Как понять, что ты сломалась? Казалось бы, что этот переломный момент очевиден, точка отсчета известна. Как можно не заметить радикальных перемен в себе? Однако мы множество раз чувствуем себя сломанными, покинутыми и разбитыми. А затем жизнь снова возвращается на круги своя, и предыдущие переживания остаются за бортом, где-то далеко в уже ненужных воспоминаниях. И оказывается, что всё не так плохо, как тебе до этого казалось.
Но сейчас я была уверена. Прошло уже столько времени, а я всё ещё чувствую себя сломавшейся игрушкой, которую выбросили на помойку. Сломанная, как физически, так и морально. Когда рушится внутренний мир, трещины проступают и снаружи.
В этот раз не было ощущения, что всё наладится. Десять месяцев назад из меня буквально вытрясли душу. Лёжа в больнице, абсолютно беспомощная и изнывающая от боли, которую не могли заглушить даже сильные лекарства, я думала о том, что лучше бы мне больше никогда не открывать глаза. Из-за меня Артём стал настоящим монстром. Хотя, быть может, не совсем из-за меня. Но я всё равно чувствовала себя прокаженной. Почему мужчины рядом со мной медленно сходят с ума, становятся неуравновешенными и слишком эмоциональными?
Запахнув ветровку, я поёжилась. Август в этом году вышел необыкновенно промозглым, и я продрогла до костей, которые тут же стали ныть. Может, врачи удачно залечили все переломы, но иногда становилось трудно дышать, особенно, стоит только вспомнить тот вечер.
Я замерла, почувствовав боль в ноге и немного подождала. В дождливую погоду всегда так, открываются все старые раны, в том числе и душевные. Все эти месяцы я старалась не думать ни об Игоре, ни о Людочке, не об их ребенке и уж тем более не об Артёме. Взяв клятву с Сони, что она не расскажет Верховцеву о том, что со мной произошло, я немного успокоилась. Несмотря на то, что он всё-таки решил оставить меня в покое, я боялась, что он натворит глупости. Но сейчас это неважно... Как выяснилось, у Белова сильнейшее психическое отклонение, с которым не то, чтобы нельзя было работать врачом, нельзя было продолжать обычную жизнь без должного лечения. Его осудили, признали невменяемым, и теперь он находится в специализированном учреждении.
А Соня и Анатолий... Я пропустила их свадьбу. И не потому, что была не здорова. Я снова отдалилась. У меня просто не было сил хоть с кем-то общаться...Родители беспокоились, у мамы начались проблемы с сердцем. Но единственное, что я могла делать, когда они посещали меня, это смотреть в одну точку и стараться просто забыться, не думать ни о чём. Вкус жизни ушёл, краски потускнели, внутренний огонь погас. И это продолжалось до сих пор. Моя душа, мои чувства словно выскользнули из открывшихся ран и теперь не вернутся.
Да и к чему это всё? Есть ли смысл стараться стать счастливей? Наступила апатия, и она вполне меня устраивала. Надоело проливать бессмысленные слёзы, жалея себя. Стоит смириться, и продолжать дальше создавать видимость жизни.
Разумеется, я вспоминала, не могла не вспоминать. Но даже воспоминания потеряли вкус. Да и к чему травить душу, пропуская через себя то, что уже никогда не повторится и не обретет столь же ярких красок?
Наконец, я добралась до квартиры. Маленькая, полупустая, в том городе, где я встретила Верховцева. Новая работа, далекая от профессии. Стараясь сохранить тот хрупкий мир внутри себя, я просто пошла работать продавцом в книжный магазин. Удивительно, но люди приходящие в него, вели себя тихо, словно были в библиотеке. Иногда задавали вопросы, и я уже неплохо разбиралась в специализированной и не очень литературе. А самое главное, был доступ к чтению. Множество экземпляров одной книги позволяли тихо читать один из них за прилавком, когда спокойствие не нарушал очередной покупатель. Всё текло размеренно, и я не видела смысла в том, чтобы снова куда-то бежать, гнаться за карьерой и чего-то добиваться. Не для кого. А ради себя...мне было более чем достаточно того, что я имела.
Окунувшись в уже ставшую родной обстановку, я скинула с себя влажные вещи, быстро влезла в большой махровый халат и любимые тапочки. Волосы так и оставила собранными в тугой пучок, наносить макияж я перестала и от этого выглядела на пару лет старше, чем было на самом деле.
Поставив чайник, я вернулась в комнату, присела на раскладной диван и включила телевизор, чтобы создать ощущение хоть какого-то присутствия. Дождь с силой барабанил в окно, и в такие дни действительно казалось, что бабье лето не наступит и уже началась осень. Однако синоптики по одному из главных каналов сейчас смело заверяли, что уже через пару дней осадки уйдут и можно будет снова окунуться в лето.
Наступил очередной момент, когда я погрузилась в воспоминания. Надуманная горечь во рту свидетельствовала о том, что все они грустны. А за воспоминаниями последовали мысли о настоящем и будущем...Как же там Верховцев? Их ребёнок...он уже родился. Как он к нему относится? Ушёл ли или остался с Люсей? Сердце болезненно сжалось, но это была слабая эмоция, не способная расшевелить меня.
От погружения в себя отвлёк характерный звук закипающего чайника. Вздрогнув и пару раз моргнув, я отправилась на кухню. Тогда-то и раздался телефонный звонок. Не сразу сообразив, что телефон остался в ветровке, я замялась. Потом всё же догадалась и подняла трубку, не посмотрев на номер.
- Да? - севшим голосом отозвалась я и прочистила горло. Чёрт, не хватало ещё заболеть.
- Здравствуй, Саша, - голос Сони отчего-то заставил меня поморщиться. Яркое напоминание.
- Здравствуй, - довольно сухо произнесла я, понимая, что девушка ни в чём не виновата. Но я снова отдалилась...правда в этом случае, лучше от этого было не мне, а подруге. Мне не хотелось омрачать ей счастье своим убитым, ни на что не похожим, видом. Она недавно вышла замуж за любимого мужчину, им нужно строить свою жизнь. А балласт в виде печальной подруги, убитой из-за какого-то несуществующего, надуманного, словно кто-то умер, горя стоило оставить позади.
- Как ты поживаешь? - всё же заметить, что голос у Сони был грустный, было несложно.
- Спокойно, - других слов я подобрать не могла. Не плохо и не хорошо, просто спокойно и равнодушно. - Эм...что-то случилось? - неловко поинтересовалась я, прекрасно понимая, как прозвучал мой вопрос.
- Считаешь, что я могу позвонить тебе только потому, что случилось что-то плохое? - невесело хмыкнула девушка, затем немного помолчав, продолжила. - Очень многое случилось и...- тяжёлый вздох - я не думала, что всё может обернуться вот так.
- Для кого?
- Для нас всех...
