|
|
||
Первая часть книги закончена. Надеюсь, что дальше буду писать быстрее. Текст подлежит правке. | ||
Мирто Бельвемор княжил в небольшом государстве у северного моря Саньяр. Столица Келирты с одноименным названием была портовым городом и жила торговлей и рыболовством. Нынешний правитель, однако, уже хорошо укрепил военный флот и всё ждал подходящего повода напасть на соседа, двоюродного брата Тувирга, но что-то подходящего повода никак не подворачивалось.
Ежедневный доклад советника был обычным и не стоил внимания молодого князя, если бы не арест одного торгового судна в порту на землях кузена. Оно и раньше бывали подобные инциденты, но тут капитан утверждал, что заплатил все подати, а портовый смотритель был просто пьян до "розовых шерстоперов" и ничего не помнит. "А вот и повод", - подумал Мирто. С этого досадного недоразумения и начались завоевания Мирто I, ставшего в последствии императором и прозванного в народе Жестоким. Однако летописи именуют его Великим, Доблестным и еще другими подобными эпитетами.
Война с Тувиргом оказалась на диво легкой, и князь решил набрать армию и двинуться в глубь континента. Справедливости надо сказать, что не вся война была чередой побед. Случались и поражения. Степняки оказались достойными противниками, но живущими по "закону чести", это их и сгубило. Стоило подписать мирные договоры с вождями кочевых племён, и они безоговорочно стали пускать на постой не только простых путников из Келирты, но даже военные отряды. Единожды ударив по противнику из тыла, Мирто сильно подкосил резервы степняков. Его отряды вырезали как скот не только мужчин, но и женщин с детьми. Взятых в плен отправляли "строить новую Империю". По сути это был тот же смертный приговор на каторге.
За каких-то двести лет были завоеваны и присоединены к империи не только побережье и степи, но и около дюжины небольших государств к югу от Саньяра. Восемь поколений рода Бельвемор отличались военными талантами, а так же способностью различать и уничтожать заговоры против себя в зародыше и плести их же с великим удовольствием и тщанием против других (это стало причиной их семейной черты - паранойи).
После смерти восьмого императора на престол взошел Кирвано I, талантливый дипломат, сумевший тихо-мирно присоединить к империи практически всю оставшуюся часть континента. Тех же, кто пытался "шуметь" и "драться", травили, топили и устраивали "несчастные случаи" на охоте. Оставшиеся триста лет до описываемых ниже событий прошли в относительном спокойствии и были "золотым" веком Великой Империи.
Олоран был островом, на котором располагались различные магические дераты[1]. Лагор считался столицей ткачества[2], а обучение сему искусству можно было проходить практически во всех крупных городах Великой Империи. Именно так, с большой буквы и чувством гордости за свою принадлежность к ней. Все изменилось в 531-ом году становления[3].
Император Клэро IV правил тихо и мирно. Вот только придворный маг был человеком с амбициями, к тому же занимал должность советника при Клэро IV и фактически правил страной. Ну что ему не сиделось на теплом месте? Дергал бы "куклу" за ниточки как прежде, и все было бы тихо и мирно как и долгие годы до этого. Вот только места ему было мало в империи и разгуляться негде. Три четверти материка - какая малость! И сосед под боком мешает! А династия императоров выродилась в тихих и мирных слюнтяев и войной на Берон идти не хочет! Уж какие только интриги не плелись, какие провокации не устраивались, а старый император на всё смотрел сквозь пальцы и лезть в драку на высшем государственном уровне не хотел. Да и сынок не далеко от отца ушел.
***
Дверь в личные покои придворного мага и Главного Советника императора в одном лице захлопнулась с такой силой, что вокруг нее образовалось облачко пыли.
- Да что себе думает этот старый маразматик?! Беронцы скоро займут земли на юге, а он даже ухом не ведет! При этом меня же еще выставил посмешищем и паникёром! - хозяин апартаментов был в ярости после заседания очередного совета.
С юга империи доходили тревожные вести: соседи начинали переселение. Хотя оно еще и не было массовым, но скоро могло стать таковым. Политика старого императора в корне не нравилась Картуно. Он служил при его императорском величестве Клэро IV вот уже двадцать лет, а последние десять - практически правил страной и его очень раздражало, когда кто бы то ни было вмешивался в его планы. Пусть даже это был сам император.
- И этот мальчишка Дерото туда же! - в своих покоях маг мог не сдерживаться: "полог тишины" для того и ставился, чтобы можно было поорать всласть, да и лишние уши были советнику не нужны. - Слюнтяй! Да чтоб им всем провалится! Разбазарят всё!
"Опять папаша буянит" - подумал его сын Тальто. Он был весьма способным юношей и давно превзошёл своего отца во многих сферах прикладной магии, так что взломать защиту от прослушивания ему удалось уже давно. Этим он и пользовался последних пол года, узнавая новости, как говорится, "из первых уст".
- Ладно, твоё императорское величество, ты сам напросился. Я долго терпел, но больше этого делать не намерен.
"А вот это мне уже не нравится! - забеспокоился молодой маг. - Всё-таки император - не провинциальный дворянин какой-нибудь. Да и сын его не страдает отсутствием здравого смысла. Это он тихий и мирный, пока его не трогаешь, а голова у него на пакости еще как работает! Да и обиду затаивать умеет не хуже бати..."
Справедливости ради надо отметить, что ларо[4] был вспыльчивым, но отходчивым человеком. Правда, это касалось только его эмоций, а о злопамятстве ходили легенды: вот отомстит и забудет, а потом вспомнит и еще раз отомстит. Забывчивость в этом плане была не простым проявлением избирательного склероза, просто Картуно очень любил этот вид "развлечения". Он возвел его в ранг искусства. В процессе приготовления очередной мести необходимо было запастись терпением (быстрая расправа никогда не вдохновляла мага), добавить изрядную порцию новых задумок, приправить щепотью (главное - совсем немного, иначе будет не интересно) власти и/или связей и подогреть всё на медленном огне продуманных нюансов. Подавать же блюдо стоило, по мнению "кулинара", охлажденным.
С этого момента на императорской семье можно было бы поставить крест, если бы не спящая кровь основателей династии, так точно подмеченная юным Тальто.
Двери в тронный зал отворились, и придворный церемониймейстер объявил:
- Посол его Величества Вермерта II Справедливейшего, короля Берона, - в этот момент Дерото глупо засмеялся. Посол же сделал вид, что не заметил и не услышал ничего, выходящего за рамки регламента.
Клэро IV сидел на троне с лицом, напоминавшим маску, таким же невыразительным и неестественным. В его тусклых глазах не было и намека на понимание происходящего. Стоящий по левую руку от императора придворный маг что-то ему нашептывал.
- Приветствую тебя, посланник, - прошелестел сидевший на троне старик. - Что шлет Нам добрый сосед?
Сидевший по правую руку от императора наследник скорчил гримасу отвращения.
- Ну да, добрый и справедливейший! - по залу прокатился шепоток недоумения. - Разве не он во время очередного приступа ревматизма казнил пятерых придворных лекарей?
- Ваше Высочество, - проговорил изумленный посол, - мой король, как верно заметил его Императорское Величество, очень добр, посему дал приют во дворце слишком многим, и они долгое время жили там в качестве нахлебников. Казнены были лишь те лекари-самозванцы, которые, как оказалось, обманом проникли во дворец, не имея ни малейшего отношения к врачеванию. Ложь королю - преступление, наказание за которое - смерть.
- А ложь императору? - в глазах Дерото заблестел нехороший огонек. - Больше чем послы не лжет никто!
С этими словами наследник выхватил дорого украшенный церемониальный кинжал, висевший у него на поясе, и бросился к послу. Картуно успел сделать знак страже и юношу схватили уже с кинжалом у горла посла. Жертва покушения стала бледной и осела на пол в обмороке.
Принц очнулся лишь следующим утром, лежа в своих покоях. Нестерпимо болела голова.
"Что же вчера было? Ведь и напиваться повода, кажется, не было... Нет, я не пил, - память медленно возвращалась к нему, - после завтрака все как в тумане. Ох! Я же на посла с кинжалом бросился! Что же это мне такое в еду такое подмешали? И как? Ее же проверяют. Сам советник, - тут Дерото как молния ударила. - Верно! Советник! Змий старый, все ему не так. Тут ведь войной пахнет. Так, надо взять себя в руки и не выдавать своих догадок. Поиграем в Вашу игру, советник, но по моим правилам. Вы мне дорого заплатите за прошлое утро! Ох, как дорого!"
Встав с постели, принц вышел в соседнюю комнату - свой кабинет и принялся рыться в своем рабочем столе.
- Где же он? Вот! Есть! - с этими словами он вытащил из ящика небольшой медальон, повесил его на шею и спрятал под рубашку. - Нейтрализатор ядов. Надеюсь, мне станет хоть немного лучше.
Он снял с себя амулет блокировки магии, который должен был носить на себе как член королевской семьи, и положил его в спальне под подушку, подальше от противоядия. Боль во всем теле постепенно утихала. В дверь постучали. Он быстро забрался в кровать, сделав вид, что спит, и лишь после повторного стука сонно отозвался:
- Все вон! Я желаю спать!
- Ваше Высочество! - раздался за дверью голос Картуно. - Мне жаль будить Вас, но дело не терпит отлагательств!
- Войдите! - принц изо всех сил старался играть свою роль, не показывая блеска ярости и ненависти в глазах.
Открыв дверь, в покои вошел маг, одетый в черные траурные одежды.
- С великим прискорбием должен сообщить Вашему Высочеству, что император Клэро IV скончался сегодня ночью от сердечного приступа.
В груди у принца все сжалось, к горлу подступил ком. Он сел на кровать, обхватив голову руками.
"Главное - не броситься на него и не свернуть ему сейчас шею собственными руками, иначе меня точно объявят сумасшедшим, а из дома для умалишенных уже мало что сделаешь", - уговаривал себя Дерото. В слух же он проговорил:
- Кто был подле него, когда он умирал? Каковы были его последние слова?
- Его Императорскому Величеству стало плохо после приема посла, - принцу послышалось удовлетворение в голосе Картуно, - и он удалился в свои покои. Вечером Его Величеству стало хуже и он позвал лекаря. С лекарем пришел я и Ваша сестра. Ваш отец весь вечер провел в бреду, а ночью его бедное сердце не выдержало. Он ничего не говорил нам, лишь кричал что-то в бреду.
"Я разорву тебя собственными руками за это, колдовское отродье! Решил посадить на трон своего сынка-недотепу, женив его на моей сестре? А может быть, она с вами заодно и тоже не прочь стать поближе к власти?"
- На сегодня назначен траур. Похороны завтра, Ваше Высочество, а послезавтра Ваша коронация, - Картуно поклонился наследнику престола.
Принца начала бить дрожь от ярости, бессилия и сдерживаемых слез. Советник же продолжил:
- Ваше высочество, у Вас вчера был приступ. Я принес Вам лекарство. Выпейте, и Вам сразу станет легче. Это успокоительное, - с этими словами он вынул из внутреннего кармана мантии маленькую бутылочку.
Принц встал с кровати и подошел к столику, на котором стоял кувшин и пара бокалов. Он налил в один из них воды до половины и протянул его советнику дрожащими руками. Тот в свою очередь вылил содержимое флакона в воду. Она окрасилась в цвет, до отвращения напоминавший болотную жижу. Дерото, стуча зубами, выпил предложенное ему снадобье. Медальон на груди заметно нагрелся, что свидетельствовало о явно не безвредном происхождении "лекарства".
- Я буду скорбеть и поститься весь сегодняшний день, советник, - прошептал Дерото. - распорядитесь, чтобы охрана у моих дверей никого ко мне не пускала до заката солнца.
- Слушаюсь, Ваше Высочество, - Картуно еще раз поклонился наследнику престола и вышел.
Как только дверь за магом закрылась, принц соскочил с кровати и бросился к шкафу. Он быстро подобрал одежду дворцового лакея. Это давало ему дополнительную возможность остаться незамеченным. Теперь дело было за малым: выскользнуть из своих покоев незамеченным. На этот случай имелся потайной ход.
"Интересно, знает ли советник о тайном ходе, - прикидывал юноша. - Скорее всего... Значит придется пробираться через старое его ответвление. Пусть даже он выведет в коридор дальше от казармы, но рисковать я не хочу".
Этим ходом уже давно не пользовались. Вековой слой пыли на полу и стенах заставлял быть аккуратным: вылезешь чумазым как трубочист, и пройти незамеченным уже вряд ли удастся. Принц боялся лишь того, что механизм за все эти годы успел прийти в негодность, и он не сможет выбраться наружу.
Дерото подошел к двери, повесил факел на стену. Перед ним была старая дверь из дуба, обитого сталью. Порог находился на высоте локтя. Принц несколько минут прислушивался, но по ту сторону не было ничего слышно. Наконец он решился и потянул рычаг. Дверь со скрипом поехала внутрь. Сердце его бешено заколотилось. Перед ним висел какой-то гобелен. Отодвинув завесу, юноша высунул голову в коридор. Он оказался в малонаселенной части замка - здесь, в основном, жила прислуга. Искать ответный потайной рычаг с обратной стороны не было времени, принц просто потушил факел и вставил его в распор так, чтобы дверь ненароком не закрылась. Он вылез в коридор, поправил гобелен и, уложив волосы так, чтобы они спадали на лицо, чуть опустив голову, направился в сторону казарм.
Принц спешил увидеть Тринтера, сотника, который давал ему уроки рукопашного боя и владения мечом. Это был старый вояка, знающий свое дело. Он мог вести в бой не только сотню, но и армию, к тому же был для юноши не просто учителем, а наставником.
Никто из встретившихся ему по дороге не обратил внимания на спешащего по своим делам слугу. Казармы императорской охраны располагались в одном из крыльев замка. Дерото забежал на кухню, стащил там кувшин с вином и, делая вид, что несет его кому-то из офицеров, прошел в казарму.
Принцу повезло - Тринтер был сегодня на дежурстве. Дерото откашлялся, и сотник повернулся к нему с недовольным выражением лица:
- Что надо?
- Тише, это я, - прошептал юноша и поднял голову. - Нам надо поговорить без свидетелей.
На лице старого вояки, украшенном парой шрамов, отразилось удивление:
- Ваше высочество? - неуверенно проговорил он, стараясь говорить как можно тише. - Что случилось?
- Расскажу, как только найдем где поговорить.
Тринтер жестом указал на дверь, за которой располагалась небольшая комната с кроватью, столом и стулом. Когда они вошли, принц уселся на кровать, а его учитель занял единственный в комнате стул.
- Картуно подсыпал мне вчера за завтраком наркотик. Похоже, он и отцу что-то подсунул, после чего император скончался. Этот *** еще и сегодня пытался подсунуть мне что-то из того же рода, только я уже успел надеть вот это, - с этими словами он вытащил из-под одежды медальон. - Это - блокиратор ядов и всевозможных зелий. Когда советник утром напоил меня своим "лекарством", амулет нагрелся. Я не знаю, что он попробует сделать завтра, но уверен, что если я ничего не предприму, то жить мне осталось недолго.
***
В свою кровать принц вернулся уже ближе к вечеру. Он надеялся, что все просчитал вместе с Тринтером, что амулетов блокировки магии хватит на всех верных ему людей, что в их ряды не проберется ни один из шпионов Картуно, и что ему суждено прожить больше, чем еще два дня.
Утро выдалось пасмурным. В окна барабанил дождь, и настроение у Дерото было не просто плохим, а паршивым. В животе образовалась пустота, а мысли, которые за ночь должны были разложиться по полочкам, стали еще более запутанными. Голова у принца уже начинала болеть (а может, боль и вовсе не уходила со вчерашнего вечера), к тому же его подташнивало от волнения.
"Встречать врага - так при полном параде!" - решил Дерото и дернул за шнурок звонка.
Он поднялся с кровати и подошел к тазу для умывания. Из зеркала в тяжелой оправе из металла и перламутра на него смотрел юноша семнадцати лет, с серо-зелеными глазами, темно-русыми волосами, прямым носом, правильно очерченными губами и широкими скулами.
Сегодня его одевала целая толпа слуг. Они суетились вокруг, одевая его как куклу.
"Доспехи и то легче, - подумал принц, - случись необходимость, и я даже удар парировать не смогу!"
Как только было покончено с одеждой и полагающимися регалиями, принц отпустил слуг. Оставшись один в покоях, он лишь успел разложить по карманам амулеты, когда в его дверь постучали.
- Ваше высочество! - послышался голос мага, - Прошу у Вас разрешения войти.
- Да, ларо главный советник, входите! - силой сдерживая дрожь в голосе, крикнул принц.
На пороге появился Картуно. Он, как и вчера, был в траурных одеждах, а в глазах отражалось плохо скрываемое удовольствие.
- Вам уже лучше, Ваше высочество? - с наигранной заботой осведомился маг.
- О, да... Благодарю Вас, вчерашняя настойка и сон мне очень помогли.
- Однако я вижу бледность на Вашем лице, и выглядите Вы уставшим. Столь сильные переживания не могут не оставить печать на душе и теле человека. Выпейте вот это, мой принц, оно придаст Вам сил, а Вашему лицу свежести, - Картуно протянул юноше пузырек, на сей раз из желтого стекла.
Принц влил очередное зелье в бокал с водой стоя так, что бы не возникло и малейшего сомнения, будто хоть капля жидкости пролилась мимо. Левой же рукой он вытянул из кармана амулет блокировки магии и бросил его за столик, после чего залпом выпил все содержимое.
- Нам пора, Ваше высочество, - проговорил маг и, взяв юношу под руку, повел его из спальни в коридор.
Удача - непостоянная особа, слишком долго везло принцу, и на сей раз, она отвернулась от него. Он пытался под любым предлогом отделаться от Картуно, остаться вне поля его зрения хоть на пару мгновений, чтобы достать амулет из-за столика, но все старания принца пошли прахом. Его, как жертвенного барана, вели на заклание.
Навстречу им, в сопровождении фрейлин, шла принцесса Мельтина. Траурные одежды на ней были вышиты жемчугом, лицо скрывала вуаль.
- Здравствуй, Дерото, - произнесла она тихим голосом, - Ты здоров? Тебе уже лучше?
- Благодарю, сестра, стараниями ларо главного советника, я чувствую себя просто замечательно!
Слова принца прозвучали слишком громко и радостно для замка, погруженного в траур, и принцесса подняла голову. За вуалью было не разглядеть выражения ее лица, так что юноше оставалось лишь догадываться, о чем сейчас думает его сестра, и какую роль во всем этом фарсе отвел ей главный советник.
Они все спустились на площадь перед замком, где должно было состоятся сожжение останков императора Клэро IV. На улице лил дождь, так что предстоящее сожжение представлялось принцу делом весьма затруднительным. Где-то на юге полыхнула молния, а через несколько мгновений раздался гром.
Тело старика, прожившего тихую, спокойную жизнь, было наряжено в парадный мундир и лежало на пропитанном маслом помосте из бревен самого дорогого и лучшего дерева во всей империи. С факелом в руках, Дерото поднялся по ступенькам на самый верх, чтобы произнести прощальную речь. Он незаметно кивнул Тринтеру, и войска сотника, окружавшие кольцом знать, не дававшую простолюдинам подойти ближе чем на сорок шагов к помосту, приготовились дать бой.
- Отец, - начал принц громким голосом, разлетавшимся над толпой, - ты прожил долгую, счастливую жизнь, но все же ушел от нас слишком рано. Я учился у тебя мудрости и терпению, старался брать с тебя пример, поскольку тебя искренне любил народ. Нет такого места во всей Великой Империи, где бы не знали, что их правитель - добрый, справедливый и мудрый человек, - продолжал Дерото, а переодетые во дворцовые костюмы солдаты Тринтера все ближе подходили к Картуно и его охране, - В этот час, когда все мы полны скорби, я даю обещание над твоим телом, что отомщу за твою смерть!
Толпа зашумела, главный советник напрягся, а принц продолжил:
- Вот он стоит перед вами, подданные Великой Империи! Змея, пригретая на груди моим отцом, главный советник его Императорского величества! Это он отравил его и пытался свести меня с ума!
- Мальчишка бредит! - кричал Картуно, - Он тронулся умом. Это из-за его выходок сердце императора не выдержало!
Толпа вокруг мага стала расступаться, осталась лишь его охрана и переодетые солдаты. Принц достал из кармана амулет-противоядие и покачал им в воздухе так, чтобы его смог увидеть маг. Нервы главного советника сдали, и он, прежде чем солдаты успели его схватить, выпустил в принца белую молнию. Дерото отшатнулся и упал на тело своего отца. Молния растворилась в воздухе на расстоянии вытянутой руки от тела императора. Амулет блокировки магии так и не сняли с тела усопшего.
Солдаты Тринтера стали теснить охрану главного советника, а толпа горожан с криками бросилась на стражу, державшую кольцевую оборону. Расступись она сейчас, и люди бы смяли не только Картуно, но и половину знати. Принц спрыгнул с помоста, держа в одной руке меч, а в другой отцовский амулет. Последнего из защитников мага он убил лично, отрубив тому голову. Еще один взмах меча и лезвие остановилось у горла Картуно.
- Слишком большая честь - рубить тебе голову! - прошипел принц в лицо своего врага, - Тебя повесят сегодня же, как только на площади установят виселицу.
Дерото, пошатываясь, подошел к ближайшему солдату в форме, сорвал с него амулет и сам затянул его ремешок на шее мага.
- Связать его и не отходить от него ни на шаг до тех пор, пока его не вздернут на виселице, - приказал принц и направился в сторону помоста.
Он взял протянутый ему факел и поднес его к бревнам.
- Пусть твоя душа покоится с миром, отец, - прошептал Дерото, опускаясь на одно колено.
Дождь утих, выглянуло солнце, словно желая попрощаться со старым императором и бревна медленно, но верно начали разгораться. Толпа утихла и стояла, сняв шапки, отдавая последние почести Великому императору Клэро IV.
Когда костер прогорел, стража стала разгонять толпу, а в замок отправились его обитатели, правда принцессу скорее несли, так как у нее подкашивались ноги, а всех тех, кого считали сообщниками главного советника, уводили под стражей в дворцовую темницу.
***
Тальто лежал на охапке соломы, уставившись невидящим взглядом в потолок. Из зарешеченного окна, находящегося на высоте в полтора человеческих роста, в камеру пробивался лучик света. День подходил к концу, и надежда выбраться из тюрьмы таяла вместе с ним.
"Вот и всё, - думал молодой маг, доживая, как ему представлялось, последние часы, - а ведь как не хочется умирать! Вот ведь сдалась папаше эта власть..."
"Трус! Каким был всю жизнь, таким и помру! И друзья такие же - только пить вместе и умели, а в последний раз попрощаться даже не пришли. Что ж, значит большего я и не достоин... Таааак... Неужели я так плохо о них думал? Кто же это может быть? - в коридоре послышались шаги, - Может, это еще кого-нибудь поймали? Нет, идет, скорее всего, только один человек - и это женские туфельки стучат по полу! Кого же я так зацепил? Вот бы никогда не подумал".
По коридору шла, почти срываясь на бег, принцесса. Она остановилась у двери камеры и позвала мага:
- Тальто! У меня к тебе дело есть, - её даже не смутило то, что молодой нахал лежал в присутствии столь высокородной особы. Было не до обычных препирательств.
- Помилуйте, Ваше Высочество! Ну хоть на смертном одре оставьте меня в покое! - взмолился юноша. - Не хочу я тратить последние часы жизни на Ваши глупые затеи!
- Ну, если Вам, граф, спасение Вашей собственной жизни кажется глупой затеей, то я более не буду Вам докучать, - Мельтина сделала вид, что собирается уходить.
Тальто в два прыжка оказался около дверной решетки. В глазах загорелись огоньки надежды.
- Ну что же Вы сразу не сказали, Ваше Высочество! Я слушаю Вас с замиранием сердца!
Принцесса, не ожидавшая такой прыти, отшатнулась от камеры и чуть не упала, наступив на подол платья. Она не сразу собралась, но всё же взяла себя в руки, как её учили вот уже пятнадцать лет. "Принцесса должна быть невозмутима в любых ситуациях, являя образец для подражания своим подданным", - твердили ей, сколько она себя помнила.
- Я помогу тебе бежать. У меня есть такая возможность, - принцесса благоразумно отошла на пару шагов от двери и вынула из складок юбки ключ от камеры.
- Но Вы сделаете это не просто так, а за услугу, верно? Или за деньги? - Тальто стало действительно интересно: что бы он мог предложить принцессе? Он и в лучшие-то времена вряд ли чем-то мог услужить Мельтине, кроме как умереть и освободить её от замужества.
- Мне надо изменить истинное имя. Одна я не справлюсь.
Юноша закашлялся. Такого он даже представить себе не мог! Тальто уже начал сомневаться в здравости рассудка принцессы: вдруг и ей старый маг что-нибудь подсыпал, как и её брату?
- Зачем? - только и смог выдавить он. - Вы всё хорошо обдумали? Ваше Высочество, это же безумие! Я буду знать его! Вы это понимаете? - он смотрел на принцессу как на маленького ребёнка, просящего поиграть с острым ножом или огнём. - Зачем Вам это?
- Не принимай меня за сумасшедшую. Я всё отлично понимаю... А ещё я понимаю, что брат безумен. Я не просто так это задумала: у меня есть Дар. Пусть не такой как у тебя, но я тоже кое-что могу. Не сегодня-завтра братец решит и меня убрать с дороги. У него настоящая паранойя! Узы крови здесь уже не в счёт. Мне надо бежать. Я хочу попасть на остров Олоран. Там в Лагоре я поступлю в академию. Другого выхода у меня нет. Без смены имени существенно снижаются мои шансы на удачный побег. Поступление же в академию принцессы Берона практически невозможно.
"А маленькая девочка уже выросла. Иногда и у неё бывают здравые мысли!" - подумал молодой маг, а в слух сказал:
- Помощь в смене истинного имени в обмен на свободу. При этом я буду его знать... А в чём подвох? Ведь не может же всё быть так выгодно для меня?
- Да, ты упустил из виду еще кое-что: я тоже буду знать твоё. Этого не избежать, - впервые за время после смерти отца, её губ коснулась лёгкая улыбка. - К тому же с тебя еще и сопровождение меня до портала. В любом случае, ты выигрываешь. Согласен?
Тальто раздумывал всего пару вздохов. Терять было нечего - не согласись он сейчас, и его истинное имя ему уже не понадобится, а до портала ему и самому надо добраться, ведь остров - это и его единственная надежда на спасение. Сейчас магу в империи лучше не оставаться.
- Да.
- Тогда быстрее уходим отсюда, - принцесса отперла дверь камеры. - Вот плащ и шлем. Около таверны "Старый филин" нас ждут лошади.
- Что-то слишком всё просто, - засомневался маг, - а как мы выйдем из тюрьмы? Скажете, что забираете меня наказать, отшлёпав шёлковой нагайкой?
Принцесса покраснела, а потом она не выдержала и сорвалась:
- Как же ты меня достал! Хватит принимать меня за дуру! Неужели ты думаешь, что я не умею считать до двух? Или стража настолько не дорожит своей головой, что впустила меня сюда без охраны? А плащ и шлем я из воздуха материализовала? - ей снова пришлось взять себя в руки и немного остудить пыл. - Я усыпила тюремщика, вёдшего меня к твоей камере. Это его вещи. Он проспит до рассвета. Ты оденешься как он и постараешься не особенно "светиться" перед стражей. На выходе я пошатнусь и попрошу довести меня до дворца. До него не далеко - так что проблем не должно быть. Сможешь?
- Смогу, - проговорил Тальто. Ответил он не скоро, так как был вынужден поставить отвисшую челюсть на место.
***
Они шли по ночной улице, когда молодой маг остановил принцессу:
- Я на минуту отлучусь.
Она только сморщила нос. Не прошло и ста вдохов, как из темноты выступил Тальто, но уже без шлема и в вывернутом на изнанку плаще.
- Так будет лучше, а то богатая дама в сопровождении императорского стража - странная пара. Согласны?
Она только кивнула.
- Есть еще одна деталь: как Вас называть? Какая у нас будет легенда?
- Ну... В свете сложившихся обстоятельств... - принцесса немного замешкалась.
- Предлагаю сестру и брата, едущих проведать тётю, слегшую со, скажем, сломанной ногой. Тимиано и Тарелла.
- Карила, - включилась в игру Мельтина. - И лучше двоюродные, потому что на родных мы не похожи.
- Идёт!
"А с ней иногда даже можно договориться!" - подумал Тальто.
Таверна была такой же, как и все заведения подобного рода: тусклое освещение (чем темнее, тем хуже видно грязь), соответствующая публика, и неповторимый коктейль из запахов спиртного, еды (не всегда высокого качества) и пота. Мельтина выбрала таверну, завсегдатаями которой были люди среднего достатка. Это давало ей шанс остаться неузнанной. Они подошли к стойке, и Тальто обратился к дородному мужчине, стоявшему за ней:
- Здрав будь, хозяин! Пусть дела твои спорятся.
- И тебе не хворать, и спутнице твоей тоже, - слегка улыбнулся мужчина.
- Мы с кузиной едем тетку заболевшую навестить, спешим очень. Ее подруга, - маг кивнул в сторону принцессы, - должна была оставить в конюшне при таверне двух лошадей для нас. Сюда-то мы прибыли на почтовой карете.
- Меня зовут Карила, - подала голос девушка.
- Да, сегодня утром заходила одна весьма почтенная дама с конюхом и просила присмотреть за лошадками для лиры Карилы. А еще она сказала, что за присмотр расплатится ее подруга.
Мельтина уже хотела было возразить (деньги ее кормилица заплатила сразу и немалые), когда заговорил Тальто:
- Да-да, конечно, а еще нам в дорогу нужна будет еда. Соберете нам с собой на два дня пути? До Райтрама я думаю, за пару дней доберемся.
- Конечно. Вам в зал принести?
- Нет, мы очень торопимся. Нам лучше сразу в конюшню.
Он еще выяснил, где именно стоят их лошади, договорился, чтобы им и седельные сумки продали, и они отправились на задний двор таверны.
Помощник конюха принес две пары седельных сумок. Тальто развязал каждую по очереди и выяснил их содержимое.
- Ну, думаю, этого нам хватит. Конечно, стол наш во время пути будет беднее, чем в доме у Вашего батюшки, кузина, - последнее слово он произнес с долей ехидства, - но вполне сытным.
Мельтина отсчитала пару монет и отдала их юноше, принесшему снедь. Он помог им оседлать двух лошадей и закрепить сумки.
Народ на улицах потянулся к главной площади, там скоро должна была состояться казнь бывшего главного советника. Тальто становился все грустнее и грустнее, и хоть он и понимал и принимал вину отца, легче от этого ему не было. В пять лет он остался без матери и Картуно с тех пор был его единственным родным человеком во всем мире, а теперь и его не станет, и он ничего не может с этим поделать. Принцесса, ехавшая рядом, окликнула его:
- Эй, проснись! - а потом, приблизившись к нему практически вплотную, зашептала: - Как ты думаешь, как скоро они поймут, что мы сбежали? Хорошо, если уже не хватились. Так что поторапливайся!
К южным воротам они подъехали, когда улицы уже совсем опустели. Страже на воротах обычно все равно, кто выезжает из города. Спрашивают имена и дальнейший путь людей, покидающих крепость, больше для порядка.
Вокруг города плотным кольцом располагались деревушки. Путники обогнули крепостную стену и выехали на юго-западную дорогу. Они не проехали еще и половины деревни, как услышали за воротами звуки рога.
- Нас уже хватились! - Тальто обернулся в сторону города. - Быстро с дороги! Тут недалеко, кажется, была рощица.
Дважды просить принцессу не пришлось. Добравшись до леса, они спешились и повели коней в поводу. Тут действительно оказалась небольшая роща с редким подлеском - ненадежное укрытие для беглецов. Было решено идти дальше, пользуясь наколдованным ночным зрением.
Они шли и ехали почти сутки, избегая больших дорог и поселений, изредка останавливаясь на привал, практически полностью истощив магический предел каждого, используя его для поддержания физических сил. На закате второго дня маг и принцесса добрались до опушки большого леса. Они прошли в его глубь ровно на столько, чтобы их не было видно с дороги, расседлали и привязали коней, Тальто начертил защитный круг, и они упали на траву.
- Я больше не могу! - застонала принцесса. - Сколько нам еще идти до портала?
- Половину дня. Я думал, ты хотела сменить имя до перехода, а это требует большого количества сил. На их накопление уйдет не менее суток, а еще понадобится немало для открытия портала. Так что завтра надо будет уйти в лес поглубже и разбить там лагерь.
Когда Тальто повернулся к принцессе, то понял, что она уже спит. Он поправил на ней плащ и лег в двух шагах от нее. Уснул юноша практически так же быстро, как и его спутница.
Утро было на удивление ясным, совсем непохожим на то, что было позавчера. Тальто проснулся первым, сделал "дверь" в защитном круге, вышел за его пределы и восстановил его так, как если бы ничего не делал. Он отправился на поиски ручья, чтобы умыться и наполнить свою флягу. Выпущенный "поисковик" вернулся через пару мгновений и выдал направление: "налево". Пройдя немного, Тальто услышал плеск воды, а потом, пробравшись сквозь заросли кустарника, увидел и сам ручей.
Умывшись и напившись воды, от которой сводило зубы, он уже хотел набрать флягу, как со стороны кустов раздался шорох. Юноша, не оборачиваясь, переложил флягу в левую руку, а в правую взял палку, которая валялась у него под ногами. Как только он почувствовал, что у него за спиной, на расстоянии вытянутой руки, кто-то есть, то развернулся и нанес удар, с тем расчетом, чтобы попасть в голову человеку своего роста. Это и спасло принцессу, которая проснулась вскоре после Тальто и последовала за ним. От пролетевшей над ее головой увесистой дубины, она присела и пронзительно завизжала, юноша от неожиданности выронил свое оружие и вконец растерялся. Быстро опомнившись и осознав произошедшее, он накинулся на Мельтину:
- Ты что, совсем с ума сошла подбираться со спины? Я же мог тебя покалечить! Почему ты не осталась в лагере?
В этот момент девушка села на траву и заплакала. Сказалось напряжение последних дней. Даже на похоронах отца она не проронила ни слезинки, а здесь...
- Я решила, что ты меня бросил, как обузу, не захотел возиться со мной, - она говорила, всхлипывая через каждое слово.
Тальто стало ее жаль впервые за все то время, пока они знали друг друга. Действительно, у нее совсем недавно умер отец, впоследствии оказалось, что он и вовсе был убит, а брат подозревает ее в заговоре. Получается, что кругом одни враги, а самой ей из всего этого не выбраться.
Тальто подошел к Мельтине и неловко приобнял ее за плечи. За свою не долгую, но бурную жизнь, он встречался не с одной девушкой, но утешать их никогда не умел. Слезы же превратились в нескончаемый водопад. "Откуда в ней столько воды?" - маг мог поклясться, что при такой большой потере влаги у его спутницы уже давно должно было наступить обезвоживание организма, поэтому он все-таки выпустил девушку из объятий и вернулся к ручью, наполнить флягу, которую все так и держал в левой руке. После нескольких глотков воды Мельтине стало легче, истерика прекратилась, зато началась далеко не благородная икота.
- Ну вот как тебя такую бросишь? - Тальто окончательно перешел на "ты" в обращении с принцессой. Она же в очередной раз икнула, и юноша дал сделать ей еще пару глотков, - Без тебя же скучно!
Девушка хотела опять обидеться, но маг ее опередил:
- К тому же у тебя неплохой дар, это скорее помощь, чем обуза. - Тальто помог своей попутчице подняться и повел ее обратно к лагерю.
Лошади, привязанные у дерева, пощипывали росшую рядом траву. Маг оглядел поле защитного круга и присвистнул про себя, потому как плетение было восстановлено на "отлично".
- Где ты научилась так работать с защитными полями? - в его голосе была слышна явная похвала.
- Дома, - принцесса слегка покраснела. - Там на многих дверях такие стоят. Твой отец делал, а я за ним с детства подглядывала. Меня ведь практически никто никогда не учил "ткать". Что-то я находила в книгах, что-то потихоньку перенимала у Картуно, но это - такая малость... Вот я и решила поехать учиться в Лагор.
Они вновь сделали "дверь" в защитном круге, прошли к месту ночевки, "закрыв" ее за собой. На завтрак они достали из седельных сумок хлеб, сыр, колбасу и лук. Мельтина ела так, будто ей в жизни не приходилось пробовать ничего вкуснее этого, даже на императорских пирах. Они допили воду и стали собираться в дорогу. Им было необходимо сделать небольшой марш-бросок в глубь леса, чтобы безопасно накопить магических и физических сил, да и смену истинного имени надо было проводить в большей безопасности, чем они находились сейчас.
Беглецы направились в сторону портала, периодически проверяя направление по "магической стрелке"[5]. По пути они набрали воды из хорошо знакомого ручья. Чем дольше они шли, тем труднее становилось пробираться сквозь лес, лошадей приходилось чуть ли не волоком тащить.
- Это бесполезно, - через некоторое время сказала принцесса, окончательно выбившись из сил.
- Ну и что же ты предлагаешь? - спросил порядком вымотавшийся Тальто.
- Ты же маг, вот и преврати их во что-нибудь маленькое!
- Ты что, фокусников, заезжавших в замок припомнила? - возмутился юноша. - Так это не магия, а шулерство! Только высшие мастера могут делать из живого неживое и наоборот.
- Ну тогда преврати в кого-нибудь, - не унималась Мельтина, а размечтавшись добавила: - в соколов ручных, например.
- Ага, а потом ты попросишь перчатку для них, когда они тебе в руку вцепятся. - Тальто начинал выходить из себя.
- Ну не оставлять же нам их тут, в самом деле! - стояла на своем принцесса. - Ты ведь не хочешь потом идти пешком оставшийся путь. Сделай из них собак! Лошади домашние, к нам привыкли, так что собаки получатся из них хорошие, да и лишняя охрана нам не помешает.
Юноша подумал немного, а потом на его лице расплылась улыбка, не предвещавшая ничего хорошего.
- Хорошо, - согласился он, - собаки, так собаки.
Маг прикрыл глаза и принялся "ткать". Когда он вновь открыл их, перед ним стояли две собаки: черная и белая. Вот только рот юной особы, так желавшей получить оных, был открыт, а сама она не могла вымолвить ни слова. Возможно, неделю назад они бы ей очень понравились... Две собачки диванного типа, больше походивших на кошек своими размерами, смотрели на своих хозяев из-под седел глазами-бусинками.
Ав! - сказала черненькая, и глаза ее округлились, а она сама замотала головой, силясь понять, куда подевалось громкое "иго-го".
Ав-ав! - поддержала ее беленькая, не менее ошарашенная.
Тальто уже катался от смеха, глядя то на собачек, то на принцессу.
- Ты что наделал?! - закричала она. - Верни обратно!
- Ха-ха-ха! Ты же сама просила во что-нибудь маленькое! - из глаз юноши уже катились слезы. - Или тебе еще меньше надо было?
- А седла, упряжь и еду кто нести будет? На больших можно было хоть что-нибудь положить.
- Мда, - сразу посерьезнел маг, - промашка вышла. К сожалению, в ближайшее время я их не смогу превратить ни в кого другого, у меня просто сил не хватит. Большую часть возьму я, а тебе придется нести хотя бы одно седло.
- Вот еще! - принцесса сложила руки на груди. - Ты ошибся, ты и тащи!
- Можешь не нести, тогда потом поедешь без седла, - с легкостью согласился Тальто.
- Да ты... Да я...
- Ну вот, уже согласна, замечательно! - юноша перекинул через каждое плечо по парной сумке, взял в руки упряжь и седло и пошел вперед сквозь заросли.
Мельтине ничего не оставалось, как взять свою ношу, подозвать собачек и последовать за своим спутником. По дороге не попалось ни одной тропинки, проложенной человеком, что лишь убедило их в правильности выбранного пути.
До полудня они прошли достаточно, чтобы быть уже далеко и не опасаться нежелательных встреч. Остановились на небольшой полянке. На этот раз лагерь разбили более тщательно: выбрали место посуше, расстелили плащи. В сумках оставалось провизии дня на два экономного расхода. Самая большая проблема возникла с бывшими лошадьми, а ныне двумя диванными собачонками. Первая была в том, что они сначала попытались есть траву, но их челюсти не были предназначены для этого. От мяса, предложенного им, они категорически отказались. Пришлось кормить их хлебом, а потом вновь искать источник воды, дабы напоить бедных животных. Поили с рук, потому как в попытке напиться из реки они больше вымокли и измазались в речном иле, чем утолили свою жажду. Второй же проблемой было то, что они наотрез отказывались сидеть на месте. После установления защитного круга собачонки то и дело натыкались на него и получали серьезные травмы. Было решено сделать им что-то наподобие ошейников с поводками из поводьев и привязать к седлам. Это поумерило их активность, но не решило проблему полностью: по полянке таскали за собой седла две маленькие собачки, видимо проснулась в них память о предках, на которых в далекой древности пахали крестьяне.
- Ну и грэх с ними! - досадливо махнул рукой Тальто. - Они меня уже достали. Пусть побегают, выбьются из сил - потом сами успокоятся, а на ночь привяжем их вон к тому деревцу. Надеюсь, их сил не хватит на то, чтобы его сломать.
- Ты безответственный и бессердечный! - стала отчитывать мага принцесса. - Это по твоей милости они теперь непонятно кто.
- А кто захотел легкой жизни и попросил меня сделать их собаками? - возмутился Тальто. - Раз уж это была твоя идея, то и последствия - твоя забота.
Мельтина с высоко поднятой головой пошла к своим новым питомцам, отвязала их от седла и весь день за ними ухаживала. Тальто даже стало немного стыдно: действительно, наколдовал неизвестно что, а девушка теперь возится, но вскоре он вспомнил ее капризы, и жалость мигом пропала.
Остаток дня они провели, собирая хворост для костра (маг ходил в лес, а Мельтина открывала и закрывала "дверь", так как юноше было необходимо беречь и накапливать магические силы для завтрашнего ритуала), разжигая костер и жаря на нем колбаски.
Собачонок все-таки привязали на ночь к деревцу, стоявшему на поляне, потому что даже принцесса признала обеспечение безопасности ночевки первоочередной задачей. Пожелав друг другу спокойной ночи, они улеглись спать. Мельтина то и дело просыпалась от шорохов за пределами круга, повизгиваний ночных животных, наткнувшихся на защитный круг, и от завываний где-то вдали волков. Тальто же всю ночь проспал, ни разу не проснувшись.
Утром девушка встала совершенно разбитой и невыспавшейся, ее же спутник, напротив, отличался бодростью духа и горел желанием совершить ритуал смены имени, тем самым закончив хотя бы одно из намеченных дел.
- Ну что, красавица, готова? - спросил принцессу маг.
- Нет, мне надо хотя бы проснуться, - заявила она, широко зевая.
- Тогда можешь умыться из фляги, только не пей.
- Почему? - равнодушно осведомилась Мельтина.
- И не ешь, а то все обратно пойдет, - хмыкнул Тальто.
Осознание этого помогло девушке проснуться, а вода из фляги, вылитая на лицо, окончательно развеяла ее дремоту. Собрав все имеющееся у нее мужество, она сказала:
- Я готова.
Тальто только сейчас обратил внимание, насколько маленькой и хрупкой была стоящая перед ним девушка. Процесс "стирания" старого имени - штука болезненная, и ей придется все это вытерпеть, да и сам он не был полностью уверен в том, что у него все получится правильно.
- Ты уверена, что хочешь сменить истинное имя? - Мельтина хотела сразу ответить "да", без раздумий, но Тальто остановил ее, подняв руку. - Дело в том, что при "стирании" нынешнего имени тебе будет больно. Очень больно. Я однажды видел, как здоровый мужчина корчился на полу в судорогах, а у него изо рта шла пена. Было страшно. Правда, это происходило потому, что он все еще держался за свое прежнее имя, и это вызвало такую реакцию. Возможно, ты сможешь поступить в дерат и без проверки, так что тебе незачем это делать. К тому же никто из преподавателей его и не знает.
Немного помедлив, Мельтина заговорила, и ее голос звучал тихо, в нем слышалась обреченность:
- У меня нет выбора. Ты, вероятно, не знал, но у всех членов императорской семьи имя составное. Первая часть его одинакова. Это делается для того, чтобы не было самозванцев. Возможность взять эту первую часть имени есть только у того, кто носит вот это - с этими словами она вытянула висевший у нее на груди медальон с гербом императорской династии. - Их делает один и тот же род мастеров на протяжении многих лет, и только тогда, когда перешедших по наследству артефактов не хватает на всех наследников. Мой брат сможет меня выследить, если я буду иметь прежнее истинное имя... да и официальное тоже. Так что я действительно уверена.
Тальто размышлял над сказанным принцессой. Он начал понимать, насколько же сильна кровь первого императора, что даже за многие поколения она не ослабла и продолжает течь в жилах его наследников. Девушка в пятнадцать лет решается пойти на такое...
- Я все понял. Без этого действительно не обойтись. Снимай с себя... - тут принцесса начала краснеть, - все амулеты и медальоны, - продолжил маг, а к девушке вернулся ее естественный цвет лица, - подойди ко мне и дай обе руки. Теперь назови свое истинное имя.
- Бельвемор Северный Ветер, - от этих слов Мельтины юноша чуть не закашлялся. Действительно, как просто и понятно. Ее бы вычислили где угодно и кто угодно!
- Я, Серый Рассвет, отпускаю твое истинное имя, Бельвемор Северный Ветер, - маг начал "развязывать" узелки, державшие серебристый комочек, видимый лишь магическим "зрением", и стоявшую перед ним девушку. На кончиках "веревочек" выступили капельки, будто слезы на глазах расстающихся навсегда людей.
Мельтина закусила губу, но не произнесла ни слова. Руки мага все еще крепко сжимали ее ладони, а его магическая сила продолжала отпускать на волю серебристый шарик. Шаг за шагом, узелок за узелком, пока ни одного не осталось. Сияние становилось все тусклее и тусклее, пока не пропало совсем. По губе принцессы текла кровь, а ноги ее подкашивались.
- Только не падай! Держись! - уже почти кричал маг. - Какое имя ты берешь?
- Вольный Путь, - прошептала Мельтина.
"Символично", - подумал маг, а вслух продолжил:
- Вольный Путь, - он начал "ткать" новый шар, на этот раз цвет получился золотистым, "веревочки" протягивались к "плачущим" обрывкам на уровне груди девушки, окрашивая их в свой цвет и сплетаясь с ними в новые узелки.
Тальто выпустил руки бывшей принцессы, и та плавно опустилась на землю. Она старалась не думать о том, что закончилось несколько мгновений назад - это могло свести с ума любого. Было такое впечатление, что из нее вынимали душу, а взамен вталкивали другую, совсем чужую и ненавистную. Еще она пыталась думать о себе, как о Карил, а не Мельтине. Теперь это - ее имя на всю жизнь, с ним придется жить и на него откликаться.
- Мельтина, с тобой все в порядке? Как ты себя чувствуешь? - забеспокоился Тальто.
- Мельтины больше нет, - сухо ответила девушка. - Я Карил. Не могу сказать, что мне хорошо, но жить я буду.
***
Утром следующего дня они отправились в путь. Платье бывшей принцессы изрядно пообтрепалось, волосы были заплетены в простую косу, и в ней уже нельзя было узнать ту, что всего несколько дней назад жила во дворце. Больше не было ни упреков, ни капризов с ее стороны. Она несла одну пару сумок и седло, разделив с Тальто ношу поровну. К середине дня они подошли к месту, где должен был располагаться портал. Там, на поляне, около самого перехода стоял седой старик с девочкой лет пяти-шести.
Тальто насторожился. Подойдя поближе, он ощутил у мужчины большой магический потенциал, а у девочки - хорошие задатки мага.
- День добрый, - поздоровался юноша, - вы, вероятно, собрались в путешествие? Мы с кузиной тоже собирались в Лагор.
- Не такой уж это и добрый день, молодой человек, - ответил старик низким, все еще твердым как у молодого голосом. - Не притворяйтесь, что едите по делам в столицу "ткачества", не один Вы бежите из Великой империи.
Тальто не знал что и говорить. Вокруг не было видно никого, кроме них с Карил, да старика с девчушкой, так что вряд ли это была засада. С другой стороны его насторожили слова: "не один Вы".
Будто бы прочитав мысли Тальто (а в своем ментальном щите юноша был уверен), старый маг ответил:
- Началась повсеместная травля магов. Ловят, сажают и убивают всех подряд.
- Да у них не хватит на всех камер! - вырвалось у юноши. - В императорской тюрьме их всего две со вставками из андамина[6]!
- Я смотрю, Вы хорошо осведомлены, юноша, - произнес с улыбкой маг. - Однако, их, скорее всего не долго будут держать там, а повесят при первой же возможности.
Девочка, державшаяся за балахон старика, вздрогнула при этих словах.
- Не будем долго рассуждать. Каждая минута на счету. Меня зовут Римто.
- Я Тальто, а это Карил, - последнее имя юноша произнес без запинки.
- Отлично, надеюсь, молодой человек, Вы мне поможете с порталом? - осведомился Римто.
- Да, конечно, - заверил его тот.
- Я тоже помогу, - вступила в разговор девушка.
Они положили вещи на землю, старик что-то сказал девочке, и та отпустила его, направившись к двум собачкам, не перестававшим резвиться около путников. Когда малышка отвела бывших коней на расстояние не менее десяти шагов, старший из магов начал "ткать". Тальто и Карил отводилась роль доноров магической силы. Вскоре в каменном кругу стал расти сияющий разрыв, а в нем стало видно площадь города из белого камня.
- Аркина, иди сюда, дорогая! - позвал Римто, и девочка, вокруг которой бегали собачонки, подошла к магу. - Мы уходим в город, отдай своих новых друзей их хозяевам и возьми меня за руку.
Тальто и Карил подхватили свои пожитки, "лошадей" и пошли вслед за стариком и девочкой в Лагор.
Аркина
Я родилась в 525-м году недалеко от столицы империи, города Келирта. Тихое детство в деревушке на краю леса, друзья - соседские мальчишки (с девчонками я не уживалась из-за слишком непоседливого характера) и мать с отцом, которые всегда рядом. Не жизнь, а сказка. Когда мне было пять лет, умер старый правитель и на трон взошел его сын. Казалось бы, ничего особенного, однако Клэро IV не просто умер, а был убит, и не кем-нибудь, а своим советником и по совместительству главным магом императорского двора. Наследник казнил бывшего советника. Сына мага больше никто не видел. Кто-то говорил, что его убили, иные полагали, что он сбежал. Так же пропала и принцесса Мельтина. Догадкам и домыслам по этому поводу вообще не было конца и края.
А потом началась война... Нет, не с соседним Бероном, который был главным противником Великой империи, и не с другими малыми государствами, а с магами всех мастей и рангов. Зачем? Чтобы не осталось ни одного человека, способного подмять под себя власть в империи. Иные назовут это паранойей, но с императором спорить - себе дороже. И народ подхватил забаву. Как упоительно для самолюбия бывает растоптать, унизить, уничтожить того, кто был сильнее тебя. Да еще и во благо империи! Не щадили никого. Даже сельских знахарок, верой и правдой служивших соседям, не раз спасавших от болезней и помогавших рождаться на свет. Убивали детей тех, кто был одарен Силой. Не важно, проявлялась у него магия или нет. На всякий случай. Для надежности, а то вдруг дар через поколения проявится?
Тем, кого убивали ножом в спину, можно было позавидовать. Чаще ведьм и колдунов сжигали на кострах. Полюбоваться на зрелище приводили даже детей. Не смущали ни запах горелой человеческой плоти, ни сыплющиеся проклятья привязанных к столбу. Многие бежали на Олоран и держали там оборону. Против большого количества хорошо обученных магов новый император не пошел. Это вам не знахарок по деревням жечь, тут самому что-нибудь подпалят.
