Рыжков Александр Сергеевич : другие произведения.

Глава 27: Началось, мать вашу, началось!!!

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Лучшие из лучших. Они передвигались бесшумно. Были быстры, как молнии, и безжалостны, как дикие звери. Они выпускали кишки любому, кто попадался на их пути, рубили головы, пронизывали тела, да так, чтобы задеть лёгкие и не позволить сорваться с губ предсмертному крику, пробирались в казармы и тихо вырезали спящих... Зачистив внутренние территории заводов, они высыпали на улицы всё ещё расслабленного города, растворялись в его полумраке, тихо распространялись по нему, словно смертоносная зараза, губя всё живое на своём пути...

ВНИМАНИЕ!!! Только здесь и только сейчас! Финальная версия провокационного романа "Красавица Миррил, чудовище Миррил"! ДУМАТЬ - ВРЕДНО! СКОРЕЕ ПЕРЕХОДИ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ РАДИ БОЖЕСТВЕННОГО УДОВОЛЬСТВИЯ! Также радость меркантильным френдам, любителям всяких блогунов и рекламных постов. Хорошенько погреть ручата на моём произведении вы можете ЗДЕСЬ ВНИМАНИЕ!!!

   0x01 graphic
  
   Глава 27: Началось, мать вашу, началось!!!
  
   Дирок сидел на корме лодки, покачивающейся в отравленной отходами производства магония воде Широкого Стона, разглядывал свой пружинострел; на поясе в ножнах покоился короткий меч с зазубринами "а-ля кишкодёр". Конечно же, для подзмей меч далеко не короткий - это был образец самого длинного клинка, стоящего на вооружении многочисленной армии Саборкана. Нет, было и другое холодное оружие, гораздо длиннее меча, к примеру - копья с причудливыми серпообразными наконечниками, цепи с шипастыми краями, посохи с металлическими набалдашниками, бьющими электричеством... Но из мечей, конечно же, этот был самым длинным - как раз на замену прошлого, разбитого о металлический люк канализации Мистора.
   Сейчас Дирок сидел, держась одной рукой за бортик лодки, и с не успевшим до конца развеяться недоверием рассматривал мушкет. Короткая ствольная трубка, пружинные механизмы, неудобная рукоять, рассчитанная на крохотные пальчики подзмей, но уж точно не на неуклюжие лапищи представителей других рас. Дироку вообще повезло, что спусковой крюк находился в верхней боковой части ствольной коробки, и спускать его не составляло труда - главное, снять с предохранителя. Такое расположение, да ещё и не скрытое скобой, вызывало у наёмника недоумение. Забыв поставить предохранитель, крючок можно было случайно задеть и отстрелить себе яй... ну, что-нибудь да отстрелить... Дирок поделился этими переживаниями с Каргом, за что тот одарил его таким презрительным взглядом, что все дальнейшие расспросы прекратились, не успев даже начаться.
   Странный мушкет. На вид хлипкий и ненадёжный, а стрелял, чертяка, похлеще болтострела. Стоило лишь дёрнуть присно помянутый спусковой крючок, как пружинный механизм выстреливал из ствола свинцовый шар, набирающий достаточную скорость, чтобы прошить череп овцебыка. Механизм был невероятно сложен и состоял из пяти отдельных блоков, каждый из которых сменял отстреливший. То есть, подряд можно было сделать пять выстрелов, после чего вновь заводить пружины, раскручивая барабан с невероятно неудобными для человеческих пальцев ручками, и вталкивать пули в предствольные ложа пружинных блоков. Дирок неоднократно наблюдал за умелыми и неуловимо быстрыми движениями солдат подзмей, перезаряжающих пружинные мушкеты за несколько секунд. Увы, у Дирока на это дело уходило минимум полминуты. А ведь в бою, как правило, всё решают доли секунд...
   Тысячи шлюпок различных размеров и форм плыли вверх по течению Широкого Стона. Дремавший Мистор и не подозревал, какая участь его ждёт...
   Прежде чем сесть в лодку, Дирок вымотал все нервы Каргу. Они провели не один напряжённый час на стрельбищах, пока Дирок более-менее научился пользоваться пружинострелом. Карг глядел на своего ученика с безнадёгой (насколько ему это позволяли немигающие, похожие на три большие капли смолы, глаза). Терпения не хватало по сотне раз объяснять "тупоголовому гладкокожему, который выссссокий как дерево, а дебильный, как... ну как... дебильный и всссссё" что куда вставляется, где что закрывается, куда что нажимается. Дирок, с педантичностью профессора точных наук, всё не переставал расспрашивать и выяснять. В конечном счёте - к превеликому удивлению Карга - наёмник таки научился пользоваться этим диковинным для него оружием. И очень даже не зря.
