Mistress Amber : другие произведения.

Спутанная нить. Глава 43. Выбор

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  - Сванлауг, я ведь с тобой говорю!
  
  - А?
  
  - О чем таком ты думаешь, что даже не слышишь, что я...
  
  - Я просто...
  
  - Вы поругались вчера с отцом?
  
  - Хильдис...
  
  - Мне показалось...
  
  - Давай не будем...
  
  - Ну, раз тебе так...
  
  Взгляд подняла.
  
  Стоит напротив. Нарядная такая, непривычно даже.
  
  - Йорунн? Что ты так на меня смотришь?
  
  - Ты место мое заняла!
  
  Дочь ярла похлопала глазами удивленно.
  
  - Прости. Я ведь не знала.
  
  - Почему бы тебе тогда не встать и не уступить его мне?
  
  - Почему я должна...
  
  - Потому что здесь не ты хозяйка!
  
  - Что ж...
  
  Шитьем тряхнула резко. Уселась на другую скамью. Голову на бок повернула, взгляд перед собой задумчивый.
  
  - Зачем ты так?
  
  - Как? Я села туда, где мне и положено сидеть.
  
  - Оставь, Сванлауг! Она ведь права! Я не хозяйка здесь. Вот вернусь домой, где меня все привыкли таковой считать... А ты, Йорунн, видно, хочешь сама на здешнюю хозяйку походить? - усмехнулась ядовито. - Не думаю, что когда-нибудь удастся тебе!
  
  - Отчего же?
  
  - Когда человек низкого роста уродился, то что бы ни делал, выше не станет! Может, конечно, подушку себе на скамью подкладывать и говорить всем - чтобы мягче сиделось. И что тут ни говори, людям ясно будет - это для того, чтобы выше казаться! Только смеяться и будут! Так же и ты: госпожой можешь только казаться, но никогда не станешь!
  
  - Йорунн...
  
  - Здесь душно слишком! Я на воздух выйду.
  
  Дочь ярла плечами пожала.
  
  - Что это она побледнела так?
  
  - Хильдис, мы ведь о чем-то с тобой говорили?
  
  - Да. Напугала меня эта твоя Фьёд вчера! Что ей тут понадобилось?
  
  - Она не сказала.
  
  - Странная она все же! Знаешь, я хотела сейчас с отцом поговорить, чтобы разрешил мне остаться здесь еще ненадолго, но к нему Торвальд пришел с каким-то делом, и мы так и не смогли...
  
  - Ка... каким делом?
  
  - Откуда мне знать?
  
  - А... о чем... о чем они говорили?
  
  - Мне откуда знать? Спроси сама, раз так интересно. Так вот, я бы хотела... Ты меня опять не слушаешь?!
  
  
***
  
  - Странное дело ты задумал.
  
  Обернулся. Стоит под раскидистой яблоней. Высокий, тощий. Темный балахон мешком болтается.
  
  - Ты это о чем?
  
  - Я слышал, что ты затеял с этими язычниками военный поход в христианские земли...
  
  - Тебе, колокольный страж*, в мои дела лучше не соваться!
  
  - У меня этого не было и в мыслях. Только не стоит тебе разве быть заодно со своими единоверцами?
  
  - С кем? Да ты, священник, никак из ума выжил! Заметил, что я это ношу?
  
  Серебряный крест звякнул о другие амулеты.
  
  - Чтить своих богов такой пустяк мне не мешает.
  
  Хрустнула на тропе ветка.
  
  - Как ты смеешь, жрец, донимать моих гостей?!
  
  - Мы просто говорили, госпожа.
  
  - Знаю, о чем. Мне обо всем известно, что под моей крышей происходит. А разговоров о твоей вере слышать здесь я не желаю!
  
  - Господь предоставил мне возможность нести людям его слово и его волю, и кто я, чтобы противиться этому?
  
  - Воля вашего слабого бога меня не волнует!
  
  - Наш бог не слаб, но милосерден.
  
  - Если ты разозлишь меня и я велю нанести орла на твою спину, пусть он проявит свое милосердие и позволит тебе умереть быстро.
  
  Рунгерд усмехнулась хитро.
  
  - Что, страшно? Видел, как это делается?
  
  - Однажды...
  
  - Смотрю, не больно ты в его милосердие веришь! А уж если жрец не верит в милосердие своего бога, то, верно, это не милосердие, а слабость.
  
  Руки перед собой сложил.
  
  - Меня не пугают твои слова. Если он пошлет мне такое испытание, я...
  
  - Его пошлю тебе я. Если захочу.
  
  - Пусть так. Мужество нужно каждому, кто чтит его.
  