Огненная волна костров настигла нас практически сразу. Мать была знахаркой, хотя Дар у неё был не плохой, она не стала поступать в дерат, а вышла замуж (да, колдуньи тоже имеют право на семью!) и родила меня. Отец мой не был магом, так что у него был шанс спастись.
В тот день мама отправилась за советом к отшельнику, жившему в четверти дня пути от села. Как только отец почуял, что пахнет "жареным", он схватил меня, кое-что из семейных ценностей и опрометью кинулся в единственное место, где мог получить защиту на какое-то время. Мастер Римто не отказал в приюте и получил ценные сведения. Но матери у него уже не было. Она ушла не задолго до нашего появления, и отец побежал ее искать. Простое стечение обстоятельств заставило нас разминуться по дороге к отшельнику. Для нового отвара нужно было кое-что собрать в лесу, и она сошла с дороги... Отец не успел. Когда он прибежал в село, мать уже была привязана к столбу, а под ней разгорался костер. Её сожгли живьем, а его забили почти до смерти. Вы спросите, откуда я могу это знать так точно? У меня уже тогда была связь с родными. Еще слабенькая, но в момент, когда смерть уже дышала в лицо матери, её чувства и зрительные образы прорвали плотину моего восприятия. Это я стояла на костре. Я видела, как избивают отца соседи, а детвора, с которой я играла во дворе, смотрит на происходящее с интересом.
Мастер Римто слышал предсмертные крики моей матери, вырывавшиеся из моего рта. Ждать было больше некого. Он укрыл мой разум покрывалом, которое продержалось несколько месяцев, при этом я всё видела и понимала, но чувства и эмоции были где-то далеко от меня. Это спасло мой рассудок. Хотя и говорят, что психика у детей гибкая, но уж слишком сильным был нанесенный ей удар.
До ближайшего места, откуда можно было переместиться на спасительный остров, мы добрались уже к полудню. Там мы встретили пару: девушку и парня. Они несли с собой седла и сумки, а вокруг них бегали маленькие собачки. Тогда, по малости лет, меня не удивило отсутствие коней притом, что у них были седла и упряжь. Наши попутчики помогли мастеру открыть проход на остров.
В Лагоре уже вовсю принимали беженцев. Меня отдали в приют. Вот так и началась моя "взрослая" жизнь. Ведь детство - это беспечная пора, когда беды и радости такие же маленькие, как и ты сам. Сломанная любимая игрушка кажется вселенским горем, а для "счастливейшего момента в жизни" достаточно подаренного котенка или щенка. Мы взрослеем вместе с нашими радостями и горестями. Последнего мне хватило с лихвой.
В детстве я не обзаводилась закадычными друзьями, хватало памяти о тех мальчишках, которые смотрели на казнь моей матери. У меня были знакомые, товарищи, но не более того. Мастер Римто иногда навещал меня в приюте. Кого-то из детей усыновляли, но нелюдимую девчушку никто брать не хотел. Да и я не горела желанием назвать мамой и папой каких-то чужих людей. Просто не смогла бы. Потом, в подростковом возрасте, стало легче.
В пятнадцать я поступила в дерат, где проучилась следующие восемь лет. Мой выбор пал на "техномаг", как его называли студенты. Специализация: оружие и военное оборудование. Ну да, я так и осталась в душе мальчишкой, как когда-то в детстве.
Под многие заунывные голоса лекторов можно было заснуть, но тот, кто проигрывал борьбу со сном, получал болезненный разряд от Хранителя[7]. Мне и пары раз хватило... Так что помимо желания приходилось бодро высиживать на лекциях, а потом тащиться на практику.
Не могу сказать, что мне все это было в тягость или напротив, очень нравилось. Я всегда плыла по течению. Ничего невозможного или слишком тяжелого в обучении в школе и дерате не было. Из общей школы вылететь было практически невозможно (тут учителя занимались даже с самыми тупыми и безнадежными учениками), а в дерате Технической Магии достаточно было иметь средней силы Дар и усидчивость.
Над приобретением хорошей памяти и физической формы трудятся еще в детстве. Можно даже подправить Основу материи[8]. А так как считается, что только здоровый телом и душой маг может правильно и рационально расходовать силу, не отвлекаясь "по мелочам" при ткачестве, то здоровью и физическому развитию уделяют много времени. Не умеешь - научат, не хочешь - заставят, не можешь - исправят то, из-за чего не можешь. Отлынивать не получится - за этим строго следят.
Вообще, всех жителей Олорана с детства учат сражаться на войне, или же готовности умереть, дорого продав перед этим свою жизнь. Почему так? Потому, что лишь такой образ жизни и смерти помог выжить обитателям острова.
***
Свидетельства об окончании дерата наша группа получила ещё вчера. Наступило первое утро новой жизни. Теперь можно отправляться на все четыре стороны. Первое, что я сделаю - вернусь в родное село и узнаю, что случилось с отцом. Только вот не всё так просто...
- Аркина! Ты дома? - в приоткрытую дверь просунулась голова Наримы.
- Нет, меня нет! И пока окончательно не проснусь, считай, что я умерла. Поднятие трупа состоится не раньше, чем через два часа!
Я зарылась под одеяло и накрылась сверху подушкой. Терпеть не могу, когда меня будят! Ой, зря я сказала про труп.
- Поднятие говоришь?
Даже сквозь дрёму я расслышала мелодию левитации. Вот ведь паршивка! Острячка-самородок. Ну зачем, зачем меня будить? Я ведь так хорошо спала, и на учебу уже больше не надо ходить.
В лицо Нарьке полетел водный шарик. Маааленький такой, размером всего с полведра. Вот такая я злая. А не надо обижать бедных и беззащитных. Сон для меня - это святое! И опять я сделала глупость: мотив оборвался, я рухнула вниз, а так как была уже не над кроватью (ну меня же поднимали, чтобы потом поставить на пол), то пришлось вывернуться в воздухе и упасть... Нет, не на полусогнутые руки и ноги, как учат еще в школе на "тренировках тела", а почти лицом в пол. Признаю, до физического совершенства мне далеко.
Ладно, будем считать, что обе получили достаточно, и я затянула гнусавым утробным голосом:
- Ну и какого грэха, спрашивается, ты вызвала меня из мира мертвых, ведьма?
- Но-но! Попрошу без оскорблений! Я дипломированный маг!
Вот тут мы уже не удержались от смеха и, хлюпая мокрой одеждой и охая от боли, повалились на пол.
Нарима - моя единственная настоящая подруга. Она, как и я, осталась сиротой в ту войну. Правда, ее удочерили Карил и Тальто. Да-да, те самые парень с девушкой, которых мы с мастером Римто встретили у портала. Кстати, они через год поженились, а Карил после окончания дерата осталась в нем же преподавать. Она вела у нас курс "защитных плетений". Тальто - вольный художник, его картины совсем недавно выставлялись и имели большой успех. У Наримы недавно появилась сестра. Ей сейчас два года. В общем, жизнь кипит, так что надо двигаться, иначе мне от нее (в смысле, от жизни) перепадет за медлительность.
Отсмеявшись, я спросила:
- Так зачем же ты меня подняла в такую рань, да еще в выходной день?
- У нас сегодня вечером будет торжественный ужин в честь окончания дерата. Ты тоже приглашена. Зная, сколько ты собираешься, я решила забежать пораньше. Кстати, ты уже подобрала себе жилье?
Ну вот, напомнила. С этой квартиры, а точнее комнаты, предоставляющейся на время обучения в дерате, надо будет съехать через неделю. Я, конечно, ничего не искала, поскольку у меня были другие планы на будущее. Неизвестно, сколько меня не будет в Лагоре, так что держать за собой комнату неопределенное количество времени не стоит.
- Знаешь, я подумаю об этом завтра или послезавтра...
- Или в последний день перед тем, как надо будет отсюда уезжать, - с той же интонацией, что и у меня, передразнила Нарька.
- Ну дай хоть немного отдохнуть! - возмутилась я. - В дерате я отучилась, свидетельство получила, жилье на ближайшую неделю...
- Уже не неделю, а девять дней[9], - вот ведь вредина дотошная!
- Жилье на ближайшие девять дней есть, - продолжила я. - Дай мне отдохнуть!
- Кина, ну какая же ты ленивая и безответственная! - продолжала отчитывать меня подруга. - Ведь будешь в последний день бегать как ужаленная!
Ну что с ней будешь делать? Придется рассказать все, как есть, иначе не отстанет.
- Нарима, пообещай, что никому не разболтаешь то, что я тебе сейчас расскажу.
Подруга надула губы:
- Когда это я чужие секреты разбалтывала?
- Это очень важно! Мне нужно твое честное слово, - не унималась я.
- Хорошо, даю честное слово, что никому не расскажу то, что ты мне сейчас поведаешь. Слушаю тебя, о мудрейшая! Ведь сейчас мне откроется, по меньшей мере, тайна мироздания, - ну вот как с ней после этого говорить серьезно? Все-таки мы друг друга стоим!
- Я хочу вернуться в свою родную деревню и найти отца.
Лицо у подруги вытянулось, по нему пробежала тень страха. Она заговорила почти шепотом:
- Ты и вправду сумасшедшая, а я столько лет не верила!
А вот здесь стоит сделать небольшое отступление. Надо сказать, что как только я попала в приют, и про нас (детей оставшихся сиротами) стали пытаться выяснить хоть что-то, в том числе и силу Дара, то ко мне даже подходить стали с опаской. Дело в том, что у меня хорошо "развиты" две стихии: вода и... огонь. Ну что поделаешь, такой уж я родилась. Истинное имя мне мама подобрала тоже подходящее - Гейзер. Ни у кого прежде такого сочетания не было, поэтому воспитатели искренне опасались за мой рассудок. Жил однажды маг, владевший в равной и очень высокой степени двумя стихиями - воздухом и землей. О его похождениях до сих пор столько небылиц (а может былей) рассказывают... Но все сходятся в одном: он был сумасшедшим. Тяжело, когда в тебе живут два противоположных начала. Иногда мне кажется, что во мне, как и в любом человеке, есть частицы анима и грэха, которые дают свои советы, иногда они больше похожи на воду и огонь... но кто тогда тот третий, что вечно говорит правду, от которого не скрыться, даже оставшись в полном одиночестве?
- Неужели ты и вправду решила отправиться туда, где тебя могут запросто убить? Еще позволь узнать, как ты собираешься пройти через портал? Там же охрана стоит!
Ну вот, первые мгновения шока прошли, теперь ее не остановить.
- Ты хоть представляешь, что тебе грозит в случае поимки еще на нашей стороне? Обвинение в шпионаже! Хотя, это лучше, чем костер. Стоило ради всего этого возиться с обучением? Могла пойти в разведчики и шляться по Великой империи, и не просто так, а за деньги, им очень хорошо платят.
Ну вот, уже все нормально, раз начала иронизировать. Ладно, надо прекращать это.
- Скажи, Нарима, - мой голос был спокоен и тих, - а если бы кто-нибудь из твоих родителей уцелел, что бы ты сделала?
Воцарилось молчание. Подруга сразу сделалась грустной, еще немного и потекут слезы. Кажется, я перестаралась.
- Ты права, - сказала она через некоторое время, - я бы тоже мечтала их увидеть, но не знаю, хватило бы у меня смелости пойти на это, - а потом, подумав немного, добавила: - Тебе моя помощь нужна?
- Теперь уже я начинаю сомневаться в здравости твоего рассудка. Неужели ты думаешь, что я стала бы вовлекать тебя в такую авантюру? Ради чего тебе рисковать? Нет, Нари, это только мое дело. Хотя... мне нужны будут материалы по охранным заклинаниям высокого уровня. Сможешь посмотреть в библиотеке у своей матери?
- Конечно. Ну так что, придешь сегодня к нам на праздник?
- Ну разве можно отказать подруге? - я улыбнулась. - Развлекусь с пользой для дела.
Мы распрощались с Наримой до вечера, и я пошла умываться. Воздух в комнате был сухой (я же половину ведра нацедила, и еще у кого-то из соседей, кажется, из чашек позаимствовала). Первым делом надо испарить то, что осталось после "схватки". Для тех, кому подвластна стихия воды, даже "ткать" не надо, только мотив. Музыка, звучащая в груди, слышная лишь магам, потекла легко и плавно. Иногда даже ее не требуется, но для этого надо разозлиться, испугаться, в общем, испытать сильные эмоции. Их для сегодняшнего утра было уже вполне достаточно. Итак, микроклимат восстановлен.
Я подошла к тазику с водой. Грэх! Это раньше он был с водой, а теперь пустой. Ну хоть у соседей ничего не утянула. О моих проделках уже давным-давно все окружающие знают. Скандалить бы как всегда пришли. Я оделась, взяла полотенце, мыло, тазик и пошла на первый этаж, в ванную комнату. Судя по тому, как начался этот день, ничего хорошего от него ждать не приходилось.
Умывшись и позавтракав, я решила прогуляться по городу, а за одно проверить, какие у меня есть шансы пробраться к телепорту. Будучи на практике пару лет назад, я подобралась очень близко к одному из, как мне кажется, нужному мне телепорту. Обычные переходы практически не охраняются, ну если только для сохранения порядка, чтобы дети ненароком чего не натворили, а этот располагался в помещении лаборатории (уже неслыханное дело, обычно все они находятся на чистом воздухе), да еще и не простой, а оружия! Вот тогда у меня возникла идея после дерата попасть на родину, повидать отца. В разведку, как предлагала Нарима, меня все равно бы не взяли, силой и ловкостью, что и говорить, я не вышла. По олоранским меркам, во всяком случае... Бегать от селян в империи - вполне сойдет. Осталось только заново пробраться в лабораторию. Можно попробовать устроиться туда на работу. На первое время будет достаточно, потом, если не понравится, можно и уволиться. На время "прогулки" можно сказаться больной, уж сопли и жар я себе обеспечу (я водник и огневик или кто?), главное - не перестараться, чтобы не госпитализировали.
В лаборатории меня приняли хорошо, но без особого восторга. Плюс - я у них была на практике, минус - не блиставшее успехами свидетельство. Комнату все-таки пришлось искать, так как на новой работе предлагали общежитие, а объяснить пустую кровать во время моей "болезни" было бы тяжеловато. Кое-какие подъемные на новое жилье мне удалось-таки выбить, так что в ближайшее время мне предстояло найти себе пристанище. Желательно, самое дешевое, жить я там особенно не собиралась.
***
Казалось, что подруга ушла совсем недавно, а на самом деле, уже близился вечер. Я, как всегда, опаздывала и собиралась на скорую руку. Надо было постараться не огорчить родителей Наримы и прийти в приличном виде. То, в чем я посещала сегодня лабораторию, не годилось. Я достала из шкафа одно из своих трех платьев. Как же я не люблю в них ходить!
"А это потому, что ты все еще мальчишка!"
Ну вот, проснулась, правдолюбивая моя! Давно не вылезала. Иной раз такие пакости говорит, что и слушать противно, но никуда не денешься, правда - она и есть правда.
"Ну и что с того? Мне и так хорошо!"
"Те, у кого все хорошо, не красят волосы в красный цвет с белыми полосами, устраивая на голове подобие гнезда паука".
"Достала, сгинь! Вот закончу намеченные дела, потом буду меняться... если захочу..."
"Если не лень будет и хватит силы воли".
Единственным способом избавиться от надоедливой особы - не отвечать на ее выпады, тогда она засыпала, иногда надолго. Так я и поступила тогда.
Одевшись, причесавшись и наведя с помощью магии кое-какие улучшения во внешнем облике (до утра продержится), я поспешила в дом подруги, что располагался недалеко от общежития дерата. Я пришла последней. Дверь мне открыла Нарима.
- Проходи, - голос у подруги был грустный, - будешь помогать мне держать оборону.
У меня на лице отразилось удивление, а она продолжила:
- Мама привела, "приличного и очень перспективного молодого человека, который пишет работу по составлению защитных заклинаний", - за подражание голосу лиры Карилы можно было поставить "отлично".
- Что, все так серьезно?
- Увидишь. На тебя вся надежда.
- Хорошо. Ты книги достала? - этот вопрос волновал меня куда больше, чем очередная попытка родителей Наримы пристроить ее замуж.
- Да, удалось кое-что выпросить "почитать на сон грядущий".
Мы вошли в комнату. Гостей было немного. Одного представили как директора выставочного зала, где сейчас показывали работы Тальто, два других оказались преподавателями из дерата, а четвертый - как раз тем самым молодым человеком по имени Ситоро, о котором говорила мне подруга.
"Да твоя Нарька совсем зажралась!"
"Попрошу без грубостей в адрес моей подруги. Хотя, действительно..."
- Нари, - я зашептала ей в ухо, - ты, как бы помягче сказать, по-моему, слишком разборчивая. Парень - настоящий красавец, а ты нос воротишь. Если он тебе не нравится, то можешь его мне оставить.
- Ты не спеши, он еще рот не раскрывал, - пробурчала подруга.
Мы подошли к столу. Для меня было приготовлено место слева от подруги. Справа от нее сидел молодой красавец. Он подлил в бокал Нари вина и сказал:
- Возвращаясь к нашему разговору, который был прерван, - он посмотрел на меня так, будто я была простолюдинкой, попавшей на императорский пир, - хочу отметить, что при синтезе защитных полей мелодия не менее важна, чем узор ткачества.
При первых его словах я чуть не подавилась положенным в рот куском отбивной. Если сравнивать голос гостя и пародию балаганного шута на вельможу при дворе, интересующегося мальчиками, то последний будет в явном выигрыше. Высота голоса, а так же жеманность и придыхания наводили на определенные мысли. К тому же, он рассказывал материал первого года обучения "защитным плетениям". Теперь понятно, почему подруга была в таком унынии. Я бы тоже взвыла, если бы мне сейчас стали читать лекцию пятилетней давности. Хотя... из этого парня можно получить кое-какие сведения, если он действительно перспективный ученый.
- Ах, Ситоро, Вы так интересно рассказываете! - голос у меня был настолько сладкий, что даже этот напыщенный красавчик стал таять. Нари повернулась ко мне с круглыми от удивления глазами. Пришлось легонько пнуть ее ногой под столом. - Мне все время было интересно узнать о защите высшего порядка, но ее в дерате не преподают.
У молодого человека гримаса неудовольствия стала плавно меняться на одобрение, а после и на искренний восторг. Ну конечно, его, наверное, давно никто не просил рассказать хоть что-нибудь из "защитных плетений", так он всех достал, а тут сами в слушатели набиваются.
После двухчасовой лекции (и как не умерла?) мы вышли из-за стола с гудящими как улей головами. Нариме было проще - она старалась не запоминать весь поток информации, лившейся из гостя. Я же в свою очередь была просто обязана сохранить все полученные знания. Пришлось даже задействовать плетение "быстрой памяти", а оно потребляет уйму энергии, да и даром не проходит. Когда Ситоро услышал его мотив, он не просто просиял, а был в состоянии экстаза. Кажется, он рассказал все, что знал, и даже то, о чем только догадывался. Вот что делает с людьми гордыня в совокупности с недостатком общения. Интересно, мне еще стоит читать то, что нашла Нари, или услышанного сегодня будет вполне достаточно?
Мы с подругой поднялись в ее комнату. Я взяла книги и, сославшись на головную боль, ушла домой пораньше. Придя в свою комнату, я упала на кровать и, не раздеваясь, уснула. Следующий день обещал быть не менее насыщенным, чем этот.
Как же болит голова! Я совсем забыла, как бывает плохо после 'быстрой памяти'.
'Странно, ты, кажется, не страдала расстройством памяти'.
'Только тебя для полного счастья мне и не хватало'.
С третьей попытки я все-таки встала и первым делом пошла искать коробку с микстурами. Травник из меня так себе, поэтому все лекарства были куплены в лавке неподалеку. На пузырьке с зеленоватой жидкостью было написано 'обезболивающее'. Как раз то, что мне тогда требовалось. Я с трудом налила в кружку воду и добавила туда три капли микстуры - дозу, превышающую мою обычную в полтора раза. Лекарство действовало быстро, однако, 'быстро' - понятие субъективное. Прими его кто-либо другой, тогда именно так бы мне и показалось. В данном же случае мгновения тянулись бесконечно. Наконец боль стала отпускать, а потом и вовсе утихла.
Хорошо, что спиртное я не пью, иначе, меня в тот день смог бы поднять только некромант.
Проходя мимо зеркала, я не поверила своим глазам. На меня смотрело нечто в мятом платье, некогда являвшемся парадно-выходным, и лицом, бывшем не в лучшем состоянии. Такое впечатление, что и то, и другое ночью носил кто-то другой, а у меня даже разрешения не спрашивал. Надо переодеться и привести себя в порядок. Сегодня тазик был полным, и мне удалось умыться без похода через все общежитие. Ну что ж, не все так плохо, как могло бы быть.
Надо было побыстрее снять квартиру. Стоило отправиться на окраину города, там можно было найти жилье подешевле. По поводу внешнего вида я не беспокоилась: чем хуже я буду выглядеть, тем меньше возникнет соблазнов у хозяев квартир стрясти с меня побольше серебра.
'Ну тогда не надо было наводить утреннюю 'красоту', в таком случае тебя не то что бесплатно поселят, а еще и на лекарства добавят!'
'Угу, и все это - в одном милом заведении для умалишенных. Я тут знаю одно, недалеко от того района, куда сегодня собираюсь'.
Усевшись на стул перед зеркалом, чтобы причесаться, я услышала стук в дверь. Интересно, кого это принесло такого вежливого, да еще и в такую рань? Ну, не рань, но еще за полдень не перевалило. Нарима влетает без стука, а кроме нее я никого не ждала. В общежитии дерата свои правила: замки есть, но найдется мало единоличников, которые настраивают их только на себя. Здесь всегда рады друзьям... Ну, почти всегда. Поливание Нарьки утром не считается. Это я из лучших дружеских побуждений сделала.
Когда я открыла дверь, то чуть не выругалась в лицо гостю. На пороге стоял Ситоро. С цветами! Случись это пару дней назад, и я была бы просто в восторге, но сейчас была не та ситуация и, что ни говори, не тот парень. Мне и предыдущего вечера хватит надолго.
- Привет! Это тебе, - он протянул букет и, не дождавшись приглашения, прошел мимо меня в комнату.
Интересно, это у него такое самомнение или воспитание? Я даже онемела на некоторое время от такого поведения.
"Ладно, Аркина, не кипятись, посмотри, что он будет делать дальше".
Молодое дарование уселось на только что покинутый мною пуфик около зеркала.
"Спокойно! Он же не расческой твоей пользоваться собрался".
"Я от него ожидаю уже чего угодно".
- Значит, здесь ты и живешь? Уютно, - последнее слово он сказал, сморщив нос, и всем своим видом показывая, что он разочарован. - Не думала сменить квартиру?
"Из меня сейчас полезут нецензурные слова!"
"Не надо, тихо, все хорошо, дыши глубже. Я ведь тебя знаю: мат появляется уже после рукоприкладства, а это нам сейчас не нужно".
- Мне в любом случае надо будет переехать в течение восьми дней, - пришлось удержать грэха, который уже наступал на горло аниму. - Эту комнату займет новый ученик дерата.
- Я могу помочь тебе с поисками, - он встал и подошел ко мне. - У меня есть на примете одна комната.
- Хочу сразу предупредить тебя, я несколько стеснена в средствах, - я отошла в сторону от слишком надоедливого ухажера.
- Тогда можешь сразу переезжать ко мне! - Создатель, какой же противный у него смех!
В этот момент чаша моего терпения переполнилась. Стихия воды прорвала невидимую плотину, а выпущенный на волю огонь уже шумел в ушах на пару со своей противоположностью.
- Подожди, я сейчас, только платье приведу в порядок, - возможно, что-то в моем голосе или взгляде насторожило Ситоро. Мне трудно об этом судить, так как я не видела себя со стороны.
Я подошла к платью, повесила его так, чтобы иметь возможность "гладить" его и в тоже время видеть лицо гостя. А посмотреть было на что! Как только в моей левой руке появилось пламя, он занервничал, когда же в правой начала расти большая капля воды, молодое дарование явно струхнуло и лицо его приобрело сероватый оттенок. Я заранее знала, как это действует, ведь не раз проверяла свой трюк на "нежелательных знакомых". Меня тут же принимали за сумасшедшую. Я свела руки, и повалил пар, им я стала быстро "проглаживать" платье. Можно было, конечно, обойтись и просто нагретыми руками, но ведь с паром получается куда лучше! Спектакль прошел на "ура".
- Я смотрю, ты сегодня не в духе, пожалуй мне стоит зайти к тебе завтра.
С этими словами Ситоро выскочил из моей комнаты со скоростью ветра. Я же очередной раз получила урок: флиртовать с парнями, которые тебе не нравятся - себе дороже.
Когда с прической было покончено (я решила сегодня не пугать людей сооружением паука на голове), дверь распахнулась. На сей раз без предварительного стука. В комнату вошла Нарима.
- Привет! Я смотрю, ты уже встала. Какой сюрприз! Мне казалось, ты сегодня проваляешься в постели до вечера после двухчасовой "быстрой памяти". Как только ты на такое решилась? - подруга уселась на кровать, уставившись на букет.
Я подняла цветы и, небрежно помахивая ими, сказала:
- Как ты думаешь, кто сегодня утром ко мне заходил?
- Неужели? Сочувствую. Как же ты отвертелась? Ты ведь так и сделала, ведь его здесь нет, ты все еще дома и, - тут она посмотрела на мои старые штаны и потрепанную куртку, - похоже, ни на какое свидание не собираешься.
- Да как всегда. Намекнула на то, что я сумасшедшая, проявив обе свои стихии.
- Бедный мальчик! Зачем же так сразу было отвергать поклонника? Ты ведь сама называла его вчера хорошеньким, - в ее последних словах явно слышалась издевка.
- Ты так не радуйся, вдруг он сочтет тебя "перспективной"? - подругу заметно передернуло, а я продолжила: - Этот паршивец вел себя по-свински, к тому же предлагал сразу переехать к нему!
- Ничего себе! - только и смогла вымолвить Нари.
- Ладно, хватит о грустном, - я улыбнулась гостье, - я сегодня хочу найти квартиру.
- Неужели? А как же твое путешествие? - она явно не верила в то, что я "взялась за ум".
- Это для маскировки. Так что жилье будет дешевое, на краю города и обязательно отдельное. Скажусь больной на время "поездки", а потом выздоровею и сниму что-нибудь более приличное.
- Ты уже все продумала? - в голосе подруги послышались нотки печали и обреченности.
- Да. Немного поработаю для вида, а потом воспользуюсь "служебными привилегиями". Подробнее рассказывать не буду, - Нари надула губы. Честное слово, как ребенок! - Если меня поймают, то лучше тебе знать как можно меньше.
- А если с тобой там что-нибудь случится?!
- То меньше всего мне захочется, чтобы еще и ты туда полезла. Только твоих увечий мне и не хватает для полного счастья.
Подруга больше не спорила, но было видно, что она на меня обиделась. "Пусть лучше будет в плохом настроении, чем мертвая". Мысль промелькнула и пропала. В голове уже прочно засела идея посещения родных краев.
"Что если отец переехал? Где мне его искать, кем представляться во время расспросов? Не буду ли я выделяться среди местных?" - мысли роились в голове, пока я шла рядом с Нари в сторону квартала, где, как я успела прочитать на доске объявлений в холле дерата, сдавали дешевые комнаты, а иногда и квартиры. Я присмотрела два варианта, расположенных недалеко друг от друга.
Первая квартира была настолько грязной и неуютной, что даже свои вещи я не рискнула там оставить, зато вторая оказалась вполне приличной, хотя и маленькой, расположенной под самой крышей. Удобства, как ни странно, тоже имелись. Ее не сняли до меня только потому, что основной наплыв учеников начнется только через неделю. Дерат предоставляет место в общежитии, но многие через несколько дней (или недель) понимают, что такая жизнь не для них, после чего отправляются на поиски другого жилья. Хозяйкой оказалась миловидная женщина средних лет, живущая на другом конце города. Я внесла плату за несколько месяцев вперед (значит, с поиском другой квартиры придется повременить), после чего мне были торжественно вручены ключи от нового места проживания.
Перенести вещи было решено как можно раньше. Весь остаток дня мы с Нари этим и занимались. Пожитков у меня было не много, так что уложились как раз до вечера. Ночевала я уже на новом месте, а подруга обещала забежать ко мне на следующее утро.
Окна комнаты выходили на восток. Занавески были слишком тонкими и светлыми, чтобы защитить от утренних лучей солнца. Один из них крался по моей подушке, с явным намерением меня разбудить. Я повернулась на другой бок. Тогда мной занялся его брат. Попытка натянуть одеяло на голову не увенчалась успехом: стало душно и жарко. Пришлось отказаться от идеи досмотреть сон до конца, да и начала его (впрочем, как и всего остального) я уже не помнила. Я еще немного повалялась в кровати, рассматривая свое новое место обитания. Небольшой шкаф за занавеской, столик на одного перед окном, рядом с ним табуретка, дверь в ванную комнату. Теперь не надо было далеко ходить, чтобы умыться. Мне уже начинала нравиться эта новая жизнь. Квартирка на краю города, тихо, есть работа (по выбранной мной же специальности). Чем не жизнь?
"Очнись! Ты что, забыла, ради чего все это было сделано?!"
"Ты права, чем меньше у меня есть, тем легче это бросить. Еще неделя и я вообще никуда не захочу уходить. Надо как можно быстрее покончить с делами здесь и пробраться через портал".
Я встала и пошла умываться. Надо было купить что-то более или менее напоминавшее одежду жителей Империи. Сначала я заскочила в гости к Нари. Она очень удивилась, увидев меня в столь ранний час уже на ногах, да еще и у нее дома. Получалось, что я проснулась раньше нее. Пришлось даже подталкивать подругу, мотивируя это тем, что "на рынке все самое лучшее разберут".
Вскоре мы уже были на центральной торговой площади. Каких только товаров здесь не было! Даже с соседнего материка, на котором, по слухам, водились великаны, привезли ткани небывало ярких расцветок. Я в очередной раз одернула себя: чем меньше у меня есть, тем легче это бросить. Взяв Нари за рукав, я потащила ее туда, где торговцы из Берона продавали товары, закупленные в Империи. Подойдя к одной из таких лавок, я стала рассматривать одежду для путешествий.
- Доброе утро, досточтимые лиры! - расплылся в улыбке хозяин товара. - Чем могу быть полезен двум столь прелестным созданиям?
- Я хотела бы присмотреть что-нибудь для дороги. Неброское, практичное и не слишком дорогое.
На прилавок легло что-то цвета детской неожиданности, пошитое людьми у которых были явные проблемы с моторикой верхних конечностей (в смысле руки росли от туда же, откуда и ноги). Интересно, а в Империи сейчас действительно такое кто-нибудь носит, или у меня будет эксклюзивный вариант?
- Ларо, Вы, вероятно, меня неправильно поняли. Я хотела бы в этом ходить по дороге, а не строить ее.
Продавец костюма явно обиделся, а я принялась объяснять, что такое "неброское, практичное и не слишком дорогое" на олоранский манер. Сошлись на вполне приличном дорожном костюме, сумке и сапогах.
Пересчитав оставшиеся деньги, мне оставалось только вздохнуть. На дне кошелька оставалось как раз на месяц экономного питания, а надо было еще обменять часть серебра хотя бы на беронское. Вряд ли кто-нибудь специально для меня держал имперские монеты. Я сослалась на то, что собираю монеты разных стран, и выменяла у торговцев пару-другую серебрушек и десяток медяков. О том, чтобы обменять их по выгодному курсу, даже речь не шла. На оставшееся "свободное" серебро я купила беронское, а еще взяла кое-какую еду в дорогу.
Я особенно не переживала по поводу денег. У меня в банке еще лежало кое-что "на черный день". Пока не было повода всем этим воспользоваться. Надеюсь, и не будет. После долгих походов по лабиринтам торговой площади мы зашли к Нари. Это было куда ближе, чем в мое новое обиталище. К тому же, у нее было чем поживиться. Мой желудок уже громко протестовал против голодного существования. Утром я перехватила лишь пару кусочков чего-то, напоминавшего мясо, найденных на столе в кухне у подруги, когда та завтракала.
У Нари дома всегда было чем поживиться. Возможно, это связано с тем, что к ее отцу-художнику часто приходят гости, которых надо чем-то накормить, возможно, с тем, что лира Карила - хорошая хозяйка, возможно, и то, и другое. Во всяком случае, я никогда не оставалась голодной, приходя к ним в гости. Сегодняшний день не был исключением. Я ела уже второй кусок пирога, когда он у меня чуть поперек горла не встал, и было из-за чего. По лестнице со второго этажа спускался мой недавний знакомый. Никогда бы не подумала, что в этом доме мне будет неуютно, однако некоторые люди могут испортить что угодно. На лице Нари тоже появилось выражение если не отвращения, то явного недовольства.
- Приветствую вас, лиры, - пропел он высоким голосом. - Вы тоже здесь, моя дорогая Кина?
"Только друзья могут меня так называть! - у меня опять появилось желание задушить его собственными руками. - Как он вообще решился со мной разговаривать после своего трусливого бегства? Я думала, что он от меня теперь шарахаться будет, а он ведет себя так, будто ничего и не было. Я бы на его месте со стыда сгорела!"
"Водник и огневик сгорела? Принципиально невозможно. Ни те, ни другие не горят, а водники еще и не тонут. Хотя, не тонут они по другой причине - характер то еще..."
"Не хами! Хуже, чем твой - вообще не бывает".
- Дорога потому, что купить не получилось? - меня уже ничто не удерживало. Грех настоятельно требовал смешать это недоразумение с грязью. - Ты в прошлую нашу встречу так быстро убегал, что забыл забрать свой веник. Правда, для подметания пола он все равно не годился, и я его выбросила. Если хочешь, я куплю тебе новый, нормальный. Возможно, ты просто не знаешь, как он выглядит, потому что, судя по твоему телосложению, ты и пары раз нагнуться не сможешь - переломишься. Кстати, еще с первой встречи хотела тебя спросить, что ты такое делаешь, чтобы твой голос был похож на девичий? Никогда прежде не слышала такого у ларо. Только шуты на ярмарке так могут. Это же просто талант! Ты бы мог играть в спектаклях женские роли! Уверена, что в паре моих платьев ты будешь смотреться гораздо лучше, чем я. С радостью уступлю тебе розовенькое и голубое. С косметикой, правда, у меня дела обстоят похуже, но можно попросить у Наримы. Нари, ты одолжишь Ситоро что-нибудь из своих запасов?
Подруга поначалу сидела с округлившимися глазами, а потом начала тихонько посмеиваться, прикрываясь якобы внезапно одолевшим ее кашлем. Свой монолог я произносила на такой скорости, что не было ни единой возможности вставить хоть одно слово. Молодое дарование в начале моей тирады слегка обиделось, а в конце уже явно злилось. Оказывается, не только огневики могут зажигать пламя в глазах, но и воздушники тоже, но меня уже понесло. Это оказывала свое влияние стихия воды: пока все, накопившееся за долгое время, не выльется, поток не остановить. Даже страх не справлялся с этой задачей. Огонь добавлял ко всему этому эмоциональности, так что идея переодеть Ситоро в женское платье и представить его, как мою подругу, рисовалась в моей голове вполне реалистично. Молодой человек был явно против, но меня это уже не волновало.
- Знаешь, Кина, я боюсь, что для блондинок у меня ничего не найдется. Я брюнетка, а ты... хм... рыжая, так что вряд ли у нас что-нибудь получится.
- Ну ничего страшного! Мы в следующий раз возьмем нашего друга с собой на торговую площадь и там подберем ему что-нибудь.
- Аркина, я хочу поговорить с тобой наедине, - идея не показалась мне хорошей, да и Нариме, судя по ее выражению лица, тоже.
Однако, другого способа выяснить, что у Ситоро на уме, не было. Я встала из-за стола и проследовала за ним в коридор.
Когда мы ушли довольно далеко от кухни, он резко остановился и повернулся ко мне лицом. На миг мне показалось, что передо мной стоял совсем другой человек: никакой жеманности, движения плавные и отточенные, как у нашего учителя по боевым искусствам в школе. Меня приподняло над полом, а воздух стал поступать в легкие лишь тоненькой струйкой.
'Ну конечно, он воздушник', - пронеслось у меня в голове. Легкие начинали гореть, а меня саму охватила паника. Мозг отказывался принимать какие-либо решения, все мысли были лишь об очередном глотке воздуха.
- А теперь послушай меня, девочка, - у него изменился голос, став не таким высоким: обычный тенор, может чуть выше, но и только. - Я хотел по-хорошему, но, видимо, не получится. На том празднике я слегка перебрал и рассказал тебе лишнего. Если бы не "быстрая память", то я бы стер тебе все лишнее без проблем, ты бы даже не заметила, но в силу сложившихся обстоятельств, уничтожать полученную тобой информацию будет не просто, а для тебя еще и болезненно. Забыть очистку памяти таким методом у тебя не получится - слишком глубокими будут воспоминания. Поэтому мне для начала надо узнать, зачем ты так тщательно запоминала все, сказанное мной?
Он сделал струйку воздуха чуть шире, ровно настолько, чтобы я могла говорить.
- Да плевать я хотела на твои тайны! - голос у меня был хриплый, но твердый и уверенный. - Ты не понравился моей подруге, и мне надо было тебя отвлечь.
"Ну что же, хочешь померяться силой? Я тебе это предоставлю!"
Я решила ответить на подобное подобным. В то время, пока он обдумывал сказанной мной, я стала тянуть воду из его глотки. Приходилось работать лишь эмоциями, чтобы Ситоро не услышал "мотив", а это тяжело даже для сильного стихийника. В горле у него запершило, и он стал кашлять, теряя контроль - как раз то, чего я добивалась. Мгновение, и я приземлилась на пол (благо было не высоко), второе, и я уже жгла все его тело. Во внутренние органы старалась не лезть - можно было серьезно покалечить, если не убить. Он восстановил контроль и воздушной волной отбросил меня к стене. Звука удара я при этом не услышала, если не считать того, что раздался глухим стуком внутри моего тела. Даже поставив "барьер тишины", он сильно рисковал, напав на меня в доме моей подруги, но, видимо, я его действительно сильно задела.
"Убью!" - пронеслось в голове, когда с трудом вставала на ноги.
"И что ты будешь делать с трупом?"
"Вот убью, тогда и подумаю над этим".
"Попробуй поговорить с ним спокойно, ты ведь действительно услышала то, что не должна была знать. Если будешь сопротивляться так яростно, то он еще больше удостоверится в том, что ты либо шпион, либо преступница, решившая осуществить кражу века, либо еще кто-то в этом роде".
- Ну что, мальчик, - последнее слово я выделила, - поговорим спокойно или будем и дальше силой меряться?
- Не плохо для выпускницы дерата, - его голос стал хриплым. - Не ожидал от тебя такого отпора. Не растерялась.
- А я не ожидала от тебя такого натиска. Зачем был нужен весь этот спектакль? - кровь все еще стучала в висках после выброшенного в нее адреналина, и пройти это состояние у меня должно было еще не скоро.
- Что ты имеешь в виду?
- Спектакль на тему "нетрадиционная сексуальная ориентация". Последующий поворот в сторону "коварный обольститель" ты уже доходчиво объяснил.
- Не люблю, когда меня пытаются сосватать, - передо мной уже стоял обычный парень, без особых "отклонений". - Говорить это Кариле в лицо не хотелось. Надо было сделать так, чтобы ее дочь оказалась не в восторге от меня.
- Тебе это удалось, - я ухмыльнулась.
- Потом я не заметил, как выпил лишнего, и выложил больше, чем тебе стоило знать, - он немного помолчал. - Аркина, у меня будут серьезные проблемы, если всплывет, что это я тебе все рассказал.
- Обещаю, что не буду воровать в Олоране и лезть в тайны нашего государства, - я приложила руку к груди в знак подтверждения клятвы.
Ситоро поднял бровь, а потом, прищурив один глаз, спросил:
- А других стран?
- Только если от этого будет зависеть безопасность наших граждан! - я сделала преувеличенно испуганное лицо, стараясь тем самым свести наш разговор к шутке.
- Это не смешно, Аркина.
- Согласна, что ты предлагаешь? Копаться так глубоко в моей голове я тебе все равно не дам - это больно, как ты уже говорил, да и не хочется делиться личными воспоминаниями, которые могут при этом всплыть.
- Ладно, это - мой промах, я его постарался свести до минимума: с теми, кто мог бы вспомнить чуть больше, чем нудная лекция в обычном дерате, уже проведен сеанс "чистки", в том числе и с твоей подругой. Осталась только ты, и если я узнаю, что воспользовалась чем-нибудь "нестандартным", то так легко, как сегодня, ты не отделаешься.
- Как тебе удалось сделать это незаметно? Это просто невозможно!
- Э, нет, - он рассмеялся, - больше ты от меня ничего подобного не услышишь! Ты и так уже слишком многое узнала.
- Поняла, больше глупых вопросов не задаю. Ты "барьер тишины" снимать думаешь или как?
- Совсем забыл, - он даже хлопнул себя ладонью по лбу.
Мы направились в сторону кухни. Я - слегка покряхтывая из-за все еще ноющей спины, а Ситоро - изредка покашливая. Я напела мотив, вернув его голос в прежнее состояние. Он подошел ко мне чуть ближе и сказал на ухо:
- Берусь загладить свою вину. Как на счет ужина?
- "Пещера", сегодня вечером, заходить за мной не надо, - выпалила я так же шепотом прежде, чем он успел продолжить.
- Отлично.
Мы вошли в кухню, где нас с недовольным видом ждала Нарима. Увидев нас слегка потрепанными, она сделала соответствующие выводы, после чего у нее сначала округлились глаза, а потом она покраснела и сделала вид, что ничего не заметила.
"Пусть думает, что угодно. Так даже лучше. Не втравливать же ее еще и в это".
Ситоро вновь надел свою "маску", мы пообедали и я пошла в свое новое обиталище, подготавливать утренние покупки к путешествию.
Придя домой, я разложила приобретения на кровати. Сумка, штаны, куртка и невысокие сапоги. Все из кожи серо-зеленого цвета, как раз то, что нужно для путешествия: не слишком маркое, и в лесу в глаза не бросается. Я еще раз помяла штаны и куртку в руках. Они были достаточно мягкими, из толстой кожи. Пожалуй, покупка действительно стоила заплаченных мною денег. Одежду, сумку и сапоги надо было пропитать гусиным жиром, чтобы они не промокли. Можно было, конечно, воспользоваться и магией, но разгуливать по империи в периодически мокнущих вещах (если кто-нибудь рядом будет с антимагическим медальоном) мне не хотелось. Я провозилась со всем этим до самого вечера. Лишь взглянув очередной раз в окно, я поняла, что дело близится к закату. В окнах соседних домов играли отблески заходящего солнца.
"Грэх, опять опаздываю".
Я переоделась и побежала в центр города, где располагалось заведение под названием "Пещера". В углу за столиком меня ждал Ситоро. Похоже, пришел он давно.
- Привет! Извини, за опоздание, - я плюхнулась напротив него, стараясь не дышать как загнанная лошадь.
- Здравствуй. Я, честно говоря, и не рассчитывал на то, что ты придешь вовремя, - блондин слегка улыбнулся. - Хорошо выглядишь.
- Спасибо.
- Я еще раз хотел попросить прощения за дневное происшествие, но мне уже не оставалось ничего другого, кроме как применить силу, - он развел руки и пожал плечами.
- Я тоже в долгу не осталась, еще и поиздевалась над тобой перед этим хорошенько, - Ситоро коротко хмыкнул в знак согласия. - Ладно, будем считать, что мы с тобой квиты.
- Отлично. Мир? - он протянул мне руку.
- Мир, - я с легкостью ее пожала.
Что ни говори, а бесплатный ужин в моем нынешнем положении был как нельзя кстати. Расслабиться не удалось, потому что постоянно приходилось избегать рассказов о моем новом месте обитания (вдруг во время моей "болезни" решит проведать), планах на будущее и лаборатории, в которой я должна буду появиться уже послезавтра. Разговор вели ни о чем. После ужина я попросила меня не провожать, а на удивленный взгляд Ситоро отшутилась, что мне никто не страшен, и я сама могу за себя постоять, в чем он сегодня уже убедился.
Домой я добралась довольно быстро. Умывшись и приняв душ, легла спать. За следующий день надо было успеть совершить массу дел. Меня помимо всего прочего волновал Ситоро: он был явно не простым учеником у лиры Карилы, так как слишком много знал, да и силы и умения при кажущейся неловкости и нескладности у него было предостаточно.
"Если он из контрразведки, то я хожу по лезвию ножа. Угораздило же так влипнуть".
"Это виноваты твоя лень и вечное желание получить что-нибудь даром".
"А у кого их нет, и при чем здесь моя лень?"
"Надо было книги читать и лекции в дерате слушать, а не пытаться получить все сразу и легким путем".
"Не сказала бы, что этот путь был легким, да и того, что написано в книгах, не всегда достаточно. Неужели Ситоро бегал бы как ужаленный, имей я возможность прочитать в книгах то, что сейчас закопано у меня глубоко в памяти?"
"Зато теперь тебе надо быть намного осторожнее, чем до знакомства с ним".
"Будем считать, что игра стоила свеч, да и утро вечера мудренее..."
С этими мыслями я провалилась в сон, надеясь, что следующий день будет лучше, чем этот.
Я опять, как и в прошлое утро, проснулась раньше обычного. После умывания и завтрака мне предстояло немного изменить свой внешний вид. Согласитесь, что восемь белых прядей на красном фоне и обесцвеченные концы - не лучший вид, если хочешь затеряться в толпе.
Когда-то я решила сделать свою прическу оригинальной. Ввиду своей лени, проводить ежедневные манипуляции сложнее, чем расчесывание и укладка волос в пучок, мне не подходили. Тогда я решила покрасить их во что-то с ног сшибательное. Цвет основы подобрался сразу: ярко-красный с абсолютно белым. В таком случае мне надо было всего лишь подкрашивать их раз в месяц, но и это оказалось слишком часто. Для меня было легче просидеть неделю или две в поисках решения, чем постоянно заниматься одним и тем же. То, что я придумала, тянуло не меньше, чем на абсолютно новую косметическую разработку. Описание, составь я такое, тянуло бы страниц на пять. Матрица с "тканью" была вживлена под кожу головы. В итоге я получила красную основу, восемь белых прядей по краям и того же цвета пучок. Выглядело очень похоже на паука на кровавом поле. Распущенные же волосы были просто красными с белой окантовкой с внутренней стороны - ничего экстраординарного для Лагора. Здесь уже привыкли к выкрутасам магов, особенно молодых.
Для моего путешествия я решила вернуть себе мой истинный цвет волос - русый. Провозилась я довольно долго. Для начала перенастроила матрицу, основой для которой послужили волосы, не подвергшиеся цветовым изменениям (даже неприлично говорить откуда). Потом пришлось вытаскивать "ткань", уже прочно сжившуюся с моей кожей, а так как лекарь из меня весьма посредственный, то волосы приобрели красный цвет уже по совсем другой причине. В таком вот виде меня и застала Нарима, явившаяся разбудить свою лучшую подругу по старой привычке. В итоге она чуть не упала в обморок от вида крови у меня на затылке (честное слово, там было совсем немного), обозвала меня сумасшедшей (что-то она слишком часто стала это делать) и помогла все заживить.
- Что это ты тут без меня устроила?
- А ты очень хотела поучаствовать? Простая косметическая процедура - ничего больше.
- После "простых косметических процедур" не выглядят так, будто им голову размозжили чем-нибудь тяжелым! - накинулась на меня подруга.
- Ты просто пришла не вовремя. Прошлый раз крови было столько же, но ты тогда ничего не заметила, потому что пришла позже.
- Скорее всего, потому, что у тебя волосы стали почти полностью красными.
- Возможно, но орать при виде меня в крови все-таки не стоило. Я чуть не сделала хуже.
Мы препирались еще некоторое время, а потом Нари предложила мне помочь постричься. Жаль было отрезать волосы, но в моем походе мне за ними следить будет некогда. Решено было оставить их до плеч, короче - неприличная длина для особы женского пола в Империи.
- Слушай, а почему ты не нашла себе работу, а до сих пор болтаешься без дела? - спросила я, когда мы закончили издеваться над моими волосами.
- Потому, что ее нашла моя мама. Мне осталось бездельничать до конца недели, а потом я буду трудиться на благо страны! - в голосе подруги слышалось неудовольствие.
- Я так понимаю, ты чему-то не рада. Чему именно?
- Там придется "заводить нужные знакомства" и работать с такими людьми, как Ситоро, - при упоминании знакомого нам обеим парня, ее опять передернуло. - К стати, о чем это вы вчера говорили и, самое главное, чем занимались у нас в коридоре?
"Ну все, это ее выражение лица я знаю, теперь от нее не отделаешься!"
Врать подруге не хотелось, а говорить правду было нельзя. Пришлось отвертеться фразами "помяли друг друга" (чистая правда!) и "потом посидели за ужином". Нарима осталась явно недовольна краткостью моих откровений, но не могла же я и в самом деле ей все рассказать!
В тот день Нари ушла домой рано. Мне еще надо было сделать уборку, отыскать отчет по практике и освежить его в памяти. Механическая работа отвлекала от унылых мыслей, зато, когда я села читать то, что написала, работая в лаборатории, они вновь стали лезть в голову. Я не была уверена, что вообще вспомню отца, даже если найду его, просто увидев где-нибудь. Пришлось "ткать" сложное заклинание, поднявшее из глубин памяти образ папы, виденного девочкой лет пяти.
Я сижу на лавке около стола и смотрю, как мама перебирает уже сухие травы. Когда-нибудь и мне доверят делать всё-всё: готовить настойки, варить зелья и даже ткать разные заклинания. Вот только вырасту, выучусь и... А может сначала выучусь, а потом вырасту? Ну вот, даже этого не знаю!
- Мама, а я сначала вырасту, а потом выучусь или наоборот? - та не поднимает головы от листочков красного цвета, стараясь не пропустить ни одного еще не полностью просушенного, и на ее лице появляется мягкая улыбка, от которой в доме становится светлее.
- Одно без другого не бывает, милая.
- Правда? Значит, если я вырасту, то сразу поумнею?
- Нет, - она уже не просто улыбается, а смеется, - это значит, что если ты не поумнеешь, то не вырастишь.
- Так и останусь маленькой и не буду доставать до самой высокой полки? - меня охватывает страх: как же это возможно - никогда не вырасти?
- Нет, Кина, люди взрослеют не в высоту и ширину, а в поступки.
- Это как?
- Взрослый их продумывает и за них отвечает. Только тогда его можно считать таковым. Вот поэтому дуракам и умалишенным всё прощают как детям.
- Но ведь детей же наказывают!
- Это только им в науку, чтобы лучше запоминали, а зла на них не держат.
- Значит, когда наказывают, всё равно любят?
- Конечно, милая.
Дверь открывается, и в дом входит папа. За окном уже осень. На улице холодно и сыро, поэтому от него пахнет дождем. Он снимает куртку, а я бегу к нему. Отец ловит меня и подбрасывает вверх. Я смеюсь, и он тоже.
К горлу подступил комок, в носу предательски защекотало, а на глаза навернулись слезы. В тот момент я поняла, что кто-то должен ответить за то, что счастливое детство было у меня таким коротким, и пока каждый, виновный в этом не получит по заслугам, я не успокоюсь. Пусть многие, из попавших на этот остров, простили, забыли или просто не хотят мстить, а я буду!
"Месть - плохое чувство, оно выпивает душу. Ну "воздашь ты им по заслугам" (как пафосно звучит!), а дальше что? Легче тебе не станет. Просто станешь такой же, как они".
