Ухватившись за подлокотник, Томушка сделала попытку сесть и вдруг подлетела, испуганно затрепыхавшись над подушками диванчика. Из сумерек вынырнул маленький зеленый маячок. Рослый человек в скафандре наклонился к девочке, постучал перчаткой по прозрачной вставке своего шлема и поспешно покинул кают-компанию, нелепо раскачиваясь при ходьбе. Магнитные захваты громыхали по палубе, отсчитывая каждый шаг тощего, высокого незнакомца.
Ощущая в позвоночнике тупую боль, Томушка умело и довольно ловко удержалась от очередного бессмысленного кувырка в воздухе. Зависнув точно над диванчиком, девочка тронула переборку и аккуратно спланировала на сидение. Ощупывая шишку на голове, Томушка привела растерзанные мысли в порядок. Удар выдался крепким, однако до кровоточащей раны дело не дошло. Кроме спины, отнимались левая рука, плечо и очень неохотно, чуть ли не со скрипом шевелился локтевой сустав. Девочке досталось при вражеской атаке. Страшный рывок, кульбиты нейтролота не прошли бесследно и для кают-компании "Рокота-212". Все в отсеке перемешалось, перепуталось с потемками. Часть крупной, надежно зафиксированной мебели сорвало с мест и беспорядочной кучей навалило на дальнюю стену, а от незакрепленной остались расшибленные клочья, которые блуждали в тусклых кружках нескольких потолочных светильников.
Силовая установка нейтролота трагически безмолвствовала. Сталкиваясь в полете, сухо постукивали куски мебели. Злобно шуршали лохмотья разбитой декоративной обивки кают-компании. Под палубой, в кабельных туннелях подозрительно и разноголосо булькали какие-то жидкости. Томушка помнила только внезапно погасшее полотнище информатора, ужасающие людские крики, мелькающие разноцветные пятна и гром, рвущий броню "Рокота-212". Заботливый друг, наверняка, смог бы рассказать, каким образом она очутилась на удобном, на уцелевшем диванчике в самом безопасном уголке отсека, где девочку не могли случайно задеть обломки.
- Летягин, - тихо позвала Томушка.
На входе в кают-компанию возникла пухлая фигура в скафандре. Замигал зеленый маяк. Повертев шлемом из стороны в сторону, человек заметил девочку, нетерпеливо стукнул по грудной пластине, махнул перчаткой с растопыренными пальцами и защелкал магнитными захватами, живо удаляясь по коридору. Все здесь спешили, кроме Томушки. Понимая, что ее зовут, абсолютно ясно предлагают поторопиться с поисками подходящего по размеру скафандра, девочка помедлила, чуть приподнявшись от подушки. Отсутствие верного Летягина вызывало тревогу, пока абсолютно поглощающую иные соображения. Улыбка на полном, простецком, щекастом лице друга и всего одно слово Летягина могли бы разом избавить Томушку от страхов и болей.
На родном "Квазаре" существовали специальные залы, где не действовали силы штатных корабельных синхронизаторов гравитации. Будучи непоседливым любознательным ребенком, девочка задолго до празднования своего полувекового юбилея выучила, как лучше, как веселее побороться с невесомостью. Игры, баловство на детских площадках великанского звездолета ощущались Томушкой обычнейшей, нормальной частью жизни, в которой нет пределов и преград. При такой масштабной подготовке к сражению, победа экипажа "Квазара" над врагами была неизбежной. Ответный удар стиксов, ловушка на верфи "Перспектива", гибель удирающих из Солнечной системы нейтролотов, красные от ярости лица Земли и Луны категорически перевернули мироздание девочки. Война проиграна. С "Рокотом-212" покончено. С весельем и любопытством тоже. Команда нейтролота собирается покинуть судно на спасательных модулях, но куда, на какую из планет нужно отправиться горстке людей, чтобы выжить?
