Земле обострила его понимание вещей. Смотреть на этом бесцветном гобелене было не на что, но будь оно все проклято, если какие-нибудь инопланетяне попытаются убрать его отсюда. Это вообще недопустимо. Это было что угодно, только не крикет.
   Бригадир уже воспользовался радиосвязью с вертолета, чтобы связаться со штаб-квартирой и скоординировать транспортировку ТАРДИС Доктора. Если все пойдет по плану, конвой прибудет на место встречи через полчаса. В идеале, они просто приедут и без происшествий заберут... парня, за которым охотились. Если возникнут трудности, то под командованием Йейтса есть вооруженный отряд. И если бы силы оказались недостаточными для выполнения задания, Доктор смог бы проникнуть внутрь на ТАРДИС. Двери и стены не были препятствием для машины, которая могла проникать во время и выходить из него. Именно для этого и была создана эта проклятая штука.
   Но бригадир не достиг бы такого высокого ранга, не научившись ценить дальновидность. Общеизвестно, что ни один военный план не выдерживает первого столкновения с врагом. Во время своих многочисленных столкновений с земными и внеземными врагами Летбридж-Стюарт усвоил мрачную мудрость этого афоризма. Хороший солдат учится думать не только на один шаг вперед, но и на три или четыре. Предположим, что провалится не только план А, но и планы В и С. Всегда полезно иметь под рукой план D, каким бы отчаянным он ни был. За свою долгую карьеру бригадир прибегал к плану D чаще, чем ему хотелось бы признать. Иногда необходимость действий была очевидна. Иногда это было совсем не так.
   Сегодня, когда вертолет направлялся домой, бригадир без труда уловил суть плана D. Он был ужасен в своей ясности. Цель, по мнению Доктора, состояла в том, чтобы вытащить парня из тюрьмы до того, как до него доберутся силды. Но, по правде говоря, это был лишь самый желаемый результат. Если все остальное не сработает, тогда просто необходимо будет предотвратить попадание парня под контроль силдов. Именно это требовалось сделать.
   Но этот парень... этот парень... Бригадир сосредоточился, да, он, Мастер, он, тот самый... тот, о котором они не должны были забывать... он находился внутри нескольких слоев железобетона, специально сконструированных для защиты от любого возможного несчастного случая или террористической атаки.
   Если обычные войска не смогут добраться до него, тогда нужно будет рассмотреть что-то совершенно нетрадиционное. Оружие, применить которое, как надеялся каждый командир, у него никогда не будет повода.
   Бригадир постучал пилоту, запрашивая по радио. - Соедините меня с Женевой.
   Для этого ему придется подняться на самый верх.
   - Местные мужланы! - сказал Йейтс, затормозив "лендровер" так резко, что Доктору пришлось прижаться к приборной панели. - Неужели они не могут лучше заботиться о своих воротах?
   Они наткнулись на препятствие, когда приближались к условленному месту встречи в пяти милях от Дарлстон-Хит. Их колонна состояла из трех машин: двух "лендроверов", в первом из которых ехали доктор и Йейтс, и замыкающего колонну грузовика, за рулем которого сидел Бентон. На первый взгляд, то, что находилось перед ними, казалось чем-то вроде абстрактного контрольно-пропускного пункта: бесформенная масса черно-белых заграждений, похожих на большие раскрашенные мешки с песком на белых ходулях, сплющенных в беспорядочную баррикаду. Но мешки с песком двигались, толкая друг друга и меняя положение, и у них были головы, глаза, рты и вымя.
   - Не думаю, - сказал Доктор, - что "местные мужланы", как вы красочно выразились, полностью виноваты.
   - Кто-то выпустил этих коров на волю, - сказал Йейтс. - Если это были не деревенщины, то...
   - Они под контролем силдов, - резко сказал Доктор.
   - Что?
   - Посмотрите внимательно. - Доктор указал на одну из ближайших коров - она смотрела прямо на них, ее покрытый розовой каймой рот был открыт в крайнем коровьем изумлении, как будто она никогда не видела ничего более странного, чем "лендровер". - У нее на шее.
   На спине коровы, у основания шеи, закрепился амбулатор силда. Крошечный серебристый краб почти терялся на фоне массивного животного, утопая в шерсти и складках кожи.
   - Три... четыре... - сосчитал Йейтс с нарастающим ужасом.
   - Для их целей этого достаточно. Им нужно контролировать всего несколько коров, остальное сделает стадный инстинкт.
   - Они не могут этого сделать, - сказал Йейтс. - Это просто... неправильно.
   Доктор снисходительно посмотрел на него. - Хуже, чем контролировать людей-носителей, Майк? Для силдов это не имеет абсолютно никакого значения.
   Йейтс отстегнул от приборной панели радиотелефон и связался со штаб-квартирой, покачав головой, когда устанавливал рацию на место. - Место нашей встречи находится по другую сторону этих коров, и нам никак не добраться туда, не сделав большой крюк.
   - Что насчет другого грузовика, на котором находится ТАРДИС? - спросил Доктор.
   - Выезжает на прибрежную дорогу. Пока не сообщалось о каких-либо трудностях, так что, возможно, это единственное препятствие, которое им удалось организовать. Но, боюсь, нам придется пройти через него, если вы хотите добраться до своей ТАРДИС. - Йейтс взял рацию, переключил на другой канал и сказал: - Бентон, мы попытаемся прорваться. Сначала попробуем воспользоваться нашим "лендровером". Медленно двигайтесь за нами, но будьте готовы дать задний ход.
   Он снова включил передачу и начал приближаться к блокпосту из животных со скоростью, чуть превышающей скорость пешехода.
   Доктор, предчувствуя, что должно произойти, положил руку на приборную панель. - Вот и они, - сказал он.
   Дорога по-прежнему была перекрыта, но коровы теперь двигались навстречу колонне. Лишь немногие из них находились под непосредственным воздействием силдов, но стадный инстинкт выражался настолько сильно, что, возможно, и остальные тоже управлялись ими. Коровы с силдами перешли на тяжелую, ковыляющую рысь, а затем эта рысь перешла в панический бег. Земля была мокрой и грязной, поэтому некоторые коровы поскользнулись и упали под копыта тех, кто следовал за ними. Но масса все равно продвигалась вперед: это была уже не группа животных, а единая подвижная стена из концентрированного мяса и мышц, организм шириной с дорогу. Стадо коров мычало и фыркало, их головы были опущены, как тараны.
   Руки Йейтса крепко сжимали руль, он подался вперед, стиснув зубы, "Лендровер" поскуливал, когда он включил первую передачу. Доктор хотел, чтобы он продолжал ускоряться, но в последний момент решимость Йейтса, казалось, покинула его.
   Это было ошибкой управления. "Лендровер" начал поворачивать направо, когда в него врезалась первая волна коров, и удара, направленного не по центру, было достаточно, чтобы опрокинуть автомобиль на два колеса. Доктор напрягся и приготовился к худшему. Машина с хрустом завалилась на бок, двигатель взревел, а затем заглох, и все, что Доктор мог видеть сквозь ветровое стекло, - это скопление коров, похожих на черно-белое тесто, которое растекалось по стеклу. "Лендровер" дернулся вбок, в разбившемся с хрустом боковом стекле мелькнула дорога.
   Йейтс открыл дверцу со стороны водителя. Он выбрался наружу, оседлал открытый дверной проем и наклонился, чтобы помочь Доктору. - Быстрее! - крикнул он.
   Доктор высвободился, рассудив, что сейчас, возможно, не самое подходящее время указывать на то, что им было бы гораздо лучше встретиться с коровами лицом к лицу. Они оба стояли в опасном положении на краю опрокинутой машины. "Лендровер" быстро превращался в островок в море коров. Уловив момент, Доктор дернулся вниз как раз вовремя, чтобы сорвать с шеи одного из животных амбулатор силда. Тот высвободился с чавканьем выдранных усиков, серебристый металл которых теперь порозовел от крови. Паучьи лапы молотили по воздуху, щупальца пытались обхватить запястье Доктора. Корова, которой управлял силд, упала, как будто в нее выстрелили из автомата.
   - Мы окружены! - крикнул Йейтс.
   Другой "лендровер", все еще стоявший в нормальном положении, сдавал назад задним ходом. Но море коров уже почти достигало его капота. - Давай, Майк! - крикнул Доктор и спрыгнул с опрокинутого "лендровера" на спину ближайшей коровы, перебегая с животного на животное, пока в несколько ловких прыжков не оказался в укрытии за другим транспортным средством. Все еще сжимая стеклянный цилиндр амбулатора, щупальца которого перекрывали кровообращение в его руке, пытаясь заставить его разжать хватку, он оглянулся и жестом пригласил Йейтса следовать за ним. Йейтс, обозревавший открывшуюся перед ним перспективу, выглядел примерно так же восторженно, как человек, которому поручили переплыть лагуну, кишащую акулами. - Поторопитесь! - крикнул Доктор, когда расстояние до "лендровера", на котором стоял Йейтс, медленно росло, а море коров увеличилось в количестве и ширине. - Сейчас или никогда, Майк!
   Поняв, что это правда, Йейтс последовал за Доктором по меняющемуся ландшафту из ребристых спин. Месяцы тренировок на штурмовых курсах никак не могли подготовить его к такому сценарию, но, к его чести, Йейтсу удавалось сохранять равновесие до последнего момента, а затем он поскользнулся и, казалось, вот-вот упадет в зияющую расщелину между двумя коровами. Но Доктор наклонился и схватил Йейтса за рукав свободной рукой, и тогда двое мужчин на какое-то время оказались в безопасности.
   "Лендровер" начал пятиться на большей скорости, пока не освободил достаточно места для разворота. Йейтс и Доктор спрыгнули с машины и побежали к грузовику. Коровы все еще наступали, а амбулатор силда делал все возможное, чтобы высвободиться из хватки Доктора, сжимая и прощупывая одновременно. Это было похоже на железный жгут.
   - Эта штука! - сказал Йейтс.
   - Я бы предпочел надеяться, что... в этом... - Доктор сделал паузу, чтобы стукнуть амбулатором о борт грузовика, - не будет необходимости.
   Прозрачный контейнер разлетелся вдребезги, обнажив находившегося в нем силда, и на мгновение Доктор заколебался, испытывая свои глубочайшие убеждения. Но теперь щупальца резали его кожу, отыскивая путь к периферической нервной системе, и если он ничего не предпримет, силд либо убьет его, либо возьмет под свой мучительный контроль. Он снова ударил рукой по борту грузовика, испытывая отвращение к собственным действиям, но понимая, что у него не было выбора. Только тогда амбулатор обмяк, его щупальца ослабли. Доктор уронил его на землю. Кровь снова потекла в его руку.
   Йейтс уставился на беспорядок, оставленный силдом. - Это... был один из них?
   - Гадость бывает разных размеров, - сказал Доктор. - Городские слизни Эскеналя длиной в милю - одни из самых нежных и добросердечных существ в галактике. Их поэзия в виде слизистых следов...
   - Я прав, доктор.
   Доктор подал знак водителю грузовика проехать по разбитому амбулатору, просто чтобы убедиться, что им не сможет воспользоваться другой силд. Грузовик дал задний ход, с хрустом проехал по пустой машинке, остановился, и затем из крытого заднего отсека начали высыпать солдаты ГРООН. Бентон вышел из переднего ряда и присоединился к Йейтсу, они вдвоем руководили силами ГРООН, координируя огонь стрелкового и полуавтоматического оружия, пулеметов и противотанковых средств по коровам.
   - Это действительно необходимо? - вслух поинтересовался Доктор. Но в глубине души он знал ответ.
   Это было ужасное зрелище. Бойцы сил ГРООН сделали все возможное, чтобы для начала уничтожить коров, контролируемых силдами, но в хаосе перемещения животных и при том, что силды могли перебираться от коровы к корове, это было практически невозможно. Доктор, и без того потрясенный своими действиями, едва мог на это смотреть.
   Но наступил момент, когда оружие замолчало. К тому времени коров уже не осталось, а амбулаторы силдов - те, кто выжил в бойне, - к тому времени разбежались в поисках укрытия.
   - Скажу вам одну вещь, - сказал Бентон, обозревая кровавую бойню. - Из-за этого я лишился ужина.
   - Никто из нас не получит ужина, если мы не проедем, - ответил Йейтс.
   Потеряв свой "лендровер", Йейтс взял управление грузовиком на себя, а доктор и Бентон заняли пассажирские места слева от него. На низкой передаче грузовик проехал по скользкому красному проходу через баррикаду из трупов, проскальзывая колесами по мерзкой, хлюпающей массе. Оставшийся "лендровер" вообще не смог проехать и был брошен.
   После этого, хотя дорога была усеяна брошенными автомобилями, они не встретили существенного сопротивления, пока не добрались до места встречи, где примерно в миле дальше по дороге у Т-образного перекрестка их ждал другой грузовик с включенными фарами и работающим двигателем. Водитель как-то странно посмотрел на них, когда они проезжали мимо, несомненно, заметив, сколько крови все еще было на их транспортном средстве. Два грузовика продолжали двигаться плотным строем, пока, наконец, над кромкой деревьев не показались массивные строения электростанции.
   - Дым, - сказал Доктор. - И, похоже, он исходит изнутри периметра.
  

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

   Эдвина Маккриммон не переставала стучать и кричать, пока у нее не разболелись костяшки пальцев и не сорвался голос. Это была отважная попытка, но, судя по отсутствию реакции, она была предоставлена самой себе. Ее не просто заперли в кладовой, как бы это ни было предосудительно. Сама кладовая была отгорожена от обычных посетителей буровой установки, а доступ ко всей этой зоне контролировался автоматической дверью повышенной безопасности. Дверь была герметичной и звуконепроницаемой. Она слышала, как Лавлейс уходил, но как только тот оказался по другую сторону двери, ей даже не удалось расслышать, как он снова набрал код на устройстве для ввода пароля. Не то чтобы у нее были какие-то сомнения в том, что он это сделал.
   Так что никто ее не услышит, и никто не наткнется на нее случайно. На платформе должны быть организованы поиски, а этого не произойдет, пока не будет установлено, что она пропала без вести. Возможно, несколько часов.
   "Если ты хочешь, чтобы что-то было сделано", - часто повторял ей Большой Кэл, - "сделай это сама".
   Маккриммон схватила огнетушитель. В ее руках он казался таким же твердым и тяжелым, как и тогда, когда она использовала его против Лавлейса. Оглядываясь назад, пожалела, что не ударила им чуть сильнее. Но, по крайней мере, она оставила Лавлейсу что-то на память о себе.
   Она схватила огнетушитель двумя руками и ударила им по двери как тараном, целясь в область, соответствующую висячему замку с другой стороны. Первый удар не принес ничего, кроме болезненного сотрясения. Но в ту же секунду она почувствовала, как что-то хрустнуло в дверной раме, нарушая ее целостность. В конце концов, это были дерево и металл. Кэллоу и Лавлейс не предприняли никаких дополнительных мер безопасности, поскольку рассчитывали, что основной двери будет достаточно.
   Она снова занесла огнетушитель для удара. Это была тяжелая работа, каждый удар отнимал силы, но при каждом втором или третьем ударе она ощущала тот же хруст раскалывающихся частей. Вероятно, огнетушители не предназначались для этого, это правда. Она просто надеялась, что дверь поддастся первой.
   - И тогда нам с тобой, Лавлейс, придется поругаться, - сказала Маккриммон.
   В этот самый момент, не обращая внимания на ее попытку побега, Лавлейс украдкой пробирался по платформе. В руке у него был автоматический пистолет, но он был спрятан за спину, на случай, если ему не повезет наткнуться на кого-нибудь по пути. Он уже хорошо ориентировался в этом месте, но никогда не чувствовал себя здесь как дома. Металлические коридоры с трубопроводами, крошечными окнами или вообще без окон, заставляли его нервничать, как будто он был крысой в лабораторном лабиринте. Красивые побеленные коридоры власти были ему больше по душе. Чем скорее этот бардак будет улажен и он сможет вернуться к спокойной иерархии министерства, тем лучше.
   Ему не нравилось то, что пришлось сделать с этой Маккриммон, но не то чтобы она сама не напросилась, сунув свой нос в государственные дела, от которых ей было велено держаться подальше. Неприятности назревали с того момента, как в море исчезла вторая платформа. Всем, кто был вовлечен в это, было бы намного легче, если бы этот Ломакс не оказался достаточно везуч, чтобы выжить, и не начал болтать о том, что море расступается. Конечно, им пришлось бы так или иначе заставить его замолчать. Но было ошибкой подпускать к нему кого-то другого.
   Лавлейс застыл, на мгновение смутившись. Другой, человек, которого они договорились выводить из тюрьмы, когда он был нужен, и вернуть, когда он перестал быть... таким. Но имя этого человека казалось неуловимым, как одна из тех картинок-паззлов, где нужно прищуриться, чтобы разглядеть что-то нарисованное, что-то мелькающее, то попадающее в фокус, то выходящее из него. Баст ... нет, Мастер. Это был он, Мастер.
   Пришелец. Повелитель времени, Он.
   "Сотрясение мозга", - подумал Лавлейс. Женщина нанесла хороший удар огнетушителем. Она тоже заслужила все, что получила взамен. Выскочке-шотландке повезло, что он не пристрелил ее и не выбросил тело за борт. Когда на карту было поставлено все, он был бы в своем праве. Неужели она действительно думала, что ее жизнь значит больше, чем национальная безопасность?
   Лавлейс провел рукой под носом - кровь начала подсыхать, хотя при прикосновении к носу раздался зловещий и болезненный щелчок.
   Он открыл металлическую дверь и поднялся по лестнице обратно на административный этаж, все еще держа пистолет прижатым к пояснице. Быстро добрался до коридора, где находился кабинет Маккриммон. Подумал о том, как она внизу пиналась и кричала в дверь с электронным замком. При всем том шуме, который издает работающая нефтяная вышка, даже в разгар поэтапного прекращения нормальной работы, не было ни малейшего шанса, что кто-нибудь услышит ее.
   Он снова дотронулся до своего носа. Ему показалось, что там шевелится что-то твердое и костлявое, какой-то хрящ, который больше не связан с окружающей тканью.
   - Где Эдди?
   Лавлейс остановился. Это был Ирвин, дородный заместитель Маккриммон - он только что вышел из-за угла в другом конце коридора. Еще один шотландец с чипами на обоих плечах - похоже, у них работала производственная линия. Лавлейс с первой их встречи почувствовал инстинктивную неприязнь к бородатому жителю Глазго.
   - Мисс Маккриммон? - промямлил Лавлейс. - Я хотел спросить о том же! Кажется, она забросила свои обязанности.
   - Насколько я знаю Эдди, это маловероятно. - Глаза шотландца от природы были прищуренными и подозрительными. Теперь он прищурил их еще больше. - Что у вас с лицом? Почему вы держите руку за спиной?
   Ничего не поделаешь. Лавлейс выставил пистолет на всеобщее обозрение. - Заткнитесь.
   - Что вы наделали? Где Эдди?
   - В безопасности. В большей, чем будете вы, если не заткнетесь.
   - Вы ее где-то заперли, не так ли?
   Лавлейс угрожающе ткнул в него пистолетом. - Я сказал, заткнитесь.
   - Послушайте меня внимательно, Кэллоу. Я не знаю, что задумали вы или ваш приятель, и, честно говоря, мне все равно.
   - Я Лавлейс, - сказал он.
   - Кэллоу, Лавлейс, вы оба взаимозаменяемы, как Труляля и Траляля. И знаете что? Это не имеет значения. У меня на уме дела поважнее, чем какие-то болваны из правительства. У нас эвакуация в самом разгаре! Мы потеряли одну установку, потеряли связь с другой, и что-то не так с третьей! Я бы очень хотел немного поболтать со своей начальницей. И у вас хватает наглости думать, что вы можете наставить эту штуку на меня?
   Лавлейс открыл дверь. - Заходите внутрь.
   Ирвин посмотрел на пистолет, казалось, взвесил свои шансы, прежде чем передумал оказывать сопротивление. - Вы сумасшедший, Лавлейс. Совершенно сбрендили.
   - Я сказал, заходите внутрь.
   Он стоял в стороне от открывающейся двери, помахивая пистолетом, приглашая Ирвина войти в кабинет. - Встаньте вон там, у картотечного шкафа. - Лавлейс последовал за Ирвином внутрь и закрыл за ними дверь.
   - Что вам может сойти с рук?
   - Стойте смирно. Одно движение, и я вас пристрелю. И не несите мне чепухи о критических системах. Нам здесь далеко до бурового оборудования.
   Лавлейс выдвинул офисный стул на колесиках и уселся за стол спиной к окну. Хорошо, компьютер все еще был включен. Он положил пистолет на видное место и принялся стучать по клавишам, пока на экране не начали появляться строчки мерцающего зеленого текста. Ирвин дернулся, и Лавлейс доказал, как быстро он может снова взять пистолет. - Я совершенно серьезен, мистер Ирвин. Я не буду колебаться.
   Установив защищенную связь с министерством, Лавлейс поднял телефонную трубку. - Да. Да, это Лавлейс. Соедините меня с Кэллоу, немедленно. Нет, я не могу ждать.
   - Болтаете со своим приятелем, не так ли? - спросил Ирвин.
   Лавлейс не обращал на него внимания, ожидая, когда Кэллоу возьмет трубку. Он слышал стук пишущих машинок, шум уличного движения за плохо изолированными окнами, отдаленный перезвон Биг-Бена. Он определенно вытянул короткую соломинку, вынужденный присматривать за оборудованием здесь, в то время как Кэллоу вернулся к привычному городскому комфорту.
   - Да? - в голосе Кэллоу звучало раздражение.
   - Это Лавлейс. Что, черт возьми, происходит? Кто санкционировал эту эвакуацию?
   - Я пытался дозвониться до вас, - учтиво сказал Кэллоу. - На побережье какие-то беспорядки - армия и военно-воздушные силы мобилизованы, задействована ГРООН. Легенда такова, что это учения, но я думаю, мы можем считать...
   - Не обращайте на это внимания. Что насчет платформ? - Он снова взглянул на Ирвина. - Это правда? Исчезла еще одна платформа?
   - В настоящее время связь немного сбита с толку - распространяется много дезинформации. На вашем месте я бы сидел тихо. Вероятно, к утру все уляжется.
   - Я не идиот, Кэллоу. То, что все это произошло с тех пор, как мы начали эксперимент, не может быть простым совпадением... - Он снова взглянул на Ирвина, размышляя сам с собой, как много он осмелился рассказать. Если бы ему пришлось в конечном итоге застрелить Ирвина или заставить его замолчать, это действительно не имело бы значения. - Мужчина. Парень.
   - Парень, старина?
   - Тот, что в тюрьме. Он. Каков его... статус?
   - Статус?
   - Ради всего святого, это простой вопрос! - Лавлейс свободной рукой потер виски. - Эта женщина ударила меня огнетушителем. Думаю, у меня локальная амнезия. Никак не могу вспомнить имя этого парня...
   - Нет, - сказал Кэллоу с удивлением в голосе. - Дело не только в вас. У меня были... трудности. С тех самых пор, как мы вернули его в тюрьму. С ним... его именем.
   - У меня только что почти получилось. Тот самый М... Этот М... - Но это было все, на что Лавлейс был способен.
   - Что-то не так, - сказал Кэллоу.
   - Я знаю.
   - Это связано. Платформы... военная активность. Амнезия. Мы открыли банку с червями, Лавлейс.
   - Я хочу уйти с платформы, - решительно заявил он, внезапно осознав все возможные варианты. - На посадку в вертолеты стоит очередь. Но я могу воспользоваться правительственными привилегиями, чтобы получить место.
   Ирвин с отвращением покачал головой.
   - А как насчет оборудования? - голос Кэллоу на другом конце провода слегка раздражал. - Вы не можете просто оставить это без присмотра! Если платформа не потеряна, а русские...
   - Я уничтожу его. Таков был план, не так ли? Уничтожить оборудование, если есть хоть малейший шанс, что оно попадет в руки врага?
   - Оно все еще работает?
   - Как мы его оставили. Но я могу отключить его и запустить самоуничтожение.
   - После всего, что мы вложили...
   - Это необходимо сделать, Кэллоу. У нас нет другого выбора.
   - Позади вас, - сказал Ирвин.
   - Заткнитесь.
   - На вашем месте я бы оглянулся. - Голос шотландца был ледяным и спокойным. - По внешней стороне окна что-то ползет.
   Йейтс резко свернул в сторону, когда навстречу грузовику вышел мужчина средних лет, одетый в резиновые сапоги и коричневое пальто. Грузовик подрезал мужчину, и тот отлетел в придорожные кусты. Йейтс попытался затормозить, но Доктор положил руку на руль.
   - Продолжайте, Майк. Этому человеку уже давно нечем помочь. Он был мертв с того момента, как силд завладел его телом.
   Йейтс тяжело выдохнул. За время работы в ГРООН он повидал немало ужасных вещей, но они не шли ни в какое сравнение с тем, что принес этот день. Но он кивнул и продолжил, доверяя слову Доктора.
   После этого стало только хуже. Автомобили, стоявшие поперек дороги, не представляли никакой помехи для большегрузов ГРООН. Даже двухэтажный автобус, припаркованный по диагонали, был не слишком тяжелым, чтобы его нельзя было отодвинуть в сторону. Но Доктор с крайним трепетом посмотрел на пустой автобус. Поначалу силды брали своих носителей поодиночке и по двое, но их оперативная цель всегда заключалась в том, чтобы захватить более крупные группировки. Не успел этот страх оформиться, как из-за белого фургона "транзит", опрокинутого на бок, появились три пожилые женщины. Женщины, шаркая ногами, вышли на середину дороги, их руки неподвижно висели по бокам, головы были опущены, как будто они задремали на середине игры в бинго. И снова Йейтс резко свернул в сторону, хотя для грузовика места было совсем немного.
   Руки Йейтса мертвой хваткой вцепились в руль. Его глаза были почти закрыты.
   - Я не могу этого сделать.
   - Майк, послушайте меня внимательно. Эти люди уже мертвы. То, к чему вы ведете, - это инопланетные существа, ничем не отличающиеся от аксонов или автонов, понимаешь? Они больше не люди. Теперь, по всей вероятности, десятки силдов прячутся в засаде, ожидая, когда мы замедлим ход или станем колебаться. Если хоть одна из этих тварей заберется в машину, нам конец.
   - Мне все еще кажется, что вы просите меня проехать по невинным людям.
   - Они больше не люди. Они - оружие силдов.
   Они поехали дальше. Йейтс сохранил самообладание, даже когда трое полицейских вышли на дорогу и одновременно подняли руки, как будто всеми тремя управлял один и тот же кукловод. Грузовик врезался в них и пролетел насквозь, как будто они были лежачими полицейскими.
   Ужас этого, невыразимый ужас, о котором Доктор не осмеливался рассказать своим друзьям, заключался в том, что управление силдов не сводилось просто к мгновенной смерти носителя. На самом деле, смерть гарантировалась с момента прикрепления силда. Верно и то, что носитель терял всякую волю, всякий сознательный контроль над своим телом и, в какой-то степени, над своими высшими умственными процессами. Но кое-что оставалось - какое-то остаточное сознание, чтобы понимать, что им управляют.
   - Директор Чайлдерс вызывает вас по рации, сэр, - сказал Бентон, передавая Доктору одну из трубок.
   - Мы видим дым, - сказал Доктор. - Похоже, что он идет изнутри периметра. Вам удалось не пустить их внутрь?
   Голос Чайлдерса звучал слабо, но в остальном он был в норме. - Пока что. Снаружи валит дым - они разбили несколько машин о забор и подожгли их, пытаясь прорваться. Где вы?
   Доктор взглянул на Йейтса. - Примерно в миле от сторожки. Здесь становится довольно суматошно, но мы, должно быть, справимся. Мастер... заключенный... все еще под наблюдением?
   - Тот самый... мужчина? Да. - Чайлдерс, казалось, потерял самообладание. - Так о чем мы говорили?
   - Директор Чайлдерс, послушайте меня внимательно. По причинам, в которые я не буду вдаваться, вам, возможно, очень трудно удержать в голове мысль о заключенном.
   - Да... - сказал Чайлдерс со странной смесью облегчения и подозрения. - Я думал, что это было только со мной. Это начало происходить только в последний час или около того.
   - Дело не только в вас, но и в том, что очень, очень важно, чтобы вы цеплялись за мысль о том, что есть человек, о котором вы заботитесь. Ничто не имеет большего значения, Чайлдерс. Вы должны обеспечить безопасность этого человека. Не выпускайте его из виду и никого не подпускайте к нему.
   Значит, уже дошло до Чайлдерса. Это было показателем того, насколько далеко зашло затухание. Чайлдерс, который ничего не знал об истинной личности Мастера, который знал его только как заключенного М., тоже начал терять контроль над своими воспоминаниями.
   - Впереди контрольно-пропускной пункт, сэр, - сказал Бентон. - Похоже, они все еще держат оборону.
   - Успокойтесь, - сказал Доктор.
   На подступах к контрольно-пропускному пункту царил хаос из разбитых, опрокинутых и сгоревших автомобилей. Клубы дыма и тумана закрывали обзор. Между машинами сновали люди, и у некоторых из них было оружие. Винтовки, дробовики - достаточно, чтобы вызвать беспокойство даже у полностью вооруженного подразделения ГРООН. Когда одна из фигур, молочник, повернулась спиной к грузовику, Доктор разглядел прикрепленный к его шее амбулатор из стекла и серебра. У некоторых других жертв были обнаружены следы недавних огнестрельных ранений, в одном или двух случаях достаточно серьезных, чтобы казалось невозможным, что человек все еще дышит. На самом деле, в дыхании не было необходимости. На какое-то время силды могли заставлять двигаться даже трупы.
   И снова отвращение затронуло Доктора до глубины души. Так не могло продолжаться.
   - Разве здесь не должно быть барьера? - спросил Бентон.
   Доктор кивнул. Будка и шлагбаум исчезли, но вход по-прежнему охранялся. У него стояли ждали четверо мужчин в форме. Время от времени один из них целился из автомата поверх голов собравшихся, призывая их отойти назад.
   Доктор кивнул. - Бентон прав. Это слишком просто. Эти охранники находятся под контролем силдов.
   - Вы уверены? - спросил Йейтс. - Я знаю одного из этих парней - Аткинса. Он служил в моем бывшем полку.
   - Посмотрите на выпуклости у них на затылке, - ответил Доктор. - Они захвачены. Включая, боюсь, и вашего друга Аткинса.
   - Но Чайлдерс сказал... - начал Бентон.
   - Чайлдерс ошибся. - Доктор положил руку на руль грузовика. - Что-то прорвалось через периметр. Дарлстон-Хит уже подвергается опасности!
  

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

   Взяв в руки автоматический пистолет, Лавлейс развернул кресло ровно настолько, чтобы видеть окно, но при этом мог краем глаза наблюдать за Ирвином.
   Житель Глазго не лгал. По ту сторону окна что-то было. Первым впечатлением Лавлейса было то, что это был очень странный вид краба. Они были на высоте сотен футов над волнами, и каким-то образом этому крабу удалось выбраться из воды, взобраться на внешнюю сторону платформы, цепляясь за нее, несмотря на ветер и брызги, или, возможно, его выловила из воды птица, а затем каким-то образом уронила сюда, на высокие уровни платформы, и при этом не сломав или повредив. Но, как подтвердил его второй взгляд, на самом деле это был вовсе не краб.
   - Эта штука... - медленно произнес он. - Она... как-то связана с буровой установкой?
   - Вы что, с ума сошли, Лавлейс? Похоже ли, что это как-то связано с буровой установкой?
   Теперь Лавлейс увидел, что краб был механическим. У него было центральное туловище размером с кулак, сделанное из какого-то серебристого металла или пластика, и длинные тонкие ножки, расходящиеся от середины. Он был растянут по всему окну, от одной части рамы до другой. В дополнение к ногам, у него также были тонкие плети щупальцев или усиков. Они стучали в стекло, двигаясь вверх и вниз, где стекла входили в пазы рамки. Тук, тук, тук - настолько тихо, что он не заметил это в ходе телефонного разговора. Но теперь стало совершенно ясно, что машина-краб пыталась проникнуть в комнату снаружи.
   - Это робот... или что-то в этом роде.
   - У него что-то на спине, - сказал Ирвин. - Я вижу это под таким углом. Что-то вроде стеклянной капсулы или бутылки. Это имеет какое-то отношение к вашему эксперименту, Лавлейс?
   Постукивание краба усилилось. Лавлейс вспомнил о телефоне. - Кэллоу ... послушайте меня. Что-то пытается проникнуть в буровую установку.
   Стекло издало скрежещущий звук, задребезжав в раме.
   - Окно может распахнуться в любой момент, - сказал Ирвин. - Эдди всегда говорила, что здесь сквозняки!
   Кэллоу сказал: - У вас разыгралось воображение, Лавлейс. Это ваше сотрясение, очевидно...
   - Стреляйте!
   На этот раз Лавлейсу показалось, что Ирвин дал отличный совет. Ему совсем не понравился этот краб, который казался глубоко неправильным по многим причинам. Он направил автоматический пистолет на окно, опустил телефонную трубку, чтобы защитить глаза от осколков стекла, и выстрелил.
   Выстрел произвел на удивление громкий треск. Окно разлетелось вдребезги. Краб все еще был там, распластавшись по раме, несмотря на то, что в ней застряли зазубренные осколки стекла. Через разбитое окно в комнату ворвался порыв холодного соленого воздуха. Пуля прошла навылет через тело краба. Сквозь него он мог видеть небо: идеальный круг облачно-серого цвета.
   Лавлейс встал со стула и медленно подошел к окну, держа пистолет в руке, готовый при необходимости направить его на Ирвина. По крайней мере, теперь он доказал, что готов пустить в ход оружие.
   Он постучал по телу краба дулом оружия. Краб отлетел в сторону, падая обратно в море.
   - Как вы думаете, там был только один краб? - спросил он.
   - Да, - сказал Ирвин. - И лязгуны, они тоже настоящие.
   Йейтс внимательно оглядел небо. С тех пор как они прибыли в Дарлстон-Хит, то и дело прилетали и улетали самолеты, но далеко над ними, по своим неотложным делам. - Тогда где они? - рявкнул он в свою портативную рацию. - Нас уже обещали прикрыть с вертолета! Что значит, двадцать минут? У нас нет двадцати минут. - Он отключился и, стиснув зубы от досады, опустил антенну. - Извините, Доктор. Боюсь, что здесь мы не получим большой помощи, по крайней мере, в ближайшее время.
   - Мы не можем откладывать дальше, - сказал Доктор. - Возможно, силды уже добрались до Мастера.
   - Кого, сэр?
   - Постарайтесь держать себя в руках, Майк. Человека, которого мы здесь должны спасти. Какой же горький привкус это оставляет во рту.
   - Так точно, сэр. Парень с плакатов, верно?
   - Да, парень с плакатов, Майк.
   Они стояли рядом с косо припаркованным головным грузовиком, чтобы он служил прикрытием между офицерами ГРООН и въездом в Дарлстон-Хит. Охранники пока не открывали огонь, но Доктор не питал иллюзий, что грузовику просто позволят проехать дальше. Контролируемые силдами охранники надеялись, что ГРООН поступит именно так, после чего они атакуют, и тогда персоналу ГРООН негде будет спрятаться.
   - У нас нет выбора, - сказал он с горькой покорностью. - Эти люди никогда не позволят нам пройти, и если мы попытаемся прорваться силой, это обернется кровавой бойней.
   - Но эти люди на самом деле уже не люди, не так ли? Не больше, чем те люди, которых мы сбили на дороге?
   - Те люди на дороге набросились на нас, Майк. Но вы действительно готовы открыть огонь по охранникам без провокации?
   - Ну, не без провокации, но...
   - Снимите покров с ТАРДИС! Я не могу осуществить точную дематериализацию с накинутым на старушку брезентом!
   - Вы уверены, сэр? Вы сказали, что вам нужно быть внутри периметра, чтобы быть абсолютно уверенным.
   - Я надеялся, - сказал Доктор, - что если нам удастся проникнуть за периметр, ТАРДИС мне вообще не понадобится. Как вы все так любите напоминать мне, в настоящее время она едва ли является самым надежным средством передвижения.
   Бентон подошел с портативной рацией. - Вас вызывает бригадир, сэр.
   Доктор взял трубку. - Я как раз собирался немного покататься на ТАРДИС, бригадир.
   - Извините, что испортил вам удовольствие, Доктор. Как вы думаете, сколько времени вам понадобится?
   - А сколько у меня в запасе?
   - Отчеты показывают, что элементы силдов приближаются с разных сторон. Если есть хоть малейший шанс, что они доберутся до... хм...
   - Этого парня, - сказал Доктор.
   - Да - его. - Бригадир издал недовольный звук. - Ну, этого не может быть. Я могу дать вам двадцать минут, но если вы не выйдете к тому времени, у меня не будет другого выбора, кроме как отозвать своих людей и нанести авиаудар.
   - И какой тип авиаудара вы имели в виду?
   - Для него требуется разрешение в Женеве, доктор, которое мне только что выдали.
   - Понимаю. Двадцать минут?
   - Этого должно быть достаточно. Если вы еще не доберетесь... до цели... возвращайтесь в ТАРДИС и улетайте. Это понятно? Никакого героизма, доктор. У меня нет на это времени.
   - Я сделаю все возможное, чтобы избежать геройства, бригадир. Могу я поговорить с Джо?
   - Как вам хорошо известно, она на пути в Шотландию. При необходимости мы можем связаться с "Геркулесом", но это затрудняет связь...
   - С какой стати вы позволили ей отправиться в Шотландию?
   - Потому что вы хотели, чтобы она была там! Вопреки моему желанию, но она была очень убедительна.
   - Да, полагаю, что так оно и было. - Тон Доктора смягчился. - Не думаю, что нам следует слишком удивляться. Мы не можем выбирать людей по их независимости и инициативности, а затем жаловаться, когда они демонстрируют именно эти качества. - Он остановился. - Она так или иначе доберется до платформы, даже если ей придется нанять весельную лодку. Вы можете убедиться, что у нее будет столько помощников, сколько сможете?
   - Сделаю все, что в моих силах. Двадцать минут, доктор. Начиная с конца этого предложения.
   - Благодарю вас, бригадир.
   Доктор вернул трубку Бентону.
   Они вернулись ко второму грузовику. Его брезентовые чехлы были откинуты в готовности. ТАРДИС стояла вертикально на деревянном поддоне погрузчика, псевдомасса пространственно-временной машины давила на и без того изношенную подвеску грузовика.
   Доктор взобрался на заднюю платформу, пока бойцы ГРООН снимали временные крепления, которые не давали ТАРДИС передвигаться. - Ну что, старина, - сказал он, проводя рукой по потрепанному синему корпусу. - Думаешь, у нас все получится?
   Он достал ключ, открыл ТАРДИС и приготовился скрыться внутри. Но, прежде чем закрыть дверь, он заколебался. - Если все пойдет хорошо, я вернусь прямо в штаб ГРООН. Скажите бригадиру, чтобы он приготовил камеру для Мастера и сделал ее прочной.
   Доктор сбросил плащ и подошел к центральному пульту, его руки дрожали от грандиозности того, что он собирался предпринять.
   Работая быстро, но по-прежнему с большой осторожностью, Доктор скорректировал все навигационные настройки, которые он тщательно зафиксировал, еще находясь в штаб-квартире ГРООН. Если он был прав в своих расчетах, то ему следовало использовать остаточную энергию от искажений времени, чтобы перехватить контроль Повелителей времени над ТАРДИС. Если он был прав.
   - Только в этот раз, - пробормотал он, как будто разговаривал с "Бесси". - Только в этот раз. Действуй.
   Доктор нажал кнопку дематериализации.
   Центральная часть консоли начала подниматься и опускаться, когда ТАРДИС начала неохотно входить в Вихрь времени. Загорелись новые предупреждения. Доктор танцевал вокруг консоли, отслеживая показания и внося небольшие коррективы. Свистящий, стонущий звук дематериализации усилился, а затем перешел в тихий ритмичный гул. Полет во времени был возможен. Субъективный интервал внутри ТАРДИС не имел линейного отношения к объективному интервалу. Но все равно это заняло бы всего несколько секунд. Доктор занялся регулировкой темпорального регулятора.
   Внезапно ТАРДИС накренилась. Хрипы и стоны возобновились. Консоль замедлила движение, а затем перестала подниматься и опускаться. Начался выход из времени. ТАРДИС вышла из Вихря.
   Доктор быстро просмотрел показания на консоли и убедился, что цифры не слишком отличаются от тех, на которые он рассчитывал. Он включил внешний экран, надеясь увидеть внутренности реактора в Дарлстоне, но, возможно, это всегда было нереалистичным ожиданием. В конце концов, он был не так уж далеко. ТАРДИС остановилась на песчаной полосе, серой и продуваемой всеми ветрами, с одной стороны окруженной дюнами. Доктор выполнил круговой обзор. Небо было затянуто серыми облаками, низко нависшими над полосой серой воды, которая могла быть только Северным морем. Очевидно, он не очень далеко ушел от места своего отправления. Доктор наблюдал за происходящим, ожидая, что в любой момент в поле зрения появятся очертания электростанции. Как только он точно узнает, насколько отклонился от курса, то сможет уточнить параметры для следующей попытки.
   Доктор остановил изображение на экране. Камера зафиксировала несколько фигур, вытаскивающих что-то из воды. Охваченный любопытством, Доктор нажал кнопку увеличения. Фигуры превратились в бородатых мужчин с растрепанными волосами, одетых в потрепанные костюмы из кожи, меха и простые металлические доспехи. На шлемах у них были рога, а предмет, который они вытаскивали из моря, был чем-то вроде лодки с деревянным корпусом и грубо вырезанным драконом на носу.
   - Ага, - сказал себе Доктор. - Близко в пространстве, но немного не так во времени. - С приступом раздражения, вызванного самим собой, он понял, что не смог активировать одно из устройств временной блокировки. Теперь один из мужчин в шлемах отделился от группы, тащившей лодку, и бежал к ТАРДИС в состоянии некоторого возбуждения, размахивая топором и крича. - Ужасно сожалею о вторжении, - сказал Доктор, исключительно для себя.
   Он снова включил управление дематериализацией, и ТАРДИС нырнула обратно в Вихрь.
   На этот раз полет во времени длился немного дольше, но возвращение было более плавным, и когда Доктор снова включил систему просмотра, он с удовлетворением увидел, что находится в помещении, которое явно было современным промышленным сооружением. Он проверил показания приборов и с радостью убедился, что все пространственные и временные показатели отображаются правильно, в пределах допустимой погрешности. С момента отправления с грузовика ГРООН прошло меньше секунды, а в пространстве - гораздо меньше мили.
   Он был в здании реактора.
   Но Доктор усвоил урок и, прежде чем покинуть ТАРДИС, тщательно осмотрел здание изнутри кругом. Он был в главном зале, но еще не в кубе, где находилось жилое помещение Мастера. Свет все еще горел, и не было никаких признаков того, что силды добрались так далеко. Возможно, еще было время.
   Доктор открыл дверь, игнорируя предупреждения ТАРДИС о том, что воздух снаружи умеренно радиоактивен. Он накинул плащ и вышел в реакторный зал.
   ТАРДИС остановилась на приподнятом металлическом настиле между двумя огромными турбинами. Звучали сигналы тревоги, оранжевые огни мигали по всему гулкому пространству. Охраны поблизости не было: доктор предположил, что их вызвали для защиты периметра. Он запер ТАРДИС, затем быстро направился к ступенькам, которые вели вверх по стене центрального куба. Но наверху он обнаружил, что путь ему преграждают тяжелые металлические ворота, преграждающие вход в куб. Доктор несколько мгновений боролся с ними, а затем достал свою звуковую отвертку. Нервно оглядываясь по сторонам, изо всех сил стараясь не обращать внимания на сигнализацию и свет, он попытался обойти тяжелый электромеханический замок. Но это было бесполезно. При наличии времени звуковая отвертка могла справиться с большинством проблем, но времени как раз и не хватало. Бормоча что-то себе под нос, Доктор убрал отвертку в карман.
   Делать было нечего.
   Он спустился по лестнице и нашел выход из главного зала, пройдя через смежный кабинет, который вел в комнату наблюдения Чайлдерса. Автоматический голос зазвучал из динамиков в стене: - Предупреждение охраны. Периметр нарушен. Введен карантин первого уровня.
   Доктор нашел смотровую комнату. Дверь была приоткрыта. Он толкнул ее и, войдя, включил свет в комнате.
   Чайлдерс сидел за своим пультом.
   Доктор посмотрел на него, ожидая ответа. Чайлдерс был в сознании, но его мысли, казалось, витали где-то далеко. Его руки безвольно лежали на коленях. Его взгляд был прикован к экранам и элементам управления пульта, но в нем не было сосредоточенности.
   Доктор развернул Чайлдерса на его вращающемся кресле, щелкнул пальцами, чтобы вывести его из состояния транса, в котором тот находился. - Ради всего святого, очнитесь!
   Чайлдерс моргнул и нахмурился. Казалось, до этого момента он не замечал Доктора.
   - Я потерпел неудачу, не так ли? - отстраненно спросил Чайлдерс, как будто на самом деле не ожидал ответа. - Подвел всех.
   - Сейчас не время для этого, - сказал Доктор. - Что бы вы ни делали или чему бы ни позволили случиться, вы думали, что это к лучшему. Но сейчас нам нужно подумать о Мастере.
   - Мастере?
   - Заключенном М. Подумайте, директор. Соберитесь. Заключенный М. Вы помните его, не так ли?
   - Когда-то был заключенный М., - сказал Чайлдерс. - Это было очень давно. - В его голосе появились детские вопросительные нотки. - Почему вы спрашиваете о нем сейчас?
   - Чайлдерс, послушайте меня очень, очень внимательно. Этот человек по-прежнему на вашем попечении - это просто. Он в активной зоне главного реактора. Но силды... существа.., проникшие в Дарлстон-Хит, очень хотят добраться до него. Мы должны добраться до него первыми!
   Чайлдерс прищурился, как человек, смотрящий на солнце. - Добраться до кого?
   - Неважно. - Доктор понял, что это безнадежно: амнезия Чайлдерса зашла слишком далеко.
   Доктор наклонился и нажал несколько кнопок на пульте, наблюдая, как индикаторы сменяются с зеленого на красный, а затем с красного на зеленый.
   - Что вы делаете?
   - Наношу визит старому знакомому, пока этого не сделал кто-нибудь другой. Я открыл ворота в главный куб. - Доктор щелкнул еще одним набором переключателей. - Это инициирует повышение уровня его жилого блока. Теперь все, что мне нужно, это ввести код доступа, чтобы открыть главную дверь в отделение. - Доктор набрал последовательность, которую, как он видел, использовал Чайлдерс во время своего последнего визита, затем повернулся, чтобы посмотреть на ряд индикаторов состояния под клавиатурой. Они трижды вспыхнули красным, одновременно издав пронзительное жужжание. - Какой сегодня день? - спросил Доктор, прежде чем его взгляд наткнулся на отрывной календарь, лежавший рядом с одним из телефонов. - Понедельник, конечно. И вы изменили код, как и было задумано.
   - Какая-то проблема? - спросил Чайлдерс.
   - Боюсь, что да. Мне нужно знать новый код, директор. Четыре цифры. Вы их помните?
   - Я был бы полным идиотом, если бы этого не сделал, не так ли?
   - Тогда назовите мне цифры.
   Но Доктор перевел дыхание, замерев на последнем слоге. Он больше не смотрел на Чайлдерса, а на существо, ползущее вверх по спинке его кресла. Когда Чайлдерс повернулся к нему лицом, все, что Доктор мог видеть, - это конечности существа, кончики его щупальцевых ресничек. - Директор, - мягко сказал он. - Не могли бы вы... медленно... - Он мягко поманил Чайлдерса к себе, надеясь выманить его из кресла, прежде чем силд успеет вцепиться в него.
   Однако это была тщетная надежда. Силд обвился вокруг шеи Чайлдерса, и в тот же миг Чайлдерс, казалось, вышел из своего шокированного состояния, отчаянно протягивая руки, пытаясь оторвать от себя инопланетную тварь. Он закричал. Доктор, не менее испуганный, прыгнул вперед, развернул кресло и попытался оторвать силда от спины директора. Чайлдерс забился и захрипел, когда щупальца силда еще крепче обхватили его горло. Это была попытка не задушить его, а вывести из строя настолько, чтобы обеспечить полную интеграцию.
   Доктор отшатнулся. Чайлдерс стал бледно-фиолетовым, Силд настраивался, готовясь к подключению нервных окончаний. Оставалось всего несколько секунд. Несмотря на то, что его охватила тревога, глаза Доктора в страхе осматривали комнату, гадая, нет ли поблизости еще одного силда.
   Он вспомнил о звуковой отвертке, выхватил ее, отрегулировал настройки и включил на максимальную мощность звукового воздействия. Отвертка издала нарастающий вой, который становился все более частым и интенсивным, пока не стал сначала ощутимо болезненным, а затем и вовсе невыносимым. Он направил луч примерно в ту сторону, где находился силд, и понадеялся, что это сработает. Чайлдерс обмяк в кресле, теряя все силы, которые у него были до этого. На консоли один за другим начали разбиваться стеклянные циферблаты и индикаторы. Доктор надеялся, что стекло в контейнере силда тоже может поддаться, но оно оказалось гораздо более устойчивым к звуковым воздействиям. Отвертка в руках Доктора раскалялась, приближаясь к перегрузке.
   Внезапно силд высвободился. Его лапы на мгновение перестали работать, и он отлепился от Чайлдерса. Доктор сунул все еще горячую отвертку в карман и оторвал силда от его носителя. Из тела мужчины выскользнули покрытые кровью реснички длиной в несколько дюймов, а затем, когда кончики оторвались, на них появились маленькие крупинки серо-розового вещества. Доктор понял, что это мозговая ткань. Силд уже коснулся разума Чайлдерса. В обычных условиях разрыв контакта был бы фатальным для организма носителя. Но если это заняло всего несколько секунд...
   Доктор отшвырнул силда ногой. Тот бился в конвульсиях, не в силах подняться. Доктор схватил металлическую корзину для мусора. Он перевернул ее, высыпав бумажное содержимое, и набросил пустую емкость на сопротивляющегося силда.
   - Директор! Вы меня слышите?
   Чайлдерс закашлялся. Он снова закашлялся, перевел дыхание и издал испуганный вопль. Он попытался встать с кресла, но Доктор мягко удержал его.
   - Полегче, старина.
   Крик перешел в стон. Стон затихал достаточно долго, чтобы Чайлдерс смог совершенно отчетливо произнести: - Силд.
   - Я знаю, - сказал Доктор, испытывая смешанное чувство ужасной жалости и сочувствия. - Теперь все кончено. Силда нет.
   Но ущерб, который он причинил, никуда не делся. Именно это и случалось с жертвами силдов. Они либо умирали сразу, либо вскоре после этого.
   - Больно.
   - Директор, вы были очень храбрым человеком. Но сейчас мне нужно, чтобы вы были немного храбрее. Через несколько секунд вас начнет клонить в сон. Прежде чем это произойдет, я бы хотел, чтобы вы назвали мне цифры. - Доктор обхватил голову Чайлдерса, осторожно поддерживая его, не желая причинять бедняге еще больше боли. - Цифры, директор. Это очень важно.
   - Теперь все позади, - сказал Чайлдерс.
   В мусорной корзине копошился силд.
   - Время еще есть. Назовите мне цифры.
   - Нет, не осталось. Все кончено. Время вылетать. - Голос Чайлдерса был невнятным. Он говорил как человек, находящийся на грани срыва, который вот-вот погрузится в сон. - Им нужно было забить "Блэкпулу", чтобы остаться в дивизионе...
   - Чайлдерс! - Доктор был готов влепить мужчине пощечину. - Дело не в регби!
   - Время вылетать. В нижней части таблицы.
   Чайлдерс обмяк. Доктор позволил голове мужчины опуститься, зная, что все кончено; что им овладел сон и что смерть последует быстро. Силд нанес слишком большой ущерб его разуму в те моменты, когда он был соединен. Отвращение Доктора переросло в острую ненависть. Было отвратительно, что живое существо могло так поступить с другим.
   Затем его взгляд снова упал на газету. Теперь, когда он присмотрелся повнимательнее, то увидел, что газета была сложена так, чтобы в ней были спортивные страницы. Доктор схватил ее и пробежал глазами длинные колонки результатов матчей по регби. Халл Кингстон Роверс - Блэкпул Боро. "Халл": 3, "Блэкпул": 5. Счет был обведен тусклой красной ручкой.
   Возможно ли это?
   Доктор вернулся к клавиатуре. Он набрал цифры: ноль, три, ноль и пять.
   Лампочки мигнули один раз, затем погасли. Загорелся ряд зеленых огоньков.
   Силд начал выбираться из корзины, просовывая тонкие ножки и щупальца под край. Ярость Доктора вскипела. Он наступил на корзину, раздавив конечности силда. Стеклянный контейнер силда разлетелся вдребезги, и существо затихло.
   - Спасибо вам, директор, - сказал Доктор, обращаясь к уже мертвому Чайлдерсу. - В конце концов, вы не подвели команду.
  