- Что-то у вас с Анатолием? - в груди шевельнулось что-то отдалённо напоминающее беспокойство.
- Нет, удивительно, но у нас всё...прекрасно, - снова вздох. - Я звоню из-за Игоря. -я с силой зажмурила глаза. Как бы хотелось это тут же забыть, вырвать из головы.
- У него проблемы? - севшим голосом осведомилась я, присев на пол. Сил сдвинуться с места просто не было. Я была обескуражена тем, как сердце принялось проламывать мою грудную клетку, стоило только услышать об этом человеке. Мы через столько прошли...глупая вражда, вспыхнувшее чувство, странные разговоры, объятья, поцелуи, его нередкое сумасшедшее поведение, предательство...Но стоило только понять, что у него не всё в порядке, и всё внутри меня начал стремиться навстречу, позабыв, сколько раз я уже наступала на эти грабли. Видимо, это судьба, моя жизнь крутится вокруг него, я не могу оторваться, не могу сбежать. Да и наверно просто не хочу.
- Самая главная его проблема - он сам. Но сейчас дело не в этом... Саша, он пропадает. Мне звонил отец. Сейчас мы с Толей на другом конце света и ты единственная, кто может помочь моему брату. Прошу тебя, умоляю, найди его...
- Зачем мне это делать? - борясь с желанием сорваться с места, спокойно произнесла я.
- Потому что дело уже не в тебе и не в нём. Страдает ребёнок. - внутри все резко сжалось и я почувствовала, что задыхаюсь. Теперь такое часто случалось, стоило мне заволноваться. Как бы мне хотелось цинично произнести, что этот ребенок меня никак не касается...Но именно его Игорь хотел оставить. Из-за меня.
- Что случилось? Боже, Соня, не молчи...
- Жизнь с Люсей у них не заладилась сразу. Он начал пить и, по словам отца, подсел на лёгкие наркотики, - я почувствовала приступ отвращения, услышав эти слова. - Не знаю в чем дело...это безысходность, нелюбимая женщина, нежеланный ребенок и...одержимость тобой. После того как она родила, всё стало ещё хуже. Люся не справлялась, а Игорь...он просто не обращал внимания, напивался, и уходил в свой мир. Ему плевать.
- Но...как я могу помочь? - чувствуя, как глаза наполняются слезами, прошептала я.
- Она ушла, Саш. Просто ушла. Оставив Игоря и мальчика вдвоем...Отец только сейчас узнал. Я боюсь с ребёнком что-то случиться. Прошли сутки. Человек отца обнаружил Игоря в отключке. Хотели забрать ребенка, но когда Игорь очнулся...- наши с Соней судорожные всхлипы объединились в один. - Он один, в квартире с ребёнком и я боюсь, что случится что-то страшное...
- Где он? - одной рукой я пыталась справиться с халатом и натянуть хоть какую-то одежду. - В каком городе? - услышав название, я немного расслабилась, всего на секунду. Мы хотя бы в одном городе. Паника пыталась накрыть меня с головой, но я старательно гнала её прочь. Все эмоции во мне ожили в один момент. Апатия прошла...Как можно остаться равнодушной? Как он вообще может так поступать с ребёнком?
- Пришли мне адрес по смс. Я немедленно выезжаю.
- Спасибо тебе, Саш, я знаю, как тебе тяжело, но...
- Здесь речь не обо мне и не о нём. Нужно позаботиться о ребёнке. Господи, как Людочка могла так поступить?
- Он совсем обезумел последние месяцы...Похоже, он считает себя самым несчастным человеком на земле.
- Это я виновата. Может, было бы лучше, если бы он действительно оставил этого ребёнка? Но я представить не могла, что он впадёт в такое состояние. Идиот, Верховцев, какой же ты идиот! - взвыла я. - Смс, Соня.
- Да, - девушка повесила трубку. Я, наконец, могла управляться двумя руками. На всякий случай закинув в спортивную сумку некоторые вещи, я поспешно натянула ветровку, прихватила зонт и, едва не забыв телефон, покинула квартиру, по дороге вызывая такси. Машина оказалась близко к моему дому, поэтому уже через несколько минут я называла адрес на другом конце города и нервно теребила ручку сумки. Только бы не опоздать, только бы Игорь не подвёл меня, только бы можно было всё исправить...
В тот момент я люто ненавидела Людочку. Какое безумие, оставить ребёнка с Игорем. Как вообще можно было так поступить?
- Девушка, что вы так нервничаете, доедем в мгновение ока, - улыбнулся веселый таксист. И в опровержение его словам, мы выехали на улицу, где была огромная пробка из-за аварии. - Вот чёрт.
- Сглазили, - вздохнула я, снова погружаясь в свои мысли. Я должна верить, всё будет хорошо. Игорь не натворит глупостей...Если конечно он не напьётся до потери рассудка и просто не отключиться, оставив маленького ребёнка без присмотра, без питания...Всё внутри похолодело. Сердце сжала ледяная рука страха, и в какой-то момент мне даже показалось, что оно просто не бьётся.
Наконец, спустя сорок пять напряжённых минут дороги, таксист остановился возле неприметной многоэтажки. Дрожащими руками впихнув ему деньги, я пулей выскочила из машины. Биенье сердце гулом отзывалось в ушах, от чего казалось, будто окружающий мир погряз в болезненной тишине. Четвёртый этаж, семнадцатая квартира...
К моему счастью, дверь в подъезд оказалась открыта и, не дожидаясь лифта, я буквально взлетела по лестнице. У двери я замялась всего не несколько секунд, чтобы, наконец, сделать вдох, от которого слегка закружилась голова. Лишь бы с ними обоими всё было в порядке...
Я дёрнула ручку двери и к моему ужасу она оказалась не заперта. Сердце снова провалилось куда-то, и я осторожно вошла в квартиру. В нос мне тут же ударил характерный запах алкоголя и сигарет. Глаза заслезились то ли от этого аромата, то ли от жутких страхов, которые в один момент превратились в реальность.
А потом раздался приглушённый надрывный детский плач, и я со всех ног кинулась в его сторону. Открыв плотно закрытую дверь, я так и замерла, глядя на представшую передо мной картину. С моих губ сорвался всхлип, а потом я обессиленно сползла на пол, иступлено колотясь головой о косяк двери. Беззвучные рыдание сотрясали всё тело.
***
Ранее...
В открытое настежь окно струился дым. Верховцев посмаковав горький вкус, выпустил колечко, отнял от губ сигарету и приложился к бутылке. Рецепторы уже давно перестали воспринимать обжигающий алкоголь, и парень чувствовал лишь десятую часть вкусового букета.
- Ты опять? - раздался позади голос, в котором слышались визгливые нотки. В последние месяцы Люся стала просто невыносимой. Он не обещал ей молочных рек и кисельных берегов. Она получила его, а в каком состоянии, увы, обговорено не было.
