Ты силён, и по-прежнему стоек.
Несгибаем твой внутренний бег.
Нежен, чуток, и робок, и боек,
Озорник ты, живой человек.

Выйти в круг иль из круга пытаясь,
Громоздишься на памятный стул.
Но на стуле, локтями толкаясь,
По-другому распишется пул.

Технари - это очень серьёзно.
Им за слово бывает расстрел.
И меняться, наверное, поздно -
Белый парус порвался, сгорел.

За гуманные бьёшься идеи
Молчаливым поступком порой.
А где дело, коварные тени
Появляются чёрной дырой.

Эти тени ничто не научит,
Все движения перекосят,
И скорей всего совесть не мучит...
Съедешь время от времени в мат.

Возбуждаются всё же пугливо,
Озираются по сторонам,
И бредут до того сиротливо, -
Пожалеешь однажды и сам.

Представляется борт утлой лодки,
Алюминиевый, весь в клепах*,
Непокрашенный, контуры чётки,
Да размеренный вёсельный взмах. 

То кувшинка, то лотос шикарный,
Белой лилии тронет листок,
Держит вёсла мальчонка "бездарный",
Плещет рыбка у стоптанных ног.

И хотя не доволен уловом, 
Утешенье тебе не к лицу. 
Наполняет мгновение слово,
Не спешит к золотому крыльцу.
28.11.2019 г., Игорь Стрелков

*Клепах (здесь) - клёпки, заклёпки.