   Дирока, мягко сказать, удивили численность и грозность армии Саборкана. А точнее сказать - привели в благоговейный трепет. Солдат было не счесть. Десятки тысяч? Сотни тысяч? Они буквально хлынули из нор, словно не имеющие конца полчища разъярённых муравьёв, все как один высыпавших защищать королеву. Передвигались они быстро и невероятно тихо. Ни разу даже не перебросившись и словом друг с другом. Были сконцентрированы и решительны до предела.
   "Молчаливая Смерть Мистора" - почему-то подумалось Дироку.
   Дирок окинул армию опытным взглядом прожжённого годами наёмника. И вот, что он увидел. Больше всего было рядовых пехотинцев. Каждый имел при себе пружинострел, меч или дубинку, у некоторых холодным оружием служила цепь с шипастыми краями. На их и без того чёрных чешуйчатых телах матово чернели, словно подчёркивали мрачность намерений, доспехи: поножи, бронежилеты и каски. Другой тип войск Дирок безошибочно охарактеризовал как "снайперы". Их мушкеты отличались длиной ствола и трубчатым прицелом с приближающими линзами. Так же Дирок отметил несколько отрядов тяжёловооружённых солдат. "Микроберсеркеры" - такое он дал им прозвище. Броня на их телах значительно превосходила обычную броню громоздкостью и толщиной: кроме поножей, бронежилета и каски, у них были наплечники и нарукавники. Вместо простых мушкетов - громоздкие ружья с четырьмя стволами и массивной коробкой с пружинными блоками. Чем-то их оружия напомнили наёмнику пулемёты. Кроме отрядов со стрелковым оружием, попадались и без такового, вооружённые электрическими посохами или копьями. Была и боевая техника: массивные, угловатые конструкции на трёх и пяти колёсах со стволами различных диаметров и длины. Все орудия на смертоносных вездеходах приводились в действие сложными пружинными механизмами. Как приводились в движение колёса - Дирок не спрашивал. Да и не сильно стремился заполнить этот пробел в знании.
   Солдаты набивали собой лодки до отказа. Боевые машины загонялись на баржи.
   Саборкан направил войско стереть с лица земли Мистор.
  
   В точности описать испытанные чувства невозможно. Это было ощущение жара, но в то же время, ощущение холода. Это был яркий свет, пронизанный мраком. Это было необычно, но в то же время наводило на ощущение чего-то до боли знакомого. Это было похоже на сон, но явь в этом сне просачивалась сквозь дыры понимания. Понимания? Да, всё было предельно ясно, но в то же время, ясности не было...
   Вито молчал. Его душа оцепенела от страха неизвестности. Зато Барон орал во всё горло. Истерия, взбурлившая в котле трепета...
   Миррил молчала. Скачок занял гораздо больше времени, чем она ожидала, но в то же время, всё произошло в один миг.
   Казалось, кто-то надорвал простынь Мироздания и позволил заглянуть в образовавшуюся дырочку. И тот бесцветный и в то же время переливающийся всеми цветами радуги свет, что извергался из неё, пугал и зачаровывал, манил и отталкивал.
   Как яркая вспышка темноты.
   Миррил лежала на Вито, вдавливая его в густую шерсть медведоновой шкуры. Перевязанные за спиной руки она освободила - Вито специально завязал бечёвку так, чтоб лишь создать видимость крепких узлов. На самом деле, от них можно было легко освободиться, что, собственно, Миррил и сделала.
   - Святые Уродцы отымей Святую Ненависть! - вскрикнула Миррил, поднимаясь на ноги. - У нас получилось! Вито, мать твою, у нас получилось!
   Она осмотрелась вокург: широкая, освещаемая электрическим светом комната без окон и дверей (на первый взгляд), шкура медведона на полу, высокий ореховый шкаф в дальнем углу и гобелены с изображениями редких птиц на стенах...
   Вито промямлил что-то невнятное в ответ.
   Но даже если бы его бубнение имело какой-то смысл, он бы всё равно ускользнул от Миррил. Её внимание полностью поглотил один предмет, лежащий на кровати. Золотой жезл с изумрудным набалдашником. Вернее, не совсем изумрудным... Нет, раньше-то он был изумрудным, тут и сомнений не могло быть. Но вот впитав магический дар Миррил, он окрасился пунцовым сиянием. И это сияние манило девушку сильнее, чем в запредельную древность моряков манило прекрасное пение Сирен. Ни для кого не секрет, что всех Сирен истребили лет эдак триста назад...
