Ночное Рандеву
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
НЕО-НУАР 2011 "Ночной дождь". История основана на реальных событиях, произошедших одной ноябрьской ночью в городе Т.
|
Семейная жизнь Соловьёвых ничем не примечательна.
На кожаном диване в гостиной лежит гладкая Молли с белой кисточкой на кончике изящного хвоста. Молли потянула лапки и соскочила на паркет. В туалете молочно-белый унитаз вечно пугает шумом сливающейся воды. Она брезгливо отряхивает перламутровые подушечки, пытается поточить коготки о чёрно-матовый кафель, недовольно фыркает и отправляется на кухню.
- Завтра утром, часов в девять, - говорит Вадим.
- Буду ждать, - отвечает Дина и целует Вадима долго, пока дыхания хватает, как при глубоком погружении на дно.
Внизу под окном, под ноябрьским порывистым ветром, ледяной дождь поливает бледное Рено.
Дина смотрит на настенные часы с узкими стрелками. Уже пять.
Вадим уедет в ночь и вернётся только утром.
Сейчас она помашет в окно и отправится за Кукой в сад.
Дина не любит поздней осени.
Она всегда встаёт в семь, чтобы проводить Вадима на работу, и засыпает поздно, засидевшись за телевизором. Почему-то ночью показывают самое интересное. Вчера, насмотревшись на жён Генриха Восьмого, она переключилась на Тиффани, потом приходил Драйвер, за ним следовал Кабельщик, чернильным ноябрьским утром проявились "Страшилы", а "Техасская резня бензопилой" заворожила окончательно.
"Они меня убьют!" - Дина имеет в виду работников телевидения, которые заставляют её ночи напролет не спать.
Она спит, когда Кука в детском саду, "дня белого не видит": ноябрь для Дины - сплошная ночь.
"Пора ложиться в десять, чтобы под глазами исчезла неприятная синева", - говорит себе Дина в сотый раз.
Присев на диван, она обнаруживает мобильник Вадима под думкой с вышитой черной розой.
Ну вот, забыл опять.
Хлещет дождь по окнам.
Скользкая дорога. На трассе темнота.
***
Ноябрьским вечером, когда темнеет в три часа двадцать пять минут по московскому времени, Алёша заступает на дежурство.
В четырехэтажном сталинском здании РОВД отдаются гулким эхом в пустых коридорах редкие шаги.
Стучат из уличной темноты в светящееся окно кабинета назойливые голые ветки осины.
Спилили бы их что ли!
Алёше грустно: осень наступила так быстро.
Не видно за окном ни зги. И холодно, бррр! мертвецки холодные батареи.
Почему отключили отопление?
Алёша вертит в руках овальную пепельницу из темно-серого слитка. Он никогда не курил, ну, пробовал, конечно, в школе с приятелем. Но сейчас вдруг ужасно захотелось зажечь сигарету и наполнить едким дымом кабинет.
Вчера...та девушка в трамвае. Она стояла у кабины водителя, и ему не видно было лица. Длинные тёмные волосы упругой волной бежали по спине. Чёрное пальто с коротким хлястиком на талии.
Колготки серебристой нитью мелких роз подчёркивали стройные ноги с узкими лодыжками.
- Выходите? - спросил Алёша, потому что очень хотелось заглянуть в лицо.
Но девушка не повернулась.
Ничего не ответила и вышла, погрузившись в ноябрьскую тьму города.
Жаль.
Она пришла к нему ночью в безумном сне. Пришла, пылая томным жаром. И в темноте Алёша снова не разобрал её лица, а только ощутил горячее тело, неровное дыханье, услышал томные вздохи, и водопад волос обрушился на плечи.
Ему не хватало воздуха, сердце колотилось всё быстрей.
Пора, товарищ младший лейтенант, жениться!
Или завтра кардиограмму сделать?
Интересно, а если он женится, будет такое сниться в длинные ноябрьские ночи? Или таинственная незнакомка навсегда покинет его?
***
Детский сад опустел.
Одна Кука сидит на полу, собирая из кубиков дом для многодетного семейства Барби и её черного мужа в белом костюме с бабочкой.
Вера Петровна велит сложить все кубики на полку.