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

   Рука Лавлейса, сжимавшая автоматический пистолет, дрожала. То, что было на стекле, выбило его из колеи. Если бы не тот факт, что Ирвин присутствовал в качестве свидетеля, он бы с радостью согласился с предположением Кэллоу о том, что у него сотрясение мозга.
   Он вернулся к телефону после того, как застрелил краба, но когда снял трубку, на другом конце провода никого не было. Он попытался снова связаться с министерством, но что-то было не так с подводной связью.
   - На вашем месте, - сказал Ирвин, - я бы подумал о смене профессии.
   - Мы все в это вляпались, - сказал Лавлейс.
   Ирвин стоял, скрестив руки на груди. Он выглядел совершенно расслабленным и приветливым, совсем не похожим на человека, которого держат под дулом пистолета. Лавлейс был уверен, что это была игра, но, тем не менее, очень убедительная. - Да, но во что мы "вляпались", Лавлейс? Вот в чем вопрос. Что за неприятности вы навлекли на всех нас?
   - Чем меньше вы будете спрашивать, Ирвин, тем меньше у меня будет необходимости пристрелить вас.
   - Это очень обнадеживает.
   В этот момент раздался сигнал общей тревоги. Это был резкий электронный сигнал, сигнализирующий об одной из нескольких чрезвычайных ситуаций, которые могут произойти на нефтяной платформе. Он исходил из решетки в офисе Маккриммон, но тот же звук распространялся по всей платформе.
   - Что это?
   Ирвин пожал плечами. - Это может быть пожар, выброс воздуха или неисправность конструкции. Или, может быть, еще несколько этих крабовидных тварей шныряют вокруг. Так вы все еще собираетесь делать то, что сказали Кэллоу по телефону? Взорвать ваше оборудование или что вы там еще сказали? Мы же не хотим, чтобы оно попало в руки мерзких старых русских, не так ли?
   - Не обращайте внимания. - Намерения Лавлейса были нарушены. В идеале он планировал уничтожить оборудование МОРНЕЙ, прежде чем покинуть платформу. Но появление "краба", а теперь и эта тревога вынуждали его не задерживаться на платформе ни на минуту дольше, чем это необходимо.
   - Отведите меня на вертолетную площадку. Мы уходим.
   - Не уйду, пока не услышу, что вы сделали с Эдди Маккриммон.
   - Я сказал, что мы уходим. Вы знаете, что я воспользуюсь этим оружием, если понадобится. Так что отведите меня на вертолетную площадку!
   - Найдите ее сами. Вы достаточно часто приходили и уходили с платформы.
   - Вы меня неправильно поняли. Теперь вы мой заложник, Ирвин. Вы тот человек, который доставит меня на этот вертолет раньше других. - И он для пущей важности потряс пистолетом, просто на тот случай, если недостаточно убедительно изложил свою точку зрения.
   К тому времени, когда Доктор добрался до погружного резервуара, жилой модуль Мастера был наполовину поднят из воды с помощью подвесного портала. Соединительный подъемный мост был в процессе раскладывания и обеспечения доступа к модулю.
   Но Мастер уже стоял у открытого дверного проема, прислонившись к косяку, и смотрел вниз, в затопленную яму, как будто прикидывал, есть ли у него шансы прыгнуть и доплыть.
   - Доктор, - позвал он, стараясь перекричать сигналы тревоги, объявления о замене оборудования и надрывный вой подъемного механизма. - Вы оказываете мне большую честь, приехав, чтобы стать свидетелем моего побега. Но я советую вам не вмешиваться.
   - Я пришел не вмешиваться, а спасти вас, - крикнул в ответ Доктор.
   - Спасти меня? Мой дорогой друг, все в порядке, что должно быть очевидно даже для вас. Я отправил сообщение во времени, и это ответ.
   Жилой блок остановился, слегка покачиваясь. Мастер удерживал равновесие, ожидая, пока соединительный трап встанет на место.
   - Вы ошибаетесь, - крикнул Доктор, и теперь они оба стояли лицом к лицу с обоих концов трапа. - Вы ошибаетесь, и, что еще хуже, вы это знаете!
   - Отойдите, пожалуйста, в сторону, Доктор. Мне нужно работать.
   - Амнезия - вам это не интересно? Вас это не беспокоит?
   - Это всего лишь побочный эффект моего темпорального вмешательства, доктор.
   - Это гораздо больше, чем просто побочный эффект. Начинают деградировать даже данные ГРООН о вас. Это прогрессирующее исчезновение во времени! Вы отделяетесь от времени.
   Мастер начал продвигаться по соединяющему их подъемному мосту. - Тогда это может быть только частью моего плана.
   - Это силды.
   - Не издевайтесь надо мной, Доктор. Мы оба знаем, что силдов давно нет в живых. Я передал свое послание в будущее, а не в отдаленное прошлое.
   - Я тоже этого не понимаю. Но я видел, как на берег прибывали подразделения силдов. Так или иначе, силды реагируют на вашу передачу. - Доктор сделал эффектную паузу. - Но не так, как вы надеялись. - Он оглянулся через плечо. - Они здесь - поодиночке и контролируют множество носителей. Уже добрались до Чайлдерса, и вы были бы следующим.
   - И поэтому вы здесь? Чтобы передать меня им?
   - Моя ТАРДИС неподалеку - по крайней мере, она убережет вас от силдов.
   - И что потом? Дальнейшее заключение? Простите меня, Доктор, но я, пожалуй, попытаю счастья с силдами, если, конечно, они не плод вашего воспаленного воображения.
   - Они сильнее вас.
   - Но я быстрее и намного умнее. Отойдите, пожалуйста, в сторону. - Мастер сделал еще пару шагов вперед: теперь они с Доктором были так близко, что могли коснуться друг друга.
   - Вам никогда не выбраться из этого здания.
   - Вы, как всегда, недооцениваете меня.
   - Вы не можете, как обычно, торговаться с врагом, Мастер. Возможно, это сработало с аксонами и сознанием нестен, но им нужно было ваше сотрудничество. Силды вообще не нуждаются в сотрудничестве. Чего бы они от вас ни хотели, они могут добиться этого одной только силой.
   - Пусть попробуют.
   Мастер рванулся вперед, пытаясь протиснуться мимо Доктора.
   - Нет! - закричал Доктор, сражаясь со своим старым противником, надеясь прижать Мастера к одному месту на достаточное время, чтобы образумить его. - Я не позволю силдам заполучить вас! Они очень сильно хотят заполучить вас, и это достаточная причина, чтобы остановить их!
   - Я предупреждаю вас, Доктор! - Мастер с силой толкнул Доктора, так, что тот свалился с низкого ограждения дорожки. Доктор хватался за что-нибудь, за что угодно, чтобы остановить падение. Его ноги болтались в воздухе. Пальцы ухватились за нижний край мостков, и он повис там.
   Мастер одернул рукава и поправил воротник, восстанавливая то немногое самообладание, которое он потерял во время борьбы. Его волосы, зачесанные назад, оставались безукоризненно взъерошенными.
   - Прощайте, Доктор. - Мастер наступил носком ботинка на кончики пальцев Доктора. Он надавил, как человек, тушащий сигарету. Доктор вскрикнул от боли.
   - Дурак! Я только хотел помочь вам!
   - Это правда, Доктор? Или вас действительно волнует только то, чего хотят от меня силды? - Мастер поводил ботинком из стороны в сторону, пока Доктор не ослабил хватку. Он отпустил ее, чувствуя, что кости в его пальцах превратились в осколки, и повис на другой руке над емкостью для погружения. Мастер поставил ногу на другую руку Доктора. На этот раз ему не пришлось давить очень сильно. Мастер усмехнулся.
   А потом Доктор начал падать, и Мастер был свободен.
   Джо только что прошла контрольно-пропускной пункт на аэродроме королевских ВВС Истмер, предъявив свой пропуск, когда ординарец передал ей рацию.
   Она взяла ее с трепетом, ожидая выговора, возможно, даже уведомления об увольнении. Она превысила свои полномочия, организовав в последнюю минуту поездку в Шотландию; что еще хуже, она пустила пыль в глаза бригадиру, позволив ему думать, что Доктор полностью одобряет ее планы.
   - Говорит Летбридж-Стюарт, - произнес голос на другом конце провода. - Я велел им не пускать тебя на "Геркулес"...
   - Понятно, сэр. - Джо пришлось перекрикивать четырехмоторный гул военно-транспортного самолета, сидя на корточках на земле, пока его готовили к отправлению. - Послушайте, я понимаю, что переступила черту...
   - ...пока не прибудет помощь, - продолжил бригадир, обращаясь к ней. - Очень скоро мои наземные силы в Дарлстон-Хит будут полностью укомплектованы. Как только я смогу освободить этих людей, я отправлю их вертолетом в Истмер.
   Джо сглотнула. Это было последнее, чего она ожидала. - И... хм... Доктор, сэр?
   - Боюсь, новости неоднозначные.
   - Ему удалось добраться до...
   - Доктор отправился на электростанцию один, в попытке добраться до... цели... раньше силдов. Ему пришлось воспользоваться ТАРДИС - другого пути через периметр не было. По крайней мере, мы так думаем. Мы не выходили с ним на связь с тех пор, как он дематериализовался, а это было... - Бригадир взглянул на часы. - Ровно двадцать восемь минут назад.
   - Я уверена, что рано или поздно он выйдет.
   - Хотел бы я разделить ваш оптимизм, мисс Грант. Я дал ему двадцать минут на то, чтобы войти и выйти. Сейчас я значительно превысил это время.
   - О чем вы говорите, бригадир?
   - Я говорю, что у меня нет другого выбора, кроме как санкционировать авиаудар.
   - Но вы не знаете, там ли еще Доктор!
   - Поверьте, я бы предпочел подождать, пока не получу конкретных сведений о местонахождении Доктора. Но я просто не могу позволить себе такой роскоши.
   Джо кивнула сама себе. Она много раз сталкивалась с Летбридж-Стюартом, но у нее никогда не было причин сомневаться в его честности или в том, что он в долгу перед Доктором. Это, должно быть, одно из самых трудных решений, которые он когда-либо принимал за свою военную карьеру.
   - Сколько еще, бригадир?
   - "Фантомы" будут на месте через... чуть больше двух минут.
  

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

   Во время короткого пути на вертолетную площадку Лавлейс даже не пытался скрыть тот факт, что держал пистолет направленным прямо на Тома Ирвина. Чем очевиднее ситуация, тем лучше. Когда они проходили мимо других нефтяников, ожидавших своей очереди на посадку в один из вертолетов, Лавлейс рявкнул: - Пропустите нас! Если кто-нибудь из вас попытается что-нибудь предпринять, я без колебаний пристрелю и его, и вас.
   - Я бы поверил ему на слово, - процедил Ирвин сквозь бороду. - У этого человека серьезный приступ нервного возбуждения.
   - Где Эдди? - крикнул кто-то.
   - Он запер ее внизу, в секретной зоне, - крикнул в ответ Ирвин, прежде чем получил сильный удар пистолетом по почкам. - Если предположить, что он не лжет и не убил ее точно так же, как он и его приятели прикончили Пита Ломакса!
   - Что за... - закричал другой рабочий, когда слова Ирвина попали в цель. В руке у мужчины был здоровенный гаечный ключ, и он, казалось, раздумывал, не замахнуться ли им на Лавлейса.
   - Спускайся туда, - сказал в ответ Ирвин. - Посмотри, сможешь ли ты найти Эдди. Скажи ей, что этот псих слетел с катушек!
   Сигнал тревоги все еще звучал, теперь громче, поскольку он доносился из одного из динамиков, установленных на палубе, и его пронзительный рев эхом отражался от высоких стальных конструкций крана, продуваемой башни и буровой вышки. Лавлейс подтолкнул Ирвина к последнему лестничному пролету, ведущему на плоскую серую площадку пустой вертолетной площадки. Один из транспортных вертолетов возвращался с материка, и ровный гул его винтов уже перекрывал звук тревоги.
   - Как вы думаете, Лавлейс, чего мы этим добьемся? - спросил Ирвин, пригибаясь от ветра в ожидании прибытия вертолета.
   - Вы беспокоитесь о себе, Ирвин, а я буду беспокоиться о себе.
   - О, я понимаю. Друзья в высших эшелонах власти. Вы ведь можете выкрутиться из любой передряги, не так ли? Этому вас учат в государственной школе?
   - Том!
   Двое мужчин замолчали. Говоривший был еще одним нефтяником, но Лавлейс никогда не утруждал себя наблюдением, кого из них как зовут. Это был молодой человек с длинными волосами, похожий на бездельника или футболиста, который выбежал на рабочую палубу, размахивая руками.
   Ирвин спросил: - Как дела, Билл?
   - Там Джерри Эванс, Том, я не знаю, что на него нашло! - Затем молодой человек, по-видимому, заметил необычную ситуацию, возникшую перед ним: человек с пистолетом целился в Тома Ирвина. - Том?
   - Не обращай на нас внимания, Билл. Что случилось с Джерри?
   - К нему что-то прилипло, похоже на металлического краба! Он ходит как лунатик, пытался схватить меня, прежде чем я успел опомниться! Я закрыл пожарную дверь и запер его в отсеке "Д"! Так вот из-за чего поднялась тревога?
   Ирвин посмотрел на Лавлейса и медленно кивнул. - Этих мерзавцев еще много. Кто-то, должно быть, увидел достаточно, чтобы поднять тревогу.
   Вертолет завершал свой последний заход на посадку, медленно опускаясь на платформу.
   - Как говорится, время поджимало, - сказал Лавлейс.
   - Если вы все еще поддерживаете связь со своими приятелями в министерстве, - сказал Ирвин, - то лучше скажите им, что нам не помешала бы небольшая помощь.
   - В этом нет необходимости. Как любезно заметила Эдди Маккриммон, ГРООН уже в пути. - Затем Лавлейс улыбнулся. - Если только она не блефовала.
   Лавлейс подошел к двери вертолета, все еще целясь в Ирвина из автоматического пистолета. Он постучал в дверь пилотской кабины. - Откройте! Если будете медлить, я пристрелю этого человека!
   Пилот поднял визор. Он выглядел озадаченным, затем шокированным.
   Ирвин кивнул ему. - Лучше сделай, как говорит этот идиот. Он может сесть сзади и поговорить с полицией, когда приземлитесь. Я все еще могу снять с платформы двадцать человек, если они пошевелятся.
   Лавлейс покачал головой. - Нет. Я не буду ждать. - Он открыл боковую дверь, которая теперь была не заперта, и запрыгнул в кабину, присев на корточки, чтобы держать пистолет наготове. Пилот и второй пилот оживленно переговаривались.
   - По крайней мере, возьмите с собой кого-нибудь из моих людей! - крикнул Ирвин. - Они не помешают вам, вы уже в вертолете, и я не буду вас останавливать! Мой день станет лучше, как только вы уберетесь!
   - Нет, - сказал Лавлейс. - Мы уходим. Взлетайте, пилот, если, конечно, вы тоже не хотите получить пулю!
   Ирвин покорно покачал головой. - Вам лучше делать то, что он говорит, - он уже далеко не в себе.
   - Очень разумно с вашей стороны, Ирвин. - Лавлейс захлопнул дверцу и начал пробираться к одному из пассажирских сидений. - Отчаливайте! - снова рявкнул он.
   Вертолет начал набирать обороты - несущие винты едва ли замедлили вращение после посадки - и через минуту, словно во сне, они оторвались от платформы и ее многочисленных трудностей и оказались в воздухе. Лавлейс позволил себе откинуться на спинку сиденья. Нельзя сказать, что его неприятности закончились. Как и предсказывал Ирвин, когда он доберется до материка, ему придется ответить на некоторые вопросы. В равной степени верно и то, что у него были связи там, где он нуждался в них. Его действия, хотя и совершенные с некоторой поспешностью, были в высшей степени оправданы. Он работал, защищая жизненно важные национальные интересы. На самом деле он никого не убивал. И если сейчас казалось, что он бежит от неприятностей, грубо нарушая свой долг, то это было только потому, что у него был долг, насущная моральная ответственность, защищать конфиденциальную информацию, хранящуюся в его голове. Он - Лавлейс! Он не мог рисковать собой, чтобы вывести из строя оборудование, которое, вероятно, все равно долго не протянет.
   Что-то шевельнулось под сиденьем, через проход и на пару рядов дальше. Он услышал это совершенно отчетливо, даже несмотря на шум набирающего высоту вертолета. Что-то вроде металлического скрежета и постукивания. Лавлейса охватил невероятный ужас. Этого не могло быть, не так ли? Одна из этих вещей не могла попасть на борт вертолета, когда он находился на посадочной площадке?
   Но вот оно появилось из-под сидений - точно такое же, как то, в которое он стрелял через окно. Правда, не то же самое. На этом трупе не было пулевого отверстия. Тело размером с кулак было целым. Теперь, когда он увидел краба как следует, ему не составило труда разглядеть стеклянную коробочку, которую Ирвин видел на другой штуке. В этой емкости двигалось что-то мягкое, подергивающееся, как червяк на крючке.
   - На посадку! - вскрикнул Лавлейс. - Посадите нас обратно!
   Пилоты повернулись в своих креслах, но они не могли видеть того, что мог видеть Лавлейс.
   - На посадку! - закричал он. - Возвращайтесь!
   Краб уже был на его стороне прохода и карабкался по спинке сиденья позади него. Серебристые щупальца шарили перед ним. Его мысли вернулись к тому, что сказал молодой человек о крабе, прилипшем к другому рабочему-нефтянику. Лавлейс поднялся со своего места и теперь двигался вперед, обратно к кабине пилотов. Пилоты все еще пытались понять, чего он хочет. Взлететь, вернуться - неудивительно, что они были в замешательстве.
   Он прицелился в краба из автоматического пистолета и выстрелил один раз. Краб свалился с сиденья. Он убил его, не так ли? Одним точным выстрелом, таким же, как в тот раз в кабинете Маккриммон.
   Нет, "краб" был поврежден - ему оторвало одну или две конечности, но он все еще мог двигаться. Лавлейс снова прицелился, запаниковал и промахнулся, проделав дыру в корпусе. Это не имело значения, поскольку в вертолете не было системы герметизации.
   Теперь краб карабкался по потолку. Вверх ногами он двигался так же ловко, как и вниз ногами. Существо двигалось по центру прохода, нависая над ним, как отвратительный современный светильник. Лавлейс снова прицелился и выстрелил. На этот раз он откусил от него приличный кусок. Краб висел криво. Он не собирался рисковать. В вертолете должен был быть только один, не так ли? Даже если там и был еще один, этот все равно был поврежден.
   Разрядить в него весь магазин - это было единственное решение. Сжимая пистолет обеими руками, он стрелял и продолжал стрелять, раз за разом пробивая краба, изоляцию потолка, вращающиеся железные внутренности двигателя вертолета.
   И вдруг вертолет начал издавать действительно очень неприятный звук.
   Доктор остановился на лестнице, наполовину высунувшись из погружного бака. В это мгновение это было все, что он мог сделать, будучи измученным и перепачканным. Ничто не подготовило его к сильному внутреннему шоку при падении в воду. Он ушел под воду, удар выбил весь воздух из его легких, и ему пришлось глотнуть воды, прежде чем удалось восстановить хоть какой-то самоконтроль. Даже с учетом преимуществ системы искусственного дыхания, возможность утонуть была очень реальной.
   Но он заставил себя подняться на поверхность, задыхаясь и кашляя, и даже когда холод начал лишать его мускулы силы и координации, он проплыл по периметру резервуара к белой металлической служебной лестнице, которая поднималась из глубины. Выбрался из воды, дрожа и кашляя, и сумел подняться только на пару ступенек, прежде чем ему пришлось остановиться.
   Каким же он был дураком, думая, что Мастер просто примет его слова без вопросов. Был бы он на его месте, стал бы он больше доверять своему противнику?
   Вероятно, нет.
   Доктор порылся в своих сокровенных тайниках и возобновил восхождение по лестнице. С последним стоном усталости он добрался до того уровня, где соединительный мостик встал на место, и наконец смог встать на ноги. С тех пор как Мастер сбросил его с помоста, прошло по меньшей мере две минуты.
   Хлюпая ботинками, со все еще напряженными мышцами, Доктор, тем не менее, заставил себя выбежать из центральной палаты в соединяющий коридор, где его продвижению первоначально препятствовали ворота охраны. Сейчас они, конечно, были открыты - у пульта не было никого, чтобы закрыть их после прохода Доктора. Выйдя за ворота, он снова оказался в главном реакторном зале с высокими переходами и рядами похожих на улиток турбин. Он смотрел на это сверху вниз, с верхней площадки винтовой лестницы. Там, на площадке между двумя турбинами, стояла ожидающая ТАРДИС.
   И Мастер, пытающийся проникнуть внутрь, наклонился к двери, пытаясь открыть ее силой.
   Доктор был благодарен, что старые привычки заставили его запереть ТАРДИС, когда он уходил. - Стойте! - крикнул он, пытаясь перекричать вой сирен и предупреждающие объявления. Его голос отдавался эхом. Должно быть, что-то дошло до Мастера, потому что он обернулся и кивнул Доктору, прежде чем вернуться к своей работе.
   - Вы не сможете ее открыть! - закричал Доктор. - Вы напрасно теряете время!
   На этот раз Мастер не соизволил обернуться. Но в его руке что-то блеснуло, и он на мгновение отвел ее в сторону, как будто хотел, чтобы Доктор понял, что это у него в руках, - так фокусник на сцене показывает карту зрителям. Доктор уставился на него. Он сразу узнал серебристый прибор - ручка и наклонная головка напоминали маленькую зубоврачебную дрель. Это была звуковая отвертка.
   Ничего не поделаешь. Радиус действия был экстремальным, но Доктору пришлось бы попробовать заблокировать звуковую отвертку Мастера своей собственной. Он сунул руку в промокший карман, ожидая нащупать рукоятку своего инструмента.
   Но отвертки там не оказалось.
   Доктор начал обыскивать другие свои карманы, когда понял то, что должно было быть очевидным с самого начала. Во время драки на платформе Мастер обокрал его. От вмешательства во время до геноцида целых видов, от удушения до мелкого воровства: масштабы преступлений Мастера были предельно широкими.
   Доктор не мог просто наблюдать, ничего не делая, и начал спускаться по винтовой лестнице, перепрыгивая через две и три ступеньки за раз, цепляясь онемевшими от холода руками за перила. Он и раньше был близок к тому, чтобы потерять ТАРДИС, но почти смирился с этим. То, что у него ее отнимали, было невообразимым оскорблением.
   Тем не менее, когда он достиг подножия винтовой лестницы, ТАРДИС все еще была там. Она не издавала ни звука, и ее синий свет оставался незажженным. Мастер все еще был возле двери, но больше не обращал внимания на замок. Он стоял на коленях, теперь его руки были заведены за шею.
   Доктор ускорил шаг, хотя все инстинкты заставляли его двигаться в противоположном направлении. Силд вцепился в Мастера. Тот боролся с ним, как мог, но силд сопротивлялся, его лапы и щупальца усилили хватку. Доктор знал, что обычный человек, несомненно, уже умер бы. Но у Мастера была нервная система Повелителя времени и исключительная психическая стойкость. Силд, в свою очередь, прикоснулся к разуму, совершенно не похожему ни на один другой, с которым он, вероятно, сталкивался.
   И все же силд победит. Доктор был уверен в этом. Вопрос был лишь в том, сколько времени потребуется, чтобы преодолеть защиту Мастера. Возможно, минуты, а не обычные секунды. Но в исходе не могло быть сомнений. В конце концов, именно из-за Мастера силды оказались здесь.
   Доктор добрался до другого Повелителя времени. К этому времени Мастер лежал на боку, прижав ноги к груди в агонии. Его лицо превратилось в маску, состоящую из боли и сосредоточенности.
   - Доктор, - с трудом выговорил он, едва не задохнувшись. Но если Мастер и был на грани того, чтобы попросить о помощи, он еще не мог довести себя до такого унижения.
   Доктор наклонился, подбирая звуковую отвертку, которую, должно быть, уронил Мастер, когда силд добрался до него. Откуда-то из глубины прохода донесся шаркающий звук. Еще двое силдов продвигались по надземному переходу, в то время как третий пробирался через заднюю часть одной из турбин. Если они были здесь поодиночке или по двое, то скоро их будут десятки, а затем и сотни. Доктор выудил свой ключ и открыл ТАРДИС, аккуратно обойдя корчащегося Мастера. Он остановился на пороге, внутренне готовый захлопнуть дверь, активировать контур дематериализации, готовый предоставить Повелителя и эту планету их общей судьбе. Там, снаружи, была целая вселенная, в которой было столько чудес, что хватило бы на тысячу жизней. Ничто не связывало его с этим жалким уголком пространства и времени, кроме горстки друзей.
   Но в мироздании не было силы сильнее этих дружеских отношений. Джо, бригадир, остальные его коллеги по ГРООН... и, в более широком смысле, каждый человек, живущий на этой планете. Он не мог оставить их на растерзание силдам.
   Даже Мастер заслуживал лучшего.
   Доктор направил звуковую отвертку на силда. Она дернулась в его руке, как будто ее оставили в неправильном положении. Что бы это ни было, силду это не понравилось. Инопланетное существо свалилось с Мастера, извиваясь на спине, словно от удара током. Доктор взглянул на звуковую отвертку, пораженный и встревоженный так, словно она превратилась в змею.
   Доктор схватил упавшего Мастера за плечи. Он втащил его через порог в ТАРДИС. Остальные силды были уже совсем близко. Доктор направил на них звуковую отвертку. На близком расстоянии это приводило к мгновенному обессиливанию. На большей дистанции это только замедляло или отклоняло атаку. Доктор снова нырнул внутрь и начал закрывать двери. По верху дверного проема прополз силд, размахивая щупальцами. Доктор захлопнул дверь, но недостаточно быстро. Силд был внутри, он упал на пол и распрямился. Доктор нацелил на него звуковую отвертку и выпустил энергетический импульс с близкого расстояния, когда силд, казалось, был готов вцепиться ему в шею.
   Силд задергался, как паук, отравленный нервно-паралитическим газом.
   Доктор прислонил Мастера к стене рубки управления, затем попытался поправить его голову, чтобы она не свисала на грудь. Под воротником Мастера было что-то твердое, похожее на второй, металлический воротник. На мгновение Доктору захотелось разобраться, в чем дело, но в кои-то веки чувство безотлагательности возобладало над естественным любопытством. Оставив Мастера в покое, он подошел к консоли и запустил дематериализацию. Он танцевал вокруг приборов, щелкая переключателями и поворачивая ручки, пока не нацелил ТАРДИС на штаб-квартиру ГРООН. Центральный элемент консоли начал успокаивающе подниматься и опускаться. Доктор позволил себе на мгновение вздохнуть с облегчением - реальной опасности проникновения силдов в ТАРДИС не было, но все равно было приятно выбраться оттуда.
   Что-то ударило по ТАРДИС. Это был не крен, а скорее жесткое сотрясение: временной эквивалент столкновения с многомерным айсбергом. Доктор скользил из одного угла рубки управления в другой, размахивая руками, - это было похоже на то, как если бы ровный пол превратился в палубу опрокидывающегося корабля. Затем он заскользил в другую сторону, на этот раз чуть не упав, пока не смог найти опору в центральной консоли. Мастера тоже швыряло из стороны в сторону, как тряпичную куклу. Органы управления вышли из строя, центральный элемент дергался вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз, вниз-вниз. Доктор лихорадочно настраивал элементы управления. Показатели состояния окружающей ТАРДИС среды были либо искажены, либо не соответствовали действительности. Проанализировав многовековой опыт, Доктор смог сделать вывод, что ТАРДИС подверглась воздействию какого-то мощного энергетического поля сразу после начала дематериализации. Неужели силдам, вопреки всем его суждениям, удалось пустить в ход мощное оружие? Что-то с плотностью энергии, равной звездной оболочке?
   Нет. Теперь, когда Доктор задумался, у этого было гораздо более простое объяснение.
   - Летбридж-Стюарт, - сказал он, только для себя самого. - Вы действительно пошли и сделали это...
  

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

   Конечно, нельзя было сказать, что события, связанные с Доктором и капитаном Майком Йейтсом, происходили одновременно, по крайней мере, не сейчас, когда Доктор несся сквозь Вихрь, не будучи ни частью времени, ни полностью отделенным от него.
   Но за мгновение до того, как ТАРДИС исчезла из реакторного зала, Йейтс с расстояния в две мили навел свой защищенный от бликов бинокль на одиночный "Фантом" с красными плавниками и серыми, как у акулы, глазами. Он наблюдал, как реактивный самолет, сворачивая на северо-восток, запустил свои яркие, как миниатюрные солнца, форсажные камеры, после того как успешно сбросил противобункерный снаряд. Незаметно для Йейтса, поскольку он был слишком мал, чтобы его можно было увидеть на таком расстоянии, снаряд уже нацеливался на реакторное здание с помощью лазерного целеуказателя, направленного на это здание со второго "Фантома", барражировавшего далеко за периметром Дарлстон-Хит.
   Йейтс опустил бинокль. Он потянулся за защитными очками и надел их. В этом не было необходимости. Взрыватель устройства не сработал до тех пор, пока оно не проникло как через внешний, так и через внутренний слои Дарлстона А, так что между ним и первоначальной вспышкой уже было два слоя хорошо защищенного здания. В защитных очках это было зафиксировано как мгновенная вспышка приглушенной яркости, как будто здание реактора было гигантским непрозрачным кубом, в центре которого только что включили и выключили какой-то источник света. Йейтс почувствовал прикосновение теплового импульса. А затем вспышка яркого света разорвала зал на части, образовав нечто вроде конуса, увлекая за собой огонь, газ и грязь, и мгновение спустя вот оно, зарождающееся грибовидное облако, поднялось в небо, как огромный раздутый мозжечок, подгоняемый поршнем собственного чудовищно искривленного позвоночника. Мозг, казалось, метался и корчился, как у существа, испытывающего душевную боль. Под ногами Йейтса задрожала дорога.
   На Йейтса это не произвело впечатления. Он видел и более громкие взрывы.
   А потом началось: звук и ярость. Горячий ветер, приглушенный, но все еще ужасающе громкий раскат грома, отдающийся эхом, пока его не поглотил второй звук, бесконечный скрежещущий рев. Казалось, мир разрывается надвое, снова и снова.
   Йейтс вытащил затычки из ушей и опустил защитные очки.
   Из его рации раздался пронзительный звук. Он поднес ее к ушам.
   - Грейхаунд-два.
   - Как дела? - поинтересовался бригадир.
   - Точно в цель, сэр. О более точном ударе и мечтать было нельзя.
   - Да, - ответил бригадир с явным отсутствием энтузиазма. - Не думаю, что мы могли бы это сделать.
   - А Доктор, сэр? Как вы думаете?..
   - Мы дали ему столько времени, сколько смогли, - сказал бригадир.
   Том Ирвин наблюдал за падением вертолета с неприятным ощущением в животе. Достаточно плохо было наблюдать за отлетом Лавлейса, зная, что вертолет был почти пуст, но, по крайней мере, это избавило его от беспокойства. Однако не прошло и двух минут после отлета вертолета от буровой установки, как что-то пошло не так. Обычный шум винтов прекратился.
   Звук приобрел зловещий скрежещущий оттенок, как скрежещут передачи в автобусе корпорации Глазго, когда он едет по Саусихолл-стрит.
   Из узла ротора начал валить дым немыслимо черного цвета в количествах, подобных чернилам осьминога.
   Он быстро затухал. Ирвин был обучен сценариям крушения вертолета, тому, как выжить при падении в воду, как выбраться из перевернувшегося вертолета, но в основе этих симуляций - холодных, мокрых и пугающих, какими бы они ни были - лежало невысказанное и откровенно оптимистичное предположение о том, что первоначальный спуск по своей сути допускал выживание.
   В данном случае это было не так. Фраза "упал камнем" была уместна как никогда. Лишенный подъемной силы, из-за какой-то механической неисправности, препятствовавшей нормальному автоматическому вращению лопастей, вертолет упал с неба, как громоздкая металлическая штуковина, которой он всегда был. Он перевернулся и устремился носом вниз, врезавшись в воду, как олуша. Ирвину было наплевать на Лавлейса, но при таком столкновении пилоты никак не могли выжить. Всего через несколько секунд от вертолета остались только плавающие на поверхности обломки.
   При других обстоятельствах крушение вертолета стало бы самым значительным событием за последние недели. На данный момент это был просто еще один тревожный инцидент за день, который становился все хуже и хуже. Поскольку экипаж остался на платформе, у Ирвина не было даже достаточного количества людей, чтобы организовать спасательную операцию. Хотя в этом не
   было особого смысла.
   К счастью, это был не единственный вертолет, курсировавший между берегом и морем. Отмахнувшись от вопросов, не обращая внимания на то, что его только что держали под дулом пистолета, Ирвин вернулся в кабинет Эдди и попытался связаться с операторами на материке. Но телефон по-прежнему был отключен, каким Лавлейс и оставил его.
   Он прошел по коридору в комнату радиосвязи. Дверь была закрыта, но не заперта. Комнатой радиосвязи почти не пользовались с тех пор, как сюда протянули подводные кабели, но она все еще содержалась в рабочем состоянии.
   Ирвин достаточно хорошо разбирался в оборудовании. Он придвинул стул к столу, надел наушники и вызвал оперативную службу на материке. Сигнал был слабым - что бы там ни происходило, оно создавало радиопомехи, - но он мог передать сообщение о крушении вертолета и просьбу о дальнейшей помощи в эвакуации. Другой вертолет уже был в пути.
   - Эдди где-то на платформе, - сказал он радисту на другом конце провода. - Пойду посмотрю, смогу ли найти ее - возможно, она в охраняемой зоне. Если что-нибудь будет слышно от ГРООН, дайте мне знать.
   Ирвин поручил одному из своих людей следить за оборудованием радиосвязи, в то время как сам взял еще двух рабочих и велел им следовать за ним на нижние уровни платформы, надеясь и уповая на то, что эта охота завершится более счастливым образом, чем у Пита Ломакса. Времени на поиски не было, так как сигнализация все еще ревела, люди были напуганы тем, что они увидели на палубе, и начали поступать сообщения о новых случаях обнаружения крабов.
   Ирвин на время выбросил все это из головы. Найти Эдди, навести хоть какой-то порядок. Это было приоритетом номер один.
   Но найти Эдди оказалось проще простого. Ирвин услышал стук задолго до того, как добрался до бронированной двери в начале закрытой зоны. Через маленькое окошко в верхней половине двери он увидел саму Эдди, размахивающую огнетушителем у двери с другой стороны. То, что должно было прозвучать как лязг, прозвучало как глухой удар.
   Ирвин постучал по стеклу и поднял руку. - Спокойно! Мы здесь! - позвал он, как будто повышение голоса могло что-то изменить.
   Эдди пришла в себя. Она выглядела измученной, но в остальном была цела. Она уронила огнетушитель и побежала по коридору. Он подождал, пока она не вернулась секунд через тридцать с блокнотом и ручкой. Она что-то нацарапала в блокноте, затем прижала блокнот к окну.
   ЛАВЛЕЙС
   Ирвин оглянулся на своих людей. - Кто-нибудь, дайте мне ручку и бумагу.
   Затем он снова повернулся к окну и провел пальцем по своему горлу, другой рукой коснувшись написанного Эдди имени.
   - Мертв, - одними губами произнес он.
   Эдди одними губами произнесла в ответ: - Мертв?
   Ирвин кивнул. Ей просто придется смириться с этим; он ни за что не смог бы инсценировать крушение вертолета.
   Эдди написала в блокноте кое-что еще.
   ЗАПЕРТА НА СКЛАДЕ. ВЫБИВАЮ ПУТЬ НАРУЖУ. НЕ МОГУ СПРАВИТЬСЯ С ЭТОЙ ДВЕРЬЮ. КОД НА ДРУГОЙ СТОРОНЕ?
   Ирвин кивнул. Там было устройство для ввода данных с помощью пароля, но он перепробовал очевидные комбинации - все нули, все единицы, один, два, три, четыре, но безуспешно. Он безнадежно пожал плечами.
   Эдди снова написала.
   ЕСЛИ НЕ МОЖЕШЬ УЗНАТЬ КОД, ВЗЛОМАЙ ДВЕРЬ.
   - Взломать? - спросил Ирвин.
   КИСЛОРОДНО-АЦЕТИЛЕНОВОЙ ГОРЕЛКОЙ, СВЕРЛОМ, ЧЕМ УГОДНО. НА ЧЕРТОВОЙ НЕФТЯНОЙ ВЫШКЕ. ИСПОЛЬЗУЙ СВОЕ ВООБРАЖЕНИЕ.
   Он ухмыльнулся. Этот день явно не обещал стать лучшим в его жизни, но в его начальнице еще теплилась жизнь, и этого было достаточно, чтобы поднять ему настроение.
   Кто-то вручил Ирвину блокнот и толстый черный фломастер. Он снял колпачок и набросал что-то свое.
   СЕРЬЕЗНЫЕ ПРОБЛЕМЫ. НАПАДЕНИЕ КРАБОВ-УБИЙЦ. ЛАВЛЕЙС - КРУШЕНИЕ ВЕРТОЛЕТА. ЭВАКУАЦИЯ НА ВЕРТОЛЕТАХ И СПАСАТЕЛЬНЫХ ШЛЮПКАХ.
   НУЖНО ПОСКОРЕЕ ВАС ВЫТАЩИТЬ. А ПОТОМ ПРИДУМАТЬ, КАК РАЗБИТЬ ОБОРУДОВАНИЕ.
   Она кивнула, придумывая свой собственный ответ. КРАБЫ?
   Ирвин сказал: КРАБЫ-РОБОТЫ. ЗАРАЖЕНА УСТАНОВКА. ОПАСНЫЕ.
   Она спросила: СВЯЗАНЫ ЛИ МОРНЕЙ, ЛОМАКС И ПРОЧЕЕ?
   Ирвин ответил: ДУМАЮ, ДА.
   Эдди написала: ГРООН ПРИБЫЛА?
   Ирвин ответил: ЕЩЕ НЕТ. НО ЛАВЛЕЙС ПЛАНИРОВАЛ РАЗГРОМИТЬ ОБОРУДОВАНИЕ. СТРУСИЛ. ТЕПЕРЬ МЫ ДОЛЖНЫ СДЕЛАТЬ ЭТО.
   Эдди написала: В ЭТОЙ КОМНАТЕ. НО ЗА ДРУГОЙ ДВЕРЬЮ. НЕ МОГУ ПОПАСТЬ ВНУТРЬ. НУЖНЫ ИНСТРУМЕНТЫ.
   - Мы этим занимаемся, - сказал он, надеясь, что она поймет его.
   Она написала: БЕРЕГИТЕСЬ КРАБОВ.
   Ирвин кивнул. Наблюдение за крабами было одним из главных пунктов его повестки дня.
  

