Аннотация: коротки записки из командировки на Кавказ в 2011-м...
- Народ, хлеб привезли. Айда, кто-нибудь...
За оградой тихонько фырчит хлебовозка. Ожидает, когда же облегчат её привычную ношу. И вот уже, поддон с румяными кирпичиками отчаливает от неё и уплывает в наше расположение.
Помню, в детстве посылали за хлебом обычно меня. Выдавали необходимую сумму, как сейчас помню - двадцать шесть копеек, и отправляли в расположенную относительно недалеко, где-то в полукилометре от дома, булочную. Она же и продуктовая лавка, универсальность у нас вечная штука, была и будет.
Маленький магазинчик в полуподвале старого деревянного дома, с десятком покривившихся ступенек вглубь - он встречал меня ароматом свежего хлеба. Таким, знаете... Густым, духмяным запахом, наполненным теплом и свежестью. От него даже кружилась голова, волна пряности в воздухе запросто уносила далеко из этих покосившихся стен.
Правда, голова еще и вертелась по сторонам, сама собой, разглядывая лотки с шоколадными конфетами. "Кара-Кум", "Белочка", "Метелица" - это сейчас никого не удивить уже ничем, хоть трюфелем под гишпанским соусом, хоть...
Вот и стоял я полупарализованный, протягивая дородной продавщице (почему они все такие пышки в хлебном, а?) горстку медяков и беляшей.
Двадцать шесть копеек.
Два похода в кино - детский сеанс, плюс проезд туда и сюда. Булка хлеба. Конфеты напротив...
И тут я получал, наконец, свою коврижку, горячую, до одури пахучую. Как не куснуть такое чудо?
Вот и появлялась на столе, каждый раз, мелко обгрызанная краюшка, уже не источающая тепла - оно ушло в меня по дороге. Это тепло так и живет там, по сей день.
Еще вспоминается армия. Долгие дни и ночи в караулах. Вагон покачивается на стыках рельсов, отстукивая бесконечную морзянку кому-то далекому. На маленькой кухне повар священнодействует с пайком, скоро будет горячее. А пока его нет - ломоть хлеба с чем-нибудь вдогонку. Пористый, мягкий, еще хранящий аромат свежести, с завитком пускающего слезу масла на своей макушке.
Невесомый привет из детства.
Сколько их еще было, этих приветов. Но аромат свежего хлеба до сих пор вызывает что-то из глубины сознания, нечто, что я не могу обозначить словами.