- Пошла на ***, - лаконично ответил парень, стараясь сфокусироваться. Постоянное содержание алкоголя в крови не способствовало хорошему ориентированию в пространстве и ноги часто подводили Верховцева.
- Боже, хотя бы веди себя тише! Ребёнок спит! - противореча своим словам, визгливо и довольно громко произнесла девушка. Её нервы были на пределе. Она уже давно не могла без дрожи смотреть на Игоря, а теперь и вовсе, каждый раз, стоило только поймать взгляд ледяных стеклянных глаз, ей хотелось собрать все свои вещи и немедленно уйти. О чём она только думала, оставляя его ребёнка? Мальчик мог вырасти таким же...От этой мысли девушку передёрнуло. Верховцев стал ей чужим, а ребёнок и вовсе не был родным, словно ей его просто подбросили...Так вышло, что материнских чувств в ней не пробудилось. Она кормила его и одевала только лишь для того, чтобы хоть ненадолго останавливать громкие крики, от которых раскалывалась голова.
- Мне плевать на твоего ребёнка, - зло процедил Верховцев, ни капли не преувеличивая. За два месяца со времени рождения мальчика, Игорь едва ли и пару раз взглянул на него. Этот...он служил напоминанием того, от чего ему пришлось отказаться. Именно из-за него парня не приняла единственная девушка, которая заставляла его хоть немного, но меняться...Каким же он был идиотом, когда несколько лет назад не удержал её, послушал бредни своего отца. И в кого он сейчас превратился? В Алкоголика, к тому же, периодически употребляющего лёгкие наркотики. Но уже сейчас Верховцев испытывал тягу к ним. Жизнь превратилась в сухой исписанный лист, который оживал лишь благодаря алкоголю. Всё становилось немного проще. Но иногда наоборот, стоило напиться и мысли, которые не проступали через защитный барьер трезвой головы, выплывали наружу. Ему хотелось быть сильным, хотелось быть равнодушным к тому, что единственный человек, которого он по-настоящему любил со времени смерти матери, отвернулся от него, просто выбросил его чувства как ненужный хлам.
- Он и твой ребенок. И учти, он больше похож на тебя, - с отвращением произнесла девушка. - Как я устала...
- Что, не нравится наше маленькое семейное счастье? - с насмешкой произнес Игорь, попытавшись обнять девушку. Та шарахнулась от него, словно от прокажённого. Едва ли Верховцев мог винить её. Люся просто увидела в нём то, чего никогда не было. Придумала образ и решила заполучить его. Но, увы, реальный Игорь оказался намного сложнее и противоречивее. И пусть внешне она напоминала Александру, ей едва ли хватит сил справиться с ним так, как удавалось Саше...
- Какое семейное счастье? - в глазах Люси появились слёзы. - Я не этого хотела. Я вообще не хотела ребёнка! Я тебя ненавижу! - воскликнула она и вздрогнула, когда раздался плач ребёнка. Родители малыша одновременно в отвращении поморщились и это, наверное, было единственным, что их объединяло - нежелание иметь ребёнка, который уже был.
- Иди уже и успокой его, - прорычал Верховцев, снова прикладываясь к бутылке. Едва ли он когда-то мог подумать, что докатится до такого...но сейчас это не имело никакого значения.
- Иди и хоть раз посмотри на собственного сына! - прокричала в ответ Люся. - Как мне это надоело...- она всхлипнула. А потом резко остановилась и невидящим взглядом уставилась на бутылку в руках Игоря. В её глазах промелькнуло что-то странное, а затем она просто сорвалась с места. Верховцев мало обратил на это внимания, продолжая напиваться до бессознательного состояния. Сегодня это было ему просто необходимо.
Тем временем Людочка быстро нашла в аптечке упаковку снотворного и, дождавшись, пока Верховцев отлучиться, не жалея добавила в бутылку таблетки. Ей сейчас было всё равно, что с ним станет. Он бездушный, и она отнесётся к нему соответствующе. Она уедет...Эта мысль взбрела ей в голову очень неожиданно, но почему-то показалось правильной. Она заслуживает счастья. И какой же она была идиоткой, раз не распознала в великолепном Верховцеве простую размазню, упивающегося до полусмерти из-за какой-то бабы... Но она сбежит от этого, от горы мусора в их квартире, от мужчины, который почти разрушил её жизнь. И она сбежит от собственного ребенка. Оставит его в наказание за то, что он так поступил с ней. И не будет не о чём сожалеть.
Быстро накормив ребенка, девушка принялась упаковывать чемодан. Тащить с собой всё она не хотела. Уедет к матери на другой конец страны и забудет всё это как страшный сон. И ей плевать, что случиться с Игорем и сыном...Уже сейчас Люся видела, как маленький Вадим становится похожим на отца. Голубые глаза, светлые волосы...Бесспорно, Верховцев-младший.
Наконец, Игорь вырубился. Люся поморщилась в омерзении, глядя на распластавшееся на полу кухни тело. Он превратился в настоящее убожество. Он больше недостоин её. Но для неё скоро всё закончиться, вернее, всё начнётся... Быстро схватив листок и написав на нём пару небрежных фраз, девушка подсунула его под руку Игоря и со стуком высоких каблуков покинула квартиру.
В этот раз похмелье было хуже, чем обычно. И, похоже, Игоря кто-то расталкивал. Он резко распахнул глаза и, несмотря на плачевное состояние, тут же уложил противника на лопатки. Им оказался мужчина в дешевом костюме с огромными испуганными глазами.
- Что? - рявкнул он, для убедительности схватив незадачливого взломщика за манжеты.
- Ваша подруга...Она...ушла, бросила...записка. - Игорь быстро приметил в руках мужчины листок и вырвал его.
"Я тебя ненавижу. Ненавижу Вадима. Я больше так не могу. Надеюсь, никогда вас не увижу. Делай со своим ребенком, что хочешь"- гласил кривой почерк.
- Почему я не удивлён? - усмехнулся Верховцев и тут же помрачнел. - Убирайся!
- Но...ребёнок...- в подтверждение раздался громкий плач. Игорь поморщился и снова встряхнул незнакомца.
- Я сказал, пошёл отсюда, - повторять ещё раз не пришлось. Судорожно вдохнув, мужчина поднялся с пола и рванул к двери.
Не обращая внимания на крики ребёнка, Верховцев, пошатываясь, пошёл в ванну и залез под душ. Стало немного легче. Думать о случившемся совершенно не хотелось...Он совсем не чувствовал свободы. Да и как её почувствовать, если в соседней комнате орёт нечто называемое его собственным ребенком? Едва ли он мог подумать, что Люся уйдёт без ребёнка, но так получилось. И теперь он не знал что делать. В секундную вспышку ярости он представил, как его рука легко раздавливает маленькое существо, как он упивается и мстит за то, что этот ребенок отнял от него. Представил и тут же почувствовал, как дрожь отвращения к самому себе прокатывается по телу.