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

   ТАРДИС кувыркалась в Вихре, как брошенный в колодец кирпич, перескакивая с одной псевдопространственной стены на другую. Доктору удалось в некоторой степени стабилизировать ее, но это было совсем не то же самое, что сказать, что ему удалось вернуть ТАРДИС под истинный контроль.
   По мере того, как он перемещался по консоли, подстраивая то одно, то другое, до него начало доходить, что в нынешней потере контроля было нечто большее, чем толчок, который ТАРДИС получила от ядерного взрыва. Что-то было не так с самим Вихрем. Течения и вихри были там, где обычно все должно было быть спокойно.
   Поток тянул ТАРДИС вперед.
   Доктор попытался увеличить мощность. ТАРДИС запротестовала.
   Напряжение на ней росло.
   - Это не сработает, вы же знаете.
   Доктор был так поглощен своей борьбой, что почти забыл, что в ТАРДИС он был не один. Но даже тогда было неожиданностью увидеть, что Мастер был в сознании, не говоря уже о том, что он мог говорить.
   - И вы в том состоянии, чтобы иметь мнение по этому поводу, не так ли?
   Мастер все еще сидел, привалившись к стене, там, где он остался передохнуть в прошлый раз. Но его глаза были открыты, а голова больше не свисала на грудь. - Даже простак, основываясь на показаниях своих органов чувств, мог бы сделать вывод, что мы попали в какой-то временной поток. - Его голос был хриплым и невнятным, как у человека, проснувшегося с ужасного похмелья.
   - Ну, это очевидно.
   - Продолжайте использовать несмещенное замедление поля, и разнесете свою драгоценную ТАРДИС в клочья. - Мастер с огромным усилием заставил себя подняться на ноги. Он потер затылок и, спотыкаясь, направился к консоли, едва не споткнувшись, прежде чем Доктор успел подхватить его.
   - Держитесь, старина.
   Мастер прижался к пульту. - Замедление поля ни к чему не приведет. Вы пробовали вводить поток?
   - Конечно.
   - Гасить тахионы?
   - Естественно.
   - И уравнивать крутящий момент за счет антигравитации?
   - Огрон попытался бы уравновесить момент с помощью антигравитации.
   - И к чему это привело?
   - Недостаточная квазимасса. Я пытался компенсировать, но все псевдовременные буферы были перегружены.
   - При возмущении в три балла меня это почти не удивляет.
   Не спрашивая, Мастер нажал на какие-то кнопки. Он покосился на небольшой набор настраиваемых приборов. - Как мне настроить ваш вакуумный резонатор на следующую гармонику?
   - Вы этого не сделаете. - Доктор кашлянул. - Потому что у меня его нет. Их начали устанавливать только на сорок четвертом типе.
   - Понятно. А если бы я предложил связать выходные данные вашего модуля метрической связи с входными данными вашего нейтронного обмена?
   - Это было бы нелепое предложение. Знаете, вам действительно стоит присесть. Несколько минут назад к вам был привязан силд. Только потому, что вы Повелитель времени...
   - Временное неудобство, не более того. - Но Мастер не успел он закончить это заявление, как рухнул на пол, наполовину скрывшись под выступом консоли. Доктор осторожно перешагнул через него, как через спящую собаку.
   - Перекрестная метрическая связь с обменом нейтронами - что за нелепая идея, - пробормотал он. - Но если поток перпендикулярен Вихрю, полагаю, это может сработать. - Он поспешно выполнил необходимые регулировки. Изменение не было мгновенным, но постепенно полет ТАРДИС стал более плавным, более похожим на обычный режим.
   Доктор сверился с временными индикаторами. Их все еще с большой скоростью уносило в будущее. Это все еще не было самостоятельным путешествием во времени, на которое была способна ТАРДИС до того, как Повелители времени изгнали Доктора на Землю, но либо этот запрет был снят удаленно, чтобы позволить ему следовать сигналу силдов, или же временной поток был просто слишком силен, чтобы ему можно было сопротивляться.
   Но предложение Мастера избавило ТАРДИС от худших последствий этого всасывания. При правильном приложении мощности в нужное время, возможно, даже удастся высвободиться и возобновить полет в обычном режиме.
   Он снова изучил приборы и поднес руку к жирному красному грибу аварийного увеличения мощности.
   - Ну что ж. Чего вы ждете?
   - Не знаю.
   Мастер поднялся с пола и прислонился к консоли. - Вихревой поток, очевидно, является результатом интерференции силдов.
   - Значит, вы, наконец, верите мне?
   - Я вряд ли могу сомневаться в показаниях своих органов чувств. Поток в конечном счете перенесет нас в их время, как вода вытекает из раковины. Если вы не освободитесь, нас унесет далеко за пределы эпохи массовых путешествий во времени, в любое время и в любом месте, где сосредоточена основная концентрация силдов. Очень немногие люди когда-либо путешествовали так далеко за пределы ЭМПВ, как собираемся это сделать мы!
   - Я прекрасно это понимаю.
   - Тогда почему бы вам не вытащить нас из потока?
   - Это не закончится, даже если мы вырвемся на свободу. Вы очень нужны силдам, и они найдут вас снова. Куда бы вы ни пошли, они вас выследят.
   - А что касается вас, Доктор? У вас нет никаких дел с силдами. Им тоже нет до вас никакого дела. Этот маленький мирок, который мы только что покинули.., почему он должен вас волновать?
   - Потому что этот маленький мирок - самое близкое к дому, что у меня есть. Вам этого не понять. И даже если я сейчас поверну назад, силды не прекратят нападать на Землю. Они жаждут крови.
   - Тогда вы не оставляете мне выбора. Я должен сразиться с вами за контроль над ТАРДИС.
   - В вашем нынешнем состоянии? Вы не смогли бы выбраться из бумажного пакета.
   Мастер тихо усмехнулся. - Признаю, Доктор, что на этот раз вы взяли надо мной верх. Я... ослаблен.
   - Вам повезло, что вы остались живы.
   - У меня была небольшая дополнительная защита. - Мастер оттянул край своего воротника, обнажив блеск серебра. - Кэллоу и Лавлейс снабдили меня этим устройством несколько месяцев назад. Простой механизм, призванный обеспечить мое согласие.
   - Кэллоу и Лавлейс?
   - Государственные деятели, Доктор. Из министерства обороны. Когда они забирали меня из тюрьмы, то не хотели, чтобы я сбежал. Их ошейник гарантировал это. Примитивная радиосхема, подключенная к небольшому заряду взрывчатки. Грубая, но не стоит отрицать ее эффективность.
   К счастью для меня, это также послужило препятствием для силда, когда он попытался установить нервную связь.
   - Если бы вы не столкнули меня в воду, мы оба были бы уже далеко оттуда до того, как появился силд!
   - Оглядываясь назад, Доктор, вы правы. Глупое развлечение, даже для путешественников во времени.
   Мастер кивнул на руку Доктора, все еще занесенную над пультом управления. - Ну?
   К явному удивлению и подозрению Мастера, Доктор отступил назад и протянул ладонь к пульту управления. - Это все ваше. Если вы так сильно этого хотите, используйте ускорение.
   Глаза Мастера сузились. - Полагаю, здесь замешана какая-то хитрость?
   - Ничего подобного. Но, поскольку это касается вас, решение должно быть за вами. Нажмите на кнопку запуска, и ТАРДИС вернется в штаб-квартиру ГРООН, настроенная на самонаведение. Учитывая царящий дома хаос, вам не составит большого труда сбежать. - Доктор пожал плечами. - Я даже не стану вас останавливать, старина. Но вот что я вам скажу. Это не закончится. Исчезновение во времени зайдет так далеко, что даже вы не вспомните, кто вы такой. И чего бы ни хотели от вас силды, они будут продолжать поиски. Они вернулись в ЭМПВ с самого начала истории. Это означает, что их радиус действия практически неограничен.
   Это означает, что вам негде спрятаться.
   - Вы рисуете такой привлекательный сценарий, Доктор. А какой же альтернативный вариант?
   - Мы проедем по этому течению до самих силдов. А потом выясним, чего они от вас хотят. И тогда - если представится шанс - попробуем прекратить то, что они там делают. Если сможем обратить вспять их вмешательство во время и начнем устранять временное затухание... тем лучше.
   - Я всегда знал, что в вас есть оптимистическая жилка, доктор. Никогда не понимал, что она переходит в полнейший идиотизм.
   - Силды разрушают время, - заявил Доктор, игнорируя оскорбление Мастера. - Если мы будем ждать слишком долго, само путешествие во времени, как мы его понимаем, может стать невозможным. И тогда силды действительно одержат победу.
   - Это было бы... прискорбно.
   - Как я уже сказал, выбор за вами. Вы можете смириться со своей судьбой, или мы можем попытаться что-то с этим сделать.
   Мастер коснулся одной из белых частичек пепла в своей бороде. - Признаю, что у меня осталось некоторое любопытство. В сочетании с природным инстинктом мести.
   - За то, что они сделали с Землей? - спросил Доктор, удивленный и ободренный.
   - За то, что они со мной сделали. Земля может сгнить, мне все равно.
   Хотя бригадиру это не давало покоя, ему ничего не оставалось, как вывести своих людей из окрестностей того, что осталось от Дарлстон-Хита. Поскольку контролируемые силдами элементы наступали со всех сторон, об чем можно было судить по сообщениям, поступающим от испуганных и сбитых с толку мирных жителей - небольшой отряд солдат ГРООН стал бы легкой добычей. Теперь подоспела поддержка с воздуха, вертолеты и скоростные реактивные самолеты, и на данный момент это была единственная эффективная мера противодействия - обстреливать и бомбить все, что выглядело подозрительным, даже стадо животных, движущихся необычным строем. Был введен комендантский час, людям было приказано оставаться дома - к настоящему времени стало ясно, что легенда о военных учениях не может быть сохранена.
   Но бригадир знал, что наступление силдов, может быть, только замедлилось, а не остановилось, и в опасности оказались бы не только Британские острова. Временные сбои продолжались, поступали сообщения с других баз и от личного состава. С моря прибывали новые силды, напрягая береговую оборону до предела. Несмотря на все усилия ГРООН, пришельцам удавалось находить носителей.
   Бригадиру оставалось только надеяться, что он поступил правильно, ударив по электростанции. Теперь все зависело от Доктора... если он все еще был жив.
   Летбридж-Стюарт схватил трубку одного из своих многочисленных настольных телефонов.
   - Есть какие-нибудь новости об этих полетах? Я хочу, чтобы как только пыль уляжется, появились фотографии. Если обнаружите ТАРДИС в руинах, я хочу знать, как только это произойдет. Если не найдете ТАРДИС, я тоже хочу это знать.
   На другом конце провода был Йейтс, он повысил голос, перекрывая шум лопастей винта. - Где вы хотите нас разместить, сэр? Если нас выведут из района Дарлстон-Хит...
   - Я хочу, чтобы вы встретились с мисс Грант в Истмере - я велел им задержать этот "Геркулес" на месте до вашего прибытия.
   - Понял, сэр. А мисс Грант - что вы хотите, чтобы мы с ней сделали: сопроводить ее обратно в штаб-квартиру для выговора?
   - Не будьте идиотом, Йейтс. Я хочу, чтобы вы отправились с ней в Шотландию. У меня наготове три вертолета. Если мы не сможем остановить силдов здесь, то наш следующий шанс - это то, с чего все началось, - проект МОРНЕЙ.
   - МОРНЕЙ, сэр?
   - Я подготовлю в Шотландии краткие заметки для вас.
   Летбридж-Стюарт положил трубку, в голове у него царил сумбур. Он дал Доктору больше времени, чем обещал.
   Это было правильное решение, не так ли?
   Не в первый раз за этот день бригадир вернулся мыслями к тем счастливым, невинным дням своей ранней военной карьеры, когда единственными врагами, о которых ему приходилось беспокоиться, были иностранные державы, и когда "время" было чем-то, о чем он беспокоился только в конце долгого вечера в офицерском баре. Еще до того, как ему пришлось возиться с йети, киберлюдьми или странными существами в синих коробках.
   - Вернитесь к нам, Доктор, - прошептал он. - Как бы я ни сожалел о том дне, когда мы впервые встретились, кажется, что с вами все становится немного понятнее.
  

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

   Мастер был первым, кто почувствовал изменение. - Власть потока над нами ослабевает. Мы, должно быть, очень близки к истоку. - С молчаливого согласия Доктора, он переключал и нажимал клавиши на пульте. - Начинается турбулентность. Множественные временные потоки объединяются, пересекаются. Возможно, снова станет трясти.
   - Может быть, нам следует попытаться освободиться до того, как это произойдет, - сказал Доктор. - Мы все равно прибудем куда-нибудь поближе к источнику, но под нашим собственным контролем.
   - И, возможно, с отставанием на столетия, даже тысячи лет. Нет, Доктор! Вы убедили меня, что я должен встретиться с противником лицом к лицу.
   - В таком случае, напомните мне, чтобы я был менее убедителен в будущем.
   - Будущее, - сурово заявил Мастер, - это роскошь, которой нам обоим скоро может не хватить. - Он облокотился на консоль, стоя лицом к Доктору по другую сторону центральной колонны.
   Ни Доктор, ни Мастер, ни даже сама ТАРДИС не имели ни малейшего представления о том, как далеко они продвинулись, за исключением того, что временное расстояние составляло по меньшей мере миллиарды лет. Они дрейфовали в глубинах времени, без карт или компаса. Все, в чем они могли быть уверены, так это в том, что никто из них никогда не путешествовал так далеко в отдаленное будущее галактики.
   И вряд ли когда-нибудь сделает это снова.
   Когда Вихрь, наконец, освободил ТАРДИС, последовала еще одна серия толчков. Доктор и Мастер боролись за то, чтобы сохранить устойчивость, пока ТАРДИС неслась вниз по этим временным стремнинам. Доктор и подумать не мог, сколько сил потребуется, чтобы вернуться домой, борясь с этим ужасным течением.
   Но наконец все стихло. Центральная колонна перестала подниматься и опускаться. Датчики внешней среды зафиксировали условия, которые были почти тревожно нормальными. Немного холодновато, но там был воздух и гравитация.
   - Давайте посмотрим, не так ли? - сказал Доктор, активируя внешний экран.
   Он осмотрел все вокруг. Это была панорама мрака и мглы. Датчики зафиксировали замкнутый объем, но он был огромным. Они могли находиться в разрушенном здании или подземной пещере. Единственное, что было ясно, - это то, что они куда-то прибыли, а не просто парили в пустом пространстве.
   - Гравитация испытывает циклические колебания, - заметил Мастер. - На микросекундном уровне.
   Доктор выругал себя за то, что не углядел этого. - Да, я вижу. Подразумевая...
   - Что поле создано искусственно, а не просто за счет концентрации вещества в объеме. Другими словами, мы, возможно, прибыли на какую-то станцию или корабль с работающим гравитационным генератором. - Мастер одернул подол своей туники. - Предлагаю провести обследование. Я так понимаю, где-то на борту есть фонари, или это было бы слишком смелым предположением?
   - Прежде чем мы выйдем наружу, - сказал Доктор, - думаю, нам с вами нужно кое-что обсудить.
   - У вас есть какие-то сомнения в моей надежности?
   - Ну, раз уж вы об этом заговорили. - Доктор потер подбородок. - Есть одна маленькая проблема: вы несколько раз пытались меня убить. - Рука Доктора скользнула вниз, чтобы погладить свою шею. Он вспомнил, что чувствовал, когда его душил одушевленный телефонный шнур.
   - Тогда мы были не в ладах, Доктор. Наши цели были противоположными, и вы поставили меня в невыносимое положение. Сейчас все совсем по-другому.
   - Это действительно так?
   - Если вам нужны конкретные заверения, то мой ошейник по-прежнему активирован. Схема запуска подключена к двухфазной антенне с резонансной частотой...
   - Не обращайте внимания, - сказал Доктор.
   Но когда Мастер отвернулся, он сунул руку в карман и нашел утешение в звуковой отвертке.
   Береженого бог бережет.
   - Бригадир на линии для вас, мисс Грант.
   Джо с трепетом взяла телефонную трубку. Они были на полпути к Шотландии, Джо и Майк Йейтс, Бентон и остальные члены команды ГРООН, в шумном, продуваемом сквозняками трюме "Геркулеса". Всю дорогу от Истмера было ухабисто. Временные разрывы силдов начали вызывать местные погодные аномалии, предвещая штормы, которые изменят мир, и хаос, который последует за ними.
   - Джо слушает, сэр, - сказала она, забирая у Бентона трубку. - Любые... новости? - Ей пришлось с трудом сглотнуть, прежде чем закончить фразу. - Я знаю, что вам пришлось нанести удар.
   - Если бы был другой выход, мисс Грант.
   - А Доктор?
   - Мы не знаем. Все, что знаем, это то, что ТАРДИС не вернулась в штаб-квартиру, и ее не видели нигде поблизости от электростанции.
   Джо с трудом могла поверить, что бригадир сообщает эту ужасную новость таким бесцеремонным тоном. Разве он не считал Доктора своим другом, даже если их отношения иногда были немного натянутыми? Как он мог говорить таким отстраненным тоном?
   - Тогда вы хотите этим сказать... Доктор мертв. - Теперь в голосе Джо появилась внезапная холодность. Это было заразительно. - И все?
   - Это возможно, - ответил бригадир. - Доктор знал, что вход на электростанцию перед силдами сопряжен с большим риском. Он знал, что у нас не будет другого выбора, кроме как использовать это последнее средство. Но есть проблеск надежды, мисс Грант!
   - Так ли это?
   - Облако рассеялось. Уровень радиации достаточно низкий, чтобы я разрешил полеты вертолетов с наблюдателями и фотографическим оборудованием. Удар был точечным, и удалось уничтожить именно то место, где был заключен в тюрьму этот... парень, то есть его цель. Но ТАРДИС нигде не видно.
   - Возможно, ТАРДИС взорвалась.
   - Доктор всегда настаивал на том, что ее невозможно разрушить, мисс Грант. Думаю, в данном случае я склонен поверить ему на слово. Конечно, предстоит разобрать довольно много завалов, и мы не можем начать это делать, пока... что ж, вы меня поняли. Но пока у меня не будет доказательств обратного, неопровержимых доказательств, я буду продолжать основывать свои суждения на предположении, что Доктор жив и здоров.
   - Но где же он в таком случае?
   - Отличный вопрос, мисс Грант. На что единственный возможный ответ таков: где угодно и когда угодно.
   Два луча фонариков прорезали воздух, словно прожектора, едва способные проникнуть в глубину помещения, в котором остановилась ТАРДИС. Она вывалилась из Вихря под небольшим углом, на чем-то похожем на груду щебня или мусора. Доктор осторожно ступал, рыхлая кучка предательски прогибалась под ним. Было трудно разглядеть свою руку, поднесенную к лицу, не говоря уже о трещинах и разломах в полу.
   - В том направлении есть свечение, - сказал Мастер. - Слабое, но вполне различимое. Похоже, это еще одно помещение, соединенное с этим переходом.
   - Если и есть силды, то они стараются не высовываться, - сказал Доктор, останавливаясь, чтобы поплотнее запахнуть пальто, поверх которого он накинул плащ.
   Мастер, который отверг предложение надеть что-то сверх своего обычного минималистичной черной туники, сказал: - И я не буду делать поспешных выводов, пока мы не ознакомимся с этим местом. Советую вам поступить так же.
   Они медленно крались вниз по груде обломков, размахивая фонарями то в одну, то в другую сторону, остерегаясь присутствия других существ. Время от времени Доктор рисковал оглянуться на ТАРДИС, почти невидимую, если не считать светящихся букв слов "ПОЛИЦЕЙСКИЙ ОБЩЕСТВЕННЫЙ ТЕЛЕФОН" и резных желтых прямоугольников окон.
   - Так вы думаете, что это какой-то корабль? - спросил Доктор.
   - Или станция, как я предположил. Но явно искусственного происхождения. И не силдского производства.
   Доктор согласился. Силды строили свои корабли в соответствии со своими скромными размерами: они были пронизаны кошмарными для водопроводчика трубами толщиной в палец. Им не нужны были огромные, наполненные воздухом камеры, а тем более земная гравитация.
   - Тогда что он здесь делает и зачем нас сюда привезли?
   - Со временем, Доктор, мы, возможно, получим ответы на некоторые вопросы.
   Мастер был прав насчет свечения из соседней комнаты, хотя даже когда глаза Доктора полностью адаптировались к темноте, это было не более чем призрачное видение; скорее, обещание света, чем само явление. Они достигли относительно ровного пола - твердого и металлического, - хотя даже тогда их продвижению время от времени мешали какие-нибудь кучи щебня или темные препятствия неясной формы. Доктор решил, что если они находились на корабле, то, очевидно, его расцвет миновал давно.
   Он бросил на ТАРДИС последний взгляд, и затем их фонари высветили тот факт, что потолок опускался, когда они пересекали переход, соединяющий комнаты. Он начал понемногу осматривать помещение впереди. Оно было освещено, но очень тускло, и создавалось впечатление, что в нем расположены галереи, ряды ниш или укромных уголков, поднимающихся на головокружительную высоту. В этих нишах были какие-то предметы, похожие на вырезанные из камня фигуры, но это было все, что мог разглядеть напряженный взгляд Доктора.
   - Быстрее, - позвал Мастер.
   Он подошел к одной стороне зева, где пол изгибался, образуя стену. Доктор ткнул фонариком в направлении Мастера. Луч осветил более темный участок стены, овал абсолютной черноты, на фоне которого стоял Мастер, повернувшись лицом к темноте и сцепив руки на пояснице.
   - Что вы нашли?
   - Если я не ошибаюсь, снаружи.
   Доктор подошел к окну. Оно было широким и длинным, как банкетный стол, и установлено на удобной для гуманоидов высоте. На стекло насыпались мелкие осколки микрометеоритов. Доктор предположил, что стекло находилось на этом месте веками, а возможно, и гораздо дольше. Вполне возможно, что до недавнего времени его защищало силовое поле.
   За стеклом не было ничего, кроме поглощающей тьмы.
   - Это прекрасно, - прокомментировал Доктор. - Жаль, что я не захватил с собой своего брауни [домовой в Шотландии и северной Англии].
   Мастер поднял руку в перчатке. - Ваше нетерпение не делает вам чести, Доктор.
   Он подождал и вскоре был вознагражден. В поле зрения появилась планета, которая затем медленно прошла сверху вниз по окну. Очевидно, Мастер был свидетелем предыдущего прохождения планеты.
   - Узнаете ее? - спросил Доктор. Существует сто миллиардов пригодных для жизни миров, их слишком много, чтобы столько мог запомнить один человек, но часто говорили, что Повелители времени обладают поразительной памятью на такие вещи.
   - Нет, - сказал Мастер. - Хотя очевидно, что этот мир близок к завершению своего существования. Если бы на нем когда-то были океаны и суша, это могло бы что-то значить. Немного напоминает мне Скаро...
   - Это определенно не Скаро.
   - Я сказал, напоминает, - раздраженно поправил его Мастер. - Просто отмечаю крайнюю степень запустения, ощущение, что мир исчерпал свои возможности. Это место застоя и упадка, где проявилась энтропия.
   - Это ваше представление о праздничном рае.
   Он подождал, пока планета не появится снова. Потребовалось девяносто секунд, чтобы вернуться к верхней части окна. Несмотря на мнение Мастера об этом месте, оно выглядело уныло. Планета была тускло-красной, как раскаленный уголь, который почти остыл и снова стал черным. У нее не было видимой атмосферы, ни морей, ни ледяных шапок, ни признаков растительности на поверхности.
   Но она не была безжизненной, или, по крайней мере, не всегда была безжизненной. - Города, - прокомментировал Мастер. - Или если не города, то какое-то технологическое сооружение. - Он стиснул зубы. - Я проклинаю нашу неподготовленность. У нас должны быть датчики дальнего действия, устройства связи...
   Доктор подождал, пока планета снова совершит оборот вокруг своей оси. - Там должно быть солнце, - сказал он. - Как еще мы могли бы ее увидеть?
   Но Мастеру уже наскучил этот вид. Он направлялся в следующий зал, с его молочным свечением и многоярусными галереями, поднимающимися ввысь. Доктор последовал за ним, его настроение испортил вид разрушенного временем мира. Он задавался вопросом, какое отношение этот корабль или станция имеет к обитателям этой планеты, если кто-то из них еще жив.
   - Мы не могли просто случайно приземлиться в этом месте, - сказал Доктор, обращаясь к Мастеру. - Это должно быть как-то связано с силдами. Что-то привело нас сюда!
   - Это место говорит со мной, - сказал Мастер, останавливаясь, чтобы посмотреть Доктору в лицо. - Я знаю об этом на каком-то уровне - почти так же, как если бы я был здесь однажды раньше. Его масштаб и размеры... Это корабль, в этом я уверен. Корабль огромного возраста, старше, чем некоторые солнечные системы. Но откуда мне это знать?
   - Мы оба продвинулись немного, - сказал Доктор, позволив себе космическое преуменьшение. - Возможно, вы появлялись здесь однажды, во время предыдущего воплощения.
   - Не могу отрицать, что такое могло случиться, - признал Мастер. - Но у меня такое чувство, будто я был здесь тысячу раз. Как такое возможно?
   - Возможно, это какой-то побочный эффект временного затухания. Если это эпицентр, источник затухания...
   - Пожалуйста, Доктор, побыстрее. Скажите мне, что я не заблуждаюсь. Скажите мне, что я вижу не то, что мне кажется.
   Мастер достиг входа в следующую камеру. Уровень пола немного понизился, так что он мог наблюдать за происходящим с небольшого возвышения. Доктор догнал его, встав справа от него. Он не мог сказать, было ли то, что послышалось в голосе Мастера, ужасом, благоговением или каким-то химерическим сочетанием того и другого.
   Камера была полусферической формы, со слегка выпуклым полом. Они вошли через щель в стене у основания камеры; в противоположной стене была такая же щель. Круги бледно-голубого света, похожие на линии широты, окружали камеру от пола до полюса. Эти круги и были источником молочного сияния. Между каждым кольцом света был промежуток, достаточный для целого круга ниш, каждая из которых была достаточно высокой и широкой, чтобы вместить человека. По мере того как поднимающаяся камера изгибалась, образуя свой собственный потолок, ниши постепенно наклонялись к горизонтали. На нижних уровнях их были сотни, но на верхних - гораздо меньше.
   - Сколько? - спросил Мастер. - У меня есть идея, но я хотел бы услышать вашу.
   Доктор уже произвел такой же приблизительный подсчет. - Более семисот ниш. Из которых, возможно, две трети в настоящее время заняты.
   - По моим подсчетам, занято четыреста семьдесят мест. Плюс-минус несколько.
   - Плюс-минус, - согласился Доктор.
   - Вы узнаете кого-нибудь из жильцов?
   Доктор помедлил с ответом. - Одного или двух.
   - Давайте посмотрим поближе, не так ли? Было бы глупо делать поспешные выводы, какими бы совершенно неизбежными они ни казались.
   Они прошли направо. Три нижних уровня ниш образовывали два неполных полукруга, разделенных двумя входами. Доктор изучал своего спутника, едва осмеливаясь гадать, что сейчас творится у него в голове. Мастер и в лучшие времена был непредсказуем, но даже самые здравомыслящие существа подверглись бы испытанию, узнав, что находится в этом зале. Рука Доктора скользнула в карман и для уверенности коснулась звуковой отвертки.
   Треть ниш была пуста, но в остальных находились тела. Все они лежали за перегородками из изогнутого стекла. Все тела были человекоподобными фигурами, хотя это было единственное, что у них было общего. Здесь были мужчины и даже несколько женщин, разных возрастов, телосложений и этнических групп. Некоторые из них были очень старыми, в то время как другие были еще детьми. Часть из них имела инопланетную или отталкивающую внешность.
   - Обратите внимание на ограничивающие устройства, - сказал Мастер, как будто проводил экскурсию. - Скованы и связаны. Сбежать им было бы не под силу. Они едва могут двигаться. Обратите также внимание на механизмы жизнеобеспечения, питательные линии и прямые нервные подключения.
   Они играли в своего рода игру. Мастер знал, что Доктор знает. Доктор знал, что Мастер знает. Но он не был уверен, стоит ли ожидать от Мастера признания того, что к настоящему моменту было совершенно ясно.
   Все эти тела принадлежали Повелителю.
  

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

   - Том! - воскликнула Маккриммон, когда, наконец, вернулись Ирвин и другие нефтяники, направляясь по коридору к двери, за которой она была заперта. - Я уже начала задаваться вопросом, куда ты запропастился.
   Это заявление было сделано в основном для нее же самой, поскольку звукоизоляция двери не позволяла общаться устно. Но ее облегчение было искренним и ощутимым. Бронированная дверь оказалась устойчивой к различным импровизированным ударам, наносимым с обеих сторон - даже пожарный топор оставил на ней лишь вмятину, - но где-то на платформе наверняка должно было быть что-то, способное пробить металл, даже броню, толщиной в два дюйма. В конце концов, это были работники Маккриммон: предположительно, лучшие в своем деле, и у нее не было причин сомневаться в этом. Когда Маккриммон нужно было поспать, кто-то всегда что-то сверлил или резал, так что самое меньшее, что они могли сделать, - это прямо сейчас вытащить необходимое оборудование. Было бы крайне неловко, если ее собственным людям не удастся вызволить ее к тому времени, как прибудут силы ГРООН, в которых она была уверена.
   Ирвин уже подошел к двери. Маккриммон взяла свой блокнот и написала: ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? КАК ПРОДВИГАЕТСЯ ЭВАКУАЦИЯ? ЕЩЕ КРАБЫ? Она держала записку у окна в воздухе.
   Ирвин просмотрел ее сообщение через стекло. Выражение его лица казалось странно растерянным, почти незаинтересованным. Вместо того, чтобы написать свой ответ, он посмотрел в сторону. Его рука поднялась, как будто он вводил последовательность символов в набранный код.
   Она понимающе улыбнулась, хотя все еще была немного обеспокоена полным отсутствием понимания со стороны Ирвина. Лавлейс, может быть, и мертв, но Ирвин каким-то образом сумел узнать код двери, избавив их от необходимости вскрывать ее. - Ладно, хорошо, - сказала она, опять-таки для своей же пользы.
   Но дверь еще не открылась. Ирвин все еще стоял с другой стороны, вытянув руку, словно набирая цифры в блокноте. Теперь, когда она обратила на него должное внимание, в его движениях появился определенный ритм. Он вводил код, затем бросал взгляд на замок, словно проверяя, открылся он или нет. Постукивание, постукивание, постукивание, взгляд. Постукивание, постукивание, постукивание, взгляд.
   - О, нет.
   На нее снизошло понимание, и это было нехорошее понимание. Что-то было не так с Томом Ирвином. На самом деле, что-то было не так со всеми ними. Кроме Ирвина, остальные стояли вокруг, как зомби. Ожидая, что что-то произойдет, и ничего не говоря и не делая, пока это не произойдет. Никто из них не пошевелился и, казалось, не заговорил ни с кем с тех пор, как они прибыли.
   - О Боже.
   Постукивание, постукивание, постукивание, постукивание, взгляд. Она знала, что сейчас происходит. Ирвину не удалось разгадать шифр Лавлейса. Но он все равно выполнял перестановки. Ноль, ноль, ноль, один. Ноль, ноль, ноль, два. Ноль, ноль, ноль, три. Именно так все и должно было быть. Он перебирал все варианты, пока не сорвет джекпот. У нее голова шла кругом. Почти десять тысяч вариантов - но, скорее всего, ему не пришлось бы перебирать их все, прежде чем он нашел бы подходящий. Скажем, пять тысяч, плюс-минус. Сколько времени ему понадобится, чтобы это сделать? Часы, определенно. Но не десятки часов.
   Вовсе не десятки часов.
   Система была настроена так, что с другой стороны раздавался сигнал тревоги, но сейчас это вряд ли было проблемой.
   Она написала еще одну записку. Ее рука дрожала так сильно, что она дважды уронила ручку. самец. ЧТО БЫ НА ТЕБЯ НИ НАШЛО, ЭТО Я. ТВОЯ ПОДРУГА ЭДДИ.
   Он просмотрел сообщение. На мгновение что-то прервало его машинальный ритм. Он порылся в кармане и достал блокнот и толстый фломастер, которыми пользовался ранее. Он записал что-то в блокнот, затем развернул его так, чтобы Маккриммон было видно.
   Это был совсем не почерк Тома Ирвина. Казалось, что слова были сделаны с помощью линейки, все углы и параллели.
   ТЕПЕРЬ МЫ - СИЛД. ВЫ СКОРО СТАНЕТЕ СИЛДОМ. ПОЖАЛУЙСТА, ПОДОЖДИТЕ.
   Ирвин выбрал этот момент, чтобы повернуться к ней спиной, позволив ей увидеть серебряную штуковину, прикрепленную к основанию его черепа, что-то вроде механического краба. Ей не нужно было видеть остальных, чтобы понять, что они поражены таким же образом.
   В сложившихся обстоятельствах Маккриммон поступила единственно разумно.
   Она закричала.
   - Сюда, мисс Грант!
   Три военных вертолета с заправленным топливом, вооружением и работающими двигателями выстроились в ряд всего в нескольких минутах ходьбы от погрузочной рампы "Геркулеса".
   - Есть еще новости? - спросила Джо у Майка Йейтса, радуясь, что можно выбраться из "Геркулеса", хотя бы на несколько минут.
   - Насчет Доктора? Я ничего не слышал. Бригадир говорит, что силды прекратили атаку на электростанцию - похоже, они чувствуют, что цель потеряна. Но это единственная хорошая новость! Они продолжают набирать свою армию и продвигаться вглубь страны. Их нужно остановить!
   - Они пришли сюда за Мастером, - сказала Джо. - Но теперь, когда они почувствовали вкус Земли, то все равно возьмут ее.
   - Как вы думаете, Док сможет что-нибудь сделать? Я имею в виду, если предположить, что он...
   - Все в порядке, - сказала Джо. - Это все, о чем я думала. Но знаете что? Если Доктор действительно добрался до него, до Мастера... и если им удалось выбраться оттуда на ТАРДИС до авиаудара... это объяснило бы, почему силды отказались от станции, не так ли? Они могут сказать, что Мастера там нет.
   - Или он мертв.
   - Нет, я думаю, они все равно захотят добраться до его останков. Они должны знать, что его там нет. И это может означать только одно: Доктор выбрался, не так ли?
   - Полагаю, да.
   - Я пытаюсь видеть в этом светлую сторону, Майк. Вы могли бы мне немного помочь.
   Пока экипажи разбирались с вертолетами, Джо снабдили камуфляжной экипировкой ГРООН, шлемом, защитными очками и наушниками. У них было время выпить кофе и съесть сэндвич с беконом, а затем они отправились на перрон и к вертолетам. На их местах уже ждали наскоро скопированные досье, охватывающие основные элементы проекта МОРНЕЙ - то, что бригадиру удалось выудить из Уайтхолла и собрать воедино из его собственных бесед с Доктором, - а также технические чертежи Майка Оскара Шестого, установки, на которой Джо впервые встретилась с Эдди Маккриммон.
   - Есть какие-нибудь новости от самой Эдвины? - спросила Джо, гадая, появились ли какие-нибудь новости с тех пор, как она покинула штаб-квартиру ГРООН.
   - Ничего, - сказал Йейтс. - И я только что связался с бригадиром на случай, если что-то поступило, пока мы были в пути. На самом деле, все гораздо хуже. После объявления чрезвычайного положения на платформе отключили радиосвязь. Последнее, что кто-то слышал, было что-то о падающем вертолете... Очевидно, на его борту был кто-то из этих шишек Уайтхолла. - Он постучал пальцем по первой странице досье. - Хм... так что, по сути, мы понятия не имеем, что обнаружим, когда доберемся туда. Это касается не только Майка Оскара Шестого. Буровые установки и корабли мрут как мухи. Вы все еще уверены, что хотите участвовать в этой экспедиции?
   - Как вы думаете, Майк, Доктору действительно хотелось попасть на электростанцию?
   - Не совсем.
   - Тогда вот ваш ответ. Я тоже не хочу этого делать, но это не оправдание, не тогда, когда Доктор рисковал своей жизнью ради нас.
   Когда они поднялись в воздух и, пыхтя, направились к побережью, Джо просмотрела досье. Честно говоря, в нем не было ничего особенного. МОРНЕЙ: морское оборудование для приема, модуляции и усиления нейтрино. Проект по разработке средств связи с подводными лодками, когда они находятся в море, с использованием потоков субатомных частиц.
   Джо могла только представить, что бы подумал об этом Доктор. Если бы только применить немного своей изобретательности к чему-нибудь мирному, вместо того, чтобы придумывать все более изощренные способы взорвать себя... или что-то в этом роде. В этом был Доктор, все верно. Глубинная любовь к человечеству, смягченная сильным неодобрением, или сильное неодобрение, смягченное неоспоримой нежностью... Она так и не поняла, что именно, и, возможно, теперь это не имело значения. Они были предоставлены сами себе.
   "Он все еще жив", - подумала Джо. Она должна была цепляться за это. Она должна была верить, что в глубине души чувствовала бы себя по-другому, если бы он действительно был мертв, по-настоящему угас.
   Но что, если она ошибалась на этот счет? Что, если бы это было похоже на то, каково это - жить во вселенной, в которой нет Доктора?
   - Итак, позвольте мне внести ясность, - сказал Йейтс, просматривая записи. - Они не смогли заставить этот материал работать должным образом, поэтому им пришла в голову блестящая идея привезти... - Он запнулся и прищурился. - Смотрите, он весь расплылся! Почему они не дали нам приличных копий?
   - Они дали хорошие копии, - сказала Джо. - Но те детали, которые имеют отношение к... нему, Мастеру... на них влияет затухание во времени. Вот почему мы должны работать быстро - не только из-за проблем, но и потому, что, если будем тянуть с этим слишком долго, то забудем, зачем все это вообще началось!
   - Ученые. Почему они не могут оставить нас в покое?
   - Дело в том, Майк, что Мастер, должно быть, поторопился. Так считал Доктор. Использовал это сигнальное оборудование, чтобы отправить сообщение во времени. И это привело к появлению силдов!
   Даже Джо теперь было трудно удерживать в голове факты о Мастере. Это было все равно что пытаться запомнить длинный телефонный номер, одновременно разыскивая ручку и клочок бумаги. Детали ускользали, расплывались, менялись местами. Доктор был прав: у них не было иммунитета к исчезновению во времени только потому, что они путешествовали в ТАРДИС, просто они были немного лучше экипированы, чтобы противостоять ему.
   - Но Мастер не мог желать прихода силдов, - продолжала она. - Это, должно быть, вообще не входило в его планы. И теперь силды появляются все в большем и большем количестве, и это как-то связано с тем, что они реагируют на сигнал МОРНЕЙ. Таким образом, у нас есть два шанса: разобраться с силдами у их истоков, где-нибудь в другом месте пространства и времени, или попытаться остановить их на этом конце. Возможно, одного будет недостаточно без другого.
   - Тогда нам конец, если только Доктор не разберется с остальным.
   - Ну, да, - сказала Джо. - Но ТАРДИС ведь не было среди обломков электростанции, не так ли?
   - Они не могли этого увидеть, - отметил Йейтс, не вдаваясь в подробности, что это не совсем то же самое, что ее там не было.
   - Даже если бы ТАРДИС была погребена под всеми этими обломками, - сказала Джо, - она бы не пострадала. При условии, что Доктор смог вернуться в нее вовремя... послушайте, я бы предпочла поверить, что он успел, хорошо? И предпочла бы поверить, что он сейчас где-то там и когда-то делает все возможное, чтобы остановить распространение силдов. И рассчитывает на то, что мы внесем свой вклад в это дело!
   Пока Джо говорила, вертолеты устремились в открытое море. Теперь между ними и Майком Оскаром Шестым не было ничего, кроме многих миль холодного Северного моря.
  

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

   - Вы не могли прожить столько жизней, - сказал Доктор.
   - А почему бы и нет?
   - Пожалуйста, скажите мне, что это не так. Пожалуйста, скажите мне, что не узнаете все эти воплощения.
   - Конечно, я не узнаю их всех, Доктор. - Ответ Мастера был презрительным. - Но их достаточно, чтобы быть уверенным. Вот что происходит, когда видишь себя в зеркале.
   Многочисленные лица Мастера, по большей части, были частично скрыты какими-то дыхательными аппаратами, масками с длинными гибкими стержнями, отходящими от них и уходящими в сторону окружающей ниши - маски выглядели достаточно ужасно, как будто вросли в их лица, поглощая и перестраивая их живую ткань. Некоторые маски излучали болезненно-желтое свечение, отражавшееся от удерживающих устройств и окружавшего тела сложного биомедицинского оборудования.
   Доктор был потрясен масштабом того, что он увидел. Это противоречило всему, что он когда-либо считал возможным, тому, что у одного Повелителя времени не могло быть так много воплощений. Всему, во что он когда-либо верил.
   - А другие?
   - Я бы подумал, что это очевидно. Это воплощения, которым еще предстоит произойти... с моей нынешней точки зрения. Или потенциальные воплощения, которые, возможно, вообще никогда не произойдут.
   - Это отвратительно.
   - Из-за того, что у меня так много граней, или из-за того, что все они здесь, собраны в одном месте?
   - И то, и другое.
   Мастер провел рукавом по стеклянной поверхности одной из ниш, смахнув широкую полосу пыли. - Взгляните на это. Довольно щеголеватый молодой человек, вы не согласны?
   Доктор не узнал в нем Мастера. Молодой человек в деловом костюме, безбородый, с копной мальчишеских волос. Его лицо, насколько мог разглядеть Доктор, казалось дружелюбным и располагающим к себе. Лицо политика, человека, которому легко доверять. - Он почти такой же, как вы, - прокомментировал Мастер.
   - Невысокий, даже по вашим меркам.
   Мастер прошел несколько рядов. Здесь была его копия, превратившаяся в сморщенный труп, скелет, завернутый в тонкую пленку пепельно-серой плоти и одетый в черный костюм с изысканными белыми рукавами и воротником. Маска жизнеобеспечения, если это была именно она, не давала освещения.
   - Многие из них, как и эта, погибли, - сказал Мастер, обводя рукой камеру. - Механизм явно вышел из строя. Беспечно по отношению к тому, кто привел меня сюда, не так ли?
   - Или милосердно.
   Доктор смахнул пыль с соседней ниши. Это была женская версия Мастера: все еще живая, если считать жизнью это ужасное состояние. Как и на трупе, на ней был черный наряд с оборками. Волосы у нее были черные, с белыми прожилками, и зачесаны назад со лба. В отличие от нынешнего спутника Доктора, ее лицо было безбородым. Маска скрывала большую его часть. Но он узнал что-то в ее скулах и надбровье, семейное сходство, которое было явно намеренным. Повелители времени, как правило, получали свои воплощения без возможности выбора. Но Мастер выбирал все свои лица, и каждое несло отпечаток его разума.
   - Вашу звуковую отвертку. - Мастер протянул руку ладонью вверх, как хирург, ожидающий, когда ему подадут скальпель.
   - Что?
   - Мне она нужна на минутку. Я хочу проследить нейронные связи между этими устройствами жизнеобеспечения.
   Доктор колебался. - Послушайте, я не уверен...
   - Мой дорогой друг, если мы хотим добиться какого-либо прогресса, то должны доверять друг другу.
   - Я доверяю вам примерно настолько, насколько... - Но Доктор знал, что в словах Мастера есть резон, каким бы неприятным он их ни находил. - Вот, - сказал он, вытаскивая звуковую отвертку и с нехорошей грацией кладя ее на ладонь Мастера. - И я хотел бы получить ее обратно в целости и сохранности, если вас это не затруднит.
   Мастер несколько раз ловко подкорректировал настройки отвертки и направил ее на ближайшую нишу. Отвертка издала ноющее жужжание. Мастер потряс ею, и высота жужжания изменилась. - Улавливаю активную нейронную связь, - сказал он. - Ниши не просто связаны между собой, между ними все еще протекает мыслительная деятельность.
   - Все они?
   - По крайней мере, те, которые еще живы. Они соединены вместе, образуя единый огромный интеллект.
   - Один из вас - уже достаточно плохо, - сказал Доктор.
   - И в данном случае я склонен согласиться с вами, учитывая, что не подчинился этому условию добровольно. - Мастер продолжал вращать отверткой, и по мере того, как он прослеживал нейронные связи, звук то поднимался, то опускался. Без предупреждения в воздухе над ними что-то появилось, вздымаясь, словно подхваченное легким ветерком. Это была длинная цепочка математических символов. Цепочка медленно исчезла, и на ее месте появилась другая. Затем одновременно со второй появилась третья, и цепи, казалось, заплясали друг вокруг друга. Теперь появилось больше символов, их цепочки закручивались спиралью и переплетались быстрее, чем мог уследить глаз, как знамена и шарфы танцовщицы.
   - Чистая математика передовой технологии времени, - сказал Доктор, не в силах скрыть благоговение, которое он испытывал. В этой математике была какая-то жгучая красота. Это был часовой механизм Вселенной, раскрытый во всей своей сверкающей, взаимосвязанной гармонии.
   - Согласен, - сказал Мастер. - Отвертка, должно быть, вызвала это голографическое осознание. Полагаю, что это отражает текущее ментальное состояние связанных разумов. Они думают о манипулировании временем и очень немногом другом.
   - Или когда их заставляют думать.
   - Действительно. Совокупность умов, каждый из которых уже был превосходно настроен на решение сложнейших временных уравнений... Нет почти ничего, чего не смог бы достичь этот коллектив!
   - Но с какой целью сейчас? Этот корабль кажется покинутым.
   Мастер продолжал осматривать помещение. - Это действительно увлекательно, Доктор. Все ниши в той или иной степени взаимосвязаны, но есть определенные узлы, которые имеют более прочные и многочисленные связи, чем другие - как будто они представляют собой более доминирующие воплощения, версии меня, которым присвоен больший авторитет и влияние в сети.
   Доктор, несмотря ни на что, не мог удержаться от того, чтобы не увлечься научным исследованием. - Сеть без масштабирования с небольшим количеством узлов. По сравнению с сетью, в которой узлы имеют одинаковую ценность, это гораздо более эффективный способ обработки информации.
   - С тем единственным недостатком, что сеть зависит от этих нескольких узлов, - сказал Мастер. Он повернулся на каблуках, поднимая и опуская отвертку. - О, вот это замечательно. Узлы даже имеют перекрестную связь с различными возможностями! Один узел, в частности, прочнее всех остальных...
   - Мастер-мастер?
   - Поменьше ваших жалких попыток поиздеваться, Доктор, пока я сосредоточусь.
   - На вашем месте я бы поторопился.
   Раздраженный Мастер опустил отвертку. - Почему, собственно?
   - Потому что к нам что-то приближается. - Доктор указал на вход в противоположной стороне камеры. То, что раньше было темной пастью, теперь начало светлеть, как будто к ним приближался какой-то освещенный предмет. Приближающееся свечение было красным, и по мере его приближения Доктор различал множество сложных мелькающих теней в дополнение к этому свечению.
   - Минутку, - рассеянно сказал Мастер. Жужжание отвертки усилилось. Мастер шагнул вперед, затем указал на ряды ниш. - Вот, доктор. Вон тот. Из всех узлов он наиболее прочно связан. Это воплощение, превосходящее все остальные... - Но Мастер запнулся, когда его острые глаза заметили все еще живую форму. - Нет. Это невозможно.
   - Я действительно думаю, что нам следует подумать о том, чтобы уйти, - сказал Доктор.
   - Подождите. Разве вы не видите?
   - Я все прекрасно вижу, старина. Это вы.
   Мастер опустил отвертку, и она безвольно повисла у него на боку. - Мое нынешнее воплощение - тело, в котором я сейчас нахожусь. Там, наверху. Как такое может быть?
   - Полагаю, - сказал Доктор, - что силды так основательно все запутали, что теперь разрешены все виды временных парадоксов. Даже кроссоверный вариант Блиновича третьего типа. - Осторожно, испытывая нечто, близкое к состраданию, он взял отвертку из руки Мастера и сделал несколько быстрых изменений в ее настройках. Затем кивнул на приближающийся огонек. - Нам действительно пора отправляться в путь.
   Доктор сунул отвертку обратно в карман.
   Мастер, наконец, смог оторваться от зрелища себя самого, в маске, но все еще живого и возвышающегося над ними. - На этот раз, Доктор, мы с вами оказались единомышленниками.
   - Давайте не будем делать это привычкой, - сказал Доктор.
   В этот момент в палату ворвался красный металлический паук.
   Это была отвратительная мысль, но Маккриммон продолжала возвращаться к одному и тому же: слава богу, что Лавлейс мертв. Не потому, что она так сильно ненавидела его, даже после того, что он с ней сделал, - скорее, она жалела таких мужчин, хулиганов, которые получали удовольствие от того, что утверждали свою власть над другими, - а потому, что только Лавлейс знал пароль от входной двери. Пришельцы, крабообразные твари, кем бы ни были эти монстры, явно не знали кода. У них не было другого выбора, кроме как перебирать комбинации одну за другой, методично, как часы. Если бы Лавлейс все еще был на месте, то, возможно, у них нашелся бы способ вытянуть из него это пытками или использовать как одну из своих марионеток, как они использовали дорогого Тома Ирвина, ее ближайшего друга на платформе Майк Оскар Шесть. Но теперь она ненавидела Ирвина, или, по крайней мере, то безмозглое создание, в которое Ирвин превратился. Машину для открывания дверей.
   Тук, тук, так, тук, взгляд. Тук, тук, тук, взгляд. Как далеко они продвинулись? Она была так потрясена, что не смотрела на часы до тех пор, пока не началось постукивание, но прошло уже больше часа с тех пор, как она проверяла время. Достаточно, чтобы перебрать сотни комбинаций, возможно, больше тысячи. Что, если бы по какому-то ужасному стечению обстоятельств Лавлейс выбрал год своего рождения - или дату битвы при Гастингсе?
   Застряв за дверью, Маккриммон ничего не могла поделать. Она перешла от отчаянного желания выломать эту дверь к надежде, что она останется закрытой как можно дольше. Больше ей некуда было идти, ни окон, ни воздуховодов, через которые можно было бы выбраться в остальную часть установки. Кэллоу и Лавлейс были слишком дотошны для этого.
   Так чего же хотели крабы? Как бы ни было приятно ее самолюбию верить в обратное, у нее было ощущение, что она не была их непосредственной целью. Она была всего лишь чем-то, что временно встанет у них на пути, прежде чем ее отбросят в сторону или превратят в одну из этих марионеток. Пришельцы явно пытались добраться до оборудования МОРНЕЙ. Для них это что-то значило. Они хотели либо разбить его, либо обезопасить, одно из двух.
   Что Ирвин сказал ей перед тем, как его схватили крабы? Она вспомнила слова, которые он нацарапал своим почерком, а не почерком робота, которым пользовался в последний раз. Что-то о том, что Лавлейс планировал уничтожить оборудование, но струсил. И теперь Ирвин считал, что они должны были сделать это вместо него.
   Но снаряжение МОРНЕЙ находилось за другой дверью, такой же недоступной для Маккриммон, как Маккриммон была недоступна для монстров.
   Внезапно появилась возможность. Правда, не такая уж большая. Но если инопланетяне были готовы взломать комбинации на своем замке, она могла бы проделать то же самое с дверью к оборудованию МОРНЕЙ. Она была не такой быстрой, как Ирвин, и не такой методичной - ей случалось пропускать несколько чисел, - а у Ирвина и без того было огромное преимущество. Но это все равно была игра с числами, не так ли? Удача все еще могла быть на ее стороне.
   Она отошла от двери и побежала обратно к закрытому входу в помещение с оборудованием. Набрала на клавиатуре "ноль, ноль, ноль, ноль". Замок вспыхнул красным, раздался тревожный сигнал, который был почти неслышен из-за все еще звучащей аварийной сигнализации.
   Нет, это было глупо. Предположим - предположим, - что Ирвин тоже начал с четырех нулей. Если они искали одну и ту же комбинацию, то было бессмысленно пытаться догнать его. С таким же успехом она могла начать с четырех девяток и вести обратный отсчет.
   Что, если Ирвин тоже начал с самого начала? Что делать, если комбинации не совпадают? Какова была оптимальная стратегия поиска?
   К черту все это.
   Она набрала четыре девятки. Затем девять, девять, девять, восемь. Затем девять, девять, девять, семь. Это было не так быстро, как у Ирвина, ее руки дрожали и потели и все время путались в цифрах. Но сейчас она что-то делала, а не просто ждала неизбежного.
   Большой Кэл одобрил бы это.
  