  - Чтобы на коленях стоять мужественно?
  
  - Однажды была я в ваших землях и сама видела милосердие вашего бога. Там, рядом с одним из монастырей дом был... - поморщилась с отвращением, - где больные ленивой смертью жили. Догнивали заживо. Люди моего мужа к ним куда милосердней отнеслись, когда сожгли там все.
  
  - Не нам судить о его воле. Кого-то он испытывает, а кого-то - карает.
  
  - Где же была его кара, когда муж мой, в одном из ваших монастырей, прямо на алтаре в объятьях меня сжимал да так, что кости мои чуть не треснули? И на руках его кровь тех, кого он жизни лишил только что, еще не высохла! А перед этим Гутторн венец мне на голову надел, среди сокровищ того монастыря найденный! Ну, ответь мне!
  
  Взгляд отвел.
  
  - Иным кара после смерти уготована. Об этом у нас известно каждому.
  
  - Это твою рабскую душу пусть карают! А я уж с Хель договорюсь как-нибудь!
  
  - Вас, стражей колокольных послушать, так ясно становится - в каких богов ни верь, а после смерти всякому плохо придется. И тем, кто в вашего бога верил, но недостаточно, и тем, кто в него совсем не верил.
  
  - Всякий добрый христианин стремиться к жизни праведной.
  
  - Знаю. Видел. Только в неурожайные годы все эти твои добрые христиане приносят жертвы в лесных чащах своим старым богам. А то и девчонки молодые втихую туда бегают, прося о любви. Встретил как-то одну...
  
  - Что с них взять. Некоторые люди до сих пор продолжают жить во тьме собственных заблуждений. Уподобляются не знающим святого крещения животным, поддавшись соблазнам врага человеческого.
  
  - Суметь от голода не подохнуть это соблазн?
  
  Рунгерд рассмеялась.
  
  - А скажи, жрец, была у тебя женщина когда-нибудь? Или тебя и мужчиной считать нельзя?
  
  - Чтобы считаться мужчиной, необязательно...
  
  - Ай, надоело болтовню твою слушать! Будешь рассказывать саги свои, как вернешься туда, откуда прибыл! Пора бы уже!
  
  Поманила рукой.
  
  - Пойдем со мной, Торвальд! Тебе, гляжу, понравилось в моем саду бывать.
  
  - Подумать хотелось, что же я творю.
  
  Улыбка понимающая.
  
  - Ты это о походе, что Гутторну предложил или... еще о чем?
  
  - Я...
  
  - А помнишь, я предлагала достойную девушку в жены тебе подыскать? Не думал ты над моими словами?
  
  - Не стоит утруждать себя, Серебряновласая.
  
  - Мне-то не трудно. Но, может, к той, кого ты женой своей видеть хочешь, поздно уже свататься?
  
  - Ты это о чем?
  
  - Говорила ведь, что обо всем знаю, что под моей крышей происходит.
  
  - Вот как...
  
  - Так. Ты только не думай - кроме меня кому-то знать об этом не обязательно вовсе. И, кажется мне, не за что тебе себя корить.
  
  - Добра ты слишком, дроттнинг.
  
  - Послушай-ка меня! Раз уж понравилась девушка, да и сама она к тебе расположена, то как домой соберешься и ее с собой бери.
  
  - Хорош твой совет, только не для меня он.
  
  - Отчего же?
  
  - Рагнвальд...
  
  - А что Рагнвальд? Думаешь, так уж нужна она ему? Не заметила я между ними...
  
  - С ним я никогда не поступлю так.
  
  - Разве не поступил уже?
  
  - Верно. Хорош я оказался. Ну и странно же это все! Сейчас одно говорю, а утром и сам ее уехать со мной просил. Словно и не я был...
  
  Улыбнулась неловко.
  
  - И сам Один говорил, что совсем не мудрые поступки из-за любви совершал. А уж нам и вовсе до его мудрости далеко!
  
  В глаза заглянула.
  
  - Ну так что? Последуешь совету моему?
  
  - Я не могу.
  
  Взгляд непонимающий.
  
  - Что?
  
  - Собственную ошибку второй раз повторять я не стану.
  
  - Второй...
  
  - С моей женой, Вальгерд, очень уж похоже все было. Я уж лучше... лучше пойду сейчас к Рагнвальду и расскажу все как есть. А там...
  
  - Не вздумай!
  
  - Жаль, что с нашей дружбой покончено будет...
  
  - Не нужно этого делать!
  
  - Я не хочу врать все время.
  