Когда он таким стал? Как он мог так унизиться перед самим собой? Дело было уже не в Александре и том, каким она хотела его видеть. Когда он успел забыть о собственном самомнении? Игорь опустился ниже некуда...Он всегда был плохим парнем, но стоило отметить, что это было связано лишь с глупыми детскими обидами. А теперь это нечто большее. Он просто чудовище, бездушное, не ощущающее никаких эмоций кроме звериной тоски. Но значило ли это, что он всегда был таким или же просто не хотел приложить усилия, не хотел исправляться?
Плач в соседней комнате в какой-то степени даже помог сосредоточиться на важных мыслях. Он потерял себя. Его больно ранили, и он решил пойти по самому лёгкому пути: сдаться и больше не подниматься. Но разве это был он? Разве он когда-то позволял себе впадать в такое состояние? Игорь прожил без Александры пять лет и жил довольно неплохо. Но когда она взглянула на него по-новому, как на что-то отвратительное и без эмоциональное это сломало его. И Верховцев утратил веру сам в себя. Забросил свою жизнь и окончательно перестал думать от других.
Но то маленькое хрупкое существо в соседней комнате...оно было продолжением него самого, пусть и нежеланным, не ожидаемым. Но он уже отдал часть себя для того, чтобы появился новый человек. И, пожалуй, горько усмехнулся Верховцев, единственный, кого стоило во всём этом винить - это он сам. Он не бросил Люсю, хотя свободно мог сказать, что он не будет с ней, несмотря на ребёнка. Но будучи отвергнутым, он хотел сделать что-то назло...или же наоборот, угодить, оставшись с ребенком и хоть как-то оправдать себя в глазах Саши.
Игорь тяжело вздохнул и выключил воду. Только вот Игорь не учёл, что пока он не примет себя, пока сам в себе не разберётся, Саша тем более не примет его. Он должен поступать беспрекословно, определяться с эмоциями, с которыми он совершает поступки. Равнодушие, злость или же просто отчаянное желание выделиться, обратить внимание? Сейчас все прошлые поступки казались Игорю чистым ребячеством...Он всего лишь убегал, скрывался в негативных эмоциях., хотя был способен на большее, он был способен полюбить собственного ребёнка. Но это куда сложнее, чем возненавидеть его.
- Ты просто слабак. Придумал себе то, чего нет, - с ненавистью глядя в своё отражение, прошипел парень. - Ты уже давно никого не ненавидишь, кроме себя самого.
И эта мысль придала неожиданную ясность мыслей. Он должен стараться не для кого-то, а в первую очередь для самого себя.
С этой мыслью Верховцев вышел из ванной и направился в комнату, где его ждало, наверное, самое большое испытание в жизни.
***
- Саша? - неожиданно шёпотом обратился ко мне Игорь. Совершенно незнакомым тоном. Я ещё раз вздрогнула, подавив всхлип, и открыла глаза. Огромный, словно сама Земля, камень свалился с меня. Я пару раз моргнула, чтобы прогнать непрошенные слёзы, и в который раз убедилась, что вижу именно это. Посреди комнаты, которая выглядела необыкновенно опрятно по сравнению со всем домом, стоял Верховцев и держал на руках маленького ребёнка. Я понятия не имела, как определять возраст, но по моим подсчётам, ему должно быть около двух месяцев. Глазки малыша были плотно закрыты, и он тихо посапывал, но этот звук казался довольно громким в повисшей тишине.
- Да, - так же тихо ответила я, всё ещё не веря своим глазам. Я ожидала увидеть что-то ужасное, слова Сони врезались в память...Но передо мной стоял решительный, пусть и несколько помятый, Игорь Верховцев. И на удивление спокойно смотрел на меня, словно я всегда была здесь, а сейчас просто вернулась из магазина. Мы не виделись почти год, за это время его волосы заметно отрасли, а на лице проступила колючая щетина. Но он выглядел не так плохо, как я ожидала...Острый приступ ненужности ударил меня в грудь. Как бы глупо это не было, я эгоистично надеялась, что всё плохо и что я нужна ему. Я не нашла сил радоваться, просто не могла. Жизнь всего на час обрела смысл, а теперь...
- Тебе позвонила Соня? - поинтересовался он без эмоционально. В этом он был самим собой. Хотя...глядя сейчас на этого человека, в руках которого мирно спал ребенок, стоит задуматься, а выдела ли я Игоря настоящим? Может, это и есть он?
- Да, - моего состояния хватало лишь на односложные ответы. С трудом опираясь на дверной косяк, я поднялась. Дыхание немного успокоилось, да и пульс тоже. Но теперь болело всё тело, несмотря на достаточные нагрузки в тренажёрном зале, всё-таки такие резкие спринты устраивать не стоило.
- Присядь, - спокойно произнёс он, неопределенно махнув в сторону кровати у стены. Я не нашла сил отказать и буквально упала на мягкую поверхность. - Что, ожидала увидеть немного другую картину? - усмехнулся он, не глядя на меня.
- Однозначно.
- Мне...- он сглотнул. - Очень тяжело. Сейчас. Но я думаю, что со временем справлюсь, - голос парня звучал спокойно и уверенно. И я ему поверила. Я знала, что в этот раз он постарается, что у него выйдет задуманное, что он полюбит этого ребёнка, как своего. Вот только...есть ли теперь мне место здесь? Я усмехнулась про себя. Я так долго ждала того самого момента, когда мы с Игорем станем именно теми людьми, которые смогут быть вместе...Верховцев им стал. Я это видела в его осанке, походке и выражении лица, с которым он смотрел на собственного сына. А вот я...от меня осталась лишь жалкая тень с непонятными эмоциями и заторможенной реакцией. Я сморгнула слёзы, вспомнив ещё один факт...Бесплодная тень. Теперь, глядя на ребёнка в руках Игоря, этот факт ударил очень больно. Врачи констатировали, что теперь я не смогу иметь детей. До избиения у меня с этим было не всё в порядке, а сейчас...
- Я знаю, что ты справишься, - чуть улыбнулась я, поймав его взгляд. Мне показалось, что его глаза чуть увлажнились, но возможно, я просто это придумала.
- Но не один, - парень снова отвернулся и говорил ещё тише, а я ловила каждое его слово. - Останься.
- Хорошо, - тут же согласилась я. Цифры не были озвучены, но мне почему-то казалось, что я обязательно должна буду идти... След прежних отношений, словно окончательно стёрся. Я с трудом могла вспомнить всё то плохое, что было. А хорошее....оно теперь разливалось теплом по сердцу, но не было конкретных воспоминаний. Словно кто-то по-настоящему перелистнул страницу. И что мы напишем на этой, было неизвестно. Но мне не хотелось заглядывать в будущее.