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

   Это был робот, штука размером с дом. У него было сферическое тело, меньшая по размеру сферическая голова, снабженная когтями, клешнями и щупами, а к телу было прикреплено множество мощных шарнирных лап с поршневым приводом, каждая из которых заканчивалась зазубренным концом, достаточно острым (в чем Доктор был уверен), чтобы пронзить человека насквозь. Два фасеточных глаза паука были сверкающими красными сердоликами, источником свечения и теней, которые он уже видел.
   Паук, протиснувший свою тушу в зал, остановился, чтобы рассмотреть двух новоприбывших. Доктор никогда не видел ничего подобного. И все же он ощущал странную механическую воинственность, своего рода тупую недоброжелательность, а не откровенное расчетливое зло. Некоторые из его лучших друзей были роботами. Но в равной степени среди роботов у него было и несколько замечательных врагов.
   Доктор, всегда готовый принять все во внимание, сделал несколько осторожных шагов в направлении паука.
   - Послушайте! - проревел он. - Не могли бы вы ответить на несколько простых вопросов? Мы в некотором замешательстве относительно того, где и когда находимся. Вы управляете этим кораблем? - Доктор, осторожно подбадриваемый, сделал еще один шаг. - Просто...
   Паук прыгнул вперед, взмыл в воздух и с громким лязгом приземлился в нескольких десятках футов от Доктора. Тот отшатнулся, едва удержавшись на ногах. Паук издал низкое, целеустремленное жужжание.
   - Я только спросил!
   - Несомненно, это очень простая машина, - сказал Мастер. - Итак, Доктор, как бы вы оценили свои шансы вернуться в ТАРДИС?
   Доктор уставился в сверкающие красные глаза паука. - Скорее не очень.
   - Согласен. Еще раз звуковую отвертку, если вы будете так добры.
   Однажды Доктор доверился Мастеру, и было не так уж трудно сделать это снова.
   - Что у вас на уме?
   - Вот это. - Мастер, настроив отвертку так, как ему было удобно, направил ее на паука и испустил энергетический импульс. Глаза паука потускнели, и робот осел, его тело опустилось на землю, как будто ноги больше не могли его поддерживать. - Рекомендую поторопиться, - сказал Мастер. - Я просто ошеломил его.
   - К старости становитесь мягкотелым?
   - Поверьте мне, доктор, если бы ваша звуковая отвертка была способна уничтожить его, я бы воспользовался этим вариантом. Вот.
   Мастер бросил Доктору звуковую отвертку. Доктор ловко поймал ее и сунул обратно в карман.
   Они выбежали из зала, обратно по соединяющему их переходу, мимо большого окна, из которого периодически открывался вид на проплывающую мимо планету, обратно по груде обломков. ТАРДИС все еще была там, где они ее оставили, желтые окна светились.
   - Он приближается! - крикнул Доктор, понимая, что паук поднялся на ноги и приближается к ним.
   Мастер, у которого было преимущество перед Доктором, оказался у ТАРДИС первым. Он оглядывался на Доктора через плечо. Доктор не рискнул оглянуться, но, даже приближаясь к ТАРДИС, он услышал позади себя звук движущихся обломков и нарастающий гул, который подсказал ему, что робот-паук теперь совсем рядом.
   - Быстрее! - прошипел Мастер.
   На мгновение Доктор подумал о том, чтобы бросить Мастеру ключ от ТАРДИС. Это противоречило всем его инстинктам. Но тогда выживет, по крайней мере, один из них, и если для отмены работы силдов потребуется помощь Мастера, то это будет гораздо лучшим исходом, чем если они оба умрут здесь.
   Но здравый смысл или осторожность возобладали. Доктор добрался до ТАРДИС, открыл дверь, и они вдвоем ввалились внутрь. Доктор захлопнул дверь и бросился к пульту. Он начал переключать кнопки, с тревогой глядя на центральную колонну. Она поднималась и опускалась, но с трудом. Доктор потянул за какие-то рычаги и отрегулировал несколько кнопок. На внешнем экране красные глаза паука сверкали, как два солнца. Он кружил вокруг ТАРДИС.
   - Чего вы ждете? - спросил Мастер. - Начинайте дематериализацию!
   - Во время нашего полета в ТАРДИС произошла утечка энергии - условия были слишком жесткими. Аккумуляторам требуется время, чтобы восстановить заряд.
   - И вы только сейчас додумались сказать мне об этом?
   - Я предполагал, что нам потребуется немного больше времени, чтобы осмотреться. - Доктор перешел к другому сегменту консоли и произвел еще несколько настроек. - Беспокоиться не о чем. Мы здесь в полной безопасности, и ТАРДИС скоро снова заработает.
   ТАРДИС накренилась. Они почувствовали толчок даже в рубке управления, несмотря на искусственную гравитацию. Изображение на мониторе резко изменилось.
   - Это из-за нас! - крикнул Мастер. - Машина нас обнаружила!
   - ТАРДИС все еще в полной безопасности. - Доктор кашлянул. - Мы - это другой вопрос.
   - Если бы ваши инерционные компенсаторы работали нормально, нас бы так не швыряло из стороны в сторону!
   - Это в моем списке того, что нужно починить, - согласился Доктор.
   Изображение, подсвеченное красным светом глаз паука, показывало, что их несут вниз по груде обломков.
   - Сделайте что-нибудь! Насколько мы знаем, эта штука хочет бросить нас в печь уничтожения. - Мастер подошел к консоли и попытался оттолкнуть Доктора от пульта управления.
   - Бесполезно. Мы не можем дематериализоваться. У ТАРДИС хватает энергии только, чтобы поддерживать согласованность измерений и генерировать защитное поле.
   Мастера это не смутило. - Если мы перенаправим энергию от стабилизатора измерений... инерционного запаздывания должно хватить, чтобы дать нам необходимое время.
   - Вы не сможете этого сделать в машине сорокового типа, если только не хотите жить в помещении размером с обувную коробку.
   - Если бы мы взяли мою ТАРДИС... - Мастер оставил заявление незаконченным.
   - Мы бы почти наверняка все еще были в какой-то неразберихе, - сказал Доктор.
   В конце концов, даже Мастер смирился с тем, что ничего нельзя сделать, кроме как ждать, пока восстановится энергия. Паук спрятал ТАРДИС под брюхом, сжимая ее так, словно это был лакомый кусочек, который можно было забрать домой и съесть на досуге. Робот сновал по темным закоулкам корабля, словно выполняя какое-то срочное поручение.
   В конце концов, он оказался в сферической комнате, не намного большей, чем сам паук. Он протиснулся внутрь, и тяжелая дверь закрылась, перекрывая вход. Доктор и Мастер обменялись тревожными взглядами. Возможно, именно здесь паук планировал съесть ТАРДИС.
   Но через несколько минут дверь снова открылась. Их пронесли по коридору, но теперь перед ними была сплошная чернота. - Вакуум, - сказал Доктор, обращая внимание Мастера на систему контроля окружающей среды. - Воздух выкачан.
   - Это, должно быть, какой-то огромный воздушный шлюз, - сказал Мастер.
   Воздушный шлюз, очевидно, напоминал глазное яблоко в глазнице. Они проникли внутрь по "зрительному нерву", и теперь глазное яблоко повернулось так, что входная дверь - участок сетчатки глаза - была обращена в другую сторону, в открытое пространство.
   Паук выбрался наружу и, энергично подергивая лапами, бросился прочь от корабля.
   Мастер и Доктор уставились на обзорный экран, наблюдая, как удаляется корпус и все больше и больше становится видно это огромное судно. Это был огромный, покрытый шрамами и невероятно древний космический корабль, похожий на горбатого кита, мили в ширину и десятки миль в длину. При освещении одним красным светом заходящего солнца можно было различить только очертания корабля; остальное было таким же черным, как и пространство за ним. Не было ни огней, ни освещенных окон, никаких очевидных свидетельств того, что корабль был чем-то иным, кроме как заброшенным.
   - Теперь я его узнаю, - тихо сказал Мастер.
   - "Консолидатор", - подтвердил Доктор. - Нам обоим следовало догадаться гораздо раньше, чем мы это сделали. Но что он здесь делает? Он был уничтожен! Мы оба видели, как он был уничтожен!
   - Похоже, мы ошиблись.
   Паук каким-то неизвестным образом ускорялся, приближаясь к планете, вокруг которой вращался темный корабль. Впервые с тех пор, как сменилась их точка отсчета, Доктор разглядел раздутую тусклую сферу, которая была звездой, вокруг которой вращались этот мир и корабль. Это был красный гигант, звезда, срок жизни которой на главной последовательности близился к концу. Когда-то, не так много миллионов лет назад, она была яркой и компактной, постоянно подвергаясь термоядерному синтезу. Но по мере того, как звезда постепенно истощала свои запасы водорода, ее оболочка увеличилась в сотни раз по сравнению с прежним радиусом.
   В своих путешествиях Доктор был свидетелем гибели многих миров. Он даже видел, как сгорела сама Земля, когда увеличивающееся в размерах Солнце растянуло свою оболочку почти до орбиты Марса. Повелители времени, как никто другой, понимали ужасающую хрупкость миров. Они понимали, что звезды непостоянны, как мотыльки. Все было в движении, все менялось, все умирало и обновлялось. Ничто не оставалось неизменным, за исключением их самих.
   Доктор представлял себе этот мир в лучшие времена, до того, как болезнь затмила его звезду. Еще можно было различить, где когда-то были океаны и континенты. Их очертания все еще были на месте, словно вдавленные в глину. Горные цепи, срединно-океанические хребты, цепи островов и глубокие придонные ущелья. Он повидал достаточно миров, чтобы представить себе моря, леса и мантию из роскошных белых облаков, окутанных легким прикосновением атмосферы цвета индиго. Было время, когда он заплакал бы, увидев, что мир превратился в такое. Но их было слишком много, и даже слезы Повелителя времени не были неисчерпаемы.
   Паук-робот тащил их вниз. Они пронеслись низко над миром, не задетые атмосферой. Поверхность проносилась мимо с орбитальной скоростью, паук нырял сквозь зазубрины в горных хребтах, вдоль каньонов, таких глубоких и широких, что по ним можно было бы спустить луну, через океанское дно и континентальные равнины, усеянные странными зазубренными образованиями. Доктору потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что это остатки городов, расплавленные волнами звездного жара до состояния хромового шлака. Их архитектура, насколько можно было судить по этим расплавленным руинам, представляла собой высокие, сужающиеся кверху дворцы, поддерживаемые над землей на мощных опорах. Но, очевидно, прошли века с тех пор, как в этих городах существовали жизнь и торговля.
   - Если я не ошибаюсь, - сказал Мастер, - теперь у нас достаточно энергии, чтобы попытаться дематериализоваться. Интересно, почему вы колеблетесь, доктор?
   Доктор позволил себе улыбнуться. - Я удивлен, что вы спрашиваете.
   Мастер кивнул. - Нас куда-то везут, непосредственной опасности, похоже, нет, и невольно возникает любопытство относительно пункта назначения.
   - Есть еще вопрос, почему.
   - Не буду отрицать, что это тоже представляет интерес. Но позвольте мне прояснить одну вещь. Я думаю только о своем собственном самосохранении. Пока эта скромная цель совпадает с вашими собственными пустяковыми заботами, у нас не будет причин для разногласий. Но если я столкнусь с препятствиями, не думайте, что позволю вам встать у меня на пути.
   - А еще говорят, что благодарность - это умирающее искусство.
   - Должен ли я быть благодарен, Доктор? Это правда, что вы спасли меня из Дарлстона А. Но давайте не будем притворяться, что вами двигала забота о моем благополучии. - Мастер указал на обзорный экран. - Ну что ж, если я не ошибаюсь, мы, кажется, куда-то прибываем.
   Это был город, возможно, самый большой из всех, которые они когда-либо видели. Он возвышался ярусами, каждый из которых был меньше предыдущего, и опирался на ножки, как провисший хромированный свадебный торт, возвышающийся на покрытой кракелюрами равнине цвета охры, выжженной радиацией, и более высокий, чем любая уцелевшая гора на этом трупе мира. На самом деле, достаточно высокий, чтобы самые верхние уровни города могли когда-то выходить за пределы атмосферы, почти в вакуум. И все же во всех существенных отношениях город казался таким же мертвым и обветшалым, как и все, что они видели. Мастер внимательно изучал дисплеи, качая головой при виде устаревших и ненадежных датчиков. - Откуда-то со средних уровней поступает струйка энергии, но ее так мало, что она едва заметна. Возможно, ее хватит для поддержания работы нескольких простых механизмов, но не более того.
   - Кто-то послал этого паука, - сказал Доктор.
   - Но этот паук, возможно, находился на корабле очень долго.
   Они спустились. Паук пронес их между четырьмя самыми высокими шпилями, спускаясь сквозь густеющую путаницу контрфорсов и мостов, пока, наконец, не скрылась из виду часть мира за пределами города. И все же они спускались и спускались, пока, в конце концов, паук не вошел в другой воздушный шлюз, похожий на глаз, возможно, рядом с источником энергии, который обнаружил Мастер. Воздушный шлюз повернулся, и его дверь открылась, впустив поток спертого холодного воздуха.
   Паук, все еще сжимая в лапах свой груз, выскочил из шлюза. И ТАРДИС от бесцеремонного толчка опустилась на пол, как шахматная фигура.
   - Где бы мы ни были, - сказал Доктор, - похоже, прибыли.
   - Ваш талант к бессмысленным тавтологическим утверждениям остается непревзойденным, - сказал Мастер, наклоняясь, чтобы свериться с приборами. - Это хранилище, такое же большое, как любая из камер на корабле. Источники энергии поблизости. Атмосфера пригодна для дыхания, хотя и немного холодновата. Сила тяжести близка к земной. Уровень радиации и патогенных микроорганизмов приемлемый.
   - А как насчет паука?
   - Он просто остановился. Думаю, он был запрограммирован на то, чтобы доставить нас сюда, а затем ждать дальнейших распоряжений. - Мастер приглашающе указал рукой на дверь. - Было бы невежливо не посмотреть, кто нас вызвал. Может, нам стоит разобраться?
   - После вас, дорогой друг.
   - Нет, я настаиваю. После вас.
   - И оставить вас здесь одного, даже на секунду? На это мало шансов.
   Мастер усмехнулся и распахнул дверь ТАРДИС. - Вселенные испарятся прежде, чем мы с вами изменим наши пути.
   Доктор почувствовал, как его обдало холодом, даже в рубке управления. Он закрыл панель управления ТАРДИС, убедился, что звуковая отвертка по-прежнему лежит у него в кармане, и последовал за Мастером.
   Они находились в сводчатом пространстве, где царила полнейшая мрачность. Паук, как и говорил Мастер, нависал над ТАРДИС, но в остальном был неподвижен. Тусклый красный свет проникал сквозь высокие витражи, поднимаясь к сводчатому мраку далекого потолка. Во время своих путешествий Доктор приобрел острое ощущение древности - почти подсознательное ощущение того, что время повисло тяжким грузом, что прошли века и эоны. Он чувствовал это на корабле, но сейчас ощущал еще острее, возможно, сильнее, чем когда-либо в своей жизни. В этом месте прошла целая вечность, о которой никто не помнит.
   Доктор заметил, что до них здесь был посетитель. Тело в скафандре лежало на полу у подножия широкой каменной лестницы. Ступени вели к некоему подобию трона.
   Он был сложным. Трон располагался в пространстве, образованном тремя рифлеными золотыми колоннами, которые поднимались вверх, образуя нечто вроде постамента или колыбели, на которой, наклоненное под углом, покоилось нечто, безошибочно напоминавшее небольшой космический корабль в форме двух сложенных краями тарелок. Доктор никогда не видел ничего подобного, но его базовая конструкция была достаточно типичной для небольшого разведывательного аппарата. Середина аппарата была выпуклой, выше и ниже средней линии. В куполе были иллюминаторы, а внутри хватало места от одного до дюжины пассажиров, в зависимости от того, насколько тесные условия они были готовы терпеть.
   Тарелка, очевидно, была невероятно старой, она была покрыта золотом и украшена драгоценными камнями, которые, по-видимому, были нанесены после того, как она была закреплена над тремя колоннами. Это украшение скрывало большую часть первоначального корпуса. Казалось, что он сделан из чистого металла, но тут и там Доктор заметил оранжевые или красные вкрапления, которые, должно быть, были нанесены в первоначальной цветовой гамме. То, что тарелка имела какое-то отношение к сидевшему на троне, не вызывало сомнений.
   Но об этом сидевшем на троне было понятно гораздо меньше.
   Трон представлял собой тяжелое золотое кресло, окруженное не только основаниями трех колонн, но и тем, что Доктор сразу распознал как элементарную технологию управления временем.
   - Генераторы стазиса, - подтвердил Мастер, наклоняясь, чтобы рассмотреть фигуру в скафандре. - Временные плотины, особенно грубой и неэффективной разновидности.
   Стазис-генераторы образовали пузырь замедленного времени - замедленного, но не остановленного - достаточно большой, чтобы вместить трон и его обитателя. Доктор различил дрожащий размытый край, где начиналась граница замедленного времени. Металлы снаружи пузыря, даже золото, были тусклее, чем внутри.
   На троне восседала гуманоидная женщина невероятного возраста. Доктор задумался, видел ли он когда-нибудь столь древний экземпляр. Было очевидно, что она прожила очень долгую жизнь, по крайней мере, по обычным человеческим меркам. Все в ней было бледным или полупрозрачным, как на картине, на которую попало слишком много света. На ней было платье с высоким воротником из белой, серой и серебристой парчи. Ее волосы, уложенные сзади изящной серебряной короной, были такими белыми и тонкими, что больше напоминали пучок оптоволоконных нитей, торчащих из кожи головы. Ее кожа была бесцветной, как очень старые кости или коряга. Одной рукой, одетой в перчатку, она держалась за подлокотник кресла. Другой, без перчатки, она так же крепко сжимала конец простого золотого стержня, прикрепленного к боку трона, как трость для ходьбы.
   - Как вы думаете, сколь долго она здесь находится? - спросил Доктор.
   Рука Мастера в черной перчатке прошла сквозь шлем упавшей фигуры. Шлем рассыпался в серую пыль, как будто никогда не был сделан из чего-то более прочного, чем спрессованный пепел. - Более чем некоторое время, если судить по этому парню. Интересно, он пришел на аудиенцию к королеве или ограбить ее гробницу?
   Выпуклые пропорции скафандра говорили об инопланетной анатомии. Доктор мельком увидел череп, похожий на рыбий, с глазницами размером с блюдца, прежде чем он тоже рассыпался.
   - Что-нибудь напоминает?
   - Нет... - обеспокоенно произнес Мастер. Но тут что-то привлекло его внимание. Он потянулся за чем-то, что было зажато в перчатке пришельца. Как ни странно, перчатка была все еще цела. Вокруг нее образовался пузырек пыли, который исчез, когда Мастер нарушил целостность какой-то мембраны, созданной полем.
   Он раздвинул пальцы и извлек на свет гладкий предмет из черного и хромированного стекла.
   - Что это?
   - Оружие, создающее ауру самосохранения. - Мастер осмотрел устройство, похожее на пистолет, коснулся кнопки на его боку и небрежно направил его на Доктора, положив палец на спусковую скобу.
   - Что вы делаете?
   - Мой дорогой друг, я думал, это понятно само собой. Направляю на вас нейтронный бластер.
   Восемь тысяч восемьсот пятьдесят один. Красный свет, сигнал тревоги. Восемь тысяч восемьсот пятьдесят. Красный свет, сигнал тревоги. Восемь тысяч восемьсот сорок восемь... нет, девять, она пропустила один. Вернись, сделай это снова. Черт, но ее пальцы были бесполезны! Освещения почти не было, что еще больше усложняло задачу. Основное электроснабжение было отключено, и буровая перешла на резервные генераторы и аккумуляторы. От аварийного освещения было мало толку.
   Маккриммон упорно работала над первой тысячей комбинаций, по ее часам это было девяносто минут, но, прежде чем перейти к цифрам ниже девяти тысяч, она остановилась, не в силах удержаться и вернулась к входной двери. Не было слышно никакого шума, по крайней мере, такого, который она могла бы услышать поверх многочисленных сигналов тревоги, и она позволила себе понадеяться, что остальные отказались от попыток проникнуть в дверь. Но это было не так. Они все еще продолжали работать, Ирвин набирал комбинации с неутомимостью, на которую она и не надеялась. Она едва осмеливалась задаться вопросом, куда он дошел сейчас. До трех-четырех тысяч? В любую минуту, в любую секунду он мог нажать на нужную клавишу. И все, что она сделала, - это потратила впустую свое драгоценное время.
   Откуда-то из глубины Майка Оскара Шесть донесся приглушенный металлический скрежет, затем еще один. Пол под ее ногами задрожал, а затем, казалось, подался, приобретая небольшой, но зловещий наклон, которого раньше не было. Из-за отсутствия окон трудно было сказать наверняка. Но казалось вероятным, что с буровой установкой вот-вот произойдет что-то катастрофическое.
   Ее буровой установкой.
   Джо засунула досье МОРНЕЙ под сиденье. Она прочитала его от начала до конца, снова от начала до конца, три раза, но теперь ее глазам было трудно сосредоточиться на тексте - и не только на размытых частях, которые касались... его, человека, чье имя она теперь забывала чаще, чем ей хотелось бы. Вертолеты сталкивались со все более суровой погодой, их бросало из стороны в сторону самым неприятным образом. Одно дело - лететь в неспокойном небе над сушей, где у тебя всегда есть возможность найти место для приземления. Но теперь под ними было только бурлящее море, серое, как сланец, и покрытое огромными клочьями пены, похожей на слизь.
   Предзнаменования не были благоприятными. Они уже миновали одну нефтяную платформу, которая горела, вся ее верхняя часть была объята пламенем, и другую, которая просто исчезла, и только три бетонных обрубка торчали из воды в качестве доказательства того, что она когда-либо существовала. Пролетели мимо нефтяного танкера, разломанного надвое, как большая плитка шоколада, края укуса были пугающе чистыми и круглыми, вплоть до полированного металла, и, пролетая над пострадавшим судном, наблюдали, как обе части постепенно приподнимаются и опускаются в воду. Видели, как на полпути к горизонту исчезло водное полушарие, словно его вычерпали из воды, а затем наблюдали, как море возвращало себе прежнюю форму, как стены воды смыкались, словно разинутая пасть. Наблюдали, как с небес низвергаются столбы воды. Видели, как в ясном небе появлялись воздушные водовороты, засасывающие атмосферу неизвестно куда.
   Очевидно, что наступление силдов принимало несколько форм: разрывы во времени уничтожали целые сооружения и суда, в то время как силды, которым удавалось пройти через эти разрывы, пытались захватить любое человеческое сооружение, будь то на море или на суше. В настоящее время потеряна связь почти со всеми судоходными и производственными платформами Северного моря, включая Майк Оскар Шесть. Сообщения об отдельных инцидентах поступали из других стран. Проблемы в Ирландском море, Ла-Манше, Бискайском заливе. Силды сосредоточили свои первоначальные усилия в окрестностях Соединенного Королевства, потому что именно там содержался Мастер. Но в конечном итоге пощады не было бы ни для одной части планеты.
   По-прежнему не было абсолютного подтверждения того, что Доктор выжил после нападения на Дарлстон-Хит. Кроме того, ТАРДИС не была замечена среди обломков. По словам бригадира, вскоре в этот район можно будет отправить людей в противорадиационной одежде. Силды утратили интерес к электростанции, похоже, они были больше сосредоточены на сборе войск для продвижения к более крупным населенным пунктам. Силы ГРООН пытались убрать мирных жителей с пути наступления силдов, зачищая целые деревни, но это было обречено на поражение.
   Джо должна была верить, что Доктор где-то рядом и делает что-то, что может изменить ситуацию. В равной степени она должна была верить, что в этой рискованной экспедиции к ныне безмолвной буровой установке можно чего-то добиться. Эдди Маккриммон, возможно, однажды и раскричалась, но во второй раз она попросила о помощи, обратившись к Джо лично. Джо почувствовала личную связь с этой женщиной и обязанность ответить на ее зов. Что бы с ней ни случилось, Джо не смогла бы жить в мире со своей совестью, не предприняв усилий для расследования.
   Она задавалась вопросом, почему так себя чувствовала? Действительно ли она была таким хорошим человеком, или общение с Доктором заставило ее захотеть стать лучше, чем она была на самом деле? Было ли это, в конечном счете, величайшим достижением Доктора - не те поступки, которые он совершал сам, а те, на которые он вдохновлял других? Доктор был всего лишь человеком, но он затронул бесчисленное множество жизней.
   Джо размышляла об этом, когда прямо рядом с ними открылся временной разрыв - дыра в небе, которая втянула в себя, а затем поглотила один из трех вертолетов. Она смотрела, как вертолет проваливается в темную воронку, которой не место в воздухе, винты замедляются и сминаются, воздух и жизнь покидают кабину. Затем все исчезло.
   Она посмотрела на Йейтса и прочла в его глазах потрясение. Но обсуждать было нечего. Теперь они должны были продолжать.
  

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

   Доктор с сожалением покачал головой. - Вы даже не знаете, работает ли оно.
   - Если это оружие все еще способно генерировать ауру, - сказал Мастер, любуясь сверкающим стволом своего нейтронного бластера, - держу пари, что оно все еще обладает некоторой энергией.
   - Очень хорошо. И готовы ли вы поспорить, что сможете заставить эту штуку сработать до того, как я приведу в действие устройство у вас на шее?
   - Ах, это. - Мастер усмехнулся. - Признаюсь, это уловка. Чтобы внушить вам доверие, вашу готовность позволить мне сопровождать вас. Боюсь, я отключил пусковой механизм еще до того, как переступил порог вашей ТАРДИС. Ваш контроль надо мной был иллюзорным.
   - Вы блефуете.
   - В таком случае, я предлагаю вам проверить это предположение. А пока, будьте так добры, возьмите ключ от ТАРДИС и дайте его мне.
   - Убейте меня и возьмите его сами.
   - Нет, Доктор. Если я убью вас, мне не доставит удовольствия оставить вас здесь, без машины времени, без всякой надежды на спасение. - Мастер помахал бластером. - Ключ.
   - Только не вам.
   - Очень хорошо, Доктор, вы не оставляете мне выбора. С сожалением... - Мастер направил бластер прямо в живот Доктору и нажал на спусковой крючок.
   Доктору не следовало удивляться; он не раз сталкивался с убийственной жестокостью Мастера. Именно это делало очарование Мастера еще более извращенным: то, что оно могло так легко трансформироваться в порочную целеустремленность. Удар кинжалом в спину, удушение, выстрел из нейтронного бластера... не имело большого значения, какой конец в конечном итоге наступит. Всегда будет это неумолимо невозмутимое лицо, совершающее убийство с такой же легкостью, с какой оно обменивается самыми бессмысленными любезностями.
   Но Мастер вскрикнул. Бластер не выстрелил, а вместо этого самоуничтожился в розовой вспышке, от которой Мастер схватился одной рукой за другую, отшатнулся назад, в его глазах были боль, ярость и негодование. Он споткнулся и упал.
   Доктор тоже упал навзничь. Он не сжимал в руках оружия, но в то же мгновение, когда бластер распался, похожий взрыв розовой энергии сильно ударил его в грудь. Доктор приземлился на спину, успев вынуть руки из карманов.
   - По крайней мере, - сказал он, откашлявшись, - теперь мы знаем, где находимся.
   Отряхнувшись, Мастер неуверенно поднялся на ноги. - Неисправность, из-за которой вы должны считать, что вам очень повезло.
   - На самом деле, я не уверен, что это была неисправность.
   Мастер проследил за взглядом Доктора. Инопланетянин в костюме таял. Даже осколки, которые разлетелись при испытании Мастера, исчезали.
   - Что это?
   Доктор потер подбородок, садясь прямо. Взрыв розовой энергии выбил из него воздух так же основательно, как если бы его ударили в солнечное сплетение.
   - Что это?
   - Судя по всему, это был какой-то тест. Который мы либо выдержали с честью, либо с треском провалили.
   Доктор и Мастер подошли к подножию лестницы. По трем колоннам вокруг трона начали пробегать огоньки. Стазис-машины начали издавать нарастающий гул.
   Доктор и Магистр бок о бок поднимались по лестнице. Было очевидно, что эта женщина приказала пауку доставить их сюда, и, скорее всего, именно она была ответственна за иллюзию, которая обманула Мастера.
   - Вам знакомо это лицо? - прошептал он.
   - Нет, - сказал Доктор, и в тот миг это прозвучало как самая правдивая вещь, которую он когда-либо произносил. Но минуту спустя его охватили какие-то сомнения. Он был уверен, что никогда не встречал эту женщину в ее нынешнем состоянии. Но Повелители времени прекрасно разбирались в лицах и умели устранять влияние времени. Сталкиваться с одними и теми же людьми в разные периоды их жизни, которые, с точки зрения путешественника во времени, часто различались всего на несколько часов или дней, было профессиональным риском.
   Знал ли он когда-то эту женщину, когда они были намного моложе?
   Нарастающий гул достиг предела, затем затих. Размытость вокруг временного пузыря исчезла. Замедленное течение времени превратилось в нормальное.
   Женщина повернула голову. Ее глаза, до этого момента закрытые, устало открылись. Она посмотрела вниз на двух посетителей, и ее голос прогремел эхом по всем углам сводчатого зала.
   - Я уже начала думать, что вы никогда не придете.
   - Был ли какой-то смысл в этом детском обмане? - спросил Мастер.
   - Чтобы установить ваши намерения, насильственные или иные. Считайте, что они установлены. - Женщина сделала паузу. - И для детской выходки это показалось вам более чем убедительным. Предупреждаю, что любые дальнейшие насильственные действия будут караться вашим немедленным уничтожением. Может, у меня и осталось не так много энергии, но на это ее хватит. Я знаю, кто вы такие - вы оба.
   - Боюсь, вы поставили нас в несколько невыгодное положение, - сказал Доктор.
   Мастер прорычал: - Обозначьте этот мир. Каково его название и местоположение? Подтвердите идентификацию космического аппарата, находящегося на орбите вокруг него. Как вас зовут и как вы сюда попали?
   Вместо ответа женщина спросила: - Вы исследовали корабль до того, как вас нашел мой робот?
   - У нас была достаточно приятная прогулка, - сказал Доктор.
   - А вы нашли дорогу к месту, где хранятся ваши копии? - Ее взгляд, несомненно, был прикован к Мастеру.
   - Воплощения, - поправил он. - Не копии.
   - Это не имеет значения. Важно то, что вы прибыли слишком поздно, после того, как работа была закончена.
   - Для чьей работы слишком поздно? - спросил Доктор.
   - Для кого еще, кроме силдов?
   Доктор бросил взгляд на Мастера. Многое сбивало с толку, но, по крайней мере, женщина упомянула что-то, что имело какой-то смысл. До сих пор странным было полное отсутствие силдов на этом конце времен.
   - Где силды? - спросил Доктор.
   - Они достигли своей цели, получили доступ к технологии на борту корабля. Запрещенная машина, устройство для открытия разрывов во времени, соединяющее прошлое и настоящее... начнем с того, что их контроль над ним был несовершенным.
   Мастер не смог скрыть ухмылки.
   - Что они сделали? - спросил Доктор.
   - Силды засекли сигнал Мастера. Сначала они понятия не имели о его происхождении, но психокинетический отпечаток, закодированный в сигнале, позволил им идентифицировать отправителя. Записи, хранящиеся на борту "Консолидатора", рассказали им, кем он был, кем станет - Повелителем времени, обладающим непревзойденным мастерством в области темпоральной инженерии. Они также обнаружили, что он сыграл определенную роль в их заключении - в создании самого "Консолидатора". Для силдов обнаружение психокинетического сигнала не могло быть более случайным. Это дало им возможность проникнуть вглубь истории - выделить и извлечь множество граней Повелителя и использовать эти грани, чтобы сделать свой контроль над временем еще более могущественным. И в то же время навлечь вечные муки на своего врага - Повелителя времени!
   Доктор взглянул на Мастера. - Теперь вы не выглядите таким самоуверенным, не так ли?
   - Силды забрали его, - продолжала женщина. - Вычеркнули его из истории, сделали своим пленником, объединили его разумы в единый комплекс, живой компьютер, напрямую подключенный к аппарату времени! Его воля была ничем против их методов нейронного контроля и принуждения. Силды всегда были мастерами боли и ужаса!
   - И с этой... Сборкой? - спросил Доктор.
   - Его разум дал им абсолютный контроль над аппаратом. Работа по удалению его из истории была лишь прелюдией, едва раскрывающей потенциал оборудования. Его разум решал постоянно меняющиеся уравнения времени... компенсируя микроизменения темпорального потока, приливы и отливы хроносинкластической обратной связи... Силды смогли открыть обширные порталы в прошлое. Достаточно путей и коридоров в истории, чтобы обескровить целый мир! Они высасывали жизнь из океанов и небес моего опустошенного Праксилиона. Затем они ушли, уносясь во времени через те же самые разрывы.
   - Чтобы создать новый доминион силдов, - сказал Мастер. - Переписать галактическую историю!
   - Как давно это было, когда они закончили? - спросил Доктор, уверенный, что впервые слышит о мире под названием Праксилион. - На сколько веков мы обогнали его?
   Женщина откинула голову на мягкий подголовник своего трона. Она издала судорожный кашель сухого смеха. Что бы он ни сказал, это явно позабавило ее. - Столетия, доктор? Подумайте еще раз. Вы опоздали на десять миллионов лет.
   Доктор почесал в затылке. - Видите ли, дело в том, что...
   - Если бы он позволил мне управлять роботом с самого начала, - вмешался Мастер, - количество ошибок было бы значительно меньше.
   Доктор предпочел проигнорировать эту критику. - Вы сказали, что это ваш робот, и, очевидно, ждал нас. Вы были живы, когда силды творили... что бы они там ни делали?
   - В техническом смысле этого слова, да. Но даже тогда я была прикована к этому стазисному трону. Я чувствовала себя старше времени - и все же, с моей нынешней точки зрения, в те дни я была почти юной. - Женщина снова закрыла глаза, и на несколько секунд показалось, что она заснула. - Когда-то у меня было другое имя, но оно затерялось во времени. Для людей, которыми я управляла - я не буду говорить "правила" - я была Ее Императорским Величеством Юксури Скуитой. Они знали меня лучше как Красную королеву. Это единственное имя, которое сейчас имеет значение. Когда меня не станет, не останется никого, кто помнил бы об этом.
   - А эти люди... - спросил Мастер. - Они тоже были гражданами этого мира?
   - Праксилион принадлежал им; они эволюционировали здесь. Но это не мой мир. Я пришла к ним в трудную минуту. Двенадцать миллионов лет назад. - С видимым усилием она откинулась на спинку трона, чтобы рассмотреть что-то в тарелке, подвешенной высоко над троном. - Мой корабль. Я была его единственным пилотом. Мой корабль был... поврежден, я полагаю. Мне удалось совершить аварийную посадку в этом мире. Я мало что помню из этого. Но они нашли меня, вытащили из корабля. Когда увидели, кем я была, то сделали меня своей королевой.
   - Вот так просто? - спросил Доктор. - Вы упали с неба, и на вас надели корону?
   - Это было нечто большее.
   - Двенадцать миллионов лет, - сказал Мастер, - все еще оставляют нас на много миллиардов лет за пределами эпохи массовых путешествий во времени.
   - Совершенно верно, - сказала Красная королева. - Этот мир, его существа, сама его экосистема - все это появилось намного позже того, что вы называете галактической историей. "Праксилион" даже не мелькнул в глазах творения, когда Галлифрей [в фантастическом сериале Doctor Who - родная планета Повелителей времени] узнал о своем последнем часе.
   - А что же корабль? - спросил Доктор.
   - Его название "Консолидатор", как вы, несомненно, знаете.
   Мастер перестал сжимать свою руку - очевидно, рана была поверхностной. - Вы уверены в принадлежности корабля?
   - Сомнений нет.
   Мастер посмотрел на Доктора. В этот момент они оба были совершенно равны.
   - Это не может быть одно и то же судно, - сказал Доктор. - Если только очень важная часть истории Галлифрея не является полной ложью.
   - Боюсь, что это вполне может быть так, - сказал Мастер.
   Доктор изо всех сил старался удержать все это в голове, но это давалось ему с трудом. - Итак, когда вы прибыли, ваше величество, задолго до прибытия корабля, вы, должно быть, казались кем-то сошедшей со страниц мифа.
   - Для граждан этого мира я была ни кем иным, как богиней.
   - А граждане этого мира? - спросил Мастер. - Где именно они находятся?
   - Все исчезли. Вымерли или были уничтожены. После нападения силдов осталось лишь несколько одиноких поселений - изолированные группы последних пытающихся выжить в мире, обобранном до нитки. Остальные миллиарды погибли от мести и жестокости силдов.
   - А вы? - спросил Доктор.
   - Когда все остальное закончилось, им удалось сохранить мне жизнь. Этот... аппарат стазиса... был едва ли не последней функционирующей машиной на Праксилионе. И миллионы лет я была здесь, пока системы поддержки отказывали, и я приближалась к своей последней осознанной мысли, ожидая вас.
   - Чтобы поиграть с нами? - спросил Мастер.
   - Нет, - ответила Красная королева. - Чтобы отправить вас назад. Не в то отдаленное время, из которого вы прибыли, а всего лишь на десять миллионов лет назад, в самые ранние дни нашествия силдов. У меня есть временная координатная привязка, поддерживаемая парой связанных тахионов. Вы не промахнетесь и не ошибетесь.
   - И когда мы доберемся туда? - спросил Доктор.
   - Вы дадите силдам то, что они хотят. - Ее взгляд упал на Мастера. - Его. Последний кусочек их головоломки.
   - Нет, - сказал Мастер. - Этого не будет.
   Доктор поднял руку. - Мы пришли сюда, чтобы выяснить, чего хотят силды, а затем остановить их... а не для того, чтобы отдать его им!
   - Я не спорю ни с вами, ни даже с Мастером. Его преступления заслуживают наказания, но это не моя забота. Мой долг - умиротворить силдов. Если у них будет последний компонент Сборки, они, возможно, пощадят Праксилион. Опустошение, которое они причинили этому миру и его жителям, может быть снято. Другого выхода быть не может.
   - Уверяю вас, - сказал Доктор, - что, по моему опыту, почти всегда существует около девяти других способов. И торговаться с силдами бесполезно!
   Королева пошевелила своими древними конечностями. Доктор почти физически ощутил, как заскрипели сухожилия, словно старое дерево гнулось на ветру. Королева сняла кольцо с одного из пальцев своей руки без перчатки и бросила его на пол. Оно лежало у подножия ступеней: золотое кольцо со сверкающим красным драгоценным камнем, мерцающим внутренней искрой.
   - Это одна половина тахионной пары. Подключите ее к своей машине времени, и она перенесет вас обратно к другой половине. Путешествуйте назад во времени.
   - Я не намерен подчиняться вашей воле, - сказал Мастер. - Я не подчиняюсь. Мне повинуются!
   Королева указала на Мастера пальцем, на котором теперь не было кольца. Она произнесла заклинание. Мастер застонал и упал на колени, схватившись за голову.
   - Вы повреждены, - сказала королева. - Нервный импульс был на самом низком уровне ... это не должно было вас беспокоить. - На ее лице промелькнуло раскаяние. - Я не хотела причинять вам боль... просто хотела подтвердить свою власть и предупредить вас, что следующий удар будет сильнее.
   - К нему прикоснулся силд, - тихо сказал Доктор. - Как раз перед тем, как мы покинули Землю. Очевидно, контакт причинил больше вреда, чем он показывает. Должно быть, он использует феноменальные способности к самоконтролю, блокируя боль и перенаправляя мыслительные процессы в поврежденные участки мозга.
   - О психической стойкости Повелителя времени ходят легенды. Но даже у него есть свои пределы.
   Мастер заставил себя встать, хотя напряженные мышцы его лица свидетельствовали о нервной атаке королевы. - Я... ослаблен. Но далеко не выведен из строя.
   - Но даже самый сильный разум рано или поздно угасает после контакта с силдом. Или вы это отрицаете?
   - Королева права, - сказал Доктор. - Я думал, вы легко отделались, но мне следовало быть осторожнее. Нехорошо, когда силд сует свои щупальца в мозг!
   - Спасибо, Доктор, за ваше искреннее сочувствие.
   - В ТАРДИС есть медицинское оборудование. Если вы позволите мне провести полное обследование...
   - Ваши лекарства бесполезны при контакте с силдами, - сказала королева. - Но на Праксилионе мы жили под их гнетом полмиллиона лет! Время от времени, с помощью инопланетной машины, нам удавалось спасать тех, кто познал прикосновение.
   - А сейчас у вас есть такое лечение? - спросил Доктор, догадываясь, каким будет ответ.
   - Нет. Машина была потеряна еще до того, как наступил конец. Но во времена моего прежнего "я" у той, кто владеет другой парой тахионов... у нее будут средства. Попросите ее показать вам "Бесконечный кокон".
   - У вас не может быть такой вещи, - сказал Мастер.
   - Он прав, - сказал Доктор. - Лишь немногие из этих мерзостей были когда-либо созданы!
   - Тем не менее, мои люди нашли внутри корабля "Бесконечный кокон". Его поместили туда вместе со многим другим, что следовало уничтожить.
   Мастер посмотрел на Доктора. - При правильном программировании он, возможно, смог бы исцелить меня.
   Доктор кивнул - он видел возможности, хотя мысль о том, на что еще способен "Бесконечный кокон", приводила его в ужас. - Но только если королева позволит нам им воспользоваться, - сказал он.
   - Вы должны воспользоваться этим шансом, - ответила Красная королева. - Я могу гарантировать, что без ее помощи Мастер наверняка умрет.
   Доктор медленно кивнул. Он пришел к такому же мрачному выводу. С того момента, как ТАРДИС перенеслась в будущее, они всегда должны были противостоять силдам. Эта аудиенция у Красной королевы в мрачный конец ее правления была лишь отсрочкой этого противостояния.
   Он наклонился и поднял тахионное кольцо, подумав о его двойнике, находящемся десять миллионов лет назад. В некотором смысле, они были одним и тем же объектом, существовавшим одновременно. В отсутствие эталонного сигнала Повелителя времени пара связанных тахионов стала самым надежным помощником в длительной навигации.
   - Спасибо, что подождали, - сказал Доктор, убирая кольцо в карман.
   - Прежде чем вы уйдете, у меня есть вопрос к Мастеру, а затем еще один к вам, Доктор.
   Мастер стоял, сцепив руки за спиной. - Я жду.
   - Корабль заброшен. Он сослужил свою службу силдам, как и вы. Теперь он только и делает, что вращается вокруг Праксилиона, став памятником преступлению, которое превосходит даже всю сумму ваших проступков.
   - Продолжайте, - сказал Мастер.
   - Мой робот... тот, который доставил вас сюда. Давным-давно он смог внедрить разрушительное устройство в сердце корабля.
   - Бомбу? - спросил Доктор.
   - Аксумиллярный шар. Оружие настолько мощное, что было в числе надежно упрятанных в самом Консолидаторе. Но мы нашли его и сделали очень опасным.
   Доктор и Мастер обменялись взглядами. Оба знали об Аксумиллярном шаре и его легендарном разрушительном потенциале. Энергия, способная превратить мир в облако гравия, содержится в устройстве, достаточно маленьком, чтобы поместиться в кармане.
   - У вас есть способ вызвать его? - спросил Доктор.
   - В одно мгновение я могу положить конец десяти миллионам лет мучений.
   - И мне, - сказал Мастер.
   Красная королева кивнула в ответ на эту грубую оценку. - Вы уже на грани того, чтобы перестать существовать, Мастер. Уничтожение корабля мало что изменит. Но это было бы последней любезностью.
   Доктор сказал: - Это может быть только вашим решением, а не моим.
   - Конечно, - сказал Мастер.
   - Вы хотите побыть наедине с королевой?
   - Если бы вы были так... добры.
   - Я начну подключать тахионную пару, - решительно сказал Доктор, радуясь, что это дало ему повод уйти. - Это займет несколько минут.
   - Прежде чем вы уйдете, у меня есть к вам один вопрос. Я не могу говорить за Мастера. Но есть шанс, что вы вернетесь в свое время - или в то, что от него останется, - после того, как силды перепишут историю. Вернетесь к ЭМПВ, эпохе массовых путешествий во времени.
   Доктор взглянул на Мастера. Он едва осмеливался рассуждать об их общей судьбе. - Это дурная привычка, но я всегда стараюсь видеть в этом светлую сторону.
   - Кажется, это было так давно, Доктор. Но, должно быть, это было что-то, на что стоило посмотреть. Все эти миры, все эти цивилизации. Все эти чудеса и ужасы жизни и возможности, от которых не может устать ни одно живое существо. Это, должно быть, было великолепно.
   - Это было так, - сказал Доктор. - Так было, есть и всегда будет.
  