Вера Петровна переплетает пальцы и утыкается в них лбом.
"А вышла бы я замуж за негра? Афро-американца? - в свои двадцать восемь задумывается Вера Петровна.
Сторожиха Раечка выключает свет в коридоре.
Вера Петровна смотрит на часы и шумно вздыхает.
Сегодня её приглашал в кафе "Шоколад" кареглазый Ташир - владелец овощной палатки. Теперь уже поздно. Да и Кука тут...
- Одевайся! - велит Вера Петровна Куке.
Кука послушно бредёт в раздевалку и открывает шкаф с гиппопотамом.
Вера Петровна вынимает из блестящей сумочки сотовый.
Телефоны Кукиных родителей не отвечают.
Уже семь тридцать. Какая безответственность! Рабочая смена давно закончилась.
Куда девать Куку?
В широкие окна детского сада из темноты подглядывает обнажившийся чёрный сад с подгнившими от времени стволами и пнями.
Вера Петровна достаёт косметичку, извлекает расчёску, чёрную тушь, тёмно-сливовую помаду и отправляется в умывальник к большому прямоугольному зеркалу над строем белых раковин.
В зеркале отражается уличный жёлтый фонарь в чёрной шляпе.
Щёлкает выключатель.
Матовые плафоны освещают бледный кафель.
Вера Петровна круглой щёточкой из блестящего футляра подкрашивает ресницы, касается скул пушистой кисточкой, брызгает лёгкой волной Ша Нуар, подкалывает волосы в хвост и поправляет узор на чёрных колготках с серебряной нитью.
Сторожиха запирает за ними парадную дверь в ночь.
Они идут через тёмный заброшенный заводской парк с заржавевшими цепочными качелями. Рваные цепи раскачивают порывы ветра, издавая неприятный скрежет и скрип. Ветер бьёт в лицо колким дождём.
Белый капюшон делает Куку похожей на полярного медвежонка. Она понуро плетётся, загребая сапогами лужи, ухватившись за руку Веры Петровны.
Куке страшно: темные деревья парка растопырили над ней громадные корявые пальцы, чтобы схватить и утащить далеко-далеко от мамы и папы. Она крепче цепляется за руку воспитательницы.
Ногти Веры Петровны похожи на когти Молли. Только Вера Петровна не умеет, как Молли, убирать их в подушечки. Интересно, хочется ли Вере Петровне иногда точить когти как Молли? И есть ли у неё дома когтеточка?
Кука прищуривает глаза: фонари, как лужи, разбегаются радужными кругами.
Каждый фонарь повторяет то же самое.
Кука думает: "Почему?"
Когда Вера Петровна устаёт звонить в дверь их квартиры и на сотовый, когда Кука отправляется к ней в гости и остаётся ночевать, Кука внимательно осматривает ванну, туалет, кухню и комнату и обнаруживает, что хотя в квартире и есть заводная белая мышь, но когтеточка все-таки отсутствует.
***
Забежав в спальню, Дина сбрасывает халат на широкую кровать и отражается в зеркальном шкафу: в чёрных колготках с серебряной нитью и чёрном ажурном бюстгальтере с узкими бретелями.
Где же ...
На кроватной полке, что над изголовьем, Дина вдруг замечает календарик.Странно!
На обратной стороне светлый лик в чёрном капюшоне. Икона.
Свекровь Вадиму всучила?
"Вот уже и в спальню к нам забралась!"- думает Дина со злостью, - "Всё ей рассказывает, даже про секс. Сколько раз, когда и как!"
Мчится сейчас в ночную непогоду к бедной мамочке! Бедной? Ха-ха-ха!
Дина уверена, что дело не в давлении, а просто Серафима Павловна хочет отнять у неё Вадима.
Да! Хочет, чтобы он не Дине, а ей подавал в постель чай и кофе с бутербродами.
Это началось с самого дня их свадьбы. Как там в пословице? "Свекровь и невестка всегда враги"?
Но Вадима Дина никому не отдаст. Пусть не надеется!
Дина хватает ненавистную картинку, бросает в мусорный пластиковый пакет и переглядывается с мрачно щурящейся на свет Молли.
