Это история вечной любви и вечного страдания, эта история вечного блаженства и вечного проклятия, это история вечной привязанности и вечного отталкивания. Это история реальной иллюзии...
Это моя история...
Любить по-настоящему может только ребенок, только бескорыстная душа ребенка может понять, что такое любовь...
Мы с Романом познакомились, будучи ничего не понимающими детьми, нечего не смыслящими в отношениях и в чувствах. Я не могу говорить от его имени, и не могу говорить о его чувствах, но так как это моя история я буду говорить о себе и о своем вдохновении.
Он мало что дал мне, но его великая заслуга, что он дал мне постичь это величайшей превосходности чувство вдохновения. Благодаря его изменам с десятками девушек я начала писать стихи и понимать смысл истинных отношений, и истинного блаженства. Он научил меня искренним слезам и искренним переживаниям. Он был для меня всем: Богом на земле, эйфорией, счастьем, радостью, блаженством, но главное он стал для меня вдохновением...
Я действительно любила этого человека с его заморочками, его выходками, его "Я". Порой он был для меня никем, порой он являлся просто воздухом, пищей, тем единственным глотком святой воды, которая дает надежду и веру на дальнейшую жизнь и существование.
Это моя история...
Жизнь сложнее и одновременно проще, чем мы сами ее себе рисуем. Мы часто выдаем желаемое за действительное и не видим явных вещей.
Еще будучи ребенком я встретила человека, который стал проклятием на всю мою жизнь. Он появился в моей жизни внезапно, как порою появляется легкий ветерок среди ясного дня. Но я сама впустила его в свою жизнь и поставила его на пьедестал, как Идола, как Бога, как Творца и Разрушителя моей жизни.
Детские шалости и детские мечты стали воплощаться с появлением Романа. Неновящивые звонки вскоре переросли в постоянство не сменяющейся текучести жизни. Возникшая привязанность и привычка уже не позволяла существовать чувству моей полной свободы. Он полностью овладел моей жизнью. Он был повсюду, он был как воздух, да, именно как воздух - он есть, но в тоже время ты его не видишь и не чувствуешь. Я всегда знала, что он рядом, но никогда не могла обратиться к этому человеку за помощью, я знала, что он рядом, но порой, дотянуться до него было так невыносимо сложно, что в такие минуты мое сердце сжималось, и детские глаза стали наполняться бриллиантовыми слезами...
Видимо так угодно было Богу, чтобы я, в то время как мои ровесницы просиживали платья на лавочках и наполняли окружающий мир задорным хохотом, считала мгновения в ожидании.... В ожидании кого и чего и я не знаю, ведь уже тогда. я прекрасно понимала, что человек, с которым меня столкнула судьба никогда не принадлежал, и не будет принадлежать моей сущности. Но почему-то в моей душе все же поселилась эта маленькая вера на осуществление фантазий и мечтаний, и надежда, что человеку подвластно все, надо только очень захотеть.
Поле года нашего общения этот человек настолько сблизился с моей жизнь, что порой я уже не понимала, где мне искать мое "Я". Я впустила его в свою голову, я впустила его в свою душу. Казалась, я тоже растворилась в его вселенной, но на самом же деле он даже и не приоткрыл для меня двери своего мира. И для меня, наверное, навсегда так и останется секретом, какое же все-таки место я занимала в его жизни.
Я сама создала себе театр, в котором главную роль режиссера-постановщика добровольно и беспрекословно отдала Роману. Наверное, я и не жила на самом деле, ведь все мои мысли, и в целом вся моя жизнь оказалась под полным контролям этого человека.
Кукловод, в чемоданах которого находятся тысячи кукол, порой грустит, а иногда даже проливает слезы. И именно в такие моменты слабости, он, видя насмехающиеся фарфоровые лица его кукол, хотел хотя бы кому-нибудь доказать, что он необыкновенно силен и мужествен. И тогда он доставал маленькую стеклянную фигурку с самыми грустными бриллиантовыми глазами и держа это хрупкое произведение искусства в своих руках, он почему-то начинал чувствовать себя Властителем. И в такие минуты наступал апогей его величия, ведь в такие минуты ему не надо претворяться и не надо беспокоиться, что ниточки, с помощью которых он управляет куклами, вдруг порвутся, и представление пойдет уже не по его сценарию. В такие минуты он - Бог. Это маленькое создание полностью под его контролем, оно лежит у него в руках, сморит на него своими глазами, и не может пошевелиться.
Она не возражала ему, когда он укладывал ее в плющевую коробочку, которую ставил на самую нижнюю полку своего деревянного шкафа. И в этом плющевом домике, она лишь ждала того мгновения, когда на нее посмотрит ее Бог, ее Хранитель, ее Мир...