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

   Наконец в поле зрения двух оставшихся вертолетов экспедиции ГРООН оказалась платформа Майк Оскар Шесть. Они благополучно пережили остаток перехода, несмотря на то, что совсем рядом с вертолетом Джо открылся еще один временной разрыв. На мгновение их потянуло в это мучительное отсутствие. Но разрыв закрылся, и пилоты смогли вернуть управление своим аппаратом.
   Были хорошие новости и плохие новости, размышляла Джо.
   Хорошей новостью было то, что там все еще стояла буровая установка. Она не была срезана по краям, как у некоторых платформ, мимо которых они проезжали, и не была полностью охвачена пламенем, как факел, поднятый из волн. Плохая новость - на самом деле, очень плохая новость - заключалась в том, что буровая установка действительно местами горела, и было достаточно свидетельств структурных повреждений основного блока, когда его части проседали, отделяясь от целого, и это выглядело как явный и тревожный крен всей установки, как будто само морское дно перестало быть каким-либо прочным фундаментом.
   Но все же буровая установка была там. И, что не менее важно, вертолетная площадка выглядела более или менее неповрежденной. Военнослужащие ГРООН спустились бы на платформу, если бы вертолеты не смогли совершить посадку, но это облегчало жизнь.
   - По-прежнему никаких контактов, - сказал Йейтс. - И никакой приветственной встречи тоже.
   - Возможно, нам удастся осмотреть это место, - оптимистично заметил Бентон.
   Джо указала на красный катер, покачивающийся на воде. Это была спасательная шлюпка тарельчатой формы, полностью закрытая, из тех, что могут быть спущены с платформы в экстренных случаях.
   - Кто-нибудь выбрался. Может, посмотрим, сможем ли мы помочь?
   - Пока что им придется рискнуть, - сказал Йейтс. - Если они выжили, то какое-то время будут в безопасности в этой штуке. У нее есть аварийный маяк, так что мы можем поручить спасательной команде забрать их позже. Боюсь, сейчас наша первоочередная задача - вывести из строя оборудование МОРНЕЙ.
   Пока вертолеты описывали круг над горящей платформой, Йейтс перезвонил на базу и проинформировал бригадира о событиях, включая потерю третьего вертолета. Он внимательно выслушал, затем отключился. - Бригадир утверждает, что у офиса Маккриммон Индастриз на материке была радиоконтакт непосредственно перед тем, как они отключились от эфира - у них была идея, что Эдвина Маккриммон содержится в охраняемой зоне, отведенной для оборудования. Очевидно, это первое место, куда мы обратим внимание. Люди бригадира также побеседовали с Кэллоу.
   Джо вспомнила это имя из заметок на брифинге. - Один из тех, кто работает над проектом?
   - Кэллоу проскользнул обратно в Уайтхолл, но теперь у него неприятности.
   - А у нас у всех не так?!
   - Я имею в виду, Кэллоу попадет в переделку, даже если остальные из нас выберутся из этой передряги. Оказывается, он и Лавлейс действительно занимались какими-то очень нехорошими делами, нарушая направо и налево министерские правила, чтобы запустить свой тест - шантаж, кража правительственных материалов и тому подобное. Карьера Кэллоу практически закончена. Но он дал нам вероятный код для охранной зоны МОРНЕЙ. Даже если Лавлейс запер двери, мы должны быть в состоянии пройти.
   - При условии, что Лавлейс их не менял, - сказала Джо.
   - Что ж, для этого и существует пластиковая взрывчатка, - сказал Йейтс. - И мы ее применим, если понадобится.
   Почти соприкоснувшись винтами, два вертолета направились к вертолетной площадке.
   Мастер был один. Он отважился выйти на небольшой балкон, выступающий со стороны башни королевы. На высоте нескольких миль над землей у балкона не было ни стен, ни перил. Воздух, которым он дышал, был пойман в ловушку полем, которое простиралось ровно настолько, насколько это было необходимо: он мог просунуть руку сквозь мягкое сопротивление поля и почувствовать жесткий вакуум за ним, царапающий ткань перчатки.
   Было уже далеко за полдень. Заходящее красное солнце низко висело за Мастером, отбрасывая тени зданий на невероятно четкий, лишенный воздуха горизонт. Тут и там, наклоненные под странными углами, виднелись технологические руины более ранних эпох. Трудно было сказать, что когда-то было ракетами, а что - городами. Время и физика превратили их в абстрактные скульптуры.
   Небо над горизонтом было великолепного черного цвета, полное отсутствие света на нем нарушалось лишь унылой россыпью усталых звезд. Мастер представлял себе миры вокруг этих звезд, такие же бесплодные и измученные, как Праксилион. Не было такого времени, когда Вселенная не ощущала бы на себе руку энтропии, напоминающей ей, что все процессы, все истории, все надежды и мечты рано или поздно должны закончиться. Однако на протяжении миллиардов лет жизнь умудрялась обманывать себя, полагая, что у нее есть какой-то гамбит или стратегия, способная перехитрить энтропию. Это было ошибочное мнение, как подтвердило это безрадостное зрелище. Ближе к вечеру, как для этого мира, так и для самого времени, прикосновение энтропии стало железной хваткой смерти. Вселенная была часами, отматывающими свой последний, изнурительный такт.
   Мастер усмехнулся. Эта мысль будоражила душу.
   Но теперь он различил, как быстро взошла еще одна звезда. Она была настолько тусклой, что ее почти не было видно, но Мастер ожидал этого и знал, где искать.
   Это был "Консолидатор", и, если название корабля было верным, он перевозил самый печально известный груз за всю историю.
   На заре своего существования Повелители времени приняли важное решение. Со всей галактики, из разных эпох, опираясь на свою объединенную мудрость и влияние, они собрали много злого, опасного и дестабилизирующего. Не только оружие или технологии, но - там, где такой сбор был возможен - даже целые биологические виды.
   По своей природе Повелители времени не собирались участвовать в открытой войне или ксеноциде. Они были умнее. Вместо этого они искали те враждебные инопланетные культуры, которые уже были заперты или погребены. Вместо того, чтобы оставить эти агрессивные виды разбросанными по галактике под угрозой повторного обнаружения, их поместили в безграничные хранилища "Консолидатора". Там, замороженные или в стазисе, они пережидали столетия, как своего рода токсичные отходы. Корабль был построен для того, чтобы предотвратить утечку груза, и защищен броней от незваных гостей. Самовосстанавливающийся, автономный, он был рассчитан на неопределенный срок службы.
   Но этого оказалось недостаточно.
   Повелители времени не пришли к единому мнению. Некоторые считали, что "Консолидатор" должен быть уничтожен, поскольку он содержал в себе все старые пороки галактики: возможно, его следовало разбить о звезду, просто для верности. Другие утверждали, что многие темные технологии и науки, содержащиеся в корабле, могут найти неожиданное благотворное применение. Было даже высказано предположение, что некоторые враждебные виды могут быть подвергнуты реабилитации, возможно, до такой степени, что им будет разрешено вновь присоединиться к гражданскому галактическому обществу.
   Споры продолжались веками. Так и не удалось прийти к соглашению. В конце концов, был найден безыскусный компромисс.
   Если бы Повелители времени настоящего не смогли решить, что делать с кораблем, проблема была бы передана их далеким потомкам. Откроется временной разлом, достаточно большой, чтобы поглотить "Консолидатор". Когда он появится, у Повелителей времени будет достаточный запас, чтобы обдумать свое окончательное решение, а тем временем, пересекая временной разлом, "Консолидатор" не будет представлять угрозы для стабильности галактики.
   Но возникла проблема. Даже наука Галлифрея была не в состоянии создать трещину необходимых размеров.
   Когда традиционные подходы потерпели неудачу, когда лучшие умы старшего поколения признали свое поражение, двум молодым кандидатам в Повелители времени, многообещающим выпускникам, было поручено найти математическое решение проблемы. Оба с трудом справлялись с загадочными требованиями задания. Один из них был недисциплинированным, но обладающим блестящей интуицией мыслителем. Другой был дотошным логиком, способным взглянуть на самую сложную проблему с поразительной ясностью.
   Доктор и Мастер были друзьями и соперниками. У обоих были сомнения в разумности плана "Консолидатора", но им дали шанс доказать свою состоятельность, и поэтому они отложили в сторону свои личные проблемы. Но работа оказалась им почти не по силам. Открыть трещину было достаточно сложно, но поддержание ее в рабочем состоянии, достижение стабильности и фиксированного темпорального шлюза на обоих концах, казалось, требовало совершенно нового подхода к механике путешествий во времени.
   Когда, наконец, стало казаться, что они изучили все возможности, но безрезультатно, Доктор признался Мастеру, что он не обязательно сожалеет. Возможно, лучше было потерпеть неудачу, чем преуспеть и стать соучастником трусливого решения переложить проблему "Консолидатора" на своих потомков.
   Но у Мастера возникла безумная идея. На этот раз он, а не Доктор, был интуитивистом. Охваченный азартом охоты, целеустремленный молодой человек вскоре нашел возможное решение. Коллапс сверхмассивной звезды нужного типа, в свою очередь, может привести к образованию черной дыры с редким балансом заряда, углового момента и температуры Хокинга... но достаточным для расщепления времени.
   Доктор проверил работу Мастера. Она была вполне обоснованной.
   Доктор умолял Мастера оставить свою работу, отбросить мысли о личной славе.
   - Тебе легко говорить, когда ты не единственный, кто нашел решение, - сказал Мастер.
   - Я всегда буду знать, что это был ты. И ты всегда будешь испытывать удовлетворение. Тебе не нужно доказывать миру свою гениальность. Достаточно того, что я это видел.
   - Для тебя, возможно. - Тогда он не называл его Доктором, так же как Доктор не называл его Мастером. У них были другие имена: странные и прекрасные, как стихи. - Для меня этого было бы недостаточно.
   - Умоляю тебя.
   - Этим я обязан Галлифрею. Я не могу не представить, что уже произошло. Я взглянул на время с новой точки зрения. Оно одновременно намного проще и в то же время намного сложнее, чем могли мечтать наши глупые сверстники. - Мастер сделал паузу, охваченный внезапным порывом милосердия. - Я предлагаю тебе это. Поставь свое имя под работой, и мы разделим ее. Я бы не смог найти свой путь к этому решению, если бы не тупики, в которые ты уже забрел.
   - Это очень великодушно с твоей стороны, - сказал Доктор. - Но нет. Я не хочу в этом участвовать. И если в тебе осталась хоть капля порядочности, тебе тоже не следует этого делать.
   - Вот тебе и ответ. Очевидно, что мне уже не спастись.
   Поэтому Мастер отнес свою работу на рассмотрение Высшего совета. Там она была подвергнута тщательной проверке - сначала отвергнута, затем постепенно стала восприниматься более серьезно, по мере того, как он смог ответить своим критикам, одному за другим, чтобы защитить свои самые возмутительные дедуктивные выводы. Мужественно уверенный в себе, Мастер оставался непоколебимым перед лицом самого сурового перекрестного допроса. Со временем, как он всегда и предполагал, его теория была признана обоснованной.
   За эту работу Мастер не мог не быть награжден высшей академической наградой в выбранной им дисциплине. А Доктор, который не завоевал благосклонности академии, был воспринят как своего рода разочарование.
   Для Мастера это было пустяком. Но это в какой-то мере объясняло пожизненное чувство интеллектуальной неполноценности Доктора по сравнению с его старым школьным другом.
   Что касается "Консолидатора", то в конце концов была найдена звезда, ядро которой было близко к критическому коллапсу. В момент взрыва корабль устремился к формирующемуся горизонту событий, в точном соответствии со схемой Мастера.
   Именно тогда все пошло не так.
   Коллапс сверхновой звезды не был идеально сбалансирован, и это, в свою очередь, привело к асимметрии в формировании горизонта событий... этого было достаточно, чтобы нарушить точность первоначальных расчетов. Вместо того, чтобы упасть во временную щель, "Консолидатор" вошел в нее под углом... и был уничтожен в результате масс-энергетического взрыва, достаточного для того, чтобы разорвать каждый атом корабля на составляющие его частицы.
   Это была катастрофа, но это было и нечто гораздо худшее. Это был позор. Повелители времени упорно трудились, чтобы сохранить видимость непогрешимости. Было только одно возможное решение проблемы фиаско "Консолидатора". Все это прискорбное дело пришлось замять. По-тихому, само существование корабля было сначала предано забвению, а затем засекречено. О нем больше никогда не упоминалось. Виновные в этом не будут наказаны, потому что наказание потребовало бы молчаливого признания того, что это произошло с самого начала. Руки были вымыты, совесть очищена. Все стали свободными.
   И время сделало то, что оно хорошо умело делать, - оно должно было пройти. Мастер и Доктор, каждый по-своему, освободились с Галлифрея. И никто, даже те, кто был замешан в деле "Консолидатора", не осмеливался предположить, что корабль мог уцелеть.
   Как это произошло, размышлял теперь Мастер? Могло ли быть неверно истолковано столкновение массы и энергии? Были ли его расчеты, далекие от ошибок, более точными, чем кто-либо мог себе представить? Неужели "Консолидатор" пропустил не просто столетия, не просто тысячи или десятки тысяч лет, а миллионы лет?
   Может быть, он провалился сквозь время, пока появлялись и исчезали солнечные системы, только для того, чтобы вернуться в нормальное пространство в какой-то необъяснимо отдаленный день, в таком далеком будущем, что ЭМПВ казалась золотым сиянием в начале творения?
   Так, судя по свидетельству его собственных глаз, и выглядело.
   Уничтожать такую вещь было почти преступлением! Он знал, что еще не поздно отменить приказ. Если бы он вернулся и изложил свои доводы Красной королеве, она отменила бы приказ об уничтожении. Это свидетельство его интеллекта сохранилось бы навсегда.
   Это было не похоже на Мастера - испытывать сомнения. Но они были. Сомнения в себе. Серьезные опасения. Это были новые чувства для него. Он достаточно долго жил в своей собственной голове, чтобы думать, что знает меру. Это было все равно что найти потайную дверь, проход в какую-то неизвестную часть самого себя.
   Повелитель был экстрасенсом. Все Повелители времени обладали этим талантом, взращенным поколениями терпеливых генетиков. Это был вопрос нейронной конгруэнтности, симпатического резонанса. Наука, а не магия, хотя наука эта была сложной и скользкой. Некоторые чувствовали это сильнее, чем другие. Как правило, ментальная связь между Повелителями времени и себе подобными была самой сильной. Литература о психическом общении между Повелителями времени и их собственными воплощениями была, мягко говоря, скудной. Как правило, воплощениям не позволяли встречаться, но это не означало, что этого никогда не случалось. Во времена кризиса, в моменты великой космической катастрофы, эти ужасные лицемеры на Галлифрее, как известно, нарушали одно-два странных правила.
   Мастер, если бы он заговорил от своего имени, никогда сознательно не ощущал психического влияния своих двойников.
   До этого момента.
   Он видел свои версии на "Консолидаторе" и знал, что многие из них мертвы. Но все равно оставались сотни людей, в которых поддерживалась некая квазижизнь, и у которых было достаточно мозговой активности, чтобы понять, что они все еще живы, все еще в плену, совершенно без надежды. Они были такими уже десять миллионов лет.
   Он почувствовал их. Их присутствие проявилось в виде сильной головной боли, которая превосходила все то, что он уже испытывал от контакта с силдом. Головная боль была похожа на флюгер. Его ось наклонялась, отслеживая восходящую звезду.
   И внезапно звезда превратилась в сверхновую. Мастер поднял руку, чтобы заслонить глаза от яркого света, который распространялся все шире. На мгновение за всем белым проявилось что-то более белое, как будто белый цвет, который он всегда знал, был всего лишь самозванцем, безвкусным подобием настоящего. А затем сфера стала тускнеть по краям, становясь фиолетовой.
   Психический разрыв был внезапным и шокирующим. Казалось, что в его черепе дернулся и начал вращаться флюгер. Боль, как и белый цвет, стала чем-то сверхъестественным. Мастер осознал, что на самом деле он никогда по-настоящему не испытывал боли, только ее тень.
   До этого момента.
   Мастер с криком упал на пол, схватившись за голову. Сфера над ним растворилась в идеальной безграничной черноте неба.
   На Праксилионе снова не было луны.
   Доктор опустился на колени, чтобы осмотреть тело, находившееся без сознания. Мастер рухнул на пол балкона, его рука безвольно свисала с края. Рука блестела от инея, начинавшегося резкой линией сразу за локтем Мастера. Это был очень привлекательный эффект, как будто руку обмакнули в сахар.
   Глаза Мастера были закрыты, лицо спокойно. Он выглядел мягким, в состоянии безмятежного покоя. Доктор размышлял обо всех злодеяниях, которые совершил этот человек за долгие века своего существования, о преступлениях и жестокости. Было невозможно сопоставить это знание с беспомощным спящим телом, лежащим перед ним. Потребовался бы всего лишь толчок, чтобы он полетел за край. Без воздуха, который мог бы замедлить его, тело Мастера к моменту удара о поверхность Праксилиона летело бы с ужасающей скоростью. Но не было никакой необходимости убивать его таким образом. Оставленный здесь, с рукой в вакууме, он бы долго не протянул.
   Было бы ложью сказать, что Доктор не задумывался о том, чтобы оставить его. Конечно, Красная королева не позволила бы ему этого сделать. Она хотела, чтобы Мастер отправился обратно с Доктором, и у Доктора не было причин сомневаться в ее способности к принуждению. И он также хотел исправить вред, который ему уже причинил силд. Если Мастер был ключом к этому, так тому и быть.
   Но в глубине души, даже без учета этих факторов, Доктор не мог оставить его там. Они оба были с Галлифрея. Это правда, что они были своенравными сыновьями. Но даже такой изгой, как этот Повелитель времени, заслуживал лучшего, чем смерть в конце света.
   Доктор взял Мастера за подмышки и оттащил его подальше от опасности.
  

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

   Она бы не услышала этого, если бы все еще звучала основная сигнализация, но в какой-то момент эта электрическая система перестала работать. Теперь были слышны только приглушенный треск и грохот умирающей установки, ее собственное дыхание, ее собственное неистовое постукивание по клавиатуре, осиное жужжание двери каждый раз, когда она набирала неправильную комбинацию. Для работы двери требовалось электричество, но, очевидно, Кэллоу и Лавлейс позаботились о том, чтобы она не зависела от основного источника питания. То же самое, по-видимому, можно было сказать и о двери, через которую пытались пройти Ирвин и остальные.
   Итак, она услышала звук, когда он раздался. Это был отчетливый механический щелчок, как будто кто-то задвинул засов на калитке. И в этот момент она поняла, что провалила это последнее и самое смелое испытание в своей жизни. Семь тысяч восемьсот тридцать три ... более двух тысяч комбинаций, а она все еще не нашла подходящую.
   Не то чтобы это сильно повлияло на ее шансы, но попробовать стоило. По крайней мере, она могла бы нанести удар топором по оборудованию МОРНЕЙ и тем самым сделать его недосягаемым для монстров... что бы они с ним ни хотели сделать. Они, конечно, все равно убили бы ее или обратили в свою веру, но в этом была бы хоть какая-то доля удовлетворения от того, что их планы сорвались. На самом деле, нужно было брать то, что можно было получить.
   - Эдди!
   Голос доносился из коридора, но он не принадлежал ни Тому Ирвину, ни кому-либо из ее сотрудников. Это было легко установить. Голос принадлежал женщине. Маккриммон по-прежнему оставалась единственной женщиной-сотрудницей на Майк Оскар Шесть.
   Сердце у нее бешено колотилось. - Кто там?
   - ГРООН! Это я, Джо Грант!
   И вдруг они появились в коридоре, ярко освещенные фонарями, в тяжелых ботинках, в военной форме, в касках, бронежилетах и с угрожающе выглядящими пистолетами.
   - Как вы...? Что?.. - У нее было слишком много вопросов. - Вы пришли!
   - С вами все в порядке? - спросила Джо Грант.
   Маккриммон кивнула, ошеломленная и подавленная. - Более или менее. Но что насчет Тома и остальных?
   - Том? - спросил Майк Йейтс.
   - Они пытались проникнуть через дверь, чтобы добраться до меня и оборудования. Они не знали комбинацию, но разбирались с цифрами. Они были захвачены... штуками.
   - Силдами, - сказала Джо Грант, откидывая назад челку. - Так они называются. Люди Майка забросали их светошумовыми гранатами - силды оторвались от своих носителей и бросились врассыпную.
   - Нам удалось подстрелить нескольких из них, - сказал Йейтс. - Остальные, вероятно, уже добрались до открытой воды. Они знают, что буровой установке осталось недолго. Нам нужно доставить вас на вертолетную площадку, пока все это место не развалилось под нами.
   - Хорошо, - сказала Маккриммон, заслоняясь рукой от света фонарей, которыми они все еще размахивали. - Значит, эти твари использовали моих людей в качестве носителей, не так ли? Но теперь вы их оглушили? Значит ли это, что...
   - Мне очень жаль, - сказала Джо Грант. - Но все эти люди мертвы. Когда силды коснулись их, все было кончено. Никто уже ничего не мог для них сделать. Вам действительно повезло, что вы все еще живы.
   - Но мы должны действовать быстро, - сказал Йейтс. - Нам нужно отключить оборудование МОРНЕЙ. Оно где-то здесь? - Его люди уже снимали с плеч тяжелые рюкзаки, открывая их, чтобы вытащить кабели и электрооборудование.
   Маккриммон колебалась между шоком и восторгом. Было чудесно, что ее спасли, но ужасно осознавать, что ее друзья и коллеги ушли навсегда.
   - Что, черт возьми, происходит?
   - Вторжение инопланетян, - сказал Йейтс. - Существа, пришедшие сквозь время откуда-то из другой части галактики, чтобы захватить нашу планету. Они следили за сигналами МОРНЕЙ - вот откуда начались все эти неприятности. Если мы заблокируем сигнал, то сможем замедлить или остановить вторжение. Возможно.
   - Инопланетные захватчики? Вы серьезно?
   - Мы что, похожи на выдумщиков? - спросил Йейтс. - По пути сюда мы потеряли вертолет с людьми, мисс Маккриммон.
   - Это не в первый раз, - сказала Джо Грант. - И не во второй. Но инопланетные захватчики никогда не повторяются дважды. Мы никогда раньше не имели дела с силдами и не знаем, как лучше с ними бороться. На данный момент предполагаем, что сигнал будет отключен.
   - В вашем голосе нет уверенности.
   - Мы не уверены, - сказала Джо Грант. - Но это все, что мы можем сделать на нашем конце.
   - Кто отвечает на другом конце?
   - Доктор, - ответила Джо с натянутой улыбкой. - Мы надеемся.
   Доктор принес старое плетеное садовое кресло и усадил Мастера в него, положив руки по бокам, точно так, как если бы он лениво задремал теплым летним днем.
   - Где мы? - спросил Мастер голосом человека, пробудившегося от долгого сна.
   - Направляемся на назначенную встречу с Красной королевой. - Доктор отошел от консоли ТАРДИС, на мгновение убедившись, что все в порядке. - Как вы себя чувствуете? Когда я вас нашел, вы были без сознания. Ваша рука подверглась воздействию вакуума, но не думаю, что у вас серьезные повреждения, если не считать легкого обморожения.
   - Я чувствую себя... другим. Странным образом изменившимся. - Мастер полностью открыл глаза и выпрямился, приняв правильное сидячее положение. - Доктор, со мной произошло нечто весьма странное.
   - Вы, должно быть, почувствовали какой-то психический разрыв, когда потеряли связь со всеми своими двойниками при взрыве "Консолидатора".
   - Я почувствовал. - Мастер потер затылок. - Я все еще чувствую присутствие силда, доктор. Оно никуда не делось. Но изменилось кое-что еще.
   Доктор также почувствовал перемену в своем противнике, но пока было трудно сказать, в чем именно она заключалась. Это было похоже на едва заметное изменение освещенности пейзажа, когда облака сначала закрывают, а затем открывают солнце.
   - У вас был неприятный шок.
   - Дело не только в этом, Доктор. Я чувствую себя совершенно изменившимся. - На мгновение Мастер, казалось, совершенно потерял дар речи. - Доктор, я даже не знаю, как это выразить. Но впервые в своей жизни я чувствую себя свободным от самого себя.
   - Не уверен, что понимаю вас.
   - Доктор, я никогда не притворялся кем-то иным, чем есть на самом деле. Я сеял хаос, беспорядок, коррупцию. Воспринимал эти вещи так же энергично, как вы воспринимали жизнь и возможности. Но только сейчас я понимаю, что мое состояние возникло не внутри меня. Оно было навязано извне.
   Доктор настороженно посмотрел на него, хорошо знакомый с интеллектуальными играми Мастера. - Вам нужно выражаться немного яснее.
   - Вряд ли мне нужно спрашивать, знакомы ли вы с эмерджентными системами, Доктор. Представьте себе стаю птиц, тысячи птиц, которые пикируют и движутся как одна масса. Как будто они представляют собой единое живое существо, а не скопление индивидуумов. И действительно, в стае они становятся единым целым, формирующейся системой, целостным организмом, правила которого нельзя вывести из поведения какого-либо одного элемента.
   - Понятно. И...
   - Я был этой стаей, Доктор. Это гештальт. То, что я есть, то, что я сделал, не может быть приписано какому-то одному моему воплощению. Это возникающий эффект, свойство, присущее объединенной сумме всех моих личностей во всех временных потоках. Каждый из нас ощущал это влияние, темное психическое давление, заставляющее соответствовать гештальту. И, в свою очередь, повинуясь воле этой группы, мы совершали по-настоящему злые поступки - поступки, которые только укрепляли гештальт!
   - Что ж, это очень мило с вашей стороны, но...
   - Неужели вы не понимаете, Доктор? Я присутствовал при коллективной смерти моих оставшихся "я"! В тот момент я испытал самую сильную боль, какую когда-либо испытывал. Но это расставание было также освобождением! Я свободен от гештальта! Кем бы ни был этот Мастер, это не я!
   - И вы ожидаете, что я поверю в это, не так ли?
   - Доктор, вы, как никто другой, всегда были готовы видеть в людях лучшее, даже в самые мрачные часы их жизни. Прошу вас увидеть во мне лучшее. Я изменился. Я действительно не тот человек, которым был раньше. И оплакиваю то, что натворил.
   - Ммм. Думаю, крокодиловы слезы - это подходящее выражение.
   Мастер, все еще ослабленный, попытался подняться со стула, но безуспешно. - Доктор, именно сейчас вы должны мне поверить. Это все меняет!
   - Не уверен, что это так.
   - Вы не можете рисковать моим возвращением во времени, по крайней мере, не в эпоху Красной королевы. Другие мои "я" все еще существуют вокруг Праксилиона - и даже сильнее, поскольку их стало больше, чем в конце времен!
   - Если вы свободны от их влияния сейчас, то будете свободны и тогда, когда мы прибудем.
   - Боюсь, что нет, доктор. Сейчас я свободен из-за шока, вызванного психическим разрывом. Вихрь времени дает мне некоторую изоляцию, некоторую психическую защиту. Но когда мы выйдем, кто может сказать, что произойдет? Воздействие моих коллективных "я", собранных в одной точке пространства и времени... Очень сомневаюсь, что смогу противостоять им.
   - Итак, каково ваше предложение? Мы проведем остаток вечности, курсируя вверх и вниз по Вихрю, как какой-нибудь сумасшедший лифт?
   - Нет, Доктор, хотя такая судьба и могла бы уберечь меня от других моих "я", это было бы жестоким наказанием для вас. - Протянув руку, чтобы опереться на Доктора, Мастер, наконец, смог подняться со стула. - Но мои "я" собрались вокруг Праксилиона задолго до ЭМПВ. Если мы переместимся глубже во времени... возможно, даже до самой ЭМПВ... этого может быть достаточно!
   - Раньше у вас никогда не было иммунитета к их влиянию.
   - Нет, но это было до того, как я сподобился увидеть, что может быть еще! - Голос Мастера повысился, но не в его обычной требовательной, властной манере. Он умолял Доктора. - Я прошу вас. Верю, что я достаточно силен, чтобы противостоять самому себе, при условии, что мы не появимся во времена Красной королевы. Теперь я знаю, кем мог бы стать... кем мог бы стать... вижу лучший путь.
   - И каким бы был этот лучший путь? Галактическое господство?
   Мастер покачал головой, печально улыбаясь. - Не могу винить вас за насмешки, Доктор. Но я совершенно искренен. Осознаю, каким чудовищем стал, и хочу начать исправлять свои ошибки. Я мог бы стать таким, как вы: силой добра. - Мастер медленно вернулся на свое место - стояние утомило его. - Нет, я не мог стать таким, как вы. Но мог бы стать кем-то лучшим, чем был. Разве этого не было бы достаточно?
   Теперь настала очередь Доктора покачать головой. - Простите. Хотелось бы вам верить. Но никто так легко не меняется.
   - Но никто не испытывает того, что только что произошло со мной! - Затем Мастера, казалось, осенила идея. - Психический мост, Доктор, между нами двумя. Если бы вы могли заглянуть в мой разум, понять мои благие намерения...
   - И открыть свой разум для заражения силдом?
   - Поверьте мне!
   Зазвенел пульт. Доктор вернулся к нему и внес несколько незначительных изменений в управление. - Мы приближаемся ко второй половине пары связанных тахионов. Будем там через несколько секунд.
   - Пожалуйста, не появляйтесь там. Вы меня уничтожите.
   - И сколько раз вы пытались проделать это со мной? Теперь, если вы не возражаете, мне нужно сосредоточиться. Это очень хитрый маневр.
   - Как Повелитель времени Повелителю времени. Когда-то мы были друзьями. Позвольте мне жить. Не заставляйте меня снова становиться таким.
   - Вы никогда не менялись, - сказал Доктор, слушая его вполуха. Ему нужно было точно оценить момент... - Вы всегда были Мастером. И всегда будете Мастером.
   Мастер упал к ногам Доктора, схватившись за его штанины. - Я умоляю вас. Забудьте все, что я вам сделал...
   Но центральная колонна пульта перестала подниматься и опускаться. Доктор отошел от жалкой коленопреклоненной фигуры. Мастер всхлипывал.
   - Это была хорошая попытка, - сказал Доктор не без некоторой нежности. - Но неужели после всего, через что мы прошли, вы и вправду ожидали, что я поведусь на это?
   Индикаторы на пульте показывали, что они вернулись на Праксилион за десять миллионов лет до того, как пробудили Красную королеву от ее анабиоза. Они находились в здании, почти наверняка том же самом, в котором уже побывали, за исключением того, что это было гораздо раньше. Показатели атмосферного воздуха и силы тяжести были почти такими же, как и ранее, хотя радиационный фон значительно повысился, оставаясь в допустимых пределах.
   Доктор отстегнул кольцо королевы от крепления на консоли, сунул его в карман и открыл дверь. - Послушайте, - сказал он все еще стоящей на коленях и всхлипывающей фигуре, - теперь вы можете прекратить этот любительский спектакль.
   Мастер, казалось, в какой-то мере овладел собой. Он перестал всхлипывать, глубоко вздохнул и заставил себя встать. Его глаза были красными от слез.
   - Вы правы, Доктор, - сказал он с видом абсолютного смирения. - Что сделано, то сделано. Я уже чувствую их, знаете ли. С того момента, как мы вернулись в нормальное время. Их влияние так сильно, как я и опасался.
   Доктор вышел из ТАРДИС. Он огляделся. Они находились в том же сводчатом помещении, что и раньше, только на этот раз оно было более величественным, а убранство - более вычурным и показушным. Напрягая слух, он уловил пульсацию и жужжание машин. Он не проверял показания энергопотребления, но было ясно, что здесь гораздо больше энергии, чем в будущем.
   ТАРДИС остановилась - материализовалась - на тяжелом золотом постаменте, снабженном тремя нависающими руками, которые обхватили ее, сжимая, как трехпалая клешня.
   Мастер шагнул вперед и встал рядом с ним. Он глубоко вздохнул, закрыл глаза и запрокинул голову.
   - Я не ошибся, - сказал он почти шепотом. - Гештальт вновь обретает надо мной власть. Минуту назад меня возмущала мысль о том, кем я снова стану. Теперь меня возмущает, что я когда-либо молил вас о пощаде!
   И Мастер рассмеялся с силой, которой Доктор не замечал в нем с тех пор, как нашел его лежащим на балконе.
   - Вы понимаете, о чем я говорю, Доктор? Я снова становлюсь самим собой! То, что взывало к вам, было всего лишь отклонением от нормы! - Мастер торжествующе улыбнулся. - Эта жалкая, хнычущая часть меня мертва! Позвольте Мастеру возродиться!
   Доктор задался вопросом, не задумал ли Мастер еще одну хитрость. Но какая-то подлая интуиция подсказывала ему обратное. Сейчас Мастер был искренен, как он был искренен в ТАРДИС. И это могло означать только одно: Доктор совершил, пожалуй, самую серьезную ошибку в своих суждениях за все годы своей жизни.
   Слова Мастера звучали в его голове, как треснувший колокол. Вы, как никто другой, всегда были готовы видеть в людях лучшее, даже в самые мрачные моменты их жизни.
   И в большинстве случаев это было правдой.
   - Мне ужасно жаль, - тихо сказал Доктор.
  

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

   Буровая установка снова накренилась. Откуда-то сверху донесся продолжительный грохот, сигнализирующий об обрушении какой-то крупной конструкции.
   - У пилотов чешутся ноги! - сказал Бентон, возвращаясь по коридору после того, как связался по радио с экипажами вертолетов, все еще ожидавшими на вертолетной площадке. - Они считают, что у нас есть всего несколько минут, прежде чем станет слишком опасно оставаться на месте. Возможно, придется взлетать даже раньше, если угол наклона площадки увеличится.
   - Скажите им, что мы почти закончили, - сказал Йейтс, сохраняя впечатляющий вид военного спокойствия, когда его люди вернулись с установки подрывных зарядов в камере с оборудованием МОРНЕЙ.
   - А вы не можете просто... выдернуть вилку из розетки или что-то в этом роде? - спросила Джо с трогательной наивностью, которая, как она предполагала, могла бы быть расценена как оскорбление. - Из-за этого оно не перестанет работать?
   - Мы не создавали это оборудование, - сказал Йейтс, - и не знаем, насколько можно доверять тому, что Кэллоу рассказал своим следователям о конструкции. Насколько нам известно, эта штука может продолжать передавать сигнал даже без внешнего источника питания.
   - Все равно, когда вышка рухнет, она долго не протянет, - сказала Джо.
   - Может, и нет, но мы не хотим, чтобы крабы запустили в нее свои клешни. Это единственный способ убедиться в этом.
   Джо была в камере, но всего несколько секунд. Комбинация Кэллоу сработала и на внутренней двери, той самой, через которую пыталась пройти Эдвина Маккриммон, и оказалось, что она была очень близка к тому, чтобы набрать правильный набор цифр - четыре семерки. Оборудование выглядело не слишком впечатляюще, учитывая все те неприятности, которые оно принесло: несколько вертикальных серебристых цилиндров размером с пивные бочки, подсоединенных к многочисленным электронным блокам в серых корпусах и катушкам с магнитофонной лентой, и все это до сих пор жужжало и щелкало. Там были кабели, трубы охлаждения и компьютерные терминалы.
   Джо подумала о том, что он был здесь, тот, чье имя теперь было для нее почти потеряно, помогая правительственным чиновникам, но в то же время помогая себе самому, настраивая их оборудование для достижения своих собственных целей. Как, должно быть, просто было взять эти коробки, цилиндры и кабели и заставить их выполнять его приказы. Доктор был хорош в таких вещах, это было правдой - импровизировать, придумывать и чинить. Это был единственный способ сохранить рассудок на этой примитивной захолустной планете. Но он... тот, другой... он был в другой лиге. Он мог превратить что угодно во что угодно, если бы у него было время. Какими же дураками были его похитители, если вообразили, что у них есть какая-то власть над ним.
   Но на самом деле это не так уж сильно отличалось от того, что думали ГРООН и бригадир по поводу своей власти над Доктором.
   - Готовы к работе, сэр!
   Люди Йейтса протянули два запальных шнура вдоль всего коридора до первой двери и соединили эти два шнура в блоке размером с коробку из-под печенья. Джо дали понять, что это был радиодетонатор. В руках у Йейтса была коробка такого же размера, содержащийся в ней передатчик должен был использоваться для подрыва зарядов, когда они вернутся на вертолетную площадку. Учитывая структурные повреждения, которые уже были нанесены буровой установке, взрывать заряды до тех пор, пока они не окажутся снаружи и не будут готовы к отлету, было слишком рискованно.
   - Взвести, - сказал Йейтс.
   Один из мужчин щелкнул переключателем на крышке приемного устройства. Загорелась желтая лампочка.
   - Взведено.
   Йейтс щелкнул одним из двух переключателей на своем передающем устройстве. Загорелась такая же лампочка. Теперь оба блока были связаны по радио и готовы к передаче последней команды на детонацию.
   Они тронулись с места, изо всех сил стараясь проявить уважение к телам погибших по ту сторону двери, но понимая, что сейчас они ничем не могут им помочь. Джо смотрела на Эдди Маккриммон со сдержанным восхищением, понимая, что той пришлось пережить за последние несколько часов. Та не только столкнулась лицом к лицу со своей неминуемой смертью, но и потеряла хороших друзей и пришла к отрезвляющему пониманию того, что Земля не совсем одинока. И все же она продолжала работать, сохраняя целостность.
   - Этого достаточно? - спросила Маккриммон. - Те маленькие заряды, которые вы установили?
   - Они обрушат крышу, - сказал Йейтс. - В буквальном смысле, если это место такое шаткое, каким кажется.
   - Временные разрывы подорвали конструкцию, - сказала Джо. - Это происходит повсюду, не только здесь.
   - Нам лучше поторопиться, - сказал Бентон, как будто кто-то из них нуждался в пояснении.
   На пути к вершине буровой они встретили еще несколько тел. Маршрут, по которому они пришли, был перекрыт пожаром, поэтому им пришлось сделать большой крюк через другую часть буровой, полагаясь на безупречное знание местности Эдди Маккриммон. Через столовую, через общую комнату, по коридору, вдоль которого тянулись ряды недавно покинутых спален. Все это время Йейтс держал в руках свой передатчик, наблюдая за индикатором на его крышке. - Непорядок, - сказал он, когда желтый огонек мигнул и вернулся. - Сигнал слабый!
   - Еще хуже будет, когда доберемся до вертолетов, сэр, - сказал Бентон. - Должно быть, из-за всего этого металла. Это не похоже на обычное здание.
   К тому времени, как они добрались до дневного света, желтый свет полностью погас. Йейтс выругался, поворачивая коробку то в одну, то в другую сторону, чтобы проверить, сможет ли приемник поймать сигнал.
   Установка снова вздрогнула. Джо с ужасом наблюдала, как один из башенных кранов накренился и упал в бурлящее серое море внизу. - Сколько еще? - спросила она Эдди Маккриммон.
   - Не знаю. Такое чувство, что с каждой минутой у нас под ногами подкашивается одна из опор.
   Йейтс мрачно кивнул. - Всем вернуться в вертолеты. Включая вас, Джо и мисс Маккриммон!
   - Я не сойду с этой платформы, пока не буду уверена, что все остальные в безопасности, - сказала Эдди. - Извините, но я все еще здесь хозяйка, а вы все еще мои гости.
   - По крайней мере, поднимайтесь на вертолетную площадку, - сказал Йейтс. - Остальные, пошевеливайтесь! Бентон, остаешься со мной.
   Бентон отреагировал на это с веселой невозмутимостью. - Какой у нас план, сэр?
   - План заключается в том, что какой-нибудь бедолага должен вернуться внутрь. Нам остается только запустить детонатор и надеяться на лучшее.
   - Я перестал надеяться на лучшее примерно во время завтрака, сэр. С тех пор все пошло под откос.
   Половина команды вернулась на борт одного из вертолетов. Джо наблюдала, как он взлетал с опасно накренившейся вертолетной площадки. Часть ее отчаянно хотела попасть на борт другой машины, но она продолжала думать о том, что сделает Доктор.
   - Я лучше пойду с вами, - сказала Эдди.
   - Шансов нет, - сказал Йейтс. - Поднимайтесь на борт вертолета, мисс Маккриммон.
   - Это гражданский объект, капитан?
   Вопрос, похоже, озадачил Йейтса. - Насколько я помню, так было в последний раз, когда я проверял.
   - Тогда, спасибо, я поступлю так, как мне заблагорассудится. Или вы действительно думаете, что достаточно хорошо ориентируетесь на буровой установке? Все время вспыхивают новые пожары - не успеете и глазом моргнуть, как все превратится в огненно-красный ад.
   - Я не позволю гражданскому лицу...
   - Тогда мы пойдем все вместе, не так ли? Устроим пикник? Послушайте, пока мы стояли и спорили, я уже могла быть на полпути к охраняемой территории и по дороге зайти пописать. Это ваше устройство не выглядит таким уж сложным.
   - Она права, - сказала Джо. - В этом есть смысл.
   - Спасибо, мисс Грант, - сказала Эдди Маккриммон с ноткой сомнения в голосе.
   - Но я пойду с вами. Никаких "если", никаких "но".
   - Клянусь, вы все зануды. Но если вы настаиваете... Капитан, дайте мне этот передатчик.
   - Нет, - решительно заявил Йейтс. - Мы пойдем. Втроем. Бентон, поднимите всех остальных на борт второго вертолета и убирайтесь с вертолетной площадки. Зависните на безопасном расстоянии. Вы должны увидеть взрыв, когда он произойдет. Если в течение пяти минут после взрыва не будет никаких признаков нашего присутствия, начинайте двигаться к материку. У нас и так мало топлива, и меньше всего нам хочется садиться на воду в такую погоду.
   Бентон заколебался.
   Йейтс крикнул: - Это приказ, сержант!
   Мастер взял Доктора за руку, другой рукой схватив его за рукав. - Простите? Мой дорогой друг, извинений не требуется! Вы поступили абсолютно правильно! Вернули меня к жизни! Снова сделали меня здоровым! Примите мою вечную благодарность!
   Фаланга инопланетных охранников окружала постамент, на котором стояла ТАРДИС. Доктор предположил, что это были коренные жители Праксилиона. Он никогда не видел ничего похожего на них. Это были мохнатые многоногие существа, похожие на жирных волосатых гусениц, за исключением того, что каждая из них была длиннее человеческого роста. Все они были согнуты под прямым углом, стояли буквой "L", их задние половины были горизонтальны полу, и каждая такая половина поддерживалась шестью парами толстых мускулистых ног, которые были растопырены от тела, а не подпирали его снизу. Вторая половина каждого существа, отогнутая перпендикулярно полу, была снабжена головой и таким же количеством конечностей, за исключением того, что три верхние пары были длиннее и, очевидно, более ловкими, а на концах у них были похожие на варежки кисти, каждая из которых состояла из плоской ладони в форме листа и противопоставленного "большого пальца". - Головы существ были почти как у млекопитающих, с мордочками, широкими улыбающимися ртами и темными умными глазами. Их мех от головы до хвоста состоял из красных и белых полосок, как у зубной пасты, выдавленной из тюбика. От них исходил сладкий, похожий на мед, запах.
   Все они были вооружены. Поверх меха у них были надеты ремни и упряжь, а также сложные переплетения лент. Каждый праксилион держал в двух руках предмет, похожий на электрошокер для скота, - золотой посох со стеклянным наконечником на конце, соединенный с цилиндрическим рюкзаком гибкой трубкой. Это оружие, какой бы ни была его природа, было направлено на Доктора и Мастера.
   - Спуститесь с платформы, - прожужжал искусственный голос, исходящий от ближайшего праксилиона.
   Доктор и Мастер сделали, как им было велено, и оба мужчины инстинктивно подняли руки, показывая, что у них нет собственного оружия.
   - Назовите свои имена, - снова прогудел голос.
   - Я Доктор... а это, как вы, несомненно, знаете, Мастер. И если не возражаете, не помешает немного вежливости. Нас послала сюда ваша королева, так что это меньшее, чего мы заслуживаем...
   За эту дерзость Доктор получил разряд фиолетовой энергии от ближайшего электрошокера. Он пошатнулся и уже готов был упасть на пол, когда Мастер подхватил его.
   - Не трогайте Доктора! Нельзя, если вы хотите, чтобы я продолжал сотрудничать.
   - Кто вы для нас? - презрительно прожужжал голос.
   - Спасители вашей несчастной планеты. Иначе зачем бы ваша королева взяла на себя труд отправить меня обратно сюда? - Мастер, довольный тем, что Доктор оправился от энергетического удара, надменно скрестил руки на груди. - Я полагаю, мы прибыли во время нападения силдов? Я также полагаю, что "Консолидатор" в настоящее время находится на орбите Праксилиона?
   Теперь в голосе инопланетянина послышались нотки сдержанного уважения. - Вы многое знаете о нашем мире.
   - Я также знаю, чем это закончится. Ужасающем запустением. Через десять миллионов лет ваш вид вымрет и будет почти забыт. - Праксилион угрожающе занес оружие, но Мастер парировал это, подняв ладонь в черной перчатке. - Шути со мной, если хочешь, но ты поймешь, что это совершенно непродуктивно.
   - Пусть они приблизятся. Если они и добрались до этого времени, то только потому, что я их послала.
   На этот раз это был другой голос. Голос был усилен, но в интонации можно было узнать человека. Действительно, они оба узнали говорившую. Доктор и Мастер посмотрели поверх голов фаланги праксилионов на трон Красной королевы, ее Императорского Величества Юксури Скуиты. Она сидела в кресле между массивными рядами пульсирующего стазисного оборудования.
   Она была заметно моложе, хотя и относительно. Это была все еще невероятно старая женщина. Доктор напомнил себе, что даже сейчас прошло два миллиона лет с тех пор, как Красная королева прибыла в этот мир. Она уже распоряжалась оставшимися секундами своей жизни.
   - Вы послали нас, - сказал Доктор. Он потянулся к карману, но остановился, когда фаланга угрожающе ткнула в него своими посохами. - Спокойно! Я всего лишь хочу показать вам вторую половину пары связанных тахионов.
   - Позвольте мне увидеть ее, - приказала Красная королева.
   Доктор медленно вынул кольцо и положил его на раскрытую ладонь. - Можно мне? - спросил он, указывая на каменные ступени у подножия трона.
   - Подойдите.
   Оставив Мастера стоять у подножия лестницы со скрещенными на груди руками, Доктор взошел на трон. - Мы встретили вас в будущем, - сказал он ей. - Вы ждали нас, чтобы вернуть к этому моменту, если мы промахнемся.
   Красная королева кивнула. Она уже не казалась такой узницей трона, какой была в будущем, ее осанка стала более царственной. На правой руке у нее все еще была перчатка, а в левой она сжимала золотой жезл. Но Доктор заметил, что с жезлом что-то изменилось. На его верхней части появилась инкрустированная золотом сфера, которая теперь служила ручкой.
   - И как долго мне пришлось ждать? Я предполагаю худшее. Миллион лет? Два?
   - Десять, - сказал Доктор. - Вы были на пределе своих возможностей. Если бы мы прибыли хотя бы немного позже, то сомневаюсь, что вы были бы там, чтобы поприветствовать нас.
   - А Праксилион? Что с ним? Наступили ли лучшие времена? Скажите мне, что мы победили силдов, предотвратили вред, который они причинили нашему миру. Скажите мне, что я не подвела свой народ.
   - Вы не подвели свой народ. Но я не могу сказать, что вам стало намного лучше.
   - Вы могли бы утешить меня невинной ложью, Доктор.
   Доктор колебался, пытаясь найти хоть каплю утешения в том, что он должен был сообщить. - То, чему мы с Мастером стали свидетелями в будущем, - это всего лишь один временной поток. Наше путешествие в прошлое почти наверняка перенесет события в другое русло. Это то, на что вы надеялись, не так ли? Чтобы изменить историю с этого момента?
   - У нас была история, Доктор. Прошлое и надежда на будущее. Силды разрушили все это. Теперь мы хотели бы вернуть все обратно. - Красная королева протянула руку. - Могу я взглянуть на кольцо? Не то чтобы я сомневаюсь в вас.
   - Конечно, можете.
   Доктор передал кольцо королеве. Она поднесла его к глазам, внимательно изучая, рубиновое сияние пульсировало и колебалось, как будто в нем разгорелся огонь. - Удивительно думать, что я сама прикасалась к этой вещице через десять миллионов лет. - Она удивленно посмотрела на него. - Вы путешественник во времени. Вы, должно быть, привыкли к такого рода вещам.
   - В тот день, когда путешествия во времени перестают вас удивлять, - сказал Доктор, - обычно случается что-то ужасное.
   Королева вытянула безымянный палец своей руки без перчатки. На руке уже было надето что-то похожее на кольцо, содержащее пару связанных тахионов. Она надела новое кольцо на тот же палец и провела им по всей длине этого морщинистого, костлявого пальца, пока оно не соприкоснулось с первым. Она прижала их друг к другу, и кольца расплылись и слились воедино, рубиновое сияние усилилось, а затем вернуло свою прежнюю яркость.
   - Я не сомневалась в ваших словах, Доктор. Но в таких вещах лучше быть уверенной.
   - Полностью согласен.
   - А ваш коллега - Мастер? Он явился добровольно? Я удивлена, что вижу его не в кандалах.
   Мастер без приглашения поднялся по ступеням и встал рядом с Доктором. - Силды нажили себе врага в моем лице, ваше величество. Но, признаюсь, есть и другая причина моего явного подчинения.
   - Продолжайте.
   - Мне необходимо срочное медицинское вмешательство. Я был тронут силдом.
   - Тогда вам повезло, что вы остались живы.
   - Контакт был коротким, а я Повелитель времени. Тем не менее, моя сила не безгранична.
   - Вы обратились ко мне за помощью.
   - Мне говорили, что у вас есть некоторый опыт в этом деле. - Мастер говорил осторожно. - Упоминался "Бесконечный кокон".
   После долгого молчания королева сказала: - Это правда. У нас есть такая машина, хотя мы едва ли понимаем все, на что она способна. Несмотря на это, в самых экстремальных случаях она спасала жизни граждан Праксилиона, которых коснулся силд. Но все они заплатили свою цену! Большинство из тех, кого мы пытались спасти, не пережили своего пребывания в "Бесконечном коконе". Они изменились. Иногда ужасно.
   - Я готов рискнуть.
   - И что потом? Если выживете в машине, то согласитесь, чтобы вас передали силдам?
   - В конце концов, я должен встретиться с ними лицом к лицу, что бы ни случилось. Сейчас самое подходящее время, как никогда.
   - Подождите, - сказал Доктор, поднимая руку. - Я сделал то, что от меня требовали, вернув его в это время. Но я не стану соучастником несправедливости! Мастер совершил великие преступления, это правда. Но он должен отвечать перед Повелителями времени, а не перед силдами!
   - Боюсь, Доктор, - заявил Мастер, - что для сомнений уже довольно поздно.
   Красная королева позвала своих помощников. - Приготовьте "Бесконечный кокон"!
  

