Или вот: уже сентябрь, уже по вечерам холодно, и понятно, что лето прошло, и что прошло оно зря, что теплые, жаркие дни лета ушли, и ушли впустую, что эти жаркие дни не согреют тебя предстоящей зимой. Что не греют они уже сегодня, в середине сентября, вечером, когда ты один сидишь под фонарем во дворе и разглядываешь березы. Они пока совсем зеленые, а с других деревьев листва почти опала, а та, что осталась, уже желтая. Воздух необычно свежий, и темно, особенно, если смотреть на фонарь. Небо черное-черное, и твоих любимых звезд не видать, а все равно - так хорошо и так печально быть сейчас одному.
Лето кончилось, и за лето ты не успел нигде побывать, лето прошло, можно сказать, бесследно, но, какой же оно вообще могло бы оставить след? Ведь даже самые лучшие дни никогда по настоящему не согреют того, кому холодно зимой, кто зимой боится выйти из дома. На улице совсем тихо, не слышно ни звука, хотя можно представить, что там, на улице, много машин, все спешат по каким-то вечерним делам. И можно представить, что в кроне клена, листва которого почти вся стала желтой, на той еще неделе пел твой любимый кузнечик, символ печали и одиночества. Что теперь с ним? Неужели твоему брату, твоему другу, тому, кто так красиво и так безуспешно пытается тебя подбодрить, суждено было умереть, неужели его больше нет в этом мире, в мире, где и живешь-то так, будто исполняешь повинность, и так радует, что кто-то невольно пытается тебя поддержать. И что сталось с тем маленьким мотыльком, которого ты видел на той неделе, который летел, хоть было и изрядно холодно, хоть на дворе был день, а мотылёк был ночным - что выгнало его, что заставило полететь, почему именно ты был свидетелем его полета?
А два месяца назад ты стоял на городском мосту и смотрел, как роятся, клубятся полчища и тучи поденок, однодневных созданий, которые едва ли сознают, что жизнь прошла зря, когда миллиардами вылетают, все в один день, чтобы размножиться и тут же умереть. Но ведь ты не поденка, а порой появляется мысль, что...И в то время, когда летали поденки, и дни стояли теплые, и в воздухе было разлито обещание чего-то несбыточного и такого родного, что ли, и ведь ничего не произошло, хоть жизнь и обещала, ничего в жизни не изменилось, и теперь тебе остается лишь сидеть во дворе, рассматривать кроны берез и кленов, рассматривать фонарь и согнутую тень человека на скамейке, под фонарем - тебя самого.
Земля уже совсем холодная, и так хочется побывать на природе - в последний раз в этом году побыть на природе, одному, немного, хоть час, погрустить одному о своей жизни, которая все обещает и ничего не дает, о каждом лете, которого ты так ждал, а потом только вот в сентябре замечал, как оно было замечательно и как оно быстро прошло - прошло, а мы и не заметили. Может быть, жизнь так и устроена, что хорошее тогда и замечаешь, когда оно уже проходит. Вот освещенные автомобили, вот освещенные кроны деревьев, окна дома светятся на темном фоне, вот немного чёрного-чёрного неба между крон.
Сколько раз ты уже все это видел, сколько раз обещал себе не проворонить лета, сколько раз говорил себе оставить от лета на память хоть что-то, чтобы согреться зимой - и что же? Уже сегодня тебе остается лишь представлять песню кузнечика, а неделю назад он был еще с тобой, уже сегодня тебе приходится представлять запах луговых трав, хотя ещё недавно можно было выйти в поле и почувствовать его, вдохнуть полной грудью, посмотреть, послушать птиц, которые, верно, скоро соберутся в стаи и улетят в дальние края, которые ты никогда не видал, и может никогда не увидишь, да, может, это тебе не так и нужно. Но тебе придется целую зиму мерзнуть и мечтать о лете, отлично зная, что следующее лето пройдет просто так, опять ты не поймешь того, что хотел понять, и не сохранишь его тепла, и заметишь, что только что вот рядом с тобой было чудо, только в сентябре...