- Если спросит - свалю на тебя, не возражаешь?
Молли, словно прочитав мысли Дины, запрыгивает на полку и ложится на то самое место, где стоял календарь.
Дина натягивает джинсы, свитер и куртку с капюшоном. Дождь. Зонт не забыть.
По дороге в детский сад Дина тормозит перед магазином Товары для дома.
Нужны ей порошок или чистящие средства для посуды? Нет.
Вдруг она замечает автомат, мигающий радужными красками.
В окошке светится нежно-зелёное поле с золотыми колосьями.
В чёрной тьме ноябрьского зябкого вечера это напоминает детство. Кажется, она сама бегала по той самой тропинке.
Никого рядом.
Автомат призывно помигивает.
Он так одинок.
Дина никогда раньше не играла. Вадим не одобрял.
А любопытно было.
Но и стыдно было стоять и играть на виду у прохожих.
Но сейчас, в промозглую ноябрьскую погоду, все попрятались по домам.
Попробовать? Отвлечься от мрачных мыслей про свекровку?
А Кука? ещё немного посидит с воспитателем, поиграет...
Кошелёк худеет как-то внезапно...
Вот и всё. Даже мелочи никакой. И в карманах куртки тоже.
Как же так?
Всё?
Нет! Нет!
У Вадима в столе наверняка лежат деньги.
Должен был вчера снять.
На путёвки в Египет...
Вот! Они действительно там, в верхнем ящике.
Какое счастье!
Дина уверена, что теперь у неё много шансов.
Теперь у неё всё получится.
Сейчас! Сейчас!
***
Тринадцатого ноября серп на небе показывается ровно в восемь, когда ветер порывами разгоняет на секунды тучи, прижавшие небо свинцовой тяжестью ближе к мокрой земле.
Тьму в промежутке между тучами и лужами прорезает свет фар. Мерцают на магазинах рекламы, отражаются фонари в воде под ногами редких прохожих, раскрывших широкие тёмные зонты.
Если смотреть в окно долго, то кажется, что прохожие - чёрные, как уголь.
Остывшие ходячие головешки.
- Смирнов, спускайся протокол составлять, - хрипит рация.
У кабинета дрожит, насквозь промокшая от слёз и дождя, женщина. С чёрного зонта с длинной ручкой натекла лужа.
Алёша окидывает незнакомку взглядом.
- Что у вас? - спрашивает Алёша, пропускает в кабинет и жестом указывает на стул.
Женщина сообщает, что пропал муж. Должен был вернуться домой не позже девяти.
- Ну, бывает, - говорит Алёша, - может, он к друзьям зашёл.
А про себя думает: "Паникёрша".
- Что вы! - возражает женщина, - к Петру Васильевичу моему в девять пришла массажистка. Знаете, сколько мы ей платим? С нашей пенсией это ого-го! Но у него остеохондроз. Врач сказал - надо! И Петя уже сделал три массажа, а надо - десять сеансов. Еле уговорили её.
- А сотовый есть у него?
- В том-то и дело, что не отвечает!
- Когда он звонил в последний раз?
- В восемь. Сказал, что у клиента, но к девяти обязательно будет.
- Подрабатывает?
- Ну, да.
"Загулял дедуля", - думает Алёша, выводя ровным почерком фамилию: Ивакин Пётр Васильевич.
- Конечно, не знаете, куда отправился? По какому адресу?
- Вот блокнот его прихватила. Смотрите сами.
Алёша открывает последнюю страницу. Владелец блокнота педантично записывал телефоны и адреса, выводя их ровными буквами, словно тушью на ватмане.
***
Нужно срочно что-то придумать. Время? Восемь часов. Позвонить Серафиме Павловне и признаться во всём Вадиму? Он подумает, что она с ума сошла. Не поверит. Обвинит, что нарочно снова закатывает истерику и врёт. Врёт, чтобы поссорить с Серафимой Павловной. А вдруг? Да, да, да - обязательно, а вовсе не вдруг!- Серафима Павловна скажет, что она как в воду глядела, что давно пора было развестись и найти себе хозяйственную и порядочную. Серафима Павловна только об этом и мечтает.
Нужно что-то придумать.
Другой выход.