Где теперь Летягин? Может, друг ранен, нуждается в срочной помощи? Не продолжат ли стиксы развивать военный успех, набросившись на звездолет? Ждать нельзя! Добравшись мыслью до родителей, оставшихся на "Квазаре", Томушка взмахнула руками и оттолкнулась от палубы, вкладывая силы в уверенный, четко направленный полет между кусками разбитой мебели.
От маневра к маневру боли отступали, до поры до времени прячась в теле. По молодости лет девочке еще не приходилось выполнять какие-то солидные работы в состоянии невесомости, а игры теперь закончились. Радости от парения в мрачных, захламленных, скудно освещенных внутренностях израненного "Рокота-212" не было и в помине. Беспокойство сжимало сердце Томушки. В воздухе опасно кружили обломки, болтались шары разноцветных жидкостей, а из-за растерзанной обивки коридоров то и дело выступали порванные трубы, конструкции коммуникаций, оголенные кабели. Отвлечься хотя бы на вдох как минимум означало получить травму и опоздать на помощь к Летягину!
К счастью, электрическая сеть не действовала и висящие повсюду провода оставались лишь неприятными помехами почти идеальному полету. В месте, где короткий ряд пассажирских, гостевых кают вел в сторону рубки, дорогу девочки перегораживала стальная плита. Другая герметичная отсечка запирала переход к грузовому отсеку нейтролота. Очевидно, проблем и разрушений в "Рокоте-212" было больше, чем это мерещилось Томушке в кают-компании. Все равно не представляя, как сильно пострадала команда, пассажиры и само судно в результате атаки стиксов, девочка заранее преисполнилась самыми пасмурными ожиданиями. Практичная автоматика летательного аппарата очень не зря перекрыла значительную часть нейтролота, обесточив отсеки. Сумрак давил, угнетал, действовал на нервы. Брызги крови на переборках, кровавые пятна на палубе и красный оттиск человеческой ладони, найденный Томушкой на потолке коридора, умножали ощущение приближающейся драматической развязки.
Помигивающий на палубе маячок привлек ее внимание. Одетый в скафандр, Летягин лежал на спине у технического люка, широко раскинув руки. Между пальцев парня были зажаты шлем с миниатюрным сигнальным огоньком, закручены ремни большого инструментального ящика и объемистого серебристого мешка. В дрожи, в испуганном ознобе помчавшись к другу, девочка чудом увернулась от висящего прямо на ее пути кислородного баллона, удачно разминулась с острыми осколками драного железа и клочьями толстенных силовых кабелей.
- Летягин, Летягин... Все равно, Летягин, - горько зашептала Томушка, мокрой от слез щекой прижимаясь к бледному, холодному, ледяному, омертвевшему, совершенно чужому лицу друга.
Кроваво-красный маяк на внутренней стороне шлема трудолюбиво, размеренно отсчитывал пропадающие в прошлом секунды. Сердце друга стояло, отныне не откликаясь на призывный ход времени. Мысль о том, что теперь к ней тоже тихо подкрадется смерть на обезлюдевшем "Рокоте-212" еще не пришла в голову девочке, крепко забывшей о собственной жизни вообще. Тяжелейшее горе великой, невосполнимой утраты накрыло Томушку черным, непроницаемым погребальным одеянием. Принять такую потерю ее рассудок не умел.
- Летягин! - пронзительно, до боли в легких закричала девочка.
Заходясь в жуткой нервной лихорадке, она схватила парня за наплечники скафандра и хорошенько потрясла. Инерция оторвала рыдающую Томушку от безвольного тела друга, но девочка выкрутилась, погасила полет, вернулась к палубе и продолжила терзать парня, удвоив, утроив усилия. Защитные локтевые пластины скафандра бойко застучали по палубе. Вторя металлу, коротко лязгнули зубы Летягина. Веко искусственного глаза приподнялось, обнажая невидящий, оцепеневший, страшный в своей бессмысленности, никчемности зрачок.