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

   Джо, Йейтс и Эдди Маккриммон вернулись в буровую, борясь со всеми разумными человеческими побуждениями убраться от нее как можно дальше. Йейтс продолжал нажимать кнопку на передатчике, пытаясь послать сигнал, но пока что было слишком много помех. Джо задалась вопросом, сколько у них осталось времени. Майк Оскар Шесть горел, и в любой момент им грозил взрыв или разгул пламени; кроме того, медленно, но неуклонно разрушалась несущая конструкция буровой установки, что в любую секунду могло привести к тому, что она рухнет обратно в море. Существовала также вполне реальная возможность, что все еще присутствуют элементы силдов, прячась в тенях и углах. Джо подумала, что ни один здравомыслящий человек не предпочел бы находиться внизу, в этих душных коридорах, в не в одном из вертолетов ГРООН.
   - Похоже, вы относитесь к этому спокойно, - сказала Эдди Джо, когда они проходили через зону отдыха с рядами оранжевых кресел перед пустым белым проекционным экраном. - Буровые установки растворяются в воздухе, роботы-крабы захватывают власть над людьми... Вы ведете себя так, словно это обычная работа.
   - Это недалеко от истины, - сказала Джо.
   - Когда вы впервые пришли ко мне, у вас было предчувствие, что происходит что-то большее.
   - Давайте просто скажем, что ГРООН не в первый раз сталкивается с довольно странными вещами.
   - А этот ваш друг - Доктор? Какое он имеет отношение к происходящему?
   - На самом деле, не имеет. Доктор - это темная лошадка.
   - Третий мужчина - тот, что с Кэллоу и Лавлейсом - он знал вашего друга, не так ли?
   - Они немного знакомы.
   - Третий мужчина сказал, что они учились в школе.
   - Думаю, так оно и было. Но когда мы говорим "школа"... вот тут-то все и усложняется.
   - С Доктором все в порядке?
   - Не знаю. - Джо с трудом сглотнула. - Он оставил нас. Взлетел в... во всяком случае, мы на это надеемся. Возможно, он пытается что-то исправить со своей стороны.
   - Его стороны?
   - Есть одна вещь, которую он умеет делать. С этим немного трудно смириться, если вы его не знаете.
   - Вещь?
   - Он путешествует.
   - А вы когда-нибудь... уходили с ним?
   - Раз или два.
   - Когда я была маленькой, - сказала Эдди после долгого молчания, - у меня были мои книжки. Их было десять. Сначала они были пустыми. Я заполнила их историями об этой женщине, королеве, которая жила на другой планете. У меня была большая коробка из-под печенья с фломастерами всех цветов, какие только можно достать. Вот откуда я взяла имя и фамилию королевы, из надписи на боку коробки: "Роскошный ассортимент песочного печенья. Ее Императорское Величество Юксури Скуита!" Она была главной в королевстве, полном говорящих животных... Я сочиняла истории, рисовала картинки, придумывала факты и прочее о мире королевы. Как работали деньги, как действовала магия, какую одежду носила королева, какие обычаи... Я жила в этом мире, Джо. Я была на другой планете. Но только в своей голове.
   - Это тоже своего рода путешествие.
   - Наверное, так оно и было. И вот однажды - на самом деле это было в мой двенадцатый день рождения - мой отец нашел книжки и выбросил их в мусорное ведро. Я плохо училась в школе, и он подумал, что они отвлекают, что я слишком много времени провожу в своем воображении. Когда я должна была взяться за дело.
   Йейтс, который некоторое время молчал, сказал: - Похоже, они были не правы, сомневаясь в вас, мисс Маккриммон.
   - Я так и не простила своего отца. Сохранила только одну книжку, ту, что лежала у меня под подушкой. Заполнила ее не более чем наполовину. Но остальные исчезли навсегда. И теперь я даже не могу вспомнить, что в них было. Просто детская чепуха, я полагаю. На что это похоже, Джо? Путешествовать? Путешествовать по-настоящему?
   - Весело, - сказала Джо. - Большую часть времени.
   Эдди что-то прокашляла своим голосом. - Как ваш передатчик, капитан? Оборудование МОРНЕЙ находится двумя этажами ниже нас. Если здесь нет сигнала, нам нужно пройти через секцию В, что приведет нас ближе к пожару, который мы видели по пути наверх.
   - Сигнал все еще слабый, но лучше, чем был. Если он не сработает здесь, мы все равно окажемся в тупике. Прямо под нами, говорите? Не уверен, что мне нравится идея взрывать заряды у себя под ногами!
   - Пол должен выдержать, - сказала Эдди. - При условии, что он не пострадал от пожара или других структурных повреждений.
   Джо не смогла удержаться от смеха. - Это не такая уж большая гарантия!
   - Примерно такая, какую вы можете получить. Я бы не хотела рисковать, находясь слишком близко, капитан, - мы начнем сужать наши возможности для ухода, а ваш вертолет не может висеть здесь вечно.
   - Согласен, - сказал Йейтс. Он опустился на колени и положил передатчик на пол. - Может быть, что-то пойдет не так, поэтому убедитесь, что вы готовы. - Он откинул предохранительную крышку детонатора. - Запуск через три секунды... два... один...
   Он щелкнул выключателем.
   Джо задержала дыхание и мысленно сосчитала до трех. Этого времени было более чем достаточно.
   - Ничего, - сказала она.
   - Подождите, - сказал Йейтс. - Я попробую еще раз.
   Но вторая и третья попытки оказались не более успешными, чем первая. - Слишком сильные помехи, при условии, что приемник не поврежден. Нам нужно подойти поближе.
   - Майк, берегитесь!
   Джо увидела это первой: в стене, расположенной вдоль одной из стен комнаты отдыха, открылась дверь, и из небольшого кабинета или кладовой из-за двери показалась фигура. Это был бородатый мужчина, рабочий-нефтяник, одетый в оранжевый комбинезон с белой защитной каской на голове. Джо узнала этого человека: он был первым, кто заговорил с ними, когда они впервые приехали на буровую установку.
   - Том? - вопросительно произнесла Эдди. - Как дела?... Я думала, ты умер!
   - Он был мертв! - удивился Йейтс, отрываясь от передатчика. - Я переступил через его тело!
   - Но силд... вы сказали, что они их оставили. Том, с тобой все в порядке?
   - С ним не все в порядке, - сказала Джо.
   Мужчина по имени Том вытаскивал что-то из кармана своего комбинезона. Мир для Джо, казалось, замедлился. Даже солдаты ГРООН, казалось, не задумывались о том, что у хозяев платформы может быть собственное оружие. Силды могли использовать только то, что они нашли, а зачем оружие на нефтяной вышке?
   Том вытащил из кармана какой-то тяжелый предмет. Он взял его обеими руками и направил на Майка Йейтса.
   Это было ужасно похоже на пистолет.
   - Ракетница! - сказала Эдди Маккриммон. - Пригнитесь! Он собирается стрелять!
   Йейтс был быстр, но недостаточно. Том выстрелил из ракетницы прямо в него. Пистолет грохнул, ракета полетела в Йейтса, попала ему сбоку головы, отшвырнув его кувырком от передатчика, и продолжала лететь, отскочив рикошетом от стены и возвращаясь обратно. Йейтс с силой ударился головой об пол. Ракета свистела.
   Эдди Маккриммон подхватила автоматический пистолет Йейтса, сжала его обеими руками, повторяя позу Тома, и выпускала одну пулю за другой в огромного мужчину. После четвертого или пятого выстрела что-то серебристое отделилось от его шеи сзади, упало на пол и поползло к открытой двери. Эдди опустила пистолет и выстрелила. Силд дернулся и затих.
   Эдди подошла к разбитому предмету.
   - В нем все еще есть что-то живое, - сказала она. - Оно извивается внутри.
   - Это сам инопланетянин, - сказала Джо, опускаясь на колени рядом с Майком Йейтсом.
   - Он выглядит совершенно безобидно. Похож на маленького морского конька или что-то в этом роде. Почти симпатичный.
   Эдди опустила каблук на силда и подвигала им взад-вперед, перенося на него свой вес. Джо услышала хруст стекла.
   - Мне жаль этого человека, - сказала Джо. - Он мне понравился, когда мы познакомились. Вы не должны винить его в том, что произошло.
   - Я не виню, - сказала Эдди.
   Джо переключила свое внимание на Йейтса. - Майк ранен, - сказала она. - Ракета попала ему чуть ли не в лицо. У него серьезная рана на голове. Майк, вы меня слышите?
   Йейтс был в нокауте несколько секунд. Сейчас он приходил в себя, но все еще был слаб.
   - Джо, - сказал он.
   - Вас сильно ударило, и рана кровоточит. Держите. - Джо полезла в карман за носовым платком и с силой прижала его к ране на голове Йейтса. Рана была длиной с палец и достаточно глубокой, чтобы доходить почти до кости. Конечно, все могло быть гораздо серьезнее, но Йейтс был явно не в том состоянии, чтобы продолжать свою работу.
   - Где мы?
   - На платформе. Мы пытались взорвать заряды. Вы помните это?
   Йейтс с трудом удерживал глаза открытыми. - Где Бентон и бригадир?
   - Бентон ждет нас в вертолете, а бригадир находится в нескольких сотнях миль отсюда.
   - У вашего человека серьезные проблемы, - сказала Эдди. - Возможно, у него внутреннее кровотечение, не считая видимой раны. Вам лучше отвести его обратно наверх - он в добрых двух часах лета от ближайшей больницы. Как думаете, Джо, сможете с ним справиться?
   - Я не знаю... между нами, может быть.
   - Вам придется справляться самой. Кто-то из нас все равно должен взорвать эти заряды. Я собираюсь на секцию В. Если это не сработает, то сразу вернусь.
   - Не знаю... - начала Джо.
   - Не спорьте, ваша главная задача - вытащить капитана с платформы.
   - Как вы собираетесь выбраться, если застрянете там?
   - Там осталась спасательная шлюпка, и я могу легко добраться до нее из секции В.
   - И спустить шлюпку? - спросила Джо.
   - Я проходила через это тысячу раз. При падении в воду чувствуется небольшой удар, но это намного лучше, чем утонуть. Как только окажусь на воде, то просто буду сидеть тихо, пока кто-нибудь не придет и не спасет меня.
   - Это может занять некоторое время, поскольку все заняты.
   - Там буду только я, так что проблем с запасом воды и пайков на случай непредвиденных обстоятельств не возникнет.
   - Скажите мне, что делать, я сделаю это, - сказал Йейтс сонным голосом.
   - Да, и вы прошли всю необходимую подготовку по спуску на воду спасательной шлюпки, не так ли? Нет, я так не думаю.
   - Это военная операция... - начал Йейтс, но тут же умолк, как пьяный, потерявший нить мысли.
   Эдди взвесила в руке коробку с передатчиком, впечатленная не больше, чем если бы в ней была пара новых ботинок. - Похоже, это довольно простой набор.
   - Вот, - сказала Джо. - Возьмите мою портативную рацию. У меня все еще останется рация Майка. Она настроена на нужный канал.
   Эдди взяла рацию - по тому, как небрежно она сунула ее в карман одежды, было ясно, что она разбирается в рациях. - Вам лучше идти своей дорогой. Будьте осторожны, когда будете выходить.
   - И вы тоже, - добавила Джо.
   - Знаете, - сказала Эдди, - в следующий раз, когда услышите мои жалобы на то, что мне не хочется заниматься скучной канцелярской работой на материке, скажите, чтобы я заткнулась.
   Они находились в воздухе на золотистом флаере в форме тарелки. По очертаниям и пропорциям он был похож на собственный космический корабль королевы, как будто скопированный с этой машины, хотя и в несколько раз больше. Флаер прошел сквозь силовой пузырь, защищающий столицу, и теперь летел без защиты, если не считать экрана, создаваемого самим кораблем. Внизу проносился пейзаж - в основном выжженный, но с редкими уменьшающимися озерами или морями, свидетельствующими о лучших временах. Небо над головой было темно-синим, испещренным белыми полосами высоких облаков. Теперь здесь была атмосфера, а не вакуум, как десять миллионов лет назад.
   - "Консолидатор" - он сейчас там, наверху? - спросил Доктор.
   - На орбите, как и в течение двух миллионов лет, - сказала Красная королева, ее трон теперь находился внутри флаера и охранялся небольшим отрядом праксилионов. - Занят силдами, это точка опоры их контроля над временем. Наше оружие совершенно бессильно против него.
   - Не обращайте внимания на свое оружие, - сказал Мастер. - Я удивлен, что силды вообще позволяют вам передвигаться. Почему в нас не стреляют?
   - Мы не представляем для них особого интереса, - ответила королева. - Иногда, просто чтобы напомнить нам об их могуществе, они наносят удары по нам - вот почему у нас есть силовые поля. Но в основном мы не представляем угрозы их амбициям. Им также нужны материальные ресурсы нашей планеты - ее воздух и вода, - поэтому они не могут использовать тяжелое оружие против нас, опасаясь испепелить то, чего они жаждут. Более того, мой народ полезен для них. Наверняка вы оба знакомы с инвазивными методами силдов?
   - Мы кое-чему научились, - сказал Доктор. Он стоял, осматривая вид из широкого окна флаера, в то время как Мастер сидел на одном из удобных для человека кресел, которые, очевидно, были предоставлены специально для них.
   - Если бы силды могли, - продолжала королева, - они предпочли бы контролировать население, а не уничтожать его. Оно дает им армию или рабочую силу, или и то, и другое, в зависимости от их потребностей. Очевидно, мы сопротивлялись. Но периодически силам силдов удается захватить праксилионов, иногда в большом количестве. Они становятся носителями силдов, помогая управлять их машинами.
   - С какой целью? - поинтересовался Мастер.
   - Прежде чем мы перейдем к этому, - прервал его Доктор, - было бы полезно, если бы мы узнали кое-что о том, как силды вообще появились на этой планете. И раз уж мы об этом заговорили, я мог бы спросить то же самое у вас, ваше величество.
   - Что хотел сказать ваш коллега?
   - Боюсь, очень мало. Но, с другой стороны, прошло десять миллионов лет.
   - Не ждите от меня большей откровенности. Я здесь уже два миллиона лет.
   - Но все это время я был без сознания, - сказал Мастер.
   - Ну, я бы сошла с ума, если бы это было так. Но, тем не менее, я прожила долгую жизнь. Я пришла в этот мир... полагаю, вы видели мою машину?
   - Я бы хотел взглянуть на нее поближе, - сказал Доктор, и что-то снова шевельнулось в его голове. - Но мне показалось, что это был очень маленький корабль - разведчик или шаттл, оставшийся от более крупного корабля-носителя.
   - Да, я пришла к такому выводу. И иногда, клянусь, я почти могу вспомнить корабль-носитель. Это был огромный корабль, похожий на город - корабль с сотнями людей на борту, все заняты, все делают что-то важное. Тогда это был мой народ. Но что-то было не так с материнским кораблем - он подвергся нападению. Там был монстр... Мне удалось сбежать в капсуле. Кажется, я так ее назвала. После этого я не могу быть уверена. Но каким-то образом я оказалась на Праксилионе.
   - До или после прихода силдов?
   - Задолго до этого, Мастер. Тогда не было ни силдов, ни "Консолидатора" на орбите Праксилиона. Существовал только этот мир и его жители. Это была прекрасная планета с огромными мерцающими океанами, густыми лесами и прекрасным небесно-голубым цветом. Его жители жили простой жизнью, в мире и гармонии как с самими собой, так и со своим миром. - Пока она произносила эти слова, флаер низко пронесся над руинами города, испещренного кратерами, словно на чертежах.
   Мастер улыбнулся. - Так где же все пошло ненормально?
   - Когда я прилетела, они относились ко мне как к богине, хотя я сильно отличалась от них. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять почему. Общество Праксилиона было очень старым. Страна пережила технологический золотой век, возможно, не один, а затем вернулась к мирному аграрному хозяйству. Но люди помнили. Их мир был завален древними технологиями, которые они теперь боялись использовать снова. И в своих самых старых записях они сохранили какие-то смутные воспоминания об истории галактики, начиная с ЭМПВ. Их знания были запутанными. Но они помнили достаточно, чтобы понимать, что было время, когда гуманоиды, подобные мне, обладали огромной политической и экономической властью. Справедливо это или нет, но они видели во мне ключ к возвращению Праксилиону былого величия.
   - Полагаю, вы отказались? - резко спросил Доктор.
   - Я хотела помочь им.
   - Вы играли с огнем!
   - Вы должны извинить моего помощника, - сказал Мастер. - У него странное представление о том, что для него совершенно приемлемо вмешиваться в дела других культур, но совершенно неправильно, когда это делают другие. Это худший вид высокомерия.
   - Я не нуждаюсь в нотациях, - сказала Красная королева. - Знаю, что направила этих людей на путь катастрофы. Но я хотела как лучше. - Она отвернулась, когда один из ее помощников-праксилионов подбежал к ее трону и что-то прошептал. - Возможно, вам это покажется интересным, джентльмены. За последние несколько минут силды открыли один из своих атмосферных всасывающих порталов. Мы приближаемся к его границам. Я подведу нас так близко, насколько это будет безопасно.
   Мастер протянул руку. - Доктор, могу я попросить вас о помощи?
   Доктор помог Магистру подняться. Они оба стояли рядом перед окном флаера.
   - Вот, - резко сказала королева. - На восемь часов. Вы видите это?
   Доктор прищурился. Там, наверху, что-то было, похожее на завитки сгущающихся облаков, как в эпицентре бури. Это были фиолетовые и белые спирали, вращающиеся с поразительной скоростью. Водоворот в небе.
   Нет, поправил он себя. Не водоворот. Рот. Жуткая глотающая пасть, поглощающая то, что осталось от атмосферы Праксилиона.
  

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

   Джо и Йейтс, пошатываясь, выбрались на открытую палубу Майка Оскара Шесть. Йейтс едва мог идти, и большую часть времени ему приходилось полагаться на Джо, которая поддерживала его и указывала направление. Не помогало и то, что угол наклона платформы все больше отклонялся от вертикали, а это означало, что даже Джо было трудно сохранять ориентацию. Теперь с некоторой регулярностью раздавались грохот и удары, сигнализировавшие о продолжающемся разрушении конструкции платформы. Каждый крен приносил с собой момент ужаса, от которого замирало сердце, как будто он мог быть последним. Очевидно, идти оставалось недолго.
   Вертолетная площадка была пуста, но Джо этого и ожидала. Из-за дыма, поднимавшегося со всех сторон платформы, она вообще не могла разглядеть вертолет Бентона.
   Стоя у основания вертолетной площадки, она воспользовалась портативной рацией. - Уиндмилл 635, прием. Мы на месте.
   Ей пришлось напрячься, чтобы расслышать ответ. - Бентон слушает. Мы не видели взрыва!
   - Эдди все еще на месте - у нее передатчик.
   - Что с капитаном?
   - Майк ранен, нам нужно немедленно снять его с платформы.
   - Вас понял. Мы спускаемся. Не высовывайтесь!
   К огромному облегчению Джо, вертолет осторожно пробрался сквозь дым, а затем начал снижаться на посадочную площадку. Хотя большая часть надстройки буровой установки обрушилась, пилотам все еще приходилось преодолевать множество препятствий. Джо могла только восхищаться их мастерством и мужеством при возвращении в таких условиях.
   Вертолет коснулся полозьями поверхности, но несущие винты работали почти на полную мощность. Бентон открыл дверцу, выпрыгнул наружу и помог Йейтсу подняться на борт.
   - Что случилось?
   - Ракетница! - заявила Джо. - Вероятно, все гораздо хуже, чем кажется. Но мы не смогли взорвать заряды.
   - А мисс Маккриммон? Она собирается возвращаться этим путем?
   - Надеюсь, что да. Мы можем еще немного подождать?
   - Пару минут, и то вы уже испытываете судьбу.
   Джо и Бентон втиснулись назад в вертолет. Они взлетели с платформы, затем скользнули в сторону, сквозь завесу дыма. Только когда Джо увидела все снаружи, она поняла, в каком опасном состоянии сейчас находилась платформа. Она раскачивалась, как барный стул с неровными ножками, и грозила рухнуть в море при малейшем поводе. Пламя вырывалось из надстроек в десятке мест. Большая часть буровой установки уже сгорела, превратившись в обугленные строения. Джо подумала о том, что Эдди все еще где-то там, внутри, и удивилась, почему она вообще позволила убедить себя, что расстаться - разумная идея.
   - О, Эдди, ты не должна была делать это...
   Запищала ее портативная рация. Она поднесла ее к уху. - Джо? - раздался голос.
   Джо пришлось перекрикивать шум винта. - С вами все в порядке?
   - Да! Я в секции В, готова к взрыву! Подумала, что должна сообщить вам. Из-за всего этого грохота и треска, который здесь происходит, я не уверена, что когда-нибудь смогу определить, сработают ли заряды!
   - Мы в воздухе, - сказала Джо. - Должны что-то увидеть.
   - Ну, поехали.
   Джо подождала секунду. Ничего не произошло. Она уже начала думать, что даже эта попытка не удалась, что, возможно, отказали детонатор и заряды, когда с ближайшей стороны установки вылетел огненный шар. Взрыв был оглушительным - гораздо сильнее, чем она ожидала. Когда взрывная волна утихла, она смогла видеть сквозь стены, в разрезе этажей, перегородок и комнат. Уже начали распространяться новые языки пламени, стремясь поглотить все вокруг.
   - Эдди?
   - Я здесь! Вот это взрыв! Вся установка содрогнулась!
   - Вероятно, это не помогло делу! Вам лучше как можно быстрее вернуться на площадку. Мы недалеко!
   - Убирайтесь отсюда, на всякий случай, если все это место взлетит на воздух. Я не собираюсь рисковать и возвращаться через секцию В, это слишком опасно. Я сейчас недалеко от спасательных шлюпок. Вы видите их?
   - Пока нет, - ответила Джо.
   - Облетайте кругом, пока можете. Хорошо бы убедиться, что шлюпка все еще там. Вы не сможете ее не заметить, это большая красная штука в форме тарелки.
   Джо жестикулировала Бентону, который, в свою очередь, передавал команды пилотам. Вертолет медленно кружил над платформой, пока в поле зрения не появилась следующая часть платформы.
   - Поняла, Эдди. Она все еще там. Вы сможете легко до нее добраться?
   - Почти на месте!
   Джо смотрела на спасательную шлюпку, висевшую на снасти, как последнее красное яблоко на дереве, и мечтала, чтобы она упала.
   - Замечательно, - сказал Мастер. - По моим оценкам, ширина этого портала должна быть порядка 500 метров!
   - По меньшей мере, - сказала королева. - Это, конечно, временно - они открываются в лучшем случае на несколько секунд или минут. Но сам факт, что они вообще могут это делать...
   - Это говорит о впечатляющем временном контроле, - сказал Мастер.
   - Тем более, если знать, как далеко в прошлое простирается этот портал.
   - Миллиарды лет, - сказал Доктор. - Назад, на маленькую голубую планету, которую я очень хорошо знаю. Силды выкачивают воздух из Праксилиона и возвращают его на Землю, уплотняя его для своего полномасштабного вторжения во времени!
   - Не только воздух, - сказала королева. - И наши океаны тоже. На каждый всасывающий портал, который они открывают в небе, приходится еще один в наших морях. Вы видели, что от них осталось. Очень скоро они будут полностью осушены. На Праксилионе будет сухо и безвоздушно, как на астероиде.
   - Боюсь, вы правы, - сказал Доктор.
   - Это моя вина. Если бы я не прибыла в этот мир, праксилионы до сих пор жили бы в мире, имея все, что им нужно.
   - Вы показали им, как использовать старые технологии? - спросил Мастер.
   - Да, хотя я и сама с трудом их понимала. Но я придала праксилионам смелости попробовать, заново открыть старые секреты для себя. На самом деле это было все, что им было нужно. Руководство. Толчок в нужном направлении. Вскоре они были на пути к полномасштабной промышленной революции.
   Флаер, набирая скорость, удалялся от всасывающего портала. На их глазах глотка резко захлопнулась. Там, где это было, небо все еще было покрыто клубками разъяренных туч, сверкавших разрядами молний.
   - Скоро они откроют еще один, - сказала королева. - И еще один. Их контроль все это время улучшался. Но все же они хотят сделать нечто большее, чем это.
   - А "Консолидатор"? - спросил Мастер. - Он просто... прибыл?
   - Нашел свой путь к нам. Как мы позже узнали, он был очень старым и скитался по галактике невообразимо долгое время, его создатели были мертвы, а его конечная цель забыта. Я думаю, он был одинок. Или, возможно, немного безумен. Как бы то ни было, наша промышленная деятельность, должно быть, привлекла внимание корабля. Мы изменили химический состав нашей атмосферы, обогрели наш мир - безошибочные признаки разумной деятельности. "Консолидатор" разыскал Праксилион и вышел на орбиту вокруг нашего мира.
   - Как можно предположить, с силдами на борту, - сказал Доктор.
   - Да, но в то время мы этого не знали. На самом деле мы разбудили силдов только спустя столетия после нашего первого исследования "Консолидатора". Сначала мы могли проникнуть только в небольшую часть помещений корабля. Это было грандиозно, как исследование затерянного континента. Но даже в те первые несколько лет того, что мы обнаружили, было достаточно, чтобы изменить Праксилион до неузнаваемости. Новые технологии, новые материалы... оборудование для продления жизни было одной из наших первых находок. К счастью для меня, иначе я бы никогда не дожила до того, что произошло потом, - я была уже старой, когда прибыл корабль. - Королева уточнила про себя. - Если это можно назвать удачей...
   - Стазис сам по себе не может объяснить ваш возраст, - сказал Доктор, думая о существе, которое он встретил в конце времен.
   - Да, это правда. Были также методы лечения - лекарства, схемы лечения, странные устройства. Они сдерживали смерть, даже на некоторое время останавливали ее развитие. Но время всегда находило способ победить.
   - У него есть привычка так поступать, - сказал Доктор. - Полагаю, вы никогда не рисковали с "Бесконечным коконом"?
   - Я никогда не была такой смелой, доктор. Я видела, на что он способен.
   - Расскажите нам о силдах, - сказал Мастер с ноткой раздражения. Возможно, ему не хотелось, чтобы ему напоминали об опасностях, которые ожидали его в "Бесконечном коконе".
   - Прошло шесть тысяч лет, прежде чем мы нашли дорогу в эту часть "Консолидатора". Шесть тысяч лет! Конечно, я видела лишь малую часть этого. Праксилионы будили меня только тогда, когда им требовался мой совет... - Красная королева запнулась в своем рассказе. - Но это была моя ошибка. Мне не следовало давать им такие советы. Я должна была догадаться, что это ловушка.
   - Ловушка? - спросил Учитель.
   - Мы послали двух исследователей в эту часть "Консолидатора". Их звали Хокс и Лой. Они были очень храбрыми: оба согласились на то, чтобы "Бесконечный кокон" изменил их, чтобы они могли сойти за гуманоидов. До них было много добровольцев, но те были очень храбрыми... менее удачливыми. Они либо умерли, либо были подвергнуты эвтаназии.
   - Зачем вам понадобилось подвергать их такому испытанию?
   - "Консолидатор" был построен гуманоидами, доктор. На корабле были части, куда мог безопасно пройти только гуманоид. Поэтому праксилионам пришлось стать гуманоидами.
   - А вы не думали о том, чтобы стать добровольцем? - спросил Мастер.
   - Я была слишком слаба. Поверьте, я бы сделала все, чтобы избавить мир от еще одной вопящей мерзости, порожденной "Бесконечным коконом".
   - А что стало с Хоксом и Лой? - поинтересовался Доктор.
   - Они искали не силдов. Они даже не знали о силдах. Они искали секрет путешествий во времени: способ воссоединить Праксилион со славой прошлого.
   - Различные формы манипулирования временем, - размышлял Мастер, - несомненно, были среди секретов, хранящихся на борту "Консолидатора".
   - Их поместили туда по уважительной причине! - горячо возразил Доктор. - Некоторые из этих методов перемещения во времени чрезвычайно опасны!
   - Вы были Повелителями времени, - сказала Красная королева. - У вас была такая возможность. Почему у нас не должно быть такой же возможности?
   - Справедливое замечание, - сказал Мастер с надменной улыбкой.
   - Сейчас это вряд ли имеет значение. Хокс и Лой потерпели неудачу. Их обманом заставили освободить одного из силдов в обмен на информацию об аппарате времени. Хокс был захвачен - стал первым носителем силда. Лой смог выжить достаточно долго, чтобы сообщить нам об этом. Но к тому времени было уже слишком поздно. Взяв Хокса под свой контроль, силды смогли освободить остальных представителей своего вида. Это стало началом конца. Они были свободны и имели свободный доступ ко всем смертоносным технологиям на борту "Консолидатора". Включая элементарные путешествия во времени.
   - Достаточно примитивные, чтобы погрузиться в прошлое и найти в истории воплощения Мастера, - сказал Доктор. - Но это было только начало!
   - С появлением Сборки их могуществу не стало предела, - сказала Красная королева. = Интеллект Мастера дал им абсолютный контроль над временем!
   - Я всегда хорошо выбирал себе врагов, - сказал Мастер, как будто этим можно было гордиться.
   - Вы облегчили им задачу. Находясь в тюрьме в прошлом, вы отправили сообщение о бедствии во времени. Вы наложили на передачу свою собственную психокинетическую подпись, как отпечаток пальца, чтобы никто не сомневался в вашей подлинности. И совершили ужасную ошибку! Когда эти сигналы взаимодействуют с другими вашими версиями, психокинетический импринтинг создает резонансы - рябь на психическом море. Вспышки в ночи! Этого было достаточно, чтобы силды зацепились за ваших двойников - все ваши другие воплощения, разбросанные по пространству и времени. Они смогли начать собирать урожай! Они могут начать вычеркивать вас из истории, как будто вас никогда и не существовало!
   - Им не удалось схватить меня.
   - В конце концов, им это удалось, - сказал Доктор. - Мы видели вашего двойника на борту заброшенного корабля. Силды одержали победу!
   - Они всегда побеждают, - сказала Красная королева. - Но в настоящий момент, здесь и сейчас, они еще не обладают вашим нынешним воплощением. И это им нужно, чтобы заставить Сборку функционировать с максимальной эффективностью!
   - Они не пойдут на сделку с вами, вы же знаете, - сказал Доктор. - Они заберут Мастера и все равно превратят Праксилион в лишенную воздуха и воды оболочку - только быстрее, чем раньше! Вот как они работают!
   - Когда у тебя есть только один козырь, то лучше использовать его наилучшим образом, - сказала Красная королева. - Мастер - это единственное, что у меня есть, чего они хотят. - Она сделала паузу. - Когда-то давно я думала, что управлять планетой будет легко. Но это не так, вы же знаете. Ничуть. Это самое трудное, что можно себе представить.
   Джо в восторге сжала кулаки, когда спасательная шлюпка отвалила от борта буровой установки. Ее эмоции были настолько обострены, что время, казалось, замедлилось, спасательной шлюпке потребовалось мучительно много времени, чтобы спуститься по воздуху, сквозь дым и языки пламени, вырывающиеся из нижних уровней платформы, к вздымающимся серым волнам внизу. Однако с Эдди все было в порядке. Это было все, что имело значение.
   В рации послышался треск, что-то неразборчиво передавалось.
   - Эдди! - взволнованно воскликнула Джо. - Мы вас видим - вы сделали это!
   Ее ответ был хриплым, но слышимым. - Это был небольшой толчок! Нас заставляют использовать эти штуки на тренировках, но я забыла, насколько глубоко они опускаются!
   - С вами все в порядке?
   - Думаю, что да. Лодка водонепроницаема, у меня несколько ушибов, но ничего серьезного.
   - Пилот говорит, что нам нужно уходить! - сказал Бентон. - Но поисково-спасательные службы прибудут сюда как можно скорее.
   - Вы поняли, Эдди? Вам не придется долго с этим мириться.
   - Не беспокойтесь обо мне. Я уже освободилась от буровой установки, и у меня есть запасы еды и воды на пару дней. Возможно, где-нибудь здесь есть хороший бар с напитками, если я хорошенько поищу. Было бы здорово, если бы вы могли немного ускорить процесс.
   - Это не займет много дней, - сказала Джо.
   - Вы думаете, это что-то изменило, тот большой взрыв? - спросила Эдди.
   - Нам просто нужно подождать и посмотреть, - сказала Джо.
   Бентон ухмыльнулся. - Вы начинаете говорить как Доктор!
   - Один из нас, подождите... - Джо смотрела на море со зловещим ожиданием. Спасательная шлюпка подпрыгивала вверх и вниз, ее уносило от платформы волнами. Но в воде рядом с ней что-то открылось. Растущая пустота, стены воды раздвигаются невидимым барьером, образуя полусферическую пустоту в самом море.
   - Это разрыв! - закричал Бентон. - Силды все еще проникают внутрь!
   - Нет, - сказала Джо, не веря своим ушам. - Не сейчас. Только не здесь! Эдди - вы меня слышите?
   - В чем дело?
   - А вы можете... управлять этой спасательной шлюпкой?
   - О, конечно, я просто открою одно из окон и использую этот маленький пластиковый стаканчик в качестве весла. Нет, это спасательная шлюпка. Какие-то проблемы?
   - Прямо рядом с вами временной разрыв.
   Пустота росла, ее округлый край расширялся, чтобы встретиться с крошечным красным диском спасательной шлюпки.
   - Я не вижу его. Но здесь чертовски круто, такое чувство, что я съезжаю с горки...
   - Она проваливается внутрь! Опустите нас! - сказал Бентон. - Может быть, нам удастся включить лебедку...
   - Слишком поздно, - сказала Джо. - Эдди!
   Так оно и было. Трещина, казалось, достигла своего максимального размера, удерживая круглый морской утес. Через острый край этого отверстия спасательная шлюпка опрокинулась и упала. Они наблюдали, как она падает. Трещина начала разрушаться. В мгновение ока спасательная шлюпка просто исчезла. Она не исчезла под водой. Она перестала существовать.
   Портативная рация отключилась. Джо пару раз нажала на кнопку переговорного устройства. - Эдди? Вы меня слышите? Эдди?
   Но ответа не последовало.
  

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

   - Большего зла никогда не существовало, - заявила Красная королева. - Но у нас так и не хватило смелости уничтожить его, хотя мы должны были это сделать. Возможно, он никогда бы нам не позволил, даже если бы мы попытались.
   - Вы могли бы спрятать его подальше, - сказал Доктор. - Похоронить его под землей или что-то в этом роде.
   - Нет, он всегда был слишком полезен для этого. Когда не создавал монстров. У нас никогда не хватало силы воли отказаться от его использования.
   "Бесконечный кокон" оказался меньше, чем ожидал Доктор. Он читал о нем раньше, видел реконструкции, голограммы в натуральную величину. Но память обманула его. Мраморно-серая машина была достаточно большой, чтобы вместить человека, лежащего внутри нее. Крупное существо, такое как ледяной воин или джудуун, никогда бы не поместилось в нее. Таким образом, он вовсе не был бесконечным, и на самом деле его потенциал был удручающе ограничен. Другими словами, это просто еще одна раздутая реклама. Вселенная была полна подобных вещей.
   Мастер постучал по панели управления, выступающей с одного конца устройства. - Думаю, вы согласитесь, Доктор, что это довольно просто. Большинство этих пиктограмм я помню по нашим школьным занятиям, а значение остальных легко понять. Линейный C, с небольшими вкраплениями вариантов D и E.
   - Мы никогда не понимали больше, чем часть элементов управления, - сказала Красная королева.
   - Тогда неудивительно, что у вас была привычка создавать монстров, - сказал Мастер.
   - Не стоит недооценивать это, - предостерегающе сказал Доктор. - Праксилионы не были дураками.
   - К счастью, мы тоже. - Мастер все ускорял темп ввода. Он начал с указательных пальцев, которые шарили по клавиатуре, как у начинающей машинистки, но теперь перешел на все десять пальцев обеих рук. Клавиатура застучала. На управляющей матрице вспыхивали и гасли световые сигналы. "Бесконечный кокон" гудел и булькал в нетерпеливом ожидании следующего гостя.
   - Я надеюсь, вы знаете, что делаете.
   - Это мой мозг, доктор. Надеюсь, вы согласитесь, что я лучше всех подхожу для починки?
   - Он уже ввел гораздо более сложный поток инструкций, чем любой из моих техников, - сказала Красная королева.
   - Ущерб, нанесенный силдом, не является тривиальным, - сказал Мастер, отрываясь от панели.
   - Могу я чем-то помочь? - спросил Доктор.
   - Вы поможете, организовав мою доставку к силдам. Когда я выйду из "Кокона", то ожидаю, что у меня будут некоторые функциональные нарушения.
   - Будем надеяться, что там не будут возражать против поврежденного товара.
   - Уверяю вас, что повреждения будут временными, Доктор. А теперь, не могли бы вы оба позволить мне завершить мою работу?
   На самом деле Мастеру не потребовалось много времени, чтобы завершить ввод команд. Он отошел от консоли, настороженно осмотрел ее, затем кивнул. - Я закончил. "Кокон" готов. Нет смысла откладывать дело в долгий ящик.
   - Я бы хотел, чтобы был другой способ, - сказал Доктор.
   - Я умру, если не обращусь к "Кокону".
   - Возможно, это было бы лучше, чем стать частью Сборки.
   - Вы могли бы сделать этот фаталистический выбор, Доктор. Пожалуйста, оставьте меня, я сам приготовлюсь.
   - Конечно.
   Крышка "Бесконечного кокона" соскользнула в сторону, пока не уперлась в один длинный край. Изнутри машины лился желтый свет. Мастер оперся двумя руками об открытую стенку, готовясь залезть внутрь. - Процесс начнется автоматически, как только я окажусь внутри. Не будет необходимости в постороннем вмешательстве.
   - Тем не менее, - сказала Красная королева, - мои техники наготове.
   - Скажите им, чтобы они ничего не трогали. - Мастер попытался перелезть через выступ, но в последний момент силы, казалось, оставили его. Доктор подошел к нему и поддержал его. - Удачи, - сказал он.
   - Это было искренне, Доктор?
   - Конечно.
   - Тогда я принимаю это в том духе, в котором это было задумано.
   Доктор помог Мастеру забраться в ящик. Мастер устроился внутри, скрестив руки на груди. Крышка начала закрываться.
   Доктор отступил назад. Он взглянул на управляющую матрицу и узнал форму и значение многих символов. Но знания Мастера в таких вопросах были превосходными. Доктор знал, что он будет бессилен оказать серьезную помощь, если процесс пойдет не так, как надо.
   Крышка плотно закрылась. Жужжание и бульканье машины усилились. Она слегка покачнулась.
   - Когда мой народ обращался к "Кокону", - сказала Красная королева, - мы всегда были готовы к худшему. У нас под рукой была целая свита охранников, готовых убить существо внутри.
   - Надеюсь, в этом не будет необходимости. Мастер не пытается принять совершенно иную форму, а просто исправляет повреждения, нанесенные его существующему телу. Это должно уменьшить вероятность ошибок.
   - Вы надеетесь, что у него все получится, не так ли?
   - А почему бы мне не надеяться?
   - Вы с ним далеко не союзники. Это достаточно ясно.
   - В конце концов, он нужен вам живым, чтобы передать его в руки силдов. Конечно, я не хочу, чтобы он умер.
   Машина продолжила свою работу. На консоли ввода заиграли символы. Доктор мог только предполагать, что все шло в соответствии с намерениями Мастера.
   Но что же теперь осталось от Мастера? подумал он. "Кокон", возможно, и не превращает его в совершенно другую форму, но, чтобы получить доступ к глубинным структурам его мозга, он, должно быть, все же растворяет его до более фундаментального уровня. Доктор представил себе суп, в котором плавает наполовину сформировавшаяся фигура человека, что-то вроде липкого гомункулуса. Его главный противник превратился в подобие живого рагу. "Бесконечный кокон" был грозной и древней технологией, но он, безусловно, не был застрахован от неудач. Если бы он сейчас испортил его или просто ввел случайную последовательность команд, это могло бы стать концом Мастера.
   Или сотворением чего-то похуже?
   - Если я не ошибаюсь, это займет некоторое время, - сказала Красная королева.
   - Хорошо. Я давно хотел вас кое о чем спросить, и сейчас самое подходящее время.
   - Продолжайте, Доктор.
   - На самом деле, есть две вещи. То, что я доставлю Мастера к "Консолидатору", - это ваша последняя надежда на выживание на этой планете, вы согласны? Если силды не согласятся пощадить выживших, все это будет напрасно.
   - К чему вы клоните?
   - Возможно, это ваш единственный шанс нанести ответный удар силдам. Они будут ожидать моего прибытия с Мастером, поэтому их защита будет ослаблена. Я мог бы взять с собой Аксумиллярный шар.
   - Откуда вы могли знать о такой вещи?
   - Потому что я видел, как им пользовались.
   - Существует только один Аксумиллярный шар, Доктор, и уверяю вас, он никогда не использовался.
   - Но он будет использован, - сказал Доктор. - В будущем вам удалось тайно пронести его на борт корабля. Вы использовали его, чтобы уничтожить "Консолидатор" вместе с последними выжившими воплощениями Мастера. Но это более ранние временные рамки. Аксумиллярный шар все еще существует - его еще предстоит доставить на борт корабля, не говоря уже о том, чтобы взорвать. Я знаю. Вы держите его в руке без перчатки. Это сфера на конце вашего скипетра. Ее там не было, когда я встретил вас в будущем.
   - Вы очень проницательны, Доктор.
   - Меня называли и хуже. Но я прав?
   - Конечно. Зачем притворяться, что это не так? И да, я часто жалела, что не могу найти способ доставить реактивированное устройство на борт "Консолидатора". Вы говорите, у меня получилось?
   - Да, но к тому времени уже будет слишком поздно спасать Праксилион. Но сейчас это не так!
   - Я подумаю об этом. Почему вы ждали до сих пор, прежде чем обсуждать этот вопрос?
   - Потому что я бы предпочел, чтобы Мастер не знал, что я готов взорвать его и себя в середине следующей недели.
   - Вы были бы готовы пойти на такую жертву, Доктор?
   - Если бы не было другого выбора.
   Красная королева глубокомысленно кивнула. - В свое время я встречала много храбрых людей, и многие из них считали себя храбрыми до момента испытания. Полагаю, что к настоящему моменту я узнала достаточно, чтобы понять разницу.
   - Никто из нас на самом деле не знает, пока не придет время.
   - Но ваше время приходит снова и снова. Я вижу это по вашим глазам. - Красная королева сжала Аксумиллярный шар и отвинтила его от стержня. - Если и есть способ привести его в действие дистанционно, то мои техники еще не разобрались с этим. Боюсь, что его можно привести в действие только вручную, повернув два параллельных кольца так, чтобы они совпали. У вас было бы несколько секунд, не больше, до того, как устройство активируется.
   - Жаль, что мы не знаем дистанционного управления. Жаль, что я не спросил вас об этом, когда у меня была такая возможность.
   - Очень жаль, Доктор. Ловите!
   Она бросила ему Аксумиллярный шар. Доктор ловко поймал его, взвесил на ладони плотную металлическую сферу и сунул в карман. - Благодарю вас, ваше величество. Искренне надеюсь, что мне удастся использовать его с пользой.
   - Уверена, что вы сделаете все, что в ваших силах. И еще кое-что?
   На мгновение рассеянность Доктора взяла верх. - Еще кое-что?
   - Вы сказали, что хотели спросить о двух вещах, доктор. Мастер все еще поглощен. Теперь у вас есть шанс.
   - Ах, да. Вообще-то, речь шла о вашем корабле, на котором вы прилетели. Вы не будете возражать, если я взгляну на него поближе?
   - Боюсь, что из него ничего нельзя извлечь. Мои техники осмотрели каждый дюйм этой штуки сверху донизу. Нет никаких видимых средств передвижения, никаких очевидных систем управления или навигации. Они должны быть встроены в базовую конструкцию корабля на чрезвычайно высоком уровне интеграции.
   - Или их вообще не должно быть, - сказал Доктор.
   - Почему вы так говорите?
   - Потому что я не верю, что эта тарелка вообще является космическим кораблем, ваше величество. Причина, по которой вы не нашли никаких систем управления, заключается в том, что они отсутствуют.
   - Нелепо, если вы не возражаете, что я так говорю. Как я смогла долететь на своем корабле до Праксилиона?
   - Вы не летели. Вы просто провалились сквозь разрыв во времени, потеряв управление. Ваш корабль вообще не был кораблем.
   - Что же это было тогда?
   - Простая спасательная капсула, герметичная металлическая оболочка, сохраняющая целостность, достаточную для перемещения во времени.
   - И что привело вас к такому ошеломляющему выводу?
   - Потому что я уже видел ваш корабль, ваше величество. Или что-то очень похожее на него, на борту нефтяной платформы. Это спасательная шлюпка, предназначенная для спуска в море. Форма блюдца - это просто самая эффективная форма для герметичного судна, предназначенного для того, чтобы выдерживать самые сильные штормы.
   - В ваших словах очень мало смысла, Доктор.
   - Это потому, что вы забыли, кто вы и откуда пришли. Я не виню вас, в конце концов, это было так давно. Но каким-то образом вы оказались втянуты в силдские временные разрывы, вас затянуло в вечность, в необъятное пространство и время.
   - Я прибыла в этот мир задолго до того, как мы разбудили силдов. Как я могла сама спровоцировать свое прибытие?
   - Боюсь, очень просто - мы с Мастером промахнулись, и вы промахнулись.
   - Это абсурдно.
   - Но это правда. Вы прибыли из двадцатого века, ваше величество. Вы были вовлечены в силдские временные возмущения, происходящие в Северном море, и вас забросило в это будущее. Как, я не знаю - вы, вероятно, не хотели, чтобы это произошло. Но я точно знаю, что мы уже встречались.
   - В моем будущем. Да, мы знакомы. Так вы узнали об Аксумиллярном шаре.
   - И в вашем прошлом. Поднимите руку, ваше величество, ту, что вы носите в перчатке.
   - Зачем?
   - Потому что я хочу посмотреть, недостает ли у вас пальцев.
   - Как вы могли...
   - Ваше имя, ваше настоящее имя - Эдвина Маккриммон. Вы потеряли два пальца в результате несчастного случая на производстве, доказав свою храбрость в нефтяной промышленности.
   - Как вы посмели...
   - Это имя что-то значит, не так ли? Вы не слышали его миллионы лет. Кто может знать его здесь, на Праксилионе? Но это ваше имя. Вы его знаете. Оно принадлежит вам.
   "Бесконечный кокон" перестал булькать. Теперь все было тихо. Пляска огоньков на управляющей матрице прекратилась. Крышка начала съезжать в сторону, изнутри пробивалась полоска желтого света.
   Доктор бросился к машине и с величайшим опасением заглянул внутрь нее.
   Но все выглядело так, словно ничего не произошло. Мастер все еще был там, лежал на спине, скрестив руки на груди. Его одежда была такой же безупречной, как и тогда, когда он вошел. Его глаза были закрыты. Он выглядел почти безмятежным.
   - Ну?
   - Он дышит. - Доктор наклонился, приложил ухо к груди Мастера и внимательно прислушался. - Два удара сердца. Пульс ровный. Он жив. Он прошел через "Бесконечный кокон"!
   Однако Мастер был без сознания. Доктор с большим трудом извлек его из "Кокона", двое праксилионов помогали ему в этом. Они положили Мастера на что-то вроде носилок. Внешне он выглядел целым и невредимым. Невозможно было догадаться, что случилось с его разумом.
   - Вы заберете его? - спросила Красная королева.
   - Такова была договоренность.
   - Вы согласитесь выдать своего врага силдам?
   - Это худшее, что мне когда-либо приходилось делать. Но другого выхода нет. Мы могли бы сбежать прямо сейчас, но силды всегда найдут его. Помогите мне отнести его в ТАРДИС.
   - И вы сможете сбежать с ним во времени? Боюсь, что нет, Доктор. Ничего личного, но ради Праксилиона я просто не могу так рисковать. Вы полетите на моем флаере к "Консолидатору". У него необходимый радиус действия, и силды не будут атаковать, если поверят, что у вас есть Мастер.
   - С ТАРДИС это было бы быстрее и проще.
   - Это произойдет вот так, Доктор. Пожалуйста, не спорьте без необходимости. - Она явно приняла решение.
   - Возможно, силды не торопят мой отлет, - сказал Доктор.
   - Тогда желаю вам удачи. Сожалею, что обстоятельства сложились так... воссоединив нас таким образом. Вы кажетесь мне хорошим человеком, но мне нужно думать и о своих людях. Они достаточно пострадали из-за моих ошибок. Я не стану увековечивать их страдания.
   Праксилионы помогли Доктору и лежащему Мастеру добраться до флаера. Они путешествовали одни, без экипажа, но флаер был на автопилоте, и его курс был защищен от внешнего вмешательства.
   Доктор наблюдал за Мастером, пока праксилионы готовили корабль к полету. Он оставался в коматозном состоянии, дыша медленно, но регулярно. По-своему такой же уязвимый, как и тогда, когда он был внутри "Бесконечного кокона".
   - Если бы мы поменялись местами, - прошептал Доктор, - что бы вы сделали? Задушили бы меня? Что-нибудь похуже? Или признали бы, что в вас есть часть меня, а в вас - часть меня?
   Корабль был готов к вылету. Доктор подошел к широкому иллюминатору в передней части и стал наблюдать, как город исчезает внизу. Летательный аппарат в форме блюдца постепенно набирал скорость и вскоре выскользнул за пределы разреженной атмосферы Праксилиона. Корабль подпрыгивал и раскачивался, переходя к полету в вакууме, но искусственная гравитация позволяла Доктору оставаться на ногах. Он вернулся к Мастеру.
   - Доктор... - его губы зашевелились, произнося слово на пределе слышимости. Глаза Мастера все еще были закрыты.
   Доктор наклонился ближе. - Как вы себя чувствуете?
   - Очень уставшим.
   - Вы прошли через "Бесконечный кокон". Если помните меня, думаю, это хороший знак.
   - Я свободен от этого. Что бы это ни было.
   - Силды. - На данный момент, - подумал Доктор. Мастер умер бы без вмешательства "Кокона". Но это была лишь самая короткая передышка. Он добавил: - Помните, куда мы направляемся?
   - Помню, что есть кое-что, что необходимо сделать. - Последовала долгая пауза, прежде чем Мастер заговорил снова. - Простите меня, Доктор. Из меня получился плохой собеседник.
   - Отдохните. Сейчас вам больше ничего не нужно делать.
   Доктор вернулся к окну. Там, быстро приближаясь, виднелась огромная темная громада "Консолидатора", подсвеченная пурпурным и красным сиянием какой-то звездной туманности, похожей на кальмара.
  