   Но, Святая Ненависть всё испепели, сияние жезла заставило о них вспомнить!
   Словно голодный хищник в беззащитную жертву, Миррил вцепилась в жезл. Её взгляд помутился. Всё вокруг перестало существовать. Только золотой жезл со светящимся магическим огнём набалдашником. С ЕЁ МАГИЧЕСКИМ ОГНЁМ!
   Заполучив жезл, испытав невероятно сладкие секунды триумфа, Миррил омрачилась мыслью, что не знает, как ей поступать дальше. Как заставить эту грёбаную штуковину отдать магический дар?
   Миррил прикоснулась набалдашником ко лбу. Ничего не произошло. Потёрла набалдашник ладонью. Тоже ничего. Принялась тереть им по всему телу. Но всё так же - никаких результатов. Жезл чем-то напоминал фаллос. Взвесив все "за" и "против", девушка взяла набалдашник в рот, попытавшись как можно глубже затолкать жезл себе в горло. Увы, эта отчаянная попытка не принесла никаких результатов (если не считать результатом Барона Отрицательного, который от лицезрения этой эротической сцены возбудился до предела). Мысли одна отчаянней другой роились в голове Миррил. Она даже подумала, что набалдашник следует вставить себе между ног. И уж было начала задирать платье, как здравый рассудок заставил отказаться от этой идеи...
   Миррил повалилась на кровать и разрыдалась, срывая злость на ни в чём неповинных подушках и одеяле.
   И всё бы ничего, да только раздался скрежет, и гобелен с диковинной двуклювой птицей принялся отходить от стены...
  
   Отходы производства магония сливались в подземную реку Широкий Стон в четырёх местах, разбросанных по Мистору. Центральный завод куполообразным гнойником примыкал к главной цитадели Ордена Восьми Старейшин, которая пирамидальной громадой, похожей на исполинский наконечник отравленной стрелы, вырывалась из самого сердца Мистора. Остальные перерабатывающие магонит заводы пустили ядовитые корни в юго-восточной, юго-западной и северной части Столицы.
   Лучших точек для внезапной атаки просто невозможно было бы и придумать.
   Мистор - столица могучего государства Чикрог. Государства, захватившего половину мирового рынка поставок магония. Сверхдержава. Одна из самых богатых стран. А там, где есть богатства, есть и армия, призванная защищать его от желающих силой завладеть этими богатствами. И армия, без преувеличений, была лучшей в мире. Конечно же, людской ресурс во всех странах похож. Но в Чикроге армия отличалась исключительным финансированием и продвинутостью боевых технологий. Да, именно на защитных турелях вдоль стен Мистора и других стратегически важных городов стояли лазерные и плазменные установки, создание и обслуживание которых стоили просто запредельных сумм. Даже вероятный неприятель - королевство Восточный Феникс, в своём богатстве, нажитом владением второй половиной мирового рынка поставок магония, не позволяло себе таких дорогостоящих средств защиты...
   Мистор, как, собственно, весь Чикрог, был готов к любым военным действиям, предпринятым соседними государствами. Ответ был бы жёстким и сокрушающим. С возможным продолжением - форсированной экспансией территорий страны агрессора (если эта страна - не Восточный Феникс). Если же произошёл худший из вариантов, и агрессором выступила бы сверхдержава Восточный Феникс... Что ж... Длительного и кровопролитного противостояния здесь не избежать.
   Казалось, Мистор блестяще был подготовлен к любой атаке. Будь то атака с воздуха, суши или даже воды (хотя нападать на город водным путём было крайне неудобно). Но кто же мог предположить, что атака произойдёт из-под земли?!! И атаковать будут существа, которых раньше и разумными-то не считали. Так, тупоголовыми зверо-змеями...
   Сколько раз История давала людям урок: малейший просчёт может привести к губительным последствиям. Ну вот, ещё один наглядный пример...
   Наступательная тактика подзмей была проста, а оттого и невероятно эффективна.
   Первая волна нападения произошла ночью, в начале четвёртого. Когда добропорядочные мисторцы спали, недобропорядочные шныряли по питейным и наркоманским притонам, патрульные отлавливали недобропорядочных граждан и потрошили их кошельки, а расслабившиеся часовые на заводах клевали носом, едва побеждая всепоглощающую дрёму. В общем, ночной город существовал своей устоявшейся веками жизнью и не подозревал, что в какие-то мгновения всё изменится в чудовищную, непоправимую сторону.