Бабахнув по палубе каблуками, девочка оттолкнулась и помчалась в захламленном пространстве коридора. В кают-компанию Томушка ворвалась на откровенно нездоровой скорости, не успев избежать столкновения с разломанной дверцей и выскочившими из шкафа полками. Прячущаяся в ее теле боль сейчас же возникла из укрытий, с садистским восторгом требуя от девочки горестных, жалостливых всхлипов. Сжимая губы, Томушка приложилась затылком о пластиковый кусок, завертелась и, словно крылья, распахнула руки. Маневрируя в отсеке как нейтролот, заходящий на посадку в крайне неудобном месте, она наконец-то повисла над завалом мусора.
Расшвыривая жалкие клочья, девочка увидела в груде обломков человеческую ногу, но даже не приостановилась, пока не нашла, пока не зацепила пальцами горлышки запечатанных бутылок. Горе, безнадежность, страх и боль постарались на славу. Томушке хотелось выть от жути и отчаяния. Летягин погиб и любые надежды умерли вместе с другом. Команда нейтролота и уцелевшие пассажиры сбежали, бросив искалеченных мертвецов в бесполезном "Рокоте-212". Помощи с великанского корабля не будет. Сейчас она держалась на тоненькой веревочке природного упрямства, которая могла оборваться в любой момент.
Сделав в воздухе кувырок, достойный акробата, девочка обманула порхающие повсюду куски, нырнула в проем и снова опасно разогналась по изогнутому туннелю перехода. Очень торопясь помочь другу в битве со смертью, Томушка летела, словно истребитель, настигающий противника.
Бессознательная мечта, ожидаемая лишь ничтожной гранью рассудка девочки, оказалась несбыточной. Он не ушел, не встал, не попробовал сесть. Парень так и лежал в коридоре нейтролота, даже не шелохнувшись за время отсутствия Томушки.
Намочив платок, девочка обтерла бледные, космически холодные щеки Летягина, сделала попытку приоткрыть рот парня и влить в него воду, охотно ускользающую в воздух из бутылки. Напряженная, сосредоточенная, Томушка выглядела так, будто верила в то, что обычнейшая упаковка питьевой воды из кают-компании "Рокота-212" хранит чародейственную целительную влагу, способную оживить мертвого.
Вода не помогла.
Летягин не дышал.
Лишь теперь, когда самой крошечной, самой фантастической надежды не стало, она опять расплакалась. Крупные капли воды, сами бутылки закружили у груди парня, устраивая трагический танец со слезами девочки.
- Летягин! Все равно, Летягин! - завопила Томушка, тормоша друга.
Продолжая кричать на весь нейтролот, трясти и при этом цепляться за скафандр друга, Томушка не заметила, а ощутила возвращение. Парень, действительно, распахнул оба глаза. Сначала белое, чужое лицо сделалось осмысленным, знакомым, любимым, родным. Девочка отстранилась... повисла... замерла, прижимая расслабленные кисти рук к животу. Предательская невесомость моментально оторвала Томушку от друга, и она стала медленно подниматься к потолку, рассыпая веер собравшихся в шарики слезинок.
- Начинаем... Ну, по плану, - пробормотал Летягин, растягивая губы в подобии улыбки.
- Убежден? - вытянула девочка, чувствуя себя глупой и потерянной.
- Спасибо. Очень хотелось пить, - почти уверенным голосом сообщил Летягин.
Путая нервную лихорадку и безмерную искреннюю радость, девочка засмеялась в ответ. Сверхчистая, чуть ли не бинарная вода со сверхполезными добавками из кают-компании "Рокота-212" все-таки оказалась по-настоящему волшебной!
Крепче сжав шлем, он отпустил ремни инструментального ящика и серебристого мешка. С третьего раза поймав раскрытую бутылку, парень приложился к горлышку и жадно, быстро, не потеряв ни единой капельки опустошил упаковку воды, созданной из молекул химическими машинами "Квазара". Следующая бутылка отдала содержимое уже медленнее. Летягин смаковал, по глоткам выпивая магическую воду.