- Я....начну уборку, - прокашлялась я, почувствовав неловкость. Казалось, я нарушала какое-то таинство, наблюдая за тем, как Игорь укладывает сына. - Как...как его зовут?
- Вадим, - прошептал парень. - Вадим Верховцев.
- Уверена, он копия тебя...
- Да.
Я вышла из комнаты и словно попала в другой мир. Первым делом, плотно закрыв за собой дверь, я двинулась на кухню. В той комнате было свежо, а здесь...Насыщенный разнообразными ароматами воздух заставлял кашлять едва ли не при каждом вдохе. Я поспешно открыла окно и обрадовалась, что воздух на улице был влажным. Он словно втягивал в себя всю эту горечь.
Порывшись в ящиках, я обнаружила мусорные пакеты и аккуратно, стараясь не шуметь, принялась складывать бутылки и прочий мусор. Всё же, Соня не преувеличивала. Но видимо, Игорю удалось что-то переосмыслить. И я немного упрекала себя за такую веру в него. Почему-то не осталось никаких сомнений, я знала, что он не повернёт назад, что справится и станет тем, кем я всегда хотела его видеть. Избавиться от детских обид и своих демонов. Но, разумеется, не сразу. И я буду рядом. Буду помогать, чем смогу. Просто потому, что он очень дорог мне, потому что любовь всё ещё не угасла и, наверное, не угаснет никогда.
- Ты не обязана, - раздался спустя некоторое время спокойный голос у меня за спиной. Я вздрогнула и едва не выронила влажную тарелку из рук.
- Я знаю, - пробормотала я, продолжая своё занятие. - Расскажешь, что произошло у вас с Люсей? - решительно спросила я, пока ещё не передумала. Возможно, не стоило лезть, но позади у нас немалый срок странных отношений и мне казалось, что я имею право знать.
- Она ушла, - просто отозвался Верховцев, и я почувствовала лёгкий угол раздражения. Но выяснять отношения совершенно не хотелось.
- Жуткий бардак, - сказала я, чтобы хоть немного развеять напряженную тишину.
- Последние месяцы были сложными, - он замолчал, и я спиной почувствовала его напряжение. - Можешь сделать одолжение?
- Да, конечно, - ответила я, надеясь, что оно не заключается в том, чтобы я убралась отсюда.
- В этом шкафчике, - он указал, - В сахарнице лежит пара пакетиков, таблетки и порошок...смой в унитаз. А в этих, - он снова указал, - там непочатые бутылки, их тоже было бы неплохо выбросить. - голос Игоря звучал спокойно, но я знала, что ему тяжело. И теперь я понимала, почему ему кто-то нужен...Чтобы не сорваться, чтобы по глупости не загубить важное решение.
- У ребёнка есть всё необходимое? Ну, я не знаю, питание или...
- Я не знаю. Я что-то видел, наводил...но нам нужна помощь, - это "нам" тепло отозвалось в сердце.
- Я позвоню маме, не волнуйся, - замявшись, я потянулась к нужным шкафчикам, а Игорь молча ушёл с кухни. Я быстро, стараясь не задумываться, направилась с маленькими пакетиками в туалет и смыла их. Решив не утяжелять пакеты, я просто откупорила все бутылки с алкоголем и принялась выливать их содержимое в раковину. Воздух в комнате стал более свежим, но запах сигарет всё равно прослеживался очень чётко.
- Ты закончила? - спустя некоторое время на кухне снова появился Игорь с большим пакетом. Видимо, убирался в других комнатах.
- Да.
- Тогда я отнесу это. Ты посмотришь за...Вадимом? - эти слова подсказали мне, что за эти два месяца едва ли Игорь прикасался к ребёнку. Вздохнув, я кивнула.
Малыш крепко спал, словно знал, что теперь всё спокойно. Снова вернувшись на кухню, я принялась исследовать шкафы. И обнаружила достаточно большой запас детского питания. Почитав инструкции, я нахмурилась и всё же решила позвонить маме.
- Привет, мам. Это я. Слушай, у меня тут к тебе такой вопрос...- воцарилось молчание. - Мам?
- Извини, - кажется, она была на слезах. - Просто у тебя такой голос...живой. Я уже давно не слышала, чтобы ты так разговаривала. Произошло что-то хорошее?
- Не знаю, - пробормотала я. - Но сейчас у меня на руках двухмесячный ребенок и я понятия не имею, что мне делать. Я всё потом объясню, мам, только прошу, помоги мне. Здесь куча детского питания и памперсов...
- Он без матери?
- Да.
- Ты пока не скажешь, чей он? - всё продолжала задавать вопросы мама. Я вздохнула.
- Нет времени, я думаю он голоден, ему нужно поменять памперс, искупать его или...Я не знаю, что мне делать, - я в ужасе присела на стул и посмотрела в распахнутое окно на свинцовое небо. Хорошо, что дождь прекратился, закрывать окно не хотелось. Сейчас комната наполнилась приятным прохладным воздухом.
- Конечно, дочка. Лучше бы тебе записывать...А вообще, я могла бы приехать...
- Нет, не стоит. Я не хочу тебя беспокоить и...так будет лучше, - быть может, так мы с Игорем разберемся, что же делать дальше. Мне оставалось лишь надеяться, что никто из нас не сбежит.
К тому моменту, как Верховцев вернулся, я всё ещё продолжала писать наставления мамы и глаза у меня округлялись всё больше и больше. Подумать только, столько нюансов! Как же далека от детей я была всё это время...
- В принципе, это всё. Если что-то случиться или запаникуешь, немедленно звони. Учти, главное держать себя в руках. Всё не так уж и страшно, да и материнские инстинкты должны проснуться...Саша, только скажи мне, что ты совершила важный поступок и не сказала нам с папой. Понимаю, на тебя очень повлияла новость о том, что ты не сможешь....
- Нет мам, просто...я должна помочь, вот и всё. Спасибо большое, я тебе позвоню
- В любом случае, я рада, что этому человеку понадобилась твоя помощь. Ты веселее.
- Я тоже, наверное, рада. Пока.
- Мы с папой любим тебя доченька, звони почаще.
Я уставилась на список. Потом глубоко вздохнула и принялась наводить детскую смесь. Итак, нам два месяца, значит нужно...
- Вижу, твоя мама дала очень много советов, - на губах Игоря заиграла кривая улыбка. Напряжение так и витало в воздухе, но оно не мешало мне чувствовать странную домашнюю атмосферу. И это после всего. Я в который раз поразилась перемене своего состояния, словно в голове что-то резко изменилось, произошёл щелчок и теперь всё по-другому, с одной стороны проще, а с другой - сложнее. - Интересно, стала бы она так стараться, узнай, для кого они предназначены...- мрачно добавил он.
- Ребенок ни в чём не виноват. И моя мама, как умная и добрая женщина, это поймёт.
- Однако ты ей ничего не сказала, - заметил он.
