Аннотация: Это тоже из самого раннего..наверное едва ли не первое, что я написал. :)) "Сны апокалипсиса" задумывались как серия рассказов. Вторым рассказом стал "Хамелеон".
Алексей Федотов
Выхожу я на мост...
Я стою на мосту, опираясь на массивные каменные перила. Тяжелый, оттягивающий руки, пулемет прислоняю рядом, чтобы был под рукой. Тупорылая смерть смотрит теперь прямо в хмурое осеннее небо в разинутом оскале немой угрозы. Пачка сигарет уже подходит к концу. Я подцепляю предпоследний белый цилиндр и щелкаю колпачком бензиновой зажигалки. Огонек тусклый, еле-еле тлеет над изношенным фитилем. Нужно будет залить бензину когда вернусь в деревню а то завтра могу остаться без курева. Бензин нынче редкость, только благодаря Тощему Игорю я еще могу позволить себе некоторые мелкие радости жизни. На прошлой неделе, Игорек наткнулся на остатки коммерческого ларька. Затоварился под самую завязку. Набил целую сумку сигарет и нашел канистру с "горючкой". Жаль еда уже давно протухла, я бы сейчас не отказался от баночки тушенки или пачки печенья. Даже самого задрипанного. Да черт возьми, даже от поганого "Орбита без сахара" не отказался бы.
Выпускаю через ноздри сладковатую струйку дыма.
Жаль спиртного не оказалось. Похоже, что Игорек там уже не первый побывал.
Нашел только несколько ящиков сигарет да груды протухшей еды. Предыдущие мародеры унесли все хоть мало-мальски содержащее алкоголь.
А от самогонки Мамаши уже с души воротит.
Сплевываю внезапно нахлынувшую на язык горечь. О! Организм со мной солидарен. Сажусь прямо на холодный бетон поставив пулемет между колен. Накрываюсь пестрым пледом, старательно укутывая ноги. Не дай боже отморозить конечности. С лекарствами совсем беда, а хромому или безрукому мне хана. Жратва в поселке выдается только здоровым. Не можешь держать автомат - загибайся. Свобода выбора.
Меня раздирает смех. Демократия. Свобода воли и выбора. Вот дерьмо то.
Между чем выбирать то? Между той радиоактивной ямой на месте родного города и грязным, провонявшим потом и отбросами поселком, ставшим моим домом? Или может в одиночки податься? Прямиком к роллерам.
Они говорят, свежее мясо то любят. Деликатес нынче как ни крути.
А ведь было время. Ох. Жратвы было полно. Плати бабки и жри сколько хочешь. Хоть сдохни от обжорства. В Волге можно было искупаться.
Ныряй прямо с набережной и плыви. И плевать бы сейчас на трубу канализации, что выплескивала мутную, остро пахнущую жижу прямо напротив городского пляжа. Что значит горстка фекалий по сравнению с тем, что сейчас там плавает. Мигом ногу откусит, если не загнешься раньше от радиации. Вон Петька Рыжий, говорил, что видел тварь весьма похожую на крокодила.
Хотя откуда ему про крокодилов знать? Разве, что на картинках и видел.
Я то хоть в зоопарк ходил, а он, когда все началось, в пеленки писал.
Эх, да что зоопарк. Я и на дискотеку ходил. С Танюхой и Светкой.
Классно помнится, оттянулись тогда. На всю катушку. А сейчас?
Сейчас ... Светка знаю... В соседнем поселке жила, если не сгинула еще.
Всегда крови боялась. Автомат то толком держать не умеет. А Танюха...
Танюха мне тогда из города звонила, когда все началось. Вот мы с ней говорим, а следом лишь треск помех в трубке и огромный, видимый даже с левобережья черный гриб, медленно вырастающий над горизонтом. Вот так вот. Нету больше Таньки. Повезло ей. Жива бы была, пришлось бы пристрелить. Врача у нас нету, с лекарствами тоже напряг. А тех, кто приходил из руин я видел. Сплошное месиво из язв и облезающей кожи. Как только ходят то еще?
Смотрю на часы. Часы хорошие, механические.
Мне за них один псих коробку патронов предлагал. Жаль, что от винтовки.
Были бы от АКМа, взял бы. Патроны, они сейчас гораздо нужнее чем какие то дурацкие часы. Что толку от знания, который сейчас час. Утром я меняю Игоря, вечером меня меняет Зинка. Вот и все, что нужно знать о времени. А пожрать я и без часов смогу. Было бы чего.
Смотрю на другой берег. Пусто. Даже поста не выставили идиоты. Хотя, кто их знает. Рори слывет хорошим тактиком. Может в кустах секрет выставил? С него станется. Сунешься на тот берег, а тебе там разрывную пулю в кишки.
Черт, есть хочется. По часам, Зинка должна уже меня менять. Опаздывает что-то. Странно. Не в ее вообще то духе. Оглядываюсь на густые заросли перед мостом. Вроде все тихо. Если бы на поселок напали, выстрелы отсюда можно услышать. Устраиваюсь поудобнее представляя как выгляжу со стороны. Тощий парень с худой, небритой мордой, коротко стриженной башкой и накинутом на колени пледом с мультяшными Микки-Маусами. Голову приходится брить постоянно. Помыться не часто удается, а вши, вещь очень и очень неприятная.