- Здорово хорошо, благословенное чучело, - вздохнула девочка, проводя ладонью по горячему лбу. Невесомость мгновенно воспользовалась тем, что она случайно тронула переборку и раскрутила Томушку. Девочка не спешила остановить полет.
- Ну, мастерское пилотирование, благословенное чучело, - восхищенно признал Летягин.
В ответ Томушка исполнила кокетливый, непростой и потрясающе изящный кульбит.
- Много людей погибло? - решительно спросила она, прекращая вертеться в воздухе.
- Весь экипаж нейтролота и восемь пассажиров, - ответил парень.
- Наш... знакомый пилот?
- Ну, тоже. Рубку отрезало, ну, выдрало из корпуса.
- Долго я... спала, Летягин?
- Несколько часов. Мы подали сигнал бедствия. Корабль молчит. Ну, модули отправились на поиски устойчивой связи. Один летит к спутникам в тени Меркурия, другой на станцию разгона. Ну, начинают.
- А мы с тобой, благословенное чучело?
- Ну, нам с паникерами не по пути. Мы действуем по своему собственному плану.
- Что-что? Так нас... мы одни среди... остались вместе с... Летягин, нас... просто забыли?
- Ну, я договорился. Отказался бежать с нейтролота за нас обоих.
- Нейтролот прошел через первую ускорительную станцию, координаты которой давно известны врагам. Ну, злые стиксы могут перехватить модуль. Теперь мы далеко от Солнца, удаляясь каждую секунду. До Меркурия может просто не хватить энергии. Ну, наш с тобой план включает предстартовую подготовку запасного модуля... Томушка, ты бы действовала иначе? - вдруг озабочено спросил парень.
- Боюсь своей смелости, пока я все равно не знаю, Летягин, - довольно легкомысленным тоном произнесла она, скользнула по воздуху и прижалась горячей щекой к все еще холодной щеке парня.
- Ну, если у них не выйдет, наш модуль окажется существенно ближе к сектору, где находится "Квазар". Томушка, мы с тобой выручим всех, кому посчастливилось выжить при атаке. Ну, я заделал пробоину, выставил курс, заменил разрушенные накопители запасного модуля и газовые баллоны. Пришлось вскрыть ремонтные ниши у дюз нейтролота, чтобы подобраться к управляющим системам энергообеспечения. Бортовую сеть восстановить нельзя. Ну, тогда я раскрутил блок молекулярных плат, запустил процесс зарядки накопителей модуля от термических регуляторов, остаточный уровень тепла которых обеспечен равномерным прогревом реагентов...
За время, пока девочка отдыхала в кают-компании, он сделал многое. Собираясь подробно, с массой технических подробностей рассказать о проделанной работе на внешней обшивке "Рокота-212", Летягин замолчал и обнял девочку, запрещая невесомости оторвать Томушку.
- Боюсь своей смелости, пока все равно непереносимо плохо, благословенное чучело, - умиротворенно вздохнула она и клюнула парня то ли в нос, то ли в глаз.
Дернувшись, Летягин подтянул к груди шлем, охнул и с внезапным, совершенно противоестественным ужасом перевел взгляд на лицо девочки. Спокойствие и уверенность парня за миг сменились страхом. Если бы переборка нейтролота сдалась и сейчас вдруг распахнулась, открывая голый космос, он выглядел бы точно так же.
За время, пока девочка лежала в кают-компании "Рокота-212", Летягин сделал многое, однако не помнил, почему потерял сознание, выбравшись из люка ремонтного туннеля. Решительно оттолкнув от себя Томушку, парень смотрел на красиво парящую в воздухе девочку и странно мычал. Высушив слезы, до изумления счастливая Томушка летала как птица в парке "Квазара", забыв о страшном беспамятстве друга, глобальном поражении людей в войне против стиксов, судьбе людей на нейтролоте, предстоящем полете в космос, печальном финале фальшивой "Перспективы", навеки потерянной Земле и планетах Солнечной системы. Летягин выжил после вражеской атаки и теперь находился рядом. Для радости девочки этого было вполне достаточно.