"Нет, не стану. Я лишь верну долг, а что плохого сделала им моя мать, чтобы сжечь ее живьем на костре?!"
"Злопамятность и месть - две сестры".
"Ты же знаешь, я не злопамятная - сделанного мной зла не помню".
"Не передергивай. Вряд ли ты его забудешь. Единственная плата за убийство - смерть. Для этого надо переступить черту. От такой мести ты за всю жизнь не отмоешься".
"Предлагаешь оставить их безнаказанными?"
Мой внутренний голос замолчал, а я решила хотя бы на время выкинуть все это из головы. Прав был мастер Римто, укрыв мое сознание пеленой на первое время. Неизвестно, кем бы я стала, если бы все это не давало покоя мне многие годы.
День подошел к концу, и я решила лечь спать пораньше, чтобы на следующее утро с новыми силами отправиться в лабораторию, но от задуманного до выполненного зачастую бывает очень далеко. Я долго не могла уснуть, ворочаясь с боку на бок и стараясь выкинуть все мысли из головы. В ту ночь сны были тяжелыми, полными какой-то тревоги, словно возникали и пропадали какие-то предчувствия. Эта недосказанность и недопонятость одновременно с чувством необъяснимого страха засела где-то глубоко и на протяжении многих дней не давала мне покоя.
Утром я проснулась от ставшего привычным за годы обучения сигнала будильника. Мягкий зеленый шарик размером с кулак подпрыгивал на столе около окна. Я специально положила его вечером так, чтобы утром было не дотянутся. Пришлось вставать и выключать будильник. Для этого по нему надо было хорошенько ударить ладонью - замечательный способ отвести душу тому, кто не любит рано вставать. Мой "пушистик" замолк, а я отправилась приводить себя в порядок. Завтрак был как всегда легким, даже легче, чем хотелось бы.
Когда я добралась до места своей новой работы, утро было уже далеко не ранним, но вполне приличным, чтобы предстать пред ясные очи начальства в первый день на новом месте. Охрана на входе (а как же иначе? Все "ужасно секретно"!) пропустила меня, сказав, что мой куратор еще не пришел. Это меня порадовало, значит, не одна я люблю поспать утром.
Ларо Митело прибыл, когда солнце уже ярко светило в окна его кабинета, где я его и дожидалась.
- А, Аркина! Рад тебя видеть в столь прекрасное утро! - это был мужчина средних лет, со слегка седыми волосами, вечно жизнерадостный (насколько я помнила редкие встречи с ним в коридоре во время практики) и необычайно общительный.
- Доброе утро, ларо Митело! - я поднялась со стула, улыбнулась и пожала ему руку, - Я тоже рада Вас видеть. Готова к работе на благо Олорана!
- Ну что же, похвально, - он немного призадумался, а затем продолжил: - Я определю тебя под начало одного из сотрудников, а уже он будет давать тебе задания. Тирноко как раз нужен помощник.
Ларо Тирноко был хорошим специалистом в своей области. Он занимался разработкой новой боевой транспортной техники - изобретал новые магдвигатели и тестировал их на полигоне за городом.
Таким образом, появляться в лаборатории с заветным порталом получалось далеко не каждый день, к тому же оказалось, что для отработки денег, выданных мне на жилье, надо трудиться не меньше двух недель. Каждый раз я приносила и оставляла у себя на рабочем месте что-нибудь из необходимого мне в путешествии. Небольшими порциями в своем стареньком рюкзаке я перенесла таким образом все, что хотела взять с собой в дорогу. Раз десять я была у портала, стараясь, чтобы меня никто не заметил в той части лаборатории. Я прослушивала каждую ниточку "ткани", запоминала и записывала на инфокристалл их расположения, а потом дома разбирала все это на составляющие и пыталась найти "ключ". Что-то я отыскивала в книгах, которые одолжила мне подруга, что-то вспоминала из "лекции" Ситоро.
Мне казалось, что время тянется бесконечно, я рассчитывала максимум недели на две, а подготовка заняла у меня около месяца[10]. Наконец наступил тот долгожданный день, когда я расшифровала и была способна распутать все, что было навешано на нужный мне портал.
Утро выдалось просто замечательное. Ярко светило солнце, воздух был свежим после вчерашнего дождя. Обе луны четко виднелись на западе, а по небу кое-где плыли легкие облачка.
На кануне вечером я отдала ключи Нариме и заранее попрощалась с ней. Она меня уже давно перестала отговаривать, вместо этого лишь грустно вздыхала и старалась не говорить на эту тему. Еще пару раз за последний месяц я встречалась с Ситоро. Мы не стали ни друзьями, ни врагами. С одной стороны раскланивались при встрече, с другой - ожидали удара в спину друг от друга и держались настороже.
Ларо Тирноко в тот день был на испытаниях, так что вряд ли мне мог кто-нибудь помешать. О своей болезни я решила попросить передать ему кому-нибудь из охраны.
Олоран находился гораздо южнее столицы империи. Наступала осень, которая в моих родных краях была куда холоднее, чем на острове. Я учитывала это, когда собирала свой рюкзак, оставленный в укромном местечке, недалеко от портала. Сегодня я захватила с собой лишь инфокристаллы, несколько амулетов и деньги, выменянные еще месяц назад на торговой площади.
В лицо мне светило солнце. Припекало, а меня пробирал озноб, неприятно скручивало желудок (утром пришлось плотно позавтракать, приготовив еду с вечера), а адреналин только что из ушей не лез.
"Как же я не люблю это ощущение, когда тебя, будто за ниточки, дергают за нервы!"
"Некоторые именно за этим лезут на вершины гор, отправляются в различные путешествия и жить без этого не могут, а ей, видите ли, не нравится!"
"А еще есть те, кому нравится причинять себе боль. По-моему, это - ненормальные люди".
"Можно подумать, что ты - совершенство. Да каждый второй считает тебя сумасшедшей".
"Если мы расходимся с кем-то во взглядах на жизнь, значит, что именно этот кто-то и не прав! Существует только два мнения: мое и неправильное".
"А тех случаев, когда твое было ошибочным, ты, как и сделанного тобой зла, не помнишь?"
Всю оставшуюся до лаборатории дорогу я пыталась вспомнить, когда же это я была не права, но в памяти, казалось, образовался провал. Подойдя к охране, я, как всегда, поздоровалась.
- Доброе утро, Аркина! - молодой парнишка сидел в душной комнате на входе и, судя по всему, мыслями был далеко за пределами лаборатории.
- Привет, Галро! - имя я вспомнила с трудом. - Я сегодня ненадолго: что-то плохо себя чувствую. Сможешь передать ларо Тирноко, что я все доделала и побуду некоторое время дома?
Пару дней перед этим я тренировалась делать "больной вид": глаза увлажнены и "воспалены", нос шмыгает и тоже чуть-чуть красный.
- Что это с тобой? Никак простудилась?
- Вчера ноги промочила. Такая замечательная погода, а я заболела и буду сидеть дома.
Последнее высказывание нашло сочувствие в лице парнишки, который тоже уже почти возненавидел свое нынешнее место прибывания.
Мы обменялись еще парой вежливых фраз и я заспешила по коридору в кабинет ларо Тирноко. Посидев там некоторое время, я отправилась обратно. Нужно было пару раз промелькнуть мимо охраны, чтобы намозолить им глаза. Дело в том, что при входе в лабораторный комплекс стоят охранные заклинания, способные вычислять "ткань" невидимости, про "обманки", дающие только изображение предмета, животного или человека, никто даже и не подумал. Мне было необходимо выйти на самом деле в первый раз на всякий случай, если придется отвечать на какие-нибудь вопросы. Того, кто возвращается за чем бы то ни было, обычно во второй раз уже ни о чем не спрашивают - в первый наговорились. Попрощаться можно и кивком головы. Так я и сделала. Я еще раз напомнила охраннику о просьбе передать Тирноко, что я заболела, а потом якобы вернулась за забытой вещью.
Все шло как по маслу. "Обманка" сработала блестяще, в коридорах, по которым я вышагивала с дрожью в коленях, никого не было. Я достала припрятанный рюкзак с провизией, натянула штаны и куртку поверх легкой верхней одежды, сменила обувь. Настал черед "расплести" "ткань" защитного поля вокруг портала. Это был самый ответственный момент. Не только из-за того, что я могла ошибиться и получить травму, но еще и потому, что застань меня кто-нибудь в таком виде и за таким делом, не знаю, как бы я выворачивалась.
Легкие ниточки "ткани" скользили между пальцев. Я не один раз тренировалась на этом узоре, сплетая и расплетая его дома. Каждый этап был пройден несколько раз. После того, как я открыла "дверь" в коконе защитного поля и прошла за него, мне необходимо было его восстановить. На это ушло даже больше времени, чем на распутывание. Наконец и с этим было покончено. Оставалось самое энергоемкое - открыть портал. К этому моменту я уже перестала обращать внимание на адреналин в крови, на то, что если меня поймают, то ничего хорошего мне не светит, да и на онемение пальцев и начинающуюся головную боль тоже. Цель была так близко, что все остальное не имело никакого значения.
Открыть портал - значит сложить мозаику из разрозненных кусочков. Их не слишком много, однако, "поставить" на место отдельные элементы из земли, воздуха, воды и огня очень непросто. Соединение тоже требует больших усилий. К тому моменту, когда в центре кокона защитного поля между двумя камнями стало расти пятно раскрывающегося портала, я чувствовала себя так, будто половину дня таскала булыжники. В голове мелькнула мысль: "У меня получилось". Сил радоваться уже не было. Я подхватила рюкзак и шагнула в портал.
Я вышла по ту сторону портала в лесу. Судя по тому, что было гораздо прохладнее, чем на острове, я решила, что нахожусь не слишком далеко от дома. Правда, это было единственным, что порадовало меня после перехода. Первое, что разочаровало и испугало, было то, что портал оказался односторонним. Такое бывает, но до этого мои знания были лишь теоретическими, а сейчас настало время практики.
'Может быть, именно поэтому он так плохо охранялся?' - пронеслось в голове.
Второй неприятностью было то, что восемь выпущенных поисковиков блуждали слишком долго, и лишь один из них вернулся с положительным ответом. До ближайшего поселения было около недели пути. В охоте я была не сильна, но если я хотела не умереть от голода (а я очень хотела остаться в живых!), то мои запасы в рюкзаке надо было разбавить дичью.
Направление было задано, цель утверждена, план на ближайшую неделю набросан, и я двинулась в путь. Ставить метку на место, где был портал, я не стала, все равно мне через него обратно не вернуться. Думать о том, как я буду выбираться обратно, не хотелось. Может быть, удастся пробраться через тот портал, что перенес меня на остров в далеком детстве, а может, пойду окружным путем через Берон, а потом через море. Будь я терпеливее, возможно, и в Империю добиралась бы именно так, но для этого надо было копить деньги и долго готовиться (хотя и на 'простой' способ я потратила не мало сил, времени и денег). Но если есть хоть какая-то возможность сэкономить хоть что-нибудь, не сомневайтесь, я выберу именно ее.
Солнце было уже в зените, когда я решила устроить привал. Осенью, которая начиналась на Олоране (только по календарю, ведь на юге зима очень короткая), здесь даже не пахло. Именно не пахло, потому что в воздухе витали ароматы лета.
'Возможно, я не так уж и близко от дома', - подумалось мне, но наличие знакомых с детства деревьев, которых я никогда не видела на юге, все-таки убедили меня в том, что я нахожусь на севере.
Я расположилась на краю небольшой поляны, чтобы солнце не так сильно пекло. Настало время подумать о пропитании. Свои запасы я решила беречь как можно дольше, беря от туда лишь соль. Мелкого зверья вокруг было полно, и я решила попытать счастье.
На суку прямо надо мной сидела птица с черно- белым опереньем. Я не была уверена, что когда-либо видела такую, и уж тем более не представляла себе, какова она на вкус. Прозвучал мотив, и в птицу полетела тонкая огненная 'игла'. Обычно нас учили делать 'копье', но в таком случае, мне досталась бы обугленная тушка. С дерева вниз упал комок черно-белых перьев. От него пахло паленым и еще чем-то, скорее всего, это был запах самой птицы. Как пахли курицы дома, я уже давно забыла, а живя в городе, никогда не покупала неощипанных. Что ж, теперь мне предстояло наверстать упущенное.
Я развела костер на полянке, после чего стала ощипывать тушку. Получалось плохо. Горстка перьев у костра выросла величиной с саму птицу, а мне казалось, что перья на ней никогда не закончатся. Как я ее потрошила, даже и вспоминать не хочется.
У моего обеда оказался не слишком приятный вкус, даже соль не смогла это исправить. Больше на черно-белых птиц без особой надобности решено было не охотиться. Я собрала пожитки, затушила костер, и вновь отправилась в путь, намереваясь пройти до заката как можно больше.
Судя по моим ощущениям, прошла целая вечность с того момента, как я увидела солнце в окошке моей спальни сегодня утром, а оно все не собиралось садиться.
'Похоже, я сейчас нахожусь намного западнее, чем Лагор, ведь остров юго-восточнее материка', - с этими мыслями я уходила все дальше и дальше от портала, сверяясь со своим поисковиком.
Было еще не слишком поздно, когда я выпустила еще один поисковик с целью найти очередную поляну для отдыха и ночлега. Сил идти больше не было. Что ни говори, а я уже давно была городским жителем, отвыкшим от долгих походов по пересеченной местности. Здесь даже тропинки как таковой не было. Приходилось периодически пробираться сквозь разные заросли, речушки и тому подобное. Не будь я магом, меня еще пол дня назад съели бы комары, исцарапали ветки особо колючего кустарника, к тому же грозило бы переохлаждение после падения в очередной ледяной ручей.
Как только я добралась до вожделенного места ночлега, то рухнула на землю со всей своей поклажей. К концу дня у меня сложилось впечатление, что в ней прибавилось весу как минимум вдвое. Невероятных усилий стоило подняться, набрать хворост и не просто очертить круг, а сделать купол, чтобы ничто не потревожило мой сон. Последним усилием я разожгла костер и улеглась спать, высушив под собой землю, все еще теплую от прогревшего ее за день солнца.
Проснулась я утром оттого, что было холодно и жутко хотелось есть. Утро еще только начиналось, на небе виднелись звезды, а само оно лишь потихоньку светлело. Над поляной висела луна. Я не сразу поняла, что меня так озадачило, а когда осознала, то по спине у меня прокатился градом холодный пот. Луна была одна и не красная или голубая, как ей полагалось, а желтоватая.
'Мама!!! Где я?! Куда же я попала? Да еще ко всему портал односторонний! Кто же живет в том месте, до которого неделя пути?'
Я села на траву и заплакала от безысходности. Быть так близко от цели и в мгновение понять, что сама же отбросила себя на невероятное расстояние от нее, когда даже отправная точка на пути к ее достижению стала бесконечно далека. Так бывает, когда пытаешься что-то починить, и вот, когда уже почти все сделал, но кажется, что не хватает еще чуть-чуть, чтобы все стало просто идеальным, нажимаешь не там и не так. В итоге ломаешь все, что успела восстановить, и даже то, что было еще цело до твоей 'починки'.
В этом ступоре я просидела до тех пор, пока солнце не стало пробиваться сквозь деревья. Оно играло бликами на моем лице, подмигивало сквозь листья смешанного леса. Тот жил своей жизнью, птицы щебетали, деревья шумели, вокруг сотворенного мной купола жужжали, стрекотали и просто спешили по своим делам насекомые. Мысли стали возвращаться на свои места (если у них в моей голове когда-нибудь были таковые). Сразу стало понятно, почему портал находился в лаборатории и не слишком-то охранялся, а день показался мне бесконечным. Еще что-то маячило на грани сознания, что-то тревожное, но я никак не могла уловить его.
Я 'расплела' купол, поднялась на затекшие ноги и стала ходить по поляне разминая их.
'Раз уж я в другом мире, то возможно, антимагических амулетов у них нет, ведь у нас они были изобретены случайно. Значит, есть вероятность того, что я смогу пользоваться магией и среди людей, что значительно повышает мои шансы на успех. Проблем, конечно, остается намного больше, чем преимуществ. Неизвестно, что за 'люди' населяют этот мир, к тому же говорят они явно не на имперском диалекте. Соответственно, найти портал домой (если таковой вообще существует... но об этом даже думать не хочу!) будет сложновато...'
Погуляв по поляне и освежив мысли, я поняла, что у меня возникли еще две проблемы: магический потенциал восстанавливался очень медленно и моего 'любимого' внутреннего голоса не было слышно. Хотя, являлось ли второе проблемой - еще вопрос.
'Что же случилось? Возможно, сильный стресс, а может, этот мир настолько непохож по своей натуре на мой родной, что и внутренний голос в нем не слышен?' - я решила не зацикливаться еще на одном вопросе, когда имелась целая куча более насущных.
Еще одной радостной новостью, которую я осознала, было то, что так неосмотрительно съеденная мной вчера птица оказалась вполне съедобной и неядовитой. Это означало, что с голоду я здесь не умру.
Так прошли мои первые сутки в новом для меня мире. Вскоре я прикинула, что по ощущениям, они были здесь на треть длиннее. Я охотно вставала утром с рассветом не только потому, что было прохладно (держать температуру костра я научилась после ряда экспериментов), но еще и потому, что начала высыпаться. Судя по всему, именно такой и должна была быть продолжительность суток для моего комфортного существования. Конечно, не все здесь было так замечательно, как мне того хотелось бы. Ноги были стерты в некоторых местах до крови, магического резерва катастрофически не хватало. Купол отнимал много сил каждый день, но я не могла от него отказаться - пару раз ночью явственно слышались шаги крупного животного недалеко от места смоей ночевки, так что и днем приходилось быть начеку. Был еще вариант спать на дереве, но я не была уверена в своих талантах верхолаза и в том, что не свалюсь во сне на землю, к тому же зверь, возможно, тоже умел на них забираться. Вскоре я мельком увидела свою спутницу. Это была кошка... размером с собаку! Правда, на кошку она походила только мордой. Задние лапы у нее были длиннее передних, хвост будто обрублен, а на ушах виднелись кисточки.
'Что же это за кошка такая? - думала я, пробираясь сквозь очередные заросли. - Обычно представители их рода не нападают на того, кто как минимум раза в три больше, чем они сами, если вокруг полно дичи помельче или речь не идет о защите их потомства. Хотя, в этом мире может быть все, что угодно'.
На ногах появились стойкие мозоли, куртка и штаны стали практически второй кожей. Помыться и выстирать одежду удавалось редко. Я старалась не думать о том, в сторону какого поселения иду, кто там живет, и что меня там ждет. Однажды ночью моя спутница подобралась так близко к сфере, что мне удалось прочитать часть ее эмоций, находившихся на поверхности. Это был интерес, являвшийся отличительной чертой всех кошек, которых я когда-либо знала. Новый мир становился для меня все более похожим на мой собственный.
'Кошки - они и на втором материке кошки, да и в другом мире тоже', - подумала я, засыпая и передавая своей спутнице мысли о том, что с моей стороны не последует агрессии, но в то же время, что я сильный противник, вздумай она на меня напасть.
***
- Ну, твою же мать! Макс, иди посмотри, что эти 'сибирские отшельники' опять натворили! - Денис смотрел в монитор, на котором отображались данные по энергетическим всплескам на всей территории России.
- Что ты так орешь, я чуть чай на себя не пролил, - Макс подошел к своему коллеге, который уже немного остыл после увиденного, и присвистнул: - Мда, что-то они на этот раз перестарались... Интересно, кого на этот раз вызывали наши друзья-солнцепоклонники?
- И ведь не на капище на этот раз разгул устроили, а на расстоянии недели пути от деревни! Туда же хрен доберешься! Ни одной дороги нет, да и вертолет вряд ли где рядом посадишь! - Денис кипятился все больше и больше. - Туда же с проверкой - месяц навылет, - лицо у парня становилось все мрачнее и мрачнее. - Такое впечатление, что они просто издеваются!
- Пора в путь-дорогу, дорогу дальнюю, дальнюю, дальнюю идем... - пропел Макс, похлопывая друга по плечу, тот стряхнул ее с явным недовольством.
- Опять месяц комаров кормить! Когда же руководство их, наконец, прижмет? - бурчал себе под нос Денис. - Зачем нам этот фольклорный элемент? Пользы с них ни на грош: отчислений в ассоциацию практически нет, магов - один волхв их и есть, а проблем выше крыши.
- Ну это, как говорится, не нашего с тобой ума дело, Дэн, - отозвался Макс, - а работа - дело добровольное. Сам выбрал - сам расхлебывай. Нас с тобой сюда никто силком не тащил.
Денис побурчал еще немного для приличия, хотя и сам прекрасно осознавал, что на его место есть еще много претендентов, и стоит только ему уйти, как очень скоро здесь появится кто-нибудь другой, а его, 'специалиста со стажем', никто удерживать не будет.
***
На протяжении нескольких последующих дней я пыталась хоть как-то приручить свою неожиданную попутчицу. Это оказалась самка. Хотя котенком она уже перестала быть, но взрослой ее еще нельзя было назвать. Я стала ее подкармливать, а как-то утром около сферы появилась тушка какой-то небольшой птички. Не знаю почему, но звери и птицы всегда лучше видели и чувствовали границы всех охранных плетений, чем люди.
К концу пути я стала ставить сферу уже только ближе ко сну, а 'кошка' подходила ко мне без боязни, но к костру, как все дикие звери, не приближалась. То, что я проводила больше времени со своей новой (а в то время и единственной) подругой, дало мне возможность выяснить, что по ее ощущениям я отличаюсь от местного населения не особенно сильно, хотя запах и движения у меня все-таки другие.
На заре седьмого дня потянуло дымом и другими запахами, присущими человеческому жилью. Жаль было расставаться с попутчицей, но пришлось ей внушить, что дальше можно только мне, а для нее там будет опасно. Пора было 'ткать' кокон невидимости и еще один, который блокировал бы мой запах (отверстия для свободного прохождения воздуха оставались только в районе моих ноздрей). 'Ткань' сложная по своей структуре и, соответственно, исполнению, потребляет уйму энергии. Кокон плотно облегал меня и мою одежду, отставая от нее всего на толщину ногтя, меньше мне не удавалось, от чего я себя тоже не видела.
Поселение было обнесено забором в полтора человеческих роста. Ворота были еще закрыты, но за ними уже слышалась человеческая речь, петушиный крик и лай собак.
'Ну что ж, более-менее похоже на нормальную деревушку в глубине леса, - подумала я, стараясь найти в ряду гладко оструганных бревен хоть одно, по которому можно было бы добраться до края изгороди. - Посмотрю, чем же я так не похожа на местное население'.
Обойдя сие загородительное сооружение вокруг, ничего подходящего я так и не нашла. Расходовать силы на левитацию мне не хотелось, да и мелодию мог кто-нибудь услышать. Пришлось ждать у ворот, когда их откроют, чтобы выгнать пастись скотину. Через некоторое время мои ожидания оправдались. Ворота со скрипом отворились, а из-за них показались первые коровы и козы. Про себя я отметила, что домашние животные, в отличие от диких, у них те же самые, что не могло не радовать. Следом за животиной вышел парнишка лет тринадцати в куртке без рукавов и шапке. Выбивающиеся из-под нее волосы были цвета соломы, в руках он держал кнут, которым помахивал, при этом он беззлобно покрикивал на скотину.
'Мда, язык даже рядом со всеми, слышанными мною ранее, не стоял... не сидел и даже не валялся. Первое отличие найдено, хотя моя 'кошка' об этом явно не знала. Что ж, будем искать другие, - я подошла как можно ближе к парню, чтобы почувствовать его запах. - Надеюсь, от него воняет как от коровы и козы вместе взятыми именно потому, что он пастух, иначе мне тяжело будет маскироваться среди местного населения... Хотя...'
Пробиваясь сквозь всю эту вонь, чувствовалось что-то, чего я раньше никогда не ощущала. В какой-то мере запах был даже приятным и притягательным. В этот момент парнишка почесал затылок и, сдвинув свою старую на вид, тканую шапку, открыл левое ухо.
'Мама! - я чуть не закричала вслух, зажав ладонями рот, надо сказать, что когда их не видишь, моторика немного нарушается. Ухо было небольшим (примерно с мизинец величиной) и округлым сверху! - Надеюсь, третьего глаза у него нет, иначе затеряться среди этих 'людей' мне точно не удастся! Что же мне с моими ушами-то делать, если они в полтора раза длиннее, а по остроте больше походят на те, что были у моей недавней знакомой, только не пушистые?'
Пастух, видимо, услышал меня и повернулся в мою сторону. Я поспешила прошмыгнуть в ворота и оказаться по ту сторону стены.
В деревне кипела жизнь. Где-то вдалеке послышались удары металла о металл, ржание лошади и визг поросенка. Рядом пробежали куры, за которыми несся, сломя голову, мальчик лет пяти.
- Ждан! Ждан! Где тебя носит, постреленок?! Ты же еще не поел!
За мальчиком выбежала молодая женщина. Лицо у нее было практически белым и круглым, светлые волосы выбивались из-под косынки. Она явно запыхалась, пытаясь поспеть за своим чадом. Я в то время не могла понять, что кричала женщина, но по тону было ясно, что она волнуется за ребенка и в то же время ругает его. Одежда у нее была чистая и аккуратная, на рукавах, переднике и подоле рубахи были вышиты узоры.
'Ну что ж, на первый взгляд дела в этой семье идут не плохо. Еще один рот они, я полагаю, прокормят', - подумала я и двинулась вслед за женщиной, несшей не слишком сопротивлявшегося, но явно недовольного мальчонку.
Дом, в который принесли ребенка, стоял в последнем ряду у изгороди. Построен он был из бревен, с виду новый и крепкий. Рядом с ним стояли сарай и хлев, из которого доносилось хрюканье и кудахтанье.
Я тихонько пробралась в дом вслед за хозяйкой. Мы прошли сквозь коридор, а потом попали в жилую часть. Она была разделена перегородками на три комнаты: в одной стоял обеденный стол, в другой была большая кровать (видимо, супругов), а в третьей виднелась маленькая детская кроватка. Дверей между ними не было, и все они примыкали к сложенной из глиняных блоков печи. Такой конструкции я никогда раньше не видела.
Отодвинув черный от копоти заслон, женщина достала от туда горшок, от которого исходил запах чего-то очень вкусного (по крайней мере тогда мне именно так и показалось, поскольку в тот день я еще не завтракала). Это оказалась каша. Мальчик угрюмо сидел за столом, болтая ногами, а мать насыпала ему в тарелку еду. Сверху на кашу был положен кусочек масла, который растаял в считанные мгновения. Позыв, который издал мой желудок, показался мне оглушительным, но именно в этот момент, на мое счастье, ребенок начал канючить и протестовать против такого завтрака.
Пока мать была занята и отвлечена, стоило начать читать ее поверхностные (глубже лезть было рискованно) мысли, чтобы узнать хоть какие-то новые слова.
- Ждан, ну съешь хоть немного, ты же расти не будешь. Каша - это сила. Не будешь есть - никогда не вырастишь таким, как твой папа. Ну же давай, ложечку за папу, - с этими словами она буквально запихнула ему в рот кашу, - ложечку за маму, - следующую ему можно было положить в рот, лишь если бы она разжала ему зубы.
Пацаненок вмиг соскочил с лавки, схватил со стола лепешку и выбежал из дома. Мать лишь вздохнула, съела ложку каши и, поставив пузатый горшок около заслона, пошла во двор. Я осталась в доме одна. Есть решила оставленной у тарелки ложкой (в то время было уже не до брезгливости) из горшка. Съев парочку, я решила остановиться, чтобы не было заметно. Потом я взяла одну лепешку из горки, лежавшей на столе под салфеткой и запила ее молоком из кувшина. После, почувствовав себя человеком, отправилась исследовать двор, хлев и сарай.
Жизнь в деревушке текла спокойно и размеренно. Здесь был лишь один маг, хотя, по моим меркам он больше походил на знахаря, да и волшба у него была странная. Похоже, что он не принадлежал ни к одной из стихий, да и энергию брал не из окружающего мира в целом, а из источника, который находился неподалеку. Все это я выяснила за один день, проведенный в деревне.
Для начала я пробралась в мысли Мирославы (именно так звали хозяйку дома, где поселилась) чуть поглубже, и выяснила, есть ли в деревне маг. Потом, на следующий день, отыскала его дом и, увидев его хозяина, стала подходить к нему все ближе и ближе. Действовать приходилось осторожно, стараясь резко не нарушая магический фон. Хотя, опасалась я зря, меня не "почуяли". У местного знахаря был гость. Он выделялся среди местного населения не только одеждой, но и манерой поведения. Судя по тому, как он разговаривал с хозяином дома, можно было понять, что гость выше его по положению.
"Эх, была, не была!" - подумала я и стала читать мысли знахаря на поверхностном уровне, чтобы узнать, о чем идет речь.
- Уверяю, Вас, Денис Васильевич, мы ничего не проводили уже три недели, тем более, так далеко от деревни. Последний праздник был в день летнего солнцестояния. Вы же понимаете, мне, старому человеку, идти неделю (это в лучшем случае) по лесу только в одну сторону не так уж и просто. Тем более, если я здесь, то значит, не мог этого сделать, ведь в противном случае, меня бы не было в деревне еще дней шесть. Других магов, кроме меня в деревне нет, - старик обращался к молодому человеку так, будто объяснял ребенку прописные истины. Голос его был мягок и спокоен.
- Хорошо, хорошо, Вы меня убедили!- парень, видимо, пошел на попятную. - Но кто же тогда мог устроить такой большой выброс? Я никогда не слышал о природных явлениях с таким мощным энергетическим фоном, - он был явно озадачен.
- В Ваших учебниках, молодой человек, не пишут о том, что собирали наши предки десятки веков. Возможно, вы слышали лишь малую толику, рассказывающую о домовых, русалках и прочих существах, населяющих наш мир. Это все, что в них просочилась, но не более того.
- Мы занимаемся наукой, Родомир, а не сбором фольклора, - парень поморщился.
- Зря, Денис Васильевич, зря. Вы относитесь к нам так, словно мы сектанты какие-нибудь, а это не так. Мы пытаемся восстановить древние знания, оставленные нам предками, хотим научиться жить в гармонии с природой, окружающей нас.
- Давайте не будем касаться вашего образа жизни, - перебил его молодой человек. - Я так понял, у Вас есть какие-то предположения на счет того, что произошло на месте выброса энергии. Расскажите, пожалуйста.
- Это долгая история, - начал Родомир. - Давайте, я расскажу ее Вам по пути на место. Ведь я буду обязан там присутствовать. Возьмем проводника и отправимся в путь.
- Отлично. Вам хватит часа на сборы?
Старик был явно удивлен таким нетерпением, но возражать не стал.
- Да, конечно... Сейчас соберусь, позову Пересвета и пойдем.
Парень вышел из дома, а знахарь подождал немного, после чего обратился в пустоту:
- Вылезай, хватит прятаться. Даже не удобно перед гостем было, словно я специально приказал тебе подслушивать.
Сердце у меня ушло в пятки.
"Вот к чему привела моя самонадеянность! И что мне не сиделось дома у Мирославы? Зачем понесло в очередной раз за приключениями на свою... голову? Расплетать невидимость не буду! Пусть для начала попробует ее сам снять. Силенок-то не хватит!"
Тем временем из-за печи вылезло существо больше крысы, но меньше кошки. Оно чем-то отдаленно напоминало человека, сильно заросшего, с серой кожей. Волосы на голове и борода были того же оттенка, что и кожа, и напоминали пыль, выметенную из-под кровати. Существо неловко поклонилось хозяину дома и что-то пискнуло.
- Ну, ты и сам все слышал. Собери нам для двух человек на две недели припасов, только таких, чтоб места много не занимали и не быстро портились, - Родомир отдавал приказания размеренно и четко, оговаривая каждый пункт отдельно. - Положи их в два заплечных мешка, что лежат под лавкой у обеденного стола. Больше мои разговоры с ведунами не подслушивай, а то они и рассердиться могут. Ну все, иди выполнять.
Я стояла в углу избы и еле дышала. Ведь чуть себя не обнаружила. Не заметили меня лишь потому, что от этого маленького человечка исходила магия, чем-то похожая на мою. Я ее сразу даже и не заметила, ведь мое внимание было полностью поглощено разговором двух магов.
"Что же это за нечто такое? - думала я по пути к облюбованному мной дому Мирославы. - И почему он не рассказал про меня своему хозяину? Ведь он, скорее всего, почуял меня точно так же, как и я его".
Пересвет был мужем Мирославы. Ждан, их первый и единственный сын, прыгал вокруг своего отца и теребил его за штанину в то время, когда молодой мужчина разговаривал с Родомиром:
- Нехорошее там место, - говорил он, - и вещи там странные происходят. Вокруг растения странные растут, я такие раньше и не видел никогда, да и звери его стороной обходят.
- Значит это - именно то место, что нам нужно. Сколько туда добираться?
- Дней за семь-восемь в одну сторону уложимся, - Пересвет свел свои темно-русые брови, - хотя это в том случае, если бы я шел один. Как будет пробираться сквозь лес этот городской мальчик, я не знаю.
- Ну, за него не беспокойся, - знахарь усмехнулся, - их там еще и не такому учат!
- Что ж, надеюсь, он не будет нам обузой, Родомир. Я пойду собираться, - с этими словами он поклонился старику, подхватил мальчонку на руки и пошел в дом.
На сей раз, я решила не слишком рисковать, а читать мысли хозяйки дома, которая стояла неподалеку, делая вид, что разговор мужчин ее совсем не касается. Как только все стали расходиться по своим делам, мною было принято решение не путаться под ногами, а пойти в хлев, где имелся чердак, отдохнуть немного и пополнить свой магический резерв. Прошлую ночь я провела на этом же месте, проспав так, что меня не разбудило бы даже землетрясение.
В этот раз я не спала, а скорее дремала, прислушиваясь к звукам, доносившимся снизу: вот курица снеслась и противно кудахтала, свинья решила очередной раз поесть и громко зачавкала, собака залаяла где-то снаружи... Вдруг что-то зашуршало тихо-тихо, почти беззвучно, но совсем близко от меня. Я открыла глаза, при этом оставаясь по прежнему неподвижной. Очередной шорох указал мне более четкое направление, в котором следовало искать источник шума. Им оказался, судя по виду, близкий родственник существа, виденного мной не так давно в доме волхва, только у этого вместо "пыли" были "солома и сено". Это нечто кралось тихо и почти бесшумно, то и дело останавливаясь и принюхиваясь. Видимо, оно меня искало, отслеживая магический фон, при этом тщетно пытаясь учуять мой запах. Я еще немного посмотрела, как это существо подбирается ко мне все ближе и ближе, и послала в его сторону мысленный приказ, стараясь вложить в него как можно больше власти и не выдать свой страх:
- Стой!
Существо остановилось как вкопанное, при этом его уши прижались к голове, а сам он еле заметно присел.
- Что ты здесь ищешь?
- Госпожа! - оно чуть не бухнулось на колени, делая глубокий поклон. Приходилось читать его мысли, потому что слова, произнесенные им, хоть и походили на человеческие, но все же были мне не понятны. - Я пришел к Тебе, как к хозяйке. Ты - единственная истинная госпожа, мы все рады служить тебе, не гони!
"Ой, я еще раз куда-то вляпалась по самое не балуйся! Вот чего мне не хватало сейчас, так это культа моей личности среди маленьких пушистых человеко-крысо-кошко-чего-то-там. С другой стороны, скажи я сейчас, что они обознались, так ведь сразу побегут докладывать о моей шпионской деятельности знахарю. Он хоть и слаб по сравнению со мной, но может и гостя своего позвать, а у того магический фон о-го-го какой! Вместе они меня сотрут в порошок, я даже пискнуть не успею!"
- Как ты узнал меня?- мысленную речь приходилось окрашивать в величественные и холодные тона, хотя сама я боялась не меньше моего неожиданного "слуги".
Его маленькие глазки, похожие на две бусинки красного цвета, удивленно заморгали, а он понизил свой писк до еле слышимого, что указывало на его искреннее удивление, а может и сильный страх. Выглядело это так, будто я задала вопрос из серии: "А как ты определил, что солнце светит"?
- Даже самый маленький овинный, банный и домовой узнают тебя, как только ты появишься на пороге хлева, бани или дома, и будет служить тебе всю свою жизнь.
"Надеюсь, никто из них не решит уйти в отставку пораньше, подстроив мне несчастный случай".
- Я видела, как один из вас служит Родомиру. Кто он такой?
- Не гневайся госпожа! - человечек опять сделал очень глубокий поклон. - В нем течет капелька силы твоего народа, и мы признаем его за хозяина, не имея истинного господина или госпожи.
"Спрашивать, как он понял, что я госпожа, а не господин, даже не видев меня, лучше не буду, а то покажу себя полной дурой. Как бы отучить его постоянно причитать и бухаться мне в ноги?"
- Спину больше не ломай и глаза не прячь, я должна их видеть, и не верещи - в ушах звенит. Я все равно все твои мысли слышу. Были ли здесь до меня господа, и если были, то когда?
Овинный (ну не домовому же или банному по сараю шастать!) сглотнул, а потом яростно закивал головой и быстро-быстро затараторил:
- Как пожелаете, госпожа, конечно госпожа. Был на моей памяти один. Где-то два-три человеческих поколения назад. Правда, тогда здесь жили совсем другие люди, хозяйство вели по-другому, про нас больше сказок, чем былей рассказывали, волхвов у них не было... А тот, что пришел, лицо им сразу открыл. Они как увидели, что он другой, сразу его и прогнали, чуть до смерти не забили. Господин еле уйти успел. Мы тогда на людей сильно разозлились. Те, кто его выгнал, долго не прожили, - на маленьком личике появилась усмешка, показавшая ряд острых зубов, - кто грибами отравился, кого бык забодал, кому лошадь череп проломила.
- Куда он ушел?
- Не знаю, госпожа... Мы с лешими не сильно-то общаемся, но они его, скорее всего, вывели из леса, погибнуть не дали. Силу его тоже, поди, почуяли, иначе до деревни он бы не добрался.
- Как далеко до другого поселения?
- Тоже не знаю, госпожа, - видно было, что овинный все больше и больше грустнел оттого, что не может мне помочь, - мы ведь за пределы своих домов и сараев практически не выходим, а за ворота деревни - и подавно.
- Дней через четырнадцать, а может и больше,- на личике человечка появилось выражение непонимания, вызванное, как мне показалось, неумением считать до такого большого числа, - я скажу, когда пройдет половина этого срока, вернется Пересвет. К тому времени я должна выучить местный язык и уйти с тем, кто прибыл в деревню сегодня утром, - на глазки-бусинки навернулись слезы, и мне стало жалко это маленькое существо, больше походившее на домашнее животное (собаку или кошку), которое запросто могло перегрызть глотку крысе или волку, передавить птенцов, выпавших из гнезда, но при этом с таким счастьем смотреть в глаза хозяина, что вы бы никогда не видели в нем грозного и безжалостного хищника.
Я смягчила тон и, слегка прикоснувшись рукой к его шевелюре, добавила:
- Я должна уйти. Этого не изменишь. Не могу же я все время здесь сидеть, прячась от людей. Если я по виду и речи стану походить на них, то меня и замечать не станут. Может быть, встретите когда-нибудь еще одного господина. Очень уж здесь бойкое место, - на последних словах я улыбнулась. - Мне же надо, чтобы домовые приносили еды из разных домов столько, чтобы пропажи не было видно, да и мне было ровно на один раз. Ты будешь охранять мой сон и будить по тревоге. Раз в день мне надо слушать речь Мирославы и запоминать слова. Через каждые три дня, ночью, мне надо будет мыться в бане. Если что-нибудь еще понадобиться, я тебе скажу. Да, кстати, как мне тебя позвать?
Овинный опять растерялся, после чего пролепетал:
- Никто из нас никогда друг друга не зовет, а люди и подавно...
- То есть, у тебя и имени нет?
- Нет, госпожа, - вздохнул человечек, видимо, оттого, что опять не смог угодить своей новой хозяйке.
- Значит, будешь Соломыш, - сказал я, доставая золотой стебелек из его шевелюры. - Я хоть и буду звать тебя мысленно, но так мне будет легче.
Только что названный овинный просветлел личиком и заулыбался, вновь показав ряд острых зубов, от которых меня слегка передернуло.
- А теперь иди, передай всем то, что я тебе рассказала. Да, и до обеда меня не будить! - прокричала я Соломышу вдогонку.
Проспав на чердаке сарая до обеда, я была разбужена моим "личным помощником":
- Госпожа, госпожа! - звал он своим тонким голоском у меня над ухом. Это слово я уже успела выучить. - Я всем все рассказал и принес тебе еду. Баню сегодня же ночью натопят.
Я поднялась со своей соломенной постели и, вытаскивая из волос колкие стебельки, пыталась собраться с мыслями. На голодный желудок получалось плохо. К счастью, передо мной находилась целая куча разной еды. Всего понемножку, как я и просила. Здесь была каша, которую я ела в первое утро пребывания в деревне (ложечка), еще несколько видов оной (тоже по ложечке), ломоть черного хлеба, кусочек масла, огурец, помидор, ломтик мяса, старая деревянная ложка и железная кружка, наполненная водой. Все было исполнено в точности, как я того хотела.
"Просто не жизнь, а сказка какая-то".
В моем воспаленном мозгу уже рисовалась картина, в которой маленькие человечки с волосами из пыли, соломы и мочалок прислуживали мне, а я, как королева, сидела на деревянном троне посреди большой избы и принимала их дары...
"Мда, чего только не привидится на голодный желудок... Скоро и галлюцинации могут начаться. Надо срочно подкрепиться!"
Я поблагодарила Соломыша и погладила его по голове. Он в свою очередь издал звук, отдаленно напоминающий мурлыканье кошки, и я невольно посмотрела на него со стороны спины: а не виляет ли он хвостом? Но хвоста у овинного не было, и я спокойно уселась есть.
После обеда мой помощник убрал нехитрую утварь и скрылся по каким-то своим делам, а я стала анализировать все, что произошло со мной за последние полтора дня. Во-первых, я поняла, что изо всех слов, услышанных мной за это время, я запомнила только имена людей и слово "госпожа", так как оно употреблялось намного чаще, чем остальные. Во-вторых, неделя у них состояла не из десяти, а из семи дней, что по абсолютному значению было почти равно неделе, привычной для меня. В-третьих, они измеряли время в более мелких единицах, чем сутки - в часах. У нас тоже было что-то подобное, но применялось это скорее в научных выкладках и практиках, а в быту таким делением времени не пользовались. Я решила, что это связано, скорее всего, с тем, что сутки у нас были намного короче, чем здесь, и, как следствие, понятия утро, день, вечер и ночь у нас оказывались менее растяжимыми. Со временем я выяснила, что внутренний хронометр у меня работает намного лучше, чем у местных жителей. В-четвертых, магия у них значительно отличалась от той, к которой привыкла я. У нее был другой фон. Даже маленькие существа это заметили.
Накопилась еще целая куча небольших заметок, которые не являлись столь важными. На данный момент главной моей задачей оставалось изучение местного языка. Так как особым талантом в освоении оного я не блистала, то у меня оставался всего один выход: использовать "быструю память". Перспектива, надо сказать, не из лучших, но другого решения я для себя не видела.
Попрощавшись со спокойной жизнью, я со следующего дня начала постепенно учить новый язык. Понемногу, с большими перерывами и сильными головными болями, шаг за шагом я шла к намеченной цели. Иногда боль становилась настолько сильной, что хотелось лезть на стенку. В такие моменты больше всего доставалось Соломышу, который вечно крутился рядом. Магический резерв был настолько истощен, что даже то, что я могла сотворить дома для уменьшения боли, здесь у меня не выходило из-за банального отсутствия энергии. Периодически я все же устраивала себе отдых, что бы не сойти с ума окончательно. Не знаю, что именно было причиной тому, что через неделю мне стало немного легче - то ли мой болевой порог понизился, то ли голова стала "привыкать", а может и то и другое вместе взятое.
Со временем я стала ловить себя на мысли, что начинаю просто ненавидеть улыбающиеся лица и веселую болтовню, от чего мне стало страшно. Появилось такое ощущение, что я становлюсь кем-то другим, совершенно не похожим на меня прежнюю. С этим надо было что-то делать, и я решила на некоторое время ограничиться количеством запомненных слов и фраз и потренироваться в произношении.
Первым делом я перевела имя Соломыш на местный язык. Получилось довольно мило и звучало как шуршание сена, когда он пробирался ко мне по чердаку. Он и был первым слушателем моих упражнений в новом языке. Мой голос оказался гораздо выше, чем обычный голос у местных женщин, хотя на родине он считался нормальным. Про здешние мужские и говорить было нечего, для меня они звучали так, словно их произносили в бочку или водосточную трубу.
- Соломыш, - сказала я, предварительно прочистив горло.
Овинный заулыбался. Ему явно понравилось звучание собственного имени.
- Здравствуй! - продолжила я, но даже мне моя собственная речь резала уши чудовищным акцентом.
Соломыш заулыбался еще шире и даже еле слышно хихикнул.
- Спасибо! - попыталась я еще раз сказать что-нибудь из самого простого. - Как жизнь?
После этих слов маленький нахал повалился на сено и, держась за живот, стал смеяться так громко, что я стала тревожиться за нашу конспирацию.
- Живот не боишься порвать? - спросила я, используя те слова, которые успела уже выучить.
Смех немного стих из-за того, что этот паршивец уже не просто смеялся, а истерически всхлипывал.
"Ну все, сейчас ты узнаешь, какой страшной и ужасной может быть госпожа в гневе своем!"
Я потихоньку напела мелодию и выпустила в Соломыша стайку искр. Тот подскочил как ужаленный, локтя на два в высоту. Да, месть моя была ужасна. Пара искр упала на солому и начала гореть веселым пламенем.
"Ну вот опять, - ругала я себя за беспечность. - Сколько раз я обещала себе не играть с огнем там, где может что-нибудь загореться, но даже себя саму послушать не могу!"
Я срочно стала усмирять быстро разраставшееся пламя, попутно заливая его водой для надежности. Очень скоро пожар был потушен, в воздухе стоял запах гари, живность в сарае стала орать на разные голоса, а под ногами у Соломыша расползлась грязная черная лужа. Сам же он был весь испачкан сажей, так как имел неосторожность чихнуть в тот момент, когда огонь я почти локализовала, а залить водой еще не успела. Его соломенные волосы закрывали ему половину лица, телогреечка съехала набок, на грязном лице удивленно моргали округлившиеся глаза-бусинки, к тому же он еще и икал, что было логическим продолжением недавнего неудержимого смеха.
Тут уже валятся по полу от смеха стала я. Мой верный помощник поправил волосы, отряхнул телогреечку и, впервые за время нашего знакомства, покраснел, как в первый день, опустив глаза в пол.
- Ладно, прощаю, - сказала я вслух, - но помни, что я страшная и ужасная!
- Прости, госпожа, я забыл свое место, - проговорил он так тихо, что я еле расслышала его речь.
От этих слов мне самой стало не по себе. Словно я потеряла друга, и между нами из-за моего грубого слова выросла стена. В носу опять предательски защипало, а на глаза навернулись слезы. Я сгребла Соломыша в охапку и прижала к себе.
- Прости меня, - говорила я ему мысленно, - я просто пошутила. Не называй меня, пожалуйста, госпожой, ведь ты мой друг. Меня зовут Аркина, и чтобы "госпожу" я от тебя больше не слышала, понял?
Я опустила Соломыша обратно на пол, стараясь поставить его так, чтобы он не попал в лужу. Овинный шмыгнул длинным носом и улыбнулся, глядя мне в глаза.
"Интересно, а как он определяет, где они у меня?" - пронеслось в моей голове, но я решила не заострять на этом свое внимание. Этот день я решила провести, гуляя по деревне и слушая речь без того, чтобы лезть в чью-то голову.
- Очень интересная аномалия! - Денис ходил вокруг того места, которое больше двух недель назад засекли радары как источник выброса большого количества магической энергии.
Растения и впрямь, как говорил Пересвет, были очень странные. Таких молодой маг никогда не видел, но он этому не очень удивлялся, так как заметил еще больше неизвестных ему видов во время недельного похода до означенного места. Денис никогда не отличался тягой к ботанике, зоологии и прочим наукам из той же серии. Все его знания по данному вопросу сводились к школьному курсу, местами хорошо забытому. Молодой маг собрал пару образцов каких-то цветов и листиков (которые, как он полагал, не водились на территории Великой и Могучей) для отчета, на чем и успокоился по поводу изучения местной растительности.
Гораздо больше его волновали замеры. Хоть они и показывали, что "все в норме", молодой человек не поленился собрать пробы воздуха и грунта в тридцати местах, расположенных на разном расстоянии от предполагаемого эпицентра. Родомир лишь тихо качал головой, когда коллега его не видел, а потом, закрывая глаза, "слушал" природу вокруг. Что-то мешало ему сосредоточится, будто само место было против того, чтобы люди разгадали его тайну. Он попытался позвать лешего, но тот толи был занят, толи просто не хотел отвечать.
- Что-нибудь нашли, Денис Васильевич? - поинтересовался волхв.
- Лабораторные исследования покажут, - отозвался молодой человек.
- Значит, ничего... - тихо проговорил Родомир, все глубже погружаясь в какие-то свои мысли.
- Я предлагаю немного отдохнуть, пообедать и возвращаться домой, если вы уже все собрали, - подал голос Пересвет.
- К чему такая спешка? - удивился Денис.
- Можем до темна не успеть на то место, где ночевали сегодня. Там вокруг одни заросли - хоть на дереве спи.
- А еще мы чем-то не понравились местному лешему, - добавил ведун.
Денис лишь хмыкнул, всем своим видом показывая, что настоящему магу какой-то там леший - не помеха.
- Хорошо, я закончил, - проговорил он, подписывая разного рода пробирки, и складывая их в свой рюкзак.
***
Время - странная штука: для некоторых событий его течение может восприниматься совершенно по-разному в зависимости от того, когда мы даем ему оценку - до, после или во время того, как оно происходит. После изучения языка, когда у меня болела голова, казалось, что время тянется бесконечно, но как только прошло полторы недели, и настал срок собираться в путь, я поняла, что на самом деле оно пролетело со скоростью ветра.
"Как бы ни было больно расставаться, но уходить надо".
Пришлось прислушаться к голосу разума, так как из разговоров местных жителей поняла, что сами они в другие поселения практически не ходят, да и гости у них - большая редкость. Следовательно, надо было поторапливаться со сборами. Еще несколько дней я практиковалась в устной речи со своим "личным помощником", который уже не смеялся надо мной так явно, как в первый раз, но все же изредка хихикал, когда я путала некоторые формы слов в разных падежах и числах. Больше всего его позабавило составленное мною множественное число от слова "кочерга". Из моих уст оно звучало как "кочерыжки".
Чем ближе был день моего ухода, тем грустнее становился Соломыш. Взять его с собой не представлялось никакой возможности. Все его родичи, насколько я смогла понять, были привязаны к месту своего обитания. Тащить же с собой сарай, упаковывая его методом "сжатия до минимума" я, даже в случае помутненного рассудка, не стала бы. Во-первых, у меня не было уверенности в успешном завершении сего предприятия, а во-вторых, исчезновение постройки без видимых причин, пусть даже на краю деревни, свело бы все мои старания по конспирации к нулю.
На четырнадцатый день я уже была готова идти в путь. Продуктов недели на две пути (судя по всему, именно столько добирался Денис Васильевич до деревни) мне с собой собрали. Больше всего меня интересовал вопрос, как мы будем путешествовать. Самым сложным механизмом, увиденным мной в деревне, был хронометр. Грузы перевозили на лошадях. Седла я видела только пару раз, а едущего верхом человека - ни разу. Гость местного знахаря прибыл явно своим ходом, но по характеристике, данной ему Пересветом, он был городским, так что вряд ли он часто гулял по лесу недели напролет.
