Луч солнца весело скользнул по моей кровати, и я проснулся. Открыл глаза и тут же зажмурился: почему шторы не задёрнуты? Куда домработница Галка вчера смотрела? Ладно, я, у меня оправдание есть: вчера поздно явился, причём не совсем в трезвом состоянии. Но эта... Воображает, что в университет поступит..., знаем таких вот воображал. Парень, видите ли, у неё есть. Что ж... Если есть парень, пусть её содержит, не позволяет ей в лучших домах прислугой работать. Нужно будет с отцом поговорить, чтобы выгнал её к чёртовой матери. Этак и ослепнуть можно: солнце - в глаза! А ходить с тросточкой я пока не собираюсь, извольте!
Долго так я лежал и размышлял, однако пользы это не принесло. Только солнце стало светить ещё ярче, - как-никак начинался день, и с этим я ничего не мог поделать.
Нехотя встал и потянулся. Ну, ничего, сегодня воскресенье, можно погулять на всю катушку. Хотя..., летом каждый день - воскресенье: занятия-то на моём любимом юридическом начнутся только в сентябре. Ещё можно было бы куда-нибудь съездить, в Австралии, например, я ещё не бывал. Это отец - скупердяй, ничего-то у него не выпросишь. Дядюшка Скрудж из американского мультика! Ну, ничего, на Таити-то я в этом году слетал? Слетал. А лето длинное: если каждый месяц куда-нибудь летать, то, пожалуй, папиных миллионов ненадолго и хватит. Кто тогда мою учёбу оплачивать будет? Придётся, как Надька Елизарова полы в больнице мыть, ха, ха! Хотя нет, до этого я, пожалуй, не опущусь. Папа бережливый, наверняка у него есть какие-нибудь запасы. А это значит, что голодной смертью я не умру. Ну и то хорошо.
Натянув футболку и джинсы, я спустился вниз, перехватил бутербродик с красной икоркой в кухоньке и почувствовал себя по-настоящему счастливым. Вон, в каком коттедже живу: трёхэтажный, с чудесным парком вокруг. Ещё бассейна крытого не хватает да лошади собственной. Ну, ничего. Мне восемнадцать скоро, на лошадь отец-то разорится. Куда денется!
Но до восемнадцатилетия ещё ой как далеко, а деньги сейчас нужны. Надьку-то нужно в кино сводить да в грязь лицом не ударить: когда ещё с сынком миллионера гулять будет! Не всем же, как мне, везёт. Не все могут в будний день икорку с хлебушком покушать, а жевать простой сухарь не всем интересно.
Неторопливые шаги по лестнице. Это конечно, моя новая мачеха, Ирина Аркадьевна, и нужно попытаться добыть немного деньжат у неё. Никакого криминала, просто честный разговор.
-Добрый день, Ирина Аркадьевна, - сухо улыбнулся я, желая показать, что терпеть её не могу, - мне срочно нужны деньги.
-Ты их не получишь, - рассмеялась она, точно я анекдот только что ей рассказал, - тебе и так отец выдаёт больше чем нужно. Ты ещё не работаешь, чтобы много денег в кармане носить.
Каково? А она-то работает? Живёт за чужой счёт, как вша на человеке! А ещё взрослой хочет казаться, заботливую мамушку изображает! Нет уж, маменьки мне не надо, обойдусь как-нибудь.
-Ах, не получу! - рассердился я, - Тогда отец узнает всё о некоем Василии Егорыче Иванове. Старая русская фамилия, не так ли? А может,
вы думали, что можно и с отцом забавляться, и романы на стороне крутить? Нет уж, не пройдёт. Впрочем, за небольшое вознаграждение я готов на время забыть о вашем очередном увлечении. Итак?...
-Ты подонок, - просипела она, а я назло ей весело рассмеялся, чувствуя своё преимущество в этой вполне дружелюбной беседе. Да, я подонок, но у меня на руках козырная карта. Конечно, отвалит дорогая Ирина Аркадьевна мне денег, некуда деваться, боится отца-миллионерчика потерять. А потом ещё с неё можно потребовать: как говорится, попалась пташка, будем постепенно ощипывать.
Вскоре я уже шагал по одной из аллей нашего коттеджного посёлка. Настроение у меня было просто отличное. Сейчас - к Надьке. Сегодня воскресенье, наверняка спит ещё, последний сон досматривает. А тут я с билетами в кино, но это уже не сон, а самая что ни на есть настоящая реальность.
И почему Надька? Других девчонок полно в этом мире, и каждая липнет к деньгам, как муха к малиновому варенью. Почему она? Быть может, потому, то именно на деньги-то ей и наплевать: всего хочет своим трудом достичь. Полы моет в больнице да ещё в аптеке, а вечером в университет учиться бегает. Хочет учительницей стать, что за мечты! Ни роста, ни карьерного продвижения, ни капусты на счету в банке. На хлеб с икрой в праздник и то не хватит. И детишки ещё, сопли распустят, возись с ними!
Есть что-то в Надьке, какое-то стремление вперёд идти, что ли. И вообще, кажется, что я просто-напросто влюбился в неё. И хоть в другую страну беги - не спасёт. Любовь штука сложная, и нужно только идти ей навстречу, чтобы на что-то надеяться.
Отец говорит, любви вообще не бывает. Да, ему не повезло с этим. Только ради денег на него и вешаются. А какая же это любовь ради денег? Баловство одно. Точно дети малые: я буду дружить с Волей, потому что у него есть погремушка, а у тебя нет.
Ну, уж у меня-то есть не только погремушка, но и отец миллионер. Давайте посмеёмся, ребята, капитализм наступил!
...Трёхэтажная развалюха, в которой жила Надька, пряталась в тени могучих тополей. У одного из подъездов о чём-то оживлённо болтали старушки, а где-то рядом лёгкий ветерок играл детским бельём, в котором я чуть не запутался пробираясь к подъезду.
Три этажа, и на каждом по четыре квартиры. Ну и темнота здесь! Ага, стёкла давно выбиты и фанерой заделаны. Так, квартира двенадцать..., это три этажа топать надо!
Кругом стены, с которых давно облетела краска, грязный, со времён Мамая не мытый пол, а на мне самые лучшие кроссовки и чистая футболка, которая, впрочем, сейчас уже далеко не чистая. Что ж, любовь требует жертв, а порой и немалых. Однако сейчас я позвоню в дверь двенадцатой квартиры, и мне откроет Надька, весёлая, голубоглазая, в простом сереньком платье, которое сама себе сшила, а потом мы с ней пойдём прогуляемся по городу, я разорюсь и куплю Надьке часики или ещё что, и, быть может, в финале нашей прогулки она меня поцелует.
А потом - кино, а значит, ещё два часа вместе... Да, как хорошо, что сегодня воскресенье!
Но никто не открыл мне дверь в той заветной двенадцатой квартире. Я долго нажимал пуговку звонка, стучал в ободранную дверь, даже пробовал кричать - всё без толку. Никто не подошёл и не спросил, кто там, никто не открыл мне дверь и не запустил в свою маленькую уютную и светлую комнатушку.
То было рабочее воскресенье. Сегодня Надька мыла полы в больнице, а может в аптеке, чтобы подзаработать хоть немного денег и отослать больной матери в деревню.
А я стоял и своими чистенькими аккуратными ногтями колупал стену, как будто это могло что-либо изменить.