  - Ты о себе сейчас думаешь! Тебе-то что, отправишься домой и никаких забот, а вот Сванлауг ты неверной женой выставишь! Должна ведь я об интересах ее позаботиться. Все же она свойственница мне, а мужу моему племянница.
  
  - Я подумаю над твоими словами, госпожа.
  
  
***
  
  - Ты тут, Торгейр, сагу о мертвецах рассказывал. Я бы послушала, чем она закончилась.
  
  Сидит, улыбается скромно.
  
  Из здешних какая-то. Вспомнить бы хоть как звать ее.
  
  - Когда это?
  
  - А на днях.
  
  - Лучше, парень, расскажи, как госпожу нашу соблазнил!
  
  Вскочила возмущенно.
  
  - Дурак ты, Скафти! Пойду я лучше!
  
  - Ну куда же ты, Альвгерд!
  
  - Да что вы все ко мне с этим...
  
  - Знаешь, Скафти, ты не очень хорошую тему для разговора завел.
  
  - Твоя мать знает, что я дурного слова не скажу о ней. А к шуткам моим все здесь давно привыкли.
  
  - Кабы раньше мне знать, я бы у Рагнвальда еще нашел тех шутниц, что болтать такое о моей матери смеют и языки им поотрывал!
  
  - Шутниц этих жалко разве? А вот я - дело другое!
  
  Рта весло
  Вéсело
  Ливень Игга
  Исторгает.
  Воину песен
  Радость разве
  Молча долю
  Избыть свою?
  
  - А я вот стихами не умею, зато тем, кто обо мне болтает, по роже дать всегда смогу.
  
  - Шустрый ты, я погляжу, молодчик!
  
  - Ладно тебе, Торгейр, Скафти не со зла ведь. Ты и сам ведь подшутить любишь.
  
  - Вы разбирайтесь дальше, кто что любит, а мне недосуг тут с вами.
  
  - Тюлень разряженный! Нацепил на себя... Что?
  
  - Этот плащ ему мой отец подарил. Кажется.
  
  - Знаешь, Снеррир, теперь не знаю, как и говорить с тобой. Раз уж ты такой важной птицей оказался.
  
  - Лучше скажи, чего недовольный такой?
  
  - Кто - я? С чего ты это...
  
  - Вижу! А великанша твоя где? Что-то не видно ее.
  
  - Кто бы знал. Не по нраву ей, видно, человечье жилье.
  
  - Снеррир, я могу с тобой...
  
  - Стряслось что-то у тебя?
  
  - Пойдем в какое-нибудь место поспокойней. Ты прости нас, Торгейр.
  
  - Да понимаю я, Сванлауг. Семейные дела!
  
  
***
  
  - Йорунн?
  
  С большого ларя вскочила тут же.
  
  - Госпожа, я...
  
  - Почему ты сидишь здесь?
  
  - Я просто... Ты ведь сама дала мне ключ...
  
  - Это ведь кладовка, а не спальная клеть! Да что у тебя случилось?
  
  Взгляд к полу опустила.
  
  - Не тревожься, я только хотела побыть здесь немного...
  
  - Йорунн!
  
  - Я не хочу идти к остальным. Не хочу, чтобы...
  
  - Чтобы что?
  
  - Мне не место среди всех этих знатных людей!
  
  - Не пойму я... Ты поругалась с кем?
  
  Снова взгляд опустила.
  
  - Ну, отвечай!
  
  - Ничего такого, просто... Хильдис, видно, обиделась на меня...
  
  - И что же она сказала тебе?
  
  - Что никогда мне... Что такой, как ты, никогда мне не стать.
  
  - Так она ведь права! Да и зачем тебе? Не понравилось бы все равно...
  
  - А разве понравится, когда тебя низким происхождением попрекают? Тебе ведь, госпожа, не понять этого!
  
  - Не понять... Порой лучше уж так.
  
  - Лучше? На меня ведь никогда как на равную не посмотрят! Да и что у меня с этими девушками общего? Разве известно мне о том, что каждая высокородная девушка знает? А из них мало кто знает, как спина болит, когда масло сбиваешь! Тебе ведь никогда о себе такого слышать не доводилось! Я не хочу, чтоб за спиной у меня болтали, что...
  
  - Ты, вижу, получше моего судить можешь, каково это - на моем месте быть! А болтать всегда будут! Или не слышала, скажешь, что обо мне болтают?
  
  От злой усмешки даже назад шагнула.
  
  - Да, правда ведь. Всякое... Но...
  
  - Что с того, если скажет кто-то, что ты дочка незнатного бонда? Разве не так это?
  
  - Так.
  
  - И чего переживать тогда? Не тайна ведь какая, за которую тебя жизни лишить могут!
  