"Все равно другого выхода, чем идти за ним, у меня нет", - решила я, полагаясь на то, что в случае чего, местный леший приведет меня обратно в деревню.
Я нервничала, выходила за ограду деревни и прислушивалась к каждому звуку в лесу до тех пор, пока не стали запирать ворота на ночь. Сон долго не шел, после чего я завалилась среди ночи в баню, застав ее обитателя врасплох. Помывшись и слегка расслабившись, мне все-таки удалось задремать. Произошло это только под утро, да и то, сон был тревожным и недолгим.
Проснулась я, когда Мирослава пришла доить корову перед выпасом и кормить остальную живность в хлеву. После того, как она ушла, я слезла с чердака и пошла размять ноги, а за одно и покараулить у ворот долгожданных путников. Солнце уже показалось из-за деревьев, когда на опушке леса появились три человека. Я заметалась как дичь, пойманная в ловушку:
"Надо бежать в дом к знахарю, - это было первое, что пришло мне на ум. - Нет, лучше послушать, что они будут говорить еще по дороге, - вертелась в голове не менее "удачная" идея. - А вдруг я не смогу на этот раз прошмыгнуть в дверь? А если удастся, то он ведь все равно меня "почует", - в свою очередь, подводить еще раз местного домового не хотелось. - Что ж, придется, как всегда, рискнуть".
Риск был и вправду велик. Я собиралась снять всю защиту, чтобы "не фонить", залечь на чердаке и слушать через какую-нибудь дырочку в настиле. Шанс на провал был очень велик, но мне уже не в первый раз приходилось испытывать удачу. Оставалось лишь надеяться, что она не отвернется от меня и на этот раз. Приняв решение, я опрометью бросилась к дому Родомира, по пути чуть не сбив пару людей.
Влетев во двор к знахарю, я первым делом позвала домового, уже пробегая на чердак, и расплетая на ходу защитные коконы, рассказала ему, в чем дело (мысленно, времени упражняться в языке у меня не было), и что от него требуется. Человечек оказался смышленым. Он провел меня на чердаке к месту, которое располагалось прямо над центром комнаты. Слышимость оказалась отличной. Главной моей задачей теперь являлось лежать смирно и не вздумать чихнуть, так как мой нос был полностью в пыли, осевшей на старом сене, разложенном на чердаке. Я отдышалась и стала ждать прихода хозяина и его гостя.
Вскоре хлопнула дверь и зазвучали голоса. Из своего "убежища" я слышала разговор, начавшийся, судя по всему, еще на улице.
- Я только немного отдохну, пообедаю и отправлюсь в дорогу. Вы же сами понимаете, что начальство ждет отчет, даже если в нем толком ничего не будет. Ваш рассказ я тоже в него включу. Хотя, честно говоря, вероятность того, что на него обратят должное внимание, очень мала.
- Что ж, - проговорил старик, - я помог, чем мог, остальное - дело Ваше, Денис Васильевич, - в его голосе слышались нотки печали и разочарования.
- Вы же понимаете, что от меня не многое зависит. Как и что решит начальство - во многих случаях тайна за семью печатями. Скорее всего, я никогда об этом ничего не узнаю.
На время воцарилось молчание, после которого знахарь продолжил:
- Я, Денис Васильевич, человек старый, устал с дороги. Пойду в баньке попарюсь. Вы, если хотите, можете ко мне присоединиться. У меня венички знатные заготовлены, в городе такие и не сыщите. Так что милости прошу! - с этими словами он вышел из дома.
Гость его немного подождал, после чего последовал за хозяином. Я удостоверилась, что рядом кроме домового никого нет, и стала потихоньку восстанавливать защитные плетения. Энергии опять ушла уйма. К тому же, мой резерв бы заполнен чуть больше, чем на половину. Это связано с тем, что даже когда плетения уже составлены, то, находясь на живом объекте, постоянно требуют подпитки. Возможно, из-за того, что любое живое существо, будь то растение или животное, постоянно изменяется, а системе, соответственно, надо под него подстраиваться. Поразмышляв еще немного, я решила все-таки исполнить еще одно "плетение", третье. Суть его состояла в том, чтобы уменьшить излучаемый моими оболочками фон, дабы не обнаружить себя, путешествуя в компании мага. Создать его было задачей не из простых. Я уже пару раз тренировалась на своем дорожном мешке, но добилась только того, что его стало "слышно" за три шага, а не за восемь, как раньше.
Пока путешественники мылись, я на скорую руку пообедала тем, что мне собрали домовые, после чего села "ткать" новый кокон. На этот раз удача не просто повернулась ко мне лицом, а улыбнулась широкой улыбкой: я наконец-то поняла, в чем была моя ошибка и, наложив чары на мешок, довольно быстро справилась и с собой. Соломыш закрутил головой, стал нервно оглядываться, будто враз оглох, ослеп и лишился обоняния. Оно и понятно: раньше он хотя бы на магическом уровне чувствовал меня, а сейчас я для него совсем пропала. Надо было как-то его успокоить.
- Не волнуйся, я никуда не ушла, - мысленно проговорила я, положив ему на голову свою ладонь. - Мне уже надо собираться. Я сейчас сбегаю, посмотрю, как долго еще он будет париться и обедать, а ты, пожалуйста, пересмотри мои вещи в мешке на предмет того, не забыла ли я что-нибудь важное и нужное, после чего положи его слева от вил, которые стоят около стены сарая. Главное - не перепутай, а то мы его весь день искать потом будем.
Овинный кивнул в знак понимания и пропищал:
- Слева от вил, стоящих у стены сарая, иначе весь оставшийся день буду работать охотничьей собакой!
- Молодец! Только не вздумай его нарочно спрятать, - Соломыш яростно замотал головой, делая вид, что ничего подобного у него и в мыслях не было, - я ведь все равно этого мага догоню. Попрошу лешего, и он его немного задержит.
"Что-то он слишком развеселился... Еще утром ходил мрачный как туча, а тут уже шутить начал. Может быть, это нервное? У самой так бывает".
- Аркина?
- Что?
- А правда, что ты открыла лицо домовому из избы волхва? - в его голосе слышались нотки обиды, а еще мне показалось...
"Ничего себе заявочки! Полноценная сцена ревности!"
- Да. Что-то не так, или ты решил, что он тебя обманывает? - я старалась говорить как можно спокойнее.
- Мне ты никогда не показывалась, а говорила, что друг! - он смешно, совсем по-детски надул свои маленькие губки, а в голосе еще явственнее прозвучала обида.
- Ну, то, что тот домовой мне не враг - это точно! - я попыталась отшутиться, при этом, не оправдываясь перед овинным. Объяснять, что энергии при изучении языков на то, чтобы сплетать и расплетать кокон, у меня явно не хватало, я не хотела. Конечно, не подпитывай я ее, она бы и сама распалась, только вот я была категорически против того, чтобы провести половину дня без защиты невидимости и блокировки запаха.
- Значит... Значит он тебе помогал больше, чем я, да? Может, ты и ему тоже имя дала, а никто об этом не знает? Вот чем я хуже? - это еще не походило на истерику, но уже было близко к тому.
"Что-то ты разошелся, дружок. Сцены на пустом месте. Точно, нервы сдали у человечка. Но оправдываться я перед ним не буду. Это просто смешно!"
Я только положила ему ладонь на голову и сказала:
- У всего есть свои причины, малыш. Сейчас я спешу, сделай, пожалуйста, как я просила, а потом, когда вернусь, поговорим на эту тему.
"Пусть немного остынет, тогда и побеседуем", - решила я и поспешила к знахарю.
Когда я добралась до бани, то в открытую дверь увидела двух мужчин, в обернутых вокруг пояса полотенцах. Они сидели за столом и уже заканчивали обедать.
"Вот и проверим, почует он меня или нет. В любом случае, лучше выяснить это сейчас".
Я подошла поближе и остановилась в дверном проеме. Никто из них даже ухом не повел. После этого я добавила себе еще немного смелости и приблизилась к молодому магу на расстояние шага. И вновь на меня не обратили ни малейшего внимания. После чего я решила не испытывать удачу и, медленно развернувшись, пошла к двери.
Испытание было пройдено. Я мчалась к сараю, ставшему на две недели моим домом. Найдя около стены вилы, я нащупала слева от них мешок с вещами и, повесив его на плечи, стала мысленно звать овинного. Никто не откликнулся, тогда я вошла внутрь хлева и позвала еще раз. Ответа не последовало. Внутри меня все больше и больше разрасталась тревога:
"Неужели так сильно обиделся? Время поджимает, ведь и попрощаться могу не успеть, - в груди сжался комок. - Маг уже, наверное, одевается".
Я еще раз побежала к дому знахаря. В бане уже никого не было, а из избы доносились голоса. Подойдя к окну, я увидела, как молодой человек собирает вещи. Времени уже не оставалось. Еще одна пробежка к сараю Мирославы не увенчалась успехом - ответа на мои мысленные и не только призывы не было.
"Что ж, прощай, Соломыш, может, еще свидимся", - проговорила про я себя и, застегнув куртку, пошла в сторону ворот.
Чувство, охватившее меня, когда я вышла за забор деревни, было странное. Казалось, будто оставляю здесь не друзей, а часть себя. Когда я проходила сквозь портал в этот мир, такого не было. Возможно, потому, что я тогда точно знала, что скоро вернусь обратно.
"Точно знала... Скоро... Да уж... Может, и в этот раз все будет не так, как я себе это представляю. Вот найду другой портал и буду гулять туда-сюда между мирами".
На этой оптимистичной мысли мои рассуждения были прерваны тем, что в воротах появился мой новый компаньон на ближайшую неделю.
"Что-то меня в деревне слишком хорошо кормили! Давно я так не уставала от непродолжительного похода. Хотя, такого тяжелого мешка у меня давно не было. Интересно, он останавливаться думает или как? Сам ведь утром, небось, хороший марш-бросок сделал, а все еще бежит так, что за ним не угонишься".
Я старалась не потерять из виду своего провожатого, в то же время, пытаясь держаться от него на приличном расстоянии, чтобы не выдать себя шумом шагов. Только когда земля под ногами стала плохо различаться, молодой человек решил устраиваться на ночлег. Для этого он выбрал небольшую поляну недалеко от дороги. Ее, видимо, не один раз использовали для ночной стоянки, так как посередине чернел след от кострища.
"Хорошо тебе, Денис Васильевич! - думала я. - А мне сегодня вряд ли доведется погреться у огонька".
Маг натаскал хворост, сложил его кучкой, после чего отправился за водой. Я проследила направление, чтобы потом самой пополнить свои запасы воды. Вернувшись, он достал из своей заплечной сумки бумагу, а потом из его руки появился маленький огонек.
"Что-то маловато для великого мага! - отметила я про себя. - Так мало, что я даже не почувствовала ничего".
Тем временем он поджег бумагу и аккуратно положил ее под нижние ветки. Через некоторое время костер занялся веселым пламенем. Молодой человек поднялся, прошел четыре шага и стал очерчивать круг. Вот его-то я хорошо почувствовала! Магия была совсем другая, нежели у меня или деревенских человечков. От нее именно пахло, по крайней мере, я ощущала это именно так. В воздухе стоял дух железа. Он был настолько сильный, что мне пришлось отойти до края поляны, дабы не чувствовать его так ярко. Решив, что до утра маг никуда не денется, я со спокойной душой развязала свой мешок и стала ужинать.
"Грамотный, однако, у меня помощник был, - порадовалась я. - Все, что нужно для ужина, лежит с самого верха, - в груди опять стал сжиматься комок, мне стало грустно: - Даже не попрощалась. Он две недели со мной нянчился, а я ему слова доброго перед уходом не сказала. Ну что мне стоило потом нагнать этого мага? На дороге не было ни одной развилки, так что никуда бы он не делся. Эх, Соломыш, Соломыш..."
Откуда-то повеяло уже знакомым мне фоном. Правда, слабо.
"Вот и леший пожаловал! Наверное, отреагировал на поставленную магом защиту".
Закончив ужинать, я пошла набрать воды. Неподалеку протекал ручей. Вода была просто ледяная, так что я лишь наполнила флягу и умыла лицо. Вернувшись обратно, я решила ложиться спать, для чего выбрала небольшое местечко, с трех сторон окруженное кустарником. От сумки я не отходила дальше, чем на один шаг, потому что иначе я рисковала больше не найти ее. Спать пришлось на холодной и сырой траве. Греть землю не было ни сил, ни возможности. Я подняла воротник куртки и, свернувшись калачиком, легла спать.
Утром меня до костей пробрал холод. Ночуя среди сена на чердаке, я совсем забыла, что это такое. Поднявшись и взяв мешок, я пошла в сторону поляны.
"Однако, он ранняя птаха!"
Молодой человек уже снимал ограждение, возведенное им на кануне вечером. Запах железа постепенно рассеивался. После чего он занялся разведением костра. Я поспешила укрыться в своем ночном убежище, чтобы позавтракать, после чего побежала к ручью наполнять флягу.
"Ведь чуть не прокололась! Следы около воды вчера оставила!"
Пришлось судорожно их заметать. Я спешила успеть до прихода попутчика. Разлапистой еловой ветки, найденной неподалеку, хватило для того, чтобы уничтожить все следы моего пребывания у ручья. Я успела вовремя: уже на половине пути к поляне мне встретился идущий навстречу молодой человек. Пришлось уступить ему тропинку, отойдя к ближайшему дереву.
День перевалил за половину, когда мой провожатый решил устроиться на очередной привал. По дороге я периодически чувствовала присутствие лешего, от чего маг был явно не в восторге. Он что-то ворчал себе под нос, после чего фон человечка быстро пропадал. Очередной раз поев, я поняла, что медленно, но верно возвращаюсь в свою прежнюю физическую форму.
"Все-таки не зря нас все детство гоняют, а потом еще в дерате добавляют! Иначе я бы долго не продержалась".
На третий день нашего совместного путешествия мы все-таки добрались до какой-то деревни. Первое, что меня немного озадачило - отсутствие забора. Лишь вокруг каждого дома стоили небольшие оградки, и те покосившиеся. Если в предыдущей деревне все было крепким и добротным, то здесь лишь малая часть домов отличалась хоть какой-то ухоженностью. Кое-где даже были забиты окна и двери.
Маг зашел в какой-то дом. Я последовала за ним. Сквозь грязное окно было видно, что это - магазин. Он покупал продукты. За прилавком стояла дородная женщина в когда-то белом переднике. До меня еле доносились слова разговора:
- Не уж-то и на этот раз твоя сестра не ушла от этих иродов?
"У него в деревне что, сестра жила? Что-то я не заметила..."
- Увы, но нет, - молодой человек лишь покачал головой.
- Жаль, - сказала хозяйка лавки. - Может в следующий раз одумается? Ты ведь не первый раз ездишь, а все никак. Ну, хоть видишься с ней иногда.
- Буду надеяться. Сколько с меня?
- Сто пятьдесят, - после этих слов маг вытащил из кармана две бумажки и протянул их женщине.
"Интересные у них деньги. У нас бы никто не стал расплачиваться бумагой".
- Ну, счастливого тебе пути, сынок!
- Спасибо! Счастливо оставаться!
Молодой человек вышел на улицу и, пройдя деревушку насквозь, отправился дальше по дороге. Она была уже гораздо шире, чем та, по которой мы пришли сюда. На ней вперемешку лежали камни разного вида. Одни из них были белые, другие черные и не такие твердые, зато намного шире и площе.
Было уже за полдень, когда мы дошли до следующей дороги, расположившейся перпендикулярно нашей. Она была шагов десять в ширину. Практически ровное (за исключением нескольких выбоин) покрытие черного цвета меня просто поразило.
"Интересно, как они этого добились. Обязательно надо будет выяснить. Такую информацию надо непременно забрать с собой".
Пока я восхищалась местным развитием науки и техники, слева от меня послышался все нарастающий грохот. Я повернулась в сторону шума и на мгновение застыла от страха - на меня из-за поворота неслось нечто огромное, на колесах. В передней его части, за стеклом виднелся человек. Очнувшись от ступора я отпрыгнула с дороги. Нечто остановилось около мага и, слегка вибрируя, само раскрыло дверь. Тот вошел внутрь. Я еле успела прошмыгнуть внутрь до того, как меня бы прищемило дверью. В то же время я старалась не коснуться молодого человека, чтобы не выдать себя.
Внутри было довольно просторно. Слева и справа от прохода стояли ряды сидений. Кое-где они были заняты людьми. Для себя я выбрала последнее справа и уселась на него, глядя в окошко. За ним мелькали деревья и разного рода передвижные средства, как я их для себя определила. Самым интересным было то, что магии вокруг себя я не ощущала. Это могло означать лишь одно: все вокруг меня - механизмы.
"Уровень развития цивилизации просто потрясающий, если они смогли добиться таких результатов без магии, - рассуждала я. - Пожалуй, взятых мной инфокристаллов будет маловато".
За окном темнело, а на встречу все чаще и чаще стали попадаться светящие перед собой передвижные средства. Мы остановились еще несколько раз для того, чтобы высадить пассажиров и набрать новых. Уже ближе к вечеру вдалеке показались огни города. Вдоль дороги стояли дома из камня и кирпича. Попадались среди них и такие, количество этажей у которых переваливало за десяток.
"Интересно, а как они поднимаются на самый верх каждый день? А может, они оттуда неделями не выходят?" - крутилось у меня в голове.
Тем временем поездка подходила к концу. На одной из остановок вышел мой попутчик, а вслед за ним и я.
Здесь на площади было многолюдно. Мы перешли на другую ее сторону и оказались перед одноэтажным зданием. Внутри стояли стулья, соединенные между собой, а в стенах было четыре окошка, к которым стояло по несколько человек. Маг, однако, не стал приближаться ни к одному из них, а направился сразу к двери, ведущей на улицу с другой стороны от площади.
"Нет, это не улица, - резюмировала я, выходя наружу из здания. - Только вот не знаю, как бы это назвать".
Больше всего это напоминало причал, только вот воды вокруг не было, зато были металлические пруты, лежащие внизу на земле, по которым, как по направляющим катились колеса большого железного... короба? Другого определения я дать не могла. В воздухе витал легкий запах дыма. Маг подошел к женщине, стоявшей у открытых дверей "короба". Он протянул ей стопку каких-то бумаг. Я отчетливо почувствовала резкий запах магии. Женщина в свою очередь лишь мельком посмотрела на них, после чего пропустила молодого человека внутрь. Я проскользнула следом.
Внутри я увидела небольшой холл, а за ним тянулся длинный и узкий коридор. Первая дверь налево оказалась открыта, и я вошла в небольшое помещение так, чтобы, выглянув наружу, суметь увидеть удаляющуюся спину мага. Разминуться с людьми, активно перемещающимися по коридору, у меня бы все равно не получилось. Маг вошел в третью от моей дверь.
"Что ж, подожду, когда все вокруг успокоятся, а потом, когда он выйдет, загляну к нему".
Народ все прибывал и прибывал, а в комнатку, которую я заняла, никто больше не входил. Но вот раздался короткий свисток, и мы покатились. Женщина, до этого стоявшая снаружи, зашла внутрь, направившись к месту моей временной дислокации. Я практически вжалась в окно, стараясь оказаться как можно дальше от нее. Два раза меня чуть не задели локтем, после чего я решила забраться под столик, чтобы хоть как-то уменьшить вероятность контакта.
Женщина занималась какими-то своими делами, пока мое тело находилось в скрюченном состоянии. Мне показалось, что я просидела так целую вечность до того момента, как она направилась в обход по всем комнатам. Я последовала за ней.
Когда женщина подошла к третьей двери, я приблизилась к ней, чтобы иметь возможность слышать их диалог. Она попросила билет, а когда спросила про второго пассажира, который должен был ехать с ним в "купе" (так, оказывается, назывались эти комнатушки), мне в нос ударил запах магии, примененной к ней еще на улице.
"Ну, была - не была!" - и я проскользнула в закрывающуюся дверь.
Молодой человек сидел на одной из двух кушеток, расположенных перпендикулярно окну. Он читал, уткнувшись в большие листы бумаги. Я аккуратно улеглась напротив него. Только сейчас я более-менее смогла рассмотреть своего попутчика. Ему было на вид не больше тридцати (живи он в моем мире), темно-русые коротко стриженные волосы слегка вились, глаза были голубого цвета, подбородок широкий, нос практически ровный, с легкой горбинкой. Маг почесал лицо под отросшей щетиной, после чего достал свою сумку и вытащил от туда какие-то принадлежности, по всей видимости, для бритья. Он встал и вышел из купе.
Оставшись одна, я стала судорожно искать место, где можно было бы спрятаться. Над дверью я увидела нишу, в которой, поджав колени, можно было вполне нормально разместиться. Что я и сделала. В очередной раз поблагодарив своих учителей за то, что гоняли меня нещадно в свое время, я забралась в новое убежище, где решила на скорую руку пообедать, пока не пришел мой попутчик.
Я открыла свой мешок и стала доставать из него еду, когда вдруг почувствовала знакомый магический фон.
"Неужели и здесь водятся какие-то разновидности этих человечков? - спрашивала я себя. - В таком случае, как их называть? Может, купейные?"
Задумавшись над этим вопросом, я стала машинально перебирать содержимое своего багажа. Моя рука наткнулась на что-то мягкое.
"Что это мне положил с собой Соломыш? Вроде ничего такого у меня самой не было".
Я потащила вещицу из мешка, а когда вытянула, то чуть не закричала вслух. И было от чего. У меня в руке, вися в воздухе вверх ногами, оказался...
- Соломыш! - кричала я, правда, мысленно, но овинный даже от такого моего "голоса" весь сжался. - Да ты... Да я... Я тебя... Как ты сюда попал?!
- Поставь меня, пожалуйста, а то мне так неудобно отвечать на твои вопросы, - пропищал домовой.
От такой наглости я совсем растерялась и опустила его вниз. Так как, находясь на полке, мне можно было только лежать, то овинный в буквальном смысле слова "предстал пред моими очами".
- Я жду!
Соломыш шмыгнул носом и, уставившись на носки своих маленьких ботиночек, проговорил:
- Залез в мешок перед твоим уходом.
- Ну понятно, что не телепортом прошел! - я уже начинала терять терпение. - Как ты обошел то, что все вы привязаны к дому, сараю или бане?
Мой маленький собеседник еще раз вздохнул, почесал нос и, не поднимая глаз, ответил:
- Из кусочка одной балки в сарае медальон сделал. Я два дня старался, а потом придумал, как незаметно к тебе в сумку залезть.
- И как?
- Ну, надо было с тобой поссориться и не выйти провожать, иначе никак бы не получилось.
- Да ты знаешь, кто ты после этого? Я же вся испереживалась, когда ты не отзывался! А если бы со мной по дороге что-нибудь случилось? Ты об этом подумал? Да я тебе за такое... уши надеру!
Соломыш покраснел. Его крупные веснушки на носу и щеках будто вспыхнули, сам он еще ниже опустил голову. В таком положении, молча, он простоял еще некоторое время. Я рассчитывала на то, что он хотя бы попросит прощения за свои выкрутасы.
- Ну?
- Я готов, - голосок как у приговоренного к смертной казни.
- К чему? - у меня сложилось такое впечатление, что я что-то пропустила.
- Ну, ты же сказала, что надерешь уши... Я готов, - он очередной раз вздохнул и продолжил: - Дери!
Он и вправду наклонил голову так, что его уши, чем-то походившие на мышиные, располагавшиеся на макушке, были повернуты точно на меня.
"Грэх! Ну и как на него сердиться?"
Я прыснула от смеха. Смеяться громче было нельзя. Маленький нахал поднял на мня глаза (видимо, определил по звуку, где у меня лицо), и посмотрел так, будто был самой невинностью. Разве что ресницами не хлопал.
- А на кого ты, солнце мое, Мирославин хлев оставил? Как же она без тебя справляться будет?
- Я себе замену оставил, - Соломыш уже начал улыбаться. Надо сказать, что со временем я привыкла к его острым зубам, и даже стала находить такое проявление его радости весьма милым, если не симпатичным. - У моей двоюродной сестры, живущей в доме по соседству, сынишка подрос. Вот он меня и сменит.
- Постой! Он ведь домовой, а не овинный.
- Ты ничего не поняла, - он гордо вздернул носик кверху, - овинный - это не вид, а призвание, род занятий. У меня родители - банные.
- Очень интересно. Я узнаю все больше и больше нового. А как вы женитесь?
- Как, как... Вот как вы - так и мы, - мой собеседник немного засмущался.
"Еще бы узнать, как это у "нас", то бишь, людей, здесь происходит, а то опять вляпаюсь во что-нибудь по неведению".
- И как же это ты свою подружку в деревне одну бросил? - продолжала укорять его я, пытаясь найти у Соломыша хоть какие-нибудь слабые места.
- Нет у меня подружки, - искренне удивился овинный, заморгав глазами.
- А почему? - допытывалась в свою очередь я, пытаясь уколоть человечка в отместку за все его проделки.
- Ну, я еще молодой, мне пока рано... - засмущался он.
"Так, цель найдена, продолжаем обстрел".
- И никто не нравился? Или ты никому не приглянулся?
- Это я-то не приглянулся? Да за мной половина деревни бегала, а вторая тихо вздыхала! - искреннему возмущению овинного не было предела. - Да я, если хочешь знать, был первым парнем на деревне!
- Ого! Если за тобой девицы бегали, значит не так уж и рано, - парировала я. - И не совестно тебе было из такого цветника уходить? Девушек бедных бросать?
"Вот так и представляю себе, как они поделились четко пополам, на два лагеря: одни бегают, а другие дома вздыхают. Особенно, если их всего штуки три... Мда, не повезло одной какой-то: нижняя часть за Соломышем хвостом ходит, а верхняя, подперев кулачками подбородок, сидит где-нибудь на чердаке... Хм... сидит... а чем тогда, если ноги и то, что их между собой скрепляет, гулять ушли?"
- А за тобой кто будет приглядывать?
Мы заболтались настолько, что совсем забыли про мага, который открыл дверь как раз в тот момент, когда в нашей дискуссии образовалась небольшая пауза. Я быстро сунула Соломыша в походный мешок, чтобы он не "фонил". Молодой человек неторопливо закрыл за собой дверь, после чего начал устанавливать, судя по запаху, барьер. Он немного отличался от того, что я чувствовала в лесу. Сейчас я ощущала не только железо, но и что-то еще, напоминавшее застоявшийся воздух. Это потом я узнала, что так пахнет "пелена безмолвия", а в тот момент заострять на этом свое внимание просто не стала.
Закончив с барьером, маг уселся на свое прежнее место, продолжив чтение. Я расслабилась, как вдруг... Словно огненные острые нити окутали все мое тело. Невозможно было даже пошевелить пальцами, так сильно их притянуло к моим бокам. Меня дернуло, и я свалилась на кушетку, при этом больно припечатавшись к ней пятой точкой. В этот момент что-то вихрем слетело вслед за мной с полки и впилось в руку моего обидчика. Я силилась разорвать капкан, в который угодила, при помощи всей магии и знаний, на которые была способна. Хватка на мгновение ослабла, но это мне мало помогло. В следующее мгновение я увидела, как Соломыш катается по полу, пытаясь освободить свою шею от невидимых пут.
- Нееееет! - закричала я в полный голос. - Отпусти его! Он же сейчас задохнется! Я сделаю все, что скажешь, только отпусти его! Прошу!
Я понимала, что сейчас во власти этого мага убить маленького овинного, придушив его как котенка, но сделать ничего не могла.
На лице мага появилось выражение пренебрежения и брезгливости.
- Если я его отпущу, то он мне руку отгрызет.
- Нет-нет, он будет себя хорошо вести. Правда, Соломыш? Не хочешь отпускать, так хоть ослабь. Он ведь задыхается!
Лицо у овинного стало багрового цвета. Молодой человек в свою очередь еще больше скривился, после чего сказал.
- Хорошо, чуть-чуть отпущу, если он тебе так дорог, - с этими словами он нехорошо ухмыльнулся. - Сделаешь хоть одну глупость - я его задушу. Показывайся!
Последние силы ушли на то, чтобы расплести кокон невидимости. Цвет лица у овинного стал приходить в норму: на светлом личике вновь заиграли веснушки. Он смотрел на меня с восхищением и в то же время с такой жалостью и стыдом в глазах, что я невольно отвела от него взгляд.
- Всё снимай! - последовал приказ.
Мне стало ужасно противно, но жизнь друга была дороже.
- Ты мне слишком сильно стянул руки, я даже куртку снять не смогу.
На некоторое время на его лице отразилась тень непонимания, а потом он бросил с раздражением:
- Дура! Защиту магическую снимай!
- Я не могу, - в этот момент Соломыш вновь захрипел, а я заговорила быстро-быстро: - Правда, не могу! У меня запаса совсем не осталось. Они скоро сами свалятся. Тридцать-сорок вздохов и исчезнут.
- Чего тридцать-сорок? Вздохов? А в минутах это сколько?
- Не знаю.
- Ты, вообще, откуда такая взялась? - маг удивлялся все больше и больше, - Что это за акцент у тебя такой странный? Из Прибалтики что ли?
Где находилась Прибалтика, я не знала, но в Великой Империи такой точно не было.
- Родилась в империи, росла и училась в Лагоре, - перечисляла я, - окончила дерат технической магии, особых наград и заслуг не имею.
В это время спал сначала мой антифон - я явно переоценила свои силы, а потом настала очередь и блокиратора запаха. Мылась я, надо сказать, не слишком давно, но поход по лесу не прошел для меня бесследно.
"Сам напросился, - подумала я. - Вот будешь теперь в тесной комнатушке ощущать всю прелесть моих ароматов. Так тебе и надо!"
Однако он не сморщился в очередной раз. На его лице отобразилось выражение озадаченности. Спустя несколько мгновений путы ослабли, а потом и вовсе исчезли. Мне показалось, что последняя моя фраза ни коем образом не отпечаталась в его сознании. Он предложил мне жестом располагаться, и только тогда, когда я устроилась за столиком напротив него, сел сам.
- Отпусти его, пожалуйста, - попросила я, кивнув на овинного. - Обещаю, он тебе ничего не сделает.
- Нет, - сухое и короткое, исключающее возможность что-либо изменить в его решении.
Молчание затянулось, мне стало жутко неудобно под изучающим взглядом мага. Я уже больше двух недель не видела себя в зеркале, расчесывалась редко, так что проявление интереса к моей внешности не добавляло мне комфорта. Я машинально заправила прядь волос за ухо.
- Какие замечательные ушки! Где такие делают? Ты толкиенистка? - голос мага стал мягким, в нем сквозили нотки любопытства и желания расположить к себе. Фраза прозвучала как комплимент.
"Только что чуть не убил меня и Соломыша, а теперь пытается завести приятную беседу, не отпуская при этом овинного. Это что, теперь его заложник будет?"
- Они мне от мамы с папой достались. Кто такие толкиенисты - не знаю, - я старалась отвечать как можно мягче, дабы снова не обозлить мага.
Он, однако, улыбнулся, после чего представился:
- Меня зовут Денис, можно просто Дэн. А тебя как?
- Аркина. Иногда Киной называют, но редко.
"Что-то не так. Ну нельзя так просто и резко изменить отношение к человеку. Я же видела: у него на лице отражалось отвращение вперемешку с брезгливостью до тех пор, пока у меня резерв не иссяк, и блокировки не свалились... Стоп! Запах! Если он на него действует так, как на меня их специфический аромат, то все понятно. Мне первые несколько дней тоже было не по себе. Ходила как в дурмане. Правда, не хочется, чтобы получилось как с Ситоро. Хотя, он вел свою игру, так что я как объект восхищения была там совсем ни при чем. Если только совсем чуть-чуть, в качестве некоего приятного дополнения".
- Скажи мне, Аркина, что такая красавица как ты делает в компании овинного? - продолжал свой допрос Денис.
- Разве она чем-то плоха? - удивилась я. - Компания как компания. Он мой друг. К тому же помогает хорошо.
- Ну да, - хмыкнул маг, - наверное, из него вышел отличный помощник. Почему бы тебе не познакомиться с каким-нибудь парнем и не путешествовать с ним? Маг, например, защитил бы тебя куда лучше, чем овинный, - при этих словах в красных глазах Соломыша вспыхнуло и тут же погасло пламя.
"Набивается в попутчики? А может сразу в парни? Нет, спасибо, такая "грелка" мне в пути не нужна. Уж как-нибудь собственным огоньком обойдусь. За пару дней к моему запаху привыкнет, а там его отпустит потихоньку".
- Я плохо уживаюсь с людьми, Денис.
- Нам все равно почти пять дней вместе ехать, так что на время придется мне побыть твоим попутчиком. Купе оплачено на двоих, так что можешь располагаться, - он указал на ту кушетку, на которой сидела я.
"Интересно, а если бы я решила сойти где-нибудь пораньше, мне бы удалось это сделать? Неужели он так и будет меня сторожить?"
- Денис, я больше двух недель не видела себя в зеркале... Мне хотя бы умыться и причесаться. Я так поняла, ты куда-то бриться ходил? - наглость, конечно, но попытаться стоило.
- Налево по коридору до конца, - Он залез в свою сумку и вытащил от туда полотенце и мыло. - Держи! А пока ты будешь умываться, мы с твоим другом побеседуем, - расплылся маг в улыбке.
- Только, пожалуйста, не делай ему больно, - попросила я.
- Ни в коем случае! Только знаешь что, твои замечательные ушки надо как-то спрятать, а то народ шарахаться будет, - с этими словами он подошел ко мне и взял мою голову в свои руки.
В воздухе запахло чем-то странным.
- Ну вот, можешь идти. Минут на двадцать иллюзии хватит. Надеюсь, дольше тебя ждать не придется.
Подходя к двери, я почувствовала, как в районе нее стал меньше ощущаться запах железа.
"Значит, сделал "дырку в заборе". Отлично. Сбежать, однако, не удастся - Соломыш в заложниках, если я скроюсь, то он запросто убьет малыша. Просто из мести, да и не нравится ему овинный. Интересно, что это он на него так взъелся? Травник в деревне относился к своему домовому очень даже хорошо..."
Помещение, в котором я оказалась, совмещало в себе умывальню и уборную.
"Ну что ж, тоже не плохо".
Я умылась, расчесалась и убрала волосы в хвост так, чтобы мои "замечательные ушки" не слишком сильно бросались в глаза. Покончив с водными процедурами, я пошла обратно. Перед тем, как войти в купе - постучала. Дверь раскрылась, и меня впустили внутрь.
За окном ярко светило солнце. Я сняла куртку, так как в ней было уже слишком жарко. Пришлось даже немного расстегнуть ворот. На столике к моему приходу была приготовлена еда. Я порылась в своем все еще невидимом мешке и тоже кое-что достала оттуда. Денис пододвинул в мою сторону одну из двух чашек с золотисто-коричневым горячим напитком. Ели молча. Я, не обращая внимания на недовольство мага, скормила пару кусочков яблока и хлеба овинному. Только позавтракав, я поняла, насколько в действительности устала. Глаза стали закрываться сами собой, а от некогда прямой и гордой моей осанки не осталось и следа.
- Ты вот что: разворачивай постель, раздевайся и ложись-ка спать, - сказал маг. - Проснешься, а потом поговорим.
"Ну ничего себе заявочки! Раздевайся!"
- Ой, да не волнуйся ты так, я выйду, - поднялся из-за стола маг, - и друга твоего с собой прихвачу, - с этими словами он взял в левую руку погрустневшего Соломыша и направился к двери.
Как только он вышел, я встала, расстелила постель, разделась до нижнего белья и, сложив свою верхнюю одежду в ногах, легла. Сон пришел практически мгновенно.
Денис.
До деревни я добирался больше недели. Встретили, конечно, без особой радости. Родомир все отрицал. Хотя, скорее всего, не обманывал: добраться туда и обратно за то время, пока я ехал и шел, практически невозможно, если только он не решил вспомнить молодость и полетать, что маловероятно.
Первое, что меня насторожило у него, так это слишком сильный магический фон его домашней 'зверушки'. Как же он их любит! Будто это не неуправляемые магические субстанции, а те, с кем можно иметь деловые отношения. В городе мы их всегда просто травили, а в деревнях (особенно таких, как эта) они расцвели махровым цветом. Сколько пакостей они наделали и еще наделают! Как-то по молодости связался я с одной домовихой в полузаброшенной деревне. Несколько месяцев потом как под действием наркотика ходил. Помимо того, что они сильные энергетические и эмоциональные вампиры, так еще 'близкие' отношения с ними неминуемо ведут к привыканию. В результате имеем упадок сил и суицидальные наклонности у их жертвы, если, наигравшись, ее бросили. Правда, 'охотятся' они в основном на магов, на тех, с кем им легче общаться и с кого эти тварюшки могут получить побольше энергии. Надеюсь, что Родомир держит их в узде, иначе деревушке грозит череда самоубийств.
Старый маг обещал дать подсказку по поводу того, что произошло на месте выброса, так как узнав, что местные здесь ни при чем, я стал теряться в догадках. В результате получил очередную сказку в древнерусском стиле. Опять выползла версия о 'кромке' и тех, кто за нее ушел, о ведогонах и прочей нечисти. В итоге - зря потраченное время и внимание, хотя это немного скрасило наш путь к месту.
Им оказалась ничем не примечательная поляна. Образцы взял все, какие только можно - пусть лаборатория разбирается. Родомир намекал на то, что лешему мы не нравимся. Как будто это меня удивило или сильно расстроило!
Как только прибыли в деревню, я сразу засобирался обратно - билеты уже куплены, а времени, чтобы добраться на поезд катастрофически не хватает. Не известно, смогу ли я купить два билета в вагон СВ до Москвы на следующий день в кассе местного вокзала. Ехать вместе с тремя попутчиками очень не хотелось.
В бане попарились знатно! Что не говори, а ни одна сауна с ней не сравниться. Во время еды, когда мы сидели после бани, мне показалось, что кто-то стоял рядом. Я это скорее услышал, чем почувствовал. Вспомнились студенческие годы, когда во время езды в метро, не открывая глаз в полудреме, пытаешься, как летучая мышь по отраженному звуку определить, стоит перед тобой кто-нибудь или нет.
Как же я все-таки не люблю поездки к этим фольклористам! Мало того, что надо трястись в поезде пять суток, так еще по лесу не один день тащиться. Все время, проведенное на этой дороге, мне казалось, что за мной кто-то шел. Пару раз появлялся леший, но был послан куда подальше, чтобы не мешался под ногами. Однако, с преследователем, если он, конечно, не был плодом моего воображения, надо было что-то делать. Интересно, что ему Родомир такое дал, что тот из деревни выйти сумел, да еще и не фонит? Если эта тварюшка со мной и в поезд полезет - допрошу, а потом удавлю. Иначе ее по Москве все равно нам ловить придется.
Ощущение присутствия кого-то постороннего не покинуло меня и в автобусе, и тогда, когда я входил в вагон. Решено, как только почую, что он в моем купе - буду ловить 'без шума и пыли'.
После того, как прошла проводница, в дверь, кажется, что-то проскочило. Ну что ж, дам ему поверить в то, что я его не заметил. Пусть располагается поудобнее, а я пока попробую пробиться в туалет, чтобы умыться и побриться. Потом вряд ли время найду.
Ну точно, внутри купе сидит. Даже фон ненадолго появился. Забрался на полку для багажа, пользуясь тем, что его у меня почти нет. Хорошо, там и сиди, а я пока тебе пути к отступлению отрежу, а еще звукоизоляцию обеспечу.
Я уселся на место по ходу движения и принялся якобы читать газету, после чего резко выпустил универсальную сеть и сдернул непрошенного гостя вниз. Судя по отдаче, существо было ростом с человека. Однако становится все интереснее! В следующее мгновение мне в руку вцепился... овинный! Их еще и двое? Следующая 'петля' схватила нахала за шею и начала его душить. Совсем обнаглел, тварь! На кого пасть раскрыл? Я же тебя в порошок сотру! Мне и одного 'языка' вполне хватит.
Как только овинный стал хрипеть, воздух прорезал женский крик. Оп-па! Так у нас тут парочка. Меня слезно просили не убивать тварюшку, обещая сделать взамен все, что угодно. Хорошо, поиграем. Я чуть ослабил хватку 'петли'. Так даже легче будет вести допрос. Я велел показаться.
Невидимость спала, и передо мной появилась девушка. Кем она являлась на самом деле, я в тот момент определить не мог. От нее по-прежнему не 'фонило', так что я приказал ей снять все, что на нее было навешано. Она, однако, восприняла это по-своему, попытавшись раздеться. Неужели я похож на того, кого интересуют прелести какой-то там овинной, даже не домовихи? Это уже попахивает зоофилией, если учесть, что они еще и животными всякими обращаются, в отличие от обитателей домов. Следующий мой рык привел ее в чувства. Она начала что-то там лепетать про то, что не может. Я еще раз придушил ее дружка. Она чуть не взвыла. У нее, видите ли, резерв исчерпан, она не может. Обещала, что скоро все само собой испарится. Как-то странно она время измеряет, хотя, что с нее возьмешь? Может, она и часы в своей жизни ни разу и не видела. Акцент у нее странный какой-то. Не теряя времени, я начал допрос.
Про магическую защиту не соврала. Оболочки спали. Странно, но фона не было... Значит, она человек. А девушка и впрямь красавица. Магичка. Интересно, как она в деревне оказалась, и как ее угораздило с овинным связаться. Меня даже передернуло. Я начинаю этих тварей просто ненавидеть! Она же из-за него на все согласна была! Ну ничего, я его как-нибудь прихлопну, а ей все как несчастный случай представлю. Главное - отгородить его от нее.
Красавица. Глаза зеленые, большие, чем-то на кошачьи похожи. Волосы русые, прямые. Растрепались. Остренький подбородок и носик. Я не любитель пухлых губ, но эти... Они словно созданы целовать. Что-то меня куда-то не туда понесло. Она ведь за мной следила. Правда, теперь уже никуда не денется. Овинный у меня на привязи пока побудет, а я ее потихоньку расспрошу.
Предложил ей присесть, сам же устроился напротив. Где-то через минуту я поймал себя на том, что откровенно пялюсь на свою новую попутчицу, а овинный чуть ли не закипает от злости. Пусть побесится, ему полезно! Она легким движением (Боже, сколько грации!) заправила за ухо прядь волос. Ого! Девушка явно не провинциалка, если смогла сделать себе такую пластику. Я попытался хоть как-то расположить ее к себе. Мне когда-то казалось, что я умею делать комплименты и производить впечатление на особ противоположного пола. Она стала отшучиваться. Говорить, что уши ей от мамы с папой достались, а о толкиенистах она вообще ничего не знает. Замечательно! Если шутит, значит уже немного отошла. А голос у нее... Я такого никогда не слышал. Словно ручеек течет. Так, что-то меня на лирику потянуло. Прямо какой-то женский роман с картинками!
Ладно, время идет, а я даже имени девушки не знаю. Назвав свое, выяснил, как зовут мою попутчицу. Аркина. Странное имя. Никогда такое не слышал. Может, из какой-нибудь фэнтезийной сказки взяла? Ладно, не хочешь называть настоящее - не надо, со временем узнаю. Я попытался прощупать степень ее отношений с овинным. Ну конечно, 'помощник'! Знаю я таких, они очень хорошо постель греть умеют. Больше никакой помощи от них ждать не следует. Надо было как-то переключить ее на людей. Я стал приводить доводы в их пользу. Намекал на то, что ее обожаемый овинный - это лишь обуза, а парень, тем более маг, защитил бы ее куда лучше. Она что-то ответила по поводу того, что плохо уживается с людьми. Да, не просто будет. Но я не сдамся. У меня впереди еще пять дней. За это время можно будет отучить ее от этого 'наркотика'.
Женщины, они везде женщины. Аркина немного пришла в себя, после чего попросила сходить умыться и привести себя в порядок. Ну вот и ладушки! Я с радостью одолжил ей мыло и полотенце. Зря я сказал, что побеседую с ее 'другом'. Она опять начала просить, чтобы я не делал ему больно. Пришлось ее успокаивать. А еще стоило спрятать на время ее уши. Перепугает еще народ во всем вагоне. Тут ведь не столица, могут отреагировать по-всякому. Я подошел к ней и прикоснулся к ее ушам своими ладонями. Конечно, для наведения иллюзии не обязательно было прикасаться, но уж очень хотелось потрогать их на предмет того, не резиновые ли они. Уши как уши... Теплые, нежные... Так, что-то меня опять куда-то не туда заносит.
Я выпустил девушку из купе, а сам принялся за допрос овинного:
- Кто она тебе?
- Она госпожа, пожелавшая назвать меня другом, - овинный говорил это с таким видом, будто его удостоили какой-нибудь высшей награды.
- Какая госпожа? С чего вдруг?
- Любой из нас будет служить ей, если на то будет ее желание, - ну прямо как на церемонии в королевском дворце. - Такие как она редко заглядывают в наш мир, но мы созданы были для того, чтобы оберегать их и подчиняться им.
Выходила какая-то чушь.
- Что значит: 'заглядывают в наш мир'? Рождаются что ли?
- Ты ничего не понял, - презрение в маленьких глазках. - Она пришла к нам из другого мира. Поселилась в деревне седмицы три назад. Останься она там, не знала бы горя всю свою жизнь. Мы бы с нее пылинки сдували. Но она так хотела вернуться домой, что никто из нас не посмел ей даже предлагать намекнуть на это. В деревне сейчас траур. Я не мог оставить ее одну. Жалею лишь о том, что не успел перекинуться в волкодава и не перегрыз тебе глотку!
Овинный получил очередное стягивание горла веревкой, после чего умерил свой пыл. В свою очередь мне надоело ходить вокруг да около.
- Ты спал с ней?
- Нет, - на морде выражение праведника, услышавшего речи богохульника.
- Хоть один намек увижу - в порошок сотру. Понял?
- Не дурак, - очередной 'затяг' поставил его на место.
Я 'привязал' конец петли к ножке откидного столика и пошел просить у проводницы еще один чай. Вернувшись в купе, стал собирать на стол. Пока возился с едой, размышлял на тему услышанного. Значит, пришла из другого мира. В таком случае, источник выброса энергии становится ясен. Возможно, удастся определить, что это был за мир, и как она смогла пересечь эту границу. Опять же, можно принять за чистую монету все то, что она говорила перед этим. Хотя доверять ей на все сто процентов глупо.
Она вернулась как раз в тот момент, когда я закончил с приготовлениями к позднему завтраку. Волосы у девушки были забраны в хвост так низко, что закрывали верхнюю половину уха. Хорошо справилась. Теперь за ее вид можно не волноваться. Еду она брала преимущественно из своих запасов, будто я пытался ее отравить. Чай, однако, выпила. Нет, ну скажите, пожалуйста, зачем ей СЕЙЧАС кормить того, кто ест только для удовольствия и то не чаще, чем раз в полгода?
Позавтракав, девушка стала 'клевать носом'. Что ж, пусть выспится, после чего и поговорим. Странная она все-таки: меньше получаса назад была готова раздеться полностью, а сейчас стесняется даже верхнюю одежду снять. Тварюшку забрал с собой. Хорошо все-таки, что обычные люди его не видят, можно даже не прятать.
Когда я вошел, она уже спала. Мне тоже стоило прилечь. Вот только овинного привяжу - и на боковую!
***
Аркина.
Перед тем, как проснуться, я услышала перепалку между своими попутчиками:
- Не подходи к ней, - голосок овинного звучал угрожающе.
- Еще одно слово, и я тебе намордник надену! Ты не то что огрызаться - мычать не сможешь, - я все больше просыпалась и слышала, как Денис поворачивается в сторону от меня.
'Надо срочно вставать, иначе он покалечит Соломыша'.
- Не надо ничего на него надевать, - подала я голос. - Он, конечно, далеко не идеал послушания, но с ним всегда можно договориться.
- С пробуждением тебя, - я открыла глаза, чтобы увидеть Дениса, стоящего по середине купе и Соломыша, расположившегося (скорее всего не по своей воле) на том месте, где изначально спрятались мы оба. - Хорошо спалось? - он даже улыбнулся.
'Симпатичная улыбка. Вот если бы еще овинного в заложниках не держал и не шпынял его по разным поводам, то вообще было бы замечательно... Что-то я размечталась. Пора возвращаться к реальному положению вещей'.
- Мне трудно судить, я ведь никогда не спала во время поездок.
Действительно, ощущения были странные, будто меня все это время укачивали в колыбели. С одной стороны это помогало уснуть, а с другой - постоянно будило.
- Это дело привычки. Скоро ты этой небольшой качки и замечать не будешь. Обед мы, конечно, благополучно проспали. Ты как насчет полдника? Лично я проголодался, - и, не дожидаясь моего ответа, Денис разложил столик, после чего обратился ко мне: - Я сейчас пойду за чаем, а ты пока сможешь одеться и свернуть постель.
После этого он подозвал жестом овинного (тот с великим недовольством подошел к краю полки) и, взяв за шиворот, снял его, ставя на кушетку. Соломыш даже не пискнул, всем своим видом давая понять, что ему было ну ни капельки не больно.
"Верно, малыш, никогда не показывай врагам свои слабости".
Тем временем маг достал из кармана платок и завязал овинному глаза, затем поднял его за шиворот и вновь водрузил на прежнее место.
"Интересно, чего он добивается? Это же просто смешно! Вопрос моего комфорта во время переодевания касается только меня. Даже если бы мне стало неудобно надевать на нижнее белье штаны, когда на меня смотрит овинный, то я бы попросила Соломыша отвернуться. Уж в том, что он выполнит эту мою просьбу в точности, я не сомневалась".
Как только маг вышел, я быстро вскочила с кровати и стала спешно одеваться и собирать постель. Параллельно я пыталась поговорить с овинным. Магический резерв тратить не стоило. Даже на такую малость, которой необходимо на мысленную речь.
- Он тебя сильно обижал? - первое, что пришло на ум.
- Нет, - слишком быстрый ответ. По голосу слышно, что хорохорится.
- Что он у тебя спрашивал и что ты ему рассказал?
- Я ему сказал, что ты пришла из другого мира, и что мы твои слуги.
"Грэх! Зачем он про другой мир рассказал? И откуда сам узнал? Ладно, этот вопрос из той же серии, что и про госпожу. Хотя, мои уши и фон все равно пришлось бы как-то объяснять, да и шла я за магом для того, чтобы выяснить, где можно найти портал в мой мир. Объяснений, в любом случае, было не избежать. Так даже лучше".
- Прости меня, госпожа, - вновь послышался голосок овинного. - Это все из-за меня. Он мой фон почуял, после чего поймал тебя. Я во всем виноват. А еще он слишком опьянен твоим запахом и может однажды не сдержаться. Маг прав в одном: овинный - не самый лучший защитник в пути. Я ни на что не годен, а моя самонадеянность привела к тому, что ты сейчас в плену. Брось меня и беги. Я это заслужил, - с этими словами он обхватил свои согнутые колени руками и положил на них голову.
- Как много "Я". К тому же, я просила тебя не называть меня госпожой. О своих чувствах ты подумал, а каково мне будет, если на моей совести появится трупик зверски убитого маленького овинного, ты подумал?
- Я не маленький, Аркина. В этом вся проблема. Знаешь, мы ведь...
Договорить он не успел, ручка дернулась, и дверь отъехала в сторону. На пороге появился Денис с двумя чашками все того же напитка. Я приняла одну из них, сказав: "Спасибо!", после чего поставила ее на столик. Маг начал уже накрывать на стол, когда я спросила у него разрешения развязать Соломышу глаза. Молодой человек немного наморщился после чего сказал:
- Сиди, я сам.
Вновь была проведена та же процедура со стаскиванием овинного с полки за шиворот и водружением его обратно с той лишь только разницей, что на этот раз глаза ему развязывали. Платок, однако, не отправился к Денису в карман, а был оставлен на полке рядом с Соломышем.