Достаю последнюю сигарету. Если когда докурю никто не появится, схожу в поселок. Смотрю на то как дым тяжелыми кольцами уходит в сумрачное небо.
Скоро похоже снег выпадет. Вон тучи какие. Цвет как у расплавленного свинца.
В лесу тихо хрустит сломанная ветка и я вскакиваю, роняя тлеющий окурок и вскидывая пулемет. Успеваю нажать на курок до того как начинают стрелять в меня. Ох дьявол, как их много. Похоже вся шайка Рори здесь. Короткой очередью срезаю слишком ретивого человечка бегущего ко мне. Все. Отбегался.
Меняя позицию, укрывшись за здоровенным булыжником. Расставляю рога пулемета и поливаю свинцом противоположный берег. Ага, попрятались. То-то же. Феникса еще никто не брал. Не зря у меня такая кликуха. Игорь - Феникс.
Я смеюсь, выпуская очередную очередь свистящей смерти. Противоположная сторона огрызается редкими выстрелами. Экономят боезапас сволочи. Надеются, что у меня быстрее патроны кончатся. Ага, держите карман шире. У меня с собой еще пять двойных рожков. И патронов хватит и поменять успею. Так что и не надейтесь. Где же Зинка? Вдвоем было бы проще. Снова меняю позицию, перекатившись к другому валуну. Взвизгивает пуля, выбивая каменную крошку из моего предыдущего укрытия. Один из осколков впивается в ногу, застревая в ране. Стреляю, заставляя укрыться удачливого стрелка и тянусь к аптечке на поясе. Перетягиваю бинтом ногу выше лодыжки. Приходится наматывать бинт прямо на брюки. Срезать набухшую кровью штанину, как и вытаскивать каменюку, просто некогда. Ткань быстро наливает кровью меняя свой цвет с защитно-зеленого на бурый. Черт, на что же они рассчитывали? Заснуть я что ли должен был, чтобы такую толпу не заметить? Оборачиваюсь на треск в кустах позади себя. Из чахлых кустов сирени на меня падает Зинка с ножом между лопаток. Вот оно что. Теперь кажется все понятно.
Вот ублюдки. Рискнули таки. Перешли речушку вброд.
Ловлю тело девушки не дав ей упасть на землю. Зина еще жива. Губы движутся в попытке что-то сказать. Наклоняюсь к ее лицу. Девушка делает усилие и шепчет, пуская кровавую слюну:
- Игорь... Уходи... Поселка больше нет... Уходи...
Стараюсь успокоить ее, прикладываю палец к окровавленным, бескровным губам. Я и так уже понимаю, что ты хочешь мне сказать. Но ей уже все равно.
Тело дергается, скрюченная в болевом спазме рука судорожно сжимает мою ладонь. Кладу ладонь на бледное и еще теплое лицо. Закрываю ее глаза, стараясь не смотреть в их, теперь уже мертвую, голубизну. Нежно провожу пальцами по каштановым волосам. Господи, да что же это со мной? Почему я плачу? Зинка же была просто другом и ни чем больше. Утираюсь перепачканным в земле рукавом. Осторожно кладу остывающее тело на холодный бетон. Забираю с пояса два рожка с патронами и флягу с водой. Все. Теперь пора уходить. Высовываю ствол пулемета и начинаю стрелять, целясь по кустам. Пара воплей, подтверждают, что пули нашли свою цель. Пулемет глухо щелкает и замолкает, израсходовав обойму. Пора уходить.
Вскакиваю и бегу к спасительным кустам. Нога напоминает о себе вспышкой боли и красной пеленой в глазах. Падаю прямо в заросли, подминая под себя ветки и мир взрывается болью. Переворачиваюсь на спину и вижу окровавленные клочья комбинезона у себя на груди. Потом приходит боль.
Сначала незаметная и тупая, но мгновенно вырастающая до пронзающей все тело. Сквозь туман в глазах вижу бегущие с той стороны фигуры и понимаю, что теперь действительно все. Боль нарастает дергая короткими, выкручивающими суставы и мышцы конвульсиями. Вижу над собой склоняющееся и улыбающееся лицо матери. А вот и нанюшка целующая меня в губы в тени огромного, шумящего зеленой листвой, тополя.
Зина идущая по берегу реки в купальнике. Странно, почему в купальнике? В эту пропитанную невидимой смертью воду я и в танке не полез бы. Ее лицо поворачивается ко мне. Губы складываются в мягкую, манящую улыбку.
Снова мать. Нежные руки гладят мои коротко остриженные волосы.
Мама. Больно. Почему же так больно. Мама. Мамочка. МАМА!!!!
**********
Фигурки мальчишек маршировали через мост, четко, по армейски печатая шаг.
Суровые лица, плотно сжатые губы, закинутые на плечи автоматы. Кто-то замыкающий шеренгу на мгновение остановился, поднял на секунду пеструю тряпку, но тут же бросив, побежал догонять своих, повинуясь жесткому окрику старшего. На мосту остались лежать лишь две детские фигуры в нелепых армейских комбинезонах и старый порванный плед с нарисованными Микки-Маусами. Хитрый мышонок смотрел черными глазками в хмурое небо, прямо на белоснежные хлопья снега падающего мутными слезами на запрокинутые к облакам лица.