  - Ты права, госпожа... После твоих слов мне и правда кажется, что переживать так не стоит.
  
  Рунгерд улыбнулась примирительно.
  
  - Ладно уж, в твоем положении девушки часто по пустякам переживают.
  
  - В каком положении?
  
  - А... ты что же, сама ничего...
  
  - Ой! Я и не думала об этом даже... Но как ты...
  
  - Ты иди к себе лучше! Нечего здесь в духоте такой сидеть.
  
  
***
  
  - Знаешь, Снеррир, только с тобой я могу об этом...
  
  - Говори тогда.
  
  - Неловко мне просто. Да я бы и не стала никому ничего... но не знаю, как мне теперь...
  
  - Да что произошло-то?
  
  - Ты...
  
  Глянул вдруг в сторону.
  
  - Матушка?
  
  Улыбается. Тепло так.
  
  - Что ты так удивляешься? Разве не могу я сына своего проведать?
  
  - Мы здесь просто...
  
  - Может, я помешала вам?
  
  - Нет, Рунгерд.
  
  - Что ж... Там Йорунн, кажется, видеть тебя хотела.
  
  - Тогда я...
  
  - Ничего, иди.
  
  Молчит. Улыбается странно.
  
  - А ты ведь знаешь, о чем я хотела...
  
  - Знаю.
  
  - А не твое ли колдовство? Тогда, в бане... Ты ведь сделала что-то!
  
  - Отрицать не стану. Но ты ведь не в обиде на меня за это? К чему меж родней обиды?
  
  - Родич родичу худший враг. Но я не в обиде, Рунгерд. У меня к тебе другие совсем обиды.
  
  - Конечно. Как же об этом не вспомнить.
  
  - А о чем ты вспоминаешь, когда на меня глядишь? Не о моей ли матери?
  
  Глаза удивленно распахнула. Дышать даже перестала.
  
  - Что - верно?
  
  - Я все это не со злым умыслом сделала. Только хотела...
  
  - Отделаться ты от меня хотела! Может, дашь мне тогда совет? Остаться мне с мужем или...
  
  - А оставайся! Здесь! В моей усадьбе! Приглашаю тебя! Сколько хочешь живи! Что? Думаешь, шучу я? А хочешь, можешь хоть троллям отправляться! Твое дело!
  
  - Здесь? Наверное, надеешься, что испугаюсь? Да вот не дождешься! Не стану я тебя больше бояться! А вот тебе бы это не помешало!
  
  - А ты мне лучше не угрожай! Только и умеешь, что болтать!
  
  - Ты...
  
  - Чего разорались, как голодные чайки над потонувшим кораблем?
  
  - Мы только...
  
  - Иди в дом, Рунгерд.
  
  - Гутторн...
  
  - Иди в дом, говорю.
  
  Взглянула на прощанье недовольно.
  
  - А ты задержись.
  
  - Что тебе нужно, конунг?
  
  - Мне неприязнь твою ко мне и моей жене понять не трудно. Но ваших размолвок здесь я видеть не желаю.
  
  - И говори с ней тогда!
  
  - Она этого тоже не хочет. Я и сам это вижу.
  
  - Думаешь, есть мне дело до того, чего она хочет?
  
  - Я ведь сказал, что понимаю все. И если... Кроме меня тебе не стоит виноватых искать в наших... разногласиях. Что тут смешного?
  
  - А ведь твоя жена мне то же самое сказала. Что только ее вина во всем.
  
  - Не слушай ты эту женщину.
  
  - Тебя, значит, слушать?
  
  - Знаешь, Сванлауг, хотелось бы мне, чтобы иначе все было. Только что теперь говорить.
  
  - А уж как бы мне этого хотелось! Чтобы семья у меня была.
  
  - Мне казалось, семья у тебя есть. Мужа ты себе хорошо выбрала. Или предпочитаешь видеть только то, что тебе удобно?
  
  - При чем здесь...
  
  - Если нравится считать себя сиротой обиженной - дело твое. Только ты имеешь все, что девушке твоего положения пристало иметь.
  
  - Пусть так. Только все, что у меня сейчас есть, от мужа мне досталось. А все, что по праву рождения мне положено...
  
  - О твоем приданом мы говорили уже. И что полагается, я дам тебе. Об этом переживать тебе нечего.
  
  - Если бы только об этом я переживала!
  
  Усмехнулся.
  
  - Жаль мне, племянница, что ты только врага во мне видишь.
  
  
***
  
  Обернулась к двери.
  
  - Ты здесь еще?
  
  - Нет, я... Я вернулась только.
  
  - Вернулась?
  
  Взгляд в пол.
  