"Брезгует что ли?"
Я стала вытаскивать продукты из своего мешка.
- Неужели ты думаешь, что я хочу тебя отравить? - не выдержал маг, глядя на мои приготовления. - Или ты полагаешь, что тут все невкусное лежит? - он показал жестом на свою половину столика.
- Нет, только ведь продукты же пропадут, если их не съесть, - пожала плечами я. - Можно я Соломыша покормлю?
Маг чуть не подавился куском бутерброда:
- Ему еще полгода есть не будет хотеться. Можешь, конечно, покормить, только его же разорвет! - овинный закивал в знак согласия.
"Ну, хоть в чем-то они солидарны. Такое впечатление, что я о человечках не знаю еще кучу всего интересного, а еще госпожой называюсь!"
Дальнейший процесс поглощения пищи проходил в молчании. Я для приличия взяла у Дениса что-то, что, на мой взгляд, должно было быть сладким, и не ошиблась. Маг на этот мой "жест доброй воли" одобряюще улыбнулся.
"Интересно, как он будет на меня реагировать, когда я вновь заблокирую запах? Ведь нельзя же ходить по городу (а я так поняла, что мы не в деревню едем) с таким ароматом, как у меня. Сейчас парень попался более-менее порядочный, но ведь не все такие".
Полдник был съеден, со стола убрано, и в воздухе вновь повисло неловкое молчание. Мне совсем не хотелось говорить с учетом того, что я была своего рода пленницей, а мой попутчик, видимо, не знал, с чего начать. Через некоторое время он все-таки собрался с мыслями и задал свой первый вопрос:
- Аркина, я так понял, что ты из другого мира. Объясни, пожалуйста, как ты сюда попала, - словно добрый дядя просит рассказать тебя обо всех твоих проблемах, обещая их тут же решить.
Я рассказала ему о принципе приведения портала в рабочее состояние, не распространяясь при этом на тему, где он находился, и как я до него добралась.
- Понятно, - хотя по его виду я бы так не сказала. - Ты хочешь попасть обратно?
- Да.
- Почему не воспользовалась им же?
- Он оказался односторонним, - я лишь развела руками.
Потом была еще масса вопросов обо мне, о моем мире, о том, как мы "ткем" и "напеваем мотивы". Под вечер у меня начало болеть горло из-за долгого повествования. Я попросила отложить расспросы на завтра, ссылаясь на уже охрипший голос. Маг согласился, сказав, что время как раз ужинать и ложиться спать.
"Мда, что-то подсказывает мне, что в конце этой пятидневной поездки с ее трехразовым питанием я буду еще в худшей физической форме, чем там, в лесу, в первый день после выхода из гостеприимной деревни".
Умываться ходили по очереди - сначала Денис, потом я. Мне, как и в прошлый раз, одолжили полотенце и мыло. Молодой человек еще пытался дать мне какой-то приплюснутый цилиндрик, назвав его зубной пастой, но применение ей так и не нашлось. В тот момент, когда я возвращала Денису его вещи, он взял мои руки в свои.
"Ну вот, началось, - подумала я. - Надо срочно что-то делать. Лучше всего - рассказать ему все, как есть".
- Денис, - начала я, - я тебе не рассказала самое главное.
- У тебя есть парень? - маг немного расстроился.
- Нет, просто на тебя так действует мой запах, - на его лице отразилось непонимание. - Как бы тебе объяснить... Когда я попала в ту деревню, то где-то пару дней ходила будто в любовном тумане. Мне нравились все мужчины вокруг - от совсем юных до стариков. Правда, я почти не выходила на улицу, да и через некоторое время немного привыкла. Не до конца, но достаточно, чтобы не бросаться на всех подряд мужчин. Думаю, с тобой сейчас происходит то же самое. У меня как раз накопилось сил на то, чтобы закрыть запах (что поделаешь, словарный запас у меня тогда был не велик). Возможно, после этого твое отношение ко мне изменится, и, скорее всего, в худшую сторону, но я считаю, что так будет честнее.
Маг некоторое время раздумывал, после чего отпустил мои ладони, отошел на пару шагов и произнес:
- Ну, если ты считаешь, что это необходимо... К тому же, у меня теперь есть возможность самому увидеть, как ты творишь волшебство.
Я сосредоточилась, взяла "нити" и стала "ткать", напевая мотив. Денис заворожено следил за моими действиями. Было понятно, что он не только видит узор, но и слышит мотив. Еще некоторое время после того, как я закончила, молодой человек стоял не шевелясь. Ласковый, уже не такой жаркий, как днем, ветер врывался в открытое окно, унося последние частицы моего запаха.
- А с ним было лучше! - невесело улыбнулся парень. - Может быть, повторишь как-нибудь потом?
- Не стоит. Ведь иначе все опять будет неправдой.
- Верно, - он еще раз вздохнул. - Ты готовься ко сну, а я выйду.
Я взглянула туда, где сидел Соломыш.
"Что-то он голос не подает. Странно".
Овинный скучающим взглядом смотрел по сторонам, не задерживаясь ни на одном предмете.
- Погоди, что ты с ним сделал? - спросила я Дениса, когда тот уже коснулся дверной ручки.
- С ним? Ах, это! Да ничего, просто он меня достал, вот я его и изолировал в одностороннем порядке.
- То есть?
- Он ничего из того, что происходит внутри этого купе, не видит и не слышит, мы же в свою очередь можем спокойно наблюдать за ним.
- Ему там, наверное, страшно, - Денис, как всегда, хмыкнул. - Открой его, пожалуйста, - попросила я.
- Да не вопрос! - такое благодушие с его стороны меня удивило. - Можешь даже его с собой спать взять, как плюшевого мишку, - с этими словами он странно ухмыльнулся, снимая защиту. - Только учти, он без меня дальше этого купе все равно не уйдет.
Я потянулась к овинному. Он спрыгнул ко мне в руки со счастливой улыбкой на лице. Денис вышел, хлопнув дверью. Я стала расстилать постель и раздеваться. Соломыш, как только я начала расстегивать пуговицу штанов, покраснел до кончиков ушей и быстро отвернулся.
"Ну вот, еще этот будет комедию ломать! Мало мне было странностей Дениса, так еще и Соломыш туда же".
- Что-то не так? - спросила я.
- Нет, все нормально, - тут же отозвался овинный, продолжая разговаривать, повернувшись ко мне затылком.
- Тогда повернись, пожалуйста, лицом, а то мне как-то непривычно разговаривать с твоей спиной.
"Вот ведь промыл малышу мозги! Он теперь что, всегда такой красный ходить будет?"
Соломыш развернулся ко мне лицом... хотя нет, скорее ушами, потому что взгляд его был направлен вниз, руки сцеплены спереди.
- Все, заканчивай это, надоело уже! Каких глупостей ты от него нахватался? Не знаю, кто такой этот плюшевый мишка, но, судя по всему, ничего страшного в нем нет.
- Это игрушка такая. С ней дети иногда в обнимку спят, - чуть слышно ответил овинный.
- Вот и замечательно! - с этими словами я взяла Соломыша в охапку, сама легла под одеяло, а его положила сверху, так как раздеваться он стал бы, скорее всего, только под страхом смертной казни.
Когда-то в детстве, живя в деревне, я спала с кошкой, которая убаюкивала меня, напевая песни. Чем овинный хуже? Он, помниться, примерно так же мурлыкал, когда я его в первый раз погладила. Пришлось вдобавок еще и за ухом почесать, чтобы он расслабился. Я поцеловала его между ушами, и стала проваливаться в сон под необычную песню - смесь мурлыкания и какой-то мелодии, напоминавшей колыбельную.
Проснулась я рано, когда все еще спали. Овинный расположился на вещах, сложенных у меня в ногах. Я решила не упускать возможность попасть к умывальнику первой, чтобы не стоять под дверью и для разнообразия вытереться сухим полотенцем.
Для начала надо было согнать с моих вещей Соломыша, чтобы одеться. Я решила сделать это как можно быстрее - не хотелось натягивать одежду при бодрствующем Денисе. Не могу сказать, что перспектива разгуливания в нижнем белье у него перед носом меня слишком сильно смущала, но уж точно не вдохновляла. Я стала тихонько расталкивать овинного, но он и не думал просыпаться. Соломыш только обхватил мою руку и сквозь сон невнятно заговорил:
- Любимая, ну куда ты? Еще так рано.
"Ага! Вот ты и попался, а говорил, что подружки в деревне не было! Теперь есть, чем подколоть его в будущем".
Я решила больше не тратить время на его побудку, раз он такой тяжелый на подъем. Вместо этого просто переложила овинного со своей одежды на одеяло, после чего стала быстро одеваться. Когда дело дошло до уборки постели, то я с особым удовольствием выдернула ее из-под Соломыша.
"Нечего дрыхнуть, когда даже я уже встала! Вот такая я жестокая и деспотичная натура!"
Овинный от такого обращения быстро проснулся и сел, позевывая и протирая глаза. Следующей по плану была побудка для Дениса. Особенно грубо расталкивать его не хотелось - у него и так характер - не подарок, а если еще с утра настроение испортить, то весь день пойдет насмарку. Я присела перед ним на корточки и легонько потрясла его за плечо.
- Что? - послышался слишком быстрый и внятный ответ для того, кто только что спал.
"Значит, проснулся давно. Интересно, насколько?"
- Доброе утро, вот что, - я немного обиделась от такого обращения.
"Ведь я его даже водой с утра не поливала! С чего он так на меня взъелся?"
- Рад за него. Ты что хотела?
- Выпусти меня, пожалуйста, умыться, а то потом народ набежит.
"Какая муха его с утра укусила? Что не так?"
- Валяй, - он "открыл" дверь.
"Неужели и полотенце не даст? Ну и не надо! Как-нибудь обойдусь".
Утренние процедуры я закончила быстро, посушилась магией и вернулась обратно в купе. Магическая "дверь" все еще была открыта, что меня удивило. К тому времени Денис уже оделся и сидел за разложенным столиком, уставившись в окно. Он даже не повернулся в мою сторону, когда я вошла внутрь. Надо было поговорить по душам. Дольше оттягивать этот момент не было смысла. Я села напротив него. Он опять никак не отреагировал.
"Может, он умеет спать с открытыми глазами? Я ведь его рано разбудила, вот он и уснул".
- Ты во мне дырку прожжешь, - через некоторое время отозвался маг.
- Денис, что не так? Мне казалось, мы еще вчера во всем разобрались. Я не виновата в том, что мой запах на вас так действует, да и ваш на меня тоже. Мне скоро придется себе затычки в нос ставить, иначе я на людей бросаться начну.
- Скажи, у вас там все такие?
Я стала судорожно перебирать все варианты: уши, способность к волшебству, запах и так далее.
- Какие "такие"?
- Наивные. На что ты рассчитывала, увязавшись со мной в дорогу?
- На то, что смогу найти путь домой, что будет, где искать и у кого спрашивать. Я так поняла, что ты более сильный маг, чем Родомир. Он обращался к тебе с почтением, хотя ты младше. Мне в любом случае надо было уходить из деревни. Тут ты как раз подвернулся.
Вновь на его лице отразилась горькая усмешка.
- Как ты решила действовать на тот случай, если тебя поймают?
- Вообще-то я об этом старалась не думать...
- И почему меня это не удивляет? - со вздохом спросил сам себя маг. - Знаешь, на твоем месте, при поимке, я бы сразу скидывал нейтрализацию запаха. Это было твоим единственным серьезным оружием. Ты же не только не стала пользоваться им в полную силу, но даже сама от него отказалась. Я ведь готов был ради тебя тогда на многое. Знаешь, что сделали бы практически все те красивые девушки, которых я встречал в своей жизни? - я мотнула головой. - Выжали бы из меня все до последней капли, если бы увидели, как я им в рот смотрю, а потом бы без сожаления бросили.
- Я не верю, что все здесь такие. Наверное, тебе просто встречались не те девушки. Возможно, ты просто не искал.
- Сомневаюсь, но не о том речь. Ты даже овинного таскаешь с собой как домашнюю зверушку. Не прими они тебя как госпожу - давно бы глотку перегрызли. Это в лучшем случае. В худшем ты бы сама вскрыла себе вены.
"Как же много в нем злобы и обиды, - размышляла я, пока он говорил. - Не может же весь мир быть таким! Не верю!"
- Что такое вены? - этим вопросом я немного сбила его с толку.
- Я думал, ты хорошо понимаешь по-русски.
- Да не особенно. Что за две недели услышала - то мое.
Он опять погрузился в размышления. Прошло некоторое время, после чего Денис продолжил:
- Я обязан сдать тебя начальству в конторе. Что они с тобой будут делать - не знаю. Скорее всего, активно ставить опыты. Твоего овинного убьют сразу. В город его никто не выпустит. Что на это скажешь?
Я почувствовала, как Соломыш подошел ко мне поближе и взял за большой палец левой руки.
"Его убьют... Но ведь никто кроме Дениса не знает про нас. Значит, придется как-то его уламывать, чтобы и дальше никто не пронюхал".
- Что ты хочешь взамен молчания?
- А что у тебя есть? - вопросом на вопрос ответил маг.
- Да немногое. Несколько амулетов, инфокристаллы (произнесла на родном языке), деньги из моего мира.
- Не слишком интересно. Все это я и так могу у тебя забрать, если захочу. Что еще?
- Кое-какие знания, полученные в дерате.
- Это уже интереснее. Мне нужна научная работа, чтобы продвинуться в конторе. Ты мне как раз поможешь.
- Сделка состоится только в том случае, если Соломыш тоже будет в безопасности, - надо было оговорить все сразу, потерять друга я была не согласна.
Маг слегка приподнял бровь, после чего кивнул в знак согласия.
- У нас есть стандартное магическое соглашение. Это - ритуал, пройдя который ни одна из сторон не может его нарушить и навредить друг другу прямым или косвенным способом. Я должен подстраховаться.
С этими словами он встал, наконец-то восстановил магическую защиту и жестом приказал мне подняться. Взяв меня за руки, он начал медленно произносить какие-то странные слова, я почувствовала, как закружилась голова, а в сознании потекли образы и слова договора. По нему я должна была давать Денису любую информацию, касающуюся моих знаний, полученных в Лагоре, а он, в свою очередь, обязался обеспечить безопасность мне и моему овинному, но только при условии моего полного и безоговорочного следования его советам и рекомендациям. Срок договора истекал, как только он переставал нуждаться в моих сведениях, о чем должен был объявить отдельно. В конце сего действа я должна была внятно и четко согласиться, что и сделала.
Как только все закончилось, я буквально рухнула на свою кушетку. Денис же вел себя так, будто ничего и не случилось.
- Накрывай пока на стол, а я пойду умываться, - сказал он, вытряхивая из своей сумки еду.
Соломыш все время молчал, не разговорись он во сне, я бы решила, что маг окончательно рассердился и надел на него намордник, как и обещал. После завтрака Денис сказал, что для начала нужно научить меня читать и писать, а потом расширить мой словарный запас.
Так пролетели еще три дня пути. Обучение было намного интенсивнее, чем в деревне. Денис снимал боль после "быстрой памяти", после чего процесс освоения новых знаний продолжался с прежней силой. После того, как я более-менее научилась читать на местном (русском) языке, мне стали вдалбливать новые слова. Маг пользовался словарем (который по чистой случайности "не стер нафиг с карты памяти"), при этом, заставляя меня поверхностно проникать в его мысли. Сам он не чувствовал такого вмешательства, но стоило мне попытаться попасть чуть глубже, как я тут же получила ощутимый мысленный пинок, после чего мне посоветовали больше так не шутить, а то "мозги могу и не собрать". Самым большим шоком для меня было то, что количество дней в разных месяцах разное, а год длится не целое число дней.
"Как они тут вообще не свихнулись?" - подумала я.
В последний день путешествия меня активно пичкали информацией о жизни столицы: как вести себя на улице и в транспорте, чтобы не казаться приезжей, как происходят товарно-денежные отношения, куда соваться вовсе не стоит, и как поделена магическая Москва. В середине дня я практически отключилась. Последние сутки я копила энергию на антифоновую оболочку, так что пыталась запомнить все обычным способом.
За несколько часов до прибытия на вокзал (теперь я знала, что скрывается за всеми этими словами) меня разбудил Денис и сказал, что надо собираться. Мне надо было повесить оболочку на себя и на Соломыша, чтобы нас не вычислили, а еще сделать вновь видимым свой мешок. За восемь дней он изрядно "похудел", так что в него можно было запихнуть куртку, в которой было бы слишком жарко в городе. Вслед за ней отправился овинный.
На вокзал мы прибыли вечером. Маг поймал такси и уже через полчаса мы были в его квартире в центре города.
После проживания в детском доме, студенческом общежитии и на съемной квартире эта показалась мне просто дворцом. Я насчитала четыре комнаты, два сан. узла и кухню.
- Неплохо устроился! - единственное, что смогла я сказать по этому поводу.
- У работы в конторе есть только один плюс - это деньги, и большие, иначе мало кто согласился бы там остаться. Поживешь пока у меня, а потом я тебе квартиру где-нибудь на окраине сниму. Здесь тебе оставаться опасно - может кто-нибудь из моих друзей заглянуть. Объясняй потом, что ты такая красивая, - он слегка щелкнул меня по уху, - у меня дома делаешь.
"Надо срочно убирать разрывы в блокировке запаха. Пусть даже я не буду ничего чувствовать, частично лишусь вкусового восприятия, но иначе я его скоро просто изнасилую!"
Я стала быстро доплетать "ткань". Маг посмотрел на меня с удивлением.
- Не обижайся, но от тебя очень уж сильно пахнет. У меня сейчас окончательно тормоза откажут.
- Я не против, - хохотнул молодой человек.
- Зато я против!
- Как хочешь, - пожал он плечами, - между прочим, еще никто не жаловался, - после чего добавил: - Твоя комната - гостевая, вторая налево. Можешь располагаться. Ванна в конце коридора к твоим услугам. Жду тебя через полчаса на кухне.
Войдя в комнату, я первым делом развязала свой мешок и выпустила Соломыша. Его первый же вопрос немного удивил меня:
- Аркина, а как для тебя пахну я?
- Уже никак.
- А до этого? - не унимался овинный.
- Сеном и, кажется, молоком.
- То есть, не так, как люди?
- Нет, - я потрепала его по голове, - ты ведь не человек.
Овинный немного подумал, после чего сказал:
- Знаешь, я, пожалуй, тоже помоюсь. После тебя. Одежду, опять же, постирать надо, а то здесь все такое чистое, что мне даже неудобно. Ты только дай, пожалуйста, чем обернуться.
Я порылась в карманах, после чего вытащила оттуда более-менее чистый носовой платок, ни разу не применявшийся по назначению, который протянула овинному. Он взял его, расправил, разведя руки в стороны, после чего с ехидцей подметил:
- Таким платком не нос вытирать, а лошадь.
- Не хочешь - не надо! - я уже потянулась, чтобы забрать вещь обратно, но Соломыш ловко увернулся и быстро свернул добычу, спрятав ее за спину.
- Как говорится: "На безрыбье и рак рыба". Мне как раз хватит обмотаться.
- Ух ты мой пони! - засюсюкала я. - Овса принести или морковки? Хвостик с челкой расчесать?
Овинный в ответ только язык показал.
"Совсем распоясался, паршивец! Может быть, поучиться способам воспитания у Дениса?"
Времени мне выделили немного, поэтому я перестала пререкаться с Соломышем и поспешила в ванну. Большая часть времени ушла не на помывку как таковую, а изучение работы кранов и способов использования всякого рода шампуней и гелей для душа. В итоге я провозилась гораздо больше, чем полчаса.
В ванной комнате висели два белых халата. Сложив свои грязные вещи на... кажется, стиральную машину, я надела тот из них, что, по моему мнению, был женским.
На кухне меня ждали пицца и Денис. Первая была уже холодной, второй тоже не отличался особой теплотой.
- Извини, я не сразу разобралась там, что к чему.
Он молча встал со своего места, забрал мою тарелку и поставил еще раз греться ее содержимое. Денис не произнес ни слова, пока я ела и пила. Как только было покончено с последним глотком чая, он пододвинул ко мне лежащий на краю стола предмет.
- Это мой старый ноутбук. Будешь на нем работать, - сказал молодой человек, пересаживаясь поближе ко мне, - Вот так он открывается, вот так включается.
На экране побежали какие-то надписи. Мне прочитали часовую лекцию на тему пользования сим чудом техники, после чего посоветовали потренироваться на следующий день. От меня требовалось по возможности ничего не удалять и поучиться печатать, благо нужная программа была уже установлена.
Поблагодарив хозяина дома за вкусный обед и полезную вещицу, я взяла ее в охапку и повернулась к выходу их кухни.
- Даже спокойной ночи не пожелаешь? - в голосе Дениса послышалась сталь.
Я развернулась, подошла к нему, наклонилась и по-матерински поцеловала его в лоб.
- Спокойной ночи, солнышко мое! Приятных тебе снов!
На выражение его лица я даже не взглянула, быстро удалившись в свою комнату. Там меня ждал еще один "сюрприз", сидевший на кровати в набедренной повязке из моего платка.
"Да, судя по атлетическому телосложению, действительно не малыш, - подумала я. - Теперь понятно, почему он был первым парнем на деревне".
- Чем порадуешь? - спросила я у встрепенувшегося овинного.
- В принципе, особенно нечем. Разведка показала, что две комнаты закрыты заклинаниями. Там, видимо, его спальня и кабинет. Судя по запаху, баб он водит к себе регулярно, - на этой фразе "разведчик" улыбнулся.
- Можно подумать, ты к себе в сарай не водил, что так ехидничаешь по этому поводу, - парировала я.
Соломыш слегка смутился, а потом пробурчал:
- Я старался, а мной еще и недовольны. Он же тебе не нравится, почему ты его защищаешь?
- Кто сказал, что он мне не нравится? Симпатичный парень, хорошо обеспеченный, маг к тому же. Характер, правда, не сахар, но со временем люди друг к другу привыкают. Может и у нас что получится?
Я, конечно, дразнила Соломыша. Мне надо было как можно скорее вернуться обратно в свой мир, и заводить какие бы то ни было отношения я не собиралась, иначе рисковала застрять здесь на всю жизнь.
Овинный явно погрустнел, после чего спрыгнул с кровати (меня всегда поражала эта его способность легко преодолевать препятствия в несколько своих ростов), буркнул: "Спокойной ночи!" и забился куда-то в шкаф. На мои просьбы вылезти оттуда, даже не пискнул.
"Значит, ему можно подружек заводить, а мне парней - нет? - крутилось в голове, - Ну и ладно, ну и пожалуйста, пусть спит в пыльном, темном шкафу!"
Я долго ворочалась на новом месте, прежде чем провалилась в сон.
Утром я проснулась от стука в дверь и громкого: "Подъем!" Ужасно хотелось спать, но надо было подниматься с кровати и идти умываться. На этот раз утренние процедуры заняли у меня гораздо меньше времени, так что к завтраку я вышла минут через пятнадцать после пробуждения. Денис уже допивал что-то отличное от чая. На банке, стоявшей на столе, среди прочей полезной информации, я увидела слово "кофе". Мне в чашку налили, похоже, то же самое. Запахов я не чувствовала, но на вкус напиток мне не понравился, однако выливать его на глазах у Дениса я не стала.
- Доброе утро, - поприветствовала я его, - ты куда в такую рань поднялся?
- С пробуждением! Я вообще-то на работу спешу. Мне еще отчет оформлять - в дороге во время твоего сна не успел все доделать, так что чем раньше я там появлюсь, тем лучше. Не плохо бы начать подыскивать тебе квартиру. По легенде будешь моей троюродной сестрой из Рязани. Я выберу тебе там улицу и дом, а ты заучишь адрес так, чтобы от зубов отскакивали. Кстати, как твоя фамилия звучит?
Этот, казалось бы, простой вопрос поставил меня в тупик. В империи и на Олоране, конечно, были родовые имена, но они использовались очень редко и, как правило, в высокородных семьях. Я постаралась вспомнить, что говорил по этому поводу мой отец когда-то давным-давно. Безрезультатно. Пришлось вновь обратиться к магии.
- Фальтоно, - выдала я через некоторое время.
- Странно, - ответил Денис, - фамилия, кажется, итальянская... На русскую точно не смахивает, да и имя тоже. Аркина, Кина, - проговаривал маг в полголоса. - Могу предложить на выбор: Арина или Инна. Лучше второе, потому что в первом случае легче сбиться на твое настоящее имя. С фамилией сложнее. Против Альтовой не возражаешь?
Я "покатала" на языке слова имени и фамилии: Инна Альтова. Звучало неплохо. Я кивнула в знак согласия. Денис продолжал:
- Отца твоего как звали?
- Витальмо.
- Витальевна, - без вариантов и раздумий сказал маг. - Что ж, документы я тебе к вечеру сделаю. Здесь, - он указал на стопку брошюр, - инструкции по пользованию бытовыми приборами в квартире. Советую прочесть. Я ухожу до вечера. На улицу не выходи, внутрь никого не впускай. Пойдем, закроешь за мной дверь.
Он обулся у порога, потом поцеловал меня в щеку, сказал: "Пока!" и ушел. Я повернула замок.
"Столько дел, даже не знаю, за что и хвататься".
Для начала я решила найти и разбудить Соломыша. Как-то скучно было учить и осваивать все вокруг без его участия. К тому же, он мог дать какой-нибудь дельный совет. Шкаф в гостевой комнате оказался просто огромным. Вечером мне было не до его обследования. Овинный обнаружился на самой верхней полке. Мне пришлось брать табуретку на кухне и ставить ее на стул в комнате, чтобы туда добраться. Соломыш делал вид, что спал.
"Ага, это после того шума, который я тут наделала? Не верю!"
Я облокотилась на полку, положила подбородок на левую руку, а правой стала гладить овинного по голове между ушами. Еще полминуты он никак не реагировал, после чего повернулся в мою сторону и улыбнулся.
- Мир? - спросила я.
- Посмотрим на твое поведение! - ответил он.
Я потянулась, чтобы достать до маленького уха и надрать его, как когда-то обещала. Подлец, конечно, увернулся, а я не удержала равновесие, после чего с криком: "А-а-а-а-а!" полетела вниз с самодельной пирамиды вместе с ее составляющими. Глаза я открыла только через несколько мгновений, поняв, что вишу в воздухе, удерживаемая за руку. Каково же было мое удивление, когда я увидела, что нахожусь в подвешенном состоянии только при помощи магии. Овинный смотрел на меня сверху, он был явно испуган, при этом его рука находилась на расстоянии ладони от моей, а в ней он будто бы что-то сжимал.
- Не волнуйся, - заговорил он, - я тебя сейчас медленно опущу вниз, ты только не дергайся.
После того, как я оказалась на полу, по моей спине прокатился холодный пот.
"Никогда не была акробаткой и, похоже, не стану. Чуть ноги себе не переломала".
- Ты как это сделал? - был мой первый вопрос к овинному, спустившемуся вниз.
- Обычно, - пожал он плечами. - Иначе, при нашем росте, было бы очень трудно управляться по хозяйству.
- Спаситель ты мой! - я подняла его и поцеловала в макушку. Потом посмотрела на его внешний вид и добавила: - Одеваться будешь?
Овинный скорчил обиженную рожицу.
- А разве так не нравлюсь?
- Ловелас, - покачала головой я и поставила его на пол. - Только недавно одну девушку в деревне бросил, уже к другой подкатываешь. Не стыдно?
- Да не было у меня в деревне никакой девушки, я же тебе говорил, - усталым тоном повторил Соломыш.
- Ну да, конечно, а кто во сне любимую звал?
Овинный покраснел. Поначалу меня эта его черта забавляла, но вскоре начала просто раздражать.
"Скажите, пожалуйста, разгуливает в одной набедренной повязке, и ничего, а тут, видите ли, засмущался. Прямо сама невинность".
Он, видимо, взял себя в руки, потому что практически вернул своему лицу нормальный цвет, задрал кверху нос, посмотрел мне в глаза и ответил:
- А может, это я тебя во сне увидел?
"Ничего себе! Вот это новости!"
Я села на колени, опустила лицо так, чтобы быть с ним практически на одном уровне, и произнесла отчетливо, по слогам:
- Из-вра-ще-нец!
В ответ на это я ничего не услышала. Овинный демонстративно подошел к батарее, на которой сушились его вещи, и подпрыгнул пару раз, чтобы снять их. Потом, без особого стеснения, стал разматывать платок, смотря мне в глаза. Я тут же отвернулась.
- Мне непривычно разговаривать с твоим затылком. Может, повернешься? - проговорил он с ехидцей.
- Вот наденешь хотя бы нижнее белье - тогда повернусь.
- Что так? Я же не человек, ты на кошек, собак голых смотришь - и ничего! - продолжал овинный с издевкой.
- Они шерстью прикрыты, - парировала я.
- Ну и я не везде лысый.
- Ладно, ладно, я все поняла. Была не права тогда в поезде - исправлюсь!
Соломыш тихонько хмыкнул, после чего продолжил уже более мягко:
- Можешь смотреть, я уже оделся.
Я повернулась. На полу передо мной стоял овинный, в белой с красным рубахе, подпоясанный таким же кушаком, в черных штанах (раньше они казались серыми от пыли и грязи), телогрейки не было, а маленькие ботиночки просто сверкали.
- Это уже совсем другое дело! Отлично выглядишь, - похвалила его я, понимая, что у самой вещи еще не стираны.
- Спасибо! - ответил польщенный овинный, демонстративно раскланявшись.
За день надо было сделать так много, а я еще ни к чему не приступала. Придя на кухню за кипой инструкций, я стала выбирать, что бы из них прочитать сначала. На одной красовалась надпись: "Посудомоечная машина". Я глянула в раковину с немытыми со вчерашнего вечера тарелками и определила для себя, что буду читать в первую очередь.
Овинный прохаживался вокруг, засовывая свой длинный нос, куда ни попадя.
- Лучше бы помог разобраться со всем этим, - я обвела книги на столе рукой, - а то никакой помощи от тебя последнее время не видно!
Овинный пожал плечами и взял одну из брошюр, углубившись в чтение. Я не сразу поняла, что меня в моей же просьбе смутило, а потом с удивлением спросила:
- Ты что, читать умеешь?
- Я же не леший, все-таки с людьми жил. Да и тебя учили, почему и мне было не послушать? - ответил он.
- Сравнил! Я с помощью магии училась.
- Я талантливый! - улыбнулся овинный.
"А еще скромный! Прямо чудеса какие-то".
Мы проштудировали выданную литературу, после чего загрузили посудомоечную машину. Потом включили вытяжку (надо же было потренироваться). Попробовали приготовить что-нибудь на обед в микроволновке (зря мы инструкцию до конца не прочитали и сунули туда яйцо). То, что соскребли со стенок, пожарили на сковородке. Хлеб, запихнутый в тостер, выскребали всеми подручными предметами. Пожалели, что запустили так рано мыться посуду (ковырялись с ней вручную). Посмотрели телевизор (выбил нас из рабочей колеи на час). Понаблюдали за тем, как крутится белье в стиральной машине (еще полчаса навылет). Я прошлась щеткой и губкой по своей кожаной одежде. Неопробованным остался лишь музыкальный центр, но он, похоже, стоял в спальне Дениса. То из музыки, что гоняли по телевизору, мне не понравилось.
"У нас и то душевнее поют, даже без ярких картинок интереснее, а тут - два притопа, три прихлопа, слова глупые и через раз песни на непонятном языке", - решила для себя я, просмотрев три-четыре клипа, в последнем из которых разряженные, но в то же время полуголые девицы, изображавшие что-то неприличное, пытались привлечь внимание к черному мужчине, у которого на шее висела золотая колодезная цепь с бляхой.
Соломышу, однако, это зрелище пришлось по вкусу. Правда, он скорее рассматривал девушек, чем вслушивался в песню. На мой грозный взгляд отреагировал быстрым переключением канала и невинным хлопаньем ресниц.
Последней задачей было обучение печати на компьютере. Попытки с пятой я вспомнила, что и где надо нажать, чтобы загрузить ноутбук и нужную программу. Мой "творческий порыв", однако, слишком быстро угас. Я очень часто попадала не на те буквы, как только пыталась повысить скорость, пальцы казались будто чужими. Поэтому, как только из ванной раздался писк, я с радостью побежала доставать свежевыстиранное и уже высушенное белье.
Я с удовольствием сняла уже порядком надоевший халат, повесив его на прежнее место, и надела чистые вещи. Куртка нашла свое место в почти пустом шкафу. Небольшой перерыв закончился, и я вновь приступила к штурму клавиатуры. Вскоре послышался не то звонок, не то гудок со стороны кухни и входной двери.
"Что бы это могло быть? Посудомоечную машину мы давно разгрузили, - подумала я, - больше ничего, кажется, не включали".
Повторного сигнала не было, и я решила продолжить упражнения. Овинный расположился на кровати рядом, щелкая каналы телевизора. Вдруг он встрепенулся и с тихим: "Ой, ё!" быстро смылся под кровать. Вовремя, так как в дверь постучали.
- Аркина, ты там? - раздался голос Дениса.
Я быстро встала, подошла к двери и открыла ее. На пороге стоял хозяин дома.
- Ты почему к двери на звонок не подошла? - спросил он, после того, как удостоверился, что со мной все в порядке.
- Откуда мне знать, что так звучит дверной звонок? - пожала плечами я. - У тебя в доме столько приборов, и все пищат.
Он немного подумал, после чего согласился:
- Да, верно. Чем занимаешься? - спросил Денис, заглядывая в комнату через мое плечо.
Я почувствовала себя неловко - хозяин дома, а стоит на пороге, будто гость. Пришлось отойти в сторону и пропустить его внутрь. На табуретке около кровати стоял ноутбук с работающей программой, в нише шкафа тихонько вещал о чем-то своем телевизор.
- Я смотрю, ты времени зря не теряла, - сказал он. Потом взгянул на меня чуть пристальнее, после чего добавил: - Ты и одежду постирала? Молодец!
"Странно, что это с ним? Хвалить стал. Я раньше за ним такого не замечала. По крайней мере, когда он не был опьянен запахом".
Молодой человек еще немного помолчал, после чего протянул мне букет цветов, который прятал за спиной, и проговорил:
- Это тебе.
- Спасибо!- ошарашено произнесла я, принимая подарок, и не в состоянии добавить что-нибудь еще.
Денис, видя мой ступор, быстро чмокнул меня в губы, сказал, что ждет на кухне, и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.
"Либо все вокруг сходят с ума, либо я. Один в течение пяти дней чуть не сожрал меня живьем, а сегодня цветы дарит, второй из вечно краснеющего мальчика за один день превратился в начинающего стриптизера. Может, в этом мире так и должно быть?"
Я сидела на кровати рядом с охапкой красных цветов, которые, кажется, назывались розами. Через некоторое время поняла, что пытаюсь безрезультатно понюхать одну из них. Из-под кровати вылез Соломыш и уселся слева от меня.
- О чем задумалась? - спросил он как-то невесело.
- О том, кто здесь сходит с ума - я или вы оба.
- Ну, я-то точно сумасшедший, - сказал мой собеседник после некоторых раздумий, - какой нормальный овинный бросит свой сарай и отправится в путешествие, если его даже не звали? А еще никто из нашего племени, находясь в здравом рассудке, никогда не стал бы спорить с Госпожой. А еще...
На этом мой собеседник умолк, подперев свою веснушчатую мордашку двумя маленькими кулачками.
- Знаешь, - сказала я, - в моем мире меня почти все считали сумасшедшей, потому что я управляю двумя стихиями - огнем и водой. Самое интересное, что так было даже проще жить - никто не трогал, а сейчас внимания на сей факт не обращают.
Я немного повздыхала для приличия. Через некоторое время овинный посмотрел на меня и спросил:
- Ты пойдешь или оставишь Дэна ужинать в одиночестве?
Я встрепенулась: действительно, надо было идти, а еще я первый раз услышала, как Соломыш назвал мага Дэном.
"Этот мир точно дал трещину!"
Ужин прошел как обычно, с той лишь только разницей, что от предложенного спиртного я отказалась, так как просто не переваривала его. Обычно это еще больше убеждало окружающих меня людей в моем сумасшествии. Денис никак на это не отреагировал, видимо решив, что в моем мире алкоголь не употребляют. Разговор шел ни о чем. Маг отдал мне сделанные им документы. Я поблагодарила и мельком взглянула на маленькую брошюрку. Помимо моего изображения там была куча всякой информации, в том числе и дата моего рождения. Из нее следовало, что мне двадцать лет.
"Промахнулся", - подумала я.
- Как твои успехи? Со всем справилась? - спросил маг, кивая на стопку инструкций.
- Почти, - ответила я. - Только до музыкального центра не добралась.
- Ну да, - кивнул Денис, - я совсем забыл, он у меня в комнате стоит. После ужина покажу.
Он сдержал свое слово, проводив меня к ранее закрытой двери.
"Ничего так комнатушка! - присвистнула я про себя. - Меня, по сравнению с этой, просто в кладовку поселили".
- Вот оборудование, можешь пользоваться, - махнул в сторону музыкального центра Денис. - Только учти, там музыка специфическая, и тебе она может не понравиться.
Я решила показать, насколько хорошо разбираюсь в изученном мной материале, так что включила не первую попавшуюся песню, а выбрала диск из середины и песню под номером шесть. После чего с гордым видом стала слушать произведение.
По комнате потекла неспешная музыка. Было в ней что-то глубокое, берущее за душу. Она словно проникала внутрь меня, в каждую клеточку моего тела, пробуждая и открывая нечто, до этого тихо дремавшее в глубине... души? Видимо, для каждого есть своя мелодия, стиль музыки, которые входят в резонанс с собственным я, с разумом и телом. Вот и для меня нашлись такие. Сердце стало биться чаще. Высокий мужской голос пел об умершем правителе, которого любили и оплакивали все... а потом грянул гром. То "нечто", что уже почти пробудилось от сна, будто расправило крылья и вырвалось наружу, ощущая свою силу. История о шакале, осмелившимся пролаять правду о кровавом правителе, закружила и унесла меня на родину времен Мирто I, который как и тот, из песни, "правил огнем и мечом", а сын его, как и все правители рода Бельвемор, был таким же шакалом.
Когда я очнулась, то поняла, что меня трясет, музыка больше не играет, а Денис пытается удержать меня от того, чтобы я не разнесла все вокруг. Он спеленал меня той же веревкой, что когда-то применил в купе, а еще я была помещена в магическую "коробку", от которой пахло железом. От этого запаха мой заслон не спасал.
- Что со мной было? - спросила я тихим подрагивающим голосом.
Горло болело так, будто я перед этим очень громко кричала.
- Ты попыталась одновременно сжечь и затопить мою комнату, - ответил маг, - а еще во все горло орала что-то на непонятном языке. Чаще всего повторяла слова "Мирто" и "Дерото".
Я посмотрела себе под ноги и увидела кольцо сожженного паркета. В дверях стоял Соломыш, застывший, как вкопанный. Я улыбнулась ему и помотала головой в знак того, что помощь мне не нужна, а потом попросила мага:
- Денис, пожалуйста, подержи меня так еще немного и включи дальше.
Он нахмурился, но все же выполнил мою просьбу.
Опять загремела музыка, отзываясь во всем теле. Все тот же голос пропел другую историю, теперь уже о маге и том, кто так опрометчиво забрался в его дом.
"То демон ты, то ангел, и мечется душа... - повторила про себя я, - До скорой встречи на костре..."
На этот раз припадка не было, зато я поняла, что начинаю чувствовать структуру связавшей меня веревки и той "коробки", что была вокруг. Они уже не просто источали запах, а казались живыми, существовали по каким-то странным и непонятным для меня законам.
- Денис, отпусти меня, пожалуйста, - попросила я, - мне уже лучше.
Он немного поколебался, после чего стал снимать "коробку" и расплетать 'веревку'. Я почувствовала, как в этот момент от него идет ни то движение, ни то приказ, а магические субстанции, подчиняясь ему, растворяются. В голове закружился вопрос:
"А могу ли я так же? Что будет, если потянуть здесь и здесь? Нет, сейчас пробовать не стоит, потому что, если получится, то маг об этом узнает..."
Я не могла понять, почему последнее меня так тревожило. Видимо, древний инстинкт самосохранения опять сработал, как там, при подходе к лесной деревне. Тем временем Денис закончил с волшбой и, придерживая за локоть, медленно повел меня в гостевую комнату. Соломыш прошмыгнул в дверь вслед за нами. Маг ушел, сказав, что мне лучше пораньше лечь спать, а я поняла, что ужасно устала, как физически, так и эмоционально. Та буря, что бушевала во мне совсем недавно, кажется, выдохлась, и уже не может поднять даже песчинку. Будто прорвало плотину, затопив долину, и теперь вода медленно течет дальше, словно так было всегда. Я попыталась понять, что же произошло, но сон подкрался совсем незаметно. Последним, что зафиксировало мое сознание, был овинный, усаживающийся у меня в ногах, чтобы нести ночную вахту.
Наступили выходные. В субботу меня провели по магазинам, чтобы я 'стала хоть немного походить на нормального человека'. От обуви с высоким каблуком пришлось отказаться сразу, иначе бы мне потребовался кто-нибудь для постоянной поддержки: чувство было такое, будто меня заставили надеть ходули. Со всевозможными кнопками и молниями я разобралась довольно быстро, больше всего хлопот доставило нижнее белье.
'Как и главное, зачем они все это надевают? - недоумевала я в течение получаса, проведенных в примерочной, прыгая и заламывая руки в попытке достать до застежки на спине. - Оно же практически ничего не прикрывает и верхняя одежда все равно касается тела, а об удобстве и речи нет!'
Однако, Денис сказал, что в нем (в смысле, нижнем белье) ходят все, ну или почти все. Ни одному из нас поход за одеждой не доставил удовольствия, поэтому уже к середине дня мы закончили с покупками и поспешили на встречу с риэлтором, чтобы посмотреть квартиру, в которой мне предстояло жить. Вариант устроил и меня и Дениса, так что вечером воскресенья я перебралась на новое место жительства, свалив проблему с оформлением бумаг на мага. Оплату счетов он также брал на себя. Мне выделялись деньги на продукты и более-менее нормальное существование. В свою очередь, я должна была раз в неделю передавать Денису электронную версию услышанных мной в дерате лекций. С учетом того, что печатала я пока двумя пальцами, а для того, чтобы что-то вспомнить, необходимо было воспользоваться магией, то в первые недели от меня требовали немного.
Я возблагодарила Создателя за то, что одной из стихий, неразрывно связанных с моей сущностью, была вода. Она, по словам местных, камень точила. Это придавало мне усидчивости. Вспомненное при помощи магии оставалось таковым не слишком долго, так что после первой неудачи решено было сбрасывать лекции на инфокристалл, а потом, по мере надобности, выуживать их оттуда.
Через пару дней я натолкнулась в компьютере на музыку и лекции, последние в свое время писал, скорее всего, Денис. Он, похоже, просто забыл их стереть, потому что, судя по нумерации, они были обрывочными и неполными. Такого подарка я не ожидала. Мне ужасно не хватало основ, но даже по тому, что удалось узнать из свалившейся на меня информации, я поняла, что напала на 'золотую жилу'. К стихийной магии, которой меня учили в дерате, это не имело никакого отношения, зато я поняла, что нечто, пробудившееся во мне накануне, и было способностью управлять магией, распространенной в этом мире. Резерв ее пополнялся немного быстрее, чем мой стихийный, но зависел, скорее, не от времени 'отдыха', а от испытываемых мной эмоций. Чем сильнее они были, тем быстрее я его восстанавливала. Управление этим видом магии в корне отличалось от того, к чему я привыкла. При работе со стихиями, мы будто ткали узор из растворенных вокруг нитей, наполняя их звуком, мелодией. Для новой силы требовался приказ, воля хозяина, и если тот был достаточно силен и точно знал, чего хочет, то она повиновалась, становясь чем угодно. Расчеты во многих случаях были очень сложными, поэтому их выучивали, а потом искусственно прикрепляли к определенным кодовым словам. Техника самогипноза, к счастью, сохранилась на компьютере.
Я буквально разрывалась на части, чтобы успеть вспоминать и записывать свои лекции, читать и запоминать чужие, при этом надо было как-то сохранить всю ту информацию, которая относилась к техническому прогрессу этого мира. Если бы не Соломыш, то я бы, наверное, ходила вечно голодная и грязная. Он готовил еду, следил за тем, чтобы вещи были выстираны и повешены сушиться (пару раз я их просто забыла в стиральной машине), а сама я вовремя ложилась спать.
Первой серьезной проблемой стало то, что инфокристаллов явно не хватало, чтобы записать на них даже самую основную информацию в плане техники, не говоря уже обо всем остальном. Ближе всего к ним по своей структуре оказались алмазы, причем именно натуральные. На их покупку нужны были деньги. Просить их у Дениса я не стала, потому что объяснить столь серьезные траты мне было нечем, а посвящать его в свои планы я не хотела. Что-то подсказывало, что он будет не слишком доволен моей подготовкой к бегству из этого мира. Выход был лишь один: искать работу.
В своем мире я была дипломированным магом, а здесь - никем. Более-менее полными оказались лекции по духам. Выучив их, я устроилась помощницей к одной магичке, державшей салон на другом конце города. Денег выходило немного, но для накоплений хватало.
- Инночка! - прозвучал голос Аграфены, моего нынешнего босса.- Ты домой собираешься? Могу до метро подбросить.
В приемную из кабинета вплыла дородная женщина, лет сорока-сорока пяти. Обычные для 'рабочих будней' платки и браслеты, делавшие ее очень похожей на цыганку, были сняты, а значит, она была уже готова выходить.
- Аграфена Вениаминовна, а почему сегодня так рано? - я, конечно, была рада пораньше уйти с работы, но хотелось знать причину такой щедрости.
- Ну как же, дорогая, завтра первое сентября, День знаний. Мне ребенка на линейку вести надо, а потом из школы встречать, а сегодня готовиться будем, - расплылась женщина в улыбке.
В отличие от ряда салонов такого же типа, у нас свято соблюдались все праздники, причем не только государственные. Аграфена была не из бедных, а спиритическими сеансами занималась, скорее, для удовольствия, чем для прибыли. Свободный вечер был как нельзя кстати: дома накопилась масса дел, в том числе и неоконченная лекция, которую надо было скоро сдавать.
- Отлично, - пропела я, - буду Вам очень благодарна, если довезете меня до ближайшей станции метро.
Сборы заняли не больше пяти минут. В транспорте было еще не слишком много народа, так что дома я оказалась на два часа раньше обычного. Влетев в квартиру, я быстро скинула сапоги и куртку и, пританцовывая, направилась на кухню, где горел свет.
- Соломыш, я... - слово 'дома' застряло у меня в горле, потому что...
Ко мне лицом повернулся парень лет двадцати - двадцати пяти, из одежды на нем был только кухонный передник, а в руках он держал нож. Улыбка, из-под которой были видны слишком длинные для человека клыки, медленно сползала с его лица, а в красных глазах появилась смесь страха и удивления.
- Ой... - сорвалось с губ парня. При этом он быстро положил нож на стол, чтобы я чего плохого не подумала.
Первая мысль, которая возникла у меня, была: "Вампир!" Потом пришла другая: "Это, вроде, сказка". Третья прозвучала в слух:
- Ты кто?! - пролепетала я, медленно пятясь к двери.
- Я думал, ты догадаешься...- проговорил он.
В голове хороводом закружили мысли:
"Светло-рыжие волосы, веснушки под глазами и на переносице, глаза красные, зубы острые, из одежды - только передник. Ножом явно резал морковку для приготовления ужина".
- Соломыш? - не дала договорить ему я, в ответ он улыбнулся и затряс головой в знак согласия.
- Что-то ты не особенно похож на себя прежнего: зубы не такие острые, нос поменьше и уши совсем другие.
- Это человеческий вариант, - начал он голосом опытного лектора, - иначе было бы не слишком удобно. Овинные, между прочим, могут еще превращаться в волкодава и мышь...
Потихоньку приходя в себя от шока, я начала перебирать все прежние события, с поправкой на то, что мой "малыш" на самом деле - здоровая детина и, как верно заметил Денис, далеко не безобидная.
"Так, я мылась голая при банном. Ну, тут все нормально - он меня все равно не видел... Интересно, что решил Денис, когда увидел, как я защищаю овинного? Похоже, ничего чистого и светлого, типа "дружба"... Я спала в обнимку с Соломышем, а еще разгуливала перед ним в нижнем белье... Он мне ничего не сказал про то, что может быть практически человеком... Я его сейчас убью!"
- ... Я все-таки не домовой, мне при обычном росте тяжело было с хозяйством справляться, вот я и перекидывался. Только учти, твой обожаемый Денис обещал стереть меня за это, - он показал на свое тело, - в порошок, так что лучше ему не рассказывать, иначе у тебя больше не будет домработницы.
Я подошла к овинному. В следующее мгновение он получил звонкую пощечину, а на его левой щеке отпечаталась моя ладонь. Овинный подождал пару секунд, прежде чем повернуть свое лицо в мою сторону после удара.
- Ты не рассказал мне об этом, - я была не просто зла, а начинала приходить в ярость. - У тебя была уйма времени, чтобы прочесть эту лекцию раньше. Чего еще я не знаю?
- Ну, раз уж ты хочешь знать все, - он как-то нехорошо улыбнулся, - то могу добавить, что все наше племя может с легкостью заполучить в любовники или любовницы любого человека. Правда, есть одно но: когда мы... находимся в близких отношениях с себе подобными, то обмениваемся энергией, к сожалению, люди не способны ее принимать, хотя отдают с радостью. В итоге у них наступает истощение, а когда мы уходим, пытаются покончить жизнь самоубийством. Теперь я наконец-то стал совершенным чудовищем в твоих глазах, или тебе и этого, - он показал на зубы и глаза, - вполне хватило? Ах, да, для полноты моего образа негодяя: я подсматривал за тобой пару раз, когда ты мылась.
Еще одна пощечина. Для симметрии.
- Ну что, - произнес он через некоторое время, - я по степени цинизма и жестокости уже приблизился к твоему обожаемому Денису?
Я опустилась на стул. Сил больше не осталось. Было такое чувство, что я потеряла единственного друга, а точнее поняла, что его у меня никогда и не было.
"За что? Чем я перед ними всеми провинилась? Что сделала не так? Не бросилась на шею Денису? Не влюбилась по уши как в настоящего мужчину в маленькое, милое существо - овинного? А почему я вообще должна была это делать?!"
Некоторое время я занималась тем, что жалела себя, как только можно, обвиняла всех вокруг и оправдывала себя, как самую хорошую и честную. Внутреннего голоса давно не было, так что некому было дать мне хорошего пинка. Потом мысли потекли спокойнее, обида отошла на второй план, а я стала понимать, что на самом деле, не старайся я спрятаться в свою любимую раковину, заметила бы, как ревнует и обижается Денис, как смущается и одновременно страдает Соломыш, потому что понимает, что шансов у него в таком виде нет, а показаться в человеческом облике не решается. По какой именно причине, думать не хотелось.
Овинный сидел за столом напротив, опустив голову и рассматривая свои руки.
"Симпатичный парень, - думала я, - даже красивый... Нет, вру, очень красивый. Волосы напоминают золото, такого же цвета веснушки. Ресницы длинные, как у девушки. При этом лицо не кажется женским. Даже красные глаза и клыки, напугавшие меня в первые минуты, уже не воспринимаются отталкивающе. Обе щеки пылают от моих пощечин. Зря я его так... В итоге, он ведь всю правду рассказал. По крайней мере, я на это надеюсь. А еще возился со мной, как с ребенком все это время, хотя мог остаться в деревне и жить там спокойно.
Я встала и подошла к овинному, легонько взяла его за подбородок, и повернула к себе так, чтобы видеть его глаза.