Но единственный момент кукловод, купаясь в бездне своего тщеславия, упустил из виду - при сильное сжатии хрупкое стекло непременно треснет.... И в этот миг маленькая стеклянная кукла, будет уже не произведением искусства, а всего лишь миллионом стекляшек, впивающихся и режущих ладони Властителя...
Я сама определила для себя роль стеклянной куклы, и сама добровольно согласилась жить в плющевом мире, созданным Романом, мире иллюзий, моих иллюзий... Я покорно ждала его снисхождения, его внимания, его нежности, его ласки. И в те минуты, когда я чувствовала дыхание этого человека, мне казалось, что его дыхание, его присутствие есть единственное в этом мире, ради чего мне стоит улыбаться. И тогда я была счастлива.
Я не буду писать о его девушках, которые с определенной периодичностью сменяли друг друга, но упомяну лишь тот факт, что с каждым разом соленые слезы обжигали мне лицо сильнее и сильнее.
С каждым днем становилось труднее.
Порой кукловод так сильно сжимал свои ладони, что казалось, он это делает вовсе не оттого, что боится почувствовать выскальзывание из его рук стеклянного создание, и пережить тот момент свободного падения куклы и не зависящий от него исход. Порой казалось, что он сам хотел раздавить ее, чтобы больше ее не было и ее глаз не было!
С каждым мгновением я все больше понимала, что я стала тонуть в бездне созданных мною фантазий. Со временем я уже стала получать удовольствие от его постоянных измен, оттого, что его никогда не было рядом, оттого, что этот человек мне не принадлежит.
Каждая ночь, которую он изволил провести со мной, заканчивалась непременно крахом моего "Я", и возвышением его самолюбия. Я растворялась в объятиях этого человека, и лишь в те минуты, когда он спал, я видела его беззащитность и слабость, я чувствовала низость этого человека.
На самом деле кукловод и сам не мог для себя определить, почему же именно эта стекляшка, так успокаивающе на него действует, почему именно эта стекляшка приводит в равновесие взбесившиеся чувства слабости и могущества.
Иногда он, держа ее в руках и чувствуя бесконечное свое превосходство, вытирал с ее лица, попадающие на него, ЕГО искренние слезы. Удивительно, но именно когда он плакал и рыдал, его душа расцветала и, казалось, поднималась далеко в бездну неба...
Порою из той же плющевой коробочки он доставал помятый листок бумаги, на котором серыми чернилами рукой его матери были написаны сочиненные ей самой стихотворные строки:
За собой я закрою двери
Я во тьму ухожу из света.
Я уже ни во что не верю,
Не судите меня за это
Я украдкой поймала счастье,
Хотя... его вовсе и не было,
Мое сердце рвалося на части
Я над всеми грехами неба
Я лишь губы твои помню
Замирание сердца... радость...
Я рабыня твоей воли,
Горечь слез моих - сладость.
Я лишь сердца стук твоего помню,
Когда ты меня крепко обнял.
Я и этой крохотной доле
Благодарна буду до гроба...
Я лишь тело твое помню.
Ты спал, а я на краю постели
Ловила каждую минуту счастья,
А они так быстро летели.
Я и жизни своей не помню...
Ты во всем, без тебя меня нету,
Ты мой воздух , мой грех, мое горе,
За тобой я пойду на край света...
...............
Я не могу объяснить, почему так происходило, почему именно в самые невыносимые моменты моей жизни, когда как мне казалось я стояла на крою, моя рука писала на мокром от слез клочке бумаги выдающиеся произведения.
Каждая новая волна переживания в результате являла свету десятки стихов. Порою в порывы бешенства и безумия, я избавлялась, как мне тогда казалось, от всего того, что хоть как-то было связано с его жизнью, на самом же деле я выбрасывала в мусор только обрывки бумаги с моими стихами и рассказами...
Я оказалась в плену своих собственных выдумок. Я придумала себе то, чего не было, и сама так искренне в это поверила, что казалось даже там, на Небе, Творцы людского счастья порою не понимали, что в реальности происходит в моей жизни.
Я так сильно вошла в придуманную для себя роль, что иногда зрители представлений в моем театре рукоплескали мне. Фантазия о занимающем главную роль режиссере-постановщике, теперь в действительности становилась иллюзией, просто без формального ее существования, моя фактическая, реальная жизнь бала бы лишена миллиардов ярчайших красок!!
Каждая новая встреча с Романом, обладала более глубокой сценической глубиной постановки, чем предыдущая. Постепенно сценарий проведения спектаклей в моем театре был идеализирован и доведен до совершенства.