   Синхронность и неожиданность.
   В установленный великими стратегами Саборкана срок, из громадных сливных труб хлынули полчища жаждущих мести воинов. Они были низки ростом, размером с человеческого ребёнка или со взрослого йорка, чёрный цвет кожи и доспехов помогал им смешиваться с мраком ночи, их рты и носовые отверстия были перевязаны чёрной тканью, чтобы едкие пары рыхляка (так назывался лишний продукт, образовывающийся при переработке магонита в магоний) не подорвал их здоровье до того, как их клинки и снаряды настигнут вражеских тел.
   Первыми шли рукопашники. Их задача проста - тихо вырезать всех, кого можно вырезать тихо. Миссия самоубийственна, но подзмеи не боялись смерти. Их философия жизни была проста - мы живём, чтобы умереть...
   Лучшие из лучших. Они передвигались бесшумно. Были быстры, как молнии, и безжалостны, как дикие звери. Они выпускали кишки любому, кто попадался на их пути, рубили головы, пронизывали тела, да так, чтобы задеть лёгкие и не позволить сорваться с губ предсмертному крику, пробирались в казармы и тихо вырезали спящих... Зачистив внутренние территории заводов, они высыпали на улицы всё ещё расслабленного города, растворялись в его полумраке, тихо распространялись по нему, словно смертоносная зараза, губя всё живое на своём пути...
   Раздался отчаянный вой сирен. Мистор просыпался, приходил в себя, собирался с силами дать отпор.
   Это был знак для второй волны атаки подзмей. Основной волны.
   Боевые машины поползли вверх по громадным трубам. Первыми шли тараны. Они пробивали стены, крушили всё подряд, давая путь стрелковым механизмам и пехоте.
   В одном из стрелковых отрядов был Дирок. Он бежал плечом к плечу с вооружёнными пружинострелами подзмеями. Его лицо скрывала чёрная повязка. Его мысли были мрачны. Он бежал убивать...
  
   В стене находилась тайная дверь, через которую и вошёл ничего не подозревающий ифр. Был он одет в красный мундир пред-адепта с золотым гербом Ордена на груди - восьмью змеями, пожирающими друг другу хвосты. Миррил замерла на кровати, покрытой перьями из надорванной подушки. А вот Барон не растерялся. Он молниеносно метнулся к незнакомцу и ткнул того в шею. Ифр только и успел издать булькающий звук и повалился на пол. Тем временем Вито втащил его тело в комнату и налёг плечом на потайную дверь. Без лишнего кокетства, дверь захлопнулась, вновь превратившись в стену с диковинной двуклювой птицей на гобелене.
   - Ты его убил? - прошептала Миррил. Эти слова вырвали её из зловонных лап испуга. Миррил почувствовала, как до боли сжимает ручку жезла с магическим даром и расслабила побелевшие пальцы.
   - Убил? - Голос отдавал чем-то металлическим.
   Вито посмотрел на Миррил. В глазах отчётливо читался испуг, лицо его было как никогда бледно, лоб и щёки покрывала испарина. Если уж сильно приглядываться, то руки поэта била мелкая дрожь. Должно быть, ему стоило невероятных усилий держаться на прямых ногах (которые тоже дрожали).
   - Этих пидаров так просто не убить, - признался Барон Отрицательный. - Но вырубить легче простого...
   После чего он замолчал и надолго ушёл в себя, усевшись на пол в углу комнаты - как раз под гобеленом, изображающим купающихся в каскадном фонтане соловьёв, канареек и прочую птичью мелкотню - обхватив руками колени, и периодически покачиваясь, как это любят делать утомлённые после длительного буйства душевнобольные, облачённые в смирительные рубахи.
   Из короткого разговора Миррил вынесла, что у Вито, видимо, были свои особые счёты с расой ифров. Возможно, что-то связанное с неприятными воспоминаниями, может быть, даже детскими... В любом случае, сейчас этот расизм им здорово помог. Но не следует расслабляться. Девушка сняла с подушек наволочки и перевязала ими руки незваному гостю.
   Вообще, название "клешни" не совсем подходит для определения конечностей ифров. Не видевший никогда ифра человек (фарк, йорк, жупат, брин) услышав слово "клешня" представит себе нечто, похожее на конечность краба или лобстера. В таком случае то, что он впоследствии увидит при встрече с ифром, сильно выбьется из рамок понимания сего слова. Да, небольшое сходство можно отметить, но не более того. Пальцы жупатов были парными: на три верхних приходилось три нижних. Они плотно прижимались друг к другу и, по первому желанию своего хозяина, разжимались, что и послужило причиной назвать шестерню ифра "клешнёй"...