Что?
Дина поднимает с пола в подъезде грязную газету бесплатных объявлений.
В прихожей при свете бра, свалившись на пол и не снимая сапог, она изучает ровные столбцы.
Заточенный ноготь упирается в слова:
"Антиквар купит дорого: иконы, мебель, статуэтки, картины, часы, посуду, серебро, книги, ёлочные игрушки и мн. другое. Выезд бесплатно"
Дина сворачивает мокрые волосы шпагатом, подкалывает чёрным панцирем заколки на макушке и набирает номер.
***
Антиквар Ивакин чувствует себя хорошо. Погода не сказывается на его артериальном давлении отрицательно.
Только что он получил предложение приехать и посмотреть кое-какие вещицы. Звонила дама, и это вселило в Ивакина оптимизм. С дамами да в тёмную ночь договориться всегда гораздо проще. Он имеет к ним подход. Особенно любит Ивакин заниматься срочными делами, когда дамы вынуждены уступить, лишь бы выручить наличные. Обычный контингент - одинокие женщины преклонного возраста. Пара комплиментов, уверенность в голосе, несколько замысловатых фраз, чай-кофе - и всё уже ваше.
Он слегка удивляется, когда дверь открывает красивая молодая женщина в домашнем, похожем на вечернее, платье.
По присутствию мужской обуви в прихожей антиквар догадывается: "Дама замужем".
Заводной паровоз и детский плащ с отражающими свет полосками свидетельствуют о присутствии в квартире ребёнка лет четырех.
В гостиной чёрная кошка лежит, свесив хвост, на кожаном диване и пристально щурит на него острые как серпы глаза.
После осмотра вещей и согласия хозяйки продать за назначенную цену, Петр Васильевич достаёт портмоне с блестящей чёрной кнопкой и отсчитывает купюры.
В кошельке, он помнит точно, осталось десять тысяч рублей.
Пётр Васильевич кладёт деньги на белоснежную скатерть. Зябко.
- Холодно у вас. Отопление отключили?
- А не хотите Bloody Mary?
- Что-что?
- Да водки с томатным соком!
- Пожалуй, не откажусь.
Пётр Васильевич доволен. Он даже, признаться, и не ожидал такого внимания от юного создания. Красавица не заметила лысеющего затылка?
Никогда ещё Пётр Васильевич не изменял супруге. Не то, чтобы был он пуританин. Просто от природы ленив, а сами по себе обстоятельства не складывались. Ну, не вешались ещё ему ни разу на шею томные красавицы!
Неужели?..
Хозяйка встаёт на носочки и тянется за тяжёлыми хрустальными стаканами. Сквозь разрезы платья он видит упругую кожу. Кажется, сейчас Пётр Васильевич потеряет голову.
- Сейчас, сейчас! - она кивает, улыбаясь, и удаляется в арку. Чёрная гладь волос до пояса чарует магическим блеском.
Бесчисленные хрустальные подвески люстры перемигиваются звёздным светом с хрустальными гранями стаканов.
Внезапно Ивакин видит сполохи северного сияния и падает в густую тьму.
Во время полёта он успевает подумать, что с ним случился удар, как и с его покойной матушкой...
Вздрагивает от капель лужа у ножки стула с витою спинкой из самшита. Глянцевая лужа похожа на заправку для борща.
Бежевый палас с чёрными ромбами придётся выбросить на помойку.
***
Жора Алимов проезжает около городского кладбища, вдоль щербатой стены с кирпичными выемками-крестами и неровными пробоинами как от бомбёжки.
Жора думает, что городу в первую очередь нужен крематорий. Жалко, что он не депутат городской думы. И не мэр.
"Если так будет и дальше продолжаться - негде будет строить жильё для молодых семей, потому что эти мертвяки расползаются по территории области как фашистские оккупанты!"- думает он.
Щёлкают по ветровому стеклу метрономом "дворники", разгоняя потоки мутной воды.
В ночи сухо трещит рация и рваным голосом требует ехать по вызову - улица Карла Седого.
Из неонового света подъезда появляется женщина с дорожной сумкой на колёсиках. Женщина тащит сумку за кожаные длинные ручки, покачиваясь на золотистых шпильках и пытаясь сохранить равновесие.
