Аннотация: В новой книге вам будет предложено динамичный сюжет, тайны и интриги. Отличное времяпрепровождение вам обеспечено. Читаем, делимся отзывами.
========== Глава 1 ==========
Пробило двенадцать часов.
Шел такой дождь, что даже у самых заядлых любителей прогулок отпало всякое желание выйти; все сидели по домам; улицы и бульвары были безлюдны, магазины и лавочки закрыты.
В такую ненастную и тоскливую ночь в ресторане "Золотой дом" за столом сидели изящно и со вкусом одетые два молодых человека.
Их вид и манера держаться говорили о благородном происхождении обоих, но они явно не состояли в родстве.
Один из них - Раймон - был хорошо сложенный блондин с голубыми глазами, другой - Максим - брюнет, стройный и ловкий, как Бурбонский креол.
В зале кроме них никого не было, но стол, за которым они сидели, сервирован был на троих: очевидно, они ждали кого-то еще.
Все блюда , стояли нетронутыми; старый медок был не откупорен, а шампанское еще не подавали даже к столу, и оно ждало своей очереди в ведерочке со льдом.
Время от времени Раймон вставал с места, подходил к окну и выглядывал на улицу, но ничего там не слышал и не видел, кроме мерного постукивания дождя об окна и потоков на мостовой.
- Никого нет! - проворчал он наконец. Только и народу, что наши кучера: мой преспокойно спит, а твой читает вечернюю газету... Нет, Антония уж, видно, не приедет!
Он опять вернулся к столу, закурил сигару, но ему не сиделось на месте. Он снова вставал, шел к окну, смотрел на улицу и, увидев прежнюю картину, возвращался назад, приговаривая упавшим тоном: "Антония не приедет сегодня"
Максиму наконец это наскучило.
- Да ты помешался что ли, мой милый?
- Я помешался? С чего ты взял?
- Посуди сам: ты молод, красив, у тебя пятьдесят тысяч ливров Годового дохода - и ты боишься, что Антония не приедет. Ну разве это не безумие?
- Нисколько. Ведь могла же она разлюбить меня?
- О, святая наивность! - покачивая головой, произнес Максим.- Запомни, что ни одна женщина не разлюбит богатого человека.
- В самом деле? - сказал Раймон, и горькая улыбка появилась у него на губах.
- Да, конечно... Я вот только одного не понимаю,- продолжал Максим,- зачем нужно было приглашать нас в этот ресторан - меня, твоего друга, и любимую женщину. Как будто мы студенты, которые, получив стипендию, решили покутить.
Раймон молчал, и горькая улыбка не сходила с его губ.
- Ведь в предместье Святого Гонория у тебя есть маленький прелестный дворец,- вел дальше Максим,- он отлично обставлен, увешан и устлан восточными коврами... и при всем этом тащиться ужинать сюда...- извини, право, не понимаю тебя. Конечно, и эта гостиница хороша, но не для нас, людей с деньгами.
- Я совершенно согласен с тобой... но дело в том, что сегодня утром я продал этот дворец...
- Что за чепуху ты несешь?
- Ничуть не чепуху. Дворец я продал и, сказать по правде, очень выгодно.
- Ну, уж если так - то почему бы нам было не собраться у Антонии? У нее ведь в лесу есть чудесный домик...
- Это правда, но...
На улице послышался стук колес приближающейся коляски. Раймон вскочил со своего места, подбежал к окну и увидел, как у подъезда остановился экипаж и из него вышла женщина.
- А вот и она! - с облегчением произнес юноша, и на его лице отразилась радость.
Минуту спустя дверь открылась и в комнату впорхнула молодая женщина. На вид ей было года двадцать три, и она отличалась необыкновенной красотой. Смуглая, как андалузка, стройная и грациозная, как индианка, Антония была из тех женщин, в которых влюбляются с первого взгляда и сразу же становятся их рабами.
- Ах, Антония! - бросился ей навстречу Раймон.- Я уже думал, что вы не приедете.
- Но, мой повелитель! Вы прекрасно знаете, что я никогда не заставляю ждать себя напрасно,- сказала она с кокетливой улыбкой.
И, обвив его шею руками, она крепко поцеловала его в лоб.
- Ну, идем же к столу! Здравствуйте, Максим... Садитесь возле меня. Я ужасно хочу есть!
Раймон рассмеялся, но какая-то невеселая мысль омрачала его радость.
- Уж этот мне Раймон! - говорила Антония, перебирая своими розовыми пальчиками раков.- Право, он на всю жизнь останется оригинальнейшим из смертных.
