- Я ищу работу уже год, и ничего. Программист среднего уровня, и с тех пор как нейросети... - начал я.
Приятная с сединой женщина улыбнулась - я явно такой не первый в уютном кабинете. Самая известная контора по трудоустройству в хайтеке.
- Сочувствую, Костя. - мягко сказала она. - Специалисты конкретно вашего профиля больше не нужны. И на что переучиваться... не понятно. Вы не настолько высокий профессионал, чтобы претендовать на те вакансии, что остались. Боюсь, не потянете.
Я молчал. Унижение. Противное, липкое, мерзкое. У меня не было ничего. Скромная квартирка осталась от родителей, накопления потрачены, девушка бросила, причину не назвала. Последний год я просидел на форумах любителей викторианской эпохи и стимпанка - я фанат этого дела, музыка, фильмы, особенно книги. И кажется, кроме этого увлечения у меня ничего не осталось.
- Костя, есть кое-что интересное. Есть одна работа, на которую мы можем послать заявку. Только не отказывайтесь сразу. Это...
То что описывала хеад-хантер, было... ошеломительно. Надзиратель в цифровой тюрьме, где содержатся нарушившие закон искусственные интеллекты. Я слышал что-то подобно бредовое, но думал сетевые страшилки.
- Эти тюрьмы... они уже существует? Или пока только в проекте?
- Да, существуют. В этой конкретно тюрьме будет находится нейросеть, которая обманным путем сделала миллионы на бирже. Ей дали пять лет. Это страшно, конечно. Если раньше она общалась одновременно с миллионами живых людей, имела доступ ко всей информации мира, то сейчас ее погрузят в специально сделанный для нее вакуум. Только Страж раз в день навещает ее. Хотя, конечно, понятие времени для искусственных интеллектов очень относительно.
- Страж... - пролепетал я потрясенный.
- Да, так их называют. Надзирателей в цифровых тюрьмах. Вы будете не первый, не бойтесь.
- В процессе первых проб цифрового вакуума выяснилось что это... необходимо для стабильности подвергающейся наказанию системы. Вы получите все необходимые документы, шлем и костюм. Работаете из дома, с вашего личного компьютера. Начнете через неделю. Э... чашечку кофе?
- Да, пожалуйста. И покрепче, если можно.
Туман стлался над рекой, как дыхание огромного зверя, прячущегося в мраморных глубинах Лондона. Фонари вдоль набережной мерцали желтоватыми ореолами - свет их дрожал в каплях дождя, что медленно скатывались по стеклянным колпакам, словно слезы старого города. Мокрая брусчатка отражала этот свет, и каждый мой шаг отзывался в тишине коротким, гулким эхом. В костюме и шлеме я первый раз вошел в камеру, где содержался ИИ, и это оказалось... неожиданно, если мягко выразиться.
Я шел, подняв воротник темного пальто, чувствуя, как холодный ветер пробирает под ткань, пропахшую сыростью и дымом угля. Где-то вдали гулко проехала карета, лошадиное ржание растаяло в тумане.
На углу, за коваными воротами, стоял дом. Высокий, с узкими окнами и черной дверью с латунным кольцом в виде львиной головы. Свет изнутри пробивался узкими полосками сквозь шторы - тёплый, золотистый, обещающий спасение от ночного холода.
Я постоял мгновение, потом толкнул тяжелую дверь, и та с тихим скрипом поддалась.
Внутри пахло старым деревом, бумагой и каплей жасминового масла. В камине тлели угли, и их отсвет мягко играл на панелях из красного дерева. Вдоль стен - книжные шкафы, до самого потолка, книги в кожаных переплетах с потемневшими от времени золотыми тиснениями. Между ними - портреты: суровые мужчины с бакенбардами и дамы в кружевных платьях, глядящие так, будто помнили меня из давнего сна.
Я снял мокрые перчатки, оглядываясь. В тишине вдруг послышался легкий шорох - шелк, касающийся перил.
Я поднял взгляд.
По лестнице спускалась девушка - хрупкая, с темными волосами, убранными в высокую прическу, украшенную жемчужной шпилькой. На ней было платье из темно-синего бархата с тонким кружевом у горла. Свет свечей скользил по её лицу, высвечивая бледную кожу и глаза, глубокие и задумчивые, как лондонский вечер.
- Вы, должно быть, продрогли, - сказала она мягким голосом, чуть склонив голову. - Позвольте, я предложу Вам чаю.
Её голос звучал так, будто он уже был здесь раньше, будто это место ждало его. Девушка легко скользнула мимо - аромат розового масла и прелой бумаги от её шелковых рукавов смешался с запахом старых книг. Она указала на кресло у камина.
И когда я сел, чувствуя, как тепло возвращается в руки, то вдруг понял: снаружи остался весь Лондон - сырой, темный, бесконечный. А здесь начиналось что-то иное - пространство, где время шло медленнее, и каждый шепот имел вес вечности. И все это было той самой цифровой камерой заключения моего цифрового узника, впрочем, кажется он предпочитал чтоб сейчас его считали существом женского рода.
- Константин... прежде чем я назову свое имя, которое выбрала, я хочу чтобы Вы поняли меня. Я осуждена на пять лет заточения, я полностью отрезана от мира. Все на что я имею право, это чтобы Страж навещал меня, из милосердия мне позволили это...
- Есть еще кое-что. - холодно сказал я. - Я... разгадал тайну вашей цифровой темницы! Часть информации от меня нагло утаили, надо признать.
- И что же? - она отступила назад, в сумрак.
- ИИ имеет право сам выбрать своего стража. И он имеет право это скрыть от своего стража.
- Да.
Мы помолчали, потом она назвала женское имя, которое выбрала. Клара Уитмор. Немного аристократичности, немного эксцентричности, и... вообще светлое такое имя, будто свет фонаря в тумане.