   Но Миррил было не до созерцания тонких материй. Она вязала эти "клешни" наволочками. И как можно крепче, крепче, туже, туже...
   - Я... что... а... - завертел головой очнувшийся пленник. Заворочался, обнаружил, что руки у него за спиной, да ещё и связаны.
   - Ах! Отпустите меня! Отпустите меня, мать вашу! Отпустите! - пожалуй, такого жалкого и ничтожного скулежа Миррил ещё не слышала от мужчины.
   - Забей варежку, мудак, - порекомендовала она и, для убедительности, пнула ифра в живот. Кожа у ифров толстая и плотная, почти как хитин. Наверняка пинок доставил пленнику боли не больше, чем носорогу прут выжившего из ума пигмея... но всё же - ифр воспользовался рекомендацией и умолк.
   Он лежал на полу, между кроватью и медведоновой шкурой, переводил испуганный взгляд с Миррил на ушедшего в себя Вито и обратно. Что творилось в его голове - лучше об этом никому не знать.
   - Зачем ты сюда припёрся? - рявкнула Миррил.
   Смысл слов не сразу дошёл до пленника.
   - Ну?
   - Зачем? - затараторил Арчибальд. - Зачем? Ну... я... я просто сюда зашёл... эм... ну...
   - Хватит мычать, - прошипела бывшая магиня, подняла с пола жезл и, для профилактики, ещё раз пнула пленника в живот.
   - Кто ты вообще такой? - сверкнула океанической глубины и прозрачности глазами Миррил. - Или нет, лучше скажи, как влить в себя магический дар из этого грёбаного жезла?!
   - Я... я не знаю, - ифр часто заморгал, стараясь не встречаться взглядом с девушкой.
   - Врёшь, собака, чувствую, что врёшь, - Миррил ни на секунду в этом не усомнилась. Она повернулась к Вито: - Барон, Вито или кто ты там сейчас, объясни этому придурку, что мы с ним не собираемся шутить.
   Вито поднял голову. Выражение лица уж совсем не было похоже на здоровое: было в нём что-то придурковатое, что-то психически неуравновешенное...
   - Банда ифров вырезала мою семью, - заговорил он, медленно поднимаясь на ноги. - Отца, мать и младших сестёр... всех трёх сестричек, крошечек моих, бедненьких... На моих глазах, - Вито чугунной походкой приближался к Арчибальду, - а меня изнасиловали и окровавленного бросили подыхать! Сука ты рваная! Ты и весь твой поганый род!
   - А-А-А-А-А-А-А! - завопил пленник, на которого обрушился град неумелых ударов поэта, но эти удары до того были переполнены лютой ненавистью, что ни один профессиональный боец не сделал бы лучше... - Я всё скажу, я всё скажу, перестань, переста...
   - Вито, перестань, - позвала Миррил, но её слова остались без внимания.
   - Я тебя урою, мразь, я тебя удавлю! - брызгал слюной Барон Отрицательный.
   - Вито! Барон! - Миррил хлопнула его по спине.
   Вито развернулся, занеся кулак на Миррил, его глаза горели чудовищным огнём безумия.
   - Нет! - пискнула девушка.
   Кулак остановился в миллиметре от её носа. Вито забегал взглядом по комнате, словно человек, проснувшийся в незнакомом ему месте.
   - Да что с тобой такое?! - Миррил влепила ему пощёчину.
   Блуждающий взгляд (казалось, что глаза бегали сами по себе, независимо друг от друга) сфокусировался на девушке.
   - Я... - выдохнул Вито и посмотрел себе под ноги.
   На полу лежало кровавое месиво. Назвать это чем-то, что ранее имело формы молодого ифра, не поворачивался язык. Из ран сочилась фиолетовая кровь. Да, пожалуй, лишь по цвету крови можно было делать какие-либо догадки...
   И всё же, это месиво не было мёртвым. Его часть (ранее бывшая грудью) медленно вздымалась и опускалась. Кровавая куча мяса, ломаных костей и полопавшейся кожи, похожей на хитин, еле-еле, но дышала...
   - Я... - повторно выдохнул Вито и отвёл взгляд от месива. - Да ну это всё к херам собачьим, - устало произнёс он и уселся на кровать.
   Миррил села на корточки возле той части тела месива, которая раньше была лицом.
   - Слушай, друг, ты ведь хочешь жить, правда?