Дождь снова льёт как из ведра. Жора удивляется, что она без зонта. Водные струи превратили волосы в чёрную капель.
Дождь кропит тёмными пятнами Жорину кожаную куртку.
Жора открывает багажник и помогает уложить тяжёлую сумку внутрь. Даже для его накаченных бицепсов и трицепсов сумка тяжеловата. "Наверное, от мужа драпает. Из-за секса поругались или из-за денег? Приревновала?", - строит догадки Жора и спрашивает проникновенно:
- Вам куда, на вокзал?
- Да, в район вокзала, - отвечает девушка, отжимая волосы в салоне.
На правом безымянном пальце сине-звёздным цветком мигает бриллиант.
Она поднимает воротник до подбородка. Её знобит. Холодно.
Дождь всё сеет ледяные струи.
Жора разворачивается, и в темноте двора стукается бампером о бордюр.
Город беззвучно перелистывает широкие рекламы на стойках. Хоп - ещё одна страничка, "Ипотека - молодым!", щёлк - "Горячие туры".
Блестит мокрый асфальт, дрожат подёрнутые рябью лужи.
- Вот здесь остановите, - говорит девушка, когда такси пересекает мост.
- А разве вам не на вокзал? - удивлённо спрашивает Жора.
- Нет. Сумку дайте, пожалуйста.
Вода в реке тёмная, бездонно - чёрная и тягучая как магнит.
Жора щёлкает замком багажника, поднимает сумку и видит, что дно багажника залило какой-то липкой пакостью.
Не пахнет ни маслом, ни бензином.
Сейчас дамочка начнет визжать, что сумку ей испортил!
Стоп! всё совсем наоборот.
- Сумка у вас протекает. Мясо везёте?
- Да.
Она самостоятельно спускается по лестнице, по скользким ступеням переставляя груз, и тянет сумку вдоль берега реки в сторону городского морга. Оглянувшись, она бросает:
- Подождёте меня? Я скоро, - голос чётко отдается о бетонные конструкции.
- Вот и всё, - говорит Жора лейтенанту, - А потом я уехал. Страшно стало. Не понравилось мне всё это.
- Когда уехали? Назовите точное время.
- Когда часы у заводских проходных пробили два.
***
Дом пять, корпус два, квартира пятьдесят пять.Алёша поднимается на четвертый этаж.
Кажется, звонок не работает. Алёша стучит в массивную металлическую дверь.
Сейчас проснутся. Придётся извиняться за ночной визит участкового.
Но за дверью мёртвая тишина.
Слышен только шорох и царапанье.
Кошка?
Придётся уходить и возвращаться утром.
Он дёргает напоследок узорчатую медную ручку.
Никого.
И соседей не стоит будить среди ночи.
Алёша выходит из подъезда в тёмный и грязный ноябрьский двор.
Пахнет сырыми гниющими листьями.
Тропинка у песочницы превратилась в хлюпающую жижу.
Слякотно под ногами.
Алёша без зонта. Фуражка и шинель промокли. Зябко.
Дождь прекратился ненадолго.
Многоэтажки с погасшими глазницами смотрят на участкового, словно скелеты из тёмного шкафа.
Впереди, у магазина Товары для дома, он едва различает угольный силуэт у переливающегося новогодними огоньками игрового автомата.
Когда Алёша подходит ближе, сердце стучит, как молот.
То же чёрное пальто с маленьким хлястиком.
Чёрные полусапожки с золотыми шпильками.
Розы серебристой тонкой нитью...
Опять этот сон!
Он так устал за эту бессонную ночь...
- Девушка?
Мокрые волосы сбегают неровными струями-прядями по спине.
- Девушка! Вы меня слышите?
Таинственная незнакомка не слышит.
Он осторожно, кончиками пальцев, трогает незнакомку за плечо.
Таинственная незнакомка поворачивает голову, отбрасывая мокрые пряди с лица.
- Я знаю, вы нашли меня.
"Это не сон? Не горячка?"- Алексей боится поверить, что нашёл.
Дина протягивает кисти вверх ладонями, чтобы полицейский защёлкнул наручники.