Самый сумасшедший и самый дикий момент всего происходящего к концу седьмого года нашего общения стал заключаться в том, Роман перестал быть для меня живым человеком. В реальности, того человека, с которым я общалось, его просто не было. Иногда, мне казалось, что он и сам верил, что он - Земной Бог, и сам купался в лучах моих иллюзий.
Этим осенним ранним утром Кукловод от чего-то проснулся раньше обычного. Он покинул свой дом, который был кукольным не оттого, что был заполнен различного рода куклами, а оттого, что еще за несколько километров от него веяло фальшам и игрой. На улице ветер медленно танцевал с медового цвета листьями, и казалось, в воздухе затаилась, кокая-то вечность, определяющая конец всего ...
Странно, но почему-то именно этим утром его глаза наполнились слезами, и по щекам его текла соленая жидкость, о которой он так часто читал в книжках. Теперь он сам на себе прочувствовал это слово "реветь". Сейчас он ничего не хотел, но единственное чего он так и не мог понять, так это то, почему именно этот момент слабости, человечество считает божественным. Его губы немного подрагивала, а в голове казалось, не было ни одной мысли кроме как слова "слабость"...
...Видимо там НАВЕРХУ, Кто-то очень сильно любящий меня, смотрел на весь этот спектакль и понимал, что провал постановке заранее предрешен. Кто-то там на верху, сильный и очень умным, видя неопытную игру в жизнь двух маленьких людей, все-таки сжалился и помиловал нас обоих. Не меня одну, а нас обоих, потому что прекрасно понимал, в конце концов, два маленьких личика увидят не задыхающийся овациями зрительный зал, а всего лишь руины и развалины своих иллюзий.
И видимо его усилиями, жизнь стала отдалять меня от Романа. Сначала это были километры асфальтовых дорог, потом попадающиеся на моем пути люди, меняющие мое мировоззрение и постепенно вырывающие меня из мира неестественного и наигранного азарта и адреналина, и, наконец, книги...
Я всегда буду благодарить Бога, за то, что он не только сумел в умы некоторых людей поместить знания, но и за то, что дал им возможность оформлять свои мировоззрения в виде умозаключений на клочках бумаги. Что-то стало меняться и не только вокруг меня, но и во мне самой. Кто-то очень тонко, но верно все-таки сумел научить меня жить в реальной жизни, а не в мире моих собственных иллюзий. И этот Кто-то сумел научить меня удивляться и переживать, плакать и верить, чувствовать и осознавать, что я живая, а не хрупкая стеклянная кукла, что есть воздух, который имеет четкую химическую формулу, и что именно без этого-то воздуха я прожить не смогу...
Кукловод стоял и смотрел, смотрел на листья, на небо, на окружающую его природу и пустоту... Он стоял так очень долго, затем медленно развернулся и направился к своему домику, в свой кукольный мир, свою плюшевую коробочку.... Зайдя в дом, он оставил распахнутой дверь и, не смотря ни на одну свою куклу, направился к деревянному шкафу, с нижней полки достал коробочку, медленными движениями открыл ее и вынул оттуда свое маленькое стеклянное сокровище, и крепко сжимая его в руке, лег на кровать....
Из его глаз медленно катились слезы...
Когда через десятки месяцев я вернулась в свой старый город, Кто-то там наверху подарил мне возможность увидеть человека, с которым я когда-то училась играть в жизнь, училась создавать иллюзии и дышать фантазиями. Наши тела промелькнули мимо друг друга, и никто из окружающих никогда не подумал бы, что когда-то у нас была одна душа на двоих. Единственное, что могло выдать нас так это только едва заметная улыбка на лице каждого. Теперь каждый из нас жил обычной жизнью, дышал строго определенной химической формулой, а в театре занимал место в зрительном зале, и рукоплескал актером и режиссерам-постановщикам.
Через несколько дней, в местной газете появилась заметка о смерти Кукловода. Тело, которого было найдено на кровати с мокрой подушкой, и миллионам стекляшек на полу...
Видимо в этом и была задумка Высшего Создателя, видимо это он и предвидел. Предвидел то, что если разрешить нам продолжать существовать в иллюзии и дальше, она кончится только таким образом - гибелью обоих...
А нам обоим стоит сказать Ему спасибо. Роману, за то, что он улыбается, и каждый раз засыпает не на мокрой от слез подушке, а главное, что он точно уверен, что проснешься и увидит солнечный свет; Мне за то, я счастлива и уверена, что жизнь моя зависит только от меня, а не от кого-то другого...