- Не хочу, чтобы она волновалась ещё больше, - пробормотала я, но тут же спохватилась. Благо я стояла к парню спиной, и он не видел моего выражения лица. Но напряжение наверняка отразилось в позе, и поэтому я мысленно обругала себя.
- Что с тобой случилось за это время? - странным голосом спросил Игорь. - Мне сразу не удалось вспомнить о том, что до того, как ты явилась меня спасать, у тебя был Белов и своя жизнь.
- Многое изменилось, - туманно ответила я. Воздух наэлектризовался, и я почувствовала, что Игорь начинает выходить из себя. Ничего, это я уже проходила и не раз. - Посмотри как там малыш.
- Мы ещё вернёмся к этому разговору, - зло процедил он, но всё равно послушался. Я быстро налила смесь в бутылочку, в который раз убедилась в правильности температуры и направилась в комнату. Оказывается, Вадимка уже проснулся и смотрел на Игоря большими голубыми глазами.
- Он похож на тебя, - озвучила я очевидное. - Ты...хочешь сам или мне? - вопрос прозвучал странно, но Игорь меня понял. Аккуратно взяв малыша, он уселся на кровать и попытался устроить его поудобнее. Стараясь подавить неуместную умилённую улыбку, я слегка коснулась его рук, придавая, на мой взгляд, более правильное положение. Малыш, собирающийся захныкать, тут же успокоился. Всё же есть во мне мастерский инстинкт....
- Вот так, а теперь не спеша. Да, - наконец, с характерными причмокиванием, показывающим как голоден маленький герой, который почти сутки находился без нормального попечительства. Я внимательно смотрела на молодого отца, в чертах которого что-то медленно, но верно менялось. Уходила та настороженная напряженность. Такой кроха не мог причинить никому вреда. Как бы Игорь не винил его в том, что в последний раз он ушёл от меня с отказом. Но это было, казалось, вечность назад...
Наконец, кормление закончилось, и Игорь хотел было уложить Вадима обратно в кроватку, но я его остановила.
- Подержи его немного на руках, - он согласно кивнул, а я удалилась, прижав руку к груди и пытаясь прогнать тепло и медленно, но верно, появляющуюся на губах улыбку.
Неделя прошла в бешеном ритме, во время которого я пыталась привыкнуть к заботе о ребёнке. На работе я взяла больничный. У Игоря, оказывается, с работой всё было не так плохо, как мне казалось. Бразды правления взял его заместитель, которому пришлось резко поднять зарплату, однако на доходах Верховцева это нисколько не отразилось.
За неделю совместного проживания напряжение между мной и Игорем не спало. Но оно имело скорее психологический, нежели сексуальный характер. Между нами была огромная пропасть, и это было бы глупо отрицать. Мы отталкивались друг от друга, словно магниты, случайные прикосновения вызывали непонятные эмоции. Бушующие ранее чувства потерялись в этом хаосе напряжения, бессонных ночей и тяжелых дней. Мы действовали скорее как партнёры и компаньоны, помогали друг другу без лишних речей, никогда не проводили вместе лишнюю свободную минуту. Мне казалось, что мы стали чужими, просто незнакомцами, вынужденными соседствовать в силу некоторых обстоятельств. Но, несмотря на всё это, внутри меня царила определенная гармония. Такая жизнь, лишённая романтических переживаний мне даже нравилась. Я знала, чувства к Игорю никуда не ушли. Они лишь скрылись в пучине бесконечных дел и волнений о ребенке.
И я чувствовала, что скоро всё это подойдёт к концу. Верховцев становился всё более уверенным и любящим отцом. Да, он не слишком нежничал и порой смотрел на сына достаточно сурово. Но что ещё можно было ожидать от Игоря, который ещё неделю назад не хотел приближаться к собственному ребёнку? Ещё немного и я стану не нужна...Он уже почти привёл в порядок свои дела. У него достаточно денег, чтобы найти прекрасную няню, которая будет заботиться о Вадимке как о собственном ребёнке. И наша официальность только подтверждала мои догадки...
- Доброе утро, - вяло поздоровалась я, входя на кухню. Верховцев уже был в полном облачении: идеально выглаженный пепельно-серый костюм, белая рубашка без галстука и приведённые в порядок волосы. У меня на секунду захватило дух, а потом я отвернулась, стараясь не выдавать своей нервозности.
- Наверное, не очень, учитывая, что ты поспала от силы два часа, - сердито произнёс он, сверкая над кружкой ледяными глазищами. - Тебе не следовало отгонять меня от собственного сына, - в голосе прозвучали собственнические нотки, которые я отметила с удивлением.
- Ты что, ревнуешь? Думаешь, я отбираю у тебя время с сыном? - ахнула я, не зная, радоваться или же огорчаться. То, что у Игоря усилились отцовские чувства, несомненно, прекрасно, однако в свою семью он меня не причислял, и от этого мне сделалось горько. Хотя чего я хотела? Что он бросится в мои объятья после стольких отказов с моей стороны?
- Просто тебе следовало бы тоже поспать, - мы стояли близко друг к другу, пока я наводила кофе. Но когда его рука опустилась на мой затылок, я вздрогнула от неожиданности. - Ты вымоталась. Сегодня я вернусь пораньше, и ты сможешь выспаться...- пальцы принялись зарываться в волосы, и я прикусила губу, чтобы не издать нечто похожее на мурчание. Первое настоящее прикосновение за все эти дни. От него по телу расползлись приятные мурашки, и я ощутила резкий прилив сил.
- Я подумаю, - мой голос прозвучал неожиданно твёрдо, и это принесло маленькую радость. Однако непонятную боль в груди, возникшую, когда пальцы Игоря исчезли из моих волос, мне унять не удалось.
- Буду после обеда. Не скучайте.
Как одновременно по-семейному и нет, это прозвучало. Последнюю неделю мы делим быт, заботимся о ребёнке, и что говорить, друг о друге. Вчера я осталась посидеть с Вадимом, потому что Игорю рано вставать, а у меня будет весь день, чтобы улучить минутку и доспать. Но Верховцев был прав, я жутко вымоталась. Однако с каждым днём процедуры по уходу за малышом становились всё более автоматически. Что я не могла сказать о своих эмоциях. Едва ли я смогла признаться себе в том, что жутко привязалась к Вадимке, и стоило мне только подумать о разлуке, как сердце болезненно сжималось.
Накормив малыша, я принялась с ним возиться. Вадимка с охотой наблюдал за кружащимися над головой игрушками, и моё сердце наполняло щемящей нежностью. Спустя некоторое время он стал медленно засыпать, а я услышала, как завибрировал телефон на комоде.
- Алло?
- Голос счастливый, - не менее радостно проговорила Соня. - Как вы там? Как мой племянник?
- Всё хорошо. Мы только сейчас заснули, - усмехнулась я. - растёт не по дням, а по часам и выглядит довольным.