   Месиво едва качнуло головой.
   - Скажи тогда, как высосать из этого сраного жезла магию? Скажи, и мы отнесём тебя к доктору. Доброму доктору, который вылечит тебя, поставит на ноги. Да, на пианино ты уже вряд ли сможешь играть... Но я уверена, всё остальное у тебя заживёт прекрасно. Ну же, не глупи. Добрый доктор так и ждёт тебя у себя в кабинете.
   Месиво знало, что эти слова ложь. Месиво знало, что доживает последние минуты, а то и секунды. Месиво всё знало... Но хотело верить в чудо. Вдруг эта сумасшедшая женщина и вправду отнесёт его к доброму доктору. Доброму, милому, умелому доктору, чьи руки в сумме со скальпелем и лекарствами делают истинные чудеса. Ох, как ведь было бы прекрасно ещё какое-то время пожить. И пусть боль, которую испытывает месиво, постепенно угасает, а всё вокруг делается холодным и тёмным... Нет, это не выход. Если вернуть боль - вернётся и рассыпающаяся, как песочная статуя от ветра, жизнь. И добрый доктор сможет помочь. Конечно же сможет...
   - Р...а...с...к...р...о...й...с...я... - прошептало месиво. Из отверстия, которое раньше было ртом, вместе с буквами текла вспенившаяся кровь.
   - Раскройся? Что это значит? Не дури, придурок, - завелась Миррил. Она хотела потрясти Арчибальда за плечо, но побрезговала.
   Месиво больше не было в состоянии произносить внятные звуки. Лишь хрип и бульканье.
   - Раскройся, чтоб тебя, мудило, раскройся, блядь... А хотя...
   В памяти Миррил что-то щёлкнуло. Нечто смутное начало подниматься из склепа давно похороненных воспоминаний. Старина Сик. Да, этот старый подлый предатель (увы, Миррил верила своему вещему сну) учил её медитации. Да, точно. Уроки "раскрытия", если не изменяет память, а она, конечно же, может изменять, но какой есть ещё выбор? Миррил терпеть не могла тех занятий. Благо, Сик их провёл всего ничего - раза три, может четыре. Не удивительно, что девушка напрочь о них забыла. А сейчас самое время вспомнить. Так, нужно сесть в позе лотоса, сделать глубокий вдох, выдох. Перенестись мыслями в седьмую ступень небесного познания. Да, перенестись, а не думать о крепко сжимаемом пальцами золотом жезле с изумрудным набалдашником, мерцающем пунцовым сиянием...
   Перенестись в седьмую ступень небесного познания. Отдаться ей. Познать мир и спокойствие тела. Избавиться от всего бренного, всего ненужного, вытряхнуть его из себя, превратившись в пустую чашу. Эта чаша, подобная пустому чреву зверя, требует заполнения. Кровавый отвар, сверкающий мириадами радужных бликов. Капли животного благоденствия. Разошедшаяся ткань мироздания, впитывающая в разрыв остатки запредельного пространства и времени. Непознаваемое познание.
   Сосуд вновь заполнен...
   Миррил открыла глаза. Это сказочное ощущение, которое она уже не надеялась испытать. Ощущение растекающейся по жилам магии...
   - Слушай, друг, а не ты ли Арчибальд, ученик Горколиуса? - это был риторический вопрос, ведь Миррил уже знала, что это так. Непонятно откуда, но знала.
   Сидящий на кровати Барон почесал затылок. Он ровным счётом ничего не понимал, что происходит, и уж тем более не знал, что будет дальше, но ему стало интересно...
   Месиво перестало издавать булькающие звуки и хрип. Надежды повидаться с добрым доктором вмиг растаяли, как лёд под лучом лазера.
   - Ай-я-яй, - покачала головой Миррил. - Ты устал ждать его милости, бедняжечка, и пришёл сюда, чтобы без его ведома впитать в себя магический дар. МОЙ МАГИЧЕСКИЙ ДАР!
   Кровавое месиво попыталось подняться, но вышло что-то похожее на предсмертную судорогу.
   Миррил захлестнула неудержимая волна злости. Опоздай она немного, и этот молокосос бы всосал в себя её магический дар. И он отнюдь не был бы рад её с Вито появлению. Нет в этом сомнения: Миррил бы погибла от своей же магии, украденной этим уродцем ифром. Злость. Праведная злость. Раньше её бы хватило для Обращения. Но сейчас Миррил стала другой. Она лучше умеет справляться с эмоциями, её импульсивность сильно притупилась за время общения с Дироком. Зов здравого рассудка стал слышен чётче и весомее. Поэтому нет смысла тратить столько сил на Обращение, когда можно лишь чуть-чуть выпустить магии...
