Ерошин Алексей : другие произведения.

Фират 11 Йелбур

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


  
  
   Монолог Дантеса

Открыт сезон охоты на пиитов,
И всех, кто может в рифму изрекать.
Да только, вот беда, не отыскать
Ружьища подходящих габаритов.

Да разве с ними справится мушкет!
В инетных кущах их, пиитов, рыщут
Роищи, стаищи, толпищи, гущи, тыщи!
Не хватит ни патронов, ни ракет!

Как прекратился плановый отстрел -
Пииты расплодились, одичали,
И, одичав, изрядно измельчали,
Обличьем уподобясь мошкаре!

Погрязли в бытии да питии,
Возьми любого из пиитской касты -
Все особи немыслимо "блохасты"!
Увы, увы, не тот пошёл пиит!

Бывало, ранеча, пройдешься с утреца,
И, коли пистолет не даст осечки,
Такой трофей возьмёшь у Чёрной речки,
Что для сравнения не сыщешь образца!

Открыт сезон охоты, господа,
Да средь пиитов нет кандидатуры:
Ни мяса с них не взять, ни даже шкуры;
Сколь ни вари, а всё одно - вода!
  
  
  
   Плюканская народная

Над красною равниной летит наш "Пепелац"
Спросите нас невинно: "ребята, как дела-с"?
И мы ответим дружно: "в порядке, как всегда,
Мол, море по колена и горе - не беда"!

На Плюке всё как надо, на Плюке все путём.
Не в первых, не в последних, но к финишу придём,
И каждому пацаку в масштабах всей страны
Оформим гравицапу и жёлтые штаны.

То под гору, то в гору, то прямо, то кружим,
На резких поворотах рисуем виражи -
Как хочем, так и катим, а кто нам запретит:
Наш мирный транклюкатор на запасном пути.

Авось, да и дотянем, небось, не в первый раз.
Приняв пол-литра луца, наш брат на всё горазд.
Привычней с каждым разом команда "ключ на старт!"
Без тормоза и газа, и даже без винта.

А это ведь немало - лететь судьбе назло,
Хоть крылья отломало и крышу сорвало.
Возрадуйся, чатланин, бодрее, брат пацак:
Дорога эта вечна, и нету ей конца.
  
  
  
   Фират 11 йелбур

"Газель" с восьмёркою во лбу
Летит сквозь мартовское солнце.
И сквозь потёртое суконце
Мелькает надпись на оконце:
  
ФИРАТ
   11
   ЙЕЛБУР

Гуляет ветер по ногам,
В ботинке хлюпает немножко,
Народ выходит из киношки,
И отражается в окошке
Смешная надпись "НИЗАГАМ".

А март на шуточки мастак:
По грязи солнечные пятна.
Оно не то, чтоб неопрятно,
Оно не то, чтоб неприятно,
А просто всё совсем не так.

О, этот каверзный шутник!
Им всё приводится в движенье:
Сердца, ручьи, воображенье -
Опять мелькают отраженья:
"АТЧОП", "РАЗАБ", "РТАЕТОНИК".

А солнце празнует сумбур,
И с неба в лужицы глядится.
Хотите лично убедиться -
Восьмой маршрут,
   Прошу садиться,
Фират - 11 йелбур.
  
  
  
   Странное дело

Опять напортачил электрик небесный,
Оставив хозяйство своё без догляда:
Над городом
рвутся
электроразряды,
В клочки
разрывая
денёчек воскресный.

Дождище полощет,
и это не странно:
Должно быть,
изрядно набравшись в субботу,
Небесный сантехник забросил работу,
И хляби
прорвали небесные краны.

Но большего вам не сыскать ротозея,
Чем этот маляр, что ужасно нелепо
Пролитыми красками
выпачкал небо.
Подобной картины не сыщешь в музее.

Промокшие люди,
по лужам шагая,
Прикрывшись лоснящейся зонтичной кожей,
Клянут слесарей, и электриков тоже.
И лишь маляра
ни один
не ругает.
  
  
  
   Марш сельских механизаторов

Мы рождены для миссии почётной:
Кого-то там догнать и перегнать.
У нас идей и гонору до чёрта,
А денег нам практически не нать.

Мы на селе про них давно забыли,
Натуробмен внедряется в сельпо.
Нам разум дал стальные ноги-крылья,
И мы в пролёте с этих самых пор.

Но кое в чём мы всё же преуспели,
Как никогда, никто, ни кое-где:
Берётся плуг, кобыла и пропеллер,
И по лесам, по сопкам, по воде!

Пожнём, и посеем, и вспашем,
На Марсе взрастим ананас.
Услышит отечество наше
Про подвиги наши не раз!

Мы мать Кузьмы покажем басурману,
Наш крепкий мир стоит на мужике.
Жаль, бронепоезд нам не по карману,
И оттого ржавеет в тупике.

Да нафиг он, скажите бога ради?
Пускай стоит подальше от греха:
Чужой земли мы не хотим ни пяди,
Нам и свою-то не на чем пахать.

Но если враг посмеет потревожить
Твой мирный сон, любимая страна,
То мы ему пропеллером по роже,
Да так, что долго будет вспоминать!

На шапке звезду намалюем,
Порубим врагов на дрова.
Мы, братцы, ещё повоюем,
Недаром за нами Москва!

В Москве бурлят важнейшие процессы,
В стране назрел ответственный момент,
И по дороге к счастью и прогрессу
Рулит рулём товарищ президент.

Прогресс такой, что нам во сне не снилось:
С трибун слышны ядрёные слова.
Номенклатуры столько расплодилось,
Что, извините, некуда плевать!