Сгибая спину, парень тяжело оторвал скафандр от палубы, укрепил на палубе магнитные захваты и опять уставился на огонек, равномерно мигающий под шлемом. Двигаться Летягину было явно трудно, и девочка поспешила поддержать друга. Парень с неожиданной ловкостью отклонился: шарахнулся, отстранился, вдруг опасаясь прикосновений Томушки.
- Жаль... Ну, жаль, я не великан с большими ладонями, - с обидой, жалостью, болью в голосе выговорил Летягин.
- Тогда бы ты разом прихлопнул врагов?
Наверное, не ожидая вопроса, парень помедлил.
- Тогда бы я вытянул руки и через стиксов, через расстояния, через галактики поднял тебя на ладонях к самому "Квазару", - проговаривая каждое слово, объяснил Летягин. - Ну, пора. Начинаем действовать. Возьми из мешка...
- Отдохни! Планы пока подождут! - нетерпеливо оборвала друга девочка.
- Томушка, в мешке скафандр твоего размера, - неторопливо, с какой-то машинной настойчивостью запрограммированного биофозера продолжил парень. - Надень. Ну, кислорода немного. Заправим позже, из системы модуля. Ну, без скафандра здесь опасно. Корпус нейтролота рассечен. У нас еще есть работа.
- Убежден? Все равно, Летягин. Пока тебе нужно здорово хорошо отдохнуть, благословенное чучело, - сказала девочка, думая о кровавых пятнах в коридорах нейтролота и человеческой ноге, торчащей из кучи мусора в кают-компании. - Боюсь своей смелости, я здорово хорошо выполню все твои поручения.
- Договорились, Томушка. Отдохну и примусь за проверку курса модуля. Начинаем. До старта модуля у нас есть целых три часа, - проговорил Летягин, указывая шлемом на технический люк. - Ну, накопители поставлены на подзарядку... Жду тебя в кают-компании. Еще наговоримся в полете к "Квазару"... Ну, начинаем, Томушка. Отправляйся к каютам пилотского звена, помоги Веллурии.
- Что-что?.. Она тоже осталась с нами на нейтролоте?!
- Ну, осталась.
- Непереносимо плохая новость. Боюсь своей смелости, пусть вредина сама себе помогает, - обиженно произнесла девочка, кружа в переходе.
- Веллурия не справится.
- Что-что? - опять переспросила Томушка. - Разве в нашем модуле и в наших с тобой планах найдется место для какой-то агрессивной недалекой землянки?
- Оба штатных модуля "Рокота-212" взяли на борт по восемнадцать человек, - начиная сердиться, объяснил Летягин. - Ну, благословенное чучело, помоги Веллурии, сколько посчитаешь нужным и... прошу, Томушка... не вскрывай запертые двери.
Недвижимо повиснув над палубой, девочка озабоченно, даже оторопело наблюдала, как Летягин крадется, плечом утюжа переборку. Радость Томушки истаяла, сменившись прежней тревожностью. Купаясь в своем счастье, она даже не поинтересовалась реальным здоровьем друга. Парень будто шел по канату, размахивая свободной рукой в постоянных попытках удержать равновесие. Шлем то ударял в потрепанную стену, то отдалялся от переборки, иногда зацепляя болтающийся в коридоре мусор. Мигающий огонек мелькал, прочерчивая в сумерках замысловатый зигзаг, каждый изгиб которого уже не мог повториться. Волоча ноги, Летягин остановился на повороте коридора и обернулся, прикладываясь боком к драной декоративной обшивке с торчащими в разные стороны петлями кабелей.