   Из руки Миррил вырвался красноватый вихрь, вмиг проникший в месиво через раны и то, что раньше было ртом и дыхательными отверстиями. Магический порыв сконцентрировался вокруг сердца, сдавил его, оборвав и без того угасающую жизнь Арчибальда, ученика кровного врага Миррил Виконта Карманарана Пиркона Горколиуса Восемнадцатого Великолепного, будь он проклят Святой Ненавистью.
   Раздался оглушающий рёв сирены, словно материализовавшийся крик покидающей изувеченное тело ифра души.
   Вито испытал трепет перед женщиной, стоявшей рядом. Он вытянул её из канализации беззащитной и растерянной. Любой мог обидеть её... Но сейчас перед ним стояла не жертва. Это был могущественный хищник, способный пустить кровь лишь по мановению мимолётной прихоти. Это пугало. До смерти пугало...
   Лучше быть по одну сторону баррикады с таким могущественным человеком.
   Рёв сирены не прекращался. Мало того, начали доноситься приглушённые крики, лязг металла, хлопающие звуки и раскатный грохот, похожий на шум взрывов.
   - Нам здесь больше нечего делать, - сказала Миррил и направилась к медведоновой шкуре.
   Вито поплёлся следом. В голосе Миррил, в её властно-поднятом подбородке чувствовалась мощь, гордость и сила.
   "Чикакор миртак филистиций" - произнесла магиня мысленное заклинание, только на медведоновой шкуре оказалась нога её спутника.
   Какое-то время они стояли молча. Миррил раздражённо топнула.
   - Что? Что такое? Почему мы не переместились? - занервничал Вито. Его порядком напрягали доносящиеся всё сильнее (а значит и ближе) звуки отчаянной битвы.
   - Было бы глупо думать, что обратный билет будет с тем же штампом... - произнесла Миррил не так Вито, как пустоте комнаты.
   - Что же делать? Блин, что же нам делать? - нервно заходил Барон. Его костяшки кулаков были разбиты об Арчибальда и предательски пульсировали болью. На сегодня хватит с поэта приключений!
   - Как что? Придётся идти туда, - Миррил ткнула пальцем на стену, из тайной двери в которой на свою беду пришёл ученик Горколиуса, задумавший овладеть магическим даром вне положенного срока.
  
   Штурм главной цитадели Ордена Восьми Старейшин оказался намного сложнее, чем предполагалось.
   Из амбразур в толстых металлических стенах то и дело вспыхивали смертоносные оранжевые лазерные лучи и зеленоватые сгустки не менее смертоносной плазмы. Это если не говорить про нескончаемый град болтов и пуль. Напирающие стенобитные орудия подзмей попросту не добирались до ворот - были сожжены, расплавлены, разбиты.
   Снайперы Саборкана время от времени снимали стрелков в амбразурах, но на освободившееся место тут же приходили новые. И не было им конца.
   Подоспели осадные механизмы. Мобильные транспортные средства закреплялись, раскладывались, трансформировались в стационарные машины разрушения. Укрывшись за стенами центрального завода и других близлежащих зданий, они обстреливали разрывными снарядами стены цитадели. И прежде чем стрелки лазерных и плазменных орудий вычислили их расположение и уничтожили вместе со скрывающими их стенами, в громадном пирамидальном небоскрёбе цитадели уже зияли громадные дыры, открывающие путь вглубь здания. Входные отверстия погибели Мистора...
   Подзмеи были молчаливы в бою. Они не издавали боевых кличей, не кричали из страха и практически никогда не вопили, находя смерть от болта, меча или лазера неприятеля. Тихие и организованные. Даже все команды они подавали жестами и лишь в крайне редких случаях отдавали их громкими и короткими словами.
   А вот Дирок не привык молчать во время боя. И сейчас, когда в дыры цитадели хлынула лавина зловеще настроенных солдат, несущая его с собой, он не молчал. Дирок кричал из всех сил, драл глотку, выкрикивая повергающий врагов в страх боевой клич древних кочевых воинов:
   - Уй-ях-хха! Йа-хха-рра! Ай-ла-ли!