В ней проку нет ни грамма, врать не смею,
Но честь у ней, воистину, в чести.
Она её имела и имеет,
И поимеет, господи прости.

Всё выше, всё ширше, всё краше
Столицы родной огоньки.
Мы ей с колокольни помашем,
А пашут пускай дураки!
  
  
  
   Колыбельненькая дедушки Пыхто
  
   Спи, внучонок, засыпай, слухай, чо долдоню!
   Ну-ка, живо баю-бай, ляг на правый бок!
   Что до сказок, так ведь я ни одной не помню.
   Ты их все и сам давно знаешь назубок.
  
   Ладно, ладно, не реви, вроде вспомнил что-то.
   Только тихо, чур, молчок, зубы на крючок!
   Жил да был один чудак, вроде идиота,
   Славный русский богатырь, Ванька-дурачок.
  
   Только был он не Иван, а Попович Лёшка.
   Потому что, вроде как, был он сын попа.
   Морда репой, сам как жердь, нос как кочерёжка.
   В общем, бравый молодец, сопли до пупа.
  
   Раз пошёл он в тёмный лес, прямо в чисто поле,
   В энтом деле дураку не указ никто.
   И возникнул перед ним, ни возьмись отколе,
   Сивка-бурка жеребец, то бишь, конь в пальто.
  
   Наш Добрынюшка коню - в ухо, по традиции.
   А для верности ещё в зубы раза три.
   Ведь не может богатырь быть без амуниции,
   Без неё богатыри - не богатыри.
  
   Тут же выдал конь-огонь Муромцу Илюше
   Каску, саблю-складешок и гранатомёт.
   А зачем он запихал эту гадость в уши -
   Так скотина, ё-моё, кто её поймёт!
  
   И поехал наш Чапай к змею-душегубу,
   Чтобы, значить, мать Кузьмы показать врагу.
   Только глядь, а на цепи кот сидит у дубу,
   Стережёт хрустальнай гроб и Ягу-каргу.
  
   Ну и как Емельке быть с энтой страшной бабой?
   Вся зелёная, в прыщах, жутко посмотреть.
   Снизу бабы рыбий хвост. В общем, жаба жабой.
   Чем такую замуж брать, легче помереть.
  
   Штирлиц саблю в тот же миг вынимает ловко,
   Чтобы, значить, порубать бабу на куски.
   Руку, значить, отрубил, а в руке шифровка:
   Ты, мол, Тихонов, держись, немцы дураки.
  
   И воскликнул наш герой, Македонский Сашка:
   "Что ж наделал я, дурак, мать его ети!"
   Пианистка ж говорит, помирая тяжко:
   "Ты за смерть мою, браток, фрицам отомсти".
  
   Схоронил её Буслай в полночь за сараем,
   Богатырскую слезу вытер со щеки,
   И немедля отомстил гадам-самураям,
   Что границу перешли ночью у реки.
  
   Тут Будённый подоспел на гнедой кобыле,
   И Покрышкин прилетел, чтоб ему помочь.
   Змей Горынычей оне десять штук убили,
   В рукопашную с врагом дралися всю ночь.
  
   Шведы бились, как могли, силы не щадили.
   Кожедубу злой Кощей откусил крыло.
   Ну, потом-то, ясен пень, наши победили,
   Ведь добро, оно всегда побеждает зло.
  
   Спи, внучонок, баю-бай, глазки закрывай-ка!
   Спи спокойно по ночам, вся моя страна!
   Пусть ко всем твоим врагам явится бабайка,
   Чтоб запомнил хан Мамай день Бородина!
  
  
  
   Баллада о стихах и колбасе
  
   Раздав долги,
   С остатком гонорара
   Я заглянул в мясной отдел базара.
   Не оценив широкий жест гусара,
   На весь остаток денег,
   Целиком,
   Полукопчёной,
   Краковской,
   С жирком,
   Швырнула продавщица на весы.
   И на карман с пакетом колбасы
   Немедля, точно компасы,
   Все псы
   Вдруг повернули влажные носы,
   Голодными слюнями истекая.
   Короче, диспозиция такая:
   Иду с базара.
   В арьергарде псы.
   В одном кармане палка колбасы,
   В другом - бумага, ручка и стихи.
   Не бог весть что: наброски да штрихи.
   Немного зёрен в куче шелухи.
   Устало шкандыбаю по шоссе,
   Спеша к себе домой.
   А мысли все,
   Конечно же,
   О ней.
   О колбасе.
   Но как же так?
   Неужто для поэта
   Куда важнее колбаса вот эта,
   Чем сладкий плод измученной души?
   Ну, то бишь, эти самые стиши?
   Не должен ли, подумал я, поэт
   Голодным быть, и тощим, как скелет?
   Не должен ли поэт едой простой
   Довольствоваться, точно Лев Толстой,
   Всегда ходя в толстовке и босой,
   Отнюдь не соблазняясь колбасой,
   Которая таит в себе угрозу
   Свести поэзы в жизненную прозу?
   О, господи, ну на какого пса
   Мне без стихов вот эта колбаса?
   Увы, увы, безмолвны небеса.
   А эта дрянь лежит себе в кармане,
   И ароматом, сволочь, так и манит.
   Опять же, жаль потраченные мани.
   Чай, всё же, не заморские юани,
   Свои, родные, кровные рубли.
   От этих мыслей далеко ли до петли?
  
   Чтоб мозжечок, как виндоуз, не завис,
   Фантазия пошла на компромисс,
   И вот прочесть, в итоге, могут все
   Балладу о стихах и колбасе.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"