- Рада это слышать. А мы с Толей в городе.
- Да? О, тогда вы должна к нам обязательно приехать! Ты же ещё не видела Вадимку, верно? Он просто совершенство, а не ребёнок.
- Нам? - повторила Соня странным тоном, и я тут же осеклась.
- То есть...мы с тобой должны увидится, - довольно-таки грустно произнесла я, почувствовав, что хрупкое равновесие внутри меня пошатнулось.
- Саш, скажи...У вас с Игорем что-то было?
- Нет, - уверенно произнесла я. - Знаешь, это напоминает деловые отношения, партнёрство. И удивительно, но мы не ссоримся. Почти. Ладно, по-крупному не ссоримся. Словно...и не было ничего до этого. Мои чувства они за какой-то преградой. И я не хочу их освобождать. Так всё проще. Но напряжение всё равно витает...нам трудно, между нами пропасть из недосказанностей.
- Надеюсь, всё разрешится, - с чувством произнесла девушка. - Когда к вам можно заехать?
- Сегодня, Игорь обещал вернуться после обеда.
- Отлично. До скорой встречи.
- Ждём.
Пройдя на кухню, я начала думать, чтобы сообразить из угощений. А затем, решив, принялась готовить. Время летело быстро, а напряжение почему-то не отступало. Не давало покоя и утреннее прикосновение Игоря. Я чувствовала себя так, словно мы вернулись на шесть лет назад. Словно всё происходит заново, снова не понятно, что же это...симпатия или нечто противоположное? Да и я словно открывала эмоции с новой стороны. То, что сделал со мной Артём, пережить было нелегко. Но я сумела. Только теперь, стоя на кухне и готовясь к приходу гостей, которым я рада, я поняла, что всё прошло. Нет больше той сломленности и внутреннего напряжения. Удивительным образом Игорю и Вадимке удалось восстановить меня, собрать в нового человека, которым я, наверное, была до всего этого.
В итоге время до прихода Игоря я провела в делах.
- Как вы? - поинтересовался он, входя на кухню и попутно снимая пиджак.
- Прекрасно, - не соврала я. - Ждём гостей. Соня и Анатолий приехали, - я с некоторой опаской покосилась на парня, тот оставался спокойным.
- Отлично. Заодно обсудим вопрос о крестинах. Соня отлично подойдёт на роль крёстной, - Верховцев просто сидел и смотрел в окно, не отрываясь. Мне хотелось что-то сказать, как-то выразить....хоть что-то.
- Как на работе?
Он недолго молчал, а потом бросил на меня такой взгляд, что мне стало не по себе.
- И долго мы будем притворяться? Мм? - он невесело хмыкнул. - Этакая любящая семья...Только мы многое забываем. Например то, что сына я не хотел и то, что ты ему не мать. Что при нашей последней встрече ты просила меня никогда не возвращаться в твою жизнь, и что несколько лет назад я сделал тебе очень больно. Хотя о чём это я? Я всегда делаю тебе больно, даже сейчас, произнося эти слова, - голос был холодным и то, что мы построили за эту неделю, рушилось на глазах. Очередное притворство? Нет, он справился, однако наши отношения от этого не стали проще...
- Что ты хочешь этим сказать? - облокотившись на столешницу, поинтересовалась я.
- Зачем ты здесь? - ледяные глаза пытались пронзить меня, но я уже привыкла к этому взгляду. - Жалость?
- Едва ли.
- Ностальгия по прошлому? Или ты чувствуешь вину?
- И в чём же, по-твоему, я виновата? - мои брови взлетели вверх. Игорь поднялся и подошёл ко мне непростительно близко, так, что дыхание перехватило.
- В том, что я не смог забыть тебя, но всё равно пытался создать видимость отношений с Люсей. И в том, что сам винил ребёнка в том, что ты меня отвергла, - от этих слов я почувствовала жгучую злобу.
- Это был твой выбор, - зло прошипела я.
- Значит, ты винишь меня? - усмехнулся он.
- Да! Да и ещё раз да! Потому что ты непроходимый тупица, Верховцев! Всегда им был и остаёшься! - кричать, разумеется, не стоило. Из соседней комнаты тут же раздался плач и, пихнув Игоря в плечо, я пошла к малышу. Мне хотелось разбить об глупую голову Верховцева что-нибудь тяжелое. Зачем опять будоражить спокойную воду?
- Эй, тише, прости, что разбудили тебя, дорогой...- ласково прошептала я. Увидев маленькое личико ребёнка, я поняла, что всю злость из меня разом вышибло. Малыш тут же успокоился, и я взяла его на руки. Это казалось таким естественным...
Наконец, раздался звонок в дверь. Я слышала шаги Верховцева, которые были буквально преисполнены раздражением. Вот и наш первый серьёзный скандал. Поглубже вдохнув, я вместе с Вадимкой направилась в прихожую. Сияющая улыбка Сони тут же ослепила меня, и девушка кинулась навстречу.
- Какой он милый, Боже, - улыбка у девушки стала умилённой. - Можно его подержать?
- Сначала вымой руки, - довольно-таки грозно предупредил Верховцев, пожимая руку Анатолию. На Игоря я попусту старалась не смотреть.
Вскоре мы все перебазировались на кухню. Мужчины принялись за еду, а Соня не отрывалась от малыша, которому девушка явно приглянулась. Разговор шёл вяло. Я чувствовала, что Верховцев хмуро поглядывает в мою сторону. Наконец, пришло время сменить Вадимке памперс, и я поспешно удалилась в комнату. Правда, скрыться не удалось. В конце этой незамысловатой процедуры вошёл Игорь.
- Я тебя умоляю, не устраивай скандалов при ребёнке, - прошипела я, опуская мальчика в кроватку. Игорь терпеливо ждал, когда я это сделаю, а потом быстро оказался рядом, довольно ощутимо обхватив мои предплечья, зафиксировал меня в одном положении и поцеловал. От эмоций, обрушившихся на голову водопадом, я едва удержалась на ногах. Когда, наконец, Верховцев понял, что отбиваться я не собираюсь, он притянул меня к себе ещё ближе, обнимая за талию. Я со странной готовностью отвечала на его напористый и довольно грубый поцелуй.
- Всю неделю об этом только и думаю, - прошептал он, осыпая поцелуями остальное лицо.
- Что же опять с нами происходит...- пробормотала я. - Ты так изменился.
- Неправда, - горько усмехнулся он, и я почувствовала, что он напрягся.
- Правда, - обхватив его лицо руками, я внимательно заглянула в голубые глаза. - Ты по-прежнему неуравновешенный собственник, готовый ругаться из-за всякой мелочи. Но в тебе больше нет...той надуманной злости. Ты борешься, ты хочешь стать лучше. И это главное. Я говорила, что ты справишься.