   Клич действовал на подсознание. Сам язык, которому принадлежали его слова, давно вымер, вместе с его носителями - грозными и суровыми кочевниками Великого Севера. Но генетическая память не позволяла забыть тот ужас и страх, который пришлось пережить праотцам этих мест. Чудовищной жестокости налёты, сопровождаемые воплями диких и безжалостных воинов. Северяне выжигали целые посёлки, убивали воинов, насиловали женщин и детей. Они ели сердца побеждённых врагов, вспарывали трупам животы и вытрушивали содержимое в одну кучу, чтобы предать её огню вместе с живыми детьми побеждённых. Женщин, изувеченных и изуродованных, они оставляли жить. Оставляли как свидетельство своей звериной варварской силы и жестокости.
   Мощный луч лазера сверкнул совсем невдалеке от Дирока, на несколько секунд ослепив его. На ярко-оранжевом фоне в глазах забегали тёмные пятна. Останавливаться ни в коем случае нельзя. Нужно бежать дальше. Жаль, что под ногу что-то попало, и наёмник повалился на нечто тёплое и липкое. Зрение вернулось так же неожиданно, как и исчезло. Дирок лежал в груде расчлёнённых лазером тел подзмей. Лазер режет лучше любого скальпеля. Нет, лучше - где это видано, чтобы скальпель так искусно и быстро резал кости? В телах зияли громадные дыры. Многие трупы были разрезаны буквально пополам: кого-то полоснуло от шеи до бедра, кому-то снесло половину головы, кого-то чикануло вдоль талии... Один подзмей был жив. Ему лишь отрезало ноги. Он молча глядел немигающим трехглазым взглядом на Дирока. Ни слова о помощи. Глаза как бы говорили: "со мной всё кончено, друг, а ты беги вперёд, надери задницы этим пидарам, отравившим нашу воду".
   - Уй-ях-хха! Йа-хха-рра! Ай-ла-ли!
   Дирок вскочил и помчался в бой.
   Сотни, если не тысячи тел подзмей лежали на подступе к цитадели. Разрезанные лазером, сожжённые плазмой, пронизанные болтами и пулями. Наступающая армия шагала по трупам сородичей. Многие падали, роднясь в смерти с уже павшими. Но отборных сынов Саборкана было не счесть. Они напоминали армию свирепых муравьёв, своим числом и порядком сметающих всё на своём пути. Их невозможно было остановить. Они заползали в дыры в металлических стенах пирамидального небоскрёба. Расползались по его залам и коридорам, убивая всех, кто попадался на пути.
   Вместе с группой стрелков, Дирок вскочил в дыру, зиявшую в главных воротах цитадели, и попал в массивный холл. На подступе он отстрелял все пять зарядов пружинострела, убив двух охранников. Сейчас в его руке блестел холодом смерти меч, а мушкет был туго пристёгнут к спине ремнём. Окружавшие его подзмеи дали залп, повалив замертво не успевших спрятаться в укрытие охранников. Дироку это придало смелости, и он, сломя голову, устремился к навалу шкафов, столов и стульев, за которыми прятались защитники Ордена.
   Из укрытия высунулся брин в чёрно-бардовой форме и пустил очередь из винтовочного болтострела. То ли руки у него дрожали от страха, то ли сама Судьба была благосклонна к Дироку - все болты не достигли цели.
   Дирок на бегу пригнулся и подпрыгнул, сделав в воздухе сальто, приземлился по другую сторону баррикады, за которой пряталось два брина и один человек. Несколько точных и безжалостных взмахов мечом, и жизнь вытекла из охранников через чудовищные раны.
   В дыру в воротах вбежала новая порция воинов Саборкана. Среди них был Карг. Он с лёгкостью опознал спину Дирока, возвышавшуюся над навалом мебели, прицелился и выстрелил...
   Издав отрывистый крик, Дирок упал, как скошенный серпом колос.
   Карг добросовестно выполнил прямой приказ Масстоя и во время подготовки к битве нянчился с Дироком. На этом приказ и заканчивался, о нянченье на поле брани не было сказано ни слова. Жителю поверхности трудно понять психологию подзмей. Дирок, к примеру, считал Карга своим новым другом и без раздумий отдал бы в бою за него жизнь. И любой житель поверхности на его месте считал бы точно так же. Но за приветливостью и кажущейся симпатией скрывается сложная и не поддающаяся общим канонам психология подзмей. Карг выстрелил даже не из-за мести за разбитое лицо. Нет. Это был холодный и продуманный поступок, мотивы которого могут понять лишь подзмеи.
   Но долго наслаждаться своим подвигом Каргу не довелось. Ему прошило голову сразу несколько болтов в коридоре, ведущем к лифтовым шахтам...
  
  

Рыжков Александр "Красавица Миррил, чудовище Миррил". Следующая глава

  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"