- И вы так думаете? То же самое я только что сказал ему,- откликнулся Максим.- Мы с вами сходимся во взглядах.
- Друзья мои,- вступил в их разговор Раймон,- я неспроста пригласил вас сюда. И не считайте, что это обыкновенный ужин. Если хотите знать, я преследую философскую цель.
- Ах, Раймон, замолчи пожалуйста! При одном только слове "философия" у меня идет по коже мороз.
- Почему, моя дорогая?
- Да потому, милый, что у меня был друг, который был беднее церковной мыши, и при этом он постоянно говорил "я философ".
- Ну, успокойся, я пощажу тебя и больше ни разу не произнесу это слово. Только...
- Только,- сказал Максим,- ты разъяснишь нам, почему пригласил нас ужинать сюда?
- Да, конечно. У меня нет секретов от друга и любимой женщины. Но прежде мне хотелось бы задать вам по вопросу. Максим, я начну с тебя. Скажи, что такое дружба?
- По-моему, это когда у двоих общие кошелек, шпага и перо, когда они любят двух женщин и не отбивают их друг у друга.
- Мне очень нравится твое определение. Ну, а ты, Антония, скажи, что такое любовь.
- Ох, какой трудный вопрос! - пришла в замешательство Антония.
- И все же ответь,- настаивал Раймон.
- Любовь? Я думаю, что это то, что заставляет мужчину и Iженщину стремиться друг к другу, слиться в поцелуе, то, из-за чего
они не могут быть счастливы друг без друга, если они не мыслят себе жизни в разлуке, и у них как бы одна душа на двоих, одни мысли и чувства.
Раймон просиял: он протянул руки - одну Антонии, другую - Максиму.
- Простите, что я усомнился в вас: в тебе, Максим, товарищ по школе и друг, и в тебе, моя славная Антония, в тебе, с которой я был так счастлив три года.
- Я люблю тебя, Раймон! - сказала Антония.
- А я - твой брат,- присоединился Максим.
- Ну так выслушайте же меня, мои друзья,- начал Раймон.- Дело в том, что я не знаю ни своего имени, ни происхождения. Меня зовут Раймон - и это все.
- Да что мне за дело до этого! - сказала Антония.- У меня нет предрассудков!
- Я рад этому,- продолжал Раймон,- но уж позволь досказать. Мне неизвестно, где я рожден, и в моих детских воспоминаниях остался какой-то старый замок, где меня воспитывала женщина - еще молодая и красивая, которую я звал своей матерью... но имени ее я не знаю. Однажды меня грубо, насильно отняли у нее и поместили в пансион на улице Клиши, где я и познакомился с тобой, Максим.
- И с тех пор ты не видел своей матери?
- Нет. Кто-то платил за пансион, и мои учителя были очень любезны со мной. Меня воспитывали, как королевского сына: я изучал и фехтование, и верховую езду, живопись, музыку. В двадцать лет я стал адвокатом. Тогда-то директор пансиона, в котором я воспитывался, бывший посредником между мной и моим таинственным покровителем, сказал:
- Раймон, ваше будущее зависит от вас самого. Быть может, вы никогда не узнаете, кто были ваши родители,- но вы умны, образованны, и у вас будет на жизнь пятьдесят тысяч ливров в год. Ну, с Богом, мой друг,- прибавил он,- будьте же мужчиной.
Как я ни упрашивал его, мой наставник так и не сказал, кто заботился обо мне. Теперь этот человек умер, и я уже никогда ничего не узнаю,- вздохнул Раймон.
Максим и Антония молча переглянулись.
- Антония,- продолжал Раймон,- ты помнишь Трима, мою любимую лошадь?
- Как же не помнить такой лошади! Помню,- сказала Антония.- М. Б. заплатил тебе за нее пятнадцать тысяч франков... и мне все-таки было жаль ее, хотя она и немного кашляла.
- Да она и не кашляла!
- Так зачем же ты продал ее?
- Мне нужны были пятнадцать тысяч франков, чтобы купить тебе домик в предместье Святого Якова, который ты просила. Мне не хватало этих денег. А сегодня утром я продал свой дворец,- продолжал Раймон,- чтобы расплатиться с долгами. Вот уже два года, как таинственный источник иссяк. Мой покровитель, должно быть, умер, и теперь я должен сам о себе заботиться.
Говоря это, он пристально смотрел на Антонию. Та, упорно глядя в тарелку, мяла пальчиками кусочек хлеба.