Теперь она отчетливо понимала ощущение Конца. Он пришел тихо и неслышно, словно кот лег у порога и замер, свернувшись нетугим клубком. В доме стало тихо. Словно никогда и не было смеха, звяканья ложечки о край чайной чашки, шума льющейся воды. Словно никогда не было ДВОИХ. Шаги стали неслышными, посуда разучилась греметь и падать, а любимый коричневый плед -- непривычно маленьким и неуютным. Каждый интуитивно занял свой однокомнатный мир, и когда эти миры вдруг соприкасались, его обитатели съеживались и словно раки - отшельники прятались в норки. А в сердце наползал не холод... вечная мерзлота.
И не было силы, способной разбить эту с каждой минутой крепнущую корку -- потому что ее не хотели разбивать. Хотя она еще продолжала вздрагивать, когда он светским и безразличным голосом предлагал ей чаю или спрашивал о времени. Потому что она еще не успела так быстро оледенеть и отчаянно цеплялась за острые края раковинки. Но только в кровь резала ладони.