- Извини меня за это, - сказала я, погладив его пальцем по щекам.
Реакция у меня всегда была никудышная, потому что я даже не заметила, как он одним движением поднялся на ноги, обхватил за талию и поцеловал в губы. Кровь ударила в голову, а очнулась я лишь тогда, когда поняла, что он спустился со своими поцелуями уже куда-то в район груди. С трудом найдя в себе силы, пришлось мягко оттолкнуть его. Овинный неохотно выпустил меня из своих объятий, после чего уселся на свое прежнее место, подперев рукой щеку.
Голова работала плохо. Я попыталась схватиться за первое попавшееся дело - приготовление ужина, но когда на тебя смотрят, бывает очень трудно сосредоточиться. Минут через пять я не выдержала:
- Может, ты мне поможешь?
Овинный только пожал плечами, поднялся и принялся нарезать кружочками лук. Я была занята тем, что старалась не заработать себе косоглазие, пытаясь не попасть себе ножом по пальцам и одновременно разглядеть задницу стоящего рядом парня. Ему, похоже, было ни чуть не стыдно.
'Нет, так дело не пойдет!'
Я сбегала в свою комнату, принесла оттуда домашние шорты большого размера и футболку. Лучше не стало, потому что одежда была явно мала овинному и сидела на нем в обтяжку. Когда общими усилиями ужин был готов, парень налил в две тарелки суп, и подождав, когда я начну есть, сам приступил к трапезе.
- Мне казалось, тебе полгода не надо есть, - высказала я свое предположение.
- Не в человеческом виде, - ответил он, проглотив очередной кусок. - Мы от людей практически и не отличаемся, разве что клыки длиннее и глаза красные, но это только у мужчин. Женщин от человеческих и не отличить.
'Интересно, я когда-нибудь вообще узнаю о них все или это в принципе невозможно?'
- Чего я еще не знаю? Может у вас крылья вырастают или вы огнем плеваться умеете?
Овинный лишь помотал головой.
- Мне трудно ответить, ты ведь тоже не совсем человек по меркам этого мира. Ты задавай вопросы, а я буду честно на них отвечать.
- Обещаешь? - прищурилась я.
- Обещаю, - кивнул он.
'Сам напросился!'
- Я смотрю, щетины у тебя нет. Чем и когда побриться успел?
Овинный чуть не подавился. После чего откашлялся и чуть смущенно проговорил:
- У меня не растет борода.
- А когда начнет? Сколько тебе сейчас лет? - не унималась я.
Парень замялся, после чего ответил:
- Борода начинает расти, когда рождается первый ребенок, как это определяет организм - не знаю, - предугадал он мой следующий вопрос. - Этой зимой мне исполнится шестьдесят пять. Обычная продолжительность жизни у нас - лет триста.
Последняя новость меня слегка шокировала. Я стала припоминать, что он говорил про приход Господина в их деревню два-три поколения назад.
'То есть это произошло лет пятьдесят-шестьдесят назад... Триста лет против отпущенных моему народу где-то ста двадцати... Шестьдесят пять лет. Да уж, 'малыш', однако...'
Почему-то захотелось резко поменять тему разговора.
- Давай, мы тебя по-другому назовем, по-человечески. Ты какое имя хочешь?
- Даже не знаю, - он задумался, - никогда об этом всерьез не размышлял. Мне данное тобой понравилось.
"Эту его улыбку можно использовать как оружие массового поражения среди женской части населения!"
- Тогда пойдем искать!
Пять минут на загрузку компьютера, правильная комбинация слов в поисковике, и третья ссылка открыла сайт с огромным списком мужских имен. Выбирали долго, то не нравилось звучание, то расшифровка имени. Мне приглянулся Есений.
- Редкое имя, насколько я понимаю, - овинный кивнул. - Есений, Сеня... Симпатично, по-моему.
- Мне тоже нравится, - отозвался свеженазванный Есений. - Спасибо.
Он вновь обнял меня за талию и поцеловал в шею. С учетом того, что мы сидели в моей комнате на кровати, поставив ноутбук на табуретку, последние минут двадцать чуть ли не соприкасаясь головами, то ситуация грозила выйти из-под контроля. По крайней мере, моего. Я все никак не могла привыкнуть к тому, что вместо милой пушистой (в некоторых местах) зверюшки по имени Соломыш у меня появился здоровенный парень по имени Есений, который может и к стенке в темном уголке прижать. Такому не только таскания за уши и пощечины, но и удар моей пяткой в челюсть - не слишком весомый аргумент. Противопоставить ему я могла только магию, причем не стихийную, потому что сильно подозревала, что конспекты мои не только Денис читает. От него маленького теперь было не легче: пришлось бы вечно оглядываться, проверяя, не пробрался ли этот паршивец в комнату, реши я там переодеться. Я встала с кровати и принялась мерить комнату шагами. Через пять минут овинный взмолился:
- Перестань, пожалуйста, у меня сейчас морская болезнь начнется.
- А ты глаза закрой, - съязвила я.
- Ну что опять не так, Аркина? Ну хочешь, я обернусь опять в "компактный вариант" и больше не буду перекидываться в человека без особой надобности? Ты снова сможешь пытаться оттаскать меня за уши, целовать в макушку и считать своей игрушкой.
- Прекрати! Ты - я ткнула в него пальцем, - будешь перекидываться в свой "компактный вариант" только когда Денис будет появляться в этом доме. И вот только не надо расплываться в такой глупой улыбке! Я не хочу каждый раз гадать, где ты, что делаешь, и думать о том, не слишком ли близко стоишь от меня, когда на мне юбка.
Есений, кажется, даже обиделся.
- Неужели ты настолько плохо обо мне думаешь? Те два раза в ванной были случайными: мне надо было кое-что срочно взять, а удержаться, чтобы не посмотреть, я не смог. Ну хочешь, я поклянусь, что такого больше не будет?
- Не надо. Просто я должна заново привыкнуть к тебе, к твоему росту и... внешности.
"Грэх! Ну опять он улыбается как кот, съевший банку сметаны! И ведь знает, что не просто симпатичный, а красавец, а девушки ему на шею гроздями вешаются. Сама тоже хороша: стою как дура и любуюсь полуодетым парнем. Так, надо что-то срочно придумать..."
Я порылась в шкафу и вытащила старую, облупившуюся от времени сантиметровую ленту, после чего попросила Есения встать и подойти к стене. Карандашом отметила его рост, после чего измерила получившееся. Вышло метр восемьдесят пять. Ничего не скажешь, большой мальчик. Далее стала определять его обхват талии, бедер, шеи, ширину плеч и так далее, записывая все на листок бумаги.
- Я прямо весь теряюсь в догадках, - проговорил овинный, когда я перешла к измерению обхвата его ног, - вроде для удавки и гроба уже достаточно...
- Ну что ты, дорогой, - я сверкнула улыбкой, - просто провожу инвентаризацию свалившегося на меня счастья. Сядь, ножку подними. Так, Золушок, какой у тебя размер туфельки? Тридцать на полтора - сорок пять. Это ж, сколько хрусталя понадобится!
- Дорогая, - подхватил Есений, - я ради тебя готов хоть в чугунных ходить, но лучше все-таки кожаные, если можно.
- Для начала будут из кожи заменителя, знаешь такого зверя? Ну, вот и ладушки, а потом дойдешь в них до магазина, и купим тебе из кого-нибудь подороже.
- Боюсь даже предположить, из кого будет одежда... - протянул овинный.
- Ботинки - единственная разовая вещь, которую я куплю. Остальное постараюсь брать более-менее нормальное, иначе я слишком сильно разорюсь на гардеробе для тебя, - перешла я уже на серьезный тон. - На улице уже давно не май месяц, и футболкой с шортами тут не отделаешься. Несколько смен не обещаю, но на один раз одеться хватит. Потом пойдем в магазин вместе, и выберешь себе, что захочешь.
Ближайшая распродажа одежды был в двадцати минутах ходьбы от дома. Народу перед первым сентября была целая куча. Мамы с детьми буквально наступали на пятки, причем не только в отделе с одеждой для малышей. Особо активные одевали своих чад под два метра ростом и в мужском отделе. Набор был минимальный: простенькие ботинки подходящего размера, носки, трусы, джинсы, ремень, рубашка из плотной ткани с длинным рукавом и осенняя куртка. Большую часть времени пришлось простоять на кассе, пытаясь держаться подальше от прыгающих от нетерпения детей, за которыми мало кто следил.
- Две семьсот тридцать пять, - проговорила осоловевшая за день кассирша.
- Держитесь, осталось не долго, - улыбнулась я женщине, протягивая ей сумму без сдачи.
- Надеюсь, они не разорвут меня на сотню маленьких медвежат, когда до закрытия останется меньше получаса, - вздохнула та, пробивая чек.
Даже изрядно загазованный воздух улицы показался мне морским бризом после душного подвала магазина. Придя домой, я отдала вещи Есению и отправила его переодеваться в комнату. Сама села на кухне ждать, попивая горячий чай.
Показ прошел на ура. Восхищенные зрители в моем лице аплодировали единственной блистательной модели подиума, прохаживающейся взад-вперед, дававшей разглядеть себя с разных сторон.
- Это, конечно, не мой стиль, я бы предпочел что-нибудь из английского сукна строгого покроя или, на худой конец, итальянский костюм, но на первое время перебьюсь и этим, - проговорил Есений наигранным брезгливо-снисходительным тоном.
"Похоже, привыкать к новому овинному я буду недолго. Каким был поганцем, таким и остался".
- Извини, - развела руками я, - на тебя теперешнего шерстяной английский носовой платок вряд ли найдешь, придется довольствоваться тем, что есть.
Дружный заливистый хохот продолжался минут пять, после чего Есений признался, что ботинки немного великоваты, но, как говорится: "много не мало", так что он и в таких нормально походит... до ближайшего магазина обуви.
До выходных мне надо было обязательно закончить оформление очередного курса лекций, так что я все свободное время провела сидя за компьютером.
В субботу пришел Денис и чуть ли не волоком потащил меня на празднование Дня города, сославшись на то, что у меня глаза уже не заметны, потому что сравнялись цветом с лицом.
Я, конечно, подозревала, что будь рядом с магом кто-нибудь другой, он не гулял бы по городу пешком, оставив машину у моего дома, а завалился бы на какую-нибудь гламурную вечеринку. Но мне, по его мнению, требовался свежий воздух (где он такой в городе искать собирался?), к тому же он действительно старался обеспечить мою безопасность, а сделать это в клубе при скоплении большого количества народа представлялось мне делом весьма проблематичным.
К вечеру я еле стояла на ногах, так что до дома добиралась, повиснув на руке Дениса. Как только мы вошли в квартиру, я первым делом сбросила обувь и практически упала на пуфик в коридоре.
- Прости, я так устала, что даже чаем тебя не напою, - проговорила я.
- Надеюсь, на то, чтобы поцеловать меня после столь бурного свидания, у тебя сил хватит? - поинтересовался маг.
- Не уверена, но попробую, - сказала я, с трудом поднимаясь на ноги. Особого желания не было, но небольшой поцелуй на прощание я могла пережить.
"Ну да, конечно, и кто же это такой наивный?"
Объятия были крепкими, а поцелуй долгим. Правда, на душе от него не стало теплее.
- Тебе пора, - прошептала я, выскальзывая из объятий Дениса.
Он лишь развернулся, бросил через плечо: "До следующей субботы", и ушел, хлопнув дверью.
Я еще немного посидела на пуфике, после чего отправилась на кухню. Есений сидел за столом, потягивая из кружки чай.
- Как погуляли? - спросил он. В голосе явно прозвучали нотки неудовольствия.
- Замечательно!
- Наверное, весь день тренировались целоваться, чтобы под конец организовать показательное выступление?
"Мало мне того, что весь день меня таскали по городу, я была вынуждена толкаться среди толп народа, дышать табачным дымом, проходить унизительные процедуры проверки милиции в центре города, а в конце дня меня домогались, так и еще сцену ревности по поводу всего этого устроили!"
- Хочешь, я и тебя завтра прогуляться выведу? - огрызнулась я, - Правда, у меня нет поводка для выгула овинных.
Лицо Есения побледнело, даже веснушки стали светлее.
- Я схожу, поищу что-нибудь подходящее, - и по тому, как он это сказал, я поняла, что искать он будет несколько дней, не показываясь мне на глаза.
"Дура! Опять ляпнула гадость, причем такую, что самой на душе противно стало: нельзя высмеивать то, в чем человек (или не человек) не виноват. Это - подлость".
- Сеня, подожди, - я поймала его за руку, когда он выходил из кухни, - я была не права, просто сегодня день был паршивый, а тут еще ты меня отчитывать стал... Прости, пожалуйста.
Я заглянула ему в глаза. Полминуты он стоял молча, после чего проговорил:
- Посмотрим завтра на твое поведение.
Чтобы достать поцелуем до щеки овинного, мне пришлось даже слегка подпрыгнуть.
- Только в центр мы гулять не пойдем, второго такого дня я не переживу!
"Девушки, ну нельзя же так откровенно на парня пялиться, вы себе шею свернете или косоглазие заработаете! Он ведь не один по улице идет, а под руку с подругой, то есть со мной. И надеяться, что я его сестра просто глупо - мы совсем не похожи. Надо было ему хотя бы цвет глаз за иллюзией не скрывать, а то этот его бирюзовый взгляд девиц просто рядами выкашивает! Ого! И не только девушек, некоторые парни тоже оборачиваются, и явно не на меня. А как вокруг него порхала продавщица из обувного - это надо было видеть! Я теперь начинаю понимать, почему Денис сказал, что в город его никто не выпустит. Это же бомба!"
- В следующий раз по улице будешь ходить без меня, - проговорила я, когда Есений в очередной раз взглянул на какую-то симпатичную девчонку, а та просто расплылась в улыбке.
- Почему? - искренне удивился он.
- Потому, что мне уже раз двадцать явно пожелали сломать ноги, руки или шею, и это я еще ничьи мысли не читала.
- И тебе не будет жалко, если меня одного разорвут на части? - ужаснулся Есений.
- А ты паранджу надень, - съязвила я.
- Паранджа не поможет, - вздохнул овинный. - Я просто хотел поднять тебе настроение, чтобы ты почувствовала себя королевой, гуляя с видным парнем, на которого оборачиваются. Девушкам обычно нравится, когда им завидуют.
- А мне нет!
- Извини - не знал, - пожал плечами Есений.
Я стала замечать, что девушки уже не так сильно обращают на овинного внимание, а потом и вовсе перестали.
- Как ты это сделал? - недоумевала я.
- Обаяние - часть нашей природы, мы умеем его применять тогда, когда это необходимо, и помнится, я тебе об этом говорил.
- Надеюсь, на мне ты практиковаться не будешь? - поинтересовалась я.
Есений замялся, после чего ответил:
- На тебе не получится, потому что ты не человек.
- Ну и что, неужели я так сильно отличаюсь от аборигенок?
- Видимо, отличаешься...
- Что-то ты не договариваешь. Погоди, ты пробовал, но у тебя ничего не получилось, так? - я даже остановилась. Овинный продолжал молчать. - Есений?
- Да, пробовал, - покаялся тот. - Потраченной на это энергии хватило бы человек на сто, а ты только заставила меня одеться.
- Что?! - выкрикнула я, но, заметив, как на мой возглас обернулось несколько людей, сбавила громкость. - Да знаешь, кто ты после этого?
- Ну прости, не каждый день получаешь коктейль из трех стихий. У меня тогда вообще голова плохо работала до тех пор, пока все не утряслось.
- Между прочим, никто не просил тебя меня целовать!
- Только не говори, что тебе не понравилось. Не поверю, - сказал Есений, глядя мне в глаза.
"Понравилось. Только тебе, в наказание за все твои проделки, не скажу!"
- Я устала и хочу домой.
Вечер прошел тихо. Я в очередной раз сбросила лекции на инфокристалл и пожалела, что нет драйвера для соединения его с компьютером, если не считать меня. Овинный тихо присел рядом и заговорил:
- Я тут подумал, все равно у меня днем много свободного времени остается, может мне стоит немного тебе помочь? Могу напечатать какую-то часть, если ты научишь меня обращаться с этой штукой, - он ткнул в сторону кристалла.
"Почему бы и нет? Даже небольшая помощь была бы кстати".
На обучение ушло минут двадцать. У овинного получалось хорошо, а печатать он научился даже быстрее, чем я.
"Действительно талантливый. Что бы я без него делала?"
***
Пролетел еще почти месяц. Лекции, которые я нашла на компьютере, были уже все выучены, а я все еще ни на шаг не продвинулась в сторону поиска нужного мне портала. Надо было что-то делать, только вот что? Пойти в "контору", как называл ее Денис, я не могла, а другого пути не видела, потому что маг никаким образом в этом деле мне помогать не хотел. На все мои просьбы он намекнул, что взялся бы за поиск портала только в том случае, если наши с ним отношения станут намного ближе, чем походы в кино и поцелуи в щеку. От самой этой мысли мне стало противно, так что этот вариант отметался сразу. Единственной идеей, пришедшей мне на ум, было поступление в магический институт с дальнейшим устройством в "контору". Бредовая по своей сути, она была куда более выполнимой, чем та, в которой я невидимкой проникала в "логово врага" и добывала от туда секретные сведения. Чего стоит моя маскировка, я уже знала.
Для начала я купила в переходе метро аттестат о полном среднем образовании, а затем выяснила, где же все-таки находился этот загадочный институт. Долго выяснять не пришлось: моя начальница с таким упоением рассказывала о годах, проведенных в нем (на очном выходило три года), что и адрес, и перечень проверяемого на вступительных экзаменах, я знала. Мой выбор пал на "Энергетический" факультет. Следующим шагом был процесс "превращения" меня в человека. Моей задачей было сделать так, чтобы не надо было пользоваться ни одной защитной оболочкой хотя бы в среде магов и при этом, не слишком выделятся из толпы. Проблема с запахом была решена следующим образом: моих знаний как раз хватило на то, чтобы "закрыть" гормональные потовые железы, которые и были его источником. Правда, Есений сказал, что все-таки чуть-чуть осталось, но это уже не столь критично, как было раньше. С ушами дело обстояло сложнее, потому что отрезать я их категорически не хотела, а ходить все время в головном уборе, не снимая его в помещении, не представлялось возможным.
"Что ж, наглость - второе счастье", - решила я и попробовала свою задумку на начальнице.
- Аграфена Вениаминовна, посмотрите, правда прелесть? - спросила я, вертясь перед зеркалом, отодвинув локон завитых (для большей пышности) волос в сторону, и разглядывая в нем свое обычное ухо. Как думаете, это добавит мне шансов на вступительном экзамене, если я представлю их в качестве практического задания?
- Решать тебе, конечно, но по городу я бы так не ходила. Хотя, смотрится вполне мило.
- На улице и морок можно нацепить, а слышно ими куда лучше, чем обычными.
- Ну, если так... Только клиентов мне ими не распугай, - засмеялась Аграфена.
Документы в институте на заочное отделение (на другое я не претендовала) принимали в конце сентября, а учебный год начинался в октябре. Также предусматривалась возможность досрочной сдачи для тех, кто уже имел какие-то представления о предметах, что меня очень устраивало.
Собрав всю свою смелость, я подала документы в администрацию института. Днем единого экзамена мне назначили понедельник. Овинному я ничего об этом не говорила, чтобы избежать лишних отговоров с его стороны, в том же, что они имели бы место быть, я не сомневалась.
Утром я проснулась на полчаса раньше срока. Умылась, почистила зубы, оделась. Есений спал на кухне. Я решила его не будить, а посему не завтракать. До выхода из дома оставалось еще много времени, но сидеть и ждать не было сил. Пройдя в коридор и начав обуваться, я услышала за спиной голос:
- Куда это ты так рано собралась, да еще и не позавтракав?
Пришлось ему все рассказать.
- Я так понимаю, что отговаривать тебя без толку? - поинтересовался Есений, и после моего утвердительного кивка продолжил: - У тебя еще есть время?
- Минут двадцать.
- Тогда пойдем есть, иначе у тебя на экзамене голова работать не будет.
Я лишь молча согласилась. Еду пришлось в себя практически заталкивать - я нервничала, и меня от этого подташнивало. Уже после того, как я оделась и собралась выходить, овинный заглянул мне в глаза и, покачав головой, заметил:
- Что-то у тебя настроение не боевое. С таким идти на экзамен нельзя, - я лишь вздохнула. - Тебе сколько до института добираться?
- Полтора часа.
- Ну, тогда на удачу, - сказал он перед тем, как поцеловать.
Мне показалось, что пришедший поток энергии был намного больше и сильнее, чем тот, что отдавала я. Настроение действительно улучшилось, прибавилось сил и уверенности в себе. Все это происходило на фоне легкого энергетического опьянения.
- Спасибо, она мне понадобится, - поблагодарила я.
По дороге в институт все успело улечься, и чувствовался лишь эмоциональный и энергетический подъем. Около нужного мне кабинета уже толпился народ.
Вызывали пофамильно. Моя очередь подошла минут через пятнадцать. Войдя внутрь, я подошла к столу, поздоровалась и протянула листок абитуриента. Преподаватель взял его и, положив на стол к кучке таких же, предложил тащить билет. Вопросы достались вполне легкие - пару предложений для расстановки букв и знаков препинания по русскому языку, несколько уравнений по алгебре и задача по физике. Пока я готовилась, успело ответить три человека. В экзаменационный лист преподаватель практически не смотрел, лишь пробегая его глазами и делая какие-то пометки. Его больше интересовали магические работы будущих студентов. Чего только не представлял народ на суд экзаменатора: и иллюзию, в которой на ладони плясали маленькие феи, и самобреющее опасное лезвие, которое избавило парня на глазах преподавателя от трехдневной щетины, и даже открытие "пространственного кармана", который, насколько я знала, был очень сложной штукой, и проходили его в конце первого курса. Настала моя очередь. Я собрала волосы в хвост и направилась к экзаменационному столу.
- Альтова Инна, - проговорил преподаватель, беря мой лист и бегло просматривая его. - Что ж, показывайте, что приготовили. Я так понимаю, у Вас иллюзия.
- Нет, иллюзия - это только чтобы народ не шокировать.
Я убрала вид человеческих ушек, показывая свои собственные. С задней парты послышалось тихое: "Совсем девки толкинутые охренели!"
- Вот расчеты и принцип усиления звука, - я достала из сумки листок. - За основу были взяты уши кошки. Слышимость повысилась примерно в полтора-два раза.
Экзаменатор с интересом изучал мою распечатку с цифрами и картинками.
- Вполне, вполне, - проговорил он одобрительно. - А почему в таком случае, не медицинский, а наш факультет?
- Видите ли, с собой я могу делать все, что угодно, а вот на другого человека у меня просто рука не поднимется, к тому же там учиться намного дольше.
Преподаватель рассмеялся, после чего сказал, что я свободна до оглашения результатов экзамена. Я вновь набросила иллюзию и вышла в коридор. Полтора часа длились целую вечность. В итоге объявили, что я прошла, и всем студентам в субботу надо явиться за планом обучения, студенческим билетом и литературой в библиотеку института.
Домой я летела как на крыльях. Пока я раздевалась, в коридоре появился овинный.
- Сеня, - закричала я, подпрыгивая на месте, - меня приняли!!! Все прошло просто на ура!
- Это хорошо, - сказал он, медленно садясь на пуфик.
Только тут я заметила, насколько он бледен.
- Сеня, Сенечка, - заволновалось я, - что с тобой?
- Все нормально, - устало ответил овинный, слегка улыбнувшись.
Внутри неприятно сжался комок: не может быть все нормально, когда у тебя такой цвет лица. Я присела рядом с ним на корточки.
- Ты только не обманывай, ладно? Скажи, как есть, я... Может в аптеку сбегать за чем-нибудь? У тебя что-то болит, да? - мне становилось все страшнее и страшнее.
- Ничего не болит, не волнуйся, просто я слишком много отдал тебе утром. Полежу часок-другой, и все нормально будет.
"Значит, мне тогда не показалось".
Я помогла ему встать, после чего уложила на свою кровать, потому что тот диванчик на кухне, на котором он ютился последнее время, совсем не подходил для полноценного отдыха.
- Рассказывай, как вернуть энергию обратно, и даже не спорь, - сказала я, видя, как он пытается возразить, - мне с таким запасом можно еще несколько дней не спать.
- Просто во время обмена постарайся представить себе, как выталкиваешь ее, вот и все, - сдался овинный.
От волнения у меня вспотели ладони. Я боялась, что сделаю что-нибудь не так, и в итоге заберу у него еще больше, и он может не выдержать. Собравшись с силами, я сделала именно так, как сказал Есений.
- Не так резко, - поморщился он, - ты меня чуть не обожгла.
- Прости, я сейчас исправлю.
- Мне уже лучше, - отклонился он от очередного моего поцелуя. - Ты сейчас сама отдашь больше, чем надо.
Лицо у него и вправду приняло свой естественный вид. Однако вставать ему было явно тяжело.
- Зачем ты это сделал? Я бы и так справилась. Не спорю, мне стало значительно лучше, да и запас стихийной магии стал намного больше. Полезное подспорье на случай, если бы пришлось спасаться бегством. Только не кажется ли тебе, что цена была слишком высока?
- Знаешь, - заговорил он после некоторого раздумья, - если я смог хоть немного уберечь любимую от опасности, то о цене не может быть и речи.
"Любимую... Да и он мне тоже не чужой. Почему я так долго запрещала себе думать об этом? Боялась, что все слишком хорошо, чтобы быть правдой?"
Мы оба молчали некоторое время. Я легла поперек кровати, положив голову ему на колени, после чего спросила:
- А когда... общение более тесное, чем поцелуи, то на энергетическом плане что происходит?
- Это тяжело объяснить, все равно, что рассказывать слепому, как выглядят цвета, - говорил он, поглаживая меня по волосам.
- Жаль. Я ведь на энергетический факультет поступила, так что не могу себе позволить такой пробел в образовании... Ну, если теоретически узнать нельзя, то придется выяснять практически, - рассуждала я, медленно расстегивая пуговицы на блузке.
Есений на пару мгновений закрыл глаза, будто проверяя, не сон ли это. Следующему поцелую он не сопротивлялся, а я медленно и аккуратно вливала в него силу. Прекратила лишь тогда, когда поняла, что он пришел в прежнюю форму.
Происходившее действительно было трудно описать словами, казалось, что начинаешь видеть насквозь все вокруг.
Внутреннее зрение видит нечто, похожее на ауру Есения, в которой явно просматриваются "вспышки" света и темные "узелки". Общение происходит так, как если бы его мысли были моими собственными. Это глубже, чем телепатия.
Я прикасаюсь к одному из темных пятнышек. Меня охватывает боль и обида. Сильные, словно укол в сердце. Это я сказала про поводок для выгула овинного.
"Прости меня" - шепчу я мысленно.
Я пытаюсь его "выпить", чтобы больше не осталось этой раны, нанесенной мной. "Узелок" постепенно разглаживается, и на его месте остается обычная сеточка, ничем не отличающаяся от окружающей "материи". Яркая "вспышка" - это наш первый поцелуй. Как же их мало, по сравнению с "узелками". Но я залечу каждый из них. Попрошу прощения за все.
Он ищет такие же "узелки" у меня. Вот он смеется надо мной, когда я произношу первые слова на новом языке, вот пытаюсь найти его перед уходом из деревни...
"Прости меня" - слышу в ответ.
На душе постепенно становится легко. Пропадают недомолвки и обиды, но все хорошее когда-нибудь заканчивается.
Мы лежали молча, постепенно приходя в себя. Я начинала понимать, что влюбилась по самые кончики своих длинных ушей - окончательно и бесповоротно, а вместе с этим пришел первый настоящий укол ревности: неужели у него и до этого так же с кем-то было? Он первым нарушил молчание:
- О чем задумалась, маленькая?
Легкий поцелуй в висок и нежные объятия слегка сняли напряжение, но не до конца.
"А ведь действительно, по сравнению с ним я девчонка" - подумалось мне.
- Как после такого вообще можно расстаться? Мне ведь точно не девственник достался, - спросила я, заглянув ему в глаза.
Он лишь слегка рассмеялся, еще сильнее прижимая меня к себе:
- Чтобы до такого дошло, нужно быть действительно родственными душами. Кто-то соглашается на меньшее, а кто-то всю жизнь ищет. Мои родители, например, нашли друг друга, и я тоже решил не сдаваться.
- И много вариантов ты перебрал? - я постаралась спросить как можно более беззаботно. Получилось не очень правдоподобно.
- Главное, что ты последняя, - не растерялся он.
"Ну вот как его такого можно не любить?"
Через некоторое время мы оба уснули. Проснулась я только вечером и, потихоньку выбравшись из объятий Есения, направилась в ванную. На смену пережитой эйфории пришли прагматичные мысли:
"Он ведь будет жить вдвое больше, чем я, да и состарится гораздо позже, - тут же представилась картина: я в морщинах и он, выглядящий лет на сорок. - Хорошо хоть то, что на Олоране из-за перенаселения политика, чем-то похожая на китайскую: временная стерилизация до тех пор, пока финансово семья не будет готова к рождению ребенка, только потом ее врачи снимают. Либо, если собираешься переезжать в другое место. Ведь о контрацепции никто из нас даже и не подумал".
Еще я вспомнила о внутреннем голосе, который, насколько я поняла, работая в спиритическом салоне, был не кем иным, как духом кого-то из моих предков. Его или ее, видимо, привязала ко мне мать еще в детстве. Обычно они молчаливы и лишь оберегают своих потомков, как анимы-хранители. Правда, с учетом моего сумасшествия, я допускала возможность того, что мой предок вполне мог и заговорить со мной. Только вот после прохода через портал дух исчез.
"Вдруг он развоплотился, или что там еще бывает с духами? Что будет с Есением, если он захочет (а я в этом просто уверена) пойти за мной через портал? А если мы попадем сразу в Империю? Я и сама-то вряд ли справлюсь, а он даже язык не знает".
Вода лилась из душа мне на голову, а сама я сидела в ванной под ее струями. Поток воды меня всегда успокаивал, унося с собой лишние эмоции, а иногда и боль. Я не заметила, как вошел Есений. Обратила на него внимание лишь тогда, когда он присел рядом, положив руки на край ванной, уперев в них подбородок.
- И еще раз повторю свой недавний вопрос: "о чем задумалась?"
Я попыталась отмолчаться, но на это получила вполне правомерное замечание:
- Скрывать бесполезно - все равно скоро узнаю. У твоих тревог серый мерцающий свет, и их там, насколько я успел разглядеть, предостаточно. Так что рассказывай.
Пришлось выложить ему все. Он некоторое время молчал, раздумывая над услышанным, после чего сказал:
- Во-первых, по поводу детей: я видел ВСЕ, и даже то, что их у тебя сейчас быть не может. Во-вторых: если тебя будет смущать мой внешний вид, то я себе тоже морщины наклею, - я лишь слегка улыбнулась, представляя себе такое зрелище. - В-третьих: я не думаю, что я гораздо больше похож на тебя, чем на бесплотный дух, и в любом случае одну тебя никуда не отпущу, и если ты выучила русский, то почему я не смогу осилить имперский?
Вот тогда-то я и осознала, что ему действительно шестьдесят пять, а не двадцать четыре как мне, как бы он при этом не выглядел.
- И еще одно, - добавил он, - постарайся жить настоящим. Я тебя чуть не потерял, думая, что будет дальше, боясь, что ты слишком похожа на человека и не сможешь принять от меня магию и энергию.
- И что бы ты сделал, окажись это правдой? - спросила я.
- Ушел после первого поцелуя, - ответил он так, словно это причиняло ему боль.
По спине пробежали мурашки от осознания того, что могло бы случиться. Я поспешила отмахнуться от навязчивой мысли. Надо было срочно заканчивать с самокопанием.
- Не желаешь присоединиться? - спросила я, вставая с корточек.
- С удовольствием!
***
Отгул, взятый на понедельник, закончился, и я отправилась на работу, порадовать Аграфену новостями. В субботу предстояло вновь появиться в институте. К этому времени мы с Есением закончили оформлять очередную часть лекций для Дениса, и я решила отдать их ему по пути в "магик", как его называли студенты.
Дорогу я хорошо помнила, так что нашла дом и квартиру довольно быстро. Охрана на входе, как ни странно, меня признала, так что я поднялась на третий этаж и нажала на дверной звонок. Долго никто не открывал.
"Похоже, стоило заранее предупредить", - хорошие мысли всегда приходят слишком поздно.
Но вот дверь открылась, и на пороге появился заспанный и недовольный Денис.
- Что ты здесь делаешь? - удивленно буркнул он.
- Выполненная работа с доставкой на дом, - улыбнулась я, протягивая ему флешку и проскальзывая в квартиру.
- Дэн, кто там? - послышался женский голос.
"Оп-па! Это я точно не вовремя зашла. Интересно, кто это у него там?"
- Это по делу, я сейчас приду, - прокричал он в ответ, но в коридоре уже появилась девушка в накинутой мужской рубашке.
Меня осмотрели с ног до головы, после чего наградили целым фунтом презрения. На лице явственно читалось: "Что это тут такое появилось? Вещички простенькие, вкуса никакого, даже накраситься лень было".
- Инна, это Кати, Кати это Инна. Вы пока кофе попейте, а я информацию с флешки скачаю и минут через пять верну, - засуетился Денис.
Мы присели за стол на кухне. Кати достала с полки пачку сигарет (раньше я не замечала, чтобы Денис курил, вероятно, принесла свои) и зажигалку.
"Э, нет, дорогая! Сама можешь хоть травиться, хоть топиться, хоть вешаться, а меня за собой в могилу тянуть не надо, я и так туда слишком часто заглядываю".
Даже "мотив" напевать не пришлось - хватило эмоций. Кати минут пять пыталась зажечь огонь. Ругань из простого "черт" перешла в более крепкие выражения, когда на кухне появился Денис. Маг быстро потянул меня в коридор, отдавая по пути флешку.
- Ты, что, совсем с ума сошла? - зашипел он. - Использовать стихийную магию! А если бы она магом оказалась? Хочешь, чтобы тебя за домовиху приняли?
- Прости, я очень не люблю, когда меня пытаются отравить! - огрызнулась я в ответ.
- Тебя вообще никто не звал! - не остался в долгу маг.
- Прошу прощения, - склонилась я в импровизированном реверансе, - в следующий раз буду ждать официального приглашения с Вашим личным курьером, а сейчас позвольте удалиться, поскольку Ваша новая пассия все-таки справилась с зажигалкой, и скоро здесь будет слишком сильно вонять.
Я развернулась и, хлопнув дверью, вышла вон. Всю дорогу до магика я старалась не думать о произошедшем, хотя получалось плохо.
"Ну да, виновата, что не предупредила, но оставлять меня наедине с этой... с этой... Теперь понятно, почему его девушки "выжали бы как лимон и выбросили", сам подбирает себе такое... Ну и ладно, зато теперь почти все выходные свободны, а то жди его, Сеню прячь".
Настроение немного улучшилось лишь тогда, когда я с большим количеством книг пришла домой. Полученными впечатлениями поделилась с Есением. Он только нахмурился:
- Не нравится мне все это. Он ведь не просто за твою безопасность отвечает, а договором связан. Если с тобой что случится - ему такой откат придет, что мало не покажется. Без головомойки он тебя точно не оставит, так что жди гостей в скором времени.
Поздним вечером субботы раздался звонок в дверь. Я посмотрела в глазок - на пороге стоял Денис.
"А вот и обещанная головомойка", - подумала я.
Внутренне собравшись с силами, я открыла дверь. Что-то в поведении мага мне показалось странным, но как только он открыл рот, все встало на свои места.
"Он же пьяный! Можно, конечно, его протрезвить, но неизвестно, как маг на это отреагирует".
Мне даже стало немного страшно: я его таким никогда не видела, и понятия не имела, чего от него можно ожидать в таком состоянии.
- Здравствуй, - заплетающимся языком произнес парень.
- Привет.
Молчание затянулось. Самой начинать разговор не хотелось, дабы не нарваться на отповедь, а собеседник, видимо, пытался собраться с мыслями. Наконец он что-то для себя решил, после чего сказал:
- Она для меня ничего не значит, честно!
Первое время я не могла понять, о чем вообще идет речь. Кто или что эта загадочная "она", и что должна была бы значить или не значить для мага, а самое главное, почему он говорит это мне?
- Не веришь? - обиделся он. - Правильно, я бы тоже не поверил, но это правда!
- Извини, Денис, но я не могу понять, о чем ты, - ответила я.
- Я про Кати!
- А я то тут при чем? - искренне удивилась я. - Это - твоя личная жизнь, и меня она никоем образом не касается. Девушка, правда, не идеал, но если она тебе нравится, то при чем здесь мое мнение?
- Мне ты нравишься! - почти прокричал маг.
"Лучше бы он мне головомойку устроил. Вот как теперь от него отвязаться?"
- Денис, я не человек, - прозвучала с моей стороны слабая попытка образумить мага, - к тому же со склонностью к помешательству.
- А мне все равно! - не унимался он.
"И на что я надеялась с такими аргументами? А если еще сделать поправку на то, что он пьян, то ему сейчас все мои доводы "по барабану". Вот ведь влипла! В который раз... Надо его потихоньку, чтобы не догадался, протрезвить".
Сказать или подумать обычно бывает намного легче, чем сделать. Маг, кажется, не замечал, как я над ним "работаю", правда, трезвел при этом медленно.
- Ты мне с первого взгляда понравилась, - не унимался Денис, подходя все ближе и ближе, а я отступала вглубь квартиры.
"Ага, поэтому так активно меня "обнимал" при первой встрече. До сих пор помню жар от магических пут на теле".
- Чем я тебе не нравлюсь? Ведь не урод и не отморозок.
"Зато очень уж самовлюбленный".
Ходить спиной вперед, надо сказать, крайне неудобно, если нет глаз на затылке. Я почувствовала, как уперлась в стенку, вовремя не свернув в коридоре. Секунду спустя маг прижал меня к ней, не давая уйти. В лицо пахнуло перегаром. Я поморщилась и отвернулась, насколько позволяло мое положение. Появилось жгучее желание не просто оттолкнуть парня, но и врезать ему промеж ног коленом, и только я об этом подумала, как мага буквально отбросило от меня. Я повернула голову и увидела, как Есений, одетый только в джинсы, прижимает горло Дениса к двери и шипит ему в лицо:
- Ты ей не нравишься, разве не понятно?! Это - моя девушка, и лучше тебе отсюда уйти, пока еще ходить можешь.
Маг удивленно моргнул пару раз, а потом в его глазах начали появляться искры.
"Убьет!" - пронеслось у меня в голове.
- Сеня, отпусти его, пожалуйста, - заговорила я, пытаясь оттащить руку овинного от шеи Дениса, - он сейчас уйдет.
Есений с неохотой отпустил мага, отойдя на шаг назад.
- Так вот в чем дело! - проговорил почти полностью протрезвевший гость, потирая шею. - Строила из себя недотрогу, а сама уже хахаля себе нашла. Значит, живешь на мои деньги, а трахает тебя какой-то рыжий?!
- Ты мне платишь не за красивые глаза, а за работу. Если продать то, что я для тебя напечатала, получится кругленькая сумма, не в пример большая, чем та, что пошла на мое содержание.
- А знаешь, - с усмешкой проговорил он, - я набрал уже достаточно материала для своей работы, так что в твоих услугах больше не нуждаюсь.
Что-то странное разлилось в воздухе, и я почувствовала, как где-то внутри будто разорвалась нить, привязавшая меня к работе над лекциями. Договор был расторгнут.
- Теперь можешь искать другого покупателя на свои услуги. Чтобы завтра тебя здесь не было.
С этими словами он вышел из квартиры, громко хлопнув за собой дверью.
"Что-то слишком дешево отделалась, - подумала я, а инстинкт самосохранения уже буквально толкал меня в спину. - Надо быстро уходить, не дожидаясь завтрашнего дня".
- Срочно собираем вещи, - кинула я Есению, убегая в комнату.
За пять минут я сделала свою сумку "бездонной" и покидала туда все свои нехитрые пожитки. Копию с ноутбука я сделала уже давно, съемный жесткий диск, как наиболее ценная вещь, отправился во внутренний карман куртки. Овинный помогал со сборами.
- Куда направимся? - спросил он, когда уже почти все было упаковано.
- Пока побудем в салоне у Аграфены, а потом что-нибудь подыщем.
Через двадцать минут мы уже были на улице, и только успели завернуть за угол соседнего дома, как у покинутого нами только что подъезда припарковалась машина. Из нее вышел высокий человек в темном и направился внутрь дома. Я остановилась, с замиранием сердца ожидая, в каком окне загорится свет... Это была квартира, которую снимал Денис.
- Оперативно! - присвистнул Есений.
До салона добирались, остановив частника. Рабочее место встретило привычным уютом. Есений, оглядевшись, уже через пять минут совал свой любопытный нос в разные трудно досягаемые места, перекинувшись в свой "компактный вариант".
Воскресенье ушло на поиск нового места жительства и возможных вариантов подработки - нынешних средств катастрофически не хватало. В понедельник пришлось признаться начальнице, что я временно лишилась жилья, и некоторое время буду ночевать в офисе. Она, конечно, была не в восторге от этой новости, но разрешила некоторое время пожить на рабочем месте. Подработка, должность помощницы в изготовлении амулетов, нашлась довольно быстро, а вот с поиском квартиры я провозилась около недели. Теперь ездить приходилось за город, хотя на дорогу до работы времени уходило немногим больше, чем с предыдущего места жительства.
Первое время я боялась, что в один прекрасный день в двери салона войдет Денис или люди из конторы, ведь документы и имя менять сейчас было нельзя. Даже если бы я перешла на новую работу и представилась там другим человеком, то прекратить обучение в институте и тем самым лишиться надежды найти путь домой я не могла. Но шли дни, недели, пролетела зима, а за мной и овинным никто так и не пришел, и я успокоилась.
Обучение проходило в ускоренном режиме. Я выучивала теорию, закрепляла практику. Покопавшись в библиотеке института, научилась снимать боль после "быстрой памяти", после чего обучение пошло значительно быстрее. Главным было - не перестараться, иначе мне грозило кровоизлияние в мозг. Впрочем, за этим строго следил Есений, не давая мне перенапрягаться. Надо сказать, что отвлекать меня от процесса обучения у него получалось отлично. Правда, эти перерывы доставляли нам обоим массу удовольствий.
Между нами со временем пропали все недомолвки, и казалось, жизнь стала просто идеальной... почти. Иногда возникало желание остаться в этом мире, рядом с любящим мужчиной, в этой, уже порядком устроенной жизни. Возникало и пропадало, как только я вспоминала лицо отца, Наримы, мастера Римто. А еще, когда слышала одну песню, сочиненную группой 'Diamond Head' - 'Am I Evil'. В ней говорилось о сыне ведьмы, сожженной заживо на костре и о том, что он сделал потом с ее палачами. В эти моменты мой личный демон (так я назвала его для себя), объявившийся на исходе первого месяца, проведенного в этом мире, просыпался внутри, расправляя свои крылья, и магический резерв почти мгновенно заполнялся до отказа.
К весне меня знала уже половина преподавательского состава факультета, потому что я отлавливала их для сдачи зачетов и экзаменов по всему институту. К марту я окончила первый курс. Не могу сказать, что моей прытью были довольны в деканате, подозревая, что такая скорость плохо сказывается на качестве обучения, но экзамены я сдавала на отлично и хорошо, так что придраться было не к чему. Первую практику мне зачли после того, как я представила отчет из салона, в котором работала. В августе я 'закрыла' второй курс, и вот тут меня ждала ошеломляющая новость: я должна была отработать месяц в 'Комитете общего надзора третьего округа'. Судя по тому, что я успела услышать и понять, это и была знаменитая 'контора'.
Долгие поиски информации на тему: 'А почему столица - это не первый и не второй, а лишь третий округ?', увенчались успехом лишь в разделе истории магии. Оказалось, что деление производилось еще во времена Петра I, так что под номером один шел Киев, под номером два - Питер, Москва стояла лишь на третьем месте, четвертым был Новгород. Позднее добавлялись все новые и новые округа. Положение в списке определялось силой и количеством магов в городе в то время. Округа назывались тогда 'магическое княжество', и в каждом был свой князь. Со временем появилось главное управление, расположившееся в Москве, границы округов изменились, а номера остались. Аббревиатура КОНТО плавно перетекла в 'контору', КОНПО неофициально прозвали 'компотом', меньше всего пострадал КОНВО, его переименовали в 'канва'. Над новгородцами издевались, кто как только мог: среди вариантов были и 'пончо' и 'кончу'.
Основное управление в России находилось в Москве. Здесь присутствовала законодательная, судебная и исполнительная власти, а так же что-то вроде министерств здравоохранения, образования и так далее. Меня, как 'энергета', направили к 'силовикам'. У них был самый большой круг деятельности, а посему их штат в несколько раз превышал 'законников' и 'судей'.
Больше всего я боялась встретиться нос к носу с Денисом. Я не питала иллюзий по поводу того, что он меня простил, хотя искал, на мой взгляд, не слишком усердно, иначе давно бы уже нашел. В салоне я взяла отпуск на месяц, благо год уже прошел. Деканат отправил запрос на мою практику в 'контору'. Я попала в поток со студентами второго курса, так что это меня немного ободрило: авось, затеряюсь в толпе.
Есений, начиная с того момента, как я сообщила ему о месте предстоящей практики, начал заметно нервничать. За день до первого посещения КОНТО я не выдержала:
- Сеня, я знаю, что это опасно, но другого выхода нет. Я не могу остаться в этом мире навечно и постоянно прятаться, живя здесь на полулегальном положении. Ты сам заперт в этих четырех стенах, не имея возможности делать то, что тебе хочется, а если... нет, когда мы выберемся в мой мир и попадем в Лагор, то станем свободны от всего этого. Разве такая перспектива не стоит риска?
- Я не могу сидеть, сложа руки зная, что ты лезешь в самое пекло, - овинный встал со стула и начал ходить кругами по маленькой кухне. - Это сводит меня с ума!
- Ну, сидеть, сложа руки, тебе не придется, - с горечью улыбнулась я. - Если меня вычислят и подвергнут глубокому сканированию, то и до тебя доберутся. Так что сегодня вечером соберем вещи, завтра ты выйдешь из дома со мной вместе, а в городе разойдемся. Не реже, чем через каждые пятнадцать минут я буду посылать тебе сообщение или звонить. Надеюсь, связь там берет. Если я не буду выходить на связь в течение двадцати минут - отправляйся на перекладных в свою деревню.
- А если тревога будет ложной? - засомневался Есений.
- Приеду за тобой сама. Моим телефонным звонкам после этого не верь - их легко подделать. Главное для них - чтобы ты не поселился в городе. У себя в деревне ты уже никому не будешь нужен.
Есений мрачно кивнул. Меня не покидало ощущение, что если меня поймают, то никуда он из города не уедет, а будет пытаться вытащить меня.
'Если он только туда сунется, то его просто убьют. Существует пусть маленький, но шанс, что меня еще оставят в живых, если попадусь, а вот овинного уничтожат сразу'.
Где-то в глубине души появилось желание отправить Сеню в деревню прямо сейчас, не дожидаясь завтрашнего дня и возможного провала, но я тут же представила себя в роли наседки, оберегающей цыпленка, и постыдная мысль исчезла. Вместо этого мы еще раз повторили с овинным 'плетения' и 'мотивы', составленные мной для защиты от известных мне боевых заклинаний, наносимых с помощью магии этого мира. Не могу сказать, что подобранная 'ткань' была идеальной, но застать меня и Есения врасплох, как первый раз, было бы уже тяжело.
Овинный учился быстро, казалось, он всю жизнь копил для этого силы. Как выяснилось, практически все магические существа в этом мире, за исключением людей, были стихийниками. Из тех, кто жил бок о бок с людьми, попадались большей частью земельники, к коем и принадлежал Есений. Жили они тихо, мирно, долго и особенно не занимались исследованиями в области магии. Сеня отличался от своих сородичей неуемной тягой к знаниям и разного рода приключениям. Обучать его было сплошным удовольствием: я только успевала скидывать лекции на инфокристалл, а он взахлеб впитывал новые знания, при этом разбираясь в изложенном материале гораздо лучше, чем я.
***
Первое утро практики чем-то походило на день экзамена: ноги были ватными, и меня ощутимо подташнивало. Правда, на этот раз рядом находился Есений, поддерживавший меня всю дорогу до КОНТО.
Мы вышли из метро в центре города. Даже в конце лета жара не пошла на спад, хотя утром веяло прохладой. От переживаний (вдруг поймут, кто я такая?), скудного завтрака (я так толком ничего в себя и не запихнула) и не слишком теплой погоды меня начала бить дрожь. Даже овинный, в которого я вцепилась, как утопающий в соломинку, не помог мне ее унять.
- Ты все еще можешь отказаться от этой затеи, - сказал он, заглядывая мне в глаза.
Его слова подействовали на меня, вызывая волну противоречия:
- Когда это я бросала что бы то ни было на полпути? - возмутилась я, чувствуя, как по телу разливается адреналин, толкающий меня на безумные подвиги. Обычно то, что я начинала делать после этого, называется: "искать приключения на свою... голову", а состояние - кое-что "в голову ударило", хотя за год пребывания в этом мире я так и не смогла понять, как это самое может до головы добраться... разве что баночкой вместе с анализом в лоб запустить... так и от попадания пустой тары в оную мишень не лучше будет.
- Ну, вот вчера, например, - невозмутимо напомнил Есений, - воду на суп поставила, мясо порезала, бульон сварила, а оставшееся на меня свалила.
Я лишь молча хватала ртом воздух:
"Припомнить такую мелочь! Я ему о высоком, глобальном, где-то даже грандиозном, а он мне о супе! Зануда!"
- Это не тот случай, - возмутилась я, - и кто сказал, что я вообще хотела варить суп, может, мне просто бульончику захотелось?
- Вот, - улыбнулся он, - запомни это настроение и способность дать отпор любому, посмевшему пристать со всякими глупостями, и тебе уже никто не будет страшен.
Нервная дрожь улеглась, и я попросила овинного:
- Пожелай мне удачи!
- Ни пуха, ни пера!
- К черту! - ответила я и, памятуя о подобном расставании в прошлый раз, когда он отдал мне почти все силы, быстро чмокнула его в щеку и поспешила в сторону "конторы".
Я еле сдерживала себя, чтобы не обернуться.
"Пусть думает, что я не боюсь. Главное - идти уверенно и не спотыкаться. Вот только за угол заверну, а там можно будет и расслабиться".
До злосчастного угла пришлось идти минут десять. За это время проявившийся в очередной раз страх успел немного уйти, и я почувствовала себя уже более уверенно.
Вывеска государственного НИИ с зубодробительным названием и обшарпанными стенами не привлекала лишнего внимания прохожих, чего нельзя было сказать о дорогих машинах, припаркованных на стоянке перед зданием. Такое несоответствие можно было объяснить разве что расположившимся рядом рестораном, довольно дорогим на вид, да и мало ли какая фирма снимает квадратные метры в гос. учреждении?
За массивной дверью, которую я открыла с большим усилием, располагался просторный холл. Проход преграждал турникет, слева от которого висел стенд с рядом рычажков, потянув за которые, можно было высвободить свой пропуск. Я подошла к старичку-охраннику. В нос ударил запах, свойственный наведенному мороку.
"Интересно, какой "шкаф" скрывается за личиной дедули-одуванчика?"
Я протянула паспорт со словами:
- На практику.