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

   Когда вертолеты приземлились в Абердине, у них почти закончилось топливо, Джо все еще не могла прийти в себя после того, что произошло на буровой. Все, что они сделали - было ли это напрасно? И храбрость Эдди Маккриммон - все это было напрасно? Это было так несправедливо. Как может вселенная быть такой черствой, такой бесчувственной?
   И Доктор - о нем по-прежнему ничего не известно. Итак, они оба потерпели неудачу. Взрыв оборудования МОРНЕЙ не возымел никакого эффекта, и что бы ни случилось с Доктором и с другим, хорошим или плохим, это также не повлияло на амбиции силдов. Неудача на двух фронтах. Неудача, тщетность и смерть. И это было только начало - начало конца. Именно это и обещал Доктор. Поглощение силдами стало неизбежным, как только они закрепились. И это начинало очень походить на мертвую хватку, не так ли?
   Военная машина скорой помощи ждала, чтобы забрать раненого Йейтса. Всю обратную дорогу он то приходил в сознание, то становился дезориентированным и бессвязно бормотал о своей ситуации. Джо была почти готова позавидовать ему. Возможно, величайшим проявлением доброты было бы умереть сейчас, в состоянии блаженного замешательства.
   Но Джо и Бентона провели в белую деревянную кабину рядом с посадочной площадкой, и в кабине был телефон, а на другом конце провода был бригадир Алистер Летбридж-Стюарт, и что-то в голосе бригадира почти сразу заставило Джо выйти из оцепенения.
   - Мисс Грант. Я так рад, что вы вернулись на сушу. Мне очень жаль слышать о мисс Маккриммон - она совершила очень мужественный поступок, и мы ей очень благодарны.
   Бригадир, очевидно, был проинформирован о событиях на Майке Оскаре Шесть. - Мне тоже жаль, - сказала Джо. - Но это ничего не значило, не так ли. Временные разрывы продолжились. Вот почему она попала в один из них.
   - Это было прискорбно. Но я рад сообщить, что действия мисс Маккриммон, возможно, имели некоторые последствия. Мы отслеживали частоту временных разрывов, мисс Грант. Они все еще продолжаются, но интервал между ними увеличивается, а масштабы разрушений, по-видимому, уменьшаются. У меня нет сомнений в том, что уничтожение оборудования МОРНЕЙ оказало очень пагубное воздействие на операции силдов. Очевидно, они нуждались в этом сигнале для точной настройки своих временных вторжений, как в самонаводящемся маяке. Мы убрали сигнал наводки, и теперь их атаки становятся разрозненными. - Бригадир кашлянул. - Конечно, война еще не выиграна - во всяком случае, далеко не выиграна. Отряды силдов все еще продвигаются вглубь страны, и с каждым часом все больше их прибывает на берег. Но если мы начнем сдерживать их появление во времени, у нас, возможно, еще есть шанс.
   - Но Доктор...
   - По-прежнему никаких известий, мисс Грант. Будьте уверены, что вы будете первой, кому сообщат о каких-либо изменениях.
   Было трудно отделаться от ощущения, что он возвращается на "Консолидатор". Они были на его борту, были свидетелями его разрушения, и все же все это было впереди.
   Флаер тряхнуло. Какая-то неистовая сила захватила его. Доктор предположил, что сигнал был перехвачен системами захода на посадку и стыковки самого "Консолидатора": тяговыми полями, достаточно мощными, чтобы раздавить нежелательного посетителя, как муравья под каблуком. Он взглянул на Мастера, но тот снова был без сознания.
   В носовой части корабля открылась пасть, широко раскрытая, как у кита. Внутри был ярко-красный стыковочный отсек. Флаер скользнул в эту пасть, словно по рельсам. Доктор очень сомневался, что смог бы что-либо сделать, чтобы противостоять тяговым полям, даже если бы у него был контроль над двигательными системами флаера. "Консолидатор" был слишком мощным для этого. Их поймали, как насекомых на липком языке хамелеона.
   Ребристые красные стены проплыли мимо с обеих сторон. Вход начал закрываться. Доктор почувствовал еще несколько толчков, а затем с последним толчком флаер остановился. Они находились в большом внутреннем помещении, возможно, похожем на одну из комнат, которые они с Мастером уже исследовали в будущем.
   Доктор вернулся к своему пассажиру. Толчок при посадке заставил Мастера вздрогнуть.
   - Я думаю, мы прибыли, - мягко сказал Доктор. - Вот. Позвольте помочь вам подняться на ноги.
   Мастер был слаб, но с помощью Доктора с трудом мог держаться на ногах. Вместе они заковыляли к двери флаера. Они еще не успели добраться до нее, как она начала открываться сама по себе, хотя Доктору еще предстояло убедиться, что снаружи есть воздух, пригодный для дыхания. Он почувствовал, как давление выровнялось, но разница не могла быть большой.
   Они двинулись вниз по короткому трапу для высадки.
   - С вашей стороны было очень любезно привести меня сюда, - сказал Мастер, тяжело дыша между словами. - Вам следует уйти сейчас, пока вы в состоянии. - Он кашлянул. - Честно говоря, я опасаюсь за ваше благополучие.
   - И бросить вас здесь, как посылку? Извините, но это не в моем стиле.
   - Согласен с вами. У вас всегда была идиотская привязанность к стилю.
   - Что ж, спасибо.
   Двое мужчин выбрались из-под нависающего флаера. Высоко над ними поднималось залитое красным светом помещение. Атмосфера была гнетущей.
   - Никакой приветственной встречи, - сказал Доктор.
   - Наверное, вы заговорили слишком рано. - Мастер ткнул подбородком в темноту. - Вот они идут. Кем бы они ни были.
   Это были аморфные, хаотичные существа - не один тип существ, а десятки разных, и все они находились под контролем силдов. Если оглянуться назад, это имело смысл. На борту "Консолидатора", навечно помещенного в стазис, находилось бесчисленное множество представителей инопланетного разума, которых сочли слишком злобными или агрессивными, чтобы они могли оставаться на свободе. Встречающая сторона состояла из представителей пары десятков этих враждебных рас, и среди них не было даже отдаленно похожих. Тут было высокое, покрытое серым мехом, горбатое существо с двумя красными глазами, расположенными где-то посередине грудины; там было нечто, похожее на мозг, передвигающийся на трех цепких спинных мозгах; там было нечто, похожее на кактус; там был инопланетянин, который, казалось, был полностью сделан из воды, один колеблющийся шар, удерживаемый каким-то невероятным, направленным поверхностным натяжением, с плавающими внутри разноцветными органами. Доктору показалось, что он узнал полдюжины видов. Квагулан в сверкающих доспехах с острыми краями. Социальный крэйнт, наполовину организм, наполовину одноколесный велосипед. Многоногий жалохвостый мепулоид с прикрепленным к нему пучком глазных стебельков.
   Все, что у них было общего, - это то, что каждый из них управлялся амбулатором, и что в каждом амбулаторе находился крошечный силд-пилот.
   - Дружелюбная компания, - прошептал Доктор Мастеру. - Все, что им нужно, - это несколько горящих факелов, и мы будем чувствовать себя как дома.
   - Мастер выйдет вперед! - скомандовал пронзительный электронный голос.
   - Чего вы от него хотите? - потребовал Доктор. - Чего вы надеетесь достичь?
   - Завершение! Завершение Сборки! - Было невозможно понять, какое из существ обращалось к нему. - Это заключительный элемент. Это приведет к нашему полному господству над временем!
   - С какой целью? Значит, вы можете оставить Праксилион в виде сморщенной скорлупы, а Землю превратить в затонувший мир? Это вас ни к чему не приведет! Цивилизованные народы галактики однажды объединились против вас, они сделают это снова.
   - Достаточно, - устало сказал Мастер. - Я благодарю вас за все усилия, Доктор, но, боюсь, они напрасны. - Он высвободился из рук Доктора и нетвердой походкой направился к ожидавшим его людям. - Я готов. Я ваш. Делайте со мной, что хотите. - Он поднял руки, сдаваясь.
   - Извините, - крикнул ему вслед Доктор. - Я сделаю, что смогу, обещаю.
   - Это моя вина, - сказал Мастер, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него. - Если бы я не сиял так ярко, то не привлек бы их внимания.
   И тут он подмигнул.
   Доктор мгновенно понял, что что-то было не так, как казалось; что Мастер одержал, или полагал, что одержал, верх. Как такое могло случиться?
   - Подождите! - крикнул Доктор, обращаясь теперь скорее к силдам, чем к их пленнику. - Он умнее вас! Какую бы власть, по вашему мнению, вы над ним ни имели, она недостаточно сильна!
   Но силдов не интересовали слова Доктора. Они знали только, что теперь в их распоряжении последняя часть Сборки.
   - Вы можете уйти, - сообщил голос Доктору. - Или остаться. Выбор за вами. Вы не имеете для нас никакого значения.
   Доктор оглянулся на ожидающий его флаер. Он вернется на Праксилион на автопилоте, и, когда окажется там, у Красной королевы не будет причин отказать ему в ТАРДИС.
   Но он не мог уйти.
   - Если вы не возражаете, - сказал он, - я побуду здесь.
   - Беспокоитесь о своем друге?
   - На самом деле, - сказал Доктор, - я бы больше беспокоился о вас.
   Они брели по обширным и мрачным внутренностям корабля, пока, наконец, не добрались до места, которое Доктор узнал. Это был полусферический зал, где они видели другие воплощения Мастера, ряды за рядами, уходящие ввысь до головокружительного зенита. Все воплощения Мастера, все грани и формы, неподвластные времени.
   Теперь все было по-другому, как, конечно, и должно было быть. Свободных мест было очень мало, и все инкарнации казались живыми, если это мрачное состояние можно было назвать таковым. Доктор в очередной раз поразился разнообразию обличий, которые носил его противник: от лиц и тел детей до самых мрачных призраков. Мужчины, женщины, гуманоиды и инопланетяне - здесь была вся человеческая и нечеловеческая жизнь. Мастер был воплощением всего этого. Был бы, поправил себя Доктор, нуждаясь в постоянном напоминании о том, что многие из этих воплощений на самом деле были для Мастера из его будущего, или, скорее, из будущего, которое сейчас существовало лишь как тень самого себя.
   Одно место, на самом нижнем ярусе, было явно пустым. Именно туда они и вели своего пленника. Мастер, со своей стороны, не оказывал видимого сопротивления. Он все еще притворялся, спотыкаясь и пыхтя, создавая впечатление, что едва осознает свое затруднительное положение. Но это подмигивание выдало Доктору настоящее положение дел. Он был уверен, что Мастер полностью владеет собой. Он был таким с того самого момента, как "Бесконечный кокон" освободил его.
   Что в нем произошло? Что сделал Мастер?
   Похитители-силды отвели его на свободное место. Там было отверстие в форме человека, вокруг которого располагались системы жизнеобеспечения и нейронного интерфейса, механизмы, предназначенные для поддержания жизни и подключения к Сборке. Мастер протиснулся в щель, как аккуратно подогнанный кусочек паззла. - Пожалуйста, - причитал он с подобающей случаю театральностью. - Избавьте меня от этого! Умоляю вас!
   - Знаете, он вас разыгрывает, - сказал Доктор, скрестив руки на груди.
   Инопланетяне, управляемые силдами, надели дыхательную маску на лицо Мастера. У того было достаточно времени, чтобы глаза повернулись к Доктору, в них читалось явное озорство.
   Изогнутая стеклянная дверь закрылась на петлях.
   - Активировать нейронную связь! Готовьте последний элемент к Сборке!
   Из-за плотно прилегающего отверстия выползли различные серебристые провода и начали ощупывать фигуру Мастера. Он слегка поерзал, но не подал виду, что испытывает большой дискомфорт. Даже когда провода проступили у него на черепе и заметно забрались под кожу.
   - Контакт установлен! Начинаем интеграцию!
   По всему залу другие версии Мастера реагировали на введение нового элемента. Они дергались и извивались. Их глаза моргали или прятались за плотно закрытыми веками.
   - Сборка распознает последний элемент! Симметрия полная!
   Световые узоры теперь танцевали от одного элемента к другому по всему помещению, следуя по геометрическим траекториям. Сначала Доктор мог следить за танцем, но вскоре он стал слишком быстрым и сложным для изучения. Это было похоже на ускоренную съемку уличного движения в городской сети, превращающегося в размытое пятно бешеных скоростей. Это были нервные импульсы, передаваемые между различными элементами Сборки. Любая версия Мастера была достаточно мощной, но в сочетании друг с другом эффект был эквивалентен крупному параллельному суперкомпьютеру, выполняющему одновременно множество команд. Это было то, чего хотели силды; это было то, что они получили.
   Пока что.
   - Сборка стабильна! Ментальная мощь сейчас превышает все предыдущие пределы! Инициируем разрыв во времени!
   Доктор вспомнил окно в соседней палате, где они впервые увидели разрушенную оболочку Праксилиона. Он подбежал к нему, Силды не замечали его движений, он снова обнаружил высокое изогнутое стекло. Ему не пришлось долго ждать, прежде чем мир предстал перед ним, опускаясь сверху вниз.
   Праксилион изменился с тех пор, как они в последний раз видели его с орбиты, но из флаера он видел мир таким, каким он был сейчас. Он узнал сморщенные остатки океанов, еще не полностью высохших. Атмосфера напоминала мыльный пузырь цвета индиго. Но, тем не менее, атмосфера и моря есть. Там, где была жизнь, была и надежда.
   - Начинается разрыв во времени! Масштаб и стабильность разрыва уже превосходят все предыдущие усилия!
   Теперь Доктор заметил, что на пульте появилась светящаяся панель управления с комментариями на галлифрейском. В будущем ее там не было, но к тому времени многие из менее важных систем "Консолидатора", должно быть, вышли из строя. Он подождал, пока планета снова не появится в поле зрения, затем набрал серию команд на стекле. Планета застыла, затем увеличилась в размерах. Доктор приблизил изображение, направив свое внимание на один из самых крупных оставшихся океанов. Там, в центре всего этого, было нечто ужасное. Воды закручивались спиралью вокруг открытой пасти временного разлома диаметром во много десятков километров, образуя ужасающий водоворот размером с остров. Затем, не слишком далеко к северу, открылся и затянулся другой разлом. Доктор снова коснулся кнопок управления. Изображение резко переместилось на запад. Здесь был еще один разрыв, ведущий в атмосферу, - поглощающая воздух пустота, настолько огромная, что ее было видно из космоса, как гигантскую бурю на Юпитере.
   Доктор был потрясен разрушением, свидетелем которого он стал. Не ошибся ли он в своих оценках? Неужели Мастер на самом деле не притворялся? Неужели силды получили именно то, к чему всегда стремились: абсолютный контроль над временем, достигнутый благодаря непревзойденному владению Мастера темпоральной физикой?
   Похоже, так оно и было. Такими темпами Праксилион превратится в сухую и безвоздушную оболочку всего через несколько недель, если не раньше. В конце концов, Мастер только начинал входить в курс дела.
   Доктор увидел достаточно. Он бросился обратно в главный зал. - Прекратите это! Вы уничтожаете мир! Ничто не может оправдать это преступление!
   - Почему вы протестуете сейчас? - спросил электронный голос. - Вы, должно быть, всегда знали, что так и будет!
   - Вы не оставили нам выбора! По крайней мере, пощадите праксилионов. Вы разрушили их мир. Дайте выжившим жить в мире.
   - Увеличьте временные разрывы. У нас есть все, что нам нужно. Праксилионы больше не имеют стратегической ценности. Их дальнейшее существование - ненужная деталь.
   - Нет! - закричал Доктор. - Мы так не договаривались! Вы сказали королеве, что пощадите ее народ в обмен на Повелителя!
   - Вынужденная ложь.
   Доктор бросился к отсеку, где совсем недавно было установлено последнее воплощение, легко проскользнув между инопланетянами, управляемыми силдами. Он запустил пальцы в шов, где стеклянная крышка закрывала Мастера, пытаясь открыть ее.
   - Прекратите.
   - Нет! Я не должен был позволять этому случиться!
   Доктор удвоил усилия. Стеклянная крышка с треском открылась. Мастер в маске, казалось, не заметил вторжения. Доктор попытался разорвать нервные связи, но как только он оторвал одну из серебряных нитей от плоти Мастера, другая скользнула внутрь и заменила ее. Это было безнадежно.
   Управляемые силдами инопланетяне схватили его. Это были квагулан и водяное существо, последнее обтекало его, оказывая мягкое, но непреодолимое давление. Они оттащили Доктора от Мастера. Свободной рукой он попытался высвободить манипулятор квагулана, но тот был прикреплен слишком прочно. Его пальцы сомкнулись на цилиндре, в котором находился пилот-силд, но прежде чем он успел причинить какой-либо вред, водяное существо задушило его, так что он буквально оказался внутри, вытаращив глаза на плавающие разрозненные органы, похожие на разноцветных золотых рыбок в пластиковом пакете, внутри которого также плавал амбулатор. И вот он уже лежал на спине, пытаясь отдышаться, прежде чем водяное существо утекло с него.
   - Он слишком непредсказуем. Он должен умереть или превратиться в силда!
   Схватка лишила его дара речи. Он попытался подняться на ноги, но его мышцы превратились в желе. Ходячий мозг медленно опрокинулся, его похожие на позвоночники ноги запутались и обмякли. Амбулатор, служивший механизмом управления этого мозга, отсоединился, покинув организм-носитель. Теперь он несся по твердому металлическому полу, направляясь прямо к Доктору.
   У того не было сил. Казалось, что все вокруг закрылось, когда силд приблизился. Он смотрел в закрученный, стремительный туннель, в котором его ждала неминуемая гибель. Мастер едва смог выдержать самый короткий контакт с силдом. У Доктора, гораздо менее стойкого психически, не было никакой надежды.
   Амбулатор исчез. Он просто перестал существовать сам по себе. То же самое произошло и с кругом пола прямо под ним. И в момент его исчезновения повеяло космическим холодом. Временной разрыв, размером не больше пляжного мяча, поглотил амбулатор.
   Доктор нашел в себе силы. Он с трудом поднялся на ноги. Силды, казалось, были сбиты с толку, как и все остальные.
   Со стороны Мастера, приглушенный дыхательной маской, послышался смех, который ни с чем нельзя спутать.
   - Пришлите еще одну единицу!
   Теперь настала очередь социального крэйнта потерять контроль над его управлением. Серебристый краб соскочил с грузного существа, балансирующего на своем странном хрящеватом одноколесном велосипеде. Социальный крэйнт упал. Краб метнулся к Доктору.
   Он тоже исчез. На этот раз разрыв был больше.
   Смех теперь раздавался все громче. Это началось с одного аспекта, версии Мастера, который прибыл с Доктором с Земли, но к нему присоединились и другие. Сначала поодиночке, сначала тихо, но эхом отдаваясь от одного конца зала к другому. Это было похоже на беседу, сопровождавшуюся каким-то маниакальным хихиканьем.
   Доктор сказал: - Конечно! Я должен был догадаться - это Мастер, разве вы не видите? Он добился независимого контроля! Он может вызвать разрыв во времени, хотите вы этого или нет!
   - Это невозможно! Сборка - наш инструмент! Мы - его хозяева!
   - У меня такое чувство, что ситуация только что изменилась. - Доктор согнулся пополам, как бегун со швом. - Но не говорите потом, что я вас не предупреждал.
   Смех Мастера становился заразительным.
   Мужчины, женщины, дети, инопланетяне... они присоединялись. Смех усиливался. Он нарастал и разбухал определенными волнами. Он поднимался и опадал. Это было хихиканье, затем вопль, затем темное журчащее подводное течение. Это было существо, обладающее собственным разумом. Доктор повернулся, переводя взгляд с одного воплощения на другое. Хотя они были в масках, их лица кривились от смеха.
   Смеховые конвульсии. Целая аудитория Мастеров в истерике.
  

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

   - В сборке обнаружена неисправность! Устраните неисправность!
   - Слишком поздно для этого, - сказал Доктор, и к нему пришло смутное понимание. - Он одурачил вас. Если подумать, он одурачил меня.
   - Это невозможно!
   - Он нашел способ настроить Сборку против вас!
   - Этого не может быть! Сборка - наше собственное изобретение!
   - Тогда вам не следовало оставлять ее валяться где попало, когда вы закончили ее! - Доктор мог видеть только один способ, которым Мастер мог бы одержать победу. Когда они прибыли на место, посетив будущую версию этого корабля, у Мастера было время изучить архитектуру и логику Сборки, проследив ее связи с помощью звуковой отвертки, которую Доктор дал ему.
   В то время это казалось невинным любопытством. Но там, где дело касалось Мастера, не было ничего невинного. Он использовал эту информацию, чтобы сформировать свой собственный разум в "Бесконечном коконе" - не просто исцеляя себя, но превращая себя в своего рода ментальное оружие. Когда зонды силдов проникли в его сознание, они дали Мастеру возможность начать захват власти.
   Не в первый раз Доктор был вынужден восхититься чрезвычайной изобретательностью своего старого противника.
   - Вы предали нас! - заявил голос силда, стараясь перекричать смех. - Мы верили, что вы приведете к нам Мастера! Вы будете наказаны!
   - Вы уже пытались сделать это!
   - Уничтожить его!
   Квагулан поднял руку в доспехах. Доспехи сложились сложным образом, позволив маленькому сверкающему оружию выскочить из рукава квагулана. Оружие повернулось на маленькой турели, и его ствол со щелчком открылся.
   - Теперь держись! - сказал Доктор.
   Оружие квагулана выстрелило или только начало стрелять - никогда не будет ясно, что именно. В любом случае, квагулан больше ни во что не будет стрелять. У него исчезла вся рука, а также значительная часть верхней половины туловища. Края в том месте, где была оторвана часть тела, образовали идеальную блестящую впадину. Квагулан упал на пол. Доктор почувствовал, как его обдало едва заметным энергетическим импульсом, не хуже, чем приятный летний ветерок.
   Теперь настала очередь водяного существа. Оно, покачиваясь, двинулось к Доктору, мерцая и переливаясь, как раздутая дождевая капля, - двигалось, как человек в мешке из-под картофеля, образуя два коротких отростка, похожих на ноги, - прежде чем какая-то внезапная и яростная сила разорвала его на тысячу мокрых кусочков. Осколки водяного существа дождем посыпались вокруг них. Его внутренние органы, отделенные от поддерживающей их среды, дергались и сжимались самым неприятным образом.
   Доктор поднял обе руки. - Хватит!
   Смех стих, и наступила настороженная тишина. Силды не знали, что делать дальше. Как, впрочем, и Доктор.
   Внезапно послышалось движение, и одна из стеклянных крышек отодвинулась в сторону. Мастер, знакомое воплощение, путешествовавшее с Доктором, вышел из своей ниши, снял дыхательную маску и позволил нейронным зондам выскользнуть из его тела. Он остановился, поправил рукава и перчатки и воспользовался моментом, чтобы привести в порядок волосы, словно только что вышел из примерочной.
   - Уничтожить его! - крикнул силд. - Он - оружие! Именно он повредил Сборку!
   Но Мастер совершенно спокойно поднял руку в перчатке. - Настоятельно рекомендую вам не делать ничего подобного. Возможно, я больше не привязан физически к Сборке, но мой контроль над ней остается абсолютным. Я могу и буду контролировать свое время, чтобы уничтожить вас всех. На самом деле, у меня есть все намерения сделать это.
   - Уничтожьте его сейчас!
   Мастер повернулся лицом к оставшейся группе инопланетян, контролируемых силдами. Он указал на них рукой с поднятой ладонью и растопыренными пальцами и заставил двух инопланетян исчезнуть.
   - Вы сомневаетесь в моей искренности? - спросил он.
   - Думаю, они поняли, о чем идет речь, - сказал Доктор. - И, полагаю, я должен поздравить вас. Вы поступили, как всегда, - поменявшись ролями.
   - Действительно, Доктор. Но силды должны винить только самих себя. - Случайно он заставил исчезнуть еще двух инопланетян. Доктор задумался, в какой дальний уголок пространства и времени они попали, в безвоздушный холод межзвездного пространства или в пылающее плотное ядро звезды. Он очень сомневался, что Мастер пощадил своих жертв. У него были стандарты, которым он должен был соответствовать.
   Но силдов было больше, чем малая горстка, контролирующая этих инопланетных носителей. Должно быть, они шли уже некоторое время, привлеченные разрывами во времени, проносясь по огромным коридорам и залам "Консолидатора" подобно серебряному приливу, пока, наконец, не начали приближаться к Сборке. Доктор услышал их раньше, чем увидел: это было низкое металлическое урчание, звук множества металлических ног. Когда толпа достигла входа в камеру с низким потолком, она остановилась. К тому времени Доктор и Мастер уже повернулись, чтобы встретить приближающуюся армию.
   Это была подвижная, колеблющаяся стена из серебра, высотой с человеческий рост. Краб за крабом, тысячи крабов в самом начале наступающей массы. За ними, должно быть, были миллионы. Они были собраны в единую организационную единицу, связаны ногами и щупальцами и упакованы так плотно, что между их телами оставалось очень мало места. Доктор разглядел бесчисленные стеклянные цилиндры на спинах крабов, а внутри этих цилиндров - бесчисленное множество извивающихся личинок размером с большой палец, неотличимых друг от друга. Тогда он понял то, что знал всегда, но до этого момента не понимал по достоинству: у силдов не было представления о личности. Именно так они завоевывали миры и империи. Они были настоящим пушечным мясом. И все же их было так много, что они могли перенести самые ужасные потери. У них не было ни страха, ни угрызений совести, ни чувства утраты из-за своих павших товарищей. Вот почему они всегда побеждали; вот почему всегда будут побеждать в будущем.
   - Очень хорошо, - сказал Мастер. - Вы избавили меня от необходимости требовать вашего присутствия. - Он протянул руку и проделал в стене полусферическое отверстие, в результате чего в одно мгновение исчезла сотня силдов. Но дыра быстро затянулась, так как силды перестроились, снова образовав цельную поверхность.
   Мастер усмехнулся и проделал это снова, на этот раз дважды. Силды перестроились.
   - Остановитесь! - сказал Доктор. - Вы убиваете их ради того, чтобы убивать!
   - Вы бы предпочли, чтобы я уничтожил их всех в одно мгновение, Доктор? Это вполне в моих силах.
   - Я бы предпочел, чтобы вы их вообще не убивали. Должен же быть способ получше!
   - Только не с силдами. Я думал, что это уже очевидно.
   Без предупреждения весь зал содрогнулся, словно от удара титанического молота. Пол задрожал под ногами Доктора. Ему пришлось взмахнуть руками, чтобы восстановить равновесие. Затем снова раздался удар молота.
   - Что вы делаете? - спросил он Мастера.
   - Ничего. Полагаю, что силды используют защиту "Консолидатора" против поверхности Праксилиона.
   Доктор снова бросился было к окну, но путь ему преградила стена силдов. Но он и так хорошо представлял себе это зрелище. Оружие устрашающего разрушительного потенциала, обрушивающее энергетический дождь на разрозненные останки некогда великой цивилизации.
   - Остановитесь! - крикнул Доктор, надеясь, что он обращается к силдам. - Праксилионы не причинили вам вреда! Они доставили Мастера! У вас нет причин наказывать их дальше!
   - У нас есть все основания! - последовал ответ. - Они показали фокус!
   - Это было дело рук самого Мастера - даже я не знал, что он задумал!
   - Невежество не может служить оправданием. Бомбардировки будут продолжаться!
   Зал снова содрогнулся.
   Доктор сунул руку в карман и обнаружил там ожидающий его предмет. Он медленно извлек его, давая всем возможность его увидеть. Затем он подбросил золотую сферу с ладони, как мяч для крикета, и ловко поймал ее. - Теперь все кончено! Больше никаких смертей! Больше никаких наказаний! С меня хватит!
   Мастер, все еще держа руку вытянутой, посмотрел на сферу размером с кулак. Его глаза вопросительно встретились с глазами Доктора.
   Доктор кивнул. - Скипетр Красной королевы. Аксумиллярный шар.
   - Самое концентрированное взрывное устройство в истории, - сказал Мастер. - Как странно видеть его сейчас! Парадоксы путешествий во времени никогда не перестают восхищать.
   - Это то же самое устройство, которое использовала Красная королева, - подтвердил Доктор. - Но в более раннем периоде его существования. Красная королева еще не научилась управлять им дистанционно. Но она показала мне, как запускать его вручную. - Доктор покрутил сферу в пальцах.
   Улыбка Мастера была натянутой.
   - А вы смогли бы?
   - Если бы это означало конец этой бойне.
   - Это означало бы конец для вас. Для нас обоих. Для меня.
   - Боюсь, мне кажется, что это не такая уж большая цена. - Доктор сделал паузу. - Но это последнее средство. Силды прекратят свои атаки на Праксилион. Вы прекратите свои атаки на силдов.
   Мастер вздернул подбородок. - Сочувствуете им, Доктор? После всего, что они сделали?
   - Во Вселенной нет такого преступления, которое могло бы оправдать геноцид.
   - Скажите это Повелителям времени, которые создали этот корабль.
   - Мы совершили ужасную ошибку. Я не собираюсь задерживаться ни на секунду. - В зале снова раздался лязг. Доктор крикнул: - Атаки прекратятся! Вы будете слушаться меня!
   Мастер одобрительно кивнул. - Я бы и сам не смог выразить это лучше.
   Доктор вздрогнул. За всю свою карьеру он лишь раз или два обладал такой мощью. Это было не то чувство, которое его сильно волновало.
   - И вы прекратите нападать на силдов.
   - Очень хорошо. - Мастер медленно опустил свою протянутую руку, сжав ее в кулак. - Полагаю, что вы высказали свое мнение. Итак, что мы имеем на данный момент, доктор? Патовую ситуацию?
   - Я предпочитаю прекратить огонь.
   Часть стены силдов исчезла, оставив после себя выемку. За ней последовала другая, справа. Мгновение спустя появилась третья, слева. Оставшиеся силды кувыркались и пытались заполнить образовавшиеся пустоты. Казалось, им не будет конца.
   - Вы, презренный... - начал Доктор.
   Глаза Мастера расширились. Он опустил руки по швам. - Я этого не делал! - Затем он огляделся, все выше и выше, оглядывая Сборку, все лица в масках. - Я этого не делал, - повторил он с настойчивостью, от которой Доктору было трудно отмахнуться.
   - Это сделали они.
   - Они - это вы.
   - Мой контроль над ними ... не абсолютен. - Теперь в его глазах был страх. - Похоже, они не желают принимать ваши условия, Доктор. Похоже, не верят, что вы действительно можете уничтожить нас всех.
   - Тогда вам лучше убедить их!
   - Я видел Аксумиллярный шар в действии, а они - нет!
   Исчезло еще больше силдов. В отместку они возобновили бомбардировку планеты. Зал резонировал, как будто по нему ударили молотом. Доктор чуть не споткнулся. Он попытался удержать равновесие, но по счастливой случайности сумел не выпустить сферу из рук.
   Мастер развел руками, как театральный импресарио, приветствующий свою аудиторию. - Послушайте меня! Доктор искренен! Он обрушит разрушение на всех нас!
   Еще больше силдов исчезло - вместе со значительным куском пола в зале. Это вызвало новые атаки на Праксилион.
   - Они не слушают, - сказал Доктор.
   - Они это сделают. - Мастер вытянул руку и направил ее на один из элементов Сборки - на одну из версий самого себя. Он сжал челюсти, его лицо напряглось от напряжения, глаза превратились в узкие щелочки. Вокруг выбранного Мастером воплощения начал формироваться круг искажения - это был безбородый молодой человек в костюме, которого Доктор запомнил по их первому посещению этой комнаты. Круг заколебался, как будто кто-то сопротивлялся его целостности. Мастер поморщился. Круг стабилизировался, обрел четкость, и с громким хлопком пространство внутри него, включая нишу и молодого человека в костюме, перестало существовать.
   - Нет! - сказал Доктор, ужаснувшись тому, что он только что увидел. - Вы не можете вести войну с самим собой!
   - Если это вопрос самосохранения, - сказал Мастер, напрягаясь от напряжения, - тогда я более чем готов. - Он развернулся на каблуках, его вытянутая рука поднялась и опустилась, когда он искал очередную жертву. На этот раз это был ребенок, не более чем мальчик. Мастер снова сморщил лицо. Он застонал от напряжения. Начал формироваться круг - поверхность, определяющая объем временного разрыва.
   Но Мастер отлетел в сторону, отброшенный невидимой силой. - Они сопротивляются! - сказал он, с трудом поднимаясь на ноги. - Но я сильнее! Неужели они настолько глупы, что думают, будто их объединенная воля превосходит мою?
   - Вы не можете надеяться на победу! - сказал Доктор. - Они - это вы!
   - И мой разум был изменен, чтобы использовать эту Сборку, - сказал Мастер, останавливаясь, чтобы стереть слюну с подбородка. - Я одержу победу! - Он снова поднял руку, но на этот раз Доктор не мог не заметить дрожь в вытянутой конечности, подрагивание кончиков пальцев. Мастер закрыл глаза и попытался спроецировать другой временной разрыв. Но подобный разрыв начал формироваться вокруг самого Мастера. Сборка пыталась выплюнуть его из этого временного промежутка.
   - Они сопротивляются! - закричал Доктор.
   - Пусть! Я сильнее!
   Даже Доктор начал ощущать отчаянный треск психокинетических энергий, пока Мастер сражался со своими собственными двойниками. Оба временных разрыва разрушились, не успев стабилизироваться, но теперь вокруг открывались и рушились другие. Их были десятки - некоторые размером с пляжный мяч, некоторые маленькие, как мыльные пузыри. Они дрожали и лопались так быстро, что Доктор не успевал за ними уследить. Это было почти красиво. Это была еще и война, когда обе стороны сражались с древним механизмом времени и пытались получить решающее преимущество.
   Гражданская война среди воплощений Повелителя? Доктор понял, что у Вселенной все еще есть в запасе несколько сюрпризов. Не то чтобы он когда-либо в этом сомневался.
   Он осторожно положил золотую сферу обратно в карман. У него было ощущение, что она перестала быть полезной, по крайней мере, на данный момент.
   - Следовало предвидеть это, - сказал он. - Я с трудом справляюсь с собой, а я и вполовину не такой тщеславный и высокомерный, как вы.
   Мастер снова растянулся на полу. Удивительно, что ему удалось избежать выброса во времени. Но теперь в выражении его лица было что-то новое. Он с тревогой оглядел зал, обводя взглядом ряды своих фигур. Временные разрывы открывались и закрывались случайным образом, откалывая сферические куски от Сборки. Сферы и неполные сферы появлялись в полу, в стене силдов, в самой ткани "Консолидатора". Доктор отскочил в сторону, когда под его ногами разверзлась пустота.
   - Абсолютная нестабильность! - объявил Мастер. - Оборудование времени перегружено!
   - Вы можете остановить это?
   - Нет! Теперь это вне моего контроля - вне всякого контроля!
   Доктор оцепенело наблюдал, как воплощения Мастера исчезают поодиночке и по двое, исчезая из жизни.
   - Куда они направляются?
   - Куда угодно, в любое время - туда, откуда они изначально пришли! Меня отбрасывает назад во времени!
   Темп временных разрывов становился все более бешеным. Даже силды едва могли удерживать свою стену. Они тоже были вырваны из существования, выброшены на просторы вечности.
   - Корабль долго не протянет, - сказал Доктор.
   Грудь Мастера тяжело вздымалась и опускалась при дыхании. - Согласен. С этого момента нестабильность будет только нарастать. Возможно, у нас остались считанные минуты...
   Доктор сунул руку в карман. - Вы видели Аксумиллярный шар! Не думайте, что я не воспользуюсь им! - Он направился к двери. - Вы пропустите нас. Нас обоих. Это все, чего мы хотим.
   - Они вас не послушают.
   - Они это сделают. Силды хотели сбежать во времени. Вот что они получают! Не как всепобеждающая военная сила, сосредоточенная на одной цели, а как беспорядочно разбросанная по всему времени и пространству! Все они будут разбросаны и разделены, бесполезны в военном отношении! Но это лучше, чем полное уничтожение!
   - Я надеюсь, они так это воспринимают.
   Доктор двинулся вперед к стене из серебристых крабов. Она начала расступаться, чтобы позволить двум Повелителям времени пройти через нее, Доктор - первым, все еще держа руку в кармане, Мастер - сразу за ним, и серебряное море сомкнулось за ними, как только они прошли. Временные разрывы продолжались - даже глубоко в недрах силдов. Части корабля исчезали с угрожающей скоростью. Очень скоро будет нарушена его основная целостность.
   - Нам лучше поторопиться, - сказал Доктор.
   - После вас, - сказал Мастер.
  