- Но не без тебя, - серьёзно произнёс он. - Поэтому я хочу спросить, почему ты здесь?
- Потому что ты мне нужен, - я посмотрела на колыбель. - Вы оба мне нужны.
- Мы ещё вернёмся к этому разговору, - заверил Игорь. - Иди к гостям, я побуду здесь.
- Всё нормально?
- Да, - его пальцы ласково пробежались по моей щеке, а затем он отвернулся. Вздохнув, я вернулась на кухню.
- Ты собираешься ему рассказать? - тут же спросила Соня, поставив меня в тупик.
- О чём?
- О том, что с тобой сделал Артём, - в её голосе скользнула плохо сдерживаемая ярость.
- И что же он с тобой сделал? - я замерла, злясь на Соню, на себя и вообще на весь мир.
- Это неважно, - пробормотала я. Нервировать Верховцева сейчас, когда было установлено более или менее хрупкое равновесие совершенно не хотелось. У нас даже появились какие-то предпосылки к будущему счастью...
Но всё закончилось печальным рассказом Сони. Я, вжавшись в свой стул, просто сидела и рассматривала свои ноги. После рассказа девушки, который я даже не осмелилась дополнить, воцарилось молчание. Я буквально чувствовала, как хрупкий мир рушится на глазах. Что он предпримет? Рассердится, что я утаила? Выгонит? Отправится искать Артёма? Ни один из этих вариантов не казался мне достоверным. Я понятия не имела, как он отреагирует.
- Вам лучше уйти, - спокойно произнёс он.
- Ты уверен? - с сомнением поинтересовалась Соня.
- Да. И я пойду с вами.
В считанные минуты я осталась наедине с непонятными мыслями в этой квартире. Снова всё наполнилось непонятной горечью. Всё и так не было хорошо, пропасть недосказанностей так и осталась между ними. Стараясь хоть как-то забыться и не мучать себя напрасными размышлениями, я занялась уборкой со стола, потом немного отвлеклась, играя с Вадимом. Ждать Игоря больше не было сил, поэтому я просто отправилась спать, надеясь немного отдохнуть.
Это конец. Всё во мне кричало об этом. Его реакция на мои слова в детской только подтверждала это...Я что-то не то сказала. Я слишком долго отталкивала его, и он решил оттолкнуть меня. От этой мысли я почувствовала себя такой несчастной, что мне едва удалось сдержать слёзы. Как же я ненавидела саму себя...
Уже в полусне я услышала, как негромко хлопнула дверь. Через несколько минут дверь в мою комнату отварилась и я притихла. Игорь неторопливо подошёл к кровати, стянул одежду и оставишь в белье, прилёг рядом.
- Завтра мы найдём няню. Ты сможешь вернуться обратно на работу, - от этих слов, брошенных небрежным тоном, моё сердце заныло. - Саша?
- Да?
- Я хочу, чтобы на этот раз у нас всё получилось, - сердце совершило радостный кульбит и едва не выпрыгнуло из груди. Я судорожно вздохнула и, почувствовав это, Игорь легко обнял меня за плечи, притягивая к себе. - Будет сложно. Я уже тебе это говорил.
- Я знаю, - уткнувшись лицом в изгиб его шеи, прошептала я, безмерное счастье разливалось внутри, старательно исцеляя раны, нанесенные совсем недавно и наоборот, очень давно. Сейчас я знала, что время пришло, что Игорь станет тем, кем должен. Я видела это в его глазах. Как и то, что теперь всё будет хорошо...хорошо, несмотря на ссоры, разногласия и несказанные и сказанные слова. Но время пришло. Наконец-то.
- Ты...готова стать для Вадима матерью?
- Да, - горячо прошептала я. - Ты же знаешь, что да. Эта неделя...лучшая в моей жизни.
- Несмотря на адское напряжение? - усмехнулся Игорь, скользнув руками под одеяло и мою пижамную футболку. Я сдавленно хихикнула, позволяя ему водить кончиками пальцев по спине. - Я думал, ты жалеешь меня.
- Нет, просто я, наконец, получила предлог быть с тобой рядом. Я видела, что это шанс...теперь всё должно получиться. Но боялась, что не нужна тебе.
- Ты всегда нужна мне. Разве это не очевидно? С первого дня знакомства.
Мы ненадолго затихли, а потом я решила задать вопрос, давно в тайне мучивший меня.
- Ты изменил мне тогда с Алиной?
- Она ворвалась ко мне в комнату в одном белье. Я не могу утверждать, что не изменил бы. Но тогда ещё нет, на тот момент нет...
- Почему ты тогда отпустил меня? - с возмущением ткнув Игоря в бок, громко прошептала я.
- Потому что как ты любишь говорить, тогда было не время. Мы ещё не были теми людьми, которые смогут быть вместе, - просто ответил парень, но я знала, что он недоговаривает.
- Я понимаю тебя...- вздохнула я.
- Саша, во мне ещё столько плохого, и мне кажется, за всю оставшуюся жизнь я не смогу разобраться со всеми своими демонами и проблемами. Ты знаешь меня. Здесь...- он положил руку туда, где должно биться сердце и сжал её, - слишком много темноты и слепой злобы.
- Но ты же знаешь, я люблю тебя всего. В этот раз получится. Я обещаю.
- Снова видишь это в моих глазах? - усмехнулся он.
- Нет, иногда достаточно просто верить, чтобы знать - это определённо произойдёт, - вздохнула я, удобнее устраиваясь в объятьях самого неоднозначного и самого дорогого человека в моей жизни. Это и не могло закончиться иначе. Теперь после всего я понимала это.
Конец
P.S.: Вот, наконец, закончена книга. Я писала её больше года, преодолевая отсутствие вдохновения, упрямство Муза и собственную лень. Герои заставили помучиться, и думаю не только меня. Уверяю, столько плохих событий в их жизни не были специальной накруткой, потому что я никогда не придумываю что-то специально...В моей голове герои давно живут собственной жизнью по написанному сценарию, который открывается мне постепенно. И пришло время Саше и Игорю уйти. Я, как всегда, ощущаю странное чувство, которое трудно описать...пустота и, может, моё сердце чуточку разбито))
Мои дорогие читатели, хочу вас поблагодарить от всего сердца. Вы месяцами ждали проду, переживали вместе с героями и принимали всё близко к сердцу. Не знаю, по душе ли вам концовка, но так она представилась мне... Саша и Игорь шли к этому несколько лет и вполне спокойно приняли то, что считали рано или поздно наступит.
Спасибо Полине, которая вдоволь наслушалась моих фантазий на тему "Я хочу убить Верховцева, чтобы всё это закончилось". Разумеется, я никогда всерьёз так не думала)) Спасибо за поддержку Саше и Яне.
На самом деле предстоит ещё много работы, но я надеюсь, когда-нибудь эта книга станет такой, какой я хочу её видеть. Спасибо вам.