  - Я в стабюре ночевала.
  
  - Правильно. Здесь душно сейчас очень.
  
  - А ты...
  
  - Я... в дружинном доме был. Там...
  
  Скрипнула кровать. Рука на плечо легла.
  
  - Знаешь, не стоило мне вчера с тобой так говорить. Ты уж прости мне.
  
  Взгляд еще ниже. Шкура медвежья на полу, кажется, поистерлась с краю.
  
  - Нет. Это мне стоит прощения просить.
  
  - Ну что ты! В чем ты виновата? Стоит разве из-за пустяка огорчаться?
  
  - Мне...
  
  - Отец, я тут...
  
  - Хильдис?
  
  - Я вам помешала, кажется? Но я хотела только...
  
  - Давай после поговорим. У меня, и правда, дела сейчас.
  
  - Так и быть. Поговорим после.
  
  Хлопнула дверь.
  
  Поднялась торопливо.
  
  - Я тоже пойду. Не хочу мешать.
  
  
***
  
  Воздух в лесу густой, влажный.
  
  Трава от росы мокрая. Объятья мехового плаща жарче. Чудесно все как! Если бы голова только не болела...
  
  - Я тут подумал. Снеррир, он ведь... Сейчас рано, конечно, но через несколько зим он вполне мое место занять сможет.
  
  Глянула внимательно.
  
  - Ты бы согласилась тогда уехать отсюда?
  
  - Куда уехать?
  
  - Куда сама захочешь.
  
  - Я и не мечтала даже о таком... Лучшего ты и предложить мне не мог!
  
  Усмехнулся хитро.
  
  - И не скучно тебе будет вдали от дома с мужем-стариком?
  
  - Что за глупости ты говоришь?
  
  - Глупости разве?
  
  - Рано тебе о старости думать!
  
   - Это ты не старишься. Я-то ведь моложе не становлюсь.
  
  - Да что ты такое... Тебе немногим больше сорока зим!
  
  - Однажды случится так, что и вовсе останешься одна.
  
  Прищурилась возмущенно.
  
  - Этого не будет!
  
  - Как так?
  
  - Брюнхильд отправилась в Хель за чужим мужем, а я за своим последую, куда бы не пришлось.
  
  - Не нравятся мне все эти твои разговоры!
  
  - Не я ведь начала об этом.
  
  Ох уж эта боль докучливая!
  
  - Может, пора возвращаться? Ты нездоровой выглядишь.
  
  - Я искупаться хочу.
  
  - Тебе отдохнуть бы лучше.
  
  - Нет, я...
  
  - Не больно ты в свой дом спешишь.
  
  - Странно мне там в последнее время.
  
  - Догадываюсь, чья вина.
  
  - В другом дело. Ты говорил, что она на отца своего похожа, но мне она другого человека напоминает.
  
  - Свою мать.
  
  - Нет у меня никого ближе тебя, но... Помнишь, когда ты еще в доме моем жил, я сказала, что ребенка твоего под сердцем ношу. Ты велел мне тогда в дорогу собираться, хватит, мол, по лесам бродить. Легко тебе это говорить было, а мне те леса домом были. Другого у меня не было никогда. Не желала я другого. И тебе ли не знать, как трудно мне вначале здесь приходилось. И кто помочь мне старался, даже если я от помощи этой отказывалась. А уж когда... когда ты уехал со всеми этими дарами... Я никогда не говорила, как за тебя боялась. Я ведь хорошо знаю ту свою родню. Герлок, хоть и не знала, что меня гложет, но относилась ко мне словно сестра я ей родная.
  
  Взгляд на миг холодный.
  
  - И к чему ты это сейчас?
  
  Отвернулась.
  
  - Пойдем к реке. Солнце встало уже.
  
  
***
  
  - Отчего печалишься, Фригг шелка?
  
  - Голова болит.
  
  - После вчерашнего немудрено.
  
  - Уж не смеяться ли ты надо мной вздумал, скальд бессовестный?
  
  - А я думал, за мужа тревожишься.
  
  - С чего вдруг?
  
  - Я слышал, кое-кто из гостей его на поединок вызвать хотел.
  
  - Гутторн разве обидел кого?
  
  - Нет. Просто болтун один так заболтался, что на меч его наткнулся случайно. Ты не помнишь разве? На пиру вчера.
  
  - Не припоминаю...
  
  - Видно не зря от головной боли страдаешь.
  
  Глянула с укором.
  
  - Так и что там?
  
  - У этого болтуна побратим выискался.
  
  - Что ж, будет нам забава!
  
  
  __________________________
  
  * Колокольный страж - священник.
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"