Охранник порылся в журнале, нашел нужный лист с фамилиями, сверился с моими документами, после чего вопросительно уставился на меня. После пяти секунд "игры в гляделки" охранник не выдержал и произнес тихо, но вполне различимо: "Морок снимите, пожалуйста". Я чуть не хлопнула себя по лбу. Ну да, я уже практически сроднилась с наведенной иллюзией, посему совершенно про нее забыла. Охраннику открылся вид моих замечательных остреньких ушек. Выражение моего лица стало похожим на то, с каким панки смотрят на "цивилов", когда последние начинают воротить нос от неформалов, т.е. абсолютно пофигистическим. Он лишь хмыкнул, покачал головой, отдал мне документы, а на турникете загорелась зеленая стрелочка.
Группа второго курса толпилась недалеко от проходной. Я даже кое-кого из них видела в институте.
- Привет! Я Инна. Меня к вашей группе на время практики присоединили. Глеб Петрович уже пришел?
- Привет, - отозвался один из студентов, по всей видимости, староста, потому что я его пару раз до этого видела с журналом в деканате. - Сергей. Еще не было.
"Как лаконично. На все вопросы ответил, представился и даже руку успел пожать".
Молчание затягивалось, но вскоре на проходной появился долгожданный куратор нашей практики. Группа не просто затихла, а замерла. Только теперь я поняла, почему народ так долго и сосредоточенно смотрел в сторону проходной - всем не терпелось увидеть, что скрывал под мороком преподаватель. От увиденного кто-то тихонько присвистнул, кто-то уважительно закивал, а кто-то (в основном девушки) отвернулся, не в силах смотреть на пустую левую глазницу и рваный шрам, проходивший от крыла носа к наружному краю брови. Я лишь опустила взгляд и постаралась не думать о том, где можно было получить такое увечье, и как выглядела рана сразу после того, как была получена.
Я не увидела, как профессор прошел через турникет и набросил обратно иллюзию, подняв голову лишь тогда, когда он подошел к группе студентов, и те практически хором поздоровались с преподавателем. Я влилась в общее приветствие, пожелав куратору доброго утра.
- Доброе утро, - голос пожилого человека был как всегда звонким и бодрым, - я смотрю, уже все собрались. Отлично! Сейчас я проведу вас по кабинетам, а потом раздам задания, и вы группами по три-четыре человека будете их выполнять в течение всей практики, под наблюдением сотрудников КОНТО. У них же будете получать все необходимые материалы.
Род занятий этой части КОНТО был похож на работу ФСБ. Здесь контролировали практически все, хоть как-то связанное с магией.
Специалисты, занимавшиеся вопросами магической энергии, начиная от исследования мест с высоким ее содержанием, заканчивая курированием разработок генной инженерии по определению гена, отвечающего за магические способности человека, находились на втором этаже. По нему нас и водили, не допуская лишь в те комнаты, вход в которые был возможен только со специальным пропуском.
У меня в очередной раз завибрировал телефон, сообщая о том, что надо отписаться или отзвониться Есению. Очередное сообщение стало четвертым по счету. Я уже почти расслабилась, когда мы подошли к последней двери. Профессор толкнул ее со словами:
- А здесь занимаются наблюдением и контролем за крупными и несанкционированными выбросами магической энергии по всей территории России.
Я и опомниться не успела, как оказалась в просторной комнате, с расположенными по периметру мониторами и большим экраном на одной из стен. На нем отображалась карта России, поделенная на области разными цветами. Больше всего это напоминало мне выпуск прогноза погоды по телевизору. В следующий момент в нашу сторону повернулись все пять сотрудников, сидевших на своих рабочих местах. Сердце ударилось о ребра и остановилось на несколько мгновений, после чего попыталось спрятаться где-то в районе пятки. Одним из молодых людей оказался Денис.
Я старалась не показывать свой страх и не делать глаза больше, чем пятирублевая монета. Оценить, насколько хорошо или плохо мне это удалось, я не могла, потому что смотревший на меня в упор маг, похоже, пытался сделать то же самое, хотя он скорее был крайне удивлен, нежели напуган.
- Знакомьтесь, ребята, - продолжал профессор, - это - выпускник нашей кафедры, Денис Кузнецов. В свое время был одним из наших лучших студентов. Я до сих пор жалею, что ты не остался на нашей кафедре после аспирантуры, - обратился к молодому человеку преподаватель.
- Глеб Петрович, Вы же знаете, преподавательская деятельность не для меня, - ответил молодой маг, словно продолжая спор, начавшийся много лет назад.
- Но от нее тебе все равно не удастся отвертеться, - улыбнулся профессор. - Тебе сегодня все-таки достанется группа особо даровитых студентов.
При этих словах Денис мельком глянул в мою сторону, а у меня в голове застучало: "Только не я, только не я!"
Нам дали пять минут на осмотр помещения. Большая часть группы толпилась около экрана на стене, активно жестикулируя и доказывая друг другу, где и по какой причине может быть выброс той или иной магической энергии. Как только Денис остался на пару мгновений в одиночестве, я подошла к магу и, будто рассматривая что-то на мониторе за его спиной, обратилась к нему полушепотом:
Не советую тебе рассказывать кому бы то ни было, кто я такая на самом деле, ведь если меня станут допрашивать, то наверняка узнают, как я оказалась здесь, и кто мне в этом помог, не так ли?
- Я не самоубийца, - прошипел Денис с улыбкой на губах.
Было понятно, что будь его воля, он бы меня по ветру развеял, а может быть, уже лихорадочно соображает, как от меня избавиться, устроив какой-нибудь несчастный случай, ведь теперь на кону была его, если не жизнь, то карьера уж точно.
Пять минут прошли, и куратор попросил нас выйти в коридор, дабы распределить вверенных ему студентов на группы. Я выходила в числе последних и обернулась, мило улыбнувшись Денису. Он лишь мрачно скривился, давая понять, что улыбки змеи в моем лице ему до одного, всем известного, места.
Уже в дверях, благодаря своему чуткому слуху, я различила едва слышный шепоток парня, стоявшего рядом с Денисом:
- Дэн, ну почему девицы вечно на тебя пачками вешаются? Слушай, если эту остроухую ведьмочку к тебе в группу определят, может, отдашь ее на мое попечение? Я бы с ней так попрактиковался!
- Макс, я надеюсь, что она будет проходить практику как можно дальше от нас с тобой.
Последние слова я уже практически не слышала, потому как дверь за последним студентом в этот момент мягко закрывалась.
- Итак, - заговорил профессор, когда все мы оказались в коридоре, - займемся распределением. Здесь, - он потряс небольшой стопкой бумаг, - ваши фамилии, фамилия, имя и отчество вашего куратора на время практики и тема работы на каждую группу. Начнем.
Он называл студентов, те забирали листок и разбивались на "группы по интересам". Моя фамилия профессором так и не называлась. Когда листочки начали подходить к концу, я стала нервничать - шанс попасть в группу Дениса все рос и рос. Последняя группа и последний куратор - Кузнецов. Я уже приготовилась услышать свою фамилию, но и здесь меня обошли стороной.
"Неужели меня просто забыли внести в список? Там у генетиков недокомплект, может, возьмут?" - пронеслось у меня в голове, пока я раскрывала рот, чтобы задать вопрос.
- А на Вас, Инночка, - обратился ко мне профессор, - отдельный запрос поступил. Будете получать задание и консультироваться у начальника энергетического сектора, как наиболее перспективная и успевающая студентка. Кабинет крайний справа по коридору. Он Вас уже ждет.
Я так и осталась стоять с открытым ртом.
"Ничего себе! Вот это да! Перспективная студентка... Может, и на работу после института без особых проволочек возьмут?" - думала я, идя по коридору, уже закрыв рот и стараясь скрыть лихорадочный блеск глаз.
На двери висела золотистая табличка с надписью: "Павленко Петр Григорьевич". Должность оного отсутствовала. Видимо считалось, что заходящие сюда и так знают, кто он такой. Я собралась с духом и постучала. Сразу же послышался голос из-за двери:
- Да-да, войдите!
- Здравствуйте, Петр Григорьевич! - сказала я, проходя в кабинет.
- Инна Альтова! - с улыбкой проговорил мужчина, лет пятидесяти на вид. - Проходите, присаживайтесь.
Он жестом указал на стул напротив него.
- Спасибо! - машинально ответила я, и лишь спустя пару секунд поняла, что последние два слова, произнесенные мужчиной, и мое собственное "спасибо" были сказаны не на русском, а на имперском.
Мое сознание не понимало, что следует испытывать: ужас или радость. С одной стороны я понимала, что прокололась, а с другой - надеялась на то, что, возможно, передо мной находится соотечественник, который мне поможет.
- Рад Вас видеть, лира. Извините, но я уже очень давно не говорил на родном языке, и мне тяжело вспоминать слова имперского. Не возражаете, если мы перейдем на русский?
Я отрицательно мотнула головой. Мужчина помолчал немного, а затем продолжил на Великом и Могучем:
- Спешу развеять Ваши опасения, Инна: выдавать я Вас не собираюсь, иначе не стал бы заговаривать с Вами на имперском. Это - залог того, что я нахожусь на Вашей стороне, ведь иначе на допросе всплывет и этот наш разговор.
В голове роились мысли: "А что, если он может блокировать какую-то часть моих мыслей для последующего сканирования? Вдруг он вовсе не из моего мира, а поймал моего соотечественника и сумел выучить имперский, а теперь вешает мне лапшу на уши? Да и с чего вдруг он решил, что меня к нему не подослали, или я не предам его при первой же возможности?"
- Я смотрю, что все еще не сумел убедить Вас в своей честности? Что ж, могу понять... - с этими словами он соединил ладони, а потом медленно развел их, и в получившейся "лодочке" я увидела какое-то шевеление.
Это был небольшой вихрь. Он спустился с ладоней мага на стол, а потом словно врезался в его столешницу. Вихрь из пластичного дерева смотрелся завораживающе. Секунд пять я сидела в ступоре, пока до меня не дошло: это - двустихийник, воздушник и земельник.
- Так это Вы тот самый ларо Петэрмо, которого все считали сумасшедшим, и никто не знает, как и где он умер? - расхрабрилась я, понимая, что терять уже нечего.
- Потому и не знают, что я еще жив! - на мое удивление добродушно и весело ответил маг, после чего добавил уже более серьезно: - А по поводу сумасшествия... Местные врачи диагноз не подтвердили, а они, на мой взгляд, разбираются в этом вопросе намного лучше, чем имперские знахари.
- Вам ведь должно быть лет сто - сто двадцать, а Вы выглядите по имперским меркам лет на восемьдесят, не больше! - изумилась я.
- Маги на Земле живут раза в два дольше, чем обычные люди, так что я всерьез рассчитываю дотянуть лет до двухсот пятидесяти, - потом нахмурился и добавил: - а вот Вы с такими ушами можете и положенных ста двадцати не прожить. Знаю, что отрезать их очень не хочется, но неприятностей в этом мире от них можно получить гораздо больше, чем кажется на первый взгляд.
- А в империи мне с ними что делать? - поинтересовалась я. - Заново отращивать? Ходить с мороком по ее просторам я не рискну - в первом же селе он от антимагического амулета развеется.
- С каких это пор в каждой деревне есть адамин? - удивился мужчина.
- Когда Вы в последний раз были в империи, ларо? - спросила я, подозревая, что это было очень давно, еще до войны.
Мои предположения оправдались, и я выдала ему историческую справку за последние сорок лет. Один раз пришлось извиниться и отослать очередное сообщение Есению. Слушая мой рассказ, маг мрачнел все больше и больше, а под конец тихо заметил:
- Знаешь, девочка, на Террио меня боялись и ненавидели не столько простые люди, сколько маги, потому что не понимали, - он перешел на "ты" и назвал наш мир так, как звучало слово "Земля" на имперском. - Они не знали, чего можно ожидать от того, что им до этого никогда не встречалось и казалось невероятным. Я видел страх в каждом втором и ненависть в каждом третьем взгляде, а потом решил вовсе не смотреть им в глаза. Маги - такие же люди, как и все остальные. Будь таких как мы с тобой больше, возможно, и нас бы точно так же выжгли. Из страха, что мы сильнее. "Охота на ведьм" была лишь вопросом времени. Ты ведь читала местную историю?- я лишь кивнула в ответ. - Здесь, правда, нет и не было антимагических медальонов, так что местным магам было легче прятаться, а потом они и вовсе "ушли в сказку", и до сих пор ее поддерживают "липовыми" гадалками, ведьмами и колдунами.
У меня начала кружиться голова от большого количества информации, которая не только дополняла мои сведения о мире, но и частично изменяла уже имеющиеся. Такие знания надо получать маленькими порциями, после чего долгое время их обдумывать, выстраивая новые логические связи. Зачастую один новый факт тянет за собой целую цепочку изменений.
"Значит, Петэрмо не просто двустихийник, но еще владеет земной магией. На Террио он не был сорок лет, а овинный говорил, что Господин появился у них в деревне два-три человеческих поколения назад - это от пятидесяти до семидесяти лет. Судя по рассказу Есения, пришелец вел себя так, как если бы только попал в этот мир. Значит, маг возвращался обратно на Террио. Погулял между мирами, заметно изменился, побывав на Земле, и дома его объявили сумасшедшим..."
- У нас с тобой разговоров еще на несколько часов, а я вижу, что на тебя сегодня уже и так многое свалилось. Давай обсудим основное, а потом будем понемногу с тобой время от времени беседовать, - я кивнула в знак согласия. - Итак, практику будешь проходить в отделе, занимающемся магвторами[11]. Там работают всего двое, а загруженность большая, - я так помрачнела, что не заметить этого было нельзя. - Что-то случилось?
- Я не могу убивать тех, кто считает меня Госпожой и сам готов за меня умереть! - выдала я, гордо вздернув нос кверху.
- Ах, вот ты о чем! - Петэрмо лишь улыбнулся. - Их не убивают, по крайней мере, с тех пор, как я стал здесь начальником. Почти всех пойманных отправляют в резервации. Таких мест по стране несколько десятков. Правда, среди магвторов, как и среди людей, попадаются преступники. Обо всем этом тебе Дима с Леной расскажут. У них есть зачатки стихийной магии: он - воздушник, она - водник, так что магвторы с ними охотно общаются.
Я открыла рот от изумления. Потом быстро отошла от потрясения и спросила:
- А разве люди здесь обладают стихийной магией?
- Очень редко, и в очень малой степени, при этом стараются не афишировать свои способности. Считается, что такой дар можно приобрести, только состоя в родстве с магвтором, пусть и дальнем. Непроверенное предположение, но никому не хочется, чтобы на него или нее смотрели как на что-то второсортное. Так что про эти особенности Димы и Лены особенно не болтай, - маг подумал немного, взглянул на часы, после чего спросил: - У тебя есть еще ко мне какие-нибудь важные вопросы, которые нельзя было бы отложить до завтрашнего дня?
- Первый - не то чтобы вопрос, скорее информация, - замялась я, не вполне уверенная, что поступаю правильно. - Денис Кузнецов знает, кто я такая. Он поймал меня по пути в столицу, когда возвращался из деревни, расположенной около портала. Обещал мне защиту в обмен на сведения о "ткачестве". Мы заключили магический договор, но меньше года назад его расторгли.
- Ладно, пусть считает, что я тебя не опознал. Как с ним быть, я решу позже. Что еще?
Я набрала воздух в грудь и выдала самый главный вопрос:
- Вы поможете мне попасть домой?
- Зачем тебе туда возвращаться? - вопросом на вопрос ответил маг. - Я когда-то попробовал, и понял, что таким как я там не место. Сейчас особенно. Здесь же ты можешь неплохо устроиться - я помогу.
- У меня там осталось неоконченное дело. Я чувствую, что нужна отцу. Не могу объяснить почему, но это так.
- Что ж, удерживать тебя не буду. Я нашел один портал, ведущий на второй материк, - в моих глазах заблестели огоньки, - но любая информация чего-то стоит. Ребята в отделе просто не справляются с объемом работы, а ты в этом плане очень ценный кадр. Поработаешь год в "конторе", немного подучишься. Физической спецподготовкой будешь заниматься, как сотрудник отдела - после практики я тебя оформлю лаборантом на полставки. Без диплома, извини, выше не получится. Согласна?
С одной стороны, ждать целый год, когда цель уже близко, очень не хотелось, но изначально я рассчитывала на гораздо больший срок. К тому же, материальное обеспечение должно было стать значительно лучше. В любом случае, предложение Петэрмо было для меня просто подарком, и отказать человеку, предлагающему мне так много за сравнительно небольшую плату, как я тогда думала, с моей стороны было бы просто свинством.
- Да, согласна.
- Что ж, я и не сомневался в правильности твоего выбора.
Он поднял трубку телефона, набрал номер и, дождавшись ответа, произнес:
- Здравствуй, Леночка! Я тут к вам в помощь практикантку пришлю. Очень смышленая девочка... Да, всеми НЕОБХОДИМЫМИ КАЧЕСТВАМИ обладает... Для того, чтобы такие кадры вылавливать, надо места прикармливать... А вот чем - это секрет рыбака... Этот вопрос обсудим позже... Ну, успехов!
Маг поднялся, протянув мне руку:
- До свидания, приятно было пообщаться! Отдел находится в двести восьмом кабинете. Там на двери кодовый замок и звонок. Лену я предупредил.
- До свидания, - ответила я, пожимая ему руку.
Перед тем, как нажать на кнопку звонка, я очередной раз послала весточку овинному. Встретили меня лучше, чем зарплату. Не то, что бы я этому не обрадовалась, но появилось чувство настороженности:
"Сколько же у них тут работы, если мне, практически ничего не знающей студентке, так рады, и не загнусь ли я, работая даже на полставки?"
На стене висела карта Москвы и области, утыканная разноцветными кнопками, как ежик иголками. Я уже начала осознавать масштаб предполагаемой работы.
- Да ты не волнуйся, это мы еще с августа метки не сняли, - махнул Дима в сторону карты рукой. - За три дня был всего четыре вызова: два моих, два Ленкиных.
Елене на вид было лет двадцать пять, Дмитрию - около тридцати, хотя, узнав, что маги здесь живут раза в два дольше, чем обычные люди, поручиться за точность моих определений я не могла. Вокруг обоих чувствовался легкий "стихийный фон", из чего я поняла, что и мне не обязательно пользоваться полной блокировкой.
Зазвонил телефон. Трубку поднял молодой человек.
- Да... Где?.. Какой уровень?.. Понятно, - он посмотрел на девушку с каверзной улыбкой. - Твоя очередь, Лена! - после чего повернулся ко мне и спросил: - Поедешь с ней на осмотр? Там, кажется, не очень сложный вариант.
Я, конечно, могла отказаться: первый день все-таки, но выставлять себя неженкой и слабачкой перед лицом новых коллег мне не хотелось, и я согласилась.
Мы вышли на улицу. От утренней прохлады не осталось и следа. Солнце припекало. Мы подошли к компактному внедорожнику ярко-красного цвета. Я забралась на заднее сидение, потому что услышала, как Лена разговаривает с каким-то Сашей по телефону, и, судя по всему, он должен был к нам присоединиться.
- Хочу тебя сразу предупредить: Саша - водяной, так что не пугайся, - предупредила меня свежеиспеченная коллега. - И я, и Дима работаем с напарниками. У него девушка - домовиха. Если решишь работать в отделе, то тебе тоже стоит подыскать кого-нибудь в пару. Могу помочь, если что.
- Спасибо, у меня уже есть, - ответила я, ошеломленная столь неожиданной новостью.
- Кто именно? - без тени удивления поинтересовалась Лена.
- Овинный, - неохотно проговорила я, не слишком доверяя человеку, с которым познакомилась всего пятнадцать минут назад.
Вновь подал сигнал телефон, и я быстренько отправила очередное сообщение.
- Да, повезло тебе! Обычно овинные - это такие большие, мускулистые мальчики, что аж дух захватывает, но в городе они не встречаются, - со вздохом добавила девушка, - да и в ближнем Подмосковье, которое мы контролируем, их практически не осталось. Где ты его нашла?
- Это он меня нашел, - тихо ответила я, понимая, что от таких подробностей коллеги по поводу внешнего вида овинных начинаю краснеть.
- Даже так? Познакомишь? Хочу показать Сашке, что такие экземпляры еще бывают, а то он мне все время говорит, что это я его "поймала" и "заманила", хотя насильно этого водяного в городе никто не держит.
- Как-нибудь потом, - отмахнулась я.
Тем временем мы подъехали к месту встречи, и в машину, на переднее сидение, сел миловидный паренек со светлой кожей и темными волосами. Он сказал: "Привет!" и быстро поцеловал девушку, потом на мгновение застыл и медленно, будто не веря своим ощущениям, повернулся в мою сторону и тихим, взволнованным голосом произнес:
- Госпожа?!
Мне стало очень неловко, словно меня поймали на чем-то постыдном.
"Ну вот, теперь придется все объяснять Лене: кто я и откуда... хотя..."
- Да. Со всеми вопросами по данному поводу - к Петру Григорьевичу. Я с вами поезжу немного, попрактикуюсь. Меня хотят в отдел на полставки оформить. Так что я пока присматриваюсь.
Ошеломленный вид водяного меня даже немного позабавил. Есений мне рассказывал, что первоначально испытывал по отношению ко мне такие чувства, как если бы я была сошедшим с небес божеством. Мне такое положение дел в корне не нравилось. Помимо того, что это было не совсем приятно, я еще начинала чувствовать ответственность за всех них, чего пыталась избежать всеми мыслимыми способами.
Я потихоньку прочитала мысли водяного. Он действительно был тем, за кого себя выдавал, и его удивление не было наигранным. Мои собственные опасения по поводу возможных ловушек наконец-то рассеялись. Я позвонила Есению и дала "отбой тревоги". Он, конечно, был не в восторге от того, что я еду неизвестно с кем, непонятно куда, а самое главное - без него, но поделать ничего не мог.
Мы выехали за город. Лена и Саша молчали. Чувствовалась напряженность. Понять водяного я могла, а о чем в тот момент думала моя новая коллега, оставалось только догадываться.
Съехав на проселочную дорогу, я решила, что для таких поездок больше бы подошел не "дамский" внедорожник, а какой-нибудь вездеход или, на худой конец, трактор. Девушка сверилась с координатами и махнула в сторону покосившейся постройки, стоявшей на краю леса. Дощатое сооружение, видимо, когда-то было сараем, хотя оставалось загадкой, почему он стоит один, вдали от деревни.
- Инна, ты идешь последней, - скомандовала Лена.
Я была полностью с этим согласна. Мне вообще не хотелось туда лезть, но надо было когда-то начинать. Подойдя к сооружению, неизвестно как не упавшему при таком наклоне, я почувствовала слабые отголоски магии земли. Лена прислонилась к стене рядом с дверью, открывавшейся наружу (если это вообще было возможно), а Саша начал обход сарая. Я встала поодаль от девушки, подальше от входа.
Было слышно (по крайней мере, мне), как водяной остановился. Мне показалось, что внутри сарая кто-то зашевелился. Не успела я сообщить об этом магу, как дверь открылась, но не вбок, а вниз. Ее просто вынесли, и она упала на землю, развалившись на отдельные доски. То, что вылетело вслед за ней, сделало резкий разворот и, поразмыслив мгновение, ринулось в мою сторону. В сознании отпечатался вид огромной (ведь у страха глаза велики) твари, серо-бурого цвета, с вытянутой мордой и огромными, острыми зубами, несущейся на меня.
Мое сознание отключилось на время, мысли позорно сбежали - остались только рефлексы, они-то и запустили в несущееся на меня тело сгусток огня. Шар получился не просто большой, а очень большой. Тварь взвыла и, не успей я машинально отскочить от "живого костра", подмяла бы меня под себя, тем самым, увеличив массу "топлива" вдвое.
Вид катающегося по полю огненного клубка вывел из ступора не только меня, но и моих коллег. Лена быстро принялась сооружать вокруг эпицентра начинающегося пожара защитную стену, метра три высотой, судя по слегка колыхающемуся воздуху.
Живые тела состоят в основном из воды, так что без подпитки горят плохо. Пламя, "кормившееся" шерстью существа начало спадать, а ожоги его, похоже, не слишком сильно волновали. Созданная Леной защита прогибалась под натиском твари, и я понимала, что даже втроем нам будет тяжело с ней справиться. Надо сказать, что до этого я никого крупнее таракана не убивала. Мне было страшно и противно, но вопрос стоял так: "либо мы, либо оно".
Я сосредоточилась и начала вытягивать воду из мечущегося в круге создания. Над моими ладонями все рос и рос приплюснутый шар конденсирующейся влаги. Тело твари вспыхнуло, как сухая деревяшка, быстро прогорев до костей. "Капля" рухнула, промочив мою одежду и обувь. Ощущение было такое, что на меня вылилась не вода, а кровь, горячая и вязкая. Я опустилась на мокрую траву, закрыв лицо руками и мелко дрожа.
Один из двух моих резервов был практически исчерпан. Во время боя я совершенно забыла, что обладаю еще и другой, помимо стихийной, магией. Колдовать по-новому я уже умела, но "ткачеству" обучалась намного дольше, так что в критический момент о новых возможностях и не вспомнила.
- Что это было? - спросила я, подойдя к выжженному кругу, после того, как более-менее пришла в себя.
- Оборотень. Проклятый. Странно только, что он днем разгуливал. Надо в сарае на его следы посмотреть, - ответила Лена.
Внутрь постройки через щели между досками и в дверной проем пробивался дневной свет. Я постаралась максимально обострить все доступные мне чувства. Здесь пахло прелой соломой и сеном, чем-то, похожим на собачью шерсть и землей. Я не сразу поняла, что последний запах чувствовался на магическом уровне. Определить, в какой стороне находится источник, удалось лишь еще раз "принюхавшись". На уровне моих глаз висела полка, а на ней...
- Лена, Саша, - позвала я, отрывая их от осмотра места, где, по всей видимости, лежал оборотень.
На полке из нешлифованной, полусгнившей доски лежал домовой.
"Странно, - подумала я, - в сараях ведь овинные водятся".
Серые волосы и борода представляли собой свалявшиеся клубки пыли, из одежды - одни лохмотья, обуви нет. Он тяжело, отрывисто дышал. Я попыталась поверхностно прочитать его мысли и поняла, что он умирает. Домовой был настолько истощен физически и магически, что даже неестественно быстрая регенерация, свойственная магвторам, уже не справлялась. Резерв стихийной магии был практически пуст. В то же время я понимала, что "переливание" другой энергии его убьет - он просто не сможет ее "переварить". Откуда пришло это чувство, я не знала, но оно было настолько четким, что экспериментировать я не решилась.
Отдав весь остаток до капли, я бессильно застонала. У меня, словно у голодного зверя, обострились чувства, и я четко "увидела", где и сколько вокруг стихийной энергии. Сашу и Лену можно было не брать в счет: у каждого осталось "на самом дне". У домового расход был настолько стремительным, что отданного мной ему хватило секунд на пять.
Невозможность помочь сжимала кольцами сознание, причиняя почти физическую боль. В горле застрял, сдерживаемый усилием воли, крик. На мгновение мне показалось, что внутри меня что-то разорвалось, будто пробило легкое, а вслед за этим потекла кровь. Шли мгновения, а я все по-прежнему дышала, правда не легко как обычно, а так, словно перед этим долго бегала. Разгадка пришла быстро: магическая энергия этого мира, казавшаяся перед этим абсолютно чуждой стихийной, быстро перетекала одна в другую, будто два изолированных сосуда стали вдруг сообщающимися. Я не стала долго раздумывать над магией процесса, а поспешила передать пополняющийся резерв тому, кто в нем сейчас отчаянно нуждался.
Домовой оживал на глазах. Он быстро очнулся, губы его растянулись в улыбке, и он прошептал: "Госпожа". Меня резко замутило, а внутри полыхнула злость:
"Не хочу! Не хочу нести за кого-то ответственность, не хочу чувствовать их боль, радость, а больше всего - благоговение перед Госпожой. НЕ ХОЧУ!"
У меня хватило ума не срывать злость на полуживом существе.
- Ты, - я ткнула пальцем в водяного, - поможешь ему.
- Да, Госпожа, - ответил он, направляясь к домовому.
В моих глазах заплясали огоньки.
- Еще раз назовешь меня Госпожой - голову оторву, - прошипела я, радуясь, что есть на кого вылить хоть часть своей злости и негодования.
Смотреть на реакцию водяного не было желания. Я развернулась к двери и, столкнувшись с возмущенным взглядом Лены, вышла наружу, направившись к стоящей вдалеке машине.
Лишь забравшись на заднее сидение и уткнув лицо в ладони, я почувствовала, как меня знобит.
"Сумасшедшая я или нет - не известно, а вот нервишки у меня явно пошаливают. На Террио я таких истерик не устраивала, впрочем, и ответственности такого рода не было. Как, наверное, тяжело королям, если на них лежит подобная ответственность, - думала я. - Хотя, это только в том случае, если у высокопоставленной особы имеется совесть. Интересно, а у Дерото она есть?"
От размышлений меня оторвал звук открывшейся двери. Лена села за руль, а Саша - рядом с ней, держа на руках домового.
- Мы сейчас в ближайшую "резервацию", - сказала девушка, не поворачиваясь ко мне, - а потом в контору.
- Высадите меня, пожалуйста, у ближайшей железнодорожной станции или автобусной остановки, - попросила я.
- Как пожелаете, Ваше Величество, - бросила Лена.
- Простите, я сорвалась. Больше это не повторится.
- Ладно, проехали, - заверила меня коллега. - Для первого дня действительно многовато. Оборотни - вообще не наш профиль. Нам повезло, что вообще живы остались.
Дальнейшие слова девушки прошли мимо моих ушей. Я начала, с огромным опозданием осознавать простую мысль:
"Я убила человека. Не важно, что в тот момент он был зверем и не сожги я его, разорвал бы всех нас. Надо было работать не на условных рефлексах, а хоть немного головой, тогда я смогла бы соорудить "магические путы" или еще что-нибудь в этом же роде. Ведь видела же на иллюстрациях и описание читала, а узнать не смогла".
На мгновение показалось, что там, где на меня пролилась вода, одежда и кожа окрасились в красный цвет. Я помотала головой - видение исчезло.
"Домой. Спать. Ничего и никого не видеть".
"Отдел по контролю над магическими существами второго типа" сдавал два варианта отчетов: один официальный, второй - для внутреннего пользования, описывающий реально произошедшие события. Я изучала оба архива. Естественно, стоило начать с первых отчетов, но пройти мимо самого последнего, отложив его в долгий ящик, я не могла.
"... На группу напал проклятый (имеются лишь косвенные улики) оборотень. Нетипичное поведение (превращение в зверя днем) объясняется наличием источника стихийной магии (домовым). Магвтор находился в стадии крайнего истощения. Переливание энергии, выполненное Инной Альтовой, проходящей практику в КОНТО, значительно улучшило состояние домового. Из показаний последнего было выявлено, что оборотень проживал в селе неподалеку, а энергию у домового забирал в течение последних четырех месяцев, два из которых держал магвтора в сарае. Официальная версия отчета передана в отдел по контролю над магическими существами третьего типа[12]"
"Интересное дело получается, - подумала я. - Если обычные люди не могут обмениваться энергией с магвторами, а тот проклятый мог, то у людей есть шанс получить защиту от моих подопечных. Да уж, рано я того гада спалила. Надеюсь, что из оставшегося от него, генетики КОНТО смогут хоть что-нибудь вытащить. Хотя, может быть, дело было вовсе не в оборотне, а в домовом? Надо будет поделиться размышлениями с Петэрмо".
Второй день практики прошел не столь "весело", как первый, потому что на вызовы меня с собой попросту не взяли. Дима и Лена отнекивались фразами: "Тебе и вчерашнего пока более чем достаточно" и "Почитай пока отчеты - ознакомься с сутью дела". К вечеру у меня уже гудела голова, и строчки начинали плыть перед глазами. Последний час казался мне вязким и тягучим, словно стрелки часов кто-то нарочно придерживал рукой. Наконец-то они выровнялись в линию, отмечая конец рабочего дня. Будь я воздушником, вылетела бы из здания в буквальном смысле слова. К моему великому сожалению, подобным даром я не обладала, так что пришлось ограничиться быстрым перебиранием ногами.
На улице было шумно и неестественно жарко для сентября. Хотя синоптики и обещали, что в скором времени резко похолодает, но в те дни в это верилось с трудом. Я прошла уже половину пути до станции метро, как внезапно почувствовала такой знакомый и родной для меня запах сена и молока. В следующее мгновение мою талию обвила правая рука овинного, а сам он на ходу наклонился и шепнул мне в ухо:
- Привет!
- Зря ты так ко мне со спины подкрадываешься, - начала я его отчитывать. - Если бы ветер был в другую сторону, я бы тебя просто не учуяла, испугалась и ударила!
- Ну что ты так нервничаешь? - отмахнулся Есений, - Ну подумай сама, кто бы стал нападать на тебя посреди многолюдной улицы?
Я стушевалась. Действительно, когда вокруг толпа народа, то опасаешься скорее карманников, чем грабителей, а потому, вероятнее всего, притянешь к себе сумку, чем ударишь подкравшегося к тебе нахала (а вдруг и вправду какой знакомый?). Потом, оторвавшись от своих мыслей, запоздало задала вопрос:
- Где и как долго ты меня ждал?
Овинный отвел глаза, опасаясь, что правда мне не понравится. Правильно, надо сказать, опасался.
- Есений? - поторопила я его с ответом, когда поняла, что молчать он может еще очень долго.
- Я уже больше года как Есений, - огрызнулся мой ненаглядный.
Попытка увести разговор в сторону, путем провокации меня явной грубостью, не увенчалась успехом.
- Ты что, ждал меня около "конторы", где полным-полно магов?! - я даже остановилась. - И сколько же ты здесь околачивался?
- С того момента, как ты вошла в здание, - заявил красавчик, глядя мне прямо в глаза, стараясь казаться невозмутимым.
- Чего ради? Я еще понимаю, если бы ты гулял по городу, а вечером решил встретить меня или специально приехал сюда для этого. Зачем было сидеть здесь ВЕСЬ день?
- А вдруг бы ты снова на задание поехала?
Я чуть не застонала.
- И ты хотел выйти... из своего "укрытия" и на виду у половины сотрудников "конторы" (по крайней мере, именно столько окон здания выходит на улицу, а не во двор) сесть в машину к оперативнику и стажеру?!
- Одну бы я тебя все равно не отпустил - мне и прошлого раза хватило! - выплеснул переживания последних полутора дней Есений.
"Мда, мы - два сапога, и не просто пара, - а на одну ногу! По крайней мере, если судить по нашему упрямству".
- Хорошо, - сдалась я. - Обещаю, что в следующий раз, когда меня возьмут на задание, я тебе об этом сразу сообщу, и мы за тобой заедем. Надо же, в конце концов, и тебя тренировать, не все же надо мной одной издеваться! Только вот, пожалуй, меня не скоро выпустят из здания... после прошлого-то раза.
Мне показалось, что Есений облегченно вздохнул, после чего вернулся к своему обычному жизнерадостному состоянию.
Последние теплые дни подходили к концу, и мы решили не спешить домой, а в кои-то веки просто погулять по городу, любуясь старинными постройками центра, стараясь нырять в переулки, не выходя к оживленным трассам. Здесь у каждого сквера, тупика, колена, закоулка было свое лицо, своя история.
Я прикоснулась к стене дома, недавно оштукатуренного и покрашенного так, что он стал словно игрушечным. Наружные слои еще не успели пропитаться сильными человеческими эмоциями, а вот кирпичи, лежащие в толще стен... Я "потянулась" к ним, стараясь понять, что происходило в этом доме лет пятьдесят, сто назад. Что-то, не слишком яркое, уже успело "выветриться", что-то осталось на долгие годы.
Из этого дома провожали людей на две войны и встречали с них же. Кого-то дождались, кого-то - нет. Были слезы радости и горя.
Я 'прислушалась' повнимательнее и ощутила детский плач.
'Странно, почему он 'впитался' в эти стены? Дети часто плачут, это не настолько сильные эмоции, чтобы они могли остаться в толщине дома даже на небольшое время. Значит, случилось что-то серьезное и, скорее всего, либо совсем недавно, либо все еще происходит внутри дома'.
- Сеня, мне нужно войти туда. Там что-то не так...
- Я с тобой, - тут же встрепенулся овинный.
Мы зашли в темный закоулок, чтобы я смогла сделать нас обоих невидимыми. Пришлось немного подождать у подъезда, пока кто-нибудь не войдет внутрь.
Здание было офисным, переделанным из жилого лет двадцать назад. Я шла медленно, подходя к каждой двери, прислушиваясь и стараясь почувствовать, где расположен источник моего беспокойства.
Я остановилась у двери в подвал. Она была обита старым железом и закрыта на висячий замок. Судя по их внешнему виду, пользовались подвалом не часто. Я сделала пару пассов руками, но ничего не произошло.
"Неужели стоит магическая защита? Почему тогда я ничего не чувствую?"
Все оказалось намного проще: скобяное изделие настолько проржавело, что даже массивная нижняя часть вкупе с силой тяжести не смогли его открыть. Пришлось приложить не только магические, но и физические усилия. Скрип показался нам обоим настолько громким, что Есений зашептал мне на ухо:
- В следующий раз открывать буду я!
С моей стороны последовало пожатие плечами, впрочем, оставшееся незамеченным из-за невидимости.
- Ну что ж, сам попросил, - сказала я, кивнув на дверь, но тут же спохватилась, и добавила: - открывай.
Потоки магии земли лились медленно и слабо, чтобы не привлекать чужое внимание на случай, окажись рядом еще кто-нибудь из магов. Есений потратил минут пять на заклинание, которое можно было бы составить за пару-тройку мгновений. Однако, осторожность и размеренность, с которой он это делал, заставили меня тихо позавидовать - мне бы не хватило терпения вливать в "ткань" силу практически по каплям. Наконец, "кокон" тишины вокруг двери и петель был закончен, и овинный с гордостью прошептал:
- Прошу! - и, открывая дверь, уточнил: - но только после меня.
Спорить было бессмысленно, так как Сеня уже прошмыгнул в подвал, а мне оставалось лишь закрыть за собой дверь и навесить иллюзию того, что замок находится на месте и по-прежнему закрыт.
В подвале было темно, сыро и холодно, в общем, вполне типично для подобного помещения, если учитывать, что дом уже очень старый, а ремонт, именно здесь, не делали, похоже, со времен постройки. Я создала небольшой "светлячок", чтобы увидеть хотя бы пол под ногами.
"Мда... Тут не только не ремонтировали, но даже не убирали никогда. Настоящая вековая пыль!"
За всеми своими размышлениями я забыла про то, что мы здесь отнюдь не на прогулке и не просто так исследуем подвалы старой Москвы. Откуда-то прилетел свежий, еле различимый ветерок.
"Откуда здесь взяться сквозняку, да еще и такому свежему, будто с весеннего луга? Хотя..."
С той стороны, откуда потянуло свежим воздухом, раздался очень тихий, на гране слышимости, детский плачь.
"Это не ветер, а воздушная стихия!"
- Сеня, ты слышишь? - спросила я, уже не шепча, и направляясь к источнику шума.
- Пока нет.
Зато потом, когда он услышал и почувствовал... Я лишь поняла, что он пронесся мимо меня, а через пару секунд уже звал меня на помощь.
На том месте, откуда раздавался детский плач, я сначала ничего не увидела, зато потом...
Маленькое, а точнее крохотное, размером с мышонка, создание лежало на грязной подстилке, тихо хныча, потому что сил на обычный детский рев у него не хватало.
- Ну что ты стоишь?! - прикрикнул на меня овинный, не заметив никаких действий с моей стороны. - Помоги!
- Как? - растерялась я. - Что делать-то?
- Возьми на руки и энергию перекачай, только не стихийную, он сейчас ни "воду", ни "огонь" не "переварит.
- Я же его раздавлю, пока на руки брать буду! Или хребет переломаю, он же, наверное, головку еще не держит.
- Как же ты со своими обращаться будешь? - уже тише сказал Есений.
В этот момент ребенок поднялся в воздух и завис где-то на уровне груди овинного. Я нервно сглотнула, постаралась взять себя в руки и начала передавать малютке энергию. Приходилось постоянно сдерживаться, чтобы не отдать за один раз слишком много, ведь если даже взрослому овинному было когда-то больно от моих экспериментов, то такую кроху не долго и убить.
Ребенок постепенно затих, и, когда у меня в душе начало закрадываться сомнение по поводу того, жив ли он еще, Сеня облегченно вздохнул:
- Ну, теперь все нормально будет. Ты пока подержи его, а я эту *** найду.
Мне в ладони ткнулись невидимые руки, а после того, как овинный удостоверился, что я их снизу поддерживаю своими, то передал мне живой, тихо посапывающий комочек. Я не слишком сильно возражала только по той причине, что раздумывала над вопросами: "Где эта... нехорошая женщина или, скорее, магвтор, оставившая ребенка без присмотра, какие еще крепкие словечки знает мой ненаглядный, и с каких пор он думает о моих детях?"
За этими размышлениями я не заметила, как вернулся Есений, после чего я с радостью отдала ему обратно ребенка.
- Я никого не нашел, - рассказал о результате своих поисков овинный, - даже намека на то, где она может быть.
- А вдруг ее уже и в живых-то нет? - спросила я Есения.
- Может, но я в этом сильно сомневаюсь.
- Почему? - во мне внезапно проснулся дух противоречия заодно с женской солидарностью. - В прошлый раз на задании я была свидетелем того, как домовой чуть не умер, и, не подоспей мы вовремя, ему бы уже никто не помог. Может быть, и здесь произошло что-то подобное?
- Подумай сама, - отстаивал свою точку зрения овинный, - вы ведь даже на краю деревни, в области его тогда нашли. Здесь же центр города. Странно еще, как эту, скорее всего, домовиху, не отследили в городе.
- А должны были? - не унималась я. - В отделе работают два магвтора, и не первый год, а тут какая-то домовиха, возможно даже недавно.
- Уж больно быстро ее злоумышленники выследили, да и ребенок - воздушник.
- Почему быстро, и какое отношение к делу имеет стихия ребенка?
Судя по возгласу, произнесенному Есением, он закатил глаза и был раздосадован моей непроницательностью.
- И чему вас только в институте учат?! А еще энергет!
- Не томи душу - заполни пробелы в моем образовании.
- Да будет тебе известно, будущий, я надеюсь, специалист, что во время рождения магвтора высвобождается большое количество стихийной энергии. Вы бы ее заметили. Ребенку не больше месяца, значит, родился он не в городе, и прибыл сюда вместе с мамашей совсем недавно. Это во-первых, а во вторых: только дети от родителей разных рас имеют стихию, противоположную родовой стихии магвтора, то есть у воздушника-полукровки все равно родится земельник, - я лишь подумала о пятидесяти процентной вероятности появления детей с кровью половина на половину у двух родителей полукровок, но прерывать цепь рассуждений не стала, решив не углубляться в суть вопроса... пока. - Перед нами явный представитель моего народа. По крайней мере, наполовину. Все те, кто живет рядом с людьми, принадлежат стихии "земля". "Чистых" магвторов-воздушников не существует. Это - сын человеческого мужчины и нашей женщины.
- А почему не наоборот? - спросила я, с трудом переварив столь ценную информацию.
- А ты много знаешь выживших людей из тех, у кого дело дошло до близких отношений?
- Я вообще не слишком много людей знаю, тем более не расспрашивала каждого малознакомого о том, не спал ли он или она с хорошеньким овинным или домовихой! - не смогла я сдержать колкость.
- Я говорю не только о половых отношениях, - поправил меня Есений. - Ношение в себе плода - это очень близкие отношения, и ребенок все это время отбирает энергию у матери. Обычно, больше месяца никто не протягивает.
Я вновь вернулась к пониманию того, почему магвторов стали истреблять. Смертельная угроза, пусть даже редко проявляемая, заставляла магов периодически проводить "зачистки".
"Очередная охота на ведьм", - думала я, пока Есений читал мне "лекцию".
- Но все это - лишь предпосылки и рассуждения, - подходил он к концу своего повествования, - а главное заключается в том, что такого ребенка очень трудно "кормить". Не физической, а магической пищей. Переработать "землю" в "воздух" очень трудно, иногда даже болезненно, так что от таких детей часто отказываются. Их матерей изначально считают изгоями, потому что связаться с человеком считается если не позором, то, по крайней мере, постыдным поступком, а уж если отношения закончились смертью человека, то для магвтора, живущего рядом с людьми, это - клеймо на всю жизнь. Вот почему детей оставляют: нет ребенка - нет проблемы.
- Я пока дом "просмотрю", - мой голос был слегка охрипшим, после подкатившего к горлу кома, пришлось даже откашляться.
Надо было сосредоточиться, но все никак не выходило. Перед глазами стояли видения, в которых молодая женщина с волосами из пыли оставляла плачущий сверточек, и уходила, даже не обернувшись. Постепенно картинки сменились ощущениями, в которых я узнала сначала ребенка, а потом и его мать. Увидеть я ее не смогла, но энергетику запомнила хорошо. Она не была законченной эгоисткой или бесчувственной тварью, как хотелось думать. Так было бы проще: поделить мир на черное и белое и без жалости и сочувствия расправиться с теми, кто оказался на темной стороне.
- А знаешь, она несколько раз возвращалась сюда и кормила ребенка. Не достаточно хорошо, чтобы он выжил, но не могла уйти насовсем до тех пор, пока ребенок был жив. Я думаю, скоро она снова будет здесь. Надо сделать качественный морок мертвого тела, а на "оригинал" набросить "кокон", чтобы не "фонил".
- Может, подмогу вызовешь? - робко поинтересовался Есений.
- Времени нет. Здесь телефон не берет, а выходить - долго. Судя по тому, что мне удалось выяснить, она вот-вот должна прийти.
Овинный проворчал что-то мало понятное, на тему: "Вечно тебя несет куда не следует", но возражать не стал. Мы спрятали малыша, соткали "кокон", затем я навела морок, и мы расположились в "засаде", ждать гостью. Через два часа напряженного молчания и вглядывания в почти полную темноту, нервы начали потихоньку сдавать, а глаза - болеть и слезиться. Но я все-таки не ошиблась, и вот, через вентиляционное отверстие в стене, появилась Она. Волосы указывали на то, что перед нами была домовиха. Она медленно подошла к тому месту, где раньше лежал ребенок, а сейчас покоился созданный мной морок. Домовиха присела на корточки, все еще не веря, что в ее ребенке больше нет жизни, и залилась тихими, почти беззвучными слезами.
"Эти два часа он бы не протянул, так что картина вполне правдоподобна. Ему после нашего прихода оставалось жить от силы всего-то полчаса ".
Она потянулась к тельцу, желая в последний раз прижать к груди свое чадо. Медлить было нельзя: мы вместе с Есением рванулись в ее сторону, стараясь поймать домовиху раньше, чем она поймет, что руки ее пытаются взять пустоту.
Она оказалась сообразительнее, чем можно было подумать. Мгновение - и на прежнем месте уже никого нет, а домовиха, обернувшись кошкой, уже мчится в сторону единственного в подвале лаза. Есений был быстрее. Судя по звуку, он загородил собой вентиляционное отверстие. "Кошка" затормозила, уткнувшись в невидимую преграду, и мне как раз хватило времени, чтобы поймать серую беглянку за хвост. Раздался дикий "мяв" и шипение, она развернулась, впиваясь мне в руку всеми зубами и когтями.
Кошка - это, конечно, не собака, но перегрызть что-нибудь, а тем более пустить Вам кровь, она может. Последнее - с легкостью. У меня сложилось впечатление, будто в руку впилась сотня иголок, причем их засадили глубоко и намертво. Я взвыла от боли не хуже, чем перед этим "кошка". Отрывать животное с загнутыми когтями - себе дороже, потому что вместе с ними можно избавиться еще и от части своей собственной кожи. Делать это надо медленно и аккуратно, но когда прыгаешь на одной ноге от боли, все правильные мысли, как правило, куда-то испаряются.
Есений бросился ко мне на помощь, но я лишь прикрикнула:
- Стой там! Она только этого и ждет!
Часть позорно сбежавших мыслей вернулась, и я наколдовала, на этот раз, не привлекая на помощь стихии, что-то вроде общего наркоза, целясь в голову "кошке", после чего подозвала овинного.
Вынимать когти из невидимой руки оказалось гораздо сложнее, чем из видимой, а если учесть, что и последний вариант - дело нелегкое, то вполне закономерно, что из меня то и дело вылетали ругательства и разного рода пожелания на обоих языках. Правда, все цензурные. Вот если бы она мне оттяпала руку - тогда да...
Выбираясь на свет, мы чудом разминулись с людьми, спешившими в подвал. Закрывать замок уже не было времени, так что пришлось ограничиться снятием наложенной ранее иллюзии.
На улице я первым делом вызвала подмогу, а уже после занялась невидимостью и ранами на правой руке.
Приехавший через полчаса Дима выслушал рассказ, покачал головой и сказал:
- Завтра напишешь отчет. Советую подумать, что ты скажешь Петру Григорьевичу о том, почему не вызвала подмогу сразу.
Потом он сделал пару пассов над моей рукой, остановив кровь и слегка затянув раны.
Возвращались домой мы затемно, в полупустой электричке.
- Упала, отжалась! - громкий и властный голос инструктора заставил меня беспрекословно подчиниться.
С первым пунктом у меня проблем не возникло, а вот со вторым... Никогда не умела отжиматься, да и не горела желанием обзаводиться этим навыком, хотя, наверное, штука нужная.
В детстве нас всех гоняли, заставляя нарабатывать необходимые навыки самообороны и тому подобное, но на меня быстро махнули рукой. Единственное, что я умела делать хорошо и быстро - это убегать. Преподаватели решили, что с меня и этого достаточно, и сочли свой долг выполненным.
Руки и спина задрожали, и я, попытавшись отжаться хотя бы один раз, рухнула на пол.
- Я сказал: "Отжалась", а не "Рухнула как мешок с дерьмом!"
Рык мужчины, издевавшегося надо мной последние полчаса, вызвал страх, придав тем самым сил. Правда, на отжимание их все равно не хватило.
- Я не понял, Альтова, ты сюда что, лежать пришла? Как тебя вообще в "контору" взяли? Пожалели? Или ты кому-то глазки состроила? А может, в дело пошли не только глазки, и ты еще кроме этого пола где-то полежать успела?
Злость на незаслуженные обвинения и собственную беспомощность ударила в голову горячей волной. По телу пробежала, как показалось, закипевшая кровь и я сделала рывок, заставляя руки и спину выпрямиться.
Запала хватило ровно на один раз. Рухнуть на пол в очередной раз я смогла, отжаться еще раз - нет.
- Встала! Быстро! Побежала! - вновь заорал тренер мне на ухо, не дав полежать и секунды.
Зря я думала, что умею бегать. Уже после двадцати минут нарезания кругов по залу на средней скорости мои легкие начали болеть. Казалось, что они вот-вот разорвутся, я захлебнусь, а дышать дальше мне придется каким-нибудь другим органом... в смысле, кожей... она ведь тоже дышит, кажется. Моя, правда, к этому времени уже покрылась потом, так что для дыхательных процедур тоже не годилась.
"Все! Я сейчас сдохну! Вот упаду прямо здесь, и никакие оскорбления со стороны этого изверга и садиста меня уже не поднимут", - подумала я, пытаясь удержать свои ноги от заплетания.
Я постаралась сосредоточиться на заклинании, открывающем "второе дыхание", но как только начал формироваться магический поток, по моему телу прокатился довольно болезненный электрический разряд.
- Средства магического нападения и обороны будешь отрабатывать завтра и не со мной, а сегодня будешь тренироваться, пока не упадешь! - громыхнуло и пронеслось эхом по залу.
"До этого уже не так далеко, как он думает", - пронеслось у меня в голове.
- Нарочно падать не советую - будет только хуже, - с интонацией опытного садиста произнес тренер.
"Зря стараешься, после нагоняя у Петэрмо меня тяжело напугать еще сильнее, чем это сделал он".