- Мы бы обязательно поженились... Томушка... - выговаривая каждое слово, произнес он. - Ну, если бы Земля оказалась той... той планетой, о которой мечтала команда корабля.
- Благословенное чучело, мы все равно поженимся! После победы над врагами! - бодро воскликнула девочка.
- Договорились. Ну, действуем по плану, благословенное чучело... Ну, после победы, - высоко подняв голову, сказал парень.
- Летягин, у тебя здорово хороший план? Боюсь своей смелости, ты выглядишь больным.
- Ну, договорились. Сначала отдохнуть. Ну, лечение потом. Томушка, как мне еще выглядеть после откручивания, перетаскивания, прикручивания дюжины накопителей? Цилиндры длинные, тяжелые даже в невесомости и... накопители ужасно неудобные. Ну, устанет любой специалист. Отдохну, внимательно проверю заложенный курс... ну, протестирую рабочие системы модуля. Тебе еще предстоит долго следить за наполнением емкостей. Ну, еще запасти еды, воды в дорогу.
Прямо стоя в середине перехода, девочка взмахнула ладошкой.
- Вода для Веллурии? Здорово хорошо убежден?
- Смотри, как надо, Томушка! - выкрикнул парень и, молодецки подпрыгнув, рывком скрылся за поворотом.
Грохнули, застучали магнитные захваты. Огонек в шлеме Летягина еще раз коротко подмигнул и пропал, оставляя девочку наедине с подозрительными стуками, сумерками и пренеприятным, непереносимо плохим заданием друга.
Все было элементарно. Чем быстрее Томушка справится с поручением друга, тем скорее вернется к Летягину. Представляя, как эффектно влетит в каюту Веллурии, девочка нарушила инструкцию парня, однако мешок со скафандром благоразумно забрала из коридора.
Учитывая заполученные в кают-компании ушибы, Томушка проявляла чудеса изворотливости, мастерски пилотируя по коридорам нейтролота. Дорога легче не стала. После срабатывания автоматических отсечек, герметичные плиты сделали стандартный, абсолютно практичный "Рокот-212" похожим на лабиринт, нарочно устроенный для охотничьих забав зловредного мифического чудища. Там, где прежде нужно было сделать десяток шагов, девочке приходилось рисовать в полете чуть ли не полные круги; выпутываться из паутины проводов, резко менять направление и шарахаться от острых пик разорванных трубопроводов.
Тусклый свет не помогал, а мешал верно оценивать расстояние до висящих в воздухе кусков и обломков. Томушка спешила, все равно делая минимум ошибок в грамотном и исключительно уверенном пилотировании по сумеречному, страшно замусоренному нейтролоту. Сложнейшее, мерзкое поручение Летягина хотелось выполнить так, чтобы друг расхвалил ее до небес. Ах, аристократичная землянка сама не соберется в поход на модуле? Ах, милейшей Веллурии требуется срочная помощь? Между тем землянка, это всего лишь выкопанное в грязи Земли жилище. Бездарная, бесполезная особа по имени Веллурия не нужна никому, включая стиксов. Сознавая, насколько неуместна, жестока, опасна сейчас ревность для всех тех, кто остался на борту "Рокота-212", Томушка была готова отправиться в полет с другом, забыв землянку на нейтролоте.
Кроме стойкого нежелания общаться с Веллурией, возникли и иные трудности. Как обратиться к человеку, который страдает, потеряв близкого родственника в результате атаки стиксов? Сначала девочка решила не брать трагедию землянки в расчет, максимально скоро мобилизовав Веллурию на работу. Затем Томушка обозвала себя биофозером и стала придумывать мягкие, необидные слова. Полчаса назад, убиваясь над Летягиным, она сама была в состоянии, близком к панике и умопомешательству. Конечно, Веллурия переживает, плачет, не в состоянии сосредоточиться. Быть резкой невозможно. Неправильно набрасываться, командовать, мстить за прошлое. Здесь не лень, не бездеятельность, не глупость, мешающая планам друга. Необходимо проявить чуткость и при этом не расплакаться самой!
