Аннотация: Эта миниатюра временно находилась в теле СНП, теперь вернулась к хозяйке в раздел.
Красное - это лепестки. Лепестки по полу, испещренному щербинами. Лепестки по покрывалу, раскрывшему все свои шкурные тайны. Лепестки по груди, что охладела к дыханию... Осыпался цветок. Он теперь принадлежит самому себе, отброшен... Уничтожен безжалостным временем. Ты не тянешь к нему руки. Ты лежишь, не смея пошевелиться. Голова перекинулась через край постели, длинные пряди бликами солнца расползлись по залитой красным подушке, по сочащейся темнотой простыне. Может, волосы теперь стали ядовитыми змеями... Может, они дотянутся до соцветия и совьют с ним гнездо для разврата.
А лепестки - им все равно, кто владеет их чистотой. Они растеряны по кровати, на которой твое обнаженное тело затихло навеки.
Лишь в лице осталась жизнь, потому что красная, самая юркая из змей выползла из виска взрывом галактики и разлилась полноводной рекой.
Здравствуй! Красавица... Я прижимаю ладонь к стеклу и смотрю... наслаждаясь изгибами твоих бровей, твоими безумными голубыми глазами, твоим красным ртом, раскрытым в прощальном слове... Краски ярки... Красные лепестки хранят жар разбросанной одежды. Жаркая ночь алела... Жаркая ночь обернулась инистым утром...
Не согреть мне пальцев на стекле, прикрывающих твои черты... Ночь навсегда. Тени спускаются... Тени времени, что сотрут красное уже к сегодняшнему вечеру...
Уже синее вливается в лепестки, комкая их в пальцах, как хрупкую бумагу памяти. Синие тени ползут через замерзающий сад, сквозь меня проникая внутрь, за стекло. И я не смею отнять от стекла ладони. Чернеют лепестки... Чернеет змея, умирая без пищи. Лишь пол продолжает щериться дырами, из которых выползает тьма, что оседает на лицо красавицы...
Завтра синь станет контрастами, в которых время бессмысленно. Завтра я не оторву ладони от окна, все еще боясь взглянуть на содеянное. Я ли видел лепестки и обрывал их с цветка? Я ли смотрел на то, как кровь бежит к горящему сердцу, а потом направляет мысли в объятия сладкого забвения? Бессмысленно призывать... Кончено.
Однажды краски сотрутся, а контрасты сгладятся. И мне в награду останется лишь горстка пепла, которую я положу в пустую коробочку из-под спичек и понесу навстречу саду, шурша красно-желтой листвой. Я не испугаюсь сирен. Я выйду навстречу и сдамся... Берите меня, ведите в свои белые комнаты, заплетайте мне руки белыми змеями за спиной. Колите меня длинными иглами и истязайте своими машинами. Я уже хранюсь в коробочке вместе с бесформенной серостью, оставшейся после цветка, и принадлежу самому себе.