В памяти всплыл утренний разнос в кабинете начальства. Мне "намылили шею", потом "сполоснули" и еще раз "намылили".
***
- Почему ты вообще полезла туда, не вызвав подкрепление?! - кричал он. - Жить надоело, или ты думаешь, что тебе везти всю жизнь будет?!
Я машинально потерла руку, на которой все еще оставались отметины от зубов "кошки". Нам с Сеней попался уникальный экземпляр: из "домашних" магвторов в животных перекидываются, обычно, только овинные. Почему такие способности проявились у домовихи, оставалось загадкой.
- Тебе прошлый раз чуть голову не оторвали, а ты вместо того, чтобы стать более осторожной, полезла вообще одна! - продолжал начальник.
"Ну, не совсем одна, а на пару с Есением. Главное, чтобы Петэрмо о нем не вспомнил, а то и овинному может достаться".
Тем временем маг вдруг резко перестал кричать и заговорил мягким вкрадчивым голосом:
- Что ж, если тебе некуда деть энергию, то я знаю, куда ее направить... Ручаюсь, что к вечеру у тебя не останется ни малейшего желания лезть куда бы то ни было. Иди в отдел кадров, там тебя оформят на половину ставки. Это необходимо для начала твоей полноценной тренировки. Потом спустишься в медпункт - пусть тебе руку подлечат, от туда - в спортзал. С тренером я договорюсь. С тобой лично будет заниматься Гворовский.
Мне еще тогда очень не понравилась его улыбка, но против начальства не попрешь. Я встала, попрощалась и направилась к выходу. Около самой двери Петэрмо меня окликнул:
- Инна, я все забываю спросить, что стало толчком к пробуждению в тебе магии в этом мире?
- "Ария", - ответила я, не задумавшись ни на секунду.
- Ария кого? - недоуменно спросил маг.
- Кипелова, - хмыкнула я, и, не дожидаясь последующих расспросов, прошмыгнула в дверь.
Насколько извращенно меня наказали за оплошность, совершенную днем ранее, я поняла уже через десять минут тренировки. К ее окончанию мне казалось, что до дома я уже не доберусь, а умру прямо в спортзале, и никакие врачи, даже магические, меня уже не откачают.
***
Никаких мыслей о вечерних прогулках в моей голове уже не возникало. Более того, предложи мне тогда кто-нибудь съездить с ним на задание - самолично набила бы морду, правда, и этого бы я сделать не смогла. Поднять руки не было сил.
- Ладно, на сегодня достаточно. Час на душ и отдых, а потом можешь идти и заниматься бумажками, - смилостивился Гворовский.
Я лишь мысленно застонала. При мысли о том, что сегодня придется еще и думать, становилось тошно, но мне все-таки пришлось взять себя в руки (они, правда, отказывались подниматься, так что я смогла обхватить ими лишь многострадальною заднюю часть, на которую я в тот день пару раз приземлилась, делая прыжки в длину) и отправиться в душ.
Через час я уже могла встать и дойти на второй этаж, правда, очень не хотелось. Руки все еще подрагивали, а ноги передвигались с трудом.
"Даже странно, сто мне вчера хотелось куда-то бежать в конце рабочего дня", - думала я, тупо уставившись в стопку бумажных отчетов.
Вечером меня забрал Есений. Я беззастенчиво висла на нем почти всю дорогу до дома, после чего свалилась на диван и, пока разогревался ужин, успела заснуть.
***
"Мама! Почему я в детстве не умерла? Как же мне плохо! Вчера, оказывается, было хорошо, даже замечательно по сравнению с тем, как все болит и ноет сегодня".
Хотелось лежать и не шевелиться. Даже массаж, сделанный Сеней, помог минут на пять, не более. Радовало только то, что до следующей тренировки был еще целый день, а на этот, уже по-осеннему холодный и пасмурный, мне назначили обучение боевой магии. Правда, оказалось, что я рано радовалась...
Плахов, тренировавший меня, оказался таким же садистом, как и Гворовский. Ни одно его заклинание не прошло мимо цели, то бишь, меня. Хоть воздействие и было снижено в десяток раз, но мне пришлось испытать массу трудно передаваемых ощущений.
Самым тяжелым во время тренировки было не воспользоваться магией воды или огня.
- Ты действуешь грубой силой, а не головой, - совершенно спокойно заметил Плахов, уворачиваясь от очередной моей "плети". - Я и предыдущую отразил без проблем, а ты ее опять применяешь и точно так же, как и в прошлый раз. Нахрапом и злостью здесь не возьмешь. Толку в них при отсутствии мозгов мало. Не достаточно знать десяток атакующий заклинаний - ими надо уметь управлять, а это - уже искусство. Главное в данном случае - попасть в нужное место, просчитать, куда двинется противник, а не бить со всей силы в щит. Такой удар эффективен только против слабого противника. Ты считаешь меня таковым?
- Нет, - ответила я, - опуская "плеть".
И тут же поплатилась: ответным заклинанием тренер сбил меня с ног.
- Никогда не отвлекайся во время боя на свои эмоции, - сказал Плахов, протягивая мне руку. - Вокруг и так слишком много врагов, кроме них.
"Кого: "них"? Эмоций? Они мне никогда не были врагами. Я из них черпаю магическую энергию. Или это только я такая? Если да, то лучше мне в этом случае помалкивать", - подумала я, поднимаясь с пола.
В тот самый момент, когда я начала подтягиваться на руке тренера, она выскользнула из моей ладони как рыбка, и я вновь оказалась на полу.
- Никогда и никому не доверяй, кроме себя самой, - с все тем же каменным выражением лица выдал мне третью "истину" Плахов. - Вокруг слишком много врагов, многие из которых притворяются твоими друзьями.
"Теперь я понимаю, почему народ сюда не ломится толпами - мало кто по своей воле захочет жить в "банке со скорпионами". Как они тут еще не перебили друг друга?"
За очередную свою задумчивость я поплатилась пропуском еще одного боевого заклинания.
- На мысли, не относящиеся к бою тоже нельзя отвлекаться, - последовал еще один комментарий, - иначе думать тебе будет уже нечем.
Я лишь стиснула зубы, проклиная тот день, когда вообще сунулась в КОНТО.
"Ведь нашел же как-то Петэрмо этот треклятый переход в наш мир, значит, и я когда-нибудь нашла бы, - думала я, сидя на лавочке во время пятиминутного перерыва между первым и вторым часом тренировки. Потом вздохнула и добавила про себя: - Лет через тридцать..."
Когда я пришла в отдел, в комнате находился только Дима, Лена, видимо, была на выезде. Он лишь кинул взгляд на меня, после чего поинтересовался:
- И кого тебе назначили в инструкторы?
- Вчера был Гворовский, а сегодня - Плахов.
- За что это тебя так? - удивленно поднял брови Дима.
- Видимо, за все хорошее, - вздохнула я. - Вот если бы я никуда не лезла на днях, дала умереть ребенку, дождавшись подмоги, тогда, похоже, все было бы правильно и нормально, - огрызнулась я.
Коллега нахмурился.
- Неужели вы здесь все такие? Неужели здесь из всех сразу выбивают всю жалость к другим и человечность, а оставляют только желание рвать и защищать свою жизнь, во что бы то ни стало? - я медленно, но верно переходила на крик. - Скольким "друзьям" ты ударил в спину, лишь бы сохранить свою жизнь, пока они не сделали то же с тобой?
- Не смей! - Дима поднялся с места. - Ты обо мне ничего не знаешь. И о тех, кто здесь работает - тоже. А тех, кто ломается у Плахова и Гворовского, становясь зверьми, отправляют не в наш отдел. Хочешь посмотреть, куда?
В его глазах сверкали огоньки, а я почувствовала, что нажила себе еще одного если не врага, то недруга уж точно.
Я лишь сглотнула, стараясь избавиться от появившегося в горле кома, и мотнула головой.
***
Месяц прошел в бесконечных тренировках. На стол к моей бывшей начальнице легло заявление об уходе, а в институте я успешно сдала отчет по практике. Расставаться с Аграфеной было тяжело, но параллельно с учебой работать в двух местах было выше моих сил. Амулетами занялся Есений, ссылаясь на то, что ему "дома все равно заняться нечем". На мой взгляд, он преувеличивал, но если вспомнить тот экземпляр, что висел у него на шее, можно было смело доверить ему новое дело.
Следующие полгода превратились для меня в пытку: мало того, что приходилось учиться в прежнем темпе, так еще и тренировки меня выматывали до изнеможения. Судя по тому, что магически и физически я развивалась намного быстрее, чем в свое время на Олоране, то, скорее всего, только моими силами дело здесь не обошлось. Я все чаще и чаще вспоминала свою схватку в поезде с Денисом, и понимала, что даже обладай я большим магическим потенциалом, чем у любого мага, шансов против своего соперника у меня тогда все равно не было.
Скорость реакции у меня повысилась раза в два, а физически я стала настолько вынослива, что теперь смогла бы вполне успешно противостоять олоранской разведке. По крайней мере, я на это надеялась.
Работая даже на половину ставки, занимая одну из самых низкооплачиваемых должностей, я впервые за всю свою сознательную жизнь стала получать так много денег. Придя в бухгалтерию в начале октября, я чуть не выронила ручку, когда увидела сумму напротив своей фамилии. В голову сразу полезли мысли: "а зачем мне вообще куда-то уезжать?", и если бы не смутно-нехорошее предчувствие, связанное с отцом, я, скорее всего, уже и не искала бы путь в свой мир. Зато теперь можно было не беспокоиться о том, на какие деньги покупать "носители информации". Моих капиталов стало вполне хватать на "мелкие женские радости" в виде бриллиантов. По приезде домой я рассчитывала перенести все данные с ювелирных украшений на более дешевые кристаллы, а уже "чистые" побрякушки продать. Деньги лишними не бывают.
Но все хорошее, да и просто не слишком плохое, имеет свойство когда-нибудь заканчиваться. Беда пришла, откуда ее совсем не ждали...
***
В кабинет к Петермо я ввалилась без стука. Налила в стоявший на столе стакан воды из графина, выхваченного прямо из-под носа начальства, и лишь выпив содержимое до дна на одном дыхании, сообщила:
- У нас проблемы. Крупные.
От такого моего, прямо скажем, нестандартного поведения у ларо на лице промелькнуло сначала явное неудовольствие, сменившееся удивлением, а потом настороженностью.
- Конкретнее, - последовал лаконичный вопрос на мое столь неадекватное поведение.
А дело было так...
Мы с Сеней поехали на старенькой служебной "Ниве" по очередному "тревожному звонку". Объект находился на границе области, так что пришлось долго препираться с коллегами из соседнего комитета. В итоге они сослались на то, что у нас сотрудников больше, платят нам лучше, и "вообще, зажрались мы там, в своей Москве, а работать не хотим".
Я сама вызвалась на это задание. Выпускали меня за стены "конторы" нечасто, а возиться с бумажками мне до жути надоело. Напросилась, как говорится, на свою голову.
Старая, заброшенная ферма уже изрядно покосилась, и впечатление производила самое неприятное. Я еще подумала: "Неужели в таком строении, где из живности только крысы да мыши, еще обитает овинный?", как из двери, чудом оставшейся на петлях, вышел невысокий мужчина.
Заброшенная ферма скрывалась за поворотом старой, разбитой дороги, так что мало кто по случайности мог бы сюда попасть. Мы с Сеней, на всякий случай, спрятались за ближайшим деревом. Фигура человека тем временем резко развернулась в сторону постройки и быстро скрылась внутри.
Недолго посовещавшись, мы навесили на себя целую кучу щитов, главным образом невидимости и тишины, и двинулись в сторону странной фермы. Дверь была открыта. Видимо тот, кто только недавно вошел сюда, забыл прикрыть ее за собой.
Как только глаза привыкли к темноте, я заозиралась вокруг. Человека внутри не было. Помещение оказалось большим, с нагромождением старых прогнивших досок, но вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь свистом ветра сквозь разбитые окна и дырявые стены. Я протянула руку в сторону, прикасаясь к своему напарнику, и, почувствовав его, прошептала, как мне хотелось надеяться, в его ухо:
- Смотри, вот здесь, внизу, есть еле заметная тропка. Ею, кажется, часто пользуются.
Сеня лишь тихо сказал: "Угу", и мы, взявшись за руки, "пошли по следу". Тропка оборвалась шагов через двадцать, упершись в несущий столб. Мы обошли его вокруг, но с другой стороны все заросло пылью.
Пока я чесала затылок, соображая, не мог ли этот загадочный кто-то влезть на столб, дерево полыхнуло синим, и из появившегося повала выскочил старик лет семидесяти. Тряся коротенькой бородкой, он выкрикнул, обернувшись к проходу:
- Ты у меня на коленях ползать будешь и землю жрать, тварь! - после чего быстрым шагом направился к выходу.
Почувствовав еле различимое присутствие магии земли, я потянулась к уже закрывавшемуся порталу, но овинный крепко держал меня за руку, не давая сделать и шага в сторону намеченной цели. Все наше противостояние происходило в вынужденной тишине, а потому я даже возмутиться толком не могла.
- Ну, и зачем ты меня задержал? - зашипела я на Есения, когда незнакомец уже вышел из сарая.
- Чтобы тебе от начальства опять по шапке не досталось, - ответил он. По голосу было слышно, что овинный хмурится, - и лично я не знаю, как открыть такой портал.
- Да что там может быть сложного? - запротестовала я.
- Не думаю, что Господин такого уровня создал что-нибудь простое...
Мое непосредственное начальство нервно расхаживало по кабинету, размышляя вслух:
- Ну откуда ему взяться? Не было такого ни в нашем, ни в этом мире. Я бы знал, - с сомнением отозвался Петэрмо, - Твой напарник ничего не перепутал?
- А кто-нибудь из них хоть раз ошибся в Вашем отношении? - вопросом на вопрос ответила я.
- Всякое бывает, - задумчиво произнес мой начальник, продолжая протаптывать дорожку на казенном ковре.
- Я доверяю овинному, и у меня нет причин ему не верить, и хоть мне до сих пор не понятно, как они нас распознают, но им достаточно и секунды нашего присутствия рядом, чтобы определиться, кто есть кто.
- Не учи ученого! - вспыльчиво отозвался Петэрмо, и, чуть поостыв, добавил: - Знаю, все верно, только вот что-то тут не складывается... Какая у него стихия?
- А вот этого я не поняла. Только почуяла магию земли, но от кого она исходила - не знаю.
- Все интереснее и интереснее. Данные по 'стихийникам' мною собираются уже давно, - продолжил он, наконец-то присаживаясь в кресло, - ведь все магвторы - это одно большое 'сарафанное' радио. Оно даже в городе, где домовых практически нет, работает. Даже если 'стихийник' не применяет свою магию, они же его насквозь видят, а мне потом докладывают. Так ваш отдел и набирал.
- И кто же Вам Диму с Леной нашел? - заинтересовалась я.
Маг понял, что сболтнул лишнего, но идти на попятную было уже поздно.
- Есть у меня один информатор, - замялся он, а я вопросительно изогнула бровь, давая понять, что так просто от меня не избавиться, - Редкий, правда, но уж очень шустрый... Саламандра. Только вот пламени открытого в городах становится все меньше и меньше. Если в доме нет газа, свечи не зажигают и не курят, то и шанс не велик к такому человеку подобраться. Однако, ей их удалось-таки обнаружить, а о том, о ком ты говоришь, я ни разу ничего не слышал.
- А в магическом огне саламандра может появляться? - спросила я, как только в лекции начальника появилась пауза.
- Нет, только в обычном. Саламандра сама владеет огненной стихией, так что магический огонь - это 'чужая территория' для ящерицы.
- Значит, наш неизвестный владеет еще и магией огня. Не факт, что это его стихия, но в таком случае, он должен был тратить на огонь очень много энергии.
- Или он прибыл совсем недавно, готовил в своем сарае на электрической плитке и пользовался 'лампочкой Ильича'. Ты проводов, ведущих к этой полуразвалившейся ферме, не заметила? - поинтересовался Петэрмо.
- Нет, - помотала я головой, - как-то не обратила внимания, да и не показатель это. Даже я могу сделать так, что никто ничего не заметит... Если, конечно, не красть электричество в особо крупных размерах.
- Какие таланты прозябают в нашей 'конторе'! - наигранно засокрушался начальник.
Не могу сказать, что покраснела, но от наличия таких 'талантов' мне стало немного стыдно. Пусть даже я этого не делала, но съеденная в деревенском доме снедь почему-то встала немым укором.
- Да, кстати, Петр Григорьевич, - вспомнила я, - а как Вы объяснили моим коллегам то, что 'магвторы' называют меня Госпожой?
- Сказал, что это из-за двух противоположных стихий, - отмахнулся Петэрмо.
'Ловко выкрутился', - подумала я.
- У Вас уже есть какой-нибудь план действий? - с надеждой спросила я.
- Похоже, что отдуваться будем мы вдвоем, - сказал шеф, - Ведь если брать еще кого-нибудь из отдела, а старик не окажется обладателем сил двух противоположных стихий, то объяснять им, почему их напарники называют мага Господином, будет сложно.
Вдвоем... Я думала лишь о том, как объяснить Есению то, что ему придется отпустить меня одну.
'Вот уже вижу, как он украдкой пробирается за нами на место на старой служебной 'Ниве'.
Ладно то, что у него 'прав' нет, так ведь с него станется для конспирации поехать полями или вообще раньше добраться на место. 'Маячок' на него прицепить, что ли? Нет, это будет уже слишком. Врать тоже рискованно: уличит - обидится на всю оставшуюся жизнь, да и не получится у меня. Что же делать?'
Остаток рабочего дня прошел в перечитывании старых отчетов с моей стороны и составлении гениального плана по захвату противника со стороны начальства.
Дома, как ни странно, Сеня ничего не спрашивал о моем разговоре с Петэрмо, а я и рада была не распространяться на эту тему.
Утром я явилась в назначенный час в указанное место. Маг ждал меня на своем автомобиле. Служебную 'Ниву' оставили у места встречи, чтобы не ехать 'целой колонной', как выразился шеф. Дорога до фермы заняла гораздо меньше времени, чем в прошлый раз. Транспорт решено было оставить подальше от места назначения, чтобы не спугнуть 'клиента'.
- Ну что, показывай, где тут прячутся жуткие и страшные маги, - обратился ко мне Петэрмо.
Я была немного озадачена таким настроением начальства, но каждый волен по-своему избавляться от нервного напряжения. Что ж, играть так играть...
- Обратите внимание на данное произведение архитектуры времен советского застоя, - начала я, вживаясь в роль экскурсовода, - оно олицетворяет целую эпоху в развитии животноводческого хозяйства.
- Что-то настроение у тебя слишком приподнятое, Инна, - посерьезнел шеф.
- Заразилась, - пожала плечами я.
- Ты вылечивайся побыстрее, - посоветовал начальник, - у нас дела серьезные, так что веди.
Ничего не поделаешь, слово шефа - закон. По крайней мере, в таких важных делах как это. Надо сказать, что я начинала уже серьезно побаиваться с учетом того, что даже Петэрмо так разволновался, а ведь он - живая легенда. Кто я по сравнению с ним? Девчонка-недоучка.
Пока я копалась в себе и занижала и так не слишком высокую самооценку, мы успели подойти к бывшей ферме. Приближались к ней с противоположной от входа стороны. Там тоже была дверь, но открыть ее, не привлекая внимания, оказалось невозможно. Тратить силы на наведение невидимости и кучу других блокировок и пологов за исключением боевых и защитных было просто расточительно, а посему мы двинулись к входу, вдоль стены, пригибаясь так, чтобы нас не было видно из окон.
Вспоминая потом эти перебежки и представляя их со стороны, я думала о том, что так могли бы играть дети в 'Зарницу', а не взрослые маги, выслеживающие серьезного противника.
Ничего нового с момента нашего последнего посещения этих живописных развалин не произошло. Те же чудом удерживаемые от обрушения крыша и стены, те же следы на полу, тот же столб.
- Вот отсюда он и выходил в прошлый раз, - заявила я, тыча пальцем в столб со стороны главного входа.
Петэрмо, не тратя время даром, стал что-то исследовать. У меня даже возникло подозрение, что он принюхивается. Хотя, возможно, так оно и было. Целых пять минут я пыталась определить по его лицу, что он делает, потом бросила попытки. Лишь некоторое время спустя 'живая легенда' повернулась ко мне и произнесла:
- Виртуоз! В первый раз такое вижу. Он тут такое наткал и магией этого мира укрепил, что мне полгода распутывать надо.
Я приуныла. Столько у нас не было. Я портал открывала в этот мир, приходя каждый раз на работу, потихоньку копируя кусочки мозаики. Тут речь шла о чьей-то жизни, насколько я поняла из реплики того старого колдуна.
- А если не распутывать, а так выломать? - уточнила я.
- Тогда пять минут, куча пыли и обломков, а еще грохот, слышимый в радиусе километра, - прикинул Петэрмо.
- Может, остановимся на последнем варианте? - нервно переминаясь с ноги на ногу, спросила я.
- Придется, - вздохнул маг, - другого выхода у нас нет. Хотелось бы, конечно, все сделать тихо, но это не по нашим силам, да и время поджимает.
- А если он внутри? - засомневалась я, - что тогда?
- Тогда тем более надо ломать. Фактор внезапности сыграет нам на руку. Напротив открывшегося входа не стой. Я бы на месте того, кто внутри, после такого шоу первым делом бросил в проход пару камней, или 'воздушный кулак'. В общем, у кого на что фантазии хватает. Следом я пущу 'обзорное' заклинание. Он нас не увидит, а мы узнаем, что там внутри творится.
Мне оставалось лишь кивнуть, затолкать дрожь поглубже внутрь (трясущимися руками много не наколдуешь), закатать рукава и встать подальше от намечающегося 'поля боя'.
- Это далеко, - отметил Петэрмо, - Я поставлю обратную защитную сферу вокруг столба. Но как только рванет - готовься: ее и пробить можно, так что повесь что-нибудь на себя, не помешает.
Не знаю как Петэрмо, а меня мое планирование будущего еще никогда до добра не доводило. И ведь было ощущение того, что мы лезем в крысоловку, но авторитет 'живой легенды' сыграл свою роль.
Заранее оговоренные места были заняты. Маг наложил заклинание, после чего кинул внутрь сферы что-то, напоминающее грецкий орех. Несколько секунд ничего не происходило, но потом пространство внутри сферы словно потекло к полу, а затем взорвалось. Защита Петэрмо выдержала, хоть и пошла рябью.
Нервы натянулись до предела. Шеф послал в дымку 'обзорное' заклинание. Думать о том, что мы могли задеть взрывом кого-нибудь внутри, не хотелось. Пусть даже это был бы тот старик, за которым мы пришли. Даже вражеские ошметки тела по стенам меня не вдохновляли. Смотреть на Петэрмо, уставившегося отсутствующим взором куда-то сквозь открывшийся (как я надеялась, потому что дым стоял непроглядный) портал, было жутко, да и нервы от вынужденного бездействия начинали сдавать. Я периодически резко оглядывалась, не желая пропустить тот момент, когда маг подаст знак, при этом чувствуя себя неуютно от того, что мою спину никто не прикрывает.
Риск в таком деле - неотъемлемая его часть. Порой принимаешь решение за доли секунды, опаздываешь на мгновение, а за последствия этих действий платишь всю жизнь. В таких случаях полагаешься лишь на везение, а оно - штука непредсказуемая, как вся теория вероятностей. Если есть лишь один шанс из миллиона, то никто не знает, выпадет он или нет. Когда речь идет о соотношении пятьдесят на пятьдесят, то атмосфера, мягко говоря, накаляется, по крайней мере, в нашем тогдашнем случае.
Поиск мага никакой опасности не выявил, и мы приготовились шагнуть в открытый проход. Петэрмо снял обратную сферу, и тут нам в спину ударило с такой силой, что не будь на нас личной защиты, собирали бы каждого по всему сараю... в общую емкость... На мгновение у меня потемнело в глазах, а когда я смогла ориентироваться в пространстве и обернулась назад, то увидела, как уже знакомый мне старик занес руку со сгустком пламени в ней. От страха я вложила в свой удар почти всю имеющуюся у меня силу, причем не только стихийную. Часть воды пошла на тушение пламени, а часть полетела в противника ледяной иглой. Нестихийный удар должен был смять мага, но тот лишь чуть-чуть пошатнулся. Я исчерпала почти весь свой резерв, Петэрмо лежал шагах в пяти от меня и не шевелился, а старик, казалось, был полон сил. Пару ударов мой щит еще бы выдержал, а что потом? Перед лицом возникали невеселые картины.
Мне показалось, что над головой нашего противника возникла большая чугунная сковородка, быстро опустившаяся на седую голову. Даже поле защитное ему не помогло.
'Откуда такое чудо появилось? Или это меня саму по голове во время падения хорошо приложило, вот и мерещится всякое?' - рассуждала я про себя, с трудом поднимаясь на ноги и подходя к шефу.
Он дышал, но явно был без сознания. Для приведения Петэрмо в чувство у меня ушло совсем немного сил и времени. Обернувшись в сторону поверженного противника я увидела незнакомую мне женщину, спешащую в нашу сторону. Вид у нее менялся с обеспокоенного на возмущенный и рассерженный. Я уже было начала вставать в боевую стойку, но шеф за мной произнес почти заискивающе: 'Настенька, а ты...'
Договорить ему не дали. Хлесткая пощечина заставила Петэрмо замолчать. Я стала потихоньку отходить в сторону 'прилегшего' старика. Если уж шеф назвал женщину 'Настенька' и на пощечину сдачи не дал, то мешать разговору не стоит. Свои люди - сочтутся, а вот за другим магом присмотреть не помешает. Вдруг он очнется?
Ретировалась я почти спиной назад. Обернувшись через пару шагов, заметила около распростертого тела Есения, возившегося с магом. Части мозаики постепенно начали складываться в одну картину. Позади слышалось:
- Мало того, что сам, старый дурак, полез неизвестно куда, без поддержки, так еще и ребенка с собой потащил! - бушевала Настенька, - А если бы я не подоспела, чтобы ты сейчас делал?!
Ответа либо не было, либо он был настолько тих, что я его не расслышала.
Сеня выпрямился. У его ног лежал крепко связанный неизвестно откуда взявшейся веревкой маг.
'Неужели мой ненаглядный ее с собой специально прихватил?'
Овинный поднял на меня взгляд. Ничего хорошего в нем не читалось. Да, я не взяла его с собой, даже в известность не поставила, но это МОЯ работа.
- Ты могла умереть, даже не попрощавшись со мной, - голос его был холоден, - Я знаю, что такое субординация, но мне от этого не легче. Неужели не было возможности взять меня с собой?
- Это было опасно! - возразила я.
- Да, - хмыкнул он, кивая в сторону пленного, - я вижу. Но позволь мне решать, как и за что умирать. Неужели ты откажешь мне в такой малости?
Мне стало стыдно. Желание уберечь вылилось в то, что я отказала ему возможности выбора. Фактически я поставила его в положение ребенка, или, того хуже, бесправного подчиненного.
- Прости, - тихо проговорила я.
Тем временем разнос моего начальника шел полным ходом. Как оказалось, Настенька была женой Петэрмо, по совместительству являвшаяся еще и домовихой. Последнее объясняло наличие грозного оружия - сковородки. Надо заметить, что пользовалась она им виртуозно. Интересно, как долго и на ком она отрабатывала навыки?
- Да если бы не Сенечка, тебя бы уже в живых не было! - продолжала жена шефа, уперев руки в бока и переходя на все большую и большую громкость.
'Интересно, а когда это она с моим ненаглядным успела познакомиться до уровня 'Сенечка'?'.
От дальнейшего выяснения отношений нас отвлек стон связанного мага. Не буду рассказывать, как мы его тащили до машины, вспомню только несколько фраз:
'Костлявый, а тяжелый', - Сеня.
'Это ему пакостность натуры веса добавляет', - я.
'Куда же вы меня ногами вперед?!' - чуть ли не единственное цензурное высказывание пленного.
'Еще раз вякнешь - будет именно туда, куда ногами вперед несут', - Петэрмо.
'У меня еще и скалка в арсенале имеется', - Анастасия после очередного взбрыкивания мага.
Первый осмотр лаборатории прошел без нашего с Сеней участия. Мы конвоировали пленного в магический аналог КПЗ. Сдали с рук на руки охране по обвинению в 'нелегальных магических исследованиях'. На словах же предупредили сотрудников: 'Дедуля не в себе и порой несет всякую чушь'. Потрепанный вид последнего, его грязная одежда и нездоровый блеск в глазах лишь дополнили картину.
Мы с Есением успели попасть в лабораторию уже после некоторой 'подчистки' Петэрмо и Анастасией. Оказалось, что там содержалось порядка сорока пленных магвторов различных видов. Условия их содержания были чудовищными. Многие из них теряли рассудок.
Из записей, изъятых моим начальником, стало понятно, откуда взялся тот домовой, за счет которого поддерживал силы оборотень. Подобный вариант паразитизма ранее нигде не встречался. Связка 'домовой-оборотень' была выведена в этих же стенах. О домовихе, которую мы встретили в подвале дома, записи были весьма краткие. Она была лишь одной из подопытных в исследованиях, позволяющих не только овинным превращаться в животных, но также и другим магвторам 'домашнего обихода'. Прочитав последнюю фразу, ставящую овинных, домовых и банных в один ряд с кастрюлями и вениками, Сеня чуть ли не зашипел.
Допросом мага-подпольщика (в прямом смысле этого слова, поскольку лаборатория располагалась под землей), Петэрмо занялся сам. Этих отчетов я не видела. Начальник ссылался на особую секретность документов, но мне показалось, что дело было не только и не столько в этом. По обрывкам из журналов исследований, которые все-таки попали к нам в отдел, я смогла понять, что остальная их часть была не для слабонервных. Думаю, что Петэрмо не только вытянул все из этого садиста, но еще и часть опытов опробовал на их авторе. Но это так и осталось для меня лишь предположением.
В свою очередь я заинтересовалась магической тюрьмой и способом удержания там преступников. Насколько я поняла, ничего похожего на андамин, подавляющий способности стихийников, на Земле не было. Все оказалось просто: есть заклинание, позволяющее отслеживать возникновение магии в определенном пространстве. Оно соединено с еще одним, бьющим по источнику электрическим разрядом. Желание колдовать пропадает сразу.
Есений дулся на меня около недели. Вину пришлось искупать совместными походами в кино, кафе, музеи и прочие увеселительные заведения. Попытки 'налечь' на учебу с моей стороны пресекались Сеней на корню. То есть месть с ответной чрезмерной опекой и заботой о моем здоровье удалась.
Если овинный всячески 'пытался уберечь' меня от стрессов, перегрузок и тому подобного, то Петэрмо взялся за мое обучение 'ведения боя на передовой'. Я в начале поступления в 'контору' жаловалась на издевательства со стороны учителей? Это были часы отдохновения по сравнению с тем, что выдавали мне сейчас! Местный мед. пункт девяносто процентов времени обслуживал только меня. Домой я приползала. Правда, теперь Сеня провожал меня до работы и обратно, садясь за руль служебной 'Нивы', а я успевала немного отдохнуть за время поездки.
Сдача предметов экстерном в университете немного замедлилась, но я, как обычно, была 'впереди планеты всей'. Мне оставалось рассчитаться за третий год и защитить диплом. Проблем с этим не было. Меня волновало другое: когда Петэрмо расскажет мне о портале? Он говорил о том, что я должна отработать в отделе, помочь ему с магвторами. В последнее время меня не брали на задания, а по большей части гоняли с преподавателями.
После встречи с магом-экспериментатором в моей работе появилось много бумаги и рутинной работы с магвторами. Я стала чем-то вроде судьи в их спорах. Мое решение принимали безоговорочно. Раньше этим занимался Петэрмо, а сейчас он все радостно свалил на меня. Я понимала его. Для решения такого рода вопросов необходимо было читать мысли спорщиков.
Надо отметить, что логика и ход мыслей на подсознательном уровне у них слишком сильно отличалась от человеческой. Я читала до этого мысли людей Земли, и полагала, что все разумные существа думают схоже. Оказалось, что это очень сильное заблуждение. Когда-то Есений рассказывал мне, что у его народа нет имен. Помню, что я тогда очень удивилась, и не могла понять, как можно так общаться. Теперь все встало на свои места. Смесь интуиции, жестов, а в некоторых случаях и зачатков телепатии, сводила на нет необходимость наличия имен.
Подобная практика открыла для меня новый тип мышления: если думать образами, а не проговаривать слова, то мысли текут быстрее, хотя осмысливать доказательства теорем высшей математики становится невозможно. Вести запись таких мыслей еще труднее. Вот как, скажите на милость, описать за секунду эмоции, пронесшиеся в памяти истца? Перепалка с ответчиком продолжается, их права на вмешательство в то или иное дело вполне понятны, но ведь надо же еще и отчет составить для Петэрмо, а не только вынести свое решение. Это как доказать теорему о том, что если в треугольниках стороны соответственно равны, то треугольники одинаковы. Кому-то нужно доказательство, а у меня в голове возникает треугольная фигура из конструктора, скрепленная по краям болтами. Никак ты эту конструкцию не изменишь, даже если болты закручены не сильно. Представить картинку - доля секунды, а расписать то, что при этом ощущаешь - минут пять, и все это льется непрерывным потоком!
Пришлось приобрести кольцо, с россыпью не слишком крупных бриллиантов, которые стали на время перезаписываемыми дисками, сохранявшими все, что я осознавала в момент заседания. Потом я это преобразовывала в слова, а информация с носителя удалялась, и вот эта волокита выводила меня из себя. Мало того, что мне приходилось заниматься не слишком интересным и приятным делом, так еще и украшения стали у меня стойко ассоциироваться с работой. Если для кого-то бриллианты - лучшие друзья девушки, то для меня они - скорее коллеги.
***
Сдача предметов и изучение всякого рода технологий вошла в прежнее русло после того, как за пару месяцев тренировок из меня сделали хоть и не 'машину для убийства', но существо, способное выживать в экстремальных ситуациях и не впадать в ступор при появлении опасностей. По меркам 'конторы' до спецназа я, конечно, не дотягивала, но с имперской службой безопасности, скорее всего, могла бы потягаться.
В институте меня уговаривали остаться и продолжить свое обучение в аспирантуре. Я отнекивалась, напоминая, что уже 'нагрела' себе местечко в 'конторе'. Зав. кафедрой мрачнел и говорил что-то о том, как там все не просто и что в науке мне откроются куда более заманчивые горизонты, чем там, куда я собираюсь.
Все экзамены были сданы. Я защитила диплом и получила на руки официальное подтверждение отличной учебы, увитое по краям золотым тиснением. Еще один шаг на пути домой. Короткий путь к отцу стал слишком длинным, но это не было поводом для меня отказаться от первоначальной цели.
- Ну, и что мне с тобой делать? - мое непосредственное начальство изучало меня своим фирменным 'пронизывающим' взглядом, - Отработала ты меньше, чем я рассчитывал, да уж больно ты любишь в разные неприятности влипать. Что ни задание - то катастрофа. Даже и не знаю, что ты в следующий раз найдешь. Хорошо если нового злодея, потому что его в любом случае надо искать, а если это будет могильник с сибирской язвой?
Последний вопрос был, конечно, риторическим, но я все равно стала перебирать возможные варианты развития событий: силовые купола - лишь временная мера, напалм - тоже не выход, потому что ветер разнесет то, что не успею выжечь, на большое расстояние... Локализовать очаг заражения со стопроцентной вероятностью я не смогу. В воображении нарисовались люди в костюмах биологической защиты и выжженные поля. По спине побежали мурашки.
'Может, мне вообще никуда не лезть? Засесть где-нибудь тихо-мирно и бумажки перекладывать или устроиться на дальних подступах к важному охраняемому объекту? Километрах, эдак, в ста. Если по моей вине что-нибудь произойдет (в смысле, очень сильно и громко бабахнет), то ничего важного не пострадает... наверное...'
- Как у тебя обстояли дела на Олоране? - продолжал допытываться Петэрмо, - особых разрушений при твоем непосредственном участии не происходило? Землетрясений, наводнений, цунами не было? Из ближайшего окружения никто ноги-руки-шеи не ломал?
Я отрицательно мотала головой. Мать погибла еще в Империи, отец, похоже, еще жив, а все друзья здоровы. Потасовку с Ситоро можно не брать в расчет - я его не слишком сильно потрепала. Не сильнее, чем он меня.
Тем временем маг что-то для себя решил и, собравшись с мыслями, сказал:
- Я знаю лишь один переход в Террио. Там точно нет охраны, но выход из него на втором материке. Я видел результаты твоих тренировок и полагаю, что ты справишься с переходом от портала до побережья. У меня есть карта, этого пути. Скопируешь ее, а еще лучше - запомнишь, тогда особых проблем у тебя не будет... я надеюсь.
Мысль о том, что меня отпускают домой, не сразу уложилась в голове. Заполошно скакали мысли: 'ААААА!!! У меня еще бриллианты для записи не куплены, данные не отсортированы, ноутбук не приобретен, солнечные батарейки не найдены!'
- Мастер, Вы меня отпускаете? - только и смогла вымолвить я, обратившись к нему хоть и на русском языке, но в олоранском стиле.
- А что еще с тобой делать? - вздохнул Петэрмо, - сколько дней тебе надо на то, чтобы закончить дела?
Мне хотелось сказать, что я хоть завтра могу ехать, бежать, лететь, но пришлось взять себя в руки и назвать более реалистичную дату:
- Четыре дня.
- Что ж, пиши заявление об уходе. Как соберешься - приходи. Дам последние инструкции. Загранпаспорт у тебя есть? - я кивнула, - Тогда заказывай визу и билеты в Индию.
'Да уж, не ближний свет'.
- В один конец? - спросила я.
- Нет, в оба. Обратно поедет твой фантом. Я помогу. Возьмешь одного из магвторов. На него наложишь морок. Лучше договориться с кем-нибудь заранее. Я так понимаю, ты своего напарника забираешь с собой на Террио? - уточнил шеф.
- Да.
- Тогда вам надо решить, как будет добираться он: в виде человека или овинного. Пересечь границу - половина проблемы. Надо будет еще ходить по городу и селиться в отеляе. Так что взвесьте все хорошенько. Лишние проблемы на чужой территории не нужны ни вам, ни мне. Они повлекут за собой огласку, которая в нашем положении недопустима.
Я лишь слушала и кивала. В голове одновременно толпилась целая куча мыслей. Они скакали, перебивали друг друга, и ни одна из них не приобретала законченного вида. Единственное, что было для меня понятным - заявление об увольнении, написать которое я хотела сегодняшним числом.
***
- Сеня! - кричала я, влетев в квартиру, - мы уезжаем!
Была середина дня, так что мой ненаглядный сидел дома, даже не ожидая моего появления.
- Куда? - взгляд его был настороженно-заинтересованным, но и только, никакого волнения я не заметила.
- Домой! - продолжала радоваться я, бегая по квартире, хватаясь то за одно, то за другое, впрочем, больше устраивая беспорядок, чем собирая вещи.
- Ээээ... а мы сейчас где? - спросил овинный, тщетно пытаясь понять, что происходит.
Я остановилась, собрала разбежавшиеся мысли и выдала на одном дыхании:
- Петэрмо меня отпускает, он обещал дать мне точный адрес портала в Террио, который находится в Индии, карту от перехода до порта и уже подписал мое заявление об уходе, - после чего добавила, переведя дух: - У тебя загранпаспорт есть?
- Я, конечно, далеко не все понял, но суть уловил. Да, паспорт у меня есть. Надо купить билеты, тогда визу быстрее сделают.
- А про визу ты откуда знаешь? - удивилась я.
- Изучал на досуге. Узнал у жены твоего шефа, куда он за границу ездил. Индия была в том списке. Вот и смотрел, куда что нужно. Если помнишь, то завести загранпаспорт тебе я посоветовал.
'Да уж, хотела на родину попасть я, а готовил всё, похоже, Есений'.
- Кстати, когда это ты с Анастасией успел так близко познакомиться, что даже на подмогу к нам тогда с ней явился? - вспомнила я давний свой вопрос.
- Когда общегражданский паспорт делал. Не хотелось мне жить на нелегальном положении. От милиции замучаешься отбиваться внушениями, да и на работу нормальную так не устроишься.
Я лишь потрясла головой: 'Работа? Документы? А где в это время была я?'.
- Ты в это время усиленно разбирала бумажки в 'конторе' и сдавала экзамены.
- Я так поняла, ты кем-то устроился работать? Кем, если не секрет? - поинтересовалась я.
- Фотомоделью, - на полном серьезе сообщил Есений.
Сказать, что я удивилась - это ничего не сказать. У меня рот открылся, а слова исчезли в неизвестном направлении. Ведь даже во время близости я ничего этого не прочла. Это могло означать лишь то, что получение документов, наведение справок и устройство на работу для него по эмоциональности и значимости стояли в одном ряду с приготовлением супа и поездками за мной на работу. Был, правда, и другой вариант: Есений научился как-то прятать свои эмоции, и специально сделал это, но такие мысли я отмела сразу.
- Тебе долго собираться? - было единственным, что я смогла сказать в тот момент.
- В половину дня уложусь, - ответил он, - если не брать в расчет покупку билетов и подачу документов на визу. У тебя фотографии после загранпаспорта еще остались?
- Да, - кивнула я, - в ящике стола, в конверте лежали, кажется.
- Хорошо, я сегодня еще, наверное, успею сбегать за билетами и в посольство. Ты, скорее всего, по ювелирным магазинам пойдешь?
Я все кивала, и кивала, а Сеня, мой домашний, ненаглядный Сеня, ставил четкие задачи, только что по минутам не расписывая все на четыре дня вперед: и визы, и билеты, и камни, и компьютер, и одежду, и даже где найти пару надежных магвторов - все он предусмотрел. Мне оставалось выбрать камни и собрать свою одежду. Тяжелее и дольше всего было записать самую важную информацию на бриллианты. Оказалось, что Сеня уже все отсортировал и записал не только на магнитные носители, но и на оптические диски, не исключая возможности того, что при переходе через портал магнитные аномалии могут повредить данные. Мои уверения в том, что я могу защитить все носители как магическим полем, так и банально сделав сумку с подобием клетки Фарадея, овинного не убедили. Да, у него все было основательно и с запасом.
Три дня я сидела и занималась копированием информации на купленные 'побрякушки'. Фундаментальные знания я переводила на имперский, записывая в уже адаптированном варианте, а оставшуюся часть превращала в подобие сканированных картинок. Не могу сказать, что бездельничала раньше, не занимаясь заполнением кристаллов, но работа эта носила скорее эпизодический характер, время для нее выкраивалось крайне редко, да и материала для носителей было не много. Все откладывалось на последний день, а он настал так скоро, как я и не ожидала.
Утром четвертого дня я проснулась около шести утра и лежала, не в состоянии снова уснуть.
- Не спится? - поинтересовался Есений.
- Да.
- Я тоже нервничаю, - сказал овинный.
Мы летели дневным рейсом, до которого было еще больше суток. Визы мы уже забрали, оставалось только получить последние инструкции от Петэрмо. Я знала лишь страну и название ближайшего крупного города. Нам дали минимум информации. Не знаю, с чем было это связано, но Петэрмо хранил тайну до последнего дня.
Наставления перед отъездом выглядели приблизительно так:
- От города доедешь до историческо-культурного центра с названием (далее что-то трудно произносимое). Там затеряешься среди толпы до вечера. Ночью незаметно проберетесь к стене с высеченными на ней фигурами. От хобота второго слева слона отложить вправо ладонь и найти завиток. Это сплетение силовых нитей для облегчения перемещения. Местным порталом пройти вглубь не меньше чем на метр и не больше чем на пять. Там находится полость шириной в четыре метра и высотой в два с половиной. Межмировой переход открывается так же, как и обычный.
Я искренне поблагодарила наставника, не став выяснять, как он все это нашел. Сама бы я, наверное, потратила на все это десяток лет. Мне везло, причем неимоверно.
С собой в путешествие Сеня отобрал двух домовых, которые бы потом вернулись вместо нас обратно. Мой разлюбезный овинный расстарался на славу: в человеческом обличье эти двое были очень похожи на нас с Есением.
В аэропорту мы были за два часа до вылета. Само путешествие прошло без сучка и задоринки. В Индии мы добрались до отеля тоже без проблем. Даже запах гари, характерный для тех мест не смог испортить впечатление от поездки.
Если бы не Сеня, я в первый же день поехала к порталу, но он уговорил меня отдохнуть и искупаться в заливе. Небольшой заплыв помог мне сбросить напряжение и более-менее привел мысли в порядок. Казалось бы, никуда этот портал от меня не убежит. Стоял он тут фигову тучу лет и еще пару дней простоит, да и отдыха у меня последние несколько лет почти не было, и на курорте нахожусь, а все-таки что-то тянет меня покончить со всем этим побыстрее.
День перехода, впрочем, как и все остальные дни в той климатической зоне, выдался жарким. Наши с Есением 'рюкзаки альпинистов' были частично прикрыты мороком. Хоть мы и взяли с собой минимальное количество вещей, но все равно набралось слишком много всего. Еду брали у местных, с учетом их опыта запасать продукты без холодильников, в условиях повышенной активности гнилостных бактерий. Местные фрукты, например, из свежих становились непригодными в пищу уже за сутки, вследствие чего выпечка, например, была либо очень сладкой, либо очень сухой, либо упаковывалась в три намертво запаянные обертки. Тяжелее всего было со специями: их запихивали буквально во все и в неимоверных количествах. В итоге за сохранность еды мы не опасались, а вот за сохранность своих желудков - очень даже.
Рынок, расположенный рядом с культурным центром, поражал разнообразием поделок из камня, ракушек и глины. В воздухе стояла каменная пыль (вытачивались фигурки рядом с лавками), а продавцы зазывали покупателей на все лады. Хоть мы и пришли за несколько часов до закрытия, но двух часов гомона и солнца мне хватило с лихвой.
Остаться незамеченными на фоне туристов, продавцов и служащих комплекса оказалось не слишком трудным. Охрана скорее контролировала поток экскурсантов и указывала им желаемое направление, чем следила за отдельно шатающимися туристами. Это был памятник архитектуры под открытым небом. Кто-то смотрел на старые обработанные камни, кто-то на только что вышедшие из-под резца мастера, кто-то фотографировал коз, мирно поедающих скудно растущую на камнях траву.
Барельеф, с которого должно было начаться наше путешествие на Олоран, поражал размерами. Хотя он был не единственной достопримечательностью комплекса, зато, по моему мнению, являлся наиболее значимой его частью. Заборов с колючей проволокой перед нужной мне частью барельефа не было, но в силу архитектурной особенности просто подойти и прикоснуться к нужной мне части, не привлекая внимания, я не могла. Метка была на месте. Ощутить ее мог, похоже, любой стихийник (за местных магов не поручусь), стоящий на расстоянии пяти метров. Вначале у меня закололо кончики пальцев, а затем, по мере приближения, я стала ощущать теплую струйку, как если бы это был ветер или вода. 'Ну, теперь хоть понятно, как Петэрмо его обнаружил', - было единственным, что промелькнуло у меня в голове в тот момент.
На юге темнеет почти мгновенно, но мне казалось, что те полчаса, что длился вечер, тянулись целую вечность. Наконец стало совсем темно, и мы с Есением, не снимая невидимости, наложенной перед закрытием комплекса, подошли к нужному нам месту. Последним препятствием стало то, что 'вход' располагался на высоте в два с половиной - три метра. На левитацию моей концентрации бы уже не хватило, так что пришлось висеть на барельефе, выплетая узор местного портала. На месте фигуры, выдолбленной из камня, появилась абсолютно черная воронка. От неприятных ощущений очень хотелось передернуть плечами, но положение, в котором я в тот момент находилась, не способствовало таким проявлениям эмоций. Отверстие расширялось, и скоро нам с овинным уже не на чем было бы висеть, так что пришлось спрыгнуть вниз. Я оглянулась по сторонам, желая проверить еще раз, не видит ли нас кто-нибудь, и запустила в черный провал огонек. В его свете я смогла различить небольшую пещеру, как и обещал Петэрмо. Лишь маленькая искра засветилась в темноте ночи, и мы провалились на три метра вглубь камня.
Чем проще портал, то есть чем меньше расстояние, на которое он Вас перебрасывает, тем меньше на него нужно потратить энергии, и тем дольше он будет держаться. Можно, конечно, его принудительно закрыть, но тут уже вступает в силу другой закон: 'ломать - не строить', так что сил на обратное действие приходится затрачивать больше, чем на открытие. В нашем случае завесить портал иллюзией было проще и менее энергоемко, чем его закрыть, что я и сделала.
Мы с облегчением сняли с себя невидимость. Для открытия межмирового портала надо было собрать максимум сил и полностью сосредоточиться на поставленной задаче. Я села на каменный пол и расслабилась. Надо было позволить силам стихий течь в себя свободно и восстанавливать то, что было потрачено за последние несколько часов. Рядом в такой же позе расположился Есений. За тридцать минут, проведенных на холодном камне, я почувствовала себя немного закоченевшей, но полной магических сил и уверенной в себе.
Мы с овинным переглянулись и начали ткать уже отработанный некогда узор портала. Я проделывала это уже не в первый раз, а вот для Сени это было в новинку. Он старался не показывать своего волнения, но оно проявлялось в некоторых его движениях, да и губу мой овинный периодически закусывал.
Портал открывался медленно, постепенно увеличиваясь в диаметре. Я ждала, пока разрыв не станет достаточным для того, чтобы пройти в него, не слишком сильно наклоняясь. Время шло, а больше, чем полтора метра в высоту и ширину, он не становился. Мне уже стало казаться, что портал стал закрываться, и тогда я решилась шагнуть, махнув рукой Есению, чтобы он следовал за мной. Согнуться пришлось в три погибели, пробираясь вперед. Этот портал отличался от всех тех, которыми я пользовалась до этого. Мало того, что он был очень низким, так еще и в другом месте я оказалась не сразу, а только пройдя несколько метров по светлому тоннелю.
По ту сторону было около полудня, насколько я могла судить по солнцу. Я лишь успела пройти немного вперед, когда меня ударили в спину и сбили с ног. Было такое впечатление, что Есений вслед за мной по тоннелю скользил рыбкой, преодолевая расстояние в один большой прыжок. Я лишь успела приподняться и увидеть схлопывающийся портал, подумав: 'почему так быстро, он же должен был еще долго держаться', как услышала сзади:
- Ну, здравствуй, дорогая! - сказанное голосом Дениса.
Конец первой книги.
[1] Дерат - аналог университета.
[2] Ткачество - процесс создания заклинаний, названный так из-за некоторой схожести с созданием полотен.
[3] Здесь и далее летоисчисление ведется от основания (становления) Великой Империи.
[4] Ла´ро (к мужчине), ли´ра (к женщине) - вежливое обращение в Великой Империи.
[5] Магическая стрелка указывает на заранее выбранный объект, возможность задать который есть только у мага. В общем случае она изначально настроена на север.
[6] Адамин - основа антимагического амулета. Полудрагоценный камень.
[7] Хранитель дерата - созданная магическим путем сущность, следящая за порядком на территории учебного заведения. Отчеты о серьезных правонарушениях мгновенно отсылаются в администрацию.
[8] Основа материи - совокупность генетики и русел тока магической силы. Последние нельзя расширить или сузить, зато можно выправить при неудачном их расположении.
[9] Неделя состоит из десяти дней.
[10] В месяце 5 недель, т. е. 50 дней. В году 10 месяцев, т.е. 50 недель или 500 дней.
[11] Магвторы - магические существа второго типа, то есть домовые, банные, овинные, лешие, водяные и так далее.
[12] Магические существами третьего типа ("магтреты") в отличие от "магвторов" имеют первой и основной ипостасью человеческую, в то время как вторая является лишь дополнительной.
|