В мирное время интересный и сложный, лабиринт показался девочке тупым, бесконечным, раздражающим. Вполне отчетливо предполагая, где находятся личные каюты пилотского звена на обычнейшем нейтролоте, Томушка побывала даже в грузовом отсеке прежде, чем влетела в короткий переход, раньше заканчивающийся входом в рубку. Сейчас дальнейший путь надежно преграждала герметичная плита. Двери в коридоре были крепко заперты и единственно одна оказалась откинута, установлена на специальный стопор.
Терзая мешок со скафандром, девочка покружила в коридоре и юркой стрелкой проскользнула в каюту. Хозяйка не встретила гостью возгласом изумления. От неожиданности, Томушка не успела погасить скорость и, больно столкнувшись с коробочкой коммуникатора, врезалась затылком в потолок. Поклажа выпала из рук девочки, неуклюжим комом уплывая обратно в переход.
Землянка лежала на узкой откидной коечке, перехваченная парой компенсирующих ремней. В беспорядке рассыпанные по подушке, волосы наполовину скрывали маленькую бескровную рану на правом виске, продолжающуюся прямой царапиной, уродующей щеку Веллурии до самого подбородка. Закричав, Томушка пришла в движение, метнулась в угол каюты и повисла там, зачем-то прикрывая нос ладонью.
Она не знала, сколько минут провела под потолком, боясь еще раз взглянуть вниз, на землянку. Каждая секунда растягивалась для девочки на целый час. Личный коммуникатор Веллурии тыкался в бок Томушки, чертил по переборкам, сталкивался с вещами землянки и ненадолго отлетал в сторону, размахивая в воздухе ремешками. Собравшись с духом, девочка обернулась. Сумерки, странные постукивания и сдающие нервы старались подменить на что-то невообразимо страшное пространство рядовой каюты "Рокота-212", наполненной самыми заурядными предметами обихода.
Осторожно, очень тихо начав движение, Томушка влилась в проем; кувыркаясь, поймала вертлявый мешок со скафандром и повисла в середине коридора, дрожа. Запертые двери теперь пугали ее сильнее, чем мертвая Веллурия. В каждой, каждой уцелевшей каюте нейтролота скрывалось огромнейшее горе, которому еще придется отозваться ужасающим эхом на великанском корабле. Люди, задумавшие и устроившие масштабную атаку на стиксов, жестоко поплатились за доблесть и отвагу. Землянке тоже не удалось пережить ответный вражеский удар. Ведь у нее не было, а теперь и не будет заботливого, верного, здорово хорошего друга.
К полумраку, ненормальным звукам и взвинченным нервам присоединились слезы, совершенно коверкая скудно освещенный переход "Рокота-212". За схваченной ознобом спиной мерещилось невесть что. Распахнув мешок, девочка вывалила, развернула в воздухе шуршащий, щелкающий пластинами скафандр. Отпихнув пока еще ненужный шлем, Томушка умело нырнула в космическую одежду, устроила пальцы в перчатках. Надежно зафиксировав на палубе магнитные захваты, она глубоко вдохнула и, еще помедлив для решимости, сделала шаг в каюту Веллурии. Задание Летягина оказалось гораздо сложнее, чем девочка себе рекомендовала, но поручение друга все равно, все равно требовалось выполнить.
Из-под абсолютно непроницаемой отсечки выполз робкий завиток белесого тумана. Осмелев до узкой полоски, дымка растянулась под потолок. В верхнем углу защитной плиты вспыхнули два ярких огня, угасая до уровня аварийных светильников. Бесцельно поерзав на палубе, пара зеленых кругов поплыла по коридору, скрупулезно обшаривая каждую рану на переборках. Отсечка дернулась так, словно собиралась подняться, освобождая путь. Стон напряженного металла потерялся среди сумбурных скрипов и стуков погибшего в неравном бою нейтролота.