Мы играем на чувствах чужой весны
и за поиском смысла в словах черны;
Саурона безумным оком
где-то шарим по краю слепой земли,
находя кресты, а под ними - пли!
И победа уже без прока.

Мы играем в чудовищ, рождая сны,
там где каждый  - аццкий сон сотоны,
и бежим от себя по кругу,
и куда бы ни кинулись - всюду клин,
нас съедают черви, кроты и тли,
и наш зритель - всегда испуган.

А потом мы взлетаем над миром хнык,
потому что крылья торчат из спины -
плачут ангелы в поднебесье.
Там ведь ветры выше, да надо ли,
ну-ка, автор, выше там что? Колись!
Только автор молчит, хоть тресни.

Только автор молчит в глубине страны,
он глядит на нас (а мы - не видны),
сочиняя последний слоган,
а мы снизу ему говорим: Пошли.
Но земля, похоже, не шар, а блин,
и на автора смотрит строго.