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

   К тому времени, как они добрались до флаера, стало ясно, что "Консолидатору" осталось жить недолго. По всему кораблю раздавались ужасные стоны, как будто живое существо испытывало муки проклятых. Теперь в коридорах завывали порывы ветра, там, где воздух был как в склепе на протяжении тысячи веков. Искусственная гравитация то усиливалась, то ослабевала, отчего корабль напоминал американские горки. В корпусе была пробоина. Судно сдавалось пустоте, несмотря на то, что временные разрывы поглощали его изнутри.
   Но флаер, к счастью, был цел. Доктор и Мастер взбежали по соединительному трапу, давно уже не видя никаких силдов. Работая сообща, они управляли инопланетным пультом так, словно были рождены для этого. Системы автопилота начали поднимать флаер и разворачивать его для взлета. Им не нужно было ждать, пока откроется огромная дверь, поскольку временные разрывы служили той же цели. На их глазах начала исчезать структура "Консолидатора". Навигационный компьютер флаера выбрал одно из этих отверстий и выстрелил в него.
   - Один вопрос, - сказал Мастер, облокачиваясь на консоль, когда они восстановили что-то вроде горизонтального полета. - Насколько вы были уверены, что силды - не говоря уже о моих коллегах - клюнут на ваш блеф?
   - Мой блеф? - удивленно переспросил Доктор.
   - Аксумиллярный шар. Оружие невыразимой разрушительной силы, доктор. Если бы силды потрудились узнать о вас хоть что-нибудь, они бы узнали о вашей бесхребетной неспособности справиться с угрозой.
   - Я только что спас вам жизнь. Жизни. Разве не заслуживаю хоть капельки благодарности?
   - Вы не заслуживаете ничего, Доктор, кроме моего нескончаемого презрения.
   - В ваших устах это звучит почти как комплимент. - Но легкомыслие Доктора было недолгим. - Вон он летит, - сказал он, кивнув на заднее стекло.
   "Консолидатор" распадался, превращаясь в разрозненное облако обломков, медленно разлетающихся в бледном ореоле уходящей атмосферы.
   - Мы должны считать, что нам повезло, - сказал Мастер. - Очень немногие люди когда-либо видели, как один и тот же корабль разрушается дважды. Ваш драгоценный Блинович перевернулся бы в гробу, если бы не был мифом.
   - Время устойчиво, - сказал Доктор. - Оно может выдержать один-два странных парадокса.
   Флаер накренился, направляясь к Праксилиону. Доктор делал все возможное, чтобы не зацикливаться на том, что силды сделали с этим и без того разрушенным миром, но теперь свидетельства этого было трудно игнорировать. Поверхность планеты покрывали новые кратеры, все еще багровые от жара их образования. Горы разрушенной земной коры были выброшены до орбиты, покрыв планету от полюса до полюса. Красная королева никак не могла пережить бомбардировку, не так ли?
   Но флаер, несмотря ни на что, направлялся домой.
   - Что с нами теперь, Доктор? - спросил Мастер, когда флаер приблизился к дымящемуся обрубку, который когда-то был дворцом. - Похоже, мы оказались на перепутье.
   - Вы согласны вернуться в двадцатый век?
   - Обратно в убогую тюремную камеру, в компании с цветным телевизором? Да, Доктор, это великолепное предложение.
   - Тогда останетесь здесь, в умирающем мире, в конце времен, без всякой надежды на спасение. Этот телевизор выглядит все лучше и лучше, не так ли?
   - Есть разные способы.
   - Вы имеете в виду, украсть мою ТАРДИС?
   Мастер выглядел оскорбленным. - Мой дорогой друг, эта мысль даже не приходила мне в голову.
   - Хорошо, потому что вам это не принесет ни малейшей пользы. И помните, у меня все еще есть это. - Доктор вытащил из кармана Аксумиллярный шар.
   - Хорошо, что мы понимаем друг друга, - сказал Мастер. - Нет места сомнениям.
   - Совсем нет.
   Флаер прокладывал себе путь между все еще дымящимися шпилями дворца. Доктор почувствовал глубокое беспокойство, когда они заходили на посадку. Дворец был разрушен, взорван и выпотрошен. ТАРДИС, возможно, и выжила бы - даже это не было гарантировано, - но у него были серьезные опасения за Красную королеву.
   - Она так много пережила, - сказал он. - Миллионы лет. Вся эта накопленная мудрость. Это не может так закончиться.
   - Всему приходит конец, - сказал Мастер. - В этом-то и прелесть.
   Они приземлились, пройдя сквозь слабое, но все еще действующее поле, удерживающее давление. Флаер сел на щебень, остатки части дворца, который обрушился сам на себя.
   Доктор и Магистр вышли в облака пыли, прикрывая рты руками.
   - Я опасаюсь худшего, - сказал Мастер.
   - Что она могла выжить?
   - Нет, Доктор. Что она могла умереть. - Затем Мастер остановился и указал на три маленькие фигурки, ожидающие в пылевой дымке. - Праксилионы! Некоторые из них все еще живы!
   Доктор и Магистр перешагивали через препятствия, отряхивая пыль с лиц. - Ваша королева! - позвал Доктор. - Это она?..
   - Идите скорее, - сказал один из праксилионов. - У нас мало времени.
   - Она все еще жива?
   - На краю гибели. Но машина... вы использовали ее один раз и доказали, что умеете ею управлять. Не могли бы вы воспользоваться ею еще раз?
   - "Бесконечный кокон"? - спросил Доктор.
   - Это ее единственный шанс.
   Они подвели Доктора и Мастера к машине. Праксилионы ждали рядом с ней, держа между собой измученное и раненое тело королевы. Оба мужчины смотрели на инопланетную машину с дурным предчувствием. Не могло быть и речи о совершенстве владения этой технологией, только о временном перемирии с ней.
   - Ну что? - спросил Мастер. - Он поврежден?
   Доктор вытер рукавом слой беловатой пыли с крышки. - Он все еще должен функционировать - это очень надежная технология. Но, думаю, не нужно говорить никому, что его использование сопряжено с огромным риском.
   - Делайте, что должны, - сказал праксилион. - Без него ей больше нечего терять.
   Доктор встал у панели управления. Он коснулся кнопок. Желтый свет разлился по расширяющейся дуге, когда крышка скользнула в сторону. - Поместите ее внутрь, - сказал он инопланетянам. - Осторожно!
   - Это безнадежно, - сказал Мастер, скрестив руки на груди. - Женщину уже не спасти.
   - Ее нервные структуры еще можно восстановить, - сказал Доктор. - Может, и не самые свежие дополнения, но глубинные структуры... ее самые старые воспоминания. Попробовать стоит!
   - С какой целью? - скептически спросил Мастер. - Чтобы она могла править разрушенным миром?
   Праксилионы опустили Красную королеву в машину. Доктор нажал на кнопки управления, отчаянно пытаясь восстановить свои скудные знания этого древнего инопланетного символического языка, его тонкостей и подводных камней. Он был уверен, что "Кокон" способен вернуть Эдвину Маккриммон к жизни. В равной степени он был уверен, что малейшая ошибка может привести к катастрофе. Да и времени на обдумывание не было. Дворец сотрясался до основания. Осталось совсем немного времени.
   - Ну вот. Я сделал, что мог. Теперь все зависит от машины. - Доктор свирепо посмотрел на Мастера. - От вас никакой помощи!
   - Разница между вами и мной, Доктор, в том, что я понимаю, когда что-то бесполезно.
   Крышка начала закрываться. Аппарат начал жужжать и булькать. По управляющей матрице начали перемещаться световые узоры, набирая скорость и сложность.
   - Начинается, - сказал Доктор. - Поступает вспомогательная среда... начинается нарушение обмена веществ. - Он набрал набор команд. - Вы прошли через это. На что это было похоже?
   - На очищение. Но я выздоровел.
   - Тем более жаль.
   - Мы такие, какие мы есть, доктор. Если бы меня не существовало, вселенная вскоре заполнила бы пустоту, образовавшуюся из-за моего отсутствия. Можно сказать, что Вселенная нуждается в нас. Мы - это порядок и беспорядок. Мы очень эффективно уравновешиваем друг друга.
   - Да. Что ж, я почти начал привыкать к мысли о вселенной без вас. Не уверен, что мне нравится этот новый поворот событий.
   - Вы имеете в виду мое возвращение? Движение времени вспять - исчезновение? Теперь, когда мои "я" перенесены назад во времени - по крайней мере, некоторые из них? Но мужайтесь, Доктор: они могут быть где угодно. Часть меня, вероятно, не пережила перехода во времени. Кто знает, к чему мы пришли?
   - В конце концов, они отвернулись от вас. Теперь все это будет прощено?
   - Вы имеете в виду, могу ли я рассчитывать на то, что до конца своих дней буду воевать с другими "я"? - Мастер, казалось, впервые задумался о такой возможности. - Мне нравится эта перспектива. Я всегда был сильнейшим из них. Вы сами это видели. Силды нуждались во мне больше, чем в любом другом моем воплощении.
   - Только вы могли испытывать презрение к себе!
   - Оправданно. Я все еще здесь. Они были рассеяны по милости временных разрывов.
   - Что-то не так, - внезапно сказал Доктор. - Метаболический сбой зашел слишком далеко. К этому времени он уже должен был начать разворачиваться, собирая ее заново. - Он взволнованно постучал по кнопкам управления. - Нет... он не предназначен для этого. - Он поднял глаза. - Морфологическая согласованность исчезает. Я теряю ее.
   - Я всегда говорил, что это бесполезно.
   - Не стойте просто так! - Доктор продолжал делать все, что было в его силах, но разноцветные огоньки плясали вне его контроля. Жужжание и бульканье "Бесконечного кокона" перешло на новый уровень, словно бетономешалка вот-вот разлетится на куски. - Если в вас осталась хоть капля порядочности, вы должны помочь!
   - Она зашла слишком далеко.
   - Я вам не верю. Когда вы запрограммировали "Кокон" на работу с собственным разумом, это было похоже на детскую игру. Вы разбираетесь в этих символах и элементах управления гораздо лучше, чем я когда-либо. А теперь используйте свой талант с пользой!
   Мастер закрыл глаза и вздохнул. - Я по-прежнему считаю, что мы ничего не можем для нее сделать. Но если вы будете настаивать на том, чтобы я продемонстрировал эту бесполезность... - Он открыл глаза и подошел к Доктору. - В качестве аргумента, назначу основные параметры регенерации на вашей стороне управляющей матрицы. - Он быстро выполнил последовательность команд. - Я позабочусь о более важных функциях. Вам нужно только следовать моему примеру и стараться не делать из мухи слона. - Мастер демонстративно хрустнул костяшками пальцев в перчатках. - Мы готовы?
   - Приступайте!
   Руки Мастера превратились в размытое пятно. - Воссоздание морфологических границ. Фиксация анатомических параметров управления. Почему вы не сделали этого раньше?
   - Потому что... не берите в голову. - Это было все, что Доктор мог сейчас сделать, чтобы соответствовать работе Мастера.
   - Химические градиенты нормализуются. Скорость потока асимптотическая. Вы плывете по течению: оставайтесь со мной, Доктор.
   - Делаю все, что в моих силах.
   - Да, и в этом-то и заключается трагедия. - Пальцы Мастера двигались, как арпеджио на концерте, словно пианист, исполняющий самый технически сложный пассаж. - Нейронные формы разветвляются. Проследите за векторами роста, Доктор! Отслеживайте и предугадывайте - работайте с "Коконом", а не против него. Да, хорошо, хорошо! Вы учитесь!
   - Она возвращается.
   - Едва осмеливаюсь в это поверить. - Но это было правдой. Чередование огней на контрольной матрице замедлилось, "Кокон" перестал гудеть и булькать. - Показания показывают нормальную физиологию человека, все биологические функции восстановлены и стабильны.
   - Мы сделали это, - сказал Доктор.
   Мастеру пришлось озвучить предостережение. - Давайте не будем забегать вперед - мы понятия не имеем, каким стало ее психическое состояние. "Кокон", возможно, начисто стер ее с лица земли, полностью лишив памяти и индивидуальности.
   Машина остановилась. Крышка начала открываться. Доктор и Мастер покинули свои позиции и отошли в сторону, противоположную открывающейся крышке. Они оба, казалось, колебались, прежде чем заглянуть внутрь.
   - Она жива, - сказал Доктор, наблюдая, как медленно поднимается и опускается ее грудная клетка.
   - Не просто жива, Доктор! - Мастер покачал головой в явном изумлении. - Она физиологически намного моложе, чем была, когда вошла! Как замечательно!
   - Как будто ее восстановили, - сказал Доктор.
   - Мощь этого устройства... полный контроль над биологией живых организмов... в плохих руках это может сотворить ужасные вещи!
   - Не начинайте строить догадки, старина. Вот. Помогите мне вытащить ее отсюда.
   Двое мужчин наклонились и извлекли Эдвину Маккриммон из "Бесконечного кокона". Машина переварила, а затем восстановила именно ту одежду, которая была на ней, когда ее опускали внутрь. Но она больше не подходила ей по размеру. Ее фигура была более полной, как у здоровой женщины средних лет, а не как у невероятно старой и хрупкой женщины. Рука Доктора провела по ее волосам - уже не совсем белым, а медно-рыжим, с тонкими нитями седины. Широкое веснушчатое лицо принадлежало женщине, с которой он познакомился на Майке Оскаре Шесть.
   - Перенесите ее на трон! - приказал Мастер ожидавшим его праксилионам.
   Они опустили ее на трон. Она приходила в себя, что-то бессвязно бормоча, выныривая из глубокого бессознательного состояния "Кокона". Доктор достал звуковую отвертку и поводил ею взад-вперед перед закрытыми глазами Маккриммон. - Зрительный нерв функционирует нормально, - сказал он Мастеру. - Все выглядит как на корабле. Она просто немного не в себе. - Доктор сунул звуковую отвертку в карман и громко щелкнул пальцами. - Эдвина! Это я, Доктор! Вы меня слышите? Попробуйте открыть глаза!
   - Где я?
   - На Праксилионе, - сказал Мастер. - Вы помните Праксилион?
   - Конечно, я... - Теперь ее глаза были открыты. Она посмотрела сначала на Доктора, потом на Мастера, затем на свои руки, одна из которых все еще была в перчатке, но другая не пострадала от времени. - Силды... Что со мной случилось?
   - Вы прошли через "Бесконечный кокон", - сказал Доктор. - Он прочитал вашу генетическую структуру и вернул вам прежнюю молодость. У вас также должен быть доступ к воспоминаниям, которые были заперты в течение многих лет.
   - Силды ушли, - сказал Мастер. - Отсюда и с Земли. Перенесены назад во времени. Теперь вам не нужно их бояться.
   - А как же мой народ?
   - Боюсь, Праксилион больше непригоден для жизни, - ответил Доктор. - Сам дворец долго не протянет. Но у нас есть ТАРДИС! Выжившие поднимаются на борт, и я могу отвезти их в более безопасное место. Вы пойдете с нами.
   - Я кое-что помню, - сказала Маккриммон, и в ее голосе послышалось благоговейное восхищение. - Это всегда было там, в моей голове! Но это было так давно. Как я могла забыть?
   - Что? - спросил Мастер.
   - Шотландия. Я помню Шотландию.
   - Мы отвезем вас домой, - сказал Доктор. - Вам не следовало уезжать. Но теперь у вас есть жизнь, которую вы можете начать заново.
   - И мой народ... праксилионы?
   Доктор мягко улыбнулся. - Вы дали им достаточно указаний. Думаю, им пора начать управлять собой, не так ли?
   Дворец снова содрогнулся. Внутри него осталась лишь горстка праксилионов.
   - Нам пора идти! - объявил Доктор. - Эдвина, вы сможете идти, если мы с Мастером поможем вам? Это не очень далеко.
   - Я постараюсь.
   Двое мужчин взяли ее под руки и помогли ей, пока она ковыляла к ТАРДИС. Доктор знал, что она не была ранена, просто ей потребуется некоторое время, чтобы снова привыкнуть к этой жизнерадостной новой версии себя. Он достаточно хорошо знал это ощущение.
   Но когда они были почти у ТАРДИС, произошел сильный толчок, когда какая-то часть дворцовой конструкции, наконец, поддалась, рухнув под ними, и пол накренился так резко, что все трое потеряли равновесие, а затем им пришлось карабкаться, чтобы не упасть, поскольку то, что было ровным полом, превратилось в медленно поднимающийся пандус. Разрушение продолжалось - само здание дворца наконец-то начало рушиться. Доктор взглянул на ТАРДИС - казалось, она может рухнуть в любой момент.
   - Давайте! У нас есть всего несколько секунд!
   Но когда он ударился о пол, от удара что-то выпало у него из кармана. Доктор наблюдал, как это покатилось, набирая скорость, вниз по крутому склону. Это был Аксумиллярный шар.
   Мастер посмотрел на него. Он не мог оторвать глаз от предмета, даже когда тот откатывался все дальше и дальше за пределы его досягаемости. Одно из самых страшных разрушительных устройств в истории изобретений? Бомба, достаточно мощная, чтобы разрушить мир, и все же ее можно было засунуть в карман? Как мог Мастер не впасть в транс?
   - Подождите! - крикнул он, начиная спускаться вниз по склону, как раз в тот момент, когда шар скатился с выступа и исчез из виду. - Он должен быть у меня!
   - Оставьте его! - крикнул Доктор. - У нас нет времени!
   На мгновение показалось, что Мастер уловил смысл в словах Доктора. Он начал подниматься обратно по склону, пригибаясь, чтобы центр тяжести был ниже. Разрушение дворца продолжалось - трещины начали распространяться по полу, поскольку структурные напряжения брали свое.
   - Вы правы, Доктор... на этот раз.
   - Хорошо! - воскликнул Доктор, наконец-то положив руку на ТАРДИС, ее дверь все еще была открыта, чтобы впустить последнего из праксилионов. - Я бы хотел, чтобы это было изложено в письменном виде, если это вообще возможно! - Он подвел Эдвину Маккриммон к двери, надеясь, что она сможет сама позаботиться о себе на последних шагах.
   - Боже мой, - услышал он ее крик, когда она проскальзывала мимо. - Здесь больше...
   Но Мастер снова остановился. Было невозможно угадать, как далеко упал Аксумиллярный шар, когда он скатился за край. Однако существовала вероятность, что он все еще может быть в пределах досягаемости, и Мастер не смог устоять перед этим искушением. Склон был крутым и становился все круче, но все еще проходимым.
   Мастер начал спускаться по склону.
   - Я должен это сделать, Доктор. Должен и сделаю. Вы, конечно, понимаете?
   - Вы дурак! Мы должны уходить сейчас же!
   Мастер побежал дальше вниз по склону, едва не поскользнувшись и не опрокинувшись на спину, когда угол наклона стал еще круче. - Эта сила слишком велика, чтобы оставлять ее без присмотра, доктор! Кто-то должен обладать ею! С таким же успехом это могу быть я!
   - Оставьте ее! Даю вам слово, что вовремя подброшу вас куда-нибудь подальше от Земли!
   - Вы сделаете это для меня, Доктор? Как трогательно.
   Но позади Мастера, между ним и ТАРДИС, с неожиданной скоростью распространялась трещина. Она углублялась и расширялась. ТАРДИС накренилась, поскольку вся конструкция постепенно смещалась. Оставалось всего несколько секунд: медлить с дематериализацией было бы верхом безрассудства.
   Мастер добрался до конца выступа. Он опустился на колени и протянул руки в пустоту. Мастер застонал от напряжения. Пол накренился, и ему пришлось карабкаться, чтобы не соскользнуть с края.
   Затем он внезапно отпрянул, подняв маленькую сферу. - Это у меня! У меня Аксумиллярный шар!
   ТАРДИС снова накренилась. Доктор едва мог удержаться в пределах ее собственного гравитационного поля. Через несколько мгновений она могла рухнуть в пропасть.
   - Извините, - позвал Доктор. - Я больше не могу ждать.
   Мастер добрался до расширяющейся трещины. В какой-то момент через нее еще можно было проползти. - Нет, Доктор! Подождите меня!
   - Извините.
   Доктор попытался закрыть дверь. Мастер был уже на полпути к щели, расставив ноги, как вор на крыше, пробирающийся между двумя зданиями. Увидев, что сейчас произойдет, и осознав, что он, скорее всего, не сможет вернуться в ТАРДИС, Мастер застыл. - Нет. Вы не можете сделать это. Вы не можете оставить меня здесь. - Но они оба знали, что Доктор ничего не сможет сделать.
   - Вы сами во всем виноваты, - сказал Доктор. - Как всегда и поступаете.
   Он проскользнул в дверь и провалился внутрь ТАРДИС. Теперь не было ощущения, что они на склоне: Маккриммон и праксилионы стояли под прямым углом к полу, как будто все было нормально. С бешено колотящимся сердцем Доктор бросился к центральному пульту. Он закрыл дверь. Инициировал дематериализацию.
   Пока не передумал.
  

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

   Прежде чем Доктор мог считать свою работу выполненной, необходимо было решить два неотложных вопроса. И то, и другое в невероятной степени зависело от надежного функционирования ТАРДИС. Требовалось не только доставить его самого домой, преодолев больший промежуток времени, чем ему когда-либо приходилось, но и точно попасть в две цели. Откровенно говоря, от старушки требовалось слишком много. Но, надо сказать, она редко подводила его, когда он больше всего в ней нуждался.
   Первая остановка практически не требовала пространственных перемещений, поскольку это была планета Праксилион, на десять миллионов лет перенесшаяся в прошлое. По дороге Доктор объяснил своим пассажирам, что он имел в виду. Конечно, в ТАРДИС было гораздо больше праксилионов, путешествующих в качестве беженцев, чем можно было легко разместить в кабине управления. ТАРДИС могла вместить множество людей. Но присутствующие передавали информацию другим, и так далее.
   - Мы прибудем примерно за столетие до того, как Красная королева впервые высадилась на вашей планете, - еще до того, как на вашей планете начали проявляться первые признаки промышленной революции, - сказал Доктор.
   - Что мы скажем Красной королеве, когда она прибудет? - спросил один из туземцев.
   - По всей вероятности, она никогда не прибудет. Время развязывается само по себе - или завязывается в несколько иной узел.
   - Наша промышленная деятельность вызвала "Консолидатор", - сказал другой. - Если у нас не будет промышленной революции, все будет хорошо. Мы будем жить в мире и гармонии с природой.
   Доктор почесал в затылке. - Да. Как видите, не обязательно все или ничего. У вас все еще может быть промышленная революция: научно-технический прогресс имеет и свои положительные стороны. Если только вас устраивает очень короткая продолжительность жизни, отсутствие современной медицины и вообще отсутствие возможности бороться со стихийными бедствиями? Нет, я так не думаю. Но на этот раз действуйте немного медленнее. У вас есть только одна планета, и вы не захотите сжигать ее дважды.
   - А "Консолидатор"? - настаивал праксилион. - Он все равно появится?
   - Трудно сказать, старина. Есть большая вероятность, что он все еще появится в галактике, поскольку его происхождение никак не связано с судьбой силдов. Э-э, да. - Доктор смотрел на море ничего не выражающих лиц. - Я имею в виду, что все, что пошло не так с "Консолидатором", вероятно, пойдет не так и во второй раз. Но на Праксилионе это отразилось только из-за вашей безудержной производственной активности! Если вы будете держать ее под контролем, то сможете не привлекать к себе внимание. И даже если бы вы это сделали... то все равно знали бы, что лучше не соваться внутрь, не так ли?
   - Если мы вспомним, - сказал третий.
   - Вы справитесь, - сказала Маккриммон. - Я в этом не сомневаюсь. На самом деле вы никогда во мне не нуждались - только думали, что нуждаетесь. Но все, что я сделала, это ухудшила ваше положение.
   - У вас были благие намерения, - сказал Доктор.
   - Это меня извиняет?
   - Не совсем. Но это лучшее, на что может надеяться большинство из нас.
   Вскоре консоль оповестила об их скором прибытии. Доктор прошептал заклинание. Пусть это будет Праксилион, а не какой-нибудь безвоздушный астероид или изнуряющий болотистый мир. Он изучил внешние индикаторы, но ни один из них не давал немедленного повода для тревоги. Это было почти чересчур хорошо. С некоторой опаской он рискнул удивить зрителей и развернул камеру. Голубое небо, зеленые луга, уходящие вдаль пологими террасами.
   - Праксилион! - объявил он. - Все меняется!
   Когда дверь открылась, кабину управления наполнил приятный аромат. Судя по положению солнца на Праксилионе, был ранний вечер. Воздух был прохладным, но не холодным. Облака были испещрены восхитительными оттенками розового и кремового.
   Это был прекрасный летний день на исходе.
   - Это старое солнце, - сказал Доктор. - Но в нем еще миллионы лет жизни.
   Маккриммон стояла рядом с ним, пока праксилионы выходили из машины. Поразительное количество из них пережило конец света. Где-то там, в деревнях и селищах, их доиндустриальным предкам придется приспосабливаться к странным новоприбывшим, с их забавной манерой говорить и головами, полными странных идей.
   - Я почти хочу пойти с ними, - сказала Маккриммон. - Это такое красивое место. Я совсем забыла, насколько оно прекрасно.
   - У каждой планеты есть свой момент, - сказал Доктор. - Свой лучший день. Возможно, это день Праксилиона.
   - Я не могу остаться, не так ли? Нет, конечно, нет. Для меня это другой мир. И не то чтобы я не хотела вернуться.
   Снаружи, на пологом зеленом склоне, собирались праксилионы. Забавные красно-белые гусеницы, изогнутые в форме буквы "L". Некоторые из них уже собирали цветы. Они никогда раньше не видели цветов. Вдалеке над маленьким домиком, крытым соломой, поднималась струйка дыма.
   - С ними все будет в порядке, - сказал Доктор. - Но если вы хотите немного побыть с ними, то... Мне нужно перекалибровать ТАРДИС, прежде чем мы снова отправимся в путь. Нам предстоит гораздо более важное путешествие.
   Это была ложь, хотя и невинная. Ему не нужна была проверка. Но было приятно позволить ей побыть со своими людьми. Он наблюдал из ТАРДИС, как она вышла на прохладный склон холма. Поднялся ветерок, и ее волосы упали ей на лицо. Она переходила от праксилиона к праксилиону, наклоняясь, чтобы поговорить с ними. Слышались смех и слезы. Она прониклась симпатией к этим нежным, храбрым созданиям, а они, в свою очередь, прониклись симпатией к этому неуклюжему гуманоиду.
   Но всему когда-нибудь приходит конец. Это был самый трудный урок времени. Который даже Повелители времени так и не усвоили до конца.
   Доктор наблюдал, как они прощались друг с другом. Прощание с Красной королевой.
   А потом пришло время снова отправиться в путь, вернуться в историю.
   - Вспомню ли я все это? - спросила она, когда ТАРДИС была в пути, и у нее было время побыть наедине с собой, возможно, время примириться с тем, что ждало ее в будущем. - Праксилион, путешествия во времени, все это безумие?
   - Кое-что из этого. Может быть, не все. В любом случае, это слишком много для одной головы. В глубине души у вас всегда будут знания, мудрость, которые вы приобрели за миллионы лет, прожитых на Праксилионе. Но вы можете не знать, откуда берется эта мудрость. Она просто будет рядом, когда вам это понадобится.
   - Я буду скучать по ним.
   - Они будут скучать по вам.
   - Возникла небольшая проблема. Когда я вернусь, это будет выглядеть немного странно.
   - Вы, должно быть, потерялись в море, - сказал Доктор. - Это единственное объяснение. И, скорее всего, это произошло в разгар кризиса с силдами. Все, что нам нужно сделать, это вернуть вас немного назад, и никто ничего не узнает. Скажем, через день или два. У меня уже есть координаты. Я высажу вас на удобном участке пустынной береговой линии, чтобы вы могли найти дорогу вглубь страны. Если будете выглядеть достаточно усталой и потрепанной, у них не будет причин не принять вашу историю.
   - В этой одежде?
   - Поройтесь в гардеробе ТАРДИС. Уверен, найдется что-нибудь подходящее.
   - Но это не главная проблема. Вот.
   Маккриммон сняла перчатку и подняла руку, чтобы доктор мог ее рассмотреть.
   Четыре пальца вместе и один большой. Все на месте.
   - Ах.
   - "Бесконечный кокон" не просто сделал меня моложе. Он вылечил меня. Залечил старую травму. - Она потрясла своими новыми пальцами. - Как, черт возьми, я когда-нибудь смогу это объяснить?
   - Полагаю, мне следует извиниться. Но у нас с Мастером на уме было нечто большее, чем просто убедиться, что у вас в итоге окажется нужное количество пальцев. Вы всегда можете продолжать носить перчатку. Люди просто подумают, что вы стесняетесь отсутствующих пальцев. Никому и в голову не придет, что пальцы вернулись!
   - Перчатка, доктор? Только на одну руку?
   - Кто знает? - сказал он. - Возможно, вы начнете новую моду.
   Усталый Летбридж-Стюарт брел по серым коридорам штаб-квартиры ГРООН, погруженный в свои мысли - на устранение этого последнего бардака уйдут месяцы, - когда что-то привлекло его внимание, трепещущее на ветру из продуваемого сквозняком окна. Это был один из плакатов, которые они расклеивали, когда разразился кризис. Насколько было известно бригадиру, все остальные были сняты, но этот, очевидно, ускользнул от внимания.
   Бригадир сделал паузу и прочитал объемистый текст, пробегая взглядом по повелительным словам, пока не добрался до последних двух строк.
   ВМЕСТЕ МЫ СМОЖЕМ ПРОТИВОСТОЯТЬ ЭТОМУ ВЛИЯНИЮ!
   ПОМНИТЕ О МАСТЕРЕ!
   Действительно, помните Мастера. Теперь было странно думать, что их когда-либо нужно было побуждать к этому акту воспоминаний. На самом деле, самым трудным было вспомнить то время, когда было трудно придерживаться концепции Мастера. Весь этот эпизод стал казаться сюрреалистичным и слегка похожим на сон. Но не было никаких сомнений в том, что это произошло на самом деле. Мастер начал ускользать из их памяти, как вода, вытекающая из сита. Поначалу было возможно противостоять забвению - плакаты были частью этого, и повязки на рукавах, и простые стратегии, такие как ношение наручных часов наоборот. Но в конечном счете ничто из этого не имело ни малейшего значения. Бригадир вспомнил, как ужасно, невыносимо тяжело ему стало ближе к концу, когда силды ворвались в Дарлстон-Хит. Даже попытка удержать в голове мысль о Мастере на протяжении целого предложения требовала феноменальной силы духа. В конечном счете, это была не та битва, которую кто-либо из них мог выиграть. Даже чернила на плакатах начали выцветать и размываться с ускоренной скоростью. Через неделю или две от них остались бы только нечитаемые серые пятна, похожие на какое-нибудь ужасное произведение современного искусства.
   Но процесс начал разворачиваться сам собой. Плакаты начали расплываться. Мастер начал непрошено всплывать в голове бригадира. Ему становилось все труднее и труднее восстанавливать последовательность недавних событий. Мастер был в тюрьме, теперь он был где-то в другом месте. Но, по крайней мере, было ясно, что Мастер существовал и что этот парень - извечная помеха.
   Какой бы ущерб ни нанесло время, оно, очевидно, снова находилось в процессе самоизлечения. Другими словами, в мире все было хорошо. Пока с мрачной неизбежностью не разразится следующий кризис. Как они справятся, размышлял бригадир? Было время и до Доктора, это правда. Но сейчас было невозможно представить, как они могли бы обойтись без него. Доктор тоже мог быть настоящей помехой, но, по крайней мере, он был их помехой.
   Пришло ли время признать неизбежное: что Доктор пропал навсегда? Затерялся во времени, его судьба неизвестна - при условии, что он не погиб в тот день в Дарлстон-Хит. Но нет, что-то произошло где-то во времени и пространстве - иначе почему память о Мастере возвращается так настойчиво? Если это не дело рук Доктора, то...
   Бригадир сорвал плакат со стены. Он скомкал его в тугой комочек, расплющив ухмыляющееся лицо Мастера. По дороге в свой кабинет он прошел мимо красной корзины для мусора.
   Скатертью дорога.
   Но когда бумага попала в мусорное ведро, что-то заставило бригадира остановиться. Это был отдаленный звук, но он явно доносился из штаба ГРООН. Знакомый стрекочущий, свистящий звук, как будто какая-то сломавшаяся машина вот-вот испустит дух.
   Звук был очень похож на тот, что раньше доносился из лаборатории.
   Бригадир не стал спешить туда, а вместо этого продолжил путь в свой кабинет, где уселся за письменный стол и снял трубку одного из своих многочисленных телефонов. Он попросил оператора соединить его с армейским медицинским центром, где, как он знал, Майк Йейтс восстанавливался после полученных на платформе травм.
   - Это Летбридж-Стюарт, мисс Грант, я так и думал, что найду вас в больнице. Нет, нет, я... Да, понимаю, что уже поздно. Действительно. Но я думаю, вам стоит приехать сюда как можно скорее. Да, могу прислать машину. Хорошие новости, мисс Грант? Да, боюсь, что так оно и есть.
   Бригадир положил трубку на место и позволил себе мимолетную улыбку. Пройдет немного времени, и его мир снова станет ужасно сложным и раздражающим, как это и должно было случиться.
   Но он не хотел, чтобы все было по-другому.
  

ЭПИЛОГ

   Доктор остановил "Бесси" рядом с одним из белых грузовиков с генераторами, принадлежащим многим телевизионным компаниям, освещавшим пресс-конференцию Маккриммон. Все грузовики были современными и большими, некоторые из них функционировали как миниатюрные студии и вещательные комплексы. На отдельных даже были установлены тарелки спутниковой связи, направленные в моросящее серое небо. Хотя точная суть заявления Эдвины Маккриммон все еще оставалась предметом спекуляций, уже ходили слухи, что это будет нечто грандиозное, подразумевающее серьезную перестройку как компании, так и ее целей. Акции колебались не только в Лондоне, но и по всему миру. Другие игроки нефтехимической отрасли настороженно наблюдали за происходящим. Внезапные пресс-конференции заставили всех понервничать. Раньше все было не так. Что бы вы ни говорили о Большом Кэле, за эти годы он нажил себе немало врагов, но никогда не держал всех в таком неведении. В курительной комнате кто-нибудь тихо прошептал бы что-нибудь, предупреждая об опасности. Большой Кэл был хорошим человеком. Не то что его дочь-выскочка с ее новыми идеями.
   Джо и Доктор пробились сквозь толпу журналистов и нефтяников, заполнивших вестибюль Маккриммон Индастриз. Это было похоже на холодную шотландскую сауну, где моросящий дождь, который люди принесли с собой в своих куртках и зонтиках, превратился в пар. В главном конференц-зале были только стоячие места, и разочарование тех, кто не смог попасть внутрь, было ощутимым. Джо чувствовала себя немного виноватой, используя свой пропуск ГРООН, чтобы проложить себе путь сквозь толпу. Но, с другой стороны, было очень мало дверей, которые не открывал бы пропуск ГРООН.
   Маккриммон уже заканчивала свою речь, когда Доктор и Джо прошли в дальний конец помещения, и Джо пришлось встать на цыпочки, чтобы заглянуть через плечи пары крепких нефтяников, стоявших перед ней. Маккриммон стояла на возвышении, перед ней была трибуна, к которой спереди на листке бумаги была прикреплена буква "М". На ней были блузка и юбка, подобранные по цвету. Микрофон улавливал ее голос с мягким акцентом и усиливал его через динамики в задней части помещения.
   - ...просто не может быть устойчивым в долгосрочной перспективе, - говорила она. - Можно притворяться, что это не так, но проблема не исчезнет только потому, что мы, как страусы, прячем голову в песок. - За ее спиной с потолка свисала фотография группы нефтяных платформ в сумерках, почти красивая с их желтыми огнями и оранжевым пламенем на фоне розового неба, усеянного полосами облаков. - Мы высасываем из Земли ресурсы, которые существуют в ограниченном, невозобновляемом количестве - это не может продолжаться вечно. Но даже если бы это было возможно, нам все равно пришлось бы изменить правила игры. Наша зависимость от ископаемого топлива не может продолжаться бесконечно. Мы загрязняем нашу планету, нагреваем атмосферу, и, что хуже всего, делаем это крайне неэффективно!
   Изображение за ее спиной изменилось. Теперь это был снимок какой-то американской многополосной автострады, до самого горизонта сплошь забитой машинами, под оранжево-коричневым небом, затянутым смогом. - Мы в Маккриммон Индастриз понимаем, что ситуация не может измениться в одночасье. Потребуется много десятилетий, чтобы перейти от этого к чему-то более элегантному и менее загрязняющему окружающую среду. Возможно, к электричеству или водородной энергетике. Но не обольщайтесь. История заставит нас измениться, нравится нам это или нет - по крайней мере, если мы хотим сохранить что-то похожее на глобальную технологическую цивилизацию. Но зачем ждать, пока ситуация не станет безнадежной? Почему бы не начать адаптироваться и предвидеть сейчас, пока еще есть время? Мы потеряли многие из наших платформ, другим был нанесен серьезный ущерб. У нас нет другого выбора, кроме как перестроиться - но почему бы не воспользоваться шансом хоть раз все изменить? Те из нас, кто находится на переднем крае нефтехимической промышленности, имеют возможность начать эти изменения уже сейчас. Чего нам не хватает, так это смелости и воображения. Проблема в том, что мы видим себя в нефтяной отрасли. Но на самом деле мы работаем в энергетическом бизнесе. Нефть сослужила нам хорошую службу, но это не способ продвинуть дело вперед. Я очень горжусь компанией, которую создал мой отец, но не хочу, чтобы эта компания устарела на рубеже веков. Нет, я хочу, чтобы мы стали сильнее, конкурентоспособнее, проворнее. И были способны в полной мере решать стоящие перед нами задачи, какими бы трудными они ни были.
   - Ей предстоит нелегкий путь, - прошептала Джо.
   - Не тяжелее, чем тот, на котором она уже была, - сказал Доктор. - Я уверен, она справится.
   Изображение за спиной Маккриммон снова изменилось. Теперь это была знаменитая фотография Земли, возвышающейся над Луной, сделанная астронавтами "Аполлона".
   - В последнее время, - сказала Маккриммон, - у меня появилась возможность взглянуть на вещи в перспективе. Думаю, будет справедливо сказать, что это дало мне новый взгляд на вещи. У меня было... не буду называть это видением, потому что вы все начнете думать, что я сошла с ума. Но это очень сильное осознание того, что может случиться с этой планетой, с нашей Землей, если мы продолжим идти по неверному пути. Я видела, как мир лишался своих ресурсов, буквально высасывался досуха. Как сухая и бесплодная скала, почти безжизненная. Но это не обязательно так. Мы можем сделать правильный выбор, начав здесь и сейчас. Сами можем выбирать свое будущее. - Маккриммон сделала паузу и положила руку на трибуну. - Маккриммон Индастриз стремится к переменам, к созданию лучшего мира. Но мы не можем смотреть в будущее, обремененные прошлым. Я горжусь своим именем, горжусь тем, кто я есть, горжусь человеком, который создал эту фирму из ничего. Но Маккриммон Индастриз - это имя двадцатого века. Нам нужно начать смотреть дальше в будущее.
   Буква "М" отделилась от передней части трибуны. За ней, скрытая до сих пор, находилась вторая карточка, на которой был напечатан совершенно новый корпоративный логотип.
   Это была дуга серого, изрытого кратерами ландшафта, а над ней возвышающаяся Земля. Но сине-зеленый шар был также солнцем. Он испускал желтые лучи. Под дугой бледно-красными буквами было написано одно-единственное слово:
   Праксилион
   - Это новое название для того, кто мы есть и чем занимаемся, - сказала Маккриммон. "Праксилион" - это гораздо больше, чем просто нефтяная компания. На самом деле, я с уверенностью предсказываю, что наша нефтяная деятельность будет занимать все меньшую и меньшую долю нашего бизнеса. Леди и джентльмены, энергия - это то, чем мы занимаемся. Поиск новых способов генерирования, хранения и использования энергии - способов, которые помогут нашей планете, а не навредят ей. Я знаю, это будет нелегко. Да, на самом деле это будет ужасно сложно! Но какие есть альтернативы?
   Она поблагодарила своих слушателей и напомнила им, что доступны брошюры, и что она будет готова ответить на вопросы аудитории. Раздались слабые аплодисменты, смешанные с недовольным бормотанием, доносившимся из определенных мест.
   - Праксилион, - услышала Джо чей-то голос. - Что за сборище сапожников!
   - Что ж, все прошло примерно так, как я и ожидал, - сказал Доктор, когда они снова оказались в вестибюле, едва не сталкиваясь с камерами и большими ворсистыми микрофонами.
   - Им это не очень понравилось, не так ли?
   - Да, Джо, им не понравилось. Нисколько. Но я очень сомневаюсь, что Эдвина Маккриммон ожидала чего-то другого. Она прекрасно знает, что людям требуется много времени, чтобы прийти к по-настоящему новым идеям.
   - Как вы думаете, в конце концов, они это сделают?
   Доктор улыбнулся. - Ради вашей планеты, я искренне надеюсь на это.
   - Все то время, что она провела в будущем... помнит ли она что-нибудь из этого? - Джо листала одну из брошюр "Праксилиона". Та вся была очень глянцевой и расплывчатой, как политический манифест.
   - Если бы она помнила все это, оно свело бы ее с ума. Но, я думаю, она помнит достаточно. У нее был очень странный сон, Джо, сон, который, казалось, длился тысячу жизней. Она была королевой умирающей цивилизации. Она видела все ошибки, которые мир может совершить из-за невежества и жадности. Теперь у нее есть шанс сделать так, чтобы мы стали немного лучше.
   - Мне жаль праксилионов.
   - Запомните, Джо, они еще не эволюционировали. История изменчива. Малейший вклад здесь, малейшее изменение там могут существенно повлиять на результат в дальнейшем. Предполагалось, что Повелители времени не позволят хаосу разрастись слишком сильно, но Праксилион находится далеко за пределами их досягаемости. Собственные действия силдов, возможно, вызвали возмущение, достаточно сильное, чтобы изменить судьбу Праксилиона.
   - Значит, они могут избежать всего этого во второй раз?
   - Более или менее.
   Джо закрыла брошюру и оставила ее на столе для кого-нибудь другого. Она не могла сказать, говорил ли Доктор все это просто для того, чтобы подбодрить ее. Иногда это было трудно понять. Быть Повелителем времени означало видеть лучшее и худшее из того, что предлагает мироздание. Свет и тьма, зло и благожелательность, существование и уничтожение. Все это было объединено в непоколебимом взгляде Повелителя времени. Она удивлялась, как можно было не ожесточиться и не отстраниться от перспективы чего-то столь незначительного, как одна человеческая жизнь. Если Повелителю времени могла быть безразлична судьба целой цивилизации, то что же значил для него человек?
   - Есть какие-нибудь соображения, мисс, по поводу того, что вы только что услышали?
   Это был бородатый репортер Би-би-си, который приставил микрофон к подбородку Джо.
   - Желаю ей удачи, скажу я.
   - Некоторые из наших слушателей, естественно, предположат, что вы говорите это только потому, что вы женщина.
   - Нет, - терпеливо поправила Джо. - Я говорю это только потому, что не совсем...
   Доктор воспользовался возможностью, чтобы перехватить микрофон у своей коллеги. - Надеюсь, что ваши слушатели будут достаточно умны, чтобы принять собственное решение. Дело в том, что я только что услышал от Эдвины Маккриммон больше здравого смысла, чем от кого-либо из моих личных знакомых со времен Леонардо да Винчи.
   - Леонардо да Винчи. - Репортер подмигнул своему звукорежиссеру - очевидно, у них тут был настоящий звукорежиссер. - Вы встречались с ним, не так ли, сэр?
   - Встречались? - Доктор изобразил серьезную личную обиду. - Я был его личным инструктором по рисованию, фехтованию...
   Джо потянула Доктора за рукав. - Пошли. Мы уходим. Пока вас не заперли.
   - Доктор! Джо!
   Это была Эдди Маккриммон, пробиравшаяся сквозь заросли микрофонов, чтобы добраться до них двоих.
   - Мы подумали, что после всего этого вы будете немного заняты! - сказала Джо.
   - Буду занята через десять минут - вопросы и ответы на них, - но я хотела поговорить с вами, прежде чем вы уйдете. Спасибо вам обоим за все.
   - Это вас следует поблагодарить, - сказал Доктор.
   - Тяжелая работа еще впереди. Но смотрите, случилось нечто удивительное. Джо: помните те записные книжки, о которых я вам рассказывала, когда мы были на платформе?
   - Те, что ваш отец выбросил в мусорное ведро?
   - Он позвонил мне вчера. Он знал о предстоящей пресс-конференции, и я подумала, что он собирается устроить мне выволочку за то, что я направила фирму в другое русло, отказалась от своего наследия и тому подобной чепухи.
   - И что? - спросил Доктор.
   - Ничего этого не было. Похоже, он наконец-то решил сдаться. Вся эта история с Кэллоу и Лавлейсом... Думаю, это стало последней каплей для Большого Кэла. Он отказывается от прямого контроля над делами компании, позволяя мне руководить всеми операциями... он как будто прозрел после стольких лет.
   - Лучше поздно, чем никогда, - сказал Доктор.
   - Но это еще не все. Он едва мог сдерживаться. Сказал, что Мораг кое-что нашла, когда убирала у него в кабинете - маленький пластиковый пакет с девятью записными книжками, спрятанный в глубине стола.
   - Ваши книжки? - спросила Джо.
   - Я их еще не видела. Мы с папой встречаемся завтра. Тогда он отдаст их мне. Но он говорит, что они мои. Говорит, что это мои записи, мои рисунки... Но это же невозможно, правда? Эти книжки выбросили в мусорное ведро, когда мне было 12. Я знаю! Как только я узнала, что он натворил, то бросилась бежать по дороге, пытаясь догнать мусорщиков. Но было уже слишком поздно - их увезли в кузове грузовика, вместе с этой огромной давящей штукой! Не может быть, чтобы эти книжки появились только сейчас, спустя столько лет. Как это возможно?
   - Действительно, как? - спросил Доктор.
   - Но если Большой Кэл говорит, что они нашлись... - сказала Джо.
   - Я, наверное, выясню это завтра. И если он прав...
   - Вы могли бы начать прощать его, - мягко сказал Доктор.
   - Я могла бы попытаться. Знаете, то, что он сделал, было тяжело. Но, полагаю, он хотел сделать для меня как лучше.
   - Прощение - это хорошо, - сказал ей Доктор. - Это смазка, которая заставляет вселенную вращаться.
   Снаружи все еще моросил дождь. Они пробирались по болотистой траве, по змеиному гнезду из толстых черных электрических кабелей, протянутых между телевизионными грузовиками и их генераторами. Гудели спутниковые тарелки. Новость о сногсшибательной пресс-конференции Маккриммон, должно быть, уже облетела весь мир.
   - Вот и все, - сказала Джо. - Все хорошо. Мир становится лучше.
   - На данный момент.
   Но это говорил не Доктор. Это был Мастер, преградивший им путь между двумя белыми грузовиками Би-би-си, предназначенными для трансляции на открытом воздухе. Его черный костюм был безупречен. Его борода и волосы были аккуратно подстрижены.
   - Так-так, - сказал Доктор не без некоторой нежности. - Значит, вы все-таки вернулись.
   Мастер натягивал перчатки. - Никогда не стоит меня недооценивать.
   - Я бы и не мечтал об этом. Я так понимаю, вы нашли ТАРДИС?
   - В конце концов. На самом деле, в конце концов, я нашел одну брошенную. Модель сорокового типа, немного потертая по краям, но у нее был только один предыдущий владелец. Как ни странно, была повреждена схема хамелеона. Я починил ее достаточно легко.
   Доктор кивнул. Он задумался, говорит ли Мастер правду. Как обычно, это было невозможно определить. - Что ж, очень любезно с вашей стороны снова заглянуть к нам. Полагаю, вы пришли, чтобы задушить в зародыше новый мировой порядок?
   - У меня есть более насущные заботы, чем будущее этой жалкой маленькой планеты. Я просто зашел попрощаться, по крайней мере, на данный момент.
   - Вы были на пресс-конференции? - спросила Джо.
   - Прислушивался. - Мастер похлопал по борту одного из белых грузовиков. - Маккриммон, несомненно, потерпит неудачу, но я не могу не восхищаться ее смелостью.
   - Вы можете поставить себе это в заслугу, - сказал Доктор. - Если бы вы не вмешались, "Бесконечный кокон" убил бы ее. Или что-нибудь похуже.
   На секунду, не более, Мастер, казалось, смутился. Это был сущий пустяк.
   - Но все же вы помогли. Вернули ей разум и тело. Вы ничего от этого не выиграли. Зачем вы сделали это?
   - Вы имеете в виду, почему я совершил альтруистический поступок? - Мастер на мгновение показался таким же озадаченным, как и Доктор. - Потому что мне это ничего не стоило. Потому что какой смысл всю жизнь заниматься злодеяниями, не подкрепив их хотя бы одним добрым поступком?
   - Значит, вы совершили этот единственный достойный поступок, - сказала Джо, - чтобы остальные ваши преступления выделялись еще больше?
   - Грубо сказано, мисс Грант, но, по сути, верно.
   - Я вам не верю, - решительно заявила она. - Думаю, вы сделали это потому, что... все еще способны на доброту. Вы не совсем потеряны. В вас все еще есть проблеск человечности.
   - Напротив, мисс Грант, это был самый продуманный поступок в моей карьере. И теперь, когда все это позади, я могу вновь посвятить себя совершенству хаоса. - Мастер открыл боковую дверцу одного из транспортных средств для наружной трансляции. - Я сейчас ухожу. У меня назначена встреча в Лондоне, в министерстве обороны... нужно свести счеты. - Он приготовился забраться в грузовик, одна нога в ботинке уже оторвалась от земли. - Доктор, я считаю себя в долгу перед вами.
   - За то, что я не послушал вас, когда мы были в Вихре и вы предупреждали меня, что снова превратитесь в монстра?
   - Да, - сказал Мастер. - Но также и другое. Вы могли уничтожить меня, но предпочли не делать этого.
   - Вам не за что благодарить меня.
   - Тогда не буду. - Мастер уже собирался сесть в машину и закрыть за собой дверь. Но на пороге он заколебался. - Скажу вот что. То время, которое мы провели вместе, исследуя "Консолидатор", руины Праксилиона... Не могу сказать, что это было совсем уж невесело. Почти как...
   - Как в старые добрые времена? - закончил за него Доктор.
   - У нас все было неплохо, не так ли? - И Мастер усмехнулся. - Что ж, до свидания, Доктор. До свидания, мисс Грант. Несомненно, мы еще встретимся.
   Раздался щелчок, затем еще один щелчок, а затем серия щелчков. Это были щелчки автоматического оружия, готовящегося к применению. Медленно, без особого испуга, Мастер поднял взгляд на крышу соседнего транспортного средства, передающего сообщения. Двое солдат ГРООН стояли на коленях, направив оружие прямо на Мастера. Они были не единственными. Личный состав ГРООН окружал их со всех сторон, забравшись на крыши грузовиков и пробираясь по узким проходам между ними.
   Джо услышала низкий гул тяжелого военного вертолета.
   Мастер посмотрел на дверь, словно взвешивая свои шансы попасть в ТАРДИС до того, как солдаты успеют открыть огонь. На мгновение показалось, что он вот-вот попытается это сделать. Затем покачал головой, улыбаясь в бороду.
   - Я должен был догадаться, Доктор.
   - О чем?
   - Что вы меня предадите. Полагаю, какой-то радиосигнал предупредил ГРООН о моем присутствии? Или я должен переложить вину на плечи очаровательной мисс Грант?
   - Никто из нас, - сказал Доктор. - Извините, старина, но мы не имели ни малейшего представления. Я полагаю, они, должно быть, следили за нами с Джо на тот случай, если вы не сможете удержаться и не прийти.
   Мастер кивнул, похоже, соглашаясь с такой версией событий. - В следующий раз, Доктор, я не совершу ошибку и не возобновлю наше знакомство. И будет следующий раз.
   Вскоре солдаты ГРООН надели на Мастера наручники, заткнули рот кляпом и завязали глаза - Джо видела, что они не хотели рисковать. Она смотрела, как они уводили его, испытывая странную грусть.
   - Вы понимаете, что это значит, не так ли? - спросила она, когда они возвращались к "Бесси".
   Доктор посмотрел на нее, но ничего не сказал.
   - Его желание исполнилось. Он отправил сообщение в будущее и в итоге сбежал. Я знаю, что его только что поймали, но, насколько нам известно, с тех пор, как вы видели его в последний раз, у него были столетия свободы.
   - Он заплатил высокую цену. - Доктор предложил Джо сесть в "Бесси". - Миллионы лет мучений в руках силдов, а затем проблеск в Вихре того, кем он мог бы стать, не будь на него влияния других "я"... Я бы не пожелал такого даже своему злейшему врагу. Даже ему.
   - Вы думаете, что-то из этого наложило свой отпечаток? Он по-прежнему казался мне хозяином положения.
   - Время покажет, Джо. Обычно так и бывает. - Доктор включил зажигание "Бесси". После нескольких неудачных попыток она с грохотом вернулась к спокойному ритму. - А теперь о переходе на водород, который я собирался провести...
   Джо рассмеялась. - Вы обращаетесь ко мне или к машине?
   - Ну, конечно, и к той, и к другой, - сказал Доктор. - Что-либо иное было бы верхом грубости.
   Он включил передачу, и они начали пробираться сквозь скопление припаркованных грузовиков к дороге, которая в конце концов приведет их домой.
   Это было чудесное ощущение.
  

БЛАГОДАРНОСТИ

   Написание этой книги было бы захватывающим занятием практически при любых обстоятельствах, но особенно приятно было работать с Джастином Ричардсом, настолько знающим и отзывчивым редактором, какого только можно пожелать, а также обладающим безграничным багажом знаний о сериале Doctor Who. Спасибо, Джастин! Огромным удовольствием была и работа с директором редакции Альбертом Депетрилло, который очень щедро предоставил мне именно то визуальное вдохновение, в котором я нуждался в то время. Спасибо, Альберт! Наконец, я в долгу перед моим давним агентом Робертом Кирби за то, что он помог с заключением сделки по изданию книги. Новость, полученная солнечным утром во Флориде за день до того, как я увидел запуск космического челнока, не могла быть более приятной. Но больше всего на свете я хотел бы выразить свою благодарность всем, кто был вовлечен в Doctor Who в первые годы и после них. Вы привнесли в мой мир крошечный мерцающий прямоугольник черно-белого ужаса, и я всегда буду вам благодарен.
   Аластер Рейнольдс, из-за дивана, март 2013 г.
  
  
  
  
   Copyright Н.П. Фурзиков. Перевод, аннотация. 2025.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"